Танцы сломанных кукол
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
 ВНИМАНИЕ!!!!!! РОМАН БУДЕТ РЕДАКТИРОВАТЬСЯ. СЕЙЧАС НА САЙТЕ ЧЕРНОВАЯ ВЕРСИЯ. Когда судьба раз за разом обрушивает на тебя свои удары, главное - не сломаться. Твердить себе как мантру - все проходит, и это пройдет, и делать следующий шаг. Снять розовые очки, окружить себя ледяной стеной отчуждения. Но, всегда находится тот, который рушит твои бастионы, как карточный домик. И опять стоишь перед выбором - отдаться на милость победителю, или бежать от него как можно дальше. Что выберешь ты?
|
Танцы сломанных кукол
Танцуй - пока живешь, пока страдаешь,
Пока неровной ниткой бьется пульс
Вокруг толпа - но ты не замечаешь
Лишь шепчешь про себя - Я не споткнусь
Всего три "па" по бритвенным осколкам
Твоей разбитой вдребезги души
И ты бросаешь, на потеху волкам
Саму себя, а сердце плачет - не спеши
Погас свет рампы, завершился праздник,
Безумие толпы сменил покой
А сломанную куклу, грозный хищник
Прижав к груди, несет к себе домой.
Осознание случившегося накрыло меня в школьном коридоре, будто бы прозвеневший звонок сорвал щиты, которыми я огородилась, и боль произошедшего хлынула, безжалостно сминая сознание, вытесняя мысли, оставляя только звериный вой, вырвавшийся из меня и все никак не заканчивающийся. Безвольное тело сползло по стенке, мои руки прижимались ко рту в бесполезной попытке сдержать рвущийся из меня крик. Наклонив голову к коленям, я спряталась за волосами, что бы ни позволить окружающим увидеть меня. Хотя все были уже на уроках, я опасалась нечаянных свидетелей моего горя.
В пустом коридоре звук, исходивший от меня, отражался от стен - и казалось, возвращался ко мне в усиленном объеме, заставляя руки еще сильнее вжиматься в рот, в тщетной попытке не дать вою вырваться наружу. Не знаю, сколько я так просидела, когда чьи-то прохладные руки отвели волосы от лица, отчего я дернулась, пытаясь отползти подальше.
-Тише, тише, Катенька. Вот так, девочка, поднимайся, сейчас пойдем ко мне в кабинет. Там тебя никто не увидит. Голос говорившей женщины с трудом пробивался сквозь затуманенное сознание. Но я знала, вернее, чувствовала, что нужно делать то, что она говорит, хотя смысл слов понимался с трудом. Что там она говорит? Нужно встать, да, да, сейчас я встану. Худые руки приподняли меня, и я оперлась на женщину, уткнувшись ей в плечо. Запах цветочных духов дал понять, что это мой классный руководитель - Марина Юрьевна. Одной рукой она обняла меня за плечи, а другой гладила по волосам. Мне захотелось стоять так до тех пор, пока не исчезнет боль, или хотя бы пока не утихнет.
-Катя, пошли ко мне в кабинет, слышишь меня? Скоро звонок с урока, и тут будет куча народу, ни к чему им тебя сейчас видеть. Ласковый голос учительницы и поддержка ее тонких рук, дали мне толику сил, необходимую для выполнения требуемого действия. Медленным шагом мы дошли до ее кабинета. Усадив меня на стул, она сразу же закрыла дверь на ключ и пошла к подоконнику, на котором стоял электрически чайник. Включив его, она насыпала в заварник чай и поставила на стол две чашки.
Я, не отрываясь, наблюдала за ней - было что-то успокаивающее в ее размеренных движениях. Никакой спешки, никаких нервных рывков, лишь спокойные, плавные, монотонные действия человека, повторяющего этот ритуал неоднократно. Я даже не заметила, в какой момент мои завывания прекратились, о случившейся истерике напоминали только иногда прорывающиеся всхлипы.
Подозреваю, что мы просидели в кабинете довольно долго. После третьего звонка, дребезжащего в коридоре, я перестала считать. Наверное, со стороны мы выглядели довольно странно - испуганная девочка, с каштановыми кудряшками на голове, заплаканными карими глазами и скривившемся в горькой усмешкой рте. И худая ухоженная женщина, с аккуратной прической, холодным выражением лица и в строгом костюме. Но что-то нас объединяло, то ли многочасовое молчание, то ли застывший взгляд, обращенный в окно, то ли судорожно сжатые на чашке пальцы. Я не знаю. Много лет спустя я задавала себе вопрос - почему нас никто не тревожил, никто не стучался, не звонил, не искал. Как можно было просидеть несколько часов к ряду в одной позе, даже не пошевелившись. Марина Юрьевна поднялась, когда за окном уже смеркалось, отставив чашку с нетронутым чаем, она спросила
- Хочешь переночевать у меня? Наверное, впервые за последние две недели в моих глазах радость и благодарность.
-А можно? Мой голос был хриплым, от недавних рыданий и долгого молчания.
-Я же предложила, значит можно. Тебе нужно позвонить домой и предупредить, что тебя не будет?
- Нет. Мне....она...мне не кому звонить. Учительница ничего не сказала о мое нервной реакции, на заданный ею вопрос, только внимательно посмотрела на меня, и сказала идти одеваться.
Ее дом находился в другом районе от школы, пока мы ехали в маршрутке, я заснула - сказалось нервное потрясение сегодняшнего дня. Дорогу к ее квартире я помнила смутно, организм никак не хотел просыпаться. Учительница, наверное, заметила мое состояние, так как сразу отправила меня в душ, дав мне пижаму, а после него отвела в комнату с расправленной кроватью, куда я сразу же завалилась спать.
Следующим утром меня разбудил запах чего-то сдобного, витающий в квартире. Открыв глаза я не сразу поняла, где нахожусь - зеленый с бежевым интерьер комнаты явно не соответствовал моей спальне. Минут пять ушло на то, что бы вспомнить события вчерашнего дня. А потом я лежала и думала, стоит ли мне пойти на дурманящий вкусный запах, или же тихонько одевшись уйти. Дилемма разрешилась просто - Марина Юрьевна зашла в комнату.
- В душе, на полочке новая зубная щетка, а на стиральной машинке лежит спортивный костюм, тебе должен подойти. Умывайся, одевайся и приходи на кухню, завтрак уже готов.
Закончив с утренними процедурами, я направилась в кухню. Непривычно было видеть учительницу без макияжа, строгой прически в джинсах и футболке с принтом. Она казалась моложе и какой-то домашней, что ли. После того как мы позавтракали, она сварила кофе и усевшись напротив меня закурила. Охренеть....а я и не знала, что она курит. Никотиновый дым тонкой струйкой поднимался вверх, дразня меня своей горечью.
- Марина Юрьевна, а можно мне....сигарету. Последнее слово я произнесла тихо, чувствуя, как наливаются краской щеки. Минута молчания.... За это время я успела сто раз пожалеть, что вообще спросила об этом. Даже если она мне разрешит, как я буду курить при ней? Хотя, с чего я взяла, что разрешит, она же учитель, а я ученица. Неожиданный ответ поразил меня, вызвав волну удивления.
-Бери. Честно говоря, курить резко расхотелось...Хотя нет, хотелось так же, только где-нибудь подальше от Марины Юрьевны. Я посмотрела на нее и увидела улыбку в ее глазах, она знала, какие чувства я сейчас испытываю. Дрожащими руками я подкурила сигарету, мне даже удалось спокойно выкурить ее, не смотря на сидящую со мной за одним столом учительницу.
- Катя, что ты собираешься делать дальше? Вопрос выбил меня из колеи, нижняя губа начала противно дрожать, а глаза наполнились слезами. Один вопрос, всего один невинный вопрос, на который у меня нет ответа.
-Я не знаю. Помогите мне. Последняя фраза вырвалась у меня нечаянно, я понимала, что она не обязана мне ничем, она и так сделала больше, чем я ожидала. Но мне очень нужна была ее поддержка, ведь, по сути, единственный человек, который проявил обо мне какую-то заботу сидел сейчас передо мной.
- Катя, я не стала вчера ни о чем у тебя спрашивать, потому что видела, как тебе тяжело. Но сейчас ты можешь рассказать мне о том, что случилось? Ты можешь быть уверена - дальше меня эта информация никуда не пойдет. Мммм .....это из-за мамы? Я вскинула на нее испуганный взгляд. Мне казалось, что никто не знал о моей семье. Я делала все, что бы никто ничего не узнал. Была отличницей - что бы маму не вызывали в школу, ездила на олимпиады, участвовала во всех мероприятиях, ни с кем не конфликтовала, хотя ни с кем и не дружила. Именно из-за такого поведения ко мне никто не приходил из одноклассников, учителя не звонили домой. В общем, я делала абсолютно все, что бы уменьшить возможность знакомства со своей семьей.
-Откуда вы знаете? Наверное, в моей голосе слышался страх, потому что Марина Юрьевна успокаивающим жестом похлопала меня по руке.
-Помнишь, ты полгода назад неделю болела? Тебя не было в школе, ты не позвонила, и никто не знал что с тобой. Я нашла твой адрес и приехала к тебе домой. Дверь открыла твоя мама, она мне сказала, что ты заболела. Я видела, как учительница мнется, не решаясь что-то сказать. Горькая усмешка искривила мои губы, именно поэтому я и не хотела, что бы кто-то видел мою маму.
-Она была пьяная, да? И....она вам нагрубила? Вы извините меня, пожалуйста, мне очень жаль, что так вышло. Я не знала, куда деться от стыда, меньше всего мне хотелось, что бы именно эта женщина познакомилась с мамой.
- Катя, ты ни в чем не виновата и извиняться тебе не за что. Твоя мама взрослый человек и сама отвечает за свое поведение. Ты поэтому вчера плакала?
-Нет....да.....я...
-Катя, успокойся, глубоко вдохни, вот так.
Слова никак не хотели формироваться и из меня вырывались какие-то отдельные слоги, поняв, что так дело не пойдет, я постаралась успокоиться, как говорила учительница и все-таки рассказать ей то, что произошло. Было неимоверно трудно начать, но я понимала, что мне нужно с кем-то этим поделиться, выплеснуть свою боль, иначе я сойду с ума. Я не ждала от нее ни сочувствия, ни жалости, а просто возможности, что бы меня выслушали.
-Это случилось две недели назад, я пришла домой со школы, мамы не было, и я покушала и решила немного поспать, впереди были выходные, и уроки не нужно было делать именно сегодня. Проснулась я от того, что меня кто-то гладил по ноге, еще не полностью осознавая окружающий мир - потому, что мне показалось, что это была мама. Понимаете, мне иногда снится, что мама больше не пьет, и у нас все хорошо, что она меня целует и обнимает и говорит, что любит меня. Наверное, поэтому, когда рука убралась с моей ноги, я потянулась за прикосновением, и попросила маму не уходить. В ответ начали грубо смеяться. Я подскочила с постели и увидела перед собой небритого пьяного мужика, от которого несло перегаром. Я спросила, что он делает в моей комнате и где мама. Мне было очень страшно, раньше такого не случалось, мать не приводила своих собутыльников к нам в дом. Мужик перестал ржать и теперь пристально смотрел на меня, от этого взгляда я все сильнее натягивала на себя одеяло, мне хотелось спрятаться и не видеть, как что-то темное загорается в его глазах. Одним рывком он сдернул с меня одеяло, оставив лежать в пижамных шортах и майке. Я сначала оцепенела, а потом начала пятиться подальше от него. Он сейчас напоминал мне змею, которая приготовилась к броску - неподвижное тело и пристальный взгляд, следящий за каждым движением жертвы. Судорожно отталкиваясь ногами, я пыталась отползти как можно дальше от этого страшного мужчины. Но он не дал мне это сделать, схватив меня за лодыжку и потянув на себя. Я брыкалась, стараясь ударить его и освободиться от хватки грубых рук. Открыв рот, я собиралась закричать, позвав на помощь, но тяжелая ладонь зажала мне рот, заглушив мой крик. А потом началась самая страшная ночь в моей жизни. Боль, боль, боль...мои мольбы и просьбы отпустить меня, крики от охватившей агонии, обмороки, когда измученное тело и разум были не в силах вынести издевательство над собой, и апатия....какое-то безразличие и наблюдение за насилием со стороны. Он отпустил меня только под утро, оставив лежать сломанной куклой посреди смятых испачканных кровью простыней. Такой и нашла меня мама. Она отвесила мне пощечину и начала кричать о том, что я шлюха, проститутка и блядь. Открыв шкаф, она швырнула в меня старый спортивный костюм и велела убираться из дома и никогда сюда не возвращаться. Я не понимала что она мне говорит, почему ругает и бьет, почему не пожалеет меня. Еле встав, от пронизывающей все тело боли я начала одеваться, а мама все кричала и кричала. До меня постепенно начал доходить смысл ее слов, я постаралась ей все объяснить, но она меня не слушала и, дождавшись, пока я с трудом оделась, выпихнула на лестничную площадку, выкинув следом кроссовки.
Ушедшая апатия вернулась и я пошла. Куда я шла я не понимала, просто знала, что нужно куда-то идти. В обед я очутилась на ж/д вокзале, ноги в кроссовках без носков покрылись кровавыми мозолями. Сев на кресло в зале ожидания, я прикрыла глаза, думая, что посижу так минутку, а потом придумаю, что делать дальше.
Проснулась я когда на дворе уже было темно. Странно, что меня не разбудила милиция, ведь получается, что я целый день проспала на вокзале. Все тело колотило от боли, а еще очень хотелось есть и пить, ведь последний раз я обедала дома, а с тех пор прошло уже полтора суток. Денег у меня не было, впрочем, у меня ничего не было кроме одежды на мне, да и та не в полном комплекте. Сидеть и дальше на вокзале было рискованно, но куда пойти я не знала. Медленно поднявшись, я еле удержалась от крика боли, прострелившей все тело, казалось, она вгрызается в каждую клеточку все сильней и сильней. Постояв так минут пять, я медленно отправилась к выходу, думая куда пойти.
Не знаю, каких Богов я должна благодарить за то, что вышла из апатии и состояния безразличия, но большое им за это спасибо. Если бы я не смогла тогда ясно мыслить, то даже трудно представить что бы со мной случилось. Самой настойчивой мыслью на тот момент было смыть с себя следы вчерашнего насилия. По понятным причинам в душ я пойти не могла, но потребность стереть с себя ненавистные прикосновения перебивала все остальные желания. Я пошла в платный туалет, который находился в здании вокзала. В небольшом коридоре, предшествующем кабинкам сидела пожилая женщина. Я подошла к ней и замялась, не зная как попросить ее пропустить меня без денег. Я, наверное, действительно плачевно выглядела, потому что мне даже долго уговаривать не пришлось, женщина меня пропустила. В кабинках никого не было, что сыграло мне на руку. Я как можно быстрее стала стирать с себя следы прошлой ночи. Это сложно было сделать под тонкой струей холодной воды, постоянно оглядываясь в сторону выхода, что бы никто ни зашел, и не застал меня за этим занятием. Приведя себя в порядок, я вышла на улицу, задрожав от вечерней прохлады.
Пока окончательно не стемнело, мне придется придумать куда идти. Мысли лихорадочно крутились в голове в поисках выхода из создавшейся ситуации. Это даже хорошо было, так как не давало мне погрузиться в боль вчерашнего насилия. Первым делом нужно было уйти как можно дальше от ж/д вокзала - если днем для меня это место было безопасным, то вечером здесь собирались все отбросы общества. Не хотелось бы попасться им на глаза. А еще мне следовало подумать о том, что послезавтра мне идти в школу. Учебники, тетради и все остальное естественно находилось дома. И эта ситуация меня напрягала намного больше чем то, что мне негде было ночевать.
Выйдя из вокзала, я направилась к троллейбусной остановке, и хотя у меня не было денег на проезд, как показала ревизия карманов, я решила проехаться зайцем. Ни разу этого не делала, было безумно страшно, но это лучше чем остаться здесь и наблюдать паломничество людей, которые облюбовали это место для своих ночных собраний. В нашем городе вечером ж/д вокзал был самым опасным местом и поэтому мое нежелание здесь находиться было вполне естественно для здравомыслящего человека. Втиснувшись в подъехавший троллейбус, я впервые, наверное, обрадовалась своему невысокому росту, благодаря которому, я смогла затеряться в многочисленной толпе и кондуктор меня не заметил.
Уже стемнело, когда я подошла к дому. Подниматься в квартиру, в надежде, что мать меня простила, было бесполезно, для этого я слишком хорошо знала ее характер, но что делать дальше я не знала. Куда идти? Безвыходность затопила меня и впервые со вчерашнего дня я заплакала, усевшись на скамейку возле дома. Из-за рыданий, я не сразу услышала голос своей соседки, бабы Раи, а только когда она потрясла меня за плечо. Она меня приютила на это время, говорила когда мама уходила из дому, а я пробиралась в квартиру и потихоньку выносила свои вещи. Я поняла то, что даже если бы мама пустила меня обратно домой, я бы не смогла там дальше жить, так как уже не чувствовала там себя в безопасности.
Эти две недели я провела как будто в каком-то коконе, который защищал меня от мыслей и чувств, а вот вчера он лопнул, и осознание произошедшего обрушилось в полной мере.
-Вот...это все...
Я замолчала, и сделала глоток чая, смочив пересохшее горло.
Марина Юрьевна была первым человеком, которому я все рассказала. Бабе Рае не смогла, а больше мне было не кому. Учительница внимательно выслушала меня, и как я не вглядывалась в ее лицо, не смогла понять, как она ко мне относится после этого. Было страшно, что она мне не поверит, и отреагирует как мать, но высказать все мне было необходимо, невозможно было удержать в себе всю боль и обиду. А еще я очень сильно надеялась на то, что она мне поможет, хотя бы подскажет - что делать дальше.
-Катя, до выпуска остался месяц, тебе нужно сдать экзамены и получить аттестат, это время можешь пожить у меня, а дальше что-нибудь придумаем. А на счет того, что с тобой произошло....Я сейчас скажу тебе кое что, только выслушай внимательно и не перебивай. Первое, ты не должна себя винить в случившемся. А второе, женщины заведомо проигрывают мужчинам в силе. Ты должна вынести из этого урок. Будешь сильной, я говорю не в плане физической силы, тогда тебя не заставят что-то делать против твоей воли. Будешь слабой - и случившееся может повториться.
В понедельник нужно было идти в школу, а значит, мне придется съездить за вещами и учебниками, хорошо хоть что я их перенесла из дому к бабе Рае. Но все равно мне очень не хотелось возвращаться туда, каждый раз подходя к подъезду, я боялась, что там может быть тот мужчина. Руки начинали дрожать, а ноги отказывались идти в нужную сторону - все тело требовало убежать подальше оттуда. Но приходилось успокаивать себя тем - что вряд ли он сидит в подъезде в ожидании меня, и вообще, белый день на дворе, народу много, и даже если я его увижу - он ничего мне сделать не сможет.
Учительница меня спрашивала - почему я не подам заявление в милицию, но я уже тогда понимала, что толку от этого не будет, только мне еще больше разбередят душу и обольют грязью. Марина Юрьевна предложила пойти со мной за вещами, но я отказалась. Не знаю почему, наверное, мне все равно было стыдно перед ней. А вдруг случайно мы натолкнемся на мою мать - только подумаю об этом, так сразу уши начинают гореть. Ведь она запросто может обложить человека семиэтажным матом, а при плохом настроении вообще драться лезет. Причем, ей не нужно никакого для этого никакого повода. Так что в воскресение после обеда я поехала в дом, где прожила 17 лет. Своим домом назвать это место я уже не могла.
Осталось сдать последний экзамен и все - прощай школа, здравствуй взрослая жизнь. Все ходили радостные в предвкушении выпускного, и даже экзамены не омрачали настроение. Три недели, что я прожила у нашей классной были самыми лучшими в моей жизни. В ней я обрела подругу, наставницу и просто близкого человека. Она разговаривала со мной, подсказывала, учила, поддерживала и не давала мне погрузиться в нерадостные мысли о моем будущем. Я шла на красный диплом, и раньше собиралась поступать в институт. Но теперь это было несбыточным желанием. Ведь жить мне негде, а оставаться у учительницы надолго я тоже не смогу. Нет, она меня не выгоняла, и никаких намеков с ее стороны не было, и наверняка, если бы я заикнулась о своих мыслях, она бы отругала меня.
Но. Я тоже так не могу - сидеть у нее на шее, ведь я находилась полностью на ее обеспечении. Я старалась помогать ей по дому - убирала, стирала, готовила. Но этого все равно было мало. Ведь я для нее чужой человек, и она не обязана содержать меня. Тем более с учительской зарплатой это было ой как не просто. Поэтому я решила после выпускного найти себе работу и жилье. А потом - если повезет, то, на следующий год, я смогу поступить на заочный. В этом году я понимала, что не получится. А так, за год я надеюсь, смогу накопить на оплату, если не поступлю на бесплатный. Марину Юрьевну я пока не ставила в известность своих планов. Решила, что когда найду работу, тогда и расскажу ей, а сейчас что толку. Но, несмотря на все вопросы, занимающие меня, это время запомнилось мне спокойствием, безмятежностью и каким-то душевным теплом, недоступным при жизни с матерью.
В выходные мы ходили в парк, ездили в филармонию, смотрели выступления уличных танцоров. Эмоции хлестали через край, и я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Я всегда завидовала тем, у кого была нормальная семья, а теперь и у меня было все то, что есть нормой для всех, а для меня было предметом несбыточных желаний. Последний экзамен я, как и предыдущие, сдала на отлично, теперь нужно было готовиться к выпускному.
Единственная проблема состояла в том, что мне нужно было сходить домой, забрать платье. Как же сильно мне не хотелось идти, я как чувствовала, что нельзя мне это делать. Но желание быть красивой на выпускном было сильнее воплей интуиции. На троллейбусе до дома нужно было ехать двадцать минут, этого времени как раз мне хватило, что бы накрутить себя, так что выходила из транспорта я еле скрывая дрожь страха. Может, выражение - мысль - материальна, имеет под собой реальную основу? Потому что первым лицом, которое я увидела, подойдя к дому, был мой самый страшный кошмар.
Создавалось такое впечатление, что он заранее знал, что я приеду и ждал меня. Не могу сказать, откуда я это взяла, ведь это нереально, но чувствовала я именно это. Я остановилась, сделала шаг назад, а потом просто побежала, желая скрыться от него. Легкие горели огнем, дыхание хриплыми толчками вырывалось изо рта, но я не прекращала бег. Резкий рывок за плечо остановил мой неудавшийся побег. Мне страшно было оглянуться на того, кто меня остановил. Меня вообще пронзал ужас. Слезы бессилия медленно потекли из глаз.
-Тебе никто не говорил, что убегая, ты только подстегиваешь азарт и желание тебя догнать? Ты думала, что сможешь спрятаться от меня? Глупая маленькая девочка. Или тебе не понравилось наше знакомство? Меня начало колотить от его насмешливого голоса.
-Пожалуйста, не трогайте меня, отпустите, пожалуйста. Слова помимо моей воли срывались с губ, хотя я понимала их бесполезность.
-Ну, что ты, как я могу тебя отпустить, если мы так хорошо начали. Я тебя поймал, а значит ты теперь моя добыча. При мысли о том, что я окажусь полностью в его власти, меня накрыло волной паники, и я начала вырываться, бить его и кричать. На улице был белый день, люди ходили, не обращая на нас никакого внимания, и никто не остановился, что бы помочь мне. Видимо уловив в моем взгляде надежду на то, что окружающие помогут мне, он хрипло рассмеялся.
-Ты надеешься на то, что кто-то тебе поможет? Неужели ты до такой степени наивная? Окружающим нет дела до твоих проблем. Ладно, хватит, успокойся. От его пощечины моя голова откинулась назад, а в ушах зазвенело. Щека горела от удара, но орать я перестала.
-Пойдем. Он крепко схватил меня за руку и куда-то потащил. Я не сопротивлялась, пытаясь подгадать момент, когда смогу убежать. Но он так сильно сжимал мою руку, что я поняла бесполезность своих надежд. Недалеко от моего дома он свернул в сторону супермаркета, и мы подошли к джипу, стоявшему на парковке. Вынув из джинсов ключи, он снял машину с сигнализации и втолкнул меня на заднее сидение. Пока я пыталась подняться с колен, он сел за руль и заблокировал двери. Я забилась в угол и затравленно смотрела на него, а он с непроницаемым лицом наблюдал за мной через зеркало.
Только сейчас я обратила внимание на его внешность. Высокий, сильный, черная футболка обтягивала бугрившиеся мышцы. Короткий ежик каштановых волос, тяжелый подбородок, узкие губы и зеленые глаза. Если бы я просто увидела его на улице, я бы наверное сочла его красивым, сейчас же он вызывал во мне только страх. Большие руки небрежно сжимали руль, на запястье блестел широкий браслет из золота и какого-то черного камня, на пальце была печатка из такого же сочетания материалов. Все в нем излучало власть, но тогда каким образом он попал в нашу квартиру?
У мамы не могло быть таких знакомых. В основном она общалась с такими же алкоголиками, как и сама. На моем лице, наверное, промелькнул весь спектр эмоций, так как наблюдающий за мной мужчина хмыкнул, но ничего не сказал. Он завел машину, и мы поехали в сторону центра города.
-Зачем я вам нужна, что вы собираетесь делать со мной? Мне стало противно от того, как дрожал мой голос. Но ничего поделать с собой я не могла.
-О, девочка, у меня очень много планов на тебя. Приедем на место, узнаешь. Я затряслась от обещания в его голосе и попыталась сильнее вжаться в сидение.
Мы приехали к шестнадцатиэтажному дому. Вытащив меня из машины и поставив ее на сигнализацию, он повел меня в подъезд, все так же крепко сжимая мой локоть. Выйдя из лифта, он открыл дверь квартиры, и мы вошли внутрь. Обстановка меня поразила - было ясно, что здесь работали дизайнеры, так шикарно все смотрелось. Подождав, пока я разуюсь, он потащил меня в зал, выполненный в коричневых и бежевых тонах. Он сел на темный кожаный диван, а я осталась стоять, прижимая к себе сумку и не зная, что делать.
-Раздевайся. Короткая резкая команда отрицала возможность не подчиниться ей. Но я лишь судорожно вцепилась в сумку, и опустила голову.
-Ты видимо чего-то не поняла, девочка, ты полностью в моей власти. И если я что-то говорю, то ты должна это исполнять. Поверь, ты не захочешь, что бы это сделал я. На первый раз я тебя прощаю, но следующее неповиновение - и ты будешь наказана. Тебе ясно? Я спрашиваю - тебе ясно? Услышав новые правила моей жизни, сказанные ледяным голосом, я только смогла прошептать:
-Да. Негнущимися пальцами я опустила сумку на пол и принялась расстегивать пуговицы на сарафане. Господи, больше всего в жизни мне хотелось убежать отсюда, скрыться, забыть и больше никогда не вспоминать об этом. Я хотела очнуться и понять, что мне это просто приснилось, простой кошмар, который сотрется событиями предстоящего дня. Но мои мысленные крики и мольбы не помогали, а я все так же стояла перед моим мучителем. Расстегнув сарафан, я судорожно сжимала полы, не в силах снять его и оказаться перед мужчиной в нижнем белье. Видимо моя нерешительность ему не понравилась, так как он стремительно поднялся с дивана и резко сорвал с меня одежду. Я чувствовала, как покрываюсь стыдливым румянцем, а сердце заходится от страха перед его дальнейшими действиями. Сильный толчок отправил меня в угол комнаты, а живот опалила резкая боль.
-Тебе нравится насилие? Я не могу по-другому понять твою медлительность. Очнись, девочка, сказка для тебя закончилась, ты не красная шапочка, которую спасут дровосеки. Серый волк может сделать с тобой все что угодно. Я обняла свои колени руками и с ужасом наблюдала, как он медленно ко мне приближается. Вздернув меня на ноги, он смотрел на мое тело как на товар, находившейся в полной его власти. Я с горечью подумала, что так оно и есть. Отведя в сторону мои руки, пытающиеся прикрыться, он расстегнул мой лифчик и стянул трусики. Широкие ладони сжали мои соски, вызвав болезненный стон, и начали сильно мять грудь. Меня обуял приступ злости. Я не буду стоять как овца на заклание, и ждать пока он меня еще раз изнасилует. Я начала бить его по груди, отталкивать, пинать ногами. Все что угодно, только не дать повториться случившемуся. Согнув колено, я попыталась ударить его в пах, когда он скрутил меня, заведя руки за спину, и в полусогнутом положении повел в спальню. Когда я попыталась вырваться из захвата, мужчина поднял мои руки выше, отчего все тело пронзила острая боль.
Перед кроватью он заставил меня опуститься на колени, а потом нагнул, так что бы выше пояса я лежала на кровати, а колени стояли на полу. Удерживая мои запястья одной рукой, другой он видимо расстегивал джинсы, так как послышался звук расстегиваемой молнии.
-Расставь ноги. Шире. Хриплый голос вогнал меня в панику, но я не дала ей завладеть собой, а лишь молча сопя, только сильнее сжала коленки, не давая ему требуемого. Насмешливый смешок придал мне ярости и сил бороться дальше.
-Девочка решила показать характер, как это занимательно. Я даже не буду наказывать тебя за это. Твое сопротивление так возбуждающе. Твердое колено втиснулось мне между ног, доказывая бесполезность моего протеста. Перед моим лицом возникла его ладонь.
-Оближи пальцы, если конечно не хочешь что бы я оттрахал тебя на сухую. Противясь рвотному порыву, я начала облизывать его пальцы. Пусть только он не считает это моей покорностью, просто я пытаюсь сделать насилие надо мной менее болезненным. Мозг отключился, погружая меня в состояние безразличия, когда горячий член начал протискиваться в меня. Сжав мои бедра так сильно, что наверняка останутся синяки, он стал меня трахать во все ускоряющемся темпе. Грубые проникновения казалось, буравят мои внутренности, жесткая хватка рук и сиплое дыхание насильника, его противный голос, шепчущий мне какая я тугая и маленькая, все это ввинчивалось в мой мозг, выжигая мою наивность, убивая во мне что-то светлое и хорошее.
Я слышала, как со звоном разбивались мои мечты и надежды, вера в доброту и в людей. Я полностью ушла в себя и ничего не чувствовала и не слышала. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем он со стоном кончил и отодвинулся от моего растерзанного тела. Мужчина что-то говорил мне, но я его не слышала, просто безразлично наблюдала, как шевелятся его губы. Когда он понял, что до меня не доходят его слова, он тряхнул меня, отчего я скатилась с кровати, упав на пол. Но не сделала даже попытки пошевелиться, мне все стало безразлично. Что еще он может со мной сделать? После случившегося мне, наверное, уже ничего не страшно.
Хм, какой же я все таки оставалось наивной, он мне доказал, что он на многое еще способен. В течение шести месяцев, он брал меня столькими способами, и так, как ему хотелось. Первое время, я отчаянно сопротивлялась, мне было стыдно и противно. А некоторые его идеи повергали меня в панику, но, так же как и в первый раз я ничего не могла сделать и он брал меня так как и собирался. Я была заперта в его квартире. Он с утра уходил и закрывал меня на ключ. Он меня кормил, трахал, издевался, иногда наказывал меня своим молчанием. Это было очень тяжело, ведь кроме него я никого не видела. Где-то пару дней после того, как я впервые переступила порог моей "комфортной тюрьмы" он объяснил мне мои "права" в этом доме. Сидя на кухне со стаканом виски в руке, он вдохновенно вещал о том, что меня ждет. Создавалось впечатление, что сама мысль о том, что он владеет другим человеком, доставляла ему огромное удовольствие, и он с жадностью упивался своей властью над безмолвной рабыней.
-Когда я прихожу домой, что бы сидела в своей комнате. Если ты мне понадобишься, я позову. Готовить и убирать два раза в неделю приходит домработница, так что тебе не придется этого делать, да ты и нужна мне совсем не для этого. Учти, если тебе придет в голову светлая мысль поплакаться у женщины на плече или попросить ее о помощи - ты очень сильно об этом пожалеешь. И не надейся сбежать отсюда, найду и отдам парням из охраны, будешь их шестерых одновременно ублажать, а если выживешь после них, продам сутенерам.
Его холодный, спокойный тон, которым он констатировал факты, а в правдоподобности подобных обещаний я не сомневалась, разрушил мои надежды на то, что получится от него скрыться. Облизав пересохшие от волнения губы, я задала вопрос, который терзал меня вот уже на протяжении всего месяца.
-А как вы тогда....ну, в первый раз.....почему вы оказались у нас дома.... Я очень боялась, что он меня ударит за то, что я посмела у него что-то спрашивать, но не задать этот вопрос просто не могла. И тем сильней было мое удивление, когда он просто оглушительно рассмеялся.
-Я просто ошибся этажом, у меня знакомый живет на этаж выше. Твоя дверь была открыта, и я, думая что знакомый специально для меня ее открыл, прошел в комнату, а когда я увидел спящую тебя...Ну разве мог пройти мимо? А во второй раз, я шел от него, когда ты так удачно вышла на остановке. Видишь, это судьба.
И опять он рассмеялся. А я....а я глотала слезы обиды на несправедливость жизни. Просто случайность, обыкновенная ошибка, которая поломала мою жизнь. Закрой я дверь, и никогда бы не окунулась в тот кошмар, в котором живу. Закончила школу, поступила бы в ВУЗ и вела бы обычную жизнь, как сотни, тысячи, миллионы людей. Чем я так провинилась, за что приходится расплачиваться? Риторический....глупый вопрос... Что мне оставалось делать, кроме того что покориться обстоятельствам и ждать, пока ему это все не надоест? После побоев, от которых я три дня с трудом передвигалась по квартире, я решила пойти по пути наименьшего сопротивления. Не сопротивлялась, не возмущалась, просто покорно сносила все издевательства над собой. Каждый день говоря себе, что когда-нибудь это все закончится. Может, кто-то назовет меня глупой и слабой, но кровоподтеки по всему телу для меня оказались убедительным аргументом для покорности.
По прошествии полугода я отучилась стесняться, надеяться и плакать. Моему мучителю, наверное, стало со мной не интересно дальше играть, ведь какой толк от бесчувственной куклы? Я не сопротивлялась, не кричала, а просто молча выполняла очередную его прихоть. Вскоре он вообще перестал насиловать меня, приходя домой, он переставал обращать на меня внимание. Но все-таки не отпускал. Дней десять назад я заметила произошедшие в нем перемены.
Он стал возвращаться позже обычного, и был каким-то дерганым, нервным. Сидел на кухне с выпивкой и матерился, постоянно кому-то звонил, и видимо услышанное не оправдывало его ожиданий. Потому что после таких разговоров в стену летел стакан с виски, а маты становились громче и изощренней. Я старалась сидеть в своей комнате тихой мышкой, что бы ни попасть ему под горячую руку. Но он, казалось, совсем забыл о моем существовании.
В какой-то день он пришел не сам. Это было настолько необычно, что даже на какое-то мгновение вытащило меня из моей скорлупы, но ненадолго, просто мозг отметил факт необычности и дальше погрузился в состояние анабиоза. Но на этом сюрпризы не закончились. Услышав громкие голоса, раздававшиеся из кабинета, я остановилась и прислушалась.
-Рома, мне не хватает тысяч пятьдесят, что бы расплатиться с поставщиком, а этот ублюдок Влад прижал меня со всех сторон. Сука мусорская. У меня все счета заморожены, а завтра крайний срок для оплаты.
-А я тебя предупреждал, что в своем районе он не потерпит наркоты.
-Меня генерал прикрывал, поэтому я был спокоен, кто же знал, что его в область переведут. Да еще и так быстро. А меня начали теснить сразу после этого. Я было кинулся к Волку - так мол и так, ты мне обеспечиваешь прикрытие ментов, а я тебе процент с продаж. Отказался, тварь, только еще сильнее за меня их службы взялись.
-Ну, а от меня ты чего хочешь? С Владом я могу поговорить, только я же тебе объяснял, что это бесполезно, Волк на дух не переваривает наркоту.
-Рома, займи пятьдесят кусков. Мне хотя бы за предыдущую партию заплатить, а то там ребята серьезные - долго разговаривать не будут, грохнут и все.
-Серега, я же не благотворительная организация, а ты вряд ли сумеешь быстро деньги отдать.
В этот момент черт меня дернул переступить с ноги на ногу, наступив при этом на скрипящую полоску паркета. За дверью воцарилась тишина, а я стараясь больше не шуметь быстро пошла к себе в комнату. Не успела я закрыть за собой дверь, как та распахнулась, впуская чем-то обрадованного мужчину. Больно схватив меня за локоть, он потащил меня в кабинет. Роман, из услышанного я сделала вывод, что так зовут незнакомца, внимательно посмотрел на меня, и вопросительно приподняв бровь спросил:
- И что я с ней должен делать?
Мой мучитель сказал мне снять халат и показать тело гостю. Тонкая ткань соскользнула с плеч, а я крутилась и демонстрировала свое тело, как и было приказано. Они о чем-то говорили между собой, а я стояла перед ними голая, и ждала, что будет дальше. До меня доносились слова - долг, отработает, бери.
-На хрена мне этот головняк, Серега? Она умотает через день, и ищи ветра в поле, а в итоге я остаюсь ни с чем.
-Рома, не переживай, она никуда не уйдет и будет делать все, что скажешь. Правда? Этот вопрос уже относился ко мне. Мужчина тряхнул меня за плечи, больно, до синяков их сжав. Наклонился и злым голосом прошептал мне на ухо:
-Я ведь знаю, где живет твоя мать, если ты что-то учудишь, я убью ее. Поняла? Я кивнула, не смотря на все мои обиды, я все-таки любила маму и не позволила бы причинить ей боль из-за меня.
Так как когда меня привезли сюда была весна, у меня из одежды был только легкий сарафан и халатик, который мне как-то раз привез мужчина. Сказав, что бы я одела сарафан, мужчина подождал, пока я выполню приказ, а потом передал меня гостю. Тот взял меня за руку и повел на улицу, где посадив в машину, куда-то повез. Пока мы выходили из подъезда к автомобилю, я замерзла от холода, и теперь тряслась на заднем сидении. Мужчина, сидевший за рулем, передал мне свою куртку, в которую я сразу закуталась, пытаясь согреться. Ведь на улице была зима. Мы приехали в двухэтажное здание ночного клуба и, поднявшись на второй этаж, зашли в кабинет. Взгляды немногочисленного персонала, находившегося в здании, меня не волновали - хотя я их заметила, так же как и шепот у меня за спиной. Но одного взгляда сопровождавшего меня мужчины хватило для того, что бы все заткнулись и с видимым усилием принялись за работу. Наверное смена обстановки и то, что я через длительное время увидела еще что-то помимо постылой мне квартиры и ненавидимого мной насильника дало трещину в моей броне, потому что я почувствовала хоть какой-то интерес к своей судьбе и стала надеяться на то, что мои мучения закончатся. Глупые мечты маленькой девочки, которая, как оказалось, еще жива во мне. Эти ощущения настолько неожиданно ворвались в мой мирок, что я с ошарашенным видом автоматически следовала за мужчиной.
-Тебя как зовут, кукла? А то мы так быстро от Сергея уехали, что даже не познакомились.
-Катя. Только сейчас я сообразила, что даже не знаю имени моего мучителя, хотя он тоже не торопился представиться. В принципе, и я ему нужна была не для бесед.
-Что же мне с тобой делать, Катя? Такую куклу я просто не могу выпустить на сцену.
-Извините, а зачем я здесь? Что вы со мной делать будете?
-Твою мать, Сергей тебе что, ничего не объяснил? Хотя о чем я? Ты, кукла, будешь у меня в клубе работать. Серега отдал тебя в счет уплаты долга. Так, смотри сама, даю тебе выбор. Можешь танцевать, но тогда ты полгода на меня работаешь, а можешь спать с клиентами, но тогда работаешь три месяца. Выбор за тобой. Я буду высчитывать восемьдесят процентов с твоих заработков.
Я была в шоке, это получается, меня просто передали в другие руки? Как какую-то вещь? Выжидающий взгляд мужчины погасил на корню мое возмущение. Как будто говоря, что же я смогу против него сделать? Действительно, ничего. Но в то же время, он мне дает шанс на то, что моя каббала закончится, как только я отработаю чужой долг. Господи, как же тошно!
-А вы меня после этого отпустите? И я смогу уйти?
Дождавшись утвердительного кивка мужчины, я даже воспряла духом. Это мой шанс и я его не потеряю. Даже сама не ожидала, что во мне остались силы для борьбы. И хотя я не умела танцевать, а тем более стриптиз, если это нужно для моей свободы, то научусь. Как говорила моя мать - с*ать захочешь - штаны снимешь. Смешно, раньше меня бы покоробило это выражение, сейчас же оно совсем не режет слух. Стеснение из меня за шесть месяцев вытравили наглухо, поэтому моральный аспект работы меня не смущал.
-Я буду танцевать.....только....я не умею, но научусь.
-Хорошо, жить пока будешь вместе с девушками из балета. Он кому то позвонил и попросил подняться к нему в кабинет. Пока мы ждали, наконец-то рассмотрела мужчину. Лет тридцати пяти, с коротким ежиком светло-русых волос, голубыми глазами, острым носом и тонкими губами, он обладал худощавой фигурой и высоким ростом. Меня посетило ощущение дежа-вю - еще один мужчина, властвующий моей судьбой, имени которого я не знаю. Решив исправить эту оплошность, я смущенно спросила, как его зовут.
-Роман Валентинович. Сейчас подойдет наш арт-директор, Милана, она тебе все объяснит и покажет. Сегодня вечером посмотришь, а завтра выйдешь на работу.
В это время в кабинет зашла высокая девушка, с длинными рыжими волосами. На ней были синие обтягивающие джинсы, высокие сапоги до колен и белоснежный тонкий свитер. Легкий макияж и связанные в хвост волосы довершали ее образ. Она выглядела как студентка, на улицах нашего города можно было встретить тысячи таких же как она. Я даже слегка удивилась тому, что она здесь делает, и последующие слова Романа Валентиновича, который назвал ее Миланой и представил нас, вызвали у меня шок. Вот это стриптизерша? Видя недоумение, отразившееся у меня на лице, она хрипло засмеялась и грудным голосом спросила:
- А как ты думала, я должна выглядеть? В ботфордах, чулках и шортах с безумным макияжем? Мои покрасневшие от смущения щеки непроизвольно выдали то, что она была права.
- Я так понимаю, что ты новенькая? Тогда пошли, я тебе все покажу и посмотрю, на что ты способна. Шеф, когда она должна выйти на сцену?
-Завтра.
- Роман Валентинович, я что, похожа на добрую фею? Каким образом я смогу за сутки ее всему научить? Сказать сим-салябим? У нас девчонки по месяцу учатся, да и то не у всех получается.
- Милана, ну хотя бы основы в нее вбей.
- Ага, битой. Как раз у охраны подходящую видела. А если у нее на сцене стеснительность взыграет, то что, нам троим с нее одежду срывать? Как раз двое держать будут, а третья раздевать. И номер назовем - Никулин, Вицин, Моргунов на дороге.
- Милана, я думаю, проблем с Катей у тебя не будет, правда, Катя? Слова, обращенные ко мне, ничем иным кроме предупреждения я бы назвать не смогла, поэтому просто кивнула.
- Мила, накину тысячу тебе к зарплате, если все получится, я надеюсь это достаточный стимул?
Девушка показательно тяжело вздохнула и взяв меня за руку, потащила из кабинета. Перед дверью мужчина окликнул ее
-Да и Мила, посели ее к девушкам, там же место свободное есть?
- Да, как раз Кристина съехала к своему парню.
Да, и еще, - Роман Валентинович достал из ящика стола пачку денег, отсчитал из нее несколько купюр и протянул мне.
-Тебе нужно купить что-то из одежды, считай это авансом, я потом вычту из твоей зарплаты. После этого ошарашенную меня Милана потащила на первый этаж. Не очень большое помещение, посреди него находился подиум с тремя пилонами, а по краям от него стояли мягкие кожаные диваны, в углу была барная стойка. Девушка села на диван и с интересом взглянула на меня, переминающуюся с ноги на ногу.
-Так, давай посмотрим, на что ты способна. Вставай на сцену, я сейчас включу музыку, а ты начинай танцевать. Она вышла за дверь, ведущую, как я поняла, в гримерку, а я с ужасом уставилась на сцену. Всю свою жизнь в силу семейных обстоятельств я пыталась избегать малейший намек на публичность, исключала любую возможность сблизиться со мной, попросту боялась подпустить кого-нибудь к себе, и тщательно хранила свои тайны. И как будто бы в насмешку, жизнь опять и опять приводит меня к тому, от чего я так старательно убегаю. Пусть сейчас изменились обстоятельства - мне плевать, если узнают о моей матери, но для меня на данный момент актуальна другая проблема - что бы никто ни узнал о последних шести месяцах моей, если можно так выразиться, жизни. Все-таки странно, мне так долго пришлось заталкивать свои чувства и эмоции вглубь себя, так мучительно больно было становиться бездумной куклой, и так быстро я выскользнула из создаваемого мной кокона, как только появилась возможность вернуться к обычной жизни. Первый шаг на сцену дался мне с таким трудом, будто на ногах висели тяжеленные гири. Второй ограничился дрожащими коленями, а третий - мысленно отвесив себе пинок, я сделала твердо. Полгода, всего жалких шесть месяцев и я буду свободна. Предыдущие полгода ведь выдержала, по сравнению с ними, то, что мне придется раздеваться на глазах похотливых мужиков, покажется пустяком. Таким образом, подбадривая себя, я поднялась на сцену и начала двигаться под зазвучавшую медленную музыку. Где-то через минуты три она резко оборвалась, оставив меня в нелепом незаконченном движении. Сердце зашлось страхом от того, что Милана как-то недовольно скривившись, сказала:
-Не то, все не то.
Господи, если она сейчас решит, что я не гожусь для этого, то мне придется отрабатывать чужой долг в чьей-то постели. Но следующие ее слова, обращенные даже не ко мне, а больше к себе, подарили мне надежду на благоприятный исход.
-Совсем не та музыка, нужно что-то другое. Она опять выскользнула за дверь, а через мгновенье зазвучала....я даже не могла самой себе объяснить, чем меня зацепила эта песня. Хриплый женский голос рождал картины полутемного бара, сидящую на стуле женскую фигуру, сквозь туман сигаретного дыма одинокий луч софита касался то ее лица, наполовину скрытого шляпой, то тонкие кисти рук, небрежно лежавшие на спинке стула, то острый каблук, покачивавшийся в такт рваным звукам музыки. Скинуть шляпу, сорвать с волос простую черную резинку, тем самым выпустив на волю черный водопад шелка. Пропустить сквозь пальцы шикарную гриву, дерганным движением стянуть галстук, освобождаясь от тонкого поводка, снять пиджак, отшвырнув в сторону. Расстегнуть пуговицы на блузке и наконец-то вздохнуть. Полной грудью, до рези в груди. Она...она оставила позади скучный, постылый офис, серые папки, угрюмые лица, дождливые улицы, безликих прохожих. Медленно подняться со стула и откинув голову назад, потеряться в музыке, под оглушительный крик души - Я СВОБОДНА!!!!! Музыка затихла, оставив меня сидеть на полу, безвольную, опустошенную, но впервые за очень долгое время - счастливую. Именно в тот момент я поняла - я смогу, я выдержу, я вырвусь отсюда и начну новую, только свою жизнь.
- Ты молодец, так чувствовать музыку и создавая образ, передавать его зрителю редко кто может. Так что, жди хороших чаевых. Так, ладненько, на пилоне будем завтра учить тебя работать, а сейчас пойдем, познакомлю тебя со змейками.
На мой удивленный взгляд она рассмеялась.
-Это я так наш шоу-балет называю. Так, быстренько знакомимся с девчонками, я тебе показываю твое жилье, а потом пойдем по магазинам.
В итоге, в семь вечера я без сил ввалилась в квартиру, где мне предстоит жить, нагруженная пакетами с вещами, уставшая и со взрывающейся от обилия информации головой. Милана протащила меня по всему торговому центру, заходя даже в те магазины, которые мне были совсем не нужны. Итогом нашего спринтерского забега стали джинсы, две юбки, сапоги, дутая курточка, пара кофточек, колготки и нижнее белье. Потраченная сумма денег ввела меня в ступор, а когда до меня дошло что эту сумму мне нужно будет отдать, вернее ее вычтут из зарплаты, то я чуть было не потащила девушку обратно, что бы сдать их обратно. В магазине я сразу же переоделась, а вещи, которые мне дала Лиза, одна из девушек с которыми мне предстоит жить, сложила в пакет. Как же приятно носить СВОИ вещи, я любовно гладила сиреневый мех на вороте и рукавах куртки, но сразу же отдергивала руки, стоило мне поймать насмешливый взгляд Миланы. Может, со стороны это смотрелось и смешно, но что-либо объяснять ей я не собиралась. Да и как о таком рассказать?
Опустившись на узкую кровать, я с удовольствием вытянула уставшие ноги. Днем у меня не было времени, что бы рассмотреть квартиру, что я и сделала сейчас. Четыре комнаты, в той, где буду жить я стояли две кровати, шкаф, стол со стульями и больше ничего. Моей соседки уже не было, как мне сказала Милана, девчонки приходят на работу пораньше.
-Эй, привет, ты Катя? А я твоя соседка, меня зовут Лена, но для всех я Лейла. Почему ты еще не собралась? Давай быстренько, нам уже нужно бежать в клуб. Звонкий голос с трудом пробирался сквозь полудрему, в которую я провалилась. Лейла что-то щебетала, пока я пыталась проснуться.
-Ну, что ты такая копуша! Милана нас живьем съест, если мы опоздаем.
-Так время же только восемь, а она говорила, что вы в девять работу начинаете.
-Ой, наверное, это у тебя первая такая работа, да? Иначе ты бы знала, что нужно еще обсудить программу, нанести боевой раскрас и разогреться. С деревянными мышцами несильно помашешь ногами, а у нас первый выход - "Антре", ой, ты же не знаешь что это. Ну, да ладно, как раз сегодня и посмотришь. Все, ты готова, пошли. От дома, в котором находилась наша квартира, до клуба было пять минут ходьбы. Это расстояние мы преодолели с бешенной скоростью. Лейла, держа меня за руку, как будто боясь, что я убегу от нее. И я, мотающаяся на высоких каблуках новых сапог. Это вызвало у меня ассоциацию с мультфильмом про Вини Пуха, тянущего за собой Пятачка. Эх, если бы у меня был воздушный шарик я наверное, тоже бы отрывалась от земли в бреющем полете, тогда картина была бы полной. Такие мысли вызвали у меня сдавленный смех. Так что в клуб я зашла с улыбкой на лице. Охранники на входе проводили нас безразличным взглядом, и мы с Лейлой быстро пошли в зал стрип-клуба. В этот раз мы в него попали не той дорогой, которой шли с Миланой, а со стороны гримерки. Еще на подходе были слышны смех, крики и спорящие из-за какой-то юбки голоса.
Когда мы зашли вовнутрь, я увидела восемь девушек, которые отвлеклись на мгновение, что бы бросить мне безликое "Привет" и вернулись каждая к своим делам. Меня такое отношение абсолютно не задело, даже сама удивилась своему безразличию к реакции на мое появление окружающих. Все-таки то, что я по жизни была одиночкой, давало о себе знать. Подошедшую ко мне Милану я даже сразу не узнала, приняв ее за какую-то незнакомую мне девушку. Настолько сильно ее облик сейчас отличался от виденного мной ранее. Вместо студентки сейчас передо мной стояла высокая девушка в длинном черном обтягивающем платье с огромным разрезом сбоку. Черные со стразами туфли поразили мое воображение огромной высоты каблуком. Я бы на таких не то что ходить - стоять бы не смогла. Ее глаза казались огромными за счет черной подводки, а губы влажно блестели нежно-розовым блеском.
-Привет, Катя, не обращай ни на кого внимания, девчонки всегда нервничают перед выходом.
-Да я и не переживаю. А что мне нужно делать?
-Сегодня ты просто посмотришь, как мы работаем, а завтра мы подберем тебе костюмы, и выйдешь на сцену. Так, обращай внимание на все - от макияжа до того, в каких костюмах девчонки. Потом накрасишься сама.
-Так ярко? А это не сильно вызывающе? Две девушки, которые стояли рядом с нами рассмеялись от моего вопроса.
-На сцене обычный макияж не видно из-за освещения, а вообще-то у нас работа вызывающая, не находишь? Кстати, я - Кира, а это Ева. Ты Катя, да? Нам Мила говорила, что у тебя завтра дебют. Не боишься?
-Приятно познакомиться, я еще и сама не знаю - боюсь или нет. А вы давно здесь работаете?
-Да мы здесь с самого открытия, так что в следующем месяце будет год. Ну, ладненько, нам еще намарафетиться нужно, потом поболтаем. Если что-то заинтересует - обращайся. Я засмотрелась на феерию красок, окружающих меня. Везде были блестки, стразы, яркие цвета. Костюмы, висевшие вдоль стены, были расшиты камнями и перьями. Смотрелось очень красиво.
Так пролетел час и все засуетились и начали одеваться.
-Так, милые дамы, - голос Миланы привлек к себе всеобщее внимание.
-Первым выходом у нас, впрочем как и обычно "Антре", так что облачаемся в перышки и высоко задираем ноги, идите сюда мои курочки, я вас денюжкой помажу.
Девчонки начали подходить к Миле, а она касалась стодолларовой купюрой их рук, ног и живота. Смысл этого обряда мне был непонятен, но Лейла, как раз проходившая мимо меня объяснила.
-Это для того, что бы были хорошие чаевые.
-Ну и как, помогает? На скептицизм, прозвучавший в моем голосе она наверное не обратила внимание.
-Раз на раз не приходится, но все верят, что помогает.
Одевшись в костюмы, напоминавшие те, которые я видела по телевизору на Бразильском карнавале, девушки вышли из гримерки, одна Милана, в том же платье взяв меня за руку, повела из гримерки.
-Сейчас увидишь, как девчонки танцуют, тебе тоже придется выучить "Антре", его танцуют все.
Последующие несколько часов я наблюдала за работой танцовщиц, и во мне зрела неуверенность в собственных силах. Все мои ранние представления об этой работе потерпели крах перед действительностью. Это действительно было красиво, соблазнительно, и как не странно мне все это безумно понравилось. Единственное, вызвавшее во мне ярый протест, было то, что нужно было подходить к мужчинам и танцевать возле них, что бы они дали чаевые. Отозвав в сторонку Милану, я поинтересовалась:
-Мила, а подходить к клиентам обязательно? Ну,....можно просто на сцене танцевать?
-Ты что, у нас же нет ставки, мы работаем только от процента чаевых. Нет чаевых - нет зарплаты. Так что обязательно нужно. Да ты не стесняйся, это совсем не страшно.
Я не стеснялась, мне просто противна была одна только мысль, что кто-то из этих похотливых мужиков будет ко мне прикасаться. Нет, я не возненавидела весь мужской пол после случившегося со мной. Но я научилась их бояться.
-Ты не переживай, охрана смотрит за девчонками, которые выступают, и вмешиваются, если клиенты позволяют себе лишнее.
В пять утра мы с Лейлой пошли домой, и хоть именно она отработала всю ночь, но чувствовала себя уставшей и вымотанной именно я. Все-таки я не привыкла к ночному графику жизни.
На следующий день я с трудом заставила себя подняться с кровати в одиннадцать часов. Вчера мы с Миланой договорились встретиться в клубе в двенадцать, что бы начать мои тренировки и подобрать костюмы и обувь. Я вовремя пришла, но девушка уже ждала меня. Протянув мне какое-то короткое гипюровое платье, она начала возле шеста показывать элементы, которые мне приходилось повторять до тех пор, пока они не заучивались до того, что я их делала автоматически, не задумываясь, куда и какую ногу или руку ставить. После этого мы прослушали около ста разных песен, пока не подобрали пять, под которые мне предстояло вечером выступать. И началось все заново, только под выбранные композиции и с элементами раздевания. В четыре часа Мила отпустила меня домой отдохнуть и набраться сил перед вечерним выходом на работу.
По пути в квартиру я забежала в маленький магазинчик, находящийся рядом с домом. Есть хотелось жутко, а просить у девушек мне было неудобно. Денег, оставшихся с аванса, мне должно было хватить на целый месяц. На проезд я не тратилась, покупать одежду не собиралась, мне нужно было скинуться с девчонками на квартплату, а то, что оставалось, как раз хватало на то, что бы нормально питаться. А еще мне очень сильно хотелось выкурить сигарету. Пусть я и не курила полгода, но желание втянуть в себя горький дым было настолько велико, что не став себе отказывать в этом, я купила пачку сигарет и зажигалку. Обойдя все прилавки, я взяла те продукты, из которых можно было что-то приготовить. Хотя можно было пойти другим путем и взять полуфабрикаты, как это делали девушки. Но домашней, своей пищи хотелось сильней, чем жевать бумажные пельмени.
Нагрузив два пакета, я еле добралась до подъезда. Руки отваливались от тяжести сумок, и я уже сто раз пожалела о своем необдуманном порыве взять сразу всего и побольше. Вот кто мне мешал два раза сходить в магазин и не чувствовать себя ломовой лошадью. Сразу анекдот вспомнился: - Приходит мужчина в Аптеку и говорит: - Мне пожалуйста таблеток от жадности, и... Побольше, побольше.
По закону подлости дверь в подъезд оказалась закрыта, а ключи валялись в сумке, и с первой попытки никак не желали находиться. Зарывшись в сумку в поиске неуловимой связки, чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда мужская блондинистая голова, перегнувшись через мое плечо, поинтересовалась:
-Что ищем - оружие, наркотики? Дальнейшие бредовые предположения я не услышала, так как отпрыгнув от незнакомца и прижавшись спиной к стене пыталась успокоить заходившееся в бешенном ритме сердце.
-Чччто?
-Вот, так отпрыгнула, наверняка что-то запретное искала. Признавайся - оружие, наркотики, поддельные документы?
-Ключи.
-Ага, отмычки значит. Мда, а с виду такая порядочная девушка. Придется тебя арестовать.
До меня наконец-то дошло, что блондин просто смеется надо мной. Мигом забыв про свой страх перед представителями мужского пола, я зло прошипела:
-Придурок. Запустив руку в сумку я сразу же нащупала злополучную связку ключей. Открыла дверь, и, обернувшись для того, что бы взять пакеты обнаружила, что блондин вытащил из них торт и внимательно его осматривал. Улыбнувшись, зло пыхтящей мне голливудской улыбкой, он продолжил нести бред.
-Ну, вот, ко взлому прибавим еще и оскорбление находящегося при исполнении сотрудника внутренних органов...
-Желудочно-кишечного тракта...Не смогла удержаться от того, что бы ворчливо прокомментировать его вдохновенную речь. Благо, увлеченный своим спичем он этого не услышал.
-....мне все-таки придется тебя арестовать, но если ты мне предложишь взятку в виде чая с вот этим тортом, то я благосклонно закрою глаза на твои преступления. Договорились? Когда практически двухметровый верзила пытается состроить на небритом лице умилительную рожицу это захватывающее зрелище. Итогом которого стали два идиота до слез смеющиеся возле подъезда.
-Клоун.
-Эх, если бы, я так мечтал поступить в цирковое, но меня не взяли - пришлось идти в школу милиции. Ну так что, приглашаешь на чай, взломщица?
-Нет, не распиваю чаи с незнакомцами.
-Так мы уже минут пятнадцать как знакомы, я же тебе почти всю свою жизнь рассказал. Эх, жестокие коварные женщины, любую отмазку найдете, что бы оправдать свою жадность. Признайся, просто не хочешь делиться тортом. Придешь домой и схомячишь его сама, а у меня психологическая травма на всю жизнь....Жалостливый тон и печальные глаза кота из мультика - я бы поверила в грустную историю, если бы не веселые черти в его взгляде. Посмотрев на часы и увидев время, я быстренько попрощалась с ним и побежала домой. Дел до работы была огромная куча, а времени не так уж и много. Но на душе после общения с блондином было легко и радостно. И где-то в глубине, я надеялась на то, что когда-нибудь увижу его еще раз.
Для меня вообще в новинку было такое общение с мужчиной, но мне безумно понравилось. С улыбкой на лице я зашла в свое временное жилье, Лейла, Кира и Ева сидели на кухне с заспанными лицами. Поздоровавшись, я выгрузила продукты и начала готовить под тремя заинтересованными взглядами.
Через час все было готово. Я позвала разбежавшихся по свои м комнатам девчонок к столу. Жаркое и салат мигом улетучились, а тортик вызвал восторженный писк и признание меня самым лучшим человеком месяца. В такой шутливой атмосфере время пробежало незаметно. Больше всего мне понравилось то, что никто не задавал мне никаких вопросов по поводу того, что меня сюда привело. Поначалу заикнувшаяся об этом Лейла быстро поникла, поймав на себе неодобрительные взгляды Киры и Евы. Но встряхнувшись через секунду, продолжила щебетать о чем-то другом. Я поражалась ее способностям болтать без остановки, причем ей не нужен был собеседник, хватало того, что бы просто находиться в поле ее видимости и иногда вставлять фразы типа:
-Да ты что? Ой-ой. Что ты говоришь!
Но, в общем, Лейла не напрягала, а мне так вообще постоянно что-то объясняла и помогала понять все фишки нашей работы.
И вот настал час "Х", я стояла возле проема, ведущего на сцену, и ждала того, что меня объявят. Броский макияж, красное длинное платье, чулки и тоненькие кружевные трусики - таков был мой наряд в дебютный выход. Прозвучали первые аккорды и я сделала шаг на сцену. Растворилась в музыке, чуть не забыв что нужно снять с себя одежду и выйти в зал к клиентам. Четыре минуты моего выступления закончились, и на дрожащих ногах я пошла в гримерку. Девушки встретили меня овацией. Все подмигивали и поздравляли с первым почином.
Три недели пролетели незаметно в бешенном ритме дневных тренировок и вечерней работы. И хоть у меня было два выходных дня, я их как-то не заметила, потому что днем занималась с Миланой, а ночью отсыпалась. С нашим арт-директором я незаметно для себя сблизилась намного больше чем с теми же соседками по квартире. Она стала моей подругой, первой за всю мою жизнь, потому что в школе подруг как таковых у меня не было. Нет, мы не делились с ней секретами, не сплетничали и не обсуждали остальных танцовщиц. Просто у нас находилась масса тем для разговоров и было жутко интересно.
Я наряжалась для своего сольника, когда в гримерку вошла взволнованная Мила и хлопнув в ладоши, что бы привлечь всеобщее внимание, сказала:
-Феи мои волшебные, у нас в банкетном зале гуляет шеф с нашей крышей. Есть желающие там поработать?
-А Волк там? - девчонки возбужденно загомонили.
-Ну, а как же такой сабантуй и без главного действующего лица, конечно там.
-А Женя?
-И этот клоун озабоченный тоже. Мне показалось, или в голосе Милы промелькнули обида и злость? Хотя этот вопрос не так меня волновал как прозвище, прозвучавшее вначале. В последний день моего "заключения" я слышала эту "кличку" в случайно подслушанном разговоре. Там еще, кажется, речь шла о том, что Волк прижал моего насильника. Поэтому неудивительно, что у меня возник соблазн посмотреть на причину моего освобождения из "комфортной тюрьмы".
-Мила, можно я пойду? Я удостоилась внимательного взгляда девушки, не знаю, какие она сделала для себя выводы, но согласилась. Злые и завистливые комментарии не попавших в список выступавших я привычно пропустила мимо ушей. Еще в первую неделю работы я поняла, почему Мила обзывает наш коллектив змейками.
В банкетном зале за длинным столом сидело девять мужчин, мы вчетвером зашли и начали танцевать возле их столика, когда смутно знакомый веселый голос сказал:
-Взломщица, оказывается у тебя масса талантов. Обернувшись, я увидела знакомого блондина и мысленно застонала. Если он так всегда себя ведет как при нашем знакомстве, то сейчас начнется цирковое выступление.
-Народ, посмотрите на эту жестокую женщину, она лишила меня самой главной радости в жизни.
-Кастрировала что ли? Над столом грянул мужской смех.
-Нет, торт зажала. Жадина. Теперь все сидящие за столом смотрели на меня, а я пыталась угадать кто из них Волк. То, что это не "клоун" я была уверена. Я резко обернулась когда чья-то настойчивая рука поползла мне под юбку и попыталась отодвинуть в сторону трусики. Попыталась отойти назад, но вторая рука сильной хваткой обхватила меня за талию, не давай сделать и шага.
-Отпустите. - первое правило нашей работы заключалось в том, что оскорблять клиентов нельзя, поэтому я вежливо попросила, хотя вся закаменела от страха.
-А если не отпущу то что? - Глубокий низкий голос заставил меня обратить внимание на его владельца. Черноволосый, коротко стриженый, с ярко синими глазами и тонкими губами, волевым подбородком и небольшим шрамом на виске. Он был красив, но очень-очень опасен. От такого нужно было бежать как можно дальше и молиться о том, что бы он тебя не догнал. Я добилась того, к чему стремилась - передо мной сидел Волк. Хищник в полном понимании этого слова. Остальные не обращали на нас внимание, поглощенные каким-то эмоциональным рассказом блондина.
-Сколько?
-Что сколько?
-Дурой не прикидывайся. Сколько берешь за ночь? В хриплом голосе начали проскальзывать нотки раздражения.
-Я не проститутка.
-Девочка, женщины все проститутки, только цена разная. Я задохнулась от........возмущения, когда почувствовала что пальцы Волка поглаживают меня через тонкий атлас бикини. Схватив стоявший на столе стакан с водой, я выплеснула его мужчине в лицо.....Воцарившаяся за столом тишина была прервана скрипом отодвигавшегося стула. Посмотрев на яростное выражение лица Хищника, я побежала.....
Выход из банкетного зала мне преградил широкий как шкаф мужчина. Очевидно, он опоздал к началу сабантуя, зато успел на самую интересную часть. Затравленно озираясь, я смотрела на приближающегося Волка. Что же мне так на отморозков то везет! Карма у меня такая что ли. Если когда он сидел, я успела рассмотреть только его лицо, то теперь мне в полной мере открылась мощь поджарого тела.
-На колени. Опустилась. Быстро. Он чеканил каждое слово, с силой выталкивая их сквозь зубы. Я облизала пересохшие от страха губы. Он проследил за моим жестом и усмехнулся.
-Вижу, сама догадалась для чего. Это он что, решил что я ему минет делать буду? Да как он....придурок озабоченный. Отступить к двери мне не дали огромные руки стоящего сзади мужчины. Блин, совсем забыла о нем. А Влад уже расстегивал пуговицу на ширинке. Шальными глазами взирая на это я стала извиваться, пытаясь вырваться. Что со мной будет после такого? Пустят по кругу? Да даже если и не пустят, то я стану подстилкой для любого желающего. Такое я уже не выдержу - сломаюсь. Пусть лучше убьет, чем такая жизнь. Опоздавший надавил мне на плечи, от чего я чуть было не упала на колени, в последний момент сумев увернуться.
-Давай, я жду - или ты думала, что твой поступок окажется безнаказанным?
-Влад, успокойся. На хрена ее опускать при всех? Помощь пришла неожиданно, я даже сразу не поняла, что этот спокойный, уверенный голос принадлежит блондину.
-Женя, ты предлагаешь ее опустить наедине? Язвительный Волк пугал меня еще больше чем разъяренный.
-Не придирайся к словам, пусть идет, ее шеф накажет. Она очень жалеет о случившемся и извиняется. Правда? Я быстро закивала головой в знак согласия.
-Молодая она еще, глупая. Пойдем лучше выпьем, посидим - вон Игорь уже и налил всем. Обняв Волка за плечи, блондин повел его к столу. Но Влад, скинув его руку, подошел ко мне. Сжав в кулаке мои волосы, он пригнулся к моему уху и прорычал:
-Не обольщайся, я обязательно увижу тебя на коленях передо мной. Когда не будет свидетелей... То, что я тебя сегодня отпускаю можешь считать авансом. Так же резко отпустив меня, он отвернулся и пошел к столу.
Выбежав из банкетного зала я понеслась в гримерку. Мне казалось, что все попадавшиеся мне на пути работники клуба уже знают о случившемся, хотя умом и понимала что это бред. Милана схватила меня за руку и потащила в комнату для приватов.
-Ты что, совсем из ума выжила? Что ты творишь? Тебе известно кто он такой? Мне даже представить страшно, что теперь с тобой будет. Никогда бы не подумала, что ты такая дура.
-Мила, что мне теперь делать? Он сказал, что бы я не обольщалась, так как мы еще встретимся. Меня сегодня блондин спас. Ну, тот который Женя. Может, попросить его поговорить с Волком? Что бы тот мне не мстил?
-Да откуда в тебе эта наивность? Блондин защитил...бла...бла...бла... А Влад такой лох, что взял тебя сразу и простил. Так что ли? Лучше бы он сразу пар выпустил, а теперь тебе бояться нужно, что он придумает для тебя. А фантазия у него изощренная...
-Да? Ты думаешь, что минет ему при всех сделать - это лучшее, что могло со мной произойти? Тут я уже не выдержала и позорно разревелась. Слова Милы оказались последней каплей. Меня начала колотить дрожь, когда до меня наконец-то дошло, чего я только что избежала. Милана достала из мини-бара бутылку воды и заставила меня ее выпить.
-Ну, все-все, не плачь. Я просто не так выразилась. Горе, я просто волнуюсь за тебя. А еще мне кажется, ты в полной мере не осознаешь, в какой переплет попала. Ну, да ладно, что-нибудь придумаем. Все, бери себя в руки. На сегодня я сделаю тебе выходной, да и на завтра тоже. Нечего тебе здесь делать - еще шефу под горячую руку попадешься, так вообще у тебя не жизнь, а сказка будет. А за пару дней он остынет, да и я с ним поговорю. Глядишь, поможет и с Волком вопрос уладить.
-Спасибо, Мила. А можно я здесь переоденусь? Девчонки уже наверное все знают, а я сейчас не хочу никого видеть.
-Ладно. Мила набрала номер Лейлы и попросила ту принести мои вещи. Та примчалась минуты через три. Видимо уж очень ей хотелось из первых уст узнать о том, что же произошло в банкетном зале. Но отговорившись тем, что неважно себя чувствую, я быстро оделась и пошла домой.
Уже входя из клуба, меня кто-то взял за руку. Блондин с уже знакомой клоунской улыбкой бережно держал меня под локоть.
-Ну, что, взломщица, с тебя ооогромный торт. А сейчас шла бы ты отсюда, а то Влад собирался выходить. Уже на ходу я прокричала ему "Спасибо".
Дома, заварив чай и забравшись с ногами в уютное кресло, я закурила, с удовольствием глотая горький дым. Сегодня меня спасло только мое случайное знакомство с Женей. Но что будет дальше? Мысль, высказанная Миле о том, что бы попросить его о помощи уже не казалась мне удачной. Ведь кто я ему? Правильно - никто. Он и так для меня сделал больше, чем я могла ожидать. Ему ничего не стоило бы просто промолчать, но он пошел против друга, а в его дружеских отношениях с Волком я не сомневалась. Тоже интересно, как могут дружить эти совершенно разные люди? И еще....хватит отбрасывать эту мысль.....мне.....понравилось...Понравилось прикосновение Волка, его запах, его глаза, мне понравилось как его губы на мгновение коснулись моего уха, и дрожала я не от страха, а от воспоминаний о ленивой ласке его пальцев. Боже, да что со мной не так? Почему я так на него реагирую? Шесть месяцев проведенных мной в качестве сексуальной игрушки вселили в меня уверенность в собственной фригидности. Ведь иногда, очень-очень редко Сергей просто занимался со мной сексом. Без жестокости и извращений. Но я не чувствовала ровным счетом ничего. А тут как обухом по голове. И воду я на Волка выплеснула не столько от его действий, сколько от того, что испугалась собственных ощущений. И что мне делать с этой открывшейся для меня правдой я не знала.
Утром меня разбудил звонок мобильного, с трудом открыв опухшие от вчерашних слез глаза, я посмотрела на мигающий экран. Звонила Мила.
-Привет, я поговорила с Романом Валентиновичем, он, конечно, орал как потерпевший, но согласился дать тебе два дня выходных. Так что ты моя должница.
-Привет, спасибо Милана. Наши занятия с тобой тоже отменяются?