Аннотация: Осень 1941 года стала проверкой на прочность общества, построенное большевиками и Сталиным. О том, что переживала страна в то время и идет речь в этом очерке.
ПАНИКЕРОВ- ПОД РАССТРЕЛ
А.ГАЛАНИН.
БАЛАШИХИНСКАЯ ОСЕНЬ 1941-го
Героизм и предательство. Они не должны стоять вместе, ведь это слова-антонимы. Однако так бывает не всегда. Во времена великих потрясений нация всегда делится на героев и трусов. Первые бесстрашно умирают за свою страну на полях сражений, вторые - предпочитают делать на этом деньги и отсиживаться в тылу. Каждому свое. Жестоко? Да. Но это правда.
Сегодня я хочу предложить вам непростой рассказ о великой войне, закончившейся 57 лет назад. Точнее о ее самом начале, о том, что происходило в Балашихе, пожалуй, в самое решающее для страны время - осенью 1941 года, когда к Москве хлынули потоки фашистских войск.
Об этом многое написано. В основном о героизме советских воинов, сумевших не только остановить грозного противника, но и отбросить его. Но вот о том, что творилось в это время в тылу, предпочитали не упоминать. Почему? Потому что октябрь 1941 года стал для москвичей и жителей Подмосковья проверкой на страх. И не все смогли ее пройти достойно.
Жизнь состоит из парадоксов. Война тоже. Вот и тогда время поделило людей. Пока в лесах под Вязьмой погибал балашихинский батальон народного ополчения, в самой Балашихе происходили смута и беспорядки. Раньше это предпочитали замалчивать, и только недавно рассекреченные документы из архива НКВД позволили приподнять завесу тайны. Об этом и наш рассказ.
МОСКВА ПОД УДАРОМ
Итак, осень 1941 года. Тяжелейшая пора для советской столицы. Только что танковые армии Гудериана и Хеппнера окружили под Вязьмой и Брянском 6 советских армий. Бои продолжались до 17 апреля, и русские потеряли более 600 тыс. человек, 1,2 тыс. танков и 5,4 тыс. орудий. Поражение страшное, ведь Западный фронт нужно было восстанавливать заново. По сути на пути немцев остались лишь небольшие резервы на Можайской линии обороны, часть войск, все же вырвавшихся из котла, да ополченцы. Ждали подхода частей с других фронтов и с Дальнего Востока. Вот с этой неопределенности и началась битва за Москву.
Надо сказать, что рубежи обороны на подступах к столице были достаточно хорошо подготовлены, в чем заслуга мирного населения, которое было мобилизовано на земляные работы. Каждый день сотни тысяч москвичей и жителей Подмосковья строили противотанковые рвы, доты, рыли окопы. В короткий период времени было сооружено несколько линий обороны глубиной до 300 км. Работали на них и балашихинцы.
Враг наступал стремительно. Нужно было принимать экстренные меры - Сталин это прекрасно понимал. Уже 8 октября появляется постановление Государственного комитета обороны "О проведении специальных мероприятий по предприятиям г.Москвы и Московской области". Создавались тройки, которые следили за тем, как работают заводы и фабрики, за настроением трудового люда.
Это было не случайно - НКВД всерьез опасалось диверсий. Тем более, что предпосылки были, хотя их, скорее, можно назвать несчастными случаями. Так, 3 октября на кондитерской фабрике "Марат" в Москве произошел взрыв с человеческими жертвами. Расследование установило, что виновато в происшедшем руководство фабрики, приступившее к производству взрывчатки вместо конфет и толком не ознакомившее рабочих с технологией. Впредь подобных случаев уже не было.
Срочно готовились списки предприятий, которые в случае прорыва противника должны быть уничтожены. Всего на подрыв готовились 1119 заводов и фабрик, в том числе балашихинские и реутовские.
Напряжение росло. Немцы уже находились в 80-100 км от Москвы. В столице стали замечать первые проявления паники, пока в виде разговоров и слухов. Решающим стало 15 октября, когда ставка издает постановление об эвакуации столицы СССР в Куйбышев (ныне Самара). На следующий день на Волгу потянулись первые эшелоны и машины, груженные скарбом и работниками правительственных учреждений. Вместе с ними эвакуировали и дипломатические миссии.
Все это и привело к беспорядкам, ведь население не было информировано о событиях и приняло усиленное движение по Горьковскому шоссе за бегство партийных работников, что действительно порой походило на панику.
"ДАЕШЬ, ЗАРПЛАТУ!"
Первое ЧП произошло 16 октября. В справке начальника УНКВД по Москве и Московской области старшего майора госбезопасности М.Журавлева "О реагировании населения на приближение противника" сказано, что группа рабочих завода Љ219 (ныне БЛМЗ) напала на проезжавшие по шоссе Энтузиастов автомашины с эвакуировавшимися из Москвы и начала захватывать их вещи. Мало того, работяги свалили в овраг шесть легковых автомашин. При этом они жутко материли начальников-коммунистов и... евреев, которые, по их мнению, и бежали с награбленным скарбом.
Понять действия рабочих, в принципе, можно. Они были явно недовольны работой администрации своего завода и невыплатой в срок заработной платы. А тут еще и поспешная эвакуация, больше походившая на бегство.
Тогда же, 16 октября, пользуясь тем, что бойцы вахтерской охраны завода Љ219 напились пьяными, помощник директора по найму и увольнению Рыгин, нагрузив машину большим количеством продуктов питания, попытался уехать. Но по пути его встретили рабочие предприятия, избили и отобрали имущество.
Для разбирательства в поселок завода Љ219 (современный центр Балашихи и Первомайка) выехали три оперативных сотрудника главка. В итоге Рыгин был арестован. Кроме этого, под арест попали пять организаторов беспорядков. Персонал вахтерской охраны был обезоружен и уволен с завода. Несение охраны поручили воинской части, находившейся рядом с предприятием.
Быстрый отток эвакуируемых граждан по Горьковскому шоссе заметили и в соседнем Реутове, где стали распространяться слухи, что из Москвы побежали партийные работники. Тут же начались беспорядки. Рабочие местной текстильной фабрики собрались на стихийный митинг и потребовали объяснений у начальника штаба МПВО фабрики Иванова. Заодно требовали задержанную зарплату. Иванов обещал, что деньги будут выплачены на следующий день, и неосторожно заметил, что скоро будут взорваны жилые бараки, так как враг приближается. За это он крепко получил по физиономии. Двое рабочих за это впоследствии были арестованы, а Иванов привлечен к ответственности за то, что не умел держать язык за зубами и спровоцировал разборку.
Подобные беспорядки были зафиксированы и в Москве, где также грабили машины и эвакуируемых. Но не только. Здесь дело дошло до погромов. Разбивали склады, грабили имущество, избивали начальство, а кое-где даже начали раздаваться крики "Бей коммунистов".
Вот лишь несколько примеров. Видя поспешную эвакуацию, работники Микояновского колбасного завода начали растаскивать продукцию по домам. Лишь вмешательство партийцев и бойцов истребительного батальона остановило расхитителей. То же самое было на обувной фабрике "Буревестник", где рабочие снесли входные ворота и принялись таскать продукцию.
Еще дальше пошли работники автозавода им. Сталина 17 октября. У ворот предприятия собралась большая толпа, около полутора тысяч человек. Требовали пропустить их на завод и зарплату. Но охрана не пропускала. Тогда в ход пошло оружие пролетариата - вахтеру проломили голову лопатой, были избиты два милиционера. В ночь на 17 октября с завода Љ156 Наркомата авиационной промышленности сбежал директор завода Иванов и двое его заместителей. А так как охрана не пропускала их с территории, то паникеры начали угрожать им оружием.
В деревнях тоже началась паника. В некоторых селах Бронницкого района начали развешивать белые флаги. Кроме этого, были предотвращены попытки колхозников разобрать общественный скот, предназначенный для эвакуации, по дворам.
Эта анархия, вполне естественно, не понравилась властям. Уже 16 октября в Москву были введены внутренние войска. Причем, как и в 1991 и 1993 годах, в столицу вошла дивизия им. Дзержинского (ныне ОДОН). Официально задача у нее была - охрана города от проникновения механизированных частей противника. Но вполне естественно, в обязанности солдат входило и недопущение беспорядков.
ОТ ПАНИКИ ДО ГЕРОИЗМА - ОДИН ШАГ
Это помогло. После 18 октября таких стихийных акций протеста уже не было. Тем более, что уже с 20 октября в Москве было объявлено осадное положение. Это позволяло работникам госбезопасности расстреливать паникеров без суда и следствия. Только за первые два дня к стенке поставили 12 человек.
В чем же причина беспорядков? Основная - приближение гитлеровцев и плохое информирование граждан о происходящих событиях. Об эвакуации госучреждений почти ничего не говорилось. Насторожило москвичей и начавшееся с 16 октября минирование предприятий, мостов и электростанций на случай их возможного захвата. Поэтому на многих заводах и не пускали внутрь рабочих, что способствовало возникновению описываемых выше событий. Ну и поведение некоторых ответственных работников вызывало у народа, мягко говоря, недоумение.
Осадное положение помогло навести порядок. А на смену растерянности и страху пришло ожесточение. И героизм. По крайней мере этот термин можно применить к боевым качествам 25-го истребительного батальона, который сформировали на территории Балашихинского района осенью 1941 года. Это была образцовая часть. Достаточно сказать, что она участвовала в том самом параде 7 ноября 1941 года, когда части сразу же шли с Красной площади в бой.
Свою долю свинца получили и наши земляки. В декабре 1941 года они вместе с сибиряками перешли в контрнаступление. В бою под городом Руза 25-й балашихинский истребительный батальон показал себя с самой лучшей стороны - уничтожил до ста гитлеровцев, два дота, взял трофеи: 8 пушек, 17 пулеметов, 3 миномета, 17 грузовиков и много пленных, в том числе трех офицеров. Многие бойцы за проявленные отвагу и героизм были награждены орденами Красного Знамени и Красной Звезды.
Вот такие параллели. От беспорядков - до самопожертвования. Жизнь состоит из сплошных парадоксов, тем более война. Помните, как из последних сил держалась Брестская крепость? А в это же самое время в Белоруссии в Белостокском котле в плен сдавались дивизиями. Или как сражался осажденный Севастополь в то самое время, когда под Харьковом капитулировали сотни тысяч советских бойцов. Да что Россия. В той же Франции колларбоционисты-полицейские расстреливали подпольщиков и евреев. А через Ла-Манш генерал де Голль формировал новую армию для боев против немцев. Война, как говорил один литературный герой, это... война. Ее история и состоит из побед и поражений. Как и мир - из героев и всех остальных...