Ночью опять приходила полиция. Спальня Томми находилась рядом с лестницей, так что он всегда слышал их громкие шаги, и звук бьющегося стекла, и крики. Утром он вышел в коридор посмотреть, которая дверь на этот раз. Утром на линолеуме всегда хрустели осколки, так что он надел тапочки.
- Соседи из квартиры 705 исчезли, - вернувшись, сказал он матери. - Уоллэсы.
- Никто не жил в квартире 705, - сказала мама. Она жарила ветчину, ее лицо порозовело. - Она всегда была пуста. Там у нас не было соседей.
Томми вздохнул:
- Ну, они исчезли, - сказал он и залез на стул ждать завтрак.
На тарелке оказалось меньше ветчины, чем было год назад, а слой масла на его тосте был очень тонок. Маме ветчины вовсе не досталось.
***
На обед Томми пошел к Лилит. У Лилит были хорошенькие светлые кудряшки и она носила платья, но она была его ровесницей и умела играть в игры, которые другие дети не понимали. Она была его единственным другом, а иногда он думал, что любит ее, даже несмотря на милые кудряшки.
Мать дала ему воду и сандвичи, они пошли в комнату Лилит, сели на кровать, застланную желтым шерстяным одеялом. Томми нравилось это одеяло. Других шерстяных вещей он никогда не видел.
- Слышал, как прошлой ночью за Уоллэсами приходила полиция? - спросила Лилит.
Томми погладил одеяло.
- Мама говорит, нет никаких Уоллэсов, - сказал он.
- Это глупо, - добродушно сказала Лилит. - Я помню их. У них был ребенок, и однажды они спросили, не хочу ли я его подержать. Я не хотела.
- Ни за что, - согласился Томми, скорчив гримасу. - Он вонял.
- Мама с папой хотят попробовать их вернуть, - сказала Лилит.
- Откуда вернуть? - спросил Томми.
- Я не знаю, - сказала Лилит. - Оттуда, где они.
- Но это глупо, - сказал Томми. - Если не было никаких Уоллэсов, они не могут вернуться.
***
Когда Томми был младше, он желал спокойной ночи людям, которые больше не существовали. Он смутно осознавал, что если он сохранит их имена, они сами тоже где-то будут. Однажды вечером его мать вошла, когда он желал приятных снов мистеру Шрайберу.
- Мистера Шрайбера здесь нет, Томми, - сказала она. - Его никогда здесь не было.
- Он был, - сказал Томми. - Он играл на скрипке.
Его мать вздохнула.
- Когда мы теряем людей, Томми, - сказала она, - лучше притворяться, что их никогда и не было.
- Почему?
- Просто лучше и все.
- А вещей это тоже касается?
- Да, касается.
- Как в тот раз, когда учитель забрал мою книгу с историями?
- Да.
- И как...
- Это касается всего, Томми, - сказала она. - Не стоит болтать о том, чего у нас больше нет, если мы хотим выжить.
- А мы хотим выжить?
- Я хочу, чтобы ты выжил, - сказала она. - Больше всего на свете.
***
Полиция пришла за семьей Лилит, когда он уже был в кровати. Он услышал удар, и ему показалось, что слышит ее крик, хотя он никогда не слышал, как она кричит, так что не был уверен.
На следующий день он вышел в коридор, чтобы убедиться, что разбитое стекло приведет именно в ее квартиру. Он вошел и осмотрел комнаты, может они забыли про нее. Стулья были опрокинуты, а желтое одеяло валялось на полу.
Он хотел заплакать, но не стал. Никогда не было никакой Лилит. У него никогда не было друга.
Может быть поэтому он и плакал.
***
Однажды ночью Томми разбудил шум, но он шел не с лестницы и не от полиции. Это был тихий шум, скрежет и шепот, а под дверью мигнула полоска света. На мгновенье он натянул на голову одеяло, но отбросил его и вскочил на ноги.
Когда он подошел ближе к двери, голоса зазвучали отчетливее. Один принадлежал его матери, второй - мужчине.
- ... несогласные, как они говорят, - доносился чужой голос. - Но говорю тебе, Люси, у большинства из них не больше несогласия, чем у куска дерева. Это из-за еды. Чем больше несогласных они схватят, тем меньше ртов кормить, тем дальше мы от голода. А сейчас...
- Будет больно, - перебила мать Томми. Секунду спустя послышался приглушенный шум, как будто кто-то кричал, стараясь, чтобы его не услышали.
Сердце Томми бухало, и он хотел вернуться в кровать и спрятаться. Но там была его мать, так что он протянул руку и открыл дверь.
Лампа была включена, освещая мягким желтым светом диван. На диване вытянулся мужчина, которого Томми никогда не видел, он сложил ноги на горку полотенец. Вокруг колена было обернуто полотенце, как будто он был ранен, но в остальном выглядел гибким и подтянутым. Он был старым, но не слишком, на лице его была щетина и с него смотрели заинтересованные голубые глаза. Взгляд его упал на Томми.
- Привет, - мягко сказал человек. - Кто это?
Мать Томми обернулась, и глаза ее расширились.
- Томми! - прошептала она. Ее голос звучал рассержено. - Зачем ты встал?
- Я услышал шум, - сказал он, щурясь от света и глядя на мужчину. Он выглядел очень бледным, бледнее Томми еще не видел, а на бровях блестела тонка полоска пота. - Я хотел посмотреть в чем дело.
- А если бы это была полиция? - спросила мать, все еще шепотом.
- Я знаю звуки полиции, - запротестовал Томми.
- Конечно он знает, - сказал мужчина. - Так значит это и есть Томми?
- Я не прячу здесь маленьких детей, - едко сказала она, но тут же потрясла головой. - О, простите, вы оба. Я на взводе. Я не хотела вмешивать в это Томми.
- Мы и не будем, Люси, - сказал мужчина, - обещаю.
- Ты ничего не можешь обещать, - сказала она, но уже без злобы. Она вытерла лоб, и от ее руки остался красный след. Только тогда Томми заметил, что в руке она держит пинцет и что полотенце на ноге мужчины тоже окрасилось красным.
- Томми, это твой дядя, - добавила мать. - У него проблемы с полицией.
- Я воюю с полицией, - сказал дядя. - И со всем, что за ними стоит.
- О, только не делай все еще хуже, - вздохнула мать.
- Как вы? - вежливо спросил Томми. Он не знал, что у него есть дядя, но для него это было логично. Пока дяди здесь не было, он не существовал. - По-настоящему воюете?
- С настоящими пулями, - сказала мать. - Томми, пожалуйста, возвращайся в кровать.
- Мы поговорим потом, - пообещал дядя. - Когда мне станет получше и я буду видеть только одного тебя.
- Нет, Джонас, - сказала мать. Он впервые услышал имя дяди. - К тому времени как Томми проснется, ты должен будешь уйти. Я люблю тебя, но его я люблю больше жизни, и не позволю подвергать опасности.
Дядя медленно кивнул и откинулся на спинку.
- Я понимаю. Просто дай мне немного отдохнуть, а к рассвету я уйду.
- К рассвету, - предупредила мать, но уже мягче. Она повернулась к Томми. - Пожалуйста, ложись спать, любимый.
- И мне, - сказал его дядя. Он криво улыбнулся. - Помни, парень. Меня никогда здесь не было.
Томми кивнул.
- Я знаю как это работает, когда люди уходят, - сказал он.
Утром дяди уже не было. На полу осталось немного крови, а мама была бледна и напугана, но у него никогда не было дяди.
***
Иногда Томми задумывался, куда они делись, все эти люди, которых больше не было. Это его пугало, мороз шел по коже. Может оно и к лучшему, что их никогда не было. Тогда их нигде и нет.
***
Полиция снова пришла ночью. Томми слышал их на лестнице, затем стук двери и крики. В этот раз его собственная дверь, и крики громче, потому что ближе. Томми спрятался под покрывалом и зажал уши руками.
Когда он проснулся следующим утром, на ковре было разбитое стекло, а один из стульев перевернут. Томми поправил его и пошел подметать пол.
Он не был удивлен, обнаружив, что его мама исчезла. Он знал, что у него никогда не было мамы.
Конец
Комментарий автора:
Изначально это была история о матери и ребенке, живущих в коттедже на краю постапокалиптического мира. Туман подбирался и забирал вещи, и каждую ночь мальчик просыпался и обнаруживал, что мир стал немного меньше, а его мама поддерживает то, что осталось, так было всегда. Эта история годами сидела у меня в голове, но я не могла сделать из нее рассказ. Но однажды я поняла, чем на самом деле был этот туман, и что он забирал, и что мир еще не стал постапокалиптическим. Когда это произошло, я написала рассказ за один день. Последняя строчка осталось неизменной в обоих вариантах.