Двери автобуса ПАЗ шумно и резко раскрылись, и первым как парашютист выпрыгнул на землю Слава по прозвищу Пинокет.
- Суки! - выругался он, отскочив в сторону. Шумно и с гамом начали вываливаться и другие пассажиры. На автобус Слава почти опоздал, но в последний момент всё же втиснулся в салон. На остановке уже за 20 минут до посадки он решился выпить две таблетки. Но пузырёк с 60 таблетками лежал где-то в глубине сумки, рядом с спец рецептом на дополнительные пилюли. Вот только запить нужно было б, горячим...
Ещё в сумке лежало 7 рублей 80копеек, на которые на 1 августа 1976 года можно было 3 бутылки горькой и отвратительной водки, китайские кеды "Forward", трусы, рубашка, носки, тюбик зубной пасты Помарин, один чистый и несколько изрисованных альбомов с рисунками. Отчего-то раздражал этот "Детский", вонючий, кусок мыла, от которого провоняло всё в сумке, сваренный из неизвестно какой дворняги. Неужели ещё в довесок ко всему у него будет аллергия? Сумка была плотно упакована и застёгнута на молнию ещё дома. Ну а на самом дне сумки лежал кухонный нож, длинный с овальными зубьями для фигурной резки продуктов, который он взял с кухни без спроса для похода в тайгу. А ещё была маленькая бобина, где на 9-й скорости было записаны Band on the Run, Ufo, Kinks, Uraih Heep, Iron Butterfly, Bay City Rollers, Girls - Beatles, и ещё несколько классных песен.
Слава вбежал с сумкой в буфет, к счастью народу в буфете не было.
- Тётенька чаю дадите? - выпалил он с порога.
- Дадим. А что одного чаю? Пряник возьми.
Похоже, что с утра буфетчица была поддата. Её лицо было красным, глаза блестели, а из сильно накрашенных губ несло коньяком. Пацаны говорили, что подвыпившие женщины податливые особенно тем, кто им наливает. Но такой доктрины он не разделял.
- Да мне надо только таблетки запить!
- А может тебе соку или лимонада?
- Лучше чаю! - и стукнув 20 копеечной монетой по прилавку, решительно дёрнул молнию на плотно упакованной сумке в поисках пузырька с таблетками.
Продавщица поставила стакан горячего чая и положила сдачу.
- А вы знаете что с дам не принято брать сдачу? - пошутил он копошась в сумке.
- Ты что такое говоришь? - засмеялась продавщица.
- Я с Росы. Заезд сегодня. У меня автобус сейчас.
- Понятно. А ты что один?
- Один...- Один - два раза повторил он, и рука рядом с кухонным длинным ножом, наконец, то нащупала круглый пузырек. Крутанув крышку, вытащив вату, он скатил три таблетки взамен двух в ладонь, а затем ещё две, но положил их в грудной карман. Чай был горяч, а времени мало и Слава отскакивая к окну оценивал ситуацию на автобусной остановке.
-Приезжаете ко мне в лагерь а? На Воскресение или родительский день? - вдруг выпалил он.
- К тебе?! - усмехнулась продавщица.
- Я рисовать умею! - и Слава извлёк альбом из сумки.
- Ух ты как красиво!.
- Я и трафареты могу делать.
- А что такое трафарет? - поинтересовалась продавщица.
Графику он не показывал. В графики танки давили детей, человечки утыканные стрелами, несколько перекошенных физиономий высунувшихся из печки крематория. Покажи такие рисунки смазливой продавщице, и настроение у неё наверняка бы с утра сменилось. Иногда некоторые рисунку куда-то исчезали, возможно, кто-то крал в школе, а возможно и изымала мама.
- Вот, бритвой вырезается рисунок, потом красками по рисунку, - попытался наскоро объяснить он. А затем смело попросил её прогнутся через прилавок, и смело прижал трафарет к её груди, раз, потом другой, потом третий , показывая как надо прилагать рисунок и наносить тампоном краску.
От прикосновения мягкости и близости молодой человек получил возбуждение да так снизу оттопырилось и очень сильно.
Хотелось общаться с продавщицей. Но времени оставалось очень мало, хлебнув кипяток он начал собирать рисунки.
- Ну, приедете? - упаковывая рисунки в сумку, вновь спросил он взрослую женщину
- Не обещаю. А как тебя зовут?
- Пино...Славу спросите, меня там все знают!!
У Пинокета вдруг мелькнула мысль. - А если действительно она приедет к нему? Затем его мысли стали мелькать уже как-то по другому и медленно. Таблетки начали действовать.
- А возьмите на память! - и протянул один рисунок продавщицы.
- Опоздаешь?
- Да надо не опоздать...на ракету... - вдруг добавил он и побежал к автобусу.
- Стойте! Стойте! Откройте! - начал громко кричать и стучать по задней двери автобуса, двери которого уже захлопнулись.
Пассажиры уже начали было что кто-то попал под колёса автобуса и подняли шум.
- Я тоже, я тоже в Росу! - кричал Слава, с улицы стуча по двери. Дверь в "Росу" открылась, и Слава вдавил себя с сумкой в автобус.
Автобус ехал минут тридцать пять, и таблетки которые проклинал Слава все одиннадцать месяцев, начали раскручиваться и уже скоро. Три такие таблетки нужно было выпить за день, а Слава употребил их сразу с утра, рискуя, запивая кипятком опоздать на автобус. Секундами казалось, что автобус падает вниз, как будто его скинули с самолёта. Затем уже начинало казаться, что автобус запрокидываться на правую сторону, в сторону кювета. Но самое плохое было, когда он хоть на пару секунд закрывал глаза. Тогда было всё сразу, и много, и всё. Автобус полз по той самой дороге, над которой он летал на крылатой ракете. Что он запечатлел в рисунках. Сны видел разные, но так получилось, что прошлогодние сны в Росе стали смаковать все.
Прошлогодние слова Миклухо -маклая что можно обойтись и без лекарств запечатлелись в его мозгу. Миша всегда говорил правду и не врал. До нового года принял всего 8 таблеток, хотя нужно было пройти "полный курс" примерно из 80 пилюль.
- Мы такие, маленькие! Я столько много принимаем, - вспомнилась чья-то шутка из 3-го отряда.
- Что ты рисуешь? Разве волосы красные и дыбом! - выговаривала часто мама.
- Я советский человек! И рисую что хочу!
- И что? в школе учат этому рисовать?
- В школе учат основам рисования. А я воплощаю то что вижу во сне. Между прочим мне после этого легче становится и спится хорошо.
- Смотри возьмут тебя на карандаш за такие фантазии, - стращала мама.
- Я ни кого не боюсь!
- Ты после лагеря совсем другой стал, - напоследок сказала мама
Возьму краски, сделаю наброски природы на память, я не Ван Гог, или Сикейрос там какой-нибудь буду рисовать как смогу.
Дождавшись на остановке, когда все уйдут в лагерь, а затем, он встал и поплёлся в лагерь. Нож, нож, надо спрятать нож, а то украдут дурачки и порежут кого-нибудь. А в тайге с ним в самый раз. Подойдя к воротам в зарослях он оглянулся, и, пройдя ещё присел и начал ворошить сумку, и вытащив нож, закинул его в густые заросли травы. Потом перепрячу. Копошась в сумке он всё-таки обронил рецепт с 7 рублями, а может быть он забыл пихнуть это в сумку. В теле было тяжко и хотелось спать. Часов не было. Нет, надо отлежаться в кустах.
Голова хоть и была пуста и чиста, но некоторые извилины ещё работали, и Пинокет двинул в другую от Административного корпуса сторону, пока в беседку стоявшую в другой правой стороне. Созерцал, тихо и спокойно в беседке он недолго.
- В беседку вбежали две новые девочки.
- Сколько лет? - сконцентрировав сознание, спросил он их.
- Мне тринадцать
- Мне двенадцать.
То, что ответили девочки он сразу же забыл.
Сколько...Сколько...Сколько.... Звенело в воздухе.
- Сколько вам? - вновь спросил он их.
- Девочки недоуменно смотрели на мальчика и чуть смутились, хотели засмеяться, но сдержались.
Сумка, сумка! Надо сумку отнести в корпус, наверное, уже в 1-й, а сам подойду позже.
- Вы сможете занести мою сумку в тот в тот в тот ...и вдруг он забыл номер корпуса. Закусив губу, он уставился на новенькую девочку.
- В тот! И вытянув руку, показал в сторону первого отряда.
- А ты что сам не можешь? - спросила постарше.
- Я потерял документы и деньги все. Искать надо, найти, мне нужно срочно.
- А кому отдать сумку? - спросила девочка
Пинокет вдруг резко наклонил голову в пол беседки. Он подзабыл всех... И вообще...
- Пинокет я! Пинокет я! - вдруг нашёлся он, и оставив девочек со своей сумкой пошёл прочь, в строну столовой и бассейна. Девочки, взяв его сумку, испугано оглядываясь в его сторону, поспешили в сторону 1-го корпуса.
Головастик "ваятель", любитель полепить из пластилина, и Зоркий Сокол юный библиофил, оба с мамами, которые работают в милиции, ехали в Лесную Росу под спец конвоем.
Конвой этот состоял из двух Уазиков, в одном из которых ехали с мамами, и водителем. А во втором Уазике, в той самой задней специальной кабинке везли настоящего осужденного бандита в другой "лагерь" другого города который находился недалеко от лагеря. Мамушки и организовали конвоирование сынков и ЗЭКА под это самое утро 1 августа. Детей нужно было скинуть в лагерь, а ЗЕКА дальше конвоировать дальше.
В районном центре остановились у столовой. Конвоиры водители мамы и детки обедали по очереди, а затем, купив зеку сухой паёк из 4 горячих пирожков и налив ему лимонада в стакан под присмотром открыли заднюю дверь Уазика. Когда дверь была открыта и зек принялся за пирожки мальцы всякими жестами и знаками пытались показать ЗЕКУ что его расстреливают, Головастик ловко проводил ребром ладони по своему горлу, что означало перерезать горло, ещё были жесты - вспарывания живота, и повешенья. Складывали два на два пальца означающее решётку и смотрели сквозь импровизированные решётки на уминающего пирожки зека. Детей отгоняли, ругали, но лучшей забавы, чем поглумится над заключенным для них не было. Когда задняя дверь была уже закрыта Головастик ударил палкой пару раз по двери. А Зоркий Сокол присев на корточки указал на выхлопную трубу предложил устроить ЗЕКУ "баньку".
- Никто не догадается! сердечный приступ и всё! - крикнул Головастик улыбающемуся конвоиру Сергею.
Пацаны постоянно задавали милиционерам вопросы:- Где и как расстреливают смертников? А когда обе мамы отлучились на минутку (в туалет), мальцы признались милиционерам что Стас, у которого отец Прокурор, тоже отдыхал в прошлом году с ними. Они с этим Стасом уже пытали одного Сохатого. А когда все трое подрастут то пойдут в милицию или прокуратуру, из которой сделают "филиал Гестапо" и будут пытать, пытать, пытать, да так всё что было раньше было детским садом. От чего милиционеры только их пожурили.
- Курите? - строго спросил один из конвойных Коля.
-Что вы? И не пьём. Лекарство с алкоголем не совместимо.
- Да - сочувственно ответил Коля
- Сладким иногда балуемся, в магазин за мармеладом бегаем, может дадите нам на угощение! - вдруг сообразил Зоркий Сокол, за стёклами очков которого было спрятано лукавство, и добрые конвоиры отсыпали весёлым попутчикам 1 рубль 26 копеек.
Дети уже приняли с утра лекарства и были легки, говорливы и веселы.
- А этих бандюг на урановые рудники, всех сослать надо!
- Вы их к нам привозите, мы исправим быстро за один день.
- Точно привозите! Мы вам машину до блеска вымоем, нашей родниковой водой. - Подождите немножко! Мы только подрастём! Мы наведём порядок! Мы этим зекам такие пирожки покажем! Народ трудится! Зарабатывается! С ума сходят инженеры разные! А вы их балуете!
. Милиционеры только смеялись над "детским лепетом", покуривая папироски.
- А вы знаете какая у нас главврач в Росе была?
- Какая? - с интересом спросил водитель Костя.
- Хорошая и заботливая. Она говорила, - Пока человек чувствует боль он живой.
Вскоре мамки вернулись. И конвой тронулся в лагерь который был уже близко.
- Дядя Костя а вы его по кочкам покатайте, - сказал напоследок Головастик конвориру и кулаком помахал в сторону второго уазика где парился Зек.
. Головастик и Зоркий Сокол с мамами подошли к забору пионерлагеря всего спустя 12 минут, после того как здесь был Пинокет, который тоже под воздействием таблеток обронил деньги и рецепт. Пройди кто-нибудь другой или из новеньких то деньги с рецептом может быть и "не нашлись".
- Смотри! Смотри! - закричал Зоркий Сокол, который постоянно поглядывал под ноги. Что это? - и понял рецепт и деньги, чуть промокшие утренней лесной росой.
- Смотри рецепт, аж три печати! И деньги семь рублей на мармелад! - показал находку Зоркий Сокол.
- А фамилия есть в рецепте? - спросила мама Головастика.
- Тут фамилия! Баш-ма-кова! - прочитал Зоркий Сокол.
- Такой не знаем. Ну-ка дай-ка... Ты, что снизу читаешь?! Это же Пи-н-ке-тов! Это же Пинокета рецепт!!! И денежка его семь рублей! - определил Головастик.
-А вы что знаете его? - поинтересовалась мама Головастика.
- А что же не знать. Такого до конца жизни не забудешь. Спит и видит во сне, как нас из фашистского пулемёта расстреливает, или верхом на Крылатой ракете до первого корпуса! Мечтатель ещё тот. Проснётся в своей палате и говорит: - Вы ещё живы? Я же сейчас вас дурачков танком "тигром" давил, - весело поведал Головастик
- Мемориальный комплекс районного значения на месте нашего третьего корпуса обещал сделать,- добавил Зоркий Сокол.
- Ужас, какой! Забрать что ли Вас? - спросила мама Зоркого Сокола.
- Не заберёте! Ещё с зимы мечтали сплавить нас!
- И куда вы нас заберёте в тюрьму с тем зеком! - ответил Головастик, весело показывая головой в сторону ожидавших мам Уазиков.
- И выражения какие-то! Сплавить.
- А про него Кощей рассказывал, что он с соляркой уже поджигать шёл нашего физрука Анатолия.
- А художник, какой! тетрадь то помнишь? - спросил Зоркий Сокол Головастика
- Ладно. Смеётесь. На себя посмотрите.
- Стас друг его закадычный
- Это какой Стас это, у которого отец прокурор? - спросила мама Головастика.
- Да.
- Тут одна девочка была, Алёнка, так она постоянно по два цветочка на койки мальчиков клала. Вот это ужас! - добавил
- Как тут всё красиво в цветах! - пыталась переменить тему мама Зоркого Сокола.
- В Освенциме тоже так красиво было деревья, цветочки, а потом в газовую камеру.
- Вы не болтайте! Разболтались! -
- Пейте лекарство! Вы зачем-то сами приехали? И не смейтесь над другими! - начали упрекать мамки своих деток.
Подходя к Административному корпусу, Головастик увидел знакомую худую и сутулую фигуру какого-то мужика который курил по военному держа окурок внутрь кулака. Мужик являлся не кем иным как Сохатый, которого они втроём Головастик, Андрейка - овальная голова и Стас пытали год, назад выкручивая руки и ноги до потери сознания. Тогда ненароком несмышленыш Кощей сдал социально близкого его Сохатого. Вдобавок ко всему Сохатого ещё и тяпнул не выдоенный щитомордник. Сохатый был одет в те же застиранные и заштопанные прошлогодние брюки и в ту же выцветшую рубаху.
Сохатый, увидев прошлогодних знакомых с третьего отряда с мамками милиционершами быстро бросил в траву ценный окурок. Он курил и волновался, ожидая, встреть прошлогоднюю подругу Фанеру, высокую и худощавую подругу, которая постоянно подбрасывала ему сигареты и ещё кое-что.
- Хотите посмотреть на укус щитомордника? - предложил Головастик своей и маме Зоркого Сокола, и, схватив Сохатого за руку начал показывать место укуса змеи.
- Вот- вот зубы. Ему ещё повезло! Щитомордника того успели выдоить. А то мог бы не дойти и не торчал бы здесь.
- Как же тебя угораздило то? - спросила Сохатого мама Зоркого Сокола.
Сохатый ничего не ответил. Потому что он не был охотником за змеями, и он по неосторожности сам пихнул руку в пасть змеи.
- Теперь в нём змеиная кровь течёт! - уважительно высказался Зоркий Сокол.
- А Длинный змей, или Курящий Змей! Такое прозвище подойдёт? - добавил Головастик.
Давая клички и прозвища Сохатому. Головастик подзабыл как его самого с Андрейкой - овальная голова обзывали всяко и разно, то. "Сперматозоидами", то "Вытянутые из Зада".
- Наших много? - наконец толково спросил Головастик.
Сохатый только-только хотел сказать: - Есть и Фантор. Как дверь быстро открылась и выскочил сам Фантор который столкнулся буквально нос к носу с Зорким Соколом.
Ещё полуслепой Зоркий Сокол год назад играючи кидая камни через ручей "Река плача" чуть насмерть не убил Фантора лишь только чиркнув камнём по затылку.
- Привет - первым сказал Зоркий Сокол.
- Привет - ответил Фантор и побежал в первый отряд.
Зоркий Сокол войдя в Административный корпус увидел высокую рослую молодую женщину на вид ей можно было дать лет 21 а может быть 23.
- Здравствуйте! - торжественно сказал ей Зоркий Сокол.
Женщина не ответила. Следом вошёл Головастик и тоже поздоровался, та вновь промолчала.
- Вы главврач? - спросил её Головастик.
-Что?! - не понимая, ответила женщина
- Или вы вожатая? - переспросил тихо Зоркий Сокол
- Вы что дураки? Я в первый отряд! - ответила грозно и нервно женщина.
Пацаны так и остолбенели на месте.
- Бэ- пятьдесят два, версия два, - сказал тихо глядя в пол Зоркий Сокол.
Явление Кощея (Игорёк 12 лет).
Кощей, как и в прошлом году, прибыл в пионерлагерь с опозданием на ужин, и, как и в прошлом году, он приехал в кабине ГАЗ-52, но уже один без мамы. Деловито он попрощался с водителем сектантом из их же посёлка. Через его шею перекинута старая болоньевая сумка с пришитой искусственно удлиненной ручкой от чего-то другого, а в руке он нёс сетку, в которой был нехитрый личный скарб - трусы, майка, носки, распашонка - безрукавка, четвертина от большого хозяйственного мыла. Община сектантов, в которую входили также Игорёк с мамой, намеревались уехать кто в ФРГ, кто в США, кто в Канаду, а кто и в Австралию. Власти решили по мере возможности разбросать детишек по лагерям, притормозить всячески отъезд. Игорьку светил заезд аж с июня причём на три месяца, но матушка решилась отправить только в августе месяце.
Кощей пошёл ко второму корпусу, хотя по возрасту мог бы попасть и в третий. Набожный и кроткий он с заезда прошлого года освоил уже многое. И то, что ему уже не очень светит не третий и не первый отряд. А ещё Кощей освоил то что, штурмуя столовую нужно быстро проверять кастрюли с чужих столов, и кастрюлю с вкусным, например борщом или рассольником нужно быстро переставить на стол своего отряда. Хлеб от ближнего тоже оттяпать, как и сахар отсыпать из сахарницы, даже если это младшие из третьего отряда. "Вся жизнь в борьбе. Мужайся Взрослей" - помнились слова Миклухо - маклая. И лучше пока слаб и мал, то лучше держаться за сильных. В тайге ненужно боятся, потому что зверь чувствует страх, и нельзя пихать свои ручонки везде и повсюду так как сделал это растяпа Сохатый. А с такими друзьями как Зоркий Сокол нужно держатся востро, чтобы не он разбил сзади "нечаянно" голову как Фантору. Страх который испытывал Игорёк всегда ослабевал мочевой пузырь и он отбегал в кусты. И эти разговоры, разговоры, разговоры: сжечь, разбомбить, расстрелять, раздавить. Эти разговоры были повсюду и везде в туалете, в столовой, на утреней линейке, Эти разговоры были круглые сутки потому что Пинокет ночью или в после-обеденный сон час просыпался и рассказывал как давил танком своих.
Игорёк-Кощей даже представить себе не мог, как можно так ни с того ни с сего обстрелять, расстрелять, сжечь, или швырнуть пару осколочных гранат в соседние 1-й и 3-й корпуса, но позже стал проникаться внутренним миром своих со лагерников. Ему даже стало смешно, когда Сохатый бульдозером можно наехать на 1-й или 3-й корпус. А эти девочки. Неужели они и вправду высасывают всю кровь из вен?
Подойдя ко второму корпусу где он был год назад, его быстро окружили прошлогодние знакомые и друзья и начали хлопать по спине и по плечу, а кто-то по привычке дал подзатыльник и дёрнул за ухо.
- Кощей! Кощей! Кощей, приехал! - неслось по вечернему уже в сумерках лагерю. Прошлогодние друзья и знакомые Головастик, Андрейка - овальная голова, Зоркий Сокол, Фантомас, Фантор, Сохатый, Бармалей обступили Кощея, чуть подросшего но такого простого и доброго и худенького.
- Говорят-то что Ваши хотят смотаться из Союза? - вдруг спросил Сохатый.
- Крёстной брат собирается уезжать в Германию, а оттуда и нас потянут! - ляпнуло в ответ чуть подросшее дитё.
- Возьми меня тоже в Фэ-эР-Гэ! - первый крикнул Головастик.
- И меня! - крикнул Гера-фашист.
- И меня! И меня! - послышались крики остальных.
-А меня в Италию забери, - защёлкал челюстью Бармалей.
- А меня в Бразилию забери! - подхватил Зоркий Сокол.
Кощея начали хлопать по плечам по спине, и, сбив его с ног повалились все на него, Сохатый и Андрейка -овальная голова, стучали по спинке, а Головастик прыгнув на всех сверху вдавил в чью-то спину свой подбородок так что вылез язык. Подошедшие девочки видели спартанские игры мальчиков, которые жизнерадостно хохотали, а некоторые даже делали весьма сомнительные движения. Девочкам тоже очень хотелось окунутся в кучу - малу, но никто из них не осмелился, и правильно. Потому что спустя пару минут послышался детский крик Игорька-Кощея.
- Ааааа... Ой...-Аааа!!! -послышался снизу голосок Кощея, и куча - мала быстро рассыпалась, а гость остался лежать на земле на животе, его левая рука была закинута на спину, видать кто-то под шумок крутанул малому ручонку. Кощей лежал и плакал. Затем медленно сев, он выпрямил свою левую руку, и вытащил болоньевую сумку, на которой он лежал. Бармалей тоже получил под шумок, он держался за бок, сморщившись от боли, и оглядывался, пытаясь угадать того, кто ему подал под рёбра.
- Я хво...! Я же хворосту вам привёз! - заплакал Кощей, и, сунув ручонку в болоньевую чёрную сумку, медленно вытащил детскую ладошку с кусочками передавленного хвороста.
- А мы думали уж, что ты не приедешь? - душевно высказался Бармалей потирая бок и морщась.
- Кощей заулыбался и, размазывая сопли по лицу и обижено сказал:
- Уеду я от вас...
- Я тебе уеду! - вдруг крикнул кто-то строго из темноты, похоже, Головастик. Улыбка на детском лице Кощея спала. Подскочив к Игорьку, Сохатый сунул худую длинную лапу в сумку и вытащил сварённое подмятое яйцо и начал быстро чистить от скорлупы.
- Сорок один ем один! - скороговоркой выговорил Сохатый.
- Дурак! Оставь на закуску! Сейчас прописываться пойдем, выпьем.
- Лимонником закусишь! - быстро ответил Сохатый.
- То-то ты жирок нагнал от лимонника, - пошутил Зоркий Сокол. Ребята засмеялись. Кощея подняли, забрав сумку с раздавленным хворостом, повели в мальчишечью палату второго корпуса.
- Завтра утром в лес в лес пойдём, к тиграм, - сказал Головастик рядом с Кощеем и подмигнул.
- Да?! Правда, в лес, к тиграм?! - по-детски спросил Кощей.
- Поймаем большого амурского полоза, засунем в трёхлитровую банку, и повезёшь в свою Румынию.
- В Западную Германию... - тихо-тихо оглядываясь, и обидчиво уточнил Кощей.
Кощей знал, что в Лесной Росе его помнят и не забыли, и он ждал, что ему устроят тёплый прием, но не до такой степени. Уже поднимаясь по ступенькам второго корпуса, его кто-то попытался подсечь его подножкой. Тёплый приём долгожданного Кощея продолжился.
- Чего Вы?! - удерживая равновесие, вновь тихо возмутился Игорек, оглядываясь и пытаясь угадать того, кто хотел сделать ему подножку. В палате второго корпуса Кощея-Игорька подвели к его прошлогодней кушетке стоящей у двери. Кощей сел на кушетку.
- Тёти Бэлы то нету, - грустно сказал ему Бармалей.
-Где она? - спросил его прямо Кощей.
- Медведь задрал!- услышал ответ от Зоркого Сокола.
- Личико Кощея чуть скорчилось, но тут он вспомнил, что уже как минут двадцать находится в Лесной Росе, в пионерлагере иллюзий и фантазий, где нельзя ничему верить.
- Деньги привёз? - серьёзно спросил его прошлогодний друг Головастик.
- Нет, - тихо ответил Кощей.
- А Кармэн есть? - спросил Сохатый.
- Какой "Кармэн"? - удивлёно спросил Кощей.
- Не какой, а какая! Одеколон такой, треугольная бутылочка, там цыганка Кармэн нарисована, от поноса она очень помогает, если ягод плохих нажрёшься в лесу.
- Нету! - виновато ответил Кощей.
- Едут в лагерь как к тёще на блины, ни денег, ни одеколона, ни папирос! Всё на шару норовят, - пошутил Сохатый.
- Ты сам то много денег привёз? - спросил его Зоркий Сокол.
- На бутылку хватит, три рубля.
- Ещё "Кармэн" глистов хорошо выводить. Как выпьешь весь флакон, так и полезут все глисты из зада.
Кощей вновь сморщился.
- Кощей, а давай тебя женим? Повезёшь жену домой с лагеря! В Румынию! - и весь второй отряд засмеялся.
- Куришь? - спросил его Сохатый.
- Нет, - ответил Кощей.
- Ничего, научим тебя, и накуривать, и закуривать, и прикурить, - начал нравоучения Сохатый вытаскивая пачку Примы.
- А нам конвоиры денег насыпали, - похвастался Андрейка - овальная голова.
Кощей склонился над сеткой, вытаскивая пожитки. И тут его ожидал ещё один сюрприз. Как только он наклонил головку, над ухом его раздался визг, да такой что он подскочил с кушетки.
Это визжала Алёнка, она визжала так, что посинели её собственные губы, и дребезжали барабанные перепонки у всех близстоящих. С перепугу Кощей резко дернул верх головой ударив затылком в нос Алёнку. Алая кровь Алёнки брызнула в стороны, на пол, капли попали и на покрывало. Алёнка разрыдалась размазывая кровь по лицу побежала к своим. Гере-фашисту вдруг стало дурно от вида крови и он выбежал из палаты и начал блевать с веранды.
- Ну и дурак ты Кощей! - упрекнул Фантор.
- А чего она?! - ответил Кощей.
Пришли две вожатые спросили кто побил Алёнку. Ребята попытались им объяснить.
- Вот и первая кровь пролилась, это только начало, - начал философствовать Зоркий Сокол. Зелёнка йод и всё по наши головы.
- Жди теперь она тебе два цветочка персональ положит на койку. Т
Подходите сюда парами, как лебеди, - крикнул Зоркий Сокол со своей дальней койки палаты.
Сохатый взял Кощея за ручку как ребёнка повёл к концу палаты к Зоркому Соколу. Зоркий Сокол поднял медную кружку с пола на дне которой уже было вино и протянул Кощею и Сохатому.
Кощей выпив запьянел. Стало весело и хорошо и не так как у сектантов. Плеснув такую же дозу вина в кружку он протянул Сохатому.
- А что так мало? Ты видать и вправду ни хуя не видишь! - возмутился Сохатый.
- Пей сука. Это ты завтра попроси у нового главврача, может больше плеснёт перед ужином. И не один ты здесь, и вообще катись в свой первый мемориальный корпус, - грубо ответил Сохатому Зоркий Сокол.
- Стаса нету, а то он тебе отмерил по полной! -- вставил Андрейка - овальная голова, ребята захихикали, а Сохатый вспомнил как ему год назад устроили "человеческие пытки" близи шалаша-штаба третьего отряда. Головастик, Андрейка -овальная голова мучили его под руководством Стаса пока не пришла помощь.
Сохатому показалось мало и он по привычке вытащил сигареты и пошёл курить на веранду корпуса. Затем к Зоркому Соколу стали подходит остальные мальчики палаты.
Откуда во втором отряде появились две бутылки не слабой "Золотой Осени"? Одну привезли с собой, вторую бутылку передал кто-то из девочек.
- Блядь! Какая крепкая! Как водка! Сразу в башку йобнула! - выпив выругался Головастик.
- "Золотая Осень", мы втроём напились весной с бутылки, чуть в милицию не попали похвастался Зоркий Сокол наливая очередную дозу Бармалею.
- Плесни ещё? - попросил Сохатый.
- Я сейчас плесну тебе на хуй, спец рейсом полетишь в Москву, - выругался Зоркий Сокол.
- Щитомордник тяпнул раз, ещё тяпнет, - изрёк Головастик.
Сохатый потёр укушенную щитомордником в прошлом году руку.
Бармалей выпив свою дозу заскрипел зубами на всю палату.
- Тигр тебе друг! - ответил за Фантора Головастик.
- И Щитомордник! - добавил Андрейка - овальная голова.
Вскоре некоторые ребята начали медленно расходится. Сохатый, Бармалей, и Гера-фашист пошли в свой первый корпус. Другие принялись расстилать кровати. А Кощей чуть помятый с давно уже забытой чуть вывернутой рукой лежал блаженный и пьяненький от 30 грамм "Золотой Осени" а ведь год назад он умирал со страха почти каждый день.
Явление Рыжего (14 лет)
Пионер Лагерь лёг поздно, в 23.30 и почти начал засыпать. Как вдруг минут через десять послышался лай сторожевой собаки и шум, и отдалённые мужские голоса, две новые девушки вожатые второго отряда включив свет, вышли на улицу. Вскоре на веранде появился Рыжий и ещё какой-то мужчина. Кощей, Зоркий Сокол, Головастик, Фантор и ещё несколько ребят в трусах выбежали на веранду.
Рыжий опоздал на вечерний автобус, и ждал попутки. Познакомился с каким-то водителем молоко возки, распили бутылку водки и восьмисот граммовую банку медовухи купленной у какой-то бабки, водитель довёз его до ворот Лесной Росы и даже сопроводил до самого второго корпуса. Рыжий был пьян, но старался, держатся бодрым трезвым и правильным пионером.
А где остальные? -- спросил Рыжий.
- Одних уж нет, другие далече в первом отряде, - ответил Зоркий Сокол.
- Ты то пьёшь?-- спросил Рыжий его.
- С колесами не пью, как учила наша Белла, - пошутил Зоркий Сокол.
- Надо бы в первый отряд - изрёк Рыжий, но второ - отрядники уже плотно обступили Рыжего.
- Смотрите! А Кадыка то нет! Бабка заговорила.
- Действительно кадыка нет. Вот только бухать начал шибко, - пробубнил Рыжий.
- Беллы то нету нашей! - уже сам пошутил Кощей. Но Рыжий промолчал ему было не до Беллы а если и нужна в качестве снабженца или адресата спирта.
- Да жаль Бэлы нет, врачиха ещё та была.
- Стас вроде хотел на ней женится, всё ошивался при ней, - подошёл Андрейка - овальная голова.
- Я бы весь лагерь сжёг заживо, за бутылку спирта, а ещё бы за бутылку сжёг бы и Ягодное...- вымолвил Рыжий как взрослый пьяница уставшим голосом, закатив под лоб глаза карие глаза. Многие дети попали в лагерь по вине отцов пьяниц расшатавших их психику. А многие бы поубивали своих пьяных родичей, а тут Рыжий в полном цвете обмякший обрюзгший опустошённый напоминал им родителей. Если Пинокет шутил, то Рыжий говорил всерьёз, отчего многим детям было не по себе.