Как можно было столкнуться в почти пустом книжном магазине? Ума не приложить!
Она улыбнулась и подмигнула:
-Да нет, все нормально.
Рот пацана растянулся до ушей. От того, что подмигнула? Почему-то хотелось в это верить.
Пацан как пацан, тощий, нескладный, в майке с черепами и надписью "по-иностранному", в черных джинсах. Лохматый, со светлыми серыми глазами. Кольцо в ухе. Года на три, наверное, младше. В ухе наушник от плеера, а в руках зачем-то огромный темно-синий зонт.
- Боишься промокнуть? - спросила она.
- Да не, это...в общем, - смутился пацан.
- А, - она чуть дернула плечами, - Ну, ладно, мне пора. Пока.
Она повернулась и направилась к выходу.
- Эй, - окликнул пацан, - Ты это, телефон забыла...
Она усмехнулась и тряхнула головой - отстань! Но он тут же догнал, забежал вперед.
- Да нет, ты забыла у кассы, - и протянул ее "Мото".
- Ой, спасибо, - она удивилась, - А я подумала, ты клеишься, просто. Как я его могла забыть? Странно. Наверное, когда деньги доставала. Я жду одного звонка, очень важного. Так что большое тебе спасибо.
- Да я знаю, - кивнул он, - Не за что.
Она пошла к двери, чувствуя на себе его взгляд. Странный какой-то. По такой жаре с зонтом. Вообще какой-то весь неправильный. Длинный, лохматый. И на зубе щербинка.
И ужасно, неизвестно почему, симпатичный.
***
Работа во второй половине летнего дня тянется невыносимо. Посетителей в поликлинике было мало, а у Таисии Петровны, детского педиатра, не было совсем. И она засобиралась домой.
- Я побегу, Танечка, у сына день рождения. А ты, если не очень затруднит, посиди еще с полчасика. На всякий пожарный. Если что серьезного - звони на мобильный.
- Конечно, Таисия Петровна, идите, - с легкой завистью в голосе сказала она, - Веселитесь посильнее.
- Ох, куда уж там, какое веселье. Скоро гости подойдут, а ничего еще не готово.
Дверь закрылась и Таня осталась одна в душном кабинете. Прямо наказание какое-то!
Хорошо, что Димка сегодня позвонил. Всего через два дня приедет, соскучился и сильно-сильно целует. А если бы она потеряла сегодня телефон в "Доме Книги"? Хорошо еще, что тот пацан вовремя заметил. И себе не оставил, а мог бы: кто нашел, того и телефон. Теперь так.
Как же она все-таки любит Димку! Странно признаваться себе в этом, но это так! Сколько они уже вместе, четыре года? Пять? Ужас! А она все еще... словно в первый день. А он, интересно... Хотя и так знала... И еще как!
В дверь постучали, в приоткрывшуюся щель протиснулась лохматая голова.
- Можно?
- Ты? - удивилась Таня, - Можно, только врач уже ушел.
- Да я знаю, - пацан, все еще со своим огромным зонтом, висящим теперь за спиной, протиснулся в кабинет и закрыл дверь.
- А зачем тогда пришел? - спросила Таня и чуть нахмурила брови.
- Жарко, - невпопад ответил он.
- И что дальше?
- Я подумал, может, ты мороженого хочешь. Вот.
Он снял зонт и достал из него четыре запечатанных пакета: "Лакомку", "Рожок", "Гулливера" и "Снеговика с клубникой".
- Не знаю, какое тебе больше нравится.
- И взял много?
- Не, не много. Просто всякого. Чтоб уж... какое ты любишь?
Вот тип! Она посмотрела на мороженое, потом на пацана. Ну и тип! И вроде на наглого "не тянет".
- "Лакомку".
- Держи, - он протянул "Снеговика", спохватился, хотел было поменять, но она уже взяла прохладный пакет...
- Ты что следил за мной? - спросила Таня как можно строже, хотя губы сами растягивались в улыбку.
... Почему она сказала "Лакомку"? Ведь хотела именно "Снеговика", и непременно "с клубникой"...
- Нет, конечно.
- Скажи еще, случайно зашел, - подсказала она.
- Я справку подписывать, - пацан опять полез в свой зонт и вытащил бланк медкомиссии, - На работу хочу устроиться.
- Опоздал ты, врач ушла домой.
- Мне Таисия Петровна сказала, что ты все знаешь, как поставить. Я ее внизу встретил.
- Давай уж, - благосклонно кивнула Таня, - Но деньги за мороженое я тебе сейчас отдам.
- Да ладно.
Она аккуратно вписала в "терапевта" "здоров", поставила "поддельный" Таисии Петровны росчерк.
Дверь раскрылась и в кабинет вошла женщина с мальчиком лет семи.
- Здравствуйте. А врач будет? - спросила женщина.
Лохматый пацан подхватил подписанную справку, кивнул Тане и ретировался, прикрыв дверь за собой.
- Проходите, - Таня кивнула на стул, - присаживайтесь. Врач отпросилась домой, голова болит, но я могу посмотреть вашего мальчика. Что болит?..
***
Первое, что она увидела, выйдя из поликлиники был зонт. Ну и лохматый с ним. Пацан сидел на перилах, голова чуть подрагивала в такт музыке из наушника.
Увидев ее лохматый спрыгнул с перил и улыбнулся
- Опять ты, - она не спросила, скорее констатировала.
Он кивнул.
- Ждешь?
- Жду.
- Меня?
Снова кивок.
- И правильно ждешь. Я тебе сейчас за мороженое отдам.
Пацан вздохнул. Таня вынула кошелек и отыскала пятьдесят рублей.
- Вот держи. Спасибо большое.
- Не за что. Только это много. Может потом, а то где мне сдачу искать? - он протянул деньги обратно.- Можно тебя домой проводить?
Таня чуть не рассмеялась. Только... нехорошо это, смеяться над чувствами. Особенно чужими. Она улыбнулась.
- А ты случаем не втюрился в меня?
Пацан покраснел.
- Извини, но я не домой. И вообще у меня парень есть, так что...без обид, ладно?
- Я знаю, - пацан почесал нос. - Просто, там, на улицах это, неспокойно, вот я и подумал.
- Ну... только чуть-чуть, - согласилась она.
Они спустились с поликлиничной лестницы и зашагали по улице. Солнце накалило асфальт, но в тени от домов идти было довольно приятно. Лишь чуть морило. Лето.
- Что слушаешь? - спросила Таня, - И вообще положено представлятся девушке, не знал?
- Меня Сашкой зовут, а слушаю это, "Би два"...
- Нравиться?
- Нравиться.
Некоторое время они шли молча.
- Слушай, - она спохватилась, - У меня осталось твое мороженое, может будешь?
- Не, я не хочу.
- Растает.
- Растает.
- А ты молчун, - хмыкнула она.
Сашка виновато пожал плечами и ответил:
- Наверное.
Сине-желтый, весь в рекламе, автобус притормозил у остановки.
- Ну, все мне туда, - Таня кивнула на него, - Поеду прямо до дома подруги, так что не волнуйся. Обещала зайти, так что, пока.
- Ее дома нет, - сказа Сашка.
- Все ты знаешь, - Таня, уже на ходу, обернулась и помахала лохматому. - Пока, пока, не промокни!
Она успела вскочить в автобус и мельком увидеть лохматого. Тот стоял и смотрел на автобус. Вот чудак-человек. Правда влюбился, что ли? Молчит, провожает, поди, даже вздыхает. Даже жалко его чуть-чуть.
- Я пойду, наверно, теть Валь.
Таня поднялась из-за стола.
- Спасибо за чай, печенье у вас сегодня получилось - просто объеденье!
- Прямо неудобно даже, - тетя Валя, мама подружки Ленки, тоже встала, - Сказала на полчасика и на тебе. Может случилось что?
- Да не волнуйтесь вы, теть Валь. Заболталась вы ж ее знаете. Скоро вернется. Пускай обязательно мороженое съест.
- Может еще посидишь чуток, Танюш?
- Да нет, пойду, темнеет уже. Пока доберусь.
- Ты поаккуратней, сейчас шпанюков много всяких, иди, где светло.
Таня заверила, что пойдет только по светлым людным улицам, распрощалась, еще раз уверила что "все нормально" и вышла из квартиры.
На улице и вправду смеркалось. Неприятная досада свербила изнутри. Странно, ведь договаривались с Ленкой, еще и сама перезванивала вчера. Странно, этот чудик, с зонтом, говорил, что ее нет дома. Таня неожиданно испытала неприязнь к ...Сашке? Словно это он виноват во всем. Накаркал.
О, нет! Легок на помине.
- Привет! - поздоровался лохматый.
- Слушай, ты что, правда, следишь за мной?
Сашка промолчал, только взглянул на нее серыми глазами.
- Тут темно, - сказал он после паузы.
- И что? - сердито спросила она.
- Знаешь, тебе лучше не ходить одной по темноте.
- А ты что, отец мне, или чего?
Вдруг что-то неуловимо изменилось в лице Сашки. Только что перед Таней стоял чуть смущенный, неловкий подросток, с детским лицом. Теперь это лицо было серьезным и неулыбчивым, словно нечто разом состарило его на десяток-другой лет. Глаза. Точно. Глаза пацана внезапно стали ... мудрыми? старыми? Но смотрели они...
- Я серьезно. Послушай меня пожалуйста. Тебе лучше посидеть дома и не выходить вечером на улицу. Это только сегодня и завтра, пока не верне...
Она прервала его:
- Хватит, что ли!
И собралась пройти мимо. Сашка схватил ее за руку, она вырвала:
- Ты что, придурок? Ты чего ко мне лезешь?
Таня понимала, что выглядит глупо, но остановиться уже не могла.
- Чего тебе надо? Что молчишь?
Он стоял, опустив глаза. Уши пылали.
- Это моя, а не твоя, жизнь. Куда хочу туда и пойду!
Она шагнула вперед чуть толкнув лохматого плечом. На миг остановилась.
- И чтобы я больше тебя не видела, понял?
И пошла по темнеющей улице.
Смотрел ли он ей вслед? Хотелось думать, что нет.
Парк, маленький, городской, три минуты насквозь. Она зябко передернула плечами: маленький, но входить туда почему то не хотелось. Еще пацан этот, дурак, умеет "успокоить", ничего не скажешь.
Сейчас Таня чувствовала легкий стыд от своей, м-м-м, вспышки. Мало ли чего он там навыдумывал, сопля. Чего она-то распсиховалась? Ну, сказал и сказал, ей то что? Послезавтра приедет Димка, и больше этот и сам не приблизился бы. А теперь только себя чествуешь психованной дурой и все.
Сразу за потрескавшейся аркой-входом царила темнота. Фонари не работают, или лампочки выбили. Какая разница, все равно темно.
Таня тряхнула головой - чего она в самом деле? Тысячу раз ходила тут и днем и ночью, чего сегодня-то? Ага, прямо сейчас и начнется! Маньяки и зомби!
Под деревьями стояла почти кладбищенская тишина. Сколько Таня себя ни уговаривала, что все это ерунда, только мурашки, холодные и колючие, сразу забегали по спине.
Вот еще! Сейчас чуть повернуть и вон он уже, выход.
- Стой! - хриплый оклик хлестко ударил по нервам, заставил вздрогнуть. Холод пробежал по спине и ледяными руками сдавил горло.
Два темных пятна, многим темнее ночи заслонили собой, казалось все округ.
- Деньги, мобилу! Быстро! Цепочку! Что там еще?
От отчаяния Таня впала в ступор - ни двинутся, ни сказать. Руки безвольно повисли.
- Быстро, сказал!
И тут страх дал о себе знать. Она вдруг закричала, даже заорала, громко, пронзительно. Панически.
- Вот сука!
Что-то тяжелое, твердое ударило Таню по голове.
"Попала", - пронеслась мысль.
Все вмиг поплыло вокруг, а затем стало тихо и совсем-совсем темно: она потеряла сознание...
Липкая тишина накрыла собой маленький городской парк, почти сквер, каких много в любом крупном городе. Нечто повисло в воздухе. Нечто не пропускающее ничего извне: ни звуки, ни свет, вообще ничего.
Мрачный, непроглядный комок пространства неспешно подплыл к замершим фигурам: двум темным мужским фигурам, застывшим в неестественных позах, и одной - девичьей, в светлом платье, лежащей на земле.
На миг комок замер, а затем два черных отростка потянулись к девушке. Еще мгновение и они коснутся ее.
- Остановись, Темный! - в окружающей тишине, негромкие слова прозвучали громом.
Черный ком дернулся.
По дорожке к нему направлялся худой высокий мужчина, нет, мальчишка, лохматый, светловолосый.
- Остановись, нечестивый, - повторил он, подойдя почти вплотную. - А лучше сразу уходи, тебе тут делать нечего.
- Кто это здесь? - от густого раскатистого голоса у любого человека побежали бы мурашки ужаса, а сердце затрепыхалось бы в непонимании: что это с ним?
Только... людей здесь не было. Они были где-то...там, снаружи.
Комок мрака несколько мгновений клубился, беззвучно меняясь, а затем человекообразная фигура, высокая, мощная, чуть повела плечами, стряхивая остатки туманной бесформенности.
Фигура дышала чернотой. Лучилась изнутри, словно бы темным светом.
- Уж не Странник ли пожаловал? - пророкотало существо.
- Уходи, - повторил подошедший.
- Я пришел за своим, Странник. И я ее возьму!
- Нет, - просто сказал Странник. - Я тебе не дам.
- Не забывай, с кем говоришь!
- Но и ты помни, всего лишь один из Падших.
Угроза, живущая в каждом слоге речи Странника, прозвучала столь явно, что темная фигура на шаг отступила назад.
- Неужели ты здесь из-за нее?- спросило существо.
Светловолосый пацан кивнул.
- Да.
- Мне казалось, ты идешь своим путем. На что она тебе?
- Она любит... И ее любят. Ее место здесь.
Существо захохотало. Ядом сочился хохот, схожий с треском рушащихся скал:
- И это все? Все?! Не ты ли Странник сам отринул это? Не ты ли ушел искать свою Истину. Не смеши меня. Что тебе любовь? Ты уже плевал на нее!
- Я ошибался, - тихо сказал Странник.
- Но почему именно сейчас ты заслоняешь мой путь. К чему тебе эта... человечишка? - яростно спросила черная сущность.
Странник минуту молчал, а затем ответил
- Я... втюрился... Уходи.
- Нет! - взревело существо.
За его спиной вспыхнули багровым пламенем огромные крылья, вмиг осветив все вокруг, бросая от ужасной рогатой головы еще более страшные тени. В руке у темного будто вырос кроваво отблескивающий клинок.
- Странник! Не вставай на пути Тьмы. Ты знаешь, что проиграешь!
Пацан в светлых джинсах, в майке с надписью "по-иностранному", выхватил из-за спины зонт. Очертания того уже плыли, трансформируясь. Меч, длинный, чуть светящийся серым светом, сжимал в руках Странник.
Некоторое время они молча кружили, выжидая. Темный ударил вновь, Странник опять отразил.
Внезапно в другой руке Темного возник кнут - длинная огненная лента. Со сверхъестественной скоростью она полетела к Страннику, пытаясь захватить, опутать, ужалить. Кровавый клинок также ринулся в атаку.
Несмотря на кажущуюся юношескую угловатость и неловкость, Странник двигался быстро и уверенно. Но кнут все же достал его - всего лишь кончиком, - вырывая клок из тела.
Чудовище яростно заревело и взмахнуло своим оружием вновь. И снова самый кончик огненной ленты вырвал клок из тела Странника. В третий раз взвился кнут. Но лохматый пацан сам прыгнул навстречу.
Он взмахом меча перерубил кнут и мгновенно уклонился от вражеского клинка. А затем ударил.
Серая, чуть искрящаяся мелкими льдинками, полоса вошла точно в середину груди могучего противника. Рев, не сравнимый ни с чем в мире людей вырвался из нутра черной сущности.
- Да, Падший, я нашел Изменяющий Суть. И своему хозяину ты больше не послужишь! - закричал Странник.
Черная фигура таяла, вскипала клочками беспросветного тумана. Крик боли и страха становился все тише.
Светловолосый пацан кривился от боли, глядя как исчезает противник. Раны причиняли сильную, но странно успокаивающую боль, словно так и было нужно, будто по-другому никак.
Голова его чуть повернулась, вглядываясь в едва видимую дорожку.
Высокий, светящийся мягким, теплым светом образ неспеша приближался.
- Браво, браво, брат мой! - голос был удивительно приятным, густым, бархатистым. Мужским... а может быть женским?
- Что тебе нужно? - спросил Странник.
- Я пришел увидеть, как ты вновь повернулся к Свету, как поражаешь карающим мечем нечестивое порождение Тьмы...
- Что тебе нужно? - повторил Странник.
Светлый образ вспыхнул и ливень светлых капель опал на землю, оставив стоять одетого в белые одежды человека. Почти... За спиной его молочно светились крылья.
- То, что ты и так уже отнял у Темного. Всего лишь забрать эту душу и вознести...
- Нет, - чуть устало оборвал Странник.
- Что? - удивленно спросил Светлый. - Неужели ты не доказал своим поступком, что встал со мной рядом? Я не верю, что наши пути не совпадают. Как раньше...
- Зачем эта девушка нужна Свету, или почему она нужна Тьме, ответишь? - вопросом на вопрос ответил Странник. - Скажи мне, что в ней такого?
- Ты заговариваешься, бесцветный! Не тебе вмешиваться в дела Света. Я не знаю за какие заслуги тебе позволено идти собственным путем, но я знаю, сила твоя не вечна. Ты где-то ошибся и теперь истекаешь кровью. Тебе больно... и страшно! Да! Ты ошибся, Странник. Я отвечу тебе, так и быть. Она, - он кивнул на лежащую девушку, - всего лишь грань. Точка взаимодействия двух сил: если она нужна Тьме, Свет не допустит этого. Потому что она нужна и Свету. Ни для чего. Просто так. И все, Странник, она ничто, просто ничто. Но ты... ты можешь потерять много, встав на нашем пути. Лучше иди своим. То что ты и так уже отнял у Темного. тавив стоять одетую в белые одежды человеческ
- Ты ничего не понимаешь, Светлый, - грустно улыбнулся Странник. - Если я не отдал ее Тьме, я не отдам ее и тебе. Она останется здесь. Есть вещи сильнее Света.
Он тряхнул светлыми волосами и поднял искристый меч, направляя его на крылатого человека.
- Уходи!
... "Попала", - пронеслась мысль.
Она потеряла сознание? Наверное, но совсем ненадолго. Рядом слышалась приглушенная ругань и звуки ударов.