Волнующий душу и плоть шашлычный аромат витал над столиками, возбуждал аппетит, будоражил воображение и вызывал повышенное слюноотделение во рту тех страждущих, которые не успели еще забросить в глотку парочку румяных поджаристых ломтиков, усыпанных зеленью и пропитанных острым соусом. Справедливости ради, подобных, то бишь не утоливших голод граждан (и гражданок), здесь почти не было. Большинство посетителей летнего кафе давно находились в состоянии близком к нирване. Они уже успели и вкусить шашлыка, и залить его изрядной порцией вина, и выкурить такое количество сигарет, что табачный дым не только повис над палубой и зонтиками, но и стелился сизым облаком по реке, подражая настоящему туману. А запах табака перебивал лишь неизбывный шашлычный аромат.
Шашлык жарили в мангале на берегу, где находилась также и часть столиков, но посетители стремились оказаться именно на борту пришвартованного к "вечной" бетонной пристани теплохода. Кафе - то же самое (даром название "Венеция" красовалось и на стойках бара, и на борту корабля), кухня - та же, а вид - не сравнить. Человеку, расположившемуся внизу - за столиком на берегу - наиболее впечатляющие куски пейзажа загораживали стоящая рядом девятиэтажка, высокий парапет и массивный силуэт самого кафе-теплохода. Хочешь - антрекот грызи, хочешь - любуйся бетонным парапетом. А вот с борта давно списанного и превращенного в популярный пункт общественного питания корабля открывался изумительный вид на реку.
И народ валом пер по трапу в надежде не только ублажить желудок, но и порадовать глаз. Почти все места на борту были заняты, ведь время (вечер пятницы) и погода (теплая, ласковая, словно домашняя кошка, но не жаркая) благоприятствовали наплыву посетителей. Вновь прибывающих - в основном компаниями и парами - любителей совмещения радостей тела и духа нередко поджидало разочарование, поскольку свободных столиков на борту для них не находилось. Бедолагам приходилось довольствоваться столиками у подножия застывшего монументом корабля. Некоторые вместе с тем умудрялись выкроить себе места под солнцем и вливались в пеструю, галдящую и курящую толпу "корабельных сидельцев". И тут же принимались бурно отмечать это событие возлияниями: кто демократичным пивом, кто благородным красным вином, кто дорогим коньяком, а кто и воистину по пролетарским канонам - водкой. Закусывая различные напитки однообразно - конечно, шашлыком. Правильно один наблюдательный и умный человек заметил, что державный усатый горец приучил русский (и не только) народ повсеместно употреблять в пищу это незатейливое блюдо кавказкой кухни. Особенно, в летний период.
Где вы, вальяжные пузатые пельмени, облитые сметаной и лоснящиеся от осознания собственной значимости? Где сочащиеся маслом блины, фаршированные икрой? Где пироги с капустой и мясом, соленые грузди и рыжики, крепкие хрустящие огурчики? Где, наконец, неведомые, загадочные, но оттого не менее аппетитные кулебяки?
Увы...
Шашлык исконно русскую снедь уничтожил под корень, вытеснил, если не из меню, то из умов и желудков обывателей - несомненно. Пусть в кабаке, пусть на даче, пусть "на природе" едоки всегда и всюду прочим изыскам предпочитали жаренное на мангале мясо. Не взятым оставался последний бастион - неистребимая сорокоградусная...
Истинному ценителю славянского духа подобное повальное отречение от корней отравляло...живот. Сиречь жизнь. Впрочем, размышления о судьбах русской кухни Стрельцова в настоящий момент волновали менее всего. Несмотря на то, что во рту со вчерашнего вечера не было и маковой росинки, и от голода челюсть сводило судорогой, о пище он и не думал. На повестке дня стоял другой насущный вопрос: надо выбраться из крайне поганой ситуации, в которой он неизвестно за какие прегрешения оказался? Выпутаться, во что бы то ни стало. А то, что сейчас руки-ноги свободны, от этого не легче. Он опутан такими канатами, что тошно становится. Ведь на кону безопасность Насти...и еще одного маленького, но уже существующего человечка...
Там, на даче незнакомец, командовавший курортником-мордоворотом, обрисовал ситуацию лаконично и недвусмысленно. В устах незнакомца все звучало предельно просто. Пленнику придется выполнить одно маленькое поручение, и тогда заинтересованные стороны расстанутся к взаимному удовлетворению, "полюбовно и без претензий". Его супруга, кто не в курсе, находится в надежном месте, и если Артем будет брыкаться-трепыхаться, совершать лишние телодвижения, то ей не поздоровится. Поэтому лучше сохранять благоразумие и спокойствие. Поручение же состоит в следующем: одного "не очень хорошего товарища"...надо облить пивом, а когда тот начнет "качать права", "возникать", то схватить наглеца за грудки и позволить съездить себе по сусалам. Дальнейшего сопротивления не оказывать и, при первой возможности, незамедлительно уходить. До места, где намечены пивные ванны, его довезут, после выполнения нехитрого задания также заберут. И доставят в целости и "относительной сохранности" до дома. И если все пройдет гладко, то вскорости там появится и супруга, опять же в целости и полной сохранности. Фотографию "нехорошего товарища" ему сейчас покажут.
Главарь похитителей (в том, что требования злоумышленников озвучивает один из организаторов и идейных вдохновителей, Артем почему-то не сомневался) особо подчеркнул - времени на исполнение "поручения" будет очень мало, минут десять-пятнадцать. Чтобы, как выразился незнакомец, "кидалова не случилось, и задница не чесалась бежать с заявой в мусарню".
Выслушав наставления, Артем почувствовал себя бездарным актеришкой в театре абсурда. Полная шизофрения! То ли похитители абсолютно невменяемые, то ли его снимают в развлекательной программе типа "Скрытой камеры" или "Розыгрыша". Денег не требуют, продать за бесценок бизнес не предлагают, на квартиру-машину не претендуют, даже не пристают - в духе кинематографических сюжетов - с просьбами застрелить президента или, на худой конец, губернатора.
Облить пивом какого-то дятла? Зачем? Для чего? Почему сопротивления в случае возникновения драки не оказывать? А если начнут ногами месить? Не издеваются ли над ним?
Часть возникших вопросов Артем задал собеседнику. Также выразил недоумение и некоторое возмущение. Мол, пошто изгаляетесь, изверги, говорите нормальным языком, чего надобно. В ответ прозвучала настоятельная рекомендация заткнуться и не возбухать, поскольку его дело - телячье, исполнить то, о чем попросят и гулять на все четыре...
А не то, он сам знает...
Пришлось рекомендации принять за инструкции к применению. Невзирая на их нелепость. Главарь даже не удосужился объяснить конечную цель обливания пивом и мордобития, лишь еще раз в напутственном слове помянул сотрудников милиции и слезно умолял забыть об их существовании. Но Артем тоже не первый день белый свет обживал и догадался, что потенциальную жертву пивного произвола хотят элементарно скомпрометировать. Других причин и не придумаешь. Не шоу же они в самом деле режиссируют. Хотя...как можно скомпрометировать посредством пачкания костюма пивом или даже легкого мордобоя, буде драка случится?! Любой мужик отряхнется и благополучно забудет. А не забудет - так возгордится; хулигану и нарушителю спокойствия укорот дал. И зачем тогда огород городить? Перегруженные стрельцовские мозги выдали на-гора единственное разумное предположение, как-то оправдывающее подобную нелепую затею - "нехороший товарищ" имеет депутатский мандат или сидит в чиновничьем кресле, и скандал ему испортит карьеру.
Изложив напутствие, главарь удалился После чего Стрельцову развязали руки (ноги, увы, нет), сняли повязку с глаз и даже накормили и напоили. Правда, под дулом пистолета. Попутно предоставив возможность полюбоваться снятой во всех ракурсах рожей "нехорошего товарища", которого предстояло облить и, если потребуется, стукнуть. Ставший почти родным мордоворот в шортах, а обслуживанием пленника, в том числе и кормежкой, занимался исключительно он, приволок целую кипу фотографий. Хоть дембельский альбом составляй. В общем, сервис удовлетворительный.
На даче они проторчали несколько часов, а потом мордовороту кто-то позвонил на сотовый, и...завертелось. Артему снова набросили повязку на глаза, засунули в автомобиль и привезли ... на набережную к кафе "Венеция". Как выяснилось. Тут уже проделали все в обратном порядке, то бишь повязку сорвали, веревки с ног сняли и из машины вытолкнули. Быстро и аккуратно. Стрельцов ни одного из похитителей, кроме надоевшего мордоворота, так и не разглядел. Только по количеству голосов и занятых мест определил, что их было четверо.
Из глубины салона главарь (он оказался здесь же) напомнил про нехватку времени, и черный "БМВ" с заляпанными грязью номерами, скрипнув шинами, умчался. Но Артем ни на миг не усомнился, что похитители где-то рядом, следят, контролируют. Может быть, на другой машине.
И вот он перед кафе. Хочешь - кричи, милицию зови, хочешь - пивом обливайся. Чистая незамутненная злоба выжигала каленым железом нутро, иссушала душу, однако наружу не вырывалась. И причина злобы крылась в Насте. Вернее в том, что эти...ублюдки посмели угрожать ей, фактически держат супругу в качестве заложника. Любые эскапады в отношении себя Стрельцов переварил бы легко, в рамках разумного, конечно. Тем паче не настолько сильно его и обижали. Не унижали, не изгалялись, с непристойными предложениями не лезли. Попинали маленько, не без того, свободы передвижения лишили, заставляют совершить нелепую выходку, что удручает, но...вполне терпимо. Если бы увечье какое нанесли или насилие в извращенной форме сотворили, тогда бы он осерчал. Вплоть до самоубийственных выходок. А пара синяков на...спине и плечах и попрание прав человека - ерунда. В отместку виновные ряхи начистить и забыть. И не такое переживали.
Но Настя...
От одной мысли, что она неизвестно где, что с ней может случиться ...нечто нехорошее, а то и страшное, непоправимое, и не только с ней, но и с их ребенком, Артема корежило. Кулаки сжимались, зубы скрипели так, что, казалось, раскрошатся. И отравляла нутро черное злоба. Которая через миг сменялась безысходностью и страхом.
Злись - не злись, страшись - не страшись, а деваться некуда, выполнять абсурдное задание похитителей придется. Иначе высока вероятность того, что с Настей...нет, об этом лучше не думать! Бежать в прокуратуру, в УБОП, в ближайшее РУВД он не станет - слишком велик риск. Ведь по мордам (вернее - по одной морде) видно и по голосам понятно, что похитители способны выполнить свои обещания-угрозы.
Предусмотрительные, сволочи! Времени дали в обрез. Даже до телефона не доберешься, а если и стрельнешь у кого трубу, то не успеешь дозвониться и объяснить что к чему. И следят же еще наверняка...
В общем, как ни крути, а обливаться пивом придется. И "нехороший товарищ", что на фотографиях красовался, здесь - на месте - задом стул подпирает, с друзьями-подругами пирует. Словно просится...умыться "Балтикой" или "Золотой бочкой". Откровенно говоря, на депутата или, тем паче, на высокопоставленного чиновника субъект походил мало. Данный факт Артем еще на даче подметил. Но на фотографиях "товарищ" хотя бы периодически попадался в пиджачно-галстучном наряде и смотрелся в целом солидно. А, извините за сленг, в натуре он выглядел не...государственно и слишком...вольно. Где вы видели на публике государственного человека в джинсах, кроссовках и футболке?
Но главные сомнения в статусе "товарища" зародила не одежда; в "депутатском" ухе блестела золотом серьга, а волосы были стянуты в хвост. Не очень длинный - еще не "конский", но уже как минимум "лисий" или "кошачий". Бюрократы, депутаты или даже кандидаты в депутаты подобными "прибамбасами" не увлекаются. Сии аксессуары чаще носят неформалы: разные рокеры, хакеры и прочие факеры. Впрочем, кто нынешних избранников народа разберет, многообразие этой фауны не поддается описанию.
А остальные приметы налицо: щеки розовые, как яблочки наливные, прямой нос, тонкие губы, густые прямые брови, волосы русые. Красавчик! Даже хвост не портит впечатления. Плюс подтянутая спортивная фигура и общая ...холеность. Смотрелся парень прямо-таки донжуаном местного разлива в одном флаконе с Аленом Делоном. Женщины наверняка на него вешались гроздьями. Артем мимоходом отметил фактуру и рост молодого человека, на фотографиях комплекция в глаза не бросилась, а лоб-то здоровый. Надо полагать, пару-тройку хорошо поставленных свингов по физиономии этакая орясина организует легко.
Парень, лицо которого столь тщательно изучалось в дачном домике, веселился по полной программе в компании пятерых, как говаривали в старину, "добрых молодцев" и троих разбитных девиц. Два столика, занятые молодежью, ломились от закусок, рыбных и мясных нарезок, шашлычных огрызков и спиртного, начиная от пива и заканчивая приторно-сладким ликером. Одна из девиц - миниатюрная крашеная блондинка, будто подтверждая мысли Стрельцова относительно женщин и гроздьев, гордо восседала на коленях у "хвостатого", что затрудняло предстоящую процедуру обливания; окатить ее кавалера и не замочить даму представлялось...маловероятным. А с другой стороны, плевать, кто там у кого на коленях сидит. То, что ему приказали, Артем, безусловно, выполнит, пусть там хоть выводок младенцев расположится. Потому что ради Насти он и не такое...отмочит.
Стрельцов на всякий случай огляделся, тешась надеждой обнаружить слежку со стороны похитителей, но напрасно. Засечь тут наблюдателей - задача неразрешимая; вокруг десятки машин, людей еще больше, плюс великолепный обзор из окон соседних многоэтажек. Попробуй, отгадай, где они притаились. Может, за тонированными стеклами авто? Или в подъезде одного из близлежащих домов? Или основные действующие лица (на черном БМВ) вообще уехали, а их сообщники сидят спокойно в кафе, расслабляются и поглядывают на чудика, которого, как в криминальной среде выражаются, "подписали" на идиотскую выходку?
Знать бы еще, кто этот парень с фото и зачем его нужно компрометировать. Ничего, потом разберемся, отпустим агнцам по грехам их. Мало не покажется. Дайте только Настю выручить, тогда поглядим, что у кого за душой...
Призывая все громы небесные на головы злодеев-похитителей, Артем решительно направился к бару. За пенным боеприпасом...
* * *
-Молодец, мужик!- Величев удовлетворенно крякнул и перехватил бинокль другой рукой. Хотя до переоборудованного в кафе теплохода было не больше ста метров, он предпочитал использовать оптику, чтобы видеть выражение лица "камикадзе".
После "выгрузки" пленника на набережной Химик, как и было условлено, заехал во двор в паре кварталов от кафе, где Серега вместе с торпедами пересел из "БМВ" в серебристый "Ландкрузер". Припарковались у дома с кормовой части "Венеции" и развернули своеобразный наблюдательный пункт. Во второй машине - серой девятке - томилась еще пара человек на подстраховке. Сегодня Велик подтянул не только лучших своих людей - Химика и Гвоздя, но еще пару самых верных и исполнительных - Митяя и Самбиста. Да и проштрафившегося Чалдона прихватил. На всякий случай. Ведь если опять случится неудача, Туман кишки на яйца намотает... и бригадиру, и его присным. И исключений не сделает. А причиндалы жалко.
Но на сей раз ничего сорваться не должно, все продумано до мелочей. И согласовано с худосочным посланцем шефа. Чтобы подопечный, Стрельцов, помнится, у него фамилия, с крючка не сорвался и не выкинул какого-нибудь коленца, даже за те считанные минуты, пока меняют машину, за ним и следили из "девятки" Гвоздь с Самбистом. Начни мужик барагозить, в ментуру рваться, его мягко перехватят и напомнят о супруге и ее незавидной участи... И биноклем-то Велик прибарахлился лишь в целях страховочных, авось намерение взбрыкнуть, если оно появится, проступит на морде подопечного, и времени для его вразумления будет больше.
Нет, рыбка с крючка не сорвется. Серега даже глаза подопечному велел завязывать не от склонности к театральным эффектам - пусть считает, что ему не дают запомнить приметы похитителей. То есть создают препятствия для последующего опознания, когда Стрельцов в мусарню поскачет. Мужик он неглупый сообразит, что если от опознания берегутся, значит, его не завалят, оставят живым, целым и невредимым, и лишних телодвижений делать не станет. Так его проще на коротком поводке держать. Старый психологический трюк, который Величев почерпнул из любимого источника - американских детективов. Янки эту тему в своих опусах неоднократно мусолили, до дыр практически затаскали. И здравый смысл поддерживает позицию америкосов - нельзя у человека последнюю надежду отнимать, в угол его загонять, будь он хоть трижды лох распоследний. Загнанная в угол крыса способна броситься на любого - даже в десятки раз более крупного и сильного - врага и перегрызть тому глотку. А мужик и на лоха-то не похож, из деловых, к тому же лось тот еще. Если его по беспределу окучивать, таких дел наворотит - мало не покажется. Пусть лучше верит в то, что вернется домой и в то, что с женой его ненаглядной все в ажуре будет.
Слабое место - Митяй, он харю свою перед Стрельцовым засветил, но на то корешу даны соответствующие указания. И Митяй их выполнил, намекнув подопечному, что сам он не местный, а гастролер залетный и вскорости из города смотается. Если мужик по разряду умственно отсталых не проходит, то смекнет, что в подобном раскладе Митяю по барабану, кто там его фас "сфотографировал" и зачем. Это еще один, как говорят те же янки, психологический нюанс. Чем их больше, тем вера крепче, и пойдет бычок на заклание покорно и спокойно. Здесь на американских писак стоит положиться, в психологии они не одну собаку сожрали. Недаром каждый второй янки к психоаналитику бегает чаще, чем тракторист в сельпо за бутылкой. Да и тумановский прихвостень "просто Саша" Гареев профилактическую меру одобрил.
Все-таки славно, что Гареев свалил. Дал добро на акцию и смылся куда-то. Велик не возражал; дышать легче стало. Одним присутствием своим нервировал соглядатай поганый. Стучал шефу, к бабке ходить не надо. И сейчас, верняк, помчался докладывать. Одно слово - мусор, у них ведь бывших не бывает. Душком мусорским от него за версту разило. Серега с трудом сдерживался, дважды едва не перешел грань и не шмальнул в поганца. Рука уже к стволу тянулась. Но бог миловал...
Рыбка на крючке не трепыхалась. Подопечный послушно, как и было приказано, купил кружку пива в баре и стал подниматься на верхнюю палубу кафе-теплохода, где расположился Паровоз и его собутыльники.
-Ай, красавец! Ни вправо, ни влево, сразу быка за рога.
-А куда ему деваться...с подводной лодки?..- тихо пробубнил над ухом Митяй.
-Не скажи, брат, - не отрываясь от окуляров возразил Велик, - с подводной лодки свалить - как два пальца об асфальт. Акваланг надел, и в воду. А наш клиент вполне мог свою бабу кинуть...и нас вместе с ней...
-Да ну...- скептически хмыкнул Митяй, - ты же вон, сколько народу подтянул, куда ему...
-Мужик-то об этом не знает. Мог попробовать свалить, в ментуру рвануть, типа, заявы строчить, как тот Достоевский - романы. А то, что бабу по кусочкам собирать будут - это дело пятое. Жалко, типа, но не его же на ленты порежут. Но он даже не попробовал... Вот ты бы что на его месте делал: перся мясом на бойню, боясь за бабу или свалил по тихой грусти?
-Я сам, в натуре, кого хочешь порву...
-Нет, ответь, что бы на месте мужика сделал?- Величев на миг опустил бинокль и посмотрел в глаза другу.- Ответь...
Митяй смутился, повел очи долу и ожесточенно зачесал переносицу.
-Я бы свалил,- подал голос Чалдон.
-А ты заткнись и не возникай, слова тебе никто не давал!
Чалдон затих. Даже дышать перестал.
Оптический прибор снова взлетел вверх.
-Серый, я бы, верняк, свалил,- определился Митяй.- У меня и телки-то такой нет, ради которой башку в петлю совать... Да и не стоят бабы...
-Вот то-то и оно...Ты бы не стал. А он стал, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, не дай бог, начнет в последний момент быковать. Он ее типа любит. Значит, что?..
-Что?
-Значит, информация правильная на клиента была.
-А-а...
-Ой, молодца! Облил! - Велик вскинулся и азартно хлопнул ладонью по панели.
Митяй бросил взгляд над плечом закадычного дружка - бригадира. На верхней палубе "Венеции" закипела свара, трое из сидевших за сдвоенным столиком молодых парней подскочили, а Паровоз скинул телку с колен и что-то втолковывал "клиенту". Тот ответил, и они сцепились. При этом "клиент" почему-то оказался в горизонтальном положении и его принялись лениво попинывать. Паровоз и его присные.
-Понеслась душа в рай...- выдохнул Величев.
-Дубасят знатно, любо-дорого, как бы не зажмурили родимого, - обеспокоился Митяй.
-Точно, - поддакнул ищущий искупления грехов тяжких Чалдон, и его на сей раз не одернули.
-Не зажмурят! Парень он крепкий, хоть кирпичи о башку ломай, здоровья навалом. Да и у Паровозика, по-любому, настроение не смертоубийственное, душевное, на море, типа, собрался. Отдыхать. В таком настроении на мочилово не пойдет.
-А вдруг? Что-то не унимаются орлы, и халдеи не торопятся разнимать. Жалко мне родимого...
-Не мельтеши, потопчут минут пять и устанут. Нам меньше возится...Хотя если переборщат...
-Кажись, закончили.
-Точно! Халдеи набежали. А эти...расселись. Ага, поднимают, типа, отряхивают...- Величев покрутил колесико на бинокле.- Целехонек клиент...почти. Теперь наш выход. Митяй, звони Химику, пусть "бэху" подгоняет, лишнюю тачку светить не будем.
-Так мы же его...- Митяй сделал характерный жест рукой по горлу.- Свети - не свети...ментам не настучит.
-А зрителей ты куда денешь, дебил! Мало ли кто что запомнит и языком намелет, где... не надо. И, вообще, не быкуй раньше времени.
-Ладно тебе, понял!- Митяй достал из кармана модную многофункциональную трубу и ткнул пальцем в кнопку. - Алё, Хима...
* * *
Из губы, распухшей до размеров предпочитаемых африканскими красотками, сочилась кровь. Нижняя увеличилась просто неприлично, впору к штанам прицеплять, чтобы на ветру не болталась. Или заказывать соответствующий механизм, именуемый в народе губозакаточным. Еще ныли отбитые бока, по ним потоптались изрядно, а голова и вовсе раскалывалась. Хотя ударов по самой ненужной части тела, в которую, по выражению боксера из анекдота, едят, было нанесено немного. По губе, в челюсть и вскользь по носу. И невыносимый похмельный синдром, вроде бы, отступил еще на даче. Пять минут назад едва заметно сдавливало виски, и на тебе. Три затрещины, и...полный анамнез. Голова болит так, словно ей в кегли играли. Или в крикет...чугунными клюшками. От стресса разболелась что ли.
Ребра намяли куда основательнее, но они беспокоили меньше. Артем ощупал себя, оценивая причиненный ущерб. Кости, кажется, не сломаны, ребра целы, пяток гематом на туловище образуется, не без того, и губа заживет не скоро - разворотили ее добротно, но могло получиться гораздо хуже. Хлопцы молодые, горячие, ретивые, под градусом - от таких поцелуев не жди. Если ты не девятнадцатилетняя старлетка с ногами от ушей и смазливым личиком, а почти тридцатилетний мужик чуть выше среднего роста крепкого телосложения и неинтеллигентного поведения. Хотя, рыло начистить эти ребята, есть смутное ни на чем не основанное подозрение, способны и, невзирая на поведение, просто не понравишься, и кирдык. К тому же они на спортсменов смахивают, очередную грушу размять таким - за праздник. Но не усердствовали, тот парень с конским хвостом, которого он видел в фотоальбоме, вообще только единожды удар нанес. Правда, именно он губу и расквасил, собака.
Рука невольно потянулась к распухшим "пельменям". Ерунда, до свадьбы заживет! Не покалечили, не изувечили, и на том спасибо. То, что от него требовали, Стрельцов выполнил в точности. Пивом облил, конфликт затеял, по сусалам получил. Теперь слово было за похитителями...
Примчались они стремительно. Артем едва успел спуститься с трапа на остывающий под уже не кусачими лучами вечернего солнца асфальт, отойти от кафе на полсотни метров, скрывшись из поля зрения недавних обидчиков, и проинспектировать собственные повреждения, как на набережную выкатил знакомый "БМВ" с заляпанными номерами. Понятное дело, очистить государственные регистрационные знаки никто не удосужился, дабы не загружать Стрельцова и потенциальных очевидцев лишними знаниями и не ... искушать понапрасну. Артем, морщась и держась рукой за правый бок, поковылял к машине. Ему оставалось лишь надеяться на то, что свою часть уговора злоумышленники выполнят и отпустят и Настю, и его самого. Тем более что никого из них, кроме дачного мордоворота в курортном наряде, он не видел. И описать их, возникни такая потребность при обращении в правоохранительные органы, не сумеет. А мордастый браток еще и не местный, прямо об этом Артему сообщил. Наверное, специально: мол, не парься, земляк, рожу не запоминай, все равно я завтра укачу в дальние края.
Предусмотрительные, сволочи. И серьезные. Номера даже замазали. И тьфу на них, выбраться бы из этой передряги и забыть. Предусмотрительные, сволочи. И серьезные. Номера даже замазали. И тьфу на них, выбраться бы из этой передряги и забыть. Артем для себя решил: если Лену не обидели, не считая самого факта похищения, конечно, то в милицию обращаться не будет. Земля круглая, столкнется с мордатым на узкой дорожке, тогда попытает, кто и зачем все это затеял. Случай представится - и отомстить не грех. Но без рытья земли обойдемся. Бог им судья...
Сердито щелкнул замок, задняя дверца приоткрылась и из-за нее выпрыгнул старый друг - мордоворот.
-Сделал, как договаривались...- проинформировал "приятеля" Стрельцов, подозревая, а скорее - не сомневаясь, что его пояснения и объяснения не нужны. Похитители все видели или же знают.
Увидев, что подопечный не проявляет особого желания садиться в автомобиль, "курортник" растянул зубастую пасть в улыбке.
-Не дрейфь, родимый! Теперь никто тебя не тронет, - с этими словами он галантно взял Стрельцова за локоток и подтолкнул к двери. Джентльмен, ни дать, ни взять.
Пришлось залезать.
Отдыхавший на заднем сиденье здоровяк - мощные бицепсы грозились порвать тонкую рубашечную ткань - в массивных солнцезащитных очках и надвинутой на лоб бейсболке поспешно отодвинулся влево. Из-под очков здоровяка высовывался приплюснутый сломанный нос, а из-под бейсболки - вихры светлых волос. Впереди над креслами торчали еще две головы; одна - лохматая, другая - стриженная. Головы не повернулись, не давая возможность рассмотреть их хозяев. Сие вкупе с очками здоровяка свидетельство о том, что похитители не хотят раскрывать собственное инкогнито. Факт, безусловно, отрадный. И обнадеживающий.
А что огорчало, так это черный ствол пистолета, выглядывающий из лапы здоровяка в темных очках и направленный в район многострадального Стрельцовского бока.
Мордоворот в шортах присоседился к Артему, захлопнул дверь, и пленник оказался зажат ломтем колбасы в бутерброде между двух крупногабаритных братков. Стало неуютно. Не шевельнешься лишний раз, не дернешься, и еще ствол в ребра упирается. Не больно, но...неприятно. Поневоле начинаешь думать, а не дрогнет ли палец здоровяка на какой-нибудь особо коварной кочке...
Курортник умостил поудобнее свой основательный зад, нагнулся, достал из барсетки наручники и ловко застегнул их на запястьях Стрельцова. Не представив времени для возражений и протестов. Что-то новенькое. Еще утром для столь утилитарных целей использовались веревки. Материально-техническое обеспечение бандитов улучшается на глазах. Не по дням, а по часам, в прямом смысле слова. Даже завидно. Ладно, хоть здоровяк после надевания "браслетов" пистолет убрал.
Едва описанные манипуляции были выполнены, лохматый водитель надавил на газ, и уже через десяток секунд автомобиль выбрался на оживленную магистраль. Никто не разговаривал, ничего у Стрельцова не спрашивал, поэтому он повторно озвучил очевидное:
-Я все сделал, как...требовали, как договаривались...
-Сделал - молодец... - соглашаясь, подал голос с переднего пассажирского кресла главарь. Голову он так и не повернул.
-А... насчет ...обещания вернуть в целости и сохранности?..- аккуратно подбирая слова, поинтересовался Артем.
-Все в силе.
-А куда мы едем?..
-Да ты не напрягайся, сейчас прокатишься с нами в одно место, а потом доставим, типа, до хаты, выгрузим и гуляй.
-Типа?.. Или до хаты?
Знакомый мордоворот гоготнул:
-Ха-ха! Шутник!
-Не дерзи! Тебя еще не отпустили, можно, типа, по лицу разок выпросить...
-Я и не шутил, уточнил просто.
Главарь недоверчиво хмыкнул. А мордоворот переместил левую руку по сиденью за спину Артему и заговорщицки ему подмигнул.
-Жену тоже привезут?
-Тоже.
-А заезжать ... в это место зачем?
Затылок главаря недовольно сморщился.
-Слушай, родимый, народную мудрость помнишь: будешь много знать, будешь плохо спать? - похлопал лапой по плечу мордоворот. - Это наши дела, а не твои. Ты пять сек подождешь, а потом - go home! И все в шоколаде!
Артем замолчал, несмотря на то, что вопросы распирали его словно забродившее вино закупоренную бутылку. Того и гляди - крышку сорвет. А этих ребят лучше не раздражать. И не забывать о наручниках на руках и жене в заложниках.
Минут пять они ехали молча, под аккомпанемент радиозавываний очередной модной поп-дивы.
И кто сказал, что бандиты слушают шансон?
Автомобиль втиснулся в плотный поток транспортных средств, чьи хозяева стремились попасть на другой берег. Стрельцов забеспокоился. Что похитителям нужно в промышленных районах города, он представлял слабо. В голове крутилась разная гадость про стрелки, терки и перестрелки. А когда на середине моста машина свернула на остров Гладышева - место не очень людное, малопосещаемое, заросшее деревьями и кустарником и не обезображенное зданиями и сооружениями, если не считать таковыми многочисленные времянки, используемые во время проводимых здесь праздников и народных гуляний - беспокойство переросло в легкую панику. Остров мог похвастать двумя капитальными строениями - лыжным стадионом, который по понятным причинам летом пустовал и автодромом для начинающих автолюбителей. А в остальном: полуразрушенные причалы, деревянные туалеты, подмостки и...пустыри пополам с зарослями.
Хотелось думать, что бандиты приехали сюда в вождении потренироваться или лыжный маршрут на зиму присмотреть, но поверить в это сподобился бы разве что законченный оптимист. Плохо информированный и чрезвычайно наивный. Особенно если учесть, что в сторону автодрома или стадиона они не поехали, а затормозили около руин какого-то деревянного сарая. С наивностью Стрельцов распрощался в далеком детстве, когда узнал, что дети появляются не от поцелуев, а в результате одного пикантного физиологического процесса, необузданным оптимизмом также не страдал, поэтому о вождении и лыжных маршрутах даже не подумал. А отчего-то решил, что его тут кончать будут.
А что? Местечко подходящее: посторонних глаз нет, деревья, кусты, река рядом. Хочешь - в воду труп кидай, хочешь - в землю закапывай. Когда еще обнаружат полусгнившие останки, ближайший праздник-то только через полтора месяца, а на жаре человеческая плоть за долгий срок... размякнет, как кисель. Перед глазами Артема, словно наяву, предстала картина обнаружения его собственного тела, вернее... отвратительных останков: эксперты в резиновых перчатках осматривают бесформенную кучу протухшего мяса, под их руками осклизлые лохмотья кожи слазят старым порванным чулком, куски мяса отстают от костей, а вонь...непередаваема. Даже затошнило. Он весь подобрался, сжался пружиной, готовой распрямиться затылком в чугунный подбородок одного из соседей и... только тут сообразил, что сопротивляться кричать, бесноваться нужно было еще на мосту, где полно свидетелей. Но ситуация правом выбора не наградила, Артем напряг мышцы, прикидывая, кому сподручнее зарядить локтем в челюсть, но его потуги не увенчались успехом.
Мордоворот ощутил некое изменение, почувствовал, что "клиент" окаменел (немудрено при столь плотном размещении людей на заднем сиденье) и предупредительно рявкнул:
-Куда?!
И добавил для убедительности кулаком в печень. И не попал-то как следует, помешал стрельцовский локоть, который из-за наручников перманентно прикрывал именно правый бок, но удар заставил Артема рефлекторно согнуться и чуть завалиться в сторону неизбывного мучителя. Под ложечкой засосало, Стрельцов позвоночником почувствовал, что живым его из машины не выпустят, а если и выпустят, то лишь для того, чтобы салон кровью не запачкать. Терять было уже нечего, за покорность судьбе и жертвенность памятников не ставят, поэтому, заваливаясь, он постарался от души врезать лбом по скуле ненавистного "курортника". Или по скуле, или в висок. Куда бог пошлет.
Вот здесь срослось.
Лоб соприкоснулся с костью, раздался треск, будто штакетину из забора выдернули. А мордоворот взвыл подстреленным волком:
-А-а-а!!
Здоровый браток слева встрепенулся потревоженной птицей, впереди тоже завошкались, салон заполнился шумом, криками, гвалтом.
-Сука, что творит!!
-Держи!
-А-а-а!!!
-Бей!!
Здоровяк навалился сверху и ударил Артема в район шеи. В ухе зазвенело. Стрельцов попытался лягнуть гада или достать локтем, но на сей раз выстрелы угодили в молоко. Слишком тесно, слишком много тел, пинок пришелся в переднее сиденье, а движение локтя по причине недостатка свободного пространства напоминало скорее толчок, а не удар. Дружеский толчок, каким обычно подбадривают хандрящего приятеля.
Локтевая эскапада возымела действие. Здоровяк взбодрился, заерзал более активно, схватил Артема за руки (любовно окольцованные) и стал их выворачивать. С переднего сиденья кто-то - главарь, не иначе - ему, по мере сил, помогал. Стрельцов также по мере сил противодействовал, вцепившись клещом в шорты страдающего мордоворота. Соседушка посягательства на свой гардероб даже не заметил, он безостановочно выл, прерываясь лишь на вдохи и налегая в основном на звук, обозначаемый первой буквой алфавита. Выл слишком громко, уши едва не закладывало. И катался по сиденью, увеличивая и без того немаленькую сумятицу в салоне.
Некоторое время (весьма незначительное) в противоборстве враждующих сторон наблюдался своеобразный паритет: у бандитов не получалось вывернуть пленнику руки и извлечь его из автомобиля, а у того не было возможности вырваться и убежать или хотя бы нанести подонкам значимые телесные повреждения. Чтобы запомнили, собаки (один уже точно запомнит, но он не в счет). Рано или поздно численное превосходство похитителей сказалось бы, и они расфасовали бы кучу-малу на заднем сиденье. Артем это понимал, даже не понимал - хребтом чувствовал, предвидел, поэтому он отпустил шорты бедного мордоворота, мимоходом крепко дернув его за причинное место, и используя инерцию мускульных усилий бандитов, продолжавших тянуть его за руки, ткнул локтем...куда-то в тело здоровяка.
Дробина, отскочившая от кожи слона, наверняка произвела бы больший эффект. Спортсмен-здоровяк же только крякнул и задышал чаще. Справедливости ради, товарищ в головном уборе мало в чем слону уступал, разве что в массе серого вещества мозга, а ткнуть его как следует снова не удалось (по изложенным выше причинам).
Наконец братки сообразили, что таким образом возиться можно долго, и перегруппировали силы. Поскольку доблестные представители бандитского сообщества с заднего сиденья выйти из авто были не в состоянии, мордастый - ввиду болезности, а здоровяк - из-за слишком тесного контакта с подопечным, покинули салон главарь и водитель. Артем догадался об этом, услышав сквозь вой соседа сдвоенный хлопок дверей. Услышал хлопок и осознал, что живет последние минуты. Как только бандиты доберутся до него - сливай воду, открывай кингстоны. В безысходном отчаянии Стрельцов выброшенной на берег рыбой забился в жарких объятиях здоровяка, стремясь сбросить его неподъемную тушу с себя. Вырваться не сумел, но извернулся ящерицей и впился зубами в могучее предплечье "бейсболиста", опровергая старую поговорку о том, что близок локоть да не укусишь.
Впился яростно, остервенело. Так погибающий от жажды путник, обнаружив в пустыне оазис, припадает к источнику воды. Или воспитанный в монастыре девственник - к губам красавицы. Или раскаявшийся грешник - к святым мощам.
Вонзил зубы, разрывая тонкие хлопчатобумажные и плотные мышечные волокна, кожу и сосуды. Захватил кусок побольше и дернул на себя, что есть мочи.
По губам, разбитым и опухшим, потекло...теплое и горьковатое, меж зубов что-то застряло...
В салоне возник новый звук, заглушающий все и вся, даже подвывания мордоворота. Это иерихонской трубой взревел лишившийся куска предплечья "бейсболист". На миг душу Артема охватило сдержанное, умеренное ликование, словно он выполнил трудное задание, но тут щелкнул замок на двери, и затылок взорвался мегатонной ядерной боеголовкой, бросив сознание в огненно-черную пустоту.
* * *
Когда клиент начал рвать бушлаты, Серега растерялся. Чуть-чуть. Просто не ожидал; из тачки не выпрыгнешь, на руках браслеты, по бокам гренадеры, да и всю дорогу клиент вел себя паинькой. Велик и расслабился. Зря, конечно. Понадеялся на численное превосходство, хватку ребят и собственное красноречие. Если бы подопечный принялся задавать глупые вопросы о том, куда и зачем его везут, почему место безлюдное и т.п., Серега ему бы зубы заговорил. Втер бы сказку, закачаешься! Но клиент ничего не спросил, а сразу в бутылку полез. И застал врасплох...
Пока Величев ушами хлопал (вместе с Химиком), пока догадался выскочить из машины, этот Рэмбо новоявленный успел дел наворотить. В наручниках! И, вероятно, наворотил бы больше, не примени к нему Серега многократно выручавший в жарких спорах аргумент - верную "Берету".
Беретта" не подвела. Пусть ее использовали не по прямому назначению, а в целях сугубо прикладных (от слова "приложиться"), для которых одинаковой степенью пригодности обладали и благородное оружие, и грубая неотесанная дубина, и примитивный булыжник. И все же не подкачала чертовка; легкий удар по затылку, и клиент валяется в полном отрубе. Обмяк и распластался на бедном Митяе. Кстати, еще неизвестно, насколько эффективным оказался бы другой предмет - тот же булыжник или монтировка - вместо оглушения ими вполне реально башку проломить.
Величев любовно погладил ствол, убрал его обратно в карман и помог Митяю выбраться из машины. Друг и соратник выглядел плачевно: левая сторона лица чудовищно распухла, по щеке расползалась огромная багровая гематома, норовившая закрыть глаз, нижняя часть скулы казалась проваленной и из нее сочилась кровь. Не требовалось глубоких медицинских познаний, чтобы определить: у Митяя что-то сломано. Треск, который Велик слышал перед возней, и последующий истошный вопль кореша, не оставляли сомнений. Но что именно сломано, попробуй, разбери. Тут врач дипломированный нужен. Хоть мозги не наружу, и то утешение!
Однако данное обстоятельство Митяя не утешало. То ли из-за того, что разглядеть отсутствие мозгов на морде он был не в состоянии, то ли из-за боли, то ли из-за излишней впечатлительности. Он жалобно подвывал и ежесекундно прикасался пальцами к развороченной скуле. Коснувшись же, начинал выть еще громче и трагичнее, в промежутках причитая и посылая красочные проклятия своему обидчику.
-У-у-у! Сучара-а! Чтобы его...гниду...всем хуралом...А-а-а! Я его сам своими ...порву...у-у-у!
Велик покачал головой:
-Морду руками не трогай. Сейчас приберемся, потом, типа, отвезем тебя к лепиле. Поправят тебе здоровье, не сомневайся.
Митяй, казалось, друга не услышал и продолжал подвывать и хвататься за щеку. Как пионер за галстук. Величев вопросительно посмотрел на Химика. Тот скривился и беспомощно развел руками, словно говоря: "Ну, что с ним делать, не в браслеты же?.. Контузия у человека...". Серега вздохнул и кивнул единственному "неповрежденному" бойцу:
-Доставай "клиента", и глянь, что там с Чалдоном.
-Я в поряде...на все сто.- Чалдон уже вылез из автомобиля самостоятельно и предстал пред очи грозного бригадира. Выглядел он, конечно, не настолько здорово, как стремился изобразить, но гораздо лучше воющего Митяя. Левый рукав рубашки из светло-голубого превратился в алый, багровые потеки протянулись и по груди, и по животу - укус, видимо, был знатный. Чалдон зажимал рану на бицепсе, старясь унять кровь. Старания эти представлялись малоперспективными и тщетными, темно-красная жидкость едва ли не струилась с рукава.
-Химик, перевяжи его, а то он всю поляну кровищей уделает. И так заляпали и тачку... и прачку. Славно же он вас...- Велик окинул брезгливо-уничижительным взглядом свое воинство, -...уработал. Типа, свиней на бойне. Только что уши не отрезал. А еще бойцы...Мешки вы, а не бойцы. Брюква перетертая. Вами любой рахит подотрется...
Чалдон промолчал, проглотив обиду, Митяй же прервал ненадолго стенания и зарычал:
-Да я...его...порву!
Величев лишь скептически хмыкнул.
-Серый, отдай мне эту падаль! У-уф...- Митяй шумно втянул воздух, сдерживая болезненный стон.- Как друга прошу, отдай, я из его яиц омлет приготовлю...
-Брось, - Серега похлопал контуженого кореша по плечу.- Он и так уже, считай, труп. И в этом качестве пригодится, сам знаешь...кому. Нет, товар портить не будем.
Из широкой груди "контуженого" вырвался разочарованный вздох:
-Может, хоть ... о-ох... попинать?..
-И зачем? Клиент в отключке, удовольствия никакого, все равно, что грушу окучивать... Не суетись, падай на переднее сиденье, типа, отдыхай. Закончим здесь, тебя к хирургу доставим.
Тем временем Химик наскоро перемотал бинтом из аптечки пострадавшую в неравной борьбе со стрельцовскими зубами руку Чалдона, вытащил тело хозяина зубов из салона и прислонил к бамперу "БМВ". Велик внимательно оглядел бренное тело и еще раз подивился тому, какую крутую трепку устроил его пацанам этот крендель. И не скажешь, что лосяра отъявленный. Здоровый, конечно, крепкий, рост поболе ста восьмидесяти, вес - пудов на пять с половиной, а то и шесть потянет, но по сравнению с тем же Митяем в габаритах проигрывает существенно. Не смахивает и на спортсмена - качка, вроде Чалдона; обыкновенное среднестатистическое мурло, бицепсы и трицепсы не выпирают, пузо со щеками мясистыми - в наличии. А поди ж ты, навалял бойцам так, что впору больничный выписывать. Обоим. Митяя вообще - хоть в стационар клади на неопределенный срок, пока ему там башку залатают, заштопают и нервы подлечат.
Навалял в браслетах. Просто Брюс Ли со Стивеном Сигалом в одном футляре. А все оттого, что в угол загнали. Как Серега не желал избежать лишних неприятностей, в мозгах клиента возникли нехорошие мысли, и тот вспылил. И надо отдать должное - драться мужик умеет.
Умел. Поскольку про мертвых говорят в прошедшем времени...
Покопавшись в бардачке, Величев извлек из него заранее припрятанный пакет с ножом. Тем самым ножом, с памятной гравировкой, который ему вручил Туманов.
-Колян, иди сюда,- подозвал бригадир Химика,- держи, - сунул ему в руку нож.
-Что за перо?
-Нужное,- сверхкратко объяснил Велик. -Воткнешь пару раз под ребра этому клоуну, - носок бригадирского кроссовка уткнулся в грудь приваленного к машине мужика. От толчка тело, скользнув по металлу бампера, стало заваливаться на траву. Химик не допустил падения, ухватился за ворот рубашки, потянул и придал телу прежнее, то бишь сидячее, положение.
-Услышал, видать, и свалить хотел.
Неуклюжая шутка одного из самых сообразительных его бойцов бригадира не развеселила. Он хмыкнул и уточнил:
-В сердце и шею не бей, лучше, типа, в печень...или еще куда, лишь бы кровь не хлестала, а то ухряпаемся как... И так почти скотобойня.
-Не вопрос!
-В солнечное садани, - посоветовал Чалдон.
-Ты-то с каких пор в спецы лезешь?!
-Да я не лезу...
-Вот и заверни хобот, когда не спрашивают. Колян, давай.
Химик пижонски перебросил нож из ладони в ладонь, сделал пару пробных взмахов, немилосердно тиская рукоять, присел на корточки перед телом и уже примерился, но...тут Велик не выдержал:
-Что ты его лапаешь, типа, он телка сиськастая,- Серега отобрал нож.- Не видишь тут пленка, люди ее специально наклеили, перо осторожно держать надо, а ты его...
-Ты же не сказал...
-А у тебя глаз нет?! Или мозгов? Нет, все нужно делать самому, никому ничего поручить нельзя.
Изначально Серега не собирался самолично втыкать перо в бедолагу Стрельцова. Если бы требовалось клиенту маслиной мозги прочистить - другой вопрос, в таком случае Величев не отказал бы себе в удовольствии нажать на спусковой крючок "Береты" или даже грубого "Макара". Использование огнестрельного оружия по назначение - удовольствие не из последних. Когда пуля пронзает плоть, разрывая мышцы и сосуды, когда жизнь и смерть человека зависит от легкого движения указательного пальца, это... возбуждает. Божественный акт, но не творения, а разрушения.
А орудовать пером...пошло и вульгарно. Убийство холодным оружием -тоже своего рода акт разрушения, но грязный, примитивный. В нем нет возвышенности, чистоты. Во всех смыслах. На дворе, слава богу, не двенадцатый век, чтобы кровавой резней наслаждаться. Достойные люди до поножовщины не опускаются, недаром даже дуэли во времена оные происходили в основном на пистолетах. Красиво и благородно. И поэты не брезговали...
Между тем выбора шеф не предоставил; для мокрого дела требовался именно нож. Определенный, конкретный. Об использовании ствола и думать не стоило. Впрочем, по поводу пера Величев тоже комплексов не испытывал, непосредственный контакт с жертвой его уже давно не волновал, и опасения, что его затошнит, как в стародавние времена после первого "подреза", отсутствовали. Тогда он был слишком юн и впечатлителен, кроме того, первый раз на человека руку поднял, а сейчас столько душ...за душой, что количество жерств значения не имеет. Одной больше, одной меньше - разницы никто не заметит. Ни братва, ни небесная канцелярия. Не испачкаться бы только; выделения чужого организма, будь то кровь, сопли или слюна, Серега не переносил. Особенно, если они попадали на его одежду или, тем паче, кожу.
Ввиду исключительной брезгливости столь грубое дело, как увеличение посредством ножа количества дырок в теле жертвы, Величева ничуть не привлекало. Поэтому он планировал привлечь к исполнению важного "заказа" кого-то из торпед, лучше Митяя - тот в кинжалах разбирается, даром, что дома клинков двадцать на стене развесил. Но, к сожалению, кореш ныне пребывал...не той кондиции, чтобы уверенно пером орудовать. Уважительная причина - Рэмбо недоделанный полбашки разворотил. Ему и языком-то орудовать непросто. И Чалдон не в форме - шмат мяса откушен, а Химик, как выяснилось, пребывает в довольно легкомысленном настроении, того и гляди, отпечатки Паровоза на рукояти заляпает. Не приведи господь, сотрет или, что еще хуже, свои оставит, тогда...впору билеты покупать в теплую банановую республику, где есть шансы скрыться от гнева Туманова.
А шансы скрыться...далеки от идеальных. Образно выражаясь, синюшная курица, убегающая от голодного гепарда по африканской саванне, имеет их больше. Гипербола, естественно, но в каждой гиперболе...
Пришлось браться за нож самому. Аккуратно, сдавливая пальцами боковые грани рукояти и не касаясь тех мест на ней, которые со слов Тумана хранили отпечатки. Пленка пленкой, а подстраховаться не помешает. Пословицу про береженого не зря народ придумал.
Бить сверху вниз было не совсем удобно, наклоняться в лом. К тому же Велика посетила светлая мысль о том, что труп наверняка мусора потрошить будут, исследовать, раневые каналы изучать. Эксперты разные, судебные медики. Еще, неровен час, удивятся, почему удар нанесен в нехарактерном положении, мутить начнут, сомневаться. А если следак засомневается, прокурор, и так далее, в результате и Туманов...может в свою очередь усомниться в компетентности и профессионализме некоего Сереги Величева.
Не пойдет! Ничтоже сумняшеся, Велик приказал единственному целому и невредимому пехотинцу придать "уснувшему" клиенту вертикальное состояние. Химик требование бригадира исполнил, схватил Стрельцова за шиворот, приподнял и опер на дверь "БМВ". Воротник рубашки благоразумно не отпуская, дабы тело не рухнуло на землю.
-Та-ак,- протянул Величев и указал на алые потеки возле рта Стрельцова и на его рубашке, - это еще что такое?!
-Как что?.. С Чалдона накапало. Он же полруки чуть не отхватил. Да и с Митяя могло...
-Ништяк!.. Ты что, хочешь, чтобы меня кондрашка хватила?
-А чё?
-Хрен через плечо! Как считаешь, менты, когда жмура найдут, пасть ему осмотреть не догадаются? И рубаху на экспертизу не отправят с эдакими красивыми разводами? Или, по-твоему, все мусора - полные дебилы, бухарики по жизни, и заморачиваться, типа, не стоит, один хрен, прощелкают?
-Да не...
-Прикинь, а они не все дебилы и бухарики, в мусарне, типа, тоже такие волки есть, что тумановскому вертухаю не чета. Хотя и наш Саша-параша не пальцем деланный. Экспертизы проведут, установят, что кровь не жмура, и что тогда?..
-Блин, точно...- Химик отпустил тело обратно на траву, придав ему сидячую позу.
-Ты чуть Митяя с Чалдоном не подставил. Знаешь, как это называется по науке? Улику оставить, понял?
-Понял.
-Почему тогда не обтер?!
-Не успел...
Величев недоверчиво хмыкнул и распорядился:
-Снимай с него рубашку и пасть протри. Тщательно.
Пока Химик возился с подопечным, Величеву пришла в голову еще одна свежая мысль.
-Слышь, еще проверь, живой ли. Пульс, типа, пощупай или сердце, что там обычно делают. Я его от души приложил, как бы не зажмурился раньше положенного.
-Лады, пульса нет...
-Чего-о?!
-...а сердце бьется.
-Тьфу, шутник!.. Закончил? Давай, поднимай.
Словно подтверждая слова Химика, пленник пошевелился. Выглядывающее из Серегиной ладони лезвие хищно дернулось, коброй метнулось вперед и вонзилось в левый бок Стрельцова. Удар получился смазанным, слабоватым, пленник дернулся и протяжно застонал. Раздосадованный Величев нецензурно помянул всуе некий неперсонифицированный объект, получивший сексуальное удовлетворение оральным способом, поспешно выдернул нож и нанес повторный удар. Посильнее, с оттяжкой. Стрельцов дернулся еще несколько раз и затих. Величев машинально выдернул клинок и...разразился длинной непарламентской тирадой. Причина огорчения была проста и прозаична: выдергивая нож, он испачкался в крови, что для брезгливого бригадира равнялось маленькой катастрофе.
И как испачкался! Ладонь, предплечье и еще брюки заляпал. Даже замутило слегка, чего с Великом не случалось с памятного подреза в девяносто втором. Благо, что на морду не попало, а то бы мог блевануть, опозорился бы тогда перед пацанами конкретно.
Судорожно вытерев руку сорванной травой, Серега отмотал пленку с рукояти ножа и бросил его поближе кустам. Туда же Химик оттащил и тело. Осмотревшись - не забыли ли чего - бригадир дал команду прыгать в тачку и отчаливать. Митяю, к счастью, запрыгивать не пришлось, он уже давно страдал на заднем сиденье.
Едва разместились, Величев вытряс у запасливого Химика носовой платок и по дороге занялся оттиранием руки и чисткой брюк. Пятна были благополучно ликвидированы, но Сереге казалось, что какие-то микрочастицы въелись в кожу, и он яростно драил платком ладонь и предплечье. С брюками же он, по здравому размышлению, решил расстаться, выбросив их при первой возможности, все равно носить "замаранные" больше не будет.
Когда выехали с острова на мост, Серега наконец завершил "чистку перьев", так и оставшись неудовлетворенным ее результатами. Он бы и дальше продолжил оттирать "неистребимые" пятна, но Химик и Чалдон начали недоуменно поглядывать на своего бригадира, и ему, чтобы не ронять авторитет, пришлось закруглиться.
Измочаленный, смятый носовой платок к хозяину не вернулся, а вылетел в приоткрывшееся окно, скомканным метеоритом перепрыгнул через бетонные перила моста и нырнул в величавые речные воды. Естественно, как тряпичный комок нырнул в воду, Велик не видел - мешали перила и скорость, но куда ему деваться, когда вокруг на сотни метров только река.
Вечером отмоется нормально, примет душ или в сауне душу и тело понежит, а пока...не время. Из кармана бригадирских брюк роботом-бабочкой выпорхнула блестящая пластина сотового телефона.
-Алик? Все хоккей, можете сваливать. Не наследили?.. Что? Плохо слышно... Что-о?!- начав разговор спокойно, даже умиротворенно, Величев внезапно сорвался на крик.- Козлы! И ты причем! Я кого старшим поставил?! Тебя? Вот вместе и ответите. Я вас, уроды...не знаю просто, что сделаю! Короче, вы где?.. Где?! А лучше ничего не придумали? Надо было сразу в серый дом везти! Номер квартиры напомни! Все, завали пасть, через двадцать минут буду, жди!
"Раскладушка" телефона громко захлопнулась.
-Колян, поворачивай направо, на адрес нашего жмура проскочим ненадолго...
-Это куда?
-Недалеко, в центре...
-А в больницу? - прохрипел сзади Митяй.
-Потерпи, брат. На пять сек заскочим и сразу тобой займемся.
-А что там случилось? - поинтересовался Химик.
-С телкой, типа, проблемы, опять Кривой...накосячил... Каламбур, твою мать.
* * *
Сознание вернулось толчком, словно на голову опрокинули ведро с холодной водой. Волна темной пустоты схлынула, оставив после себя полумрак и красные круги перед глазами. Артем хлопнул веками, полумрак не рассеялся, красные круги не исчезли. Сквозь них проглядывали какие-то серые стебли, часть из которых норовила залезть в ноздри. Несмотря на то, что затылок разламывался от боли, мысли были довольно ясными, только ленивыми, тяжелыми, медленными. Стрельцов понял, что лежит на боку, лицом в траве. Последнее, что он запомнил: борьба на заднем сиденье, укус за руку здоровяка в бейсболке и взорвавшийся затылок.
Наверное, приложили чем-то тяжелым, гады. Помимо затылка боль поселилась в груди. Острая, резкая - по ребрам стадо слонов пробежалось, не меньше. Прыгали они на нем что ли?
Отстраненно, словно думая о чужом человеке, Артем удивился, что еще жив (ощущения не оставляли иных толкований - вряд ли в посмертии, если таковое и существует, боль будет иметь четко выраженную локализацию). По всем раскладам бандиты должны были избавиться от лишнего свидетеля, чтобы ими не задумывалось относительно парня в кафе "Венеция". Иначе, зачем его привозить на безлюдный остров.
Ан нет, жив...вроде. Не добили? Артем напрягся, приподнял голову, а затем, оттолкнувшись от земли, встал на четвереньки. В грудь воткнулся раскаленный железный штырь, глаза застила красная пелена, в которую разрослись круги, руки ослабли, и Стрельцов едва не рухнул обратно мордой в траву.
Больно-то как!
Пелена нехотя рассеялась, и взору открылся тот же пейзаж, которым посчастливилось любоваться из четырехколесного детища немецкой конструкторской мысли: остров, нависшие над берегом кусты, руины деревянного строения неизвестного назначения. Машина, кстати, отсутствовала, что чрезвычайно радовало - очень уж неприятными в общении оказались ее водитель и пассажиры. То ли пелена перед глазами исчезла не до конца, то ли просто смеркалось, но на остров опустилась полутьма, детали пейзажа выглядели размытыми, нечеткими. Видимость оставляла желать лучшего - притаись в кустах один из злоумышленников, обнаружить его Стрельцов бы не сумел. Поэтому сквозь боль и гнев, пробивалось опасение, что похитители не уехали, а если и удалились, то ненадолго и в любой момент могут вернуться. И продолжить превращение Артема в отбивную котлету. Тем более, урон он им тоже нанес. Ощутимый.
Отсюда желательно убраться...
А грудь-то отчего так разламывается? Стрельцов привстал на левое колено (сторонний наблюдатель не преминул бы отметить - в позу благородного дворянина, принимающего рыцарское посвящение) и потрогал пальцами левый бок и верхнюю часть живота. Сохранять равновесие было очень трудно, поскольку голова кружилась сорвавшейся с орбиты и тормозов планетой, багровый туман периодически укутывал сознание, а почва под ногами тряслась и подпрыгивала, будто припадочная, но Артему это удалось.
Пальцы наткнулись на теплую влажную субстанцию, а затем коснулись краев резаной раны. Опустил глаза и увидел два кровоточащих узких отверстия на теле: одно под правым соском, а второе на три пальца ниже. И без того чудовищная слабость трансформировалась во всеобъемлющую. Ноги подогнулись. Как Стрельцов удержался в вертикальном состоянии, он сам не понял. На одной силе воли.
Порезали, подонки! Все пузо в крови. То-то у него багровый прилив в зрачках, и конечности ватные, словно у мягкой игрушки, не слушаются. И холодно! Настолько, что кажется: внутри скоро сосульки вырастут, а ресницы покроются серебристой краской инея. А ведь не ноябрь на дворе, а середина июня. Может его морозит оттого, что торс ничем не прикрыт. Только сейчас Артем уразумел, что он по пояс голый, кровь струится по коже, а не впитывается в ткань рубашки. Поскольку рубашки на нем нет.
Кто-то его раздел. Бандиты? Но зачем? Одежду жертв коллекционируют что ли?.. Фетишисты проклятые! А рубашка бы пригодилась. И для обогрева, и в качестве перевязочного средства. Очень много из него вытекло. Дырки в груди и животе пугают, но есть надежда, что жизненно важные органы не задеты, в противном случае душа уже бы осваивала незримые просторы обещанного проповедниками иномирья или как минимум находилась на полпути к блистающим чертогам (как вариант - адовым котлам). И дикая боль - существенный аргумент в пользу этого робкого предположения. Артем где-то читал, что мертвые и смертельно раненые боли почти не чувствуют. Никто не поручится, что прочитанное - правда, но обнадеживает... изрядно. Опасность же фатальной кровопотери реальна, как никогда, пальцы мокрые, словно Стрельцов вытащил руку из-под раструба открытого на полную катушку водопроводного крана, а не отнял от раны.
Если отверстия не зажать, то... о подобном исходе, вообще, не стоит вспоминать. Еще накаркаешь...А вот соответствующие нехитрые меры принять не помешает. Борясь с приливами багрового тумана, Артем сунул окровавленную пятерню в карман джинсов - вдруг там завалялся нужный предмет, например носовой платок или, еще лучше, бинт. Несмотря на то, что названных вещей в кармане не могло оказаться в принципе; носовыми платками Стрельцов с младых ногтей откровенно пренебрегал, и лишь изредка Настя подбрасывала их в пиджаки, плащ и пальто, агитируя супруга заботиться об имидже и соблюдать хотя бы видимость приличий. Надеяться отыскать в джинсах носовой платок именно сейчас, было бы верхом идеализма. И еще более абсурдным казалось желание найти в карманах столь неординарное содержимое, как медикаменты и бинты. Однако некое пятое или десятое чувство подсказывало Стрельцову, что он терпит боль и роется в карманах не напрасно.
Он осторожно покопался, старясь не делать резких движений, в одном отделении, затем в другом и,- о чудо!- достал пачку салфеток. Пачку - громко сказано, но три или четыре бумажных прямоугольника перепало. Артем их машинально прихватил в кафе, когда покупал пиво. Словно предвидел, что пригодятся. Не бинты, конечно, но не в его положении выбирать.
Из одной салфетки соорудил импровизированную затычку и, шипя сквозь зубы от боли, запихнул ее в верхнюю рану, поскольку она кровоточила сильнее. Оставшиеся бумажные "перевязочные средства" приложил к нижней ране на животе. И прижал салфеточные тампоны-затычки ладонью, слава богу, раны рядом расположены, задействовать вторую руку у Артема бы не получилось - она ему требовалась для опоры.
Мозг подкидывал странные идеи, то ли из некогда просмотренных кинофильмов, то ли из книг, то ли из армейских легенд и баек. Например, прижечь раны огнем или присыпать порохом, извлеченным из раскуроченного патрона. Идеи откровенно бредовые; даже если отбросить сомнения в полезности и эффективности указанных мер, то откуда возьмутся на пустыре боеприпасы...Зажигалки дешевой и той нет.
Против подобных идей протестовал и армейский опыт. Отцы-командиры учили, что бороться с ранами нужно медикаментозно, а не разводить антисанитарию. Для того и предусмотрены инд. пакеты.
К несчастью, ни индивидуальным пакетом, ни аптечкой здесь не разживешься. Деревянные руины - не аптека, остров Гладышева - не проспект Гагарина. До людей надо добраться, а потом в больницу. Шкуру заштопать, и все прочее, что по прейскуранту положено.
Люди, ау!
Артем бы крикнул, если бы не опасался, что перенапряжется и спровоцирует новый приступ обильного кровотечения или, упаси всевышний, потерю сознания. А еще крик могут услышать и бандиты. Кто знает, где сейчас мордоворот-курортник с товарищами, вдруг, неподалеку. Услышат, вернутся, добьют. Как пить дать. С радостью и воодушевлением доделают то, что не завершили. Две дырки в животе и груди - тому порукой.
Потеря сознания сулила аналогичные результаты. Что бандиты вернутся и прикончат, что он вырубится и тихо отойдет...в мир иной. В обоих случаях в итоге - летальный исход. Разве что расставание с земной юдолью с друзьями-бандитами пройдет веселее...
Да и удастся ли извлечь из глотки полноценный крик - еще вопрос. А сиплым шепотом тишину разгонять ...занятие пустое и неблагодарное. К тому же остров Гладышева, если не принимать во внимание дни проведения массовых мероприятий и народных гуляний, явно не принадлежал к числу часто посещаемых мест. Даже в дневное время, не говоря уже о темном времени суток. Сегодня календарь никаких праздников не предусматривал, соответственно, людей на острове наверняка нет. По крайней мере, добропорядочных граждан, не бандитов, не маньяков, не злодеев. Что им тут делать? По кустам трупы прятать или романтические прогулки вокруг разрушенных сараев устраивать. Если только завсегдатаи курсов вождения на автодроме задержались, разучивая хитрости проезда между вешками и особенности выполнения поворота задним ходом. Однако, учитывая сгущающуюся темноту, вероятность этого ничтожна.
А до людей добраться надо. Кровь из носа...и из живота. Живое человеческое участие ему зело потребно. Глядишь, и помогут, и до больницы подбросят. Стрельцов пробежал мутным взглядом по окрестностям. Река, берег, кусты, кусты, деревья, опять кусты, пустырь, сарай, метрах в пятнадцати от него какой-то продолговатый предмет, наполовину вытащенный из воды и прикрытый вездесущими зарослями. Лодка что ли? Опять кусты...
Замечательно! Дороги нет, только тропинки да колея между деревьями, проторенная автомобилем. Куда тропинки заведут неизвестно, выбирай любую, словно богатырь из пресловутого сказочного сюжета о камне у развилки. Том камне, на котором надпись была выбита: направо пойдешь - коня потеряешь, налево... и так далее. Только Стрельцов - не богатырь былинный, на его придорожном камне все надписи сливаются в одну: куда бы не пошел, если заблудишься - погибель найдешь. Сил на блуждания- плутания у него однозначно не хватит, упадет носом в пыль где-нибудь на полпути и поминай, как звали.
И пешеходная прогулка по автомобильной колее отпадает. Страх перед тем, что бандиты могут вернуться, не покидал Артемову душу ни на миг. Вот был бы номер, навстречу им приковылять. В дружеские, простите, объятия. Повторную встречу с похитителями он точно не переживет.
Ломиться сквозь заросли на свет тоже не улыбается. Много ли он наломится с продырявленным пузом, продираясь сквозь переплетение ветвей и кропя кровью траву? Шагов пятьдесят - максимум.
Что остается? Сложить руки, лечь на землю и ждать, по меткому выражению одного советского фантаста, приобщения к большинству? Не пойдет, ему еще ублюдкам отомстить надо. И узнать, что с Настей приключилось. Не дай бог...Нет! Мысли, прочь!
Еще темный предмет в кустах имеется. Если это в самом деле лодка, то можно в нее забраться, и течение с большой долей вероятности прибьет ее к берегу в той части острова, где расположен въезд на мост. А там уже: машины нескончаемым потоком, трамваи, автобусы, людей полно, освещение. Цивилизация. Там спасут. Есть даже шанс на проезжающую карету "скорой помощи" нарваться, они часто через мост курсируют. Надо лишь оттолкнуться правильно и причалить верно. А вот грести у него не получится - на ноги бы встать да удержаться.
Уголки распухших губ шевельнулись в едва уловимой кривой улыбке. Почти по Чернышевскому: что делать? Лезть в лодку (если темный продолговатый предмет действительно является плавсредством, а не ящиком каким-нибудь или выброшенным за ненадобностью старым диваном) и отдаться на волю течению или топать по автомобильной колее в сторону асфальтовой дороги? Только два указанных варианты исполнимы...физически. Артем заколебался, не зная, какое решение принять. Хоть монетку кидай. Наверное, для начала стоит проверить, лодка ли притулилась к берегу. Оттуда и плясать. Совершив маленький подвиг и поднявшись в позу, приличествующую достойному представителю вида Homo Sapiens, он доковылял до прибрежных кустов. Почти доковылял. Около дюжины шагов не одолел - влезть в заросли...не сумел. Новая волна боли накрыла с головой, все силы ушли на то, чтобы на ногах удержаться. Впрочем, подходить ближе не требовалось; Стрельцов выяснил, что хотел.
Чаяния не оказались обманутыми. Темный предмет в кустах, к счастью, оказался не роялем, а самой натуральной лодкой. Деревянной, просмоленной, покрашенной (ввиду сгущающейся темноты цвет разобрать было трудно - похоже, зеленый), с лавками и уключинами. Не хватало одной существенной детали оснастки, вернее, двух - весел. Данное обстоятельство Артема нисколько не тронуло: во-первых, он находился не в том состоянии, чтобы его волновала такая ерунда, как отсутствие чего-либо, весла это или мешок с золотыми дукатами, а во-вторых, он... находился в том, состоянии, когда гребля представлялась делом малоперспективным.
Отдышавшись и переждав девятый вал боли, Артем прикинул, что забраться в маленький чудо-корабль и оттолкнуться от берега в его нынешней форме будет сложно и осознал, что пойдет по колее. Иного выбора не дано. Он тяжело, словно подбитый танк времен первой мировой войны - два снаряда под башню, гусеницы еле ворочаются, пробуксовывают, развернулся и...услышал приближающиеся голоса.
Люди! Ура!
Забыв о собственных сомнениях, Артем попытался позвать на помощь. Но крикнуть, то ли к счастью, то ли нет, не получилось. Дыхание перехватило, и крик умер на полпути между мозгом и гортанью, так и не выплеснувшись наружу. Стрельцов закашлялся, салфетка промокла и по пятерне, зажимающей нижнюю рану, побежали теплые струйки, а еще в очередной раз накатил багровый туман. Когда туман отступил, Артем уже не хотел рвать глотку. Недолго накликать...не неприятности даже - по сравнению с тем, что с ним произошло за последние сутки любая неприятность не страшнее щекотки - просто смерть.
Кто направляется сюда? Случайные прохожие? Искатели приключений? Или же старые добрые знакомые, раскатывающие на "БМВ" с заляпанными грязью номерами? Звук работающего мотора до Стрельцова не доносился, но при его "превосходном" самочувствии и надсадный рев самолетных турбин пропустить не мудрено.