Аннотация: Часть третья - Осень / Глава 12 - Подаренные Богам
Часть третья - Осень
Глава 12 - Подаренные Богам
Солнце стояло в зените, редкие тени, отбрасываемые нависающими над землей крышами домов, не спасали людей от зноя. Немногие, решившие выбраться в самое пекло, торопливо перебегали от одной лавки к другой, закупаясь необходимыми товарами, и спешили домой. Торговцы, вынужденные даже в такую погоду стоять за прилавками, обмахивались кто чем мог, спасаясь от жары. Но стоило пройти главную рыночную площадь Триозёрья наискосок и выйти с восточной стороны, как можно было оказаться в по-настоящему жарком местечке.
Квартал плотницкой артели буквально кипел, особенно сегодня. Дым из раздуваемых печей и горнил, валил из каменных труб. Грубые мужики в засаленной одежде переругивались крепким словцом. Кто-то и вовсе затеял ссору из-за неправильно поставленной у мастерской телеги:
- А я тебе говорил, убери эту рухлядь от входа! - во всё горло орал покрасневший мужчина средних лет. Чёрные потеки сажи на его лице смешались с потом, обратившись чуть ли не боевым раскрасом племён Кхуртских взморий (1), от чего он скорее напоминал разъярённого демона, чем обычного кузнеца.
- Куда мне её, по-твоему, деть? Половина на моей стороне! - орал в ответ мужик помладше, выглянув из-за стены. - Я же говорил не ставить стойки с топорами у входа!
- Тебе ещё и стойки не нравятся? Да ты, кто такой, чтобы мне указывать?! Где хочу там и ставлю проклятущие стойки!
- А я телегу!
- Прокажённый тебя побрал бы! Плюнуть и растереть! - измазанный кузнец махнул рукой в сторону напыженного конкурента и добавил. - Двигай телегу, гад! Не видишь клиент мимо проходит!
- Да это мой клиент! Глаза разуй!
Так бы они и переругивались, если бы вдруг не раздался настойчивый кашель. Резко обернувшись ко входу, оба мастеровых уставились на замершего возле телеги незнакомца. Правда, незнакомцем он был лишь для одного из них, чем не преминул воспользоваться чумазый.
- Вот видишь, Серый, людя?м мешает. Пройти не могут! - и уже к человеку в зелёном плаще. - Проходи, проходи, не обращай внимания на этого... э-э... этого в общем, - как-то невпопад закончил он, указав рукой на скамью у стены.
Так ничего и не ответив, гость протиснулся между телегой и не к месту установленной стойкой, входя в кузню. Провожающий его взглядом владелец телеги чертыхнулся и в самом деле вышел на улицу, начав толкать своё имущество ближе к собственной лавке. При этом он не забывал внимательно прислушиваться к начавшемуся разговору:
- Как вы и сказали... - начал было молодой парень, усевшись на скамью и поправив плащ, но хозяин тут же перебил его.
- Опять ты начал. Давай без этих сюсюканий, чай не баба.
- Что же... - чуть улыбнулся гость, - ты сказал прийти через месяц, вот он я.
- Всё правильно и главное как раз вовремя, - хлопнул кузнец по колену. - Три дня тому закончил. Смотреть товар сразу будешь?
В ответ юноша лишь кивнул, от чего свет пламени вырвал из тени капюшона крупный подбородок. Как успел отметить кузнец, гладко выбритый. Клиент в целом выглядел иначе, чем в прошлый раз. О чём он не преминул спросить:
- А ты приоделся, гляжу, - бросил кузнец, вставая с табурета. - Тряпьё своё сменил. Теперича сразу видно, кошель не пустует.
- Не сказал бы, что это хорошо, - ответил парень, тоже вставая. Пройдя за владельцем вглубь лавки, он оказался в другом помещении, собственно, в самой кузне. По левую руку расположился горн, рядом с ним наковальня и ведро с грязной водой, чуть поодаль пара столов, заваленных заготовками, по правую же руку стояло сразу пять стоек с различным готовым оружием. В отличие от ходовых образцов, выставленных в первом зале лавки вместе с мотыгами, плугами и ухватами, здесь были лишь выполненные на заказ экземпляры. Войдя внутрь, покупатель встретился взглядом с двумя помощниками кузнеца. Молодые парни, как раз правили на наковальне какой-то прут. Заметив вошедших, они оторвались от работы, поприветствовав:
- Здоровья желаем, милсдарь, - хором произнесли парни, чуть склонив головы.
- Здравия, - кивнул в ответ человек в плаще, тут же переведя взгляд на кузнеца. Тот остановился у ближайшей стойки с оружием, на которой были закреплены всего два меча. Один огромных размеров полуторный рыцарский меч - явно дорогая работа, выполненная для кого-нибудь из семьи лорда или знати города. Вторым же оказался стандартный Эзот (2).
- Чуть длиннее, чем я думал, - произнёс покупатель приблизившись. - Каков вышел вес?
- Одна тысяча триста грамм. Длина стандартная для Эзота, я тебя предупреждал, - кивнул на меч кузнец.
- Да, - согласился парень, - просто привык к старому. Можно? - поднял он руку в недвусмысленном жесте.
- Бери.
Аккуратно вытащив клинок из крепления, молодой мужчина крепко взялся за эфес, примеряясь к оружию. Отвернувшись от собеседника, неспешно взмахнул пару раз, подбросил, ловко поймав, затем положив на ребро ладони, убедился в правильном балансе веса и центре тяжести оружия. На этом моменте кузнец не выдержал и хмыкнул:
- Как я погляжу, не доверяешь мне?
Резко подхватив меч с собственной ладони, парень развернулся к говорящему и улыбнулся краешками губ, хотя тот и не мог этого увидеть из-за капюшона и тени, что тот отбрасывал.
- Всего лишь проверяю оружие, которому доверю жизнь. К слову, отличный клинок, хвалю, - с этими словами он развернул меч рукоятью к владельцу лавки и протянул вперёд.
-- Ха! - приподнял бровь тот, не забыв забрать из рук покупателя изделие. - Хвалишь, значит. Что же спасибо, надеюсь, добром тебе послужит.
Оставив владельцу тринадцать серебряных монет и двадцать медяков, Верус покинул кузню. Новый клинок уже висел у него в скрытых плащом ножнах. Запахнув полу, чтобы не торчал эфес, и опустив голову, парень прошёл через рыночную площадь, его путь лежал к главным воротам Триозёрья. Все приготовления завершились. Прикончив лорда Романа, молодой наёмник решил на время исчезнуть из города. Вот только найти подходящий меч оказалось не так легко, как хотелось бы, пришлось делать заказ. А заказ он на то и заказ, что делается точно не за пару дней.
В целом Верус считал, что ему ещё повезло, кузнец попался прекрасный и, справившись всего за месяц, сумел произвести на свет такой замечательный клинок. Конечно, по-настоящему оценить его предстояло позже, но на первый взгляд оружие действительно отличное.
В жизни молодого охотника за Нигматическими камнями это был далеко не первый клинок. Приходилось и сколотыми, едва заострёнными железками махать и парой дорогих, украшенных мечей господ. К последним он относился со здоровым скепсисом. Игрушки, да и только -- дорого-богато, но совершенно бесполезно.
Выйдя с площади, Верус пошёл по центральной улице, размышляя о новом приобретение, не сразу заметив необычную толкотню впереди. Отвлекаясь от мыслей, он поднял взгляд и... замер. Прямо перед ним, в главные ворота города въезжала процессия ордена Проснувшихся: три большие, крытые повозки, запряжённые четырьмя лошадьми каждая. Гербы ордена виднелись везде: на вожжах, на боках повозок и даже на попонах лошадей.
В мозгу вспыхнуло яркое воспоминание... Маленький, пятилетний мальчик идёт в строю таких же, как он. На большой высоте над детьми простирается каменная стена и огромная арка, через которую их ведут. На передней стороне, чуть ниже бойниц реет гигантский стяг. Странная шестиугольная, едва заметно повёрнутая вправо призма. Внутри неё глаз без ресниц, нарисованный широкими мазками, а вокруг призмы лучи, расходящиеся в разные стороны, рассекая рисунок на шесть примерно равных участков. В центре каждого изображён знак Богов Вечной Шестёрки, по одному знаку на каждого. Герб ордена Проснувшихся реет над входом в крепость и его новый дом... или, скорее, тюрьму.
Моргнув, Верус вернулся к реальности и пригляделся к повозкам. Сопровождали процессию конные всадники в полных доспехах. Впереди ехали два рыцаря с гербами на груди, они сжимали в руках копья, у их коней виднелись ездовые ножны, в которых болтались мечи.
Толпа, быстро растущая вокруг, расступалась, давая процессии дорогу. В какой-то момент Верус осознал, что остался один на пути приближающихся лошадей. Крестьяне и мастеровые, жмущиеся к краям дороги, всё чаще бросали на него удивленные взгляды. Едущие впереди рыцари тоже посмотрели в его сторону, едва повернув головы.
Тяжело вздохнув, молодой парень сделал ровно три шага, отходя в сторону. Он не собирался выделяться из толпы. Просто ему понадобилось чуть больше времени, чтобы унять нахлынувшие чувства, чем он мог предположить. Процессия, тем временем, шла своим чередом, и вот всадники проехали мимо него. Ближайший следил за ним до самого конца. Но как только они поравнялись, и ему пришлось бы полностью поворачивать голову, чтобы продолжать сохранять зрительный контакт, рыцарь просто плюнул на странного местного, повернув голову прямо и чуть задрав подбородок. На это Верус лишь хмыкнул, едва заметно дёрнув головой: "Гордость и честь. Напыщенные ублюдки".
А потом случилось то, чего он никак не ожидал. Стоило ему вернуть взгляд к процессии, как он пересёкся с другим. Два маленьких карих глазика смотрели прямо на него из-за прутьев решётки на окнах повозки. Девочка. Пять лет. Пустой, ничего не понимающий взгляд заплаканных глаз, а сразу за ней ещё и ещё... Дети, такие же каким был он. Маленькие люди, выбранные самими Богами. Те, в чьих жилах течёт такая же, как и у него кровь... Кровь Достойных...
***
Странный незнакомый дядя в коричневой робе нагнулся, заглянув ему в лицо. Стоящая рядом мать, державшая за руку, инстинктивно сжала его маленькую ладошку. Наверное, он мог вскрикнуть от боли, но в тот момент был слишком напуган.
- Чересчур большой для пяти. Почему не явились в прошлом сезоне? - тихий, едва слышный голос незнакомца обратился к отцу.
- Ему пять, ваше святейшество, - едва сдерживая дрожь, ответил папа. Удивлённо вздёрнув к нему лицо, мальчик успел заметить, как он проглотил комок в горле. - Народился в конце осени.
- Хм-м... Значит скоро шесть... пусть будет так, - не стал спорить мужчина в робе, разгибаясь. - Енух, проверь пацана! - резко бросил он, не поворачивая головы. Стоящий рядом мужчина, в такой же коричневой робе, сделал шаг вперёд, опустив руку на плечо мальчика. Мать вновь сжала ладонь, но муж коснулся её локтя и, как можно нежнее, оттянул от сына:
- Милая, пусти. Они всего лишь проверят его. У нашего мальчика нет никакого дара. Просто проверят. Отпусти.
Дрожащие пальцы разжались, и мальчика потянула крепкая рука того, кого звали Енухом. Пока его чуть ли не силком тащили за собой, он обернулся к родителям, в маленькой груди зародилась тупая боль. Тут-то он и сообразил, что всё совсем нехорошо, папа обманул его, говоря, что они просто поговорят с дядями.
- Пап! Я не хочу! Мам, пожалуйста!
Он кричал и звал их, но отец крепко обхватил маму руками, не давая сорваться с места. Да и куда бы она побежала, вокруг стояло не меньше десятка незнакомых мужчин и женщин в доспехах. Ржали кони, смеялись незримые люди, а рука всё тянула и тянула его дальше от родителей. Он не помнил их лиц, лишь размытые пятна остались в памяти. Но помнил тепло их рук, голоса: чуть хриплый у отца и мягкий, тонкий как тростинка у матери. Это был последний раз, когда мальчик видел их.
Енух завёл его в дом старейшины деревни. Деда Максима и его семьи не было. Кажется, он видел их среди толпы жителей, собравшихся снаружи. Тогда он не понимал, как какие-то непонятные дядьки в странных одеждах могут выкинуть старейшину из собственного дома, но это его и не волновало. А волновала его огромная штуковина, установленная прямо посреди комнаты: жёлто-оранжевая, как алтарь в церкви, изогнутая словно лук дяди Сибаса штука.
- Встань сюда, - подтолкнул его Енух прямо к непонятной вещи.
- Что это? - не выдержал неведения мальчик.
- Ха? - крякнул мужик. - Какое твоё дело? Стой смирно, - обойдя конструкцию, он взял со стола длинную иглу. И, обернувшись к мальчику, добавил. - Давай сюда руку.
Не сводя взгляда с длиннющей иглы, мальчик неуверенно попятился, но гневный окрик монаха приковал его к месту. Трясясь всем телом, маленький мужчинка поднял руку и протянул её вперёд.
- Вот так, - крепко сжав маленькую ручку, монах чуть наклонился вперёд и, не церемонясь, кольнул иглой палец.
- Ай! - вскрикнул мальчик, попытавшись одёрнуть руку, но её держали слишком крепко. Мужчина потянул его к странной жёлтой штуке. Неожиданно мальчик понял, что та ему напоминает. Она была похожа на арфу, красивейший инструмент, на котором играли на главной площади города, куда он ездил с отцом прошлой осенью на свой пятый день рождения.
- Проведи пальцем по струнам, - приговаривал Енух, всё ещё не выпуская его руку. Окровавленный пальчик раз за разом касался серебряных нитей, выбивая натужный звон. - Да вот так. Ага... - когда он коснулся последней, мужчина разжал ладонь, выпуская мальца. - Всё, стой на месте!
А мальчик никуда и не убегал, широко распахнув глаза, он следил за тем, как капельки его собственной крови, зависшие на нитях, начали подрагивать. Он и раньше видел кровь: сбитые коленки, содранный локоть или порез от высохших стеблей сукисы (3). Он не был сорванцом, но и скрыться от мелких ран никак не мог. Но тогда почему сейчас эти капельки дрожат, прямо как в сказках о Пробудившихся? Кто-то дёргает за нитки? Сейчас будет музыка, как тогда на площади?
Тем временем Енух встал с противоположной стороны от странной арфы и, воздев руки к потолку, от чего рукава его робы скатились почти до локтей, заговорил странным голосом:
- Арфа крови, прими подношение, пробудись ото сна и яви нам волю свою. Да будет суд твой честен и открыт перед Богами.
С каждым произнесённым словом сердце в груди мальчик трепетало всё сильнее, как и струны золотой арфы крови перед ним. А мужчина не желал останавливаться, перейдя на непонятный мальцу язык:
Арфа вспыхнула. Отшатнувшись от неё, мальчик упал на пятую точку, но его взгляд ни на мгновение не оторвался от жуткого красного пламени, объявшего инструмент. В языках этого огня дрожащие струны застыли, причём некоторые в натянутом положении. Словно невидимые пальцы ударили по ним, да так и держали, готовые в любой момент отпустить и произвести Божественный звук. Не веря своим глазам и затаив дыхание, мальчик следил за тем, как одна за другой капельки его собственной крови поползли вверх. Ничего разобрать среди всполохов кроваво-красного пламени не получалось, но он всё равно прекрасно видел, как почти все капли достигли верхней изогнутой части арфы и по очереди обратились яркими светящимися точками. Стоило последней капле раствориться, как арфа разом потухла, вновь став обычным золотым инструментом.
- Три? - нагнулся над струнами мужчина. - Не может быть! Всего три!
Мальчик не знал, почему тот так громко кричит. Он тоже видел три одинокие капельки, оставшиеся на своих местах, но после светопреставления, что только что произошло, это вовсе не впечатляло. Рассматривая их, он случайно пересёкся глазами с монахом. Тот поймал его взгляд и, всё ещё часто дыша, произнёс:
- Да убережёт тебя Вечная Шестёрка...
***
Придя в себя, Верус медленно закрыл глаза, борясь с пробудившимися чувствами. Он не желал вспоминать всё это, не хотел снова ворошить прошлое. Слишком много воды утекло, всё потеряно, их не вернуть и не спасти. Боги кинули кости, и в его случае те встали на ребро. Осталось лишь плыть по течению, бороться с даром, бороться с орденом, бороться с Ним...
Словно услышав, в груди кольнула тупая боль. Подняв руку, молодой охотник за Нигматическими камнями сжал полу плаща, придавив её к нагруднику. Под кулаком чувствовались рукояти метательных ножей, и край твёрдой пластины доспеха. Но боль была дальше, гораздо глубже, чем он мог достать. Даже если вскрыть грудину и вынуть сердце, он не доберётся до её источника. Убить себя? Нет - это не выход... Очередное воспоминание неожиданно обрушилось на наёмника, заставив неуверенно отступить и спиной опереться на стену дома.
***
Сабрина была уже мертва, а Он... говорил её губами, смотрел её глазами и наступал. Подходил всё ближе, насмехаясь над кем-то, кем Верус не являлся.
- Думал, сможешь сбежать? От меня? - девушка медленно шагала к нему. Из её глаз, носа и рта текла кровь. Именно текла, не воспаряла вверх, как должна была, а просто текла, капая с подбородка на красивую парадную форму ордена. Вокруг полыхало пламя, кричали люди, и вибрировала чудовищная энергия, какой он никогда прежде не видел.
- Я не позволю тебе встать на пути, - вещал кто-то её сладкими губами. - Справедливость требует долг! - девушка замерла в двух шагах от ничего не понимающего Веруса и подняла руку. Из её рта доносился не её голос, это был вообще не голос. Он слышал тарабарщину на древнем языке Богов, но от чего-то смысл слов проникал в его голову. Словно сам мир говорил с ним, а он не мог убежать. Не было способа закрыть уши или глаза.
Существо, отнявшее её у него, сжало кулак: кожа девушки лопнула, разойдясь кровавыми швами, словно старый лоскут, прогнивший шкуры. Кровавый вихрь закружился вокруг кулака: - Я -- сама справедливость! Я заберу своё!
***
Резко сбросив наваждение, Верус дёрнулся в сторону, едва не закричав. Воспоминание было таким ярким и чётким, что он почти выхватил только что купленный меч, чтобы защититься от удара сущности. Вот только перед ним были лишь снующие люди и палящее солнце в зените. День, изменивший всё, остался позади, уже ничего не изменить.
Чертыхнувшись, наёмник натянул сползший было капюшон и быстрым шагом направился к воротам, пора валить из этого городишки. Тем более, если сюда прибыли проклятые всеми Богами и Тварями прислужники мерзкого ордена. Он не собирался оставаться с ними рядом. Кто знает, насколько хватит терпения, прежде чем он пойдёт резать им глотки, выдавая себя с потрохами?
***
Суппорт Нокт, лорд-правитель Триозёрья, сидел в мягком кресле своего кабинета. На столе перед ним лежала целая кипа свитков и пергаментов, требующих внимания, но сегодня ему было не до них. Ведь с минуты на минуту к нему должен был подняться один из обладателей коричневой робы ордена, тот, кто возглавляет нынешнюю экспедицию церкви за детьми, отмеченными даром крови.
Каждый год одно и тоже. Кутерьма дел, постоянные склоки и вопли крестьян. Как жаль, что далеко не все из них понимали прелесть нахождения у ребёнка дара. Некоторые устраивали такие сцены горя и несчастья, что стражникам или рыцарям ордена приходилось усмирять их крепкими ударами дубин да обухов топоров.
- Какая морока... - тихо прошептал светловолосый лорд, подперев подбородок рукой. - Ещё и младший князь Воно подвёл. Проглядеть сына оккультиста! Боги, что за нелепица?
Тут в дверь кабинета постучали, отвлекая от размышлений. Выпрямив спину и усевшись поудобней, Суппорт крикнул:
- Входите!
Дверь сразу же распахнулась и в комнату вошёл старший слуга поместья, престарелый мужчина с почти полностью седой головой. Низко поклонившись своему хозяину, он великолепно исполнил приветствие высококровных, чуть отведя левую руку в сторону и выставив правую вперёд:
- Лорд-правитель, к вам человек из ордена. Представитель коричневых роб по имени Енух.
- Пусть входит, - махнул рукой лорд, после чего слуга тут же ретировался обратно за дверь, и в комнату вошёл уже сам гость. Среднего роста мужчина в, как и ожидалось, коричневой робе, капюшон которой был откинут, позволяя рассмотреть уставшее лицо, отмеченное сильным перееданием. В отличие от слуги, вошедший не приветствовал хозяина поместья в манере высококровных, ограничился глубоким кивком и улыбкой:
- Здравия, вам лорд-правитель Триозёрья. И пусть ваши годы будут светлыми и лёгкими под присмотром Вечной Шестёрки.
- Воистину так, монах, - кивнул в ответ Суппорт. - Но перейдём сразу к делу, к сожалению, я весьма ограничен во времени.
- Что же, тогда постараюсь отнять его поменьше, - улыбка не сходила с толстого лица служителя ордена Проснувшихся. Вместе с ней он пересёк комнату и сел в кресло по другую сторону стола от лорда. - Моя экспедиция успешно разместилась в вашем городе. С помощью Богов мы уже начали подготовку к завтрашнему ритуалу. Хочу отметить также добрую помощь вашей стражи и представителей местной церкви.
- Приятно слышать, надеюсь, вы не забудете упомянуть об этом перед его святейшеством Вокдеорумом.
- Конечно-конечно, я сообщу ему о вашей благосклонности к церкви и нашему ордену. Однако, - тут монах сделал короткую паузу, словно собираясь с мыслями, - есть кое-что, требующее вашего внимания.
- Да? И что же? - изогнул бровь лорд.
- Это касается "незаписанного" происшествия, - голос гостя понизился на октаву, и дальше он уже лишь шептал. - Высшему руководству удалось точно определить дальнейший путь беглеца. Покинув Быстроград, он направился через центральные области страны по территории леди-правительницы Аэтерны. Его следы обнаружены в деревне Ужоль, там он представился охотником за камнями Скверны и выполнил несколько поручений головы деревни. Орден и Церковь Шестерых считают, что дальнейший путь беглеца может лежать в ваши земли, лорд-правитель.
- Вот оно как... - задумался Нокт, - это действительно очень важные вести. Значит, он решил изображать из себя охотника, умно. Не ожидал такой прыти от только что пробудившегося. Я в своё время не мог понять, как устроен этот мир. Все ваши законы...
- Наши, лорд-правитель, - вкрадчиво поправил его монах. - Вы хотели сказать наши законы.
- Ох, конечно, - расплылся в улыбке светловолосый мужчина. Его зелёные глаза замерли на одутловатом лице собеседника, тот к своей чести легко выдержал взгляд. Но Суппорт прекрасно знал, на чём зиждется храбрость толстяка. Всё дело в церкви и ордене. Маленький по его меркам человек был уверен, что огромный механизм, скрепляющий всю империю, защитит его от любых поползновений, будь перед ним лорд-правитель или любой другой представитель императора. Вот только сам лорд так не считал. В конце концов, император тоже один из них, один из проснувшихся в этом мире. Тем не менее, он не собирался ссориться с церковью, пока в этом попросту не было смысла: - Что касается дела, он как-нибудь назвал себя?
- Вновь новое имя, на этот раз Зородяк, - сморщился в ответ толстяк. - Не удивлюсь, если в каждом новом селении он будет выдавать нечто подобное. Хитёр как зелёный лис.
- Знаете, - вдруг задумался лорд, - после ваших слов я кое о чём вспомнил. Не далее, чем две недели назад погиб один из моих младших князей, лорд Вано. Сейчас мои люди с ног сбиваются в поисках правды об этом деле...
- Такая запутанная история? - неожиданно перебил его монах, продолжая сиять улыбочкой. Из-за чего Суппорт едва не вышел из себя, но, вовремя спохватившись, лишь тяжело опустил ладонь на стол, привлекая внимание собеседника.
- Не стоит перебивать меня в моём же доме, коричневая роба. Пока ты здесь, закон на моей стороне.
Улыбка на толстом лице померкла, кажется, монах запоздало осознал, что перешёл некую незримую грань и оскорбил лорда-правителя. Неуверенно сглотнув, Енух поправил ворот робы и поклонился:
- Прошу простить меня, Суппорт Нокт. Ваш рассказ так заинтересовал меня, что я совсем забыл о приличиях.
- Хмм... - ухмыльнулся зеленоглазый, - пусть будет так. Все мы можем ошибаться, но знаете, пожалуй, я на этом и закончу. История с Вано пока ещё далека от разрешения, мои люди всё ещё ведут расследование, так что перейдём к делам ордена. Что ещё вы хотели обсудить?..
= = Сноски = =
1) Кхуртские взморья - островная страна, состоящая из девяти крупных островов и одного полуострова на западе континента. От Воргосской империи отделена Королевством Ла-Стикса, тем не менее имеет несколько торговых путей, пронизывающих континент вплоть до Союза Четырёх. Столица, расположенная как раз на полуострове, имеет очень серьёзные военные укрепления в виде трёх знаменитых фортов, отделяющих её от восточного соседа - Королевства Ла-Стикса.
2) Эзот - современный одноручный меч Воргосской империи, наследник и продолжатель традиций древнего Фалькта. Узкий (не более 4 см) клинок, ещё сильнее сужающийся к острию с долом посередине. Обладает более широкой, чем у предшественника, гардой, хорошо защищающей руку, и удлинённой рукоятью, позволяющей использовать его двумя руками. Также обладает отличным балансом надёжности, веса и присущего клинку изящества.
3) Сукиса - зерновая культура, распространённая в Воргосской империи, нечто среднее между гречкой и пшеницей. Произрастает в виде метровых кустов с коричневатыми колосьями и продолговатыми зёрнами. Используется для приготовления множества блюд равно популярных среди крестьян и знати.
4) Сандоузо мэ'то аима моу - Кровью своей заклинаю (перевод с первичного наречия).
5) Ксигна, Арфа аима'тос -- Пробудись, Арфа крови (перевод с первичного наречия).
6) Диксти'тин криза'зас -- Яви свой приговор (перевод с первичного наречия).