Временной провал времени Хвита Хавота, похож вот на что: берет Валисас Валундрик головной убор, бьет кулаком по одной стороне, и та сторона, по которой он бьет, вылетает с другой стороны. Форма остается та же и даже нельзя сказать, при этом, о каких бы то ни было изменениях формы - точь-в-точь такая же. Звук, правда, странный - как будто банку открыли. В этом звуке все - и шум ночного поезда, и Монторана Хохлимана в новом платье сидит, и "по левому борту не сильно заносит", и "не бей меня сильно". "Шпара", "гвоздь", а за ними "гроздь" - следующие связи, которые вылетают тут же, в этой последовательности, и хорошо слышны после. Свисают тихо вишни на высокий забор, ширится улица. Но может быть это не "улица" вовсе, а "устрица", и подается она, быть может, не в сумбуре взгляда на вышину сатунчаковских переименований вообще, а как самая настоящая "муть" подается под острым соусом и нельзя сказать, чтобы в привлекательном виде. И может быть не на площадь выходит она, а на Зазбаржу - второй поворот от светофора налево от дома Суслимова.
- Это не тот ли поворот, который ведет на улицу, где ничего не видно не только днем, но и вообще никогда ничего не видно?
- Да, тот самый - на Зазбаржу. У нас ведь много таких улиц числится, где не только их самих не видно, но и того, кто идет по ним - тоже. И вы устраивайтесь сейчас удобно, не скачите на стуле - сидите прямо - я сейчас такое расскажу, что встать будет негде, и ни в какое "решето" не вмещалось никогда.
И вот представьте - в этот раз, в настоящий четверг, то есть, так и случилось. Время раннее, наносное, и вот идет Валисас Валундрик по Замащеной. Выглядит он арнаутом - красивая куртка, пьян, - чего-то думает себе мимоходом, но никто его мыслей не знает. С Первого Ремонтного переулка смотреть - желтый замшевый воротник запачкан у него мелом; идет, не оборачиваясь по сторонам; шаг спокойный; сено на голове, конь в поводу. Мимо - забор, посередине - шелуха всякая, разночинный запах, а впереди Музимчайский Трамвай - трамвайная линия поперек рельсов идущая параллельно Музимчайской площади и пропадающая во внутри. Начерченная вчера, только очень просто, усиливается на повороте шлагбаумом и заканчивается легкой дымкой навесу (улица с дымкой, что баба с придурью), а на деревьях трепыхается прошлогодняя листва на ветру. И тогда, как будто невзначай, поднимается по улице густой клуб пыли. Но Валисас, не смотря на это, продолжает по ней идти, но видно больше не его с конем, "а ружье с ведром" - как смеется обычно Музумрик Осикин - известный комический парадокс - из приезжих.
- Это не тот ли Музумрик Осикин у которого постоянно подошва отклеивается, а он только и делает, что смеется, глядя на нее?
- Да, тот самый. Как знаете, подозрения наши в прошлом разговоре на счет незнакомцев вполне оправдались. Много сошло тогда их с поезда и разбрелось по углам...
- И не говорите - просто жуть. Такого насмотришься, что хочется дома сидеть, и на улицу не выходить .
- И здесь, прежде, чем говорить дальше, нам надо осветить это событие более подробно, чтобы было ясно и стало понятно - "какой такой Валисас идет по Замащенной", какая такая "Замащенная", и почему, когда Валисас идет по ней, у него сено на голове, а конь в поводу"? Такие вопросы не маловажны. И здесь, как скоро увидим, дело, безусловно, в самом Вадисасе, то есть - в нем самом - потому, как, похоже, нет у него настоящих предпочтений в выборе направления, и что на голове у него, то и рядом, и ни на что больше он не хочет смотреть, как вперед, и ни на что больше не похоже у него это "на голове", как на "площадь". Очень похоже. То же самое, закричал в этот раз и Попорон Попагор увидав Валисаса идущим к Музимчайской площади. Он шел тогда как раз оттудова и по-видимому нашел очевидное сходство. "Площадь и есть!" - закричал он, удивившись. Или, если смотреть пристально, то ведь так и получится - "площадь" (от связей "чур великолепный"" и "новизна утомительная"); на "площади" этой - "стог сена" (намек на канотье); далее, вокруг тульи, широкая канва из бисера; а тут еще конь в поводу и солнечно. "На голове все, что хочешь можно носить".
- Как говорит Роту "можно все, что хочешь носить, но не всегда нужно, не всюду практично, а в иных случаях - противопоказано". Это мы знаем. А Попагор всегда что-нибудь закричит. То "ура" закричит, то "караул", и часто без повода.
- Вы правы. Но здесь повод был. "Эта", в меньший размер "площадь", и как будто вокруг горят фонари. Если издали смотреть - бенд без столбов. Бесподобно похож и стог сена, а сверху аист. Следом идет конь, - на коне попона, на Валисасе нет. Конь хоть и фыркает и жует сено с головы Валисаса, сам Валисас тому не перечит - по-прежнему идет по Замащеной, по Обхоженной, по улице Широких полей, и хотел бы проделывать "это" - с одной стороны, а она с другой, - да теперь нельзя. Следом вылезают из-за углов другие улицы; Крузогод Амитеич тоже вылезает в широких парусиновых брюках - вокруг тишина, "щур" на балконе с "щурихой", Мизинтроп идет по 2-ой Фарваторной - витрины блестят, блестины ветрят (а, бывало, в связи с этой парусиной, спит в чем попало). И видно это действие по улице чрезвычайно долго, после чего и начинают происходить преломления в воздухе.
- И вечно чем-нибудь Кузгород недоволен. Как только случается что-нибудь не ординарное, из ряда вон выходящее, он тут как тут, прямо, будто, безусловно, сам хочет поучаствовать.
- И, - то! Главное, здесь чтобы связей в голове не придавливало слишком сильно такой "площадью", и оставались пустоты для них (и чтобы сами уличные здания, увидав такую "площадь", тоже не надумали на голове разместиться). И если точно сказать, без разных смешков и криков, то, как верно заметил Шестикос Валундр о таком появлении: "Доселе не было, а теперь есть". И реплика эта, как поймете после, так же к незнакомцам относилась и ко всем тем странностям и новшествам, которые они с собой привозят. Кстати, о незнакомцах...
- Он ко мне в прошлый четверг приходил. Тоже высказался. Говорит "ничего такого не было бы плохого, если взять Кузгорода и выкинуть". А Валисас конечно - выдал номер - растревожил спокойствие. Я слышал. Но меня долго не было в городе, и подробностей не знаю.
- Подробности будут. А в общей картине происходящего, если в профиль смотреть, - вид не очень, признаться. Вид сверху, если смотреть (как говорил Щикин) - помягче выходит. А если вместе - хочется набить коробку ватой и удалится.
И для того, чтобы впоследствии понять подробности этого происшествия, а там, вероятнее всего, провести параллель, нам следует, преждевременно, позаботится о том, чтобы и подробности самих подробностей тоже никуда не сгинули. Но для начала, так сказать, для предисловия, нам необходимо разъяснить теперь кое-что не только в них, но и в общем контексте происходящего, чтобы появилась возможность подробности с общим совокупить. Не так ли? А то нельзя будет ничего закончить самостоятельно, многие вещи невзначай разбредутся, следовательно, появится сомнение - стоило ли начинать? А коль мы уже начали и пошли вперед, то будем определять это не только мимоходом и по касательной, а в самой сердцевине.
- Разумеется. И так оно лучше будет. Разберем это происшествие во всех тонкостях и во всех швах. Продолжайте. Продолжайте тем же Макаром гнуть свою линию, как начали. Я в детстве тоже, бывало, брал в руки какую-нибудь линию и гнул Макара. Вроде прочно, не ломается, а нацелишься серьезно гнуть - ускользнет до набережной. Тут же подойдет сбоку Амитеич с собакой, за ним Франц Гюргер тоже обязательно подойдет, затем кто-нибудь еще. И вот нацелишься вместе ее собаку гнуть, а управиться все равно нельзя. Не соединяются "подробности" с "общим".
Итак...
2
- Итак, как известно, во второй день Холомрока Ботомбота или в чешуйчатый перевертыш тумбы времени, как составляющей первой стадии Сатунчаковского провала - а сам Сатунчаковский провал (правильно - Черзменский) - первый акт начальной доли Хвита Хавота, - дни идут зараз. Или, как говорит Машмотита - дни "не идут, а собираются... хи...хи..." Если без "хи...хи.", но тоже просто - горы стоят острием вниз, а в небе дырка. Стало быть, можно вполне убедиться, прочищая этот вопрос, что когда Валисас Валундрик идет в это время или кто-то еще идет, то в самой ипостаси шаблона общей мысли и если без губной помады и прочих аминокислот, то Валисас - проекция, Замащенная - узел проекции, путь - тезис, конь - антитезис. Так? И сомнений не вызывает. Или, говоря формально, чтобы после не приставали и не требовали разъяснений, - "вечнозеленый утес", или "один пирог", или "не поезд". И хотя Машмотита употребляет разные смешные фразы, вроде "как червячок на веревочке" или, "как тучка умножилась" или другие словечки, Шестикос Валунд сразу резонно кричит: "Червяка не за что вешать, дура!" И он прав. Так и здесь. Если долго смотреть на то, как Валисас идет по Замащенной и ведет за собой коня, можно так же закричать: "Не куда!"
А, что касаемо самой поездной сути Сатунчаковской Пустоши, то Сатунчаковская Пустошь уже сама по себе исключает такое появление Валисаса даже в подростковом возрасте, не то, чтобы теперь. А здесь вдруг, во всесторонней самоизоляции появлений и под спудом прошлых воспоминаний о запрещенности появляться "где попало и в чем попало", случился сбой и Валисас - появился. И вот именно тогда, когда случился сбой, начался тогда и гуд, какой еще не слыхивали, и не от поезда он начался, и, безусловно, не случайно - ведь "что не едет, то не едет", - а начался этот гуд от неизвестного. Ну, а за гудом, как известно, случается зуд, за зудом в мозжечке блеск, блеск и в пойме. "Началось!" - сказал тогда Периптик-летописец, записывая это происшествие.
Итак, для того, чтобы уяснить для себя самые важные, основополагающие моменты общности данного положения, давайте теперь подведем небольшую, но жирную черту под вышесказанным, чтобы обозначить данный инцидент в его начале, и посмотреть, что имеем?
- Что?
- А имеем мы следующее.
В день Холомбока Боломбота на Замащеной улице появился Валисас, и вид у него невозможный. К тому же - пьян. Одно уже это - фраппирует. Шляпа на нем тоже аргумент сильный и похожа она на площадь; на площади - стог сена, на сене - аист, а сзади конь. И если перевести увиденное к тому же в звуковой формат, то получится: "шамк, шамк" по тротуару, "иго-го" - конь, и цоканье копыт. Тогда Мизинтроп сразу поворачивает за угол, чтобы не стать участником, "щур" берет "щуриху" за постромки, Пепитрик-летописец останавливается на полуслове, потому, что после "такого" увиденного не только штаны перепутать можно, но и запад от востока не отличишь. И, каламбур этот, надо сказать, довольно скоро распространился повсюду и закончился не скоро - "критический минус" - пояснил билетер. Связей тогда тоже практически никаких не бывает. И только тогда, обязательно и безусловно, действие "шел", как общая проволочка прикосновений к правильности настоящего момента, начинает вычищать себя еще больше, и тогда Мазундор Постомон оказывается выше ростом, чем вчера был, зовется тогда Вогроном Поримским, а никаким не Постомоном, и другого пола. Заметьте эту особенность. Очень много тогда из привычных положений в корне переменивается, розы начинают бледнеть и куксится, и трамваи едут без направлений. Мало того, каждый сколько-нибудь приличный вид или заоконный пейзаж имеет все основания двоится и растекаться неминуемо в подворотни и поделать с этим ничего нельзя. И можно, безусловно, спросить несведущему - "какое нам будет от этого "началось" особенное неудобство, если всегда получается так, что какие не примеривай застежки, и какие не нахлобучивай фижмы, все равно лужи такие, что сам момент происшествия суше не станет?" Но на самом деле неудобства есть. Все вокруг перепутывается и никого не сыщешь! Аманка Варда, и та даже, хотя говорит не часто и не всегда говорит то, что слышат, и та, в основном, говорит не "шел", а "пчел", и не "идет", а "преисполнен надежды". "Пчел" - увеличительное иносказательное в удивительном наклонении действия "шел" с головой вперед, ходьба - ходьбой, противоположенность - противоположенностью. А что касаемо всего остального, то все остальное лишь от ходьбы насущной, - без причины, куда занесет, без трапов, мостов, подиумов, и если простым шагом, то не остановится. Но, даже в сложном переборе с рыбьем хвостом внизу, тоже не далеко уплыть можно! Роту только обещает разобраться в этих хитросплетениях, только намеревается разъяснить подоплеку связей - да махнет, бывало, рукой - "сделать глубину помельче, чтобы и плыть и ходить одновременно можно было, и ничего не потерять - очень сложно" - говорит он шутя. И только "посторонним" такие неудобства просты и не обязательно интересуют. А тут - надо. Да и возраст Аманки Варты детский, а зуд ошибочный - глупа еще. И вот именно отсюда, таким манером, и определяется в первую долю Хвита Хавота паническое постоянство. И вот тут как раз Кузгород Амитеич появляется.
- Постойте, дайте сообразить - вы очень быстро иногда говорите, и я не успеваю понять. Значит, Валисас пошел по Замащенной во второй день Холомбока Боломбота в таком виде и никто, значит, даже не намекнул ему о последствиях?
- Совершенно верно.
- Но, как сами улицы пустили его по себе пройтись?
- В том то и дело, что "дали". Ведь и на них тоже данные закономерности распространяются. И мало того, надо еще раз сказать и говорить неустанно: разная сволочь связей в Сатунчаковскую Пустошь, под насущным разворотом связей Роту и ввиду его склочного характера, самого Роту не вмещает. Он на каникулах. Сейчас он много чего боится, много от чего "не в силах" и вечно закрывает дверь. И представьте себе - "что" тогда вообще может произойти, и не только с улицами! И вы, наверное, хочете спросить: "Как же это так, "самого себя не вмещает" и "боится"?
- Безусловно - хочу!
- Да вот так! Связи развязываются и устойчивых нету. И если сказать, например, "сегодня", то это будет означать - "обязательно сегодня", а если сказать "сейчас", то "безусловно сейчас". Или - шершавая натуралистичность, произвольная закономерность, риторический "мус". И, потому-то, противоречить здесь даже не чему, и стоять на своем совершенно бессмысленно - так надо. И так надо уже два года. Таков Сатунчак! Значит и самая реплика Шестикоса Валундра (он всегда скажет) - "попытаемся только поднять мост, а сжигать не будем" - чистая правда. И хотя все это начинается в неудобствах и четрыхается Попорог - тем не менее, дело хорошее. К тому же, прозаический шелест чешуи их обоих, и вечная вражда в понимании взглядов Роту, не риторический имеют смысл. Поняли? Цвет тот же - бежевый, а в уме колесо.
- Цветовые гаммы, надо полагать, здесь тоже важны, в удел, так сказать, звуковым.
- Разумеется - важно! И, казалось бы, что из того, что Валисас Валундрик идет теперь к водопаду, и все что идет за ним? Первое, что нужно усвоить при таком появлении и больше не сомневаться - "не надо смотреть"; второе, что надо сделать - понять, что самое то, "на что не надо смотреть" - сено; третье - аист; четвертое - тоже аист. В общей аббревиатуре сдвига в Сатончаковскую Пустошь, градус прикосновения к настоящему наклону во вторую долю Хвита Хавота, - кол посреди поля, - и в анимации неподвижности взгляда весьма низкий уровень может иметь, а теперь, так и совсем маловероятен, - и по самой архитектонике туфель сам мегаполис понижен до риска сесть в поезд".
- Но тогда ведь обстановка может попросту поломаться!
- Ха! В том то и весь "розмарин"! Тогда Роту берет мел и пишет на лбу - "нельзя". Ну и что из этого! Берешь мокрую тряпку - трешь. Дальше - щелчок тумблера и снова по новой. Тут же, может появиться опять Франц Гюргер со своими мыслями на ходу и опять спросить может: "Почему самый утонченный эстет иногда хамит отвратительней пьяного дворника?" Глупый вопрос. Потому, что понятие "эстетика" понятие напускное и - надоедает. И это еще самый общий фосфат, самый червонный арбуз - до тонкостей мы еще и не прикасались!
Вот сегодня - начальная пойма, расточенная. Но уже завтра будет вертеться не туда, и наворачивать резьбу. Сдвиг вначале всегда приблизителен, и далек от сдвига; серединные убеждения пока, что откровенно не мыслимы и чертеж без особых мостов. Но скоро, и очень скоро, Шаровман появится - плечи врозь, следом Кацуская, Валисас вдалеке, справа река, а время к обеду - и завернет на Обхоженную. И что тогда? Тогда вот и получится, что идет Валисас по Замощенной "как ни в чем не бывало", в то время, как идти "как ни в чем ни бывало" по Замащенной "не должен", и потому сложно его осветить сразу и сделать какие-то прогнозы. Почему "не должен"? Потому, что совершенно неизвестно - куда придет? Без ведра. Но зато теперь мы вкратце, кажется, посмотрели на общую сторону вопросов и кое-что прояснили. Теперь приступим дальше.
3
- Сегодня день - "решето", потому, что день "решето" - никакой более. Дальше, в Сатунчак Хвита Хавота, просеивание будет делаться. И что видим воочию? Водопад имеет большой вид и хороший цвет; озеро внизу, как мешок, и, безусловно, туда падает вода, и именно туда надо смотреть. Только "мешать внутри мешка рукой - не безопасно" - говорит Роту, и указывает на мешок рукой. Но в этот раз подошел к мешку Валисасов Мартродор-конь и захотел заглянул вовнутрь. "Скачи!" - сказал тогда Роту. Тогда конь поскакал к водопаду и начал там, на берегу, ржать, мотать гривой и прыгать с задних копыт на передние. Но поскакал-то он, как понимаете, только в проекции, а на самом деле по-прежнему шел за Валисасом сзади, по Замащенной, без аллюра - спокойно. Мешок с водой, между тем, был полный, а водопад высокий. Та же, в сущности, привычная двойственность, привычная натуралистичность, и вроде самая что ни на есть обыкновенная двойственность и обыкновенная натуралистичность - не рябая. Но не рябая, то она - не рябая, а вот посмотреть сбоку - та. И лучше не скакать теперь никуда на коне. Сам фарватер на пути узок - рукой можно подать от берега до берега, - да и мысль всегда на скаку слишком резва; цель, как понимаете, на скаку тоже - скачет, потому и попасть трудно. Видите сколько всего!
- О мешке я, будто, слышал что-то. Мол, изобрел Роту мешок в виде водопада, схему его опубликовал в вечерней газете и по поводу этого события был банкет и целый день били в колокол. А больше я ничего об этом не слышал. Но вы правы. Если мысль слишком резва в данном положении, что наводит на размышления о производстве более прочных подошв, следовательно, и сама натуралистичность данного происшествия не подвернется под ногу и не вызовет никаких сомнений, и можно будет с уверенность утверждать, что уж точно - "не приснится"! Это понятно. Но куда смотрела сама двойственность, если допустила такую натуралистичность?
- Но вот именно поэтому, и не зря Попорон Попогор-хороший возводил обвинения в административном собрании: "Видел - говорил он - своими глазами - идет". Встал Попорон Попогор на возвышенность и постучал молотом по полотну из тряпки. Собрались не все: Маминкий Так - идущий впереди экипажа; Слончак Кишкин - без ведра; Вармалион Роторов - худой и несколько обидчивый; Папра, Курятская, Кацуская, Шаровман и др. Вроде повеселело в собрании, поблестело над балюстрадой, но Роту дверь закрыл: "Без меня" - намекнул он. Кстати говоря, Роту боится и Сатунчаковского водопада тоже - "гремит громко" - жалуется он - любит, где сухо. Ночи вокруг нет - не видно даже. А Монторан Тырдычный, в предвкушении низости полета настоящего события и когда нашло на Валисаса показаться в пойме в таком виде, обрезал весь свой плюмаж, спрятал в сундук, сундук утопил в пруду, а после возьми, да открой плотину. Думал, что унесет. Теперь не выходит из дома. Сидит. "Показывайся не показывайся - думает он логически - что изменишь!? Пупок развяжется.
- Дурында... Но, погодите - здесь загвоздочка. И прямо не загвоздочка, а целый гвоздь. Спрашивается, каким местом думал про себя Роту, если пустил Кацускую на собрание? Немыслимая сама по себе вещь. В сущности - дикая! Кацускую никогда ни на какие собрания не пускают, потому, что никакого "собрания" тогда не получится. Все будут на нее смотреть. Это - первое. Второе: по четвергам, как известно водопад не работает - вспомните указ от седьмого числа прошлого года - следовательно, река не течет, а, следовательно, - поднимай плотину не поднимай, толку не будет. И третье: отчего это, спрошу, Пепитрик-летописец все пишет и пишет, даже тогда, когда еще ничего конкретного не произошло? С какой целью?
- Правильно - сомневаетесь. Но к этим вопросом мы обязательно вернемся и их, безусловно, затронем. Но главный вопрос теперь совсем не в том, в какой парусине показываться, и в какой замше ходить, а в том - боится ли Монторан Тырдычный или не боится? А кто, спрошу, смел? Это только так принято думать, что щебенка на 2-ой Фарватерной перевелась окончательно и ее давно нет - ничего подобного - есть. И в большом количестве! А то еще ввертывается гайка на предмет благоразумия - мол, не то чтобы от страха пятки натираются и ходить больно, а от того, что глупо спорить на предмет благоразумия с тем, у кого такого предмета в помине нет! Но если двери на ночь запирают изнутри, значит, запирают их от того, кто снаружи! Не так ли? И потому, связи только в том случае остаются прочными, когда все идет туда, куда надо идти, или туда, куда смотрят - без новшеств, нововведений, новизны и новостей. Тогда - поспокойнее будет. А теперь - что? Теперь вышло так, что если и можно танец плясать, то в одиночестве. Мало ли чего! Кузимун Комков, всего вероятнее, вызовется вам помочь. Хорошо - пусть поможет. Не надо здесь только много усложнять и ребячиться. Главное, чтобы - без лишнего!
- Погодите опять. Вот вы говорите, что щебенка не перевелась на 2-ой Фарватерной, и следом вдруг - танец?! Как это можно?
- Да так и "можно" потому, что само явление Валисаса с конем, а коня с попоной, полностью противоречит не только упомянутому вами указу, но в связи с данным противоречием согласовываться стало с самим понимаем "нельзя". Где же видано, чтобы - без ведер?
- Да - очень неудобно. Новшества конечно не нужны - и без них тошно - но какая будет повсюду в том новость, если за Валисасом и раньше числились подобные выходки, и ни о какой низости полета речь не шла? И в чем здесь тогда - новшество и в чем - инцидент?
- А в том "инцидент", что вот тут-то и начинается, собственно говоря, само происшествие. Именно тогда то, когда Валисас пошел по улице в таком виде и шел себе вперед, и подвернулся в этот момент к нему под ноги в резиновой шапке незнакомец и в резком движении нахлобучил ему "площадь" до самых плеч (даже перья разлетелись в разные стороны). Не стоило этого делать. Но коль нашло на него - пусть - сойдет - сено на макушке осталось. Умора просто! Валисас и не понял кто, и как такое могло случиться и абсолютно с ним?! Глупо? Глупо. И, ввиду такого насмехательства, все остальное, что еще могло его вразумить, еще менее важно показалось тогда для него. И вот именно здесь события и начинают разворачиваются с той быстротой, которую и представить трудно. Представьте себе! Потому, как стало досконально известно, что в тот самый круговорот появления незнакомца (как то вдруг и точно специально появился он), Монка Спирдячная (танцовщица) оказалась здесь невольной зачинщицей, когда накануне ехала с незнакомцем в поезде и таким образом получила его в попутчики. А получив - подучила. В процессе разбирательств и в выборе наказания для Монки, все это впоследствии попытались выяснить до мелочей. Но тогда она была еще Монкой, ехала пред тем, как приехать, с незнакомцем в поезде долго, а ездила она за Маршевый Спуск в Пешеходную Заграницу Альянса по своим делам и просидела рядом с незнакомцем на одной подножке заднего вагона. Водопад уже тогда был на грани. Говорили "ни о чем" (сама признавалась): смотрели вдаль, поезд летел, в небе луна. Монка Спирдячная знаете кто такая? Теперь ее натура не столь важна. Но, чтобы ни говорили о ней злые языки - она никогда в преступных связях не была замечена (ни в чем); у нее и походка слишком легкая для этого, и любит она всякие ленточки, шнурочки, заколочки, чтобы бунтовать. Но, между тем, не смотря на ленточки и заколочки, казнят ее чуть ли в каждую тумбу Хвита Хавота именно за них (чтобы скромней была), и тем самым Шаровмановским топором! Отрубят, правда, как правило, одну только башку, не больше, и вот теперь, наверное, тоже отрубят. Потому, как если сверху не ведро, то, значит, и нет ничего, а когда нет ничего, то и само то "место", где нет ничего, не обязательно. По логике. В ведре надо ходить. И потому, если нет на голове ведра - ее рубят. Она и не подумала в этот раз, что "могут", а незнакомец возьми и намотай на руку шаль, был весел, а сам - вздумал. И чтобы вы думали? Да ничего!
"Как у Шонке Разутой пятка торчит" - сказал Расти Парный, глядя на помост, когда Монка нагибалась.
"А у Вотуна Кармагора теща уехала" - подумал Пипит Тиронский.
- Постойте, не торопитесь уж слишком. Давайте целенаправленно разберем, без присущей нам беготни, данное происшествие. Значит, говорите, перья разлетелись? Эти перья, надо думать, ни от кого другого, как от аиста?
- Точно так.
- Вопрос второй: в резиновой шапке очень неудобно ходить, если сверху ведро. Голова будет, как тот же колокол. Значит, незнакомец был без ведра? И третье: Монка Спердячная. Это не та ли Монка, которая раньше тихо в прилавке лежала, а после по рукам пошла?
- Она и есть! Мода на Монку тогда пошла. И весь этот абсурд вышел не о того только (башку то можно было на месте оставить), что навсего всего, когда "нахлобучил" "площадь" незнакомец на плечи Валисасу, не стало видно только ботинок (закрылся весь обзор) - а в том, что сам вид Замащенной, как будто не испортился! Хотя испанские воротники нынче в моде, и в другое время их "можно" носить, но самое странное здесь заключается в том, что незнакомец, по общему своему статусу, не мог догадываться, что по Замащенной так ходить нельзя (только в ведре), да еще во вторую долю Хвита Хавота! А, следовательно, кто-то подучил его "так сделать", а, следовательно, подучив, посвятил в "тонкости" перемен, а, следовательно, посвятив и подучив, развязал тайну связей и показал грань понимания и проникновения в саму суть взаимосвязей. И здесь - не шуточно! Вот в чем стала заключаться сама география подозрений!
- Вы не будете против, если я ударю сейчас себя ладонями по коленям. Вот так новость! Да это - бунт!
- Увольте. Это - цветочки. Железобетонные обстоятельства случатся после!
- Но это же просто - Чуткин Провал какой то, а не Сатунчак! "Что" в данном случае получается? Получается, что в силу мгновенности переименований и оттопыренных на свой градус оттопыривания замшевых воротников, градус нахлабученности такой шляпы превышает все мыслимые пределы, поскольку данный головной убор, если надеть ведро, будет способствовать полному отсутствию видения того, что под ногами! А это, в свою очередь, означает полное отсутствие не только понимания "пути", но исключает собой саму "целенаправленность", а, следовательно, "целеустремленность".
- Конечно! Мало того - видеть, "куда идешь" и в другие дни - не обязательно - все маршруты и так известны. Но когда в такое положение дел вмешивается посторонний, это - не шуточно!
- Еще бы.
- И вот еще одна деталь. "Любая тень, как известно, легче того, кто бросает ее на стену", - поговорим дальше. Дальше - даже сомнений не вызывает. Во-вторых, открыл дверь, допустим, Хохок Мундорок уже после того, как ушел Роту из ложбины своей на улицу - и сказал Валисасу: "Входите, любезнейший, - у меня походим". Мол, заходите, туда-сюда, обмозгуем, - в гости. Опять хочется спросить - откуда такое гостеприимство взялось? Вам, значит, в такой день не откроет никто, как не стучи, а тут вдруг - "входите"! И на чьих это усах крошки хочется вблизи посмотреть, и почему их не далеко только увидеть можно? Ценности ведь только до тех пор остаются ценными, когда посторонним не известны. Но когда получается так, что можно в Сатунчаковскую Пустошь созывать гостей, значит, того гляди, можно будет вскоре и назвать эту Пустошь, как хочется! А где это раньше было видано!? А тут, еще, посреди улицы какой-то "чунь" (незнакомец) демонстрирует такую прыть и демонстрирует он прыть ни в каком другом месте, как в окружении этих стен, и в ус он даже себе не дует, потому что - ветра нет. "Где ветер?" - закричал тогда Шестикос Валундр, насторожившись, а Попорон Попогор, подражая ему, закричал: "Ветер где?"
- То есть, вы хотите сказать, что образовалось, как бы, случайное намерение немножко обогнуть наступающий изгиб Хвита Хавота таким приглашением, и приблизить ожидаемый за этим праздник "Много плясать" еще ближе?
- Именно.
- И возник вопрос - как сделать?
- Ну, безусловно.
- Но, ведь, это очень просто. Берешь кусок цветной бумаги и т.д. Простейшая клизма, в сущности. Но эта клизма простая, а надо было, как я понимаю, сложную, чтобы все запутать. И кто, спрашивается, замешал эту "муть" - такой может возникнуть вопрос?
- И я о том. Ведь Роту мешает не так. У Роту не бывает, чтобы смешивались и не различались две разные стороны одной и той же плоскости - смешивают обычно крупу и воду и получается каша. Роту делает иначе. Он стоит подле котла, мешает большой алюминиевой ложкой внутри, но если посмотреть внимательно, то получается так, что крупа замешивается, а вода нет. Время он мешает так же: окна, дома, даты, зимы и весна в одну сторону, Кацуская в другую. Но сейчас не об этом...
- Так кто?
- Сейчас выясним. Предположим, Хохок Мундорок свои цели преследовал, принес "свою" ложку и захотел принять в том участие. Так? Но не тут-то было! Он подсмотрел тогда из-за плеча "в какую сторону надо мешать", да его прогнали. "Иди отсюда" - сказал ему Шестикос. И ничего у него из этого не вышло. Значит - не он изначально думал выделить из основной массы содержимого себе выгоду. Вы следите?
- Я прослеживаю.
- И хотя чешую эту не особенно легко можно сварить, и вонь стоит такая, что улицы начинают терять правильное направление, тем не менее, и в простые дни склизкий на взгляд тротуар, увести может до самой окраины, где можно только предполагать - кого там встретишь. У него, у Хохока Мундорока, не получилось бы этого. Еще бы! Жена в старомодной каске ходит, а он туда же! Умник. Так кто? Но тут же, сразу после этого, образовалась наполненность в зале самая не маленькая и больше именно к слуху. "Чего, чего?" - как обычно стоял на своем Казумуд Комков. "Не молчите. Ищите"; "Чтобы глядеть и видеть, надо стоять и смотреть" - сумничал Шестикос; "Одно обязательно получается из другого" - подхватил Пипип Севряжный. Все это, положим, - так. Но, не смотря на это, в связи с создавшимся положением, все-таки смотреть было "надо", и в первую очередь, именно на то "куда" и "что" мы положим, и к тому же, для того, чтобы "искать", надо обязательно знать "кого", "в каком виде", и "где", и только тогда уже разводить философию. А здесь - что? "Когда луна светит в спину незачем смотреть ей в лицо" - известная ретроградная реплика. Вот - что! И здесь надо бы другой Сатунчак (весенний) иметь - там попроще, и ведро только одно на голове надо носить, а не два. А в "этот" - больно умудриться надо.
- Да еще если посмотреть вбок! А? Да пришить бляху, да замастрячить молнию! А после пришпандорить сюда, где "если" и "следовательно" - "предположим" - вообще неизвестно "что" может получиться! Я уже начинаю понимать. Сумбур!
- И не "клизмы", а "катаклизмы". Ведь у реки, открывается тоже берег в одночасье, если с другого смотришь. А он, Хохок Мундорок, вообще никогда не был намерен и никогда не принимал участия. Дальше - больше пошло. Закидали его бумажками. И только затем уже (ведь пока события были здесь, другие события не прекращали развиваться в других местах), на первое место вышел - "водопад", на второе - "собрание в здании администрации", на третье - "древесный уголь". Все, как видите, складывается единообразно. А между тем Валисас Валундрик продолжает идти... Все идет и идет себе по Замащенной и не собирается никуда сворачивать! Замащенная, в свою очередь, тоже никуда не собирается сворачивать, и потому, теперича, их обоих вообще не надо упускать из виду и смотреть в оба. И все равно - неизвестно!
4
- И вот тогда, уяснив для себя подходящий момент, Шестикос Валундр спросил из первого ряда и от первого лица: "Можно?" "Можно!" И, облокотившись на того "шапку", кто рядом сидел, встал. "Где водопад?" - громко так, во всю глотку. Тут же его передразнил голос с задних рядов: "А где билетер?" Но Шестикос умножил: положил одну ладонь на другую ладонь и показал уплывающую щуку. И сел. В зале воцарилась молчаливость - потолок стало слышно, а стекла заволокло. И тогда в самой тишине залы Машмотита громко икнула - и пошли шепоты. "Отчего в судне нельзя доплыть материка?" - зашептал свой вопрос Кузумун Комков в смятении. "Зачем слону хобот?" А, в это время Вармалион Роторов, который сидел в углу и сидел тихо, подозвал к себе Шестикоса Валундра и спросил его: "Вот, пожалуйста, скажите мне - рядом со мной Слончак Кишкин стоит сейчас с какой стороны - с правой или с левой - не могу понять?" "Ну, сразу, друг мой - отечески ответил ему Шестикос,- трудно сказать. Для тебя - вопрос сложный. Надо много учиться, чтобы различать". И поехало!
- То есть, на лицо - полная потеря направлений и субординации!
- Поняли теперь! Это не то, чтобы "не шуточно", это прямо перпендикулярно самой противоположенности. Шиш с маслом! Словом, Валисас Валундрик, хотя не закладывал больше за воротник и не искал на спине пуговиц, все-таки попал в забытье, но сам об этом еще не знал. "Глупые вопросы задаете!" - крикнул под конец Мазимбоик Тутин и вышел. "В чем смысл - сюда идиота!!!" Но Роту улепетнул. И, правда, - вопросы самые что ни на есть глупые задались. Во-первых, в судне нельзя доплыть материка потому, что мешают больничные койки; во-вторых, слону нужен хобот для того, потому, как без хобота - какой же это будет - слон? Да, и до какого материка доплыть конкретно?" А древесный уголь на самом деле уже разгружали!
- Объясните мне вот какой момент. Если вышло так, что события, не смотря на "случайности" начали разворачиваться "преднамеренно" (а по всему видно, что так и было), какой смысл было затевать разбирательство в здании администрации, а не просто приколотить подошву Валисаса к полу, чтобы вообще никуда не шел? Ведь известно, если билетер не на месте, то и поезда начинают ходить вне расписания, а потому незачем распространяться на вопросы "почему" и "зачем", найти билетера, а не закладывать в топку? Кто виноват здесь в отводе глаз в сторону и преднамеренно вынес данную чушь к обсуждению?
- Видите, как все стало не просто! Безусловно - чушь! Но дело в том, что сразу пошли слухи и быстро нашли своих слушателей, о том, что незнакомец был в курсе того, что Валисас пойдет по Замащенной не в том виде, в котором надо; и, затем, о том, что было предательство, но не было еще раскаяния; затем, оказалось, что неизвестно отчего прекратил свою течь водопад; и что, в конце концов, "а не связано ли это с тем, что кому то не нравятся ведра?". Чуете - в чем смысл подобного откровения?
- Даже страшно становится...
- Догадка эта, по началу, не имела под собой достаточно оснований верить, а между тем, нельзя не согласиться, что выглядела чудовищно! Как это без ведер ходить? Непонятно! Даже Спирик Фортаи и Кузумун Комков, и те обычно, хотя не часто ходили к водопаду, и не особенно "с большим удовольствием" туда шли, и те вдруг сейчас захотели. Посмотреть. Билеты можно еще сейчас купить. Вчера вроде разобрали все места, а сегодня опять есть: в гротах и на соседней горе.
"Где билетер?"
"Свистать наверх!"
"Спасите!"
"Живи, поскуда!
"Волька, займи место!"
"Возлюби ближнего! Кого именно?" и
"Пчел вон!"
Так закричали.
- Скандал! Просто - невероятно!
- Тогда же услышалась песня - "Водопад". Время было - половина второго: "Брезжит от нас в высоте вдалеке, уходящий от нас в высоте, в глубине ...", и - подробное описание воды. Пел Василимон Мумкин. Кристельник Куст тоже сразу появился, и тоже - двоякий. Начал повторяться в радужном стекле ресторана, затем еще раз повторился, но уже на дворе в дровах, затем в третий раз - с Мумкиным. Так и повторялся. И где только ни был! И дальше события начали развиваться таким образом.
На Обхоженной, в этот момент, произошел другой инцидент. Монторана Хахлмана шла по дороге - смотрит - железный люк лежит.
- Это не та ли Монтарана Хохлимана, которая...
- Нет - не та. Не перебивайте. Открыв люк она посмотрела туда, вовнутрь и... - высота просто страшная! "Ау" - приподняв ведро, сказали она туда. Слово только истратила. Ничего сверхъестественного не произошло. "Что вы можете сказать о самой сути происхождении у вас этого звука "ау"?" - будто сказал кто-то у нее в голове. Но Монторана Хахлимана даже удивиться не успела, ничего сначала не поняла и только после додумалась, что там внутри никого нет. Смешной случай. Смешной случай и сам билетер. Его ищут, а он тут сидит, или сидел в это время за столом у себя дома и выглядывал из-за штор. Двоякость. А Шестикос Валундр еще спорил в Рамидинский тупик с погодой, ставил под сомнение целесообразность наступления осени после лета, говорил, в основном, о себе, и хохотал, стоя перед чужим пьедесталом. "Примитивно, дескать, "шамкать одним ртом и переворачивать. Надо глазами смотреть" И он всегда говорит, что всюду не две стороны проложены, а четыре, мол, "всюду четыре стороны входу, а не две"! Тоже мне - философ! Но, все же, иногда видно, по особенному расположению его вверх ступни, есть у него неопровержимые доказательства данному утверждению, если никому их до сих пор не представил. Но мы, как бы ни хотели этого, и как бы ни уважали Шестикоса Валундра за буйный нрав, не можем согласиться с данным утверждением. Четырех сторон вообще не бывает. Вы спросите - почему? Я попробую объяснить. Отвлечемся.
- Да, объясните, пожалуйста. Я в этой арифметике мало что смыслю. Мне объясняли, да я не понял. Какая такая - арифметика?
5
- Пришла, например, Машмотита, будто ее ждали - в капроне. Села, посмотрела - вчера. Посмотрела направо, посмотрела налево - все поняла - собрание. Все намного проще выходит! Здесь, уверяю вас, нет ничего сложного. Говорите после о каких-то законах! Этот "вопрос" из разных счетных палат, можно сказать, задействован в различных, можно сказать, арифметических гекзаметрах. И потому, в полной точности счета и без заискивания перед цифрами, нельзя полностью увериться: "о четырех ли столбах разговор или их пять?" После чего, любая гипотеза - невинная пастораль. Потому, как "есть" всего только две стороны - налево и направо, и два ведра. Третья сторона - лишняя. Смотрите сами: пришла Машмотита в залу, посмотрела налево, посмотрела направо, все поняла - "собрание".
Если знаете, и если читали, в последней работе Римкостана Тобона о разности ассоциативных форматов действительности, дается точное определение этой закономерности. Существует некое точечное видение объектов в субъективном взгляде на вещи (и независимо от того, какие это вещи и где находятся) и существует особая форма восприятия окружающего мира посредством определенных и предписанных правил. Исполнение данных правил обеспечивает "правильное" видение объектов именно в субъективном взгляде и таким образом высвобождает индивидуума от посторонних вмешательств в поле его зрения посторонних и не идущих к делу, а, следовательно, ложных подробностей действительности, и таким образом пропадает у него желание вертеть головой в "разные" стороны. То есть, сосредотачивая взгляд на определенных предметах (будь то камень в темной подворотне или пролили молоко), каждый "мус" в отдельности от общей фактической приближенности к месту события, вынужден обобщать левостороннее движение с правосторонним, вследствие чего, все то, что обоняет нос и видит глаз, охарактеризовывается в единый, многофункциональный и целостный организм, в некую "общую" "всеобъемлющую" картину происходящего, вследствие чего, общая картина происходящего фокусируется только на объектах по левую и по правую сторону от мыска и ни на чем более. Все остальное, что проносится мимо при повороте от одной точки наблюдения за объектом к другой, подразумевает под собой второстепенную значимость и является придаточным, ассоциативным фрагментом общей картины происходящего, поскольку все то, что видимо "мгновенно", не имеет под собой достаточно оснований существовать в "настоящей", "целостной" реальности, и потому не может являться "значимым" и "действительным" по самому факту данного отображения. В свою очередь, будь то предмет или какая-нибудь иная форма отображения действительности, если не несут в себе определенных качеств для данного условия их восприятия, так же не могу считаться действительно существующими.
Здесь же Римкостан Тобон высказывает и свое предположение об эволюции данного положения. Если случается так, что организм стремится к некоей целостности посредством избавления от подробностей и сосредотачивает свой взгляд в силу предписанных правил, то единственно возможным результатом данной закономерности во взглядах, вполне может и имеет все основания быть "прогрессивный ментальный паралич конечностей (до состояния шоковой ремиссии в сторону телепортации), где двух сторон станет не обязательно". Тогда мы вынуждены будем утверждать, что сторона - одна...
И все это я могу преподнести вам со всем уважением. Небольшой томик из научной библиотеки обшей Карл Марл Шабировой ассоциации "Новых Переименований", издание "Шлепок и Туня" за 1212213343 год. У меня есть в двух экземплярах.
И вот давайте теперь мы постараемся сами, простыми словами, разобрать симптоматику данных утверждения, так сказать, симметрично, без резни на площади, и определить суть данных утверждений в прямом виде. Копеечный кашемир, в сущности. Но для этого (для более пространного понимания), отвлечемся на другой постулат в, так называемой, цифровой закономерности, и увидим, что в цифрах, при определенных связях, выходит еще проще. Пример такой. Сами судите.
6
- В пересечении Римидиндонского тупика (едут сани не туда), если сложить его от стены до стены и начать смотреть теоретически - вроде 4 стороны видно. Но если сложить без предубеждения складывать, и как всегда "черти знают что черти знают с чем", то выходит другая хурма. Насчитаем и в самой точности расчета и в самой приблизительности, как в единстве. Допустим: "два плюс два и плюс семь равно пятьсот шестьдесят пять" (2+ 2 + 7 = 565). Почему? Теперь отройте Кусимов на Цусимов сдвиг, а там числовой словарь, и взгляните на его прелести и градусы. В градусниках, оно еще точнее выходит. Судите сами...
Мало того, если идти дальше, и попробовать не останавливаться на пути, тогда ведь только "два" (2) может остаться! Опять - почему? Проговоримся. Возьмем, к примеру, такой эпизод: Валисас Валундрик, допустим, идет по Замащенной, и встречает по дороге идущую навстречу Монку Спирдячную и идет с ней рядом. Так? Дальше, в гуще веток на улице, а точнее на пересечении со зданием первым на Сервяжной (дом без стен), к ним подходят Монторана Хахлимана и Клипта Хривная. Так? Только, предположим, что "так" - согласитесь. Куськин и Федор Ихотон и такие же пять суслопарые морды, присоединяются к ним публично и рамбулярно по касательной слева, и пусть мы это тоже себе - предположим. И чего тут думать? Дальше толпой идут себе, куда глаза глядят, и пусть не далеко идут, хотя путь не близкий. День то - плоский и не замешивается. Доходят они, предположим, до Та площади, а там - велосипедный марафон. Вот вам и - "пятьсот шестьдесят пять" (565)! Но предположить только, что конь-Мартрадор, идя вслед за Валисасом, уперся и стал, и став, стал, в том числе, глядеть на Монку, а та - на него - чтобы тогда вышло? Тогда вышло бы, что конь Мартрадор сказал "иго-го", и все "те", кто теперь присоединился - мимо прошли бы и никаких велосипедов! И вот этот "простой счет", на мой взгляд, по свежести мысли, лучше сложного. Судите сами. Сложный не такой.
Вернемся. Поняли?
7
- Вот теперь все ясно и очень обстоятельно. Спасибо. И, правда - то же мне - философ! Куда уж понятнее!
- Чаю хотите? У меня вкусный есть, без ржавчины. Вольтарамский принес. У него нынче именины, вот он всем и носит. Знаете еще одну историю, параллельно этой? Гости вчера прилетали, в заштатный момент. У них галоши прямо на голове, потому гордые. У вас, смотрю, тоже гвоздь вылез. У них побывали?
- У них. Но лучше вернемся...
- На чем мы остановились. Ах, да... У Монки Спирдячной, двоячницы Валисаса (потому, что навстречу пошла) теперь голова болит. Кому надо? И пока в собрании гримасничали и наводили лупу на ерунду, что-то уже в антропометрии раздвоений пошло не так - я это говорю без акцента - в самой репетиции. Не так что-то, и все. Чувство такое было! Сначала в доме, а после на дворе. Потекло сначала сверху - полило просто - хоть выжимай, а после разнеслось снизу. И в два часа по полудню был удар, и ударилось уже так, что обратили внимание. А когда дошло до центрального квартала, а там до почты, и дошло в три, испугался сам Шестикос! "Водопад" - прокричал он (или, предположил - "щур"). Взглядом берешь Спиридон-башню за купол, переставляешь с места на место, как мяч ногой: там - на канал, оттуда обратно. Так и здесь. И вот в самое это время, на сцену как раз и вышел ни кто иной, как сам Шаровман, и не без оснований подумал, что обязательно до него доберутся. Предчувствие такое у него появилось. Дальше, зафыркало издали поездом, появилась уставшая после казни, Монка Спирдячная, и появилась она на смоляном жеребце - в дымке. Видение такое было, как во сне, и голос: "Если ты не дьявол, тебе мой выстрел не повредит". Тут же отпилил Шаровман с боков свои мачты, пошел по дороге, много не думал и выглядел молодцом. И случилась-то эта шаровмановская догадка о том, что мачты теперь "лишнее" и вызвать много подозрений могут, именно в тот самый момент, когда Роту дверь закрыл, а Шестикос начал противоречить и открыл. И потекло! Ух - даже мурашки разбегаются, как только вспомню об этом! Но это в мысленной резиденции чувств. В кабалистике же материальной (где школа, баня, дрова и хирург в белом халате, как снег зимой) у Валисаса в тот самый момент и случилось, что конь потерял попону и никто ее до сих пор не нашел. Паотоцу Цимуцу даже спросил удивленно: "где попона?" И ее до сих пор не нашли. И, как понимаете, все получилось именно так, как будто "одно к одному". Но так, как всегда должно получаться "одно к другому" - говорить следует "не всё сразу". И только затем уже в поле появился другой факт - два кола посередине, а после - "древесный уголь" (Роту уже отсутствовал). Что делать? Старая песня. Но еще раз неукоснительно повторяю: "Все мысли, что случаются наверняка и обязательно ежедневно, происходят потому только, чтобы повторяться". Вон, Музимбоик Щикин не помнит уже давно ничего - ему три ведра надень, он не станет от этого лучше. Он семь раз на дню может повторяться и всегда в одном и том же свитере. Называется же тоже - по-разному. И в этот назначенный раз сначала стал трубой фабричной, затем стал трубой подзорной, а в третий - свиньей. Не помнит ничего и сейчас. Он и во сне никогда не спит. Его, что ли, заставить или обвинить? "Чего заставить то!?" - спросят. Как - чего?! К Мимункусу Мимикрию опять в гости завалиться и надоедать ему целый день всем своим видом! И вот тогда, в собрании, бросил он свое спокойствие и потрудился встать - заходил Щикин уверенно, руками начал взмахивать, кричать: "Сами захотели, сами все выдумали!" - а чего кто хотел? Жару только в огонь подлил. За ним и Монкина голова в карете приехала. "Нет - говорит - водопада".
- Скандал!
- Хуже. Забродили и заходили вокруг. Заходили - Монка Спирдячная и "та" - из ювелирной лавки. Люк в преломлении могли бы даже постараться закрыть, а Вампа Кацуская и Роту и Пипитрик-летописец, могли вернуться и закрыть люк покрепче, чтобы туда больше никто не кричал. Но как раз в этот момент подходит, значит, опять Калмастер Приступничий, какой еще не подходил к водопаду, и начинает смотреть вниз: "Точно - нет водопада - засыпан". Затем потрогал себя за голову - канопе. Сразу и тут же посмотрел на себя в озеро, чтоб увериться - точно сено. И тут же заговорил, почему то, об урожае в прошлый четверг, о самом прошлом четверге во время урожая - для общей, так сказать, видимости - видимость создать (мол, я ничего не вижу). Но все-таки невозможно было пропустить. А когда донесся гул и закрыли люк, то, следует напомнить, что это всегда значит, что скоро будет новая фотография у Шаровмана на стене висеть. Теперь три висят: прабабка Шаровмана, сам Шаровман и какой-то промасленный пейзаж. Шаровман изображен на холсте в длинной до пят хиромантии, жилы на шее видны набухшие, видно, что напряжен, а вдали в окне за собором виден закат и бьют куранты.
- Значит, получилось так, что опять "некто" преминул воспользоваться чьей-то болтливостью, и ввернул болт прямопротивоположенно изначальной резьбе действительности и как всегда остался незамеченным?
- Цифры, как понимаете - цифрами. Но когда начинают менять без ведома общественности общедоступное "ха" на другие вещи, это вам - не рамбулярный сдвиг какой-нибудь - похлеще"
8
- Прошло три дня...
- Постойте. Это какие - три дня? Я вчера только приехал, и было у меня два дня в запасе, до того, как к вам пришел. Значит, всего и было после этого происшествия - три дня.
- Нет. Было еще во время этих дней другие три дня, только шли они по другим улицам, на которых я не был. Я ведь рассказываю только то, в чем сам принимал участие и уверен только в том, что видел. Не забывайте - где сейчас находимся. Вы, может быть, сейчас дома сидите, а то, что ко мне пришли, это вам только кажется, потому, что - хотелось придти. Вот вы и путаете.
- А... понятно.
- Вот в прошлый провал времени Хвита Хавота ничего такого вроде не случалось: ну, повторялись, как помидоры на грядке - было; ну, видел Кристельник Куст убегающего по проспекту самого себя - было; ну, путали Валисаса Валундрика свитер с другим свитером - тоже было. А Монке Спирдячной после того, как казнили ее особенно случайно в тот раз, подарили мармеладу (очень она его любит) - тоже, тоже было! Но никто не пропадал никуда! Наоборот - долго не бегали, утрамбовывались и лежали. А тут, что за притча? И билеты точно такие же продавались у причала, и никто их друг у друга из ботинок не вырывал. "Отрывать корешки билетов лежа на призрачных шезлонгах, и таращится, позволено только билетеру", - по радио даже объявили. И вот когда прошло три дня, как думаете, кем выглядел Шестикос Валундр, когда щуку показал? У него будто свисток в кармане - и вечно несет его. И сам все чего-то несет. К тому же, "если простой резиновый мяч окунуть в глубокую лужу, он выпрыгнет оттуда очень резво". Точно сказано. И Шестикос Валундр так же стремительно отреагировал своей характеристикой этого происшествия на это происшествие: "Очень похоже" - сказал он. Но на "что"? - черти тебя побери! "Вы весельчак, господин Тиронский!" - сказало радио, и его выключили. Нет никакого Тиронского нигде - грезы! Есть долина, в долине холм есть. И, казалось бы, никто иной, как сам Мимункус Мимикрий должен бы перечеркнуть все это карандашом и должна получится "мифология" - ничего подобного. И вот тогда то, в силу подобных неурядиц и непонятных взаимоотношений между "случайностями" и "закономерностями", и вступают в свою роль известные переумножения и перевычитания.
Тогда Шистикос Валундр вступает в свои права и не кричит больше. Когда он вступает? Когда видит (а может, чувствует), что наступил момент. Но сначала спорит. Наденет свой плащ, махнет подолом, и спорит. И в этот раз надел плащ, поводил ногой по полу, осмелел и подошел к фотографиям на стене: прабабка Роту, сам Роту, промасленный пейзаж - и поспорил с реверансами. (Подхалим). А когда Роту явился однажды в ежемесячный педсовет на костылях и в рваном виде костюма (куролесил с дворничихой, был застигнут дворником, едва не прибит лопатой и был вынужден прыгать в окно) - тайно издевался. (Не следует никогда юродствовать подле фотографий. Фотографии иногда видят - запомните это).
И если взять в учет, что не страдал он морской болезнью, то кто думает, что не заболеет после.
"Где водопад?" - спросил он. "А тебе - чего?! - ответили ему. "Поглядите! Да какая тебе разница, старая подошва - "где"! Еще не то пропадает - с ландшафтами, черевичками и в мешке!"
Но ведь если вдуматься...
"Поприслушивайтесь - сказал тогда Шестикос Валунд, а Попорон Попогор не найдя синонима, растерялся. С одной стороны - сказал Шестикос - "вряд ли", с другой - Спирик Фортан будучи не предрасположен к предрассудкам, делает три отверстия в ведрах, вместо двух. Куда смотреть? И чем? У Монки Спирдячной под каблуком такой асфальт, какой и не клали. Зачем ездила? Чего дома не сиделось? Городского пруда тоже больше нет - стоит на дне сундук - что внутри? Никому дела нет! И продолжают строить на 3-й Малой Кацусской вглубь широкий дворец; пишу и я, Шестикос Валундр, в реляциях и конструкциях о сваях - "эту защель туда, а ту долбоструну сюда". И вот по дороге тыква, трактор и барабан. Посередине - ночь. Прямо перед тобой светит месяц, чуть ниже - второй. От старых нововведений давно следует отказаться! Есть - новые. Роту берет мел и пишет на лбу "нельзя" кому хочет. Но кого это может удивить? Берешь мокрую тряпку - трешь".
Затем, после такого митинга с единственным оратором, Шестикос Валундр закончил. И сошел с балюстрады.
"Браво!" - хлопнул кто- то в ладоши.
"Какое там - браво! Дурак".
Но от чего, скажите, происходят такие связи? Отчего так закрутилось впопыхах все вокруг? Никто ведь не торопился никуда и даже не намеревался торопиться. Шел бы себе и шел Валисас Валундрик, куда шел - все равно, что дома сидя.
- Прямо бравадное что-то! И шторма вроде не было в море видать. Но вижу по вашей речи, что развязка то все-таки - была.
- Еще какая. Развязался не только Шестикос Валундр, и Попорон, развязалось основательно и все остальное. Хотя, казалось бы, какие речи такому прозаизму подобны?! Истинно говорю вам - "щур" из ничего.
- А какой общий градус прикосновения к данному происшествию имел каждый присутствующий в собрании лично? Этот вопрос был поднят в собрании или не был? Амфитеатр к чему?
- Вопрос в собрании поднят, конечно, был, но сразу был опущен. Даже сами улицы такого произвола не вынесли и быстренько захотели свернуть картину происходящего к "началу", но не тут то было. Ситуация, как всегда вышла из-под контроля, билетер, собака, свой компостер забыл. А чтобы проще! И вот тогда я обязательно вспоминаю, как ровно сто двадцать лет назад, посадил Роту, селекционно, дерево в лесу и назвал: "кристофер". Помните, наверное, это памятное событие. Росло дерево дубом, еще лет двадцать. Ну, дуб, казалось, и дуб - красив, раскидист. А после начал плодоносить и получилось - свинство. Сам же Роту и удивился: "И не ожидал!.." И вот тут - что-то такое похожее произошло. И даже сам Кузгород Амитеич, помнится, прочел тогда все книги в шкапу, умнее от этого, правда, не стал, но даже ему не нужно сейчас других достопримечательностей. А когда рядом с ним идет еще Монка Спирдячная или Кацуская, то ему тогда кроме них тоже ничего не надо. "Таковы преимущества отыскивать вокруг только то, что должно находиться рядом".
- И, как подозреваю, на этом дело не кончилось. Если нельзя ничего вернуть к началу, то и закончить ничего нельзя в принципе.
- Совершенно так. Какое там! Продолжение было! И стало ясно без проволочек - плоскость уже преимущественно наклонилась, преимущества в минусе больно откликнулись, и, обманув, сгинули. Сгинули "виды сзади" и молча, без оборотов назад, стали выпрямляться. И вот что странно!
9
- Если из разных окон смотреть в Музимбоик Щикина подзорную трубу, а после в него же, но в трубу фабричную, само то, что видно, начинает смотреть на того, кто смотрит! Именно тогда то, с неба в окно, и заглянула сама Хвита Хавта (вонь, как от ветчины с луком) и поинтересовалась: "Как тут у вас?" Величиной она и роста неимоверного, и по чертам лица - мордоворот Шаровмановской пассии (последней - в грязных сапогах), а то похуже. Находится она, оказывается, гораздо ближе, чем можно себе представить, и находится в разном расположении духа, а находясь - плюется, разворачивается, знаете, мысленно так - по идиотски. Видали когда-нибудь?
- Да неужто - сама невзначай прилетела?
- Какое там - прилетела! Пришла... Своим ходом и в фартуке
- Да ладно вам врать. У Хвита Хавоты не было, отродясь, фартука.
- Был. Музимбоик Щикин видал, а за ним и все остальные Щикины видели. Важно ведь "ни что видишь, а как на это смотришь". А, посмотреть было в этот раз "на что". К тому же, если посмотреть до двух часов по полудню, можно уяснить для себя - все-таки разворот параллельно и сам по себе нисколько не к Казарменной площади,- а посмотреть доскональнее и прокричать в рупор, то в округлости трубы обязательно появится Спиридон Мникин (племенник Мникина (башнестроитель)) и труба задымит. Это уже после стало понятно и "шельма кондуктор - не дал знать, куда улицы начали разъезжаться", и "замшевый воротник испачкался", и многое другое. Но Валисас то, согласно мудрости Шестикоса Валундра "куда не иди, куда-нибудь, да придешь", наконец то, спарился с конем, да испарился! Где теперь Валунрик? ""А теперь - кто где" - крикнул Титус Нычкин с последних рядов.
И вот еще один не маловажный казус. Ведь когда Монка Спирдячная писала, что приедет накануне в поезде - писем ее ждали, смотрели за окно почтальона - и вот письмо пришло, и за ним приехала Монка Спирдячна. А, что если она, в письме этом, предупреждала кого, делилась, так сказать, впечатлениями о незнакомце, и уже тогда признавалась в своей болтливости, и потому не сильно кочевряжалась на помосте? А кто, спрашивается, распорядился повесить транспарант от берега до берега и написать там: "Приехала"? За транспарантом пусть не усмотрел городовой, но сразу же, и тогда же, явилась на площадь сама Хвита Хавота и начала граблями сгребать дома в кучу. Тут же, послышался и Телеграф и выглядел безошибочно. А дробь от него донеслась такая, как в прошлом году стучал Сидор Муникон в доносах! Вроде ничего особенного. Я даже этому не придаю сейчас особенного значения. Но ясно было, что Монка к водопаду не причастна.
10
- Вот, сегодняшний день - какой день? Никто заранее не знает - какой? Может быть тоже - никакой! Аппетит у дней всегда разный. Хотя пишут: "Пожалуйста, приезжайте к нам в гости и не думайте, что приехали "куда попало"" и можете делать "что хотите". Да только нужно еще раз и еще раз повторять - приехав, утруждайте себя, пожалуйста, соблюдать дистанцию и субординацию - когда выходите прямо и по самой Замащенной, да еще во вторую долю Хвита Хавота! Нельзя без двух ведер на голове. Нельзя. Через одно - все слыхать будет. А кому надо? Можно, но только ненароком, где-нибудь за границей понимания собственного местонахождения, и чтобы без новшеств, нововведений, новизны и новостей. Систупка Пупека, было раз, тоже ходила куда хотела - ну и чего? Пошла по дороге - хотела к водопаду, а получилось назад. "Судьба!" - говорит. А не надо ходить, где не надо - надо вправо от булочной, спокойным шагом и в ведрах - субординацию соблюдайте! И все это происходит в простые дни. А что получается - в эти?!
"Опростоволосилась" - добавил тогда, не выдержав, Типирон Тарамон (то есть - обрили)
"Ялугвятина" - согласился Пипит Тиронский. Куда ни ездий.
- Но неужели обстоятельства до такой степени растеклись по тротуарам, что даже не предприняли ничего кардинального для успокоения ситуации? Лежать ведь оно всегда приличнее выглядит, чем пускаться за разными происшествиями.
- Может оно теоретически - так. Не следует пускаться. Но с точки зрения целесообразности существования и в целях нащупать свой собственный смысл в понимании собственного предназначения, стоит иногда и четыре дырки в ведре делать, а не только две. И, думаете, не нашлось после всего этого "новых" идей, новых "откровений", новых "задумок"? Как же! Без сомнений - нашлось и - много! Тот же Горпортсир Ванглуг сказал тогда еще проще - "предположим" - а затем попытался успеть на теплоход (уехать на теплоходе, чтобы вернутся капитаном - сказал Комкин): Кукулонбитропа Осава, высунул тогда голову из окна (апельсин видели?) и сказал вослед: "До свиданья"; Боборовский катил телегу. Здесь всегда маленькие такие тонкости возникают - встречки такие разношерстные, чуньки всякие, шепотки на ухо, когда улепетываешь. И вы не осуждайте меня за такой несвязный рассказ, не возражайте вслух, глядя на перечень событий, не обескураживайте сам материал событий сомнениями. Что есть - то есть. А на самом причале Горпортсир Ванглуг, когда убегал от происшествий (лучше убежать, чем участвовать), встретил самого мичмана Шаровмана и ни о чем у него не спросил, хотя давно хотел. И вот тут и начало проясняться.
А Бездон Томский знаете кто такой?
- Это тот, который всегда точен и в основном - цел - не троится. Похож сам на свою же улицу, и всегда заметает по ней следы?
- Он самый. Умора просто! И хотя подуло теперь ветром ясности, да и мало ли у кого есть привычка простоволосится или, говоря проще, - "брить ум под чистую" (шамк, шамк - смотришь - готово), он то, именно Бездон Томский, и встретил тогда Шаровмана у причала, да якобы вспомнил, что забыл на столе пальто. Видите ли, сделал такой вид, будто - "черт возьми, ах - забыл!" А после оправдывался и убегал: "Не я!" Мол, Спирик Васим Нечастный, Видор - видели. "Истинно доказываю - не я..." Вот именно он то, Томский и вспомнил о Шаровмане и хотя с большим опозданием, но доложил собранию. "А чего ты раньше молчал, за голову тебя возьми" - сказала голова Монки..
И почему вдруг стала такая лужа в оторопях и предпочтеньях? Откуда такой "мус"? Тихо ведь было. Против чешуи никто ножом не скоблил. А я скажу - почему.
Был тревожный сигнал: "Древесный уголь, никто, оказывается, не кидал - зачем утверждать?
- Но почему тогда - водопад высох?
- Говорю вам - здесь что-то не "то" было, не к тому причалу головой причалилось. Общее затмение. Похоже на вышедшее из-под колеса "сообщество "фей и дверей", но тут - что-то уж совсем - вышедшее. В этом, надо полагать, и стала заключаться сама мысль подозрений. "Но в чем смысл у мысли?" - спросил тогда Манчик Сипкин, а Шестикос Валундр опять накричал ему: "Иди отсюда". И где теперь искать благоразумия? Где арбуз? В прошлый раз я не удосужился осветить вам, какими стали обыкновения в нынешний Сатунчак Хвита Хавота и скажу - что кое-что вышло совсем не так, как оно всегда выходило. Бывает ведь как?: входит фея, дверь закрыли - сначала шум, хруст, затем крик, гам, после стон и бульканье, а выходит - Монка Спирдячная или - "кизим". Сусло. "Секунда" показывается на краю леса, и добраться может почти мгновенно, как птица, до редкого места, и сделаться "часом" на стуле в каморке Шаровмана, и, посмотрев вокруг, вполне может показать себя с другой стороны. Но ведь и хлесткий нрав водопада тоже не всегда буйным бывает, не всегда хлещет, не всегда камень точит - ему, иногда ведь тоже спать хочется. И вот именно потому, вспоминается мне, как правило, особый случай".
11
- Кузгород Амитеич, однажды, в такое время, находясь у себя в сундуке, назвался, ни кем иным, как Амитеичем, и даже Кузгородом - без изменений. Случай этот можно назвать неописуемым, но мы все-таки постараемся его описать. И в этот раз, после собрания и уже на ночь снимая портки, сел он на край кровати и в мыслях поразмышлял: "Какой может быть "внутренний" охотничий нюх на то, что бегает снаружи?" А после, добавил: "Зачем двоиться?" Встал, походил, подумал и продолжил: "В отличии тыльной стороны от лицевой стороны, есть ли какое-нибудь отличие?". Вернулся и лег: " А почему в люке никого не было?" Ответил сам же: "Виноват не я".
То есть, как бы внутри своих собственных размышлений Кузгород Аметеич, как видим, попытался отвести от себя подозрения в причастности к исчезновению водопада, чтобы отвернуться от него к стене и уснуть. Что казалось бы странного в этом? Но этот его монолог в виде диалога, был реакционный, вообще то! Будь он произнесен в голос - неизвестно что вообще могло бы случиться! И, хотя Кузгород Аметеич не то, чтобы "заводило" с гаечным ключом в кармане, не то, чтобы "фразер испытанный", но ведь он даже не стилист вовсе и далеко не мастер раскрашивать книгу мохнатыми виньетками. И такие монологи бывают с ним крайне редко, или можно сказать - вообще никогда не бывают. Следовательно, его менталитет здесь не причем. То есть, не он - Шамаханская царица.
- Согласен - не он.
- Ну и что, что с тыльной стороны медаль не та, что с лицевой стороны? Просто от частой ходьбы ее завернуло на обратную сторону, и получилось взятие Рипоборской крепости с юга.
- Согласен.
- Ну, и что теперь из того, что суслопарые морды и велосипедный марафон встретились не Кузгороду, вовсе, а Валисасу Валундрику? Водопад засыпан, и "засыпал" его даже не Роту - тому и днем не спалось. И кому нужна теперь Рипоборская крепость?
- И, здесь, с вами согласен полностью, ввиду полной очевидности событий.
- И опять вопросов много неразрешенных появилось - глупых. Упрекнут и скажут: "Практически неизвестно "от чего" и практически не ясно "зачем", но - "очень может быть". "Вполне" - отвечу я. "На что-то намекаете?" - спросят меня, будто подначивая. Ну, вот опять - приехали! И я, как правило, обычно, так парирую подобные вопросы: "Уясните для себя, пожалуйста, - говорю я - на "что-то" намекать ни к чему не имея предрасположенности урезонивать - плохая манера, а мистический густой бас во сне от того только слышен и потому только внушает страх, что ваты в ушах засунули мало, и есть он, ни что иное, как самостийность понятия что такое "бывает"". Вот - вся притча. Или на Пустоши никого не бывает только теоретически. На то она и - Пустошь. А тут опять - "злато место всегда не понятно" - еще одна известная ретроградная реплика. Отсюда ли появилась параллель? И когда люк закрыли, чтобы Велисас туда не упал, - начали слышать вдруг, как зазвенели шпоры по мостовой, а затем - топот. И это было, как ни наворачивай резьбу, - суть момента. И с еще большей вероятностью можно предположить, что высокая степень правдоподобия этого момента, если разворот фарватера четко по линии убывания и ничего кроме убывания под собой не подразумевает (не зависимо от концепций), обязательно должна привезти к исчезновению самого события уже завтра. То есть, если хобот задран вверх и предполагается боевой клич - двери забиваются крест на крест круглыми предметами, и скоро будет и спячка. А это значит, что момент хоть и "увидели", но все же виноватого не нашли - и вряд ли теперь найдут, потому, как искать негде. Все кончилось заранее. Крики - для видимости, и ничего изменить не смогут. Потому, как - уезжай на теплоходе не уезжай, все равно - назад приедешь. Во вторую долю Хвита Хавота оно и вообще вперед никогда не бывает. И потому искать - бессмысленно то, что само, как ни крути - найдется. Весь - "розмарин" и - баста!
- А не будет ли после чертеж в последующей секунде чертежа похож на мамонта?
- В общем - может. Вопросов сразу много возникает. Может и будет похож. Начертил стер - стер, а в мешке осталось. Затем появилась вместе с исчезновением Валисаса Валундрика следующая логичная связь: "древесный уголь мог взяться только оттуда, где Шаровман". Ну, вот вам один ответ на все последующие вопросы! Ну, и кто бы еще! Ведь из полена именно он тогда выпиливал, а затем сжег дотла. Потому, как в том то и дело, что во время Хвита Хавота, как самой частности истинных переименований, каждая вчерашнее действие не имеет никакой ни длительности, ни протяженности. "Дни вместе собираются, хи...хи...", а следовательно, собирается вместе и все остальное. И все это может быть не сиюминутным вовсе и не в проекции где-то, куда рельсы, а на полке лежать, в пыли, и быть обоюдоостро. Только вчера было - вошла Монка Спирдячная - хруст, крик, гам, шум, бульканье - вышла опять фея - голова на месте, брови накрашены, туфли новые. Так что - там аплодировали и говорили "пятка торчит", а здесь уже Шестикос Валундр не помнит.
12
- А вот интересно - каким манером на все это Роту отреагировал? Ведь не мог же он глядеть на такой произвол спустя рукава.
- Конечно, не мог. Но Роту в данном случае поступил мудро. Он не то, чтобы спустил рукава, - он просто взял, засучил брюки и пошел на рыбалку. Взял на плечо удочку и пошел. Очень мудрое решение - оставить все, как есть, и поучаствовать за место этого дела в другом деле. Или переименовать не только значение и название самих предметов, но попытаться переименовать сам смысл действий. А то, ведь, как ни называй арбуз тыквой, он все равно красным внутри быть не перестанет. Конечно, когда спелый.
А что, касаемо Шаровмана, то Шаровман вовсе не опрометчиво поступил тогда - огляделся, сразу все понял, почесал затылочную часть головы, и преждевременно решил исчезнуть (к тетке уехал, в Кисловодск, - предположил Титус Нычкин). Мало ли самого сожгут, вместе с Монкой! Ее ведь, Монку то, и жгли тоже. В прошлый Сатунчаковский Тупик, в Сметанный день прямо. В простыню обмотали, и в топку. Даже испугаться не успела. Это только на Сатунчаковской Пустоши теперь вроде нет никого, (да и ее самой уже нет), а в Тупике - сколько угодно! Но Шаровмана то нигде и не оказалось после этого! Затем оказалось, что подозрения эти, оказывается, не лишены были мысли. И хотя Шаровман давно спилил свои мачты и стал визуально не способен на отлучки в обратную плоскость Сатунчаковской Пустоши, и был, что говорится, натурален в истинную величину и обозрим при рассмотрения его дел в судебном порядке, - чтобы подозрения от себя отвезти (в поезде), досконально известно - была у него пробоина по ватервейсу о скалы, и был у него щуплый, почти умоляющий разговор в доках. Починили тогда бок его судна или не починили - не знаю, но, что бы ни говорили, это - повод. Так же видел Шестикос (а за ним и Дидолон Фарамон тоже видел), как на прошлой неделе вел он в поводу другого жеребца, который хотя и не ел сено, но тоже был "не подарок". Чувствуете перебранку и пробирочную суть теорий, которые теперь - сплетни - больше ничего?! Что было сенсационного в том, что облизалась сама Волька Хривная в позументе и хлопотах? Охарактеризовано стало, как "отвод глаз в сторону от издержек" - и только; прямые улики есть, при достаточно раскрывшемся обстоятельстве - "отвезти". И только затем уже, как бы еще параллельнее, ум наткнулся на известный казус: засыпан водопад. Случайность? Совпадение? Единообразие момента? И не говорите ничего! Таких случайностей не бывает нигде, даже теоретически. Завалить, закрыть, засыпать, но тихо, без происшествий, бывает только в сказках. Но это просто - смешно! Скажите еще, что работали ночью, и было три самосвала и четыре захода! Куда это может влезть - такие предположения? Но между тем не вызывает никаких сомнений, что водопада все-таки нет - не течет. Это - факт. А ведь - должен! И вот, здесь то, и нащупывается и вылезает наружу самая настоящая брешь в обороне, самая настоящая "крупа", самый невозможный "черипский"! Здесь то и получается основной "розмарин". Как думаете?
- Что такое? В чем дело? Где "туз"?
- Ведь тогда - четверг был... между прочим... Понимаете ли какой оборот событий к нам теперь лицом поворачивается? Вы, верно, забыли в процессе разбора данных обстоятельств, и увлекшись "последовательностью" событий, что был именно - четверг. Каково?!
- Ах, вот оно что! Точно - забыл! Ведь точно - четверило! Просто - невероятное сумасшествие какое-то! Ха!.. И - правда! Как же это я, слушая вас, упустил такую капитальную и совершенно изумительную важность?! Ну, безусловно - ведь было ясно указан день в самом, можно сказать, каркасе происшествия, в самом его природном теле! Значит все это - ни что иное, как самое обыкновенная "феерия ситуации","фееричность в открытом виде", "фантасмагория ходьбы" - кажущаяся действительность, минимальный разворот фарватера в сторону от всякого правдоподобия или, как говорит Шестикос Валундр - время всмятку, ничего в самой сути происходящего нет, а только пустое, как скорлупа без начинки, воображение! Ведь - ясно. В четверг - все таковым и бывает! И никакой-то "ситуации" тогда тоже нет и быть не может, ни - происшествий! Ай да - поворот вспять. Что-то такое я, в общем, и предполагал. Вы к тому вели.
- Что - догадались теперь?! Именно к тому и вел Только не "обыкновенная" ситуация, а "не обыкновенная". Я тоже поначалу сразу о том подумал, как только сам бросил участвовать в данном происшествии. "Лучше убежать, чем участвовать". Ведь - четверг был. Я тогда посмотрел, было, на общую картину происходящего критически, подумал про себя, что такого, что вижу, произойти, в сущности, не может, и понял, что все это только "кажется". Где видели такого Шестикоса и такого Попарога, чтобы сказать - реальность? Иди, другими словами, казалось бы, что никакой Валисас Валундрик не шел по Замащенной и даже не собирался идти, по той простой причине, что как известно, сама Замащенная по своем окончании завершается началом 2-ой Фарватерной, та, в свою очередь, выходит другим своим концом на Та площадь и дальше по касательной путь ее идет прямо к коксовому заводу и снова вливается в себя же с другой стороны. Ну, а там - щебенка! Ну и какой нормальный мус туда захочет пойти?
- Безусловно - только не нормальный". Надо полный карман сусла с собой брать, чек от Мерлуньи. Потому и выходит так, что никакого происшествия изначально в помине быть не могло, никто в поезде не ехал, никто время не крал, и все это - феерия взаимосвязей, как особенный наклон к фантасмагории и общему шутовству и соответствовать действительности не может по определению!
- Вроде бы - так! Я было вначале тоже так подумал, то есть, с самого первого шага подумал о том, что Пустошь намеревается не только теоретически и аллегорически преодолеть мощное свое стремление к происшествию (DE3 &Nhe? D gh) и не только в проекционной зависимости своего движения к перевоплощению опустится в ящик "Хухры-Мухры" хочет, но намеревается переименовать самую суть своих "закономерностей" к практическим целям! После чего, следовательно, казалось бы, и конь Мартрадор и сено и аист вроде бы не могли находиться в котле с кашей по этому определению, поскольку Кацуская готовила данный сосуд для других целей ввиду действий Роту.
- То есть, вы хотите сказать, что и соус должен был быть в быту совершенно другой для приготовления данного блюда в блюде, и само критическое состояние замшевости не могло никак попасть на воротник Валисаса Валундрика в виде мела потому, что сам Валисас отродясь был беден и всегда был способен только на ситец!
- Как будто - так...
- Почему - "как будто"?
- А вы сами, как думаете - могло, не могло быть такое происшествие?
- Я уж не знаю!
- Разумеется - с одной стороны вроде бы - не могло такого случиться - иной соус, это вам похлеще будет, чем другой плюс. И стоять тогда следует подальше от варева, чтобы данная материя в конец не пропахла не пойми чем. Вспомните (или, по крайней мере, постарайтесь вспомнить), как размениваются подробности на общий вид из окна и получается феерия не меньшая. И я, было тоже, подумал поначалу, что вот тут, значит, такое и вышло. То есть, и Монку никто не мог казнить в таком случае, и никаких всадников на смоляном жеребце ей тоже не могло присниться. Но я - ошибся!
- Ха! А, я то думаю - почему вы начали говорить "казалось бы" и "поначалу", когда говорили о том, что вот "казалось бы" никакой Валисас Валундрик не шел по Замащенной и т.д. Почему - "казалось бы"? Если - ничего из того, что вы преподнесли к рассмотрению, "не было" в сущности, тогда причем здесь такие слова? Если никто никуда не шел, никого не казнили вдвугорядь, тогда почему тут вдруг - "казалось бы"!
- Правильно заметили. И вот теперь, когда вы вроде уверились в обратном и испытали некоторый шок от перемены мест слагаемых, давайте теперь все-таки посмотрим на это с другой стороны "по настоящему". Что значит здесь - "по настоящему"? Ведь, - как бывает? Вроде смотрят на ту или иную вещь и так и этак, переворачивают, смотрят на станину и задом наперед тоже смотрят, а получается всегда одни и те же выводы. Но мы давайте теперь "по настоящему" посмотрим "с другой стороны". Сядьте прямо.
- Я прямо сижу. И что значит опять - с другой стороны?
- А то опять значит "с другой стороны", что если с другой стороны посмотреть "по настоящему", и на минутку забыть о невозможности такого происшествия, в чем мы вроде сейчас уверились, то никаких одинаковых выводов не получится. Феерия то она - феерией, но какая теперь может быть на фабрике Пистана Попаяна, если она уехала? "Действительно" уехала.
"..?"
- Не понимаете? То есть, присмотритесь теперь к выводам, которые вы только что сделали, внимательно, и, присмотревшись внимательно, - что получите? Коксовый завод стоит, трубы дымят, Монторан Тырдычный сидит, а Пистаны Папаяны - нет. "Действительно" - нет! Или, говоря другими словами, когда понятие "кажется" обретает вдруг реальные очертания, в которые, как видим, и Шестикос Валундр поверить может, тогда и сами реальные очертания вполне могут прикинуться минусом в кубе и преспокойно перекочевать от булочной к действиям преднамеренным, к убежденьям мыслимым, и, соответственно, к последствиям предсказуемым и утвердиться. Тогда само то, что называется "воображение" или "вымысел" начинает приобретать вполне реальные очертания, не явное вдруг становится явным, фантазии обретают смысл (и даром, что подошва худая). И что толку тогда, в вашей теперешней уверенности? Было - не было - не в том дело.
- Но, в чем же тогда?!
- А в том, что изначально устроено все именно таким образом, чтобы прежде не было скучно, а только после этого, чтобы было смешно. Разве ни повторялся, как прокаженный, сам Роту по нескольку раз, когда Музимбоик Щикин смотрел на него с разных точек зрения, то в трубу подзорную, то в трубу фабричную, и потому видел его в разных ракурсах? Вот в чем фокус! И тогда, быть может, действительно, Шестикос Валундр прав и действительно - стороны четыре? (Я серьезно уже начинаю о том задумываться). Сами подумайте! Вот, например, - такой пример. Говорят, например, "произошло вчера событие" и на этом "произошло" ставят печать отверженности. И скоро забывает о нем. Но "что" этот глагол означает сегодня?
- Что?
- Получается так, что взяли листок бумаги в виде какого-нибудь произошедшего вчера события и вырвали это событие из общей тетради. Но дело в том, что произошедшее вчера событие вовсе не означает "отсутствие" этого событие "сегодня".
- Но ведь это и так понятно.
- Едва ли. Никто уже давно эти понятия не связывает, а скорее - стараются развязать. Берешь кусок цветной бумаги и отрезаешь ножницами сегодняшнюю подошву от вчерашнего "наследил". Ведь "параллельно" никто уже ни о чем не думает. Все думают "последовательно".
- Но с этакими рассуждениями мы в конец можем запутаться
- Именно так. Потому, что сначала, для того, чтобы запутаться нам окончательно, кое-кто (не будем говорить - кто) меняет понимание значений глагольных форм в самом каркасе грамматических отклонений в сторону от самих действий, после чего уже не надо будет ничего менять в самих действиях, поскольку действия переменятся сами. Меняешь блюдо - меняется не повар, а аппетит. Так и здесь. Зачем говорить - "кажется, не кажется" и пытаться разбираться в этом с лупой в руке, когда и без того ясно, что Пистана Папаяна - уехала? Мы только начали сомневаться "было - не было", "кажется, не кажется", только начали углубляться в суть проблемы, а она уже - фьють! Легко и просто. И тогда какой нам резон утверждать "было - не было" если фактически то, о чем говорили "казалось" - на самом деле было и есть и до сих происходит? На кой нам эти сомнения понадобились? И сможет ли, после всего этого безрассудства вопросов, помочь нам в чем-нибудь тот, с пальцами на кровати? Нет. Как раз - напротив.
Поскольку иначе, когда в самих мыслях становится не формальной самая любая "старость", и всякому оказываются важны важные обстоятельства (поскольку, какими бы призрачным и прозаичным ни казался для нас Мундорок - это важно - он ведь рядом ходит), то какой нам будет в том "особый" резон от "призрачного" отнекиваться и утверждать что оного нет и быть не может в то время, когда оно существует? Вон оно ходит, пузырится и никуда невозможно его деть. Но если все вокруг и всегда остается в одной плоскости, и мы начинаем сосредоточенно разбираться в том, что "кажется" а что "нет", внутри остается один только песок! Больше ничего. Кричи не кричи... А, между тем, кто видел когда-нибудь, как исчезает водопад? Необыкновенное зрелище... Валисас Валундрик может и шел тогда посмотреть, куда падает с водой, куда падать намеревается без воды, что внизу, чего это конь не идет, и когда падает не туда, какое можно принять решение, чтобы присвоить падение себе и положить его в свой сундук и никому больше не показывать. Чтобы не заостряли взгляд на картинах природы...
- Так, значит, все-таки шел Валисас Валундрик по Замещеной?
- Шел.
- Ну и обороты у вас...
13
- И в завершении хочу сказать вот о чем.
Монка Спирдячная на самом деле в тот назначенный раз купорос везла. Могла пешедралом, но села в поезд. Зачем, спрашивается? Зачем Монке Спирдячной понадобился купорос? Неясно. Все, что в голове, ведь незнамо откуда берется и еще неизвестно кем - укладывается. Мало того, мысли в голове находиться могут и в вертикальном положении, а вовсе не "лежать", да еще находиться могут в другом месте. И вот тогда же, еще в пути, появилась тревожная нота сверху (даже шляпу приподняло): "Покидать левостороннее движение без достаточного основания покидать, шагу не позволено". То есть - предупреждение, как бы. Но, если в голове ничего нет, то ничего и на голове не будет - солома только. Да и кто ее просил ехать, когда в такое время все дома сидят? Лазают мешочники, могли поклажу украсть. Но, поскольку, орел всегда падает головой вниз - везла. А незнакомцы они ведь везде попадаются...
И Эгорг Лундорик, теперь-то уж точно, раскаялся по поводу того, что не он был зачинщик. Я об этом точно знаю. И хотя нет вообще никаких инструкции перепроверять "почему" вместо аиста на сухой водопад сел орел и до сих пор там сидит, - об этом ни в каких справочниках не сказано ничего. Но об этом он будет в будущем разочаровываться, (то есть - Эгорг Лундорик), а теперь - только посмеивается и почесывает мыском щиколотку. За ним и Долотон Хопкин вдруг захохочет, и захохочет так, что захочет прочесть реляцию "снизу" - "больше не аукать". Здесь - ясно. А куда все-таки исчез сам Валисас и осталась только сбруя? - такой вопросик. Нет уже натурально никаких капитальных догадок. Да к тому же возник слух, что после того, как первая доля Хвита Ховата ушла и наступила Сатунчаковская Пустошь, а затем пришла третья доля, и настал Тупик, из жерла телеграфа послышалась дробь и все - матом. Общий смысл был: "не ездила - врет". То есть, - Спирдячная! Но вот тогда - кто ехал в поезде и подучил незнакомца? И вообще - кто рамбулярным сдвигом манипулировал? Ведь все указывало именно на это!
Есть такое подозрение, что все - большая не случайность, хотя и маскируется за нее. И зачем, спрашивается, сам Роту, после таких событий, нашел самого себя в молодости, (не знаю на фотографии, или априори) где-то засовестил, где-то обругал, где-то выгнал из дома - в общем - вышел из себя? Здесь тоже - что-то такое было. И я думаю так: чтобы заблаговременно не отражаться в чужих мыслях и попусту не охотится на мамонта, задуматься следует не о новизне видов и блеске падающей воды, а об настоящих предпочтениях (хотя, может быть, просто не было клёва - тоже может быть)
И посмотрим теперь на Видора-Тудора Черипского, когда он вошел в собрание тогда, когда оттуда все вышли. "Здравствуйте" - сказал он. "А почему в зале никого нет?". Глупый вопрос. Никого нет, потому, что, во-первых, все давно разбрелись восвояси, и возвращаться назад ни в коем случае не собираются; а во-вторых, "есть" - Видор Тудор Черипский! Не надо о самом себе забывать, когда входишь в пустое помещение. Он тогда тоже уехал на теплоходе, но за день раньше этих событий, и вовсе забыл о грядущем Хвита Хавота.. "Зачем это снег на Обхоженной лежит?" - спросил он удивленно. "А где все?"
И на этих вопросах этот день и закончился. Остался стоять высокий камень в виде скалы, и - сидит на скале орел. В общем, как всегда, вопросов осталось больше, чем ответов. И признаюсь, в этот раз - намного больше, чем в прошлый раз.
- Теперь - ясно. Я что-то такое себе и представлял в начале нашего разговора и вижу, что именно так и вышло. Вечно не вовремя уеду. Очень жаль. Всегда ведь хочется поучаствовать. А энциклопедию Римкостана Тобона Карл Мар Шабировой ассоциации новых переименований - пришлите. Прочтем. А я вам за это новую ваксу обещаю. Привез.