Гарин Александр Олегович : другие произведения.

Дом - это там, где ты нужен

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.29*17  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение романа "Я иду домой".

  
Дом - это там, где ты нужен
  
  
  
обложка11
  
  
  
Часть 1. Раб.
  
  
  Солнце медленно клонилось к закату. Полуденная духота давно сменилась теплыми вечерними сумерками, которые постепенно наполнялись стрекотом огромных слепней и мутировавших богомолов. Пустошь, местами уродливая и голая, местами больше напоминавшая свалку из-за развалин остатков старого мира и укрывавшего ее мусора, здесь была представлена кустами, кое-где поднимавшимися корявыми зелеными деревцами и пышным разнотравьем. Временами из высокой, по грудь, травы, показывалась живность, однако, кроме слепней, по-настоящему опасных тварей здесь не водилось. Казалось, мир, переживший и продолжавший переживать ужас ядерной войны, рассредоточил его где-то по границе вокруг, эту свою часть оставляя заповедником тишине и умиротворению.
  
   Отряд из семерых людей уже довольно продолжительное время пылил по широкой наезженной дороге, что была проложена между раскидистых колючих кустов и высоких трав. Лица шести изображали разные чувства, сходные, однако, между собой похожим выражением - здесь люди чувствовали себя хозяевами. Они перекидывались репликами и шутками. Временами между идущими завязывались горячие споры, слышались ругань и смех. Одетые в черную кожу с металлическими накладками люди были хорошо вооружены и, похоже, с оружием своим они управляться умели.
  
   Лицо седьмого так плотно покрывали засохшая грязь и пыль, что его было толком не разглядеть. Сам он, как казалось, нарочно опускал голову ниже, скрывая глаза под копной грязных и слипшихся светлых волос. Спутник людей в черном был абсолютно гол, если не считать толстой полосы металла вокруг шеи. Его кисти опутывала веревка, другой конец которой был приторочен к поясу молодой женщины - крепкой и рыжей. Как и ее товарищи, женщина была одета в кожаную куртку с нашивками из металла, которая теперь была распахнута на ее груди. Одной рукой она без усилий несла на плече винтовку, другой - увесистый рюкзак. Временами она вспоминала о веревке. От резких рывков пленник спотыкался, едва не падая в пыль, но так и не упал ни разу. Несмотря на то, что голый был видимо изможден до крайности, ноги еще держали его.
  
   Дорога начала подниматься на холм. Из-за холма постепенно открывался вид на обширную долину, которая лежала среди других холмов. Долетавший с той стороны ветер заметно посвежел и сделался мокрее, точно до того, как долететь, проносился над большим и пресным, водоемом. На близость воды указывала характерная живность, в которой преобладали птицы. По мере приближения к воде живности становилось все больше.
  
   Вид с холма был впечатляющим. На пологом берегу огромного и, похоже, все же, пресного озера, стояло большое поселение, размерами сравнимое с провинциальным довоенным городом. С точки зрения стороннего наблюдателя, лучше места трудно было бы пожелать. Поселение расположилось в ложбине между двух скал. С третьей стороны плескалось озеро. Подступы к поселению были перекрыты высокой стеной. Частично она была каменной, частично - собранной из плотно пригнанных друг к другу кусков железной арматуры и колючей сетки. Далеко, насколько хватало глаз, тянулись возделанные поля, на которых колосились зеленые злаки, поднималась кукуруза и подставляли солнцу видимые даже с холма округлые бока плоды зеленой тыквы. На грядках копошились сотни фигур полуголых рабочих. Поля были также огорожены колючей сеткой, забором и смотровыми вышками, которые отстояли друг от друга на значительном расстоянии. Перед стеной был прорыт широкий ров.
  
   Отряд остановился, словно собирая силы перед последним, уже безопасным от всех тягот пути по пустоши, марш-броском. Рыжая дочь самого крупного рабодельца на всем Побережье Красная Кейт бросила взгляд в сторону раба, поимка которого стоила ей таких усилий. Раб, единственный из всех, кому когда-либо удалось от нее уйти, спустя множество долгих и хлопотных дней был пойман. Теперь покрытый царапинами, ссадинами и синяками, осунувшийся, грязный и вонючий, этот раб уже ничем не напоминал того гладкого и смазливого беглеца из Приюта, который с видимой легкостью за два раунда положил лучшего гладиатора Сходки, а потом растворился в ночи радиоактивной пустыни как какой-нибудь долбанный герой старых комиксов. Джонни Хесс, как звали этого проблемного ублюдка, выглядел подавленным и больным. Он уже был больным, когда они поймали его. Теперь, после долгого пешего перехода и постоянных опробований на его шкуре шокера, встроенного в ошейник, он, судя по всему, окончательно ослабел, отупел и сник, реагируя на одни только побои. Последние несколько дней он доставлял настолько мало проблем, что Кейт, при здравом измышлении, даже сняла с него наручники. Чутье рабской психологии не подвело ее и на этот раз - сбежать раб уже не пытался, как не пытался кидаться с кулаками на конвой или просто взывать к милосердию и совести похитителей. Впрочем, в этом была немалая заслуга его спутников, довольно быстро сумевших наглядно показать все составляющие его изменившегося социального положения. "Святоша из Приюта", как называл его безвременно почивший торгаш Меллори, уже не пытался разговаривать, и только тупо дергался в ответ на обращенные к нему тычки. Кейт, впрочем, чем дальше, тем все меньше этим была довольна. Ситуация, при которой святоша сломался бы чересчур быстро, ее не устраивала. Она собиралась заняться обучением этого проблемного раба как следует, и непритворная чрезмерная покладистость обесценивала его интересность в ее глазах. Впрочем, опытная со знанием душ своего товара Кейт была уверена, что прострация раба Хесса была временной, вызванной чрезмерной усталостью, болезнью и шоком, а потому состояние его подавленности беспокоило ее, но пока не слишком.
  
   С пригорка, на котором они стояли, открывался хороший вид на Город и его окрестности, а также великое озеро, подходы к которому контролировались семьей Кейт. Озеро было предметом их гордости и неиссякаемого источника доходов - потому что чистая вода подчас ценилась в пустошах дороже еды и патронов. Наблюдая за лицом раба, дочь Когтерога прочла в нем легкую заинтересованность, что было расценено ей, как хороший признак. Впрочем, ни Кейт, ни ее парни не были настроены любоваться видами долго.
  
   - Уже почти дома, - Драный Клык кивнул в сторону огороженных колючей сеткой полей и ухмыльнулся, светя просветом между зубами. - Сегодня будем жрать жидкое и горячее.
  
   - И телок поваляем, - поддержал его товарищ, высокий и крепкий, как белый, но с явными признаками азиатских черт в лице. - Полтора месяца в пустоши, а вернулись пустые. Одного только придурка выловили, и того - не продашь.
  
   - Этот не продается, - еще раз внесла ясность Кейт, дергая за бечевку. - Я возьму его в свой дом. Но поскольку мы выходили с третьим отрядом, а отделились потом, премию третьего за улов делим на всех. Третий-то вернулся с партией, как положено.
  
   - Хорошо, если так, - отозвался еще один работорговец, сухой и смуглый, но молодой, как и все члены отряда Кейт. - Мои старуха с детьми, яти, небось, уже заждались. Хочу купить плуг и расширить поле, а на следующий год посадить, ять его, овес. В этом он хорошо взошел.
  
   - Посади лучше потату, - посоветовала Кейт через плечо. Поправив шлейки рюкзака и еще раз дернув за веревку, рыжая дочь работорговца начала спускаться с холма. - Идет лучше, и уже который год хорошо растет. У меня всего десять рабов... теперь уже одиннадцать, но на моем поле - хорошая урожайность. А овес три года назад сильно побило градом. В следующем году может случиться то же самое, и ты потеряешь прибыль, да еще будешь жить впроголодь со своими рабами.
  
   - Я подумаю, - пообещал ей в спину сухопарый, и в самом деле серьезно задумался.
  
   Спустившись с холма, дорога еще некоторое время попетляла в зарослях словно нарочно не убранного колючего кустарника и привела к воротам, что венчали собой высокие, выше человеческого роста, заборные загородки вокруг полей, сплошь состоявшие из колючей проволоки. По обе стороны от ворот стояли дозорные вышки, на которых виднелись зачехленные устройства крупнокалиберных орудий. Рядом с каждым было по одному дозорному. Еще четверо резались в карты за деревянным столом чуть в стороне от ворот. Далеко поодаль вдоль линии забора виднелись такие же вышки с бдившими на них часовыми.
  
   - Надо поля отгородить чем покрепче, - вскользь бросила Кейт тому же сухопарому, дергая веревку. Идущего за ней раба тряхнуло и он ожидаемо споткнулся. - Когтерогов, мать их, все больше. Трижды за прошлые полгода прорывались и жрали рабов. Не раз уже говорила отцу. Не знаю, как в этом месяце...
  
   - Надо, - согласился сухопарый. - Я уж сам базарил с хозяйственниками. Матерьял, ять, нужен - эту-то изгородь по-любому оставлять, а значт, новую делать, и - лучше, крепше. Рабов оторвать от работ, нагнать, ять их так, для стройки... Все это - время и куева туча денег. Но ты права, Красная, делать это, ять, надо, еще как. Если в следующем месяце организовать, глядишь, управимся к зиме...
  
   Они миновали ворота. Охранники поздоровались с входящими, однако, от игры не оторвался никто. Кейт и ее группа миновали охранную будку и пошли вдоль засаженных полей, на которых трудились десятки рабов. По одну сторону зеленела кукуруза, по другую тянулась полоса низкорослых кустов с большими красными и зелеными плодами. С некоторым удивлением оглядывавшийся по сторонам пленник узнал в плодах помидоры, которые раньше видел только на картинках.
  
   - Мои поля дальше, раб, - заметив его интерес, внесла ясность Кейт, простирая руку куда-то за кукурузу. - Ты еще их увидишь. Даже не так. Ты будешь видеть их каждый день. В течение какого-то времени, пока я не найду для тебя применения получше.
  
   - Благодарю... госпожа, - хрипло выдавил пленник, зная, что от него ожидают ответа.
  
   Кейт ухмыльнулась, снова дергая ошейник. Раб подавился последним словом и умолк. Больше по сторонам он не смотрел, опасаясь привлечь к себе внимание. На его бледное до зеленого лицо все упорнее вползал румянец стыда. Заставив его раздеться при поимке, хозяйка так и не разрешила прикрыть наготу, и чем больше вокруг оказывалось людей, которые его могли увидеть, тем хуже себя чувствовал святоша. Он уже не пытался прикрыться руками, зная, что за этим последует боль от разряда в перехваченном ошейником горле, однако, по его выражению лица и искусанным губам, можно было догадаться о том, что происходило в его душе. И пока все было так, как более чем устраивало его хозяйку.
  
  
  
***
  
   - Ты уверена, док? Он, мать его, нюхался с этим... как его... из Рено... проклятие, Райвеном! Ребята из Розберга трепались, что они снимаются вдвоем.
  
   Собеседница Кейт пожала плечами.
  
   - Если тебе хочется слушать треп ублюдков из Розберга - зачем тогда ты двинула ко мне? Этот твой новый раб - как новорожденный телок. Тупой и грязный. И он точно не из... дублеров Райвена.
  
   Бросив что-то звякнувшее в жестяную миску, она похлопала по голой ягодице кусавшего губы раба. Приняв этот жест за разрешение, ее пациент сел на кушетке, бессознательно и с силой растирая кисти рук. Мышцы его лица подергивались. Он дрожал мелкой дрожью. Доктор смерила его взглядом.
  
   - Если хочешь знать мое мнение, - стягивая перчатки и отправляя их вслед за инструментом, хмыкнула она. - Этот телок даже не понимает, с чем ты к нему прикопалась. Он не пользованный совсем.
  
   - С чего ты это взяла?
  
   В хрипловатом голосе Кейт было немалое удивление. Доктор равнодушно дернула плечами, словно и не настаивая на своем утверждении. Раб опустил голову ниже. Хозяйка шагнула к нему и, запустив пальцы в грязные светлые волосы, заставила посмотреть на себя.
  
   - Так это правда? - поймав взгляд раба, отрывисто и требовательно переспросила она. - Ты гребаный девственник?
  
   Высокая и седовласая, но еще не старая доктор, подняла брови за роговыми очками. Ей тоже было интересно.
  
   - Да, госпожа, - после паузы выдавил из себя раб, сотрясаясь уже всем телом, хотя отчаянно пытаясь взять себя в руки. Губы он искусал до крови, бессознательно обнимая себя за плечи, словно это могло его защитить. Он не смел отвернуться, да и не мог этого сделать, вынужденный являть взору хозяйки всю гамму чувств, что попеременно появлялась на его то резко бледневшем, то выцветавшем малиновыми пятнами лице.
  
   Видимо, увидев все, что ей было нужно, хозяйка, нахмурившись, отпустила его голову.
  
   - А как он в целом? - обращаясь к докторше, спросила она.
  
   Та, уже не ожидая ничего интересного, пожала плечами.
  
   - На сегодняшний день - сильно истощен и имеет механические травмы и ожоги средней тяжести. Кроме того, у автодока готовы еще не все его анализы. Мне не нравится цвет его крови. Нужно проверить ее состав. Ну, а в целом - животное, как животное. Отмыть, и можно пользоваться. Хотя, если нужно мнение именно врача - хочешь не только играться, а и получать прибыль, дай ему отлежаться несколько дней. Иначе сдохнет еще до того, как приступит к работе.
  
   Кейт бросила еще один взгляд на своего раба. Тот уже не обнимал плечи, вместо этого взявшись вновь бессознательно с силой растирать кисти рук и уже привычно пряча под волосами свое лицо. Судя по опущенной голове, смотрел он себе в колени.
  
   - Буду поступать с ним, как заслуживает, - презрения в ее голосе было больше уверенности. - Это выносливая сволочь. Он будет приносить прибыль, когда прикажут. И он не сдохнет, нет. Он проживет очень долго. Но так, что сам будет просить пристрелить его... каждый день.
  
  
  
***
  
   Когда Кейт и ее раб покинули клинику, уже смеркалось. В домах зажигались огни. Кое-где под крышами и на столбах была натянута иллюминация, придававшая городу работорговцев неожиданно праздничный вид. С окраины доносилось мычание - там стадо коров сгоняли обратно в стойло. Вокруг делалось оживленнее. Вечерняя прохлада привлекала вымотанных дневной жарой людей подышать свежим воздухом перед изнурительным завтрашним днем. Едва глядевший по сторонам Джонни все-таки успевал рассматривать улицы незнакомого ему еще города работорговцев. От главных ворот и до клиники они успели пройти поля и пригород, сплошь состоявший из приземистых домов, каждый из которых, имел высокую изгородь, широкий двор и пристройки. По-видимому, работорговцы жили каждый отдельным домом, вместе с домочадцами и рабами, однако, по многим признакам можно было понять, что у рядовых охотников за рабами редко бывало больше двух-трех невольников. Сразу за домами начиналась небольшая, но и немалая площадь, по обеим сторонам от которой тянулось несколько строений с вывесками, по-видимому, служивших местными магазинами, питейными и прочими развлекательными заведениями. Отдельно в стороне был широкий дом с окруженным металлической сеткой загоном. Вокруг загона стояло больше вооруженных мужчин, чем где-то еще по городу. Внутри загона за сеткой бродили, но, по большей части сидели полуголые люди.
  
   Все это раб Кейт Джонни видел мельком, по-прежнему занятый тем, чтобы спрятать хотя бы лицо от взглядов, которыми награждали его работорговцы, их рабы, и даже дети, которых на улицах города было неожиданное множество. Занятый разглядыванием земли у себя под ногами и тем, чтобы, переставляя ноги, не замешкаться, Джонни не заметил, как вслед за рыжей владелицей спустился к самому озеру, у которого особняком стояли несколько самых больших и богато смотревшихся домов.
  
   Кейт повела его к крайнему дому, меньше других, но выстроенному ближе всех к воде. От стены до лениво плескавшихся волн было менее полусотни шагов по песчаному пляжу. Не задерживаясь, хозяйка взошла на веранду и властно постучала кулаком в закрытую дверь.
  
   Почти сразу же дверь отворилась и на пороге возникла девушка. На миг на ее скуластом лице отразились замешательство и самый настоящий страх. Отскочив вглубь комнаты, она торопливо склонилась, видимо, ожидая затрещины. Однако, Кейт, шагнув в проем, просто сунула ей в руку поводок с измученным рабом на другом конце.
  
   - Держи эту сволочь, Магда. Отвечаешь за то, чтобы она не переступала порог, пока не отмоется.
  
   Джонни проводил взглядом едва ли намного меньше него грязную Кейт, которая, сбрасывая на ходу сапоги, ушла через довольно скромную гостиную куда-то внутрь дома. Потом, дернув головой, встретился глазами с Магдой, которая разглядывала его без доли стеснения и, неожиданно для самого себя, залился краской.
  
   Скуластая девушка, по-видимому, такая же рабыня, шагнула к Джонни и, с трудом распутав, сняла с его ошейника веревку.
  
   - Вали на берег, - видя, что ее не понимают, она указала на переливавшуюся в последних лучах закатного солнца воду. - Слышал, что сказала хозяйка? Те надо помыться перед тем, как топать в дом. Окунись, пока я принесу все причиндалы.
  
   Обняв себя руками, Джонни послушно развернулся и, неосознанно отсчитывая шаги, пошел по пляжу. Ошейник предупредительно пискнул на тридцать пятом шаге, однако, знакомого зловещего постукивания, знаменовавшего собой начало отсчета до взрыва, раб так и не услышал. Поэтому, поколебавшись только несколько мгновений, вошел в бывшую необычайно теплой под вечер воду и, не удержавшись на внезапно отказавшихся его держать ногах, сел прямо на песчаное дно, очутившись в воде почти по грудь.
  
   Некоторое время Джонни сидел, сжавшись, в ожидании чего угодно - от окрика или тычка, до удара током или взрыва ошейника. Однако ничего этого не случилось. Едва колебавшаяся вода легонько толкала его в грудь теплой волной. Со стороны поселка работорговцев слышались вполне мирные звуки человеческой речи, мычание, блеянье, песий лай, стук, звон, работа механизмов, какое-то хлопки. Тянуло вкусными запахами пищи. За ним никто не шел, чтобы вздернуть за волосы и, швырнув на землю, хорошенько заехать несколькими ударами сапог под ребра, что было излюбленным развлечением его госпожи. Постепенно, на Джонни сошло что-то вроде временного успокоения. Несколько мгновений он еще колебался, но, в конце концов, человеческое в нем взяло свое. Разжав, наконец, едва не сросшиеся на плечах пальцы, он опустил руки. Набрав в трясущиеся ладони воды, омыл лицо. Потом еще и еще. Яростных растираний показалось вдруг недостаточно, чтобы смыть всю долгую дорогу сюда, и Джонни окунулся с головой. Набрав горсть песка, он терся, как одержимый, точно стремясь содрать сделавшуюся трижды постылой, высушенную солнцем и пробранную до костей чужими взглядами кожу...
  
   - Эй, белобрысый. Это удобнее будет делать мылом!
  
   Джонни очумело вскинулся, зажав между пальцев очередную пригоршню песка. У берега, расставив ноги, с тазом в руках стояла давешняя скуластая девушка. Убедившись, что ее слышат, девушка опустила таз на прибрежный край и, вытащив из него кусок мыла, протянула замершему рабу.
  
   - Смотри, не урони. А то хозяйка три шкуры спустит. Мыла сейчас почти не варят, и купить его неоткуда.
  
   Джонни осторожно и молча принял в мокрые ладони кусок скользкого, странно пахнущего мыла. Но, хотя оно сильно отличалось от того, каким приходилось пользоваться в Приюте, мылило ничуть не хуже. Чувствуя обернутой к ней стороной внимательный, изучающий взгляд девушки, Джонни долго и тщательно мылился прежде, чем вернуть драгоценный кусок и окунуться полностью.
  
   - Долго не кисни, - донеслось с берега и Джонни, нехотя открыв прикрытые было глаза, увидел ту же девушку, которая, к удивлению, протягивала ему полотенце. - Хозяйка велела идти в дом. И лучше б те поторопиться.
  
   Еще одним усилием победив вновь нахлынувшее смущение, притупившееся было от долгого пути через глазевшее многолюдство, раб поднялся из воды. Отеревшись поданным девушкой полотенцем, он спешно натянул ветхие штаны и рубаху, которые она принесла в тазу вместе с "остальными причиндалами". Одежда - первая, которую ему разрешили одеть спустя множество дней, почему-то не обрадовала так, как должна была, хотя еще несколько мгновений назад Джонни готов был отдать жизнь в обмен на нее. Несколько минут, проведенные вдали от Кейт, подарили его измученному, отупевшему рассудку какое-то время ложного покоя, но необходимость возвращаться к хозяйке породила в нем новую волну мутного отчаяния.
  
   Поминутно оглядываясь на подопечного, Магда повела его обратно.
  
  
  
***
  
   Ступив под сень хозяйского дома, к которому до самого конца своей жизни он вынужден был теперь принадлежать, Джонни обнаружил, что обстановка жилища дочери Когтерога была неожиданно простой, почти бедной. Лишь пройдя вслед за Магдой тесную полутемную гостиную и почти не освещенный коридор, он попал в комнату, которая хоть как-то могла указывать на наличие у хозяйки сколько-нибудь серьезного желания украшать свое жилище.
  
   Впрочем, тоже не в полной мере. Комната, в которую привела нового раба Магда, была довольно большой, освещенной несколькими электрическими плафонами под потолком. У стен, там, где на них не висело оружие, возвышались три шкафа. Посреди комнаты стоял стол с рядами стульев по обеим сторонам, под которым расстилался затертый ковер. Окна были занавешены тяжелыми шторами. Ничего не указывало на то, что хозяйка дома - молодая женщина.
  
   Сама хозяйка обнаружилась за столом, на котором был уже накрыт ужин. По-видимому, Красная Кейт успела каким-то образом обмыться тоже, поскольку выглядела она чище, чем в дороге, и сменила одежду на свежую. Подняв взгляд на вошедших, она усмехнулась и сделала указательный жест рукой. Каким-то образом оба раба поняли его смысл. Магда с поклоном удалилась, прикрыв за собой дверь. Внутренне сжавшись и едва переставляя натруженные, сбитые ноги, Джонни подошел и, по новому жесту хозяйки, опустился перед ней на колени.
  
   Некоторое время Кейт неспешно разглядывала своего нового раба. Джонни безучастно смотрел в пол, опустив руки вдоль тела. Все его мускулы были словно налиты свинцовой усталостью. Несмотря на крайнюю тревогу за будущее, веки слипались. С каждым мигом, что вынужден был стоять перед рыжей дочерью работорговца в позе покорности, он все больше был готов на какие угодно мучения попозже, если бы именно теперь ему дали лечь хотя бы на струганные доски пола и выспаться.
  
   - Раб будет жрать?
  
   Джонни машинально поймал сброшенный ему со стола кусок хлеба. Несмотря на то, что совсем недавно он умирал от голода, в присутствии хозяйки кусок не лез ему в горло.
  
   Кейт, напротив, ела не жадно, но быстро, при том умудряясь поглядывать больше на раба, чем в тарелку. Джонни послушно мусолил хлеб. Он не поднимал глаз, но и без того чувствовал на себе взгляд своей хозяйки.
  
   - Рабу нравится его новый дом?
  
   Поднять взгляд все же пришлось.
  
   - У тебя хороший дом, госпожа.
  
   Кейт кивнула - с тем же странным выражением на лице, но уже удовлетворенно.
  
   - Хорошо, что тебе нравится. Здесь ты проведешь остаток твоей жизни.
  
   Джонни снова опустил голову. Хозяйка поднялась, резко отодвигая стул. В два шага оказавшись рядом, вздернула его на ноги и сделавшимся уже привычным для раба сильным тычком отправила его в сторону незамеченной им ранее двери.
  
   - Вали в спальню, раб. Всю долбанную дорогу сюда ждала, чтобы... посмотреть на тебя поближе.
  
  
  
***
  
   Позднее утро застало Джонни под той же тряпкой, которую бросила на него Магда после того, как обессиленная новая игрушка хозяйки сумела дотащиться до места и упасть туда, где было ей указано. Раб Красной Кейт с трудом поднял веки. На уровне его глаз деловито и целенаправленно куда-то полз по своим делам большой коричневый муравей. Попытка отодвинуться встретила глухое сопротивление сделавшегося неповоротливым, тяжелого тела, стрельнув книзу неожиданно острой болью. Вздрогнув, Джонни мгновенно вспомнил все, что случилось с ним накануне. Но вспыхнувшее было чувство глубокого стыда тут же утихло. На смену ему пришло вялое, отупляющее равнодушие ко всему, что с ним происходило, и еще должно было произойти. Беглец из Приюта с третьего раза сдул муравья в щель в деревянных досках пола и, завернувшись в тряпку, прилег щекой обратно на сбившуюся под ним тощую подстилку из мешковины.
  
   Со стороны кухни послышались приближающиеся шаги, и показалась Магда, которая несла большую кастрюлю с помоями. Проходя мимо клетки, она бросила на Джонни быстрый взгляд, но не остановилась. Скрипнула дверь, и раздался плеск - по-видимому, рабыня рыжей хозяйки не утруждала себя походами до выгребной ямы. Снова послышались шаги, и Магда опять показалась в поле зрения Хесса. На этот раз она не прошла мимо. Открыв оказавшуюся незапертой дверцу, она вошла в клетку и, присев рядом с Джонни, попыталась потрогать его лоб. Новый раб непроизвольно шарахнулся от ее руки. Мигом позже он сжал зубы, заставив себя успокоиться. Магда слова протянула руку, тыльной стороной ладони проводя по его напряженной щеке.
  
   - Че, досталось от нее вчера?
  
   Джонни промолчал. Впрочем, Магду его молчание не смутило.
  
   - Значит, не так и досталось. Спала я крепко, ничьи вопли мне не мешали.
  
   Молодой раб дернул головой.
  
   - Она... госпожа... только... только... объяснила, что меня ждет.
  
   - Готова поспорить, что не только, - дождавшись, пока он снова поднимет на нее глаза, Магда указала взглядом на нижнюю часть его тела. - Я ж вижу, как ты мнешься. Колись, давай - че она сделала?
  
   - Ничего, - Джонни, с трудом приподнимаясь на дрожащих руках. После нескольких неудачных попыток ему удалось, наконец, усесться, привалившись спиной к стене.
  
   Магда ухмыльнулась.
  
   - Ну да, верю. Правда, ты сильно криво сидишь для совсем ничего. В общем, если вдруг передумаешь заливать, обязательно скажи мне, угу? Хозяйка велела следить за твоим здоровьем. Если скопытишься до того, как успеешь ей надоесть, то накажут меня. И больно. Короч... если че, вытаскивай язык из жопы, и обращайся. Чтобы я знала, за какой мазью бежать к нашей коновалихе в медпункт.
  
   Отчего-то Джонни вспомнилась Механика. Он поморщился.
  
   - Спасибо... за заботу.
  
   - Не обляпайся, - вслед за ухмылкой девушка протянула крепкую руку. Попеременно опираясь то на нее, то на стену, Джонни, поднялся на ноги.
  
   - Спасибо, - еще раз коротко поблагодарил он, избегая встречаться с ней взглядом. Магда оглядела новое имущество хозяйки с головы до ног и критически щелкнула языком.
  
   - Идем. Надо дать тебе пожрать.
  
  
  
***
  
   Кухня в доме Кейт была, пожалуй, единственным помещением, от которого веяло человечностью. Должно быть, оттого, что целиком находилась в ведении скуластой рабыни. Джонни осторожно присел на новую скамью за потертый, но крепкий кухонный стол. Магда не заставила долго ждать, бухнув перед ним тарелку с изумительно пахнущими оладьями и большую кружку настоящего молока.
  
   - Ешь, - видя неподдельное изумление на лице нового раба, ухмыльнулась девушка. - Приказ госпожи. Она говорит, ты раньше был гладким красавчиком. Ей виднее, но сейчас ты больше похож на обжарка.
  
   Отвыкшее от пищи нутро Хесса с недоумением и даже некоторым противлением приняло в себя первую оладью. Вторая пошла уже легче. Где-то на задворках разума шевельнулась вялая мысль о том, что не стоило есть слишком много после того, как несколько недель он существовал на грани голодной смерти. Однако окончательно Джонни додумал эту мысль уже после того, как съел и выпил последнее.
  
   - Спасибо.
  
   Магда забрала у него тарелку и кружку.
  
   - Вот теперь твое "спасибо" слушать гораздо приятнее, - она снова ухмыльнулась, сгружая посуду в большую лохань. - Погоди, я потом дам еще. Сейчас нельзя слишком много. А ваще, тебе стоит поблагодарить госпожу, когда она вернется. Твоих предшественников кормили только тем, от чего отказывались собаки.
  
   - Предшественников?
  
   - Угу, предшественников, - Магда сняла с горелки кастрюлю воды и вылила часть в лохань. - Ну, знаешь, комнатных мальчиков для битья. До тебя их тут было трое. У госпожи никто не задерживается. Быстро портитесь.
  
   Расслабившийся было Хесс, который прислушивался к чему-то в недрах своего желудка, вскинул разом посерьезневший взгляд.
  
   - В к-каком смысле - портитесь? И где теперь... те трое?
  
   Магда смерила его взглядом. Потом громко сдула волосы с носа и взялась за тряпку.
  
   - Ты точно какой-то дурак, - яростно намывая посуду, предположила она. - Или ну оч-чень хорошо притворяешься. Только я не возьму в толк, на кой это тебе. Ты ж был с Кэтти прошлой ночью. Думаешь, это кошмар с тобой приключился? Да она тебя еще даже не приласкала.
  
   Джонни опустил глаза и потер живот через ткань рубахи.
  
   - Ты все-таки подслушивала? - ровно спросил он. Девушка фыркнула и, вытащив из лохани тарелку, принялась вытирать ее подолом фартука.
  
   - Не. Те че, уши заложило? - она убрала посуду в шкаф. После минутного колебания, повернулась к мрачно игравшему желваками молодому рабу и, опершись задом на кухонную стойку, сложила руки на груди. - Тут. До тебя. Было. Еще трое таких же. Ну, не совсем таких. Вообще, когда я тебя увидела, то очень удивилась.
  
   - Почему? - не поднимая глаз, вынужденно уточнил Джонни, поскольку Магда умолкла.
  
   - Потому что ты блонди, блонди, - девушка еще раз окинула его взглядом, чего Хесс, впрочем, не увидел. - Все другие придурки, которых хозяйка тащила в дом, были сплошь черномазыми. Хотя нет, не все. Мигель - латинос, но он был тоже почти черный. А ты хоть обгорел... и облез... раз десять подряд, но слепому видно, какая ты по жизни нежная белоснежка. Совсем не тот типаж. Не пойму, что на нее нашло.
  
   Джонни поморщился, вжимая ладонь в забурчавший живот.
  
   - А те, другие... Они мертвы? Кейт их убила?
  
   - Чего, жратва моя не туда пошла? - Магда посмотрела в сторону и без нужды переставила на столешнице стакан. - Как тебе сказать, блонди... Вообще строго говоря, убила она одного только беднягу Бамбаму. Надула его, как шарик, водой, а он возьми и лопни. Эта старая сука доктор Вай потом объяснила - мол, у него кишок не столько было, сколько Кэтти залила туда воды. Кэтти любит такие забавы. А впрочем, чего это я порчу тебе сюрприз? Все узнаешь сам. Со временем.
  
   Спазмы в желудке Джонни усилились как-то сами собой. Он покосился на отстоявшее в стороне большое блюдо с оладьями и едва удержался, чтобы снова не морщиться от боли.
  
   Себе он не лгал. Дело было не в оладьях. Услышанное от Магды напугало его до холода в груди.
  
   - А... другие? - все-таки спросил он, вовсе не будучи уверен, что захочет услышать правду.
  
   - Другие, - Магда повертела стакан и оставила его в покое. - Значит, Черный Джо сам повесился. Он долго жил, дольше остальных. Почти два года протянул. А они... ну, эти годы у Кэтти выдались тяжелыми. Малыш Джо у нее и отдувался - за все тяжкое. Вообще, он был парень терпеливый. Наверное, самый терпеливый из всех. Чего только ему не приходилось сносить... Ну, и дотерпелся, - Магда дернула щекой. - И ладно б решил вздернуться где-то во дворе. А то откинулся прямо в гостиной. Угадай, кому пришлось подтирать дерьмище, которое под ним натекло, пока он там висел?
  
   Джонни промолчал. Магда, впрочем, продолжила без особого приглашения с его стороны.
  
   - Еще не наслушался, блонди? Про кого там тебе осталось рассказать... а, про Мигеля. Вот Мигель был красавчик. Такой, что ух...
  
   Девушка мечтательно закатила глаза. Джонни молча поднял брови, глядя в стол. Несмотря на внешнее безразличие к тому, что говорила собеседница, ему было очень страшно.
  
   - В общем, Кэтти самой было жалко его увечить. Как там - имел и плакал, да? - рабыня Красной Кейт ухмыльнулась и оперлась о столешницу обеими ладонями. - Мигель, кстати, до того и рабом-то никогда не был...
  
   - Я тоже, - буркнул Хесс, выводя взглядом деревянные узоры на столе. - Никогда не собирался...
  
   - Ну, ты себя-то с Мигелем не равняй, - Магда отвернулась и принялась что-то искать в кухонных шкафах. - До того, как угодить к хозяйке, он водил собственный отряд наемников. И долго... Такого вообще опасно держать. Ошейник ошейником, а наручники с него почти не снимали. И клетку я на три замка запирала. Хотя, все равно напрасно. Мигель тут и месяца не продержался. Да Кэтти сама когда тащила его в дом знала, что это не надолго.
  
   - Ну, и что с ним случилось?
  
   - Сбежал.
  
   Джонни вскинул голову. Магда, очевидно, на это и рассчитывала, и теперь открыто наслаждалась произведенным эффектом.
  
   - Он сбежал? И Кейт его не...
  
   Хесс поперхнулся.
  
   - Погоди. Но ведь мне она говорила, что я - единственный, кто... смог от нее... сбежать.
  
   Магда прицыкнула щекой. Ухмылка медленно сползла с ее лица.
  
   - Так, а кто говорит? Сбежать-то он сбежал. Добежал аж до самой изгороди. Уже там башку и снесло.
  
   Беглец из Приюта снова опустил глаза. Что-то подобное он подозревал сам. Поймав висевший у него на шее маленький католический крест, он стиснул его в кулаке. Чудовищно хотелось проснуться - далеко, очень далеко отсюда. Снова услышать храп Рикки Райвена, увидеть гримасу извечного недовольства на лице Механики и получить от нее утреннюю порцию ругательств. А потом смотреть на светлые волосы Ивы, слушать ее чарующий голос и забыть - про все, что случилось в последние несколько недель...
  
   Некоторое время Магда смотрела на исцарапанные, сбитые руки молодого раба, сплошь покрытые корками от многократно сползавшей кожи. Потом непритворно вздохнула. Отодвинув табуретку, она присела к столу напротив него.
  
   - Я хочу уйти отсюда, - тихо поделился Джонни, продолжая тискать то единственное, что могло дать ему пусть самую призрачную, но защиту. - Я... не хочу умереть... так.
  
   Магда подняла брови и открыла рот, но ответить не успела. Под окнами раздались быстрые приближающиеся шаги, и несколькими мгновениями позже грохнула входная дверь. Грохнула так, что оба раба подскочили на своих скамейках.
  
   - Где этот чертов ублюдок??
  
   Джонни вскочил гораздо быстрее, чем в других условиях бы ему позволил надорванный инопланетной заразой, продолжительным употреблением наркотиков, несколькими неделями путешествия на пределе сил и прошлой ночью с хозяйкой организм. Однако, как ни быстр был перепуганный насмерть Хесс, Магда была на ногах еще раньше него.
  
   - О-оу, - только и успела выдохнуть она, пулей вылетая в коридор.
  
   Выскочивший вслед за ней Хесс буквально столкнулся с Кейт, которая, судя по всему, целенаправленно шла именно на кухню. Гадать, за кем она туда шла, тоже не было нужды. Однако испуганный Джонни не мог сообразить, что могло вызвать настолько безудержный гнев его хозяйки. Ночью, когда она, наконец, отправила его спать, дочь Когтерога не выглядела злой, а скорее, даже наоборот.
  
   Теперь лицо Кейт было перекошено от гнева. На побелевших щеках явственно проступили невидимые раньше веснушки.
  
   - В чем дело, Кэтти? - осмелилась подать голос Магда, явно отвлекая внимание хозяйки и вызывая огонь на себя. - Чего он мог натворить? Он же все время был тут...
  
   Вместо ответа хозяйка отвесила Джонни такую оплеуху, что тот, не удержавшись, влетел обратно в косяк кухонной двери и крепко ударился головой. Не давая рабу опомниться, Кейт ударила снова, потом еще и еще. Дочь Когтерога била ногами, никуда особенно не целясь, вымещая непонятную ярость. Оглушенный, ошеломленный раб пытался защитить руками лицо, скорчившись и прижимая колени к животу, который страдал больше всего остального. Он не понимал, чем мог вызвать неуправляемый гнев хозяйки, да и не пытался понять. Все его существо было занято одним - инстинктивным желанием выжить. Однако ничем помешать хозяйке он не мог. Кейт словно обезумела, пиная его снова и снова, пока последний, оказавшийся достаточно сильным удар не бросил его сознание в спасительную черноту...
  
  
  
***
  
   Утреннее солнце весело освещало заросшие колючей травой и редколистыми кустарниками улицы Рено. Свежесть недавней ночи уже ушла, но знойное марево в воздухе еще не висело. Обитатели города поспешно справляли свои дела, пользуясь временем, когда можно было не умирать от жары и, торопясь успеть до того, как солнце встанет в зените. Откуда-то слышалось коровье мычание и унылый перестук колокольца. В длинных, тянущихся вдоль дороги загонах, стрекотали крупные, размером с большую собаку, зеленые ящеры, которых здесь разводили на мясо. На разбитых прямо возле домов обширных грядках ковырялись огородники, чьи голые спины блестели от пота. Дорогу то и дело перебегали куры и крикливые босоногие дети. Лаяли собаки. В переулках подпирали стены наркодилеры и наперсточники, которые нагло хватали за полы всех, кто проходил мимо. Припозднившиеся утомленные проститутки неспешно расползались по своим норам - на отдых до следующей рабочей ночи.
  
   Сунув руки в карманы, Механика тащилась домой после утомительной рабочей смены. Бар, куда ей удалось наняться для обслуживания коммуникаций, открылся совсем недавно, а потому вакансия "смотри-чтоб-все-тут-работало-как-надо", оказалась свободной. Для Механики, которая проживала в городе без году неделя, это могло показаться настоящим везением, если бы хозяин не разместил свою забегаловку в самом гнилом из всех домов района. Трубы постоянно текли и провисали, проводка искрила, а стенные перегородки можно было проткнуть пальцем. Чтобы поддерживать все это хозяйство на плаву, Механике приходилось целую ночь бегать из одного конца здания в другое, и часами чинить какую-нибудь новую дребедень, которая норовила выйти из строя.
  
   Отчасти такое положение вещей было даже кстати. Тяжелая ночная работа и постоянный недосып большую часть времени отвлекали девушку от тягостных мыслей. Однако случившееся никогда не отпускало ее насовсем. Механика вытерла мокрый лоб и прищурилась на слепящее солнце. До дома Райвена оставалось еще добрых два квартала.
  
   - Джонни! Ты куда, мать твою, дел сраный нож для шкур? Я когда еще сказал тебе его принести?
  
   Едва не задев, мимо Механики пробежал крепкий светловолосый парень. В его движениях было что-то знакомое. Не веря себе, девушка замерла, провожая его взглядом...
  
   - Джонни!
  
   Светловолосый бегом свернул к сколоченному из кусков железа сарайчику, который притулился между двух полуразрушенных домов. Возле сарайчика в больших корытах мокли чьи-то шкуры. Пожилой грузный латинос в засаленном до блеска грязном фартуке, ругаясь, скреб одну из них. На мясистом, крупном носу повисла капля пота.
  
   - Где тебя черти носят, - он отобрал большой изогнутый нож у нерадивого помощника, и Механика, которая изо всех сил вытягивала шею, подавила разочарованный вздох. У светловолосого парня оказалась слишком широкая переносица, крупный подбородок и веснушатые щеки. В его лице ничто не напоминало Хесса. И хотя иначе не могло быть, девушка почувствовала, как по ее совести словно снова протащились наждаком.
  
   Бросив последний взгляд на кожевников, которые уже вдвоем возобновили работу, Механика сплюнула в пыль. Шмыгнув носом, она поддернула сползавшие штаны и побрела прочь.
  
   За эту неделю она обманулась уже четвертый раз.
  
   Ближе к дому Райвена солнце припекало уже ощутимо. Перед самыми ступеньками девушка задержалась. Постояв словно в нерешительности, она шмыгнула носом. Потом еще раз. А потом без перехода ломанулась в переулок.
  
   Присев за полупустым мусорным баком, Механика огляделась. Здесь, в центральном районе, который считался престижным даже в послевоенном Рено, было люднее. Но, одновременно, чище. Детей и животных здесь было меньше, а зелени - больше. Обитатели этой части города брали дурь в местах, ранжиром выше уличной шушеры, а потому ни дилеров, ни проституток в проулке не наблюдалось. Не было даже вездесущих крыс.
  
   Убедившись, что здесь ее не увидят, Механика обняла себя за плечи руками, потирая ткань несвежей рубашки. Некоторое время она просидела молча, прислушиваясь к звукам оживленной улицы, что жила своей жизнью всего в паре метров от нее. В тяжелой от недосыпания голове было муторно. В глазах щипало.
  
   - Чертов святоша, - еле слышно выдохнула она наконец сквозь кривящиеся губы.
  
   Потом уткнулась в собственный локоть и, уже не опасаясь ничьих взглядов, разревелась.
  
  
  
***
  
   Дверь в дом Райвена оказалась незапертой. Значит, Ива опять вернулась раньше. А может, выходила еще раз уже этим утром.
  
   Как и Механика, бывшая рейдерша работала по ночам. Сначала Механика не могла сообразить, в чем тут дело. При всех составляющих, шестеренки "Ива" и "проституция" никак не желали укладываться в ее голове в единый работающий механизм. И только спустя несколько ночей по тянувшемуся за Ивой шлейфу запахов от довоенных вин, она поняла. Блондинка работала в барах казино, разводя посетителей на покупку дорогой выпивки. И, похоже было, что при внешности Ивы и ее умении крутить головы, она за одну ночь зарабатывала больше, чем Механика - за неделю.
  
   Некоторое время технофилка топталась на пороге потертой, но обставленной с претензией на роскошь гостиной. Идти внутрь дома, если там уже была Ива, не хотелось. Однако усталость брала свое, а другим спальным местом в этом городе она еще не обзавелась.
  
   Выругавшись про себя, Механика в последний раз шмыгнула носом. И, проведя под ним рукавом, на цыпочках направилась в выделенную ей комнату, стремясь производить как можно меньше шума.
  
   Однако уже несколько мгновений спустя Механика смогла убедиться, что ее усилия были напрасными. Шум, который раздавался из большой роскошной ванной комнаты, не оставил иллюзий о том, что в доме еще кто-то спал. Как и о том, что ей удастся проскользнуть к себе незаметно.
  
   Ванная находилась как раз на пути в ее спальню. Двустворчатая дверь была широко распахнута. Взору Механики предстала знакомая комната, выложенная сбитым и потрескавшимся мрамором. Ровно половину ее занимал мини-бассейн джакузи, который теперь был наполнен больше, чем на две трети. Бассейн примыкал к стене на небольшом возвышении в две ступени. Прямо на полу валялись два больших махровых полотенца, сохранившихся, должно быть, еще с довоенных времен. На бортике на слегка погнутом подносе красовались початая бутылка вина и недоеденный бутерброд с коровьим сыром. Возле подноса из воды торчала светловолосая голова Ивы и ее слегка подрагивающая изящная рука, в которой она держала стеклянный бокал с вином. Рик нашелся здесь же, сидящим на невидимой с порога скамеечке у стены. Его пузо, перетянутое бинтами, выступало из воды наполовину. Бинты на нем намокли и истрепались. К тому времени, как в дверях показалась Механика, Райвен о чем-то увлеченно говорил светловолосой гостье, сопровождая свой рассказ бурной жестикуляцией. Ива слушала молча, время от времени улыбаясь. По устойчивому румянцу на ее щеках и блеску синих глаз Механика догадалась, что бывшая рейдерша снова пьяна.
  
   Завидев замаячившую в проходе знакомую тощую фигуру, порноактер умолк. Свирепый вид Механики не оставлял шансов на спокойное продолжение утра.
  
   - Какого хрена здесь происходит? - не стала разочаровывать его ожиданий технофилка, входя и упирая руки в бока. Руки Механика помыть еще не успела, и они у нее были в чем-то черном и блестящем. Атмосферу ванной стал стремительно разбавлять устойчивый запах горюче-смазочных веществ. - Ты же еще вчера стонал, что не можешь подняться!
  
   Рик поднял на нее честные, слегка мутноватые глаза, потом стрельнул взглядом в сторону Ивы и развел руками.
  
   - Ну вот, как видишь, сегодня я уж... же в порядке. Утром заходил Рыжий Рэйми... Я же говорил - немножко лекарства, и я... в... в порядке.
  
   Механика тоже невольно посмотрела на Иву. Бывшая рейдерша поставила свой бокал на поднос и, задержав дыхание, с головой ушла под воду.
  
   - Раз в порядке, тогда какого хрена еще не придумал, как спасти святошу? Какого хрена я вообще перла твою задницу на себе столько долбанных миль до этой клоаки? Уже третья неделя, мать ее, идет! Ты вообще собираешься делать то, о чем трепался?
  
   Ива вынырнула из воды. Ее светлые волосы потемнели, прилипая к лицу и плечам. Но немыслимым образом теперь она выглядела еще привлекательнее.
  
   Рик поморщился.
  
   - Вообще-то... ну, я... Мы тут поговорили. Нужна целая армия, чтобы штурмовать город работорговцев. Да и идти туда... Далеко, одним словом. На одних припасах разоримся. Не говоря уже про оружие. Оказывается, даже Доминион уже пытался ликвидировать бизнес папаши Кейт. Но на севере они слабее, а Новый Рим - сильнее, а потому...
  
   - Что??
  
   - Нужен другой способ, - Райвен вздохнул и потрогал свою перевязку. - Но я уже придумал. Есть один парень...
  
   - Парень??
  
   - Ты дашь мне договорить? - порноактер потянулся и взял лежавшую за бортиком колбочку. - О чем же я... А, вот. Парень. Он как раз занимается такими штуками.
  
   Механика перестала подпирать косяк. Пройдя в ванную, она присела на край бассейна, тяжело свесив руки с коленей.
  
   - Какими, нахрен, штуками?
  
   - Всякими, - напустил тумана Райвен. Повертев колбочку в руках, он приложился к ней, вдыхая содержимое. - Ох... в общем, если есть какое сложное дело... типа нашего - это к нему. Ему уже случалось уводить клиентов из лап работорговцев... ну, один случай я точно помню. Думаю, это то, что нам нужно. Надо будет сходить к нему на днях.
  
   Технофилка с силой провела по лицу рукой. К живописным полосам под носом прибавилось несколько полос через лоб - к щеке.
  
   - Придурок! А раньше лень было хавальник открыть? Я бы сама к нему сходила! Столько времени просрали зря!
  
   Рик поморщился сильнее, снова вдыхая из колбы.
  
   - Не ори, я тебя прошу! Ох, моя голова... Раньше его не было в городе. Он вернулся только вчера вечером. Я нанял скватерских детей сообщить мне, когда Лаки вернется домой. Видишь, у меня все под контролем!
  
   Ива поднялась из воды. На ней было только три условных полосочки бикини. Пройдя мимо Механики и обдав ту водяными брызгами, она подняла с пола одно из полотенец и принялась растирать мокрые волосы.
  
   Механика смерила ее мрачным взглядом.
  
   - Как ты там говоришь, зовут твоего придурка?
  
   - Джим Лаки, - Райвен тяжело вздохнул в третий раз, невольно задержавшись взглядом на Иве. Бывшая рейдерша стояла к нему спиной. Продолжая вытирать волосы, она наклонилась, из-за чего ее округлая задница соблазнительно оттопырилась. - У него квартира на севере, ближе к мастерским. Наверное, он теперь там.
  
   - Я сл-лышала про Лак-ки, - Ива, наконец, выпрямилась и обмоталась полотенцем, присаживаясь по другую сторону от Механики через Райвена. - Гов-ворят, он оч-чень хорош. И еще гов-ворят, что не каждый м-может позволить себе его усл-луги. Д-дорого.
  
   - Лаки мне должен за одно старое дельце, - под направленными на него женскими взглядами Рик нехотя отложил колбу. - Я хотел приберечь это на крайний случай, но...
  
   - Так это и есть долбанный крайний случай! Куда уж крайнее!
  
   - Ну, вот и я говорю, - порноактер с сожалением посмотрел на колбу, потом, на всякий случай, сплел руки на животе во избежание искушений. - Лаки должен помочь. Самый верный способ. На армию наемников, боюсь, у меня не хватит...
  
   На некоторое время повисло молчание. Райвен бросил недоуменный взгляд на выжидательно смотревшую на него Механику.
  
   - Что?
  
   - Что - что? - взвилась технофилка, чаша терпения которой последним вопросом оказалась переполненной. - И какого хрена ты тут тогда расселся? Жопу в руки - и марш к своему Лаки, пока он снова из города не дернул! Я таких в шары ужаленных знаю, они нихрена посидеть на месте спокойно не могут! Пошел, говорю!
  
   Райвен издал горестный стон.
  
   - Ты совсем с ума сошла? Я же ранен! У меня все болит!
  
   Некоторое время между порноактером и Механикой происходила борьба взглядов. Ее выиграла последняя. Рик застонал громче и принялся шумно и с причитаниями выбираться из бассейна.
  
   - Нет, ну вы видели? Кого - меня, звезду из великого Рено выгоняют на лютую жару! Раненого! Без каких-либо серьезных оснований...
  
   При последних словах Райвен снова встретился глазами с Механикой и осекся. Следующие несколько мгновений движения его отличались ярко выраженной стремительностью. Он пулей вылетел из воды и, громыхнув чем-то в коридоре, быстро ухромал в свою комнату собираться. Спустя полминуты что-то загрохотало и там.
  
   Повернувшись, чтобы уйти, Механика невольно запнулась глазами за бывшую рейдершу. Поймав взгляд лохматой любительницы "всякой техники", Ива одобрительно отсалютовала бокалом.
  
  
  
***
  
   Порноактер Рик Райвен жил на широкую ногу. Хотя роскошная обстановка его шикарного дома творилась еще до войны, и кое-где уже сильно пооблезла, это с лихвой компенсировалось недоступными большинству обитателей пустоши простором и удобствами. К немалому неудовольствию Механики, за несколько недель она начала здорово к такому привыкать.
  
   Одной из приятных мелочей Рикового обиталища оказался бар, устроенный в одной из комнат. Теперь не отдохнувшая, а оттого бесконечно злая Механика сидела здесь на высоком стуле, катая между ладоней стакан с какой-то выпивкой.
  
   Из мелочей неприятных, неизменная, как смены дня и ночи, присутствовала Ива. Одетая в банный халатик ослепительная блондинка отчего-то не пожелала идти спать, устроившись напротив маявшейся в ожидании любительницы техники. Высокий бокал бывшей рейдерши был наполнен свежевыжатым соком агавы. И, хотя Ива всегда до сегодняшнего утра пила алкоголя не в пример больше, теперь Механика отчего-то подспудно чувствовала, что выглядит алконавтом пустошей на фоне ангелоподобной трезвенницы.
  
   И злилась еще сильнее.
  
   - Детка, с этим стоит только начать, - не замедлила подлить масла в огонь ее раздражения собутыльница, проводя тонким пальцем по окантовке бокала. - А потом - по накатанной, ниже, ниже и ниже... И чтоб ты знала - до свинского состояния на твой вес хватит и полбутылки.
  
   Механика заворчала сквозь стиснутые зубы. Способность бывшей рейдерши пить чуть ли не ночь напролет, а затем встречать новый день отдохнувшей и не потерявшей привлекательности, раздражала не меньше, чем потраченные впустую недели.
  
   - Руки надо было занять, - огрызнулась Механика, с неприязнью разглядывая блондинку. - Тебе чо?
  
   Почти два часа отдыха пошли той на пользу; Ива если не протрезвела окончательно, то связывала слова вполне разумно, а взгляды, которыми она награждала с каждой минутой мрачнеющую Механику, выдавали интерес.
  
   - Гребанный леденец не иначе помер по пути, - меж тем добавила Механика, с отвращением отпихивая стакан по стойке. Звякнув, тот уперся в декоративный глобус, с содержимым которого она познакомилась несколько вечеров назад. Рик называл это "светом просвещения", хотя Механика безапелляционно обозвала коллекцию вычурных бутылок и колб "сраной мозгоедней", в запальчивости пообещав спустить все в канализацию.
  
   - Ничего, - подперев голову рукой, лучезарно улыбнулась Ива, отвечая на последний вопрос.- Просто, если у тебя планы на малыша Джонни, начни хотя бы с себя. Вот, например, прическа. Ну, или что там у тебя на голове.
  
   Механика даже не выругалась, как обычно. Вместо этого, она вперила в Иву тяжелый взгляд.
  
   - От насекомых эта... штука наверняка помогает, - взбалтывая бокал, и словно не замечая надвигающейся грозы, спокойно продолжила Ива. - А вот парня твоим осиным гнездом не увлечешь. Да и гардероб не мешало бы сменить...
  
   Тишина стояла такая необычная, что Ива даже подняла голову.
  
   - О, как... Чо еще? - хрипло поинтересовалась у нее Механика. В непривычной сговорчивости королевы отвертки и железного хлама слышались раскаты далекого грома, но не было похоже, чтобы бывшая рейдерша вняла этим предупреждениям природных катаклизмов.
  
   - Манеры.
  
   Тишина стала оглушительной.
  
   - Буфера и шикарная задница - это еще не все, - Ива, наконец, сделала глоток. - Парни... особенно такие чистенькие, как наш Джонни, на сквернословие и вот это все, - она тряхнула прекрасными волосами, немыслимым образом этим жестом разом указывая и на осунувшееся лицо, и на полную пыли прическу, и на рабочий наряд Механики, - не поведутся. У тебя замашки престарелой негритянской матроны, бэби. Рейдеров этим отпугивать можно. А вот для серьезных отношений...
  
   В повисшей паузе раздался звон стекла, бьющегося об угол стойки. Сжимая за горлышко один из "сувениров" Рика, Механика поднялась на ноги.
  
   - Обожаю женские драки!
  
   Выругавшись, Механика обернулась. Ива, которая не повела и бровью, вновь припала к своему бокалу. Но, несмотря на кажущуюся ненужность его вмешательства, Рик появился как нельзя более кстати.
  
   Поход в город вымотал Райвена. Его лицо было бледнее обычного, растрепавшиеся волосы липли к потному лбу, и даже ухмылке, с которой Рик обозрел едва не разыгравшуюся сцену, явно не хватало задора.
  
   - Приперся,- с усилием успокаиваясь, проворчала Механика, но бутылку так не выпустила. - Какого хрена так долго? Опять штырился по дороге? Че молчишь?
  
   - Любуюсь, - засовывая руки в карманы, покаялся Рик. - Помню, снимался я в одной короткометражке, "Липкие страсти", так там девочки чего только не вытворяли... и в слизи, и в грязи... И вообще, - Рик плюхнулся на свободный стул, внезапно резко меняя тему. - Я так устал, я вымотан до предела!
  
   - Охренел, леденец? - зарычала Механика. Недавний уличный приступ слабости давно прошел, и теперь девушка, внезапно обнаружившая, что у нее есть слезные железы, и действуют они будь здоров, ела себя поедом, вымещая злость привычным способом.
  
   Весь мир был виноват, а Рик просто оказался козлом отпущения.
  
   - Что я говорила, - поморщившись от особо забористой тирады, пожала идеально округлым плечом светловолосая Ива. - Ты неисправима. Более того, ты не пытаешься исправиться. Даже ради своего святоши.
  
   Упоминание о Хессе отрезвило спорщиков. Швырнув осколок бутылки под стойку, Механика стиснула кулаки, сдерживаясь изо всех сил от того, чтобы дальше изливать свой нерастраченный гнев на скорбного лицом Рика.
  
   - Между прочим, мне покой нужен, - обидчиво напомнил великая порнозвезда великого Рено. - Я ради вас все ноги сбил и голос сорвал!
  
   - Леденец! - громыхнула Механика, которая испытывала коктейль чувств из усталости, крайнего раздражения и смущения одновременно. - Открой уже пасть и толком расскажи, какого хера я вижу твою гнусную рожу вместо бодрых сборов в дорогу!
  
   Ива закатила глаза и залпом допила свой сок.
  
   - В общем, Лаки сейчас не вариант,- не стал больше темнить Райвен. - Только зря я к нему тащился по такой жаре! Самого не видел, - поспешил пояснить он, видя, что худое лицо Механики стремительно покрывают бордовые пятна. - Но слышал его вопли через две комнаты и коридор. Девчонка его, Элли, рассказывает, что из последнего похода Лаки вернулся сам не свой. Что-то там у него пошло не так. Теперь он лежит в горячке, и бредит... Я разобрал только про каких-то мутантов, бармена-обжарка с его "блядской выпивкой" и "гребаный армрестлинг". Короче, какая-то чушь.
  
   - Так это и есть тот самый-самый засранец на весь Рено?
  
   - Обижаешь, - оскорбился Рик. - Лаки парень что надо, кого хочешь спроси. Но если Элли говорит, что раньше, чем через месяц, он не встанет, значит, дело серьезное. Он где-то накосячил, что-то у него не вышло, но потом, как оклемается, обязательно исправит, если уже получил от заказчика аванс. В наших кругах, - Рик провел рукой по волосам, - репутация значит все! Ну, а конкретно для нас это значит - еще больше времени ждать, пока Лаки освободится. Так что или опять сидим, или...
  
   Молчали долго. Для Джонни спасение снова откладывалось на неопределенное время. Наконец Механика разжала кулаки, и подняла голову, вперив в Рика страшный, пустой взгляд.
  
   - Бабла одолжи,- проговорила она. - Что отдам, не стану врать, но я твою жопу дважды спасала, так что ты мой должник, Рикки-бой. Вас с собой не зову, а в путь мне понадобится снаряга, припасы и патроны.
  
   - Мы ведь уже обсуждали, - вздохнула Ива, - город работорговцев хорошо защищен, и охраняется лучшими головорезами Когтерога, папочки вашей Красной Кейт. Поверь, мне жаль Джонни, но...
  
   - В жопу ожидание,- пропуская мимо ушей тираду Ивы, огрызнулась Механика. - Если бы не вы, два недоделка, я бы давно их догнала!
  
   - И лежала бы сейчас с простреленной головой посреди пустошей,- подвела итог Ива. - Ты права, но время упущено, да и ты не боец. А их там было сколько? Пятеро? Шестеро?
  
   Рик молча показал на пальцах "семь", закашлялся, и полез в карман.
  
   - Я, все-таки, звезда, - закинув в рот пластинку жвачки, вздохнул он. - И местные Семьи меня любят. Ладно, любят, но не все, - под взглядом обеих девушек поправился Райвен. - Но с припасами проблем не будет. На крайняк можно затариться у Доминиона, город в их протекции, и на мои премьеры они тоже ходят. Можно попробовать сторговать у них что-то потехнологичнее, что понадобится для похода...
  
   Пока Рик без особого успеха расписывал Механике тяготы одиночного и, безусловно, самоубийственного мероприятия, Ива следила за обоими, покусывая губу. И когда монолог Райвена, наконец заглох под немигающим взглядом Механики, бывшая рейдерша подняла руку, привлекая внимание.
  
   - Ладно, послушайте меня, - она посмотрела в пустой бокал и отставила его в сторону. - Мне очень не хочется этого делать, очень... И я бы не стала об этом говорить, но Рено уже немного прискучил. Нет-нет, тут милое местечко, и порядка гораздо больше, чем везде на пустошах. Но оседать в одном городе мне пока не хочется...
  
   - Думаешь, что найдешь место получше? - догадливо перебил Райвен, придвигаясь ближе к "глобусу". - Но что может быть лучше неиссякаемого источника пресной, чистой воды, которую мы качаем оттуда? - он ткнул пальцем в прикрытый ковром паркет своего бара. - А кроме воды, тут у нас вино, кино и домино... Это же Рено, детка! Тут даже святоше бы понравилось. А ты... "Милое местечко, но". Ты меня вот этим "но" уязвила в самое сердце!
  
   Уязвление, впрочем, не мешало порноактеру активно копаться среди бутылок и колб, рассматривая этикетки.
  
   Ива покачала головой и застенчиво улыбнулась. Механику посетило непреодолимое желание смахнуть эту улыбку кулаком.
  
   - Нет. Не в том дело. Я просто не хочу пока оседать. Рено действительно - оазис в пустошах. Но здесь для меня слишком много... порядка.
  
   Механика выпучила глаза. Даже Райвен опустил руки, в одной из которых держал стакан, а в другой - пузатую бутылку, и в глубоком изумлении посмотрел на бывшую рейдершу.
  
   - А почему вы так на меня смотрите? - пушистые темные ресницы над огромными синими глазами выдавали истинную блондинку. Но уже успевшие узнать Иву собеседники на это не покупались. - Семьи следят за улицами, а их контролирует Доминион. Да никто здесь пукнуть не смеет без оглядки на установленный порядок. Это же... это просто скучно!
  
   - Этот твой порядок - только в твоей башке, - мрачно выплюнула Механика, чья злоба от того, что разговор опять ушел в сторону от спасения драгоценного святоши, почти перешла в разряд запредельной. - Как по мне, там, - она дернула рукой за окно, - та еще хренова клоака...
  
   - Нет, она права, - в задумчивости проговорил Рик, отпивая прямо из горлышка. - Я как-то не обращал внимания. Но преступность у нас действительно вся под контролем Семей. Без их ведома ничего не крадется, лекарства не варятся и даже никого не бьют... Я-то думал, отчего здесь не так, как в других городах на территории Доминиона? И сколько Семьям пришлось отвалить, чтобы им позволяли и дальше крышевать всех местных? А получается, что Доминиону самому это выгодно. Не нужно патрулей и драконовских законов - создали иллюзию свободы, а сами держат руку на контроле...
  
   - И чо? - снова взорвалась Механика, которую порядком достал этот разговор. - Чо вам обоим, резни и кровищи не хватает? Соскучились по воплям под окнами, или какого хера? Ты о чем там говорила, швабра? - она резко повернулась к Иве, которая теперь заложила ногу за ногу и сидела, облокотившись локтем о стойку бара. - Чо ты там хотела предложить? Или просто у тебя язык чесался?
  
   - Я хотела предложить свести вас с караванщиком, который торгует с людьми папаши Кейт и регулярно бывает в их Городе, - как ни в чем не бывало проговорила Ива, сбрасывая тапочек с изящной ступни. - Но это будет стоить гораздо, гораздо дороже, чем услуги Джима Лаки.
  
  
  
***
  
  Джонни просыпался. Забрезжившая светлая полоса в темной пустоте спустя короткое время превратилась в ослепительное сияние. Открыв глаза, Хесс понял, что видит полоску светлого неба за окном. Темная занавеска едва заметно колыхалась под слабым утренним сквозняком.
  
  Скосив взгляд в сторону, Джонни обнаружил уже знакомую решетку клетки - и отчего-то, висевшую на ней простыню. Краем еще затуманенного сознания беглец из Приюта отметил что хотя и желтоватая, но чистая простыня, пусть не до конца, но придавала клетке обманчивую уединенность полноценной комнаты.
  
  Однако на этом сюрпризы не закончились. Вместо тощей мешковины на полу раб Красной Кейт лежал в настоящей постели. Поскольку раньше ничего подобного здесь не стояло, сомневаться не приходилось - кровать принесли именно для Джонни. Старого раздолбанного столика рядом он тоже не припоминал. Впрочем, неудивительно - на столике в порядке располагалось что-то среднее между довоенными лекарствами и знахарскими снадобьями. Очевидно, что все это появилось в доме дочери Когтерога из-за ее нового раба.
  
  Удивленный переменам в настроении и отношении к нему хозяйки, Джонни некоторое время лежал тихо. Сколько бы он ни провел в обмороке, сразу оповещать кого бы то ни было об улучшении в своем состоянии ему не хотелось.
  
  Но подняться все же пришлось. Джонни понятия не имел, сколько времени он провалялся без сознания. Однако организм уже накопил достаточно излишней жидкости, и вне зависимости от чего бы то ни было, избавиться от нее оказалось попросту необходимо.
  
  Хесс нашарил край кровати. Ухватившись, он подтянулся и сел. В висках застучало. Сразу множество очагов по всему телу вспыхнули тупой болью наверняка разлитых там синяков. И один - острой. Осторожно проведя рукой по правой стороне груди, Джонни наткнулся ладонью на тугую перевязку, и окончательно сообразил, что, должно быть, получил перелом ребра. Быть может, даже не одного.
  
  Совершив все эти манипуляции, Джонни снова замер, прислушиваясь. Но вокруг по-прежнему оставалось тихо. Если Кейт или ее рабыня находились в доме, они наверняка еще спали. Хотя, если судить по звукам из-за окна, весь прочий город работорговцев уже давно проснулся и жил своей повседневной рабовладельческой жизнью.
  
  Придерживаясь за стену, некогда беглец из Приюта, а теперь - собственность ненормальной рыжей садистки Джонни Хесс приподнялся. Все так же, не отпуская стены, он выбрался сперва из клетки, потом прошел через весь коридор до самого выхода из дома. Его никто не останавливал. Дом оставался все так же тих и даже светел. Веселые солнечные блики от близкого озера отражались от стекол и прыгали по стенам. Помедлив, Джонни толкнул незапертую дверь и, пересилив себя, остановился на крыльце.
  
  Сбоку и немного в стороне, там, где ему и было положено, блестело отраженными солнечными лучами огромное пресное озеро. В некотором отдалении стояли дома самых богатых местных рабовладельцев. Еще дальше начинались улицы уже отчасти знакомого Хессу города, который все же в его понимании больше напоминал огромный поселок.
  
  Крикнула какая-то птица. Задрав голову, Джонни некоторое время наблюдал за ее полетом, пока от солнечного света у него не разболелись глаза. Вспомнив, зачем выходил, он направился вокруг дома к присмотренному накануне отхожему месту. Отлепиться от стены стоило ему немалых усилий. Однако одно то, что он все же мог ходить без опоры, вселяло надежду - важного вреда для здоровья побои причинить не смогли.
  
  На обратном пути Джонни столкнулся с Магдой. Скуластая девушка тащила от озера большой таз с мокрым бельем. Дёрнувшийся было помочь Хесс быстро понял, что не попросту сможет этого сделать. Впрочем, Магда и не ждала от него никакой помощи.
  
  - Сядь вон там пока, посиди, доходяга, - она указала на свалку сухих коряг, предназначенных на дрова. - Развешу эти тряпки, тогда можно будет вернуться в дом. Или иди сам и жди меня на кухне. Раз ты очнулся, отпразднуем это пирожками!
  
  Ничего не понимающий Джонни послушно дотащился до нерубленной груды старых пней и, морщась, умостился на одном из них. Пока он возился, Магда быстро и споро развешивала белье на веревках, что были натянуты между вкопанных в землю жердей. Несмотря на то, что движения девушки были ловкими и привычными, белья было много.
  
  - А это из-под тебя, засранец, - не оборачиваясь, пояснила Магда, забрасывая на веревки очередную простыню. - Ты валяешься уже пятый день. И уборки мне тоже - завались...
  
  - Пятый день? - Хесс еще раз потрогал лицо, потом - перевязку. - Так долго?
  
  - Скажи спасибо, что вообще очнулся, - Магда вытащила из корзины какую-то тряпку, оглядела ее со всех сторон, и принялась выворачивать наизнанку. - После того, как ты вырубился, а Кэтти, наконец, угомонилась, она все-таки позвала доктора. Так наша коновалиха знаешь, как разоралась. Мол, третий отряд вернулся почти одновременно с Кейт, и работы у нее и так навалом, чтобы еще всякую падаль реан... имировать. Ну Кэтти тогда тоже поняла, что переборщила. И вот, теперь ты тут, а она - там...
  
  - Погоди, погоди, - Джонни еще раз огляделся по сторонам. - Кто она? Где там?
  
  Магда поправила тряпку, оказавшуюся рубашкой Кейт, на веревке, закрепила ее прищепкой и зашла куда-то за уже подвешенную простыню.
  
  - Ушла в рейд с восьмым отрядом, - ответ девушки звучал невнятно. Видимо, из-за того, что она держала во рту прищепку. - Сразу как доктор послала тебя, и Кэтти заодно ко всем чертям, и свалила, прибежал Санни, раб Яро-гуру. Яро-гуру это местный, из крутых, - сочла нужным пояснить Магда, вновь показываясь из-за висящей простыни. Прищепки в ее губах уже не было. - Правая рука Когтерога. Он давно ухлестывает за нашей Кэтти, только она ему тоже давно дает от ворот поворот. Он, вишь ли, бабу сверху не потерпит, а по-другому уже не подходит ей. Кэтти потому и тащит рабов в дом, что с нормальными мужиками не получается так, как ей надо. Ну, да ты знаешь сам.
  
  Джонни поморщился, переменив положение на бревне. Магда снова наклонилась к корзине и выудила линялое красное покрывало.
  
  - Короче, Яро-гуру как раз выходил в рейд и позвал ее с собой. С правом раздела добычи. Кэтти, хотя она за тобой оббегала пол-пустошей, задрав хвост, и устала, как собака, все равно пошла. Ну, еще бы ей не пойти. Ты ей влетел в такую копейку, что еще чуть-чуть, и впору класть зубы на полку.
  
  Беглец из Приюта отвернулся и прищурился. Город работорговцев был вытянут вдоль озера. В дальнем его конце не стояло жилых домов. Зато вид выстроенных там зданий отдавал некой претензией на промышленность и производство. И там в большей степени, чем в прочих местах, копошились рабы. Они раскапывали землю длинным желобом от самого озера куда-то за постройки.
  
  Занятый этим зрелищем, Хесс поднял бровь и, видимо, упустил что-то из рассказа Магды. Он это понял, когда девушка неожиданно оказалась перед ним, уперев руки в бока. В одной из рук у нее был пустой таз.
  
  Джонни моргнул, возвращаясь в реальность.
  
  - Прости, - повинился он. - Я что-то...
  
  Магда громко хмыкнула.
  
  - Ну, я так и поняла, что наш засранец снова улетел в заоблачные дали, - она кивнула на копошащихся вдалеке рабов. - И че ты там увидел? Тебе совсем не интересно, почему хозяйка так на тебя разозлилась, что почти прибила? Да, или нет?
  
  - А почему?
  
  Джонни спросил негромко. Но Магда, которая услышала в этом вопросе даже больше, чем могло ее удовлетворить, тут же сменила тон.
  
  - Да ты не бойся, - она посмотрела сперва на Хесса, потом на таз. После короткого раздумья, девушка бросила на траву здоровенную, но легкую посудину и уселась на ее перевернутое днище.
  
  - Не бойся, - повторила она, скрещивая руки и опираясь локтями о колени. - Кэтти, она... Именно тогда разозлилась. Разово. Она не всегда такая... Ну, такая она не очень часто. Когда совсем уж... Короче, она и ее люди выходили с третьим отрядом. Выходили в рейд за свежими рабами, - видя, что ее не понимают, пояснила Магда. - Это уже потом хозяйка отделилась, чтобы догнать твою задницу. Но она все равно рассчитывала на раздел выручки третьего отряда после возвращения. И пообещала своим людям, которые помогали ей тебя ловить, что деньги будут. А иначе, выходит, что они много недель шатались по пустошам зря.
  
  Девушка вздохнула.
  
  - Только не вышло так, как думалось. Ты своим побегом сильно подмочил репутацию хозяйки. И весь третий отряд взбунтовался. Попросту не захотели делиться выручкой. Кейт, конечно, разбила там пару морд, но толку почти не дало. Но награду-то она все равно обещала. А Кэтти легче застрелиться, чем нарушить слово.
  
  Хесс снова посмотрел в сторону дальнего берега озера. Он уже все понял.
  
  - В общем, Кэтти пришлось оплатить весь рейд из собственного кармана, - на всякий случай дорассказала Магда, разглядывая один длинный желто-лиловый синяк на лбу, виске и скуле собеседника. - Представляешь, как это ее разозлило? Оттого она так приложила тебя башкой... И потом еще напинала. Она сейчас почти на мели. И все из-за тебя.
  
  Хесс коротко, едва заметно пожал плечами.
  
  - Я не просил ее бегать за мной по пустошам, - тщательно подбирая каждое слово, проговорил он. Магда усмехнулась.
  
  - Ну, тогда считай, тебе не повезло, засранец. Молись, чтобы восьмой вернулся с богатой добычей. Кейт будет полумертвая от усталости и... Если они сходят неудачно, она захочет выместить на ком-то это дерьмо. Угадай, кто будет этот кто-то?
  
  Джонни постарался сохранить ровное выражение на лице. Однако его выдало дернувшееся горло.
  
  - А когда они вернутся? - тише, чем все другое, спросил он.
  
  Девушка-рабыня подняла глаза к небу, взявшись высчитывать что-то на пальцах.
  
  - Вообще это когда как, - так особо ничего и не высчитав, и из-за этого нахмурившись, тем не менее проговорила она. - Топать за рабами приходится далеко. Тех что вокруг давно уже распугали. И действовать скрытно. Особенно на территории Доминиона с его патрулями. Их нету уже неделю. Стало быть... еще не меньше трех недель. Может, больше. Так и не угадаешь.
  
  Джонни незаметно выдохнул. Новость была хорошей. Он и не мечтал о том, чтобы оставаться дальше от Кейт такое продолжительное время. А до ее возвращения можно будет что-нибудь придумать. То, что поможет ему расстаться с сумасшедшей хозяйкой раз - и навсегда.
  
  Магда подняла брови.
  
  - Ты хочешь еще о чем-то спросить? - осведомилась она. - Или хватит болтать, пойдем в дом? Может, те опять прилечь?
  
  Хесс не удержался и снова оглянулся на рабочих.
  
  - А что насчет меня? - он невольно коснулся перевязанной груди. - Она назначила мне... какую-нибудь работу?
  
  Магда махнула рукой и поднялась сама.
  
  - Какую еще работу? Ты валялся как неживой. Кэтти всерьез думала, что подохнешь, - она подняла с земли таз. - Она оставила работу мне - выхаживать твою задницу. Ну, а раз ты все-таки поднялся... Выхаживай себя сам. Не ленись доходить до отстойника, когда захочешь сделать свои дела, и мы поладим. Идет?
  
  Джонни не поверил своим ушам.
  
  - Погоди, - глядя на девушку снизу-вверх еще раз переспросил он. - То есть, Кэт... хозяйка не оставила мне никакой работы? Совсем?
  
  - А те что, плохо? - не поняла скуластая рабыня. - Наслаждайся, блонди! Когда она вернется, сразу найдет тебе занятие.
  
  Она оглядела его с головы до ног.
  
  - Ну, как ты в целом? Может, помочь тебе дойти до лежбища?
  
  Беглец из Приюта заколебался. Впрочем, колебался он недолго.
  
  - Спасибо, нет, - морщась и едва удерживая вскрик, он поднялся на ноги - сам. - А... можно мне... прогуляться?
  
  Магда поперхнулась словами.
  
  - Пожалуйста, - Джонни выпрямился, демонстрируя бодрость тела и духа. Впрочем, после известия об отсрочке своих мучений он действительно почувствовал себя лучше, усмотрев для себя доброе предзнаменование. - Я ненадолго. Честное слово. И... убегать не собираюсь. С этим ошейником - куда?
  
  Скуластая рабыня махнула рукой, обрывая поток его уговоров.
  
  - Дело твое, блонди, - она отвернулась, собираясь идти в дом. - Хозяйке важно, чтобы ты остался живой. Чем тебе заниматься, она не сказала. Делай, что хочешь. Только без глупостей.
  
  - Спасибо, - Хесс бросил еще один, теперь уже нетерпеливый взгляд на крохотные фигурки работающих рабов. - Так когда мне возвращаться?
  
  Магда даже приостановилась от удивления.
  
  - Ну, если тебя хватит на долгую прогулку, - она еще раз оглядела пошатывавшегося Джонни и хмыкнула. - Приходи часика через два-три точно. Нажарю пирожков. Поболтаем еще, а потом поможешь начистить потаты на ужин для других хозяйских рабов.
  
  Джонни улыбнулся, придерживая туго перебинтованные ребра.
  
  - Спасибо, Магда, - он улыбнулся еще раз, опуская руку. - Буду через два часа.
  
  
  
  Однако ни через два, ни через три, ни даже через пять часов он так и не пришел.
  
  Магде некогда было идти искать невесть куда запропастившийся белобрысый источник забот. Пока она наготовила еды на всех рабов Кейт и разобралась с высохшим бельем, на Город работорговцев опустился вечер. Джонни не появлялся. Магда спохватилась уже после того, как он не пришел и к ужину. И только предположив, что белобрысому попросту сделалось плохо, и он свалился где-то без сознания, она бросила все дела. И, наконец, отправилась на поиски.
  
  Впрочем, идти пришлось недалеко. Еще не доходя до площади с магазинами и рынком, Магда столкнулась со своей давней знакомой. Линда работала в клинике и каким-то образом узнавала абсолютно все сплетни еще до того, как они становились достоянием всего Города.
  
  - Так ты ищешь Джонни Хесса? - называя бестолкового недотепу по имени так, словно знала его сто лет, с некоторым оттенком удивления переспросила Линда, надувая зеленую жвачку. - Так он у нас был... часов эдак пять, может, шесть назад. Представляешь, тащился по улице. А док как раз торчала на крыльце. Она его узнала. Ну и спросила - мол, как так получается, что он сейчас ходит, даже своими ногами, а не гниет в земле.
  
  Магда сделала нетерпеливый жест.
  
  - Ну, так что, он теперь у вас?
  
  - Нет, не у нас, - Линда снова надула пузырь, и тот лопнул, оставив жвачку у нее на лице. - Вот мерзость... Я же говорю - он был у нас часов пять назад. Слово за слово - они разговорились с хозяйкой. И ты не поверишь. Он понравился Рэйми! Понравился этой старой... Я хочу сказать, этот твой парень понравился доку Рэйми! Представляешь? Да ей сроду никогда ничего не нравилось! Кроме коктейля из метамфитаминов...
  
  Рабыня Кейт снова нетерпеливо притопнула ногой.
  
  - Ну, а где он теперь?
  
  Линда кое-как отлепила жвачку от носа и скатав ее, сунула обратно в рот.
  
  - Подожди. Куда ты так торопишься? Дай рассказать спокойно. У нас барахлила автоматическая медстанция. Ну, та большая штука с манипуляторами с компьютером. Постоянно что-то искрило и сбоило. Док уже два раза отправляла меня с записками к господину Вайли. Но ты же знаешь, он с ней на ножах. Так и не прислал до сих пор ремонтников. Ну так ремонтники нам больше и не нужны! Джонни все починил сам. Он говорил - там эээ... ммм... нарушилась изоляция. И просто заменил какую-то... как ее... проводку. Да так быстро! И теперь все работает как надо! Я уже отвыкла, что такое бывает! Правда, здорово?
  
  Магда стиснула зубы.
  
  - А дальше? - вынужденно уточнила она, уже понимая, что Линда не отпустит, пока не вывалит все, что ей хочется. - Раб моей госпожи починил твоей ее... как ее там, медстанцию. Дальше-то что? Где он теперь? Ты знаешь?
  
  Линда прислонилась к стене дома, перед которым они стояли и послала воздушный поцелуй кому-то из проходивших мимо рабов.
  
  - Весь город знает, - непонятно ответила она. - Док после всего... ну, после починки, пригласила Джонни на чай. Но он отказался. Представляешь? Он заявил, что издалека увидел, что рабы господина Вайли прокладывают водопровод. И знает, что делают они это неправильно. И он торопился туда, чтобы указать, как надо лучше. А то... как он сказал... опасность... аварийной... ситуации? Я не помню точно. Он говорил что-то еще, но я не разобралась...
  
  - Короче!
  
  - Короче, док отправила меня показать ему дорогу, - Линда обиженно надула губы, но через секунду затараторила с новой силой. - И ты знаешь - он - это нечто! Не думала я, что кто-то кроме дока Рэйми еще в этом дурацком мире помнит латынь!
  
  Магда поморщилась.
  
  - Что такое латынь?
  
  Городская сплетница махнула рукой.
  
  - Ты не поймешь. Но это не главное. Главное началось, когда мы все-таки добрались до господина Вайли.
  
  Как и все рабы в городе, Магда знала большого, лысого и вечно потного господина Вайли. Вайли был примечателен тем, что всегда носил одни и те же засаленные штаны и куртку. И еще - он был одним из немногих хозяев Города, которые начинали свой путь не с работорговли.
  
  Но он был таким знатоком довоенных технологий - и знатоком фанатичным, что это позволило ему наладить производство не только оружия, боеприпасов и брони в самом Городе. Но и все прочее, что требовалось для труда на полях и в мастерских выходило из цехов Вайли. Вайли разработал систему защиты и укреплений вокруг Города и его окрестностей. И потому Вайли по праву входил в городской совет, и считался приближенным самого Когтерога.
  
  Что, впрочем, не отменяло его мерзкого, сварливого и склочного характера, из-за которого он был "на ножах" с половиной Города.
  
  - И что господин Вайли? - при мысли, что потерявшего чувство реальности наглого Джонни уже давно наказали, и вскоре накажут и ее, Магду, за то, что не уследила за ним, рабыню бросило в жар. И почти сразу после этого - в холод.
  
  Однако, к удивлению Магды, Линда рассмеялась.
  
  - Ой, жаль, что ты этого не видела! Это в самом деле было очень смешно! Этот самый Джонни подошел прямо к господину Вайли. И так ему и говорит - у вас, мол, прокладка труб идет неверно. После чего без перехода принялся втолковывать что-то там про глубину и угол наклона какого-то канала... Вайли сперва только стоял и глазами хлопал. Он и понять не понимал, кто такой этот Джонни и откуда он взялся. Потом покраснел, затрясся... Ну, знаешь, как Вайли злится. Раздулся такой здоровенный, стал как бык. Ну, все думаю, сейчас нам кааак перепадет...
  
  Линда выдержала паузу. Магда почти без сил прислонилась к стене рядом с ней.
  
  - А дальше? - еле слышно попросила она. - Где этот раб Джонни Хесс, ты скажешь наконец, или нет?
  
  - Джонни все еще там, с мистером Вайли, - не стала ее больше мучить Линда. Видимо, вид у Магды сделался такой, что подруга впервые на нее с некоторой тревогой. - Они вместе работают с какими-то... вот, чертежами. Земляные работы пока прекратились. Вайли-то послушал-послушал, да так и не наорал. Наоборот, почти спокойно поинтересовался, где ваш Джонни получал свои знания. Да так тихо и... и вежливо - это Вайли-то! Можешь себе представить? А когда узнал, что Джонни - из Приюта, выпучил глаза... но не злобно, а восторженно. Никогда не видела его таким! Он что-то сказал... про... прифольное... нет, профильное образование. Про какие-то преимущества... Ну, и, в общем... Они сейчас в офисе мистера Вайли. До сих пор там сидят. Как по мне, засели там на всю ночь. Но ты иди, забирай вашего раба. Это ведь Кэттин раб, а не Вайли. Забирай, забирай. Если, конечно, тебе очень надо...
  
  
***
  
  Пустошь, которая была голой, высохшей и безобразной в пустынных областях ближе к югу, в окрестностях Большого озера благоухала духом пышного разнотравья. Над произроставшими здесь желтыми, зелеными, красными и даже фиолетовыми цветами носились крупные насекомые. То тут, то там возвышались одинокие холмы, на которых иногда находили себе приют небольшие приземистые деревца.
  
  Солнце стояло высоко в зените, однако, день выдался ветренный. Оттого полуденный зной почти не докучал пылившему по протоптанной дороге большому отряду людей.
  
  Отряд не был однородным. Вооруженные, одетые в походную броню охранники подгоняли группу груженных поклажей молодых парней и девушек, самому старшему из которых едва ли исполнилось двадцать. Людей вел высокий, плечистый предводитель, рядом с которым шагала молодая и сильная, рыжеволосая женщина.
  
  ... С тех пор, как Красная Кейт покинула Город, прошло три месяца. Это оказались едва ли не самые тяжелые месяцы в ее жизни. Дочери главного работорговца приходилось подчиняться приказам Яро-гуру и работать наравне с его парнями. Из-за этого Кейт, которая привыкла командовать сама, ходила в сильном раздражении, которое не часто удавалось на ком-то сорвать. Яро-гуру применял другую тактику, которая во многом казалась утомительной и нелепой, не посвящал ее в свои планы и не спрашивал мнения. Порой выходки компаньона доводили Кейт до бешенства, однако, вопреки ее ожиданиям, дела день ото дня шли довольно неплохо. Работорговцы прочесывали пустоши в поисках рабов, кружили около поселений и хватали всех, до кого дотягивались руки. При этом почти не вступали в схватки и, что важно, избегали встречи с теми, кто мог дать их группе серьезный отпор.
  
  И вот, спустя довольно значительное время, которое почти втрое превышало изначально запланированное отсутствие, группа Яро-гуру, наконец, возвращалась в Город. Все рабы, кроме самых молодых и здоровых, были сданы перекупщикам, новое снаряжение закуплено, а остаток выручки, которого хватало еще на два-три месяца спокойной жизни, приятно оттягивал походный мешок главаря. Кейт не сомневалась, что по прибытию в Город выручка будет честно поделена между всеми членами отряда - у Яро-гуру было много недостатков, но он никогда не обижал тех, кто должен был прикрывать его зад.
  
  И все же что-то не давало ей покоя. Кейт долго отмахивалась от малопонятных назойливых мыслей, не пытаясь в них разобраться и списывая все на усталость и трудности похода. Однако, теперь, чем ближе к Городу, тем сильнее ее мучило сперва неясная, а потом уже очевидная тревога о том, сумел ли оставленный дома белобрысый раб пережить ярость хозяйки, или долгая погоня за ним через все пустоши, а затем и понесенные из-за него расходы оказались напрасны.
  
  Впрочем, вид Города, который открылся уже после полудня, заставил Кейт на время отвлечься от мыслей о рабе. Не сразу она и прочие ловцы отряда поняли в чем дело, и лишь спустя несколько мгновений осознали - облик оставленного ими три месяца назад поселения неуловимо преобразился. В особенности это касалось дальней части Города, где располагались мастерские. Теперь там стояло несколько рядов нестройных ветряных мельниц, которые, если приглядеться, были собраны из самого разного мусора. Однако, мельницы вертелись и, судя по всему, выполняли свое предназначение - давали Городу гораздо больше электричества, чем он получал когда-либо раньше. К озеру - а может, из озера, тянулись какие-то трубы, которых определенно не было до ухода. Возле труб копошились едва видимые издали фигуры рабов. При том доносившийся с ветром стук и работа каких-то механизмов были слышны даже на таком расстоянии.
  
  - Похоже, Вайли затеял знатную стройку. А, Кэтти?
  
  Дочь Когтерога не ответила. Мыслями она была уже где-то на полпути между ванной и постелью. Однако, нельзя было не признать правоту предводителя. Неизвестно, какая зараза и за какое место укусила старого пердуна, но Вайли в самом деле умудрился за несколько месяцев сделать то, что всё собирался, но никак не мог провернуть в течение нескольких лет.
  
  Впрочем, изменения не отразились на охране у ворот - ленивые засранцы по-прежнему бдили вполглаза, больше полагаясь на дозорных на вышках. Разве только долго ждать открытия ворот в этот раз не пришлось. Привлечённые видом многочисленной группы, охранники уже распахивали створки, без лишних разговоров пропуская Яро-гуру и его людей с их измученным и подавленным "уловом" на территорию поселения.
  
  - Йоу, Кэтти, - Уайт, один из немногих черномазых среди работорговцев Города, который теперь стоял на страже у ворот, игриво подмигнул дочери Когтерога. Чем мгновенно вверг её в состояние бешенства. - Слушай, твой новый раб отличное, мать его, приобретение этот. Да, бэби!
  
  - И то правда, - неожиданно поддержал его старый Курт Томсон, единственный из четырёх охранников, который не принимал участия в открытии ворот перед вновь прибывшими. Сидя в стороне за видавшим виды столом, он тасовал засаленные карты. - Наконец-то и на нашей помойке пахнуло цивилизацией. Я уж думал, не доживу. Глядишь, если так пойдёт дальше, можно будет по всему поселку свет жечь всю ночь. И не мусор в бочках, а самое что ни есть... как его там... электричество! Что тут скажешь, толковый малый этот твой белобрысый, да. Не зря Вайли всюду таскает его за собой.
  
  Яро-гуру и Кэйт переглянулись. Предводитель отряда поднял бровь.
  
  - Понятия не имею, о чём они треплются, - в ответ на его недоумение брезгливо процедила дочь Когтерога, поддергивая ремень походного мешка. - Какой ещё белобрыс...
  
  Она поперхнулась, не договорив.
  
  - Что, вспомнила?
  
  - А че тут вспоминать? - Уайт, с трудом прокручивал колесо, задвигая на место железные засовы. - Это не ты разве, уходя, отправила своего раба в помощь Вайли? Этого, как его... Джуна? Джека... Джока? Весь город только о том и треплется. Толковый оказался засранец. Вайли, вроде как, выкупить его собирался.
  
  - Выкупить?
  
  Черномазый развел руками.
  
  - Я слышал об этом от Дестера, он со своими рабами заправляет у Вайли в мастерской. Ты того, Кэтти. Смотри не продешеви, детка. Старый ублюдок крепко привязался к пацану. Если верить тому, о чёт треплются рабы, он готов вывалить за белобрысого всё, что у него есть, и даже больше. Гораздо больше. Это тебе всяк скажет, так и знай.
  
  
***
  
  Когда Кейт добралась, наконец, до офиса Вайли, солнце уже клонилось к закату. Как ни хотелось ей прямо от ворот направиться к старому ублюдку и забрать свою вконец обнаглевшую собственность, пришлось задержаться с Яро-гуру и его парнями. Яро-гуру не любил откладывать дел в долгий ящик, и производил делёжку добычи сразу, не рассусоливая это на следующий день и дальше. Кейт, которая вынуждена была идти в поход исключительно ради этих денег, отправилась сначала в бараки приёмщиков, куда они сдали лишних рабов. Затем - к самому Яро-гуру, где наравне с другими его людьми получила свою долю. И уже после, в сопровождении нового молодого черномазого раба, на которого она положила глаз и выделила для себя ещё в походе, и который теперь тащил её пожитки и долю от добычи, заглянула к себе домой. Узнав от смертельно перепуганной Магды все новости на время своего трехмесячного отсутствия, а также обстоятельства, при которых один из её рабов самовольно заделался чужим рабом, она, наконец, смогла идти на поиски белобрысого ублюдка.
  
  Офис Вайли располагался прямо в одном из цехов, в дальнем углу, отгороженный от станков и снующих меж ними рабочих только деревянной перегородкой, которая не доставала до потолка. Сам Вайли обнаружился тут же. Красный, потный и грузный, то и дело вытиравший мокреющий лоб, старый мерзавец колдовал над разложенными на большом железном столе чертежами. Рядом с ним, как приклеенный, работал карандашом и линейкой молодой, загорелый и светловолосый раб, в котором Кейт лишь со второго взгляда опознала свою собственность.
  
  И неудивительно - за время её отсутствия святоша из Приюта заметно изменился. Он хорошо отоспался и отъелся, вновь вернув себе упругие движения и крепкие мускулы. С его кожи сошли ожоги, и теперь раба покрывал лишь ровный загар, хорошо оттенявший его отросшие светлые волосы. Но главное - с его лица исчезло выражение затравленного животного, в любой момент ожидавшего удара. Джонни Хесс, как, напрягшись, вспомнила взбешённая хозяйка, выглядел уверенно и спокойно. Больше того - в глазах его впервые за всё время, что Кейт довелось его узнать, горел огонь заинтересованности и жажды деятельности. Они о чём-то яростно спорили со стариком, причём, крикливо спорил сам Вайли. Раб же лишь качал головой, и на его губах играла мягкая, снисходительная улыбка человека, который знает гораздо больше шумного собеседника. Похоже, мистер Вайли также осознавал этот факт, и спорил только ради спора. Но Кейт это уже не интересовало. Она видела только лицо раба, его улыбку, и ей до дрожи в костяшках пальцев хотелось смахнуть её кулаком.
  
  - Да нет же, мистер Вайли, - голос его она узнала тоже. И - не узнала одновременно. Неудивительно, ведь с ней "святоша из Приюта" разговаривал по-другому. - Здесь этого не нужно. Смотрите, если протянуть трубопровод вот так, у нас останется резерв почти в семь метров. Это пространство можно использовать для установки другого оборудования.
  
  - Да? Это какого ж?
  
  - Хотя бы тех же фильтрационных систем. Конечно, это в перспективе, но ведь нужно мыслить и на будущее. Что бы вы сказали, если бы Город снабжался не просто чистой, а очищенной водой? И ресурсов на это уйдёт совсем немного. Я произвёл кое-какие расчеты...
  
  Раб бросил карандаш и полез в задний карман, откуда извлек несколько сложенных в несколько раз бумажек.
  
  - Вот, смотрите, сэр. Дело в том, что... - он тоже отёр со лба пот. - Простите, тут так жарко... Эй, ты. Принеси мне холодной воды... хотя нет, не воды. Лучше сока....
  
  Прошло несколько мгновений прежде чем Кейт осознала, что в первый миг не узнавший её Джонни Хесс отдал своё распоряжение именно ей, приняв госпожу за одну из снующих здесь рабынь.
  
  Однако, мигом спустя он её всё же узнал.
  
  Побелевший как мел, святоша из Приюта выронил свои бумажки и попятился, упершись задом в стол. Вайли недовольно обернулся тоже. На его потном, жирное лице отразилась немалая растерянность.
  
  - Кэтт-ти...
  
  - Привет, Вайли, - Кейт, смерив его взглядом, прошла между мужчинами. Остановившись рядом со своим рабом, облик которого за единый миг изменился до неузнаваемости - от снисходительного спокойствия и умиротворённости, до заполошного, глубокого, почти животного ужаса, она провела загрубелой шершавой ладонью по его предплечью. - Спасибо за то, что присмотрел за моим рабом. Но я вижу, ты его разбаловал. Мне придётся потратить немало сил на то, чтобы научить его заново, как положено вести себя рабам.
  
  Святоша опустил глаза, силясь скрыть ужас, что захлёстывал его с головой. Вайли смущённо потёр пятернёй затылок.
  
  - Тут такое дело. Ты извини, конечно, Кэтти, что я без просу взялся пользовать твоего раба, да только он всё равно болтался без дела. Я оплачу тебе за все три месяца его работы по самой высокой ставке.
  
  Кейт опёрлась о стол, полуобернувшись к мелко дрожащему Хессу.
  
  - Раб, - она мотнула головой в сторону выхода. - Иди домой.
  
  Святоша поймал взгляд мистера Вайли и в его глазах было настоящее отчаяние. Старик хрипло кашлянул, сделав шаг вперёд.
  
  - Кэтти...
  
  - Ты слышал меня, раб?
  
  Похоже, спокойный, негромкий тон хозяйки пугал беглеца из Приюта куда сильнее её крика. Коротко поклонившись куда-то между Кейт и старым мастером, он выскользнул из "офиса" и метнулся в сторону выхода из цеха.
  
  - Кэтти, слушай...
  
  - Нет, это ты меня слушай, старый вонючий круглорог, - дочь Когтерога отклеилась от стола и лицо её перекосилось в гримасе долго сдерживаемой злости. - Три месяца, ублюдок, три месяца ты без разрешения присваивал себе труд моей собственности. Моей, в жопу твою мать! С ним у меня будет отдельный разговор. Но ты - о да, лучше тебе хорошо мне заплатить. Иначе я добьюсь того, чтобы тебя признали вором. А ты знаешь, как у нас поступают с теми, кто ворует у своих!
  
  Сплюнув у ног застывшего старика, Красная Кейт развернулась на каблуках и стремительно вышла вслед за своим рабом. Долго сдерживаемая ярость искала выхода, и сегодня у неё наконец появилась возможность дать волю этому гневу.
  
  
***
  
  Джонни быстро склонился над сливным отверстием, и его вырвало. Корчи больного желудка не проходили даже после того, как там ничего не осталось. Беглеца из Приюта мутило, в голове и конечностях поселилась непреходящая слабость, мешавшая думать и резко двигаться. Временами, особенно за работой, он ловил себя на том, что у него дрожат руки. Всегда здорового Джонни это пугало чем дальше, тем всё сильней. Он чувствовал, что его организм, какое-то время противостоявший порче извне, начинал понемногу сдавать позиции. Когда-то читая о древних временах в электронной библиотеке Приюта, он не мог осознать до конца значений понятия "замучить до смерти". Однако теперь всё лучше понимал точность этого страшного выражения.
  
  Со дня возвращения Кейт прошло почти два месяца. За это время существование Хесса стало настоящим адом. Хозяйка, которая сидела дома почти безвылазно, держала своего белобрысого раба возле себя и истязала его с какой-то необъяснимой, зверской жестокостью, не делая перерыва на еду или сон. Точнее, сама Красная Кейт уходила, чтобы есть и спать, но перед этим заботилась о том, чтобы зафиксированный в максимально неудобном и болезненном положении раб не мог отрешиться ни на миг и считал секунды до её возвращения. Которое в свою очередь не сулило ему ничего хорошего, принося новые унизительные мучения и боль.
  
  Первые недели Хесс находился в настолько диком и ошарашенном состоянии, что едва помнил себя и происходящее вокруг. Его сознание не могло переварить того, к чему его принуждали и, возможно, лишь это помогло святоше из Приюта не сойти с ума. То, что с ним выделывали в подвале дочери Когтерога и в её спальне, казалось бредовым, душным и не переходящим кошмаром, потому что люди не могли делать такого с себе подобными. Это было развратнее, чем все "фильмы" Райвена вместе взятые, страшнее и гаже, чем "удовольствия" у обжарков, омерзительнее всего, что происходило с Джонни в прошлом, и что когда-либо могло с ним произойти. Временами корёжившееся и ломавшееся сознание беглеца из Приюта мутнело настолько, что он не реагировал даже на окрики хозяйки, и лишь самая резкая и сильная боль, которую причиняла Кейт, вновь заставляла её раба возвращаться к реальности.
  
  В чудовищном катарсисе душевных и физических мучений беглецу из Приюта не на кого было опереться. Магда, долгое время создававшая в его сознании некую эфемерную иллюзию поддержки, по воле Кейт часто помогала хозяйке в её развлечениях. И даже в том состоянии ошарашенного отупения и животного ужаса, в котором пребывал Джонни Хесс, он не мог не видеть, что рабыня делала это без неудовольствия. Едва ли Магда до конца одобряла игры дочери Когтерога, однако, была скорее соучастницей, чем подневольной исполнительницей воли госпожи. Похоже, ранее он все-таки заблуждался насчёт роли раскосой девушки в доме - несмотря на несомненно подчиненное положение, Магда была скорее подругой, чем рабыней Кейт. Тем более, что в отличие от Хесса и других опасных рабов, ошейника она никогда не носила.
  
  Что до мистера Вайли, с того самого дня, как Джонни покинул его мастерскую, ему ни разу не довелось увидеть старика. Впрочем, о том, что старый мастер не оставлял попыток выкупить своего любимца, либо иным образом убедить Кейт давать им проводить время за одной работой, беглец из Приюта знал не понаслышке. Каждая попытка Вайли поговорить о молодом помощнике с Кейт вызывала новую волну ярости хозяйки, которую она вымещала на Джонни, не забывая сообщить истязаемому ею рабу, кто являлся виновником очередной порции мучительного унижения.
  
  В конце концов, когда беглец из Приюта потерял всякую надежду на то, что в его существовании останется что-то кроме грязи, извращенной похоти, мерзости и боли, внимание хозяйки внезапно пошло на спад. Хесс не знал, что стало тому причиной - удовлетворенная его не прекращавшимися мучениями ярость Кейт стала утихать сама по себе, или хозяйке просто надоело дни и ночи напролёт проводить в подвале с измученным и отупевшим от пыток рабом. Однако спустя какое-то время изобретательность дочери Когтерога действительно стала спокойнее и скучнее, а потом Кейт и вовсе перенесла свои развлечения на ночное время суток. Джонни, которого впервые за несколько недель выпустили из подвала, долго не мог поверить в то, что несмотря на пережитое, он по-прежнему оставался жив.
  
  Впрочем, радоваться хотя бы частичному избавлению от насилия и унижений ему пришлось недолго. Красная Кейт, по-видимому, всё же решила сделать страдания единственным смыслом существования белобрысого раба. Поэтому, не сообразуясь со здравым смыслом и настойчивостью осаждавшего её мистера Вайли, предлагавшего за аренду беглеца из Приюта вовсе уж несообразные суммы, она определила Джонни Хесса на работы в поле - туда, где под жарким солнцем надрывались от изнурительного труда сотни других несчастных невольников Города.
  
  Это решение было более, чем спорным. Работа на полях была одной из наиболее тяжелых из всех, для которых использовались рабы. Туда отправляли как правило одних чернокожих - белые и латиносы работали в самом Городе, обслуживая мастерские, дома, улицы и хозяев. Труднообучаемые и зачастую не имевшие квалифицированных навыков, но куда более выносливые негры гораздо дольше протягивали на жаре под солнцем, да и пользы от них там было больше. Для белого отправка в поле почти всегда означала смертный приговор.
  
  Джонни не верил в то, что хозяйка хотела от него избавиться. В отличие от десятка чернокожих работников Кейт, в конце тяжелого дня он отправлялся не в отведенный для них барак, а в дом Кейт, где его по-прежнему поджидала госпожа с новой порцией мучений. Да и Мучачо Риккардо - свирепый надсморщик-латинос, в одиночку управлявшийся со всеми рабами дочери Когтерога, разбросанными по обширной плантации маиса и потаты, к белокожему рабу относился с долей осторожности. Джонни, который после долгих еженощных извращенных пыток едва держался на ногах, был из рук вон плохим работником, однако, ничего сильнее тычков и ора от злого, как чёрт, надсмотрщика, он не получал. Очевидно, у Риккардо был четкий приказ - мучить, но не замучивать до смерти. И Джонни, который догадался об этом довольно быстро, несмотря на не проходивший туман у него в голове, стал осторожно пользоваться своим особым положением.
  
  Вот и сейчас, оставив работу в поле, он уже в пятый раз притаскивался к рядку нужников, сооруженных в небольшом отдалении, между полями и натянутой проволокой стены, отмечая, что будь на его месте кто-то из невольников-негров, латинос давно бы огрел бездельника кнутом. Впрочем, не только приказ Кейт удерживал надсмотрщика от побоев. Белобрысый раб выглядел действительно больным, и его только сегодня уже дважды выворачивало прямо посреди грядок с потатой, которые он неумело окучивал, далеко отставая от старательных черномазых. Риккардо, который знал об особом отношении хозяйки к этому рабу, больше делал вид, чем действительно заставлял доходягу работать. Он не знал, сколько ещё осталось белобрысому до того, как его отправит к праотцам заигравшаяся рыжая стерва, однако, до тех пор, пока её интерес сохранялся, задачей латиноса оставалось максимально усложнять жизнь беглеца из Приюта, но ни в коем случае не приканчивать его самому. И этому невысказанному пожеланию Кейт он строго следовал. Здесь ему платили хорошие деньги, и лишаться этой работы он не хотел.
  
  Джонни опёрся локтем о деревянную стену сортира и прислонился к нему лбом. Некоторое время он простоял так, поглаживая больные внутренности снаружи и пытаясь выровнять дыхание. Тело его сводило ставшими привычными за долгое время тупыми болями, особенно сильно отдаваясь в поясницу и пах. Внутренний таймер, попискивая, отсчитывал секунды, напоминая, что несмотря на всё его особое положение, время уходило, и требовалось возвращаться к работе до того, как за ним явится Риккардо. Однако, хлипкая фанерная дверь "кабинки" сортира создавала пусть призрачную, но всё же преграду между ним и всем тем, что ждало снаружи. Поэтому Джонни продолжал стоять, не в силах оторваться от нагретого дерева стены.
  
  - Мастер Джон. Эй, мастер Джон!
  
  Хесс открыл глаза. Шепот несомненно доносился снаружи. Однако сквозь кое-как сбитые доски ничего было толком не разглядеть.
  
  - Я здесь, мастер Джон. Под листьями!
  
  Джонни с силой сжал и разжал пальцы, после чего полез в штаны и вытащил в несколько раз сложенный листок мятой бумаги. Морщась и кусая губы от стрельнувшей книзу новой вспышки острой боли, он присел возле отверстия в деревянном полу нужника и просунул бумажку между досками стены. Появившиеся из-за разлапистого листа росшего тут растения тонкие детские пальцы бережно приняли листок, который спустя миг исчез под тем же листом.
  
  - Спасибо, мастер Джон. Мистер Вайли просил передать вам привет и ещё вот это.
  
  Хесс принял просунутую в ответ тонкую бумажку. Торопливо развернув её, он выкатил на ладонь три продолговатых белых таблетки и, недолго думая, проглотил все. Он знал, что возможности припрятать обезболивающее и стимуляторы ему не представится, и поторопился хотя бы ненадолго избавиться от непрекращавшихся мучений.
  
  - Спасибо, Кертис.
  
  - Это вам спасибо, мастер Джон.
  
  - Передай мистеру Вайли... расчеты не точные. Я не мог... у меня не было времени. И бумаги тоже мало. Хозяйка находит всё. Спрятать трудно.
  
  - Я передам. Прощайте, мастер Джон. До встречи.
  
  - До встречи, Кертис.
  
  Джонни потер кисти рук и выпрямился. Таблетки, которые посылал ему старый Вайли, были наилучшего качества - доктор Рэйми знала, для кого они, и лично отбирала те, которые действовали убойно и наверняка. Несмотря на то, что прошло мало времени, боль постепенно стала отступать, а силы наоборот - возвращаться в его тело. Хесс потянулся, разминая затекшее тело и, толкнув дверь, вышел из сортира.
  
  Перед ним, насколько хватало глаз, влево и вправо убегали нестройные ряды разнообразных грядок, над которыми трудились сотни рабов, преимущественно, чернокожих. День выдался туманным, и человеческие фигуры, ровно как и застывшие в безветрии стебли, листья и плоды съедобных растений тонули в зыбкой серой мгле.
  
  Повернувшись к главной дороге, которая проходила совсем неподалеку и вела к раскинувшемуся за второй стеной полуденному Городу, Джонни вздрогнул от испуга. В одной из двух фигур, которые едва проглядывались в тумане, он узнал свою госпожу. Кейт шла от одних ворот к другим в сопровождении Яро-гуру и какого-то незнакомого сухопарого работорговца.
  
Оценка: 7.29*17  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"