Не об Орфее-неудачнике, а о той, кому, может быть, единственный раз в истории - удалось. Что?
О ней забыли - если вспоминают, то с иронией. А она - вот: она - искусство само.
Не повышая голоса, не поднимая глаз, не умолкая ни на минуту, она заговаривает зубы Року. И пока она говорит, пока повествование длится, - Рок заслушался, Рок в бездействии, сроки не настанут, путы не свяжутся, ничто не предопределено, мир свободен и подвижен, и можно ускользнуть от неизбежности и продолжаться, продолжаться.
Никакого бунта в ее словах, ни обличений, ни просьб, ни жалоб. Дозволенные речи. "Вот что случилось с Джиллиадом. А что касается Шимаса..." Обстоятельно и подробно.
Мы все по-прежнему подлежим Року, хотя из боязни предпочитаем в этом не признаваться. И мы снисходительно усмехаемся, слушая твои сказки. Но ты так далека от нашей трусливой гордыни. Ты принимаешь свою подневольность - и становишься ее владычицей.