Глава 8. Ангел на острие иглы__________________________________
Мы идем по коридорам полуразрушенного здания. Это школа, вернее, то, что от неё осталось. Учебники, цветные таблицы, счёты и магнитные буквы, всё, не успело сгореть - бесполезным хламом валяется на полу. Кругом сажа и обгоревший паркет.
- Что мы здесь ищем? - спрашивает Стёпка, с опаской оглядываясь по сторонам.
- Кодон ищем, - отвечаю, - только... Нет особой надежды его сыскать. В умелых руках - страшная штука.
Почему кодон? На самом деле этот прибор называется "CODE one", и бывает разной мощности. Обычный, полицейский кодон "CODE one - 1000" использовался для подавления воли. Школьный, маломощный кодон "CODE one - 20" применяли для снижения двигательной активности детей. Иногда работники школы кодировали сигнал доступа для отдельных, самых непослушных питомцев и включали его на полную мощность. Дикая головная боль быстро усмиряла непокорных.
Я же собираюсь использовать кодон как оружие. Система радио-линз на излучателе собирает рассеянное излучение в пучок, превращает контроллер в невидимый болевой меч. Если повезет. Найти рабочий кодон в этом городе - шансов почти никаких.
- А как он выглядит? - голос Стёпки слышится из-за кучи обуглившийся деревянных реек. - Здесь много книжек! Можно, я посмотрю?
- Смотри, смотри...
В дверях лестничной клетки вижу широкие резиновые гусеницы.
- Надо же, нашел! - кричу, как дурак, увидевший фантик. - Обвались моя черешня, нашел!
Вот он, в углу застрял. Похоже, что даже не раскуроченный! Не верю своему счастью, но, на самом деле, в обрушившемся углу повис на своих мягких резиновых гусеницах этот школьный поганец. Возможно, что прототипом для этого устройства послужил мультяшный герой Валл-и, такой забавный робот-мусорщик. Только робот-кодон выполнял задачи совсем другого плана.
- Где? - отозвалась Стёпка.
Она появилась вся в обрывках паутины, с какой-то книгой в руках.
- Да вот он, на лестнице торчит!
Мне повезло. Еще немного, день-два и робот-кодон рухнул бы в лестничный проём. Вытаскиваю этот относительно легкий жестяной ящик и устраиваю его на паркете ремонтными дверцами кверху.
- Где? - недоуменно лепечет Стёпка и в замешательстве крутит головой по сторонам. Она стоит рядом со мной и машинально снимает паутину со своих немного отросших вихров.
- Да вот же, прямо перед тобой! - почти кричу я, и вдруг у меня перехватывает дыхание.
- Я ничего не вижу... - слышу слабеющий голосок, замечаю, как глаза Стёпки стекленеют и наливаются тускло-красным светом.
Вот же черт! Неужели излучатель кодона всё ёще работает?! Быстро срываю опломбированные дверцы, отсоединяю аккумулятор от блока питания. Стёпка расслабленно, словно тряпичная кукла, оседает на пол.
- Ох, ты, Стёпка-тёпка, как же я не подумал об этом?.. - с досадой бормочу про себя, стараясь привести Стёпку в чувство. Слава Богу, это всего лишь легкий обморок. Она уже сидит на полу ровно и очумело трясёт своей бедовой головёнкой.
Незачем искать себе оправдания... А знал ведь, что чип-контроллер активизируется кодоном. Знал, наверняка знал, что твоя Стёпа-тёпа нашпигована новейшими чипами, как тузик грелкой... Что я несу такое?! От волнения, наверное.
Степаниду трясло мелкой дрожью ещё минут пять. Она сидела на горелом паркете, обхватив себя за плечи и на все мои попытки как-то помочь ей, отрицательно фыркала. Только кусочек шоколадки приняла с благодарностью и мгновенно слизнула со своей ладошки горький квадратик.
- Ох, Клава, как же мне хреново... - наконец проскрипела Стёпка, разминая суставы и подходя к жестяному ящику на гусеницах. - А что это такое?
Я с некоторым недоумением осматриваю свою подопечную.
- С тобой точно всё в порядке? Ты в школе училась?
Подопечная кивает, чешет в затылке и легонько, носком ботинка, пинает лежащего робота.
- Ящик какой-то. Да, всё нормально... Училась, только до четвертого класса. Потом пришли войска, и всех разогнали. Школу сожгли, как эту. А там хорошая столовая была. Здесь есть столовая?
- Тогда я ничего не понимаю... Во всех школах страны по коридорам курсировали кибер-кодоны. Школы просто не принимались гороно без кодонов! Как же ты их не запомнила? Вот он, ящик на резиновых гусеницах. Когда он включался, у всех детей глаза светились красным светом!
Моя принцесса в недоумении развела руками.
- Я такой ящик впервые вижу!
Возможно, я еще не до конца осознаю, до какой степени промыли мозги нашим детям в новых школах. Скорее всего, зрительный образ робота-кодона блокировался в сознании детей, чтобы они даже не подозревали об источнике контроля.
- Столовая? - соображаю, что мысль по поводу столовой заслуживает внимания. Хотя местные мародеры вылизали столовую до фундамента, но чем черт не шутит?
Вывинчиваю излучатель, забираю аккумулятор и сетевой адаптер.
И в столовой нам тоже повезло. В самом дальнем углу пищеблока, под обвалившейся штукатуркой, Стёпка, пользуясь своим звериным чутьем, отыскала восемь двухсот граммовых банок яблочно-шоколадной пасты.
Я без возражений наблюдаю, как Стёпка заталкивает свои трофеи в свой заплечный мешок. Судя по форме мешка, она прихватила с собой еще пару книжек. Книжки - это хорошо, хотя Стёпка не проявляет признаков активного церебротоника.
Личный трофей не обсуждается, это третий закон сталкера.
Завтра же надо дезактивировать все Стёпкины чипы. Рискованно, но с чипами дальнейшая подготовка смысла не имеет.
- Мастер, разрешите обратиться! - четко, с металлом в голосе, говорит Стёпка.
Руки по швам, взгляд в никуда, подбородок вверх.
- Разрешаю.
- Необходима проверка трофея на радиационный фон!
Черт! Это уже мой прокол. Первым делом надо проверять весь хлам на радиацию. Возможно, что Стёпкина находка - ловушка серых. Серые мастера на подобную гадость. Радиоактивные консервы, сахар с мышьяком, игрушки и мины-лягушки подбрасываются повсеместно. Особенно страдают малолетние и неопытные сталкеры.
- Фон на консервах слабенький, как и везде... - убираю прибор в карман. - Йодистый калий у нас есть, так что кушать можно.
Стёпка сбрасывает нарочитую официальность, виснет у меня на шее и слегка повизгивает от восторга.
- Ну вот ещё, телячьи нежности...
Я жестко беру Стёпку за запястья и немного раскручиваю по кругу, стараясь не задеть её ботинками кухонные стеллажи.
Как территориальный мускулотоник, Степанида развивается нормально и подвижные игры с мастером никогда не повредят. Делаю еще пару кругов и ставлю окончательно счастливую дикую обезьяну на мраморный пол.
Всю обратную дорогу обезьяна преодолевает, пританцовывая и подпрыгивая.
- Жизнь невозможно повернуть назад! - истошно вопит она, вальсируя на ломаном асфальте. - И время ни на миг не остановишь... Пусть неоглядна ночь, и а.. И-а! И-а-а!
Она хохочет и вертится на месте.
- А дальше я слов не знаю!..
После официального ужина первую трофейную банку Степанида вскрыла одним движением ножа, и поделила содержимое ровно пополам. Уплела свою долю быстро и без хлеба, как Винни-пух. Я стараюсь не отставать, тем более, что болгарские консервы всегда отличались отменным качеством.
Посидев немного в задумчивости, она взвесила на руках вторую банку. Наблюдаю с интересом за этим искушением, но молчу. Нет, банка отправляется обратно в пищевой шкаф.
Стёпка включает настольную лампочку и принимается листать свои книжки. Думаю, что полчаса ей на чтение хватит, а я пока приготовлю нужное оборудование.
- Значит, так, Степанида Батьковна, начнем твоё опознание. Дело это недолгое, пустяковое.
Стёпка отложила свои книжки и вскочила.
- А что мне надо делать? - она, как всегда, пританцовывает от нетерпения, заинтересованно хлопает глазами, с диким любопытством заглядывая в мой JPS-навигатор.
- Да стой ты спокойно, чертова кукла!.. Желтая точка присутствует. Чип на месте. Выйди куда-нибудь, пройдись хотя бы по двору.
Стёпка пулей выбежала в слабоосвещенный двор, и принялась вышагивать там, словно на параде. Иногда она захватывала в руки охапку рыжей опавшей листвы и бросала кверху. Точка на дисплее исправно докладывала о Степкиных перемещениях.
- А теперь не дыши! - кричу ей.
Уверен, что Стёпка выполнила команду и жду три минуты. Желтая точка Стёпки, горит ровно, не мигает.
- Хватит, можно дышать! - кричу во весь голос.
Стало быть, у Степки самый дешевый чип. Продвинутые чипы мигают, если уровень кислорода в крови падает. Удобно при перестрелке.
- Ко мне!.. То есть, иди сюда!
Через минуту Стёпка стоит передо мной по стойке "смирно", задрав подбородок кверху.
- Осталось выяснить, сколько их у тебя... Нужен сканер. Так, стой спокойно, пройдемся по тебе сканером.
Надеваю на Стёпку обруч ручного сканера. Если двигать обруч медленно и равномерно, он вполне надежно работает. Три всплеска, один слабенький, два вполне отчетливых. Еще раз пройдем... Два всплеска, на прежних уровнях. А где же третий? Для контроля надо еще раз просканировать, чтобы исключить всякую ошибку. Всё же есть третий чип, есть! Всплеск присутствует в том же месте. Скорее всего - это контроль, болевой чип кодона.
- Слушай внимательно, - у меня слегка пересохло в горле, - в тебе три чипа. Первый, он же главный, то есть опознавательный, с твоим личным номером - у тебя в голове. Точнее - в мозге, под гипофизом.
Стёпка машинально обхватила руками голову. У неё слегка вытянулось лицо, и посерели щеки.
- Второй - в сердце, в перикардии.
Девчонка прижала ладошки к груди, и глаза её округлились, как суповые тарелки.
- Выпей немного сока, разрешаю, - я прячу сканер в чемоданчик, - а то ещё в обморок хлопнешься, чего доброго...
Стёпка открыла пищевой шкаф и выудила оттуда заветную флягу с тыквенным соком. Она почему-то с ума сходила от этого желтого, густого, несладкого пойла.
- Как ты пьешь эту гадость? А третий чип - у тебя в позвоночнике, в самом низу. Там, где у обезьян хвост растет.
Стёпка едва не подавилась соком. Она схватила себя за горло и зашлась кашлем. Судорожные спазмы волнами прокатывались по её худенькому телу. Через минуту я с удивлением понял, что она хохочет. И что такого смешного я сказал?..
- Для прохода в Сумеречную зону чипы надо удалить. Или разрушить. Иначе мы обречены, Стёпка, нас первый же патруль уничтожит и "мяу" не скажет.
Стёпка отдышалась, помассировала щеки и выудила из кармана небольшое зеркальце. Девчонка, что с неё взять! Она оттянула ремень своих шортов сзади и завела зеркало за спину. Эта девчонка меня с ума сведет когда-нибудь!
- Ты что там надеешься найти? Смотри, шею свернешь.
- Смотрю, где у обезьян хвост растет...
Чешу свой череп, улыбаюсь, но ситуация далеко не смешная.
- Да, Стёпка, именно там сидит твой болевой контроллер. Тебе знакома альфа-боль? На школьных линейках или собраниях?
Моя подопечная заметно напряглась и с подозрением огляделась по сторонам.
- Мастер, я всё помню. На утренней линейке, и по окончании занятий. Я помню... Очень больно.
Стёпка спрятала зеркальце, и её лицо перетекло в привычную сумеречную маску.
- Тогда готовься к операции. Будем удалять твои чипы.
Стёпка заметно помрачнела, но ничего не сказала. Она только сжала побелевшие пальцы в кулаки и тяжело вздохнула. Несколько минут она сидела, словно окаменевшая, пристально глядя в окно.
Я приготовил все необходимые инструменты, тщательно проверил их настройку.
- Стёпа, послушай... - я достал флакон с хлороформом и отлил немного этой тяжелой жидкости в приемник пластиковой маски. Несколько холодящих капель попало на руки, и в воздухе повис сладковатый запах.
Стёпка повернула голову и едва заметно подалась вперед.
- Слушай, - продолжаю начатую фразу, - дело в том, что ты можешь отказаться от операции. Я просто сотру тебе память обо всем, что с тобой происходило до нашей встречи, и мы высадим тебя обратно, откуда взяли.
Стёпка вздрогнула, губы её задрожали и по её щекам побежали горячие ручейки.
- Нет, мастер... - она шмыгнула носом, решительно вытерла слёзы рукавом и жестко сцепила пальцы в замок. - Я готова!
- Должен тебя предупредить, что шансы выжить равны... Где-то пополам, пятьдесят на пятьдесят. Не факт, что ты...
Я умолк, заметив, что Стёпка как-то странно улыбается. Она что-то шептала про себя, загибая пальцы на руках. Я, как мог, напряг слух.
- Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять... А вернется ли опять - пятьдесять на пятьдесять...
Мне ассистировали Шуйский и Бек. Собственно, на хирургическую операцию эта процедура совсем непохожа. Мы усадили уснувшую Степку под полевой томограф и локализовали главный чип. Потом мощный, точно сфокусированный пучок нейтронов убил его оболочку. А без оболочки микрочип не может питаться и работать.
Точно так же мы уничтожили остальные микрочипы. На всякий случай провели более тщательное сканирование, мощным лабораторным сканером и обнаружили у Степки еще два микрочипа - в слуховом аппарате, под отолитами. Мерзкая штука, возможно - отключает способность ориентации в пространстве. Я о существовании этих паразитов даже не догадывался.
- Наверное - экспериментальная партия. - сказал Бек, рассматривая картинку томографа. - Ничего подобного и нам не попадалось...
Ассистенты оставили нас по-английски, не прощаясь.
Что дальше? Степка теперь не опознается на всех навигаторах. Она автоматически исчезнет из Федеральной базы данных, если через час не подтвердится сигнал головного, личного микрочипа.
А он не подтвердится. То есть - для системы она умрет. Теперь у неё никогда не будет банковского счета, она не сможет оформить кредитную карту, не будет ИНН...
Сгинь, нечистая!.. Придется считаться с тем, что и самый мощный навигатор федерального значения не способен опознать Степку.
Она ещё спит. Наверное - пошла в ночь. Утром проснется и опять потребует внимания. А таскать её с собой не всегда удобно, да и опасно. Пусть займет себя чем-нибудь полезным. Хорошо ещё, что набрала в этой школе разных книжек, которые читает с охотой, быстро и кое-что даже понимает. По своему, но понимает.
Жаль, что псевдочип для Степки в этом районе Зоны не достать... Лишнего псевдочипа, само собой разумеется, ни у кого нет. То есть - совсем нет, вообще нет.
Теперь Степка должна жить в режиме жесткой невидимости. То есть не попадаться на глаза никому. Любой обитатель Зоны убьет зомби без всяких раздумий, на автомате, на одних рефлексах...
Эту ночь я не смог уснуть. Сидел в кресле и смотрел на Степку. Она иногда что-то бормотала во сне, вздрагивала и сбрасывала плед.
- Вот же мороки с тобой не оберешься... Обмотаю скотчем, чтобы не ворочалась!
Нахлынули воспоминания.
Вот так же спала Лёлька, после обморока. В первую нашу встречу я пригласил её к себе домой, в мою кунсткамеру, в нищую, облезлую до кирпичной кладки, квартиру. Но как-то замешкался в коридоре со шнурками ботинок, а Лелька решительно шагнула в центр комнаты и сразу же хлопнулась в обморок, наотмашь, сильно стукнувшись головой об пол.
Быстро переложил её на кровать. Она через минуту уже лупала глазами и осторожно, полунамеками, вежливо выясняла, где это она оказалась и кто я такой.
Потом она неожиданно уснула. Я сварил пельменей, заварил чаю. А она спала, безмятежно, как у себя дома.
Кровать одна. Так и просидел на стуле всю ночь, словно на дежурстве.
За окном серый цвет бетонных стен насыщается рассветными оттенками, а я меланхолично наблюдаю за корейскими солдатами, которые слушают, как растет рис... О господи, утро уже!
Степка проснулась и потягивается, как Багира, только что хвоста нет. А вот улыбка похожа. Она заворачивается в плед, как Дюймовочка в листок и семенит прочь из комнаты.
Жрецы издыхают на пашне и с голоду бьют в барабан. Надо сварить рису, благо - эта крупа в амбаре есть. Цвет бетонных стен приобрел привычный оттенок, обрисовались контуры света и тени... И появилась Степка с кастрюлькой в руках.
- Я рис переберу, там какой-то мусор, - говорит она, задумчиво глядя внутрь посудины.
Корейские солдаты не прочь отведать риса.
- Степанида, а почему рис? - бессонная ночь никак не выветривалась из затянутого паутиной сознания.
- Не знаю... Почему бы нет?
Действительно, а почему бы и нет? Возможно, мы со Степкой уже начинаем действовать и думать вместе, как коллективный разум. Спонтанно, интуитивно, без подготовки.
А это уже вторая ступень инициации. Поздравляю, Степашка, растем!
Не знаю, помогает ли рисовая диета в познании Дзен, но замечаю, что моя подопечная заметно изменилась. Глаза блестят, как морской перламутр, голос звенит, как у вожатой с похмелюги, жесты резкие и ломкие, как у начинающей балерины. Скорее всего, это реакция на удаление микрочипов. И удары пучком нейтронов бесследно не проходят.
Отставляю миску, Степка наливает в кружки кипяток. Сегодня пьем цикорий. Здоровый зерновой напиток, с молотыми желудями и прочей растительной трухой. На вкус - словно золу пепелища заварил или чей-то прах из урны без сахара.
Время идет, пучковый кодон пока ещё в стадии чертежей, над ним еще дня два надо сидеть, паять, прозванивать и калибровать. Мне очень повезло, с пучковым кодоном гораздо проще курсировать в зоне, любое домогательство со стороны местных обитателей пресекается на фазе их ещё непроизнесенных, мысленно неоформленных местоимений.
Теперь Степку даже за спичками в соседний ларек нельзя послать. Пусть сидит в конторке. Пусть читает... А что она читает?
- "Тимур и его команда", - откликается Степка, потягиваясь в своем кресле.
Вот и ладушки. А я пока паяльник очищу и заточу его жало поострее. Уж больно хилые провода у этой техники.
Что такое?! То ли я вслух говорю, то ли Степка мои мысли сканирует? Но это даже в теории невозможно!
Откладываю свои инструменты и пристально смотрю Степке в глаза. Она прижимает книжку к груди и глядит исподлобья, но взгляд не отводит.
- Я что-то не то сказала? - через минуту произносит она.
Голос обиженный, с хрипотцой.
Я молчу, продолжаю смотреть в глубину её зрачков, проникаю в самое темное, в Марианскую впадину подсознания.
- Сам бормочет всякую чушь, а я виновата...
Всё в порядке. В относительном порядке, это я после бессонной ночи мысли вслух транслирую, а бедного ребенка пытаюсь уличить в безвизовой экстрасенсорике.
Ладно, черт с этим всем... А куда я канифоль сунул? И припой куда-то подевался.
- На верхней полке, в железной коробке, - не поворачивая головы, указывает пальцем Степанида.
Я начинаю истерически хохотать, со мной смеется Степка, сначала потихоньку, а потом уже хохочет во всю силу своих освобожденных легких.
Нервное напряжение исчезло. Степкин взгляд потеплел, и щеки её порозовели. Она сжала пальцы в кулачки и слегка постукивала ими по коленкам, как по барабану.
- Я не знаю, как это объяснить... Я просто слышу эти слова. А ушами слышу или ещё чем-то, нет, не знаю.
- А сейчас что-нибудь слышишь? - надо точно знать открывшиеся возможности Степки, чем черт не шутит.
- Что именно? А, понимаю. Вот сейчас ничего... Как всегда.
Понятно. Скорее всего, Степанида способна слышать только конкретные, адресные послания, какие-то приказы. Команды дрессировщика. А мне сейчас вдруг захотелось ещё кипятку с цикорием, большую кружку. И три ложки сахару.
Степка молчит, листает книжку. Я настойчиво продолжаю хотеть эрзац-кофию, упорно представляя себе дымящуюся кружку.
Степка захлопывает книгу и удивленно оборачивается в мою сторону. Сердито нахмурив брови, она стучит пальцем себе по лбу.
- Я уже выбросила этот пакет на мусорку, и искать его не буду! Сначала ругается, плюется, а потом опять подавай ему...
Вот такие дела.
Понимаю, теперь уже отчетливо и с некоторым страхом понимаю, что мы активировали скрытые возможности мозга этой девочки. Микрочип подавлял её волю, сдерживал развитие мыслительной деятельности. А мы убрали паразита. Кто же она?
Индиго? Возможно, мы спровоцировали спонтанный и резкий скачок в её развитии. А может быть - мы все рождаемся такими, только не развиваемся.
Нет, она еще не имеет навыков конспирации и скрытных действий. Убьют Стёпку. После долгих раздумий решаю отдать ей свой псевдочип.
