|
Ботинки доктора были вычищены настолько, что в них отражались язычки каминного пламени. Столь же гладким выглядело и лицо, не имевшее ни единого лишнего волоска. Зато волосы на голове были опрятно ухожены и облагорожены пробивающейся сединой. Волевой рот выражал неоспоримую твердость характера, подтвержденную крупным подбородком. И лишь нос казался мелковатым для окружающего величия. Окончательное всесилие психоаналитику придавали миниатюрные очки, выглядевшие достаточно незаметно, чтобы продемонстрировать свою дороговизну, и старомодный дутый портфель, все еще пахнущий свежей кожей. Длинный коричневый плащ роднил гостя с джентльменом времен королевы Виктории. Приверженность к консерватизму выдавал накрахмаленный воротник-стойка рубашки, своими острыми краями врезавшийся в бритые щеки так, что, казалось, сейчас по нему покатятся маленькие бусинки крови из тонких порезов. В ореоле еле уловимого аромата роскоши психоаналитик был безупречен. 'Доктор Ром Р.Р.' - так гласила его визитка.
Даже не переступая порога, доктор оказал такое воздействие на жильцов квартиры, что чувствовал в ней себя полноправным хозяином. Он безошибочно определил вешалку в прихожей, куда пристроил плащ, и крайне недовольно скривился, когда не нашел обувницы. Хозяева рассыпались в извинениях, но Ром одним жестом прекратил их неуместные заявления.
- Где ребенок? - перешел к делу визитер. Ром являлся лучшим педиатром-психоаналитиком города, специализирующийся на детским кошмарам. Запись Ром вел на месяцы вперед, но никому не отказывал, да и брал приемлемо, компенсируя постоянным спросом. Обычно педиатр не брался за детей старше пяти, но в случае со Смирновыми сделал исключение шестилетнему Саше, и даже сместил их на более ранний срок.
На требования Рома счастливые родители привели сына. Мальчик действительно имел все признаки длительной бессонницы: темные впадины на месте глаз, бледная молочная кожа, неестественная худоба. Обессиленный Саша неуверенно держался за руку отца и открыто боялся незнакомца.
- Сопровождается энурезом? - спросил Ром, будто продолжая давно идущую беседу о самочувствии пациента.
- Хуже, - взволнованная Смирнова приблизилась к уху Рома и, стыдливо краснея, начала шептать какие-то подробности. Доктор внимательно выслушал и лишь покачал головой.
- Не будем терять времени! Мне нужна свободная комната с плотными шторами. - Бойко приступил к работе психоаналитик.
Смирновы получили указания от ассистентки Рома о 'рабочей обстановке': отодвинули кровать к стене, разместили в центре комнаты журнальный столик, поставили парочку стульев. Даже подстраховались, нацепив поверх жалюзи старые темные шторы. Доктор подготовкой остался доволен.
Как-то неуверенно подойдя к стулу, Ром попытался умоститься на него. Казалось, что-то мешает доктору ощущать всю радость от процесса сиденья. Но немного поерзавшись на полах длинного пиджака, психоаналитик нашел желаемое положение. И лишь потом пригласил сесть перед собой маленького пациента, а родителей покинуть комнату.
Вместо длительных и таинственных приготовлений, Ром достал из саквояжа дутую химическую колбу, лишенную даже намека на необычность. Саша и так тяготился необходимостью оставаться с незнакомцем наедине, а еще вид медицинского сосуда напоминал о многочисленных больницах. Ребенок стушевался и казался невероятно тощим.
Доктор словно и желал подобной реакции. Властным голосом он начал сеанс:
- Я буду спрашивать - ты будешь отвечать. Понял?
Мальчик затравлено кивнул.
-Понял? - с большим нажимом повторил Ром.
-Да, - тихо пролепетал Саша.
- Я буду спрашивать, ты рассказывай! Не останавливайся, рассказывай и все! - Своим напором Ром окончательно сломал ребенка, который бы сейчас даже побоялся кричать о помощи. - И всегда смотри на колбу, на эту 'вазу'! Понял?
- Да, - еще тише повторил мальчик.
- Расскажи мне о доме, в котором хочешь жить, - что-что, а просить Ром умел.
- Я хочу жить у бабушки, - промямлил мальчик. - Там друзей много и в садик ходить не надо...
- А если бы тебе дали самому построить дом, каким бы ты его сделал? - Дети в возрасте Саши могут говорить до бесконечности, даже с малознакомыми людьми, поэтому Ром попытался перевести разговор в нужное русло. Мальчик удивленно посмотрел на 'странного дядю', но Ром сразу одернул. - Не отрывайся от колбы!
Мальчик вернулся к созерцанию сосуда и послушно залепетал:
- Там будет все из шоколада, не будет углов. Нет, в углу будет много машинок. Нет, целый гараж машинок. И большой гараж настоящих больших машин. Какая игрушечная - такая и большая...
Довольный доктор закивал, незаметными вопросами пытаясь побольше узнать о мечтах Саши. Чем дольше болтал мальчик, тем ярче в колбе разгорался небольшой огонек. Ребенок, будто загипнотизированный, смотрел на колбу, не в силах ни остановить разговор, ни отвести взгляд от внезапной звезды. Теперь настала пора и Рому присоединится к созерцанию 'вазы'...
Башенный кран, созданный из гигантского детского конструктора, застыл с подвешенной огромной плиткой шоколада. Это Саша делал домик для своих родителей. Они привыкли жить в девятиэтажке, поэтому и строилась им высотка из черных шоколадных плиток. Ведь от белого шоколада у мамы аллергия.
Здесь мало обращали внимание на старого очкарика, но все почтительно здоровались с Сашей. Вот и лего-человечек на кране приветливо помахал пластмассовой клешней малышу и опять принялся за стройку.
- Нечего простаивать технике, - с интонациями папы пробасил мальчик и пригрозил машинисту кулаком.
Видя хмурый взгляд хозяина, запели цветы. Им подпевали звонкие бурундуки в кепках, но Саше не понравилось, что глупые цветы выставляют его детскость какому-то незнакомому дяде. Мало ли, что он подумает.
- Закройте свои рты, - беззлобно, но чересчур звеняще крикнул мальчик. Видимо, или мама, или воспитатель в саду, не умели себя держать в руках. Цветы зажались в бутоны, и плача извинялись, что 'больше не будут'. Скорее, детский сад.
Шаловливые бурундуки оказались смелее и проворно вскочили в шоколадный дом. Прямо как у Гензель и Гретель. Проходят столетия, а дети не перестают мечтать о безграничных сладостях.
- У, ща я кому-то уши надеру! - опять по-отцовски пригрозил мальчик и двинулся следом за певцами. Саша не выражал страха, что не соответствовало жалобам на постоянные кошмары.
- А где живет чудовище? - осторожно начал доктор. Здесь он чувствовал себя менее уютно, чем пациент, но старался не подавать виду.
- Так оно только ночью появляется, - испуганно ответил мальчик. Если бы Саша был взрослым, он бы перешел на дневной режим сна, нашел бы подходящую работу и старался б не спать в темное время суток, слывя гипер-'совой'. У ребенка же выбора меньше.
- А откуда оно приходит? - не унимался вредный доктор.- Давай его поймаем, и я заберу его к себе домой?
Встрече с чудовищем мальчик не обрадовался и начал замыкаться. Небо с облачками из сладкой ваты, подлетающих по требованию, затянуло тенью. Даже белосахарные облачка стали похожи на невыжатые мочалки. Если Саша расплачется, то может пойти дождь из сахарного сиропа. Ром не желал искупаться в патоке, поэтому поспешил успокоить мальчика.
-Да ладно, я пошутил, не будем никого искать, - миролюбиво повел доктор. Нужно было отвлечь внимание от кошмара и показать свою способность ловить чудовищ. А ведь энурез - это тоже маленькое чудовище.- А где здесь можно 'пи-пи'?
Мальчик показал на дом. После упоминаний о монстре, ребенок долго упирался, что где-то есть уборные помимо дома, сказывалось строгое воспитание. Но в итоге сдался и стыдливо повел Рома за дом.
Перед ними раскинулись ландшафтные поля, которые бывают лишь в компьютерных играх. Бесконечные и одинаковые. Посреди поля текла быстроводная река, уходящая за горизонт. Мальчик указывал на холм, наиболее близкий к реке.
Там возвышалось строение, напоминающее гигантский бассейн. Хотя вернее назвать это огромным пластмассовым горшком. Саша на такой в детстве ходил, пока родители не забрали.
На краю горшка сидел мультяшный бегемотик и успешно изображал фонтан 'Писающий мальчик'. Любой фрейдист усмотрел бы сексуальные девиации, но умудренный опытом Ром знал, что девяносто девять детишек из ста знают одно применение своим гениталиям, никак не связанное с размножением. На один процент приходятся жертвы растления, с которыми тоже часто приходилось работать. Но они не имели домиков из сладостей. По сравнению с ними, мир Саши лучился благополучием.
Бегемотик, не отрываясь от струи, удивленно посмотрел на гостей.
-Давай ко мне! - завел гиппопотам.
И мальчику, и его спутнику сразу захотелось 'по-маленькому', но Ром перехватил инициативу.
- Что ты тут делаешь? - спросил бегемотика психолог.
- Не видишь!? Дельфинов ловлю! - как на явную глупость ответил 'рыбак'. И действительно, из горшка выпрыгнул красивый толстый дельфин, помахал хвостом и скрылся в пучине, не обращая внимания на желтую струю-удочку бегемотика.
- А откуда они? - Доктор догадался, что горшок как-то связан с рекой. А значит, проблема энуреза может вывести на причину кошмаров. - Давай поедем туда, где они живут! Наловим втроем много-много дельфинов!
Бегемотик посмотрел в свое пустое ведерко и согласился. Саша наоборот упирался, крича, что оттуда приходит чудовище. Пока доктор убеждал малыша, что теперь их трое, бегемотик принес надувной матрас. На таком плавал Саша с родителями в Крыму. Папа тогда сказал, что в море нельзя 'пи-пи', но сам делал, когда думал, что Сашка не видит.
На этом матрасе и поплыли, нарушая закон гравитации, вверх по течению доктор, мальчик и бегемот. По берегам паслись красивые лошади-похвалы. Иногда пробегали злые собаки-обиды, но появлялся папа-великан и прогонял дворняг длинной линейкой. Папа даже успел подмигнуть проплывающим путникам. На другом берегу разместился цирк: разнообразные герои хвастались своими умениями. Ром узнал только старых черепашек - ниндзя, и напомнил себе посмотреть, что за герой в красном трико и паутиной из руки. Этот красавец встречался во многих снах современных мальчишек, придя на смену Робокопу и Командосу.
Отрицая законы перспективы, плот подошел к краю горизонта. За ним была лишь тьма. Зона Ночи. На приграничной зоне сумерек доктор причалил к берегу. Бегемотик принялся за старое, пытаясь ловить дельфинов прямо из реки. Дрожащий Саша долго не хотел сходить с плота.
- Успокойся, нас трое, - пока беззаботный бегемотик продолжал рыбалку, Ром спрятал своего пациента за ближайшие кусты.
Монстр должен был почувствовать присутствие мальчишки и явиться к их высадке. Не успел Ром подумать об этом, как гигантская оса напала на бегемотика. Чудовище имело женское лицо и до неприличия большую грудь. Опасность вряд ли исходила от Смирновой. Но бегемотика это не спасало: оса больно жалила его и тот отчаянно плакал.
Неожиданно мужчина в красном трико и повадками паука пришел на помощь бегемотику. Герой бросил ком путины из своего запястья, но это не задержало, а лишь отвлекло осу от жертвы. Главный идол Саши и его главный кошмар затеяли свою очередную битву. Рому её исход известен: если бы Паук хоть раз убил осу, кошмары прекратились. Доктор решил воспользоваться ситуацией и попытался набросить свою сеть на чудовище. К несчастью, ловушка упала на супергероя. Оса наконец-то заприметила еще двоих визитеров. Не обращая внимания на нахальства Рома, кошмар бросился на Сашу. Доктор решил не рисковать, оставляя бесконтрольным разозленного супергероя, толкнул Паука в речку, лишив Саши одного из идеальных образов. Теперь тот к человеку-пауку охладеет если не навсегда, то надолго.
Ром бросился во тьму, где недавно скрылся подгоняемый осой мальчик. Саша лежал на земле, над ним жадно зависло чудовище. Без защиты привычных шоколадных стен, кошмар мог нанести непоправимый вред психике ребенка. Педиатр никогда так близко не подпускал монстров к детям. Сеть ушла под воду вместе с Пауком и доктор остался безоружен.
- Крикни, что у меня сеть! Кричи, что у меня в руках сеть! - в отчаянии молил доктор.
- У тебя есть сеть! - орал мальчик, в которого вонзалось жало чудовища.
В последнем рывке Ром попытался набросить появившуюся в руках сеть на осу...
Посреди колбы, вместо былой звезды, растекался дым. Из под туманной завесы неизвестный зверь бился в стекло. Казалось, что это крупное насекомое неудачно забралось в колбу. Доктор шустро заткнул сосуд пробкой и спрятал в саквояж.
- Мы никому не расскажем, что с нами случилось, - заговорчески обратился к пациенту Ром.
- Хорошо, - согласился Саша, демонстрируя свою адекватность, за которую так беспокоился доктор. После пережитого приключения, страх между ними исчез, но Саше все равно было стыдно из-за ужасной лужи под ним. То ли это была предсмертная месть обманутого бегемота, то ли гиппопотама будет уничтожать другой доктор, более традиционными методами.
- Я только избавляю от кошмаров и ставлю диагноз, - объяснял напуганным родителям доктор. - Мальчик теперь будет спать спокойно. Я дам вам телефоны специалистов, наиболее подходящих для вашей проблемы. Мой ассистент сбросит вам их по почте завтра, вместе со счетом за мои услуги.
Ром по-армейски споро оделся и вышел под осеннее небо с прожилками мочалковых туч, готовых разреветься. Доктор никогда не водил машину, считая, что на земле и так достаточно извозчиков, только и умеющих водить. Им тоже надо как-то кормиться. Подтверждая его теорию, случайный автомобиль остановился по требованию вытянутой руки.
Машина послушно высадила Рома на окраине города, возле старого кладбища. 'Ну, и что, что мертвые рядом, зато живые не мешают', - отвечал обычно доктор. Его большой дом был под стать окружающей обстановки, с налетом модной готичности. Как и любой мрачный особняк, дом имел удивительный подвал.
Ром вальяжно прогуливался между стендами с сотнями стеклянных колб. Почти в каждой был туман, но не многие могли похвастаться движением. То здесь сороконожка пробежалась по стенке, то в углу забился об стекло динозаврик, то черная клякса безуспешно пытается втянуть пробку. Только самые неуемные, буйные, бесконтрольные кошмары.
Оса, хоть и была опасной, но полностью объяснялась развитым воображением мальчика. Скорее всего, это несдержанная полногрудая воспитательница детсада так повлияла на ребенка. Но Ром не стал гадать, а поставил запечатанную колбу на рабочий стол. Скинув штаны, доктор с удовольствием сел в старое кресло, с варварской дыркой на седалище. Освобожденный тонкий хвост приветливо завилял из дырки, пока психолог возился с пробкой. Наконец, колба раскрылась, рассыпая по столу клубы дыма.
- Ну, давай, рассказывай, что там мальчика тревожит? - Хвост Рома в предвкушении тайны завертелся еще быстрее. - Не бойся. Свои!
|