В комнате для переговоров царил сущий бедлам. Просторное помещение, рассчитанное человек на двадцать, с красивыми кожаными креслами, мониторами и кучей самой разнообразной техники. В офисе "Ответа" вся эта красота использовалась обычно редко, но... Именно это помещение как нельзя лучше подходило для штаба спасателей, наводнивших загородную резиденцию корпорации после теракта.
Кто-то постоянно входил и выходил, край длинного стола рядом со входом был завален бумагами и планшетами. Щелкали и бубнили едва различимыми голосами десятки раций. От людей в бронежилетах разило потом, а от тех, что в пожарных комбинезонах ещё и гарью.
У дальнего конца того же стола, пристегнутые наручниками к металлическим стульям, сидели двое молодых людей. У светловолосого из рассечённой брови ещё сочилась кровь, а под глазом уже налился здоровенный синяк. У второго, темноволосого, левое ухо напоминало пунцовый пельмень.
- Это они? - Поинтересовался крепко сбитый мужчина в мятом, но дорогом костюме и старомодных очках.
- Да, Иван Юлианович, - Сопровождавший директора корпорации офицер приподнял кепку с надписью "Полиция" и вытер лысину платком. - Этих взяли у генераторной. Ну, как взяли... сами сдались. Как осознали, что одни остались, так и сдались.
- Что с остальными?
- Еще троих взяли на дальней подстанции. Те крепко засели, со знанием дела, смею доложить. Мои ребята газ пустили, так что вся троица без сознания, - Нудноватым тоном докладывал офицер, будто про урожай или повышение надоев. - Ещё один бегал в посёлке. Именно он занимался поджогами. Скрылся гад в лесополосе, но вы не переживайте, ребята и его скоро возьмут.
- Занятно, - Иван Юлианович подошёл к столу и поворошил рукой кучу самых разнообразных предметов, по всей видимости конфискованных у захваченной парочки. - И вот чего я понять не могу: как у них все так складно вышло-то?
- Мы это как раз выясняем, - Вроде и виновато, но всё так же бесцветно ответил полицейский.
- Здесь защитных систем на миллионы! - Хромов взмахнул рукой, охватывая всю обстановку разом. Хладнокровие и сдержанность, обычно присущие директору, на этот раз отказали. - Как?! Вот объясните мне как.
- "Нетерпимые" - сила, с которой нельзя не считаться! - Вмешался молодой человек с разбитой бровью. Здоровый глаз светился ненавистью настоящего фанатика, ноздри раздувались в гневе. - Вам не укрыться ни за какими системами. Наш праведный гнев не остановить!
Второй парень сидел поникший и на фоне ярящегося товарища выглядел случайным прохожим.
- Вот из каких методичек они берут эту ахинею? - Иван Юлианович резко успокоился, а вопрос адресовал своему провожатому.
Офицер лишь неопределённо пожал плечами, а Хромов вернулся к изучению конфискованных вещей. Планы здания, отпечатанные на износостойком пластике. Фонарики, мультитулы, отмычки обычные и электронные. Моток верёвки с карабинами. Скомканная обёртка от шоколадного батончика и раритетная зажигалка Зиппо.
- Как они вошли в здание? - Машинально перекладывая добычу из одной кучки в другую вновь задал вопрос директор. - Насколько я помню, при несанкционированном проникновении все двери блокируются, а на окнах вообще стальные шторы падают.
- Да, всё так. Но, как мы поняли, при пожаре это происходит не сразу. Чтобы дать людям покинуть помещения, - Полицейский вновь вытер платком лысину. - Они знали где поджечь и сколько пройдёт времени, прежде чем выходы заблокируются.
- Кто-то сдал им схему нашей защиты?
- Наверняка.
Блондин, прислушивавшийся к разговору гнусно ухмыльнулся. На него устремились два очень внимательных взгляда, но комментариев от террориста не последовало.
- Кто-то из сотрудников?
- Не обязательно...
Внезапно Хромов напрягся, выудил из общей кучи хлама пластиковый прямоугольник пропуска и, перевернув, лихорадочно впился глазами в фотографию юной девушки.
- Мариса? - Он постучал пропуском по согнутому пальцу левой руки и заозирался, будто надеясь увидеть хозяйку пропуска в этой же комнате. - Занятно.
И решительно двинулся на выход. То, как отреагировал на эту находку второй захваченный, темноволосый, уже ни директор, ни офицер не увидели. А парня раздирали противоречия: злость и чувство вины.
***
Ей приходилось идти против потока, но с каждым шагом толпа редела и вместе с этим в голове все отчётливее и радостнее звучала мысль: "Теперь всё будет хорошо!"
Сэма как будто окружала аура уверенности. Мариса только сейчас стала понимать в каком напряжении прожила эти несколько последних дней. Когда ей казалось, что след окончательно потерян, а на руках умирал Крэйвен. Точно, Крйвен!
- Сэм, - Мариса дождалась, когда толпа станет достаточно редкой и, догнав коллегу, зашагала рядом. - Ты не будешь возражать, если я попрощаюсь с ним?
- С этим местным? Привязалась?
Он не насмехался, он говорил вполне серьёзно и с искренним участием, но Мариса всё равно ответила лишь кривой ухмылкой.
- Ты взрослая девочка, - Наконец ответил Сэм. - Просто подумай о том, что ему как-то придётся жить, после того, как ты уйдёшь. Подумай, хорошо? Встретимся "там".
Он свернул в узкий проулок, где не было в данный момент никого из прохожих и, сделав едва ли два шага, просто растаял в воздухе.
Мариса зябко поёжилась и отправилась в опостылевшую за последние дни гостиницу.
А в комнате ровным счётом ничего не изменилось. Они и выбежали то минут пятнадцать назад, а по ощущениям девушки - так целую вечность. Крэйвен всё так же спал. Худое, измождённое лицо. Отросшая борода и на выбритых висках уже заметен ёршик волос.
Она думала попрощаться, но просто не знала, как это сделать. Будить больного не хотелось совершенно, но и просто ждать, пожалуй, смысла нет. Что она ему скажет? Я ухожу навсегда? Неправильно как-то. Не по-людски.
Мариса прошлась по комнате. До окна и обратно. Затем снова к окну. Зачем-то выглянула на улицу, переложила их котомки с жалкими пожитками, накопленными за время путешествия. Затем решительно вытряхнула на пол содержимое из той котомки, что носила последний месяц за плечами и, присев на табурет, стала "наполнять" её наличностью.
Она может облегчить жизнь этому парню. За все мытарства, что он перенёс из-за неё. За ту помощь, за поддержку в моменты, когда отчаяние захлёстывало с головой. Это меньшее, что она может ему дать.
Через двадцать минут котомка была полна. Килограмм пятнадцать серебра в монетах преимущественно имперской чеканки. Настоящее богатство.
А Крэйвен так и не проснулся. Девушка завязала горловину и задвинула "оплату за труды" под стол.
Подойдя к кровати, она прислушалась к мерному дыханию. Вроде и вправду здоров, спасибо Сэму. Она сняла с шеи свой талисман - первую созданную магией монету, золотую с квадратной дыркой посередине, и вложила её Крэйвену в ладонь. Он поймёт, он всё поймёт.
Наклонившись, она едва коснулась губами его губ и сразу, чтобы не передумать, активировала модуль возврата.