Тучный мужик замахнулся, и плеть со свистом рассекла воздух. В этот раз Олив не пряталась и не закрывалась. Даже понимая, что будет больно.
Прятаться бессмысленно. Не важно, что это за место, и как она здесь оказалась. Пощады не будет. А значит, нет смысла просить о милосердии.
Тогда Олив примет свою судьбу с достоинством.
Первый удар пришелся по спине, обжигая, словно огнем. Второй , третий... Кажется, плеть разок прошлась по шее... Все тело горело, будто в огне, глаза заволокло пеленой боли, и девушка уже не различала где болит. Все, чего ей хотелось, что бы это прекратилось...
И это прекратилось. Неожиданно боль стала медленно отступать. Вместо неё по телу разливалось приятное тепло. Олив открыла глаза скорее от удивления, чем от интереса. И встретилась взглядом с двумя черными озерами, в которых можно было бы утонуть без остатка. Глаза, лишенные белков и зрачков, до краев заполненные тьмой, лишенные эмоций. По ним сложно было сказать, даже куда смотрит мужчина.
Их обладатель, красивый мужчина около тридцати, в черном костюме. Олив чувствовала на себе его испытывающий взгляд, и у неё невольно появилось желание провалиться сквозь землю. Вместо этого она просто сглотнула и не отвела глаза. Не потому, что такая смелая... Просто Адам, старший брат, когда-то научил, что хищнику нужно смотреть в глаза. И ни в коем случае не бежать. А в том, что глаза рассматривающие её сейчас принадлежат хищнику, не могло быть и тени сомнения.
- Кто ты? - приятный баритон лишенный всяких эмоций.
- Олив, Олив Пентергриф, - девушка решила не злить его. Пока что можно и поговорить. Тем более, что он видимо вколол ей какое-то обезболивающее, потому, что боль прошла, и мысли прояснились.
- Олив... - повторил он, словно пробуя это слово на вкус. - Как ты попала на турнир?
- Не знаю, - честно призналась она.
- Откуда у тебя ключ? - незнакомец не отводил взгляд.
-Не знаю, это не мое, - пожала плечами Олив, и только сейчас поняла, что лежит у него на руках. Она попыталась вырваться, но тело вдруг обмякло, на неё навалилась свинцовая тяжесть, которая впрочем, не мешала думать и здраво оценивать происходящее.
Осознание пришло внезапно. Так ведь это тон делает! Она в его власти!!!
- Тиш-ш-ш-ш-еее, - как змея прошипел незнакомец.
- Где я? - Олив против воли начала паниковать. Это уже не шутки.
- Это арена, - мужчина широким жестом обвел все вокруг. При этом глаза, его проклятые глаза не отрывались от девушки, заставляя ещё сильнее паниковать. - Здес-с-сь проводят турнир.
- Почему я тут? Я не хочу драться! Я хочу домой! Кто ты? - вопросы возникали в голове и Олив тут же их задавала. Просто не могла их сдержать.
- Я хозяин турнира, - ответил незнакомец. - Вс -с-сё и вс-с-се здес-с-сь принадлежат мне... И ты принадлежиш-ш-ш-ь...
- Нет! Это ошибка... Я не собственность! - Олив сглотнула, стараясь взять себя в руки. - Меня не должно здесь быть.
- Не должно... - все тем же безучастным тоном повторил он. Девушка не могла понять: то ли мужчина дразнится, то ли соглашается. Она решила попробовать договориться:
- У меня есть семья, братья. Они заплатят вам любые деньги, любой выкуп за то, что бы вы меня отпустили...
- Плата... - эхом отозвался он.
Повисла тишина. Олив вдруг абсолютно четко осознала, что деньги его не интересуют. Наконец, хозяин турнира сказал:
- Ты можеш-ш-шь заплатить за с-с-свою с-с-свободу...
Олив показалось, что в глубине его черных, как сама тьма глаз, что-то мелькнуло. Всего на мгновенье, неуловимое, как солнечный зайчик...но что-то точно было. И это не отблеск, в этой черноте ничего не отражается.
- Как? - чужим голосом спросила она.
- Тебя не должно быть на турнире. Ты пришла по чужому билету, - бесстрастный тон, никаких эмоций. - Я даю тебе право заработать с-с-свободу...
- Как?
- Два варианта. Первый - с-с-станешь моей наложницей на год. Ес-с-сли выживешь - твоя с-с-свобода.
Олив смогла только отрицательно покачать головой. Лицо, против воли залила краска, покраснели, наверное, даже корни волос! Что такое наложница Олив понимала.
Губы незнакомца растянулись в улыбку, больше напоминающую оскал. Кажется, он рассчитывал на такой ответ.
- Второй вариант - пойдешь на год учитьс-с-ся в академию, начишьс-с-ся дратьс-с-ся, вернешьс-с-ся на турнир и брос-с-сишь мне вызов. Победишь - твоя с-с-свобода. Проиграешь - с-с-станешь моей наложницей навс-с-сегда.
Олив несколько мгновений не отрываясь, смотрела на него. Девушка прекрасно понимала, что стоит на кону. С одной стороны - год с незнакомцем, и она стопроцентно свободна. Но нужна ли ей эта такая свобода? С другой стороны, ещё раз вернуться сюда, попытать свою удачу...Маленький шанс на выигрыш, и большой шанс оказаться его наложницей навсегда...
- Я рискну вернуться и сразиться, - Олив уверенно посмотрела ему в глаза.
- Это будет вес-с-село, - вот сейчас впервые показался раздвоенный змеиный язык. Олив ещё раз убедилась в правильности своего решения. - Даю тебе месс-с-сяц, решить с-с-свои дела. Тот, кому ты рас-с-скажешь - умрет.
Олив хотела ему ответить, что никому не скажет, но её отвлек шум. Она оглянулась - двое тучных мужиков под руки тащили упирающуюся девушку. Брюнетка, растрепанные волосы, изорванная одежда... Узнавание больно кольнуло. Это же она! Незнакомка, которую она спасала в той подворотне. Олив дернулась, но незнакомец, продолжал крепко удерживать её.
- О с-с-себе побес-с-спокойс-с-ся, - прошипел его голос у самого уха, а раздвоенный язык лизнул шею. Олив отшатнулась, и вдруг все пропало. Она сидела на полу в своей комнате. За окном сгущались сумерки.
Девушка осмотрела себя - никаких следов недавнего происшествия.
Сон?!
Олив рассмеялась и встала на ноги. Её немного трясло, но после таких "сновидений" не удивительно. Шея немного болела. Видимо, долго спала в неудобной позе...
Вдруг её прошиб холодный пот. Шея болела как раз там, где её лизнул незнакомец с черными глазами. Сорвавшись с места, девушка подбежала к зеркалу и убрала растрепанные волосы. За ними замысловатым узором плелась татуировка, черная, как сама ночь... Как тьма в заполнившая глаза до краев...
Олив обессилено рухнула на пол там, где стояла.
Значит, все правда... У неё только месяц...И один маленький шанс...
Несколько мгновений девушка молча смотрела на стену, медленно тонущую во все больше и больше сгущающихся сумерках.
- Ну и что?! - как бы ответила она сама себе. - Подумаешь, хозяин турнира... Разве я не Олив Пентергриф? Разве не сестра своих братьев? Значит, выиграю, даже при таких маленьких шансах на победу.
По комнате прошелся с тихим шелестом ветер, и ей почудился в нем смех...