Я, Казимир Гендель, родился 2 ноября 1934 года в Краславском районе. Учился в школах с русским языком обучения - в нашем округе латышских не было. В 1949 году вместе с отцом сослан в Сибирь, где отец умер. Возвратился в 1955 году и призван в армию. Служил на Урале. Работал в Риге, потом в Екабпилсе, где в 1969 году окончил вечернюю школу и поступил в Елгавскую Академию. До выхода на пенсию, в течение тридцати лет, проработал в системе Сельхозтехника в должности товароведа.
Аннотация к разделу: Латгалия. Старые деревеньки чередуются с хуторами. Быт, время здесь как бы законсервировались в ожидании исторических бурь. Одной из них стал приход к власти Карлиса Улманиса. Деятельные хозяева сразу же принялись за укрепление своих поместий. Некоторая беднота, опускалась ниже и ниже, по пути яростно завидуя тем, кто преуспел. В 1940 году, с приходом Советов, ей как бы отлегло - появилась возможность отомстить, чем она и воспользовалась в полную силу, но не до конца. Помешала война. Зато после было где и чем размахнуться! Местные активисты, предатели дружно включились в составление списков крестьян, на очередное выселение. То был 1949 год. Успокоились. Теперь, на время, им хватит конфискованного добра. Сибирь уничтожила не всех ссыльных. Они вернулись, и, на зависть тем же прозябавшим соседям, многие снова устроили свою жизнь не хуже прежней.В 'Стоячих водах' отражен быт середняцкого латгальского крестьянина на период с мая 1934 года, когда к власти пришел Улманис, по март 1949. Вместе с тем, в них подробно разбирается и политическая ситуация в деревнях, сложившаяся не только на упомянутый май, но и на протяжении последующих лет вплоть до марта 1949 года. Не обойдена стороной и смена власти 1940-41годов, как и сама война с последующей за ней русификацией Латвии.'Буря в стоячих водах' (или 'На 'вечном' поселении') начинается с судьбоносного марта 1949 года, когда за одну ночь Латвия лишилась нескольких десятков тысяч своих граждан. Здесь в подробнейших деталях разбирается их путь от места проживания до пункта будущего назначения. Скрупулезно отражены первые дни, месяцы, а затем и годы на новом месте в Сибири. Взросление, возмужание, любовь, работа, как и сам быт выживания в условиях бесправия, нищеты, ограничения в передвижении, вплоть до 1955 года.'Заболотье', являясь продолжением 'Бури в стоячих водах', охватывает период с 1955 по 1957 годы включительно, когда спецпереселенцы стали массово получать самую настоящую вольную. И не только латвийские граждане, но и украинские. Этих освободили на год раньше. Освобождение как одних, так и других получалось не так уж и гладким, какого они ожидали. Здесь описаны разные перипетии не только с украинцами, но и особенно подробно с прибалтами, местное начальство которых старалось уговорить повременить с отъездом, а то и вовсе остаться на всю жизнь.
В "Стоячих водах" отражен быт середняцкого латгальского крестьянина на период с мая 1934 года, когда к власти пришел Улманис, по март 1949. Вместе с тем, в них подробно разбирается и политическая ситуация в деревнях, сложившаяся не только на упомянутый май, но и на протяжении последующих лет вплоть до марта 1949 года. Не обойдена стороной и смена власти 1940-41годов, как и сама война с последующей за ней русификацией Латвии.
"Буря в стоячих водах" (или "На "вечном" поселении") начинается с судьбоносного марта 1949 года, когда за одну ночь Латвия лишилась нескольких десятков тысяч своих граждан. Здесь в подробнейших деталях разбирается их путь от места проживания до пункта будущего назначения. Скрупулезно отражены первые дни, месяцы, а затем и годы на новом месте в Сибири. Взросление, возмужание, любовь, работа, как и сам быт выживания в условиях бесправия, нищеты, ограничения в передвижении, вплоть до 1955 года.
"Заболотье", являясь продолжением "Бури в стоячих водах", охватывает период с 1955 по 1957 годы включительно, когда спецпереселенцы стали массово получать самую настоящую вольную. И не только латвийские граждане, но и украинские. Этих освободили на год раньше. Освобождение как одних, так и других получалось не так уж и гладким, какого они ожидали. Здесь описаны разные перипетии не только с украинцами, но и особенно подробно с прибалтами, местное начальство которых старалось уговорить повременить с отъездом, а то и вовсе остаться на всю жизнь.
Повзрослевшие дочери не только бросили рано овдовевшую маму, но и до самых последних дней её жизни, ещё вдоволь поиздевались над беспомощной старушкой.
В зиму с 1955 на 1956 год служа в армии, загорелся желанием письменно отобразить эпоху того времени, свидетелем которого мне довелось побывать совсем недавно. Частицу пережитого, о чем было написано на "свежую память", сегодня решил доверить интернету.