Георгиев Андрей Владимирович : другие произведения.

Вирт. Харон

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сколько угодно можно рассуждать о смысле жизни и предназначении человека. У каждого индивидуума об этом мнение своё, уникальное и им осознанное. Возникает вопрос: востребовано ли это мнение в обществе, в котором технологии превалируют над личностью, руководят эмоциями людей, контролируют их действиями и бездействием. Сложный вопрос, неоднозначный. Вопрос, над которым люди думают уже не одно поколение.
  На сцене Бет Харт, Мария Дейнис и Джо Бонамасс. Только здесь их можно увидеть вместе, на одной сцене. "Настоящий блюз", сапфировое ожерелье и красные кораллы, белоснежные чайки и лазоревая вода океана. Сабвуфер толкает воздух, вокруг меня кружат разноцветные блёстки конфетти, тонкие нити лазера переплелись в ослепительно-сложном узоре. "Парагвай". Красивое название, но выпивка в этом баре, не знаю почему, дерьмо. В тысяче стеновых и потолочных зеркальных осколках, обрамлённых разноцветными неоновыми линиями, - иллюзия заполненности бара "под завязку". Двадцать столиков и только три из них заняты. Условно заняты. В этом мире ничего нельзя утверждать, и быть в чём-то уверенным. Через два-три часа в "Парагвае" появятся такие же, как я, виртуальщики, джампер-дайверы, бар наполнится гулом голосов, смешанных со звуками громкой музыки и запахом синтетического галлюциногенного гарта. Примерно в одно время в "Парагвае" проявятся Колючка и Мангуст, Слон и Боров, несравненные Королева и Сиятельная.
  Заказав любимые напитки, мои друзья начнут обсуждать новости из нереальной реальности, громко спорить и ругаться. Слон и Боров, как всегда, сойдутся в силовом поединке, прольётся виртуальная кровь, под глазами "бойцов" появятся синяки, на теле - ссадины. Закон парности гласит: "То, что происходит в виртуальном мире, находит отражение в мире реальном. Умрёшь здесь, в нейроматрице, в огромном городе Ламберт, в реальном мире можешь стать "овощем", пускающим слюни, полутрупом с выжженными синапсами и нейронами. Жизнь виртменов коротка, поэтому мы научились ценить каждую минуту, проведённую в Ламберте, находить развлечения там, где их априори быть не может.
  Я провёл по столу рукой, отгораживая себя от воспоминаний. Прошлого не вернуть.
  - Долго же ты здесь не появлялся, Макс, - произнёс хозяин бара, коротышка Брок. Он присел за мой столик, и, скорее по привычке, смахнул с пластикового стола несуществующие крошки. - Если быть точным, то два миллиона четыреста девятнадцать тысяч двести секунд. Ровно двадцать восемь суток, Макс. Для Ламберта это целая вечность.
  - Кто-то из моих в бар заглядывал? - спросил я у Брока, прикоснувшись к запястью левой руки. На линзе очков дополнительной реальности появилась бегущая строка и надпись: "Калибровка", через несколько секунд - "Сканирование".
  - Кольючка забьегалась, - коверкая слова, произнёс Брок.
  - Колючка забегала, - автоматически поправил я хозяина бара. - Сообщение не оставила?
  Странно! Колючка без Мангуста в Ламберте никогда не показывалась. Никогда. Я посмотрел на Брока. Его лицо на долю секунды превратилось в разноцветные пиксели, глаза исчезли. В четко очерченных контурах пустых глазниц полыхали красные уголья. Боги всемогущие! Что происходит? Исчез неоновый свет обрамления зеркал, потолочные светильники погасли. Через мгновение "Парагвай" залил равномерный белый свет.
  - Вот же суки грьёбаные, - выдохнул Брок. - "Удава" запустили. Тварьи!
  - Да тебя хакнули! - засмеялся я. - Поздравляю!
  - Хотели, но не получилось, - поморщился Брок, доставая из кармана костюма что-то похожее на пульт управления телевизором. Его толстые пальцы "пробежали" по кнопкам управления, за моей спиной раздался хлопок. Сидящий за соседним столиком мужчина в сером твидовом костюме схватился за сердце.
  - Получи, сука! - закричал Брок. - Никто, никогда и ни за что! Понятно? Брок непобедимый!
  - Суров ты, брат, суров. Уровень Бога, не меньше! - усмехнулся я, наблюдая, как истончается и исчезает фигура мужчины. Интересно, что с ним происходит в реальном мире?
  Нейросеть настроилась на боковое зрение, потом провела зуммирование изображения восемьсот двадцати восьмиметрового здания небоскрёба, копии Дубайской башни Бурдж-Халиф. Сто шестьдесят три этажа, сто восьмидесятиметровый шпиль, теряющийся в облаках. Нейросеть вывела на линзу очков цифру "828", в скобках было дополнение: "+6". То есть, длина башни восемьсот тридцать четыре метра. Странно. В Ламберте разрешено копирование зданий и сооружений, но при одном условии: необходимо соблюдение авторских прав и отсутствие разительных отличий от оригинала. Если в реале здание восемьсот двадцать восемь метров, то и здесь оно должно быть ровно восемьсот двадцать восемь.
  - Макс, ты меня не слушаешь, - недовольно произнёс Брок.
  - Извини, задумался, - ответил я. - Что передала Колючка?
  - Чтобы ты ей позвонил. Желательно...
  - Уже звоню, Брок.
  Три гудка, сброс. Повторный набор. Ответил глубокий, с небольшой хрипотцой мужской голос:
  - Харон? Она у нас. Не пытайся отследить номер, бесполезно.
  Я облизал пересохшие губы.
  - Зачем она вам?
  - Нам нужен ты, Харон. Встречаемся через три часа в "Малибу". Будь один, без своих идиотских прибамбасов и оружия. Иначе... произойдёт что-то страшное и непоправимое. Теперь не говори, что мы тебя ни о чём не предупредили, Харон.
  - Вот же стерва, - еле слышно произнёс я.
  Слух Брока, усиленный имплантатом, улавливает звуковые колебания на огромном расстоянии. Хозяин бара подобрался:
  - Что, опять Колючка влезла туда, куда ей не следовало влезать, Макс?
  - Без понятия, - покачал я головой. - Даже не представляю, что с ней могло произойти. Скажи, Брок, кому принадлежит башня. Не знаю, как её назвали.
  Я кивнул в сторону окна, Брок посмотрел на копию Дубайской башни, прищурился.
  - Никто об этом не знает. Если нужна информация, то...
  - Нужна, - перебил я Брока. - Вчера.
  - Дай мне десять минут, Макс. Только один вопрос: правда, что ты работаешь в киберполиции Ламберта?
  - В полиции, но не Ламберта. Успокойся, Брок. Всё под контролем. Ты знаешь, что мы знаем, что ты знаешь. Можно эту мысль развивать до бесконечности.
  Брок не мог успокоиться:
  - Существует только один город, Макс, в котором есть киберполиция. О каком городе ты говорил?
  - В реальном мире существуют города, в которых происходит множество преступлений, Брок. В том числе, преступления в киберпространстве. Ты этого не можешь осознать, потому что ты - программа. Хорошая и качественная программа, не более того.
  Хозяин "Парагвая" "завис", переваривая полученную информацию.
  - Да, а как же... - начал говорить Брок, но я его перебил:
  - Все объяснения потом, мне нужна информация о Башне.
  
  "Выход из программы, Марта".
  "Выход из программы, - повторил за мной искусственный интеллект. - Режим "авто сохранение" включен. У тебя два непрочитанных сообщения, Максим".
  
  Потом прочитаю, всё потом. Я снял шлем, расстегнул молнию костюма. На экране компьютера застыла картинка "Парагвая", Брок, с кем-то разговаривающий по мобильному телефону, настраивающий гитару Бонамасс и пригубившие коктейли Харт и Дейнис. На часах - два ночи. Нужно дать время на "перезагрузку" и отдых мозга. Нужен сон. Таймер показывал время, проведённое в виртуальной реальности: шесть часов сорок минут. Это много даже для опытного виртуальщика. Рот сушило, я прошёл на кухню. В холодильнике кроме молока ничего не было. Я провёл рукой над краном. Никакой реакции. Только после третьей попытки до меня дошло, что я нахожусь не в Ламберте, а в своём родном городе, в своей "двушке". Открыл водопроводный кран, он захрипел и выплюнул в раковину рыжие сгустки. Черт знает что происходит!
  Щелчок выключателя, я застонал от нестерпимо яркого света. В дверном проёме, набросив на себя халат, стояла Ольга.
  - С ума сойти, Макс! Третий час ночи, ты стоишь посреди кухни в дурацком костюме и не понимаешь, где находишься. Я так больше не могу, Макс!
  - Работа, сама понимаешь, - произнёс я первое, что пришло на ум. - Ложись спать. Завтра поговорим.
  - Никакого завтра не будет, Макс! В твоей жизни для меня нет места!
  - Ты пересмотрела сериалов, Ольга.
  - Да пошёл ты...
  Идти по длинному эротическому маршруту - всегда неприятно. Но что поделать, заслужил. Я плеснул в чашку воды из чайника, в навесном шкафчике нашёл упаковку "мелатонина". Одной таблетки, думаю, будет предостаточно. Костюм для просушки повесил на балконе, выключил компьютер, лёг на диване в зале, укрывшись пледом. Сон, липкий и вязкий, пришёл сразу. Сон, который, я видел на протяжении нескольких лет...
  
  
  ***
  
  
  Я стою на вершине холма, смотрю на небо, по которому с огромной скоростью двигаются свинцовые облака. Тени от деревьев то появляются, то исчезают. Солнце большую часть времени прячется за облаками, наполненными влагой. На лицо упали первые дождинки. Солёные. В ста метрах от меня Город. Серые высотные здания, соседствующими с одноэтажными и ничем не примечательными постройками. Город. Интересно, чем он мог меня так сильно заинтриговал, почему я не могу отвести от него взгляда? Может быть, странным сочетанием архитектуры зданий, сочетанием несочетаемого, или из-за неонового света рекламы, контрастирующего с серым цветом безликого Города? Возможно.
  Я сделал шаг вперёд, и неожиданно оказался посреди широкой улицы, перегороженной баррикадами. Люди с сажей на лицах, в грязной одежде и с давно немытыми волосами, держали оборону. От кого они оборонялись? Ну конечно же, от людей в серой одежде. Серомундирники размахивали резиновыми дубинками, заставляя обычных людей, горожан, отступить от баррикад, отказаться от своих требований. Требований чего? Чуть дальше, в ста метрах от баррикад я увидел митингующих людей. На противоположной стороне улицы проходил ещё один митинг, на котором люди протестовали против проведения митингов. Полицейские стояли возле стен домов, равнодушно наблюдая за митингующими с одной и с другой стороны. Я прошёл мимо разбитых витрин супер и гипермаркетов, рассматривая людей, грабящих магазины. Мародёры делали своё чёрное дело, вынося через разбитые витрины вещи, пакеты с едой, бытовую технику.
  За углом - разграбленное кафе с царящим в нём хаосом. Перевёрнутые столики и стулья, на полу - пластиковая посуда. Я прошёл чуть дальше и увидел сюрреалистическую картину: по одну сторону широкой улицы расположилась свалка, по другую сторону - шикарные презентабельные магазины, высотные здания из стекла и бетона. Эта часть города утопала в огнях реклам, в неоне вывесок ночных заведений. Рекламные щиты были повсюду. Проходившие мимо них люди останавливались и долго смотрели на красивых женщин, рекламирующих косметику, дорогие автомобили, роскошные яхты. Я поморщился от неприятного запаха горящей свалки. Куда хватало глаз - множество огней. Люди жгли костры, чтобы согреться, разогреть на огне найденные на свалке просроченные продукты.
  Рекламный щит, самый большой из увиденных мною, неожиданно приблизился, стал огромным. От горизонта до горизонта. На меня смотрела Она и улыбалась. Если закапать в глаза несколько капель сока лайма, то они станут насыщенного изумрудного цвета. Именно такие глаза внимательно смотрели на меня, и в них я готов был раствориться без остатка, забыть обо всех ужасах увиденного.
  "Как тебе твой Город, город будущего?" - спросила женщина с рекламного щита.
  "Это не мой Город".
  "В будущем все города будут однотипными, они будут заражены вирусом похоти и разврата. Ты внимательно посмотри на лица горожан".
  Возле витрины ближайшего ко мне магазина ювелирных изделий стоит пара: парень и девушка держатся за руки, девушка показывала на красивое колье, уютно возлежащее на подушке красного бархата. Колье было великолепное, но явно не по карману парню. Он потянул за руку девушку прочь от магазина, но та начала протестовать, обернулась и... я увидел её лицо, потом лицо парня. На них были серые маски с рваными дырами для глаз и рта.
  Я посмотрел внимательно на других людей и внутренне содрогнулся. На них на всех - одинаковые маски безразличия к происходящему на соседних улицах, к тому, что происходит на противоположной стороне улицы. На свалке. Из всех подворотней, из открытых окон, дверей высотных зданий несёт Блудом. Водостоки заполнены нечистотами, по желобам течёт жидкость ярко-красного цвета. Пройдёт совсем немного времени и водостоки окончательно забьются отходами жизнедеятельности, Город утонет в крови. Но люди в серых масках будут повыше поднимать ноги, чтобы, не дай боги, не испачкаться в крови. Серый Город, серые маски безразличия, горящая свалка, разграбленные магазины и кафе, люди, безразличные ко всему. Манекены с человеческим лицами. Люди с лицами манекенов.
  "Зачем ты мне это показала?"
  "Чтобы ты знал".
  "Как тебя зовут?"
  "Айна".
  "Красивое имя, Айна".
  "Это не имя. Все мы айны, и рано или поздно мы должны уйти в небытие. Посмотри в мои глаза".
  Слова женщины с рекламного щита прозвучали не как просьба, а как приказ. Глаза изумрудного цвета приблизились, и через несколько мгновений я оказался в огромном бассейне, заполненном зелёной жидкостью. Соком лайма. Раскинув руки в сторону, я опускался на дно бассейна, смотрел на становившийся далёким и призрачный свет солнца, отблески света неоновых рекламных огней. Дышалось под водой легко, и мне стало безразлично происходящее там, в Городе Греха, в Городе Блуда.
  "Система выбрала тебя и не вздумай ей сопротивляться. В противном случае ты исчезнешь навсегда. Тебя, как лист бумаги, сомнут сильные руки и выбросят на свалку".
  "Система лишила меня всего самого дорогого, что есть во Вселенной, Айна". Моих воспоминаний.
  "Расслабься, доверь своё тело, сознание, мысли и сокровенные желания Городу".
  "Не-е-т!" - закричал я, проснувшись.
  
  
  ***
  
  
  Проезжающий мимо грузовой автомобиль "окатил" меня удушливым дымом. В горле запершило, из глаз потекли слёзы. Когда это прекратиться, интересно? В центре города творится чёрт знает что! Я вспомнил билборды, которые ещё совсем недавно "украшали" мой город. На них, с улыбкой в тридцать два зуба, на мир, на город и его жителей смотрел "Саша в кубе": Александр Александрович Александров. Мэр города Екатириновград. Возможно, он талантливый организатор, хороший человек и вообще, находка для мегаполиса. Но почаще бы ему вникать в проблемы города, но не из окон своего автомобиля, а при непосредственном ознакомлении с его "узкими" местами. М-да... что-то я в последнее время стал похож на брюзгу: то мне не так, и то мне не эдак. Кризис среднего возраста? Может быть, может быть.
  Я остановился на тротуаре, чтобы дождаться, когда сизое облако выхлопных газов исчезнет, растворится в дрожащем мареве городского воздуха. Улица превратилась в красивое фото с эффектом "боке": чётко очерченные контуры грузовой машины, размытый фон домов и деревьев. Воздух уплотнился, время, как мне показалось, замерло: я прекрасно понимал, что водитель грузовика, стараясь проскочить на жёлтый сигнал светофора, на ближайшем перекрёстке повернёт направо и пересечёт "зебру". По ней, естественно, на разрешающий зелёный для пешеходов свет будет идти "она". Девушка, лет двадцати пяти, остановится, поднимает вверх руки и закроется ими от приближающейся беды с отвратительным названием смерть. Удар бампером, кувырок в воздухе, слетевшие с ног девушки туфли. Труп. Занавес, финита ля комедия. Или трагикомедия? Нет, слово "комедия" нужно исключить. Вообще и навсегда.
  Я нажал на виртуальную кнопку "выход", снял "виары". В недрах мозга поселились два молотобойца. Они исступлённо били по наковальне, и каждый удар молота отзывался острой, нечеловеческой болью. Почему-то начал дёргаться левый глаз, боль "перетекла" в виски, оттуда на зубы. Болела вся голова, шея. Чёрт побери, так и до паралича недалеко.
  
  "Выход из программы?" - участливо спросил меня лабораторный искусственный разум.
  "Нет, ... ять, будем меня калечить! Конечно же выход, тупое ты создание!"
  
  Виртуальная реальность, это наше всё, но зачем она нужна, если у меня не получается смоделировать будущее и предотвратить смерть девушки, которая появляется на "зебре"? Я встал из-за стола, подошёл к кофе-машине. Хоть какая-то радость в этой жизни: шеф расщедрился и для подчиненных "оторвал от сердца" эту чудо-технику. Как известно, "халява это наше фсё" и выпить бесплатный кофе - всегда "вери гуд и вери велл". Я не успел поднести к "соску" машины пластиковый стаканчик, чтобы он наполнился ароматным напитком коричневого цвета - включился интерком:
  - Корнилов, к шефу. Срочно!
  Какой же отвратительно-скрипучий, оказывается, голос у секретаря Бонифация, как мы "любя" называли своего начальника. Александра Александровича Александрова. Почему, интересно, у меня в виртуальном мире появился мэр города, полный тёзка шефа? "Саша в кубе". Поставив стакан на столик, вышел из лаборатории. Что я сейчас услышу из уст шефа? Естественно, констатацию фактов о срыве всех мыслимых и немыслимых сроков проведения эксперимента, такого нужного и необходимого нашему захиревшему обществу. О выделенных деньгах, которые неизвестно как осваиваются и так далее и тому подобное. И вообще, умри, но сделай! Да пошло оно всё куда подальше! Грудью на амбразуру? Это можно, но потом лечение будет длительным и болезненным. Болезненным от понимания того, что ты стал неполноценным человеком и у тебя заскочил ум за разум. Большая больничная палата, сексуальные медицинские сестрички в белоснежных халатиках, которые скорее что-то открывают, чем прикрывают. Почему в халатах, интересно? Сейчас у медицинского персонала очень красивая форма, прям, нереально красивых расцветок и сумасшедшего покроя. Чёрт! В голове как будто поселился второй Корнилов, мешающий мне спокойно жить, работать и существовать. Хотя, он - это я, я - это он, поэтому хватит стонать и жаловаться. Фантазия богатая, но во всём должен быть...
  Я остановился перед лифтом. Шеф на девятом этаже, я нахожусь на втором. Пешие прогулки - это полезно, понимаю, но не сейчас, когда в глазах памарки и хочется с разгона удариться головой о стену. Эй, Корнилов, возьми себя в руки, сынок! Кто это сказал? Я? Себе? Да, я такой. Могу, или могём, сам на себя кляузу накатать и самому себе передать для ознакомления. Хм... Да я и резолюцию могу наложить на жалобу. "Уволить", "Самолично разобраться и принять меры", "Снизить размер премии за сентябрь-месяц на двадцать процентов". Нет, самому себя уволить, скорее всего, будет не комильфо, но остальное - нам по силам. Где лифт, дьявол? Или я не нажал на кнопку вызова? На какую из них, интересно? Два лифта, две кнопки. Почему два лифта? Всегда лифт был в единственном экземпляре! А-а-а-а! Точно с ума схожу! Люди, помогите! А-а-а!
  - Ты чего, Макс, смотришь с исступлением на дверь лифта? Он сегодня не работает. Вот же бумажка висит.
  Коля, мой потенциальный собутыльник и хороший знакомый. Но не друг и не враг, а так. Он женат, я ранним утром освободился из застенков, сбросил оковы. "Оковы тяжкие падут и на обломках..." и так далее, прямо по тексту. Сколько прошло? Три года. Много это для несостоявшегося брака или мало? Это ничего по сравнению с мировой революцией. Так, пыль под ногами. Звёздная. Грустно и печально. Печально и грустно.
  - Хочу и смотрю, - неожиданно резко, даже для себя, отвечаю я Николаю. - Проходите мимо, гражданин хороший, не задерживайте очередь, проходите.
  - Вроде бы сегодня не пили, - обиженно сопит Коля и исчезает из поля зрения. И слуха. И тут до меня доходит, шта лифт сёдня не арбайтен. Хенде хох и ногами арбайтен, арбайтен по ступеням. Ну, Саша в кубе, Бонифаций грёбаный, не мог ты своё гнездо разврата устроить на пару этажей ниже?! Чем человек менее значим и чем меньше он приносит пользы обществу, тем больше у него амбиций. У незначимых появляется необходимость, и непреодолимая тяга быть поближе к Богу. Нет, скорее к сатане. Для кого, интересно, шеф - "любимый и несравненный вы наш, чтобы мы без вас делали и как бы мы, горемычные, дышали и попукивали без вашего разрешения?" - самый-самый умный и заботливый? А такие разве существуют-обитают в мирах? Не верю! Получилось почти по Станиславскому. Как-то так.
  Стеклянная дверь с надписью "9 этаж", в коридоре на стене часы. Десять ноль-ноль. Это что же получается, я путешествую пятнадцать минут? Забавно. Хотя, не очень. Пустая трата времени с этими путешествиями. А та, которая на "зебре", сложила руки на груди и молится на меня, как на ангела с белоснежными крыльями. Подожди, милая, вот одолею очередную ветряную мельницу в лице Бонифация, голова перестанет кружиться и я сразу же вернусь к тебе. Где мой копьеносец? Эй, Санчес, который Панчес! Или как тебя там? Ты подержи копьё и щит, подержи. Коридор делает плавный поворот, точнее - повороты, и я иду по дуге с огромным радиусом закругления. Идти быстро нельзя, иначе появится сила Кориолиса. Хотя, вращения никакого нет, но она, эта сила, существует. Я убыстрил шаг, сила Кориолиса и центробежная сила прижимают меня к стене. Теперь я двигаюсь медленно и расчётливо. Но и на старуху бывает проруха. Кто мог знать, что откроется дверь и в коридор выйдет молодая и красивая мадам. Или мадемуазель. Я задеваю её плечом, зубы у молодой и красивой клацают, глаза, зелёные как у ведьмы, становятся огромными и бездонными.
  "Простите-задумался-извините".
  Дежурная фраза. Именно для таких случаев. Но в мою спину, по самую гарду, вонзается остро заточенный обоюдоострый нож:
  - Медведь!
  Вот как так-то? Я же извинился!
  - Лань распрекрасная, а не пошли бы вы...
  - Хам! Я доложу кому следует!
  Освещения в коридоре предостаточно, я поворачиваюсь к несчастной и пострадавшей боком, выпрямляю спину, расправляю плечи. Но это всё не то. Главное - профиль моего лица. Греческий. Горжусь своим носом, и вообще, смотрите молча и завидуйте. Я есмь Александр Македонский! Где мой Буцефал?
  - Позёр!
  - Да, я такой! Плохое воспитание, вырос на улице, игрушки к полу приколоченные, постоянное недоедание и отсутствие должного внимания со стороны родителей. А я так хотел на скрипке научиться играть! Вы не поверите как...
  Молчишь? Прониклась? Ну, тогда давай я припаду к твоей девичьей груди и всплакну. Не дашь грудь напрокат? Эх, ты...
  Когда же коридор закончится? Он, такое впечатление, бесконечный и похож на огромный гофрированный шланг. Декор такой, мать вашу! Я бы этого декоратора за фаберже, и... За мной клацают копыта Буцефала. Нет, не копыта, конечно, а каблуки той, у которой огромные зелёные глаза. И не обгоняет, и не отстаёт. Плохо, что в коридоре нет картин, можно было бы остановиться и прикинуться любителем живописи, заодно понаблюдать за той, которая на каблуках. Джеймс Бонд в голове, чёрт побери! Навеяло. Вот и дверь приёмной, похожей на здание морского вокзала. Ассоциация полная из-за огромного стола, похожего на трансатлантический лайнер. За столом, как капитан дальнего плавания, восседает милая Мила. При виде моей скромной персоны, она, так и не сделав глоток кофе, отставляет кружечку в сторону Мизинчик на правой руке оттопырен, ну что за прелесть! Какие манеры! Аристократы девятнадцатого века Миле и в подмётки не годятся. Я демонстрирую секретарю свой безупречный профиль и улыбаюсь.
  - Впечатлил?
  - Корнилов, может хватит паясничать? Нашёлся здесь...
  - Македонский, Алекс, - представился я и тут до меня доходит, что за спиной стоит и хихикает та, которая клацает зубами и обзывается.
  - Мила, он всегда такой... ммм... своеобразный?
  - Да нет, скорее всего, что-то съел несвежее. Да, Корнилов? Вы, Кира Анатольевна, проходите, вас ждут. А ты, шут гороховый, присядь на стульчик, отдышись.
  Я замолк. Навсегда. Но не потому, что оскорбился, нет. Я провожаю взглядом Киру Анатольевну и пускаю слюну. Ну что за грация! А какая походка! От бедра. Светлые, почти белоснежные волосы, прямая спина и ноги. Одни ноги. От ушей.
  - Челюсть подбери, - говорит Мила. - Не твоего полёта птица. Она к нам прибыла из...
  Мила ткнула пальцем в потолок, и я понимаю, что к нам прибыл важный гость. Может быть, и хозяин института. Возможно, от хозяина, что сейчас не суть важно. Но хороша, чего уж говорить. Хороша.
  - Ты, собственно говоря, зачем меня сюда позвала, если шеф занят? Оторвала от работы, от пития кофе. И вообще, ты мне жизнь сломала, Мила!
  - Вот знаешь, Корнилов, я всё меньше и меньше понимаю твою Ольгу. Как она тебя терпит и на дух переносит? Мы общаемся пять минут, а у меня уже мозги набекрень. Что ты за человек за такой?
  - Я не человек. Я - Бог, Мила. И ты это знаешь, - скромно ответил я, потом подошёл к огромному окну.
  - Ох, Корнилов...
  Через улицу от нашего НИИМ-а (в обиходе - "институт мозга") - стадион "Динамо", чуть правее - сгоревший когда-то дотла магазин "Екатириновград-2", до сих пор называемый людьми "угольком". Чуть дальше, если присмотреться, можно увидеть монументальное здание драматического театр имени Горького. Всё на месте: здания, на веки вечные вросшие фундаментами в землю, деревья. Фонтаны до сих пор работают, несмотря на конец сентября. Всё на месте, но почему я вижу город, как будто нахожусь в лаборатории, погруженный в виртуальную реальность?
  Я помассировал виски и попытался нащупать очки виртуальной реальности. Но очков нет, и я не понимаю, что происходит: вместо стадиона я вижу башню из белоснежного камня со множеством окон и балконов, вместо драматического театра - небоскрёб из стали, бетона и тёмно-синего стекла. Деревья жёлтые, в воздухе кружит позёмка, люди, идущие по тротуарам, одеты в куртки и плащи. Осень, но эта осень не моя. Тогда чья? Того Корнилова, который поселился в моей голове? Я задаюсь этим вопросом вновь и вновь, но ответа не нахожу.
  - Мила, у тебя есть таблетка от головной боли?
  - Есть, какую тебе... Максим, что с тобой? Максим! Я сейчас врача вызову...
  Вызывай, конечно, но меня в приёмной уже нет.
  
  
  ***
  
  
  Я присел на лавочку неподалёку от неработающего фонтана, плотней запахнул куртку. Прохладно, моросит мелкий и противный дождь, на душе скребут кошки. Но не из-за непогоды, а из-за понимания того, что я нахожусь в другом мире. Куда идти и куда податься? Где в этом мире дом Корнилова, если он вообще существует? Корнилов, конечно. Мимо меня проходит молодая женщина в сером плаще. Она посмотрела на меня, отвернулась. Она! Меня! Увидела! О чём это говорит? О многом: я вполне материален, меня можно пощупать и потрогать, со мной можно поговорить, но желающих это сделать, почему-то, нет. Я чужой в этом мире, люди и город - декорации. Но почему тогда я чувствую холод, почему на меня так заинтересовано посмотрела женщина в плаще? Новая программа, которую я тестирую? Но нет привычного лабораторного оборудования, нет удобного, с автоматическими настройками, кресла и мощного компьютера. Меня не контролирует искусственный разум, вокруг меня настоящий мир.
  - Максим, почему ты не на работе?
  Держа за руку ребёнка, лет пяти-шести, ко мне подошла молодая женщина в джинсовом костюме. Шатенка с приятными чертами лица и пронзительными голубыми глазами. Кто ты, шатенка, и каким боком я к тебе отношусь? Я сослуживец, просто знакомый, знакомый знакомого? Незнакомка поправляет чёлку, и я успеваю заметить на безымянном пальце правой руки обручальное кольцо. Точно такое же, как на моём пальце. Чёрт! Ребёнок мой и это моя жена? Ещё бы узнать, как их зовут. Спросить? Представляю реакцию женщины. Ребёнку, судя по цвету одежды - мальчику, всё равно. Он собирает кленовые листья и так увлечён, что никого и ничего не замечает. На меня похож, кстати, очень похож.
  - Я... я вышел подышать свежим воздухом. А что? Ты куда сына ведёшь? - спросил я.
  - Оля, на... - сказал малыш, протягивая женщине красные листья.
  - У Артёма температура, мы шли в поликлинику. Ты что, ничего не помнишь? Мы же за завтраком всё обговорили. Что с тобой, Максим?
  - А что со мной? Ничего. Сейчас пойду на работу, - ответил я, вставая со скамейки. - До вечера?
  Я подошёл к дороге, остановился, пропуская машины. "Зебра" далеко, метрах в ста от меня. Нет, переходить улицу в неположенном месте не стоит. Я иду вдоль дороги по тротуару, ощущая на себе взгляд Ольги. Жены, ну надо же! Когда я оглянулся, "жены" и "ребёнка" возле фонтана не было. Я посмотрел на здание НИИМ-а, нашёл глазами окно девятого этажа. Озноб по телу и ступор: на меня смотрел Корнилов Максим и улыбался.
  
  
  
  ***
  
  
  - Макс! Максим! - услышать я голос Вики, нашего врача.
  Я, открыв глаза, посмотрел на МКРВ. Он, как и положено, в реальном времени занимался мониторингом состояния бета-тестера. То есть, меня.
  Крышка вирт-капсулы открыта, геля внутри нет и меня обдувает лёгкий ветер.
  - Пора в отпуск, - произнёс я. - Интересно, в каком таком расположении духа шеф? Не знаешь, Вика?
  - Без понятия, - пожала плечами шатенистая и третье-грудоразмерная девушка с удивительно красивыми фиалковыми глазами. От неё приятно пахнет духами "Сады Нила", утренней свежестью и совсем немного блудом. - Я помогу тебе подняться, Макс.
  - Сколько времени я был в вирте?
  - Двенадцать часов. Это рекорд, Макс.
  - Плюс шесть часов сорок минут домашних. Чувствую себя выжатым досуха. Знаешь, я перестал понимать в каком нахожусь мире. Только что побывал на девятом этаже, в приёмной шефа. Из приёмной вывалился в совершенно другой мир, в котором я женат и у меня есть сын. Как тебе такое, Вика?
  - Да, тебе нужен полноценный отдых. Я напишу шефу служебную, Максим.
  - Пиши, Вика, пиши. Ещё немного, и я сойду с ума. Многоуровневые погружения меня когда-нибудь доконают.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"