Главный редактор скандальной местной газеты "Безумные новости недели" Маклюков уже с полчаса ощущал себя на дне ущелины, над которой словно две отвесные скалы, возвышались два амбала. Уже войдя в подъезд, он почувствовал, будто за ним кто-то наблюдает. Мужчина оглянулся, но, никого не заметив, передернул плечами, будто стряхивая подсознательные страхи, и смело поднял ногу на ступеньку. Когда Маклюков понял, что стоящая у лифта парочка явилась по его душу, отступать уже было поздно. Два высоких парня, будто влитых в спортивные костюмы, вяло жевали жвачку, покачивая из стороны в сторону мощными шеями, и в упор смотрели на него. Сохранить чувство собственного достоинства ему тоже не удалось. Единственная встреча с резко выброшенным в сторону его носа громадным кулаком закончилась мгновенной потерей ориентации и сознания. Очнулся он только в собственном рабочем кабинете и теперь, утирая рукавом кровь, пытался выяснить чего от него надобно этим уродам, перевернувшим все вокруг вверх дном.
Они искали какую-то рукопись. Артем Александрович и рад был бы вспомнить что-то, но не мог. В голове гудело, а липкий, животный страх, съежившись в районе солнечного сплетения, будто закручивал все внутренние органы в один тугой узел.
- В твоих интересах, тварь, вспомнить все об этой рукописи. Все до мельчайших подробностей.- Поигрывая ножичком, к нему приблизился один из мордоворотов. Он достал из кармана фотокарточку и, ткнув ее в лицо окровавленному мужчине, заорал ему в самое ухо. - Говори, где бумаги, которые приносила тебе эта баба?!
В глазах у Артема появились черные точки, а окружающие предметы виделись ему размытыми и нечеткими, но женщину он узнал. Узнал и удивился.
- Я не понимаю.... Это бред какой-то...
- Что здесь бред, а что нет - не твоего собачьего ума дело, - выкрикнул тот, что был пониже и с размаха нанес редактору удар в самый клубок съежившихся нервов. Воздух, покинув легкие, перестал поступать внутрь и Маклюков ощутил себя рыбой, выброшенной волнами на берег. Свалившись со стула на пол, он почувствовал некоторое облегчение, но не показал этого, боясь получить еще один удар.
- Так что вспомнил?! - наклонился любитель холодного оружия, ослепив мужчину отблеском стального лезвия.
- Д-да, - выдохнул Артем Александрович, не поднимаясь. - Это Сколова Маргарита.
- Ну да, Сколова! - радушно улыбнулся амбал. - Здорово, что ты все-таки что-то вспоминаешь.
Редактор вдруг понял, что "эти" не оставят его в живых. Он вдруг четко осознал, что его ожидает судьба Федотова. Но надежда, еще теплилась внутри, и мужчина решил сделать все, что от него потребуют, только бы сохранить свою жизнь.
- Эта женщина пришла ко мне две недели назад и настоятельно просила взять ее статью. Просто каменный век. Притащилась с бумажками вместо того, чтобы принести рукопись на диске или флешке. Я уже слышал о Сколовой от Федотова. - Упоминание о недавно почившем коллеге, вызвал у мужчины приступ дурноты, но Маклюков взял себя в руки. - В общем, бегло просмотрев, о чем в ней идет речь, я отказал.
- Ты читал ее?
Редактор чувствовал, что на этот вопрос имеется правильный ответ, вероятно способный спасти ему жизнь. Но вот каким он должен быть, редактор не знал, потому сказал правду.
- Конечно, я читал ее.
- Где статья теперь?
- Вернул Сколовой. Она не согласилась оставить ее у меня.
- Копии?
- Да зачем мне копии того, что не имеет абсолютно никакой ценности? - Постанывая, Артем Александрович медленно сел на полу, опираясь на руки. Он вдруг понял, что они искали в его кабинете. Это было безумство. Неужели в статье имелся какой-то здравый смысл? Настолько здравый, что из-за него лишали жизни людей?
- Это, брат, очень хорошо, что ты не взял статью, но очень плохо, что ты ее все-таки прочитал.
- Слушай, мужик, ты уж прости нас, если что, - протянул тот, что был пониже и наклонился. - Мы, вообще-то, люди добрые и глубоко верующие.
Маклюков уже не знал, что и думать. Он растерянно смотрел на своих мучителей, отчаянно пытаясь угадать их намерения. И вдруг ясно понял : эти слова - его приговор. Он подтянул под себя ноги, опустив глаза в пол. Внутри вдруг стало пусто, словно в опорожненной бочке. И точно в подтверждение его мыслям, серая сталь ножа резко выскочила из-за спины склонившегося и, вспоров плоть, вызвала резкую боль в животе. Последнее о чем думал Маклюков было то, что он всего немного не дотянул до прихода охраны.
Деньги и документы оказались на месте. Маргарита пересчитала - ни копейки не тронули. Сейчас уже была полночь, и они с Арсеном вот уже как несколько часов находились в своей квартире, предусмотрительно закрыв замок на предохранительный ригель. Лампы не включали. Обходились яркими посылами света, льющегося из уличного фонаря прямо в окна квартиры. Хотя их преследователи и прекратили дежурство, покинув пост несколько часов назад, но могли вернуться в любую секунду. К тому же это было слишком уж подозрительно. Вряд ли вход в подъезд оставили без присмотра.
- Будем уходить рано, - Арс внимательно осмотрел площадку перед домом.- Я разбужу тебя в половине шестого. В шесть попытаемся выбраться.
- Почему в шесть? - Зевнула Марго, потерев глаза кулачками. - Черт, - ругнулась она, разглядывая себя в зеркале пудреницы, - забыла, что у меня ресницы накрашены. Слушай, мы могли бы выйти и раньше, пока все спят.
- Нет, - отошел от окна Арсений и пристроился около женщины на диванных подушках. - Пока, они еще не раскусили, что мы тут. Это точно. Вероятнее всего будут обращать внимание на тех, кто входит в подъезд. Но, если мы нагло выпремся с тобой вдвоем среди ночи, то не заметить нас будет невозможно. А вот в шесть утра, мы вместе с рабочим людом твердым размашистым шагом двинемся в сторону остановки.
- Ничего, потерпит старушка неделю без парика, - он внимательно посмотрел на нее и нежно дотронулся до щеки пальцем.
- Что-то не так?
- Вот здесь глаз плохо вытерла.
- Бог с ним, - зевнула Маргарита, - завтра умоюсь. - Эти-то следят небось?
- "Друзей" я не заметил. Но во дворе стоит пять машин. В одной из них вполне может находиться наблюдатель. Послушай, Марго, ты полностью положись на меня и ничего не бойся, я все сделаю для того, чтобы ты не пострадала.
- Этого я как раз и не боюсь. Сам видишь, обидеть меня трудно. На самом деле меня беспокоит кое-что другое: недоверие, возникшее между нами в Хорватии. Ты сказал, что вспомнил, кто ты есть на самом деле...
- Деточка, я ничего не скажу, пока ты не объяснишь мне, как этим гадам удалось свиснуть у тебя, безвылазно сидящей дома, ключи?
- Арс, грешна. Пустила незнакомого человека в дом попить водички, но я же не знала.... Понимаешь, девчонка девчонкой, представилась будто из ЖЭКа.
- Будто из ЖЭКа! - Передразнил он ее. - Милосердная ты моя. Нашла кого жалеть, представителя жилищно-эксплуатационной компании. - Он присел около нее и взял ее ладони в свои руки. - Маргушечка, а ты непослушная девочка...
- Хорошо, со мной разобрались, - сказала, как рубанула. - Теперь давай ты. Рассказывай.
- Ты не подумай ничего, - вдруг замялся он, - я бы сразу рассказал тебе кто я, еще там, в Госпиче, но... Понимаешь, это настолько неправдоподобно и нереально, что... Ну, поверь мне, тебе от этого легче не станет, да и к мальчику это не имеет никакого отношения и проблем наших не решает.
- К какому мальчику?
- Ко мне. Я - мальчик.
- Ну, это ты брось, - улыбнулась женщина зазывающее улыбаясь, - уж я-то точно знаю, что ты далеко не мальчик. Я-то знаю, - она потянулась к нему, прижимаясь всем телом.
- Марго, перестань, да я действительно не юнец... - Он попытался сопротивляться своему желанию, возникшему так стремительно, что он почувствовал себя праздничной ракетой, выпущенной в ночное небо. - Ну, перестань же. Вот шальная!
Небо опустилось на землю в тот миг, когда она прикоснулась губами к его рту, накрыв их одеялом страсти. И он сдался. Пал под напором ее напористой энергетики, утонул в ее жарком дыхании, опустившись до дна, чтобы через время вынырнуть на поверхность, хватая воздух и постанывая от счастья.
Сегодня Виктор Викторович примчался на работу раньше обычного. Светлана сообщила, что ночью кто-то взломал его кабинет. Девушка тут же вызвала милицию, на удивление быстро приехавшую на место и затребовавшую хозяина кабинета.
- Еще раз, здравствуйте, - Света встретила его в коридоре раскрасневшаяся и немного растрепанная, - минут пять назад Вам звонил Можейко, просил перезвонить.
- Позже, позже... - Перебил он ее, не останавливаясь.- Ты лучше скажи, что там у меня?
- Представляете, открываю Ваш кабинет, чтобы полить цветы ... Главное, у меня-то полный порядок.... А у Вас перерыли все, что могли... Дня три разгребать придется.
Вирин, молча выслушав ее возмущенную речь, протиснулся сквозь ряд любопытных ротозеев, создавших из своих тел плотную живую массу у дверей, и оказался носом к носу с молоденьким лейтенантом.
- Пройдите, пожалуйста, и осмотрите комнату. Все ли на месте? - предложил представитель закона и порядка, прощаясь с экспертами, успевшими к тому времени скромно снять отпечатки пальцев, поискать улики и не найти ничего стоящего. - Может, что-то пропало?
Редактор осмотрелся. Все бумаги были свалены с полок, папки распотрошены, записные книжки разодраны, особенно тщательно преступники поизмывались над его органайзером. Некоторые страницы были выдраны с мясом.
- Я так сразу не могу сказать. Нужно все проверить. - Минутку, - он ринулся к сейфу, дверца которого тоже оказалась раскрытой. Выложив на стол стопку, находившихся там документов, он тщательно пересмотрел их. - Все на месте.
- А относительно остальных бумаг?
- Вы знаете, это рабочие материалы, статьи, рукописи, эскизы...
- А листы из органайзера вы сами выдрали?
- Нет.
- Вы не могли бы вспомнить, что было на вырванных страницах?
- Я записываю туда то, что планирую сделать в этот день. Вы знаете, проще всего восстановить события по ежедневнику моей секретарши. У Светланы всегда четко записано, куда мне надо идти, куда я ходил, что должен был делать и что сделал. Можно спросить у нее. А там и я, может, что-то вспомню.
- У нее мы уже спросили. Там не хватает листов за 16 и 17 апреля.
- Шестнадцатое и семнадцатое? - Виктор Викторович напряг память и извлек из глубин своего подсознания лишь два события, которые запомнились ему в те дни особенно ярко. - Значит, шестнадцатого был слишком горячий кофе и я опек язык. А вот семнадцатого мы заключили очень удачный договор с рекламодателем.
- Хорошо, как вы думаете, что у Вас искали?
- Я просто не представляю.... Может быть это чья-то шутка?
- Уважаемый, Вирин Виктор Викторович, если это чья-то шутка, то я скажу Вам криминального характера. У этой шутки уже есть жертвы: небезызвестный Вам почивший Федотов Андрей Петрович, и Маклюков Артем Александрович, находящийся в данный момент в реанимации. Совершенно случайно в этот список не попал редактор "Научных мифов". Два дня назад, когда был вскрыт его кабинет, он срочно вылетел по горящей путевке в Турцию на две недели. К тому же, взлом подобный Вашему сегодня ночью был произведен и в кабинете редактора газеты "Обозреватель. RU". А это все уже смахивает на работу маньяка, охотящегося на редакторов.
- У Альберта тоже взлом?
- То, что Вы с Альбертом Михайловичем не стали очередными его жертвами, мне думается, чистая случайность или скрупулезная работа Ваших ангелов-хранителей. Так что будьте добры, если что-то вспомните, звоните. Моя визитка у вашего секретаря.
- Светлана, соедини меня с Можейко, - крикнул Соколов в соседнюю комнату, как только нога милиционера покинула его рабочую территорию. - И, кстати, все сочувствующие и любопытствующие могут уже расслабиться и разойтись по своим рабочим местам, - добавил он, закрывая дверь в кабинет, который походил сейчас на свалку.
Он почувствовал себя неуютно в этом подобии хаоса, царившем вокруг него и внутри него. Хотелось спрятать голову в песок и не думать ни о чем. Удобно устроившись в любимом кресле, он попытался почувствовать себя воздушным шариком, облаком, невесомой пушинкой, убаюканной ветром.
- Виктор Викторович, Можейко нет на работе, - звонкий девичий голосок вырвал его из состояния близкого к покою. - Сказали, что он приходил с утра, а после ухода милиции тут же отправился домой.
- Ладно, спасибо. Попробую набрать его по мобильному.
Длинные гудки в телефоне могли означать что угодно. Вирин сбросил вызов и через пару минут попытался снова связаться с Можейко. Результат тот же. Он поставил на автодозвон. Трубку взяли только на пятый раз.
- Алло, да кто там трезвонит? Сержант милиции Ставчук, слушает.
- Сержант милиции? - Вирин отключился и попробовал набрать еще раз.
- Ставчук у аппарата, - ответил тот же голос.
- Извините, я вообще-то звоню Альберту Михайловичу. Я думал это его номер.
- Это его номер.
- А что с хозяином?
- А Вы кто?
- Я его знакомый, редактор журнала "Литера фантастик", Вирин Виктор Викторович, - отрекомендовался он.
- Еще один редактор, - на том конце раздалось глупое хихиканье.
- Так что случилось с Альбертом?
- Успокойтесь, все нормально. Просто он сейчас не может вам ответить.
- Он просил ему перезвонить. А я могу его навестить?
- Навестить можете. Записывайте адрес.
Вирин начертил на бумажке пару слов и засобирался. Дав Светлане задание разобраться с бумагами, запрудившими его кабинет, он тут же отправился к Можайко.
Они сидели рядом на лавке, прижимаясь друг к другу, и крепко держались за руки словно подростки. Электричка, наполовину заполненная заводными рабочими, направляющимися на пригородную фабрику, весело постукивала колесами, убаюкивая одних и взбадривая других. Рабочие шутки, перемежаясь взрывами хохота и радостными вскрикиваниями картежников, никоим образом не мешали паре - тройке студентов, уютно умостившихся у окон, подремывать, куняя носом. Пенсионеры, груженные котомками, ведрами, мешками, сумками со знанием дела перемалывали политические новости, в условиях раскачивающегося вагона решая государственные проблемы. Можно было всю дорогу развлекаться подслушиванием разговоров соседей и прибыть на свою станцию человеком, обогащенным информацией, сдобренной народной мудростью, но у Сколовой были иные планы.
- Арсюша, куда мы едем? - поинтересовалась она, ткнувшись носом в его ухо.
Тетенька лет шестидесяти, сидящая напротив недовольно хмыкнула. О том, что перед ней находились не сын с матерью, она поняла сразу, но открытое проявление чувств между людьми с такой разницей в возрасте, ей казалось неуместным.
"Когда-то она тоже была женщиной",- подумала Марго и, вызывающе глядя на бабу, смачно поцеловала Арсения в губы. Тот, не вникая в тонкости женских войн, ведущихся прямо на территории вагона, ответил ей излишне страстно.
- Тьфу, - плюнула баба, увидав жуткий разврат, творящийся прямо на ее глазах.
- А что это Вы плюете в общественном месте? - Не подарила ей этого уничижительного жеста Маргарита.
- Да так, семечка в зубах застряла. Зубы, знаешь ли, уже ни к черту. А у тебя гляжу все ровненькие. Слишком. Уж не вставная ли у Вас, дама, челюсть?
- Не вставная, бабушка, не переживайте.
- Ну, это хорошо, - язвительно ответила собеседница, проигнорировав слово "бабушка", - а то знаете, по возрасту тебе, дамочка, уже пора бы и о вставных подумать.
Сколова почесала голову под каштановым париком и тут же нарвалась на очередную колкость.
- Батюшки, дамочка, да у тебя и с волосами проблемы?
- И ногти у меня накладные, и ресницы, и еще кое-что, - заговорщицки прошептала Маргарита, поправляя грудь и оглаживая бедра.
- Тьфу, зараза! - снова плюнула бабка и добавила, спохватившись,- эти семечки, тварь, так и лезут меж зубов.
Марго с Арсением переглянулись и тут же залились громким хохотом. Бабка что-то пробормотала себе под нос, и бурчала потом всю дорогу, не решаясь больше вступать в открытое противоборство с чумной парочкой.
- Так, куда ты меня везешь? - настаивала на ответе Маргарита, вцепившись в Арса, словно клещ. Скрывая что-то от нее, парень сам того не подозревая, холил и лелеял огонек пытливости, разгоравшийся в любимой с каждым разом все сильнее и сильнее, так, что его обладательница рисковала вскоре с головы до пят быть охваченной пламенем любопытства.
- Солнце, я везу тебя на свою родину.
- Ты вспомнил?
- Что-то вспомнил, что-то нет. Просто так складываются обстоятельства, что нам надо куда-то сбежать и где-то, возможно, меня ждут. Вот туда мы и едем.
- Арсений! - Она надула губы, отстранившись от него. - Я тебя прошу: не надо говорить загадками. После Хорватии ты стал совершенно невыносим.
- Да нет, тут не в Хорватии дело, а в моих документах. Прописка - все же великая вещь!
- Ты нашел?
- Нашел. Ждал удобного момента, чтобы съездить, а тут и он - удобный момент.
- И ты уверен?
- Процентов на семьдесят. Я просмотрел все близлежащие села на карте в этом районе. Другого варианта не обнаружил.
- Арсюша, это же здорово! - от радости она прижала его к себе так крепко, что эти объятия почувствовал рабочий, едущий справа от парня. Он недовольно посмотрел на влюбленных и отодвинулся.
- Извините! - гаркнула Маргарита из-за Арсовой спины.
- Девочка, ты ведешь себя совершенно по-детски, - попытался урезонить ее Арсений. Она снова почувствовала себя рядом с ним школьницей и шутливо надув губы, уставилась в окно.
- Послушай,- не выдержала женщина и пятиминутного молчания, - как ты? Что ты... Вообще... Ты не волнуешься?
- Нет.
- Что совсем?
- Был бы я мальчиком, пожалуй, волновался бы. Родные там, может быть мама или папа, сестра, брат.... Нет, я не волнуюсь. Абсолютно.
- Слушай, а вот я теперь волнуюсь. Как они отнесутся к тому, что мы с тобой.... К тому, что я.... Слушай, я боюсь.
- Вот поэтому я до последнего не хотел говорить тебе, куда мы направляемся. - Он обнял ее за плечи, поцеловав шейку.
Рабочий недовольно крякнул, а сидящая напротив тетенька принялась шустро собирать свои котомки, решив последние две остановки проехать в тамбуре, от греха подальше.
Серый с Валенком, вытянув ноги, сидели в креслах и довольно потягивали горький кофе. Сегодняшняя встреча с боссом предвещала не только денежное вознаграждение, но и моральное. Они ожидали от него заслуженной похвалы...
- Ну?! - То ли серый костюм занес своего всегда недовольного обладателя, то ли обладатель внес его в кабинет, но залетевший вместе с ними сквозняк и недружелюбная интонация заставили парней подскочить со своих мест, вытянувшись по струнке. - Что скажете?!
- Мы нашли рукопись, - Серый, расплывшись в улыбке, вытащил свернутые в трубочку листы из глубины спортивной куртки и протянул их хозяину..
Пока мужчина читал, его подчиненные внимательно следили за выражением его лица и медленно отодвигались к двери. Не зря. Через минуту это удачное стратегическое расположение позволило им быстро покинуть поле битвы.
- Тупицы! Идиоты! Самоуверенные самцы! - доносилось из кабинета, где буянил шеф.
Парни молча пожимали плечами, стоя у входа и ожидая, когда "буря" уляжется.
- Слушай, ты, пожалуй, не говори ему про ключи, - прошептал Валенок, - нам и так достанется на орехи.
Серый кивнул. Он уже и сам подумывал промолчать о том, что они попутали связки.
- Зайдите! - выкрикнул босс, спустя четверть часа и преступная парочка, сгибая шеи, появилась перед ним, стыдливо опуская глаза и потирая вспотевшие руки.
- Что это и где вы это взяли? - ткнул он Валенку в нос бумаги.
- Вскрыли кабинет редактора "Литера фантастик". Там название и.... Там все сходится...
- Ну да, - вдруг согласился шеф, - все, кроме содержания. Это бред какой-то! Это совершенно не та тема! - Он заложил руки за спину и принялся шагами измерять бесконечное расстояние от шкафа до стола...
- Но откуда же мы могли знать?
Профессор будто не услышал вопроса.
- Хотя, возможно это и не ваша ошибка? - Поигрывая желваками, он беседовал сейчас сам с собой. - Может быть, Арсений решил поиграть с нами? Тогда он намного умнее, чем я думал. - Он потер подбородок, прищурив глаза. - Неужели я недооценил его? Что с редактором?
- Мы не успели его...
- И, слава богу. Вы же живодеры. Вы же не умеете вести тонкую игру. Вам дай дрын в руки - это ваше оружие. А вот подумать... Мозгами пораскинуть... я же просил только одно, выяснить имеется ли у редакторов перечисленных вам издательств статья с определенным названием и если имеется, то изъять ее. Изъять!
- Мы сделали что смогли.
- О! Вы сделали даже больше! Вы привлекли к себе внимание всего города. Что с "Научными мифами"?
- Там пусто. Времени было мало, но мы обшарили все. Еле ноги унесли. - Виновато промямлил Серый. - Там охрана - зверь.
- Их наняли, после того случая, ну, с Маклюковым ... - Поддержал товарища Валенок, потирая ушибленный бок.
- Не напоминайте мне о Маклюкове.... У меня такое впечатление, что я имею дело не только с дилетантами, но и с людьми, у которых отсутствует элементарный фарт. Это было простое задание. Вскрыли кабинет, нашли рукопись и ушли. Не надо. Было. Никого. Убивать.
- А как по-другому? - попытался оправдаться Серый. - Федотов нас видел. Мы же не знали, что он будет у себя в кабинете.
- А Маклюков?
- Но, мы хотели... Вы ведь сказали, чтоб кровь из носу... - потупился амбал.
- Кровь из носу у вас, а не у Маклюкова! Вы же все равно ничего этим не добились кроме неприятностей! И уж если взялись его прикончить, то надо было доделать дело до конца. - Он хлопнул ладонями по столу. - А ведь вы действительно не фартовые. Мне иногда кажется, ребята, что все мои проблемы из-за вас. Наши "друзья" между прочим, пропали именно в тот момент, когда я послал вас встретить их. Не наводит ни на какие мысли?
- Мы все делали по инструкции, - отчитался Серый.- Аккуратно открыли дверь ключами, что получили от Вас. Тихо, чтобы не вызывать шума, осмотрели все уголки, облазили все щелочки. Мы же не виноваты, что в квартире рукописи не оказалось. Ее действительно там не было. Потом, мы их ждали на месте безвылазно целые сутки. Никто так и не появился. А потом Вы сами сказали покинуть квартиру.
- Да. Я сказал. Есть люди способные, в отличие от вас, в два счета выяснить, что хозяйка бутика уехала на время из города. К тому же, нам ни к чему заявления соседей, будто в пустой квартире слышаться посторонние звуки. Вы итак за это время успели ярко засветиться.
- Нас никто не видел, - затряс головой мелкий.- Это точно. А потом... Потом мы были очень осторожны, чтобы не спугнуть...
- Осторожны?! - Прервал его шеф. - Зачем вас снова понесло в ту квартиру?
- Ну, ничего же не произошло...- Валенок замялся. - Нам показалось, что там кто-то есть. Серый будто видел, тень в окне.
- То есть, как ваши подопечные заходили в подъезд, он не видел, а тень будто увидел....
- Да, и мы решили проверить.
- И, конечно же, никого не увидели, потому, как в подъезд они не входили.
Мужчина устал крутиться на одном месте и шумно завалился в высокое черное кресло на колесиках.
- В том-то и дело, Серому показалось, что прошла одна похожая пара. Но Вы же сказали, что они, скорее всего, будут идти по одному, прятаться, вести себя насторожено, чтобы не светиться, вот он, и не придал значения, а потом подумал...
- Ну, конечно, - захныкал хозяин совсем по-детски, не в силах больше выслушивать этот бред, именуемый отчетом наблюдателей, - опять показалось. Креститься не пробовали? Говорят, помогает.
- Но мы-то тут при чем?
- Слушайте, при чем тут вы или ни при чем, чтоб я вас уже завтра в городе не видел, - устало выдавил из себя профессор. - Если Маклюков придет в себя, я даже не представляю, что с вами будет.
- Но, куда нам? Мы же.... И ...
- В деревню!!! Сейчас же!!! С глаз моих долой!!! - Выпроводив нерадивых помощников, он тут же схватился за мобильный. - Элла! Что там у нас? Появлялись? Плохо. Да я уже отстранил их от дела. Если бы это еще помогло найти наших беглецов. По-моему, они их спугнули. Хорошо, привлекай кого хочешь. Я все оплачу. Да знаю я твои принципы. Все, ладно, созвонимся. Элла, ты акула! Хорошо, доплачу. Я сказал, доплачу, Элла! Все.
Он отключил телефон, и устало подъехал на кресле к окну. Кто придумал эти правила жизни? Если все идет как по маслу, так и котишься с закрытыми глазами, не страшась набить шишку об столб. А уж если неприятность какая нападет, так цепляет за собой все остальные неприятности, словно крючками и тащит за собой что попало.
Свежий загородный воздух, прозрачный и вкусный, тут же вскружил Маргарите голову, заставив опуститься на траву. Электричка, издав прощальный гудок, с шумом захлопнула двери и умчалась дальше, покачиваясь из стороны в сторону зелеными боками, словно развеселый паровоз из детского мультика.
- Что с тобой, Марго? Тебе плохо? - Арсений с беспокойством прощупал ее пульс, потрогал лоб, заглянул в глаза. - Э-эй, девочка, ты, что меня так пугаешь?
На полустанке без названия, обозначенном лишь табличкой с километром, кроме них никого больше не было. С двух сторон железнодорожного полотна, стеной поднималась лесополоса и догадаться о том, что где-то недалеко находиться поселение можно было лишь по просеке, тщательно утоптанной людскими сапогами и полусапожками, ботинками и ботиночками...
- Все нормально, - улыбнулась женщина, протягивая ему ладонь, - голова закружилась немного.
Он помог ей подняться и, взвалив себе на плечи рюкзак, в одну руку взял женскую сумочку, а другой рукой, приобнял Маргариту. Солнце уже поднялось из-за деревьев и теперь шутливо поигрывало лучами, развешивая среди ветвей солнечные ажуры.
- Тут далеко идти? - еле шевеля губами, прошелестела женщина.
- По карте километров двадцать.
- Сколько?! - От удивления у нее прорезался голос, и она остановилась, будто упертый осел, не собираясь двигаться с места. Энергия, так недавно покинувшая нежное женское тело, вдруг вернулась к нему с удвоенной силой.- Вот скажи, почему ты сразу мне не сказал, что нам до твоей деревни идти, как до Киева рачки?!
- Ну почему не сказал? Я же предложил тебе надеть кроссовки, чтобы удобнее было шагать. Можно было бы и догадаться, что топать нам придется далековато.
- До каких пор ты еще будешь преподносить мне сюрпризы?!
- Обещаю, до конца дней своих! Слушай, а давай поженимся?!
- Чего?! - Ее брови приняли угрожающее положение. - Вот за что я тебя люблю я не знаю. Зато уже прекрасно знаю, за что ненавижу - за твою скрытность.
Он расхохотался ей в ответ, чем разозлил свою даму сердца еще пуще.
- И знаешь что? - Мигом превратилась она в Снежную королеву. - Не называй меня больше девочкой, понятно?
- Понятно, - кивнул Арс улыбаясь, - проблемы переходного возраста. Дети уже не желают, чтобы их называли детьми. Они считают себя взрослыми.
От возмущения Марго секунд тридцать только и делала, что открывала да закрывала рот, а затем, оттолкнув от себя мужскую руку, твердым шагом первая двинулась к просеке.
- Чего стоишь?! - Крикнула она, не оборачиваясь. - Давай показывай направление. Пойдем добивать твоих родственников! Девочку он нашел, сосунок!
- А ты знаешь, Маргушечка, - догнал ее парень, - вот говори, что хочешь, а даже средь елей и сосен у тебя безупречная осанка и шикарная фигура.
Женщина замедлила шаг и, как-то сразу подобравшись, поправила волосы, выбивавшиеся из-под парика.
- Выбрось ты эту дрянь черноволосую. Свое дело он уже сделал.
- А Анна Павловна?
- Я лично куплю ей новый, ничуть не хуже.
Он резко скинул парик на землю, освободив золотистые волосы Маргариты, и не удержавшись, поцеловал ее макушку, затем виски, ушки, шею...
- Арсений! - Заверещала женщина на всю округу. - Сейчас же прекрати! Иначе мы к твоим родственникам до вечера не дойдем. Ты, насколько я помню, в Ермяжках значишься по паспорту?
- Да село Ермяжки, Лебединского района.
- Ну, вот и потопали, ермяженец.
Какое-то время они шли молча, наслаждаясь красотой пробудившейся природы. Май, только начавшись, уже готовил все к лету, к первым ягодкам, к первым вылетам птенцов из гнезд, к первому выходу детенышей из нор. Мягко устилал травой землю, раскрашивая ее яркими красками диких цветов, которые всегда казались Маргарите более достойными внимания и восхищения, чем цветы домашние, взращенные в оранжерее заботливыми руками садоводов. Они сами, пробивали себе путь в жизни, сами выбирали место и соседей, сами добывали для себя и своего потомства питательные вещества, обретая свою хрупкую красоту без помощи особых подкормок и биодобавок. Росли они под чудное щебетанье птиц, настолько музыкальное и мелодичное, что боязно было произвести лишний звук, чтобы не расстроить случайным словом гармонию льющейся из природы музыки.
Но вот широкая лесополоса сменилась огромным простором, и чувства, сравнимые разве что с чувствами моряков, находящихся в открытом море, захватили двух людей, заставив их остановиться на меже и замереть, ощутив себя ничтожно малыми и беспомощными. Они стояли и наслаждались величием природы, не замеченным в городе, за стенами серых домой, за огромными витринами супермаркетов, за высотными зданиями, делающими небо ниже. Город - это ода человечеству, памятник, воздвигаемый людьми ежедневно и ежечасно себе самим, а там, где человек не успел себя воспеть, все еще царствует она, Матушка.
- Поля, поля, поля, - пропела Маргарита и вдруг резко оборвала себя. - Арс, что ты молчишь? Тебя этот жуткий простор не пугает? Ни одной живой души на всю округу. Даже не у кого спросить, в каком направлении нам двигаться дальше! Вот куда нам теперь?
Первый всплеск эмоций уже немного стих, и женщина снова спустилась с небес на землю. Чудесная погода, по ее мнению, не давала повода расслабляться. Тем более что неизвестно как долго им предстоит еще бродить в поисках Ермяжек. Арсений хоть и выглядел достаточно уверенно, но он по ее мнению был еще довольно молод, и Маргарита настойчиво убеждала себя в том, что она старше и именно она несет ответственность за исход дела. Что будет, когда Арсений найдет своих родных, она старалась не думать, хотя сама мысль о том, что ей предстоит знакомство со свекровью, примерно ее же возраста, заставляла женщину трепетать от страха.
Впервые за несколько лет Малавайская была не в духе. И дело не в том, что было провалено задание и не в том, что теперь ее деньги, утираясь носовым платком, рыдали горькими слезами, а в том, что не ее подчиненные, а она сама допустила оплошность. Уже пятая сигарета глупо тлела в ее руке, так и не успев наполнить легкие жгучим никотином. Малавайская, в очередной раз, стряхнув невесомый пепел, кинула сигаретку в неказистую глиняную пепельницу, для того, чтобы тут же вытащить из пачки следующую жертву ее нервозности.
- Здравствуй, Элла! - Мужчина, подошедший к ее столику, галантно протянул красную розу, и присел напротив. - Извини, сегодня кроме цветов ничего предложить не смогу.
- Знаю, не заслужила, - бросила в ответ женщина, выпуская изо рта дым не как обычно элегантной тонкой струйкой, а удушливым белым облаком.
- Так, что там произошло? На тебя что-то не похоже. - Он поцокал языком. - Чтобы ты, и упустила жертву из своих хищных лапок?
- Что ты хочешь, чтобы я тебе ответила? - Прервала его она. - Да я признаю, что в этот раз моя хватка меня подвела. И все. Кланяться в колени и каяться я не буду.
- А рукопись, как я понимаю, ты тоже не смогла найти? - до того сидевший немного напряженно, мужчина откинулся назад на спинку стула, заметно расслабившись.
- Я бы с удовольствием покопалась в их квартире, если бы открыла ее.
Он удивленно приподнял одну бровь.
- Да, дорогой, твои головорезы мне оставили не те ключики. К замочку не подходят, - она достала из сумки связку и небрежно кинула ее собеседнику. - Скорее всего, кто-то из них в тот день так и не смог попасть к себе домой.
- Вот, сволота, - хлопнул по столу мужчина, не в силах скрыть свою ярость. - Я ж их по стенке... Я ж их... Гады....
- Да ладно, с ними сам как-нибудь.... Но я-то тоже хороша оказалась. - Она потерла виски. - Да-да. Представляешь, поняла это только через два часа, после того как они у меня сквозь пальцы проскочили. Твоя-то сладкая парочка заверила меня, что клиенты в подъезд еще не входили. И представь, я не сильно им поверила, поэтому внимание обращала и на тех, кто входил и на тех, кто выходил. На всякий случай, как чувствовала, взяла с собой знакомого парнишу-фотографа, он всегда мне в таких делах помогает. Так вот, Маргарита эта вышла сама. Я, конечно, обратила внимание на высокую женщину в теле с ужасной боевой раскраской на лице. Но легко пропустила ее. Меня сбили с толку длинные черные волосы, сутулые плечи и веник с лопаткой у нее в руках. Вообще, ты знаешь, любая женщина при помощи косметики может изменить себя до неузнаваемости. Хотя, конечно, это не оправдание. И значит, эта-то из подъезда вышла и в другой подъезд нырнула, там минут пять побыла и в следующий. Я же тогда даже подумать не могла, что это не тетя Маша какая-нибудь, уборщица. А паренек твой вообще учудил. Гляди! - Она покопалась в сумочке, не вынимая изо рта сигарету, и положила перед ним на стол фотографию. - Узнаешь?
- Ну да, в принципе, - профессор шумно глотнул, поправив галстук, шелковым питоном обвивавший шею, - узнать можно.
- Но сложно! - выпалила Элла, нервно затягиваясь. - Сколько лет этому пареньку? Что молчишь?
- Эллочка, это твоя работа.
- Безусловно. И я привыкла, когда клиент раскрывает все карты. Мне так проще работать. А ты не сказал, что он стремительно взрослеет. К тому же он кепку на лоб натянул, сапоги высокие рабочие на ноги, девицу какую-то худенькую молоденькую в подъезде подстерег и вместе с ней под ручку и вышел, хохоча и ее обнимая. Что ты на меня так смотришь? Вот ты бы подумал на них при таком раскладе?
Мужчина пожал плечами. Он был просто зол сейчас, но знал, что не имеет право сорваться на Элле, поэтому молчал.
- Мы же их только потом по фотографиям и вычислили. А знаешь, о чем это говорит? О том, что еще раньше они вычислили твою засаду ...
- Тебя они не могли вычислить, а пацанов я забрал оттуда.
- Не могли, это ты прав. Значит, вычислили лично тебя. Мальчик твой, читай мужик, оказывается, очень хорошо тебя знает. Так что поздравляю, доктор, ваш пациент сам поставил себе диагноз. И, я так чувствую, тебе его тоже скоро поставит.
- А вот этого, Элла, не надо, - заговорил тихо, с нажимом на каждое слово. - Ты же знаешь, я не люблю, когда кто-то начинает сомневаться в моих способностях. Ты не все знаешь и делаешь преждевременные выводы. Я сегодня же пришлю этих болванов с нужными ключами. Вот черт, - вдруг выругался он, доставая из кармана мобильный телефон, - я же сам отправил их из города. Но ничего, вернутся... Сейчас, минуточку.
Он сделал вызов и, дождавшись, когда на другом конце снимут трубку, матерно выругался.
- Немедленно, чтобы были у меня! - Орал он, постукивая пальцем по столу. - Меня не трет, что вы уже в поезде, чтобы вечером ключи были у Эллы. Да, вы правильно поняли... Да хоть соскакивайте, хоть рвите стоп-кран, хоть кувыркайтесь там, но вечером... Вот и замечательно, что вы так быстро все понимаете! Болваны! - добавил он, отключившись.- Тебе заказать что-нибудь? - спросил он у девушки уже спокойным ровным тоном. После выплеснутого на подчиненных гнева ему стало намного легче на душе.
- Да нет, я, пожалуй, пойду. Обращайтесь, когда прижмет, - она подхватила сумочку на плечо, но мужчина остановил ее.
- Подожди, - его рука крепко вцепилась в ее локоть. - Уже прижало. Слушай, я все же заплачу тебе деньги, если поможешь мне решить одну логическую задачку.
- Это что какой-то тест? Ты решил поиграть со мной?- недоверчиво переспросила она.
Мужчина в ответ качнул головой. Он и не думал играть с Малавайской. Ему сейчас действительно был очень необходим кто-то с мозгами, с кем он мог бы обсудить свои проблемы и кто мог бы объективно оценить ситуацию и лучшего претендента на эту роль, чем Элла он не видел.
- Ну, тогда, закажи мне чай послаще и шоколад, - согласилась она, почувствовав запах денег и ноздри ее предательски затрепетали.- И, пожалуйста, в условии задачи должны быть все компоненты.
- Будут. Мне необходимо выяснить, без насилия, имеются ли еще кое-какие бумаги у Вирина, редактора "Литера фантастик" и, если имеются, то бескровно заполучить их.
- А, что же, твои церберы?
- Церберы оказались обычными дворнягами, потерявшими нюх. Они взяли не тот след. Я точно знаю, что в редакции была эта рукопись, а они притащили мне совершенно другие бумаги.
- Угу, рукопись... Хорошо, я помогу тебе, но ты сейчас же расскажешь, что это за рукопись...
Он глянул на женщину из-под опущенных бровей и заиграл желваками. Рассказать все - нажить еще одного ненужного свидетеля. Не рассказать - снова попасть впросак! Или... Или придумать третий вариант...
Предложение старика подъехать до развилки на бричке, запряженной унылой клячей, Маргарита восприняла так, будто ей предложили прокатиться на лимузине. Она сидела теперь на куче соломы и представляла себя графиней, катящейся по своим угодьям на графской карете, расписанной золотом. Попутчик им попался разговорчивый. Узнав, что приезжие добираются до Ермяжек, он немного удивился, но дорогу показать обещал. Дедок всю дорогу жаловался на жизнь бобылем, мол, трех жен похоронить уже успел, а господь его к себе пока не пускает. На здоровье жаловался, ведь только восьмой десяток пошел, а ему уже землю, десять соток всего, тяжело обрабатывать стало. С хозяйством из полсотни кур, свиней пяти штук и двух коров да, вот еще лошадки, он еще справляется как-то, а вот землю жалко. Пропадает она, бедная, без хорошего ухода. На детей жаловался, что забыли старого отца. Хоть и живут в соседних деревнях, а в гости к нему захаживают редко. Вот внуки те каждый божий день у него бывают. Со школы идут, а она одна на четыре села, и к нему заглядывают. А дети, три сына, охломона, те только по приглашению заходят. Насколько Маргарита поняла из разговора, приглашает их дед часто и надоедает им своими претензиями едва ли не каждый божий день. И почему это так бывает, что родители, вкладывающие в единственного ребенка всю свою душу, отдающие ему на растерзание самих себя, живущие только ради него, впоследствии остаются одинокими, а вот такие, вредные, беспокойные, требующие к себе повышенного внимания, достающие всю родню своим занудством, постоянно находятся в центре семейных событий и доживают свой век, окруженные заботой многочисленного потомства? Чтобы хоть как-то положить конец не прекращающимся жалобам сопровождающего Маргарита решила пустить разговор в другое русло:
- А что, много деревень-то вокруг?
- Чего? - не то не расслышал, не то не успел поймать мысль мужик.
- Вот вы говорите, сыновья в другой деревне живут. Много деревень таких вокруг?
- Вот и я говорю, чего им было из родной деревни уходить? Построили бы себе тут хаты и жили бы у батька под боком. Так нет же двое младших в Сметановке осели, а старшего вообще в Калиновку занесло.
- А Ермяжки что же от вашей деревеньки далеко?
- Да нет, ближе всех, пожалуй, будет.
- А что же в Ермяжках никто жить не захотел?
- Так, они же к женам рванули, а Ермяжки село вымирающее. Там одна девка и той девяносто три года, - хихикнул старик, подгоняя кнутом лошадь, едва волочащую ноги.- Одно не понятно, пошто власти село-то переименовали, коль ему все одно не жить? Вернули дореволюционное название и рады.
- Видно, угодить кому-то хотели то ли левым, то ли правым,- предположила Марго, пожевывая соломинку.
- Это да. Это и при советах делать любили и до советов и после них. Селу-то, верно, все одно. Там через пару лет ни одного жителя не будет, а название на картах останется. А вы к кому едете-то?
- Да родственники его там должны быть, - кивнула на Арсения Маргарита.
Дедок внимательно посмотрел на парня и вздохнул.
- Понимаю, навестить хотите. Это нужно. Вот так при жизни не приходит никто, а потом... Э-э-эх! Ты, чей будешь-то?
- Сам хотел бы знать, - пожал плечами Арс. - Я, отец, память немного потерял. Хорошо хоть паспорт есть, а по паспорту я в той деревеньке прописан.