Пламень грозного веселья,
Бич вассалам и врагам,
Гордость буйного похмелья,
Славный рыцарь Вальсингам!

Он не знал любви, ни дружбы,
Был надменен и упрям,
И к делам по зову службы
Не спешил Джон Вальсингам.

Плач церковного хорала,
Мессы сладостный фиал
Волновали душу мало,
Требы рыцарь презирал.

Так он жил, не зная страха,
Так он был- назло врагам,
И не раз зевала плаха:
Где то бродит Вальсингам?

Но в поместье родовое
Раз случилось завернуть,
Чтоб в отеческом покое
От разгула отдохнуть.

В замке матушка встречает
Сэра Джона: Сын мой Джон,
Весть худая долетает
В угол наш со всех сторон.

Говорят, что вы беспутны,
Что заносчиво горды,
Дерзки, ветрены, распутны,
Своевольны и пусты.

Тут, взглянувши на причастье,
Продолжала так она:
Джон, в душе моей ненастье,
Весть доходит не одна:

Но до нас доходят слухи-
Джон капризен и упрям,
И уж шепчутся старухи:
Веру предал Вальсингам!

Государю вы не в милость,
Вашим несть числа врагам,
И от женщин не случилось
Слышать: Милый Вальсингам.

Джон, смутившися вначале,
Поборол неловкий стыд,
И хоть ликом был в печале,
Духом твёрд стал как гранит:

Всё зацепят за живое
Козни ведьмовых старух,
Полно, матушка, пустое-
Лжив и ненадёжен слух.

Что любовь?- дурное чувство,
Мелкой страсти жалок вскрик,
Дружба что? Не то ж искусство?
Всяк к подлогу в нём привык.

Государь, небес избранник,
Волен миловать, казнить-
Я ему слуга и данник,
Не берусь его судить.

И шепнуть benedicite
Мне случается не раз,
Когда коркою, простите,
Я давлюсь в голодный час.

Да, упрям- не гну я шеи,
Да, я горд- назло врагам,
В дальних землях даже свеи
Шепчут: Славен Вальсингам!

Так с почтительным поклоном
Отвечал ей сын, сэр Джон,
И немедля с латным звоном
Из покоев вышел вон.

Тихомолком улыбнувшись
Пылким Джоновым речам,
В бок немного обернувшись,
Смотрит матушка и там

Видит: фрейлина сиротка
Вышивает у окна,
Ликом чистым не красотка,
Но тиха, мила, скромна...

Тайно матушка решает:
Молодца пора женить...