Две стадии моего одиночества. Две стадии моего незабываемого одиночества, пройденные совсем разными девушками и одной маленькой девочкой.
Да, каждой их них была я.
Первая стадия - небо. Много-много неба и тишины. И блики солнца на теплом ковре... Время, которого нет. Есть шторы (золотистая дымка), окно (громыхает там редкий трамвай) и есть я. Я лежу на полу и вижу лишь небо. Осеннее небо с запахом дыма... Оно разное, небо в окне, только я помню осень. Из четырёх времён года, из двенадцати месяцев, из трёхсот шестидесяти пяти дней, повторённых множество раз - я помню сентябрьское небо и этот призрачный солнечный дым. А книгу в руках я не помню. Совсем. Их было так много... Так много было книг за каждое из четырёх времён года, в каждом из двенадцати месяцев, в течении каждого дня из тех, неоднократно повторённых трёхсот шестидесяти пяти.
Огромный зал бесконечной библиотеки. Запах пыли и книг. Запах моря... Высокие венецианские окна... и свет, заблудившийся в витражах. Тогда мне нужны были двери и шорох страниц, эта пыль, этот запах.
У меня было время. Бездна ненужного времени. Мне не мешали подруги, поклонники, выбор модной одежды, вечеринки и сплетни. Их просто не было. И я строила собственный мир. Он был как мозаика, хрупкий и лёгкий - карточный домик... Он держался на тонких страницах. Он боялся моих слёз и тревог. Он стремительно таял, когда я ставила книгу на полку. Даже не мир, а иллюзия мира.
Ступенька, всего лишь ступенька - самая первая, самая скользкая... и очень высокая.
Но однажды я туда забралась.
И увидела мир с высоты... Своей высоты. Пока пустой и холодной, но собственной. Я поселила там лес... И построила дом. Уже почти настоящий... ". Одно окно выходит на опаловое озеро, напоённое туманом, другое на сосновый лес, где деревья такие высокие, что ночами в их кронах можно найти заблудившуюся звезду. Если взять бинокль и, вспомнив детство, залезть на широкий подоконник Третьего окна, то вдали, среди дышащего прохладой леса, можно будет увидеть флаг, с неумело вышитым пацификом - Дом друга..." Только это неправда. Дом друга был пуст. Что бы встретить друзей мне по-прежнему нужен был зал, тишина, витражи...
Я влюбилась на двадцатой странице. А на сто сорок второй... На сто сорок второй я чувствовала прикосновенья прохладных пальцев и... я помню твой поцелуй.
Не стоит искать это в книге... Там всё по -по-другому, иначе. Там - "ничто просто так не возвращается". Только... я уже не смогла тебя отпустить. Я ненавидела стены и превратила их в окна. Там танцевали драконы. Я рисовала ночами, всё лето, всё свободное время... Заливая жизнь краской, добиваясь размаха перепончатых крыльев. Твоего размаха, Арм- Анн. И когда драконы заполнили комнату, когда хлынуло в комнату солнце (осень... снова и снова) я поняла... Хотелось плакать от счастья... Какой я была дурой, какой дурой... Ты здесь. Ты был здесь всегда.
Вы все были здесь, любимые мной.
Я взошла на вторую ступень, видя Венец Прадракона.
В бесконечном небе над собственным домом.
Над девятиэтажным домом стандартной постройки.
И тогда я всё поняла.
Написанное уже было. Написанное ещё будет. За перилами хрупкого мостика.