Это было когда повар уронил ботинок в суп. По коридору разнесся запах жженой резины и все выбежали, зажав носы. Один Крых, иностранец, вышел в коридор с мечтательной улыбкой:
-О! Этот запах! Как в детстве, когда мама стирала стырр.
И он повернулся к Ивановичу:
-Я всегда брыкался и кусался (он произносил "брыгалзя и кузалзя") когда мама клала мне в карман стырр. Но этот запах! Я и тогда от него балдел! Представляешь -на веревке висят - мой стырр и стырры братиков - всех восьмидесяти восьми!
Все знали, что "стырр" - это нечто среднее между "хиджаб" "радио" и "кусачки" -но никто особенно не вдумывался, что это такое и как часто его надо стирать.
Иванович нетерпеливо кивнул:
- Брат, сейчас не время! - и пошел быстрым шагом на кухню, распекать повара.
Крых тоже дополз до камбуза, уселся над мусоркой и вдохнул жаркий запах загубленного варева всеми восемью ноздрями:
- Ах!
Иванович прикрыл мусорную крышку и сказал с ударением.
- Все. Всем разойтись.- и строго посмотрел на Крыха.
Крых пополз в каюту,по-прежнему улыбаясь, и перышки сверкали у него на хребте.
На следующий день группа попала в заварушку. Они провалились в пещеру, на них напал хрюкающий заяц,а сверху девятки бросались радиоактивным говном. Все отбивались как могли, палили прямо в морду разьяренного зверя- а он прогрызал дыру и уже протискивался боком и тянул к космонавтам когтистые передние лапы.
Крых внезапно остановился и положил бластер.
- Крых! Не время!
Но иностранец послюнил палец, выставил его вперед, высморкался, посмотрел в платок ( все сказали "фу") и достал из кармана какую-то омерзительно грязную тряпку.
-Я сейчас, Иван Валерьевич! - сказал он Ивановичу. - и направился к дыре в стене,где хрюкающий заяц, рыча и плюясь, прогрызал голубой лунный камень.
Еще немного-и он бы впрыгнул в пещеру.
Крых развернул грязную тряпку - и шлепнул зайца по носу.
Моментально нос и вся злобная морда скрылись из стены. Стало тихо - только слышны удаляющиеся прыжки зайца.
- Мужик! Ты крут! - все кинулись хлопать Крыха по...кончикам пальцев, чтоб не обжечься. Он улыбался.
- Ты крут!
- Если б не ты!
Вечером Крых был героем, и повар пожертвовал собственный ботинок для варева. Крых обхватил кастрюлю, как Виннни-Пух-горшок с медом и уволок в свою каюту. Всю ночь в его каюте горел свет - нюхал, небось.
А еще через неделю, когда голуби полетели к югу - группа отправилась проверять дальний ретранслятор - и три больших, откормленных хрюкающих зайца заблокировали выход из пещеры.
- Стырр! Стырр! Доставай стырр! - кричали Крыху- он только улыбался и пожимал плечами.
Пришлось применить бластеры.
- Ну что же ты? - повернулся к нему строгий Иванович, когда они вернулись. - Где же был твой стырр? Му еле унесли ноги!
Крых смотрел недоумевающе:
- Иван Валерьевич! Я вообще не понимаю, о чем вы говорите! Ветер был со стороны гор, день был нечетный, и у меня не было насморка. Да и вообще, мне даже смешно это все упоминать - это же были самки!
- Значит эта штука работает только когда у тебя насморк, по четным дням,при ветре из долины и с самцами?
Крых кашлянул, как будто повторял прописные истины:
- И если мы проходим под залежами магнитной руды, Иван Валерьевич!
- Но это же случается раз в столетие! Если вообще когда-нибудь! А что он еще делает,этот твой стырр?
Крых мечтательно улыбнулся:
- Нет -только в таком случае- и больше ничего не делает. Но тогда - точно помогает! И кроме того - он восхитительно пахнет!
Он достал стырр и понюхал. Тяжело все-таки с иностранцами!