*   *   * 

  Спортсмен выходит из воды.
  Вдоль торса град янтарных капель
  спадает в бликах синевы
  на холодяще чистый кафель.
  
  К нему болельщики гурьбой
  бегут, протягивая руки.
  Он их - кумир,
  он их - герой!
  Взмывают радостные звуки.
  
  Но грусть живет в глазах его.
  Он знает:
  минет четверть века...
  и с ним останутся всего
  лишь два, три близких человека.

ЭКЗЕРСИС В ОБЛАСТИ ВЕРЛИБРА 

Многие считают
яркой моделью жизни - 
Ц И Р К!
Золоченые лошади
бешено мчатся
по кругу.  
Ловкие и сильные
гимнасты, и акробаты
подбрасывают
свои мускулистые,
переливающиеся
в свете цветных огней
точеные и пластичные тела
под самый купол.
Все заполняет ловкость,
сила и свет.

А другие считают
моделью жизни -  
К И Н О!
Они оглядываются
на свою жизнь 
и,  
как куски киноленты,
медленно крутящейся
в бобинах   проекционного аппарата,
эпизод за эпизодом     
разворачивается их жизнь.
Выплывают из затемнения
детство, юность
и зрелость.
Эпизоды, 
где накал страстей
достигает предела,
являются  
кульминационными,
и венчает все это
печальный 
или счастливый конец.

И цирк, и кино -
искусство,  
но это лишь часть жизни,
а жизнь необъятна,
как море,
как океан,
где волны, 
набрасываются на берег.
Они разбиваются,
исчезают
и снова,
возрождаясь и
набегая одна на другую,
устремляются
к берегу.
Как облака,
плывущие по небу,
превращающиеся в тучи,   
сталкивающиеся,
истекающие светлой влагой
и вновь возникающие
в светло-голубой пустыне.
Как песчинки,
которые   бешено устремляются
навстречу
друг другу.
Единятся, 
превращаются в огромную гору.
Достигнув предела,
рассыпаются,
и опять
единятся.
Значит жизнь -
это борьба,  
а самой мне близкой моделью
является
СПОРТ.  

Ловкие и сильные тела
бросаются  
навстречу друг другу,
где  
эпизод за эпизодом
сменяются стадии схватки,
и победу 
в честной борьбе
вырывает сильнейший.   

Яркие цветы,
улыбки девушек,
громкие ликующие возгласы
принадлежат ему.
Побежденный, 
поздравляющий победителя,
улыбается,
и ему 
принадлежат:  
нежные взгляды матерей,
запах лесных цветов
ландышей и кувшинок,
вся светлая грусть мира,
ибо если бы 
не было побежденного -
не было бы и
победителя.

       *   *   *

  Уходишь от меня в далекое,  
  сквозь пальцы медленно просачиваешься, 
  как боль ранения глубокого, 
  течет, течет кровь - не сворачивается.  
  
  А рана все незаживающая, 
  горит, горит в душе измученной, 
  то образ давний воскресающая, 
  то кормит истиной заученной.  
  
  Забудь! Все в жизни забывается. 
  За каждым поворотом к лучшему 
  жизнь в бесконечности теряется, 
  возврата нет к давно минувшему. 
  
  И только контуры в сознании 
  событий ярких отражаются. 
  В них страхи, радости, искания... 
  Да и они потом стираются.  

  *   *   *

Когда мы юны, дерзки, страстны, 
наш идеал любви - вихрь, пламя.  
Мы в ней божественно прекрасны.  
О! Свято молодости знамя. 
 
Когда нам жизнь пригнула плечи  
и мы не блещем красотою,   
нас манит тихий теплый вечер -  
на встречу с родственной душою.   

В любви мы ищем соучастье,  
опору в бешеном потоке,   
и привкус есть земного счастья  
у губ ее - ее истоков.   

Но счастье скоро пресыщает.  
Вопрос о нем привычно спорен.  
Порой для полного, что ль, счастья 
нам не хватает малость горя.  

И мы срываемся в забвенье,   
нас манят огненные губы.  
В огонь - для яростных сражений  - 
зовут 
оркестров  
ратных 
трубы.   

Разрушив все. Себя измучив.   
Опомнившись.
Оставив сечу.  
Мы будем уповать на случай   
вернуться в тихий теплый вечер.

ПОДРАЖАНИЕ 

Блеск звезд, ночное колыханье,
ночной бушующий прибой
мое не трогают сознанье.
Не властны над моей душой.   
Пыльцой ли всплеска чувств надушен,
в плену мишурной ль красоты
я вял, спокоен, равнодушен.
Не пробуждаются мечты.   
И только боль, плывя над миром,
коснется страждущей души,
как вспышка огненным пунктиром
пронзит мой разум:
"Пой! Дыши!"  
 И вихрь громов и молний грозный,
как суд души, как Высший суд,
и избавительные слезы
счастливо наземь упадут. 

      *   *   *

Он не доказывает с пылом 
свою теорию полета.   
Из слабости людской и силы 
он ткет  тончайшие полотна...  
...................................................

Нет, он ни гений, ни пророк,
хоть божьей милостью отмечен, 
переступая наш порог,  
из нас он самый человечный...
.....................................................  

И не пилот иль пассажир
на межпланетном корабле,  
он сердцем постигает мир,
он остается на земле.  

Да, знать, удел его таков:  
в пучине бытия 
поэт глядит не в глубь веков - 
он смотрит вглубь себя.


        *   *   *  

  Наступит, обожжет прозренье!
  Остановись ты, человек,
  в своем неистовом стремленье
  строптивый оседлать успех. 
  Ты можешь все. 
  Твое оружье 
  пронзает тьму и тьму веков.
  И у тебя на верной службе 
  мильярды яростных миров.
  В своем стремительном разбеге 
  ты затмеваешь всех богов,
  усопших тихо в сладкой неге,
  не сняв божественных оков.
  Но с возрастом набравши силу,
  оружье взяв наперевес,
  во имя солнца, света, мира  
  ты оглянись на свод небес.
  Прочти в их голубой лазури
  то, что с годами не ценил. 
  Пусть сердце растревожат бури, 
  тем жарче только сердца пыл. 
  Твое оружье безупречно,
  твой разум дерзок и суров, 
  но душу, душу человечью
  не сбрасывай ты со счетов.
  Огонь души, мечтанья, пылкость 
  в тебе останутся навек. 
  И сквозь рассудочную зыбкость 
  ты прокричишь: 
  Я ЧЕЛОВЕК!

   * * *  
 
За жизнь в последний раз, как в первый,
цеплялся он губами. 
Гудели, вздрагивая нервы  
стальными проводами...
.........................................

Закончив много славных дел,   
и завершая путь,  
в последних вспышках молний-стрел   
решился отдохнуть. 

Но только он закрыл глаза,   
замедлив жизни бег, 
как набежавшая гроза 
коснулась мертвых век...
................................................   

Не скажешь в бешеном движеньи
"я пропущу, я пас" , 
и так в цепи сняв напряженье, 
мы видим - свет погас.

      *   *   *

  Вот дуб глядит в мое окно,
  расправив ветви горделиво.
  Ему, должно быть, все равно,
  что кто-то скажет:
  некрасиво!
  Вот ястреб в небо взмыл опять,
  высматривая жертву рьяно.
  Ему, конечно, наплевать,
  что кто-то скажет:
  негуманно!
  Я выбрал цель себе давно,
  и к ней иду без промедленья,
  но душу точат все равно
  мои проклятые сомненья.
  И все, что сделаю - не так.
  Быть может, слаб душой? 
  Быть может,
  и каждый мой неверный шаг
  меня пугает и тревожит.