Герн Виктор : другие произведения.

Exit

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    *** Он давным-давно понял, что всякая почва ушла из-под ног. Он выпал из грохочущей колесницы бытия, выпал на полном ходу. Он выпал и летел куда-то вниз, визжа и кувыркаясь. Куда-то во тьму, в жадную, зияющую бездну. И падению этому не было конца. И тьма смыкалась над ним, а он всё падал и падал. И никому, ни единой падле, на всём белом свете не было до него никакого дела. Даже самый близкий, самый родной человечек ...и та брезгливо отвернулась...
  
  
   []
  
  
   ***
  
   Был самый обычный, ничем не примечательный вечер. Один из 12,5 тысяч похожих безликих вечеров, которые Ринат уже успел проводить в никуда, в прошлое. Хотя, если быть скрупулезно точным - один из 1700, потому что была суббота, субботний вечер.
   А это - выходной, а это - отдых... А отдых, бля, святое дело даже у Бога!
   Ринат никого не хотел видеть. Такое случается у горожан время от времени. Нечто типа приступов хандры с примесью лёгкой мизантропии. Хочется просто отдохнуть от суеты, от бесконечной карусели одних и тех же постылых лиц. Поэтому Ринат строго настрого указал жене, никого не впускать и всем говорить, что его нет дома.
   Он вальяжно расположился в кресле, лениво глазел телевизор и потягивал дымящийся кофе. Оба канала транслировали какие-то бестолковые ток-шоу. Будто сговорились!
   Москва, бедная Москва жестоко страдала от ожирения и дефицита человеческих взаимоотношений... А по-меньше жрать, да поубавить своё обезьянье высокомерие они там не пробовали?.. Ринат нервно щёлкал пультом. Менялись лица и декорации, но страданье оставалось.
   Ксюха суетилась на кухне. То ли готовила ужин, то ли мыла посуду - Ринат не вникал. Он просто краем слуха улавливал характерный перезвон, знак её присутствия, и был спокоен. Уют и сытость, покой и тепло, суббота и вечер - от них разило сонливостью. Потому, невзирая на крепкий чёрный кофе, Ринат начал поклёвывать носом.
   Вдруг резкий и продолжительный звонок... Он буквально вырвал его из дремотного забытья. Смутил сладкую благость - и швырнул Рината под колёса суровых реалий. Внутри что-то вздрогнуло и перевернулось. Он глуповато взглянул на экран. О чём-то, сам вполне не сознавая о чём, эмоциональными скороговорками извергался Малахов. Ринат взял чашку и автоматически хлебнул остывший горький кофе.
   Ксюха не торопилась открывать. Тогда некто по ту сторону двери громко и настойчиво постучал. Ринат мысленно матюгнулся. Незваный гость хуже эсэсовца, а он точно никого не звал.
   Жена прошла в прихожую. Ринат напрягся, кого там йолопукки принёс?
   На строгое Ксюхино "кто?" ответили что-то невразумительное, но голос был женский. Ринат облегчённо вздохнул. Явно не к нему. К нему бабёнки не шастают лет этак 12... С тех пор как он выбрал средь них одну и она засела овчаркой у врат его сердца.
   Ринат расслабился и приготовился вкушать вялую безмятежность выходного дальше. Но не тут-то было!
   Ксюха отворила дверь. В снотворную атмосферу жилища ворвался шквальный порыв варварского настоящего.
   Ох, уж эти, скя, женские завывания! Они всегда застают врасплох, в самые неподходящие мгновенья. Этот вопль о помощи, этот крик отчаянья... Нет ничего ужаснее причитающей бабы. Код определённой реакции на это заложен во всякого мужчину, доброго ли злого, преступника ли законника, самой природой где-то на уровне ДНК. Бабам того не понять, никогда.
   Вечер был смят, покой скальпирован, а благость изнахрачена самым жестоким образом. Тревога, будто стальная пружина, выкинула Рината из кресла. Он прошёл в кухню.
   Рыжая, встрёпанная, страшная... похожая одновременно на беженку из горячей точки и на приговорённую к аутодафе ведьму, что-то нечленораздельно мычала, скулила, голосила... Бледная, с расширенными в ужасе глазищами... Ринат не сразу признал в этом кошмарном существе тихую и деловитую соседку с пятого этажа. Кажется, звали её Галя.
   - Что случилось? О чём паника?
   Ксюха бросила на мужа стремительный взгляд и тихо, но внятно сообщила:
   - Олег повесился...
  
   Ринат поморщился: бог весть, какая драма.
   Соседей он знал плохо, так себе - на уровне шапочного знакомства. Домоводством владела Ксюха. Он же работал, хватало коллег, а соседями пересечений не возникало.
   Олег и Галя жили где-то на пятом. Жили, со слов жены, не ахти. Галя домохозяйничала, растила парочку спиногрызов. Олег время от времени пытался трудиться, то там, то сям. Только ему не фартило. Подводила широкая глотка. Выпить он был не дурак и всякий раз вылетал с работы, как чижик, едва ли ни с первой же зарплаты. В общем, перебивались они кое-как, с соли на воду и с воды на соль.
   Галю Ринат знал в том смысле, что мог отличить её от прочих. Она частенько наведывалась к жене. Он никогда не вникал в их отношения. Ксюха общается, значит так надо. Что ж до виновника торжества, то Ринат представлял его смутно. Занюханный мужичок, вечно небритый, с опухшей от попоек мордочкой. Ну, кивали друг другу в подъезде. Ну, одаривал он этого Олега сигареткой при каждой божьей встрече. Всё, пора бы и забыть. Сигареты экономиться будут и только.
   - Как повесился? Утром ещё видал его в подъезде.
   Галя выскользнула из жёниных объятий и метнулась к нему.
   - Ринат! Ринатик, помоги... Я... Я не знаю, что делать...
   Он взглянул в её бледное, мокрое лицо, в огромные, полные ужаса и отчаянья, глаза. В них читалась какая-то детская, святая наивность, вера в чудо - вот придёт волшебник в беленьком костюмчике.
   Внутри что-то ёкнуло и Ринат обронил:
   - Идём, что ли...
  
   Сосед вздёрнулся в ванной. Привязал капроновый шнур к трубе отопления, надел петлю и просто - сел.
   Ринат покосился на нелепый восковеющий труп, отметил тёмную лужицу мочи под ним и уставился на Ксюху. Та бледная, с расширенными влажными глазами, прикрывая ладошкой рот, уже собралась добросовестно присоединиться к соседке.
   - Ты-то чего, скя?
   Где-то в дальней комнате дурным голосом возопила Галя. Её дружно поддержала парочка пронзительных детских голосков.
   - Короче, так. Звони в скорую и в ментовку, - распорядился Ринат и зачем-то протянул жене свой мобильник. -Галя пусть оповестит родственников... Да, напичкай её валерьянкой или чем там, тошно уже...
  
   Отчего люди вешаются? Говорят, трусливо бегут от забот, от проблем... Куда?
   Ринат об этом не думал...
   Из сумбурных Галиных причитаний складывалась такая картинка.
   Целый день Олег маялся после вчерашнего, взад-вперёд бродил по квартире и глыкал "шипучку". Пропить было нечего - в доме хоть шарик катай - ни единой стоящей вещи, ни макаронины. Телик и тот "Рекорд", ровесник Брежнева. А похмелье жестоко терзало. Потом, ближе к вечеру, явилась парочка каких-то пропитых субъектов. Гале незнакомых. Явились они с пузырём. Она не решилась их выставить, остановил свирепый взор мужа. В общем, махнула рукой - пусть опохмелится.
   Мужики засели на кухне и о чём-то приглушённо толмачили. Галя не прислушивалась, какое ей дело до забулдыг.
   Бутылка, видимо, закончилась и они ушли. Олег защёлкнул замок, уселся у телевизора, но смотреть не стал. Стал куражиться. Обернулся к Гале и начал канючить - сходи, мол, к соседям, займи на пузырь. Галя упёрлась - и так в долгах, как в песцовых шубках.
   Слово за слово - разостырили, обвинили друг друга в личном несчастье.
   Галя выскочила на балкон. Сколько она там торчала - не помнит. Начало смеркаться, вернулась в хату. Насторожила тишина. Заглянула в спальню - дети спят, Олега не видать. "Смылся, блядь, козлина!" Подошла к двери - на засове... Толкнулась в туалет - открыто. Заглянула в ванную - сидит впотёмках, молчит... Щёлкнула выключателем - мёртвый!
   Одним словом, диагноз ясен: недоперепил!
  
   Менты нарисовались спустя два часа. С кривыми усмешками, подбадривая друг дружку, они перерезали шнур и запротоколировали факт суецида. Румяный, как поросёнок, уполномоченный, особо не вдаваясь в подробности, опросил жмурикову бабу и посоветовал доставить удавленника в морг для вскрытия. На том они удалились.
   Скорая не приехала вообще. Ринату популярно разъяснили, что у них собственно "карета скорой помощи", а не катафалк. Пришлось побегать, поискать транспорт. Насилу, за пару сотен, приболтали какого-то камазиста. Труп обернули покрывалом и вдвоём, с неким Серёгой из смежной квартиры, кое-как выволокли из подъезда и забросили в грязный от угольной пыли кузов. "Как собаку", - подумал Ринат, но в слух ничего не сказал. Выбирать не приходилось.
   Минула парочка сумасшедших суток.
   И вот.
   Покойник, связанный по рукам и ногам, лежал на досках в центре комнаты. Выпотрошенный, прикрытый застиранной простыней, он выглядел особо жалко и убого. Тяжёлый дух корвалола и разложения висел коромыслом. Свежеиспечённая вдова, в тёмном цветастом платке, согбенно ютилась у изголовья. Она уже не рыдала, просто пялилась куда-то в пустоту опухшими глазами. Пара соседских старух, с деланно-скорбными физиями, лениво перемывали косточки знакомым и перебрасывались последними животрепещущими сплетнями.
   Ринат сидел в кресле, в дальнем углу. Напротив, через столик, располагался упомянутый Серёга. Они пили спирт из замусоленных стопариков и поочерёдно занюхивали чёрствой краюхой хлеба.
   Серёга покосился на мертвеца и тихо изрёк:
   - Ну, вот... отчаевал Олежка, повязал себе капроновый галстук. Думаю, это самый разумный поступок во всей его чахлой жизни. Он же ничего не делал. Жил, как кактус. Спиртягу жрал да скандалил. А так, глядишь, бабёнке мало-мальская пенсиюшка обломится. Будет чем спиногрызов кормить.
   - Думаешь? - пожал плечами Ринат и выпил.
  
   Минул год.
   Безмятежная, размеренная житуха вдруг сделала крутой зигзаг в сторону. У Рината сменилось начальство. Кажется, чего бы в том криминального, но, как известно, новая метла по-новому метёт.
   Началось с перетасовки кадров.
   Вдруг ни с того, ни с сего с должности сняли Ольгу, а Рината решили воткнуть на её место. Обещали повысить зарплату, но разве в лавандесах счастье? С этой Ольгой у него сложились тёплые и доверительные отношения, что-то на грани лёгкого флирта. Бабёнка была приветливая, общительная и незамужняя. Она вверилась Ринату как близкому, ловила всякое его слово. Если что-то и удерживало Рината от откровенного служебного романа, так это верность Ксюхе, неостывшие к ней чувства. А Ольга? Она украшала рабочее место, придавала ему изыск. Находилась на дистанции вытянутой руки.
   В общем, предложение о перестановке он воспринял в штыки. Это было откровенным предательством Ольги. Так, будто он её подсидел. Что думала по этому поводу сама коллежанка, Ринат не знал. Его личное мнение проигнорировали - и вышел приказ. Он затеял спор с начальством и лишился половины премиальных. Это в кодексах всё замечательно прописано - в жизни иначе. В жизни строптивец - козёл и чемергез.
   С получки Ринат взял бутылку водки и выпил её на работе, чтоб хоть так компенсировать обиду и выразить протест. Утром его дёрнули на ковёр. В пылу Ринат наговорил грубостей и вообще... уволился.
   Сделал он это с лёгким сердцем, видимо, в тайной надежде доказать Ольге, что он не подлец. Но их отношения были уже испорчены основательно. У женщин иная логика женская.
  
   Месятишко Ринат отдохнул - провалялся на диване, искусно щёлкая пультом. Потом в одно прекрасное утро он помылся, побрился, прифрантился и отправился на поиск работы. Однако, не тут-то было!
   Оказалось, что он что-то проморгал, что-то упустил из виду, а именно - бесконечный прогресс бюрократии. В первом же отделе кадров затребовали какую-то новую жизненно необходимую бумажку. Ринат о такой и слыхом не слыхивал, но раз требуют, значит, надо.
   На обретение этой "позолоченной" справки, всего-навсего дублирующей записи из трудовой книжки, ушло без малого полугодие. Так изощрённо отомстили строптивцу на прежнем производстве. И вот, наконец, он добыл вожделенный документ. Окрылённый успехом Ринат, точно коршун, кинулся на поиск работы. Только никто и нигде не ждал его с распростёртыми объятиями. Никто не стремился включать его в свой коллектив. В лучшем случае у него брали номер телефона, мол, перезвоним, а в худшем - отвечали в лоб сакраментальное - "местов нету".
   Ринат обежал все известные ему госучреждения - по нулям! Наверное, какую-то роль, какой-то процент в этом сыграла и местная коррупчёнка - начальство, оно ведь дружится между собой, между собой же и жалобится - друг дружке жилетки промыкают. В общем - галимый ноль!
   Тогда Ринат обратился к частникам. И - в десяточку! Его пристроили в первом же офисе. Из благодарности Ринат окунулся в пахоту с головой. Но преждевременно. Когда грянул день получки - отрезвел. Работать за гнутый грош было... весьма обидно!
   Пришлось сменить место. И вновь он вкалывал, как папа Карло. И вновь его кормили "завтраками". Минул обусловлённый день оплаты, а лавандесами и не пахло. "Как же так?" - сурово, но безобидно поинтересовался он у работодателя. Тот измерил его насмешливым взглядом, облизнулся и гаркнул: "А, ну, пшёл атседа! Буш мне тута права качать!" И он ушёл.
   На следующем месте выбирать не пришлось - согласился на грузчика. Работы вал, успевай только ящики подтаскивать да тюки перекидывать. И заработок вполне приемлем, но коллектив попался ушлый. Чтобы Ринат ни делал, как бы ни выкобенивался на него смотрели исподлобья, как на чужака. За ним пересчитывали, перепроверяли. Его подозревали во всём - в воровстве, в изнасилованиях, в убийствах, в космополитизме, в сатанизме, в педофилии, в том, что он упал с Альфы Центавра... Во всём, в чём только можно подозревать чужака. А он, дурачок, рвал пупок, шуршал за троих, брал чужие обязанности - как бы кого не обидеть. Но вот, кому-то из не обиженных им приспичило пристроить родственника... И его элементарно съели, счавкали с говном, а косточки в сортир срыгнули. То есть, что говориться, подставили нагло - объявили воришкой и нашептали хозяину. Ринат попытался было доказать, что он, хоть и вилибрюд, но горб у него один, а не два, к лопочут некоторые, но... Хозяин только брезгливо глянул сквозь узенькие линзы очков, бросил в лицо четверть зарплаты(остальные три - проканали за штраф) и прошипел: "Больше не попадайся мне на глаза!"
   Такого Ринат не ожидал.
  
   И опять потянулись длиннющие дни безработицы. И опять - урывками случайные грошики. И опять - самодовольное жульё, скачущее в рай на чужом горбу. А между ними он - безденежный, наивный, жалкий. И он же - альфонс на бабьей шее. И люминесцентной краской на лбу горит надпись "ЛОХ".
  
   Осознание никчемности выводило Рината из себя.
   Привычный круг знакомств рассыпался, будто карточный домик. Былые коллеги отмахивались от него, точно от зелёной помойной мухи. Потихоньку начали судачить соседи. Самые сердобольные ловили Ксюху на улице и, сокрушённо покачивая тыквицами, учили уму-разуму:
   - Вот нафига тебе этот дармоед? Работать не хочет. Гони-ка его, девка, в шею! На ночь мужика всегда найдёшь...
   Ксюха, которая была вынуждена выйти на работу, какое-то время отмахивалась, отругивалась - мол, не ваше козлячье дело. Делала это, стоит признать, самоотверженно. Но сердобольные не унимались. Они уподоблялись гигантским пчёлам из бородатого анекдота. То есть, пищали - но лезли, верещали - но ползли. Так им хотелось проникнуть в замочную скважину - мочи нет! Так им хотелось научить глупую, бедную девочку жизни, что это буквально становилось смыслом их чмошных жизнишек. Скоро Ринат уже во двор выйти не мог. За спиной тотчас же возникал шелестящий, как тараканьи бега под обоями, шёпоток осужденья. Люди судили и рядили, без устали чесали язычки о его паразитическом образе жизни.
   Тогда Ринат запил - глухо и беспробудно. Нарисовались новые дружки, весёлые и бесшабашные. Они улыбались, когда Ринат приносил выпивку, и хмурились, когда выпивки не было. Последовали семейные сцены, полу-акты, акты и полноценные скандалы.
   Ринат смотрел на родную, нежную, любимую Ксюху и... не узнавал. Она мутировала на глазах. Становилась резкой и чёрствой. И жесты не те - преднамеренно-дёрганные. И слова не те - преднамеренно-грубые. И взгляды не те - снисходительные...
   Ласковая и любящая Ксюха таяла, испарялась час от часу, день ото дня. Её место занимала фурия, злобная и крикливая, жадная и завистливая. Ринат, ослеплённый алкогольными парами, не замечал этого. В его бредовом воображении она оставалась прежней - любимой. И он взывал к ней: "Солнце мое, помоги!" - Ксюха же отталкивала его. Больно наступала на пальцы, топтала шпильками и, брезгливо взирая, бросала через губу: "Отвянь!". А он не мог понять - 13 лет душа в душу, 13 лет даже постель застилали вместе. И на тебе - "Отвянь!".
   Это стало последней каплей...
  
   С горя Ринат выпил. Выпил по привычке. Выпил наедине, сам с собой. Прежде такого не случалось, но прежде не случалось и многого другого.
   Он давным-давно понял, что всякая почва ушла из-под ног. Он выпал из грохочущей колесницы бытия, выпал на полном ходу. Он выпал и летел куда-то вниз, визжа и кувыркаясь. Куда-то во тьму, в жадную, зияющую бездну. И падению этому не было конца. И тьма смыкалась над ним, а он всё падал и падал. И никому, ни единой падле, на всём белом свете не было до него никакого дела. Даже самый близкий, самый родной человечек - Ксюха - и та брезгливо отвернулась. Даже ей, которую он так любил, глубоко срать. Даже её - он тяготил и позорил.
   Брызнули слёзы. И Ринат вдруг заревел, завыл в голос, как в забытом детстве. Благо ещё, что был один дома. Выревелся и полегчало. Но не на долго. Ведь в сути ничего не изменилось - проблема осталась проблемой.
   Ринат добил бутылку и включил телевизор. Хватило и 10 минут, чтоб испытать жесточайшее омерзение. Вдруг его осенило - как же безобразно туп весь окружающий мир! Как же разительно люди походят на червей! Вот они копошатся в собственном дерьме. Вот они учат друг дружку жизни. Вот гогочут и ржут до слёз над тем, что кто-то испортил воздух. Вот рыдают в сопли над тем, что некая девочка потеряла куколку. Но не видят - как же они смешны в своих потугах возвеличиться. Но равнодушно проходят мимо умирающего от голода. Как же беспросветно глуп этот мир! И как же беспросветно туп и глуп должен быть Тот, Кто его сотворил?!?
   Ринат едва не блеванул от столь внезапно свалившегося откровения. Оно пришло из ниоткуда. Оно истинно. Мир - ничто и звать его - никак! Мир - кусок вонючего говна и населяют его ЧЕРВИ!!
   Ринат вытащил из буфета початую бутылку растительного масла. Прикинул на глаз - на пузырь вроде тянет. Накинув куртку, он вышел в подъезд. На площадке первого этажа, как всегда, маялись страдальцы.
   - О Ринат, здоровенько. Дай сигаретку!
   - О Ринат, слышь, братан, есть десятка?
   - О Ринат, сколько лет, сколько зим! Есть опохмелиться?
   ЧЕРВИ!!
   Он болезненно отмахнулся от них и - к шинкарке. Насилу выменял масло на спирт и вернулся домой. Назад - в своё логово, где и продолжил одинокое пьянство.
  
   ...Очухался Ринат внезапно - будто некто чувствительно ткнул его в бочину.
   Требовательно и неумолчно трезвонил дверной звонок. Он буквально разрывал атмосферу, насиловал слух. Казалось, трезвонит в самой сердцевине мозга. Ринату стоило усилий оторвать от стола чугунную голову. Неверной поступью он добрался до двери.
   - Кто? - глухо и агрессивно вопросил он.
   Ответа не последовало. Проклятый звонок не затыкался, словно какой-то пидор утопил кнопку и защемил её спичкой.
   Бурля от негодования, Ринат распахнул дверь.
   Пара молодчиков, в кожаных куртках и, натянутых по самые глаза "гондончиках", дружно шагнули внутрь.
   - Эээ? Алё?! - возмутился было хозяин, но схлопотал болезненный тычок в грудь. От неожиданности он потерял равновесие и плюхнулся на пятую точку.
   Не званные гости, прямо в обуви, бесцеремонно прошли в кухню.
   - Где ты там потерялся? - окликнул Рината голос, с заметным восточным акцентом.
   - В слепой кишке заплутал, выход ищет, - ехидно добавил другой. - Иди сюда... Ринат.
   Явно разило керосином, но по-чьей милости?
   Ринат неловко поднялся и вдоль стены вышел на зов. Молодчики вальяжно расположились за столом.
   - Мужики, вы чего? Клянусь вам, я никому ничего плохого не сделал. Я не при дел..-начал было он, но осёкся, напоровшись на пристальный взгляд одного из них.
   Глаза ошеломили его... Большие, жёлто-песочного цвета, напрочь лишённые белков, колкими антрацитами зрачков холодно и неприветливо взирали на него. Холод проникал внутрь, в самую душу и, казалось, пронизывал её насквозь. Это не могли быть... глаза человека.
   - В-вы к-кто?
   - Я Накир, - ухмыльнулся смотревший и чуть заметно кивнул на другого. - А вот он - Мункар. Это тебе о чём-нибудь говорит?
   - М-мусульмане? Вы с рынка? Так я там никому и ничего не должен... Я вообще на рынке не бываю...
   - Кто бы сомневался? - вновь слегка ухмыльнулся назвавшийся Накиром и указал на свободный стул. - Присаживайся. Есть вопросы.
   - Нет у меня никаких вопросов, - поспешил Ринат.
   - У нас есть вопросы, - коротко отсёк Накир, - А у тебя ответы на них.
   - Ответь нам, Ринат, чего ты достиг в этой жизни?
   - Я?..
   - Нет, скя! Я сам с собой веду беседу! - вдруг взъярился Накир, пронизывая насквозь холодным, немигающим ...нечеловеческим взглядом. - Не пытайся прикинуться дурачком. Задействуй мозжечок.
   - Я... - убито промямлил Ринат...
   И правда, чего он достиг в этой жизни? Денег? Власти? Славы? А - ничегошеньки! Он в сути НИКТО и звать его НИКАК. Мир вряд ли осиротеет, если однажды лишится столь "субъекта" субъекта...
   - Вот именно "ничегошеньки"! - злорадно подхватил Накир.
   - Брат, он только лишь обычный рядовой человек, - вдруг возразил другой, названный Мункаром. - Разве где-то в коране сказано, что всякий человек непременно должен стать Ротшильдом или Наполеоном? Вопрос не по существу.
   - Хорошо, - хмыкнул Накир, - Я перефразирую. Ответь нам, Ринат, что ты оставляешь после себя на грешной земле?
   - Что я? - Ринат вновь озадачился.
   Мысленно он оглянулся назад, надеясь увидать свой след, хоть малюсенький стежок, оставленный им на полотне мира. Но... увидал лишь кромешную тьму - великое немое и зияющее НИЧТО! Жутко и обидно. Позади была пустота.
   - Вот именно "пустота!" с готовностью подхватил Накир. - Целых 13 тысяч дней ты шёл по земле. Куда и для чего - не ясно. И что ты оставил по себе? Пустоту?
   - Вынужден согласиться с тобою, брат, - Мункар сокрушённо покачал головой и прицокнул. - Ни дома, ни сына, ни дерева... Ни родины, ни флага. Он бомж.
   - Я не бомж, - буркнул Ринат.
   - Ага, блядь, ты халиф багдадский и всея Руси! - ощерился Накир, демонстрируя ряд зубов-шильев, с ярко выраженными клыками. - Ответь нам, Ринат, кто тебя окружает?
   - Кто-кто? Люди - естественно.
   - А если подумать?
   В самом деле, кто его окружает? Ринат нахмурился. Родня? Есть таковая - но где? Они давным-давно забыли об его существовании, вычеркнули из списков: ни письма, ни звонка. Не до него им. Друзья? Так ведь нет у него друзей и не было никогда. А кто были?
   Мысленный взор тотчас же явил всех в образах.
   Вот справа - коллеги и сослуживцы. Они улыбаются. Они приветливо машут руками. Но каковы они? Холодные пресмыкающиеся - ХАМЕЛЕОНЫ! Они мгновенно меняют цвет, в зависимости от погоды и обстоятельств. Они дорожат собственной шкуркой. А их длинные, чёрные и ядовитые язычки снуют туда-сюда, туда-сюда. Только бы больнее ужалить, только бы пакостнее измазать.
   А справа? Справа - те, кто алчет поиметь его, те, кто хочет, что-то урвать, откусить... ничего не давая взамен. Это - ГОБЛИНЫ! Они шипят, лают и хрюкают. Они стараются привлечь внимание, обмануть, усыпить бдительность. Он видит их хищные, горящие впотьмах глазки, вытянутые в алчбе рыльца. Слышит нетерпеливый перестук их зубов, скрежет когтей. Почти физически ощущает их вздыбленные, дрожащие имелки.
   Хамелеоны и гоблины! И ЧЕРВИ!
   - Вот именно "хамелеоны, гоблины и черви", - довольно осклабился Накир, - А ты утверждал "люди".
   - Наезд не по существу, брат, - встрял Мункар. - Он бессилен изменить природу людей.
   - Потому, что он лох!
   - Потому, что он добр, наивен и доверчив к людям, -возразил Мункар. - Разве это грешно?
   - Во именно поэтому он - ЛОХ! Человек волен сам выбирать себе окружение, - Накир недобро сверкнул жёлто-песочными глазами, - А тут же шиворот-навыворот. Окружение выбирало его.
   - Я не лох, - буркнул Ринат без какой-либо уверенности в голосе.
   - Ага, блядь, ты ловкий багдадский вор! -уязвил Накир и вдруг придвинулся вплотную, заглянул в самое сердце нечеловечьими жёлто-песочными глазами. - Ответь нам, Ринат, есть ли хоть одна душа в этом грёбанном мире, которая замолвит словечко за тебя перед судом Малика?
   - Какого Малика? - отшатнулся Ринат от тугой волны всепроницающей стужи, вдарившей из глаз вопросившего. Он едва не свалился со стула, но Мункар вовремя подхватил его за локоть и вкрадчиво сообщил:
   - Маликом мы зовём адского властелина.
   - Люцифера, что ль? - хлопнул Ринат ресницами.
   - Не уходи от ответа, - ощерился Накир и вновь блеснули острые клыки-шилья. - Ну?
   Ринат потёр лоб:
   -Ок-к-санка...
   - Женщина?!? - едва не взвизгнул тот и, откинувшись назад, громко и уничижительно расхохотался в потолок.
   - Что не так?! -неожиданно вскипел Ринат.
   - Женщина не сможет свидетельствовать о тебе перед судом Малика, - спокойно сообщил Мункар.
   - Но почему? - озадачился Ринат.
   - Потому, что её там не будет.
   - Но почему?
   - Потому, что ты балбес! - рявкнул Накир, смахивая слёзы, - У женщины нет души! Подумай об этом на досуге, если конечно сообразишь, чем подумать. И о том, что ты ответишь Малику - подумай.
   Они вдруг встали.
   - Да, и что касаемо лично той, которую ты упомянул... - ощерился Накир.
   - Может быть, не стоит? - слабо возразил Мункар.
   - Отчего же? - тот протянул хозяину мобильник. - Глянь, думаю тебе это понравится.
   -Ооо... Порнушка! - Ринат чуточку просветлел. - Нехило жарят! В машине, что ль?
   - Ага, бл*дь, в Toyota Land Cruiser. Нехило жарят, говоришь? А ты на рыльца... На рыльца их глянь. И обрати внимание - режим реального времени.
   -?!? КСЮХА ?!?
   Он крутнулся юлой. Хотелось взвыть волком. Бежать! Бежать!
   Но сильные руки Ангелов( а это были они!) подхватили, прижали и усадили его на стул.
   - Ксюха... - плаксиво всхлипнул Ринат, вылил остатки спирта в стакан и выпил.
   Горечь и опустошение.
  
   Нажился!
   Мысль родилась неожиданно, вдруг - так ему показалось спьяну. Она овладела всем его сознанием, отравила каждую клеточку. Ринат поймал себя на том, что чисто сомнамбулически ищет - верёвку.
   - Бля... - волосы шевельнулись на голове. -Нет! Только не так! НЕ ТАК, КАК ИУДА! Мункар? Накир?
   Ринат оглянулся. Гостей не было - полное, круглое "казанское" одиночество. Ничего не понимая, он пошатываясь добрался до двери - на засове! Кое-как Ринат достиг комнаты, плюхнулся на диван и забылся в тяжёлом алкогольном угаре.
   Очнулся он около пяти утра. Голова гудела, сна не было. Какое-то время он тупо таращился в полумрак. Необыкновенно громко и страшно чакали часы - отсчитывая срок.
   Мысль о самоубийстве не оставила его. Напротив, только всё более и более разгоралась, тлея, будто случайно подожжённый ватный матрас. Матрас, затоптанный раз десять, залитый водой, но тлеющий, но воспламеняющийся вновь и вновь.
   И то правда - зачем жить, к чему страдать, рассуждал Ринат, зная, что мир - дерьмо, а ты в нём - самое чмошное, самое ничтожное из ничтожеств. ЧЕРВЬ! К тому же ещё и РОГАТЫЙ!
   Воображение.
   Благодаря алкогольным парам оно обратилось в чудовищный генератор. Случайно мелькнувшая мысль почти мгновенно обретала и цвет, и форму.
   Вот он, хладнокровно и чисто по-самурайски, вонзает себе в горло нож. Вонзает по самую рукоять... Хотя - нет! Это какое-то, скя, бабье сэппуку. Он - МУЖЧИНА и умереть должен ПО-МУЖСКИ!
   Вот он - вспарывает себе брюхо, жёстко и наглухо. Но хватит ли духа? А вдруг - позор? Нет!
   Вот он - в тёплой, налитой до краёв, ванне вскрывает вены блестящим лезвием. Фонтанирует алая кровь, брызжет и красит воду. Он просто засыпает. Мерзко. Омерзительная смерть в воде!
   Вот он - пьяный в зюзю вползает на кучу приготовленных дров, плещет вокруг себя бензином и чиркает спичкой... Боже! Как это благородно - смерть в огне! Самоautodafe!! Но - нет! Слишком уж благородно. Несправедливо! А Ксюха? Он припомнил телефонное видео, "режим реального времени"! Ведь даже, если Накир и Мункар были всего лишь бредом... то БРЕД этот вряд ли далёк от ИСТИНЫ! Иначе...
   Иначе, как объяснить тот факт, что она вдруг, без видимых причин, стала стричь волосню у себя между ног... Сколько лет она уверяла, что от этого испытывает дискомфорт - колючит и царапает... Что сталось ныне?
   А когда в последний раз они занимались сексом? А когда - она подставила хотя бы щёчку(!) для поцелуя? А - когда в её глаза одарили его теплом, вместо льда и брезгливости. Когда всё это было?
   Нет, уж - никакого огня! Пусть дорогая супруга похлопочет, подсуетится. Пусть - потреплет своего седовласого буратину и потратится на похороны, на поминки...
   К рассвету Ринат придумал, выбрал из тысячи вариантов...
   Вот он - всаживает в вену шприц и вгоняет 10 кубов чистейшего спирта... Кайф! Поистине, благородная смерть - достойная русского самурая! Смерть в алкогольном угаре...
   Удовлетворённый - Ринат вновь забылся в мятежном сне.
  
   Утром - грянула буря.
   Ксюха налетела, точно ужаленная горгулья, и сбросила Рината с постели.
   - Где масло, козлина! -визжала она. -Я в дом тащу, а он - из дому! Кормлю его, одеваю, пидораса, а он успевает крысятничать!
   Ринат безучастно лежал на полу и таращился в потолок.
   Разумеется, она права. Это он не прав. Она - ангел, он - грешник. Она надрывается на работе, администратором, отмечая прибывших/убывших, а он. Естественно, она делает ему охренительнейшее одолжение - содержа его. Ей ведь глубоко наплевать на то, что он содержал её все минувшие годы, баловал и потакал капризам. Это не в счёт. Это так должно. Это оплачено, компенсировано мандой. Ему же платить нечем - манды у него, увы, нет. И это правильно!
   Шлюха!
   Она... Она предаёт его ежечасно, ежеминутно. Масло? Это конечно же невосполнимая потеря. Тут Ксюха права своей бабьей правдой!
   Он же... Десятки раз просил, умолял её на коленях "Помоги!", но Ксюха просто брезговала его бессилием. Вместо того, чтобы протянуть мужу руку в трудные дни, как-то ободрить, дать почувствовать, что он не одинок в этом грёбаном мире. Вместо этого она, без тени сомнения в собственной святости, гнобит, втаптывает его в грязь, злобно и безжалостно, в промежутках между трахом и отсосом. в автомобиле.
   - Кому ты нахер нужен, алкашина! Кто тебя где ждёт! Ты же ни дня не умеешь отработать нормально. Недоносок! Ушлёпок! Навязался, сука, на мою шею. Хоть бы сдох!
   ...В конце концов Ксюха угомонилась и уснула. Она всегда тяжело переносила ночные смены.
   Ринат взялся за веник, следовало убрать следы вчерашней его и сегодняшней её стихий. Он принялся тщательно, не торопясь, выметать мусор.
   И вдруг - бутылка!
   Ринат даже вздрогнул - откуда? не глюк ли? Но это не было глюком. Самая что ни на есть реальная бутылка, полная разведённого спирта, ядовитой зеленью поблескивала под столом.
   ...Ринат налил полный стакан и криво улыбнулся собственному отражению в зеркале:
   - Ну, тяпнем, что ли... Алляhу Акбар!
  
   ...И вновь явственно, слишком явственно, он ощутил себя во тьме. В кромешном "казанском" одиночестве...
   Позади зияла пустота. Слева - бесновались и прыгали нетерпеливые гоблины. Справа метали чёрные жала язычков, в надежде уязвить его, завистливые хамелеоны. А впереди... Впереди тусклой глыбой выступал волшебный Алатырь-камень.
   "Так вот куда попадают все, кто дошёл до точки" - вяло подумал он.
   На макушке Алатырь-камня сидел седой, древний-предревний ворон. Маленькие, красные глазки тускло мерцали во тьме, будто путеводные огоньки... сигарет. Под камнем желтели череп и скрещенные кости. Адамова голова - символ бренности, знак конечности и тщеты. Ринат бесстрашно шагнул вперёд и прочёл корявые, налитые кровью руны:
  
   НАПРАВО ПОЙДЕШЬ - КОНЯ ПОТЕРЯЕШЬ
   НАЛЕВО ПОЙДЕШЬ - СЕБЯ ПОТЕРЯЕШЬ
   ПРЯМО ПОЙДЕШЬ - СМЕРТЬ НАЙДЕШЬ
  
   "Что за нафиг! - возмутился Ринат, глядя на бегущие вдаль дорожки. - Детский сад, скя!" Он досадливо сплюнул и дочитал:
  
   ИМЕЮЩИЙ РАЗУМ УРАЗУМЕЕТ
  
   Ринат насупился, потёр лоб и - тут его осенило:
   У меня три пути. Направо - отказ от всего и потеря имущества - путь бомжа. Налево - безумие и смирительная рубаха - путь психа. Прямо... самоубийство? Путь самурая?
   "Да, блядь. Выбор богат, как в супермаркете... - почесал он затылок. - Нормальные герои всегда идут... ВПЕРЕД!"
   ...Стараясь не шуметь, Ринат выпил остатки спирта, озорно подмигнул отражению и отыскал в кладовке капроновый шнур. Лихорадочные ночные раздумья о том, каким образом свести счёты с жизнью, представились ему полнейшим бредом, кривляньем годовалого дитяти. Какая разница - как? Главное - поставить точку.
   Теперь, когда он решился, сделалось необычайно легко. Груз всех прожитых лет - всё дерьмо мира, осевшее на душе - спал. Ринат едва ли ни порхал, как бабочка. Жизнь окончательно утратила смысл. А нахер ему - бессмыслица? Смерть совсем не пугала. Боль? Какая чушь! Разве мёртвые болеют.
   "Нормальные герои всегда идут вперёд!"
   Ринат отворил дверь в ванную.
   "Нормальные герои всегда идут вперёд!"
   Он деловито привязал шнур к трубе и проверил на прочность. Выдержит индийского слона, если тот решит вздёрнуться.
   Старательно связал петлю, одел на шею и - сел... Огненное кольцо сжалось - свет померк.
  
   ...Он очнулся от боли.
   Ксюха, дико визжа, что было сил хлестала его по щекам.
   - Дура! - хрипло рявкнул Ринат и вскочил, отшвырнув её прочь.
   - Куда?! - визгнула Ксюха.
   - Пошла на хуй! - он хлопнул дверью и опрометью выскочил из подъезда.
   Попытка самоубийства испугала его.
   Словно в бреду, в похмельном кумаре он побежал - к Богу. Туда - где серебрился купол православной церквушки. Хотелось исповедоваться, выплакаться в жилетку священника, заручиться его поддержкой. Услышать доброе и мудрое слово пастыря. И он бежал. Бежал, точно за ним гналась голодная стая облезлых гиен. Редкие прохожие недоумённо провожали его глазами.
   Бледный и трясущийся он ворвался в церковь.
   - Вы ко мне? - спросила какая-то бабка, с готовностью выглянув из иконной лавки.
   - Н-нет... Я... я... к свящ-щеннику...
   - А батюшки нет. Он уехал в епархию, по делам, - ответила бабка и растворилась восвояси.
   Ринат воспринял её слова как пощёчину.
   Но всё-таки, не теряя надежды, упрямо шагнул внутрь. Прямо - в зал...
   Склеп... Заупокойная тишь, пропитанная восковым испарением. Три громадные иконы - Иисус, Мария и Чудотворец - в упор взглянули на него.
   - Ну, здравствуй, Бог, - прошептал Ринат.
   И Бог ответил... ледяным молчанием. Всем своим существом, каждой клеточкой тела, каждым фибром души он ощутил морозную, пронизывающую насквозь враждебность! Нечто подобное он уже испытывал в детстве - со стороны отчима.
   Хмуро и растерянно взглянул Ринат на иконы, на тонкую коптящую свечку - круто развернулся и, не прощаясь, вышел вон.
   - Вот так, значит? - в сердцах вопросил он, исподлобья метнув взгляд в тусклое, серое небо. - Не любишь?. Не любишь, сука?. Ну, и пошёл ты на хуй!!
   Ринат бодро, питаемый обидой и яростью, пошагал домой.
   Чувство эйфорической лёгкости вернулось к нему. Он был окрылён. Он был свободен - ибо сделал свой выбор!
   Сейчас следовало решить, как избавиться от Ксюхи...
  
   2008, Борзя
   ***
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"