Отряд растянулся на добрые полчаса пути. С головы, где шли Элден и Сагдар, хвоста было не различить, он терялся на горизонте, тонул в пелене цвета ряженки. Там страдали рабы, тащили телеги, набитые сундуками с самоцветами. Колонну конвоировали семьдесят восемь Кед-Феррешем, выстроились по бокам на равном друг от друга расстоянии. Два ряда почти смыкались вдали, театр кукол перед ширмой-пеленой. Не убежишь.
Конь Элдена, Дым, как выяснилось, не так уж и плох. Вначале думалось, что эти кости, обтянутые вороной кожей, не провезут всадника и день. Но чем дольше Элден ехал, тем более убеждался в крепости сухожилий и выносливости мышц Дыма. Стало не страшно, что он вдруг рассеется под тобой, тряхнет гривой и испарится. Конь тоже привык к наезднику, размеренно двигался, переливаясь блестящими боками.
- Мы отлучились из Сафарраша примерно на месяц, - вымолвил Сагдар. - А меж тем, в это время началась война с Салиром.
- Предсказуемо, - ответил Элден. - После убийства салирских послов, того и следовало ожидать.
- Но войну объявил не Салир.
- И это ожидаемо. Какой некнязь в открытую пойдет на Дарагана? У Салира нет шансов.
- Ни единого. Даже несмотря, что наши войска ведет Дираиш. Весьма жалкий воевода, скажу я тебе.
- Я не разбираюсь в этих делах, - произнес Элден. - Но уверен, армия Сафарраша настолько сильнее, что и без воевод бы справилась. Салир быстро падет.
- Да, причем мы застали их врасплох. Они узнали о казни послов не сразу, а спустя много дней. Мы гостеприимно выпустили их дорогого слугу, и он поведал Карьмину совершенно другие вещи относительно наших планов.
- И какие у Дарагана соображения насчет Карьмина?
- Не знаю. Но могу сказать, что Карьмина и все семейство эн-Салир возненавидит собственный народ. Мы станем резать, жечь, топить и сдирать кожу. И во всех бедствиях вина Карьмина. - Сагдар глядел вперед. Не конкретно на что-то, а поверх дороги. В светлое будущее.
Элден не любил подобных разговоров, неприятно слушать, что именно сафаррашские солдаты учинят с несчастными салирцами. Он развернулся и направился против движения колонны, в сторону рабов, где была и Эми. Однако в отличие от невольников и низкородных, она имела право ехать верхом, будучи дочкой хранителя храма. Элден одного за другим миновал Кед-Феррешем, куклы тянулись к горизонту, словно обугленные колья Жженой рощи. Лошадь Эми, буланая кобыла, двигалась подле груженой семью сундуками телеги с корявыми колесами, упряженной четверкой рабов. Слишком великий для Эми плащ свешивался кобыле по колено. А на привалах его приходилось поддерживать.
- Еще не пожалела, что поехала с нами?
- Нет. И никогда не пожалею. - Светло-русые локоны ниспадали из-под черного капюшона. Элден отметил, что кобыла буланой масти замечательно подходит Эми.
- Ты же не знаешь, что может тебя ждать в Сафарраше.
- Зато знаю, что ожидало бы в Сад-Веште. - Эми подняла глаза на Элдена. Он видел, что ей страшно, хоть она и не показывала. - Хвала вам, достопочтенный господин, что вывезли меня.
- Не зови меня господином. Я ныне и сам себе не господин.
- Ты не представляешь, что происходит в Сад-Веште.
- Мне Ашмид вкратце разъяснил.
- Это невозможно рассказать. Чтобы почувствовать, там надо жить.
- Наверное, ты права. Но не думай, что в Сафарраше тебе будет счастье. Я сделаю, что могу, но... Все зависит от чужой милости. Я там всего лишь раб. Хотя есть один влиятельный господин, кому я оказываю важную услугу. Может, удастся выпросить для тебя угол в замке. А если нет, придется тебе жить в нижнем граде.
- Я понимаю. У меня есть некоторые сбережения, хватит на пол-лета.
- Если тебя за них не зарежут. Не хочу тебя пугать, но нижний град - не лучшее место.
- Я знаю, но мне некуда пойти. - Эми отвернулась. - Если бы ты не спас меня, я бы уже была у них. Я не знаю, как отблагодарить тебя... Я искусна во врачевании и счетоводстве, меня обучали. Я заработаю и отплачу тебе. Элдене, послушай меня...
- А? - перебил Элден. - Как ты меня назвала? Элдене? Я так давно не слышал наше звательное обращение. Сугубо вештакское. Архаичное.
- Если тебе не нравится, я не буду так к тебе обращаться. Прости, если обидела.
- Нет-нет. Я вспомнил дом и детство. И никак благодарить меня не надо. Ашмид воспитал меня и наставлял в ворожбе. Он подарил мне шанс на счастье, пусть я и не использовал его. А иначе быть мне ярмарочным горбуном.
- Прости?
- Да не важно. Я не мог не помочь дочке Ашмида. - Элден заглянул в светло-карие Эмины глаза. Тревожные, но решительные. - Хотя, знаешь, я бы и так тебе помог. А еще ты совсем не похожа на отца. Он же вашорец, а ты выглядишь, словно уроженка земель к темени от Сад-Вешта. Долины Ашвели, например.
- Я и есть вештачка. Правда, не из Ашвели, а с лугов Хлошвада, - робко улыбнулась Эми. - Я Ашмиду не родная дочка. Он взял меня из приюта десять лет назад.
"Элдене - как мило", - подумал Элден.
- Значит, он удочерил тебя, когда я уже учился в храме. Но я про тебя не знал. Да я вообще про Ашмида ничего не знал, он никогда о себе не рассказывал.
- Нам он тоже ничего о храме не говорил. Как будто бы он и не жрец, а корячится в мыловарне, о которой и не расскажешь ничего увлекательного.
- Да, скрытность - одна из благодетелей нечистых.
- Да... Скажи, а нам еще долго ехать?
- Нет, почти добрались уже. Вот-вот покажутся первые халупы нижнего града. Я вижу, ты устала.
- Я раньше никогда не уезжала из Сад-Вешта более чем на три дня, а мы уже в пути пятнадцатый.
- Потерпи. Чуть-чуть осталось.
- Все равно я счастливее с каждым днем, ведь мы удаляемся оттуда. Ты не представляешь, Элдене, не представляешь... Я начала замечать их взгляды лето назад. Потом выходила из дома только днем. Но они спускаются с пиков Рун-Халима теперь в любое время и делают, что хотят. Что хотят... В любой момент они могли меня... могли... Отец сказал, что меня заказал их десятник. Я заперлась в погребе, неделю там жила. Но от них не спастись, все решено... Я уже хотела себя...
- Ну, Эми... Теперь ты под моей защитой. Иди сюда. Кобыла дойдет и без тебя.
Элден помог ей перебраться на Дыма, посадил впереди, лицом к себе. Эми прильнула к плечу, он ее обнял. Опустил ей капюшон, убрал за ушко кудрявую прядь. Сверкнула сережка - бриллиант, обрамленный серебряным семиугольником, вештакским знамением и символом удачи. Прижал Эми к груди, запустил пальцы в волосы и большим провел по ушку. Такая милая. Конопушки спускались по щеке на шею, прятались в черном мальчишеском камзоле. И родинка на шее, как раз возле сливочного воротника, тот немножко запачкался. И кожа такая же нежная, как бархат воротника, правда, раскраснелась от долгой дороги и укусов мошки. Элдену захотелось поцеловать Эми, но он сдержался. Обнял крепче, такая мягонькая. И все на ней чужое - и плащ велик, и камзол не свой.
Въехали в нижний град, сразу же обступили нищие, калеки, просто зеваки. Сагдар приветственно поднял руку, и принялся раскидывать монеты, словно сеятель зерно. Попрошайки давились, пихали и били друг друга и, как ни странно, в погоне за мелочью больше преуспевали те, кто доселе строил из себя немощных.
Сагдар завершил ритуал вступившего в град, и внимание просителей перекинулось на Элдена.
"Зырь-ка, Ком-те, эж нечистый из замка!"
"Ага, вышел-таки. Что, нечисть, явился хворь слать? А вот те!"
Чернь сжала кулаки и скрестила руки перед грудью. Яро трясла и бубнила: "Да не впущу темный эфир, да не возымет плоть и дух мой! Да спасет мя от козней нечистого!"
Сагдар, усмехаясь, обернулся на Элдена. Зеваки сбегались на шум и звон монет, скачущих по брусчатке к набережной Аруши. Подступали все ближе к колонне, Кед-Феррешем не дали приказа остановить их. Полетели камни. Пока что под копыта Дыму.
"Нечистый мерзавец! Погубил мое дитятко! Наслал жаркую сыпь, куда теперь моя девчушка с таквими струпьями!"
"Издохли все семь! Да где видано, чтоб так разом!"
"Да что вы мыслете, он мертвечиной торгует! Эти трупы двинут нас грызть, едва ова погань им кажет!"
Все наречия Ишири смешались в нижнем граде. Место притяжения и могила.
"Эй, нечисть! Кому душу продал? Да не возымет нас твоя ворожба!"
Камни полетели ближе. Один попал Дыму в бок, жеребец фыркнул и мотнул головой.
Элден обозлился на труповоза. Понятно, конечно, что тот не мог ничего сделать, но какая-то неразумная надежда на это была. Раньше мало кто знал Элдена в лицо, а с тех пор, как он поселился в замке, молва о нечистом жреце, поднимающем мертвецов, охватила весь нижний град.
Камень попал Дыму в морду. Элден с трудом удержал коня. Что же они творят? Ведь с ним Эми.
Элден вопрошающе глядел на Сагдара, но барон не собирался ничего предпринимать. Обсуждали что-то с Холефом и смеялись.
- Ах... - Камень попал Эми в башмак.
- Вот ты сука! - Элден приметил бросившего. Косматый голодранец в расписной рубахе, наверняка краденой. Точно сын навозницы и ублюдок сапожника.
Элден выскочил из седла, косматый пытался скрыться, но от жреца так просто не уйдешь. Схватил тварь за патлы, потянул к себе, занес ногу для подсечки и... вторая нога загорелась. Элден охнул и присел, косматый вывернулся и ринулся прочь, Элден было за ним, но вспыхнула и вторая нога. Он обернулся: Сагдар стоял с кнутом и ухмылялся.
- Знай свое место, нечистый вештак! Любой из сафаршей выше тебя. Даже последняя падаль.
Сагдар развернулся и пошел обратно, к лыбившемуся младенцу Холефу. В голове смешалась тысяча мыслей. И над тысячей выросла одна. Элден посмотрел на Эми. В нее больше ничего не бросали.