Отец вызвал Галата к себе еще до обеда. Обычно столь ранние приглашения не предвещали ничего доброго. Он не понимал, за что в этот раз его можно ругать. Да, на уроках фехтования он не может даже зацепить учителя. Да, не только учителя, своих ровесников тоже. Однако это не ново, зачем же его журить за неизменные, как день и ночь, вещи? Да, он слишком много спит, отцу и это не нравится. И хороший, здоровый сон у Галата тоже был всегда. Вот и сейчас отцовский стражник выдернул его из постели, не дав ни умыться, ни даже покушать.
Галат шествовал с намеренно недовольной миной, завидя не годное для наследника расположение духа, слуги спешно расступались. По стеночкам, по стеночкам, вот так. Замечательно. Как и полагается челяди, когда мимо вышагивает их будущий повелитель.
Стражник довел Галата до Сорочьего зала и занял пост у двери. Властелин и наследник остались наедине.
- Иди сюда, садись, - вставая с трона, приказал Дараган.
Галат, сопя, поднялся по лестнице и, взглянув на отца, аккуратно уселся. Скрещенные перья оказались на уровне головы, и он прижался к ним затылком. Мягко. Приятно. Скоро ему отсюда повелевать.
- Я уже немолод, - начал Дараган, - и самое большее через пол-лета отправлюсь в золоченый чертог. И до своей смерти я хочу передать тебе кое-какие знания. Научить некоторым вещичкам.
"Надо же, - подумал Галат. - Куда понесло этого старого хрыча! Что, очередная его уловка?"
- Ты - мой наследник. Из трех сыновей я выбрал именно тебя. Мне часто кажется, что я ошибся, но твои братцы были еще хуже. Мне стоило тщательнее выбирать жен. - Дараган бросил презрительный взгляд на шеренгу невест. - Так докажи, что не зря я оставил жизнь тебе!
- Как это оставил, - икнул Галат. - Один же из них полоумный выбросился с башни Первого После, а второй умер от несварения совсем маленьким. Все же достойные знают. Легенда об убийстве - это же байка для черни.
Дараган отвернулся и смотрел в пустоту зала.
- В этот раз, сын мой, права чернь. Я на самом деле убил их обоих. Старшего с башни толкнул лазучар Эр-Вейна, а младшенького отравил самолично я. Но он и правда рос каким-то болезным, так что не жалко. А то позорил бы наш род своей негожей плотью.
Галат поерзал. В низу живота стало неспокойно.
- Знаешь, весьма удобно, когда именно достойные заблуждаются, а чернь, что с ней редко происходит, ведает истину. Пусть народ боится. Считает меня сумасшедшим. Твердая Дараганова рука. А в глазах этих баронов как раз нельзя выглядеть уж настолько беспринципным. Слишком испугаются и за свою шкуру, надумают еще чего. Нет, в то, что сыновей убил я, им не поверить. И разубеждать их не надо. А вот веру крестьян следует всячески укреплять, лазучары этим и занимаются. Пусть небылицы смешаются с истиной. Для них я жестокое чудовище, и это превосходно. Им до меня не дотянуться, а я их достать могу, так что ничего им не остается, кроме как дрожать и сочинять новые байки. И подчиняться.
- А если Эр-Вейн обо всем расскажет?
Дараган резко повернулся, раскрыл рот и выпучил глаза.
- О! Эр-Вейн расскажет! Все знают, что он говорит только то, о чем прошу сказать его я. Они подумают, что эти слова - какая-то новая моя забава.
Галат засмеялся, время от времени икая.
- Скоро меня не станет, и тебе следует самому научиться править. Удобно на троне?
Галат, смеясь, дрыгал ножками. До пола те пока не доставали.
- Сафарраш находится в сердце Ишири. Мы в окружении врагов. Враги повсюду. Поэтому править надо жестко и точно. Одна ошибочка, малюсенькая такая и сперва неприметная, - и все рухнет. Впрочем, тебе повезло. Я начинал с гораздо худших позиций. Сафарраш тогда представлял собой самое жалкое из княжеств. Да-да, тебя ведь учили, что нынешние некняжества тогда тоже величались княжествами. И были могущественнее нас. Теперь, конечно, мы выбиваем из голов эту постыдную, невероятную, невообразимую ересь. Они - некняжества с рождения мира, а Сафарраш всегда учил, направлял к свету, вел неразумных за собой и карал смрадных духом. Благодатное княжество Сафарраш - богоизбранная земля. И так должно быть всегда. Не допускай сомнений. Выверяй каждое действие. Одна неточность - и смерть нашей земле и нашему роду. Таково уж наше положение, мы зажаты врагами.
- Я понимаю. Учитель краеведения всегда меня хвалил.
- Никому не доверяй. И никого не убивай просто так. Запомни: мы не убийцы, а проводники к прозрению, если и наказываем, то за погань в душах, за грехи против разумности и правдолюбия. Если хочешь от кого-то избавиться, сначала сделай так, чтобы его более не считали человеком. Унизь, опозорь, растопчи. Чтобы, проходя рядом, люди стыдливо от него отворачивались, как от лишайного калеки. Отводили глаза. Боялись посмотреть, дабы не увидеть в нем свое будущее. Пусть ради ненаступления коего, еще более нам подчиняются. А еще пусть сами возжелают смерти этому униженному и опозоренному. Чтобы не портил им настроение, не заставлял издалека обходить его, в конце концов, сам не мучился далее. Он перестал являться человеком. Ныне он - животное. Червь, глист. А что с ними делают? Выводят. Вот и его нужно раздавить, размазать ногтем.
- Или собака! Как Сарой! - захохотал наследник.
- Ты не так уж и плох. Хотя я мечтал о другом сыне, сильном и ловком. И рано повзрослевшем. Этого не будет, в твои десять лет уже видно. Ладно, из трех неспособных - ты лучший.
- Отец! - Перестав смеяться, Галат ощутил голод. Он же сегодня еще не завтракал.
- А Сарой действительно стал собакой. Он не человек более. Я планирую в скором времени раздавить его, еще до своего отхода в золоченый чертог. Так что здесь тебе не придется утруждаться. Старикан служил мне тридцать пять лет, но он больше не справляется, провал с огненными трубками и немыслимый недосмотр за твоей сестренкой. Такая вот ошибка может и стоить нам всего. Наш род священен и непогрешим. Если у тебя будут дочери, поступи с ними так же. Убивать нельзя, помнишь? Мы не убийцы. Убивать можно только не людей более. Однако собственных дочерей ты не можешь обратить в животных, потому что это испоганит твой род. Так что ничего не остается, кроме как убрать их долой со двора, во избежание совершенно точно грядущих трудностей с девочками.
- Как же поступать с врагами, до которых не дотянуться? Их же не унизишь прилюдно.
- Если есть возможность, нужно привозить их в Сафарраш и использовать по своему усмотрению. Обретать над ними полную власть, в том числе и право убить, не прослыв убийцей. Я и хотел заполучить себе Карьмина и всю его семейку, но из-за тупости наших с тобой рабов все пока откладывается. Когда Сафарраш еще был жалок, Салир постоянно терзал наши земли. Мы усердно трудились, создавали искусные полотна, растили урожай, ковали чудные творения. Да все признавали, что в Сафарраше самый трудолюбивый люд. Даже враги. Но вот спускались с гор эти салирцы, грабили, убивали, вывозили наши зерно и скотину, фрески и гравюры, чаши и салатницы, даже дома разбирали. Воровали все, что мы летами создавали. Их князя звали Регемьяр, это отец Карьмина. Хитростью, интригами и ворожбой мне удалось с ним расправиться, Салир стал некняжеством. Осталось добить эту семейку. И ведь внучка поганого вора и разбойника Регемьяра уже была у нас! Сбежала сучонка, но мы ее поймаем, если не сдохла еще. Воровского сынка, Карьмина, тоже найдем и притащим сюда.
- Сделаем их животными! Тараканами, блохами, вшами! Раздавим клопов!
- На внучку у меня есть определенный план. - Дараган, ухмыляясь, взглянул на безоружный Кед-Феррешем. Тот покорно стоял внизу, у основания тронной лестницы. - Да, более изобретательный план. А на счет сынка я еще не решил.
- Можно я придумаю, что сотворить с Карьмином?
- Ну, попробуй.
Галат решил, что обязательно придумает нечто невиданное и очень унизительное. Но только попозже, сначала нужно покушать.
- Не забывай никогда и про Сад-Вешт. Они наши враги, но пока мы не можем нанести решающий удар. Так что держи их в вечной слабости. У Сад-Вешта все еще большой потенциал, и они мечтают вернуть прежнее величие. До сих пор у них есть некоторое духовное влияние, все-таки священный город нечистых. Держи в слабости!
- Держать в слабости! - пискнул Галат. - Ненавижу вештаков!
- Как знаешь, есть тут у нас один в замке. Пока забавная игрушка, не более, но в будущем он может сослужить нам добрую службу. А пока этого не произошло, нужно следить, чтобы он не оброс знакомствами, не получил влияние, вообще не высовывался. Так уж случается, что человек ко всему привыкает, если оставить его в покое. Если не трогать жреца, он начнет находить плюсы даже в своем положении и обязательно их отыщет! Нельзя давать ему расслабиться! Держи в постоянном напряжении. В слабости, подобно его родному Сад-Вешту. Мне известно, он уже имеет какие-то дела с Урашем. Вот такого и нельзя допускать! Я приказал Эр-Вейну послать к вештаку лазучара и припугнуть, пустив стрелы. Если окажется мало, не заставит жреца в страхе прятаться по углам, придумаю что-нибудь посерьезнее. Можно, конечно, и в темницу кинуть, но пока я хочу видеть его в хорошем состоянии, даже лучшем, чем сейчас. Есть у меня на него планы, такие, как он, все-таки раз в двадцать лет рождаются.
- А потом мы его убьем! Но сначала превратим в животное!
- Потом - да. Не доверяй также и Урашу. Он очень для нас важен, сумел за бесценок организовать превосходную работу ордена. А Кед-Феррешем - один из наших главнейших инструментов принуждения. Скорее всего, с Урашем придется разбираться уже тебе, у меня пока нет мысли избавляться от него, непросто найти замену. Когда же ты ее найдешь, неспешно начинай его порочить. У него большое влияние, резко хранителя лучше не сбрасывать. Подтачивай медленно, как вода. А когда настанет время, раскроши, как жернова. И никогда ему не верь. Ни единому слову Ураша.
Галат кивнул. Толстые щеки разрумянились.
- Ты все понял?
Галат весело задрыгал ножками.
- Хорошо. Тогда теперь выметайся, этот трон еще не твой.