Я сидел в своем кабинете и наслаждался тишиной и спокойствием.
День был теплым, и солнце светило старательно. Только куда жара делась? Словно корова языком слизала. К счастью, с изменением погоды ушли в никуда и невероятные приключения, свалившиеся нам с Лией на головы. Водитель Айдар дождался нас на том месте, где я его оставил. Вместе с Василием, Алсу и Лией я доехал до Казани. Там мы разделились. Поскольку было раннее утро, я поехал, не заезжая домой, на работу.
Открыв дверь кабинета, я оказался в такой родной и до ужаса знакомой обстановке. Других сотрудников пока еще не было, и я мог не торопясь осмыслить случившееся с нами.
Кто мог подумать, что знакомство с танком, этим милитаристическим объектом, достаточно привычным в наше неспокойное время, может повлечь столь неожиданные последствия. В последнее время в Казани и окрестностях часто снимают сериалы и художественные фильмы, и разве сразу догадаешься, что этот танк не реквизит, а какое-то загадочное устройство, изменяющее время и телепортирующее людей в прошлое.
- Стоп! - крикнул я. В кабинете никого не было, и я мог позволить себе самурайские выкрики.
- Что это я зациклился на одном и том же? - поправил себя тут же.
Меня осенила догадка.
Может, танк здесь не при чем. Может, около Дербышек существует аномальная зона. Линия перехода в прошлое. А почему бы и нет? Лия права, об этом много написано. Нам просто повезло. Скорее всего, наоборот - не повезло по страшному. Впрочем, как посмотреть... забесплатно побывали в далеком прошлом. Как Иван Васильевич.
Тут раздался звонок. Я быстро поднял трубку.
- Артур!
Это была Лия. Ни "здрасьте", "ни до свидания". Сразу к делу. На этот раз причина ее невежливости была мне вроде понятна: голос ее был едва слышен и, судя по всему, она была как никогда встревожена.
- Я стою на улице и плачу... - пролепетала она.
- Плачешь?
Холодок пробежал у меня между лопаток.
- Давай рассказывай, кто тебя обидел.
Я старался вести себя так, что ничего страшного не случилось и своим спокойствием вселить в нее уверенность.
- Лия, только не молчи... Утри слезы и выкладывай все, что у тебя накипело на душе.
На том конце трубки некоторое время был слышен только гул улицы, а потом, видимо, собравшись с мыслями, девушка сказала:
- Дело в том, что все очень странно...
И перемежая всхлипы с покашливанием, Лия рассказала мне свою грустную историю. С этого момента события завертелись, снова пугая нас неожиданными сюрпризами.
Глава одиннадцатая.
Новая незадача.
Плачет девушка в автомате,
Кутаясь в зябкое пальтецо.
Е. Осин
- Долготерпению твоему можно только позавидовать. Ты меня разыскала! - Я ощутил легкое раздражение: - Слушай, ты выяснила, куда делись ваш шофер и твой личный видеооператор?
- У меня нет оператора.
- Как нет?
- Нет. И телекомпании нет.
- Как это нет? Не понимаю...
- И я не понимаю. Вот так! Нет и все. И не было никогда...
- А где же ты тогда работала?
- На "Зефире". Раньше... эта классная, лучшая в городе телекомпания была!
- Погоди. Тормози на поворотах. Ты только что мне сказала, что ее никогда не было.
- Слушай внимательно. Раньше эта телекомпания, лучшая в городе, имелась в наличии. Раньше, когда я в ней работала. А сегодня, когда я стала искать родную компанию, я вдруг выяснила, что никогда в природе... - слышишь? - никогда ее и не было, - слабеющим голосом всхлипнула Лия.
Она говорила эмоционально и неубедительно.
Мне хотелось отмахнуться от нее, как Штирлицу от мухи.
- Одно из двух. Либо ты снова ошибаешься, либо те, у кого ты собирала информацию, нечистоплотные люди. Попробуй еще раз поискать.
- Ты не понимаешь. На том месте, где стояло здание телекомпании, теперь - казино.
Лия была молодая энергичная девушка. В ее возрасте я, наверное, тоже был такой шебутной и бестолковый. То, о чем она живописала, было непонятно, если не сказать больше - странно. И куда могла деться ее телекомпания? Может, переехала в другое здание, не вечно же занимать статус - как бы это помягче сказать? - "учебного телевидения", а бестолковый корреспондент поднимает кипиш. Руководителя телеканала я знал лично и при том очень хорошо. Когда-то Семен Михайлович преподавал в институте, был не освобожденным секретарем комсомольского бюро, а я для него делал одну заказную работу. Потом мы часто общались по разным другим поводам. Уйдя из института, в годы перестройки неутомимый Аксенов возглавил один из первых в Казани кооперативов, открыл сеть видеосалонов. Потом на базе института создал телеканал и стал его директором. Преимущество моего положения состояло в том, что многие мои сверстники заняли большие должности, заменив со временем во всех сферах старперов коммунистического периода.
Странно, но тогдашние юношеские мои прикидки во многом не оправдались. Те из сверстников, которые казались мне перспективными, сегодня чаще всего торговали на улице книгами на лотках или бичевали, не найдя соответствующего своим талантам точек приложения труда. Тихие, не привлекавшие к себе какими-либо выдающими качествами, студенты выбились в большие начальники в различных сферах жизнедеятельности города.
Знакомясь с новыми людьми, я прикидывал, кто из кого в будущем получится. Делать эти прикидки я начал давно и, должен честно признаться, угадывал редко. Кто-то буквально за год-другой становился крупным чиновником, а иной, кого я считал перспективным юношей, делал резкий рывок, уезжал в Москву, в Америку или Японию, а потом я видел его унылую физиономию у офисов разных фирм.
Почему-то вспомнился Валерий, мой школьный товарищ, занимавшийся в прошлом фарцовкой, подпольной скупкой-продажей валюты и перспективными подпольными операциями. Он каждый раз при встрече говорил о предстоящей покупке "Мерседеса", просил посодействовать при случае с получением "блатного" номера. Но, как я понял по его грустным глазам, когда я его увидел в сопровождении двух милиционеров, просьба его была чисто теоретической.
"У тебя какие-то проблемы?" - спросил я его тогда, но он отказался от объяснений, сказав, что все в порядке. И вправду, суровые представители правопорядка по манере разговора с ним походили больше на собутыльников. Может, я ошибаюсь.
Что касается корреспондентки Лии, я не сомневался, что она "выбьется" непременно. Она умеет поднять шум, создать нервозную ситуацию - стало быть, профессиональный успех ей обеспечен. Зрители любят вздорных людей. Классический пример тому Владимир Жириновский. "Комсомолка" недавно вынесла на обложку материал с фотографией - "Жириновский снова подрался" называется.
Я не удивлюсь, если трюк с пропажей канала очередной пиаровский ход с ее стороны. Только для чего? Чтобы привлечь мое внимание к себе? Вряд ли... Причина, явно, глубже зарыта.
- Лия, приезжай. Разберемся.
- Здание прокуратуры находится по-прежнему на улице Ленина?
- Да. А что?
- Хорошо, - раздался щелчок. Это Лия бросила трубку.
Еще по дороге в прокуратуру я обратил внимание на то, что в городе много каштанов. В моем городе, то есть, в той Казани, в которой я жил до злополучного эксперимента с танком, каштаны росли только в двух известных мне местах: на улице Маркса в сквере у трамвайной остановки (название не помню - та, что перед остановкой "Площадь Свободы") и возле университетского общежития для иностранных студентов на улице Аделя Кутуя.
Это было наблюдение, которое необходимо осмыслить. И при том немедленно. Где-то в загашнике у меня был кизлярский коньяк.
Тут раздался стук в дверь. Но это была не Лия - она никогда не стучалась.
- Артур, ты сильно занят? - спросил он, с подозрением оглядывая мой скромный кабинет.
- Нет, не очень. Я готов пойти с тобой даже на край света.
- Это замечательно.
Глава двенадцатая,
в которой главный герой пытается расставить точки над " I".
Он только улыбался
Под дулом пистолета.
Он запросто выдерживал
Два действия балета.
Э.Успенский
Немцы взорвали мост. Летели в небо в клочьях дыма куски металла, а также балки и стропила мостового сооружения. Солнечные лучи трудно пробирались сквозь горящие перила и густой волнующийся дым. Ничего более красивого в дальнейшей жизни отец Василия не видел. Его оглушило взрывной волной, и в госпитале, не приходя в сознание, он умер.
Обидно, но, как ни крути, не на поле боя.
Помня о воинской доблести своих предков, Василий сразу после окончания школы подал документы в военное училище. К несчастью, он был дальтоником. Как оказалось. Но, познакомившись с медсестрой, он заполучил на руки книжку, по которой определяют пригодность по зрению, и выучил все страницы наизусть.
Экзамен на хитрость и изворотливость он сдал блестяще и стал танкистом.
Василий неизменно верил во все хорошее, но из армии его с позором изгнали. Теперь, даже во время самой глубокой пьянки, он не открывал тайну своего превращения в гражданского человека.
- У вас подводная лодка "Курск" затонула?
- "Комсомолец"?
- Нет, другая - "Курск" называется.
- "Курск" - нет!
- Точно?
- Точно... Я думаю, что нет. Во всяком случае, я не слышал об этом.
Я сидел напротив Василия.
Это было кафе на улице Ленина, пропагандирующее итальянскую кухню, и, если судить по количеству посетителей, в Казани любителей спагетти и пиццы было немало.
Мы разговаривали уже в течении 15 минут. Выясняли, чем отличается один мир от другого в деталях. Было сделано много удивительных открытий.
- Останкинская телебашня горела?
- Горела.
- Так. - Я непроизвольно почесал левую бровь. - Уже хорошо, пока все сходится. Два небоскреба террористы Бен Ладена уничтожали?
- Каким образом?
- Летчики-камикадзе, захватившие самолеты и направившие их на здания Всемирного торгового центра в Америке.
- В какой Америке?
- Не тупи. В Соединенных Штатах Америки!
- Какие штаты? Соединенные...
- У вас нет Америки? Ты уверен?
- Нету, точно. Гарантирую. Может, эта страна находится где-нибудь в Африке? Тогда я могу запросто не знать. Там полно разных маленьких государств.
Боже! У них нет Америки... Впрочем, может, это даже к лучшему. Если, конечно парень дружит с головой.
- Вася, ты в школе учился?
- Ну! И что дальше?
Неожиданная мысль пришла в голову.
- У тебя политической карты мира, случайно, нет с собой?
- Есть.
- Странно. - Я был в некотором шоке. - Ты пришел подготовленным.
Мозг у меня лихорадочно заработал, сопоставляя накопившуюся информацию, а так же новые факты друг с другом.
Речь, по-видимому, шла о грандиозной мистификации.
- Просто я люблю разгадывать кроссворды, - смущенно улыбаясь, объяснил мне собеседник, - а там много вопросов по географии.
- Претензий больше не имею. Давай сюда карту.
Василий был прав. Материк на карте был, но назывался он странно: Северная и Южная Колумбия.
- Артур, ты почему совсем не пьешь? - задал вопрос в свою очередь Василий.
Я сделал большой глоток - Василий уважительно посмотрел на меня.
Теперь мысли мои путались, но зато неслись с необыкновенной легкостью. Вот что значит хорошая выпивка!
- Василий, тебя не удивляет, что ты разговариваешь с Иваном Грозным?
- Нет. А почему это должно удивлять?
- Он ведь умер несколько веков назад.
- Шутишь?
- Вовсе не шучу. Я знаю наверняка. Почему ты на меня косишься?
- Я понял, ты меня решил разыграть! Как он мог умереть, если мы его видим. Царь ходит перед нами да еще разговаривает. С умершим не пообщаешься. Если, конечно, ты - не того... С катушек не слетел.
- Погоди. Ты не находишь странным, что разговариваешь с человеком, который приходится тебе пра-пра-прадедом?
- Сколько раз ты сказал "пра..."?
- Не считай. Количество не принципиально. Мне важен сам факт.
- А что странного? Ты разве не можешь побеседовать с отцом?
- Могу.
- Вот... А с дедушкой?
- И с дедушкой могу. А вот с прадедушкой никак.
- Почему? Вы поссорились?
- Нет.
- Тогда почему?
- Он умер.
- Все верно. С мертвыми не обсудишь последние новости. Им это ни к чему!
- Давай поговорим о тебе. Получается, что ты имеешь возможность разговаривать с прадедушкой.
- Нет. Я даже с дедушкой не могу пообщаться. Он ведь умер незадолго до моего рождения.
- Эх, Вася! Ты - тормоз, и давай тормози дальше.
- Я не понял...
- Успокойся. Так и должно быть. Если бы ты сразу все понял, ты не был бы Васей!
Когда мы уже собрались уходить из кафе, вдруг выяснилось, что мы не можем подняться со стульев. Вот незадача! Напились, называется...
Глава тринадцатая.
Аудиенция.
Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальства.
Петр Первый
- Приведите их ко мне!
Приказ носил несколько глуповатый характер. Властный и достаточно громогласный голос доносился изнутри богато разукрашенного шатра.
Мы стояли в непосредственной близости от жилища в ожидании своей участи. Стрельцы, которые привели нас из леса, неуклюже топтались на месте, охваченные непонятной нам робостью.
Некоторое время до нас доносился гул приглушенного разговора, потом полог шатра откинулся и на площадку стремительно вышел человек в дорогой одежде.
- Лия! Ты только представь себе это... - прошептал я.
Если бы я прожил тысячу лет и испытал множество потрясений, то все равно не забыл бы эту картину, которая предстала перед нами.
Я сразу узнал его, хотя ни разу в жизни не видел ни на рисунках, ни фотографий. Великий князь и великий государь царь, Всея Великия и Малыя и Белые России самодержец Иоанн Васильевич Грозный!
- Это ведь... - Лия округлила глаза и стала похожа на удивленного филина.
- Да, ты права, - подтвердил я.
Невероятно, он здесь - живой, разговаривающий.
Можно даже подойти и потрогать.
- Если сейчас оглушить его приемом каратэ, история потечет совсем по другому пути, - взволнованно затараторил я Лие под ухо.
- Неправильно поступаешь, Артур...
- Уйди! Твои советы мне даром не нужны.
Впервые на концерте Высоцкого во Дворце спорта я подумал, что стоит кому-нибудь бросить гранату на сцену, и на моих глазах произойдет нечто такое, что повлияет на события во всесоюзном масштабе. Это было в 1977 году, когда на гастроли в Казань приехал поэт и певец - кумир тогдашней молодежи.
А тут сам Иван Грозный. Обалдеть!
Это как же потечет история, если я впишу в нее свои корявые строки?
- Ты что задумал? - Лия бросила на меня колючий взгляд своих стеклянных глаз.
- Есть плодотворная идея! Это будет что-то...
- Нельзя вмешиваться. Я читала о таких случаях. Появятся катастрофические последствия.
- Ладно, будешь врать, - небрежно отмахнулся я.
- Честно-честно! Об этом много написано. Например, ты убьешь в историческом прошлом бабочку, а в природе все так взаимосвязано - в результате может так получиться, что ты вовсе не родишься.
- Как это? Я-то вот он, целый и невредимый! Родился уже, как видишь...
- Ты не родишься в будущем. То есть, в том настоящем, из которого мы сюда проникли.
- Еще неизвестно, вернемся мы туда или нет. Я же хочу сделать свою жизнь здесь максимально комфортным и интересным! - сказал я самым твердым голосом, на какой только был способен. Так или иначе, надо было прекращать этот безнадежный разговор.
- Каким образом?
- Я убью Ивана Грозного и провозглашу себя императором.
- Артур! - Сердитый огонек мелькнул в ее глазах. - Ты говоришь это серьезно?
- Как никогда. Посмотришь, как весело все закрутится...
Развить мне свои фантазии не удалось. Царь закончил свой диалог с высоким стрелецким начальством и повернулся всем корпусом к нам. Государь непосредственно обратился ко мне:
- Что умеешь делать?
Я выпятил вперед свою могучую грудь.
- Царь Иван, - торжественно начал я, - довожу до вашего сведения, что я обладаю разносторонними и удивительными талантами.
Приближенные царя стали переговариваться между собой, явно заинтересовавшись моими способностями. Видимо, проблема с кадрами в царевой армии стояла довольно остро.
- В фортификационных делах силен?
- Специалист, - скромно похвалил я себя.
- Инженерным искусством владеешь?
Царь сказал "анженерным", по-моему. В целом, я его понимал.
- Да, - сообщил я, - если надо, любой подкоп - под любую крепость. В лучшем виде.
Лия обожгла мое ухо горячим шепотом:
- Ты что замыслил? - зашипела она.
Я отошел от нее и громко, чтобы все слышали, сказал:
- Я напрасно трачу с тобой свое золотое время.
- У меня оно тоже не алюминиевое, - привычно вступила девушка в пререкание.
- Вот как. Платиновое что ли?
Лия обиделась.
- И не остроумно вовсе, - заявила она.
Но царь был на моей стороне.
- Уберите женщину, - потребовал он громогласно.
Стрельцы поторопились ублажить просьбу своего начальства. При том очень споро.
Это мне и было нужно.
- Государь, если хотите, я могу организовать взятие Казани в лучших традициях древнего Рима, - предложил я. - Уверяю, вы войдете в историю как крупный полководец, умело проведший осаду и штурм неприступной крепости.
Государь скромно опустил голову вниз. Метод Карнеги - я видел это! - определенно приносил положительные результаты.
- А еще чем владеешь? - царь деликатно перебил меня.
- Компьютером, - брякнул я и покосился на Василия: не сказал ли я чего лишнего?
- Толмач? - догадался Иван.
- Вроде того, - хмыкнул я, неопределенно помотав головой.
- Сотоварищ твой. - Царь, подобно мне, тоже покосился на Василия. - Помощник тебе, поди?
- Да, - энергично закивал я. Было бы неумно не использовать его подсказки.
Цари в прошлом делали все, чтобы не заскучать. Более того, они не были эгоистами и для развлечений привлекали народные массы. В основном, в качестве пушечного мяса.
Я не сомневался, что прямо сейчас мы будем завербованы в действующую армию.
Прошло несколько дней. Лия искусала одного из сопровождавших ее стрельцов, а поскольку прибить упрямицу у конвоиров права не было, то окружающие стали ее бояться. Даже не так, просто старались держаться от нее подальше.
Что касается Алсу, она вела со мной себя очень любезно. Похоже, моя эффектная беседа произвела на девушку самое лучшее впечатление и, стало быть, у меня появились реальные шансы завладеть ее сердцем.
Если вспомнить мысли того периода моей жизни, то можно сказать просто: я влюбился. Долгими вечерами, бродя около стрелецких костров, я размышлял, и мысли мои носили светлый характер. Еще бы!
Когда я читал книги различных авторов, то там была удивительная и приятная закономерность: главный герой знакомился с красивой девушкой и повествование шло вокруг их отношений. По иронии судьбы ранее, до встречи в лесу с Василием и Алсу, главному герою, то есть мне, приходилось общаться с Лией, которую назвать смазливой не повернулся бы язык даже у Квазимоды.
Василий беспрекословно выполнял мои поручения, стараясь соответствовать разработанной мною легенде. В результате, как вы понимаете, ему приходилось часто отлучаться от выделенного нам шатра, и мы с Алсу оставались подолгу вместе. Единение не получалось из-за капризного и вздорного характера Лии, которая вдруг обнаружило свое кровное родство с Мегерой.
Между тем я только и думал, как покинуть лагерь и вернуться домой. Обладая некоторой свободой в передвижениях, это было сделать нетрудно. Но из-за неправильного поведения Лии (у нее сразу не сложились отношения с нашими новыми приятелями из лагеря Ивана Грозного), возле нашего шатра вечно слонялись обозленные стрельцы. Похоже, они готовили вздорной девчонке какой-то малоприятный подвох. Так что мы все вместе одновременно удалиться за территорию расположения войска никак не могли. И это было очень и очень плохо.
Я должен был что-нибудь придумать.