Adam Kadmon : другие произведения.

Вторая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Теперь ты любишь меня?

   Neon Genesis Evangelion и персонажи данного произведения являются собственностью Хидеаки Анно, Ёсиюки Садамото и студии Khara.
   Ссылка на оригинал: https://www.fanfiction.net/s/3106504/1/The-Second-Other
   Фанфик содержит ненормативную лексику.
  
  
   - Эй, Синдзи-кун, - позвала Мисато, лёжа лицом вниз на своём футоне, - принеси мне пива, ладно?
   Было почти одиннадцать часов воскресного утра, отвратительно светлого и солнечного. Шторы на её окне плохо справлялись с остановкой надоедливых солнечных лучей на пути в комнату, и Мисато начала подумывать о том, чтобы закрыть его картонкой. Но нужные для этого монументальные усилия почти мгновенно отвратили её от этой идеи.
   Ну или она могла заставить Синдзи сделать это.
   - Синдзи-кун? Где ты?
   Проснувшись так рано в свой выходной, она осознала неотвратимость двух вещей. Первая: ей потребуется как минимум две банки перед тем, как подняться с постели. Вторая: этими банками её должна снабдить де-факто горничная - некто Икари Синдзи.
   - Син-тян, - протянула она громче, - где моё пиво?
   Её мольбы были услышаны: дверь сдвинулась вбок, и в комнате зазвучали усталые, но покорные шаги. По-прежнему лёжа лицом вниз, Мисато вытянула руку в ожидании жёсткого прохладного великолепия закрытой банки пива. Простое удовольствие - сжимать холодную банку в пальцах до тех пор, пока они не начнут побаливать. Это делало предвкушение гораздо сильнее.
   Но когда с ладонью так ничего и не встретилось, она рассерженно помахала рукой вверх и вниз.
   - Сегодня, Синдзи-кун. Боже.
   Она услышала предательское бульканье резко поднимаемой банки, затем пронзительное шипение воздуха, и металлический цилиндр врезался ей в череп.
   - А-а-а! - закричала Мисато, свернувшись в клубок. - Проклятье! Больно!
   - Тогда в следующий раз неси его сама.
   Майор резко откинула одеяло, встревоженная искренним отвращением в ответившем ей голосе и его необычной высотой. Её затуманенные, слезящиеся глаза сфокусировались на всклокоченной гриве огненно-рыжих волос.
   - Аска!
   - Браво, Шерлок.
   - Но... но где Синдзи-кун?
   - Наслаждается своей жалкой жизнью, - Аска потёрла глаза. - Этот дебил должно быть пришёл домой после того, как ты уснула, и ушёл перед тем, как проснулась. Его здесь нет. - Девочка вновь глянула на женщину с отвращением и направилась к выходу. - Попечительница.
   - Эй! Я работала полночи, чтобы ты могла продолжать пилотировать, милочка! И - чёрт возьми - у меня кровь идёт, Аска! Господи Боже!
   - Из рассечений обычно идёт кровь. Прекращай быть размазнёй. Ты хотела пива и я его доставила. Не жалуйся теперь. - Рыжая продолжала уходить.
   Не имея при себе пистолета, Мисато решила запустить в неё ближайшим подручным предметом. Но к тому моменту, как она схватила пивную банку и приготовила свою пораненную голову к задаче выбить этой самой банкой пару зубов из челюстей Второго Дитя, рыжая уже ушла. Банка пролетела сквозь квартиру и врезалась на кухне в то, что могло быть вчерашними тарелками.
   - Дерьмо, - сказала Мисато.
   Она проковыляла на кухню, по-прежнему держась за голову, чтобы остановить кровь. Рана не была серьёзной, но одной только причины её появления было достаточно, чтобы взбесить Мисато. Она распахнула холодильник и выудила оттуда несколько кубиков льда. От холодного прикосновения она вздрогнула, нахмурившись из-за липкого ощущения крови, текущей сквозь её волосы.
   - Испорченная малявка, - прошипела она.
   Мисато переложила лёд в другую руку и вытерла лоб свободной, глядя вверх в тщетной попытке увидеть рану. Она вздохнула и тяжело плюхнулась на стул, когда наконец поняла, что нет, она не может отделить глаза от глазниц, чтобы посмотреть на верх своего черепа.
   Остатки вчерашнего позднего ужина раскинулись перед ней, как пир профессионального бездомного. У неё были мимолётные воспоминания о том, как она схватила смесь остатков из холодильника, слишком уставшая, чтобы разогреть их. Она ела за столом, забитым грязной посудой и объедками.
   Мисато моргнула.
   Посуда по-прежнему была здесь. Раковина тоже была почти полностью забита. Странно. Обычно Синдзи управлялся с этим делом как только оно возникало. У него, казалось, была аллергия на грязь. Почему сейчас он увиливал от своих обязанностей? Мисато была очень далека от роли строгого надзирателя, но всё же ожидала чего-то в обмен за своё попечительство. Обязанности, разделённые между подростками, не были особо тяжёлыми или отнимающими много времени (Она была в этом уверена. Она по-прежнему считала себя слишком молодой для того, чтобы иметь детей-подростков, и для неё работало всё, что бы ни подтверждало это), но она чувствовала, что ожидать немного ответственности было совсем не лишним.
   И если уж на то пошло, то в те немногие разы, когда они могли собраться вместе на ужин, с Синдзи было что-то не так. Он казался чем-то отвлечённым и часто не отзывался на попытки завязать разговор. В последнее время Мисато действительно мало времени проводила дома - после Четырнадцатого Ангела работа медленно убивала её. NERV всё ещё нуждался в надёжных людях, и майора, следящую за финальными стадиями восстановления, затянуло в болото практически ежедневных двойных смен. Вдобавок командующий Икари, казалось, ускользал каждый раз, когда ему взбредало в голову. После успешной активации системы автопилота его отсутствие никого не удивляло.
   И, конечно, ещё надо было учитывать Кадзи. Порой она ругалась про себя, что ему надо так много внимания, что ей лучше было бы с Хьюгой.
   - Ему бы это понравилось, - сказала Мисато с ухмылкой. - Извини, но ботаники не по моей части.
   Она опять проверила рану, нахмурившись, когда пальцы оказались всё так же запачканы красным, и выругалась на Аску, надеясь, что для высокомерных, хвастливых, язвительных, стервозных иностранных заноз в заднице в аду есть отдельный котёл.
   Мисато кинула подтаявшие кубики льда в раковину, где они загремели на тарелках, и как раз собиралась вылить туда же банку любимой газировки Аски, когда открылась дверь в квартиру.
   Мисато нахмурилась, пытаясь понять, кого могло принести так рано. Она взглянула на часы. Хорошо, так поздно.
   Она услышала, как кто-то снял обувь и прошёл в коридор. Мисато выглянула.
   - Синдзи-кун? - спросила она, когда мальчик зашёл в комнату. - Где ты был?
   - Просто погулять вышел, - ответил он.
   - В воскресенье утром? - она покачала головой. - Ну, неважно. Если хочешь испортить свой единственный выходной - дело твоё. Но в следующий раз оставь записку иди ещё что-то. Или хотя бы скажи Аске.
   - Вы в порядке? Почему вы так держите голову?
   - О, у меня всё шикарно. Твоя соседка решила уронить банку пива мне на голову. Отличный способ пробуждения. - Мисато поморщилась, осторожно проверив рану указательным пальцем. - Всё ещё идёт кровь. Чтоб её.
   Она повернулась к двери Аски.
   - У меня всё ещё идёт кровь, иностранная ты ведьма! Надеюсь, ты сейчас спишь крепко и сладко! Очень надеюсь!
   - Выглядит не очень страшно, - сказал Синдзи, встав на цыпочки, чтобы посмотреть на рану сквозь её волосы. - Просто серьёзный синяк. Немного опух, думаю, несколько дней будет побаливать.
   Мисато подняла бровь.
   - Сейчас в школах учат первой помощи?
   - ...нет, я просто как-то увидел по телевизору документальный фильм, - он робко улыбнулся. - Я ничего особо не знаю. Простите.
   - Ну ладно, - майор вздохнула. - Проходи, садись. Сегодня очередь Аски готовить, так что скоро нам привезут еду.
   Она потёрла руки, усевшись за стол.
   - Надеюсь, она снова закажет в том тайском ресторанчике. У них есть те классные маленькие острые штучки с жёлтым соусом и... Синдзи-кун, ну же. Посиди со мной, - она похлопала по столу рядом с собой.
   - Я... думаю, я постою.
   - Почему? - она посмотрела на мальчика. - Ты в порядке? Ты как-то странно стоишь. Ты хорошо себя чувствуешь?
   - Да. Просто я немного устал. Думаю, я пропущу обед, если можно. Хочу прилечь на немного.
   - А, ладно. Хорошего отдыха.
   Мисато смотрела, как он идёт в свою комнату, слегка прихрамывая. Словно у него болела поясница или копчик. Она встала и выудила пивную банку из раковины.
   - Синдзи-кун, - позвала она, - не забудь потом помыть посуду, хорошо? Её тут много скопилось.
   - Да, точно. Простите. Я, видимо, забыл.
   - Не забудь теперь, - сказала Мисато, сделав хороший глоток. - Она тут как бельмо на глазу.
   - Хорошо, не забуду, - Синдзи открыл дверь в свою комнату, взглянув на табличку "Гнёздышко Синдзи". Он отвёл взгляд и слегка покачал головой.
   - Ты точно в порядке? - вновь спросила Мисато, смотря на него краем глаза.
   - Да, - сказал он, глядя на пол у своих ног, - я в порядке.
   Майор закатила глаза, не отрываясь от банки. Синдзи всегда был немного странным. Похоже, эта ночь выдалась не из лёгких. Она могла посочувствовать: в кошмарах не было ничего весёлого. И она могла лишь гадать, какими они были у него. Особенно в последнее время.
   - Ладно, - сказала Мисато и отвела взгляд, когда он зашёл к себе. Его дверь закрылась, и все мысли о нём выветрились из её головы.

***

   Со вздохом Синдзи вышел из ванной, оставив ладони на несколько секунд касаться закрытой двери. Он облизал пересохшие губы и стёр испарину со лба. Неужели это всегда было так больно?
   Он посмотрел на ладонь и увидел, что она сжималась и разжималась, будто рефлексивно. Ногти царапали поверхность двери. Длинный, искажённый скрип, приглушённый давлением и силой. Он наблюдал, как пальцы скользили вниз, затем выпрямлялись вновь. Как сердцебиение. Как пульс, чужой и оглушительный под его кожей, который будет давить и мучить, пока не останется ничего.
   - Синдзи.
   Он поднял глаза. Он смотрел на дверь, пытаясь сосредоточиться. Сосредоточиться на двери, сделанной из тонкого дерева, с серебристой металлической щеколдой и ручкой, которая вела в маленькую комнату со стиральной машиной и вешалкой для сушки одежды и корзиной для грязной одежды, которая ещё пока не прошла через стиральную машину, которая была в маленькой комнате с вешалкой, которая скрывалась за дверью из тонкого дерева с серебристой металлической щеколдой и ручкой, которая
   - Синдзи.
   вела в удивительно просторную ванную с осевшей ванной и дренажным отверстием посередине кафельного пола которое заржавело из-за частого использования но это только добавляло шарма квартире потому что сейчас они не могли себе позволить слишком много но всё равно она была милой и уютной да уютной на этом слове они остановились и
   - Синдзи. Дебил. Тупой извращенец.
   Подзатыльник.
   - Что? - спросил он.
   - С дороги, - рявкнула Аска, стоявшая сзади со скрещёнными на груди руками, нетерпеливо топая ногой. Она испустила впечатляющий своей длиной вздох.
   Когда он и после этого не исполнил её желание, она схватила его за тонкие руки и силой отодвинула в сторону.
   - Боже, - прорычала рыжеволосая, - каким чудилой ты стал. Прочь с дороги. Или великий и непобедимый Синдзи-сама желает захватить ванную ещё на час?
   Синдзи быстро заморгал.
   - Ой, прости, - он посмотрел на её свирепое лицо. - Аска. Прости, Аска.
   - Неважно. Боже, что ты там вообще делал? - спросила она с нотками отвращения в голосе. - Звучало так, словно у тебя там булыжник выходил.
   - Всего лишь небольшой запор, - сказал он. - Видимо, съел что-то не то. Прости.
   - Неважно, - сказала она, задрав нос. - Надеюсь, там не воняет.
   Она прошла мимо него вспышкой рыжих волос и хлопнула за собой дверью.
   Дверью из тонкого дерева с серебристой металлической щеколдой и ручкой и
   Синдзи покачал головой и опять вздохнул.
   Он устал. После возвращения из месячного пребывания внутри Евы-01 сон больше не давал отдыха. Его поразило, что целый месяц пролетел мимо него. Это казалось невозможным. Как он мог прожить без воды и еды тридцать дней? Он ел LCL? Его мутило от этой мысли. Поглощать что-то, от чего так сильно пахнет кровью...
   Когда у меня пошла кровь в первый раз я так боялся я думал что заболел и не сказал никому но моя тётя нашла красную одежду потому что тогда я оставался с ней и объяснила что это естественно это часть взросления и
   - Синдзи?
   Он поднял взгляд.
   - Синдзи-кун? - повторила Мисато. Она сидела за столом, сложив газету пополам. - Ты в порядке? Ты выглядишь... не знаю, как будто где-то далеко в мыслях. Хорошо себя чувствуешь?
   - Да... да, просто... - он покачал головой. - Я в порядке.
   - Ладно. Хорошо, - она смотрела на него некоторое время. - Синдзи-кун? Хм... ты говорил, что примешься сегодня...
   - К чему?
   - Посуде.
   - Чему?
   - Посуде, Синдзи-кун, - сказала Мисато со вздохом. - Посуда в раковине. Ты сказал, что вымоешь её. Она уже превращается в нечто злобное.
   - А, точно. Простите. Я забыл.
   - Тогда сделай это, пожалуйста. И не забудь в следующий раз. Я не хочу постоянно напоминать тебе и маленькой графине о ваших обязанностях.
   - Верно. Простите.
   Он остановился на половине шага в сторону кухни, почувствовав холодное прикосновения мокрого пятна на задней части брюк. Его кровь застыла в жилах. Он сглотнул.
   - Можно мне позже это сделать? Я всё ещё довольно уставший и у меня болит голова, но обещаю, что на этот раз вспомню.
   Мисато вновь вздохнула. Нервная улыбка, беспокойное ёрзанье на месте, трогательная послушность... она бы скучала по этому. Она бы скучала по нему.
   - Конечно, - сказала она. - Но я настаиваю, ясно? - Она улыбнулась.
   - Хорошо.
   Он попятился к своей двери, держа руки на брюках. Натолкнувшись на неё, он нащупал ручку.
   - Синдзи-кун, - сказала майор, не глядя на него, - у тебя завтра утром синхротест.
   Она подождала его ответа, сжав губы. В последнее время его показатели снижались, и хотя они по-прежнему были лучше, чем у Аски или Рей, ухудшение стало очевидным. Она совершенно не представляла, как он к этому относился.
   - Он будет рано, так что отдохни, хорошо?
   - Конечно, - был ответ. Потом звук закрывающейся двери. Потом тишина.
   Потом из ванной вышла Аска. Она медленно посмотрела по сторонам, в конце концов её глаза остановились на Мисато.
   - Где Синдзи?
   - В своей комнате. А что?
   - Просто... - она взглянула на его дверь. - Он... в порядке?
   - Да, - Мисато подняла взгляд. - В чём дело?
   Аска покачала головой и пренебрежительно усмехнулась.
   - Потому что в ванной пахнет мёртвой скотиной, - она ушла в свою комнату, хлопнув дверью.
   - Подростки, - сказала Мисато, закатив глаза, и вернулась к газете.

***

   Путь в NERV на следующий день был медленным и тихим. Город по-прежнему находился на финальной стадии восстановления после нападения Четырнадцатого, и движение временами вставало из-за объездов и дорожных работ. Несмотря на их заметность последние несколько недель, Мисато всё ещё было не по себе проезжать мимо. Этот город должен был быть крепостью, замком, в котором демоны внешнего мира не могли навредить им. Думать так было высокомерно, но из-за её круга общения было тяжело не стать слегка наглым.
   "Но лишь спесь заставляла меня думать, что Ангел никогда не сможет коснуться нас".
   Мисато остановилась на красный свет и посмотрела в зеркало на детей на заднем сидении. Синдзи смотрел в окно. Аска хмурилась. Со времени последней битвы она была совсем не в духе. Она даже ни разу не потрудилась прийти к Еве-01 за весь тот месяц, пока Синдзи не было. Даже Рей пришла один раз, тихо смотря на меху с высокого мостика.
   Рыжая весь месяц провела дома, без сомнения распиная себя за пережитую неудачу - по крайней мере, до тех пор, пока не могла "наказать" Синдзи за неё.
   Мисато вздохнула. Её заменитель семьи разваливался на части. Дело так и не дошло до того, чтобы они чувствовали себя свободно рядом с друг другом, но так было лучше, чем жить по одиночке. Для всех них. Мисато знала, что плохо переносила одиночество, и чем меньше будет сказано о проблемах Синдзи из-за отца, тем лучше. И Аска, несмотря на свой острый язычок и открытое презрение к соседям по квартире, жаждала постоянного внимания. В некотором смысле, все они использовали друг друга. Но как минимум для Мисато в этом не было ничего страшного. У неё никогда не было модели счастливого дома.
   Она старалась изо всех сил, действительно старалась, но в последнее время всё было таким... натянутым. Сдерживаемая враждебность. Мисато знала, что не была настолько заботливой, как должна была, но неуловимая правда, на которую ей открыл глаза Кадзи, казалось, была почти у неё в руках. Она могла почуять её. Правда о Втором Ударе, Ангелах, Евах, мире, обо всём. Она хотела знать, должна была знать. Для чего на самом деле нужна была зловещая сила Евангелионов. Почему Ангелы продолжали нападать на Токио-3. Почему убили её отца. И ради какой судьбы так отчаянно сражалось человечество.
   И пока она преследовала одну цель, все остальные отошли на второй план. Она знала, что не годилась на роль родителя - в её уме это был непоколебимый факт. Ей нравились дети, она всегда улыбалась тем, кого видела в городе, и махала им, если они смотрели в её сторону. Но ответственность воспитания человека ужасала её. Что если она сделает что-то не так? Что если у него будет психологическая травма, или она научит его плохому?
   Что если он станет таким же, как она?
   Мисато хотелось бы, чтобы у неё было больше сострадания. Хотелось, чтобы она могла быть рядом с Синдзи и Аской, слушать их, утешать их, любить их. Но если человечество и NERV продолжит идти по пути перед ними, то всё, что она бы сделала, не имело бы значения. Она хотела верить, что сражалась ради них, ради светлого будущего, ради мира, чья судьба не зависела бы от детей. Такова была важнейшая правда, которую она повторяла про себя каждый раз, когда не могла заснуть. Это ради них. Всё ради них.
   Она вновь взглянула на детей. Аска по-прежнему бурлила от злости, с трудом поддерживая спокойный фасад. Синдзи по-прежнему смотрел в окно, выглядя при этом совершенно погружённым в себя. Мисато нахмурилась, беспокоясь. В последнее время он, казалось, часто так делал. Она не могла винить его. Так много вещей недавно покатились в ад.
   Она хотела, чтобы он открылся ей. И в то же самое время благодарила породившего человечество мёртвого бога, что он никогда так не делал. Она не могла придумать что сказать, чтобы ему стало лучше. С момента его возвращения она была аккуратна с ним, ходила на цыпочках, не желая напугать или перевозбудить его. Просто в её голове тихо ворчала одна маленькая, ноющая мысль. Что после того, как он растворился внутри того монстра и сожрал Ангела целиком, что может быть, лишь может быть...
   Он больше не человек.
   Мисато яростно прикусила себя за щёку. Она хотела забыть эту мысль. Но после всего, что показал ей Кадзи, после всех секретов и лжи, которые NERV скрывал от неё, после кошмара, в который превратилась реальность...
   "Он всё тот же", - подумала она. - "Он всё ещё Синдзи. Он не изменился. Ничего не поменялось. Он всё ещё Синдзи".
   Она опять посмотрела на него. Он выглядел так же.
   - Не могу дождаться сегодняшних тестов, - проворчала Аска с заднего сиденья, заметив взгляд опекунши. - Не могу дождаться, чтобы увидеть, как потрясающе напрасны мои старания по сравнению со всемогущим Синдзи-сама. Может быть, они устроят для тебя вечеринку. С большим тортом. Одна свеча за каждый балл, на который ты опередил меня. Как тебе? Задуть эти свечи, пока твоя личная группа поддержки подбадривает тебя за спиной?
   - Аска, - процедила сквозь зубы Мисато.
   - Нет, правда, готова спорить, ты бы подумала, что это хорошая идея. Повысить мораль нашего человека-армии. Кому нужны слабые девчонки вроде меня и Первой, когда большой, сильный и мужественный Синдзи готов сражаться? Точно не команде мостика, которая обязана ему жизнями. Точно не тебе, которая, должно быть, растаяла, когда он спас и твою жизнь тоже, как настоящий герой, яркий и волнующий. Он может погрязнуть в жалости к себе, но когда дело дрянь мы всегда можем положиться на Синдзи. Даже если теперь он больше Ева, чем человек.
   - Аска!..
   - Так что устройте вечеринку. Закатите охеренную гулянку и пригласите всех, кто любит и обожает дурака Синдзи!
   - Аска!
   - И, конечно, - сказала Аска, пододвинувшись к Синдзи, - ты бы так обрадовался, если бы там был и папочка, да?
   - Сенсей, - прошептал Синдзи.
   Рыжая отодвинулась с озадаченным видом.
   - Замолчи, Аска! - крикнула Мисато. - Господи Боже! Хватит петушиться и оставь его в покое! Может быть, он не был бы так нам нужен, если бы ты и Рей не были так некомпетентны. Нет рук? Нет винтовки? Беги прямо на врага! Отличный план. Я в шоке, что он так невероятно провалился.
   Аска отшатнулась, словно её ударили, её лицо начало искажаться от злости.
   - Ты всегда на его стороне, - прошипела она.
   - Аска...
   - Нет! Ты всегда на его стороне! Каждый раз! Неважно, что происходит, или как сильно он лажает. Неважно, как это нечестно для меня, ты всегда на его стороне. И знаешь что, Мисато? Я никогда не убегала. Я никогда не сомневалась в командирах. Я никогда не впадала в уныние только потому что со мной случалось что-нибудь дерьмовое. Так что давай, защищай Синдзи, как ты обычно это делаешь, но не рассчитывай на меня в следующий раз, когда он решит вести себя как ссыкло и опять сбежать из города!
   - Аска! - Мисато ударила обеими руками по рулю. Машина затряслась. - Хватит, - выдохнула она. - Пожалуйста.
   Машина сдвинулась с места. Аска нахмурилась и повернулась к мальчику рядом с ней. Он выглядел так, словно ничего не слышал. Он просто смотрел в окно. Она хотела, чтобы он отпрянул от неё, или разозлился, или заплакал, или что-нибудь ещё. Она хотела, чтобы ему было больно, так же больно, как и ей, потому что он был тому причиной. Она хотела, чтобы он страдал. Она хотела вновь увидеть его кровь, подобно тому, как она украшала унитаз прошлой ночью.
   - Скажи что-нибудь, - прошептала ему Аска. Он не ответил. - Скажи что-нибудь, чёрт бы тебя побрал. Кончай прятаться в своём маленьком мирке и скажи что-нибудь!
   Она ударила его по руке. Он не отреагировал.
   - Хватит игнорировать меня!
   Машина остановилась.
   - На выход, - прорычала Мисато. Костяшки её пальцев побелели на руле.
   - Что?
   - Сейчас же выходи из машины.
   Мисато не стала ждать, когда она подчинится. Она распахнула водительскую дверь и быстро подошла к задней, резко выдернув Аску за руку, как только её дверь открылась на сантиметр.
   Они криво припарковались на разделительной полосе снаружи одного из пропускных пунктов NERV перед монорельсовой линией. Заднее левое колесо всё ещё было на дороге. Справа стояло дерево, загораживая собой утреннее солнце. Город окружал их.
   Мисато развернула девочку, прижав спиной к машине, удерживая её руками. Она приблизила своё лицо почти вплотную к её.
   - Он едва не погиб, - заявила майор, сжав губы.
   - ...и что? - пробормотала Аска, отведя взгляд. Она попыталась отдалиться от женщины. Она никогда раньше не видела Мисато такой разъярённой. - И что? Каждый раз, когда я иду и сражаюсь, я...
   - Он едва не погиб. И коль уж ты не явилась на спасательную операцию, дай я расскажу, что произошло. Мы облажались. - Мисато подождала, пока Аска не посмотрит на неё. - Мы облажались, и я рыдала, как дитя. Потому что со всеми нашими знаниями, всеми научными достижениями, нашей раздутой самоуверенностью и гордостью, мы облажались. Мы подвели единственного мальчика, который снова и снова спасает наши жалкие жизни. Даже хотя он должен переживать адские муки, даже хотя он, наверное, желает собственной смерти. И когда я поняла это, я рыдала сильнее, чем когда-либо в жизни. Все мы подвели его, убили его, и всё это было впустую.
   Все умирают. Я это знаю. Все люди умирают. Так что какая разница, сможем ли мы спасти мир? Нет никакой разницы. Потому что рано или поздно мы все убьём друг друга. Вот и всё, что будет ждать нас в конце этой войны. Не счастье, не слава, не рай. Смерть. Вот и всё, что нас ждёт.
   И я рыдала не потому что однажды я умру, или ты умрёшь, или умрут все те, ради спасения которых мы работаем. А потому что мы убили его, и убили ни за что. Какой, чёрт возьми, смысл во всём этом, если мы жертвуем всеми, кем пожелаем, на алтаре человеческих грехов? Если мы верим в дерьмо, о котором говорим, то должны делать всё для спасения всех, кого можем. Мы не должны отправлять детей убивать и ждать, когда их убьют. Все жизни должны быть равны. Но это не так. Не в глазах NERV. И поэтому мы не отличаемся от врага. В чём смысл всего, что мы делаем, если для этого мы должны убивать?
   Но он вернулся, - сказала Мисато. - Он вернулся, несмотря на то, что сказала Рицко и MAGI, и знаешь что? Я уже кричу на него из-за сраной посуды.
   Так что слушай меня очень внимательно, Аска. Я скажу тебе это лишь один раз. И мне плевать, если ты сделаешь это только для того, чтобы я заткнулась, или чтобы доказать, что я не права, или показать миру что у тебя есть сердце. Мне плевать. Но поверь мне: теперь ты будешь лучше относиться к Синдзи. Я не хочу, чтобы ты была его другом. Я не хочу, чтобы ты притворялась и обнималась, и целовалась, и смеялась с ним. Я хочу, чтобы ты перестала делать вид, будто он - Ангелы, которые побили тебя. Я хочу, чтобы ты обращалась с ним, как с человеком. Не разговаривай с ним, оказывай ему холодный приём, неважно. Но никогда заставляй его жалеть, что он вернулся ко мне. Сделаешь так ещё раз, и я отправлю твою никчёмную задницу в Германию, не моргнув и глазом. Всё ясно?
   Всё тело Аски дрожало от бешенства. Её зубы были крепко сжаты, в глазах блестели слезы ярости, костяшки трясущихся кулаков побелели.
   - Всё ясно? - вновь спросила майор.
   - Да... госпожа майор.
   Аска подождала, пока Мисато не сделала шаг назад, и вернулась на своё место в машине. Девочка тихо села, держа спину прямо на спинке сидения, смотря вперёд невидящим взглядом. Она не смотрела на Синдзи. Синдзи не смотрел на неё. Он по-прежнему смотрел в окно, точно так же, как когда Мисато остановила машину.
   Майор вернулась на водительское кресло мгновением спустя, тут же машинально включив передачу. Она выехала обратно на дорогу и продолжила их путь в NERV в тишине. Здания, люди, машины, деревья, места, жизнь мелькали размытыми полосами за их окнами. "Рено" рычало и гудело. Звуки далёкой стройки долетали до их ушей на крошащихся серых крыльях. Все молчали.
   Синдзи медленно моргнул и опустил глаза на свою ладонь. Она вновь сжималась и разжималась. Он смотрел на неё так, словно видел впервые. Он внимательно разглядывал короткие ногти, тонкие суставы, почти невидимые вены, проходящие почти под самой кожей. Всегда ли его руки выглядели так? Всегда ли у них была такая форма и размер? Всегда ли...
   Порой ему нравится, когда я делаю это руками.
   Он потряс головой и посмотрел на рыжеволосую девочку с очень серьёзным лицом рядом с ним. В её голубых глазах сверкала эмоция, которую он не мог точно назвать. Она не ответила на его взгляд.
   Наконец он перевёл взгляд обратно на окно. Он был в очень странном городе. Здесь здания росли из неба.
   - Идите сразу в раздевалки, - невозмутимо произнесла женщина, ведущая машину, - мы опаздываем.
   - ...да, госпожа майор.
   Он взглянул на подавшую голос девочку. Затем вновь отвёл. Он наморщил лоб.
   - ...Кёко? - прошептал он себе под нос. - Так её звали?

***

   - Это катастрофа, - сказала Рицко, злобно кусая сигаретный фильтр. - Это просто ёбаная катастрофа.
   На командном мостике, смотрящем на зал синхротестов, были только она и Мисато. Остальные техники постарались убраться отсюда при первой же возможности. Сегодня Рицко вышла на тропу войны, срываясь из-за любой мелочи и обвиняя в полной некомпетентности из-за безобидных заблуждений. И курила она в разы больше.
   - Ты уверена в результатах? - спросила майор.
   - Да, уверена! Ева-01 не каждый день отторгает своего пилота. Это произошло семь раз. Мы пиздец как уверены в результатах.
   Мисато с трудом сглотнула. Она уже очень давно не видела свою подругу расстроенной настолько, чтобы та материлась.
   - Неужели всё настолько плохо? - спросила она, пытаясь остудить доктора. - То есть, может быть, это глюк или у него плохой день. У нас по-прежнему есть Вторая и Нулевая в боевой готовности, так что мы не сильно в опасности. Кроме того, я подумывала дать Синдзи-куну небольшой отдых. Он в последнее время слегка не в себе.
   - Небольшой отдых? - Рицко едва не закричала. - Ты с ума сошла? Напомнить тебе, какой пилот был решающим фактором в большей половине наших битв? Особенно последние три раза? Я бы не стала доверять наше будущее Рей, которую в лучшем случае можно назвать "середнячком", или Аске, которая постепенно скатывается. - Она покачала головой. - И это не глюк, и плохой день не вызвал бы полного отторжения. Боже, это ёбаная катастрофа.
   - Я думала, что командующий всё равно заморозил активное использование Первой. Какая разница, завалил ли Синдзи обычный синхротест? Может, кто-то что-то не так ввёл. Командующий...
   - Он даже не озабочен этим, - перебила доктор. Она звучала так, словно обвиняла Икари-старшего в преступлении. - Ева-01... - Рицко постаралась взять себя в руки. - Нам нужны все Евангелионы. Все три, невзирая на обстоятельства.
   - Серьёзно?
   - Серьёзно.
   - Ну, - сказала Мисато мгновение спустя, - думаю, тебе лучше знать. В последнее время здесь сидишь как на уроке истории. Или как в детективном романе. Приятно узнать, что ещё о многом я и не подозреваю.
   - Считай, что тебе повезло, - выпалила Рицко и тяжело вздохнула, чтобы успокоиться. - Послушай. Первым делом завтра мне понадобится Синдзи. Выдерни его из школы, неважно. Этой ночью я проведу полную диагностику MAGI, прочешу всё, что только можно. Должно быть что-то. Должно.
   Мисато оставила доктора наедине с её работой и скверным настроением. Майор знала, что после недавней битвы все были на взводе, тяжело не быть, но она никогда не думала, что Рицко может так озвучивать своё недовольство. Обычно свою злость она явно не показывала.
   "Может, мне стоит ещё раз извиниться за ту пощёчину..."
   Мисато проверила часы. Почти полдень. Может быть, дети захотят сегодня выбраться куда-нибудь поесть. Обычно она оставляла походы в кафе на особые случаи, но сейчас чувствовала, что им всем будет полезна передышка. Может быть, напускная весёлость заведения с фаст-фудом заразит их. Господь свидетель - больше ничего не работало.
   И поскольку, заступившись за Синдзи, она фактически запретила единственный источник развлечений для Аски, дела неизбежно пойдут ещё хуже. Квартира в эти дни казалась совсем маленькой. А ведь они собрались в полном составе лишь три недели назад.
   Мисато прошла последний поворот перед раздевалками пилотов и увидела посередине коридора Рей, смотрящую на настенные часы.
   - Рей? Почему ты... - "Такая странная девочка?" - стоишь здесь?
   Бледная девочка медленно повернулась к майору, с явным трудом оторвав взгляд от стрелок часов.
   - Я жду командующего, - ответила она. - Вчера он пригласил меня пообедать вместе.
   "Они что, родственники?" - подумала Мисато. - "Почему он делает это для неё?"
   - Но, - продолжила Рей, - он опаздывает на тринадцать минут.
   Её красные глаза вновь начали смотреть на часы.
   - Ну... может быть, его задержали дела. Тринадцать минут - не так и много.
   - Он никогда не опаздывает.
   Уверенность и спокойствие в словах девочки совершенно необъяснимо расстроили Мисато. Что с того, что он опаздывает на обед? Ерунда. После путешествия в Антарктику у командующего появилась привычка игнорировать различные мероприятия. Он появлялся во время битв и приходил на важные совещания, но его присутствие стало бледной тенью по сравнению с прошлым, как когда он сам помогал запускать Евы во время отключения электричества, или как после Десятого удостоил сына редкой похвалы.
   "Сейчас его ободрение очень бы пригодилось".
   - Ну, - вслух сказала Мисато, - может, он уже в столовой. Можешь сходить проверить.
   - Невозможно. Командующий и я никогда не обедаем в общественной столовой.
   Мисато вздохнула - она чувствовала утомление после каждого разговора с Рей.
   - Я в самом деле не знаю, что ещё тебе сказать, - сказала майор, покачав головой.
   - Мне ничего не нужно, - ответила Рей и продолжила смотреть на часы.
   Мисато сдалась и села на скамейку у стены. Сегодня она проспала пять часов, и хотя по сравнению с некоторыми днями это казалось зимней спячкой, она всё время просыпалась. Если Аска не разговаривала во сне, то Синдзи ходил в туалет или Пен-пен пытался тайком смотреть телевизор. Казалось, все они сговорились не давать ей спать. Порой одиночество казалось не таким уж и плохим выбором.
   Она сидела на скамейке, откинувшись спиной на стену, с закрытыми глазами, слушая тиканье часов, ощущая Рей, неподвижно стоящую посреди коридора. Она сидела так уже добрых десять минут, прежде чем дверь раздевалки открылась и оттуда вышла Аска.
   - Это место такое конченное, - пробормотала она, смотря на Рей, буравящую взглядом стену, и тихо посапывающую Мисато, сгорбившуюся на скамье. - Не хватает только сосущего палец Синдзи для полной картины.
   Рыжая подкралась к своей опекунше и щёлкнула пальцами у её уха.
   - Проснись!
   - Что? - Мисато резко выпрямилась, промаргивая глаза. - Что?
   - Ты задремала, - рыжая взглянула на бледную девочку. - Ничего удивительного.
   - Аска? - Мисато медленно обвела взглядом коридор. - Где Синдзи-кун?
   - На кого я, по-твоему, похожа? Его телохранителя? - Её вгляд рассерженно метнулся к Рей, потом на пол. Она постаралась успокоиться. - Я не знаю. Очевидно, его здесь нет. Попробуй посмотреть в мужской раздевалке или ещё где. Я не могу знать всё.
   - Он никогда так надолго не задерживался, - сказала майор, медленно протирая глаза. - Рей? Он проходил мимо тебя?
   - Нет.
   - Спасибо за помощь.
   Мисато направилась вниз по коридору. Аска увязалась за ней, не имея другого способа вернуться домой.
   - Подожди меня в фойе, ладно? Я найду Синдзи-куна и потом, может быть, мы выберемся куда-нибудь поесть, хорошо? - В её словах не было никаких эмоций, никакой убедительности. Не было даже отчаянной надежды, которую она чувствовала.
   Аска не ответила. Она быстро прошла мимо своей попечительницы и скрылась за поворотом.
   Мисато потёрла глаза основаниями ладоней. Вдохнула переработанный воздух базы с лёгким металлическим запахом. Вспомнила несколько изобретательных ругательств. Когда её внушительный список бранных слов подошёл к концу, она направилась к раздевалке для мальчиков.
   Коридор рядом с ней был пуст. Она открыла дверь без стука, зная, что он всё равно его не услышит.
   - Синдзи-кун? - окликнула она. - Ты здесь?
   Она прождала шестнадцать секунд, и когда никто так и не ответил, вошла в комнату.
   Внутри она была лишь раз - когда он убежал после Четвёртого Ангела. Она настояла на том, чтобы лично убрать вещи из его шкафчика. Это был бессмысленный, глупый жест, и он никогда не узнает о нём, но она чувствовала, что задолжала ему после всего, через что ему пришлось пройти.
   После инцидента с Евой-03 и Четырнадцатого она специально не пошла убирать его вещи. Часть её не могла принять факт того, что он уезжал. Она надеялась, несмотря на собственные мысли, несмотря на ужасную ситуацию, что он вернётся. К ней.
   В мир ада, который шёл за ней по пятам, как щенок. Даже сейчас Мисато совершенно не понимала, почему он остался в NERV и городе. Ангел был мёртв, и его друзья на какое-то время были в безопасности. Что держало его здесь? Почему он согласился пилотировать вновь? Майор не могла представить, что он уже простил всех за Судзухару. Мисато сомневалась, что вообще сможет.
   Она не нашла его среди высоких рядов шкафчиков. Она не нашла его в душевой. Кафельный пол был сухим. Здесь никого не было.
   Мисато нашла его шкафчик и открыла его. Смятая школьная форма лежала на полу. Его ботинки были прислонены к стенке. Майор раздражённо покачала головой и повернулась.
   - Где ты?
   Наконец её взгляд вновь упал на его одежду. Это значило, что он всё ещё был в контактном комбинезоне, где бы ни находился. Она вздохнула и наклонилась, чтобы сложить их. Обычно к подобному он относился серьёзно, но в последнее время стал забывчивым и неряшливым. Его комнату захватил беспорядок. И его уголок шкафчика в ванной стал домом для хаоса. Может быть, он просто перерос свою детскую педантичность.
   Мисато аккуратно сложила его рубашку на полу шкафчика. Затем подняла брюки и распрямила их.
   Баночка выскользнула из правого кармана и упала около её ног.
   Майор долго смотрела на неё. Несколько минут её мозг медленно работал. Ей показалось, что она спит. Почему у её Синдзи были лекарства? Она согнулась, чтобы медленно, скрипя суставами, поднять её.
   Вот так себя чувствуют родители, когда обнаруживают, что у их ребёнка зависимость? Это чувство одновременно страха, жалости, ярости и разочарования? Одновременное желание обнимать, пока ему не станет лучше, и выбить из него дурь? Мисато поняла, что её руки тряслись.
   Она осторожно покрутила баночку в пальцах, словно осматривая артефакт древности. Она была пуста. На мгновение слова, напечатанные на этикетке, показались ей иностранным языком. Она моргнула, и её наполнило осознание.
   Обезболивающее. Это было обезболивающее. Вроде тех, которые дают после операции. Прописанное Икари Гендо.
   "Не торопись с выводами", - сказала она себе. - "Сперва расследование, потом действие. Нападение вслепую ни к чему не приведёт".
   Мисато аккуратно вернула баночку в карман брюк и тихо закрыла дверь шкафчика. Она провела рукой по потным волосам и ушла.

***

   Четыре часа. Значит, Кадзи точно должен был быть на своём привычном посту рядом с торговыми автоматами. Неважно, что этот коридор был основным местом, по которому люди шли в сторону Центральной Догмы и её многих ветвящихся подуровней, и поэтому являлся кладезем информации, добываемой из сплетен, флирта и ещё раз флирта. Мисато нравилось думать об этом лишь как о проявлении любви к кофе в банках.
   - Кадзи, - сказала она, найдя его прислонившимся к автомату с газировкой, - я хочу попросить тебя об одолжении.
   - О? - ответил шпион тоном, из которого явно следовало, что слово "одолжение" он воспринял как аллюзию на секс.
   - Да, - ответила майор, стиснув зубы, - одолжении. Обычном одолжении. Знаешь, таком, которые люди делают друг для друга из доброты душевной, а не потому что в штанах стало тесновато. Таком вот одолжении.
   - О, - ответил шпион тоном, из которого явно следовало, что он ожидал одолжения второго рода. Кадзи всё рано ухмыльнулся. - В чём дело, и могу ли я попросить об ответном одолжении?
   - Если надо, - вздохнула Мисато. - Это серьёзно. По крайней мере, я думаю, что это серьёзно. Касается Синдзи-куна.
   - Последние результаты тестов? - спросил он, разом помрачнев.
   - Нет. Скорее всего. Не знаю. Я волнуюсь. В последнее время он такой... странный. Я знаю, что он прошёл через многое, но он стал не похож на себя. И он продолжает исчезать. После теста он просто убежал. Я не знаю, где он.
   - Может, он просто слегка не в духе, - сказал Кадзи. - Если он больше не сможет пилотировать, то станет бесполезен для NERV.
   Мисато нахмурилась, зная, что это было правдой.
   - Или, может, ему просто надо побыть одному, - продолжал шпион. - Даже учитывая его прошлые "достижения", я сомневаюсь, что нам надо волноваться о Синдзи-куне. В конце концов он вернётся. Он возвращался.
   - Знаю, но... я серьёзно, - Мисато нахмурилась. - Я... я нашла пустую баночку из-под таблеток. Думаю, Синдзи принимает их.
   - Какого рода таблеток? - медленно спросил Кадзи.
   - Какие-то под названием "Целебрекс". Это обезболивающее, которое принимают после операций, верно?
   - Вроде того...
   - Почему они оказались у него? Они прописаны его отцу, так почему же они были у него в кармане? - Она посмотрела на Кадзи, но тот не ответил. - И я думаю, что Второй Отдел опять спит на посту. Вчера я проверила их записи по Синдзи, и там есть странная проблема. Он сказал мне, что выходил гулять, но в отчёте говорится, что он не покидал квартиру.
   - Как ни странно, но Второй Отдел не сильно знаменит за свои навыки отслеживания. У них там слепой слепым погоняет.
   - Я знаю, что порой они могут быть расхлябанными, но... - Мисато покачала головой. - Я просто волнуюсь. Чувствую, что что-то не так. И я просто хочу унять беспокойство.
   - Ты и впрямь волнуешься о нём, да? - сказал Кадзи, глядя на неё. - Я посмотрю, что могу сделать.
   - Спасибо. Просто следуй за ним пару дней, но не попадайся на глаза. И ему и Второму Отделу. Мне не нужна лишняя головная боль.
   - То есть выпить сегодня не получится?
   - Не получится. Я должна заботиться о самооценке Аски, - она чмокнула его в губы. - Спокойной ночи, Кадзи. Спасибо.

***

   Было ясно и солнечно. Ни одного облачка на небе. Лёгкий ветерок, несущий запах зелени. Красиво.
   Они встретились на мосту внутри Геофронта, смотрящем на озеро у подножия пирамиды NERV. Они прибыли поодиночке, используя время пересмены во Втором Отделе, чтобы скрыть следы. "Окно" было маленьким, но он настоял на его использовании. Ему надо было встретиться с ней быстро, и без тени наблюдения NERV.
   Мисато согласилась на его условия. Кадзи всегда был осторожен, но когда позвонил ей, чтобы назначить встречу, казался почти параноидальным. Защищённая линия, пересмена, уединённое место встречи... он и в самом деле заслуживал свой статус двойного агента.
   Прошло четыре дня с момента её просьбы. Четыре дня с последнего теста Евы-01: несмотря на протесты Рицко, командующий приказал полностью заморозить Евангелион, включая и дальнейшие тесты синхронизации. Мисато тоже не могла сказать, что согласна с таким решением, но она и не считала никогда, что понимает Икари-старшего.
   Синдзи не мог синхронизироваться, и это казалось финалом истории. Но всё же мальчик оставался в городе, в NERV. Его не стёрли из записей, его не отослали. С самого начала все знали, что он уникален, но только прошлых заслуг были недостаточно, чтобы держать его здесь. А причину официальную она не могла узнать, не возбудив подозрений. Мисато инстинктивно чувствовала, что это она должна выяснить неформально.
   А Синдзи продолжал исчезать, всё чаще и чаще. Он говорил ей, что ему нужно побыть одному, чтобы свыкнуться со всем произошедшим. Но Второй Отдел не мог выдать внятного ответа на вопрос о его местонахождении. Когда Мисато звонила им в последний раз, ей ответил новый голос, которого она до этого в команде телохранителей Синдзи не слышала. Что-то было не так. И ещё надо было учитывать обезболивающее. Сама не будучи бастионом воздержания от запрещённых веществ, Мисато знала, насколько разрушительны они могут быть при неумеренном приёме. Но она хотела доверять Синдзи. После страшных ранений его друга, она чувствовала, что это было меньшее, что она могла сделать.
   - Что ты выяснил? - спросила она у Кадзи.
   Он выглядел бледным.
   - Ты была права: Второй Отдел ослепили. Отчёты по Синдзи-куну курируются. Кем-то из верхушки. Я не хочу кидаться обвинениями направо и налево, но это делает человек или люди с достаточными полномочиями, чтобы приказать Второму Отделу закрывать глаза на приличные периоды времени, - Кадзи выдохнул сквозь зубы. - Это серьёзно. Активное наблюдение за Третьим Дитя сейчас заморожено до официального приказа.
   Он быстро провёл рукой по чёлке. Его пальцы дрожали.
   - Ты думала над тем, почему тесты Евы-01 и Синдзи были запрещены? - спросил он. - Официальное объяснение - из-за страха заражения из непроверенного S2-двигателя, но почему это всплыло только сейчас, после того, как Синдзи отторгли?
   И его отряд телохранителей сменили. Команду агентов, следовавших за ним, переформировали несколько недель назад, набрав туда ветеранов из личного резерва командующего. Людей, близких к нему, верных ему.
   И я обнаружил больничные записи, - сказал Кадзи. Его глаза казались испуганными. Она никогда не видела его таким. - Неясно, кто именно, но, учитывая времена, даты и проявляемую ими невероятную осторожность, я могу догадаться. Кажется, Синдзи-кун несколько раз втайне посещал частного доктора.
   - Зачем?
   Кадзи провёл ладонью по лбу.
   - Восстановительная хирургия.
   - Что? - Мисато подняла брови. - О чём ты говоришь?
   - Ему провели несколько операций для устранения травм прямой кишки. За последний месяц было три встречи. "Целебрекс" - это ЦОГ-2 ингибитор, который используют после операций на прямой кишке.
   Мисато села, похолодев. Она прислонилась к ограждению моста. Её руки перестали работать. Ей вновь казалось, что она во сне.
   Её мозг отказывался думать об этом. Кадзи продолжал говорить, но она не могла его слышать. Мир стал туманным и отдалённым. Она могла слышать лишь глухое жужжание. Что, чёрт возьми, творилось? Что за херня происходила с её Синдзи?
   Но растерянность и страх постепенно поглотила ярость. Мир обрёл острую ясность. Мисато резко встала и проверила пистолет.
   - Кацураги... спокойно, - Кадзи поднял руки. - Спокойно. Это ему не поможет. Нам надо действовать рационально.
   - В пизду рациональность. Я убью того, кто сделал это с ним. И потом убью мразей, это покрывавших.
   - Тогда тебе не придётся далеко идти.
   Мисато остановилась и обернулась.
   - Человек, заказавший операции... - сказал Кадзи, - это человек, которому были прописаны лекарства. Командующий Икари.
   Она смотрела на него, пытаясь понять.
   - Он разрешил всё это, - продолжил шпион. - Больше ни у кого нет уровня доступа, нужного для ослепления такого масштаба. Он переформировал Отдел Синдзи-куна, он заморозил все тесты Евы-01, у него есть все средства.
   - Но... почему?
   - Очевидно, что над Синдзи серьёзно издеваются, - сказал Кадзи. - И очевидно, что командующий знает. Что неочевидно, так это причины. И что-то не похоже, что мы сможем начать расследование. - Он покачал головой. - Я не знаю, почему.
   - Кто ещё знает? - прошептала она мгновение спустя.
   - Если предположить, что я замёл за собой все следы, только ты и я. Нам нужно быть осторожными. Если мы скажем не тем людям или оповестим общественность, то нас...
   - Убьют, - Мисато быстро дышала, воздух покидал её быстрее, чем она могла восполнить его запас. - Охрана ослеплена... мы сами по себе. Мы можем похитить Синдзи-куна... нет. Чёрт. - Её трясло, всё тело было легко от ярости. Но ум работал быстро, быстрее, чем когда-либо. - Свяжись с Комитетом...
   - Это будет недостаточно быстро, - серьёзно сказал Кадзи.
   - Знаю. Знаю. - Она облизнула губы. - Старик. Фуюцки.
   - Это большой риск. Он уже может быть связан...
   - Нет. Не он. Это должен быть он. Он бы ни за что не стал покрывать что-то такое.
   - Это большой риск, - повторил Кадзи. Он лучше остальных знал, сколько тайн скрывал заместитель командующего, - Мы не можем доверять никому с непосредственным контактом с верхушкой. Мы сами по себе.
   "Сами по себе", - подумала Мисато. - "Что в этом нового? Все всегда сами по себе".
   - Тогда если мы будем действовать быстро, то у них не будет времени на предупредительные действия, - она взглядом пригвоздила Кадзи на месте. - Собери так много людей, сколько сможешь, тех, кому можно доверять. Тех, кто верен NERV, а не людям, им управляющим. - Она вновь проверила оружие. - Я знаю как минимум троих. И у Хьюги с Аобой есть огневая подготовка. Этого будет достаточно, чтобы арестовать Икари.
   Кадзи внезапно увидел, как все его аккуратно выстроенные планы обращаются в пыль.
   - Кацураги...
   - Тихо. Я не хочу слышать от тебя ничего кроме "так точно". Слишком поздно меня отговаривать. - Мисато шумно вздохнула носом. - Кадзи... знаешь, насколько беспомощной я стала себя чувствовать за последние месяцы? Я только и делаю, что смотрю, как он, Аска и Рей идут сражаться и погибать. Мне разрешено лишь глазеть с трибуны, как болельщику. Мне надоело наблюдать.
   Синдзи-кун... сейчас он стал моей семьёй. Я никому не позволю причинить ему боль. Я, может быть, не способна спасти его от пилотирования, или от NERV, или от Ангелов, но если я могу сделать что-то, то сделаю без колебаний. Он в беде. Иначе почему бы это скрывали от меня?
   Кадзи увидел, как все его планы рушатся под силой стоящей перед ним женщины. Как будто смотрел, как песочный замок, над которым работал весь день, сметает прилив.
   - Где Синдзи-кун сейчас? - спросила она его.
   - ... я не знаю, - напряжённо прошептал Кадзи. - Сейчас Второму Отделу приказали прекратить активность. Он может быть где угодно.
   Мисато проверила пистолет в третий раз.
   - Где-то он есть. Командующий знает, я уверена.
   - Кацураги... почему бы просто не подождать Синдзи, спрятать его в безопасном месте, и уже потом идти за командующим?
   - Ответ мне нужен сейчас. И я не против получить его, тыкая стволом ему в лицо.
   Кадзи отлично знал, как трудно было с Мисато, когда она что-то решила, но ради своих целей должен был ещё хоть раз попробовать отговорить её.
   - Либо я прав, и над Синдзи издеваются и мы это останавливаем, - сказал он, - либо я не прав, и мы лишаемся работы. Пропадёт всё, над чем ты работала. Ты действительно готова попрощаться с трудом всей своей жизни?
   Мисато с трудом сглотнула. Ещё несколько недель назад она клялась отдать что угодно, лишь бы вернуть Синдзи. "Что угодно", как оказалось, было её жизнью. Отплатить ему тысячу раз. Её отец был мёртв. Он не вернётся. Но Синдзи был жив. И она сделает всё в своих силах, чтобы так дальше и было.
   - Я готова рискнуть, - сказала она.
   - Кацураги... - Кадзи подождал, пока она не посмотрит на него. - Это может уничтожить NERV.
   Он и впрямь был как отец, подумала она. Обычно так открыто она это не признавала, просто потому что вызываемые воспоминания всё так же ранили. Но были мгновения, когда она просто не могла это отрицать.
   Оба были так ранимы, полностью посвящали себя работе, держали всех на расстоянии вытянутой руки. Оба имели секреты, с которыми уйдут в могилу. Оба путешествовали лишь потому что не любили называть любое место "домом". Дом был ответственностью. Дом был грузом. Это была ноша для тех, кто жил и не жил в нём.
   Так же было и для Мисато. У неё никогда не было счастливого дома. Для неё он был только словом. Зданием, в котором люди спали, жили и плакали. Каково это - радоваться тому, где ты ложишься спать, было выше её понимания. И сейчас тоже. Но впервые в жизни она была настолько близка к идеалу. И она должна сражаться за него. Пусть даже это означает конец для неё.
   Она хотела верить в сказанное Аске. Если ради её мести люди должны страдать и погибать, если она добьётся своего ценой других, то в чём смысл? Она знала, что никогда не сможет жить с этим.
   И Мисато кое-что поняла. Она никогда не будет счастлива. Это было не как у Кадзи - тот свято верил, что они счастья не заслуживали. Мисато не была столь фаталистична. Вся её жизнь была основана на всепожирающей жажде мести. Но каждая раздавленная мораль, каждая нарушенная этика, каждый искусственный козёл отпущения... они преследовали её. Даже если она найдёт и накажет всех ответственных за Второй Удар, её руки будут слишком запятнаны для чего угодно, кроме страданий.
   Она никогда не будет счастлива, но это не значит, что Синдзи тоже был обречён.
   Мисато направилась к машине.
   - Значит так тому и быть.

***

   Его телефон звонил.
   Он проверил часы. Прошло лишь три часа с тех пор, как он пришёл домой после тройной смены. Точней, прошло три часа и тридцать минут, но он округлил время, чтобы получше выразить свою злость от столь раннего пробуждения, и...
   Телефон продолжал звонить.
   Он повернулся и потяжелевшими руками натянул одеяло на голову, надеясь, что это заглушит звук.
   Телефон продолжал звонить.
   Ещё немного, и включится автоответчик. Ещё немного, и он вновь сможет увидеть тот отличный сон, где он и та милашка Аюми из его старшей школы были на полуночном пляже, и волны щекотали их босые ноги, и звёзды расцветали по краям горизонта, и...
   Наконец включился автоответчик.
   "Здравствуйте. Это Хьюга Макото. Сейчас меня нет, но если вы оставите своё имя и номер, я свяжусь с вами в ближайшее время. Но будьте терпеливы: спасать мир - тяжёлая работа".
   Бип. Щёлк.
   "Поднимай свой зад с кровати, Хьюга. Живо вставай и возьми сраную трубку, или..."
   - Майор? - спросил Хьюга, вслепую поднеся трубку к уху. - Майор, в чём дело?
   - Ты доверяешь мне, Хьюга?
   - Ко... конечно, майор Кацураги. Конечно доверяю. К чему...
   - Жизни людей, работающих на NERV, для тебя важнее его цели?
   - Я...
   - Хорошо подумай.
   - Важнее, - сказал Хьюга.
   - Тогда мне нужна твоя помощь. Одевайся. Я буду у твоего подъезда через семнадцать минут. Возьми пистолет.
   Она бросила трубку.
   Хьюга медленно вернул трубку на место, плюхнулся обратно на подушку, поднёс правую руку к щеке и сильно ущипнул.
   - Ой.
   Это был не сон.
   Хьюга закрыл глаза и вылез из постели.

***

   Мисато приехала через шесть минут. Она распахнула боковую дверь, не заглушив мотор.
   - Залезай, - рявкнула она.
   Хьюга сел в машину. На заднем сидении был Аоба вместе с высоким мужчиной, в котором он узнал одного из телохранителей Аски. Хьёси, вспомнил он. Хьюга сел рядом с майором; пистолет принялся сердито давить на его левое бедро.
   - В чём дело? - тихо спросил он.
   - Синдзи-кун в беде, - сказала Мисато и надавила на газ.
   Они быстро ехали по окраинным улицам Токио-3. Было рано, на дорогах почти никакого трафика. Ночь убегала от предрассветного солнца, ползущего у краёв низких зданий. Хьюга прикрыл глаза ладонью от света, отражавшегося от окон.
   - Майор... - начал он.
   - Мне нужно знать, кому ты верен, - сказала Мисато, сделав резкий поворот, - потому что это наверняка будет стоить тебе работы. Если у тебя есть какие-то сомнения, то можешь быть свободен. Если уверен не на сто процентов, то ты мне бесполезен.
   - Как я могу быть уверен на сто процентов, если я даже не знаю, в чём дело? - спросил Хьюга.
   - Я не собираюсь заставлять тебя, - продолжила она, - но врать не буду. Мне нужна помощь. Ты должен решить, кому ты верен. NERV и его командующим, несмотря ни на что, или людям, которые работают в нём и рискуют жизнями. Целое или его части?
   - ...Синдзи-кун действительно в беде?
   - Да. - Мисато остановила машину. - Твой ответ мне нужен сейчас. Если откажешься, мы сделаем вид, что разговора не было. Если согласен со мной, мы продолжим. Мне нужен твой ответ.
   Хьюга быстро постарался откинуть свои чувства к ней и сконцентрироваться на том, какой женщиной была майор. Несмотря на её личную жизнь, Хьюга знал, что Мисато была не из тех, кто раздувает из мухи слона. У неё был острый ум тактика, и хотя она рисковала, все риски были хорошо просчитаны и никогда не были самоубийственными. Значит, если она сказала, что Синдзи был в беде, он в ней был.
   Когда-то давно он дал себе слово, глупое и детское: если она попросит, Хьюга умрёт рядом с ней без всяких колебаний и обид. Он никогда не думал, что это станет реальностью, даже учитывая его работу. Но несмотря на то, что его любовь так и останется безответной, несмотря на то, что из-за этого его могут уволить или убить, он знал, что об отказе будет жалеть всю жизнь. Хьюга успел примириться с неизбежностью смерти. Он будет сражаться за жизнь, но гибель сильно уже не пугала. И он знал, что ему всегда будет за что сражаться.
   - Я в деле, - сказал он Мисато.
   Она нажала на газ.

***

   Дом командующего Икари находился вне Геофронта, в частном жилом районе на севере Токио-3 на холмах, окружающих город. Район производил впечатление богатства и престижа, но по сути своей был ближе к частному клубу, попасть в который нельзя было ни за какие деньги. Уединённость и безопасность были его главными привлекательными сторонами.
   Дом был низкий и длинный, всего два этажа, но простирался на территории, которой бы хватило на три здания из внутреннего города. Участок обрамляла живая изгородь, ухоженная и ярко-зелёная. Газон был маленький, но вылизанный и подстриженный, с безупречно чистой каменной дорожкой. Так себе Мисато и представляла дом командующего: идеальные поверхности, призванные скрывать то, что было внутри.
   Она припарковалась за стеной на холме, возвышавшимся над домом, в безопасности от взглядов людей внизу. Она была здесь уже двадцать четыре минуты. Остальные вели себя вежливо. Аоба не издал ни звука. Хьёси постоянно потирал лоб. Хьюга ёрзал на месте каждые несколько секунд, но хранил молчание. Мисато продолжала наблюдать.
   Прошло ещё семнадцать минут, и перед домом припарковался длинный чёрный седан. Гендо вылез из машины и поспешил к двери на другой её стороне. Мисато с ужасом смотрела, как командующий открыл дверь и оттуда показался Синдзи. Мальчик хромал, и мужчина осторожно поддерживал его рукой. Он помог ему дойти до двери. Гендо повернул голову и перекинулся словами с двумя телохранителями, следовавшими за ним, и затем вошёл внутрь. Телохранители вернулись на улицу, разделились и ушли. Мисато подождала пять минут. Они не вернулись.
   - Пошли, - сказала она.
   Мисато хотелось, чтобы Кадзи был здесь.
   Но они решили, что если у одного ничего не выйдет, то должен будет действовать второй. Они довольно быстро договорились, что Кадзи будет вне города, а Мисато будет руководить атакой. Ей совсем не хотелось останавливаться в мыслях на его поведении, когда разговор превратился в заговор. Несмотря на невозмутимый внешний вид, она знала, что он был несколько пуглив насчет работы "на месте". Она предполагала, что дело было в его вере в то, что после смерти все попадают в ад.
   Он сказал, что организует вторую команду для поиска Синдзи или в качестве подкрепления, если её придётся спасать. Ей было неясно, как он сможет это сделать за столь короткое время. Хотя в NERV Кадзи знали многие, все его контакты были поверхностными. Скорее всего, он привлечёт людей своего другого нанимателя. Мисато совершенно не хотелось думать об этом. Но если это означало конец NERV, её конец, конец пути к знанию и возмездию, она примет это позже.
   Ирония ситуации не прошла мимо неё. Она казалась почти нелепой. Если бы кто-то даже месяц назад сказал ей, что она пожертвует своим личным крестовым походом, чтобы спасти жизнь мальчика, который даже родственником ей не был, она бы рассмеялась. У жизни есть забавный способ разрушать тщательно выстроенные планы. Она надеялась, что отец поймёт, потому что сама не понимала.
   Мисато повела троих мужчин у углов домов, держась поближе к асфальту. Было ещё рано, и каждое окно, мимо которого они проходили, было закрыто шторами и темно. Телохранителей нигде не было.
   Они добрались до переулка у дома напротив резиденции командующего. Мисато осторожно выглянула, проверив обе стороны улицы. Та была пуста. Мисато смахнула пот со лба, дала сигнал остальным и перебежала дорогу, не оборачиваясь.
   Она присела у входной двери. Колючие заросли щекотали её плечи и шею.
   - Стойте на стороже, - приказала Мисато.
   Она достала из кармана ключ-карту-пустышку и вставила её в слот замка. Карта была подключена к маленькому портативному экрану. Дисплей начал показывать спускающиеся колонками быстро моргающие цифры, которые медленно останавливались внизу.
   - Ого, - сказал Хьюга, когда остановилась вторая цифра. - Я, эмм, не знал, что вы это умеете.
   - Ты много обо мне не знаешь.
   - Агент идёт слева, - быстро сказал Аоба. - Вооружён. Поторопитесь, майор.
   - Ещё секунду...
   - Ещё один справа. Майор...
   - Готово. Заходим.
   Двери открылись. Мисато проскользнула внутрь, достав оружие. Аоба и Хьюга вбежали за ней, и Хьёси захлопнул двери. Он запер их, затем разбил панель электронного замка рукоятью пистолета.
   - Это не задержит их надолго, - сказал он. - Пошли.
   Коридор, узкий и удивительно длинный, был богато отделан тёмным деревом. Её шаги заглушал дорогой ковёр с витиеватым узором из кругов, скобок, листьев и завитков. Слева был маленький гардероб, справа - лестница на второй этаж.
   Мисато двинулась вперёд, пригнувшись, держа пистолет стволом в пол. Остальные быстро следовали за ней.
   Хьюга взглянул на Аобу. Тот тоже вытащил оружие.
   Это безумие, подумал Хьюга. Это было полным безумием. Он много раз представлял себе нападение на командующего, но реальность того, что сейчас он вломился в его дом была сумасшедшей.
   - Он убьёт нас, - прошептал он.
   Они остановились, когда майор вдруг замерла на полушаге и подала им знак. Она долго молчала, вслушиваясь. Хьюга пытался уловить то, что заставило её остановиться, но не мог услышать ничего, кроме собственного испуганного дыхания. Он взглянул на Аобу - тот почти закрыл глаза, концентрируясь. Он взглянул на Хьёси - тот был бел, как полотно.
   Он собирался спросить у кого-нибудь, чего они ждали, когда наконец услышал. Тихий хныкающий звук, как от раненого животного или уставшего младенца. Хьюга вновь последовал за майором, по-прежнему тихой, но ещё более ускорившейся. Далеко позади доносились похожие на бой барабанов звуки колотившей по двери охраны. Скоро они сдадутся и проверят другую дверь.
   Может быть, уже проверили. Может быть, они уже в доме, зашли к ним сзади. Хьюга подавил панику и покрепче взялся за оружие.
   Мисато провела их мимо кладовки и кухни к двойной двери на конце бокового коридора. Хныкающий звук здесь был громче. Она присела у ручки и осторожно проверила её. Кивнула: не заперто. Её глаза поискали мужчин за спиной, одним взглядом заставив пообещать хранить преданность.
   Мисато взялась за ручку, сделала вдох и распахнула двери.
   Её мозг отказался обрабатывать увиденное. За мгновение все мысли провалились в яму, которой стала реальность. Аоба отвернулся. Хьёси прикрыл рот ладонью. Хьюга просто смотрел. Мисато почувствовала безграничную ярость, отвращение и страх. Какая-то невероятная потусторонняя сила не дала ей поднять руку и выпустить всю обойму.
   Далеко-далеко она подумала, что слышала, как перед домом останавливаются машины и множество ног бежит по направлению к двери. Маленькая отстранённая часть её мозга предположила, что это был Кадзи со своим подкреплением. Но её сознание этого не слышало. Она не видела, не слышала и не осознавала ничего, кроме того, что было в комнате. Наконец, спустя годы, её голос добрался до рта.
   - Господи Боже.

***

   - У него серьёзные травмы, - сказал врач Мисато. Он был лысеющим мужчиной за пятьдесят, его похожие на бусинки глаза прятались за толстыми очками. Майор при всём желании не смогла бы вспомнить его имя.
   - Я знаю.
   - Нет, я имею в виду... когда ваша команда обнаружила его в процессе... с тем мужчиной.
   - Я знаю.
   - Ну да, вы были там, но... - Доктор облизал высохшие губы. - У него серьёзный шок. Он, кажется, не знает, где находится, или кто он такой. Мне вообще не следует допускать к нему никого, несмотря на звание...
   - Это вопрос безопасности NERV, - заявила Мисато с бесстрастным лицом. - Я должна определить уровень повреждений нашего пилота. Обычный протокол здесь неприменим.
   Доктор вздохнул, устало, с отвращением. Он покачал головой и шагнул в сторону.
   - Ладно, - сказал он, прекрасно понимая, что спор был обычной формальностью. - Не перевозбудите его.
   Мисато вошла в маленькую полутёмную палату, заперев за собой дверь. Жалюзи были плотно закрыты. Единственным источником света была тусклая флуоресцентная лампа.
   Он был в постели, одеяло прикрывало его до талии. Он полулежал на нескольких подушках и смотрел на противоположную стену. Взгляд, внимательный и осторожный, скользил по пространству. Он выглядел так, словно читал хорошую книгу.
   - Синдзи-кун?
   Мальчик повернулся и ожидающе улыбнулся.
   - Могу я вам помочь?
   - Синдзи-кун, я...
   Майор прервалась. Она знала, что со времени их встречи, да и до неё, он пережил по-настоящему страшные вещи, но что сделать для него сейчас, она не имела ни малейшего понятия. Она понимала, что не была экспертом в смягчении ран душевных, но это... Это было невообразимо. Это плюнуло в лицо морали и каждому табу, о котором она только могла подумать.
   - Боже, Синдзи-кун... прости меня.
   - За что? - спросил он, улыбаясь.
   Он блокировал воспоминания? Мисато слышала, что это было возможно, что подвергнувшиеся насилию дети иногда так делали, но разве этот эффект был таким быстрым?
   - Синдзи-кун, - медленно произнесла она, - ты знаешь, где находишься?
   - В больнице, - сказал он, обведя взглядом белую комнату. - Верно?
   - Да. Да, ты в больнице. У тебя были сильные... травмы, которые надо было вылечить.
   - О, я знаю. Меня уже лечили от них. Хотя не в общественной больнице.
   - Уже? - Мисато уставилась на него. Она облизала пересохшие губы. - То есть... кто-то помогал тебе?
   - Да.
   Майор провела рукой по лбу. Липкий пот переместился ей на брови.
   - И какие это были травмы? - спросила она. Она знала, но должна была понять, сколько он блокирует.
   - Восстановительная хирургия таза и ануса. Это было необходимо. Они так сказали, и думаю, это было правдой, потому что ходить в туалет или даже сидеть было довольно больно. Это было необходимо.
   Улыбка ни на секунду не покидала его лицо.
   - Синдзи-кун, - сказала Мисато сквозь всхлип.
   - Извините, но мне хотелось бы, чтобы вы прекратили меня так называть.
   - Как? - моргнула она. - Как тебя называть?
   - Моё имя. Боюсь, вы неправильно его поняли.
   - О чём ты?
   - Я не знаю никого по имени Синдзи.
   - Тогда... как тебя зовут? - спросила Мисато.
   - Икари Юи.

***

   - Вы закончили свой отчёт?
   - Мне напомнить ещё раз, что я не психолог? Я работаю с числами, уравнениями и фактами, которые я могу применять в реальных ситуациях. Это полностью вне моей...
   - Просто скажи мне.
   Рицко поправила очки. Она смотрела на Фуюцки, сидевшего на противоположной стороне стола. Он выглядел старым, подумала она. Старше, чем обычно.
   "Думаю, сейчас все стали такими".
   - Хорошо, - сказала доктор. Она взглянула на папку перед собой. - Первым пилотом Евы-01 была мать Синдзи-куна, Икари Юи. Она была пилотом во время первого теста активации в 2004 году. Во время тестирования она была потеряна.
   Лицо Фуюцки оставалось каменным.
   - Её физическое тело было, за неимением лучшего термина, поглощено Евангелионом.
   - Похоже на то, что произошло с Синдзи после Четырнадцатого, - сказал старик.
   - Да. Попытка спасательной операции, конечно же, провалилась. - Рицко потёрла глаза под очками. - И когда после битвы мы потеряли Синдзи-куна, он, должно быть... нашёл часть своей матери. Может быть, частица её души отпечаталась на его, или части её памяти вытеснили его собственные... Чем больше проходит времени, тем сильнее эффект. Он накапливается. Поначалу, вероятно, это были лишь вспышки или неясные сны. Его тесты сразу после возвращения казались нормальными. Были небольшие отклонения, но я списала их на стресс и травму.
   Она перевела дыхание.
   - Но эта аномалия продолжала расти, как опухоль. Она влияла на результаты его тестов, его поведение, его мысли. Я настроила MAGI не принимать её во внимание для базовых тестов: думала, что это лишь остаточная реакция со времени, проведённого им в Еве-01. Я...
   - Это не твоя вина, - тихо сказал Фуюцки.
   Рицко закрыла глаза и надолго замолчала.
   - Со временем, - сказала она наконец, - изменения стали более заметными. Для любого, кто не искал их специально, они могли показаться лишь подростковой тревожностью или гормонами. Они были столь тонкими, что любой бы счёл их фазой, взрослением. В каком-то смысле, это оно и было.
   Душа Икари Юи каким-то образом переместилась к Синдзи во время возвращения. Сначала она была скрыта, затем постепенно соединилась с его сознанием подобно тому, как травмирующие воспоминания всплывают в уме во время заточения. Его психика была страшно напряжена, и в какой-то момент она треснула пополам и два "я" смешались друг с другом до тех пор, пока не стали неразделимы.
   Рицко сделала паузу.
   - На этом месте мои знания становятся чистой теорией. У Синдзи серьёзные психологические проблемы из-за того, что отец бросил его. Он хочет, чтобы отец его любил, даже хотя наверняка его ненавидит. Это было важнейшим фактором присутствия Синдзи здесь как пилота. Икари слишком умён, чтобы не знать это. Я знаю, что он специально игнорировал сына, чтобы держать его в NERV.
   Но факт остаётся фактом: Синдзи желает быть близким к отцу. И когда воспоминания матери начали влиять на его мысли и действия, я могу лишь предположить, что это вылилось в своего рода... сексуальную связь. Мысли Икари Юи сложились с его желанием эмоциональной близости с Гендо и результат вышел таким. Синдзи желал способа быть близким отцу, и один он нашёл.
   Фуюцки опёрся лицом на ладони. Он долго оставался неподвижен.
   - И Икари... что он сделал... с собственным сыном... - он хрипло вздохнул. - Господи.
   - Насчёт того, почему он не мог синхронизироваться с Евой-01, - сказала Рицко мгновение спустя, - я вполне уверена, что если мы поставим данные для Икари Юи, Евангелион активируется. Но...
   - Но?
   - Если не сможет... боюсь, что ядро Евы-01 может быть потеряно навсегда. Если не выйдет вновь поглотить Синдзи и вернуть всё на свои места, то мы лишимся нашего козыря.
   Фуюцки вновь покачал головой. Он впал в состояние полной беспомощности.
   - Боже, - сказал он. - Это... это действительно... она?
   - Я так не думаю, - медленно сказала Рицко. - Но я не могу сказать точно до того, как мы поговорим с ним. Он... он всё же несколько недель функционировал как Икари Синдзи, в каком-то роде. Это не Юи. Это искажённый, извращённый образ, окрашенный желаниями Синдзи. - Она перевела дыхание. - Это не она, - осторожно сказала Рицко.
   Фуюцки вдохнул. Сглотнул слюну. Выдохнул.
   - Есть также отчёты, - сказала доктор, - о внеплановых посещениях камеры с пустышками. Незарегистрированная активация системного рекордера памяти. Я проверяла. Это не Рей. - Она прочистила горло. - Личные данные точно такие же, как у Икари Синдзи.
   - ...что?
   - Скорее всего, командующий записывал паттерны мозговых волн Синдзи-куна и загружал их в одно из тел клонов. Разумеется, самостоятельно он бы никогда бы не смог закончить столь сложную процедуру. Не без помощи. - Она остановилась. - Видимо, он не мог дождаться нового тела.
   - Господи Боже, - пробормотал старик.
   - Я не знаю, как с этим справлялся Синдзи. Его психика оказалась на грани. Я даже представить себе не могу. И когда его обнаружили вместе с командующим, он шагнул за грань. Или, может, из-за конца их отношений. Я не знаю. Я назначила на завтра встречу с ним, попробую понять, осталось ли хоть что-нибудь от Синдзи-куна в его голове. - Она заколебалась. - Майор настояла на личном присутствии там. Она всё время сидит с ним, отошла только затем, чтобы плюнуть на Икари, когда того вели в изолятор NERV.
   Рицко опять сделала паузу.
   - Что нам делать с ним теперь? - спросила она.
   - Комитет уже знает, - тихо сказал Фуюцки. - Должны знать. Люди, помогавшие при аресте Икари, имели отличительные знаки JSSDF. Иначе как бы агент Кадзи смог так быстро их поднять? Уверен, старики поджидали малейшей возможности вывести Икари из игры. Всё, что мы можем сейчас - это ожидать их следующего хода.
   Он медленно вздохнул и потёр глаза.
   - После этого... я растерял всё желание работать. И я не представляю, как NERV сможет независимо существовать после такого скандала. Может быть, ООН станет присматривать за нами или мы станем частью JSSDF. Всё теперь решают старики. Всё равно теперь мы не сможем вести войну, даже с двумя Евангелионами. Это конец, куда более скорый, чем предсказывалось.
   - У нас по-прежнему есть исключительное право командовать при борьбе с Ангелами, - сказала Рицко. - Возможно, мы могли бы ускорить отбор следующих пилотов...
   - И что потом? - слова старика были усталыми. Невыносимо изнурёнными. Они звучали как предсмертный хрип. - Мы не контролируем остальные Евы. Солдаты без оружия нам бесполезны. - Он продолжал качать головой. - Боже.
   - Что нам сказать остальным пилотам? - спросила доктор, желая всё предусмотреть как можно раньше.
   - Я не представляю, как можно будет скрывать от них правду. Пусть майор сядет с ними и спокойно всё объяснит. Но как они отреагируют... я не представляю. Рей... Рей может быть проблемой. Не знаю, сможет ли она это вынести.
   Фуюцки замолчал. Он моргнул и посмотрел вниз. Всё та же форма заместителя командующего, всё те же худые руки, всё те же старые обветренные пальцы. И сейчас он внезапно получил то, чего презирал и боялся. Он был командующим NERV. Он управлял неуправляемым. Он говорил о жизнях людей так, словно они были лишней головной болью. У него больше не было лёгкой отчуждённости Икари, чтобы облегчить совесть. Теперь он был один.
   Он был один.
   - Боже, - сказал он. Пальцы вцепились в его редеющие волосы. - Пожалуйста, - прошептал Фуюцки, вновь опустив голову на ладони, - мне нужно время.
   Он не увидел, как Рицко коротко кивнула, или как поднялась со стула, или как направилась к выходу. Но когда она была у двери, он вновь окликнул её, не поднимая головы.
   - ...после вашей встречи, пожалуйста, отчитайся мне.
   Фуюцки почувствовал волну резкого отвращения к себе.
   - Хорошо.
   Дверь закрылась.
   "Я знал, что он отчаянно хотел вновь увидеть жену", - подумал он, - "но... Боже. Вот... вот что наконец победит NERV. Не Ангел, не Комитет... человеческая извращённость. Юи... прости меня. Прости нас".
   - Боже, - вновь сказал он.

***

   - Мы зададим тебе несколько вопросов, хорошо?
   - Хорошо.
   - Если почувствуешь головокружение или ещё что-нибудь странное, пожалуйста, скажи мне и мы сделаем перерыв, хорошо?
   - Хорошо.
   - Я серьёзно. Если... если произойдёт что-нибудь, из-за чего тебе станет некомфортно, скажи мне и мы остановимся, хорошо?
   - Хорошо.
   Рицко тяжело сглотнула и выпрямилась на стуле. Рядом сидела Мисато, тихо смотревшая на мальчика в кровати, который казался немного сонным, но в целом в полном порядке. Его руки были аккуратно сложены на животе. Его лицо казалось бесконечно кротким, на губах играла лёгкая улыбка. Рицко опять сглотнула.
   Доктор опять припомнила своё нежелание вести этот разговор. Она не была психологом, такому её не обучали. Но поставить кого-нибудь другого было бы тяжёлым нарушением безопасности, к которому NERV не был готов.
   "Ведь наша безопасность в последнее время просто на высоте".
   Она вновь взглянула на Мисато. Та была неподвижна, как статуя. Рицко пришлось начинать самой.
   - Икари... кун, - сказала она, - как ты чувствуешь себя сегодня?
   - Хорошо. Немного спать хочется. Всегда устаю, когда лежу в больнице. Немного странно, да? Я думаю, что это способ справляться со стрессом, как опоссумы притворяются мёртвыми.
   Он по-прежнему улыбался.
   У Рицко закружилась голова. Она не представляла, как правильно подойти к теме разговора. Поэтому пошла напрямик.
   - Какое твоё первое воспоминание? - спросила она.
   - Почему вы хотите знать?
   - ...подыграй мне. Это важно.
   Синдзи поднёс указательный палец к подбородку и посмотрел в сторону, вспоминая.
   - Когда я была ребёнком, родители жили в большом зелёном доме. Я помню цвет, потому что все остальные дома вокруг нас были массовой застройки и одинакового серого цвета. Но мать настояла, чтобы наш покрасили в зелёный. Думаю, что никому из соседей это не нравилось. Мы всегда ходили по тонкому льду.
   - Что ты помнишь о своих родителях? - спросила Рицко, про себя порадовавшись ещё сохранившейся в нём послушности.
   - Мама умерла, когда я была совсем маленькой. Воспоминаний о ней почти и нет. Есть только присутствие. Спокойствие, окружающее меня, когда думаю о ней. Отец вырастил меня, и он был хорошим родителем, только... ну, думаю, он хотел мальчика. Он был очень умным, и я пыталась быть ближе к нему при помощи учёбы. Это работало, в какой-то степени. Но когда я достаточно повзрослела, чтобы отдалиться от него, это стало привычкой. Превосходить всех. Я хотела изучить всё, что только могла. Это желание и привело меня в биологию и биоинженерию.
   Мальчик перевёл дыхание, готовясь продолжить, но доктор прервала его.
   - Ты знаешь, какой сейчас год? - спросила Рицко.
   - Сейчас... - Синдзи замялся. - 2001, верно? Да, конечно. Я так горжусь нашим видом за то, что мы выжили после Удара и нашли силы продолжать жить. Горжусь быть человеком.
   "Он совсем не похож на себя", - подумала Рицко. - "Он звучит как Юи. Это объясняет, почему Икари перестал спать со мной".
   Она подавила сильный позыв опустошить желудок. Малейший намёк на прикосновение этого мужчины наполнял её глотку желчью.
   Она отвлекла себя, сделав несколько заметок. Этот Синдзи, кем бы он ни был, был слишком разговорчив. Знал слишком много. Не имея особых практических знаний, Рицко была удовлетворена своей новой оценкой ситуации. Синдзи, настоящий Синдзи, прятался где-то, пытаясь заблокировать боль, страх и растерянность, и эта фантомная личность служила укрытием. Защитой. Почти как шизофрения.
   - Где Гендо? - спросил Синдзи с невинным любопытством. - Я могу встретиться с ним?
   - Он... - Рицко замялась, затем с трудом сглотнула. - Он занят.
   - Понятно, - сказал мальчик, полностью удовлетворённый ответом. - Он всегда был таким занятым: школа, работа, знакомства. Мне надо было привыкать к этому. Но это делало время, проведённое вместе, гораздо ценнее.
   - Когда вы встретились впервые?
   Мальчик улыбнулся, вновь переживая прошлое.
   - Я помню... нашу первую встречу. Это было осенью. Листва только начала менять окраску. Было холодно, холоднее обычного в это время года. Кажется, я надела свитер, который связала бабушка на моё пятнадцатилетие. Он был зелёным, как мои глаза, и даже хотя с тех пор я немного подросла, он прекрасно подходил. Как будто разносился под меня. У меня всегда было не очень с вязанием и прочим таким. Мои руки были немного неуклюжими.
   Впервые увидела я его на лекции по физике в колледже. Доктор Айно объяснял новый взгляд на теорию переменных волн, и в один момент когда он говорил, я заметила, что кто-то смотрит на меня. Знаете это чувство, когда волоски на шее поднимаются, когда ты знаешь, что кто-то на тебя смотрит. Я привыкла к нему. Люди много на меня смотрели. Я потеряла счёт преисполненным благими намерениями клоунам, говорившим, что в науке мне не место, что мне надо идти в модельное агентство или ещё какую-нибудь чепуху. Я никогда особо не беспокоилась о своей внешности. То есть, я заботилась о том, чтобы выглядеть прилично, но тщеславием не страдала.
   Простите. Я отвлекаюсь. Так вот, я увидела, как он смотрит на меня с другого конца аудитории. У него было напряжённое выражение лица, и первой моей эмоцией был страх. На меня смотрело много мужчин. Но Гендо, он не "заценивал" меня или что-то такое. Он смотрел на меня так, словно решал задачу. И он не отвёл взгляд или покраснел от того, что его поймали. Он просто смотрел на меня. И как бы странно это не звучало, я была заинтересована.
   Потом мы поговорили, и я была приятно удивлена. Он был умён, но так, как умён успешный бизнесмен. Он распределяет обязанности подчинённым и потом присваивает славу. Звучит немного зловеще, но у него было скромное обаяние. Он был целеустремлён. Очень целеустремлён. Не просто быть богатым или знаменитым, но быть кем-то. Кем-то важным, кто бы принимал решения, влияющие на весь мир. Меня это в нём восхищало. Когда я изучала тему, то была сконцентрирована на одном: выполнить определённую задачу. Но Гендо... он помог мне расширить поле зрения. Он помог увидеть, как моя работа изменит мир.
   Влияние на остальных меня никогда не волновало. Но когда я узнала его, я стала одержима этим. И после Удара я поняла, что жизнь может оборваться в одно мгновение. Я не хотела умирать. Я хотела жить, хотела, чтобы плоды моих трудов существовали ещё долго после моей смерти. Я хотела показать людям, что надежда жива, что человек выживет в этом новом мире. Что наука будет господствовать там, где Бог покинул своих детей. Моей мечтой стало вечно оберегать человечество, в той или иной форме.
   Меня словно окрылило. Ни одна задача не казалась непосильной. Я словно нашла свой истинный потенциал. Это воодушевляло. И всё благодаря Гендо.
   - Ты... - Рицко втянула воздух носом. - Ты помнишь что-нибудь об Евангелионе?
   - О чём? - спросил мальчик.
   - Евангелионе, - доктор слегка наклонилась вперёд. - О любом из них. Что угодно.
   - Я... простите меня. Я ничего такого не знаю.
   - Ты помнишь Адама? Гиганта Света?
   - Это персонаж? Простите, - сказал Синдзи, - я не знаю, о чём вы говорите.
   Рицко захотелось выдохнуть с облегчением. Это действительно была не Юи. Казалось, эта личность защищала Синдзи от всего, что тот считал болезненным или страшным. Если так, то на лечение могут уйти годы. Мальчик просто не сможет восстановиться достаточно быстро, чтобы стать хоть как-то полезным в последних трёх битвах.
   А это значило, что поражение им почти гарантировано. Без Евы-01... SEELE могло остановить их в любое удобное время. Учитывая отсутствие Гендо, конец, как и сказал Фуюцки, пришёл гораздо раньше. Все они жили в долг, теперь куда сильнее, чем когда-либо.
   - Ты помнишь, что с тобой сделал Гендо? - спросила Рицко. Она взглянула на Мисато. Та смотрела на Синдзи, крепко сжав губы.
   - Что он сделал? А, вы имеете в виду... это. - Мальчик покраснел. - Ну, я... я слышала, что в первые несколько раз будет больно, так оно и было. У меня пошла кровь и меня пришлось лечить. - Он замахал рукой: - Но это была не его вина! Я сказала, что хотела этого. Он говорил, что нам не следует, но я убедила его.
   Рицко заморгала, отгоняя головокружение.
   - Я убедила его, - повторил он, - потому что я... я люблю его. Я сказала ему это, но он всё равно сопротивлялся. Даже когда я рассказала ему, как мы встретились, и как много мы значили друг для друга, он говорил "нет". То есть, я имею в виду...
   Он опять покраснел.
   - ...но мы занимались... другим некоторое время, - он прикрыл глаза ладонью. - Поверить не могу, что рассказываю вам это.
   - Это важно, - сказала Рицко, подавив все эмоции. - Продолжай, пожалуйста.
   - Ну, иногда мы... знаете... делали всякое. Сначала просто обнимались или трогали друг друга. Порой он просто держал меня, когда мы говорили. Но потом... однажды ночью он сказал, что я нужна ему. Тогда мы впервые поцеловались. Мы болтали о нашем первом свидании... казалось, будто прошло уже куча времени... и мы смотрели этот ужасный фильм, но смеялись, потому что он был настолько плох. Вот что мы обычно делали - в последнее время. Он любил слушать о том, какими мы были когда впервые встретились. Мне тоже нравилось это слушать.
   Но той ночью, он сказал, что я нужна ему, и обнимал так крепко, что было больно дышать. Но это было приятно. Он долго обнимал меня... и потом... и потом... потом он сказал... что любит меня.
   Яркая краска залила его щёки. Улыбка источала незамутнённое блаженство.
   - Мне стало так... легко. Я ликовала. Кажется, даже заплакала. Была так счастлива, что меня затрясло.
   Потом он наклонился ко мне, очень медленно, положил руки мне на плечи. И мягко, нежно, он поцеловал меня, с такой заботой, такой чувственностью. Это было лишь лёгкое касание губ... это было невероятно. Это было не как по телевизору. Он не использовал язык, или срывал с меня одежду, или прижимал свой рот к моему. Лишь касание. Словно он не торопился. Словно у него было всё время мира. Это было идеально.
   Я люблю его и он любит меня. Он так сказал. Теперь он любит меня.
   Темноволосая женщина плакала. Блондинка была бела, как полотно.
   - Пожалуйста... пожалуйста, не плачьте. Всё в порядке.
   Они не слушали. Женщина в красной куртке рыдала, сотрясаясь всем телом. Она скрючилась на стуле, запустив руки в волосы. Доктор-блондинка, казалось, из последних сил сдерживала рвоту. Она прижала ладонь ко рту, её глаза были крепко зажмурены.
   Юи добродушно улыбнулась им.
   - Не плачьте, пожалуйста, - сказала она. - Всё хорошо. Он сказал, что любит меня. Это самое главное.
   Её улыбка ни разу не дрогнула.
   - Теперь он любит меня. Он любит меня.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"