Аннотация: Написано на блиц по заданной иллюстрации. Порою вдохновение черпается из самых неожиданных источников
Поэт
-Интересно, - подал голос Абу аль-Мутанабби, - много ли за эти три дня в моей родной Куфе родилось Мухаммедов?*
Ваниль и розмарин стремительно бегущих облаков над охрово-желтыми дюнами скрывали в себе остывающее вечернее солнце. Трое мужчин, облаченные в верблюжьи абы, склонили свои головы над старой, обгоревшей по краям картой. Порывы ветра трепали их платки-яшмаги, мешая разглядеть то место на ней, куда энергично указывал перст самого рослого и мощного из троицы. Чуть поодаль, на самой вершине песчаного холма, стоял улыбающийся юноша. Три дня назад все четверо покинули святой город Мекку, чьи башни и минареты еще были видны сквозь марево и пыль на юге. Каждый уходил своей дорогой, каждый знал то, чего не знал никто в этом городе, но лишь один из них нес собой ту вещь, ради которой сюда совершали хадж многие тысячи паломников со всей благословленной Аллахом земли. Через какие-то пару дней в Мекку должны были ворваться кровожадные карматы под водительством Абу-Тагира, сына Абу-Саида, воплощения страха и паники всех правоверных Аравии, Сирии и Персии. Четверка предприимчивых авантюристов успела раньше орды карматов-разбойников. Теперь они, а не эти тупые шакалы - трупоеды получат баснословную награду из рук самого Убейдаллаха аль Махди, Великого Фатимида, и покроют свои имена блестящей славой спасителей святыни...
-Ах, как величественна Масджит аль-Харам, Запретная Мечеть... - мечтательно вскинул глаза юноша, прозванный "Выдающим себя за Пророка", спускаясь с холма к троим своим спутникам, - Пока я находился в плену ее красоты, под сенью ее божественной прохлады, я, с помощью Аллаха, сочинил касыду о ней и назвал ее "Прости, Запретная Мечеть, я ограбил твои чертоги и познал сладкий вкус греха"...Послушайте, друзья! Ода совсем маленькая, я оттачивал ее строки по пути сюда почти два дня...
-Шайтан, да заткни же этого пройдоху! - держащий в своих огромных ладонях смятую карту бородатый хмурый человек по имени ал-Каззаб, что означает "Лжец", со злостью сплюнул на остывающий песок, - С самой Мекки я наслаждался тишиной. Как только ты исчез в тени гранитовых стен Каабы, я молил Аллаха еще не скоро услышать твоё напыщенное пение гиены. Но вот ты здесь, и мне вновь нужна вся выдержка войск Великого Фатимида, чтобы не прикончить тебя на месте! Ты сделал свою часть работы, сын водоноса?
Двое других тихонько усмехнулись в черные бороды и взглянули на сияние первых вечерних звезд - к ним поднималась пыль от тысяч и тысяч копыт. Армия карматов приближалась с севера, четверо спутников шли к ней навстречу тайными тропами в бесконечных дюнах.
-О, да, благородный ал-Каззаб, сын золотаря, - улыбнулся поэт и плут аль-Мутанабби, - Черный Камень у меня, можешь не сомневаться.
Все трое на миг перестали дышать. Великая ценность всех правоверных, Камень Прощения, посланная пророку Адаму Аляйхисаламу самим Аллахом! Она здесь, у этих недостойных пройдох, воров, убийц и обманщиков!
Самый набожный из них, человек по имени ар-Рахим, имеющий очень черную репутацию на улицах городов Персии, пал ниц перед юношей, повернувшись в сторону исчезающих в темноте башен святой Мекки. Он зашептал слова молитвы, вспоминая имена своих жертв.
-Говорят, что когда-то Камень был белым, - тихо произнес хранивший до этого молчание четвертый мужчина, которого все называли Фархад, - Но от человеческих грехов, что он впитал в себя, почернел будто ночь, что окружает нас сейчас. Скажи, аль-Мутанабби, как ты смог завладеть им? Ведь он был заключен в серебряную оправу и находился очень высоко, вделанный в стену Каабы. Я преклоняюсь перед твоей ловкостью, поэт, - Фархад в самом деле поклонился перед молодым пройдохой. Чуть поколебавшись, смущенный Абу аль-Мутанабби улыбнулся и весело ответил:
-Это было просто. Так же просто, как тебе, о, Фархад, усыпить тех глупцов-охранников, что стояли на главных воротах Масджит аль-Харам. Может, я и был похож в тот момент на нечестивую подругу Шайтана, грязную обезьяну Иррсу, но этого никто не смог оценить по достоинству. Сложнее было потратить деньги, что я получил от выручки серебряной оправы.
-Что? - взревел ал-Каззаб, - Ты посмел продать часть святыни?! Грязная свинья! Ты недостоин называть себя мусульманином!..Дешевый рифмоплет!
Юноша отступил на шаг, извлекая из-под своей абы небольшой, туго набитый монетами мешочек. Он мелодично звякнул, привлекая к себе внимание даже молящегося ар-Рахима.
-Здесь и твоя доля есть, ал-Каззаб, - лукаво рассмеялся молодой поэт, - Но лучше-ка возьмите вот это. Шайтан меня побери, он натер мне изрядную мозоль, этот ваш Камень Прощения!
На плече аль-Мутанабби трое компаньонов увидели сумку, укрытую от лишних глаз складками накидки и обмотанную несколькими грязными тряпками.
Ар-Рахим вскочил на ноги, Фархад громко сглотнул слюну, ал-Каззаб зарычал, словно раненный горный лев. Абу аль-Мутанабби снял с себя драгоценную ношу, ухватил ладонями лямки и что есть силы, размахнувшись, подбросил сумку в ночное небо.
-"Я отпускаю грехи на свободу! О, звезды примите их! Здесь ваши дети - сверкающий, сладостный, приторный плод. Аллах сотворил не человека. Аллах сотворил только глупых существ. Но человеком они стали сами - когда увидали ваш, звезды, свет..."
Юноша кричал строки, восторженно, вдохновенно, улыбаясь во все лицо. Его голос подхватил порыв ночного ветра, сухого и холодного вестника песчаной бури. Трое спутников молодого поэта, раскрыв рты, замерли от изумления. Но вот на голову ал-Каззаба упала сумка, он вскрикнул от боли и неожиданности. На миг опешив, Лжец с жадностью заглянул внутрь. Облегченно вздохнув, потирая ушибленную голову, он обвел взглядом своих компаньонов и тихо сказал:
-Черный Камень у нас. Нам предстоит долгий путь в Кайруан, ко двору аль-Махди.
Фархад громко захлопал в ладоши, аль-Мутанабби шутовски поклонился. Ар-Рахим усмехнулся и посмотрел на север.
-Как бы с этим ветром не пришли разведчики карматов. Нужно уходить отсюда прямо сейчас.
Через некоторое время четверо заговорщиков шли в полной темноте под затянутым облаками небом, оставляя за собой святую Мекку. Сейчас в ней творилась паника, вызванная исчезновением святыни, но через два дня там случится настоящая резня. И тогда, выждав несколько дней, Великий Фатимид Убейдалах аль-Махди, потомок Фатимы, дочери пророка Мухаммеда, объявит о том, что он спас святыню, спас Черный Камень из Мекки, из лап грязных сектантов, проклятых Аллахом кровожадных карматов. И весь правоверный мир увидит всю святость халифа, захочет жить под его мудрой дланью, благоденствовать вместе с ним от Магриба и до самых дальних границ Персии...
-Тебе ведь абсолютно плевать на все это? - улыбаясь в черную бороду, тихонько спросил Фархад идущего рядом юношу.
-Да, Шайтан меня разорви! - воскликнул он с задором, - Глубоко плевать.
-Зачем же ты осквернил святыню и подвергнул свою жизнь такой опасности?
Абу аль-Мутанабби лукаво рассмеялся:
-Ведь все это невероятный источник вдохновения! Вот, послушай, Фархад, что я сочинил еще, пока был в Мекке!..