"Мама, сорви мне звезду - она нужна мне, чтобы не так темно было"
Солнце сползало по небесно-голубой глади, оставляя после себя кроваво-красный цвет. Черная тень ползла по земле, пожирая лесные просторы. Ночь подступала, словно ком к горлу, осторожно и очень неприятно.
Малыш сжался в комок, пытаясь спрятаться как можно дальше от страшного мира.
На какое-то время все вокруг затихало для того, чтобы приготовиться и сделать решающий прыжок...
Опять холодно и страшно, а главное, что особенно мерзко, тихо. А когда тихо, еще страшнее, потому что любой, даже самый незначительный, треск может заставить сердце биться в три раза быстрее. Но это так, а вот если обезьяна с дерева свалится -- шуму-то будет! Весь лес на дыбы встанет. Каждый зверек насторожится, прислушается, осмотрится (нет ли кого рядом) и спрячется в теплую норку или берлогу. Таких трескучих ночей боятся даже обжоры-кабаны, даже великаны-медведи и одиночки-волки.
Мальчик посильней стиснул колени.
На небе вылуплялись звездочки.
Совсем темно стало. Как бы чего не случилось.
Мальчишка лет десяти с длинными черными волосами поднялся с земли и быстро взобрался на толстое дерево, спрятавшись в густой кроне.
Его глаза сверкали, но он лениво передвигал лапами. Очень хотелось есть, а сил не было. Старый волк чуть не падал на землю. Облезлый и верный хвост тащился сзади. Желудок ворчал, но зверь уже привык, и поэтому почти не слышал истошных звуков своего органа и почти не чувствовал его.
Седая шерсть не спасала от лютого холода. А были времена, что на снегу спать - жарко...
Волка передернуло. Очередной спазм.
Неподалеку, за богато усыпанной иголками елью, что-то делал барсук. Бывалый ищейка моментально заметил его и остановился. Нюхнул. Точно барсук! Неплохо бы сейчас отведать кусочек свежего мясца.
Хищник знал, что если сейчас кинется и не поймает зверька, то наверняка свалится без сил и сдохнет, но это его не останавливало. Волк, осунувшись, тихонько побежал, а потом, прибавив, прыгнул в надежде схватить добычу зубами.
Мальчик смотрел не отрываясь. По земле тек алый ручей, и пахло чем-то вкусным. Над тушкой разодранного барсучка возвышался серый монстр.
Какие острые и большие клыки!
***
Глаза слепил яркий свет. Утро. Мальчик не чувствовал онемевших ног и рук, но он не удивлялся, ведь это не первая ночь, которую он проводит на дереве, вцепившись в корявые ветки. На верху было холоднее и неудобнее, но безопаснее. На земле спать большой риск. Слишком много в лесу ядовитых тварей и опасных хищников. Конечно в норе теплее и уютнее, но что ж поделаешь...
Первым делом любопытный малыш направился к месту, где ночью пировал волк.
Но кроме следов спекшийся крови на траве, он ничего там не обнаружил. Хищник явно был голоден.
Мальчик тоже хотел есть и поэтому направился к ручью. Среди редких деревьев он уже давно приметил два больших гнезда, в которых, как он предполагал, его дожидаются множество вкусных птичьих яиц. Жилища будущих птенцов расположились очень высоко, так чтобы к ним не могли подобраться наземные пожиратели. Но малыш очень ловко взобрался на самую верхушку и обчистил все до конца. Он знал, что оставлять яйца нельзя, если уж взял чуть-чуть, потому что мать больше не вернется к ним, учуяв чужеродный запах.
Наевшись, мальчуган как обычно взобрался на родной холм, с которого видна вся палитра природы, и позвал мать:
--
Мам! - говорил он в никуда.
--
Да, сынок, -- отвечало нечто.
--
Почему убивать нельзя, ведь мы хотим есть? Волк ночью...
--
Я знаю, -- оборвал голос.
--
И что же ты скажешь?
--
Если бы он не убил, то умер бы сам.
--
Не понял. Ты меня запутываешь. Так можно или нет?
--
Сначала ответь мне, кто мы?
--
Звери, -- бросил мальчик.
--
Сынок, когда ты перестанешь причислять себя к ним и поймешь, что ты другой?
--
Никогда.
--
Запомни, они звери и они никогда не убьют... Они едят для того, чтобы жить. А ты... Ты уже, наверное, чувствуешь то, чего они никогда не смогут почувствовать. Подобные тебе, убивают не только ради того, чтобы протянуть до следующего восхода. Когда-нибудь ты осознаешь это сам, а пока слушай мои наказы и запоминай.
--
Хорошо. Вот скажи, мам, ты все знаешь. А откуда?
--
Это опыт мальчик мой.
Дни сменялись ночами, недели месяцами, а те в свою очередь годами. Артур днем блуждал по лесу в поисках пропитания, а вечерами заваливался в какую-нибудь разоренную или брошенную берлогу и смотрел на звезды. Далекие красивые точки притягательно манящие и холодно отталкивающие. Они жили так высоко и так недостижимо, что он почти ничего не знал о них. Даже мать, которая знает очень много, мало что могла о них рассказать. Кто же они эти звезды? И зачем они смотрят на нас каждую ночь? Как им не хочется спать. А может, они спят, когда над землей реет солнце.
Артур залазил на самую высокую гору, но не мог дотянуться до млечных светил.
Звери думают, они точно думают! Просто не хотят разговаривать с Артуром, потому что все здесь враги и потому что, то, что им известно, не должно быть раскрыто. Так предполагал мальчик. А еще он считал, что больше всех знают старые, восседающие на ветках деревьев и прячущиеся в густой листве, обезьяны, которые наблюдают за тем, что происходит у них под ногами. Они смотрят и запоминают, почти, как Мать. А может мать выглядит так же. Артур никогда не видел своей родительницы, но очень часто слышал ее голос.
Обезьяны, вообще, наглые и злые животные, считающие себя сильнее и могущественнее всех, но это не так... Артур видел настоящую силу! Она заключается в мускулистых лапах с острыми когтями. Вот та -- на самом деле сила. А то, чем хвалятся наблюдательные и надоедливые мартышки, и близко не стоит с ней.
Да они умны, но уж слишком хвастливы и дотошны, словно комары. Их много, как мелких черных мошек, и они лазают не поодиночке, а роем. Их пушистые хвосты мелькают тут и сям. И все они хотят одного...
Изо дня в день... Подумать только! Макаки это те же муравьи, только большие и ленивые. А может, когда насекомые, вроде муравьев, вырастают, то превращаются в зверей, вроде макак.
Волк слизнул каплю чужой крови и облегченно прилег на траву. Жизнь за счет смерти! Дорогая забава. Сколько ему еще осталось крутить по бескрайним лесам, он не знал, но чувствовал, что конец его пути уже близок.
Но благодаря этому маленькому грызуну, он еще поохотится.
--
Мам, я никогда тебя не видел. Почему? - спросил Артур, швырнув маленький камушек в сторону пруда.
--
Потому что увидеть меня невозможно. Никто не видел меня, -- ласково ответила она.
--
Да! Но я твой сын.
--
Это ничего не меняет.
--
Скажи мне, почему сейчас жарко, а через несколько дней станет холодно, выпадет снег и все побелеет и заблестит? Я не люблю, когда становится холодно.
--
Это происходит из-за того же, из-за чего змеи сбрасывают шкуры, а львы линяют. Этот процесс протекает в любом живом организме. Порой внутри холодно, а порой жарко. Ты ведь и сам знаешь. Тебе бывает холодно?
--
Спать на снегу очень...
--
Нет, ты меня не понял.
Что она вечно говорит загадками? Бывает ли холодно - дурацкий вопрос! Ляг, полежи на снегу и узнаешь. Или ночью под открытым небом вздремни.
Но все же она не зря это сказала. Если она говорит, что бывает, как-то еще холодно, значит бывает! Только, где же? В реке утром, в пещерах...
Волк, Шарк, вышел на цветущую поляну, усыпанную росистыми цветами, где паслось стадо молоденьких стройных козочек. Еда! Но живая, а это очень большая проблема. И еда с длинными ногами и с твердыми копытами, которая носится, словно ветер. За такой не угнаться. Наверное, поблизости притаились еще несколько хищников, ждущих подходящего момента.
Шарк удобно устроился на земле и в полудреме начал наблюдать за осторожными животными. Вот деликатес, так деликатес! Он, надеялся, что какая-нибудь любопытная козочка забредет к нему прямо в пасть, ну, или хотя бы подойдет поближе.
Волк знал, что стадо в любую минуту может тронуться с места в поисках нового пастбища и то, что ему придется лежать очень долго. Хотя кто знает, что взбредет безмозглой скотине.
Почему одни едят мясо, а другие траву? И еще Артур заметил, что более сильные хищники, питающиеся исключительно плотью, обитают в скрытых глубинах леса. Наверное, это зависит от характера. Мама рассказывала, что характер это наисложнейшая и в тоже время простейшая часть организма, работающая независимо от работы остальных органов, но остальные органы довольно сильно влияют на ее деятельность. И что от характера зависят не только поступки, но и многое другое.
Как-то непонятно все это. Придумает же она вечно!
И звери, значит, подчиняясь воле своего характера, питаются кто травой, а кто мясом, насыщенным кровью.
Артур толком не понимал то, о чем рассказывала ему ученая мама, но он старался изо всех сил докопаться до истины или хотя бы полностью понять смысл ее слов, хотя тот почему-то ускользал от него.
Как много необычного в этом мире и как сложно это понимать. Вроде бы чего тут сложного: Душа это то, что находится под кожей, внутри тела! Но сколько раз Артур не заглядывал в глотку хомякам, он не видел ее. Или кишки это и есть душа! Нет, мать говорит, что душа белесая и бескровная, а органы насквозь пропитаны злачными соками. Может она лжет? Нет, она не может! Тогда, где же она эта белая оболочка, которая дышит и питается вместе с организмом? Трудно поверить, что в тебе живет кто-то еще, а на свет выходит только тогда, когда приходит смерть. Так, значит, и не увидит Артур свою душу.
Мама говорила, что ее можно почувствовать, что когда тебе плохо или грустно, она стонет, а когда хорошо, то она ликует. Какая эмоциональная!
Все это очень и очень трудно понять.
Когда-нибудь само придет, всегда утешает она, но когда же это произойдет? Когда произойдет, так называемое снисхождение? И как это будет? Свет с небес? Мамка рассказывала о людях, которые живут очень далеко от нашего леса в уютных домиках с окнами и дверями. Вот на них-то порой, конечно, только на избранных, солнце своими лучами светит, сквозь облака, и тогда они понимают то, чего не могли понять раньше.
Все это глупости! Свет он и есть свет. От него глаза режет и больше ничего. Бывает яркий, бывает тусклый! Мысль рождается в голове, а не откуда-то прилетает.
Артур сел на большой серый валун, вросший в землю, подле большущего тоже серого осиного гнезда.
Осы жужжат себе целыми днями, и дела им не до чего нет. Прекрасная жизнь. Они такие маленькие, что вряд ли в их крошечной головке могут быть большие мысли. Слон огромный, а значит, у него и мысли огромные. Почему же он молчит? Жадный -- и не хочет делиться знаниями.
А как люди? Люди ведь это тоже звери или нет? Нет, все-таки они звери, только лысые, а мама говорит, что они во многом отличаются от зверей и поэтому они люди. А может, звери это просто волосастые люди? Что за кошмарная вереница загадок. В этом мире хоть что-нибудь простое есть?
Как хотелось бы, чтобы вопросы не донимали попусту. Откуда они только берутся? Опять вопрос. А может то, что находится в голове это слепок из вопросов. Что же тогда будет, когда на все вопросы найдутся ответы?
Значит так, внутри тела белая оболочка, а внутри головы слепок, состоящие из вопросов!
В то утро над зеленым лесом повисла прозрачная мантия тумана. Ее пытался разогнать ветер, но все тщетно. Артур поднимал голову вверх, но не видел перистых облаков, и это наводило тоску.
И холодно как-то -- роса аж ледяная. Хотелось спать целый день, но голод не давал.
Сегодня, Артур решил, что слазает в пещеру, где любил ловить летучих мышей. Там их тьма. Они закрывают своими перепончатыми крылышками свет, а своим противным писком оглушают. Их так много, что первые разы Артур терялся и от страха не мог никого поймать, но потом привык.
Проем красовался на одной из небольших гор.
--
Сынок, скажи мне, тебе одиноко?
--
Конечно, нет! Ну, бывает иногда скучно, но это редко и то я всегда нахожу чем заняться. Или купаться иду, или по горам карабкаюсь, а то и с кошками играю.
--
Ясно. А тебе хотелось бы чего-нибудь большего?
--
Чего? Океана, что ли? Или ты имеешь в виду высоченных, отвесных скал?
--
Нет. Опять ты все не так понимаешь. То есть так, но уж слишком прямо.
--
А что, я что-то не так сказал?
--
Да все так, только тебе еще надо расти.
--
Еще расти?
--
Ты видел людей?
--
Нет.
--
Так я тебе немного расскажу о них. Когда ты увидишь людей, то поймешь, что они очень похожи на тебя, даже больше того. У них такие же глаза, такие же уши, губы, руки... Они так же разговаривают и так же, как и ты, стремятся к познанию. Это заложено в вас. Они трудолюбивы и построили города, в которых живут, они умны и создали культуру, которой живут. Люди умеют размышлять, благодаря развитому мозгу или, как ты его называешь, слепку и это главное, что отличает их... вас от диких зверей. Сейчас, ты дик.
--
Что это значит?
--
Ты даже не представляешь насколько ты далек от них. Но все-таки скажи мне, когда ты будешь готов присоединиться к ним?
--
Что! Наверное, наверное, никогда.
Артур не ожидал такого. Как это присоединиться? Его и здесь все устраивает. Но интерес все же гложет. А как там у них. Они такие же, как и он. Странно. Он никогда не видел Артуров. В лесу полно: пантер, тигров, львов, волков, лис, гиен, шакалов, буйволов, лосей, ланей, коз, черепах, ящериц, попугаев, орлов, соколов, павлинов, жирафов, слонов, змей, пауков, кузнечиков и мошек, но людей ему еще никогда не приходилось встречать.
И что же теперь? Как он будет жить там, где нет ветвей над головой? Нет, это бредовая идея. Ему не нужны люди!
Как мальчик не старался, он не мог обмануть себя. Ему жадно хотелось глотнуть того сока, что течет в незнакомых местах, ему хотелось вдохнуть того воздуха, что витает в загадочных лагунах, ему хотелось, хотелось... но что-то противилось внутри. Неужели душа. Вот она какая на самом-то деле. Вредная! Стоит ему только перенестись в фантастический мир, где все ново и непонятно, как вдруг, она выбрасывает его из блаженного состояния. Повторяя: "Тебе и здесь хорошо, тебе и здесь хорошо." Как она ему быстро надоела. Что за вредина? Зудит целыми днями: "Зачем нужны эти люди со своими новшествами, когда и здесь все есть! Когда и здесь тебя все устраивает!".
Ой, приелась. Что пристала? А может, хочется чего-то большего. Сразу нельзя! Нет уж, Артур сам решит, но, тем не менее, он не торопился с решением и уходил от него.
Что-то должно было его подтолкнуть к такому выводу, ведь он не мог просто взять и уйти, его многое здесь держит. Конечно, он понимал, что все это не навсегда, и он сможет, когда захочет вернуться, но какое-то чувство подсказывало, что еще не время...
***
Артур сидел на теплом прибрежном песке и грелся в лучах солнца, а к его ногам подползали прохладные волны, ветер трепал длинные волосы, которые свисали словно лианы. Он смотрел на родное озеро, заросшее густой тиной, и вспоминал особенно приятные дни. Как было весело, когда он нырял в воду с прибрежных деревьев, при этом кувыркаясь в воздухе.
Из кустарника вылезла маленькая синенькая змейка (наверное, гадюка), подняла голову, высунула тоненький язычок, попробовала нечто на вкус и проползла под коленками мальчика. Артур ничего не заметил, так он был далеко от реальности.
И опять душа заскулила. Чувствует, что такие думы могут натолкнуть на самую неожиданную идею.
Артур скучал. Только теперь, после предложения матери, он полностью понял, как ему здесь скучно. Насколько жизнь однообразна и скучна: он просыпается, находит чего-нибудь съедобненького, съедает и остаток дня проводит в беспорядочных блужданиях по лесным лабиринтам. Как же это все надоело. Хочется новизны.
Волкам весело, львам весело, обезьянам весело, а все почему? Да потому что их много и все они вместе. Ищут пищу вместе, едят вместе, отдыхают вместе и гуляют, тоже вместе, а Артур один, как ветер -- вечный скиталец. Он бродит по мрачным пустырям, по темным пещерам, по душистым лугам, по высоким горам, но мало удовольствия бродить одному. Когда-то, совсем недавно было весело и одному! Он точно знал, что в целом мире ему больше никого не надо, но даже сейчас без материнского голоса, Артур чувствует томное одиночество. А хочется веселья! Ну, где же тут повеселишься?
Артур вскочил на ноги и бросился в воду. Там в голубом мире, он открыл глаза и увидел разноцветных рыбок, свободно плавающих между кореньями и различными растениями, и их тоже было много. Они всей гурьбой, подчиняясь общему невиданному инстинкту: крутились, вертелись, как только могли. Им тоже несказанно весело!
Почему же он должен сидеть один, когда все вокруг радуется и поет: как птицы, как звери, как рыбы?
Это несправедливо!
--
Мам, где ты мам? - громко звал Артур.
--
Я здесь, -- будто бы улыбаясь, ответила она.
--
Когда я смогу пожить с человеком?
--
Что все же решился?
--
Ага.
--
Быстро. Артур, ты уверен, что твое решение не изменится завтра же. Подумай хорошенько, это точно.
Волк изнемогал от усталости. Сегодня ему крупно не повезло, он целый день гонялся за проворным зайцем, так никого и не поймав, только истратив драгоценные силы. Теперь точно каюк! Шарк высунул изо рта надоедливый исхудавший язык и сложил тяжелую голову на костлявые лапы. Что же будет? Как он придет конец? Но это мало беспокоило старого волка. Он еле дышал и почти ничего не видел. Перед глазами плыли какие-то серые, масляные пятна.
Как же так? Заяц не отдал свою жизнь во имя его жизни, но почему? Ведь так было всегда. И что же будет теперь, когда его не станет на этом свете?
Артур готовился к завтрашнему дню, ведь с его наступлением все изменится. Он доел сушеные запасы, которые научился заготавливать, подражая белкам; залез в дикие кусты любимой ягоды; стащил немножко меда у вредных пчел; нарвал спелых желудей...
И нашел мертвого монстра, который так пугал его по ночам. Тот лежал на земле с открытыми глазами. Куда же делась его былая сила? Она исчезла вместе с его жизнью.
Вдруг Артура осенило. Ему захотелось посмотреть на волчью душу, которая должна выходить после смерти.
Он нашел острый камень и распорол хищнику живот, оттуда вылезли переплетения скользких кишок, полилась кровь. Мальчик засунул руку в образовавшуюся дыру, нащупал, что-то очень слизкое и противное, вытащил. Не то! Вновь засунул, пощупал, углубился, но ничего белого, так и не нашел. Тогда он поднял обрекшее тело, встряхнул, и наружу потекли гадко пахнущие органы. Но души не было!
--
Мам, где она? Ты обещала, -- недовольно заворчал Артур, не переставая трести тушу.
--
Кто она? И перестань издеваться над покойником, -- построже, чем обычно, произнесла она.
--
Кто, кто, -- обиделся сын, -- душа.
--
Ну, что ты вечно придумываешь? Зачем тебе она? Быстро положи волка на место! Душу, ты не сможешь увидеть. Она невидимая.
Артур швырнул труп и, недовольно насупившись, куда-то пошел.
Невидимая это что значит - очень маленькая. Например, блохи они такие маленькие, что порой и не увидишь. Так и она, наверное. Ускакала, поди. Где ее сыщешь? Надо было лучше смотреть. Жалко, упустил. Эх, валялись бы мертвые волки на каждой полянке, тогда бы и забот не было бы, а так, где теперь найдешь еще одного.
***
Хоть мать и рассказывала, что люди очень похожи на Артура, почему-то все равно ему чудилось, что они не такие как он. А какие точно, он представить не мог. Сколько не смотрел на свое отражение, все не мог привыкнуть к ошеломляющей мысли.
Лес вроде загрустил, наверное, не хотелось, чтобы Артур уходил или это только казалось, а может, потому что весна. Листья меняли свой привычный цвет и даже падали с деревьев, укрывая земную гладь. Это было все так непривычно. Впервые мальчику приходилось надолго покидать эти края, и как это было тяжело.
Артур долго не мог заснуть накануне, все мерз, но потом понял, что ни от холода не спится, а от чего-то другого.
Перед ним появлялись знакомые образы...
Как-то очень давно, гуляя, он вышел к большому камню, который своим величием сначала даже испугал. Там-то он впервые и увидел павлина. Как он удивился! Кто б мог знать.
Маленькая птичка с невыразительными крылышками и тонкими ножками гордо шагала вдоль цветов. Но все бы ничего, да только хвост ее, состоящий из тысячи радужных цветов и усыпанный звездной пылью, так сильно привлек внимание юнца, что тот замер, и казалось сердце тоже замерло, и все вокруг остановилось и перестало дышать. Это и была красота!
Мама говорила, что когда что-то красиво, то это непременно видно, и что красоту невозможно не заметить и пройти мимо, и что она очень благотворно действует на состояние человека. Только ли человека? А может кошки, тоже чувствуют и видят эту самую красоту, может, им тоже становится хорошо и приятно? Нельзя же их отвергать. Они живые, как и Артур, как и мама, но почему же она настолько уверена в обратном?
Да в тот день он с лихвой смог ощутить то состояние, в котором пребываешь, наблюдая за этим чудом. Неизвестно откуда взявшееся тепло разливается по телу, а бесконечный восторг и блаженство затмевают все вокруг. Артур целый день ходил под влиянием увиденного, а потом еще долго вспоминал то, что с ним произошло.
Высоко, высоко над землей в белых тучных облаках плавают маленькие детки с крылышками и смотрят на людей, которые словно муравьи, роятся в своих собственных проблемах и которые не могут жить спокойно и оттого чудят и чудят, а они нежно улыбаются и порой спускаются к ним, чтобы помочь, но есть еще и такие детки, что держат в руках волшебные луки и стрелы. Они-то безжалостно стрелюют им прямо в сердца, но не ради злого убийства, а ради любви. Все эти крылатые создания невинные и чистые ангелы.
Сколько Артур не вглядывался в небеса, не мог он увидеть их, но порой все же прятался, чтобы кто-нибудь случайно не попал в него стрелой. Как много всего неизведанного! И как хочется поскорей все узнать.
Какая мысль вдруг пришла на ум Артуру. Может, люди знают, где живут души, и они-то обязательно покажут ему их, а может, он поймает одну, чтобы получше разглядеть.
День клонился к вечеру. Все, пора! Артур напоследок сбегал на свой любимый холм и посмотрел на те далекие селенья, где и живут загадочные человеки, где и кипит неизвестная, но манящая жизнь, куда спускаются с небес ангелы, где мало животных, где много загадок. Он сел на зеленую травку, сорвал цветочек, понюхал. Какой аромат! И почему неожиданно все стало так красиво? Солнце, что спускалось к горизонту, неистово горело красным цветом, облака, что плыли по небу, багровели, а в реке, что текла меж камней, отражалась вся эта прекраснейшая лазурь.
Сердце так сильно заколотилось, что в висках отдавало, а ноги задрожали сами собой. Очень хотелось остаться и жить прежней жизнью, но еще сильнее хотелось побыстрее уйти навстречу неизвестности.
***
--
По этой дороге ты и пойдешь, -- сказала мама, -- она-то и выведет тебя.
Доверившись узкой проселочной тропке, Артур неуверенно шел вперед. Позади уже темнело и казалось темнота, словно дым, потихоньку ползла сзади, но прошло совсем немного времени и наступила яркая ночь со стрекотанием сверчков, завыванием волков и шелестом листьев на ветру.
Какая она эта встреча? Где он сможет встретиться с ними, и ждут ли они его? Он ничего не знал и потому терялся в догадках. Что ожидает его там?
Артур лег спать только под утро, когда ноги уже не шли, а глаза закрывались сами собой. Он удобно устроился, спрятавшись в кустарниках, и тут же погрузился в мир грез, где проболтался несколько часов.
Ему снилось нечто совсем непонятное. Это было в лесу, но он не мог понять, что это или кто это. Оно ходило за ним по пятам, словно тень. Черное, большое, волосастое и безглазое. Кто это? А может быть, страх, но ведь Артур сам боялся его. Как такое возможно. Нет, страх другой! Он тоже невидимый, как и душа, и от него по телу расползаются непонятные ощущения, как от красоты, только иные, противные.
И он опять шел, и шел, и шел, а деревня между тем все росла, росла и росла. Артур нервничал, не понимая от чего. Когда до поселений оставались считанные метры перед ним начали наперебой всплывать различные эпизоды из жизни.
И вот он стоит перед огромным домом, и чуть ли не открыв рот, осматривает его. Значит, так выглядят жилища людей. Издалека они смотрелись иначе. Меньше, что ли. А сейчас даже и не поймешь, с какой стороны к этому подходить.
Артур ужаснулся.
Мама была права они очень похожи на него, и даже глазами моргают, но только смотрят на него как-то не так, что-то читается в их взгляде. У зверей такого нет - у них пустые зрачки, а людей полные чего-то необычного.
***
Непонятно как-то! И вроде неудобно. Зачем они только строят такие берлоги. Костяные, что ли?
Артура поселили в домик чем-то схожий с большими, но поменьше размерами. Мама говорит, что в таких будках люди держат прирученных зверей - собак. Ну, что ж вполне приемлемое место, только неудобное до боли в костях. Не растянуться, не потянуться, сжался в комок и лежи.
Но, что поразило Артура больше всего, так это то, что люди, к которым он так стремился, даже не разговаривают с ним, не выходят и не смотрят на него! Почему? Или он им не интересен. Как это объяснить?
В мрачной будке на заплесневелых стенах висели чьи-то волосы. Вот странно, так странно. Чьи интересно? Артур сорвал один, понюхал. Пахло чем-то неприятным. Если это для утепления норы, то это бесполезно они ничуть не греют. Вдруг в памяти всплыли слова, что до него в этом домике жили прирученные собаки! Наверное, их волосы.
Ночью стало совсем холодно. Артур дрожал, но к ледяным стенкам не прикасался. Бедные люди, как же они могут жить в таких лачугах. В них же холодно! Хорошо Артур привыкший (хотя разве, возможно, привыкнуть к холоду?), а они-то как? Или тоже уже...
И только звезды неизменно светят и там и здесь. Сколько их на небе? И не сосчитать. Артур всегда мечтал нарвать звездочек (несколько штук -- они ведь такие маленькие), а потом ходить по лесу и освещать ими себе дорогу, когда темно.
Непонятно только, почему они не падают на землю? Или все-таки падают? А может, он просто не видел ни разу, а они -- втихоря, пока все спят. Эх, найти бы хоть одну!
--
Мам, сорви мне звезду, -- попросил Артур.
--
Зачем тебе? - удивилась она.
--
Как зачем. Ты что, не понимаешь? Она нужна мне, чтобы не так темно было.