Аннотация: Немного размышлений, снова моралистика. Кто знает что это? Названо плагиатом, не закончено и вряд ли будет. Не рекомендую к прочтению.
Скамейка с видом на Землю.
Что вы знаете про одиночество? Оно бывает вынужденным или долгожданным, радостным или тоскливым. Иногда мы сами ищем одиночества, чтобы отдохнуть. На других оно сваливается неожиданно и приносит несчастье. Бывает, что обстоятельства складываются не лучшим образом, лишая человека близких людей. Кто-то сам окружает себя забором, отгораживаясь от родственников, друзей. Одиночка. Это слово можно сказать с жалостью, а можно с уважением. Хотя, одинокий человек, это всегда грустно.
Виды одиночеств разные, у каждого оно свое: послушать музыку, чтобы никто не отвлекал, погрузиться в тишину, уединиться на природе. Грустить одному в холодной постели, не иметь друзей и родных, жить в чужом городе. Одиночество от слова один. Ты одинок, когда никого нет рядом. Хочешь ты этого или нет. Ты одинок, когда никто не поддерживает в трудных ситуациях, не утешит в печали и горе, не порадуется твоим победам. Ты одинок, когда вокруг тебя пустота.
Получается, что Михаил Абрамов одинокий человек, потому что в нем сплелись все признаки одиночества. Он вырос в детдоме, немногочисленные друзья сначала разъехались по всей стране, а с годами постепенно ушли из жизни. Был бизнес, партнеры, подчиненные, но в какой-то момент все надоело, и Михаил отстранился от людей.
Но, несмотря на все признаки, он не чувствовал себя одиноким. У Михаила есть воспоминания, которые не дают скучать. Есть ремонтный робот, похожий на краба переростка, с которым он каждый день разговаривает. И есть занятие, которое придает его жизни небольшой смысл. Но обо всем по порядку.
Месяц назад Михаилу исполнилось 122 года. Несмотря на возраст, у него целые зубы и сильное сердце. Ежедневные прогулки, по три километра, поддерживают мышцы в тонусе. В теперешней жизни Михаила Абрамова нет волнений, переживаний и стрессов. Наверно поэтому он до сих пор бодрый и здоровый, как 70 лет назад. Дело в том, что он живет на Луне, и с уверенностью можно сказать, что здесь самое уединенное место в мире.
Попал Михаил на безжизненный спутник по собственной воле, благодаря деньгам и нескольким годам тщательной подготовки. Он искал одиночества, но на родной планете не осталось безлюдных мест. А Луна была идеальным вариантом, здесь он нашел то, что искал.
Все эти годы Михаил оставался в здравом уме благодаря роботу. Пришлось его немного доработать, чтобы бездушная железяка не только ремонтировала, но и говорила записанные на флеш-память фразы. Пускай, это только иллюзия разговора, но зато не скучно, разбавляет тишину и сдерживает поджидающее сумасшествие.
Еще есть теплица, где растет лук, чеснок, огурцы, помидоры, перцы, разные травки. Каждые два года Михаил высаживает картофель. Хотелось бы чаще, но земля беднеет от этого корнеплода, а новой взять негде.
Михаил никогда не думал, что станет заядлым агрономом. Сказали бы - рассмеялся. Но здесь он находил странное удовольствие, когда видел, как вытягиваются стебельки, распускаются листочки. Как созревают, увеличиваются в размерах вкусные плоды. Растения живут благодаря его усилиям и это намного круче, чем заниматься коммерцией и гнаться за прибылями. К тому же на столе всегда свежие продукты, а в доме источник кислорода.
Но выращивание овощей, это скорее работа. Пускай любимая, интересная, но работа. Симбиоз увлечения и необходимости. Свободное время Михаил тратил совсем на другое.
На ближайшем холме, в полутора километрах от кратера, он поставил обычную дворовую скамейку. С чугунными завитыми ножками, загнутой спинкой. Коричневые деревянные доски расположены с небольшим зазором. Такая же скамейка стояла возле детского дома, где он воспитывался. Маленьким, он часто сидел на ней в ожидании новых родителей. Когда подрос, с друзьями, обсуждая разные новости и рассказывая истории. На такой же скамейке был его первый поцелуй. К старости становишься сентиментальным, память тускнеет, покрывается туманом времени. Неудивительно, что начинаешь хвататься за воспоминания всеми способами. Эту скамейку Михаилу сделали в мастерской по оригинальному эскизу и перед отлетом погрузили на шатлл.
На холме скамейка стоит не просто так. С нее открывается отличный вид на планету Земля. Несколько часов, каждый день, голубая планета висит перед глазами. Огромный цветной шар в мрачной бесконечности. Михаил разглядывает облака, материки и океаны на поверхности Земли. Вспоминает свою жизнь. День за днем, наедине с мыслями, в тишине, прекрасный вид. Это его занятие, его увлечение. Ради таких моментов Михаил здесь.
***
Сегодня особенный день. Михаил решил подвести итоги своего одиночества. 70 лет и один месяц спокойной, счастливой жизни. За это время он не встретил ни одного человека. Никто не прилетал на Луну. Не было космонавтов, дронов, луноходов. Не было никого за прошедшие годы. Михаил уже давно обратил на это внимание, но по настоящему задумался только сегодня. Ведь не может быть так, что Луна, ближайший к земле космический объект, никому не интересна.
Есть о чем подумать. Четыре часа, пока не кончится кислород в баллоне. Но прежде, чем предаться размышлениям, надо кое-что сделать. Михаил притащил с собой радиопередатчик, который с корнем вырвал из приборной панели. Много лет назад он выключил его, оборвав всякую связь с людьми. Сейчас передатчик лежал рядом. Металлический ящик с простейшим управлением и пучком разноцветных проводов. Чашеобразная антенна скотчем прилеплена сверху, купол локатора направлен на планету. Сбоку, тем же способом, прикреплен аккумуляторный блок. Его заряда должно хватить на несколько дней.
Михаил включил питание. Шкала засветилась ядовитым зеленым светом. Похоже, работает. Он установил на передачу однократный сигнал с интервалом в десять минут. Это просто стандартный позывной, который хранился в памяти. Ничего сложного, никакого общения, только первичный контакт. Если сигнал услышат и ответят, то он будет знать, что люди еще существуют.
Изнутри коробки донесся короткий писк, передача началась. Теперь можно подумать, почему за 70 лет никто не нарушил одиночества.
***
Когда Михаил улетал на Луну, космонавты регулярно отправлялись в космос. На орбите курсировали спутники, космические станции, где месяцами жили и работали люди. Кроме того, на ближайшие планеты запускались ежегодно сотни зондов. Даже на Луне ползало с десяток луноходов, собирая разнообразную информацию и отправляя ее своим хозяевам.
"Где они ползают? - думал Михаил. Никого он здесь не встречал, хотя со скамейки видно не только Землю, но и лунную поверхность на много километров вокруг.
В детстве Михаил любил смотреть на спутники, похожие на маленькие звездочки. Они медленно ползут по ночному небу, и замечаешь их, только если пристально смотреть. Однажды ночью он насчитал 27 штук, в течении несколько часов. Это случилось сто лет назад. Согласно теории прогресса, сейчас их должно быть в десятки, или даже в сотни раз больше. Но нет, ни одного спутника Михаил не видел уже давно.
"Куда они делись? Или просто поменялся угол зрения, все-таки с Луны все выглядит по-другому?
Он продолжал мысленно подбирать причины. Передатчик пищал через равные промежутки, вокруг привычное безмолвное, застывшее пространство. По равнине тянется длинная тень от человека и скамейки. В черном, мерцающем от звездного света, небе, медленно ползет земной шар.
В мире, где вырос Михаил, всегда было неспокойно. На его веку отгремела мировая война, тут и там вспыхивали локальные конфликты.
"Возможно, кто-то не выдержал и махнул ядерной дубиной? А что, вполне логичное объяснение отсутствию посетителей", - думал он.
Не то чтобы Михаил скучал, но ему совсем не хотелось чувствовать себя последним из могикан. Тогда это будет полнейшее одиночество, что немного пугает.
"Даже если случилась глобальная война, все равно останутся выжившие, - продолжил он размышления. - Может не так много, но вполне могут найтись радиостанции, которые смогут принять мой сигнал и дать ответ. Возможно, даже удастся поговорить с кем-нибудь. Если будет желание.
Ладно, одна версия есть. Что дальше?
Истощение ресурсов? Да запросто. Жили на широкую ногу, а теперь нечем бензобаки заправить. Сидят на таких же скамейках, газетки читают, да на работу пешком ходят. Какие уж тут полеты в космос. Или вместо космонавтики разрабатывают и производят новые суперполезные шампуни, краски для волос, пекут диетические гамбургеры, придумывают умные телевизоры и компьютерные игры. А потом миллионы людей воспроизводят чужие мысли, не имея своих, ходят с толстыми животами и набитым ртом, вся их жизнь сводится к одному, у кого круче телефон или машина. Одни производят, другие потребляют. Одни кормят, другие едят. Замкнутый круг и всем на все наплевать. Никаких высоких целей. Такие лучше отдадут деньги на новую программу, чтобы фотографировать салатик из кафе или свое личико без признаков интеллекта, чем на постройку ракеты или новые космические разработки".
Даже в мыслях Михаил ворчал. Если бы жил среди людей, его считали бы несносным стариком. Но такие люди были, и он прекрасно их помнил. Михаил сам был в гуще событий, крутился в том же колесе и создавал ненужные вещи, которые охотно покупались.
"Были и другие люди, которые ушли в противоположную крайность. Это фермеры, экопоселенцы, они свели к минимуму свое потребление, стали заниматься землей, выращивали урожаи. Как говорится, вернулись к истокам. Таких было немного, всего ручеек. Но может со временем это превратилось в реку и теперь уже миллионы людей возделывают свои поля. Им не до космоса, своя земля ближе".
Михаил прервался. От таких размышлений появились новые вопросы, которые требовали отдельного обдумывания.
"Семьдесят лет прошло, как развивалось общество на Земле в его отсутствие? Какой путь избрало? Надо дождаться, когда сигнал примут", - Михаилу стало любопытно и появилось желание поговорить с настоящим человеком. Впервые за много лет.
***
На следующий день Михаил не смог придти на родную скамейку. Дело в том, что он запнулся об робота. После вчерашних размышлений он немного разволновался, поэтому плохо спал и чаще обычного поднимался по малой нужде. Ночью железный краб встал на подзарядку и раскинул свои клешни. Когда Михаил в очередной раз возвращался к кровати, его глаза слипались, и он не заметил в темноте силуэт робота. Падение было стремительным. Он больно ударился плечом о кровать, прикусил язык.
- Привет! Уже уходишь? - произнес робот женским голосом. Он почувствовал движение, очнулся и подобрал клешни.
Отвечать было необязательно, но Михаил прошипел в адрес виновника неприличные проклятия. Робот никак не отреагировал, закончил подзарядку и уполз по своим ремонтным делам.
Михаил остаток ночи и целый день провалялся в страшных муках. Плечо стало большим, как у штангиста, но при этом было мягким, словно желе. При любом надавливании, руку пронзала острая боль, отголоски ударяли в голову, доходили до пяток. Рука не поднималась, а встать оказалось сплошным мучением.
Михаил сумел дойти до аптечки и принять таблетку. Боль слегка притупилась. С трудом наложил на плечо холодный компресс. Успел доползти до кровати, пока слабость не свалила на пол. Робот стучал железными лапками где-то возле теплицы. Что он там делает, оставалось загадкой.
"Чем он вообще занимается, когда я ухожу посидеть на скамейке? Ведь робот не стоит на месте, если только не заряжается. В программе заложен простой алгоритм: профилактика и ремонт. Как маленький железный краб справляется с разнообразным ремонтом, не знаю, но, благодаря его стараниям, дом функционирует уже много лет. Цены бы роботу не было, если бы клешни свои не раскидывал, где попало", - успел подумать Михаил, перед тем, как провалился в забытье.
***
Третий день Михаил не выходит из дома. Лоб липкий от пота. Сейчас жарко, но еще полчаса назад он замерзал даже под двумя одеялами. И так продолжается уже давно. То холодно, то жарко. Простыня и подушка не высыхают от пота. На столе у кровати лежит надкусанный огурец, начатый еще с утра. Аппетита нет, зато вода уходит литрами. За эти дни он опустошил недельный запас. Когда лихорадка пройдет, придется экономить на поливе растений.
Михаил всегда был оптимистом, это помогало в бизнесе и в обычной жизни. Вот и сейчас он старался думать о хорошем. Он прекрасно понимал, что может не выкарабкаться, все-таки давно не молод. Но мысль о неоконченных делах прогоняла уныние. Он думал об огороде, где вот-вот должны подойти кабачки. О передатчике, который до сих пор стоит на скамейке. Аккумуляторы, скорее всего, разрядились, четыре дня слишком большой срок, но Михаила не оставляла надежда, что сигналы услышали на Земле и ответили.
Михаил подбадривал себя:
"Когда смогу ходить, первым делом пойду проверять радиопередатчик. Ну почему я упал так не вовремя?! Мне не было так обидно с тех пор, когда под самый занавес лета я сломал ногу. И когда наступило первое сентября, на линейке все стояли нарядные, с цветами, а я пришел в гипсе.
Мой первый класс, к которому я готовился целый год. Жуткая зависть к остальным детям одолевала меня, они уже стали настоящими школьниками и ходили на уроки. Если бы я знал тогда, что школа затянется на десятилетие, что большинство уроков будут скучными и неинтересными, то не спешил бы туда попасть".
В тот раз Михаил ждал неделю, когда доктор снимет гипс . Сколько ждать сейчас неизвестно, врача нет. Но он был уверен, что такая пустяковая травма не сломит его, здоровье восстановится, и он еще не раз прогуляется до скамейки.
***
Перед иллюминатором висела Земля. Красивая планета, с очертаниями материков, укрытая легкой облачной вуалью, она заслоняла собой почти весь обзор. Манящая и безжизненная. Как родной покосившийся дом, покинутый обитателями из-за угрозы обрушения.
Олег впервые видел планету, где родились его бабушка с дедушкой. Было бы любопытно спуститься и посмотреть, но он прекрасно помнил старые картинки из учебников и рассказы стариков. Без надобности приземляться не хотелось. На поверхности планеты жизнь невозможна, атмосфера ядовита для человека, города стерты с поверхности пожарами и наводнениями. Заброшенная радиоактивная свалка, так говорил дед. Именно отсюда шел сигнал, который зафиксировали локаторы два дня назад.
- Рита, хочешь на Землю посмотреть? - спросил он.
Напарница развалилась в кресле, перекинув ноги через подлокотник. В руках она держала планшетный компьютер. Судя по резким движениям пальцев и сосредоточенному лицу, девушка резалась в любимую игрушку.
- Неа, на картинках видела.
- Тогда определи точные координаты источника. Если не хочешь смотреть, то и задерживаться здесь незачем. Надеюсь, мы найдем тут хоть что-нибудь ценное и не радиоактивное.
Рита вздохнула, выключила игру. Через планшет подключилась к компьютеру корабля и запросила данные. Через несколько секунд информация загрузилась и Рита сказала:
- Источник справа по борту. Ниже на семь градусов по килю. Расстояние 420 тысяч километров. Олег!
- Что?
- Это не Земля! Объект движется на нас!
- Это Луна, спутник планеты. Не нервничай, я ее вижу, - сказал Олег, когда закончил выравнивать нос корабля по координатам. Сам он втайне обрадовался, что не придется посещать безжизненную родину предков.
Посадка прошла спокойна. Помогло отсутствие атмосферы на поверхности и слабое притяжение. Недалеко, на холме, обнаружилось странное сооружение, как раз в том месте, откуда исходил сигнал.
Олег с Ритой вышли на поверхность и направились к холму. Из-за низкой гравитации идти получалось прыжками.
- Что это такое? - спросила Рита, когда они допрыгали до места.
- Радиомодуль, который вырвали из корабля. Старая модель, сейчас такие редко встречаются.
- Нет, я про эту странную конструкцию. Никогда такого не видела. Для чего она?
- Не знаю. Напоминает какой-то длинный стул или кресло, - он подошел ближе. - Смотри, это очень похоже на дерево! Дерево, Рита! Я не совсем уверен, надо сначала проверить, но если это дерево, то мы сказочно богаты!
Олег погладил коричневые бруски. Рука в перчатке скафандра легко скользила по поверхности. Всего лишь килограмм этого материала стоил на черном рынке как половина их корабля. А здесь в десять, в двадцать раз больше! Он попробовал поднять конструкцию, но та оказалась привязана стальными канатами, которые уходили глубоко в грунт.
- Ты сможешь ее отцепить? - спросила Рита.
- Щипцами перекушу, не проблема.
- Так давай быстрее, вдруг хозяин вернется. Я сейчас цены сверила, пять килограмм дерева позволят нам расплатиться за корабль, купить отдельный домик на окраине и жить несколько лет, не работая ни секунды.
- Не спеши. Лучше поищи поблизости источник энергии. Может, еще что-нибудь ценное найдем. Эту штуку мы забрать всегда успеем, судя по виду, она здесь давно стоит.
Через минуту встроенные локаторы в скафандре Риты запищали и указали в сторону центра кратера. Воронка, диаметром метров двести и глубиной чуть более двадцати метров. Внизу они обнаружили древний космический шаттл, наполовину зарытый в грунт, а в стороне от него модульный дом. Белые стены постройки в грязных разводах, сверху желтые пятна от жгучего солнца. Несмотря на запущенный внешний вид, дом казался обитаем.
- Как ты думаешь, - спросила Рита, - там кто-нибудь есть?
- Пойдем, узнаем.
***
Внутрь дома они попали без проблем. Никаких защелок, замков или задвижек. Оказались сначала в предбаннике, дождались, когда компрессор нагнетет кислород и автоматика откроет двери в жилые помещения. Олег стянул гермошлем, заглянул внутрь и крикнул:
- Есть кто живой? Отзовитесь!
В ответ тишина. За дверями оказалось круглое помещение, со спартанской обстановкой. Сбоку проход в соседнее помещение. На стене висит потрепанный скафандр. У дальней стены кровать, под одеялом угадываются очертания человека. Олег еще раз позвал, но хозяин не проснулся. Подойдя ближе, он заметил на столе протухший огрызок огурца. От кровати несло приторно-сладким запахом. Олег сделал еще шаг и увидел на подушке одутловатое лицо землистого цвета.
- Тут мертвяк! - крикнул он Рите, которая выглядывала через порог. - И он уже воняет.
Из соседнего помещения выполз небольшой робот. Его металлические конечности мерно цокали по пластиковому полу, только одна из клешней безвольно волочилась, загибаясь набок.
Робот замер посреди комнаты, окуляры уставились на Олега. Из приделанного скотчем динамика заговорил приятный женский голос:
- Привет. Я скучала. Как день прошел?