- Кафир, кормежку проспишь, - раздалось над головой, и он почувствовал, как чьи-то руки бесцеремонно сдергивают его с верхней полки.
Разлеплять веки не хотелось. Память вдогонку ускользавшему сну ловила последние картинки, где люди в белых халатах, накинутых поверх новой, с иголочки формы колдовали с его ногами. Они пришли к нему даже не из прошлой жизни с почитаемым Кифером за отца стариком-венгром, а откуда-то из того прежде, при расспросах о котором отец хмурился и умолкал надолго.
После утреннего омовения цирковые сияли, как начищенный котел, в котором старик готовил свои составы. Кифер присел рядом с Пьером, и принялся цедить смесь через трубку. Мрачноватый сосед, в отличие от его общительных собратьев, терпимо относился к подростку и редко докучал расспросами.
Кафир, неверный. Кличка прицепилась к нему с первой встречи в портовом кабаке рыбацкого городка на побережье Британского Белуджистана. Старик обедал там день за днем целую неделю в ожидании караванщика с востока. Война чувствовалась даже здесь - караваны задерживались, а то и вообще пропадали, и старик тревожился и срывался по мелочам.
Цирком назвать развлекавших разношерстную кабацкую братию детей и карликов могли только местные простаки, никогда не бывавшие в Дели или хотя бы Лахоре. Что дернуло Кифера вслед за актеркой с синими лентами и серебряными заколками в волосах пройтись колесом по установленному на козлах бревну, он так и не понял. Актерка в восторге потащила его за собой на кухню знакомиться, а когда он вернулся, зал был полон британской военной полиции, которая хватала всех без разбора. И назавтра Кифер потащился вслед за труппой в Иран.
- Скоро нас всех заменят этими электрическими куклами, - вещала тем временем рыжая клоунесса, то и дело поправляя тугой лиф, чтобы все могли получше рассмотреть его содержимое.
- Видал я таких на Нью-Йоркской Выставке в 39-ом. Здоровенного позолоченного парня с собакой, - вдруг встрял Пьер, отчего все смолкли и уставились на него, будто он эта самая железяка. - Парень двигался, болтал и дымил сигарой, но ни за что не прошел бы по канату, как барышня Ма.
Барышня, которую все звали запросто Китайской Грушей из-за ее имени, Линан, зарделась и кокетливо тряхнула вечными синими лентами. Но Кифер уже опять был мыслями в прошлом.
Под вечер накануне отправки на Восток к старику заскочил на чашку чая молодой военный, доктор Вернер, и они о чем-то беседовали в гостиной, удалив Кифера наверх. Как обычно, любопытство пересилило, и подростку удалось ухватить пару фраз из неспешного разговора.
- Жаль, Карл, прерывать твою работу с Беппо, твои детки бы пригодились для моих игрушек. Но открытия этого англичанина, Грея Уолтера сейчас важнее. Говорят, он прививает машинам простейшие рефлексы: обходить препятствия, бежать по свистку к батарее-кормушке. Мне нужны схемы.
- Вернер, постой, какие схемы? Он же физиолог, что-то там с мозговыми ритмами... Хочешь заставить свои игрушки искать цель самостоятельно?
Здесь, вдали от родины, Кифер с тоской вспоминал те теплые вечера. Конец осени выдался холодным, и, хотя он легко переносил мороз, все одно, на первом же горном перевале впал в сонливое состояние сродни спячке.
- Кафир, снова ты позже всех! Бежим на репетицию, дубина, пока Аббас не пощекотал твою спину кнутом, - Груша тянула его за руку и укоризненно качала головкой. - Сегодня вечером велено развлекать каких-то важных господ, а новый номер у нас с тобой никак не клеится!
По правде говоря, Кифер и не ждал, что этот номер когда-нибудь склеится. Все начиналось с того, что качели, на которых раскачивалась актерка в одних шальварах и вуали, обрывались, а несчастная стремительно неслась вперед и вниз. Тут наперерез ей из огромной кадки с водой пробкой вылетал спаситель, ловил красотку за обнаженную талию, и счастливая пара опускалась на натянутый на 10-футовой высоте канат. В конце предполагалась бурная овация, но устоять на канате пока не удавалось. Впрочем, загрубевшей коже новоиспеченного акробата подобные пустяки были нипочем. Что там - Кифер не боялся даже черного, как смоль, абиссинца с кнутом, только удивлялся, как Линан успевает маскировать синяки.
На исходе четвертого часа репетиции, когда залитый послеполуденным солнцем город огласили призывы муэдзинов, в калитку вошел в сопровождении пары охранников-сикхов бравый британский капитан. Сияя золотым шитьем парадного мундира, он опустился на угодливо подставленный абиссинцем табурет и принялся наблюдать за работой цирковых.
Время тянулось медленно, но, пока Кифер подглядывал из-за перегородки за партнершей, втыкающей себе дополнительные длинные иглы в перевитые синими лентами волосы, Рэндальф - так звали капитана - успел просмотреть все лучшие номера труппы и в недовольстве постукивал стеком по голенищу сапога. И Черный Аббас, хмурясь, кивнул головой юным акробатам.
Кифер вылетел из кадки неидеально, задев носком край и обдав лощенного офицерика брызгами. Но, как назло, и качели порвались с запозданием, что сделало встречу в пыльном воздухе над Тегеранским двориком более нежной. В общем, через миг партнеры стояли на канате как вкопанные, все еще держась за руки. Капитан восторженно хлопал в ладоши. Суровые сикхи расслабились. Судьба представления была решена.
Не успело дневное светило скрыться за холмами, как крытый грузовик подкатил к дальнему входу в тенистый сад, разбитый по-соседству со старинным каменным домом. Внутрь впустили только троих - Кифера с барышней Ма и абиссинца - так что подвешивать качели и натягивать канат пришлось самим. Затем, поскольку муть в заросшем кувшинками пруду была теплее воздуха, Кифер полез в воду, решив дожидаться выступления там.
С началом часа Тигра, подсвеченные электрическим пламенем невидимых снаружи люстр, в оконных проемах стали все чаще мелькать силуэты гостей. Следуя природе, определившей это время для неспешного ужина, они передвигались от гостиной к столовой и, насколько мог угадывать Кифер, рассаживались по отведенным местам. Ему оставалось лишь глотать слюнки, ловя доносимые ветерком приглушенные голоса, звон серебра о фарфор, и представлять перемены блюд.
Ближе к полуночи, за которой наступала календарная зима, на отделявшую здание от пруда лужайку высыпали ведомые Рэндальфом гости, обходя бородатую охрану в индусских тюрбанах. Китайская Груша принялась раскачивать качели. Отрок сообразил, что его звездный час настал, и, схватив с берега камень потяжелее, погрузился на самое дно. Пока ступни, скользя по неверному илу, искали опору, Кифер сосчитал до ста.
Вой, ничем не напоминающий восторженный зрительский вздох, ударил в уши Кифера, как только тот, весь увитый кувшинками, взлетел над лужайкой. Покорившись инстинктам, он швырнул актёрку в сторону пруда, а сам приготовился к неудачному приземлению. Тщетно. Ударная волна выбила стёкла на двух этажах здания и бросила юношу на кривой ствол старого фигового дерева. В груди что-то хрустнуло, а вокруг будто погасили весь свет.
Очухался он довольно скоро - пыль ещё не успела осесть. Вой сирены, однако, успел смениться стонами боли и отчаяния. Киферу вдруг тоже захотелось стонать. Но лёгкие отчего-то отказывались собрать достаточное количество воздуха. Конечности не желали слушаться, позвоночник будто заменили раскалённой кочергой. Он потерял способность двигаться и говорить. Аромат дымного, прожаренного мяса забрался Киферу в ноздри. Не без причины: прямо перед носом юнца упала чуть задержавшаяся в воздухе чёрная как смоль длань, сжимавшая Аббасову плётку.
Капитан Рэндальф даже не помял свой щегольской китель. Как ни в чём не бывало, служака командовал оставшимися в строю "тюрбанами". Те пытались извлечь что-то или кого-то из-под кучи битого стекла, остатков гипсовой лепнины и мёртвых тел... коляску, затем старика в изодранном фраке, которого уложили на носилки. Видимо, капитан, подошедший к раненому, поинтересовался у того о здоровье, на что получил довольно громкий ответ:
- Передай Уинстону и Джо, что мы ещё повоюем!
И тут Кифер увидел Линан.
Барышня Ма гибкой туманной тенью скользила меж снующих солдат, стремительно приближаясь к "тюрбанам" и их командиру, а также к мужчине на носилках. Безупречная причёска актёрки впервые на памяти Кифера рассыпалась локонами по плечам. А всё потому, что заколки, сдерживающие до поры непокорные волосы Линан, получили иное применение. Смертоносным дождём иглы обрушились на важного господина и его носильщиков. Последние повалились как подкошенные. Лишённый опоры, первый тоже оказался на земле.
А Рэндальфу по-прежнему всё было нипочём. Неуловимым движением он выхватил из воздуха предназначенную ему иглу и отправил ее обратно к хозяйке. Правая рука актёрки повисла безвольной плетью.
- Взять её, - отрывисто приказал капитан, загородив собой человека во фраке.
Это было проще сказать, чем сделать: через миг к и без того немалому количеству трупов в саду прибыло ещё десятка полтора.
- Ты славная, - одобрительно констатировал капитан, окинув взглядом учиненное Барышней Ма побоище, а затем Кифер глазом не успел моргнуть, как Рэндальф схватил Линан одной рукой за горло и поднял в воздух, а другой сломал ей запястье как спичку. - Но я лучше.
"Видал лес после урагана? Одни деревья сохнут, но иные восстанавливают токи соков в сломанных ветвях, пускают новые побеги, и вновь тянутся ввысь. Просто представь себя этим самым иным деревом..." - давний урок отца подросток запомнил натвердо. Пока Рэндальф удивленно окидывал взглядом местность, и, бросив актерку, размеренной походкой двигался к смоковнице, Кифер растил внутри себя молодые побеги. И, когда его обновленные руки охватили могучий торс британца, совсем по-детски обрадовался, ощутив под шитой золотом тканью парадного мундира, нет, глубже - под офицерским бельем и бледной кожей - мертвый холод металла.
- Ты-то мне и нужен, - ласково молвил возрождённый отрок с загадочной ухмылкой на лице.
Потом он смутно припоминал, как влек страшную куклу к пруду, уходил от ее стальных кулачищ, опять растил побеги и сам колотил потерявшего в воде скорость врага.
- Все одно. Мы сменим вас, жалкие людишки, дайте срок, - хрипел тот, пытаясь сбросить захватившего его шею Кифера.
С юнцом на плечах, капитану удалось выбраться на берег, и теперь он тянул противника за ноги - усилия приводов хватало, чтобы разорвать надоедливого щенка надвое. Но, видно, глупые инженеры не все рассчитали верно, и шейные шарниры не выдержали мгновением раньше.
Лишенная сведений датчиков кукла со свернутой шеей грянулась оземь и, дернувшись раз-другой, застыла без движения.
- Я не человек, чертова железка! - Наклонился над Рэндальфом Кифер. - Kiefer по-немецки сосна. Биотехнология, кретин. Слыхал о такой науке? Мой папаша выдумал.
Потом аккуратно вскрыл снятым с мертвого сикха кинжалом крышку в боку железного капитана и вырвал у того еще теплое электрическое сердце.
Со стороны дома бежали люди с ружьями. А затем Кифер услышал её.
- Помоги, - шептала Линан; узкая струйка крови стекала по ее щеке. - И в Манчжоу-Го у тебя будет все. Я ведь спасла тебя в том кабаке, помнишь?
- Прости, - пожал плечами подросток. - Если хочешь покончить с паралитиком, делай это сама. Для меня он ничто. Если хочешь бежать... Мне не унести сразу и тебя, и это.
И прижал к себе сердце вместе с оборванными проводами. Главную схему, с которой игрушки доктора Вернера сокрушат родину ее создателя.
"Кисмет", - как истый магометанин, подумал Кифер Эреки и бегом направился прочь.
Он не обернулся, даже когда пули охранников рвали плоть барышни с лентами, лишь чуть сбился с ритма, услышав вдогонку ее вздох: