Аннотация: Обновление от 24.02.2014 Герои кое-что прояснили. Но вопросов стало даже больше.
А. Голиков
БЕГ С БАРЬЕРАМИ ПО ПЕРЕСЕЧЁННОЙ МЕСТНОСТИ
фантастический роман
1.
Вот же незадача, день как-то сразу с утра не заладился, и потому в свой бар-ресторан удалось выбраться лишь под вечер. Причём в весьма растрёпанных чувствах. Были на то причины.
Сначала заглянул к налоговому инспектору (вчера факс пришёл, вот и поехал отметиться), а тот, сволочь, продержал чуть ли не до обеда, поскольку очень интересовался поставками с Туна через одну посредническую фирму, занимающуюся, как выяснилось, не только продовольственными вопросами. Но мне-то что? Однако отвечать пришлось долго и обстоятельно. Отвязавшись и обматеря про себя дотошного, нудного инспектора, выехал к окраине Вербрауна, и тут на атомарнике вдруг повело заднюю подвеску (вещь, вообще-то, неслыханная), и битых полтора часа проторчал на обочине, пока вызванный из сервиса автомеханик, уроженец Синая, совершенно флегматичный тип, ковырялся под днищем машины. А под конец, принимая плату и обязательные чаевые, не продублировал вполне очевидное - меняйте, мол, аппарат. Спасибо на добром слове... Потом мучился с Лейлой. А когда у той депрессия, это вообще надолго. Холсты об стену, краски и распылители о другую, мольберт в окно, и рёв, в котором только и слышно, что она бездарь, опять ей надо на Кохару и вообще, а не пошли бы все... куда подальше! И плашмя на кровать, простыни с одеялом на пол, а слёзы и сопли во все стороны. Ох, уж эти творческие натуры - мне бы их заботы. Всё у них не так, как у людей. Но ничего, мы тоже не лыком шиты: инъекция валлоина, и моя Лейла через минуту, как заслуженная пожарная лошадь, дрыхла на той самой кровати без задних ног. Бережно и заботливо укрыв творческую натуру пледом, поехал к оптовикам. А там свои проблемы. Сразу выяснилось, что подпространственник с Туны отчего-то не пришёл. Густав только руками разводил и глаза к потолку, а я тут же припомнил разговор в налоговой. Похоже, плакал мой товар и кое-что посущественней. Прибыль, например. Пригрозил Гюставу неустойкой. Но тот лишь вздыхал и оправдывался. Вконец осерчав, погнал на ферму, где не был уже дней десять, наверное. Хорошо, там-то всё как надо - амарский хмель цвёл вовсю, ржаница стояла литая, насмерть, а мои любимые ладайские розы дали такой урожай трехцветок, о котором и не мечтал. Поговорив с управляющим и ограничившись парой дельных замечаний, отправился восвояси, машинально обдумывая то, что узнал за день и что свалилось на бедную голову совсем не вовремя и, как всегда, некстати. Вот же напасть! И всё в один день. Но как показало дальнейшее, это было лишь начало.
Перекусил у Фа. Дань вежливости, не более. Длинноногий и длинноухий угарец заведовал весьма приличной забегаловкой, и я иногда тут останавливался, возвращаясь с фермы. Поговорили о том, о сём. Оказывается, этот злополучный товарняк с Туны подвёл и его, под угрозой оказался заказ на какие-то экзотические товары чуть ли не с другого конца сектора. Воздав должное злополучным обстоятельствам, сообща простили Густава, попеняли на неудачный день, кое-что распили и распрощались до следующего раза. Вот так незаметно и подкрался вечер. А вечера на Синае, где я жил последние семь лет и держал бар-ресторан возле космопорта, это, скажу я вам...
Пожар золотисто-игривого света и буйство багряно-фиолетовых красок на полнеба, небрежные мазки ватных, будто подсвеченных изнутри облаков и бледно-жёлтый серп нарождающейся луны. Вот бы что рисовать Лейле, а не свои сюррполотна не пойми с чем.
В моей "Купели" уже вовсю дым коромыслом, в баре не протолкнуться, в бильярдной тоже. А там, между прочим, ребятки играют шустрые и ставки бывают о-го-го! Ресторан заполнен где-то наполовину, туда-сюда снуют озабоченные официанты-синайцы. Здесь у меня принцип: обслуживающий персонал только из местных, лишь управляющий землянин да я, как хозяин, той же породы. Ну, ещё вышибалы с Брагона. Дорого, но зато зомбированные четырёхрукие молодцы-четраны производили неизгладимое впечатление на видавших виды космических бродяг и пройдох всех мастей и калибров. Связываться с ними на моей памяти хватило дурости и пороху лишь у пары-тройки идиотов. В общем, жизнь бурлила, и было ей по-большому начхать на мои проблемы, что она же и преподнесла.
Потолкавшись в баре и кивнув нескольким знакомым, прошёл дальше, в ресторан. У меня, без лишней скромности, очень хороший ресторан, и дело не только в изысканной кухне и таких же напитках, главное - обслуживание. Официанты-синайцы сама вежливость и предупредительность, повара - высшей квалификации. Жуликов и дармоедов не терплю и не держу.
Решив несколько второстепенных вопросов с метрдотелем, поднялся к себе в кабинет по винтовой лестнице, приложил ладонь к идентификатору, разблокировал дверь. Тут же автоматически зажёгся свет, едва переступил порог. Что ж, пора и рюмку-другую пригубить, заслужил, весь день на ногах (то, что продегустировал у Фа, не в счёт). В кабинете ничего лишнего, естественно, и, на мой взгляд, довольно мило: соответствующая мебель, приглушённое освещение, толстый ковёр под ногами, несколько лейлиных картин по стенам и бар, стеклянной горкой вытянувшийся рядом с сейфом. Сейф так, пустышка для отвода глаз, всё ценное в другом месте, зато батарея разнокалиберных бутылок рядом вовсе не имитация. Остановив выбор на "Бродяге Джейке", крепком марочном вине со специфическом вкусом, подцепил бутылку и двинулся к столу, не особо удивившись проявившейся в дверях массивной фигуре Зэна, моего компаньона, правой руке и управляющего заведением в одном лице. Махнул небрежно, заходи, мол, весьма кстати.
- Сам наливай. Ты же как обычно?
- Угу...
Вот любитель сухих вин! Как он пьёт эту кислятину? А ещё боцман ВКС Земли, пусть и бывший. Никак не могу отделаться от мысли, что все боцманы должны пить как лошади, и непременно водку или виски. А ещё крыть матом по поводу и без, дебоширить в портовых тавернах и волочиться за всеми юбками. Чёртов стереотип, даже не знаю, откуда и принесла его нелёгкая.
С удовольствием расположившись в своём излюбленном кресле за столом (и то, и это из настоящего дуба, между прочим), плеснул на три пальца в бокал из чёрного кохарского хрусталя, с интересом наблюдая, как старина Зэн отпихивает в сторону стул из металлопласта и придвигает мягкое форм-кресло, усаживается и нацеживает в обыкновенный синайский ширпотреб из простого стекла чуть ли не треть бутылки. И суёт до кучи виниловую соломку, пижон. Помолчали, оценивая качество напитков. Зэн удовлетворённо почмокал толстыми губами, после небрежно поинтересовался:
- Какие новости?
Я вздохнул и прикинул, с чего начать.
Тут надо бы пояснить наши отношения.
Фактически, заведение это было приобретено на мои деньги, Зэн лишь вложил недостающую сумму и взял на себя вопросы безопасности, возложил на свои могучие плечи обязанность отвечать за всё здесь происходящее, а это было занятие то ещё, смею уверить. Мне нужен был порядок и нормальное функционирование моего детища, какое только возможно, если учесть, что бар ваш находится в непосредственной близости от космопорта галактического класса со всеми вытекающими отсюда как оптимистическими, так и негативными последствиями-перспективами. И очень скоро Зэн доказал, что не зря взялся за такой гуж. Были и потасовки, и драки, и разборки, какие-то закулисные махинации, попытки ограблений и разбоев, но всё это прошло как-то мимо меня, что удивительно. А где-то через полтора года, когда всё окончательно утряслось и устаканилось, я вдруг обнаружил, что без твёрдой руки и зоркого, всевидящего ока Зэна вообще не представляю себе дальнейшего существования. Тогда-то и сделал его своим компаньоном и правой рукой, отписав треть именных акций. Другой третью владела Лейла, младшая сестра моей погибшей на Урхане жены. Но меня невольно поразила реакция на такое предложение Зэна: подписав необходимые документы, пожав друг другу руки и почти в молчании распив бутылку "Богатырской влаги", мы как ни в чём не бывало разошлись и продолжили заниматься каждый своим делом. Вот так, буднично, рутинно, почти без эмоций. И только один бог ведает, что творилось тогда в душе бывшего боцмана тяжёлого линейного крейсера ВКС Земли. Потому что точно знал: кроме меня и Лейлы у старого вояки на свете никого по-большому и не было. А уж для Лейлы это вообще был большой, добрый, сильный и надёжный дядя Зэн. О её секретах, бедах и успехах он был куда информированней, чем я, к примеру. Се ля ви, как сказали бы мудрые люди.
Изложив Зэну в хронологическом порядке события сегодняшнего дня, вдруг подумал, до чего же они всё-таки незначительны. Кроме налоговой, вот тут никогда не знаешь, где потеряешь и что приобретёшь. Зэн хмыкнул, погладил ручищей бритую голову, сложил губы трубочкой и тут же стал похож на того, кем и так казался - на деревенщину-увальня, эдакого тюфяка под два метра ростом. Да только тут элементарный обман зрения. Видел я, что этот увалень вытворяет в спортманеже, в спарринге с четраном - только щепки летят!.. Одно непонятно: если у нас были и есть такие боцманы, какого лешего, спрашивается, ВКС всё ещё пребывает в глубоком кризисе?
- Знаешь, мне тут не всё нравится. Да и Слоняра на что-то такое намекал, - заметил он, допив из стакана.
Я помолчал. Считалось, что это наши общие проблемы, но за снабжение и всё, что с ним связано, отвечал как раз я, ибо являлся коммерческим директором. Потом до меня кое-что дошло, и финансовые проблемы как-то плавно утекли на второй план.
- Слон?..
- Угу, - Зэн налил по новой. Я проделал то же самое, но куда медленней, задумчивей. Слон - известная личность в известных кругах. Здоровенный тахорец негласно контролировал большую часть рынка поставок на Синай, даже не побоялся связаться с Космической Торговой Организацией, отчего имел кучу неприятностей. Мы с ним старались особо не конфликтовать, чёрный рынок есть чёрный рынок, о будущем тоже надо думать, а не жить одним сегодняшним.
- И что?
Мой вопрос повис в воздухе, Зэн в это время что-то выслушивал в селекторную клипсу, потом произнёс:
- Там к тебе какой-то посетитель рвётся, говорит, дело чрезвычайной важности... Сейчас приведут.
Если честно, то такие посетители за семь лет мне уже осточертели. Как правило, ничем серьёзным эти визиты не заканчивались: то кредит открой, то дай переждать пару-тройку деньков под надёжной крышей, то купи у них что-нибудь за полцены, то ещё что, такое же незначительное. Обычно ими занимался Зэн или кто-нибудь из его доверенных лиц, ну и я принимал время от времени. Что ж, посмотрим, кого там принесло, на сей-то раз.
- Так на что там намекал Слон?
- Да ничего особенного, будто грузовой подпространственник может быть задержан грёбаной таможней вулийцев.... Не дёргайся так, Ал. Нам ведь ничего противозаконного не везут, надеюсь?
- Хм, да как сказать? Должны доставить мясо белых ущуров, овощи с Уэльи, креветки с Земли. Мелочь, короче, но... Или ты не знаешь вулийцев? - и потянулся к бокалу. Настроение опять упало. Действительно, раса эта - сущая нелепица в торгово-денежных отношениях между развитыми и уважающими друг друга сателлитами межзвёздных форпостов и секторов.
Мне нравилось на Синае. Нравилась моя тихая, размеренная, без особых потрясений жизнь, мой бар-ресторан, стараниями меня и Зэна превращённый в весьма доходное предприятие, меня устраивало, что я достаточно далеко от Земли с её вечными проблемами и тем более далёк от Урхана, где потерял самого дорого и близкого человека. Мне нравились местные законы, моя ферма, где выращивались изумительные ладайские розы, местный колорит, местные закаты. Я обожал старину Зэна, за которого, не приведи господь, я мог бы многое отдать, в том числе и жизнь, и он, уверен, тоже. Но мне совершенно не нравились вулийцы, терпел я их с трудом, как, впрочем, и многие, что населяли и делили между собой (не всегда, правда, мирно) этот беспокойный, суматошный, но довольно уютный сектор галактической ветки, именуемый Синайским. Ибо вулийцы.... Да что там говорить!
Представьте себе расу, достигнувшую определённого могущества, влияния и прогресса, и вдруг заявившую, что она одна вправе решать, какие товары разрешены к ввозу в сектор, а какие тут на фиг не нужны. И быстренько так заделалась космическим шлагбаумом, воздвигнув свои блокпосты (другого слова и не подберёшь) на всех цивилизованных трассах. И вот тут уж началось! Взвыли все, от КТОРа до чёрного рынка. Самое интересное, что каким-то образом вулийцам (и тут для меня очередная загадка вселенной) удалось доказать в третейском суде Синайского сектора свою несомненную правоту, основанную якобы исключительно на гуманизме и непрошибаемом чувстве долга, после чего, на вполне законных основаниях, они засучили рукава и принялись за работу, частенько с наивностью ребёнка, дорвавшегося, наконец, до большого взрослого дела. Надо ли говорить, сколько недоразумений, волокиты, беспричинных задержек и запретов поимел сектор? Вулийцы могли придраться к чему угодно. За такое этих горе-таможенников и терпеть не могли, да куда денешься? Однако надо отдать им должное: контрабанда в секторе, как бизнес, дышала на ладан. Кое-что, конечно, доставлялось, но стоило уже куда дороже. Как при сложившейся ситуации умудрялся процветать Слон - для меня очередная загадка вселенной. При всём при этом вулийцы прогремели на весь обитаемый космос как исключительно честные и неподкупные существа. Эдакие бесребренники. Но вот своей глупостью, непредсказуемостью и дотошностью обрадовали тот же космос несравненно больше.
Я только открыл было рот, чтобы кое-что уточнить у Зэна, но в дверь постучали, и вошёл синаец-официант, а следом...
Вначале я его тоже принял за местного: такой же худой и сутулый, какой-то скособоченный, невзрачный. Но, приглядевшись, понял, что это землянин или кто-то с разбросанных тут и там земных колоний. Одет в потрёпанный плащ, знавший и лучшие времена, болтающийся на нём, как на вешалке, и длиной почти до пят; на голове красовалась шляпа, причём из фетра и с претензией на элегантность; лицо - бледное, измождённое, со впалыми щеками в разводах щетины, с ввалившимися глазами с чёрными кругами под ними, будто человек последнюю неделю толком не ел и не спал. Не знаю, почему, но внутренне я насторожился. Так бывает иногда, когда чувствуешь вдруг неясную тревогу, неудобство какое-то, а словами выразить подобное состояние не можешь.
- Ну, в чём дело? - спросил Зэн, а потом синайцу. - Вы его проверили?
- Как обычно, шеф.
- Ладно. Иди пока, я скоро буду.
Синаец исчез, а незнакомец оглядел нас исподлобья и глухо произнес:
- Кто из вас Ал Гонта?
Ну вот, опять по мою добрую душу. Что на этот раз? Но червячок какого-то нехорошего предчувствия продолжал грызть, не отставал. Я глянул на Зэна, тот чуть пожал плечами, разбирайся, мол, а я помогу, чем смогу.
- Гонта - это я.... Да вы присаживайтесь, молодой человек, в ногах правды нет, да и вид у вас... хм... весьма усталый.
Нежданный посетитель буквально рухнул на ближайший стул, ноги его явно не держали, потёр ладонями лицо и как-то расслабился, а после стал машинально оглядываться вокруг. Я готов был поклясться, что передо мной сейчас человек, который после долгих мытарств и злоключений добрался, наконец, до вожделенной цели, но что конечная станция конкретно из себя представляет - понятия не имел.
- И с кем имею честь? - поинтересовался я, когда пауза подзатянулась, а незнакомец всё оглядывался и оглядывался, будто искал что-то. На мой закономерный вопрос тот как-то слабо и неуверенно повёл рукой. Из обшлага рукава показалась на миг тонкое, совсем мальчишечье запястье.
- Да какая разница, как меня зовут, - тускло и безнадёжно ответил парень.
Зэн угрожающе засопел.
- Ну, надо же к вам как-то обращаться! - поспешно продолжил я, недвусмысленно косясь на насупившегося компаньона. - Моё имя вы знаете, а вас как величать? Сэр в шляпе?.. И потом, это просто неприлично - вы всё же в гостях. Ну?..
- Бруно... Поллак, - равнодушно добавил он фамилию и замолчал, почему-то испуганно уставившись на меня.
- Американец? - невинно продолжил я.
- С Монтаны, - машинально подтвердил обладатель плаща и шляпы, продолжая меня разглядывать. Думал этот Бруно новоявленный, по-моему, совсем о другом, нежели о месте своего рождения или как его зовут.
А глаза-то голубые. И волосы наверняка светлые, отметил я мимоходом. Но о системе Монтаны толком ничего не знал, кроме того, что там находилась чья-то земная колония. Как только что выяснилось - американская. Червячок внутри чуть поутих, успокоившись. Но не до конца.
- Как интересно! - я нисколько не кривил душой. - И чем же мы можем помочь соплеменнику, позвольте узнать?
Вместо ответа парень сунул руку в карман плаща, вынул оттуда нечто, положил на стол, облизал губы и произнёс:
- Меня просили передать вам вот это...
Мы с Зэном, как по команде, уставились на лежащий предмет. Некоторое время я тупо пялился на него, а потом червь предчувствия взвыл в полный голос, оскалил зубы и дрелью вонзился в тело и мозг, отчего у меня всё поплыло перед глазами.
Хотя и прошло больше восьми лет, но я сразу узнал это кольцо. Ещё бы не узнать!.. Зэн же недоумённо таращился на него, как на очередную безделушку, к которым был абсолютно равнодушен, и потом, он же не был знаком с Ланой, просто не успел - она погибла на Урхане ещё до нашей с ним встречи, поэтому кольцо ни о чём ему не говорило. В отличие от меня. Мне же оно напомнило об очень многом.
Я подарил его Лане на годовщину свадьбы. Сделал кольцо мастер с Кохары, старый Айт, ювелир от бога, трудился долго, но создал поистине изумительную вещь: золотая ящерка с рубиновыми глазками обвивала лист чайного дерева из изумруда, её хвост, покрытый платиновой пудрой, спиралью закручивался вокруг черенка, и всё это миниатюрное великолепие переходило из одного в другое, создавая изящную, невесомую, искрящуюся композицию - настоящий шедевр ювелирного искусства, достойный самой чудесной женщины на свете. И в день гибели Ланы кольцо было на её пальце...
Я осторожно взял вещь, олицетворяющую собой память, несбывшееся будущее и утраченную надежду, сжал в кулаке и прикрыл глаза. Наверное, даже на некоторое время отключился, уносясь в воспоминания, которые, как оказалось, были не до конца похоронены, а просто загнаны на запасные пути, в тупики подсознания. Видения и образы давно минувшего вернулись неожиданно с новой силой, нарушили табу и строжайший запрет на воскрешение, и тот последний, роковой день вновь обрушился лавиной, снова ожил, вырвавшись на волю, попутно сжав сердце невыносимым спазмом боли и отчаянья.
- Ал!.. Дружище!.. - я вдруг обнаружил, что Зэн, перегнувшись через стол, трясёт меня за плечо. - Что случилось? Да на тебе лица нет!
Ещё бы. Сердце колотилось пойманной птицей, неистово и безудержно. Зэн свирепо уставился на гостя.
- Ты что тут подсунул, гадёныш? Удавлю!
- Подожди, - слабым голосом удержал не на шутку разошедшегося компаньона. - Я сейчас...
Что "сейчас", понятия не имел. Объяснить? Что объяснить? Если и сам ни черта не понимаю? Бруно сидел ни жив ни мёртв, только побледнел ещё больше.
- Хотите верьте, хотите нет, но я почти ничего не знаю, - выдавил он из последних, казалось, сил.
- Разберёмся, - зловеще процедил Зэн, наливая мне в стакан. - На-ка, выпей, приди в себя.
В это время распахнулась дверь, и в проём протиснулся четран, сжимая в правой нижней конечности тупорылый парализатор. Один из охранников-вышибал. Зеленокожий четырёхрукий монстр ничего не выражающими глазами смотрел на Зэна, одушевлённой глыбой застыв на пороге. Боцман небрежно кивнул в сторону нашего гостя.
- Гур, отведи-ка этого джентльмена в комнату по соседству и не выпускай до моего распоряжения, а будет брыкаться, можешь оторвать ему руку, любую, мне без разницы... Давай, поднимайся, как тебя там?.. Бруно? Гур очень не любит ждать. И имей в виду, насчёт руки я нисколько не шутил. Зомбированный четран приказы выполняет чётко и не задумываясь.
На Бруно было жалко смотреть. Он хотел что-то сказать, но через секунду как-то увял, угас, медленно поднялся и поплёлся к двери, сутулясь и шаркая ботинками, словно старик. Четран слегка посторонился, пропуская этого странного и совсем нежданного посетителя, дверь захлопнулась, и мы остались одни.
Как ни удивительно, но полностью в себя я пришёл лишь с появлением четрана. Даже у меня при виде их могучих паучьих фигур, мощных бицепсов, внушительного рельефного торса, лысых голов с остроконечными ушами и жёлтыми немигающими глазами тут же пропадала всякая охота раскисать и впадать в истерику. Те заставляли собраться только одним своим видом.
- Чего ты налил?! - я поперхнулся кислятиной. Зэн перепутал бутылки, тоже, значит, не в своей тарелке. - И какого хрена вызвал сюда тяжёлую артиллерию? Неужели непонятно, что этот доходяга-американец всего лишь посланник, гонец, простой почтальон, если угодно?
- Ничего, бережёного бог... Пусть пока посидит, - невозмутимо ответил Зэн и так же невозмутимо поменял бокалы. Потом уселся обратно в кресло, закинул ногу на ногу, пригубил вина и поинтересовался, глядя на меня в упор. - Очухался? Тогда не соизволишь ли объяснить, что это за колечко и чем оно тебя так ужаснуло? И вообще, что за хрень тут творится, а?
2.
Ночка выдалась та ещё. Внизу тоже было неспокойно, Зэн пару раз отвлёкся, чтобы уладить конфликт между таирским наёмником и компанией добропорядочных синайцев, уже покидавших ресторан. Компания была навеселе, а таирец как бы случайно облил кого-то из них пивом. Таирцы - эгоисты, как и все наёмники, а пренебрежение к местному населению у них у всех вообще в крови, но Зэн быстренько всё уладил: таирца успокоил и усадил в тёмный угол с очередной кружкой, а синайцам подогнал атомокар ко входу и строго-настрого приказал бармену Докру более по пустякам не беспокоить. Были дела и поважнее, чем пьяные склоки по незначительным поводам.
Дослушав мою историю до конца, Зэн призадумался. Он, конечно, знал, что Лейла - это младшая сестра моей жены, погибшей в результате несчастного случая там, на этом чёртовом Урхане, будь он проклят... Знал, что кроме меня у Лейлы никого и не осталось (родители их сгинули в каком-то разведрейсе, родственников не имелось, и сёстры воспитывались в детском приюте на Кохаре. Обычная практика в семьях космолётчиков, когда дети ещё маленькие и их невозможно взять с собой), но только знал, да и то в общих чертах, никаких подробностей. Теперь вот выслушал всю историю. К концу рассказа я уже окончательно успокоился, волнение и тревога, вызванные воспоминаниями, постепенно улеглись, эмоции пришли в норму, оставив после себя лишь голый прагматизм и закономерные вопросы. Первым начал Зэн и, как всегда, с самой сути.
- Ну о том, что у тебя когда-то была жена, я был в курсе, конечно, но никогда не лез с расспросами, ибо ты знаешь мою позицию насчёт личной жизни... А тут, оказывается, вон оно как выходит.
Мне оставалось лишь кивнуть.
- С Ланой могло произойти чудо? Э-э... я хотел сказать, что если она жива, то это иначе, как чудом, и не назовёшь.
Я усмехнулся. Горько и безнадёжно. И покачал отрицательно головой.
- Ты не представляешь, что это такое - лавина в горах Урхана. Снежное землетрясение - самое подходящее название. До сих пор не пойму, чего её понесло на тот склон! И не прощу себе никогда, что не удержал, отпустил, не предвидел, в конце концов! А потом уже было поздно, всё заняло секунды. Меня вместе со снегоходом отбросило воздушной волной, как куклу... - я замолчал, вспоминая, как валялся со сломанной ногой, жадно хватая ртом ледяной воздух вперемешку со снежной крошкой и пылью, а за спиной, по склону, на который только что въехала Лана, грохотало и вихрилось - это снежная лавина неудержимым, стремительным потоком устремилась вниз, раскачивая горы и хороня под собой самое дорогое, что у меня было в этой жизни.
- Я много думал, почему она вдруг сорвалась с маршрута? Только и успела крикнуть: "Я сейчас, Ал!". Может, увидела вдруг снежную розу? Ведь мы за ними, собственно, и отправились...
Мы помолчали, думая каждый о своём.
- Сейчас причину уже не узнаешь... Говоришь, кольцо это было у ней на пальце?
- Она его никогда не снимала, очень дорожила таким подарком, считала настоящим символом любви и верности. Я же для неё был самым близким и любимым человеком, как и она для меня...
- А искали-то добросовестно? - спросил Зэн, угрюмо смотря на дно бокала. Он понимал, что этими расспросами сейчас заново бередил открывшуюся, пульсирующую внутренней болью душевную рану. И поэтому ему тоже было нелегко.
- Да. У спасателей там большой опыт по этой части. К вечеру нашли, под толщей снега через зонды сделали снимки снегохода, вернее, то, что от него осталось, просканировали окрестности. Ни-че-го. Ни следа Ланы. Что тоже понятно. От попавшего там в лавину человека остаётся... - я судорожно вздохнул, - остаются одни воспоминания.
- Тогда я ни хрена не понимаю! - развёл руками бывший боцман. - Мистика какая-то! Полный тупик, абсурд. Человек погиб, но он, оказывается, может быть и жив. Через столько-то лет. И кольцо это.... А почему ты не рассказывал об этом раньше?
Я пожал плечами.
- Просто всё умерло во мне, отрезало навсегда, и всё чуть ли не в один день. Вместе с Ланой. Да и случая подходящего не было, - тут меня почему-то охватило раздражение. - Знаешь, ты тоже не слишком-то посвящаешь меня в свою жизнь! Я, например, так и не знаю, какого чёрта ты слинял из ВКС, да ещё из боцманов? И забился в этот медвежий угол? А?
Зэн поднял руки, будто сдаваясь, и громыхнул смешком.
- Ладно, ладно, разошёлся. Обещаю, как разберёмся с этим делом, расскажу и о себе всё без утайки, если тебе так интересно. Ну, почти всё!
Он посерьезнел и глянул на часы.
- Однако скоро утречко, а мы пока топчемся на месте, хотя разгадка-то, возможно, пребывает за стенкой. Не пора ли поинтересоваться у нашего дорого гостя, откуда дровишки?
Честно говоря, о нашем госте я как-то и подзабыл, изливая душу. Но теперь некто Бруно Поллак возбудил во мне жгучее любопытство.
- Давай его сюда!
Пока Зэн отдавал необходимые распоряжения, я пригубил из бокала и машинально взял в руку кольцо. Оно было тёплым на ощупь, будто только-только снятое с пальца. Эта мысль показалась отчего-то весьма неприятной, буквально ожгла, как бичом, и даже показалась кощунственной. Я поспешно отложил украшение в сторону и потёр пальцы, словно чем испачкался. Да что со мной творится, в самом-то деле? Другой бы радовался, хоть какая-то весточка за столько лет, а я? Наверное, всё дело было в том самом черве сомнения или предчувствия, что продолжал, не переставая, грызть моё нутро.
И тут у меня возникло полное ощущение того, что чужой, холодный, ужасный призрак вдруг сверкнул на миг взглядом из далёкого нереального мира и тут же растворился в этом страшно далёком и нереальном. Меня пробрала ледяная дрожь, сердце в очередной раз дало сбой, ноги стали ватными, а по спине от внутреннего напряжения побежала струйка пота. Я сжал ладонями виски. Ну что за боль опять всё это ворошить... Не хочу! Провалиться этому Бруно в преисподнюю!
Дверь отворилась, и наш гость пожаловал собственной персоной в сопровождении Гура.
Зэн развернулся в кресле и скептически оглядел помятую фигуру.
- Ага, прибыл... Проходи, садись вон туда. И сними свою дурацкую шляпу, не в борделе!.. Так, Гур, дружище, давай вниз, поможешь там убраться, потом веди своих отдыхать.
Четран молча развернулся и, чуть покачиваясь из стороны в сторону, потопал исполнять. Широкая зеленокожая спина с выступающими лопатками заслонила на миг дверной проём. Четыре руки с мощными бицепсами, ноги с внушительными бёдрами и длинными ступнями и трапецеобразное, в контурах мышц, туловище завершали картину ходячей живой силы и безудержной одушевлённой мощи.
- И калитку закрой! - крикнул ему вдогонку Зэн.
Четраны те ещё бойцы, настоящие машины, не ведающие усталости, беспрекословно выполняющие то, что им прикажет хозяин, но есть у них один недостаток, изъян, если хотите: приказы им должны отдаваться чётко, внятно, без всяких там двусмысленностей. В этом отношении четраны напоминали чуть ли не первых допотопотных роботов, делающих исключительно "от" и "до". Однако и тут имелось отличие. Четраны были далеко не тупицами. Зомбированы - да, но при всём при этом не кретины полные. Само зомбирование, конечно, жестокая, но вынужденная мера, ибо на их родине, Брагоне, четранов иначе и не заполучить, только полное зомбирование подавляло сознание, делало их управляемыми и послушными настолько, что те превращались в вышколенных слуг. Но при этом у них что-то оставалось и от своего "я", некие проблески индивидуальности, ибо зачатки разума от природы они имели. Гур сейчас, например, прекрасно понял, что "калитка" - это именно дверь в кабинет, а не выход куда-нибудь в сад. Поэтому вполне осознанно захлопнул её и затопал вниз. Удивительная и страшная раса. Иногда я думаю, смотря на них, что бы стало с нашим сектором, дай этим монстрам Бог настоящий разум и выйди они в глубокий Космос, а не веди вместо этого изнурительную и беспощадную борьбу за выживание там, на Брагоне, в этом безжалостном, уродливом и диком мире бесконечных джунглей и ядовитых болот.
- Так, - процедил Зэн, рассматривая замеревшего Бруно в упор. Мой компаньон явно собрался брать быка за рога. Что ж, такое у него получится гораздо лучше, чем у моей персоны, вот и пусть займётся делом, тем более что теперь Зэн имел доскональное представление, о чём речь. Бруно мял в руках шляпу и рассматривал узор на ковре. А я оказался прав: волосы у него действительно светлые, лохмами торчат во все стороны.
- Так, - повторил Зэн и вдруг неуловимо преобразился, подобрался, как хищный зверь перед прыжком. Перед нами сейчас находился не благодушный добряк-увалень, любитель вкусно поесть-попить, а грозный боцман тяжёлого линейного крейсера при исполнении и во всей красе, собирающийся устроить показательный разнос какому-нибудь бедолаге-новобранцу за недостаточно вычищенные ботинки. - Откуда у тебя кольцо?
- Мне велели передать его Алу Гонте.
- Это я уже слышал. И в глаза смотри, нечего на пол таращиться, нет там ничего интересного!
Бруно поднял голову и вздрогнул - метаморфоза с Зэном явно произвела на него впечатление, но вот произнёс он совершенно не то, что мы ожидали:
- Слушайте, я двое суток не ел и почти столько же не спал, чтоб сюда добраться, с ног валюсь и...
- Заткнись! - перебил его Зэн, сверкнув глазами. - Жрать, спать, колоться наркотиками, ходить в сортир, трахаться, принимать ванну и молиться ты будешь только после того, как ответишь на наши вопросы - чётко, вразумительно и исчерпывающе. И чем скорее ты это сделаешь, тем скорее начнёшь заниматься всем вышеперечисленным, так что не будем терять драгоценного времени. Итак, повторяю для упёртых и непонятливых: откуда у тебя это кольцо?
Бруно поёжился, что-то вспомнив, и покосился в мою сторону.
- Мне вручил его инфернинг, когда я выбрался из снов и всего того кошмара... Послушайте! Дайте хоть горло смочить, тут такая ужасная и необычная история... В двух словах и не передать.
Я наполнил ёмкость. Вина хватило на полфужера, пустая бутылка полетела в мусорную корзину.
Жадно выпив, Бруно вернул фужер на стол, глянул на лежащее там кольцо, поморщился и стал снимать плащ. Мы молча наблюдали.
- Жарко у вас, - как ни в чём не бывало пояснил он, бросил плащ прямо на ковёр, туда же многострадальную шляпу и снова уселся на стул. Под плащом скрывались мятые брюки из грубой ткани (неужели шерсть?) и тёмный свитер грубой вязки. Вязка явно ручная, чему я весьма удивился. Это искусство не везде сохранилось.
Бруно сложил руки на груди, вздохнул и заговорил...
3.
Раннее утро на Синае, как всегда, встречало прохладой и свежестью. Солнце неторопливо взбиралось по небосклону, иногда по пути зарываясь в светлые пряди облаков, хорошо отдохнувших за ночь, чего совсем не скажешь обо мне. На улицах не очень многолюдно, Вербраун только-только просыпался и начинал заниматься повседневными делами, и я примкнул к таким же несчастным. Вот только дела у меня были не совсем обыденные.
Я ехал к Лейле, а Зэн занимался Бруно, провожал того в путь-дорожку, на шаттл. Как выяснилось, тот так спешил, что с документами возникли кое-какие сложности, и Зэн делал всё, чтоб сложности эти свести к минимуму. Что ж, пусть занимается, а то мне с этим Поллаком валандаться уже совершенно расхотелось.
Притормозив возле нужного коттеджа, устало выполз из атомарника. Было смутное ощущение, что у меня начался отсчёт времени, да ещё неизвестно от какой цифры, а где-то в подсознании тупой занозой застряла мысль, что я, помимо своей воли, вовлечён в какую-то непонятную, странную игру, не зная при этом ни её правил, ни целей и, как следствие, и конечного результата.
Идентификатор, опознав ладонь, распечатал дверь, и я вошел в холл, потом в гостиную. Если спит, придётся будить, такие уж вот новости принёс. Следы вчерашнего погрома отсутствовали, всё аккуратно прибрано. Молодец, девочка, мысленно похвалил я хозяйку, творческий криз приказал долго жить, ну, туда ему и дорога. Неужели всё же спит, раз даже встретить не вышла? Я осторожно просунул голову в приоткрытую дверь мастерской.
Но Лейла не спала. Девушка самозабвенно работала, закусив губу. И я замер на пороге, любуясь её профилем. До чего же она похожа на Лану! Раньше как-то не обращал на это внимания, а сейчас вдруг отчётливо увидел - тот же прямой нос, та же плавная линия подбородка, чуть выдающиеся вперёд скулы. Только разрез глаз другой: у Ланы глаза были огромные, широко раскрытые, с восторгом и удивлением принимающие мир, а у Лейлы суженые, с вечным прищуром, от которого морщинки в углах век, - привычка художника приглядываться и мысленно оценивать окружающее с точки зрения перспективы и объёма. И ещё причёски другие; у Ланы волосы были светлые, очень длинные и слегка вьющиеся, а Лейла стриглась коротко, под "мальчика", но всё равно ничего не могла поделать с вечно торчащим непокорным хохолком на макушке, эдаким милым пикантным дополнением к образу сорвиголовы.
- Что случилось, Ал? Твоё заведение всё же обанкротилось, и ты прибыл с утра пораньше меня этим обрадовать? Не сказала бы, что как раз с утра это хорошая новость.
Я очнулся и встретился с насмешливым взглядом Лейлы. Глаза у неё голубые-голубые, словно безоблачное небо в ясную погоду. А вот у Ланы они были карие, почти чёрные, аж дух захватывало от её взгляда. Память, чтоб её...
Лейла что-то рисовала на длинном узком холсте, но сейчас отложила биокрас и теперь нежно массировала пальцы на правой руке. Я откашлялся, прикидывая, с чего начать. Не каждый же день сообщаешь такое.
- Случилось... Чаем угостишь? Не успел, понимаешь, у себя.
Это было недвусмысленное приглашение к разговору, и она поняла. С сожалением посмотрела на холст, но поднялась, гибкая, как тростинка (занималась в местной школе хио, разновидностью земного айкидо), набросила на холст покрывало и направилась в кухню.
- Располагайся, - бросила она, проходя мимо, - я сейчас.
Мне понятны были её чувства: в кои-то веки пришло вдохновение, а тут припёрлись, легки на помине. Ничего, через минуту будет уже не до живописи.
Пока Лейла возилась на кухне, гремя чашками, устроился в уютной гостиной. Мне всегда нравилось здесь. Имея вкус, желание и возможность его реализовывать, Лейла сделала из гостиной нечто среднее между стилем неомодерн и эпохой Возрождения Земли: мягкие форм-кресла, у стен стояли резные секретеры с богатой инкрустацией и, конечно, знаменитые кохарские ковры, коврики и дорожки повсюду, в целом всё мило и гармонично, без какой-либо вычурности и претенциозности. Здесь хотелось просто посидеть в удобном кресле, вытянув ноги, ни о чём не думая. Что я и сделал. Только вот мысли никуда не убежали, и кое-какие тревожные предчувствия тоже никуда не делись.
Лейла закончила на кухне и принесла поднос с заварником, чашками и чайничком, поставила на столик передо мной, потом ушла обратно и вернулась с печеньем и зефиром в шоколаде, первое себе, второе мне - знает, чем угодить. Сама расположилась напротив, утонув в таком же форм-кресле и закинув ногу на ногу. Молча попили чаю, к тому же я слопал почти весь зефир, на самом деле проголодался, да и нервы. Кивком поблагодарив, потянулся к карману. Что ж, а теперь к делу...
Достал кольцо, повертел, повертел и положил на столик между чашками. Золото звякнуло о вулканическое стекло.
- Узнаёшь?
Лейла глянула искоса и чуть не поперхнулась печеньем, отчаянно закашлявшись. Естественно, узнала. Да и как иначе? Кольцо ей очень нравилось, мечтала о нечто подобном, и я в своё время подумывал о печатке для неё, да не успел. С гибелью Ланы всё тогда перевернулось в моей жизни и стало просто не до печаток.
Откашлявшись и хлебнув чая, тут же задала закономерный вопрос. В голосе испуг.
- Откуда у тебя это?
Я вернул кольцо обратно в карман и начал рассказывать.
Лейла сидела неподвижно, уставившись в одну точку, машинально вертя чашку в руках - переваривала информацию. Я тоже кое-что суммировал. В очередной раз. Думал об этом постоянно.
- Что это всё значит? - спросила она, смотря требовательно, в упор.
Если бы знать, что!..
- Как раз вот это мне и предстоит выяснить. По ходу дела, - добавил я, поднимаясь.
- Дай сигарету.
Вытащив пачку, решил откланяться. Но хозяйка придерживалась прямо противоположного мнения.
- Я с тобой! - решительно заявила Лейла, вставая. И вызывающе глянула: что, мол, имею против? Честно говоря, аргументы "против" были слабенькие. Что впереди полная неизвестность, а она девушка, слабый пол, что полезем чёрт знает куда, и так далее - всё же это хилые аргументы, а по существу, просто слова.
- Взвесь всё как следует, родная. Чувствую, это будет далеко не увеселительная прогулка, я вообще не представляю, что это будет.
Лейла лишь плечами пожала.
- А мне плевать! Если есть хоть один шанс за то, что Лана жива - я должна быть рядом! Боже, что тебе стоит, - прошептала она. - Я же все эти годы ждала и надеялась, и если бы не ты, Ал, не знаю, что со мной вообще было... И ещё картины, живопись, но там тоже одиночество, только на особый лад... Возьми меня с собой, я же тут свихнусь одна, честное слово! Ну, пожалуйста, Ал, возьми...
Что мне оставалось? Её душа металась и рвалась все эти годы, отчаянье и боль утраты тлели и тлели внутри, не находя выхода, хоть какой-то отдушины. Кто мог её понять, кроме меня? И кто, в конце концов, смог бы понять меня, кроме Лейлы?..
4.
Мне не давала покоя мысль об этом инфернинге. Уж слишком таинственная и зловещая фигура вырисовывалась после монолога Бруно, этакий монстр, сидящий где-то за тёмными и неприступными дверьми, ждущий очередную жертву. Картина невесёлая. Вообще, рассказывал он путано, скомканно, чувствовалось, что тема его пугала, более того, вселяла настоящий ужас своей необычностью, невероятностью и необъяснимыми составляющими. Бруно упомянул о каком-то узоре жизни, нитях судьбы, что мне надо в систему Клеоноры, на планету Юна, в местечко под названием Мансан. Ещё про сны упоминал, дрожа от страха. Губы трясутся, глаза выпучены. Словом, сплошной туман. И о Лане ничего толком.... Вот последнее меня бесило и раздражало более всего.
В баре в столь утренний час тихо, почти безлюдно, лишь несколько любителей пива устроились в тёмном углу с пузатыми кружками и парой тарелок с чем-то дымящимся. Я глянул искоса на компанию и подошёл к барной стойке.
- Где Зэн?
Бармен-синаец по имени Клори, не переставая полировать внутренность очередного бокала (по-моему, излюбленное занятие всех без исключения барменов), кивнул наверх. Ага, понятно. Быстро же бравый боцман спровадил нашего ночного посетителя.
- Налей-ка чего-нибудь холодненького, а то в глотке пересохло.
Клори поставил передо мной только что отполированный бокал и налил местного напитка из воа, смахивающего по вкусу на грушу.
- Как выручка? - ничего, прохладненький, в самый раз.
- Я только что заступил, сэр, - невозмутимо ответил бармен. - Докру как раз наверху, отчитывается.
- Понятно... Ладно, по пустякам не беспокоить. Лейле, естественно, зелёный свет.
Допив сок, поспешил наверх. Дверь в кабинет настежь, за рабочим столом восседал Зэн, чему-то хмурясь, напротив Докру с калькулятором в руках и кислой физиономией. Я прошёл внутрь и вопросительно посмотрел на компаньона.
- Сейчас закончим, Ал.
- Да работайте, работайте...
Пока они занимались бухгалтерией, оживил ТВ-раму, убрал звук и присел рядом на диванчике, устало протёр глаза - всё-таки бессонная ночь давала о себе знать. В воздухе, очерченном прямоугольной рамкой, дёргалась какая-то местная музыкальная группа. На фиг, переключил. Тут метеосводка: во второй половине дня обещали дождь. Для фермы нормально, но меня это уже особо не трогало - во второй половине дня я буду далековато от Синая. Погоняв каналы, оставил научно-популярную программу об особенностях флоры и фауны Кинрака, малоисследованного острова в архипелаге Гоа, что на юге Синая, а через пару минут неожиданно заинтересовался, даже прибавил звук. Диктор увлечённо рассказывал о приматах острова - двухвостых импаррах, смахивающих на земных гиббонов, но покрытых чешуёй и обитающих в многочисленных болотах острова, однако с удовольствием лазающих и по деревьям. Была в этих животных особая грация и пластичность, какая-то трогательная незащищённость, и, самое впечатляющее, - умные, проницательные глаза с длинными ресницами. Тем больше я поразился, когда диктор заявил, что импарры - самые свирепые и безжалостные хищники на Кинраке. М-да, природу, как видно, нам до конца никогда не понять.
Сзади задвигались, зашуршали бумагами, что-то забубнили. Я обернулся: Зэн спроваживал Докру, кивая на ходу на его жестикуляцию, потом дверь захлопнулась, и мы остались одни.
- Проблемы? - поинтересовался я, видя его озабоченность.
- Мелочи, по сравнению с другими-то новостями. Обсчитался мой Докру, опять недосдача, наверное, придётся с ним расстаться, а жаль, он один из немногих, кто от четранов не шарахается, как чёрт от ладана. Слушай, ты бы взял с собой того же Гура как телохранителя, а? И мне бы тут спокойней спалось, всё-таки четран есть четран.
На мгновение я даже растерялся, мысль не такая уж и крамольная, если вдуматься. Но потом представил себя рядом с этим монстром не на пять, десять минут, а днями - и содрогнулся. Нет уж, спасибо, пусть остаётся с Зэном, который в них души не чает, а я уж как-нибудь обойдусь своими силами. Тем более Лейла их тоже побаивается и недолюбливает. Зачем нам лишние стрессы?
- Спасибо, сэр, вы весьма любезны, но оставь этих чудовищ себе, слишком хлопотно с ними. Тем более, Лейла решительно настроена составить мне компанию, и общество четрана рядом вряд ли ей понравится.
- Да? - Зэн ничуть не удивился. - Молодец, девочка, на её месте я бы поступил точно так же... Ладно, давай обсудим детали и прикинем стратегию и тактику предстоящей кампании.
Что ж, дело прежде всего, а Зэн всё-таки военный человек, ему и карты в руки. Мы опять уселись за столом, точно так же, как и ночью, только без вина. Зэн сдул невидимую пылинку с поверхности и принялся загибать толстые, как нугайские сигары, пальцы.
- Итак, что мы имеем? Во-первых, некоего Бруно... э-э... Поллака, свалившегося неизвестно откуда со своим бредовым рассказом. Хрен с ним с самим, но история-то никуда не делась. Во-вторых, таинственного инфернинга, как я понял, эдакого серого кардинала, даже больше, очень могущественную и опасную силу. В-третьих, кольцо Ланы, которую ты считал погибшей, но которая, возможно, и жива... Не перебивай, я просто рассуждаю!.. Так. В-четвёртых, узоры жизни, нити судьбы и эти чёртовы сны, хотя, если откровенно, для меня лично сие так и осталось китайской грамотой. И в-пятых, как всё это связать воедино и приплюсовать туда Ала Гонту? Есть какие-нибудь соображения?
Я пожал плечами: пусть многое и завязано на мне, но ничего толком тут не сходилось и ничего ни с чем не склеивалось. Головоломка какая-то. И ещё Лана...
- А знаешь, что означает словечко "инферно"? - неожиданно спросил Зэн.
- По-моему, что-то нехорошее, - я через силу улыбнулся, хотя было совсем не до смеха.
- Ты прав, дружище. Действительно нехорошее... Уничтожение, тьма, духовный мрак - вот самый близкий смысл.
- Выходит, инфернинг...
- Сеющий тьму, - закончил Зэн. Подумал и добавил. - Человек тьмы. А может, что и похуже.
- Но тогда... - начал я и замолчал.
Что тогда? Я вспомнил кое-что из рассказа Поллака, и его чувства и отношение к описываемому: и страх, и отвращение, и ужас, и неверие - весь спектр негативных эмоций.
"Меня вовлекли во что-то ужасное, в какую-то непонятную игру, - говорил он, захлёбываясь словами, - я вообще до сих пор не пойму, как такое произошло, каким образом очутился у этого инфернинга, как он себя назвал. Жутчайший тип, веет от него чем-то запредельным, колдовским, даже потусторонним... Я словно уснул в одном месте, а проснулся совершенно в другом, уже у этого типа. И всё-то он обо мне знал, всю подноготную, я же смертельно болен, а он сказал, что поправлюсь, если только кое-что для него сделаю, хотя согласия моего и не спрашивал, я был полностью в его власти... Поганое чувство, когда от тебя ничего не зависит.... Сказал, что мой Узор жизни ещё не закончен, пройдёшь свой путь, отыщешь ключи от субреальности, сплетёшь нити судьбы, значит, будет всё в порядке, станешь здоровым человеком. Я мало что из всего этого понял. А потом эта тварь каким-то образом отправила меня в собственные сны, более того, в кошмары, - тут Бруно содрогнулся, а мы, помнится, скептически с Зэном переглянулись - что за бред? - Там всё было реально и чётко, уверяю вас! Обрывки, отдельные эпизоды обретали ясность и убийственную подвижность, картина становилась целостной.... Это было самое ужасное - узнавать за очередным поворотом, зигзагом постепенно оживающий, обретающий свой чудовищный смысл неизменный кошмар, что ты когда-то пережил в собственном сне и со временем напрочь вычеркнул из памяти, забыл, похоронил в повседневности... Вам не понять, что это такое.... Это невозможно передать словами, такое нужно пережить. Я прошёл штук восемь, настоящие круги ада, попадая из одного в другой с помощью ключа... Что? Ключи?.. Не знаю, как я их находил, по наитию, наверное, но всегда имелась дверь, или окно, или ещё что-то. Открывал по-разному, понимание приходило вместе с воспоминанием о сне.... А после вывалился прямо к нему, и получил это вот кольцо. Мне сказали, что с её обладательницей пока всё нормально и велели отыскать на Синае Алу Гонту, то есть вас. И отыскать очень быстро, тогда, мол, я окончательно приду в себя.... Отпустите, я больше ничего не знаю, честное слово!"
Похоже, он действительно ничего больше не знал, про кольцо, по крайней мере, точно - почтальон есть почтальон. Зациклился на этих снах, на прямые и наводящие вопросы отвечал сумбурно, перескакивая с пятого на десятое, и всё возвращался к пережитому - сны, кошмары, двери, узоры, инфернинг, свобода. Будто пересказывал компьютерную игру с замысловатым сюжетом и одним-единственным финальным квестом. В конце концов, мы махнули на него рукой (Зэн даже недвусмысленно покрутил пальцем у виска) и отправили восвояси. Зэн взялся проводить, заодно решив попробовать ещё что-нибудь выведать, а я поехал к Лейле. Но, похоже, узнать что-либо ещё так и осталось лишь намерением. Ничего нового не добавилось.
Странно я себя чувствовал, словно и не со мной всё это, ощущал себя неким сторонним наблюдателем, пока совершенно равнодушным и инфантильным. Или бессонная, насыщенная событиями ночь так подействовала? Когда переел, что называется, и уже мало что и в мозг, и глотку лезет? Что-то тёмное, массивное заворочалось на горизонте восприятия, протянуло холодные, скользкие щупальца навстречу... Я зажмурился, отгоняя невесть откуда взявшийся сторонний образ.
- Ни черта не понимаю, Зэн. Головоломка какая-то, загадки сплошные. Однако твёрдо убеждён, что лететь необходимо. Ради Ланы, если та жива...
- Подпространственник как раз вечером, так что давай потихоньку собираться, прикинем, что брать. Есть у меня одна вещица, любой инфернинг взвоет, - он встал, кинул взгляд на ТВ. - Если б не Лейла...
- Отговоришь её, как же, что втемяшится, то намертво.... Хоть ты всё понимаешь, не лезешь в напарники. Кстати, а что за вещица?
- Узнаешь... Береги Лейлу, она хорошая, правильная девушка. Ох, не нравятся мне эти намёки на темноту да кошмары, не знаю, как и относиться ко всему. Прогуляться по собственным снам - каково, а? Богатая фантазия у этого инфернинга, ничего не скажешь, выдумать такое, прям маркиз де Сад, мать его!.. Или я ошибаюсь?
Но, как позже выяснилось, Зэн не ошибался.
5.
Система Клеоноры, куда мне велели прибыть, находилась в двухстах десяти световых годах от Синая, около 70 парсек всего. Расстояние небольшое, и наш п-звездолёт (в просторечье скромно и со вкусом - подпространственник) на пути к ней делал всего две остановки: на планете-курорте с милым названием Уала, где высадил чуть ли не половину пассажиров, и в системе Пэгр, уже в десятке светолет от самой Клеоноры.
Как говорили древние, полёт прошёл в штатном режиме, без ненужных отклонений. Мы с Лейлой с сумками через плечо проследовали в шаттл и отбыли на Юну, конечную точку маршрута.
А давненько я не выбирался с Синая! Да ещё так далеко. Поэтому с любопытством и интересом глазел по сторонам. Лейла, напротив, весь полёт была напряжена, вся в себе и, как следствие, немногословна и замкнута. Я неуклюже пытался девушку растормошить, но на пятой или шестой попытке бросил это бесперспективное занятие. Пусть. И потом, побыть наедине с самим собой и собственными мыслями иногда ничего, кроме пользы.
Юна занимала в Синайском секторе особое положение, здесь сосредоточилась вся финансовая и банковская система, а также располагался филиал КТОРа, поэтому публика, заполнившая посадочный шаттл, выглядела соответствующе, да и космодром был приоритетного галактического класса, как и на Синае, то есть мог принимать не только орбитальные суда различных модификаций, но и сами п-звездолёты (другой вопрос, что садиться на планеты этим левиафанам без особой нужды резону не было никакого). В основном территория космопорта в несколько десятков квадратных километров была заполнена теми же шаттлами, яхтами, грузовыми модулями, малотоннажными лайнерами, коммерческими судами, челноками и прочими "малыми формами", но космодром отнюдь не выглядел от этого пустующим. К космопорту от каждой приёмной ячейки вела подземная транслиния, и мы довольно скоро оказались непосредственно в огромном зале прибытия. Или отбытия, для кого как. Здесь сосредоточились таможенные, технические, консультативные, медицинские и прочие службы и сервисы. Я вертел головой во все стороны, в глазах буйство красок и сплошное мельтешение. Лейла, наконец, очнулась и тоже вокруг оглядывалась, но как-то нервно, уцепившись за рукав моего комбеза. Глаза широко открыты, взгляд толком ни на чём не задерживается.
- Нам куда, Ал?
- К таможне. Ты ничего там криминального случайно не прихватила? - улыбнулся я, пытаясь в очередной раз Лейлу растормошить, уж слишком была она зажата, неуверенна, словно провинциальная девчонка, впервые попавшая в мегаполис и совершенно обалдевшая и растерявшаяся от всего увиденного. Хотя понять её можно.
Досмотр прошли на удивление быстро. Здесь уже командовали не вулийцы, а местная администрация, которая во главу угла ставила не сам процесс досмотра, а его качество и необременительность. Даже лучевик мой не вызвал особого интереса, спросили лишь о разрешении на ношение. Оно, естественно, имелось, в силу моей профессиональной деятельности. Потом напоследок задали дежурный вопрос о цели прибытия. Ответил в том духе, что надо провернуть кое-какую сделку (а подавляющее большинство именно для этого и прилетало) да Лейла пробормотала что-то о желании перенести на холст местные красоты. Таможенник пожелал успеха и повернулся к следующему. Три минуты - и ты свободен, никакой волокиты и придирок, даже сумки осмотрели поверхностно, я бы сказал, для галочки. Хотя там и находилось кое-что занимательное с точки зрения выживания отдельно взятого человека в экстремальных условиях, которые лично для меня подразумевались априори.
На верхнем уровне народу поменьше, но суеты, толчеи и гомону хватало тоже. И только покинув этот галдящий муравейник, уже на свежем воздухе перевели дух. Теперь дело за такси. Подойдя к свободной стойке информ-блока, нажал кнопку вызова и бросил взгляд на Лейлу. Та была явно ошарашена и обилием впечатлений, и скоротечностью их восприятия, и тем, что оказалась где-то у чёрта на куличках, вдали от своего уютного коттеджа и любимой мастерской. Я как-то раньше не придавал значения тому, что моя Лейла по-большому за всю свою жизнь совершила всего-то пару межзвёздных перелётов и поэтому неудивительно, что сейчас чувствовала себя явно не в своей тарелке. Да ещё эта необычная миссия также накладывала на всё с нами происходящее неповторимый, своеобразный отпечаток. Но в целом держалась девчонка молодцом, ни нытья, ни дрожания в коленках, только бледна очень да в глазах лихорадочный блеск. Оставалось надеяться, что растерянность и нервозность исчезнут окончательно, и тогда у меня действительно появится со временем надёжный и крепкий тыл.
Через минуту подлетело такси, стандартный трёхместный скаттер ярко-жёлтого цвета, управляемый компом-навигатором. С шипением распечатались дверцы, приглашая в уютный салон. Я, как истинный джентльмен, пропустил даму вперёд, закинул сумки в багажник и с кряхтеньем уселся рядом с Лейлой. Что-то старый перелом ноги давал о себе знать. К добру ли? Или перемене погоды?
Машина плавно и бесшумно взмыла вверх, беря курс на маячивший вдали мегаполис, и навигатор поинтересовался, куда нас следует доставить. Я ответил, куда. И вот тут возникли сложности, которых не предвидел, но о которых мог бы и догадаться.
- Я не могу вас туда доставить, сэр, - мягкий сочный баритон компа-навигатора чуть подпортила нотка сожаления, прозвучавшая в безукоризненной литой интонации.
- Да? Почему? - я искренне удивился, мне пока что было невдомёк. Лейла заинтересованно глянула на панель управления, где на плоском экране невозмутимо присутствовал стилизованный портрет молодого человека с идеальными чертами лица, на мой вкус, даже слишком идеальными. Ещё его портило отсутствие хоть малейшей жизненной искры во взгляде.
- Я стандартная модель (рядом с лицом тут же появились технические характеристики машины в виде повторяющейся бегущей строки), выполняю рейсы исключительно по маршруту Космопорт - Юна и ещё работаю непосредственно в городе и окрестностях. Весьма сожалею, сэр.
- Чёрт, ну, конечно... - пробормотал сконфуженно. Совсем вылетело из головы, хотя на Синае та же практика: такси везде выполняло функцию простого челнока и на дальние расстояния просто не годилось в силу специфики задач местного, так сказать, значения. Однако сейчас это становилось проблемой, весьма нежданной и не ко времени. Стал выяснять, как же её разрешить, и желательно побыстрее, малой кровью. - Э-э... любезный, тогда подскажите, как далеко этот самый Мансан находится и как туда проще всего добраться?
- Одну секунду, сэр, - лицо на экране прикрыло глаза, что означало, что комп запрашивает подробную информацию. А потом выдал. - По данным ЦДС, Мансан - небольшой остров площадью одиннадцать квадратных километров в архипелаге Вуари, что в Южном океане, вулканического происхождения, необитаем. Сведения о флоре, фауне и геологическом составляющем прилагаются (опять бегущая строка). Добраться туда возможно, арендовав или зафрахтовав через любую транспортную фирму аэролёт, скаттер, флайер, вертолёт и прочие летательные аппараты, способные преодолевать расстояние до шести тысяч километров. Время полёта зависит от модификации выбранного летательного средства и его скорости. Могу быть ещё чем-то полезен, сэр?
- Нет, спасибо, - я был шокирован. Шесть тысяч километров, надо же! Таинственный остров. Даже потухший вулкан имеется.
- Так куда прикажете вас доставить, сэр?
Я вздохнул. Вот не было печали!..
- Давай к ближайшей фирме, где можно достать такую машину... Подожди! - тут же спохватился и виновато улыбнулся Лейле. - Или отдохнём сначала? Приведём себя в порядок? Ты как?
- Нет уж, пусть отвозит к транспортникам, чего тянуть?
- Ну и правильно вообще-то... Слышал? Тогда выполняй!
- Ближайшая фирма находится на 16-й улице в Блоке "Д", дом 23. Желаю приятного полёта.
Лицо исчезло, заиграла цветомузыка, а скаттер, сделав широкий вираж, помчался куда-то в сторону от основного ствола трассы, набирая одновременно высоту. Я отыскал в меню опцию поляризации стёкол - и сверху проявилось бездонное небо с фиолетовым отливом. Город стремительно приближался. Отсюда чётко, как на объёмной фотографии, просматривались пригороды, замелькали разноцветные крыши коттеджей, утопающие в зелени, иногда серебром отсвечивали крохотные озёрца. Но постепенно живые, сочные краски уступили место серо-стальной безжизненности, которая ломко выстроилась в многочисленные небоскрёбы, тянущиеся к свободному небу. Скаттер ястребом нырнул вниз, к подножию одного такого. Музыка смолкла, на экране вновь появилось лицо нашего гида.
- Фирма "Ниго и сыновья", офис и гараж. Будьте любезны оплатить услуги такси.
Я провёл кредиткой в соответствующем устройстве, и двери распахнулись.
- Благодарю, сэр. Желаю успешно завершить ваши дела и вновь воспользоваться услугами муниципального такси. Всегда рады вас видеть.
Такси ушло вверх, спеша на очередной вызов и обдав напоследок воздушной волной. Лейла поморщилась, оправила комбинезон и тоже с любопытством начала осматриваться.
Кругом блеск стекла и металла и, как ни странно, довольно много зелени и достаточно свободного пространства, что, в общем-то, понятно: транспортные потоки, как в любом мегаполисе, либо под землёй, либо над, в самом городе их минимальное количество. Я пытался отыскать глазами вывеску нужной фирмы, но Лейла опередила, тронув за плечо и указав направо. Ага. Вот оно: "Ниго и сыновья", а чуть ниже и помельче; "Транспортные услуги. Перевозки, аренда, фрахт". Что ж, лаконично, ясно и доступно.
Мы двинулись в указанном вывеской направлении, я толкнул высокую застеклённую дверь и очутился в довольно просторном помещении. Левее и чуть в глубине за небольшим столиком расположился какой-то тип - взлохмаченный, большеголовый, неопределённого возраста, весь поглощённый сражением с клавиатурой компьютера. Тип мельком глянул в нашу сторону, оторвавшись на секунду от увлекательного занятия, затем что-то крикнул через плечо и вновь продолжил молчаливую и яростную борьбу. Судя по всему, одно из величайших изобретений человечества просто так сдаваться не собиралось, отстреливалось до последнего. Мы с Лейлой недоумённо переглянулись, я открыл было рот, чтобы высказать обладателю растрёпанной шевелюры всё, что думаю об их ненавязчивом сервисе и качестве обслуживания потенциальных клиентов, как где-то в глубине проскрипела дверь и появился второй персонаж, точная копия предыдущего - такой же взлохмаченный, не молодой и не старый. Только этот сражался не с клавиатурой компа, а с обширной масляной тряпкой, вертя её в руках так и эдак. Потом, зашвырнув её куда-то в угол, провёл ладонями по бёдрам и изобразил что-то схожее с улыбкой.
- Господа, чем могу служить?
На инлинге он говорил с заметным акцентом. Мы с Лейлой опять переглянулись, на сей раз разочарованно. Что нам подсунули? Третьеразрядную фирму, управляемую парой кретинов? По типу забегаловки? Хотя что с них взять-то? Окраины мегаполиса здесь, на Юне, ничем не отличались от таких же, как и у нас в Вербрауне: малозвёздочные отели, сомнительные фирмы, фирмочки и всевозможные конторы, за благополучным фасадом которых скрывались убожество, никчёмность и серость.
- Мистер Ниго? - уточнил я.
Тот кивнул.
- К вашим услугам, сэр. Так чем могу?
И нагло вылупился на Лейлу. Та не обратила на него никакого внимания, рассеянно переводя взгляд с одного предмета небогатого интерьера на другой, пока её что-то не заинтересовало, и она пригляделась повнимательнее. Ах, вот в чём дело - карта Юны, обоих её полушарий в голоисполнении. Судя по всему, весьма подробная, вся испещрённая непонятными значками-символами. Что ж, любая уважающая себя транспортная фирма просто обязана иметь нечто подобное.
Я изложил дело, особо не вдаваясь в подробности. Мистер Ниго явно озадачился, оглянулся на своего напарника, но того полностью поглотила битва, и помогать своему приятелю он пока не собирался. Тогда мистер Ниго облизнул нервно губы и уставился на меня.
- Я вас правильно понял, сэр, вы хотите зафрахтовать самый быстрый флайер или скаттер по маршруту протяжённостью шесть тысяч километров? Туда и обратно?
- С дополнительным энергоресурсом, - вежливо напомнил я.
- И пока лишь только туда, - добавила Лейла, продолжая рассматривать карту.
Мистер Ниго вновь облизал губы, и взгляд его приобрёл вдруг отсутствующее выражение. Знал я такие выражения: человек подсчитывает возможную прибыль и попутно оценивает возможный риск, взвешивая "за" и "против". Это надолго.
- Послушайте, мистер Ниго, - я решил до конца прояснить ситуацию, чтобы поскорее со всем покончить и отвалить отсюда как можно быстрей. Эти два придурка начали действовать мне на нервы. Достав универсальную кредитку, помахал ею перед носом Ниго. Взгляд того тут же приобрёл осмысленность. Давно бы так. - Так вот, объясняю ещё разок: мне нужна малогабаритная, достаточно скоростная машина с энергозапасом примерно на тринадцать тысяч миль, согласен на подержанную, новую я бы просто приобрёл в ближайшем салоне, но надёжную, чтобы не развалилась на части через пару тысяч миль. Имеется у вас такая? Отлично. Я, со своей стороны, оплачиваю фрахт по часовому тарифу, плюс страховку. В машине должен быть полный комплект жизнеобеспечения, НЗ энергоресурса ну и так далее. Единственного, кого в ней не должно быть, так это пилота от вашей фирмы, то есть вас или того вон джентльмена возле компа. Пилотировать буду сам. Вопросы есть?
Они, конечно, были - дело-то щекотливое. Кто мы такие, с какой целью прибыли, куда направляемся, зачем? Ведь Юна - планета особенная. Я так и читал его мысли: здесь свои порядки и аферистов, гангстеров и проходимцев всякой масти всегда хватало, но и полиция шерстила будь здоров, как бы не прогадать, а то свяжешься на свою голову.
- Вопросы есть? - грубо переспросил я, окончательно теряя терпение.
- Но, сэр...
- Пошли отсюда, - бросила Лейла, поворачиваясь к выходу. Её тоже утомила вся эта процедура. - Можно подумать, их фирма единственная на весь город!
Но тут неожиданно вмешался джентльмен у компа.
- Дай им свободный флайер, Ор, и прекрати, ради Нэкси, выпендриваться! Не видишь, люди занятые, делом прилетели заниматься? А ты их пустяками отвлекаешь...
Молодец товарищ, понял всё абсолютно правильно. И у Ора отпали последние сомнения. Да и мялся он так, для порядка. И задал тот единственный вопрос, которого я ожидал с самого начала:
- И сколько вы предлагаете?
6.
Флайер попался на удивление быстроходный, к архипелагу Айгон, с высоты птичьего полёта похожему на удлинённый ромб с косо приделанной ручкой, подлетели уже на исходе четвёртого часа, когда тут смеркалось. В пути и перекусили, и отдохнули, Лейла даже подремала с часок. Я же размышлял о том о сём с ноющим сердцем. Чем ближе конечная цель, тем чаще это сердце давало о себе знать. Потом мы сделали ещё одну вещь, нужную и необходимую, - облачились в десантные спецкомбезы "Отшельник". Это был настоящий защитный комплекс со встроенным бикулярным мозгом, располагающийся под мышкой. Общался с "хозяином" он мысленно и имел два режима настройки - пассивный и активный. Сейчас "Отшельник" пребывал в первом, исполняя чисто наблюдательные функции. Зэн, вручая комплекты, подчеркнул, что вещь очень надёжная. Что ж, посмотрим. По крайней мере, фигуру спецкомбез облепил не хуже второй кожи, нигде не жало, ничего не провисало.
Автопилот вёл флайер уверенно, запрограммированный опытной рукой, то есть моей собственной. Отклонившись от архипелага ещё южнее, машина понеслась к одинокой точке в океане, к "нашему" острову, носившему странное имя Мансан. Вообще, Ниго не подвёл, флайер оказался именно таким, на который и рассчитывал: средней подержанности и надёжности, но покупать новый аппарат для одноразового использования ни смысла, ни необходимости. Потом Ниго, глядя куда-то в сторону, поинтересовался, не нуждаюсь ли я в кое-каком специфическом оборудовании. Намёк был прозрачен до невозможности, однако я трезво рассудил, что лишнее оружие ни к чему, обойдусь собственным. Так и ответил, недвусмысленно покосившись на массивный перстень, что с некоторых пор стал украшать средний палец правой руки - спир, оружие десантников-бейберов, тот самый "подарочек" Зэна. Меня прекрасно поняли, и хозяин фирмы тут же потерял ко мне всякий интерес. С тем и расстались, в целом довольные друг другом. На Юне бюрократии оказалось ещё меньше, чем на Синае, только плати, ведь деньги, как известно, любят все. Жаль только, что от них все беды и вся боль в этой вселенной. И пепел...
- Как настроение?
- Нормально, - ответила Лейла, посматривая вниз, где сквозь разрывы облаков виднелась спокойная гладь океана. - По крайней мере, нервы не шалят. Даже странно.
- Ну и славно. Тогда пристегнись, сейчас снижаться будем.
Лейла молча последовала совету, а я взял управление на себя и сразу резко пошёл вниз, в довольно крутое пике. Возмущённо фыркнул двигатель, флайер молнией сорвался с небес, но тут же выровнялся на бреющий, чуть ли не брюхом цепляя сине-стальные гребни волн. Видимость отличная, и прямо по курсу мы увидели невысокую гору с покатой вершиной. Гора быстро приближалась, вырастая в высоту и разбухая в стороны. Я остановил машину, завис над океаном и посмотрел на Лейлу. Девушка поймала мой взгляд и слегка нахмурилась.
- В чём дело?
- Ещё не поздно вернуться. Автопилот доставит обратно. Ещё не поздно, милая.