Аннотация: Краткая история легендарной личности, ставшей в будущем, близким другом людей.
- Лучше бы ты столько усилий, прилагала в учёбе.
Ругалась гнома, убираясь в личной комнате своего ребёнка. Не смотря на достаточно влиятельную семью Кирига, их младшая дочь совсем не раскрывала никаких талантов. Отец показывал ей библиотеку Хранителей клана, но она только зевала и разбрасывала плитки с чертежами, после чего приходилось всей фамилией приносить извинения перед почётными старцами. Алхимическое ремесло мамы, ей так же не давалось, хотя это было самым что ни на есть женским делом. Разбор материи на мельчайшие составляющие с последующим преображением в смеси, жидкости и мази. Но и тут Прантия будто специально, всё делала наперекосяк. В один из дней обучения, молодая девочка что-то напутала с реагентами, вызвав опасную, кислотную реакцию, почти полностью, уничтожившую мастерскую где обучали алхимиков.
В частный дом семьи Кирига постучались. Открывший хранитель, с удивлением и весельем в глазах, рассматривал юную госпожу в обожжённых и оплавленных кислотой одеяниях. Рядом с ней, стояла наставница, красная от злости и стыда, прикрывая прорехи, сквозь которые можно былоф увидеть лишнее. Лучезарная улыбка, не сходившая с лица Прантии, сияла жизнерадостностью. Помахав рукой хранителю, она пошла вслед за преподавательницей, спешащей в личный кабинет отца.
- Хранитель Сивейг, ваша дочь опять умудрилась создать проблемы на пустом месте. Алхимическая мастерская, в которой мы готовили будущих алхимиков, разрушена.
Громко причитала женщина, прикрывая руками дыры в одежде.
- На наше счастье никто не пострадал. К чести Прантии, когда смесь начала неконтролируемый процесс кислотного распада, она вывела всех девочек, прикрывая собой.
Строгий взор тёмных глаз упал на Прантию. Губы свелись в тонкую линию, что говорило о крайней степени недовольства.
- Юная Леди, через тридцать лет ты будешь совершенно летней. Как мы можем с нашей мамой спать спокойно, каждый раз представляя, что ты вновь где-то набедокурила?
Не смотря на строгость в голосе, в глазах мелькали искорки веселья. Сивейг был без ума от своей дочки, родившейся с лучезарной беззубой улыбкой и смехом. Единственная из шести детей, она всегда была нескончаемым лучиком света и радости, помогая близким, но становясь совершенно беспомощной в любом другом деле, которое касалось лично её.
Оторвав взгляд от поникшей Прантии, он вновь обратил внимание на учительницу.
- Семья Кирига приносит своё официальное извинение. В течение восьми циклов, мы переоборудуем зал занятий. Вас устроит закупка оборудования у клана Метаморфистов?
На лице женщины, злость и усталость преобразилась в изумление и неприкрытое восхищение. Да ктоне мог мечтать из алхимиков, приобрести хоть один единственный прибор из клана самых известных и могущественных алхимиков.
- Н-но как? Наши родичи очень ревностно относятся к своей продукции, их даже не самые качественные лабораторные инструменты, стоят баснословных денег?
Высказала своё сомнение она.
- Позвольте с этим вопросом разбираться лично мне. Или вы сомневаетесь в слове Кирига?
Ответил ей отец Приантии, сложив руки в замок.
- Не может быть и речи в подобном сомнении!
Быстро ответила она, приложив кулак к сердцу. Чуть склонив голову в поклоне, женщина вышла из кабинета.
Как только массивная дверь захлопнулась, девочка не выдержав, звонко рассмеялась.
- Прости папа, ты был таким серьёзным, когда разговаривал.
Сивейг, сощурив глаз, проворчал.
- Всё то ты подмечаешь, жаль что когда это действительно нужно, прикидываешься троглодитом.
Тяжко выдохнув, он вновь продолжил работу с бумагами, от которой его прервали внезапным визитом. На краю стола стояла металлическая шкатулка, внутри которой находились ценнейшие исторические находки. Из недавних экспедиций в далёкие миры забытых кланов, им преподнесли в подарок за материальную поддержку, несколько находок. Одной из них, стала коллекция таинственных рун, вырезанных из белоснежного камня. Как не пытались Хранители Клана, им не удалось расшифровать значение и смысл вырезанных знаков. Так как и мастера рунной магии, не смогли пробудить спящую в них силу. Было решено оставить их как историческую реликвию, выставив позже в зале славы и памяти.
Погрузившись в чтение, мужчина не сразу обратил внимание на изменения в комнате. Отрешившись от всего вокруг, он не обратил внимание на изменение температуру и цвета в комнате, пока его громко не окликнула дочь.
- Папа, а эти камушки очень красивые!
Подняв наконец голову, он раскрыл рот от удивления.
Прантия, как будто это само собой разумеющимся, играла с активными древними рунами, сверкавшими разным цветом и кружившимися вокруг неё в замысловатом танце. Сивейг осторожно, медленно встал из-за стола, не отрывая взглада от дочки, которая еле слышно шевелила губами. Танец рунических камней тут же менял форму и цвет, в кабинете расцвела радуга, сверкающая на гранях таинственных белых камней.
- Т-ты понимаешь что тут написанно?!
Враз охрипшим голосом, воскликнул отец. На её удивлённый и утвердительный кивок, он опустился на колени, схватившись за голову. Он понял, что с этой минуты, Прантия стала куда больше чем их семья, куда больше чем просто возможный рунический маг, отныне она избранница проклятой одарённостью. Редчайший, почти мифический дар, контроля материи - Созидетальница.
Не смотря на попытку сокрытия, об открывшемся даре Прантии стало известно старейшим из Хранителей клана. Буквально через пять циклов, было собрано совещание, на котором Сивейг выступал с просьбой сохранить за его семьёй, право решать дальнейшую судьбу дочери.
- Как один из представителей Хранителей клана и глава семьи Кирига, я прошу совет прислушаться к моим словам. Она ещё ребёнок и не должна нести на своих плечах груз ответственности, управления всем кланом.
Его выверенная речь, в которую он старался не допускать ни тени эмоций, расходилась гулким эхом под сводами обширного зала. Ряд скамей был выполнен по образу залы совещания Совета Рас. Более восьмидесяти Хранителей клана, собрались здесь, многие из них, только вернулись из походов в закрытые миры погибших кланов.
Ни один из родов гномов, не позволял другим разумным, заселять или проводить исследования и раскопки в мирах и секторах, принадлежавших кланам, погибшим в эпохи массовых войн. Наибольшие потери произошли в Тёмную Эпоху, из-за чего огромное число знаний и развития Надразона, сделало широкий шаг назад. Специально ради гномов и с молчаливой поддержки Законов, был издан Эдикт, провозглашающий эти земли, навеки закреплёнными за выжившими.
Любая крупица знаний и артефактов, была огромным подспорьем, в общем понимании таинств Вселенной, а так же восстановлением знаний и понимания функционирования окружающего мира. Клан Механистов, создателей уникальных устройств, названных големы, занимался изучением погибшего клана, жившего и расселявшегося в ближайших от них секторах. Однако новость, об объявлении в их рядах, одарённой, заставила исследователей прекратить работы и возвращаться.
Очень многие из присутствующих, не успели переодеться и отдохнуть, сразу же придя на собрание. Один из них, с рыжей, всклоченной бородой, в которой отчётливо виднелись седые проседи, взял слово.
- Не смотря на влиятельность семьи Кирига, вы не имеете решающего права голоса в этом вопросе. Каждый из присутствующих знает о вас, вашей работе на весь клан. Но так же понимает, желание и решение одних, не стоят цены жизни и будущего всего вида.
Скрестив руки на груди, гулко произнёс он, поставив на стол пред собой красную руну.
Сивейг чуть заметно сжал челюсть. Это был лишь один из старейших, что скажут другие?
Теперь слово взял древний Хранитель, в глазах которого читалось упрямая уверенность и чуть заметное сожаление.
- Вашей дочери осталось менее тридцати лет, пред совершеннолетием. До сих пор, она не проявляла себя ни в одном начинании. Подобный, пробудившийся дар, должен быть для вас спасением репутации семьи. Та же, она лишь шестая из детей, ваш род не прервётся.
Медленно, он потянулся к столу, положив на неё красную руну.
На этот раз, отец Прантии заметно дрогнул. Если второй из старейших проголосует так же, остальные будут вынужденны подчинится.
Именно сейчас, он встал, чтобы высказать своё слово. Высокий по меркам гномов, с аккуратно подстриженная борода в которой пряталась искренняя улыбка. Бывший глава семьи Кирига и отец Сивейга взял слово.
- На притяжении трёх ста тысячелетий, в нашем клане не рождалось одарённых. Рождение Созидательницы, поднимет важность и авторитет клана, среди других гномов. Отказывая, ты выступаешь в сознательный вред вред клану.
Не выдержав, Сивейг воскликнул.
- Она лишь ребёнок, не понимающий своей силы, единственное улыбающейся дитя, среди погруженных в молчание и серьёзность лиц! Вы хотите отнять у неё не семью, но детство и внутренний свет...
Последние слова, разлетелись эхом под сводами. Собравшиеся, молчаливо смотрели на Сивейга, впервые на их памяти, позволившего себе столь наглое поведение. Начавшиеся перешёптывания были прерваны.
- Глава семьи Кирига, ставишь ли ты волю и желания превыше жизни и выживания клана?
Его отец тяжело оперевшись на стол, смотрел на него не мигающим взором. Подняв голову, Сивейг обречённо ответил.
- Я не имею права, идти против жизни и будущего...
Назад он шёл в сопровождении двух хранителей и шести стражей. Когда они вошли в дом Кирига, охрана с удивлением следила за главой, ведущим за собой гномов. Наконец, из прохода выскочила Прантия, сияя своей лучезарной улыбкой. Распущенные каштановые волосы развеивались на бегу. Подскочив к папе, она бросилась в объятья, радостно хохоча. Заметив наконец, что он не один, смущённо сползла и поклонилась.
- Всем дядям и друзьям папы с работы, приветствие от дома Кирига.
Сдерживая дрожь в голосе, Сивейг обнял дочь и ответил.
- Привет мой солнечный лучик. Эти мудрые Хранители, будут твоими учителями и наставниками. Благодаря твоему неожиданному дару, тебе предстоит стать - Матерью Клана.
Переводя взгляд от папы на присутствующих, девочка нахмурилась и приложив палец к губам, задумчиво ответила.
- Папа, я же не особенная, просто умею камушки поднимать. Я точно смогу помочь тебе, если пойду с ними?
Отец сжав челюсти, молча кивнул головой.
Тогда, улыбнувшись вновь, она ответила.
- Тогда я помогу тебе и маме. Стану самой лучшей и вернусь к вам.
Протянув сжатый кулак, девочка выжидательно посмотрела на гнома. Папа сжал свой кулак и соприкоснулся с её.
Подмигнув, Прантия ответила.
- Клятва дана, теперь я не сбегу и всё сделаю.
Провожая её, Сивейг наконец почувствовал на своём лице влагу. Самое светлое дитя, уходило чтобы не вернутся. Отныне, становясь избранной - Матерью Клана, она отрекалась от себя, семьи и имени. Созидательница, которая так легко и беззаботно привносила в жизнь каждого тепло, теперь никогда не вернётся домой.
- Объединяя Мету и Метал, пронзай потоком едва касаясь. Создание Живого Метала, лишь один из секретов моего клана.
Строго произнёс наставник из клана Металистов. Гном с пышными усами пшеничного цвета, чуть прищурив глаз, внимательно рассматривал одарённую - Созидательницу.
Как только весть о появлении будущей Матери клана достигла слуха послов, был собран совет всех кланов, решивший собрать для обучения одарённой, лучших мастеров среди всех представителей.
Наставники Прантии не виделись друг с другом, но по напряжённому графику, не оставляющему времени для сна, каждый понимал, какой сложный груз ответственности взвалила на себя юная девушка.
Если начало этих занятий, она принимала как вызов, рассказывая о том, что не может подвести слово, данное отцу, то после десяти лет обучения, неиссякаемый свет и позитив сошли на нет.
Наставник не должен был проявлять ни тени эмоции, осознавая, какая цена стоит за этим, но не мог назвать себя бездушным. Последние два года, он тайком помогал Прантии, хоть немного снимать стресс.
Их разговоры, помогали справится с невыносимым грузом обучения и ответственности. Так по крайней мере, считал он сам.
- Наставник, почему за всё это время, никто из вас так и не назвал своего имени? Это что, тоже часть обучения?
Она задавала этот вопрос каждый раз, когда он уходил в свои мысли. Однако каждый раз получала один и тот же ответ.
- Нет, это не твоё, но наше обучение. Сохранить тайну личности и не позволить тайнам нашего клана, быть рассекреченными.
Встряхнув светло-каштановыми волосами, девушка устало облокотила голову на стол. Застонав и выгнувшись кошкой, Прантия произнесла.
- Я не могу так... Это обещание слишком сложное.
Позволив себе улыбку, Наставник откинулся на стуле, расслабленно встряхивая содержимое бутылька.
- Ты вновь про обещание главе семьи Кирига? Тебя никто не принуждал силой, обязательно дать его. Но, клятва есть клятва, кто мы есть, если не способны держать своего слова?
Гнома заворчала, пряча лицо в волосах.
- Мне никто не говорил, что быть одарённой так сложно... Хочу опять бегать и играть.
Не выдержав, гном расхохотался.
- Вселенная, ты так напоминаешь мне мою дочку. Жаль что когда я вернуть, малютка уже будет совсем взрослой.
Девушка подняла голову, обведя зал взглядом. Вытянутая, комната была заставлена алхимическими столами. Рядами тренажёров тела, духовными мишенями концентраторами. Это помещение, опротивело ей уже за первый год жизни тут. Но идти против воли Старейших и Суда Кланов она не могла, так как со злостью и бессилием понимала, какие надежды и какую ответственность на неё возлагали все без исключения гномы Надразона.
- Госпожа не имеет право... Эта фраза в моей голове, сидит как ментальный паразит. Почему, ну почему столько запретов, тем более таких дурацких?
На это Наставник не мог ей ответить, так как сам не знал причины многих из них. Оставалось только утешать её невразумительными фразами, типа..
- Юная Леди, ваше обучение продлится ещё тридцать лет. Это ничтожный срок от всей нашей жизни, но именно по факту совершеннолетия, вас будут судить и оценивать как представителя не только вашего клана, но как лицо всех гномов.
Кислое лицо, скривилось ещё сильнее.
- Мне нельзя даже эмоции проявлять! Да как так то? Будто я ..
Закончить девушка не успела. Сложенные в мощный мысленный замок, рунная связь нитей, держащая в себе готовые чертежи приказов, начала рассыпаться.
Вскрикнув от боли и напряжения, Прантия перехватила мысленным усилием воли, распадающуюся вязь символов. Жидкое пламя её крови, вскипело, принося с собой зашкаливающий болевой порог взрыв.
Жидкий метал, принявший форму лёгкой, посеребрённой кольчуги, таял, оставляя только тунику, едва ли скрывающую взрослеющие формы девушки.
Наставник вскочил со стула и хлёстким ударом, положил её на спину, вливая сиреневую жидкость из бутылька на поясной сумке. Откашливаясь жидкостью и кровью, она перевернулась, хватаясь рукой за живот.
Через несколько минут, контроль внутренних сил пришёл в норму. Шатаясь как пьяная, девушка осторожно села.
- Не проявлять эмоции, значит контролировать себя в центре бури. Радость и ненависть такие же враги для мастера потока, как и необходимое подспорье в жизни простого жителя. Уметь, находится в стороне от привязаностей, возможность полного раскрытия потенциала, не обременённого чувственными эмоциями.
Сжимая в себе злость и жалость, Наставник коротко кивнул. Девушка жертвовала собой и своей жизнью, ради жизни и процветания всех гномов. Этот дар, был и на самом деле проклятьем. Но вслух же произнёс.
- Величие достигается через жертву самой себя. Навыки же приходят с опытом, оттачиваемые сквозь нашу жизнь.
Поднявшись, он достал бутылёк, который недавно крутил в руке. Замахнувшись, кинул его в дальнюю сторону. Из разлившейся жидкости, поднялся перетекающий образами слизень глубин. Сплюнув кровь, Прантия начала учёбу.
Тридцать пять лет прошло с начала обучения одарённой. Время, укравшее её детство и юность, выпестовавшее из неё личность, ставшую выше и больше той Прантии, которую знали ранее.
Именно в этот светлый день, она наконец пройдёт обряд инициации - наречение Созидательницы.
Находясь в своей комнате, девушка перебирала старые вещи, которые хранила в тайне ото всех. Деревянные игрушки, изображавшие красивых Полиморфов. Изящные замки Лесных и Первых, выполненные из драгоценных камней. А так же платья для кукол, которые она шила сама, пряча и отрывая от гобеленов красивые лоскутки.
Маленькая девочка, с не сползающей улыбкой на лице, смотрела на неё с этих живых воспоминаний. Подняв голову, молодая гнома посмотрелась в зеркало. Холодный, равнодушный взгляд, встретил её с отражения. Худенькое лицо только подчёркивало отрешённость и некоторую замкнутость. Сила, что раньше спала в ней, как затаившийся в скальных породах жигуд, теперь клокотала в ней, стремясь вырваться на свободу, видоизменяя всё вокруг, под одни только ему ведомые очертания.
- Молодец Прантия, ты сдержала слово...
Чуть дрогнувшим голосом, произнесла она отражению. Воспоминания об отце, о братиках и сёстрах уже давно заволокло дымкой. Лишь неясный образ да осколки фраз, ещё витали глубоко в сознании.
Переодевшись в парадную мантию с кольчугой, девушка вышла из комнаты, чтобы уже никогда сюда не вернутся. Она в последний раз, бросила мимолётный взгляд на коробочку перед зеркалом, где осталась маленькая девочка.
Событие, собравшее всех представителей главных семей разных кланов гномов и гостей из Первых Эльфов, представляющих Совет Рас. Великолепие огней и разноцветье полотен, праздничные одежды и бессчётное множество гномов. Открытая площадка зала славы была заполнена так же и уникальными для её клана потрясающими сознание големами. Высотой почти три метра, колоссы были богато украшены редким сплавом адамния. Чернильно-серебристый, их покров отображал собой представление о первоначальном образе предков. Они встали полу-кольцом, встречая возглавляемое ею шествие.
Лица присутствующих светились радостью и только Прантия хранила в себе маску отрешённости и молчания. Это не был её праздник, это не был момент, который она так ждала.
Взойдя на помост, где её ожидали гиганты, девушка встала на колени перед ними, вторя закреплённым урокам. Молчаливая и прекрасная как кукла, она являла собой всё лучшее, что смогли вложить в неё учителя. Тем временем голем наконец опустил свою безликую голову и протянул на вытянутых руках пояс, приковавший всё внимание.
Древнейший символ власти из забытых эпох был закреплён на её бёдрах. Выполненный из неизвестного уже материала, он менял очертания и переливался образами забытых рун. С замирающим сердцем, Прантия повернулась к присутствующим и воздела одну руку вверх, прижав другую к сердцу.
Толпа взорвалась оглушительным криком радости и восхищения. Созидательница отныне среди них, признанная предками и Старейшими среди гномов. Новая Эпоха рассвета гномов начнётся с этого события, с этого дня.
Прантия же, сдерживая слёзы и боль души, тихонько шептала.
- Я сдержала обещание папа... Теперь, я могу вернуться? Теперь я...
Пояс неожиданно откликнулся на её крик души. Весь зал вздрогнул, големы зашатались, но устояли на ногах. Множество символов вспыхнуло в пространстве, вращаясь в диком танце. Все присутствующие, включая наставников с открытыми ртами и паникой, наблюдали за тем, как само пространство видоизменяется, по велению Созидательницы.
Перед помостом оказалась иссохшие останки в разорванных доспехах. На рваных полотнах ещё можно было различить герб семьи Кирига. Не веря своим глазам, девушка медленно перебирая ногами, подошла к телу. Уже не сдерживая слёз, она обняла то, что когда-то было её отцом.
- Прости что так долго... прости меня папа...
Недоуменно переглядывающиеся Первые эльфы, смотрели как Старейшие вдруг стали нервно собираться. Но уйти далеко они не успели. Невидимая сила, буквально подбросила их вверх и протащила по расстеленным коврам, под ноги спокойной гномы.
Четверо Хранителей прожившие немало лет и повидавшие немыслимые ужасы прошлого, боялись поднять глаза на Созидательницу. Она же, смотрела на них бесстрастно и отстранёно.
- Когда?
Произнесла девушка единственное слово. Молчавшие, гости все как один вздрогнули, услышав эту фразу. Будто сам Закон вдруг обратился к ним. Один из Хранителей поднял голову, бесстрашно смотря на Прантию.
- На следующий день после того, как тебя забрали. Сивейг хотел спасти тебя и обречь всех гномов на забвение, отняв у нас будущее.
На него смотрела девушка, в глазах которой не было ничего. Так мог смотреть только тот, кто не был живым существом, даже духом. Подняв останки своего отца, Прантия повернулась спиной к Хранителям.
- Я ваше будущее, но будущее вас четверых, закончится сегодня.
Она уходила под сопровождение големов, двое из которых подошли к четвёрке. Присутствующие молча наблюдали за тем, как гиганты схватили гномов и отправились в темноту прохода, вслед за той, кто станет Матерью Клана, вершительницей судьбы всех гномов Надразона.