Он ехал уже три дня на своей продрогшей от холода лошади. Позади виднелась заснеженная пустыня, впереди нависал темно-сизый туман. Он не знал дороги, направляло его лишь горячее сердце. Именно оно согревало странника на всем этом длинном пути. Солнце уже спускалось за снежные вершины гор, и его вновь обдавал страх грядущей тьмы. Он думал, что уже приехал, но мрак спускался и окутывал его. Человек из деревни, которому Он отдал половину своих денег, сказал, что можно остановиться в небольшом трактире, что около дня езды верхом. Но прошло уже три дня, а впереди был лишь непроглядный туман и чуть заметное мерцание уходящего дня.
Но вдруг, что-то мелькнуло среди этого мрака. Да, да это был свет, словно луч прожектора или маяка. Наконец-то он нашел то, что искал: ночлег, еду, тепло и немного отдыха. Через час Он уже был на месте.
Трактир, если так можно было назвать это покинутое богами и людьми место, представлял собой полу развалившееся двухэтажное деревянное здание, с черепичной крышей и закрытыми ставнями. Казалось, что эта трухлая конструкция совсем пуста, но вдруг загорелись окна, и на пороге появился маленький, неприглядный человечек. Он произнес только одно слово:
- Входи!
И исчез в доме.
Странник вошел и был ослеплен светом. Его глаза не видели этого мерцания вот уже много дней. Он был подобно платоновскому пещернику, который решил вылезти наружу и увидеть мир вещей.
Странник подошел к бару и попросил дать ему ключ от свободной комнаты. Маленький человечек влез на старый, наверно еще средневековый стульчик, и маленькой костлявой ручонкой протянул Ему ржавый кусочек железа. Затем странник направился к главной лестнице и уже хотел подниматься наверх, как вдруг остановился и замер в полном оцепенении.
Он вдруг увидел ЕЕ. Она, стоявшая наверху, стала медленно спускаться вниз. Словно богиня какого-то египетского царства, Она плыла по этим трухлым ступеням. От ее молодого тела пахло целебными травами. Он вдруг вспомнил свое детство и игры в огромном лиственном лесу. Это было так давно, когда еще были живы родители, когда жив был еще их дом. Он вдруг ощутил запах свежескошенной травы и вкус свежего молока, которое мать каждый день приносила в их дом. Он вдруг вспомнил Helen свою первую любовь. Почему вдруг эти воспоминания ударили ему в голову? Что-то произошло, как будто какая - то часть его внутреннего механизма треснула, поломалась. Он не находил другого объяснения как встреча с Ней. Она - вот ключ к разгадке его тайны. Он не говорил ни с кем после того рокового дня, когда все жители его деревни погибли. Но все это уже в прошлом, а все его настоящее заполнил образ этой незнакомки. Ее одежды были настолько открыты, что он не мог оторвать взгляда от ее молодого и упругого тела. ЕЕ горячий взгляд одновременно обжигал и манил Его. Снова вспышка - его первый поцелуй и первая, и последняя ночь с Helen. Он как сейчас слышал все слова произнесенную в эту ночь, все ласки и поцелуи. Это была почти реальность, искусно созданная его воображением. Он вспомнил, что проснулся мужчиной с горячим сердцем воина. А потом он увидел, как Helen умирала, умирала, корчась и крича, словно стая птиц, летевшая из разоренного гнезда. Снова вспышка, но теперь он опять в этом старом здании и перед ним Она. " Где Я? Где Я? " - носилось у него в голове, и этот вопрос как будто разрушал его изнутри.
- Вы надолго здесь? - прозвучал мягкий зовущий голос незнакомки.
- Наверно нет. А как вы думаете?
- Ну, для такого храброго воина думаю, будет стыдно не подать даме руку! - она залилась звонким детским смехом, словно сам ангел, сошедший с зеркальных небес.
Он подал ей свою руку и вдруг заметил, как прекрасна ее белая тонкая рука, словно сделанная искусным Фидием из чистого мрамора. Под ее полураскрытым платьем мерно вздымалась упругая грудь, налившаяся еще больше от прикосновения их рук.
- Энн, Энн, - прокричал маленький человечек за баром - я же говорил, что этот господин устал, не беспокой его.
- Правда!? - она метнула на странника свой режущий воображение взгляд.
- Да, да, мне нужно торопиться! - произнес незнакомец и поднялся в свою комнатку.
В эту ночь он спал, как никогда. Его сны были пусты, но этот дом хранил в себе настолько много тайн, многие из которых он не мог различить и понять. Однако, посреди ночи он вдруг отчетливо услышал скрип двери. Он чуть приподнялся и увидел ЕЕ. Она стояла перед ним полуобнаженная, тело ее отдавало морозной свежестью. ЕЕ белоснежная кожа мерцала при тусклом свете гор, словно гладь океана. Она немного приблизилась, но не закрыла дверей.
- Вы такой странный. Расскажите немного о себе, - произнесла она своим очаровательно - зовущим голосом. Но не успев дать Ему время на ответ проговорила
- Папа никогда не включает обогрев. Он боится, что этот дом сгорит. Можно я лягу с вами, я хочу согреться?
Он не возражал. Она быстро юркнула к нему под одеяло, и он почувствовал, что более не может контролировать себя.
- Что вы ищете? - сказала она, прижавшись к его горячему телу
- Я ищу дожди, потому как они дают жизнь и... - он не успел договорить, потому, как почувствовал, как ее влажная рука прикоснулась к его потресковавшимся губам. Он ответил ей взаимным поцелуем и нежно обнял ее утонченное, словно сделанное из мрамора тело. Это было естественное людское влечение, такое же естественное как гроза, которая сверкнула ровно столько раз, сколько лет прошло со дня смерти Helen. И пошел сильнейший град, затем мелкие, а потом крупные капли дождя застучали по старой трухлой черепице. В эту ночь он дал жизнь новому воину и нашел, то, что искал все это время. Нашел, чтобы снова потерять, потому как сезон дождей здесь уже прошел и муссоны двигались теперь в другом направлении.