Аннотация: Что случилось с небом, Что случилось с миром, Что случилось с солнцем, С воздухом, с эфиром? Грозовые тучи Скрыли светлый мир. Солнце потемнело И кипит эфир. Почему поникли На окне цветы? Потому что плохо тебе, А я - это ты.
Что случилось с небом,
Что случилось с миром,
Что случилось с солнцем,
С воздухом, с эфиром?
Грозовые тучи
Скрыли светлый мир.
Солнце потемнело
И кипит эфир.
Почему поникли
На окне цветы?
Потому что плохо тебе,
А я - это ты.
Порча.
Глаза у нее были широко открыты. Тонкие пальцы сжимали ткань шелковой простыни с такой силой, что побелели суставы. Тело выгнулось дугой, упираясь в постель только затылком и ступнями ног. Кожа покрылась красноватыми пятнами кровоподтеков. Резкий крик разорвал тишину и, вдруг ослабевшее, тело рухнуло в постель. Глаза закрылись и девушка заметалась, как в лихорадке. Белые волосы рассыпались по подушке. Из уголка крепко сжатых губ начинала сочиться кровь.
Байо стоял на коленях у кровати. Великий Белый Дракон, король Велии со дня отречения Эбота от престола, рыцарь ордена Меча и Магии ничего не мог сделать с внезапно поразившим его жену недугом. Он крепко сжимал ее руку и чувствовал, как его сердце разрывается на части. На глазах монарха блестели слезы. Свет свечей отражался от красного бархата ковра и казалось, что король плачет кровью. Никто не смел входить в покои королевы. Никто не смел увидеть Тэбайота таким - несчастным, слабым, беспомощным человеком, разрываемым на части собственным глубоким горем. Дракон не имел права на человеческие слабости.
Дверь резко распахнулась и с глухим лязгом ударилась о стену. В комнату быстрым шагом вошел человек в дорожном потрепанном пыльном плаще с капюшоном. Дверь захлопнулась так же быстро, как и открылась, хотя человек даже не прикоснулся к ней.
- Тэкэй, - Байо поднял полные страданий глаза на магичку, на ходу сбрасывающую с себя плащ. - Что происходит? Что с ней?
Девушка в синей тунике уже стояла у кровати. Руки Тэкэй были вытянуты вперед, прямо над телом Нии Анриэль. Лицо было хмурым и сосредоточенным. Агония королевы немного утихла. Байо зрением мага видел золотые нити энергии, струящиеся вниз из ладоней Тэкэй, видел он и черное бездонное озеро, бушующее над телом его возлюбленной. Нити достигли черноты и утонули в ней. Волшебница поморщилась от боли, но руки не убрала.
Байо видел, как золотая нить начинает окутывать тело Нии, заключая ее в огненный кокон. Медленно плелось заклинание, отбирающее огромную силу у Тэкэй. Под коконом исчезало тело королевы и вместе с ним черная энергия неведомого заклятья. Как щупальца взметнулись вверх темные протуберанцы, обвивая золотую нить и словно змеи ползущие по ней к руке магички. Байо ждал, затаив дыхание, не смея проронить ни звука.
Черные щупальца достигли рук Тэкэй. Лицо девушки напряглось, веки плотно сомкнулись. Но нить плелась дальше. Лицо Нии исказила нечеловеческая злоба, из ее губ вырывалось звериное рычание. Кокон достиг шеи.
Еще немного и он скрыл под собой девушку. Отсеченные от основного источника силы щупальца вздрогнули и растаяли в воздухе. Ния сейчас была похожа на спящего ангела, так спокойно и мило было ее лицо.
Байо резко вскочил на ноги, оторвавшись от созерцания жены и подхватил падающую Тэкэй. Лицо волшебницы было белее мела, тело судорожно вздрагивало, а из-под платин на пальцах сочилась кровь. Байо усадил ее в кресло и присел на ковер рядом. Тэкэй с трудом открыла глаза.
- Байо, - из прокушенной нижней губы сочилась кровь, девушка вытерла ее рукавом. - Я не знаю этой силы. Она безгранична. Я просто оградила ее, но остановить не смогла. Сквозь свое тело я пропустила столько энергии Магического Колодца, что моя кровь чуть не закипела. Платины сорваны. Пока их не установят я не намного сильнее ученика. У меня нет ни посоха, ни жезла, - Тэкэй перевела дыхание. - Мне надо срочно вернуться в Анэшму. Байо, мы пока не знаем решения. Совет соберется в полдень. Мой орлан измучен, но я должна лететь. Байо...
Дверь распахнулась. На пороге стояла испуганная Анриэль Виктория:
- Байо, сынок! Отец. Он... умирает.
Байо резко встал на ноги. Тэкэй даже не шевельнулась. Король обратил взор к девушке. В его взгляде был немой вопрос, король просил о помощи.
- Мел, розовое масло, серый гранит и воду, - поднимаясь сказала она тоном, не терпящим возражений. - Накрыть. Никакой шерсти. Только шелк. Всех придворных магов от учеников до магистров, если таковые имеются, ко мне. Зеркало в комнату. Закрыть все ставни.
Уже выбегая в дверь она коротко бросила Байо:
- Молись.
Тэкэй откинувшись на спинку сидела в кресле перед зеркалом. Эбот спал таким же глубоким сном, как и его дочь.
После короля ей пришлось спасать еще и адепта, который помогал ей. Он слишком резко бросил нить и она силой обратного действия хлестнула по нему. До магистра ему еще учиться и учиться.
Рука Тэкэй лежала на белом браслете Байо, так как другого концентратора энергии не было. Король на коленях стоял рядом с креслом и старался не шевелить рукой на которую много лет назад умирающий Тангус навечно одел символ силы Дракона.
Зеркало помутнело. В нем начали складываться определенные фигуры. Рисунок становился все более четким, пока не проявился полностью. Перед ними предстала большая комната с куполообразным потолком, укрытая цветными яркими коврами. На стенах висели гобелены с изображениями воинов в белых чалмах с кривыми саблями и девушек в ярких одеждах из шелка.
- Алликши, - тихо позвала Тэкэй.
Перед ними появилось бледное напряженное лицо Алшу. Она была одета так, как будто только что сошла с одного из гобеленов.
- Тэкэй, что происходит? Только что...
- Маги?
Алликши мгновенно среагировала, по тону Тэкэй поняв, что медлить нельзя.
- Придворный адепт Сивил Гао. В городе проездом магистр Шариар Светолет. Улица Воскресения. Пять минут верхом.
- Сивила ко мне. Послать за Шариаром. Скажите ему: "Вариус. Красный код. Кщ"ол. Тл"юшоч"я."
- Жди, - лицо Алликши исчезло. Через несколько мгновений появился адепт.
Бедный напуганный парнишка лет двадцати. Наверное отличник. Но скорее теоретик, чем практик.
- Слушаю, - голос у него срывался от волнения.
- Красный код. Неопознанный. Внимание, - лицо Сивила напряглось. - Начни с слякноч"о, потом плавно в щ"юх"юшый. Золото голема на три четверти, держи линию. Отклонение на пять-десять-семь с уходом под левый полумесяц. Без закрытия потока. Передай Шариару: "Поток не брать. Удерживать левый край. Щ"юрый. На шестом круге будет иц"ял. Пять по шесть. Потом три по восемь. Чередовать круги. Без остановок на границах сфер. Закончить петлей Дайрона. Наложить печать и прикрыть отход в Пул." Алликши...
В зеркале вместо исчезнувшего Сивила вновь появилась Алликши.
- Анэшма, - коротко сказала Тэкэй и зеркало погасло.
Со стоном Тэкэй опустила руку и закрыла глаза.
- Байо, я уеду через час. Буду ждать вас всех в Анэшме. И запомни: никто не должен знать, что королева без сознания, а король покинул страну. Даже самый слабый шакал нападает со спины, если тигр ранен.
Приют сознания.
Это случилось за два дня до того как орлан, несущий на своей спине магичку Тэкэй, сел во дворе королевского замка в Аткардоне. Это случилось неожиданно и повергло в страх и недоумение весь Совет во главе с архимагом.
Утром, десятого числа месяца листэня, молодой магистр был приглашен на обед к князю Вальтарию Тибо. Маг был из древнего, знаменитого и очень сильного рода, но приглашен к князю был впервые и очень нервничал. Причиной, удостоившей его этой чести была дочь князя - Таика.
Она была моложе его на несколько лет. Хрупкая кареглазая красавица с полными губками и немного насмешливым взглядом. Этот взгляд обжег огнем десятки сердец юнош из дворянских семей Анэшмы. Но на молодого мага она смотрела без насмешки.
За столом разговор велся на отдаленные темы: урожай льна, признание нового магистра, реконструкция храма Единого, запуск новой реки в соседней деревне и так далее и тому подобное. Придерживаясь всех правил приличия и вежливости. Князь, на протяжении всей этой беседы, внимательно рассматривал парня, на котором то и дело подолгу задерживался взгляд его дочери (чего нельзя было не заметить). Маг был вельможей, красивым, умным, воспитанным и к тому же был родственником Вариуса. Довольно не плохая перспектива для княжеской дочери в Анэшме.
Хорошо зная своего отца, Таика понимала, что Пересмешник ему по душе и была этому очень рада.
По окончанию обеда князь с улыбкой пожал магу руку и попрощался, выразив надежду еще увидеть его, например, послезавтра за ужином.
Вот тогда все и началось. Едва дойдя до двери князь пошатнулся и стал падать навзничь. Мгновенно почувствовав опасность, в комнату вбежали придворные магистры: Ритав и Тальк. Они бросились к князю.
Дальше Пересмешник видел все словно сквозь слой воды. Время замедлилось и почти остановилось. Магистры спасали своего князя. И Пересмешник видел, насколько не легко это им дается.
Потом случилось самое ужасное.
Он видел, как закрылись глаза Таики, как подогнулись ее колени и голова запрокинулась назад. Крепко сжатый кулачок безвольно разжался. Из ладони на пол упала маленькая семиугольная золотая звезда с выбитой на ней руной верности - его подарок.
Он очнулся как раз вовремя, что бы успеть подхватить ее на руки. Ему казалось, что прошла вечность. Что время застыло так, как застыл ее взгляд. Но на самом деле прошло не более двух секунд.
Он чувствовал черную силу, обволакивающую тело Таики. Он понимал, что за его спиной два опытных магистра творят заклинание золотого кокона. И также он знал, что у него одного силы и времени на это заклинание не хватит. Он не мог понять ту силу, с которой пытался бороться. Она была намного сильнее не только его, но по-видимому даже архимага. Чернота росла слишком быстро и он уже знал, что подмога из Университета не подоспеет вовремя.
- Мопоч"у пн"ю кур"я Юцуночо. Призываю тебя сила сознания, дух вечности и эфира мироздания. Млуцу. Млуцу пн"ю н"я мопоб. Заклинаю духом ветра, чье имя - ш"ют"юл. Заклинаю духом неба, чье имя - н"ющ"о. Заклинаю силой данной мне космосом, - Пересмешник стоял на коленях посреди огромной красивой комнаты и крепко прижав к груди тело Таики творил заклинание. Его дух потянулся к Магическому Колодцу. Маг поморщился. Сильная боль пронзила все тело, слишком много энергии прошло сквозь него. - Помоги мне н"ющ"о. Отпусти душу в обьятия тихого сна. Разорви оковы т"юр"я, оковы земного мироздания.
Пересмешник почувствовал, как его тело наливается свинцом, все сложнее говорить. Холодеют руки, уже не ощущающие тепла тела Таики, расплывается в глазах комната. Сложно, очень сложно удерживать тело, которое больше тебе не принадлежит. Сложно... Сложно...Не возможно его удержать...
- Нет, - слышит он крик Талька за спиной и проваливается во тьму.
Холодная буря встречает его своими объятиями. Черные тучи идут по небу, наваливаясь друг на друга, посылая огненные стрелы, готовые стереть его в порошок. Но он не отдаст им ее.
Да, у него не хватило бы сил скрыть ее тело коконом, но он скроет ее сознание, он защитит ее душу. У него хватит сил продержаться. Проходит вечность.
За ней вторая.
Молнии рвут на части хрупкий мирок, но он защищает его, как может. Высекая искры, разбиваются молнии о защитную стену, которую он поставил. Он теряет силы, но он еще жив.
Он видит ее лицо, он ласкает рукой ее локоны. Он открывает глаза и с новой силой противостоит стихии.
Вот небо светлеет, расступаются тучи, но не исчезают. Буря кончилась. Таика спит в золотом коконе, который отрезал ее сознание от мира. И вместе с ней отрезал он и сознание Пересмешника.
Тальк, Ритав, Торэн, Семиуст и Вариус склонились над безжизненным телом Пересмешника. Пустая оболочка, которую покинуло сознание.
- Отнесите его в мой дом, - скомандовал Вариус.
Будь проклята эта сила, не подвластная даже ему.
Небо успокоилось. Тучи грозно поглядывали на Пересмешника, но нападать больше не решались. Он стоял посреди бесконечного весеннего поля, покрытого цветами. Прекрасными цветами. Ромашками, незабудками, вьюнками, синелистками и красным-сном. Местами цветы и трава были примяты стихией. Но все они были живыми. Пересмешник упал на колени и сложил руки в молитве.
Он выстоял. И ему было совсем не важно, что он может больше никогда не вернуться назад. В реальный мир.
- Эй, Григорианин, - Пересмешник резко поднял голову. Напротив него стоял человек в черном плаще и с круглыми, желтоватыми змеиными глазами, разрезанными вертикальными линиями зрачков. - Меня не так-то просто убить! Я - живучий!
- Шимшар! - успел крикнуть Пересмешник, вскакивая на ноги, и тут же снова упал на колени, зажимая рукой хлещущую кровь из глубокой рваной раны на шее.
Хриплый шипящий смех разнесся над безжизненной поляной.
Живые, живые цветы...
Лунная династия (этап первый).
Она была так прекрасна. Как луна и солнце, как вода и огонь. Ее черные волосы струились подобно водам Великой Реки. Ее губы были краше лепестков роз и слаще меда. Ее кожа, отливающая пурпуром, была мягкой и теплой, а тело - идеальным. Ее слегка раскосые глаза светились внутренним блеском далекой звезды. Далекой и недосягаемой. Другой, такой как она, в этом мире не было и никогда не будет.
Ее голос завораживал и заставлял забыть обо всем на свете. За этим голосом он готов был броситься даже в огненную пропасть Ада. Он был покорен ею. Раздавлен, разбит, смят. Он проиграл первое за всю жизнь сражение. Он сдался без единого выстрела, просто глянув в глубокие темные глаза.
Поэтому, когда она подошла к нему, положила свои руки ему на плечи и глядя прямо в глаза прошептала: "Подари мне мир, Аолер-Алун. Подари мир без границ и запретов. Я хочу быть с тобой, а он всегда будут нам мешать. Всегда. Пусть он исчезнет. И мы сможем быть вместе всегда и вечно править этой землей. Вечно! Подари мне свою душу." - он знал, что не сможет ей отказать.
Он был готов на все ради нее. Свергнуть власть? Сломать законы Династии? Забыть о долге, чести, братской любви? Ну что ж, он и на это был готов.
Молодая демоница прильнула к губам Аолера-Алуна Лунного Второго. За окном был рассвет и горизонт окрасился красным цветом - цветом солнца и крови.