В обед позвонила жена: "Привет. Заберёшь вечером Анютку из сада. Я задержусь, важное совещание. И купи в супермаркете продукты. Сейчас пришлю смской, что именно, а то все перепутаешь". Раздались гудки - разговор был окончен. Через полминуты в телефоне тренькнуло - пришла смс со списком: "Рис, яйца, мука, лимон, живая рыба". Порадовался за прогресс человечества: то ли дело раньше в магазин мужей с бумажкой отправляли. Я, например, ещё не дойдя, забывал, куда её сунул, и покупал по памяти, которой нет. А теперь можно не запоминать. Молодец, Надюха, догадалась. Ну, на то она и главный бухгалтер - всему у неё учёт и контроль. Мне же ничего такого доверить нельзя, ни управления людьми, ни управления деньгами. Наверное, поэтому я и читаю лекции по литературе.
По расписанию у меня было ещё три пары. С первокурсниками проходили Пушкина. Внезапно завёл разговор про "Золотую рыбку". Эх, всё Надюха меня со своей живой рыбой сбила с толку. А ведь хотел рассказывать про "Южные поэмы". Студенты слушали с каким-то повышенным интересом. "По сказкам соскучились, - решил я. - Ещё бы, только вступили во взрослую жизнь, тяжело привыкать?. "А, может, дело не в этом: просто я действительно сегодня был в ударе", - польстил я сам себе. Двух последующих пар у меня не было - на факультете отмечали посвящение в студенты, а потому все занятия после 16.00. отменялись. Как же я забыл, ведь сам читал объявление об этом на кафедре?
На улице стояла прекрасная сентябрьская погода. Я с удовольствием сделал большой глоток воздуха. Запах пряности опавших листьев защекотал ноздри. Раз уж выпал такой праздник - погулять засветло, я решил первым делом забрать дочку из сада. То-то она обрадуется. И погуляем вместе. Я сел на трамвай. Он всегда мне напоминал сентябрь, и девочку, которую несёт на плече старшеклассник, а она звонит в колокольчик, звонит изо всех сил, старается, как будто от этого зависит её дальнейшая учёба. Трамвай нёс себя сам, но звенел он также неистово и задорно, как та первоклассница. Было приятно проехать, не торопясь на лекцию; позволить себе засмотреться в окно, не боясь пропустить свою остановку. И я смотрел. Смотрел во все глаза, до боли от такого буйства красок. За углом показались высотки. В их дворе - тот самый детсад, в который ходит дочка. Водитель затормозил. Спрыгнув с подножки, я направился к зелёной ограде. Вдоль тропинки распустились махровые головки одуванчиков. Кажется, по народной примете, это обещает тёплую осень. Надеюсь, одуванчики не соврут.
Только я подошел к калитке, как из здания сада, словно снежный ком, выкатились дети. Через пару секунд ком уже распался на отдельные комочки, которые закатывались во все доступные им места. Среди них я не сразу, но узнал и свой. Анютка была в розовой ватной курточке и таких же штанах. Белая шапка с помпоном сползла на глаза. Эту шапку я привез ей в подарок из командировки. Надюха тогда сказала: "Что за уродство купил?" Но дочка тут же натянула шапку и, подойдя к зеркалу, начала кокетливо крутиться: "Модная". Думал сначала, это Анютка меня так защищает перед мамкой. Ан нет, действительно, носит с удовольствием.
- Папа, папочка, - бросилась она мне навстречу.
Я наклонился и крепко обнял её, сплющив её воздушную, как зефир, курточку. Дочка прижалась ко мне щекой - мягкой, свежей, словно мятная конфета.
- Ой, какой ты колючий, - засмеялась она, - как ёжик. А почему ты сегодня так рано?
- Твой папа сегодня молодец и справился с работой раньше обычного.
- Мой папа всегда молодец, - с серьезным видом сказала она.
А я даже опешил от такого непосредственного детского комплимента, а ещё больше от той уверенности, с которой Аня это произнесла. Даже страшно стало, что могу разрушить эту, пока не оспоримую веру в себя.
Другие дети на время даже побросали свои игрушки, смотря на нас. Анютка же горделиво вздёрнув нос и взяла меня за руку: "Ну что, пойдём?". "Пойдём", - кивнул я. Она так и прошагала до самой калитки с деловым видом, высоко задрав голову.
Уже когда мы вышли, Анютка рассказала мне, что у них в садике считается очень "крутым?, если тебя забирают раньше положенного времени. Получается, что мы с женой лишали ребёнка такого удовольствия, забирая её одну из самых последних. А сегодня, благодаря моим отменившимся занятиям, дочке выпала возможность тоже продемонстрировать "крутость?. И от анюткиных слов я вдруг тоже почувствовал себя очень крутым отцом и тоже вздёрнул нос. Так мы и пошли с дочкой в супермаркет, оба гордые и счастливые.
Покупать было немного. Но я все равно взял тележку, не для продуктов, для дочки. Ей нравится в ней кататься. Я усадил её внутрь, и мы отправились в путешествие по магазину. Аня была штурманом и подсказывала мне, когда повернуть в нужный нам отдел. Я послушно рулил. Пачки муки и риса уже успели занять пассажирские места в нашем транспорте. В углу уютно устроилась ячейка яиц, живописно прикрытая пакетиком с лимоном. И Аня уже прокладывала путь прямо к отделу "Рыба".
Гастрономическое царство Нептуна дыхнуло на нас холодом - здесь на полную мощь работали морозильные установки. В блестящих витринах на искусственных холмиках льда безмолвно лежали рыбы разных размеров и сортов. Я катил тележку вдоль этого арктического пляжа, как вдруг заметил, что Аня притихла. До этого возилась и шумела, а тут как воды в рот набрала.
Смотрю, а дочка обвила ручонками два металлических прута от тележки, просунула между ними нос и, не моргая, смотрела на витрину.
- Что с тобой?
- Рыбку жалко, - жалобно протянула она.
Я постарался побыстрее вырулить в тот угол, где стоял аквариум. За толстым стеклом в зеленоватой, как травяной настой, воде плавали карпы, толстолобики и караси. Хотя плавали - это явно неверное слово. Толклись, как покупатели в день распродаж.
Пока я выбирал карпа пожирнее, Аня внимательно следила за рыбьими перемещениями.
- Ой, как же им тесно, папочка. Как у нас в садике в раздевалке.
Наконец я выбрал достаточно упитанный экземпляр, с ясным взглядом, с крупной и ровной, как кольца кольчуги, чешуёй. Молодой человек в накрахмаленном переднике и колпаке выловил его сачком и положил в пакет. Но дочка внезапно заверещала:
- Зачем вы её в пакет? Рыбка же там задохнется. Папа, папочка, скажи ему.
Продавец растерялся и глядел на меня, пытаясь понять, что ему следует делать.
- Да, нам, пожалуйста, в банку с водой.
- Эээ, банок у нас нет, но я могу вам налить воды прямо в пакет.
- Да, давайте так, - кивнул я, уже представив все прелести подобного способа транспортировки.
Продавец поставил пакет в пакет - для крепости - зачерпнул в него воды из аквариума и выпустил туда нашего карпа, который все это время выделывал на столе сальто-мортале. Я крепко взял этот целлофановый резервуар, но карп подпрыгнул так, что "лизнул" меня хвостом по лицу. На костюм брызнули зелёные капли.
- Наверное, всё же нужно завязать, только не плотно, чтобы воздух проходил, - сочувствовал мне продавец, понимая всю безвыходность моего положения. - А то просто не донесете.
Пакет я отдал, но, если честно, сомневался, что и завязанного карпа донесу - уж больно он брыкался. Во всех смыслах больно.
- Папочка, ты меня достань из тележки. Я её сама покачу, а ты рыбку неси.
Я поставил Аню на пол, а сам взял уже завязанный, колыхающийся пакет с карпом.
- Удачи, спасибо за покупку, - сочувственно крикнул мне продавец.
Стоя в очереди, я пытался прикинуть, что же делать с этой рыбой дальше: нести домой, чтобы дочка увидела, ради чего мы её спасли? Чтобы показать, как её мать будет разделывать карпа и затем зажарит его в духовке? Я проклинал себя за глупое решение пойти за рыбой с ребёнком. Чувствовал себя дураком и, наверняка, выглядел так же. Взгляды в очереди это подтверждали.
Я расплатился за продукты, отметив для себя, в какую круглую сумму обошелся мне карп. Сегодня у меня своя "Сказка о золотой рыбке".
Анютка светилась от счастья, как будто бы я купил не рыбу, а щенка, которого она давно просила. Я же был мрачнее тучи, так как по-прежнему не понимал, как поступить с рыбой.
- Папочка, мы же сейчас пойдем гулять? Ты обещал.
- Конечно.
Мы пошли в парк. Детвора копошилась в ворохе осенних листьев. Раздавался заливистый лай -собачники тоже высыпали на прогулку со своими питомцами. В глубине аллей мелькали молодые мамы с яркими колясками. Во всем чувствовалась жизнь. Уже через месяц с приходом холодов парк почти опустеет, дожди загонят гуляющих по домам, а пока люди ловят эти последние жаркие дни, как бьющаяся на земле рыба - глоток воздуха.
Мы шли по дорожке, устланной опавшей листвой. Анютке нравилось смотреть, как листья подлетали, и потому мы чеканили шаг, словно часовые у Вечного огня, поднимая ноги почти на 90 градусов. Дочка весело смеялась, смотря на этот золотой вихрь. Так дурачась, мы не заметили, как спустились к пруду. Мамы с детьми кормили плавающих в нем уток. Я расстроился, что мы не взяли в магазине хлеба - обычно мы с Аней тоже их кормим. Но на этот раз дочка не проявила к уткам никакого интереса.
- Папа, а давай рыбку выпустим, - дёрнула она меня за рукав и посмотрела прямо в глаза.
- Давай, - не задумываясь, ответил я.
Она захотела ещё раз посмотреть на карпа, хотя, казалось, в магазине изучила его до последней чешуйки. Мы сели на лавочку. Я держал пакет, а Аня аккуратно водила пальчиком по целлофану - как будто гладила рыбу.
- Красивая.
Я тоже любовался - карп поблескивал чешуёй в лучах заходящего солнца.
- В магазине ей было тесно и плохо. И она бы от такой жизни скоро умерла. А теперь рыбке будет хорошо, - радовалась дочка. - В пруду много места.
- Конечно. Здесь она будет счастлива, - соврал я. Взял карпа за гладкие бока, и он, не прощаясь, по-английски, выскользнул и нырнул в воду.