Артистов всегда любили, любят и будут любить. Особенно в те
времена,  когда культура находится в неопределенном и слегка подвешенном 
состоянии.  Государство финансирует плохо, и каждый стремится выжить 
в одиночку. 
          Павел Аркадьевич считался очень хорошим артистом. Служил в крупном 
театре. Часто снимался в кино. Но особенно хороши были его сольные 
выступления.
          Часто проводились концерты, но особенно корпоративы, где влиятельные 
и состоятельные клиенты  на материальное вознаграждение не скупились.
Это важно, когда живешь в столице нашей Родины.
          Был у Павла Аркадьевича свой импресарио, технический директор,
организатор участия в мероприятиях. Он гарантировал легальность, 
законность и безопасность. С этого неплохо имел, но дело знал. 
          Сегодня, в выходной, артист решил уделить внимание семье, но жена и 
дети, как птички из скворечника разлетелись по своим дела, и остался он
один дома, как тот маленький мальчик. Решил немного предаться лени, как
прошел вызов по телефону.
           Незнакомый голос приглашал провести сольное выступление в клубе на 
окраине города через четыре часа. Павел Аркадьевич хотел отказаться,
поскольку все вопросы организации решал импресарио, но узнав сумму 
вознаграждения передумал и согласился. 
          Клуб "Парадиз" поразил несвойственной для окраины роскошью.
Из районного дома культуры хозяева сделали супер заведение для развлечения 
и отдыха.  Хозяин лично встретил у входа. Молодой, но уже тучный.
Такими становятся бывшие спортсмены или качки, когда резко прекращают 
занятия и тренировки.  
          - Милости просим, Павел Аркадьевич, - голос был значителен и басовит.-
Рад, что согласились, вот так, внезапно, выступить. Все возможные неудобства
и  напряги  включены, - и передал пухлый конверт с деньгами.
          - Красиво, - окинул взглядом клуб артист.
          - Да, - согласился хозяин, - Все здесь для радости человеческой. Сцена, 
казино,  ресторан, сауна, боулинг, массажная, - в последнем слове чувствовался
тонкий намек. - Можете отдохнуть после концерта.
         Это предложение Павел Аркадьевич вежливо отверг, сославшись на
отсутствие времени, и был сопровожден хозяином в гримерную. 
         Здесь он снял пальто. Расстегнул пиджак, расправил плечи, при этом 
отметил, что его театру подобные пространства не помешали бы. Он был
готов нести людям радость.
         Занавес.
         К удивлению, зал был заполнен лишь наполовину.  Сидели кучно,
ближе к центру. Лишь в первом ряду бликовали стекла очков одинокого 
зрителя.
          Это слегка огорчило. Привык Павел Аркадьевич к аншлагу на
периферии. Но это столица, пусть на окраине. Избалован зритель.
Ничего. Конверт грел карман и стимулировал тряхнуть по полной.
          - Здравствуйте! - начал он. - Как приятно знать, что тебя ждут.
Сегодня вы ждали меня, а я встречи с вами. Наши желания сбылись.
Это хорошо, что иногда они сбываются. А почему бывает иначе, мы
немного поговорим  и посмеемся. Ведь в жизни так много веселого.
Надо лишь увидеть. Сегодня мы увидим это вместе...
         - Извините, пожалуйста, - громко сказал одинокий зритель в первом ряду,
поднял руку и встал.
          Павел Аркадьевич едва не поперхнулся. Никогда его выступление так
грубо не прерывали. Он дал понять взмахом руки, что прерывает речь и 
одновременно просит зрителя высказаться.
         - Очень рад, что Вы к нам приехали, - начал тот. - Хотелось бы знать 
Ваше мнение, как известного человека вот по какому вопросу. Насколько 
справедливо, что нация, составляющая не более трех процентов населения
владеет половиной  общественного благосостояния и управляет практически
каждым из нас?
         Вопрос огорчил артиста привычностью, простотой и мракобесием.
         - Хороший вопрос, - громко произнес он. - Я считаю, что возможности
каждой нации и каждого человека изначально равны. Каждый может 
претендовать  на максимальное благополучие в соответствии со своими 
способностями. Просто одни стараются и достигают. А другие ничего не могут,
только ставить под сомнение и критиковать. Тем, кто это делает, стоит вспомнить,
что с середины тридцатых голов прошлого века в течение более, чем десяти
лет определенная нация пыталась на практике решать этот вопрос мерами
насилия и жестокости. Опозорилась при этом настолько, что сегодня ее
представители, если им напоминают об этом, стыдливо прячут глаза.   Жаль,
что кое у кого не хватает ни образования, ни исторической памяти.
          - Вам мой ответ понятен, - обратился к зрителю первого ряда.
         - Вполне! - ответил тот, - Желаю успешного выступления, - и направился
к выходу в полной тишине.
       - Ну вот! - развел руками артист, когда одинокий зритель покинул зал. -
Нас стало на одного меньше!  Есть ли еще озабоченные люди? Нет.
Тогда начнем...
         Внезапно отключили микрофон.
        - По техническим причинам концерт отменяется, - послышался басовитый
знакомый голос.  - Администрация приносит извинения. Деньги за билеты 
просьба получить в кассе.
         Павел Аркадьевич оглянулся, увидел  хозяина клуба и решительно 
направился к нему. 
        - В чем дело? - спросил он.
       - Сейчас узнаешь, - непривычно грубо ответил тот. - Пошли.
       У входа в кабинет хозяина стояли охранник и полицейский.
Лейтенант, успел заметит артист, пройдя за дверь.
      Кабинет был добротно отделан и хорошо обставлен. По уровню 
соответствовал не ниже   главы субъекта федерации. Столы буквой "Т",
телефонно-селекторная связь, ноутбук, флаг России с портретом Президента
за спиной хозяина.
       Тот сел за свой стол. Павел Аркадьевич остался стоять у входа. С боков
охранник и полицейский.    
        - Ты хоть знаешь, кого обидел? - резко спросил хозяин.
        - Что за тон? Что за фамильярность? - возмутился артист.
       - Тон тебе не нравится, - усмехнулся хозяин. - Мне наплевать. А то, что
проблемы доставил, не наплевать. Понял?  
      По спине Павла Аркадьевича прошел неприятный холодок. Если, что, никто 
не знает где его искать. 
         - Это был заместитель главы районной администрации по культуре, -
пояснил хозяин. - Одно его слово, и мою богадельню завтра же закроют.
Знаешь, сколько я сюда вложил?
          - Ну извините, - надо было как-то выкручиваться.
          - Словами тут не отделаешься, - возразил хозяин. - Деньги возвращай.   
          - Это почему же, - внезапно переклинило артиста. - Вы позвонили.
Я приехал. Вел концерт. Вы его сорвали. Какие ко мне претензии?
          Ну шибко хорошие деньги.  Так отдавать не хотелось.      
         - Ишь ты, - удивился хозяин. - Полиция, составляй протокол. Данный
гражданин   пытался похитить, лежащий вот на этом столе конверт с деньгами,
но был задержан охранником. Конверт у него во внутреннем кармане пиджака.
Оформляйте изъятие.
          Мгновенно Павел Аркадьевич согнулся от боли в руке, заломленной
за спину, с ужасом понимая, что наломал дров.
         - Подождите, - внезапно обратился к хозяину полицейский. Охранник 
по кивку тут же отпустил.
          - Павел Аркадьевич, - обратился лейтенант.  -  Не нужно. Лучше отдать.
         Тот и так понял, что лучше.  Достал из кармана конверт. Хотел
швырнуть в лицо, но укол самосохранения заставил просто положить на стол.
         - Злой какой, - удовлетворенно крякнул хозяин. - Вижу, морду набить
хочешь.     И я хочу.  Только возможностей сделать это имею не в пример 
больше. Ладно, повезло тебе. Зам главы не сердится. Отходчивый человек.
Пошел вон.
       В мгновение артист оказался вышвырнут за дверь. Душила злость и
беспомощность. 
       - Подождите, - догнал лейтенант. - Провожу. А то вдруг передумает.
       В молчании прошли к машине. 
        - Не стыдно? - спросил Павел Аркадьевич.
        - Стыдно, - ответил полицейский. - Но надо семью кормить. Простите.
        - Вы простите, - спохватился артист, осознавший, что могло сложиться куда
хуже. 
       - Ну как, - спросила жена по прибытии домой.
       - Нормально,  - ответил Павел Аркадьевич. - Всем нужен. Отдохнуть не 
дают.  
        Дети занимались своими делами, не обратив внимания на возвращение отца. 
       Стало смешно и грустно.