Оно случилось первого мая. Умываясь утром, я ощутил, как плавно уходит из-под ног пол, и на всякий случай присел на край ванны. Щетки в стакане на полочке звенели, полотенца на сушилке покачивались.
"Землетрясение?" - мелькнула мысль.
Землетрясения в наших краях - явление, в общем-то, нечастое. Но из той категории, о которой говорят "редко, но метко". Последний раз нас качало лет десять-двенадцать назад. Помню, все классы нашей смены в спешном порядке вывели на спортивную площадку перед школой, а потом долго и нудно объясняли правила поведения в таких случаях. Я запомнил, что надо быстро, не пользуясь лифтом, покинуть здание, выйти на открытую местность и ждать развития событий, а если не успел выйти - встать в дверной проем. Глядя теперь на раскачивающиеся полотенца, я подумал - а не пора ли с вещами на выход?
Не прошло и минуты, как избушка Бабы-яги утихомирилась, поджала курьи ножки и уселась на прежнее место, словно ничего не было. Дом как дом, снова притворяется неприступной твердыней.
В своей комнате я сделал специальную, прописанную мне лично Александром Михалычем зарядку для мышц пресса и для лучшего заживления рубца, а потом начал одеваться: мой автобус уходил с автовокзала в Артанай через сорок минут.
За ту неделю, что я после выписки провел дома, произошла еще одна странность. Нет-нет, "эльфийский трон" в квартире мне больше не мерещился, барометр по-прежнему предсказывал бурю - и плевать, что уже целый месяц, не меняясь, стоит солнечная погода без всякого намека на усиление ветра. Как говорится, доктор сказал: "В морг!", значит, в морг.
Странность проявила себя на сей раз в том злополучном нетбуке. Точнее, в его возвращении к нам после того, как я лично в руки передал его Ленке. Кстати, с тех пор мы с нею не виделись - я лишь пытался сначала вызвонить ее, а потом дождаться у подъезда их дома, но бесполезно. Она как будто угадывала мои намерения и не появлялась. Я досиживал у нее под окнами до тех пор, пока правый бок не начинал страшно ныть от боли, и уходил домой отлеживаться. Если бы не это, проявил бы куда больше упорства и добился своего. Мне казалось, нам обязательно нужно с нею поговорить, я делал скидку на ее нервозность и трудные обстоятельства жизни. Да, так мне казалось. Но именно что казалось - и это была ошибка.
Буквально позавчера я обнаружил нетбук на подоконнике в кухне. Первым делом подумал, что это другой комп, и предположил, что отец купил его себе, а собираясь утром на работу, забыл. Но при ближайшем рассмотрении я заметил множество деталей, что убедили меня: передо мной тот самый нетбук, с которым мы провели вместе пару недель и к которому я привык достаточно хорошо, чтобы узнать. Его владельцем почти наверняка была женщина. Мужчины обычно сдергивают защитную пленку, а вот дамы (я говорю о наших, российских, женщинах) более бережливы и аккуратны с техникой, особенно взрослые, прошедшие закалку дефицитом былых лет. Поскольку Ленка сказала, что нетбук не ее, то я решил, что владелица - это кто-то из ее подруг по работе: всё равно я никого из них не знаю, чтобы делать предметные выводы. И вот на этой защитной пленке было несколько едва различимых царапинок, расположение которых я поневоле запомнил за те дни, когда им пользовался. Повторить такие вещи невозможно при всем желании.
Уяснив, что это тот самый нетбук, я ухватился за другую вероятность: он ведь может мне попросту мерещиться, как дурацкий "эльфячий" стульчик. Именно поэтому я положил его на видное место, периодически проверяя, не исчез ли он так же внезапно, как появился, а едва отец вернулся домой, спросил, видит ли он то же самое, что вижу я.
- Вижу, это нетбук, - сказал папа.
- Твой?
Он поджал губы и отрицательно покачал головой.
- Тогда, может, мамин?
- С каких пор Яя стала увлекаться этими игрушками!
Ну да, в самом деле: маме хватало и папиного компа - разложить пасьянс или найти и распечатать ноты из Интернета. Другой пользы от компьютеров она не видела и тратить деньги на такую, с ее точки зрения, чепуху не стала бы.
Только после этого я отправил Ленке sms:
"Ты ничего у меня не забывала?"
Ответ пришел только через четверть часа. Отрицательный, понятное дело.
"Тогда как у нас в доме снова очутился тот самый нетбук?"
На это она не ответила вообще. Тогда я ей позвонил на мобильник.
- Я немного занята, - с напором прожужжала Лена сквозь зубы, сильно приглушая при этом голос - так делают, когда их беспокоят во время важного разговора или если рядом кто-то спит. Я и подумал, что неугомонная Светланка пробегала в садике тихий час, а по возвращении домой раньше времени повалилась спать. Но я снова ошибался.
- Лен, где тут у вас специи? - окликнул ее какой-то мужчина на втором плане.
- Посмотри в шкафу над мойкой! - крикнула она и уже мне, с вызовом, добавила: - Ну и чего ты хотел? Говори уже скорее!
А я еще не мог говорить. Ярость стиснула мне горло, как удавка, тело помимо воли заколотила дрожь. В ту минуту мне хотелось бы ей сказать многое, но я горжусь тем, что сделал в итоге: переведя дух, сосчитал про себя до пяти и после этого изумительно спокойным тоном осведомился:
- Извини, я на секунду. Чей все-таки это был нетбук?
- Одного моего знакомого.
- Того, чей голос я только что слышал?
- Да, именно так. И я отдала его ему.
Вот лгунья. Ничего ты ему не отдавала, и комп - не его.
- Ты что, заходила к нам? Как-то же эта вещь оказалась снова в нашей квартире? Как?
- Послушай, ты сказал, что отвлечешь меня на секунду. Я не знаю и не обязана знать о том, какие вещи и как появляются в вашей квартире. И раз ты не понимаешь намеков, то скажу прямо: не звони мне больше никогда.
- Хорошо.
Я оборвал связь и удалил ее телефон из списка. В конце концов и моему терпению пришел конец. Одно дело пытаться примириться, чувствуя себя морально взрослее, сильнее и умнее, другое - зная, что тебя и в самом деле ни во что не ставят. Второй вариант отношений меня не устраивал никак.
Блин, ну что же так хреново на душе? Наверное, расковыряй мне сейчас кто-нибудь шов под ребрами, было бы не так больно, как из-за этого звонка. Сопли или не сопли, но, назвав ее тогда любимой девушкой, я ведь не преувеличивал нисколько...
Еле сдержался, чтобы не швырнуть чертов нетбук в стену. Еще раз сосчитал - уже до десяти - и вынес его в прихожую, на тумбочку.
- Если кто-нибудь придет за ним - вон он, там, - предупредил я родителей и закрылся у себя.
Ночью не спалось. Я, как дурак, ворочался, пока не закололо в боку, и около трех, сдавшись, сел за свой комп. В крайнем случае, подумалось мне, посмотрю какую-нибудь развлекательную киношку.
Аутлук, загрузившись, выплюнул уведомление о личке на блогах. Я невольно прикусил губу и ринулся читать письмо.
Varuna прислал мне всего два слова:
"Не верь!"
Айпишник снова был мой. И я уже не удивился этому обстоятельству.
Меня заинтересовало другое: чему именно во всем этом хаосе я не должен верить? Тому, что Еремеева отдала нетбук своему мифическому знакомому? Ну, тут даже не нужно призывать Капитана Очевидность: аргумент - в прихожей на тубмочке. Тому, что у меня галлюцинации, и "эльфийский трон" - наваждение? Тому, что я - это я, а мир вокруг меня реален, а не является майей, иллюзией, как полагали древние индусы? Крутой ребус, спасибо тебе, varuna, ты сильно помог мне во всем разобраться, зачёт!
Под утро после двух комедий, содержание которых не то что выветрилось у меня из головы, а даже никогда туда и не попадало, я заснул.
Нетбук мне больше не попадался. Когда я проснулся далеко за полдень, в прихожей его уже не было. Родители как раз обедали и удивились, что я все еще заспанный и хмурый.
- Ну и кто за ним приезжал? - спросил я.
- За кем? - уточнила мама, разливая суп по тарелкам.
- За нетом, - я большим пальцем указал через плечо за спину, в коридор.
- Никто не приезжал. Витя, что, забрал кто-то компьютер?
- Я не видел, - пожал плечами отец.
Тут бабушка, до этого отрешенно глядевшая в экран кухонного телевизора, оживилась:
- Это такая плоская черная коробочка на тумбочке у входа?
- Да! - в один голос отозвались мы втроем.
- Это компьютер был?! - ахнула она.
- Ба...
- Мам...
- Антонина Вацлавовна... - снова одновременно, но уже каждый на свой лад, тревожно проговорили мы.
- Баб Тоня, куда ты его дела? - боясь услышать ответ, уточнил я.
- А я-то думала, что она в прихожей на выброс валяется! Вчера вечером вместе с мусором и спустила вон... в трубу эту, как ее?..
Я дунул в кулак, постучал им себе по лбу, ужаснулся:
- Ну ты ж знаешь, ба: выносить мусор вечером - плохая, блин, примета!
- Да?! - удивилась она. - Нет, я не знала!
После этого я ринулся вниз проверять бак, но по закону подлости именно этой ночью к нам наведывалась мусоросборочная машина, и контейнер стоял, удручая своей пустотой. Да, после майских праздников придется разориться на новый нетбук: нынче предпраздничная суббота, уже наверняка ничего не работает, а завтра и подавно...
Чувствуя себя виноватой, бабушка пыталась всучить мне какие-то деньги, но я отмахнулся и ушел бродить по городу. Настроение поднялось только после звонка напарника, Женьки:
- Здоров, Стрелец! Чего поделываешь?
- Да вот... смотрю... - философски-задумчиво проговорил я в трубку. - У Чапая опять пулемет скоммуниздили...
- У какого Чапая? - обалдел он.
- У нормального. Бронзового. Ты чё хотел-то?
- Тьфу, ты про этого! Я грешным делом подумал - глючишь.
- Ну, спасибо тебе за доверие, дорогой товарищ.
- Стрелец, у меня для тебя хорошие новости, ты у нас ваще везунчик! Николаич идет к Крокодилу за тебя челобитную подавать, прикинь!
- Что, прямо к Иванову?
- Прямо к нему на дачу, тот его Первомай, типа, справлять на шашлыки позвал!
Вот это да! Независимый и колкий на язычок Артем Николаич ради меня решил поклониться Крокодилу! Да я ему по гроб жизни уже за одно это теперь обязан буду!..
...И вот, вспоминая о событиях вчерашнего и позавчерашнего дней, я сижу в автобусе, который вот-вот должен прибыть в Артанай, где наконец удастся разъяснить загадку, мучившую меня несколько последних месяцев. Та девица, из аудиторской фирмочки, дочка алкаша-поджигателя, подсказала, что погорельцев и дома номер 8 временно расселили в общаге при строительно-монтажном управлении поселка. Поэтому рыскать по всему Артанаю в поисках бывших бабушкиных соседей мне не придется.
Вот все-таки интересно, каким таким макаром Никита Бирюков выходил на связь с моего айпишника, причем тогда, когда я был дома? Что за цель он преследует, активно доставая меня в блогах? И вообще - никогда бы не мог заподозрить в нем таких способностей. Или это он так славно притворялся туповатым, чтобы не выделяться на фоне родимого батюшки?
То самое СМУ и общежитие погорельцев я нашел быстро: остановка находилась всего в полукилометре от их квартала. Повезло мне и на подходе к крыльцу встретить знакомую, тетю Веру, она тоже прежде жила в восьмом доме, на первом, кажется, этаже.
- Вот это ты, Дениска, вымахал! - задрав голову и разглядывая меня, восхищалась маленькая и кругленькая бабушкина соседка. - Только бледный какой-то. Ты все в пожарных?
- Ага.
- Вот где ж ты был, когда нас-то вон оно как?! - она чуть игриво подтолкнула меня тыльной стороной кисти в бок и как нарочно попала прямо по шву. Желтые медузы оживленно затанцевали перед глазами в черном омуте, но я собрал всю силу воли, не подал вида и, переведя дух, быстро пришел в себя. Черт, такая маленькая, а рука тяжелая!
- Теть Вер, а мне бы Никитку Бирюкова повидать, из 16-й. Не помните, в какой они комнате поселились?
Она вылупила на меня круглые зеленовато-карие глаза и без того навыкате:
- Ой, так ты чё же без звонка приехал? Женили Бирюковы сынка своего и в город их с женой сплавили! Теперь он там живет.
Тьфу ты, подумал я. Хотел взять его врасплох, а сам туда и попал...
- А что Андрей Васильевич и...
Имя-отчество Никиткиной мамы я, к своему стыду, забыл напрочь.
- С утра его видела, дома был. А идем, проведу тебя мимо вахтера. А то они у нас тут злые все сидят, как полканы.
Тетя Вера не преувеличила: просканировав меня мрачным взглядом, сидящий на вахте дедулька что-то недовольно буркнул на ее фразу "Молодой человек со мной!", однако препятствовать нам при прохождении через допотопную "вертушку" не стал.
- Ну вот, тебе на пятый, в пятьсот десятую комнату. Только ты это... в обход иди: тут у нас двери всюду заколочены намертво, топором не снимешь.
- Зачем?
- А кто их поймет? Чтоб, видать, если враг просочится, то уйти не сумел, - засмеялась она. - Ну, иди, тебе вон туда. А я, если что, тут вот, в двести восьмой. Заходи на чай.
- Спасибо.
- На третьем открыта дверь на лестницу в противоположном крыле, на четвертом - опять в том же, и центральная. Черт ногу сломит. Ну, давай, Денис, удачи.
Поубивал бы тех, кто это сделал! А из-за их заскоков при пожаре гибнут люди. И плевать им, что план эвакуации на первом этаже в холле висит, а там все эти двери обозначены как открытые... И с проводкой у них везде караул... И огнетушителей в упор нигде не видно... Черт, может, Николаич был прав и мне правда пора подаваться в пожарные инспектора с моим скверным характером?
Добравшись до двери с надписью 510, я постучал.
Чертов сарай
Бирюков-старший смотрел футбол и потягивал пиво. Поэтому, само собой, не слишком обрадовался моему появлению.
- Ты хто? - спросил он, изучая меня мутноватыми глазками.
- Я внук Антонины Вацлавовны, Денис.
- А-а-а! Пани Каминьской внучок! - пьяно гоготнул он. - Ну, ты проходи, не смотри на тесноту, присаживайся. Сейчас уже доиграют.
- Кто играет? - из вежливости поинтересовался я. Из вежливости, потому что футболом совсем не увлекаюсь - биатлон мне как-то ближе.
- Наши с татарами. Садись там, - Андрей Васильевич махнул рукой.
Открываясь, дверь подтолкнула меня в спину. Кто-то за нею нерешительно замер, потом снова попробовал приоткрыть. К тому времени я уже успел отстраниться, освобождая место входящему. Вернее, входящей.
Это была мама Никиты. Это от нее Бирюков-младший унаследовал раскосые глаза и плоский профиль. Насколько помню его подростком, смотрелся он забавно: лицо якута, голубые глаза, веснушки и мелко-мелко закрученные рыжеватые волосы, похожие на шапку. Такого трудно не заметить в толпе.
В руках у Бирюковой находилась дымящаяся сковорода.
- Ой! Денис?! А ты к Никитосу? - обрадовавшись было, тут же огорчилась она, понимая, что я зря прокатился.
- Да вот... хотел о компьютере с ним посоветоваться... Помню, он вроде разбирался... - промямлил я, озираясь по сторонам в поисках компа, но среди наставленной как попало мебели не нашел.
- Кто? Никитка? Ну, кажется, малость разбирался. Только он его на новую квартиру забрал, нам-то эта штука к чему?
- Много у вас сгорело?
- Бог миловал, дымом только пропахло все - матрасы, одеяла... А так вытащить успели. Мы, все соседи, не раз уж сетовали, что Вацлавна твоя так не ко времени приболеть вздумала и переехала. Я уж своему злыдню говорить устала: вот будешь пить, гад, так же кончишь, как алкаш сверху, да еще и квартиру подожжешь.
- Обещают вам квартиру?
- Да нам много чего обещали и обещают. Обещанного три года ждут, на четвертый забывают... Поужинаешь с нами?
- Да нет, спасибо, - я покосился на что-то жирное и скворчащее у нее на сковороде, чувствуя, что от одного запаха этого блюда комок тошноты подкатывает к горлу. - Я из дома.
- Ну хоть по бокалу чая? Или покрепче чего? А то ведь праздник, злыдень вон с утра уже назюзился.
- Чая, угу. Спасибо.
Тут Бирюков-старший радостно заорал "гол!" и повел носом:
- О, мать, уже чевой-та настряпала! Маладца! - он размашисто хлопнул ладонь о ладонь, растер их, как на морозе, после чего, довольный, подсел к столу. - Так чё приехал-то, парень?
- Андрей! - нахмурилась супруга и просемафорила ему бровями, но тщетно, потому что он даже не поглядел в ее сторону.
- Хотел с вашим Никиткой насчет одной приблуды посоветоваться...
- Ты чё, охренел? Он же женатый теперь, какие, в пень, приблуды еще?!! У него баба знашь какая - как про эту вашу приблуду узнает, таких дюлей ему взвесит, до пенсии на аптеку работать будет!
Обалдевшая от моего заявления Бирюкова сначала приобрела вполне европеоидный вид, переводя совершенно круглые глаза с меня на мужа, а потом осторожно начала ему поддакивать. Я сначала, признаться, даже не понял, что такого ляпнул, но потом дошло. Это хорошо еще, что я ничего не начал заливать дальше, как собирался - про новый девайс, который многие пользователи - и я не исключение - иногда называют девицей...
Но зато теперь я мог быть уверен, что к розыгрышу с Варуной слесарь Бирюков касательства не имел никакого.
- Андрей Васильич, вы меня не так поняли, "приблуда" - это устройство такое... вспомогательное... для компа!
Он недоверчиво посверлил меня затекшими глазками, изрыгая пивной дух и ненавязчиво поикивая:
- Ну... почти. У меня сегодня смена, поэтому нельзя... как бы... Просто хотел кое-что для компа себе купить, а Никитка вроде в этом деле рубит, ну и...
- Весь в бабку свою, - покачал головой Андрей Васильевич, небрежно указав рукой в мою сторону. - Вот ведь карга старая - а туда же: а это как, Никитос, пашет?.. а там чего?.. а тыцнуть куда теперь?
Я смолк, соображая, о чем речь, а Бирюков тем временем откупорил желтыми зубами очередную бутылку "Жигулевского".
- А... - попробовал заговорить я.
- Ну, не кашляй! - он чокнулся с моей чашкой чая и приложился к горлышку.
- В смысле - баба Тоня приходила к Никитке и спрашивала его про комп? Вы серьезно?
Бирюкова неопределенно повела плечами и кивнула. Ополовинив бутылку, Бирюков с наслаждением крякнул.
- Ну ясен пень - баба Тоня! Не архи... же этот... стратих воинства небесного, прости хоспади! Совсем с глузду съехала старая перечница: втемяшилось ей в этом ящике лазить выучиться! То-то Никитос ржал. Говорит, наверно, дура старая нашла себе молодого полюбовника в этом вашем... как его... тыр-пыр...
- Интернете, - подсказала Бирюкова.
- Ага, в нем. Даже показал его фотку один раз, когда ее не было. Черный, страшный, горбоносый, в сыновья ей годится. Патлы распустил, рожа как у мафиозника! Сумасшедшая бабка у тебя.
Я сглотнул, отчетливо представив себе аватарку со своим харизматичным "колдуном". Мысли метались так, что облекаться словами не хотели и застревали в глотке. Бабушка?! Которая вчера невзначай выбросила в мусоропровод нетбук стоимостью в...
Или не выбросила?!
- А своего компа у нее не было? - наконец выдавил я.
- Да какую-то хрень она потом себе купила... Тоже Никитоса с собой таскала, чтобы присоветовал чё получше. Фитюлька, а не комп, вон - с книжку размером! - он мотнул головой на "задачник" с ответами для кандидатов в участники передачи "Кто хочет стать миллионером?". Задачник выравнивал изъяны пола, подложенный под одну из ножек старого шкафа. - Дерьмо стали делать, а не технику! Раньше ведь как? Если телевизер, так телевизер! А сейчас эту хрень на стенку повесил, как картину, и ходишь мимо. А забарахлит если? Ну вот как ты ему по башке дашь, если мельтешить начнет, скажи? Вот точно те говорю: некуда бабке твоей свою пенсию девать! Мне как Никитос цену сказал, я чуть копытами кверху там же не рухнул.
- Да уж - ты бы, конечно, лучше все это пропил, алкаш! - проворчала жена.
- Молчи, мать, твоя армия на кухне, в мужской базар не лезь! - разошелся Андрей Васильевич.
- Я вот те щас как не полезу! - пригрозила Бирюкова, поднимаясь со стула, смахивая в тарелку остатки еды со сковородки и многозначительно покачивая опустевшей посудиной у него перед носом. - Сразу протрезвеешь у меня!
- Ладно, убедила.
Так это был нетбук бабы Тони... Последнее сообщение с "Не верь!" было от бабы Тони... Черт, Варуной была она же! И какая связь может быть между нею и Ленкой, если та незаметно от меня вернула ей комп, а мне врала, будто ничего не знает?!
Но... зачем все это? И, опять же, - как? Как она вышла на мой блог, моя бабуленция, страдавшая маразмом и любовью к чесноку?!
- Извините... Поеду я уже... на работу скоро...
- Денис, а тебе, может, Никитин телефон записать?
Я кивнул, едва ли поняв смысл ее вопроса, машинально забрал бумажку с записанным номером, кивнул на прощание и выбежал вон.
Статьи по психологии... галлюцинации... чеснок... ее отчаяние, когда я ехал тогда домой, чтобы подменить родителей... Рехнусь.
Судя по вывешенному на остановке расписанию, ждать маршрута до города стоило не раньше, чем через два часа. Дорога удручала пустотой: ничего, что можно было бы причислить к транспорту...
Выхватив мобильник, я начал было набирать домашний номер, но вспомнил, что родители, уезжая на юбилей, захватили с собой бабушку, так что дома сейчас никого нет. Набрав отца, выслушал доброжелательный отчет робота о том, что абонент занят или находится вне зоны доступа. Мамин был отключен. Я стоял у дороги и листал список контактов, разыскивая Ленку, и не сразу сообразил, что на днях удалил ее не только из этого списка, но и вообще отовсюду - из входящих, исходящих, отвеченных, неотвеченных... Ну что за напасть! В памяти возникали только первые три цифры ее номера.
Вдалеке показалась машина. Мне подумалось, что если нам по пути, то в городе я смогу оказаться гораздо быстрее, чем если стану дожидаться рейсового автобуса. Правда, когда автомобиль приблизился и оказался до невозможности раздрызганного вида "копейкой" явно старше меня, надежды мои доехать на нем поблекли.
- Садись! - пригласил водила, отлично поняв причину моих колебаний, из-за которых я даже не рискнул голосовать. - С ветерком доедем, не ссы. Мой офигенчик еще нас с тобой переживет! - он похлопал рукой по спинке соседнего кресла, на которое, по его идее, я должен был сесть. - А то можешь и цивильный мотор подождать, они тут раз в два дня, бывает, ездят!
Уловив в его тоне обиду, я поспешил сообщить, дескать, мне не надо шашечки, мне ехать, и сел. Только после этого заметил, что на заднем сидении топорщится что-то крупное.
Я оглянулся. Там лежало... "эльфийское кресло".
- А откуда...
И тут же у меня завопил телефон. Водила убавил звук в магнитоле, чтобы не мешать мне, но убавить грохот дышащей на ладан развалины не мог, и я едва расслышал Женьку:
- Стрелец, ты теперь у Николаича в должниках торчишь, в курсе?
К своему стыду, из-за всех этих событий я вообще забыл о Николаиче и его сегодняшнем пикничке на даче Крокодила. А ведь мой начальник, как выяснилось со слов Женьки, кинулся там грудью на амбразуру... точнее, на ящик с пивом, отстаивая мои шкурные интересы! Женька живописал эти картины в своем стиле - то есть необычайно красочно и с подробностями. Жаль, я слышал его только через два слова на третье, да и то лишь на ровно заасфальтированных участках трассы.
Как я понял, Иванов долго сопротивлялся, говорил, что если со мной что-то будет не так, то нагрянет комиссия, и его тогда сразу же снимут с должности за халатное отношение к здоровью подчиненного. Но пропорционально тому, как пустела амбраз... то есть, как из ящика убывала бутылка за бутылкой, у него возникло и стало крепнуть желание все-таки выслушать, что там скажет в мою защиту Артем Николаич.
А Николаич разливался соловьем. Это он умел так же, как жечь и тушить. Припомнил и тот случай с горящим сараем, когда интуиция подсказала мне уклониться - ведь заметил! - и мое неистовое желание работать по этой специальности. И даже подбавил мистики, мол, да этот Стрельцов не борется с огнем, Геннадий Ильич, он с ним договаривается. В итоге Артем и "Туборг" невероятно сложными альпинистскими тропами довели Крокодила до пика сговорчивости, и там, на вершине, он вынес вердикт: а хрен с этим твоим заклинателем-пироманом, пусть работает! Николаич там же, не отходя от начальника ни на шаг, уговорил его сразу, пока не протрезвел и не забыл, подмахнуть касающиеся меня документы, что Иванов и сделал, причем скорее для того, чтобы просто отвязаться. Скрепив апофеоз встречи рукопожатием, хозяин и гость уже с чистой совестью в последнем рывке одержали безоговорочную победу над последними "Туборгами" в ящике.
- Спасибо... - пробормотал я, с ужасом осознавая, что никак не могу сейчас обрадоваться этому известию на полную катушку.
- И грохочет там у тебя что-то постоянно. Салют, что ли? Светло же еще!
- Это я домой еду. В машине. Я перезвоню, как приеду.
- Ну, давай. С праздничком тебя.
Уф, хорошо, что Женька так вовремя позвонил! Я ведь уже почти спросил водилу о своем глюке! Представляю, что подумал бы обо мне мужик, поинтересуйся я насчет "эльфийского" креслица на пустом заднем сидении...
А чертов фольклорный стульчик подпрыгивал себе, когда "копейка" спотыкалась на ухабах, и растворяться в воздухе не спешил. Тут перед глазами побежали строчки из блога varuna: "Человеческий мозг в состоянии интерпретировать лишь то, с чем уже знаком. Всё остальное, воспринимаемое зрением, он или не распознает в принципе, или подменяет чем-то, что, как ему кажется, можно расценивать в качестве аналогии".
- Чё ты там все время разглядываешь? - не удержался водила, косясь на меня.
- Да вот смотрю - не оставили ли чего на дороге, - не слишком ловко отшутился я, и он, кажется, опять обиделся.
- Ничего, вот загоню его завтра на шиномонтажку - еще посмотрим, кто его потом обгонит! - пообещал этот оптимист, нежно поглаживая руль своего "офигенчика".
И вот мы уже приблизились к уныло черневшему в одиночестве Чертову сараю.
- Тебя где высадить? - спросил мужик, и тут под нами что-то хлопнуло. Это походило на выстрел.
"Копейку" начало заносить, но водитель свое дело знал, и мы, переводя дух, живые и невредимые остановились у обочины.
- Ну ни хрена себе! - высказался он, как будто виноват в этом был кто-то посторонний.
- Слушай, а как ты вообще техосмотр прошел? - поинтересовался я, вслед за ним выходя из машины и с облегчением отмечая, что "фольклорный" стульчик наконец-то исчез.
Вместо ответа тот матернулся, полез под капот, потом закатился под колеса, снова под капот.
- Колесо, что ли? - спросил я.
- Да нет вроде... Не пойму. Ну-к, заведи-ка, а я послушаю его.
Я попытался завести, однако "офигенчик" презрительно чихал, выказывая свое отношение к нашим дальнейшим планам. Мужик махнул рукой:
- Ну всё. Сели. Дальше только на буксире...
Я посмотрел на часы. Проще будет пешком дойти до станции "Селезинский бор" и на первой же идущей в город электричке без дополнительных приключений добраться домой. А то с моей везучестью в последнее время что-то не по себе стало ходить по нашим просторам.
- Ладно, давай, - я пожал ему руку. Хотел заплатить, но водила, уже извлекший из багажника трос, досадливо отмахнулся.
Вечер выдался погожий. Солнце припекало так, что в ветровке мне стало жарко. Я шел вдоль трассы, раздумывая о своей вероломной бабуленции, и любовался пейзажем, а возле Чертова сарая решил срезать путь. Грязь тут уже высохла, и по проселочной дороге можно скостить минут пятнадцать до станции.
Здешнее население так активно справляло Первомай, как будто последний раз в жизни: все окрестности словно вымерли. Не было слышно даже привычного для поселка лая собак.
И тем более я удивился, увидев возле руин усадьбы девочку лет десяти, отчаянно пытавшуюся преодолеть сетку-рабицу, заменявшую Чертову сараю забор. Девчонка была пухлой и неуклюжей, поэтому ограда никак не хотела ей подчиняться. Бедняга трагически подвывала и, размазывая кулаками ржавчину по конопатым щекам, снова и снова пыталась взять сетку штурмом.
- Ну и зачем тебе туда? - спросил я. - Ты знаешь, что там все сыплется?
- Зна-а-аю! Ы-ы-ы-у-у! Там мой Йо-о-о-оршик! - возвестила она гласом раненой сирены. - Он вон там проскочил и в дом убежал, а я там не проле-е-езу!
- Кто такой Йо-о-оршик?
- Не Йоршик, а Ёршик! - шмыгнув носом, поправила меня девчонка. - Это мой щенок.
- Может, позвать его. И он сам прибежит?
- Я звала, но он не бежит. Он тупой. Он там где-то тявкает, а назад не идет. А если он заблуди-и-ился?
Да, немудрено там заблудиться. Бывал я внутри этой недосгоревшей развалюхи: то сквозные дыры в полу, то завалы на этажах...
- Ох, только не плачь. Давай так. Жди меня здесь, не вздумай лезть за мной.
В глазах девчонки мелькнула радость, и она охотно кивнула.
Я перебрался через сетку, на всякий случай еще раз показал девочке оставаться на месте и не подходить ближе, и вошел в дом.
Здесь воняло сыростью, сортиром, мокрой гарью и чем-то еще, чему я не находил названия. Оно, как сладковатый запах мертвечины, раздражало гортань и пробуждало тревогу. Но это было чем-то другим...
То там, то здесь встречались размоченные картонки, на которых наверняка ночевали кантующиеся тут в холода бомжи. Несколько следов от затушенных кострищ - так они здесь грелись и именно так время от времени устраивали пожары.
Пол под ногами дрогнул, и Чертов сарай застонал всеми своими гнилыми перекрытиями, будто восставший покойник из фильма ужасов.
В конце коридора послышалось звонкое "гав!" Тогда я спешно направился к источнику звука. Мне даже померещилось, что за поворот проскользнул щенок йоркширского терьера - это такие любимые всеми женщинами глупые собачки, которые в детстве похожи на плюшевые игрушки, а вырастая, превращаются в подобие длинношерстых болонок, только темной окраски. У Женьки и его жены была такая зверюшка, и поэтому я хорошо знал, как выглядят йорки.
Кажется, щенок решил поиграть со мной в прятки.
- Пёс! Как тебя там? А, Йоршик! Фью-фью-фью! Куть-куть, иди сюда, глупое животное, я дам тебе что-то вкусное! Ёрш, ко мне, собака серая! - то ласково, то строго, чувствуя под ногами нарастающую вибрацию, звал я. - Ну и куда тебя понесло, дурень?
И снова сильный подземный толчок. С окна возле меня сорвался ставень и рухнул наружу.
Девочка, молодец, послушно ждала меня, стоя вдалеке на тропинке. Ее слегка прикрывал зазеленевший куст сирени, но какое-то несоответствие заставило меня приникнуть к самому окну и всмотреться в девичью фигурку.
Какая, на фиг, девочка?! Поглядывая то на усадьбу, то в сторону Ведьмина пруда, то на небо, там стояла... блондинка... топ-топ-модель... Стелла Вейде! Я с силой протер глаза. Это что, очередная галлюцинация?!
Тут за спиной у меня послышался громкий треск обвала, истошный псиный вой, прервавшийся так резко, что надежд на спасение глупого йоркшира не осталось. Вслед за тем - звонкий цокот падающих кирпичей и шуршание штукатурки.
Чертов сарай плясал, как шхуна в девятибалльный шторм. Я хотел выпрыгнуть в окно, однако следующим толчком меня скинуло на пол. Потолок начал угрожающе проседать, и я инстинктивно заполз в нишу под подоконником.
Все завертелось, комнату накрыло колючей пылью.
Теряя сознание, я успел лишь услышать знакомый смешок - в точности такой же я слышал тогда, в налоговой...
В глаза ударил свет. Ярко-изумрудный свет с алым проблеском молнии...