В своем кабинете Аури велела охранникам "Альфы" удалиться, а сама усадила обезумевшего Шутте в кресло, где он принялся вытаскивать из себя иголки, которыми был утыкан, будто кукла вуду.
Смерив меня взглядом, профессор Виллар прошел к своему клоуну и сел чуть поодаль.
Шива рассматривал соглядатая и чуть морщился, а Савитри держалась так, словно ей хотелось спрятаться за нашими с Варуной спинами.
- Эрих-Грегор, - произнесла Аури, когда все мы расселись, - вы осознаете, кто вы?
Толстяк отвлекся от своего занятия и вздрогнул, увидев нас:
- Где я?
- Вы у меня в кабинете.
Он почесался:
- А вы кто?
- Так вы помните, кто вы такой, или нет?!
- Конечно, помню, - жалобно мяукнул он, сжимаясь под грозным взглядом руководительницы "Беты".
- Кто вы?
- Я статист четвертой зоны Министерства.
- Постойте, какой статист?!
- Четвертой зоны.
- Курируют безопасность, - подсказал Виллар.
- Я знаю, что такое четвертая зона! - отозвалась Аури, даже не взглянув на коллегу. - Но почему статист? - тут ее осенило: - А сколько вам лет, Эрих?
- Д-двадцать семь.
Старшие переглянулись, а мы с Шивой и Савитри смотрели то на них, то на жалкого Шутте.
- Вы уверены, что двадцать семь? Подумайте, я не тороплю вас!
- Да, уверен! Конечно, уверен!
- Эрих-Грегор, ну вспомните же! - взмолился Виллар, переживавший о том, как будет отчитываться за Шутте перед своим начальством. - Вам сейчас почти пятьдесят четыре!
- Как так?! - соглядатай ощупал физиономию.
Если он и ломал комедию, то делал это мастерски, как положено настоящему лицедею. Но я все же был склонен верить тому, о чем утверждала Савитри, видя в нем теперь кого-то другого.
- Итак, с какой целью и кто вызвал четыре дня назад Танцора Шиву в кабинет профессора Виллара?
- А кто они такие? Ох, постойте! Что же я сижу? Я должен отчитаться перед господином Дэлургом!
С этими словами Шутте прытко вскочил на ноги.
- Стойте, стойте! - Аури с Варуной переловили его и заставили сесть обратно. - Министр Дэлург ушел со своего поста уже восемь лет назад.
- А я, кажется, понимаю! - сообщил вдруг Виллар. - Он почему-то отлично помнит события, случившиеся четверть века назад и не ориентируется в современных реалиях. Он все еще молодой статист в Министерстве, и на "Трийпуру" его командируют только пять лет спустя!
- Странно, почему именно этот период? - задумчиво потерла подбородок Аури.
- Можно я взгляну? - нерешительно предложила Савитри. - Симптомы напоминают инсульт, - и добавила в мой адрес: - Как у бабушки Дениса.
- Посмотри, Савитри, посмотри, - подбодрила ее профессор.
- Тогда мне нужно перевести его в наш сектор, вся аппаратура у меня в медкабинете.
Варуна удивился:
- Но зачем тебе в этом аппаратура, ты же...
- А просто так я понять его не могу, он выглядит странно.
С помощью карауливших у дверей охранников мы переместили Шутте на наш сектор. В кабинете Савитри шута уложили в устройство, отдаленно похожее на реинкарнатор, и док принялась за обследование. Минут через пять она развела руками:
- Нет, это не инсульт. Никаких физиологических повреждений, состояние организма соответствует нормам его возраста.
- Значит, повреждения только психические? - уточнил Виллар, поглядывая, как его компаньон выбирается из цилиндра.
- Пока не могу судить, - отозвалась дочь Варуны. - Приборы отклонений не зафиксировали.
- Сдается мне, обычными методами мы ничего не выясним.
С этими словами сам Варуна подошел к Шутте и, зачем-то оттянув ему нижние веки, заглянул в глаза.
- Что вы предлагаете? - профессор Виллар был начеку.
- Давайте рискнем?
- Что-о-о?!
- Давайте рискнем провести дознание методом группового гипноза?
- Да, я могу быть медиумом, - согласилась Савитри.
- Но обещай мне не переходить грань, ладно?
Савитри пожала плечами. Я понял, о какой грани он толкует, а вот Виллар встревожился не на шутку. Видимо, ему тут же померещились пытки каленым железом или дыба. Окончательно его довел Шива, который, поднявшись, смачно хлопнул в ладоши всеми четырьмя конечностями:
- Ну, приступим помолясь, как говаривал великий гуманист Торквемада! - и, подойдя к Шутте, уселся в подвинутое доком кресло.
Савитри усадила клоуна с другой стороны от себя и взяла их обоих за руки. Помолчав с минуту, она медленно заговорила своим волшебным голосом. Шива не сопротивлялся гипнозу, привычный погружаться в транс за годы общения с "Тандавой" и не боящийся измененных состояний. А вот с Шутте ей пришлось повозиться: он был слишком перепуган происходящим и изодран кактусами. Утомившись обращаться к его разуму и сознанию, док решилась на тот же прием, с помощью которого воззвала сегодня к моей памяти:
- Я обращаюсь к твоему телу, Эрих-Грегор Шутте!..
И Шутте тотчас поддался. Через несколько секунд, которые она отсчитала в обратном порядке, в трансе оказался и он.
- Эрих-Грегор Шутте и Танцор Шива! Вспомните подробно, что произошло четыре дня назад в 12.30 по станционному времени!
Савитри откинулась на спинку своего кресла и приподняла лицо к потолку.
- Я получаю вызов лично от профессора Виллара, - медленно заговорил Шива, касаясь пальцами переносицы. - Он приглашает немедленно подойти к нему. Это происходит во время перерыва между циклами. Я упреждаю об этом команду и отправляюсь в сектор "Альфа"...
Шутте задергался, оставаясь при этом на месте. Савитри пояснила:
- Я вижу Эриха-Грегора. Он подходит к столу и при помощи открытого огня - я не понимаю, что это именно за прибор - разжигает что-то наподобие курильницы. Оно дымится и...
- От устройства исходит не очень приятный запах горящего растения, - не услышав его, продолжала Савитри, на лбу ее выступили капельки пота, а щеки покраснели. - Что это за растение, Эрих-Грегор?
- Я не знаю... не помню.
Девушка замерла, будто набираясь сил. Я взглянул на Варуну. Тот хмурился, но останавливать дочь пока не спешил. Хотя я видел, что ей плохо и становится все хуже.
- Я вхожу в кабинет профессора, - вступил со своей партией Танцор. - Что заметил сразу - странный запах, как будто что-то горело, но не прямо в комнате, а если бы натянуло воздухозаборниками издалека. Я оглядываюсь. Кабинет пуст. Тут за большой картиной разъезжаются створки двери, и из этого смежного помещения выходит Шутте.
- Запах усиливается? - проговорила Савитри.
- Да, запах становится сильнее.
- Я вижу, как Эрих-Грегор подходит к Шиве, - док покрепче вцепилась в руку дергавшегося Шутте. Он напоминал спящую собаку, которой снится погоня. - Шива что-то говорит ему...
- Я спрашиваю, где профессор Виллар. Шутте отвечает, что профессор задерживается, но вот-вот подойдет, нужно лишь подождать. Этот тип говорит без остановки, как будто задался целью заставить меня смеяться, но добивается противоположного. Я с трудом подавляю в себе раздражение.
- Спустя пятнадцать минут что-то начинает происходить... - Савитри примолкла, потом вдруг вздрогнула всем телом: - Не вижу, но я их чувствую! Прости и помилуй, да их множество!
- Кого?! - вскрикнули мы все, кто не был в трансе.
- Сотни, тысячи нитей! Они плывут в дыму курильницы, тянутся в Шиве, проникают в него, а он ничего не замечает!
- Что за нити? - переглянулись Варуна и Аури. - Что это за нити, Савитри?
- Я не могу понять. Я их только ощущаю. Они разрозненны, но, кажется, представляют собой что-то живое. Не одушевленное, но живое. И очень, очень отвратительное... Затем Эрих-Грегор выходит. Я начинаю слышать жуткую музыку, - она закричала и часто задышала, словно распятая между погруженными в транс мужчинами, но контакт рук не прервала, сдержалась. - Она ужасна, кто мог выдумать такой кошмарный мотив?! - отдышавшись, Савитри отерла пот с щек о плечи. - Шутте снова разжигает уже почти погасшую курильницу, а потом достает из стола профессора информационный кристалл... активирует голограмму...
Кажется, в этот раз вскрикнул и я. Шумно выдохнула Аури. Виллар как-то сжался. Только Варуна сделал жест, без слов гласивший: "Это я и подозревал!"
- Когда этот недоумок наконец убрался в смежную комнату, профессор Виллар включил свою голограмму и извинился за то, что вынудил ждать. После этого он начинает расспрашивать меня о том, как было бы лучше сыграть покушение Чандрагупты Второго на своего старшего брата с целью получения монаршей власти на севере Индии. Из комнаты снова выбирается этот клоун и начинает нести чушь, временами перебивая профессора. Но тот не обращает на него внимания. Я отвечаю, но чем дальше, тем больше осознаю, что мы попросту теряем время. В конце концов, с какой стати в подобных обсуждениях должны участвовать "наджо" - и даже не вайшва, а Исполнитель-Танцор?!
- Нити продолжают плыть, ложась на дым. Я чувствую, как они ускоряют свое течение... Шива и лжепрофессор продолжают о чем-то говорить. Я сейчас слышу только эту ужасную музыку... - Савитри снова утерла пот, склоняя голову то к одному плечу, то к другому и проводя щекой по ткани комбинезона.
Снова Шива:
- В конце концов я намекаю профессору, что лучше бы ему обсудить этот вопрос с подчиненными профессора Аури и с нею самой. Виллар соглашается и отпускает меня. Я ухожу к своему кару.
- Выждав немного, Шутте идет вслед за Шивой. Я все еще чувствую присутствие этих нитей и приглушенную музыку. Шива уезжает, Эрих-Грегор бросается к лифтам и чуть позже него оказывается в нашем секторе. Мы уже начали цикл в Гаване, и Шутте останавливается у двери нашего ангара. Шива, что ты ощущал все это время? Вспомни в деталях!
- Ничего особенного. Впрочем, одна странность все же была. Я никак не мог избавиться от злости. Обычно я отхожу очень быстро, но в тот раз готов был вернуться и избить этого клоуна. Очень жалел, что не съездил ему по морде у Виллара. А потом мы начали цикл в Гаване...
- Я продолжаю видеть Шутте. Он все еще у нашего ангара, - Савитри всхлипнула и покачнулась в кресле. - Вот он начинает озираться, чего-то пугается и мчится по коридорам. Как результат, он теряется, попадает в заросли в одном из тупиков и застревает там на четыре дня. Я продолжаю чувствовать нити, даже сидя в вимане вместе с вращающимся в "Тандаве" Шивой... Ах! Вот! Вот только что! Эти ощущения пропали! Система дает сигнал, что Танцоры достигли противоположного берега темпорального тоннеля... Я... приказываю вам, Эрих-Грегор Шутте и Шива: на счет "пять" вы проснетесь здесь и сейчас. Один...
Шива вернулся на несколько секунд раньше Шутте и первым делом спросил:
- Я не бранился?
По лицу Савитри текли струйки пота, а безжизненные обычно глаза лихорадочно светились.
- Остановись! - крикнул ей Варуна.
Она неловко, снопом, завалилась вбок. Мы подхватили ее почти одновременно - я и учитель.
- Всё! Хватит! Довольно! Стоп! - он похлопал дочь по щекам.
Савитри дернула ресницами, зрачки закатились, и она потеряла сознание.
- Отнеси ее в каюту и посмотри, чтобы с ней все было нормально, - велел Варуна, сгружая девушку мне на руки. - Как договаривались.
Я кивнул и торопливо понес ее по коридору в секцию жилых помещений. Мне хотелось поскорее вернуться и узнать, какова разгадка. Но в то же время меня тревожило состояние дока: вот уже второй раз я стал свидетелем того, что бывает при форсировании мозговой деятельности у Савитри. Она перенапряглась, хотя сложность задачи была средняя. И представлять не хочу, что может случиться, если она подключит всю мощь...
В каюте я уложил ее на кровать и укрыл пледом до подбородка. Кожа ее лица, смуглая от природы, теперь приобрела неестественную бледность и покрылась мраморными прожилками, как будто истончала до состояния кальки.
- Воды, - приказал я роботу-СБО, а сам, послушав, бьется ли сердце девушки - оно билось очень слабо, - принялся через плед растирать ее плечи, руки, туловище, ноги, чтобы разогнать кровь по жилам и согреть.
Это дало нужный эффект: веки задрожали, она снова всхлипнула, начиная приходить в себя.
- Выпей! - я приподнял Савитри с подушки, поддержав под лопатки, и напоил из принесенного роботом стакана. - Какая ты ледяная...
Она лишь что-то промычала, бессмысленно водя зрачками из стороны в сторону. Я стал растирать ей ладони, следя, как уплотняется, теряя прозрачность, кожа на лице, как обретает прежний цвет. Постепенно вернулся легкий загар и даже румянец, а под моими пальцами ощутимо затрепыхался пульс. Высвободив одну руку, Савитри осторожно, на ощупь, дотянулась до моего лица и стала касаться лба, носа, щек, губ. Тогда я поймал ее кисть и поцеловал в сплетение голубоватых венок на запястье. Девушка замерла, прислушиваясь к чему-то.
- Тебе лучше? - спросил я, снова пряча ее слабые руки под плед - согреваться дальше.
Она разлепила спекшиеся даже после выпитой воды губы и едва слышно ответила вопросом на вопрос:
- Ты ведь уйдешь, огонек, если я скажу "да"?
На самом деле я теперь разрывался на две части. Мне хотелось быть одновременно и там, и здесь.
Чтобы не врать, поскольку точного ответа не знал сам, я поцеловал ее, и на этот раз в губы, но так же невесомо, как в запястье. И, может быть, прибавил ей тем самым сил: Савитри выдернула руки из-под пледа. Ухватив меня за плечи, приподнялась и прижала свои губы к моим так чувственно, что мое недавнее намерение сломя голову лететь за разгадкой померкло, зато всколыхнулись совсем другие помыслы. Самое главное, что я наконец понял: именно этого, именно ее мне не хватало последние два года. Озарило, как откровение.
- Если не хочешь видеть мои мертвые глаза, - прошептала она, - погаси свет.
- Я хочу видеть тебя всю, - ответил я.
Не знаю, сколько прошло времени. Нас никто не беспокоил, не вызывал, и мы немного выпали из этой реальности. И глаза ее не были мертвыми: я смотрел в них в самые упоительные мгновения нашей близости, и там, на глубине, на самом дне дымчатых зрачков, сиял таинственный огонек, похожий на далекий маяк, к которому меня звали...
Потом я, положив голову ей на грудь, слушал тяжелый и частый перестук сердца, а она стала рассказывать о том, о чем не успел поведать в суматохе Варуна, и сердце постепенно выровняло ритм:
- Когда мы начали наблюдение за тобой в том приморском городке, все маркер-маяки сошлись, разместившись в форме дуги. Ты был еще совсем маленьким.
Наверное, я никогда не привыкну, что Дениса называют мной. Наверное, как и мне-Денису будет трудно вспоминать о себе на "Трийпуре"...
- Не ты один заметил маркеры, но нас это не беспокоило: люди твоей эпохи уже давно нашли для себя объяснение, что это такое. Мы поочередно переносили себя в сознание тех, кто играл ключевые роли в жизни Дениса. Мой отец к тому времени уже был на станции. Он и предложил в качестве одной из лучших кандидатур в ангелы-хранители Денисову бабушку. Мы знали, что у нее вскоре случится инсульт и она станет ходячим овощем, а потом умрет. Долго отсматривали линии вероятностей, не нарушит ли чего ее затянувшаяся жизнь, и насколько мы могли это сделать, выяснили, что нет. Мы поддерживали в ней жизнь и постоянно провоцировали мозговую деятельность, оттого все чаще у нее случались периоды просветления. Бабушка Дениса своим существованием давала нам простор для импровизации. Мы не боялись вызвать подозрения: что возьмешь с больного человека? Он имеет право на неограниченные причуды.
Как же мне не хотелось возвращаться в тот дикий, чужой, полный бессмысленной злобы мир! Даже ради того, чтобы спасти Уму. Но я знал, что придется, и я сам буду первым, кто заставит меня это сделать.
- В "Неоновой барракуде" я допустила просчет: слишком рано решила передвинуть маркер. Спешка до добра не довела. Я не заметила внезапного и незапланированного конфликта с асура-ятта. Такое ощущение, что события переиграли на ходу, и переиграли их не мы. Похожая ситуация была в том цикле с Фиделем и подосланной убийцей, в то время как его должны были не застрелить, а отравить. Переигрывать мы не могли: мы танцуем эту вашу эпоху набело, без черновиков. В этом и заключаются частые просчеты. Партия получается очень сложной. В общем, драка в ночном клубе все-таки состоялась. Так за Дениса зацепилась одна из теней Стяжателя. Как и многое, что ятта делают обычно, повеления Тараки они выполняют скорее на инстинкте.
- Как, ты говоришь, его зовут?
- Он сам себя так зовет. Таракой Трансцендентным.
- Он что, руководитель религиозной секты?
- Можно сказать и так. Религиозной секты монетопоклонников. Самой многочисленной секты на планете, - горько усмехнулась Савитри. - Сам понимаешь, персонаж он влиятельный, с огромными связями, подобраться к нему практически невозможно. Скорее ты пожмешь руку Папе Римскому в Ватикане, чем прорвешься к Тараке.
- Чего он добивается?
- Отец думает, что Завершающей войны.
- Как это? В нашей истории не было такой - она произошла в той самой временной петле, с обитателями которой когда-то в прошлом сражались авантюристы из нашего мира!
Савитри вздохнула:
- Папа говорит, что Тарака ведет все к тому, чтобы слить петли и добраться до того мира именно этим способом. Светлана и сын охранника Селезинских складов в будущем окажут серьезное сопротивление самому Стяжателю. Как именно - не видно из-за образовавшегося узла. Если этот узел не распутать, из него вырастет очередная временная петля, которая, возможно, сольется с уже известной нам...
- Для чего ему другой мир?
- Ты меня об этом спрашиваешь? Его игра нам непонятна. Степана он устранил, Дениса с Леной разъединяет правдами и неправдами... Такое ощущение, что он поставил цель выбить из игры всю нашу команду. Остальным, кто нам помогает, он не оказывает такого сопротивления. Во всяком случае, никого из Исполнителей не убивает и не морочит.
Тут я вспомнил эпизод между Денисом и Ленкой. Тогда он меня покоробил, а сейчас я не чувствовал и тени тех переживаний:
- Стяжателю не нужно и стараться: Ленка с легкостью все проделала сама, чтобы разбить их отношения с Денисом.
- Что характерно, ты в этом полностью уверен! - подметила Савитри, и я почуял подвох.
- А разве это не так?
- Нет. Тарака уже пошел ва-банк. Он пока не знает, что мы предотвратили гибель охранника, у любовницы которого через полтора года должен будет родиться сын. Стяжатель этого мальчика опасается наравне со Светланой. Он уверен, что охранник наверняка задохнется от угарного газа в собственном гараже, и этого ребенка не будет уже никогда. Мы обыграли его спасение осторожно, через твой сон, а после Шива присоединился к твоему сознанию и донес мысль до самой жертвы. Смерти не будет, и Стяжатель об этом пока не ведает. Теперь для начала он попытается просто разбросать Дениса с Леной в разные стороны. Лена доверяет лишь Денису, никого другого она к себе не подпустит, поэтому вряд ли у нее одной появятся возможности достойно поднять дочку и дать ей необходимое образование. Тарака убивает не всегда. Он слишком умен, чтобы попусту раскачивать весы: тогда ведь в ответственный момент можно и лишиться хода, а мы получим фору.
- Что ж, тут ты все-таки ошибаешься. Во всяком случае, у Еремеевой уже есть кто-то, кому она доверяет взамен Денису.
- Ты о фразе "Лен, где тут у вас специи"? - засмеялась Савитри, нарочно разлохмачивая мои волосы. - Ладно, смотри.
Она поискала что-то в информационном кристалле своего браслета и запустила голограмму - запись наблюдающего суры со стороны Ленки. Денис тогда думал, что она говорит с ним из дома, а оказалось, что она сидела на работе, в большом офисном помещении, и что-то делала на компьютере. Неподалеку, спиной к ней, за другим компом сидел парень в желтой майке и резался в стрелялку - любимое времяпрепровождение людей той эпохи, это самое время нисколько не ценивших. Увидев мой номер, высветившийся на мобильнике, Ленка помедлила, хмурясь. Потом выдернула клеящуюся бумажку и написала на ней маркером именно эту фразу: "Лен, где тут у вас специи?" Встала, подошла к соседу за противоположным столом, приклеила бумажку ему на монитор:
- Скажи это как можно естественнее и громче, когда я вышлю тебе смайлик по аське.
- С тебя пиво!
- Ладно.
Савитри выключила запись:
- На этот раз Тарака не стал искать каких-то оригинальных ходов. Просто позвонил ей и, шантажируя Светланой, велел порвать с Денисом.
- И она повелась?
- Она мать. Для нормальной матери жизнь ее ребенка стократно ценнее каких бы то ни было иных отношений. В таких случаях она уже не думает головой. Тарака знает, кого и чем купить.
Я с облегчением вздохнул. Хотя сама ситуация безрадостна, я был счастлив тем, что Ленка вела себя так не от бабской дурости. И это значит, что их надо вытаскивать оттуда как можно скорее. Но как быть со Светкой?
- Если мы вытащим Уму, у нее здесь сформируется тело-дублер. Но как вытащить из прошлого их дочь?
- Никак. Это невозможно. Девочка должна повзрослеть там и выполнить свое предназначение в своей эпохе. Нам необходимо охранять ее жизнь, а не вытаскивать сюда.
Потом Савитри вспомнила о недавнем гипнозе и о том, что мы узнали о Шутте.
- Ты тоже думаешь, что он притащил какую-то дрянь на станцию и заразил ею Шиву? - спросил я.
- Не заразил. Впоследствии Шиву я подвергла многоступенчатому обследованию - в нем больше нет ничего постороннего. А когда он начал цикл в Гаване - что-то было. Но так хитро спрятанное, что я ничего не почувствовала, а обследовать повторно посчитала излишним... Но Шутте определенно воспользовался Шивой как переносчиком неведомой информации, разыграв перед ним всю эту сцену. Только вот что потом лишило его разума?
Я не ответил. Молчание затянулось. Дыхание Савитри стало ровным и безмятежным. Так и есть: она заснула.
Аккуратно уложив ее поудобнее, я оделся и попробовал выйти на связь с Варуной. Он не отвечал. Аури - та же история. Молчал и Шива. Это было непонятно, ведь мы должны были продолжать миссию по спасению Умы, несмотря на все эти трийпурийские тайны и интриги с Шутте.
Решив, что все они могли собраться в ангаре и начать цикл без нас с Савитри, я отправился туда. Но нет. Во всех остальных ангарах кипела работа, в нашем же было темно.
Я поднялся в свою "рубку". Ни о чем не думая, включил систему. Пустые центрифуги закрутились. Но я не стал выводить маркер и создавать темпоральный тоннель. Нет. У меня вообще не было какой-то цели, я делал всё это скорее машинально, ни для чего. Хотя нет - конечно, интуитивная цель у меня была. Просто я не думал, что это сработает.
И все же оно сработало!
- Рад говорить с тобой, почтенный! Нынешний цикл будет необычным?
- Цикла не будет, ади. Я только хотел задать тебе вопрос.
- Я к твоим услугам, вайшва.
- Почему вы, ади, потворствуете нам, людям, в этих опасных забавах? Что заставляет вас являться на зов и становиться соучастниками преступлений?
Я ощутил печаль суры. Это было и светло, и горько одновременно. Я не могу точнее описать то состояние, которое он передал и мне:
- Являться на зов нас заставляют изверги.
- Кто это?
- Те, кого вы зовете асурами и тенями.
- Как они заставляют вас это делать, ади?
- Нам приходится следовать за ними, когда они извергаются в мир грубых форм, иначе здесь после первых же вызовов началось бы...
- Подожди! Ты говоришь - следовать?! Суры следуют за асурами? Не наоборот?
- Да, почтенный, - еще более грустно согласился сура. - Вы вызываете не нас. Вы всё это время вызывали и вызываете извергов...