Гончарова Галина Дмитриевна
Алые крылья гнева

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 9.23*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Уважаемые читатели. Это просто боевик, где наши - побеждают не наших. Без философии, без каких-то мудрствований, просто дракон попал и старается выжить в нашем мире. а кто не спрятался - сам и виноват. Ах да. В этой истории наши - драконы. Примечания автора: Обновляется регулярно по четвергам
  Пролог
  Ардейл, замок Ланидиров
  Муж смотрит на нее сверху вниз.
  Холодно, надменно, сейчас он может так смотреть.
  Он получил все, что хотел. Растоптал всех, кто стоял у него на пути, сломал все преграды и торжествует.
  Он - победил? Это конец?
  Во рту становится горько, начинает подташнивать. Далина отводит глаза в сторону. Не видеть этого самодовольного лица. Собраться, взять себя в руки, приготовиться. Она знает, что будет дальше, она еще может бороться! Ее война еще не проиграна!
  Муж улыбается.
   - Что ж. Сын у меня есть. Ты мне теперь не нужна. А потому, дорогая - ничего личного. Наш договор - твой приговор.
  И улыбается. Как же, Клаус пошутил! Только вот Далина не из тех, кто будет заливаться идиотским смехом. И за это он ее тоже ненавидит. Люто, искренне... это у них взаимно. Даже странно, что такое чудо, как ее сын, появилось на свет не от любви, а от ненависти.
  Далина смотрит в упор. Она уже собралась, взяла себя в руки, сейчас ей нельзя волноваться, сейчас будет один рывок...
   - Когда?
   - Приговор будет приведен в исполнение немедленно. К чему ждать?
  Далина знает, почему так.
  Здесь и сейчас, она слаба, после родов прошло буквально несколько дней, она еще не успела восстановиться, даже зубы пока еще как у людей, не у драконов. Сейчас ее форма ближе всего к человеческой. Она еще ничего не может, вообще ничего...
  Не должна. Но есть вещи, которые зависят не от силы дракона, а от его крови. Так соберись, Далия, он ничего не должен заподозрить.
   - Подонок.
   - Да, дорогая моя.
  Он победил. И сейчас куражится. Что ж, горе побежденным, не так ли? Но кто тут побежден?
   - Последнее желание просить будешь?
  Далина улыбается и кивает.
   - Буду, конечно. Даже не сомневайся.
  Клаус морщится, но традиции... да ладно! Какие ему традиции! Он просто хотел поглумиться напоследок, и сейчас это играет против него.
  Последнее желание.
  Пыльные книги в библиотеке.
  Старое, такое старое знание, которое даже среди алых вспомнят не все. Может, самые мудрые, или книжники, или... да, неважно! У черных этого знания нет, оно и среди алых-то как сказка. Такого ведь не может быть! Это слишком невероятно, чтобы быть правдой! О таком и детям-то не рассказывают!
  Оно - есть.
  Но те, кто своей жизнью платит за чудо, предпочитают об этом не рассказывать. Они не обманывают смерть, они предлагают сделку, но выбирает и выигрывает в ней - всегда! - смерть.
   - Дай мне попрощаться с сыном.
   - Если ты думаешь причинить ему вред...
  Далина качает головой.
   - Это - МОЙ сын!
  Муж смотрит с подозрением, но... что он может сделать? Слово сказано, сейчас уже и он не сможет отступить назад.
   - Если что-то устроишь - подыхать будешь долго.
  Далина молча кивает.
   - Принесите колыбель.
  Уединения не будет.
  Что ж, так тоже можно.
  
  ***
  Колыбель - настоящее произведение искусства. Ничего общего с той, старенькой, родовой, в которую укладывают всех Ланидиров. Та простенькая, в деревянных завитушках, зато вырезана из ясеня, и дети, которые в ней спят, никогда не болеют, и кошмары им не снятся, а эта... даром, что вся раззолоченная, Далина от нее ничего не чувствует.
  Просто колыбель.
  Красивая. Раззолоченная. Никакая.
  Это пока неважно, Далина поговорила, с кем смогла. Конечно, она не могла сказать прямо и правду, но позаботилась о другом. Дубдраган... ах, такой Дуб! Идеальный воин, но есть вещи, в которых он просто не разбирается. И не надо ему.
  Главное, чтобы все было сделано как надо, пока ее нет рядом с малышом.
  И тонкая рука мягко касается пушка на голове малыша.
   - Детка моя. Леонидас.
   - Его зовут Карл!
  Муж вмешивается не ко времени, Далина смотрит на него с отвращением.
  И ведь кому-то такое нравится, он высокий, красивый, сильный, глава рода, и... и плевать на все.
   - Леонидас, - тихо зовет она сына.
  Малыш открывает глазенки.
  Красно-коричневые, как и у нее. В нем нет ничего от отца, может быть, пушок на голове, черный, но он потом может и покраснеть. Это не так важно сейчас.
  Ничего не важно.
  У детей два самых выраженных рефлекса, сосательный и хватательный. И что удивительного, если малыш хватает мамин палец, тянет его в рот?
  Ничего.
  Капелька крови скатывается по крохотному язычку.
  Невесомая.
  Незаметная.
  Но почему-то Далине кажется, что эта капля сейчас светится алым светом. Она еще раз целует своего сына в лоб и встает.
  Муж достает свой клинок. Палача приглашать не будут?
  Впрочем, крови он не боится, он уже это доказал.
  А потом женщина чувствует холод.
  Ледяной пронзительный холод - и видя, что из ее груди выдвигается окровавленное лезвие клинка - оседает куда-то в свет. Золотистый слепящий свет.
  Клаус торжествующе смотрит на труп.ю Ну, кто тут главный?
  Все, больше ты не улыбаешься.
  А на коже женщины, на груди, над сердцем, там, куда пришелся удар клинка, медленно выцветают руны.
  Тело погибло.
  Жертва принята.
  Смерть - ответила.
  
  Глава 1.
  Россия, наши дни
  Душа несется сквозь пространство и время.
  Летит - куда? Она пока и сама не знает, она отчаянно ищет зацепку.
  Нечто такое, что позволит ей остаться, не уходить... нет, якорь у нее есть, но нужна и пристань. Нужна оболочка, которую ей позволят занять. И почему-то душу не устраивает мертвая кошка под забором, ей не нравится убитая свинья... что она ищет?
  Она не знает, просто свет становится все сильнее и сильнее, скоро он уже затянет ее совсем, и та тоненькая алая ниточка, которая еще ее удерживает, порвется со звонким хлопком, и ее уже не будет, ничего не будет...
  Где же ты!
  Где найти человека, который находится в таком же отчаянии? Который готов платить - всем? Душа держится, ищет, отчаянно зовет, впивается в пространство всеми щупальцами... ей нельзя, никак нельзя уходить, слышите, предки, она борется, она не сдается!
  Крик о помощи раздается внезапно.
  Только спаси!!!
  Спаси, сохрани, помоги... все отдам!!!
  Так не кричат по пустякам, это крик последней надежды, когда нет ни сил, ни возможностей, ничего нет, только одно громадное всепоглощающее отчаяние, когда даже умереть не хватает сил... ты права не имеешь умирать, потому что - НОША!
  И она для тебя непосильна...
  И душа рвется на этот крик, рвется так отчаянно, что даже золотое сияние отстает, приразжимает щупальца. Дает ей возможность подхватить что-то бесцветное, совсем прозрачное... такое отчаянное!
   - Ты... поможешь?
   - Да. Я принимаю твои долги и твою дорогу.
  И прозрачное нечто с легким вздохом взмывает в небеса. И уже это самое нечто пронизывают золотистые лучики света и тепла, обволакивают солнечным медом, подхватывают, качают на ласковых руках... у каждого своя ноша? И дается каждому крест по силе?
  А если не рассчитает судьба?
  Если сломается под этой тяжестью человек, и рухнет в грязь, не в силах подняться - добивайте! И будут добивать.
  Кто пожалеет тебя там - в грязи, под крестом?
  Были такие? Пусть, но что они изменили для распятого?
  Так-то...
  И болит все, и рвется что-то в груди, и эта боль такая огромная, что ее даже вместить нельзя, и легкое тело выгибается на полу с отчаянным хрипом. Пытается втолкнуть хоть частичку воздуха в легкие, хоть кусочек, это не удается, и сердце перестает биться на несколько минут, а потом... потом ее догоняет самый крохотный и тоненький золотистый лучик.
  МАМА!!!
  И женщина на полу выгибается, цепляется ободранными в кровь пальцами за грязные доски, кричит от отчаянной боли...
  И открывает глаза.
  
  ***
   - Хвостом!
  Это первое и единственное, что удалось сказать Далине. Потом она просто отчаянно рухнула назад, на грязный пол. такой грязный... и кажется, от него еще плесенью пованивало... а, нет. Это просто доски такие.
  Старые, серые... не особо грязные, но похоже, лежат они чуть ли не на земле. Уложены деревянные бревна, на них лаги - и доски сверху. И пространство между землей и досками чем-то забили, вроде опилок. Вот они и гниют, и воняют...
  Далина вдохнула.
  Выдохнула.
  Она - жива?
  О, да! Она вполне жива, здорова, это она тоже чувствует, и отлично себя осознает. И все вспоминает.
  Леонидас.
  Муж.
  Клинок.
  Хвостом дракона!
  Да, ее убили - там! А потом ее душа оказалась здесь!
  Опять накатила боль. Далина заставила себя расслабиться и лежать спокойно, хотя судороги накатывали волнами, скручивали тело в тугую пружину, заставляли выть и корчиться от боли.
  Неважно!
  Все это сейчас неважно... надо просто перетерпеть. Она может потерпеть боль, она воин! Ей и не такое терпеть приходилось, когда были тренировки! Когда она становилась взрослой, когда вошла в силу, когда приняла вторую ипостась, когда заключала сделку с алтарем... ты дурак, Клаус! Какой же ты дурак, черный дракон Клаус Дубраган, какой невероятный идиот!
  Ты смог временно подчинить себе алых драконов, но ты никогда не сможешь узнать их главную тайну. Никогда...
  Далина хрипло хмыкнула. Выдох получился с каким-то свистом, пока еще нездоровый... ничего страшного!
  Драконы!
  Испокон веков белые - лекари, черные - воины, синие - водники, зеленые - природники, золотые с деньгами лучше всех, а что же алые?
  А, они просто есть.
  Вроде бы слабые, вроде бы не самые богатые, и не способные подтягивать к себе рудные жилы... они просто есть. И когда Клаус решил стать повелителем драконов... он решил начать с самых главных. Именно с Ланидиров. Есть род, а есть клан. Клан - алые драконы. Род - Ланидиры. И глава Ланидиров был не только главой рода, но еще и главой клана. Клаус наивно решил, что уничтожив Ланидиров, он подомнет под себя всех остальных. Даже план составил, и принялся воплощать его в жизнь.
  Наивный.
   Алые драконы недаром стояли в стороне, всегда старались жениться внутри своего клана, не лезли в чужие, если что - принимали других драконов к себе, но сами предпочитали из семьи не уходить. Была, была причина.
  Еще выдох.
  Уже легче, и в груди уже не так печет, и дышать проще...
  Далина понимала, ей требуется время, чтобы это тело подстроилось под нее. Или она - под него? Пока второе, первое позднее, сразу такое не получится. Выдох, еще выдох... и боль постепенно стихает, можно даже рукой шевельнуть, не опасаясь нового приступа. М-да...
  Попалось ей тельце! Сдыхоть темная... рука почти прозрачная, такой не то, что клинок, стилет не удержишь, начнешь в кого тыкать, так скорее, себе кости переломаешь! Что тут еще хорошего?
   Рука сразу видно, грязная, неухоженная, с мозолями, к труду привыкла, а вот ногти... жуть жуткая! Где обломанные, где обрезанные до живого мяса, нет, эта женщина за собой не ухаживала вообще. Но судя по состоянию кожи - она молода.
  Да?
  Надо бы встать и дойти до зеркала... если оно тут есть. Но пока еще нет сил.
  Они так медленно возвращаются, так неуверенно... выдох, и еще выдох... какой же сладкий - воздух свободы! И плевать, что пахнет тут плесенью и гнилью, землей и какой-то дешевой сивухой! На все плевать! Она - ЖИВА!!!
  Она - СВОБОДНА!!!
   - Дашка! Ты как тут?
  Дашка?
  Это... тело?
  Далина скосила глаза в сторону - и выдохнула еще раз, со свистом. Потому что в той стене был ряд дверей, и из одной, дальней, выглядывал мальчишка лет двенадцати, светловолосый и неожиданно конопатый. И у него на руках был сверток... ребенок?
  Леонидас?!
  Нет, этого не может быть... но...
  Думать мальчишка не заставил. Нырнул обратно, вышел уже без кулька, зато из комнаты послышался пока еще тихий писк, а мальчишка подошел к Далине.
   - Руку давай. Я как увидел этих... Курбаша* и других... страшно стало, до ужаса. А они тебя... и потом ты упала, и так лежишь...
  *- можно курбашА, можно курбашИ, я встречала оба варианта. Прим. авт.
  Они - меня?
  Меня что - изнасиловали?!
  Далина скосила глаза на себя.
  Хммм... по ощущениям - нет. Конечно, сейчас, с ее силой, это тельце все повреждения зарастит, но уйдет время. А еще изнасилование выглядит иначе. Она воин, она знает. Видела.
  Кофточка разорвана, штаны из грубой ткани спущены до колен, трусы... да, наверное, это были трусы, они сейчас порваны, но следов насилия все равно нет, только синяки от грубых пальцев. И те скоро пропадут...
  Это не сам акт, больше похоже, что ее пугали, издевались, что-то хотели получить... точнее, это тело. И это оказалось последней каплей для той души?
  Нет, что-то у нее еще было.
  Далина прислушалась к себе. Кровь уверенно бежала по жилочкам... ага, вот! Была проблема с сердцем, оно просто не выдержало. Для нее-то это не вопрос, лучше прежнего будет, а вот девчонка в этом теле... как ее - Дашика?
  Она не выдержала. А уходить почему-то не хотела, не могла... Далина просто заняла ее место. Ладно, разберемся. У нее еще дел по горло, ей еще домой бы надо наведаться, за сыном, но это точно потом, потом...
   - Встать помоги, - вытолкнула она сквозь стиснутые зубы.
  Мальчишка и помог, и подпер, и болтать не переставал.
   - А я тут Ваську нянчу, а она молчала, и то хорошо, так страшно было, я уж боялся, что запищит, бррррр!
  Понятно, чего боялся. Что подонки обратят на него внимание, сам бы он не отбился. И девушка... женщина, наверное, боялась того же. Детский писк становился все громче и громче, мальчишка засопел.
  - Может, жрать хочет?
  Далина почувствовала, как неприятно тянет грудь. Она что - кормит?
  Кажется, да... руки сами вспомнили. Кое-как она доползла до комнаты, почти упала рядом с маленьким сверточком, и руки уверенно подхватили, подняли, приложили к груди, устраивая поудобнее.
   - Вот, держи, - сунул ей мальчишка какую-то тряпку.
  Далина кивнула, расправила поудобнее, посмотрела на малышку. Васька... как это полностью?
  Она потом узнает. Сейчас не так важно, сейчас бы хорошо узнать о себе, о мире, о ситуации. А то попала на свою голову... ее душа искала пристанище.
  А для этой девочки, видимо, все оказалось неподъемно. И малышку она оставить не могла, никак... хорошо! Далина обещала взять на себя ее беды - она возьмет! И разберется, и разгребет все, и со своими делами справится. Надо только для начала хоть понять, как ее зовут и где она оказалась.
  Но начнем с прокорма малышки.
  
  ***
  Девочка насосалась и сыто засопела. Далина устроила ее рядом, на кровати, и попробовала подняться. Вот теперь можно было и одежду в порядок привести, и вообще...
  Мальчишка сидел рядом, смотрел в какую-то плоскую штуковину, тыкал в нее пальцем. Та не кусалась, но иногда попискивала - живое? Нет, не похоже...
  Видимо, не один раз уже при нем приходилось ребенка кормить. Ему это уже надоело...
   - Поможешь? - попросила Далина.
   - Чего помогать?
   - Донеси малышку, пожалуйста, упаду, боюсь...
  Комната была небольшая, и Далина точно жила не здесь. Две кровати, шкаф, буфет в углу, но ничего детского тут нет, а с малышкой было бы, правда?
  Значит, она живет не здесь. А где?
  Мальчишку второй раз просить не пришлось. Поднял девочку, придержал, вполне умело.
   - Пошли. Пока твой батя не пришел, а то опять нажратый приползет, поди! Или моя мамашка заявится, орать будут!
  Далина кивнула.
  Пошли, мальчик. Показывай...
  Ее комната оказалась третьей из пяти в ряду. Комната мальчика - пятой.
  В ее комнате как раз и было... ее кровать, детская кроватка, все обшарпанное, старое, но чистенькое. И - еще одна кровать.
  Чья?
  Шкаф, стол, кухонный угол.
  И нищета.
  Жуткая нищета, сквозящая в каждой треснутой чашке, в каждой дешевой ложке, в каждом колченогом стуле... от хорошей жизни такого в доме не держат. Только когда реально нет денег ни на что, даже мыло, которое лежало на отдельной полочке, воняло так... да у них в замке поломойкам такого не выдавали, жалели людей!
  Дно жизни.
  Что ж, это Далину не пугало, возможность заработать она найдет, драконы бедными не бывают. А вот информацию об этом мире хорошо бы получить, да побольше. Кто она, как ее зовут, с кем она живет... да много чего! И вот он - источник информации! Только спрашивай аккуратнее, а уж это Далина тоже умела. Она не обычный солдат, который только мечом, она своим умом и горбом до капитана наемников дослужилась, а это не так просто, она разберется!
  Жаль только, что методы экстренного допроса применять нельзя. А то бы вышло быстрее и проще. Ладно, она справится...
  
  ***
  Примерно три часа спустя Далина опять кормила малышку. Сидела, кусала губы, смотрела в стену.
  Даша-Даша, понятно, чего ты сломалась. Неудивительно, что умерла, похоже, сердечко у тебя было слабенькое, а тут еще роды плохие, жизнь сложная, подонки разные бродят, руки распускают. Лишние, наверное. И подонки, и руки. Ничего, сейчас я в твоем теле, я малышку в обиду не дам, да и тебя тоже.
  Мальчика, кстати, звали Костя. Он и поделился всей историей жизни девушки Даши.
  Ничего нового, ничего удивительного. Начать, наверное, проще с ее родителей. Дарья Валентиновна Петрова, двадцать один год, самая обычная девушка, из рабочей семьи. Разве что родители оба были - Валентин и Валентина. Нашли друг друга. Поженились двое ребят, комнату в бараке получили, успели еще, от завода, а потом началась перестройка. Что это такое?
  Далина не слишком поняла, вроде как, переворот в стране, свержение власти, ничего хорошего. Костя объяснить толком не мог, да и пусть его. Оно - закончилось? Вот и отлично, главное, сейчас ничего такого нет. Папа Валентин поступил, как многие в перестройку. То есть - запил. Вдохновенно и со вкусом, под девизом: "все плохо, так хоть я этого видеть не буду".
  Кто жил с алкоголиком, тот может понять, что это такое.
  И пьяная свинья, которая жрет, орет, храпит, тянет из дома последние деньги, мотает нервы... и беременность, которая, как всегда, не ко времени, но с этим алкашом пропустила Валентина все сроки. А может, и надеялась, что образумится муж, как ребенка увидит!
  Ага, размечталась!
  Ребенка он увидит и пить перестанет!
  Вот если бы сковородку он каждый раз видел, приложенную во многих местах, или чего потяжелее, там шансы еще были. А дети еще никого и никогда не останавливали, только усугубляли ситуацию.
  Кое-как Валентина выживала с маленькой Дашкой на руках, нашла себе подработку, руки у нее неплохие были, на машинке шила хорошо, вот, по утрам шила, по вечерам полы мыла, завод-то развалился, на продукты хватало, если б еще муж из семьи последние деньги не тянул...
  Здоровье у Валентина было богатырское, да и сейчас есть, не сдох, к сожалению. Нехорошо так о живом человеке?
  А о скотине, которая пьет, орет и руку на тебя поднимает?
  Костя рассказал, что вот так и Дашиной маме досталось. Дочь-то она прикрыла, а ей что-то этот пьяный внутрях отбил, вот она и стала болеть. И два года назад тихонько умерла.
  Папаша где?
  А, нашел себе какую-то, к ней и съехал. Но может вернуться в любой момент.
  Вот откуда и еще одна кровать. Выгнать его Валентина не могла, что-то там с документами было, Костя тоже не знал, так, обмолвился. Далина подумала, что она потом с этим разберется.
  Сама Даша шить не умела. Вот чего не дано, того не дано. Не сложилось. Зато приготовить она могла такую вкуснятину, пальчики оближешь. Потому и пошла после девятого класса в кулинарный, все ж сытнее будет, да и с учебой у нее не слишком было хорошо. Поди, поучись, с алкашом-то под боком?
  Понятное дело, научишься. От колотушек уворачиваться, деньги прятать, удара ждать... только вот ни разу это не математика. И не естественные науки.
  Работала Даша пока в гипермаркете, резала салатики, кое-что домой приносила, им с матерью хватало. До маминой смерти.
  Потом все посыпалось.
  Даша, пребывая в полном отчаянии, потеряв единственного родного человека, сделала самую большую (по мнению Далины) женскую глупость.
  Влюбилась.
  Вроде и росли они с Володей Любавиным в одном дворе, тут два барачных дома рядом, буквой "Г" стоят, и кусок двора огорожен. Во дворе сараи, туалеты, да-да, канализации тут нет, водопровод из колонки, есть газ и электричество, все. И хорошо, что есть хотя бы они.
  Барак на шесть квартир, две кухни, каждая на три квартиры, комнатушка крохотная, живи и радуйся. Понятно, в советские времена это было временное жилье, ненадолго. А потом пришла перестройка и стало временное - постоянным. *
  *- есть такие дома. И похуже есть, увы. Сама лично бывала. Прим. авт.
  Но Далине и в худших условиях жить приходилось, ее это не трогало. Она воин, хоть и из Ланидиров. А только вот давно уж забыты те времена, когда у нее свои покои были из восьми комнат, золотые тарелки и четыре перемены блюд. Чаще как-то были палатка и каша в котелке на восемь человек. И хорошо, если не пригорела.
  Так что - дракон с ним, с жильем. А вот любовь...
  Девочке восемнадцать, мальчику двадцать, они друг друга любят, благо, есть где, комната у Даши свободна, хоть облюбись... дальше понятно?
  А мальчик Вова вылетел из института за постоянные прогулы, и вообще, цитируя Костю, "дурак, которого даже за деньги не выучишь". И пошел в армию. А Даша осталась здесь. Ты же меня ждать будешь, правда?
  Да, конечно, будет ждать, и попрощаться на дорожку надо как следует, чтобы мальчику потом месяц ничего не хотелось. О том, что существуют противозачаточные заклинания... ладно, в этом мире просто что-то такое есть, девчонка не подумала. Не до того было. Слишком все было плохо, слишком много навалилось.
  Даша не сразу сообразила, что к чему. А потом живот на нос полез.
  Сколько таких доверчивых дурех видела Далина?
  Много. Ой, он обязательно обрадуется нашему малышу или малышке, он меня любит, он вернется, он такой... все они поют на один голос!
  Размечталась!
  У Вовы была еще и мама. Нина Викторовна. И вот эта мама свято была уверена, что Вовочка ДОСТОИН!
  Чего именно? Да кто ж ее знает, для мамы Даша была "неподходящей партией", а Вовочка заслуживает лучшего. Самого лучшего! Какой-нибудь умной, красивой, образованной и состоятельной девушки из хорошей семьи. А Дашка? Это так, мальчику же надо, ну, вы понимаете? Как раньше аристократы служанок брюхатили, так и Нина Викторовна рассматривала Дашу исключительно в роли секс-куклы для своего сыночка. Поигрались? Вот и ладно, и хватит! А в жены нам прынцесса нужна! Нет - королевна! И тут оказывается, что Дашка - беременна!
  Нужно это Вовочке?
  Нет!
  Боевая мама пошла в атаку. Для начала Вовочке полетели звонки и письма от мамы и друзей, что Дашка тут загуляла после его отъезда. И теперь жаждет повесить на него своего нагулыша. Конечно, когда Даша смогла связаться с любимым мужчиной, тот уже был правильно настроен, замотивирован, и Дашу послал так далеко, что, поди, до Африки ближе добраться. Даша разрыдалась, но ехать к любимому было и не на что, и опасно, не то состояние, аборт делать было уже поздно, все - поздно, оставалось только рожать. Малолетняя идиотка, в лучших романтических традициях, решила - родит и сделает тест на отцовство! И покажет Вовочке, что не изменяла.
  О чем тут же и разболтала. И конечно, Нине Викторовне это не понравилось. Вот еще! Какое отцовство? Так еще и алименты присудят, и за мальчиком дурная слава пойдет... и крыса начала просто травить Дашку. Делается это легко и изящно. Тут слово, там сплетня, здесь шепоток, и пошло, пошло... то ли он украл, то ли у него украли, но история-то была! А тут еще тяжелая беременность, отеки, токсикоз, нехватка денег и витаминов, Дашу считай, месяца три до родов в больнице продержали, но там хоть кормили, и спокойно было. А вот у Нины Викторовны как раз и было время всех настроить и завести. Выписалась Даша с дочкой на руках домой, и началось. Шепотки, слухи, сплетни, потом мужики начали какие-то подходить, приставать, с неприличными предложениями звонили...
  Почему соседи не верили Даше, а вместо этого слушали Нину Викторовну?
  А как ей не верить? Она ж такой человек, скромный, богобоязненный, в храм постоянно ходит, да и проблема у нее какая-то с ногами, хромает, трость ей требуется, считай - инвалид, и святых через слово поминает, все праздники знает, да разве такая может лгать?
  Может. Нагло, подло и глядя в глаза. Но кому это объяснишь?
  А сегодня, вот, явились трое мужиков, Дашку в углу зажали, и то ли денег от нее требовали, то ли еще чего, Костя не понял, только вот они на девчонке все порвали, лапали за все места, и похоже, напугали до смерти. Которая и случилась. Дашке плохо стало, они и сбежали, от греха подальше. Далина, которая пришла на место Даши, оказалась для всех интересной неожиданностью. Так бы девушка умерла, малышку сдали в детдом, и все было бы у старой гиены шито-крыто. Но не сложилось, и никогда уж так не сложится.
  Далина погладила темную головку Василисы.
  Васёна, у них было похожее имя. Валисса. Может, так она и будет называть пока... дочку? Вали? Или лучше сразу вживаться в этот мир?
  Василиса, Васёнушка...
  Ничего, детка, пускай твоя мама оказалась слишком слабенькой, так тоже бывает. Теперь рядом с тобой мама Далина, и уж она никому не даст спуска. Родной ребенок у нее, правда, в другом мире, но это дело поправимое. А воспитывать двоих... и что? Тоже ей проблема! И шестерых воспитает! С полком управлялась, солдатами командовала, а тут - струсит?
  Ха!
  И на миг, на долю секунды глаза Далины вдруг мигнули, залила их словно алая горячая кровь, и зрачок вытянулся, и снова - исчезло все. Сидит девушка, ребенка грудью кормит.
  Показалось?
  Конечно, показалось...
  
  ***
  Ребенок - это хорошо, но и сплетнями сыт не будешь. Первое, что сделала Далина, после того, как перепеленала и уложила малышку, это быстро постирала ее пеленки. Костя помогал по мере сил. И воду наносить, и погреть... без него Далина бы точно не управилась. Руки Даши помнили, конечно, но получалось все это неосознанно. Отключишь разум - руки делают, и тазик достали, и кусок жуткого мыла. Опомнишься - и стоишь, думаешь, что это она тут делает?
  Неудобно, конечно.
  Потом Костя показал и где холодильник у Даши, и был приглашен на трапезу. М-да... кормежка!
  В белом агрегате стоит пакет с белой жидкостью - вроде бы это молоко. Лежат яйца, стоит кастрюлька с чем-то, что Костя назвал "макаронсы", и какая-то зелень подвявшая. Негусто.
  Понятно, что-то кормящей маме просто нельзя, но с такого и ноги протянешь!
   - Ты говорила, денег нет, почти, - Костя смотрел чуточку виновато.
  Далина махнула рукой. Попробовала "макаронс", подумала, что есть это можно, потом руки сами собой достали сковородку, вытряхнули на нее слипшуюся массу, добавили пару яиц, какие-то специи... запахло вкусно. Костя облизнулся, и умял половину сковородки. Далина тоже ела с аппетитом. Болтала, вроде бы ни о чем, потом опять захныкала малышка, и Далина ушла к себе в комнату.
  М-да...
  Ситуация.
  Конечно, когда ты готовить умеешь, это хорошо, и салатики нарезать всегда возьмут, но есть одно НО! Здоровущее такое! Ребенок, называется, которого не оставишь, которого надо кормить, за которым надо приглядывать, который плачет, пачкает пеленки, требует внимания, а салатики - их же нельзя нарезать в свободное от ребенка время. И малышу не место там, где готовят пищу. Так что работы Даша лишилась. Хорошо еще, директор оказался порядочным, и помог получить все возможные пособия, и деньги ей выплатили, хоть небольшие, но и то помогло, и больница - тоже хорошая экономия. На одежду Даша почти не тратилась, для ребенка ей много чего отдали, тут, оказывается, есть специальные группы в-кон-так-те, Костя рассказал. Да и сама Даша устроилась работать уборщицей в развлекательный центр неподалеку. Туда можно было приходить вечером, после десяти, с малышкой, Костя с ней тоже ходил, помогал немного.
  Тоже сложная судьба у мальчишки, всего двенадцать лет, а жизнь не радует. Отца нет, мать - то с одним хахалем, то с другим, Костя растет, как сорняк, ну а комнаты-то почти рядом, Даша его и воспринимала, как младшего брата. И мать его подкармливала, и кое-как помогали, не бросать же малыша, вот, и он что мог, делал. Разве что те полгода, чуть побольше, когда Даша была с Володей, она особо ни о ком не думала, но и за это Костя ее не упрекал. Понятно же, первая любовь, Даша-то "как лампочка сияла", по его выражению. В таком состоянии женщины головой не думают.
  Далина потерла лоб.
  Ладно, на первое время сойдет и так. То есть на пару дней, за которые ей надо освоиться в этом мире. Тут все странное, непохожее ни на что, какие-то мо-биль-ны-е, ка-ме-ры (и в них не сидят, ими снимают - что?), те-ле-фи-зо-ры...
  На столе небольшой квадратный ящик. Далина касается кнопки, и эк-ран зажигается, на нем появляются люди, говорят, двигаются... пусть! Она и так будет изучать этот мир.
  А еще...
  Попробовать и проверить свое новое тело?
  Далина знала, оно подстроится под душу драконицы, но это когда еще будет? А пока хорошо бы понимать, на что она может рассчитывать?
  Итак, приседания, отжимания, растяжка - больше тут ничего не сделаешь, да и ребенка будить ни к чему. Очень уж малышка хорошо спит. Дочка... разве она думала, что так вот будет? А теперь у нее и дочка рядом, и сын... только далеко ее малыш!
  Накатили воспоминания о Леонидасе.
  Я не сдамся, Клаус!
  Слышишь ты - я жива! И я приду за своим сыном!
  И снова глаза девушки залило алым, и медленно, нехотя, схлынуло. Но кто это мог видеть? Разве что Василиса, а она точно никому не расскажет. Она пока еще говорить не умеет.
  
  ***
  Ночь выдалась реально тяжелой. Далина металась по кровати, горела в полубреду, что-то шептала, кусала пересохшие губы. Температура скакала до жутких значений, сердце колотилось так, словно она марафон пробежала в полной выкладке, ее то мутило, то она испытывала жуткий голод, болела, казалось, каждая клеточка ее тела.
  Далина кусала подушку, чтобы не орать от боли. Получалось плохо, и начинка эта мерзкая, что они в подушки засовывают? Такое противное и вонючее?
  Это точно не перья и не шерсть!
  Костя спал, и малышка спала, а драконица готова была лезть на стену. Понимала, что другого выхода нет, что все правильно...
  Любое рождение - это боль.
  Для матери, для ребенка...
  Она в этом мире новорожденная. У нее новое тело, а вот память крови - старая. Память крови, тень крови... здесь и сейчас у нее человеческое тело, но она же дракон! А это не просто так!
  Дракон будет подстраивать под себя организм. Кровь, плоть, магию. Да, копией прежней Далины Ланидир она не станет, не тот рост, не тот вес, но основное... самая ее суть - она вернется, рано или поздно. И сейчас проходит инициация, первый прорыв... потом будет легче. Да, ее будет накрывать приступами, она это уже сейчас знает, ее кровь, лимфа, мышцы, нервы - меняться будет все! Все тело!
  И это будет жутко больно.
  С чем это можно сравнить? Да с той же раковой опухолью, только тут она распространится на весь организм! Меняться будет не часть клеток, а вообще все!
  Далина вцепилась зубами в одеяло. Тонкое, но хоть без наполнителя.
  Протянула руку, взяла прозрачную бутылку из чего-то гибкого, проминающегося под пальцами, Костя назвал это пластик, кое-как сделала глоток воды.
  Хорошо!
  Много нельзя, она сама не дойдет до отхожего места. И с кровати-то не встанет, наверное, но чуть-чуть, по глоточку в десять минут... и занятие, следить за секундной стрелкой на часах, пока она десять кругов не опишет.
  Оххххх!
  Очередной приступ накатил, заставил изогнуться на старой кровати так, что казалось, сейчас пятки коснутся головы. Человек так не может? А дракон - запросто!
  Бооооооольно!
  Будь ты проклят, Дубдраган! Это все из-за тебя!
  Видит предок-дракон, я вернусь! И оторву хвост мерзкому чернушному ублюдку!
  Уййййййй!
  В этот раз приступ ударил по глазам, и Далина поспешила их закрыть, пережидая, пока перестроится сетчатка. Ощущения - как будто под каждое веко по ведру песка насыпали. И не утешает, что потом будет лучше!
  Вот прямо сейчас она чувствует себя слепой...
   - Дашка, ты чего?
  Костя?! Ох, предок-дракон!
  Далина кое-как разжала стиснутые на одеяле зубы, не замечая, как Костя смотрит на дыру в дешевой тряпке.
   - Все хорошо, Костя.
   - Все хорошо не так выглядит. Ладно, я с тобой посижу.
   - Н-не наааааа...
  Далина даже отказаться нормально не смогла, накрыл очередной приступ. Костя побледнел, но с места не дернулся. В барачных домах и не такого насмотришься. Когда Далину отпустил приступ, он заговорил снова.
   - Дашк, может, скорую вызвать?
  Далина, которую как раз отпустила судорога, качнула головой. Ладно, мотнула, на кровати же лежит, поэтому - как получилось.
   - Не надо. Хочешь, чтобы полегчало - поговори со мной. Хоть о чем.
   - Ну...
   - Обо всем. Я слышу твой голос - и мне легче. И Васёне спокойнее.
  Ночь выдалась беспокойная. Далину корежило почти до утра, Костя сидел рядом с ней, поил, даже один раз помог добраться до поганого ведра и потом вежливо вышел, пока его не позвали обратно.
  Обтирал, держал за руку, правда, выше пальцев, пальцами Далина так вцеплялась в старую кровать, что проволочную сетку покорежила. За человека так ухватиться - считай, кости ему переломать.
  Костя же подносил к ней маленькую Василису, придерживая ее у материнской груди. Далина старалась продержаться, пока ребенок сосал... не кричать, не орать, не шевелиться... больно, как же больно! Молодец мальчишка! С таким можно в бой идти, спину прикроет!
  Стремительно и неожиданно, в новом мире драконица обзавелась не только ребенком, но и братом. Пусть, не по крови, неважно, душа-то у него настоящего дракона. Костя помогал, сидел рядом и говорил, говорил, говорил... и о доме, и о мире, и обо всем на свете, о своих увлечениях, школе, одноклассниках, друзьях и врагах, кино и музыке... и драконице действительно становилось легче.
  Детский голос.
  Запах дочери.
  Якоря, за которые она цеплялась, что есть сил. Она понимала, будь она одна - да! Там можно и орать, и кататься по земле, и терять сознание, и пусть было бы как угодно... но не сейчас! Рядом с ней дети! Это усложняло задачу, но в то же время и помогало выжить. Выдержать!
  Чуть лучше ей стало только под утро.
  Они с Костей так и уснули, чуть не в обнимку. Она на кровати, мертвым сном, он рядом с кроватью... и проснулись только к полудню, когда маленькая Василиса резко выразила свое негодование.
  Мама!
  Мне кушать надо! И не только!
  Паааааадъем!
  Боль все еще оставалась, она затаилась внутри, она ворочалась под сердцем раскаленным шариком, она была... ничего! С этим Далина уже может действовать! И начнет она с зарядки. А как еще узнать, что с ее телом?
Оценка: 9.23*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"