***
Чего хотел или не хотел Бог...
Да кто ж его знает, есть подозрение, что Предотец куда-то отвернулся, и вмешался Многоликий с его склонностью к злым шуточкам.
Это - королевский дворец. А Марию Иоанн сам распорядился отселить подальше, то есть из спальни в спальню не перейдешь. А по дворцу родному с голым задом скакать как-то неудобно... до алькова бы до ближайшего дойти, там уж и одеться.
Мария, стерва!
Законного-то мужа!
Да что она... да как она смеет?! Он! Ей! Милость оказал! А она?!
Зараза!!!
Не была она такой раньше, вот не была - и все! Точно, зараза!
Но ругайся, не ругайся... вынесло навстречу канцлера Бустона. Димас как короля увидел, так и застыл, открыв рот. И глаза вылупил, словно рак вареный.
Иоанн побагровел от злости.
- Чего стоишь, кретин?! Плащ сюда подай свой!
С голым афедроном по дворцу бегать все ж не то, а в плаще... тоже не то. Но не так унизительно.
Димас поспешно помог королю закутаться в плащ, Иоанн кивнул канцлеру, приказывая следовать за собой, пока сюда еще кого не вынесло, и прошествовал в свои покои. Уже более солидно...
И что такого, что босиком?
Может, ему так нравится! Оздоравливается он так! Солнечные ванны принимал... точно! Солнечные ванны, на крыше, а кому не нравится, того он с крыши и скинет. Для проверки теории!
В покоях король разогнал удивленных присутствующих, и кивнул Димасу.
- Помоги одеться!
Димас послушно помог королю натянуть штаны, прикрепить гульфик, надеть рубаху, сам-то король этим не занимался. Там же завязки все эти, неудобно просто. Да и с его пузом поди, увидь самое ценное!
Канцлер разумно молчал. И правильно, кулаки у Иоанна чесались. Наконец процесс одевания короля завершился, и Димас почтительно отступил на два шага.
Иоанн посмотрел со значением канцлеру в глаза.
- Надеюсь, тебе не надо напоминать о молчании?
- Не надо, ваше величество.
Иоанн почти видел, как переливаются мысли в глазах Бустона.
Его величество идет голым... а идет он точно от ее величества, больше тут неоткуда. То есть у них было? Вряд ли король позарится на эрру Розабеллу, а вот как он на королеву поглядывает, все видят. Рыбка-то из рук уплывает, а упущенное, оно ж завсегда интереснее того, что уже в кармане.
А если было... помирились?
Тогда...?
- Подготовь еще один документ для королевы. Только другой замок ей выдели, подальше от пиратов, можно недалеко от столицы, и содержание хорошее, понял?
- Да, ваше величество.
Как ни странно, хоть и злился Иоанн на Марию, но... раньше он ее вообще не уважал. Сейчас тоже, не было у него такой функции: уважать женщину, это детородный сосуд, и все, уважать можно только мужчин, но какие-то проблески совести у него появились.
Канцлер кашлянул.
- Ваше величество, я понимаю, что развод, и не оспариваю вашу волю...
- Попробовал бы, - недовольно рыкнул Иоанн.
Какую-то завязку Бустон все равно перетянул, и теперь штанина неудобно впивалась между ног. Ладно, потерпит до своих покоев, все ж не с голым задом идти.
- Но если ее величество беременна...?
- Чушь, - отрезал король. - Не может она быть беременна!
- Н-но...
- Мы с ней десять лет... она уже лет десять не беременела.
- Ваше величество, так случается, уж простите. После долгого воздержания если с бабой лечь, она может сразу понести.
Иоанн посмотрел на Бустона зверем.
- Не. Может.
Казню, сволочь!!!
Кажется, что-то до канцлера дошло, так, что он заткнулся и больше ничего не говорил, и правильно делал. Иоанн подумал пару минут...
- Забери у королевы из покоев мои вещи. Только тихо. И принеси сюда.
- Да, ваше величество.
Поклонился и вышел. Иоанн точно знал, о чем он думает... ничего, молчать будет! Ну, Бустон! Ну, погоди ж ты у меня!
Точно, пора его казнить, зажился на свете, гад!
Иоанн и сам не мог себе признаться... а вдруг Мария и правда от него беременна?

***
- Что будем делать, командир?
Рэн посмотрел на воинов, которые остались рядом с ним.
Джиро Ако и Изао Мори.
Оба старше него, Джиро на шесть лет, Изао на четыре года, оба не раз ходили в рейды на этот берег, резали 'круглоглазых', оба проверенные чернозубые, и вдруг такой вопрос?
- Ты, командир, не понял, - Изао поддержал товарища. - Когда нас больше было, мы защищаться могли. А сейчас нам бы от местных подальше, а то придавят...
С этим было не поспорить.
Придавят с огромным удовольствием. А три воина...
Можно вспомнить и старые предания, в которых один чернозубый храбро рубил по полсотни врагов, а можно посмотреть на тела друзей. Вот, пожалуйста.
То ли раньше чернозубые были лучше, то ли враги хуже, кто ж их знает?
Рэн даже и не сомневался. Тут все сразу сложилось, и надежды брата, и приказ Императора, и слова учителя, все один к одному легло.
- Мы идем в Эрланд, как и собирались. Идем через лес, в деревни стараемся не заходить, людям на глаза не попадаться. Если что - будем убивать круглоглазых, чтобы те не навели на нас погоню. Доходим до побережья, нанимаем там корабль или лодку, и отплываем в Эрланд. В Эрланде проведем ритуал, и найдем человека, которого приказал доставить император Мушаши, да длятся вечно его дни.
Чернозубые переглянулись.
- Это понятно, командир. Но нас трое. И идти мы будем долго, - Джиро явно хотел что-то предложить, и Рэн кивнул ему.
- Хочешь увести лошадей?
- Нет, командир. Мы с ними не умеем, провозимся дольше, да и лес этот... сам видишь, не то, что наши. Тут и звери дикие, и ногу сломать легко, а нам приказ Императора выполнить надо.
- Нам бы вернуться к побережью, - спокойно добавил Изао. - Там украдем или купим лодку, и пойдем под парусом. Может, еще и быстрее получится, если вдоль побережья, в Эрланд.
Рэн задумался.
Если посмотреть на карту, между Шагреном и Картеном достаточно узкий пролив. Сам Картен вполне можно обойти по морю и через второй пролив попасть во Внутреннее Море. Или Иртышское как оно еще иногда называется, по реке Ирте, которая в него впадает. Река там такая, что море, говорят, у берега пресное, соленым оно становится ближе к проливу.
- Можно попробовать, - согласился он.
Действительно, проще было бы пройти Картен насквозь, как ударом клинка проколоть жирное брюхо этой неоправданно сытой страны. Но... когда десять человек, это одно. Когда всего трое...
Рэн и себе не признался бы, но в лесу ему было откровенно неуютно. Не привык он к такому.
Давили деревья, зловеще шипел ветер, угрожающе раскачивали свои ветки кусты, а уж что говорить про остальное?
В начале лета в лесу голодно, там надо уметь выживать, надо уметь равно и охотиться, и находить что-то съедобное. Так-то чернозубые умели многое, но - в Шагрене! В полугорной местности, на побережье моря, а вот в лесу... не было у них леса! Не было!
В лесу весной не поймать рыбу, не убить зверя - что там того зверя-то? Не пропитаешься втроем, это ж не бабочки, которые цветочки кушают, это трое здоровых мужиков. А если они едва будут ноги от голода таскать, то и не дойдут никуда.
Опять же, это - лес.
Вот по каменистой осыпи чернозубые прошли бы спокойно, а по лесу надо уметь ходить. Не то подвернешь ногу - и прощайся с жизнью.
Приказ Императора не будет выполнен.
С другой стороны, если сделать небольшой крюк... на побережье обязательно будут деревни. А с лодкой шагренцам привычно, рыбу они отлично ловить умеют, и съесть ее можно сырой.
Стоит попробовать?
Рэн никогда и никому не признался бы в своем осознании, но здесь и сейчас он понял совершенную ими ошибку. Обоих, и императора Мушаши, и его старшего брата, просто-напросто подвело мировоззрение Шагрена.
Ну что это такое - остров?
Пусть большой, но населенный всего одним народом, и не так уж много на нем шагренцев, то голод, то ураган, то еще что, и люди гибнут... это картенцам хорошо, они на материке живут, а шагренцам плохо! Да не о том речь сейчас!
Император просто не представлял себе, насколько огромен и велик окружающий мир. И каким он может быть - тоже не представлял.
На острове десять чернозубых - сила! Элита, шпионы, диверсанты, способные подавить любой мятеж... да и не было уж давно на острове мятежей.
А в Картене?
Они просто теряются здесь, растворяются, как ложка соли в море, их просто задавят числом. Да и умением тоже...
Проклятый лес!
Проклятые собаки!!!
Но кто ж мог знать? В Шагрене собаки совсем другие, бойцовские... нет там охотничьих собак, потому что охотиться не на кого. А здесь - есть. И шагренцам это не понравилось.
Может, и правда лучше к морю? Это хоть знакомое... и так десяти дней путешествия не прошло, а уже их три человека осталось.
Это не отступление, это просто военная хитрость. Так что Рэн принял решение - идти к морю. И усилием воли задавил крамольную мысль. А ведь окажись здесь император, понял бы, что их десяток это капля в море! Тут... да сколько ни пошли - все мало. Или посылать человек сорок - пятьдесят, но поодиночке, или большой отряд, войско, на корабле и прямо в Эрланд...
И так плохо, и этак, и как сейчас - никуда не годится.
Что делать?
Идти вперед и до конца выполнять свой долг. Иначе Рэн поступить просто не мог. А уж что получится... нет бесчестья в смерти при исполнении задания. Значит, так угодно Многоликому, забрать твою жизнь. Бесчестье - это отступить, предать, не выполнить волю Императора, и оно падает на весь род негодяя, преступившего оказанное ему доверие.
Этого Рэн допустить никак не мог!
Вперед и только вперед!

***
Мария сидела рядом с дочерью.
Сидела, держала ее осторожно за руку, рядом остывал кувшин с морсом. Мария сама объясняла, как его готовить, вроде повара прониклись, даже собирались подавать новинку на стол - да и пусть их! Сейчас женщину волновало только здоровье дочери.
За случившееся с Иоанном она себя не грызла, вот еще не хватало. Было? И что дальше, совестью угрызаться от ушей до тапочек? А с чего бы, позвольте спросить? Это ее законный муж, ладно-ладно, этого тела законный, но вот уж двадцать лет. То есть это была реакция и тела - все нормально, рефлекс работает, и разума. Каждой женщине в какой-то момент нужно утешение. И падает она в объятия первого встречного, как спелая слива. Вот момент такой! Звезды сошлись и звезданули промеж ушей! Иногда так и что-то хорошее получается, если мужчина оказывается не просто буквой 'М' в анкете и туалете, и семьи так складываются крепкие. Женщина в них помнит, кто протянул ей руку помощи, а мужчина чувствует себя рыцарем и защитником, а это хорошо.
А иногда и просто бывает хороший секс. Он и был хорошим, и напряжение Мария сняла, и чего теперь заморачиваться? Если будут последствия, тогда и думать будем, а пока ей надо сосредоточиться на другом. На дочери.
Да-да, вот такое качество характера, которое Мария отлично за собой знала.
Делает она баланс?
Все остальное побоку. И ноющая спина, и три часа утра, и порванные колготки, и воронье гнездо на голове, и ссора за стеной у соседей. Есть цель - нет препятствий.
Выживает она? Вот, сейчас она и выживает, и все остальное идет вторым планом. Некогда ей сопли по мордашке размазывать и страдать. Надо выжить и устроиться в тепле и безопасности. А потом уж и пореветь можно, и пострадать... если к тому времени захочется. А не захочется, так и страдать не будем, что тут - желающих мало? Найдем тех, кто пострадает вместо нас, вот, тут целый муж бегает и его рыжая... жучка! Тоже целая... пока.
- Мама!
Анна открыла глаза.
Мария тут же наклонилась к дочери, взяла за руку.
- Как ты, маленькая? Как самочувствие?
Анна подумала пару минут. Мария наблюдала за ее личиком, эмоции на нем пробегали волнами.
Вот улыбка - она у себя, в кровати, мама рядом, все хорошо.
Вот тревога - вспомнила вчерашнее.
- Мамочка, где она?
- Эрра Ирена?
- Д-да...
- Что ты помнишь из вчерашнего?
Анна подумала немного.
- Не знаю. Помню, как эрра ко мне шла с ножом. А потом все...
- Как она умерла - не помнишь?
Анна нахмурила лоб.
- Ее убили?
Мария кивнула и улыбнулась.
Кажется, повезло. Ее ребенок ничего не помнит про змею. Но, на всякий случай...
- Ее хватил удар. Наверное, она переволновалась, вот и получилось так.
- Она... хотела меня убить? За что?
Как ответить на такой вопрос ребенку? Местные дети умнее тех, из двадцатого века и двадцать первого, они знают, что такое смерть, они живут рядом с ней, для них это неотъемлемая часть жизни. Но всегда обоснованная.
Болезнь, роды, война, разбойники...
Но всегда, всегда есть причина. А когда просто так... почему?
Мария обняла девочку и притянула к себе. Пусть чувствует, что не одна, что рядом с ней близкий и родной человек, что ее любят. Так проще...
- У нее сына убили, ты знаешь.
- Да. Он был... противный.
Мария непроизвольно кивнула. Чего уж там, чистая правда. Именно противный и гадкий, ей даже себя ломать не требуется, чтобы это признать.
Смерть списывает все долги?
А вы у кредиторов спрашивали или только церковью озаботились? Вот ничего она не списывает, разве что мы радуемся, что эта сволочь сдохла, а со временем и прощаем, не ходить же, на могилу плевать. Это-то и вовсе фу.
Но сволочь уходит, а дела ее остаются. И долги тоже.
Ничего из сделанного не проходит после нашей смерти, проходим только мы.
- Ты знаешь, твой папа изменил мне, когда я ждала нашего первого ребенка, - Мария рассказывала чуточку отстраненно, все же это не с ней происходило. Но правду-то ребенок знать должен... ее вся страна знает. Марии и спрашивать не потребовалось, вздохнуть не успела - эрра Розабелла ей всю подноготную вывалила. Вот уж кладезь светских сплетен! - С Иреной, тогда и появился Инес. Я очень обиделась, мне было очень больно.
- Но папу ты простила.
- Зря, наверное. Я тогда считала, что во всем Ирена виновата, что не твой отец ее соблазнил, а она его. Вот такая злая-нехорошая, затащила верного мужа в постель... дура я была, вот и потребовала в подарок, чтобы он убрал ее от двора. И с сыном общался поменьше. Не понимала, что если человек изменяет, то в этом не мимо проходящие бабы виноваты, а он сам. Верному мужу хоть кого запускай, он не дрогнет, а вот Иоанну... он мне впервые изменил именно с Иреной.
- Это... неправильно?
Мария пожала плечами.
- Котенок, а что в этом правильного? Спать с чужим мужем? Изменять своему мужу? Рожать детей от чужого мужчины? Когда человек ведет себя, как скотина, с ним и поступают соответственно. Ты же понимаешь, дрогни я тогда, отступи хоть на ноготь, и эрра Ирена оказалась бы при дворе. А здесь вы, мои дети... я за вас боялась.
Может, ТА Мария и не боялась. Но ЭТОЙ Марии была выгодна сейчас именно такая позиция. Мать защищала свой выводок тогда, и сейчас - тоже. Анна поняла.
- Если она сейчас... она от ненависти?
- Да, Анечка. Она и тогда могла бы стать опасной, захотела бы расчистить своему сыну дорожку к трону, и все. Я же не могла быть с вами целыми днями, проще было убрать угрозу, вот и сделала, может, не лучшим образом, но как смогла. И сейчас понимаю, что была права. Думаешь, она просто так кинулась убивать? Нет, в ней это было, просто наружу выплеснулось. У нее ничего не осталось, ни сына, ни надежд на власть, и она озверела. Она была, как бешеная крыса, которая кидается на всех. Лишь бы вцепиться, лишь бы порвать... да, тебя. Потому что ты беззащитна. Но боль она хотела причинить мне. В ее понимании, если бы я не настояла на ее удалении, сегодня она могла бы стоять выше меня. А Инес стал бы наследником престола.
- Кхм, - Мария обернулась на кашель, и улыбнулась.
- Эрр Алесио, рада вас видеть.
Рада ли?
Давно ли он тут стоит? Много успел услышать? Какие выводы сделал? Хотя ничего такого Мария и не говорила... надо с придворными дамами провести беседу. Пускают тут всех подряд без сообщения... или просто куда-то вышли? Тех дам-то три штуки!
Вот и шляются все, кому не лень, то Иоанн, то казначей... если бы Мария знала, что еще и канцлер заходил, который потихоньку забрал королевские вещи, вообще бы озверела.
Проходной двор!
Гадюшник!!!
- Ваше величество, - казначей подошел, поцеловал женщине руку, и легким движением руки достал из-за спины... куклу!
Мария ахнула от восторга.
Кукла-марионетка изображала женщину в пышном платье, ее руки и ноги свободно двигались, Мария пощупала ее - дерево. Дерево, шарниры, платье пошито на заказ, парик на голове куклы из натуральных волос... Анна вцепилась в игрушку с таким восторгом, что Марии стало стыдно. Ладно, она шить не умеет, не повезло. Вот с огородом - пожалуйста, а шитье только в рамках намертво пришитых пуговиц. Но могла бы попросить кого, чтобы ей сшили пару плюшевых игрушек. Мишки-зайки, для ребенка лучше не придумаешь!
Обязательно она так сделает.
А пока поблагодарить казначея. Ведь постарался же, от всей души! И видно по нему, не в надежде на какую-то любовь или ласку от королевы, какая уж тут от нее выгода, скорее, проблем огребешь, а просто так, чтобы ребенка порадовать.
- Эрр Алесио, это же так дорого!
Это и в двадцать первом веке было бы дорого, а тут и вообще запредельно.
Куклы тут есть, но дарят их, как правило, взрослым. Ими не играют, их бережно хранят, и часто эти куклы изображают кого-то важного. К примеру, короля или королеву. Или какую-нибудь местную законодательницу мод.
Анна крепче прижала к себе куклу. Мария улыбнулась, понимая, что отобрать игрушку у ребенка не получится. Да и не надо, эрр Ихорас явно от всей души дарил.
Здесь детям кукол почти никогда не дарят, да и не играют дети особенно. Рано взрослеют, рано женятся, рано умирают... у них вообще нет детства. Есть помощь взрослым.
Попади сюда модные психологи, им бы уже ни один психиатр не помог. Разве что декапитацию выписал?
- Ваше величество, бедных казначеев не бывает.
- А бедные короли?
- Бедные, несчастные, или просто своего счастья не понимающие - серьезно ответил эрр Алесио. Эти - бывают.
Мария спорить не стала.
- Эрр Алесио, что говорят при дворе?
- Про эрру Ирену? Что вы ее пожалели, а вам отплатили черной неблагодарностью.
Мария хмыкнула.
Перевод она примерно представляла, с дипломатического на общегадючий.
Небось, звучит так: королева дура, хотела короля уязвить, приблизила старую любовь ко двору, и чуть сама не погибла. Поделом ей, дуре! Кому? Да обеим... и королю немножко! Ишь ты, развел гаремы на ровном месте!
А то и что похлеще придумали, Мария точно знала, народная фантазия безгранична.
- Зря жалела. Надо было выкинуть из дворца, вместе с ее чадушком, как и в прошлый раз.
- Его величество распорядился, ее похоронят рядом с сыном.
Мария кивнула.
Пожалуй, единственный человек, которого любила Ирена - это Илес. Так будет справедливо, пусть покоятся вместе - и с миром. Пусть их... зла они причинить не успели, так что и ей сердиться не на что. Вот если бы успели - другой вопрос, а сейчас... отпустить и забыть, Мария ее убила, так что - можно проявить милосердие. Пусть покоится с миром - и поглубже!
- Если позволите, ваше величество, я провожу вас на ужин.
Мария нахмурилась.
- Я хотела поужинать рядом с дочерью. Или Иоанн уже распорядился?
- Его величество изъявил желание видеть вас за ужином.
Мария представила себя в качестве главного блюда, только вместо своей головы вообразила свиную с яблочком, и ее замутило. Чем, ЧЕМ она думала, когда... ей этот Иоанн даже не нравится! Вообще! Никак! Ни внешне, ни внутренне, но вот поди ж ты! Случилось!
Хотя ответ она тоже знала. Был ей памятен случай из девяностых... подруга совершенно случайно оказалась в центре перестрелки, она чудом уцелела... повезло. Неудачно шла, а там вполне себе удачно стреляли две банды. Так подруга рассказывала, что в тот вечер у нее все и случилось с милиционером, который ее допрашивал. Допросил, предложил домой подвезти, результат - трое детей. Потом Маша почитала, оказалось, что так гормоны срабатывают. Когда адреналин из ушей хлещет, надо его куда-то сбросить, вот, туда - в самый раз.
Только вот дети от этого и появляются, у подруги так первенец и родился, через девять месяцев.
Мария непроизвольно сглотнула.
Нет-нет, правильные и умные слова она себе уже сказала. И про то, что у этого тела возраст, и про отсутствие беременностей от мужа вот уже десять лет, и вообще, день неподходящий... а только нервы все равно вибрируют. И намекают, что сперматозоиды - неграмотные. Они таких тонких материй не разумеют, а плавать умеют. Куда не надо бы.
- Л-ладно. Я благодарю вас, эрр Алесио.
Алесио Ихорас улыбнулся.
- Ваше величество, сопровождать такую женщину как вы - честь для меня.
Мария сглотнула еще раз. Ее подташнивало на нервной почве. И было большое подозрение, что сегодня она реально опасна для людей.
Удрать бы, выбраться куда подальше, сбросить напряжение... ночью она так и сделает! Перекинется гюрзой и удерет подальше! И горе вставшему на ее пути!
Но до ночи еще дотерпеть надо!

***
Эрр Феликс прикусил губу. Недостойное хихиканье все равно прорвалось через стиснутые зубы, и мужчина не удержался.
- С голым задом?
- Да!
- И с криками?!
- Да! - собеседница, одна из симпатичных дворцовых служаночек, млела и таяла. И рассказывала, рассказывала, рассказывала - не заткнешь!
Да эрр Феликс ее затыкать и не собирался.
Прибыв в Эрланд, он осмотрелся, а потом попросту устроился во дворец. Да-да, его не возьмут в слуги или в стражу, но ведь в любом дворце есть места, на которые и охотников-то немного!
К примеру, подручный садовника.
Копать - таскать - поливать - обрезать - удобрять... да любой огородник и садовод столько работ перечислит, аккурат на книгу и выйдет! Отец Роман чуточку поспособствовал, вот Феликса и приняли на должность, а уж работал он сам, честно, не чинясь и не бегая от тяжелого труда. Так что главный садовник, хоть и смотрел с подозрением, но потихоньку оттаивал.
А что заодно, за время работы, Феликс еще и глазки служаночкам построить успевал, и поболтать с кем... ну так что же?
Если без скандалов и без шума, то оно и можно. Полезно даже. Главное не заигрываться, чтобы ни ревности, ни драк, ни скандалов, а чуть-чуть можно.
Так что Феликс мог спокойно передвигаться по дворцу... в рамках своей должности, а то и чуть свободнее, мог узнавать много чего интересного, да и за королевой приглядывал.
К сожалению, не успел он за эррой Иреной, как раз был в другом конце сада, но развязку увидеть успел. Мертвую Ирену, королеву в истерике...
А вот теперь что будет?
Король с королевой оказались в одной постели. И королева выгнала короля.
Он ее обидел?
Принудил?
Предположений было много, а уж что там произошло - кто знает? Но просто так женщина не будет скандалить, верно? Может, король ее вообще разочаровал, как мужчина? Бывает же такое, что не могу - и все тут? А вдруг? Не смог король, ну так на то самое место корону не нацепишь и твердости от скипетра там не прибавится.
Феликс приобнял служанку и чмокнул в щеку. Та раскраснелась.
А что?
Приятно ж, когда к тебе вот так, с душой, с теплом, когда слушают, когда смотрят уважительно... и не надо о Феликсе думать плохо! Не спал он с ней, не спал! Служанок во дворце столько, что никакой мужской силы не хватит! Даже если карандаш туда привяжешь!
Так ведь и не надо этого! И служанкам-то частенько не надо!
А вот тяжесть какую поднести или передвинуть, не дожидаясь просьбы, под локоток даму поддержать, ручку поцеловать, как благородной, комплимент сказать, помочь то здесь, то там... думаете - мало? Э, нет!
Женщины нутром чувствуют, когда мужчине ничего от них не требуется, когда им помогают просто так... вот потому, что могут помочь. И благодарны за такое отношение.
Вот Феликс и собирал сплетни и слухи. Слуги много чего знают, только спрашивай и сопоставляй, только не стесняйся.
Итак, король с королевой сначала помирились, и у них, кажется, все-все было, а потом сильно поссорились. Кажется, королева плакала...
Феликс нахмурился.
Королева ему нравилась. И... ей действительно тяжело пришлось. Скорее всего, она переволновалась за дочь, и король воспользовался этим... подло!
Это непорядочно с его стороны!
Бедная Мария!

***
Страшный удар сотряс Шагрен.
Полетел на пол с трона император, крепко приложился локтем о мраморный пол, взвыл от боли. Куда и величие делось?
Телохранители подхватили, потащили прочь из зала, с ужасом ожидая повторения удара... дождались ровно через пять секунд, еще более мощный и сильный.
И третий.
Мушаши едва успевал перебирать ногами, кто-то из телохранителей грязно ругался, еще один читал молитву Многоликому... уж что там помогло - неизвестно. Но императора-таки вытащили из дворца, и он своими глазами наблюдал, как от очередного, кажется, уже шестого или седьмого удара, по куполу его дворца бежит трещина, как рушится статуя с угла здания, как проваливается кусок кровли внутрь, в покои...
Еще один сильный удар - император упал на колени, не в силах удержаться, да и не он один.
И еще один.
И - стихло.
Император даже не сразу поверил, что все закончилось.
- Мой император!
Главнокомандующий Ишуро пробился к императору, кое-как распихал людей, упал на колени.
- Мой император! Ты жив!
- Многоликий хранит меня, - Мушаши не чувствовал уверенности, с которой говорил, но он - император. Он обязан быть уверенным, иначе в нем могут засомневаться подданные. А этого допускать нельзя. Император всеведущ и всемогущ по определению! - Есть пострадавшие?
- Я сейчас распоряжусь, мой император. Я прикажу проверить всех!
- И расчистить завалы во дворце, посмотреть, если кто-то не вышел, есть ли там пострадавшие, - сообразил Мушаши.
- Повинуюсь, мой император!
Ишуро Тори поклонился - и принялся отдавать приказы.
Мушаши смотрел на свой дом.
Он никогда и никому не признается, никогда не произнесет этого вслух... тебе страшно, император?
Да, тебе страшно.
И самое противное, это НЕ ТОТ страх. Мушаши очень хотелось жить. Хотелось быть императором, хотелось править долго и счастливо, хотелось...
Он не боялся за свою страну - чего за нее бояться, Шагрен вечен, как небеса. Он не боялся за людей, населяющих остров - что ему до того быдла? Если есть Император - будет и Шагрен! Ему и на пострадавших наплевать было, разве что кто-то полезный окажется под завалом, тогда придется искать ему замену. Его не пугало, что он может подвести людей, которые ему доверяют, смотрят на него, как на сына Многоликого, что он может не справиться. Это тоже все глупости. Это же ОН!
По праву рождения император!
А вот чего боялся Мушаши...
Липкий разъедающий страх был страхом смерти. Смерти внезапной и неожиданной, подлой и безымянной, не от старости или честного клинка, даже не от болезни - с той можно бороться и победить! Мушаши впервые ощущал его, и императору было жутко до мокрых штанов. Благо, под роскошным хаори видно ничего не было.
Император понял, что он такой же, как и все люди. И ему это очень не понравилось.

***
Ужин почему-то не удался.
Мария улыбалась милейшим образом - по очереди переводила взгляд на короля, Диану и каждого из Эрсонов, и представляла, как тычет в них вилкой.
Куда? Ах, какая разница? После сотого удара это совершенно неважно!
Не злыдня она, не злыдня! Но - достали! Вот чего они так смотрят? На ней что - ромашки выросли?
Иоанн тоже хорош! Нет бы на Дианочкины сиськи смотреть, а он на нее глазами так и косит, так и оглядывается! И слуги вокруг в три раза шустрее бегают!
Понятно, какая-то зараза уже рассказала, что король и королева снова вместе... не дождетесь!
Мария оскалилась в сторону канцлера так, что Димас Бустон поперхнулся устрицей.
- Эрр, готовы ли документы для развода?
Иоанн уронил кубок. Канцлер нервно дернулся, глянул влево, вправо...
- Ваше величество, я работаю!
- Работайте, - мурлыкнула Мария, как никогда в тот момент напоминая очень злую пантеру. Только что глаза не зеленые, и вместо когтей - ноготочки с аккуратным маникюром. Лично сделала, не ходить же, как здесь, с обгрызенными? - Раньше сядешь, раньше выйдешь, эрр Бустон.
Шуточку никто не понял, но Марии стало легче. Тем более, что к ней подскочил Колючка.
- Ваше величество, а если сесть в куст ежовника? Тогда как? Быстрее выйдешь - или медленнее?
Мария фыркнула. Крыжовник, который здесь называли почему-то ежовником, вполне оправдывал свое название. Вкусный, но колючки такие, что хоть дикобразу одалживай!
- Быстрее. Но не весь.
Колючка задумчиво кивнул.
- Но ведь иногда надо и в ежовник влезть, и не покарябаться?
- На этот случай рекомендую рыцарские доспехи, - посоветовала королева.
- А рыцарское достоинство, ваше величество?
- Вот, чтобы его не покарябать, они и нужны.
Обычно придворные ценили королевские шутки, но сегодня никому смеяться не хотелось. Иоанн сжал вилку так, что согнул несчастный столовый прибор.
- Ваше величество, это неуместно!
Мария подняла брови.
- Ежовник, ваше величество?
По странному совпадению, пирог перед ней был как раз с этой вкусной ягодой.
- Ваши шуточки, ваше величество, - почти проскрежетал Иоанн.
- Хорошо, ваше величество, - Мария поняла, что поесть ей не дадут, и медленно положила вилку. - Как скажете, ваше величество.
По лицу королевы медленно покатились слезы. Большие, крупные, размером чуть не с горошину, они скатывались прямо на пирог.
- Так лучше, ваше величество?
Ответа Мария не дождалась. Развернулась и вышла, Иоанн счел за лучшее ее не останавливать.
- А я слышал, что у женщин в положении часто настроение меняется, - задумчиво сказал шут.
И едва успел увернуться от прилетевшего ему в голову кубка. Слова Иоанн решил не тратить.
Диана взвыла - и кинулась вон из зала. Чуть дверь не снесла...
- Может, тоже в положении? - задумчиво прокомментировал кто-то.
Придворному повезло - Иоанн его не вычислил. А то бы точно прибил.
А так его величество просто встал из-за стола, да так удачно, что перевернул его. Зазвенели, покатились по полу, драгоценные приборы. Иоанн чуть не строевым шагом покинул трапезную.

***
Если бы адмирал Рикардо Марен выбирал более неподходящий момент для визита во дворец, он бы его и тогда не выбрал!
Куда уж хуже-то? Так Иоанну казалось, а когда что-то казалось королю, придворные боялись и прятались. Целее будут! Только вот и выбора у Рикардо не было.
Деньги нужны!
Деньги, много, на дело. Справедливости ради, порядок на флоте у адмирала был, сам он не воровал и другим красть не давал, просто-напросто раз в три года проводя среди казначеев ревизию с конфискацией. В этом ему очень хорошо помогал эрр Ихорас. От строгого взгляда казначея не укрывались никакие растраты! Даже самые мизерные!
Рикардо понимал, что люди воруют, и допускал, что где-то это можно делать. К примеру, при дворе. Кто там разберет, сколько перепелок в паштете лежит? Или сколько муки попало в пирог хорошей, а сколько чуть похуже? Кому с того плохо станет?
Придворным?
Так и пусть сидят на горшках, авось меньше языками болтать будут!
А на флоте и в армии воровать нельзя. Эрланд - страна прибрежная, если чего-то не хватит... к примеру, пираты! Вы знаете, сколько денег и сил стоила Рикардо система сигнальных маяков вдоль побережья? Это ж построить надо! Оснастить! Пока медные зеркала, то есть вогнутые полированные пластины, пока чаши с огнем, пока то да се...
Рикардо чуть не поседел тогда, мотаясь по всему побережью! И то! Мало построить! Маяк еще надо содержать, персонал нанимать, зарплату ему платить, всякое-разное покупать... ладно, персонал нашелся быстро. Мало ли калек, которые руки-ноги потеряли на королевской службе? А тут их по три человека на маяк надо, у каждого смена... нашлись! Но деньги?
Иоанн тогда адмирала послушал, своей волей обязан эрров, на землях которых расположены маяки, платить работникам и все закупать! Так ведь не все выполняют! И что самое противное, те, кто победнее-то, те понимают, что это их безопасность. Вот случится шторм, или пираты, или еще чего, тут маяки и сигналы по цепочке передадут, тут флот и придет на помощь! А кто побогаче, тех хоть ты мордой об маяк лупи! Ладно еще, просто нос дерут да фыркают, на таких Рикардо быстро управу находил, а ежели наоборот? Скучающие идиоты? Или вообще... кто-то и дочек своих подсунуть норовит! Тьфу, паразиты!
Да если б Рикардо женился на всех, кого предлагают, Шагрен бы можно было его женами заселить! Перебьются!
Не был Рикардо ханжой, и женщин не сторонился, просто насмотрелся на всякое. Вот, Марк Стоун! Отличный капитан, а рога такие, что можно вместо флагштока использовать, поди, не один флаг поместится! У Рикардо тоже так будет? Чтобы потом гадать, его там дети или чужие?
Вот, Руди Варкен! В море выйдет - лучше и не придумаешь, а домой хоть не возвращайся. Жена не изменяет, зато пилит день и ночь! Внимания ты ей мало уделяешь! А ЧТО ты хотела, дорогая супруга? Ежели за моряка замуж выходила? Рикардо больше времени на корабле проводил, чем на суше, на суше если месяц - уже много, а так в море и в море!
Полюбовался, сколько бед бывает из-за дур, да и рукой махнул. Бордель Ирты навещал, и того достанет! Там бабы неглупые, сговорчивые, и главное, жениться на них не надо!
Но бабы отдельно, а дела отдельно. Впрочем, Рикардо отлично знал, что двор - не его стихия. Вот в море он отлично плавает, а в интригах... тут его потопят, не успеет он глазом моргнуть! Так что...
Первым делом отправился Рикардо к старому приятелю.
- Эрр Бустон дома?
Да-да, приятелями они давно уж были, с тех пор, как Марк Стоун ушел на флот, а Рикардо за ним приглядывал, хоть и был-то года на три только старше. Только Рикардо с детства в море, даже родился на корабле. Сдружились постепенно, так что первым делом Рикардо отправился в дом Бустона. Привез с собой корзину деликатесов, дорогое вино...
Только вот Димас был печален.
- Рик, не скажу, что ты не вовремя. Я тебя всегда видеть рад.
- А король?
- А король...
Рикардо понял, что дела не так уж хороши, как надо бы, и разлил по кубкам вино. Потом еще раз, и еще, у него-то закалка была морская, он к рому привык, а тот покрепче. А вот Димас расслабился достаточно быстро, и полились откровения.
Рикардо внимательно слушал.
Королева, такая-сякая и разэтакая, король на разводе настаивает, Эрсоны подсиживают... главным лейтмотивом плача была именно королева.
Вот что ей не жилось нормально?
ЧТО?!
Было же все хорошо, и Диана эта, перебесился бы король, да и поди, успокоился, а сейчас словно масла в огонь каждый день льют, ведрами плещут! Скоро головы полетят, а его, может, и первая. А ему жить хочется. И сына жалко...
Рикардо молча слушал.
А что тут скажешь? Он, конечно, при дворе появится, ну, хоть знать будет, куда не соваться. А к королю идти придется, просить. Куда ж от бюджета денешься?
Верфи задаром не работают, и лес никто за слово доброе не отдаст, и пенька нужна для канатов...
Самому, что ли, напиться, от предчувствия проблем? Да толку-то, еще и голова болеть будет!

***
- Что скажете, друг мой?
Отец Роман и Феликс знали друг друга еще по Картену, вот и беседовали, считай, как друзья.
И то!
Одно дело делают, оба в чужой стране, обоим тяжко, и его величество подвести не хочется. Может, в другое время и не общались бы они так мирно, свои-то интересы у каждого есть, а вот сейчас пришлось. Феликс, как приехал, принялся собирать слухи, сплетни... с его внешностью - запросто! На мужчин он не сильно рассчитывал, а вот женщины ради его зеленых глаз на все готовы были. Здесь словечко, там улыбка, вот и набирается ворох сведений. А уж выводы из них сделать - это и со священником можно. Чай, он тоже много чего на исповеди слышит.
Тайна?
Так ведь он не рассказанное излагает, а свои мысли и выводы! Это совсем другое!
Феликс отпил глоток лимонада. Ему это кисловатое питье неожиданно понравилось, да и живот после него не болел никогда.
- Иоанн жалеет о супруге. Он не знает, разводиться ему или нет, а вот ее величество настроена решительно. Она ему Диану не простит.
- Да простит меня Предотец, но королева права, - вздохнул святой отец. - Предавший один раз, это как медведь-людоед. Он уже почуял вкус предательства, он не остановится. Никогда.
- Тот, кто хотел отравить короля, оказал бы большую услугу Картену, - задумчиво сказал Феликс.
Роман качнул головой.
- Нет. Тогда это было бы плохой услугой. Но мы можем поговорить с королевой, друг мой. Король провел с ней ночь, и если она сможет родить сына... регентство от законной матери, это ведь не так сложно, это признают...
- Безусловно. Что ж, сейчас можно попробовать, но сначала вам надо поговорить с королевой, а мне кое-что подготовить.
Феликс думал.
- Согласится ли королева?
Роман посмотрел с удивлением.
- Почему нет?
Феликс пожал плечами.
- Я видел ее величество. И мне кажется, что она не тянется к власти. Ее это не интересует.
Отец Роман чуточку растерялся.
- Н-но...
- Я понимаю, о чем ты думаешь. Королеве и не придется править, она будет просто сидеть на троне и делать то, что ей прикажет. Только вот... я здесь во дворце, я не раз наблюдал за ней. Это не кукла-марионетка, она не станет делать то, что ей приказывают.
- Его величество Саймон будет заботиться о сестре.
Феликс покачал головой.
- Не знаю. Я поговорю с ее величеством, но какое решение она примет, я не знаю.
Он бы точно не отдал свою жизнь, своих детей в чужие руки, будь это даже братские руки. Не согласился бы на роль куклы на троне.
И королева на это не пойдет.
Но... с ней надо поговорить. А потом отписать его величеству Саймону. Пусть уже он сестру уговаривает.

***
- Отменить заказ? Это можно, аванс не возвращается.
Эрр Виталис кивнул.
Пусть не возвращается, пусть так...
- Я согласен. И вот еще немного сверху, за... разочарование.
Убийца улыбнулся краешками губ.
Что ж, если так...
Иногда ведь бывает, то было выгодно убить, теперь выгодно оставить, он и не с таким сталкивался. Он бы заказ исполнил, уже и подходы приглядывать начал, но если заказчик решил пока все переиграть...
- Если вы еще раз передумаете, эрр, ЭТУ цель я исполню без аванса.
Виталис кивнул.
- Без претензий?
- Да, эрр. Всегда к вашим услугам.
Убийца сгреб со стола кошелек, и удалился, что-то весело насвистывая.
Эрр Виталис поглядел ему вслед.
Вот... как хотите, а не надо сейчас лишних движений! Он хвостом чуял, что-то при дворе такое... неладное заворачивается. И убийства эти... нет!
Нельзя!
Нельзя сейчас привлекать к себе внимание, нельзя шевелиться... когда змея ползет мимо - замри! И она тебя просто не увидит.*
*- днем. Ночью увидит, потому как тепловидение у них есть. Прим. авт.
Лучше пока отменить заказ и посмотреть, что будет дальше.
И эрр Эрсон залпом допил содержимое кубка.

***
- Что в ней такого?!
Диана металась по покоям, Эсси наблюдала за ней с опаской. В таком состоянии кузина была опасна, могла и оплеуху дать, и запустить чем, а Эсси с ней ссориться нельзя.
Эрр Виталис не одобрит.
- В ком, Диана?
- В королеве! Вот чем она его держит?! Ведь старуха же! Страшная вся, черная, как головешка, тощая, да как с такой в кровать-то ложиться можно?! Тьфу, гадость!
Эсси послушно закивала.
- То ли дело ты, кузиночка. Вся беленькая, пышная...
- Вот! - рявкнула Диана. - А Иоанн смотрит на эту дрянь... он и разводиться может передумать!
- Что ж он - сумасшедший? Ему наследник нужен, а кого можно найти, красивее тебя?
- Никого! Но он смотрит на эту гадину!!!
Эсси подумала пару минут.
- Мне говорили про одну колдунью... может, сходим?
- Колдунью? - поежилась Диана.
- Она гадает на картах, предсказывает судьбу, делает зелья... разные. Хочешь?
Эсси действительно кое-что покупала у колдуньи.
Для Дианы - снадобья, которые успокаивали страсть. Их, конечно, не хватало надолго, уж очень темпераментна была кузина, но хоть как-то... эрр Виталис никогда не разрешил бы ничего такого подливать Диане. Вдруг это как-то повредит ей... не даст зачать или родить? Говорят же, что чем более страстная женщина, тем легче она рожает! А Эсси все же девушек не любила.
Могла, и с мужчиной, и с женщиной, но любила она только мужчин. А Диане надо! И постоянно!
Чего терпеть, если можно решить проблему вот так?
Она и своему жениху подливала кое-какие снадобья. Нет, не приворотное зелье, а то, которое разжигает страсть. Девушкой Эсси уже не была, а коли так... пусть ее жених знает, что ни с кем ему так хорошо не будет, как с Эсмеральдой.
Не красавица она, не так, как Диана, зато ума у нее всяко больше.
Вот и сейчас - пусть Диана про колдунью думает, а не бесится понапрасну. Переключить ее внимание туда, авось, пользы больше будет.
И верно - сидит, задумалась...
- А приворотное зелье она делать умеет?
- Сама спроси, я такое у нее не покупала.
- А что покупала?
- Для кожи, чтобы белее была, для волос...
- Не слишком-то оно тебе помогло, - противно захихикала Диана.
Эсси стиснула зубы.
А вот влепить бы тебе затрещину, да так, чтобы звон по всему дворцу пошел. Зар-раза! Ну, есть, есть у Эсмеральды веснушки, так не всем же быть сногсшибательными красотками? Кому-то и такой, как Эсси придется... и что?! И волосы ей хотелось бы попышнее... только вот скажи Диане о настоящих покупках, и она такое себе захочет. А ума-то и нет, меры она не знает, или кого отравит, или сама отравится. Пусть лучше понасмешничает немного!
И все равно - дрянь, Дианка!
- Мне хватило. Так пойдешь?
- Подумаю, - Диана передернула плечами, словно ей вдруг холодно стало. - Подумаю...
Она еще и думать умеет? Интересно, которым местом?
Но вслух Эсмеральда ничего не сказала.
Предмать, скорее бы эта дурища замуж за короля вышла, сил никаких уже нет ее терпеть!
Знай Эсмеральда о планах эрра Виталиса на свою скромную особу, она бы и вовсе взвыла. Но эрр Виталис считал всех баб дурами, и никого из них в свои планы не посвящал. Хватит и того, что его слушаться будут!
Так что Диана осталась без затрещины, а Эсмеральда удалилась в гардеробную, приводить в порядок платья кузины. Там ее Диана и нашла.
- Сегодня сходим?
Эсси подумала пару минут.
- Сходим.
- Когда?
- Около полуночи идти надо. Так что ложись сейчас спать, я тебя разбужу.
- Хорошо.
Диана кивнула и вышла из гардеробной.
Эсси только вздохнула.
И вот ЭТО в королевы? Предотец, неужели пышный бюст ТАК важен? Ведь дура дурой, незамутненная! Даже и в голову ей не приходит в чем-то сомневаться, проверять, вопросы задавать... Эсси и своему отражению на слово не поверила бы! А эта...
Ей-ей, она бы на месте короля таких Диан только в фаворитки брала. На ней же нельзя жениться, она сама дура, и таких же дураков нарожает! Известно же, пол ребенка определяет отец, а ум - мать. Даже если мужчины в это не верят...
А Диана...
Ей-ей, королю можно будет только посочувствовать. Королева хоть умная, а эта... глупость ходячая, даром, что с фигуркой!
Ничего, пусть к колдунье сходит, денег у нее оставит побольше, старая зараза в другой раз Эсси скидку сделает. Все польза!

***
Эрор Алесио Ихорас сидел в своем кресле, смотрел на огонь в камине. На него можно смотреть бесконечно, вот он и смотрел. И думал о своем, о личном.
О ее величестве.
Ах, это не его женщина, может, и не будет она никогда его? И что же? Думать-то не запретишь! И думать, и чувствовать, давно уже Алесио ничего подобного не ощущал, а вот рядом с ее величеством как-то само собой получилось.
Словно волна какая-то его подхватывала и несла, и хотелось улыбаться, и порадовать эту женщину чем-то хотелось. Так, чтобы пропало выражение тоски из ее глаз.
Раньше такого не было. Алесио знал себя, раньше ему королева была безразлична, а вот потом... случился какой-то момент, и все стронулось в нем. Словно приливной волной обдало, и он очнулся, и обнаружил, что мир бывает чистым и ясным. Совсем как в юности.
Смешно, наверное.
Раньше королева тенью скользила по коридорам, и он почти не обращал на нее внимания.
Раньше он сам жил, словно тень.
Алесио всегда считал себя однолюбом. Луизу он увидел на одном из первых своих балов - и влюбился. Мгновенно, не рассуждая, ни о чем не думая... родители только головой покачали, но что тут поделаешь? Если сын сказал, что только эта женщина. Или... или - никто.
Пусть будет Луиза, она молодА, здорова, детей родит, так что еще надо? Да ничего!
Алесио и женился.
Первые роды, вторые - и болезнь, которая унесла его жену. Так тоже бывает. Родители намекали, что надо бы жениться второй раз, но Алесио просто не хотел, ничего не хотел. Дети есть? Растут, жизни радуются, вот и возитесь с ними на здоровье, а его оставьте в покое! Просто - оставьте!
Топить горе в вине Алесио не привык, оттого и топил его в делах, в работе, возился с бумагами в ущерб себе, забывая про сон и еду, и это было благом. Можно было упасть от усталости прямо в кабинете, лицом, на гору бумаг, можно было там же и открыть глаза, можно вообще сутками не возвращаться домой, в тишину и тлен, в котором тебя никто не ждет. В одиночество и промозглый осенний холод, поселившийся в его доме.
Детей забрали к себе родители, им там было хорошо, Алесио успокоил себя, и окончательно забыл про личную жизнь. И быстро пошел вверх, стал помощником казначея, потом, после его смерти принял казначейство, его величество полностью доверял эрру Ихорасу, зная: тот не соврет. И не украдет... не надо ему это! Просто ни к чему!
Деньги у него и так есть, ему хватает, и детям его тоже хватит, ну и к чему больше? А просто так воровать ему неинтересно.
Ему вообще ничего не интересно.
Словно Алесио оказался в куске льда, и не тает тот лед, и звуки сквозь него не долетают, и видится, словно сквозь пелену, и так легче жить.
Когда тебе не больно, ты ничего не чувствуешь, ни о чем не думаешь, кроме работы... вырос сын? Отлично, куда его устроить? Ах, сам решил, хочет вино делать? Пусть делает, а отец чуточку поможет. Выросла дочь? Собирается замуж?
Мужа дочери Алесио проверил со всех сторон, нашел положительным и брак одобрил. Но дочку подстраховал, теперь ее приданое шло только на содержание дочери и внуков, когда они появятся. Жених не возражал, чай, и сам не беден. Да и тесть помог заключить несколько выгодных договоров на поставки в армию. Чего еще желать?
Дети привыкли жить без родителей, вот и не стремились как-то отогреть своего отца. А Алесио привык к одиночеству. И было ему хорошо.
Впервые все изменилось, когда королева посмотрела ему в глаза.
До монастыря он просто сочувствовал ей, понимая, что женщине нелегко живется. Что король поступает с ней подло.
Ты можешь разлюбить, пусть, это твое право! Но не смей вот так давить, унижать, стирать в порошок - это гадко, мерзко, это не просто предательство - убийство! Эта женщина двадцать лет стояла за твоей спиной, родила тебе детей, была твоей опорой, неужели она не заслуживает уважения?
Жалость... да, жалость, сострадание.
А потом, когда Мария вернулась из монастыря, что-то изменилось в ней. Иоанн больше не издевался над беззащитной женщиной, он пытался, но каждая его насмешка получала резкий ответ, каждый удар натыкался на непробиваемый щит. Казалось, что больше королеву не трогают его измены.
Словно она... она разлюбила.
Любящая женщина беззащитна перед любимым.
А королева словно бы стряхнула с себя эту любовь и выпрямилась. Я тебе не нужна? Твое право, но тогда и ты ни на что не рассчитывай.
Алесио это заинтересовало. Редко так бывает, чтобы любовь ушла, и переродилась не в ненависть, не в отчаяние, а в ироничное равнодушие и легкую насмешку.
Сначала был чисто исследовательский интерес - посмотреть поближе.
Потом - а потом был вальс!
Глаза в глаза, и улыбка, и легкая рука на его плече, и что-то такое, сложно определяемое, волшебство, наверное?
Алесио не смог бы ответить на этот вопрос. Что-то такое, очень важное проснулось в нем. *
*- недаром вальс разрешали танцевать не всем и не всегда. Прим. авт.
Захотелось помочь, поддержать, защитить, а потом еще это покушение, и неожиданная ярость, которая удивила даже самого Алесио.
Покушались на принцессу, но почему он в таком гневе? Что с ним происходит?
А ответ был прост. Мало разрушенной любви и доверия, так еще и последнего ребенка потерять? Алесио просто примерил ситуацию на себя. Сначала посочувствовал, а потом взъярился, да так, что сам бы, своими руками убил Ирену! Стерва!
Туда ей и дорога!
Только вот как сказать королеве о своих чувствах, он не придумал. А потом и сделал самое простое. Подарил куклу принцессе. Любой матери приятно внимание к ее ребенку, любая мать будет за это благодарна. Если она настоящая мать, конечно.
Королева такой и оказалась. И улыбнулась, и вот в тот момент Алесио и понял, что окончательно пропал. Вот такая она ему и понравилась, настоящая, искренняя, рядом с дочерью...
Какой же его величество дурак, какой невероятный дурак! Да разве можно эту куклу Диану даже сравнивать с королевой?
Смешно, нелепо, это как рыбку в аквариуме завести, понятно, она красивая, но ведь это - не то! А королева, она настоящая, живая, искренняя...
Интересно, когда состоится развод, сможет ли он поговорить с ней - иначе? Сейчас Алесио считал бесчестным любой разговор о любви. А вот потом, когда все между королем и королевой будет кончено, Алесио будет рад предложить ей свой дом, имя, защиту... все, что она пожелает. Захочет - уедет в Картен за ней, тут его уже ничего не держит, разве что счета Казначейства.
Но захочет ли она?
Алесио смотрел на языки огня, которые нежно обвивали угли в камине, и думал о женщине с карими глазами.
Ваше величество, Мария...

***
- Ваше величество, - через полчаса под дверью королевских покоев скребся эрр Демьен. - Ваше величество, прошу вас!
Мария сама распахнула дверь.
Королеве не подобает?
А слуги все вылетели прочь из ее покоев. Ибо - нечего тут! Как она в опале была, небось, не появлялись, а сейчас шуршать начали?
Не будет вам королевской милости, не дождетесь! Брысь отсюда!
Сейчас они с Анной были заняты важным делом - рисовали! Правда, в черно-белом варианте, но Мария умела. Вот шить-вышивать не могла, а набросать карандашом щеночка или котенка - запросто. Деревце, дом, даже в художественную школу ходила одно время. А что?
Рисование - это та же математика, и в нем соблюдаются строгие пропорции. То же 'золотое сечение', та же симметрия, это если брать основы. Если говорить о модных художниках, то... лучше о них не говорить на ночь. Приснится еще всякое нехорошее!
Анна об этом не знала, но ей было интересно, а Мария и рассказывала, и показывала. У девочки уже вполне прилично получалось.
- Что вам угодно, эрр Демьен?
- Ваше величество? - И откуда наглый шут достал пирог с ежовником. Словно из воздуха, ей-ей! - Мне ничего не нужно, я просто хотел вас порадовать!
Мария вздохнула.
И что делать?
Человек пирог принес, не выставлять же его за дверь? Тем более, прибежала Анна, увидела вкуснотищу, и захлопала в ладоши. Пироги местный повар делать умел, надо отдать ему должное! Корзиночка из теста, сильно напоминающего песочное, в ней чуточку кисловатое желе из ягод, или варенье, и сверху взбитые сливки. Пальчики оближешь!
- Проходите, эрр Демьен. Составьте нам компанию.
- О чем вам пошутить, ваше величество? Ваше высочество?
Мария махнула рукой.
- Не надо ни о чем шутить, эрр. Просто посидите с нами, выпейте лимонада и отведайте пирога.
Эрр Демьен кивнул, и словно перетек поближе к столу.
- Тогда позвольте хотя бы поухаживать за вами, ваше величество. Ваше высочество...
Мария позволила, и задумчиво наблюдала за шутом.
Вот ведь... Иоанн красивее... был, наверное. Он выше, он лучше сложен - и так себя распустил! А эрр Демьен горбат, явно от рождения, и использует свои данные по максимуму. Судя по тому, как он двигается, плавно, аккуратно, с невероятной точностью... Мария предположила, что не так прост господин королевский шут. Интересно, каким оружием он владеет?
Мария плохо знала, что тут есть, может, длинный кинжал? Или что-то метательное? И ведь он так старается казаться неуклюжим! Он носит эти жуткие наряды, которые скрывают его движения, он нарочно уродует себя, корчит рожи...
Интересно, какой он на самом деле? И что ему нужно?
Пирог жевали в молчании. Эрр Демьен пытался пару раз завести светский разговор, но Мария покачала головой.
- Не надо. Вы не хотите об этом говорить.
Спорить было сложно. Рене дожевал пирог, и решился.
- Ваше величество, вы действительно хотите развода?
- Да.
- Из-за Дианы?
- Нет, не только.
- Ваше величество, поймите меня правильно. Я... я только шут. Только голос. - Мария поняла правильно. Иоанн решил прощупать почву? Ладно, пусть его. Не срываться же на шута из-за того, что король глуп?
- Я понимаю, Рене, - Мария слизнула с пальца каплю сливок. - Нет, не из-за Дианы я хочу развода. Просто пусть даже Диана исчезнет, но потом будет Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта или кто там еще - неважно! Если король начал открыто унижать меня ради любовницы, он так и продолжит. Одна ли, вторая... неважно! Эта ситуация повторится. Сейчас я могу уйти с достоинством, потом у меня даже уважения к себе не останется.
- Его величество раскаивается. И... - шут недвусмысленно показал глазами на кровать. Мол, было же у вас! Было! И чего ты ломаешься?
Прямо хоть цитируй: постель не повод для знакомства! Так не поймут же! Дикари-с!
- И - что? - прищурилась Мария. - Это не любовь. Это просто чувство собственника. Добыча убегает, лови ее, ату! Через месяц королю это будет неинтересно, и появится новая продажная девка. Неважно, какая.
- Ваше величество, и все же?
Мария пожала плечами.
- Конечно, нет.
- Вы можете быть беременны.
Мария расхохоталась.
- Ни за что!
Даже будь она беременна тройней... да она лучше три раза в монастырь уйдет, чем с таким мужем останется! Эрр Демьен понял все правильно, но откланяться не спешил.
- Ваше величество, может быть, вы отложите развод на какое-то время?
- Я? Не я начала эту канитель.
Рене пожал плечами. Ну да, король погорячился, мужчины вообще бывают слишком импульсивными, но в храмах учат, что им надо прощать мелкие грехи. Что у Дианы сись..., то есть они не такие уж и мелкие? Эммм... может, и крупные грехи тогда тоже простите?
- Ваше величество, дайте его величеству полгода? Всего лишь полгода?
Мария вздохнула.
- Я подумаю, эрр Демьен. Я - подумаю. Но документы пусть канцлер готовит.
Рене просиял и откланялся.
Анна подошла к матери, обнять не решилась, но Мария сама притянула к себе дочку, погладила по волосам.
- Чего ты, малышка? Пирог же вкусный?
- Мама... мне тревожно.
Марии тоже было тревожно, но признаваться дочери она не собиралась. Родители должны быть каменной стеной для малышей, пока дети не вырастут. Пока не отрастят себе зубы и когти, не построят свои стены... грустно звучит? Зато они выживут. А это главное!
- Мы справимся, Анечка. Мы - справимся.
А если не справимся, я просто поползу - и всех перекусаю. Даже если отравлюсь! Вот!

Глава 2

Ночь.
Темная улица.
Две женщины, которые по уши закутаны в плащи, и боязливо оглядываются по сторонам. Эсси знала более-менее безопасную дорогу к колдунье, но все равно... мало ли, что может случиться?
Кинжал она держала наготове. Хоть ткнуть, ошеломить и завизжать погромче. Недаром же она выбрала именно эти улицы, тут стража ходит!
Диана вся дрожала, то ли от холода, то ли от страха - Эсси некогда ее было утешать.
Поворот, еще поворот, и вот небольшой домик с нарисованной на нем совой. Калитка не скрипнула - они тут не первые гостьи, и далеко не последние. На втором окне горит свеча, это хорошо. Если бы у колдуньи кто-то был, она бы переставила свечу на третье окно, и пришлось бы ждать. А она с Дианой. Одна бы Эсси подождала, но кузина слишком глупа... ладно!
Вот и дом, и дверной молоточек привычно ложится в ладонь, и колдунья открывает дверь.
Хотя на страшную и ужасную ведьму она вовсе не похожа, скорее, на трактирщицу. Стоит такая бой-баба, руки в боки, платье на ней чуть не лопается, три подбородка, щеки, как брыли, а вот глаза умные, яркие, острые.
- Эрра? Добро пожаловать. Опять за тем же самым?
- Нет, исса Тонли, - Эсмеральда вежливо покачала головой. - То самое у меня есть. Кузина хотела погадать...
- Хм. Ну... проходите, эрры.
Диана сморщила нос, но промолчала. Может, еще и потому, что Эсси сильно пихнула ее локтем в бок. Она предупреждала: молчи! Хочешь получить просимое - молчи, пока не спросят, эрр много, колдуний мало.
Комнатка, в которой они оказались, тоже не напоминала логово злой колдуньи, и Диана приободрилась. Все беленькое, чистенькое, стол скатертью вышитой застелен, вдоль стены полки, правда, они шторками задернуты, и ничего такого страшного, только чучело совы... ой?
Чучело открыло глаза, и поглядело на Диану.
- Айййй! - взвизгнула эрра.
Сова прикрыла глаза обратно. Много вас таких нервных, на всех гадить - на гуано изойдешь.
Колдунья хохотнула.
- Ты моего друга боишься? Не надо, не бойся... за стол садись. Погадать тебе, говоришь?
- Да.
- На чем гадать будем? На костях, на картах, на рунах?
- А... эммм...
Можно подумать, Диана знала, на чем лучше гадается! Она эрра, а не всякое тут... вовремя вмешалась Эсси.
- Давайте сначала на картах, потом на рунах, исса, а потом уж остальное посмотрим.
- Ну, давай.
Карты, согретые в ладонях Дианы, легли на стол.
- Вот мужчина, к которому у тебя интерес. Вот ты рядом с ним. А вот еще женщина. И к ней он крепко, и к тебе.
Карты медленно ложились на стол, рисовали загадочный узор. Колдунья всматривалась в разноцветные картинки.
- Так... тут вижу детей.
Диана кивнула. И так понятно, у королевы их вон сколько было, сейчас одна осталась, но были же!
- Теперь посмотрим к тебе... тут хуже. От него у тебя детей быть не может, только от другого мужчины, вот он, лежит, синеглазый...
Диана покраснела так, что Эсси забеспокоилась.
Синеглазый?
Это у нас - кто?!
Надо поинтересоваться и срочно! А то наворотит дел идиотка, эрр Виталис с Эсси шкуру снимет!
- Между тобой и этими двумя вот двое детей - и вот смерть. Неясно, чья именно, слишком много накрывает, видишь? - три карты были выложены рядом, и все три изображали кладбище. И воронов на надгробиях.
Диана видела. Ладно, если смерть короля. Ну... второго тоже можно, мало ли красивых мужчин? Вдовая королева всегда себе найдет кого надо, но вдруг - это ее смерть?
- Ага... вот смотри, между тобой и первым мужчиной препятствия. Между той бабой и твоим загаданным тоже, но есть разница. Там препятствия только от бабы, а вот между ним и тобой - от всех троих. От тебя, от нее, от него... почти непреодолимо. И вот, везде ложится смерть.
- От - него?
- Да.
- Зараза! Это наверняка она...
Колдунья пожала плечами. Как-то обычно карточный расклад был более ясным, кто, к кому, куда. А тут сплошная смерть... посмотрим, что зависит от тебя. Ага, любовь... только вслух это не озвучишь, потому как между мужчиной и тобой она легла перевернутой. Что означает - блуд. Не чувства у вас, а просто - чешется в интимном месте.
Между мужчиной и второй бабой?
Ух ты!
Эта карта выпадала редко. Черная карта. Просто чернота и пустота, которая означала, что все в воле самих людей. Что именно будет, как будет, зависело от решения, которое примет ТА женщина. Ее воля, ее право. Не повлияешь, не подкопаешься, не повернешь.
А на мужчину?
Слов нет!
На стол легла вторая карта, которую колдунья почти никогда не видела в раскладе. Белая карта. Да еще в сочетании с черной.
Если женщина определяла сама, то над мужчиной была только воля богов. А в сочетании - его судьба сильно зависела от ее. Боги-то и промолчат лишний раз, а вот люди... люди молчать не станут. Только действовать.
Колдунья покачала головой и смешала карты.
- Не знаю. Смерть все закрывает. И воля Богов. Руны смотреть будем?
- Обязательно, - кивнула Диана.
Смерть, препятствия... это-то она поняла! А делать ей что? Непонятно, но знать бы хотелось. Особенно после того, как король начал колебаться, да еще переспал с королевой... вот сволочь!
Руны... колдунья их не очень любила, но могла. Самое дорогое гадание, самое неприятное... поди, истолкуй еще. Видеть-то она видит, но ведь это же не указатель на дороге, а от выбора клиента и расклад меняется.
Ну да ладно...
Колдунья привычно расставила подсвечники, привычно достала мешочек со снадобьем, вдохнула щепотку. Нет-нет, не наркотик, но чуточку она оторвется от земли, ровно настолько, чтобы лучше видеть
На стол легла чистая тряпица, на нее из мешочка высыпались руны. *
*- предупреждаю сразу, толкование рун у ведьмы не всегда совпадает с общепринятым. Другой мир, другие руны, прим. авт.
- Положи свои ладони на кости, - приказала колдунья. - Вот так, перемешай их, в руки возьми, теплом своим согрей, чтобы тебя запомнили, чтобы о тебе сказали...
Диана повиновалась.
- Кости, фу...
- Потерпишь, эрра, если будущее узнать хочешь. Не дается оно даром-то...
Диана промолчала. Иногда и у нее разум просыпался.
Эсси порадовалась. Хорошо, колдунья не сказала Диане, что все эти кости - человеческие. Не то визгу до небес было бы. Сама-то она их не опознает, и то радость!
- Вот так... - колдунья собрала кости в мешочек, потрясла им, и протянула Диане.
- Достань отсюда три кости, сама, своей рукой, сожми в кулаке, пока не открывай. Поняла?
- Да...
- Теперь задавай свои вопросы. Три руны - три вопроса.
Диана задумалась ненадолго.
- Удастся ли мне выйти замуж за мужчину, о котором я загадала?
Эсси прикусила язык, чтобы не фыркнуть. За короля, понятно.
Колдунья неторопливо достала из мешочка три руны, разложила их перед собой, провела пальцами по вырезанным полоскам...
- Наутиз, Иса, Отала... перевернутая руна... Тебя ждет неудача. Все было хорошо - раньше, но сейчас на твоем пути преграда. В этом не будет успеха.
- Он на мне не женится?
- Есть обстоятельства, которые не дадут вам быть вместе - как муж и жена. У вас нет будущего, слишком много всего... нет дороги. Не будет удачи.
Диана зашипела гадюкой, но не выругалась. Язык не повернулся, глядя на лицо колдуньи.
- Что нам помешает?
- Это второй вопрос?
- Да!
Колдунья пожала плечами, и вытащила три следующие руны. Положила на стол - и охнула сама. Впервые Эсси видела на ее лице такое выражение.
- Эзел. Даг. Пустая руна...*
*- автор нагло скрещивает футарк, но тут уж простите - другой мир, другие правила. Прим. авт.
- Что это значит?
- Обновление. Луч света во тьме. Воля Богов. На твоем пути стоит то, что сильнее и меня, и тебя. Боги против твоего брака с ЭТИМ мужчиной. Я не знаю, кто он и что у него в жизни, для этого мне надо его увидеть, но воля Богов едина для всех. То, что у него сейчас, ведет к добру. Ваш брак приведет во тьму, и Боги - против.
Диана недовольно прикусила губу.
Боги-боги, все о них говорят, но кто их видел? Может, они и против, а может быть, и можно что-то поменять? Кто сказал, что она на троне не приведет к добру?
- Можно ли что-то изменить? Если не я, если мой дядя... он будет пытаться менять. И я буду в этом участвовать, волей или неволей.
Не такой уж дурой Диана была, когда дело касалось ее шкуры.
- Райдо, Кеназ, Турисаз... Ты движешься к цели. Но две руны из трех перевернуты. - На какое-то время колдунья замолчала, потом заговорила уже более отчетливо. - Ты движешься не в ту сторону. Я не знаю, благодаря кому ты идешь к этому мужчине, но это плохой совет и плохой шаг. Ты идешь к опасности.
- Какой опасности?
Колдунья показала на руны в ее ладошке.
- Открой и спроси. Но помни, сейчас ты спрашиваешь уже не меня, но Богов. Четко задай вопрос и положи на стол руну.
- Что ждет меня, если я не откажусь от задуманного.
Руна легла на стол. Диана посмотрела на нее непонимающе.
- Альгиз, но перевернутая. Смерть.
Эрра Эрсон все же не удержалась от ругательства, но не отступила.
- Если отступлю?
На стол легла другая руна.
- Лаху. Все пойдет своей дорогой, и ты тоже пойдешь, эрра. Это будет обычная жизнь, с ее радостями и падениями, горестями и взлетами. Просто жизнь. Может, не самая лучшая или счастливая, но она хотя бы у тебя будет.
- Я смогу что-то изменить? Лично я?
И на стол снова легла пустая руна, которую колдунья и так толковать не стала. За нее прошептала Эсмеральда.
- Воля Богов.
И так это было сказано, что и объяснять никому ничего не понадобилось. Поспорить с богами ты можешь. А вот результат спора тебе может и не понравиться.
- Они редко выпадают, - тихо сказала женщина. - Я уже лет сорок ее не видела... может, больше.
Спрашивать, где и у кого гадалка ее видела раньше, девушки не стали. Эсмеральда положила на стол мешочек с деньгами и получила две склянки. Диана сидела и сосредоточенно о чем-то думала.
Потом так же молча поднялась и без единого слова отправилась вслед за Эсси... колдунья проводила ее темным нечитаемым взглядом, прибрала в карман мешочек с золотом.
Она действительно никак не влияла на результат гадания. Но кое-что не договорила. То, чего лучше не знать этой девице.
Может ли она все изменить? Может ли получить короля? Да-да, колдунья отлично знала, кто такая Эсси, а Диане надо было лучше прятать и бюст, и рыжие волосы. Можно подумать, в столице дураки живут, королевскую любовь не опознАют!
Может.
Только вот...
На стол легла еще одна руна. Колдунья не могла спрашивать о себе, но кое-что она узнать могла. Для себя... Когда к тебе приходит человек, не всегда ему надо отвечать правду. И не каждому это полезно знать.
Вот об этом и спрашивала она каждый раз, перед началом гадания незаметно для себя доставая руну из мешочка.
Руны... их можно истолковать по-разному, и ответить можно тоже всяко. Она могла... нет, не солгать. Чуточку сместить акценты.
К примеру, руна Наутиз. Это и препятствия, и необходимость роста, самоограничения, духовного развития, и очень может быть, что препятствия посланы тебе именно для того, чтобы ты поднялся над собой. Все толкуется по-разному, и ведьма могла... но не сейчас. Потому что в ее ладони грозным предупреждением была зажата пустая руна. Гладкая кость, на которой не было никакого знака.
Здесь и сейчас она не имела права исказить истину. Только честно ответить на вопрос.
Иначе...
На это гадание смотрели Боги.
Так почти никогда не бывает, может, один раз за всю жизнь, а кто-то и никогда не удостоится такой чести. Но - случается, колдунья хорошо об этом знала. И сейчас ей было решительно неуютно. Словно и правда, кто-то могучий и насмешливый стоял за ее спиной, вел ее рукой над рунами. И никак нельзя было извернуться, ни на секунду. Что видела, то и говорила. Хотя и зря, очень зря.
Но выбора не было. Она сказала, а вот что решит эта дура? Что она сделает?
Непредсказуемо.
У умного в голове сто дорог, у дурака сто одна, и вот на ту самую, одну, невыгодную всем, он и шагнет. Уехать, что ли, отсюда? А с другой стороны, в оке бури спокойнее всего. Может, и пронесет мимо грядущий ураган?
Кто ж его знает...

***
Дома Эсси попробовала заговорить с кузиной, но Диана зло отмахнулась от нее и ушла в спальню. Ей было о чем подумать.
Боги!
И страшно, и вообще... и хочется рявкнуть: 'не верю, глупости все это гадание!', ан не получается. Сжимается что-то внутри, екает, подсказывает - не вранье. Может, и не договорили тебе еще о чем-то, но точно не солгали. Так все и будет. Карты говорят о смерти, кости тоже. А жить-то хочется, особенно когда тебе всего восемнадцать! Это Мария старуха, ей уже терять нечего.
А Диане?
Что решить?
Что выбрать?
Препятствия - это ее не волнует, она делает все, от нее зависящее, да и дядя постарается. Он не свернет. А вот что ее ждет смерть - плохо. И что у нее от Иоанна детей быть не может, тоже.
От... ладно, это неважно.
Предпочесть обычную жизнь? Или попробовать побороться?
Мало ли, что эта старуха сказала, может, она и наврала половину? Или вообще все соврала?
А проверять не хочется, страшновато проверять...
Что же делать, что делать?
Впрочем, этот вопрос задавал себе и эрр Виталис Эрсон. И так, как он был человеком действия, то и отправился решать проблему своими методами. Ему король нужен свободным! А значит...
Королева была приговорена.

***
- Ваше величество.
Мужчина, который кланялся сейчас Марии, выглядел, как ожившая девичья мечта. Стоит только себе представить молодого Генри Кавилла, только вот с длинными волосами, стянутыми по местной моде в хвост шелковой лентой. И с ярко-голубыми глазами. Такими, словно в них небо отражается.
Мария отвечать не стала - залюбовалась. Хорош, подлец, и отлично об этом знает!
Рубаха из тонкого шелка, куртка облегает тело, как перчатка, штаны словно на ногах нарисованы, а ТАМ, да-да, вот именно там явно обошлось без подкладки и набивки. И есть на что посмотреть.
И улыбка такая, понимающая...
Жаль, бедняге и неведомо, что через глаза Марии на него сейчас смотрит женщина двадцать первого века. Для местных дам-то он неотразим. А Машка Белкина только что плечами пожмет: с лица воды не пить.
Не дождавшись никакой реакции, красавчик решил заговорить.
- Ваше величество, умоляю вас о прощении. Но увидев вас в саду, я не выдержал. Вы так очаровательно хороши собой, в окружении белых цветов...
Мария посмотрела на куст, рядом с которым сидела. Да, симпатичная сирень. Беленькая, чистенькая, почти как дома. Сиреневой сирени тут и не найдется, не подходит она для королевского дворца, считается слишком простонародной, а в другом мире, рядом с домом Марии она была именно такая. Белая. Не сиреневая.
Дома она регулярно обрывала с нее ветки, ставила себе на кухню и балдела. И запах, и цветы...
Красавчик что-то говорил. Мария думала о своем, и обратила на него внимание, только когда тот попытался взять ее за руку.
- Эрр?
- Ваше величество, умоляю вас хоть об одном милосердном взгляде!
Мария поняла, что прослушала нечто важное.
- Что вы сказали, эрр?
Красавчик даже глазами захлопал.
- А... - его даже не слушали? Вот это оплеуха!
Только вот времени на повторение у него уже не было. Уже слышались приближающиеся сюда голоса, король вышел на прогулку, и если сейчас, в этом уголке, он обнаружит королеву в объятиях Расмуса, это будет...
Эрр Эрсон обещал ему достаточно, чтобы безбедно прожить до конца своих дней. Так что риск оправдан!
И Расмус пошел в атаку.
Мария даже растерялась на секунду, когда ее сгребли в охапку, поднимая со скамьи.
- Прости, красотка, так надо... - Расмус попытался для наглядности задрать ей платье по самое это самое, чтобы сразу было понятно - тут не только сирень нюхали. Но тут уж и Мария сообразила, куда ее втягивают. И взбесилась.
Это что еще за подстава?!
Да тебе на меня плевать, ты из Дианкиного выреза глаза не вынимал... сейчас здесь будет король!
Ах ты ж... эрр понял, что задрать платье не получится, и принялся его просто рвать, изображая порыв страсти. Прорыв, разрыв...?
Держать женщину одной рукой, а второй рвать одежду? Неудобно, просто технически, и на секунду мужчина выпустил свою добычу. А зря. Мария без затей подняла освобожденную руку, и ткнула мужчине двумя пальцами в глаза. Если бы моргнуть не успел, так без глаз и остался бы. Благо, на такое движение замахиваться не надо, хватило бы решительности.
Жестоко?
Зато живой и даже целый... частично! В следующий раз подумает прежде, чем к женщинам вот так лезть, грязными лапами. Хотя... смотря какая женщина, конечно, может, кто-то и пожалеет врага, прибьет без мучений.
Расмус взвыл, и отшатнулся от королевы. Теперь ему и вовсе было не до того, чтобы кого-то удерживать, глаза-то родные! И уж, конечно, он не заметил, как в кусты стекла серая тень.
Гробовая гадюка целую секунду раздумывала: цапнуть или пускай живет, но потом решила не связываться. Пусть поживет пока... пока она не узнает, кто оплатил эту подставу. Не самого ж красавчика так разобрало? Не виагры же он наелся?
А вот...
Так что появившийся на аллее буквально через минуту король, увидел эрра Расмуса, который корчился на дорожке, пытаясь понять: есть у него еще глаза или они так и остались на пальцах у королевы?
И конечно, никакой королевы и рядом не было, как ни оглядывался эрр Виталис.
Кусты - недвижны.
Шагов не слышно, шума тоже, правда, валяются на дороге обрывки платья, ну так мало ли, чье оно? Это не доказательство.
- Что здесь происходит?!
Эрр Виталис навострил уши. Ему тоже было интересно.
- Ва-ваше величество, - кое-как вякнул эрр Расмус.
- Я внимательно слушаю, эрр. Что это с вами тут было? - Иоанну и правда было интересно. Недолюбливал он этого красавчика, и по заслугам! Понятно, Иоанн вне конкуренции, он король, и восхищенных взглядов на его долю приходится еще и побольше, чем у Расмуса, но его-то корона красит. А этого подлеца - молодость и красота!
Обидно...
Просто по-человечески обидно понимать, что твоя молодость позади, и... даже в двадцать лет ты так не выглядел. Бабы от него так и млеют, природу-то не заткнешь!
- Уйййй, - эрр Расмус попробовал открыть глаза, и взвыл. Было больно.
Мария его еще пожалела, могла бы и правда глаза выдавить, или выбить. А так...
Глаза у эрра были красивые, красно-голубые, и синяки проявятся вокруг глаз, наверняка. А может, и чего похуже будет, если она ему сетчатку повредила, или роговицу... Мария плохо представляла последствия, но - заслужил. Будем считать, аналог срока 'за изнасилование'. А что бы сейчас Иоанн сделал? Особенно с ней?
- Меня видишь? - королю по-прежнему было любопытно. - Значит, глаза целы. Так кто это тебя?
Эрр Расмус понял, что план провалился, и, если он хоть слово скажет про королеву, ему сейчас и король добавит. Может, прямо с ноги. А встать пока и сил нет, и в глаза словно песка насыпали, зараза! Больно, чтоб тебя!
- Ваше величество, одна эрра оказалась недовольна моей пылкостью. Простите, но я не могу назвать ее имя, это против чести.
Король откровенно рассмеялся.
- Какая смелая эрра! Как это она тебя?
- Двумя пальцами в глаза, - честно ответил эрр Расмус.
- То-то же. Снадобья в следующий раз пей, чтобы эрры довольны оставались, - Иоанн прошел мимо, откровенно ухмыляясь. Диана не задержалась, но посмотрела сочувственно. Хотя мужчине то сочувствие было параллельно. Он думал только о королеве.
Стерва!
Даже не так.
СТЕРВА!!!

***
Здоровущая гадина ползла по коридорам дворца, оглядывалась по сторонам, раздраженно подергивала хвостом, и принять человеческий облик решилась только у себя в спальне. Хорошо еще, Анна занята. У нее урок музыки.
Этих уроков Мария избегала, потому что просто не умела ни на чем играть. Так что в покоях было тихо и спокойно. И хорошо, придворные дамы к ней не вернулись. Тогда бы тут такой курятник был!
Змея заползла поглубже - и обернулась злющей, как три тысячи чертей, женщиной.
- С-собака Павлова!
Сказано было еще много чего, особенно когда Мария сняла платье. Тут уж она крепко пожалела, что не цапнула негодяя.
Подумаешь, помер бы! Может, еще и не наябедничал бы? Не успел? Сейчас бы точно помер сразу, столько яда и злости было в Марии! Жаль, не цапнула! Можно подумать, он бы разглядел, кто его укусил?
Передумать и сползать?
Верхнее платье уже не зашить, тут такой разрыв, от верха до пупка, да еще неровный, ткань буквально расползлась клочьями под сильными мужскими пальцами. Нижнее?
Ладно, его еще спасти можно. Если тесьму пришить.
Мария бросила его в угол, потом скажет эрре Розабелле, и принялась переодеваться.
Кажется, Эрсоны перешли в атаку?
Нет, не кажется. Вопрос надо ставить иначе. Не зажились ли Эрсоны на белом свете? Не пора ли их поубавить?
До Виталиса, к сожалению, она может и не добраться. Диану кусать? Бессмысленно! Другую шлюху найдут, под короля подложить. Тогда... может, еще кого покусать?
А, ладно!
Цапнем, кто под зубы подвернется! Надо только постараться не попасться...

***
- Тейн, все готово! - брат Тома аж светился от радости. Хоть ты его в маяк вставляй, да поворачивай туда-сюда.
- Готово?
- Исс Доржен чувствует себя вполне... прилично, - подобрал слово брат. Тейн задумчиво кивнул.
То есть не подыхает, не корчится от боли, не бунтует, а слушает и слушается. Что ж, всегда есть возможность держать на цепи даже самых сильных.
- Где он сейчас находится?
- Я приказал привести его в храм, туда, к камню. Там сейчас закрыто для людей, и можно провести опыт! - глаза брата светились почти нездешним восторгом. Фанатизм был виден невооруженным глазом.
Тейна даже передернуло.
Сам он...
Ладно! Приказы отдавал он! Но вот все остальное... подмешивать в еду толченный прах, втирать в десны, вдувать в нос с помощью тонкой трубочки, или вскрывать вену и вносить его туда... да много чего пытался делать брат Тома, не все получалось, но все прилежно регистрировалось.
Приказать - и сделать, это очень разные вещи.
- Что ж, брат Тома. Идем. Брат Винс уже там?
- Да, тейн!
В храме было тихо и сумрачно. Тейн даже поежился от прохлады, которая царила под сводами. Гулко отдавались его шаги, брат Тома семенил следом. Правда, молча, тейн не любил говорить на ходу, да и о некоторых делах лучше помолчать. Мало ли, кто услышит, что именно услышит, как поймет, кому перескажет...
У Камня Многоликого ждали несколько человек.
Брат Винс, это понятно. Двое стражников, из доверенных, без стражи в таком деле никак. И охранять кого, и приструнить, и придержать, и закопать, и пытать - да мало ли, какие надобности возникнут? Без доверенных людей и не управишься, не тейну же со всем этим разбираться?
И мужчина, стоящий рядом со стражей.
Среднего роста, подлысоватый, тощий, бледный, словно его три дня известкой натирали, с запавшими глазами. Одет кое-как, это и понятно. Пока он не доказал свою полезность, заботиться о нем сильно не станут. Для брата Тома выбирают материал живучий, но не слишком праведный. Ворье, разбойники, всякие подонки... этих жалеть и ни к чему, и не надо.
- Это и есть исс Доржен? - память у тейна была отличная, что там имя, он страницу текста мог запомнить, единожды прочитав!
- Да, тейн.
- Тейн?! - словно бы неверяще произнес несчастный. И вдруг кинулся на колени. - Тейн, помилуйте!!! Защиты, тейн!!!
Убил бы! За изляпанную слюнями и соплями рясу! Но пришлось стерпеть, и даже благосклонно кивнуть головой.
- Встань, исс Доржен. Встань, и послушай меня. По воле Многоликого, тебе сейчас предстоит искупление грехов твоих. Знаю я, что грешил ты, и не единожды... - еще бы знать, чем и как, да ладно! И так сойдет! - И из-за грехов твоих ты попал сюда. Но Многоликий милостив! Сейчас ты положишь на камень ладонь, и пожелаешь увидеть человека, который обрел вторую ипостась. И если у тебя получится, ты будешь жить в неге и холе, о тебе будут заботиться и беречь тебя, ты никогда не узнаешь нужды и голода. Ты согласен?
Мужчина дернулся.
- Тейн, я... вторую... что?
- Второй облик, чадо Многоликого. Где-то на земле появился человек, к которому явил милость сам Многоликий, и нам надо его найти. Очень надо. Попросить прощения, ибо просто так Многоликий никому милость свою не являет!
- Просто положить ладони?
- Да. Вот смотри, я бы и сам все сделал, но нет у меня второго облика, потому и недоступно мне, - тейн привычным жестом провел по поверхности камня, то ли пыль с него стряхнул, то ли погладил, как верную собаку, только вот камень не дрогнул и хвостом не завилял. Зато исс Доржен расслабился, подошел и тоже коснулся камня. А чего тянуть? Просто руки положить... он и положил.
Полыхнуло.
Да так, что тейн злобно выругался, глаза он закрыть не успел, и вспышкой света так резануло, что слезы потекли, крупные, болезненные...
- Ой, м-мать...
Рядом задумчиво матерился брат Тома.
Когда тейн смог проморгаться и осознать, что глаза ему таки не выжгло, а просто слегка припалило, его стойкость снова подверглась испытаниям. Равно, как и знания ругательств.
На полу, рядом с кристаллом, лежала скромная кучка серого пепла.
И все.
Ни следа исса.
Ни намека.
Как и не было его никогда. Подмести в совочек, да и выкинуть куда подальше...
И что теперь с этим делать?

***
- Ваше величество, посмотрите, какая прелесть!
- Что?! - Мария была резко не в духе, так что эрра Линда даже попятилась.
- Вот...
Взгляду ее величества предстали подарки.
Здесь практики бархатных коробочек не было, так что драгоценности дарили в шкатулках. Вот, и в этой шкатулке, обтянутой белой кожей, лежала рубиновая парюра. Кажется, так называется набор драгоценностей?
Колье, серьги, диадема, браслеты - две штуки, кольца - четыре штуки, еще шпильки с рубинами и брошь. Разные сочетания для разных нарядов. Красивое, конечно, но Мария к драгоценностям была равнодушна. Хороший бухгалтер алчным не бывает.
- Очень мило, - вежливо сказала ее величество.
- И вот еще...
Во второй коробочке был похожий комплект, но с янтарем. Кстати - тоже красиво, еще и работа намного изящнее. Если рубины кричали о своей стоимости и размерами, и тяжестью оправы, то янтарь был вставлен в тоненькие цепочки, которые позволяли показать всю красоту полированных бляшек. Красиво, как в Калининграде, куда во времена оны ездила Маша! Солнечный такой, искристый... и диадемы тут нет. Есть цепочка на лоб, с которой свисает янтарная капля. Фероньерка, кажется... и не шпильки, а гребень с янтарем. Явно мастер сделал.
А еще...
Вот теперь Мария ахнула от восхищения. В вазе из разноцветного стекла, напоминающей застывшую морскую пену - редкость по нынешним временам, тем более, когда так тонко сделано, стоял букет белой сирени, перевязанной белой же лентой. Красиво, элегантно, со вкусом.
Насладиться запахом цветов Мария не успела, в комнату вошел король.
- Ваше величество, - тут же присела эрра Линда.
Мария повернулась.
- Иоанн? Эрра, вы можете быть свободны.
Та послушно нырнула за дверь, правда, прикрывать ее до конца не стала. Мария этот маневр заметила, но исправлять не пошла. Пусть подслушивают, если уши чешутся! Заодно и она сама удержится от разных дел нехороших. Не покусает супруга!
А вы что подумали?
Сначала Мария восхитилась красотой гарнитуров, а потом... потом ей стало противно. Она что - бордельная девка? Чтобы с ней переспали и плату за услуги вручили?
Грррр!
Змеи рычать умеют? Да, если захотят.
- Вам понравились мои подарки, ваше величество?
- Сирень - очень - честно ответила Мария.
- Сирень?!
Вот теперь удивился уже Иоанн.
Мария тоже посмотрела на него, как баран на новые ворота.
- Позвольте. А ЧТО именно вы прислали? Вот из всего этого?
- Рубины, - оторопело ответил Иоанн. И предсказуемо разгневался. - Было что-то еще?!
- Да, - Мария кивнула на янтарь и сирень.
Иоанн налился гневом, как индюк, только что 'сопли' под носом не хватало. А то бы и ее раздул, и забулькал, разыскивая гневным взглядом соперника.
- Кто посмел?!
Мария пожала плечами.
- Не знаю. А там записочки нет?
В вазе ее точно не было. И в янтаре не оказалось. Иоанн раздулся чуть не вдвое.
- Да я... да вы...
Мария даже ресничками похлопала.
- Я?!
- Вы... если бы вы не давали повода!!! - зашипел его величество, эмпирическим методом вычислив крайнего. Мария фыркнула.
- Я пока и не давала. Повода. А вот вы, дражайший супруг, где-то мой развод потеряли!
Иоанн чуточку сдулся.
То ли часть воздуха выпустил, то ли сообразил, что это замужним женщинам такие подарки делать неприлично. А вот тем, которых выгонять собираются, тем очень даже можно. А что?
Супругу не надо, так может, еще кому сгодится?
- Пока ты еще моя жена и королева! Так что изволь вести себя прилично!
- Меня кто-то в чем-то обвиняет?
Интересно, что это за самоубийца?
- А КТО тебе все это подарил?
- Мне поклясться, что я не знаю? - сверкнула глазами Мария. - Но хорошо, что вы пришли. Так вот, дражайший супруг! Заберите ваши побрякушки, пока я их в окно не выкинула!
- ЧТО?!
- Что слышал! - прошипела Мария, вспоминая, почему злилась. - Ты меня к продажной девке приравнял?! Переспала - получи кошелек в благодарность?!
Иоанн даже опешил.
- Н-нет... я просто хотел тебя под... порадовать.
- Подкупить? - угадала Мария. - Или что?
Иоанн замялся.
Раньше как-то просто было. Переспал с женой или с любовницей, подарок сунул - и всё отлично, все довольны! А сейчас что Марию не устраивает?
- Дорогой мой, - поняла его неуверенность женщина. - Мы - разводимся! Да, получилось так, что мы сглупили, я не снимаю с себя вины за то, что произошло, но мне было неприятно. А вот эта подачка... короче - забери и подари Дианочке! Два раза!
Иоанн злобно засопел.
- Дианочке, значит?
- Да!
- Неприятно?
Мария фыркнула.
- Да!
Дело было не в размерах Иоанна. Чуткий и внимательный любовник может выглядеть хоть полной квазимордой, и быть кривоногим страхозавром шарообразной формы - это неважно! А вот отношение к женщине... полученное Марией удовольствие было результатом стресса, а не действий супруга. Гормоны выхлестнулись в кровь диким количеством, и получилась вспышка. А так-то, вспоминая происходящее... на очень паршивую троечку!
Иоанн так привык, что он сокровище для любой женщины, что даже не давал себе труда что-то показать в постели. Действовал прямолинейно и скучно. Не любовник, а отбойный молоток.
- Сама напросилась!
Иоанн сгреб парюру, что-то злобно прошипел - и вылетел из комнаты. Мария пожала плечами.
Она даже не сомневалась, что вечером эта парюра будет на Дианочке. Ну и что?
Пусть будет, ничего лучшего эта девка и не заслуживает. А она...
Если бы Иоанн хотел ее порадовать, подарил бы украшения сам. Мог прийти с утра, мог что-то сказать... еще как мог! Он - не сделал!
Он просто послал ей побрякушку, как кость со стола бросил. А она - королева, она равна Иоанну по происхождению, она коронована. Если кто не понимает, такие мелочи королеве могут дарить подданные. И такие вещи могут дарить подданным короли. Если янтарь подарил не Иоанн, Мария может его принять с благодарностью. От человека, стоящего ниже по положению, это не зазорно, это знак восхищения, доступный придворному. Но между самими королями совсем другие расчеты. Этим подарком ее низвели до уровня Дианы, и Мария не собиралась прощать хамство.
Ну и...
Она - именно, что королева. То есть все, вообще ВСЕ сокровища Иоанна принадлежат равно и ей. Она может прийти в сокровищницу и взять, что пожелает. В теории.
На практике она так никогда не делала, кажется, и та Мария тоже. Иоанн ей просто принес все королевские украшения, то есть распорядился принести, там штук пятьдесят комплектов всякого драгоценного барахла было, а потом, когда увлекся Дианочкой и жену прессовал, распорядился все забрать.
И вот - подачка!
Обнаглел, что тут скажешь?
Вот и нечего с ним разговаривать! Развод и девичья фамилия!

***
- Буарррр! Буэээээ!
Бертран понял раз и навсегда, что НЕ ХОЧЕТ быть юнгой!
И матросом не хочет! И никем не хочет... его трепала жестокая морская болезнь!
Вот ведь, пока корабль был в порту, все было нормально, и потом, в плавании, но стоило подняться ветру и начаться шторму, как Бертрана навзничь уложила жестокая болячка.
Даже не болячка, конечно, но ведь и на ноги не встать!
Рвало парня так, что даже боцман головой покачал - вовсе уж невиданный случай!
- Оставьте его, пусть валяется.
Эти слова Бертран тоже едва услышал, его снова скрутил жестокий спазм. Да такой, что подросток едва не задохнулся.
- Ыыыыыыыть!
Хотя понять Бертрана было можно. Шторм налетел на редкость сильный и жестокий, разбросал корабли, словно котят, а юнге и вовсе на палубе делать было без привычки нечего, смыло бы, мяукнуть не успел.
Вот и лежал Бертран.
А потом, обессиленный после приступа, вспомнил про заветные свитки.
И вдруг ТАК обидно стало!
А если он сейчас утонет? И даже не узнает, о чем там сказано?
Руки сами потянулись, благо, матросы и не поняли даже, ЧТО находится в тощем мешке юнги. Может, капитан сообразил бы, но капитану Бертран свитков и не показывал.
И...
Без привычки читать старинные тексты сложновато, но Бертран справился. И побежали перед глазами строчки, сливаясь в единый жутковатый текст, и такое в голову полезло...
Шторм все еще бушевал, только вот Бертрана больше не тошнило. Страх такой нахлынул ледяной волной, что отбил и тошноту, и головокружение, и все остальное.
Многоликий, воля твоя... ТАКОЕ возможно?!
Да как же это... Предотец, Предмать, спасите, помогите и вразумите!!!
Нельзя ж так!!!
Это ж против воли всех богов, это ж...
Шторм бушевал, растаскивая корабли в стороны и вырывая доски, как перья из хвоста диковинных птиц, сдирая паруса и безжалостно утягивая моряков в темную воду пенными ледяными языками, но Бертрана уже не тошнило. Парень сидел на койке, и мелко икал.
И молился.
Матросы, правда, подумали, что его так напугал шторм.
Но Бертран боялся не сил природы, отныне и до последнего своего дня он будет бояться только дел человеческих.

***
- Эта дрянь! Эта стерва!!!
Заказчик не спорил с исполнителем, как-никак все было на лицо. На лице. Такому несчастному эрру даже и рука не поднималась в морду дать за проваленное задание!
Хотя казалось бы!
Что такого сложного - соблазнить бабу? Не слишком молодую, не слишком красивую, весьма так себе... еще и вниманием мужа не избалованную. Да и вниманием остальных мужчин.
Стоило кому-то приблизиться к Марии, как Иоанн начинал строить из себя носорога, грозно рычал и сверкал глазами. Хотя сам-то гулял направо и налево, но это ж ОН! Ему-то можно!
- Вижу. Еще попытку делать будешь?
Эрр Вейнард задумался.
С одной стороны - тут и деньги, и заказчик, и его качества, как мужчины и любовника... ее величество легким движением руки свела на нет все самомнение красавца.
С другой стороны - глаза болели. И приглашенный лекарь, осмотрев эрра, сказал, что ему серьезно повезло. Могли бы и не спасти ему зрение.
Еще как могли. До сих пор приходилось целебные примочки делать, и лишний раз глаза не открывать.
- Не буду. Как хотите, эрр, мне лекарь сказал, что в этот раз меня пожалели. В следующий могут и что похуже сделать. Аванс вернуть?
Заказчик посмотрел на синяки под глазами, да и рукой махнул. Кто ж знал, что эта кошка бешеная так поступит? Поневоле беднягу жалко...
Приличные бабы мужчин не бьют, потрепыхаются немного, да и кончается все понятно чем. Потом, конечно, слезы, сопли, но это ж потом! А королева...
И ведь не поспоришь, удар такой эрр Виталис знал, мог бы бедолага и вовсе глаз лишиться. Но не хватило у бабы решимости. Или правда - пожалела?
Не знал эрр Виталис классического: 'Буду бить аккуратно, но сильно'.*
*- Бриллиантовая рука, прим. авт.
- Оставь себе. На лечение.
- Благодарю, эрр.
Эрры распрощались, и Виталис Эрсон задумался.
Судя по тому, как королева отвергла первого красавца двора... с этой стороны больше не подойдешь. А с какой?
Что ж.
Она сама напросилась. Никто не смеет вставать на пути у Эрсонов.
А еще... может, если ее убрать, то и странностей поменьше будет? Кто ж знает?

***
За ужином Мария была очаровательна.
Платье из светло-зеленого бархата оттеняло смуглую кожу, подчеркивало черноту волос - и на фоне платья еще ярче играл подаренный невесть кем янтарный комплект.
Янтарь вплетался крупными бусинами в черные волосы, янтарная нитка обхватывала тонкую шею, солнечные капли сияли на руках, на тонких запястьях и пальцах.
Его величество оценил, и наливался гневом.
Мария разглядывала придворных мысленно примеряя комплект то к одному мужчине, то к другому. Нет-нет, не носить. Мог ли этот человек подарить ей янтарь?
Вот эрр Демьен.
Ехидная ухмылка не сходит с лица шута, но янтарь его точно удивил. Так не будет смотреть человек, который покупал этот комплект, видел его ранее. Демьен смотрел оценивающе. Может, и не по стоимости камней, но по тонкости работы, по возможности дарителя, это дорогой подарок. Янтарь тут встречается, но не слишком часто. Бриллианты, понятно, дороже, но тут еще надо оценить вкус ювелира, тонкость работы... это дорого.
Вот Виталис Эрсон.
Смотрит гневно, оно и неудивительно. Диана почему-то проигрывает на фоне Марии. Наверное, не стоит слишком явно выставлять товар на прилавок, интерес теряется.
Вот... а это кто еще за королевским столом? Абы кого, с улицы, сюда не пригласят!
Мужчина смотрелся здесь... чужеродно. Мария невольно заинтересовалась.
Вот где-нибудь на драккаре викингов он бы вписался! Тут тебе и светлые волосы, стянутые в хвост кожаным ремешком, и ледяные голубые глаза, и мощное телосложение - с таким, поди, и веслом ворочать несложно, да и лицо тоже...
Некогда Мария читала 'Морского волка' Джека Лондона, и по ее мнению именно так должен был выглядеть Волк Ларсен. Вот никогда она не могла понять автора, который вместо умной и харизматичной сволочи свел героиню с тюфяком-героем. Выписать идеального злодея, мятущуюся душу, и так бездарно его угробить! Это просто непорядочно! И вот, спустя столько лет, ей попадается классический прототип! Хоть ты его на обложку лепи - весь тираж разметут!
Мария даже задумалась.
Интересно, а у этого Волка все соответствует по габаритам? Или большой шкаф оснащен маленьким ключиком? М-да, что-то на нее Иоанн плохо подействовал! Раньше она ни о чем таком и не задумывалась, а тут вдруг - вот! Правда, что за викинг к ним пожаловал?
Но спрашивать не стоило, лучше послушать. Мария навострила уши, и через несколько минут узнала все, что ей было интересно.
Точно, викинг! Угадала! Целый адмирал! Рикардо Марен!
Вот, и супруг на него смотрит без особого удовольствия, но и не злится.
- С чем пожаловал, адмирал?
- Ваше величество, с просьбой. Недавним штормом были повреждены несколько кораблей, разрушен маяк...
- Денег просить будешь? - угадал Иоанн.
- Буду, - развел руками адмирал. - Сметы я все предоставил в казначейство.
Иоанн зло засопел.
Денег было жалко, и вообще...
- Ихорас?
- Ваше величество, я все проглядел. Траты, безусловно, большие, и в бюджет на этот год не заложенные.
- Вот и отлично! В следующем году и получишь!
Иоанн подцепил свиную ногу, и принялся обрезать с нее вкусное мясо.
- Ваше величество, это еще полгода. А корабли чинить надо сейчас. И я еще раз прошу ввести пенсии для военных моряков. Они защищают наши берега...
- Адмирал ты понимаешь?! Денег - нет! - рыкнул Иоанн уже более раздраженно.
Диана, сидящая рядом, коснулась рукава его величества.
- О, Иоанн, вы правы, как всегда! Как эти смерды могут от вас еще что-то и требовать? Служить королю - высшее счастье! За это нельзя требовать награду!
И так облизнулась, словно готова была послужить здесь и сейчас, хоть бы и на столе. Прямо в блюде с паштетом.
Бустон прикусил губу.
Он бы сказал, что надо. Надо тратить на флот, это разумно! И Ихорас бы его поддержал! И уломали бы они короля постепенно! Но сейчас, с этими Эрсонами...
Вот, и Виталис ухмыляется... вечный их спор, Димас ни на армию денег не жалеет, ни на флот, он лучше как-то извернется, но эти две статьи урезать нельзя! И соседи у них сложные, и пиратов гонять надо! И вообще...
- Кто не желает кормить свою армию, будет кормить чужую, - прозвенел над столом тихий голос. - И флот - тоже. Эрр Марен, мой супруг не может сейчас выделить деньги, у него такие расходы... - насмешливый взгляд королевы прошелся по Диане, словно шкуродерка. Та покраснела, как все рыжие, ярко, пунцово, от ушей до... до самого низа. - Прошу принять от меня эти драгоценности, как вклад на содержание флота, и призываю присутствующих последовать моему примеру. Адмирал защищает нашу землю от пиратов. А моряки, которые состарились на службе, или получили увечье, должны быть обеспечены.
Мария на глазах у всех расстегнула янтарный комплект, и кивнула шуту. Мол, передай, не самой же мне тут вокруг стола скакать, несолидно это! Рене принял солнечные капли в ладони и проскакал к 'викингу'.
- Адмирал!
Янтарь стек из его пальцев, тонких и музыкальных - в подставленную ладонь викинга. Широкую, словно лопата, такую надежную, скрылся в ней, только блеснул прощально.
- Ваше величество, я не могу... я не имею права...
- Адмирал, вы оскорбляете королеву отказом?
И так Мария при этом выглядела... Иоанн грохнул кулаком по столу. Свиная нога вылетела из его тарелки и удрала под стол.
- Издеваешься?!
- Я пока еще королева Эрланда, - Мария выглядела безмятежно. - Я обязана заботиться о своей стране.
Если бы она дала пощечину Иоанну при всех, и тогда прошло бы легче! Но куда там!
Иоанн еще раз треснул по столу. На этот раз за ногой последовала и тарелка. Дианочка взвизгнула - часть объедков оказалась на ее платье.
- Я выделю деньги! Ты...
Ругаться он не стал. Может, потому, что Мария смотрела на него так насмешливо, чуточку склонив голову... ну-ну! Попробуй! Опозорься еще больше!
Не был бы Иоанн королем, будь он полным дураком. И мужчина смог разжать кулак, встать из-за стола...
- Марен! Ихорас! Бустон! Живо в мой кабинет!
Мужчины послушно потянулись за королем. Рене Демьен промчался за ними.
Мария преспокойно вернулась к ужину. А что? Бросать, что ли? Так она голодная... глядя на нее, осмелели и придворные.
Демьен вернулся через полчаса, и сразу подошел к королеве.
- Ваше величество, деньги будут.
Мария кивнула.
- Тем лучше.
И отставила тарелку.
Есть уже не хотелось. Вообще...
Будут - и ладно, мужу она гадость сделала, Эрсонов цапнула, поужинала... янтарь жалко? Нет.
Украшения для нее никогда важны не были. Просто побрякушки. Духовная ценность подарка для нее всегда была важнее материальной, а сорванный ребенком лично для нее одуванчик стоил трех корзинок с бриллиантами.
Легко пришло - легко и ушло. Богатство течет, не прилагайте сердца. И не прилагала, и не жалко. Мария поднялась, и отправилась к себе. Жутко хотелось спать. А что? Причинила людям добро? Можно и баиньки, чтобы завтра с утра, с новыми силами раздавать свет и радость, и кто не спрятался, я не виновата!

***
Темной ночью на морском берегу холодно и ветрено. Сыро и мокро.
Ветер дует с моря, срывает пенные хлопья, несет их на берег
Трое чернозубых не жаловались. Им нужно было судно, они готовились его спустить на воду. Им повезло - в поселке были не только рыбачьи баркасы, большие и неповоротливые, рассчитанные на большое количество человек, на сети, на улов... с таким они бы втроем не справились. Но им повезло. В поселке оказались еще и несколько яликов.*
*- правильно - ял, гребно-парусное судно длиной 3-6 метров. Встречала, что ял и ялик - синонимы. Прим. авт.
Для чего?
Так иногда скорость важнее улова. К примеру, передать весточку, кому надо. Тут же все между собой связаны, где рыбаки, там и контрабанда, а может, и пираты!
Узел поддался быстро, и три тени оттолкнули ялик от берега.
По звездам они ориентировались отлично. Теперь надо отплыть на достаточное расстояние, причалить к берегу, запастись хоть какой провизией и водой - и плыть в Эрланд.
Приказ Императора должен быть исполнен!

***
- Поздравляю! - Бустон был искренне рад за адмирала. Спокойное море - хорошие торговые пути - высокие доходы, а заодно и налоги, и торговля... да много чего следует из сильного флота!
Рикардо откинулся в кресле.
- Спасибо. Но если б не королева...
- Да, его величество сильно разгневался, - поежился Димас. - И ведь ни одного упрека, ни единого грубого слова - как бабам это удается?
- Не знаю. Я такое впервые видел, - честно сознался Марен.
Как-то раньше он на королеву и внимания не обращал, тень - и тень, и стоит себе за королевским плечом. А сейчас вдруг...
Тень обрела цвет, и звук, и улыбка у нее очаровательная, и вообще... красивая женщина. Яркая и умная. Королю повезло, а он, кажется... Рикардо вспомнил рыжую девушку, которая сидела рядом с Иоанном и поморщился.
- В королевской семье все настолько плохо?
- Даже чуточку хуже, - вздохнул Димас. - То король хотел развода, а теперь и королева. Плохо это все. Я надеялся, они помирятся, так куда там, только пуще прежнего расходятся!
- Поделом королю, - отмахнулся Марен. - Слушай, как бы мне королеве обратно все эти побрякушки послать? Наверное, просто так нельзя?
- Ты уже совсем в море одичал! - возмутился канцлер. - Вот что, с утра прикажи купить большой букет цветов, и к нему приложи украшения, да извинения написать не забудь. Что-то такое: ценю, навсегда запомню, вы - великая королева... понял?
Рикардо кивнул.
- Понял. Сколько там... часа два пополуночи? Три? Можно уже, пожалуй, и пройтись.
Димас кивнул.
Лавки-то ночью не работают, все верно. А вот большой Столичный рынок, на котором можно купить все и еще немножко больше, как раз в это время и начинает шевелиться. Первые торговцы приезжают, начинают выкладывать товар, чтобы к четырем часам утра все было на прилавках... к полудню рынок уже закроется. Жарко, не поторгуешь!
Так что Рикардо потихоньку и собрался. Пока письмо написал, тут уже и четыре утра. Пока прогулялся по столичным улицам в свое удовольствие, дошел до рынка, не слугам же поручать такое важное дело... и задумался.
А какие цветы любит королева?
Вот он... баран! Не догадался даже такое узнать! А если ей розы не нравятся - или наоборот? Если она какие-то цвета не любит?
Впрочем, адмиралу была свойственна решительность. Да и откуда-то потянуло таким знакомым запахом... Рикардо больше и не думал, и свернул в один из переулков.
Теперь он точно знал, что надо отправить королеве!

***
Надо сказать, Мария оценила.
А вот что подумали придворные дамы, когда ее величеству принесли громадную корзину вкусных копченых морепродуктов... рыбка, кальмар, осьминог, моллюски, что-то вовсе ей не знакомое, но вкусное... Мария едва не урчала от удовольствия!
Там же, в корзине, находились янтарные украшения, безнадежно пропахшие рыбкой, и письмо, котором адмирал благодарил королеву за помощь и заверял в своей вечной преданности.
Украшения отправились в лохань с водой, отмокать от восхитительного запаха, а письмо - увы - сберечь не удалось. На восхитительный запах прибежали штук шесть дворцовых котов. Мария честно поделилась рыбкой и с Анной, и с кошаками, но один из них решил, что пергамент - это тоже рыбка. И слегка подрал письмо когтями. Увлекся котик.
Но так пахло, просто ТАК пахло!
Мария подумала, что адмирал - человек неординарный и явно умный. Цветы дарить каждый козел может, а вот такое придумать - мозги иметь надо! Уммммм, ну как же вкусно! После завтрака из морепродуктов Анна отправилась на уроки, а Мария, откровенно зевая (объелась по уши) направилась в сад, где и устроилась в тени пышного куста сирени.

***
- Ваше величество!
Мария с интересом посмотрела на красноглазого эрра. Выглядел он замечательно! Правки - не требуется!
Глаза красные, до сих пор слезятся, под глазами синяки... за добавкой пришел?
- Эрр?
Мария абсолютно не помнила, как его зовут.
Эрр Расмус Вейнард даже обиделся. Это ж ОН!
Самый очаровательный и обаятельный кавалер двора! И его так демонстративно не помнить?
Мария не играла, она действительно его не помнила в упор. Ну, красавчик. И что? Много их тут бегает, на всякий вкус и цвет. Надо бы прекращать ту практику с выходом в сад, а то тут ее в покое не оставят! С другой стороны, в начале лета сидеть в своих покоях? Это жестоко! Там сыро, и темновато, как ни топи, и плесенью пахнет... на кой было травить всех этих графьев-королев, пожив в таких шикарных условиях, они отлично помирали сами! Сырость, плесень, а там и туберкулезные палочки себя ждать долго не заставят. Добавки мышьяка не требуется!
- Эрр Расмус Вейнард, ваше величество. Ваше величество, я умоляю о прощении!
Мария подняла брови, глядя, как к ее ногам опускается красиво упакованный сверток.
- Это - что?
- Это мои извинения, и я умоляю вас их принять.
- Вы уверены, что вас простят за убийство эрра Эрсона? - невинно уточнила Мария.
Эрр Расмус так шарахнулся, что чуть в куст ежовника не упал.
- В-ваше величество?!
Мария фыркнула.
- Меньшее я в качестве извинений не приму.
- Ваше величество!!! - отчаянно возопил эрр Расмус.
- Вам еще разъяснения требуются? Или... добавить? - Мария многозначительно шевельнула пальцами. Эрр слегка попятился назад.
То-то же!
Взяли моду, к королевам приставать! Я вас быстро отучу от демократии! Только феодализм, только хардкор!
Мария отпихнула носком туфельки сверток, в котором, судя по всему, было новое платье, и удалилась. Эрр за ней последовать не решился. И правильно, она бы ему точно добавила, чтобы ходил, моргал и хромал. Гад!
А будь она беззащитна?
Нет-нет, развод, и пошел этот гадюшник куда подальше! Пусть без нее тут друг друга травят!

***
Море...
Море - это единственное, что любил Дерек, что позволял себе любить после траты жены и друга. Да-да, Марк хоть и остался жив, но разве это важно? Для Дерека он умер, когда предал их братство, когда потянул в постель единственную любимую женщину Дерека.
Он умер тогда...
А еще в тот день умер Дерек.
Когда-то ему была важна вся эта мишура. Дом, жена, дети... его этого лишили, ну так и пусть! Он ничего больше не желает, ему ничего не интересно. Только месть.
Это единственное, что у него осталось, единственное, что заставляет его дышать, двигаться, разговаривать... казаться живым. Там, глубоко внутри, Дерек уже умер. Умер и похоронен рядом со своей женой. С нерожденным ребенком... Марка!!!
Марка, будь он проклят!!!
Шторм утих, и сейчас капитан до боли до резки в глазах всматривался в бездонную морскую гладь. Его корабль сильно потрепало, 'Крылатый' лишился мачты, но это не могло остановить капитана.
И вот его терпение было вознаграждено.
- Парус! Парус!!!
Вахтенный кричал из 'люльки', и Дерек послушно разворачивал корабль, ловя оставшимися парусами ветер, чувствуя, как тело наполняется азартной злой силой.
Марк?
Или кто-то еще?
Сейчас он это узнает.
Два корабля стремительно сближались, Дерек хищно прищурился... не уйдет! Пытался, явно узнал его 'Крылатого', но - не уйдет! Недаром Дерек все деньги в него вложил, при прочих равных, 'Крылатый' был более узким, более быстрым, капитан чувствовал корабль всем телом, как свою руку... вот так!
Налево!
И под ветер, и отсечь его для чужого корабля, так, чтобы паруса повисли, загородить... теперь не сбежит!
Этот корабль Дерек знал.
'Акула' эрра Тамаша. Акула, ха!
Что ж, не Марк, конечно. Но если овца отбилась от стада, пусть пеняет на себя!
Матросы уже суетились, наводили на палубу камнемет.
Выстрел!
Получилось удачно, с первого же выстрела корабль лишили мачты. Та рухнула, погребая под собой кого-то из матросов, послышались крики, а пираты уже подтаскивали следующий камень.
Дерек потер руки.
Вот так, и еще выстрел... чтобы кровь была, чтобы боялись... страх парализует, страх сковывает, испугался - проиграл а корабль подходит ближе и ближе...
Вот они уже почти рядом, взвились в воздух абордажные крючья, посыпались на палубу противника пираты, началась резня...
Дерек только потом узнал, что ему сильно повезло. Во время шторма капитана просто смыло за борт, а второй помощник, который принял командование судном, был... не то, чтобы новичком, но третий рейс - это не так много, а растерянность обходится дорого.
Но это потом, а сейчас на палубе противника кипел бой.
Дереку несколько минут смотрел на схватку, а потом и сам оттолкнулся ногой от палубы.
Пираты не станут уважать того, кто не ходит с ними на абордаж. Только самый сильный хищник может ими править, самый жестокий, самый яростный... понеслась, блистая лезвием, абордажная сабля, в лицо Дереку брызнуло соленое и горячее, и он шалел от запаха крови, едва не облизывался...
Смерть!!!
Я принес вам смерть!!!
Битва закончилась достаточно быстро, не прошло и двух часов, как большая часть матросов была вырезана, а остальные загнаны на кватердек, и ютились там, как птицы на насесте.
Пиратская команда знала, кому и чем следует заниматься.
Кто-то уже спускался в трюм, кто-то шарил по каютам, вылавливая оставшихся матросов и пассажиров... нет, пассажиров не было.
Дерек выборочно ткнул пальцем в нескольких матросов, сейчас ему предстоит допрос. А потом...
Проклятье, почему рядом никого нет! Придется делить команду, оставлять часть на призовом судне... нет, лучше сразу отправить их на острова. Там с кораблем такое сделают, что его корабел не узнает, потом и продать можно спокойно, и себе оставить. Только вот Дереку не корабль был нужен, а человек! А где он сейчас?
Шторм всех разнес, разбросал... Неудачно складывается!
Хотя у него еще есть время. И возможность есть...
Он еще переведается с Марком.

***
У Рене Демьена уже вошло в привычку заявляться к казначею, да и разговаривали они уже иначе. Нет, еще не друзья, но союзники. Виталис Эрсон расхаживал по дворцу с видом победителя, и нервировал обоих. Алесио в казначействе уже троих нашел, умников, которые на Эрсона работают. Один - его личный помощник.
Вот болван... надеется, что его на место Алесио поставят!
Оно бы можно, но Мортимер - не стратег. Он тактик, он на один шаг вперед видит, а два или три уже не просчитает. Помощником он незаменим, он надежный, въедливый, кропотливый, очень дотошный, он в каждую мелочь носом влезет, все раскопает и разнюхает. Работу ему дай проверить - справится идеально, доведет все до совершенства.
Но - не орел.
Нет у него чутья, полета... если их сравнивать, то Алесио, скорее, сокол, а Мортимер - голубь. Обе птицы, только вот и крылья не те, и размах не тот, и добыча...
Демьена Эрсон тоже нервировал, посматривал недобро, явно ему не забудут и шуточки в поддержку королевы, и насмешку над Дианой... и наплевать бы, но... нет, не наплевать!
Не только за себя, за весь Эрланд обидно!
- Что случилось, эрр Рене?
- Эрр Алесио, это вы отправили королеве янтарь?
Алесио внимательно посмотрел на шута.
- Я.
Рене расслабился, и кивнул.
- Я не знал, на кого думать, потом принцессу увидел с куклой.
- А-а... это тоже я, да.
- Почему?
- Захотелось поддержать обеих, - Алесио не лгал. Недоговаривал, разве что.
Им не дружеские чувства владели, нет. Ему хотелось, чтобы у королевы сияли глаза, чтобы она улыбалась... зачем?
А вот! Хотелось - и все тут! Но говорить об этом вслух было излишне. Не настолько уж он доверял эрру Рене.
- Поддержать?
- Королева едва не потеряла последнего ребенка. И вместо того, чтобы ее успокоить... король отнесся к ней неподобающе.
- Ах, вот оно что!
Алесио развел руками.
- Так с женщинами нельзя.
- Согласен, - кивнул Рене. - Но королева о вашем поступке не знает.
- Зато знает, что не одна. Что ее кто-то поддерживает.
А еще у нее глаза бывают, как этот янтарь. Когда она смотрит на дочку, и глаза у нее светятся. Или когда она думает о чем-то хорошем... да, он наблюдал, когда она шутит, смеется...
Она красивая.
По-настоящему красивая, сейчас, когда не оглядывается на мужа. Словно свобода что-то поменяла в ней. И улыбка у нее потрясающая... если бы Алесио спросили, что в ней такого: волосы, глаза, может, наряд, руки, фигура - он и не ответил бы. Просто королева была в его глазах прекрасна!
Словно светилась изнутри!
И его так тянуло к этому свету... она сама, словно сгущенный свет. Как янтарь.
Слезы солнца, как их называют далекие варвары с холодных островов.
- Король в гневе. После случившегося, он отправил королеве рубины, но она их не приняла.
Алесио посмотрел с удивлением.
Что в этом странного? Рубины можно подарить Диане, это ее уровень. Но королеве?
Фу!
Просто - фу!
Ей-ей, если бы король лично отправился в сад, нарвал там роз, которые, кстати, королеве тоже не слишком нравятся, и принес их, это было бы лучше. Розы - знак внимания, потраченное время и силы, красивый жест.
Рубины... как девке три золотых за корсаж. Мерзко.
- Одновременно с рубинами ей подарили янтарь. И ветку белой сирени в вазе.
- Сирень - не я.
- Королю все равно хватило.
Алесио пожал плечами.
- Донесете, эрр?
- Вот еще мне не хватало! - обиделся Демьен. - Просто предупреждаю, что о некоторых вещах говорить не стоит. Король не поймет.
- Не буду. А кто преподнес королеве сирень?
Тоже интересный подарочек, кстати говоря. Сирень уже отошла, есть люди, у которых она цветет в любое время года, но стоит это столько...
- Не знаю. Так и не удалось выяснить.
- Это вам-то?
- Мне. Не удалось.
Алесио ощутил укол... неприятно. Почему ему не нравится, когда кто-то что-то дарит королеве?
Потому что ему самому нравится королева. И не хотелось бы соперников.
- Если узнаете?
- Скажу. Янтарь ей, кстати, адмирал вернул.
Алесио ощутил укол ревности.
Ему и так не слишком понравилась та сцена за ужином... королева легко готова была расстаться с его подарком, это даже чуточку обидно! Но хорошо хоть вернул... кстати говоря...
- Просто янтарь?
- Еще корзину с рыбой прислал, - ухмыльнулся Рене. - В благодарность.
Алесио расслабился.
Ревность утихла. Ну кто ж дарит женщинам - рыбу? Смешно даже!
Знал бы он, как облизывалась Мария, и как была благодарна адмиралу - точно передумал бы. Но не знал, и не задумался.
- Эрр Ихорас, будьте впредь осторожнее, - предупредил шут. - Король не разгневался на адмирала, он понял, что их обоих загнали в ловушку, но на вас будет очень зол.
Алесио кивнул.
- Хорошо.
Впредь он постарается быть более скрытным.

Глава 3

- Ваше величество, вы уверены?
Мария как раз беседовала со священником, когда ей вдруг... стало плохо?
Пошатнулась, помутнело в глазах, и королева, прямо посреди серьезной беседы о будущем разводе и месте проживания, сползла на пол. Отец Роман едва успел ее подхватить.
Похлопал по щекам, кое-как дотащил до кушетки.
- Ваше величество!!!
Мария выдохнула.
- Оххххх!
Сто лет она сознания не теряла! С самой... е-мое!
Как там у того тела, она не знала, а вот у Маши Белкиной обмороки были во время беременности. Обеих. Маша даже на улицу выходила, зажав в кармане флакон с нашатырем. Благо, не дефицит...
А случись что - открываешь, и к носу. Пара вдохов, и можно хотя бы на скамейку опуститься.
Но она же не...
Или да?!
Святой отец смотрел на нее с тем же выражением.
- Ваше величество?
Мария потерла виски.
- Да нет же!
Почему-то отца Романа это не убедило. Вот совсем.
- А... простите мне мой вопрос, королева, но...
Мария тем временем лихорадочно вспоминала свой календарь. Что у нас там с красными днями календаря? Да-да, это тело еще не старое, климакса еще не было, так что классика, три через тридцать, как часы. Прямо позавидуешь...
А после озмеячивания еще и болей не было, и вообще чувствовала она себя преотлично. И кажется, даже внешность улучшалась, морщинки ушли, фигурка подтянулась...
И были у нее эти дни...
- Календарь есть? *
*- первый печатный календарь был от 1455 г. - Турецкий календарь Иоанна Гутенберга. В России, если что первый печатный календарь от 1709 г. - Брюсов календарь. Прим. авт.
Был. Красивый, с рисунками и пропагандой, как тут принято, с указанием дней рождения святых, с церковными праздниками и прочим.
Мария впилась глазами в страничку.
Так... еще дня три можно потянуть. А потом... вот как тут узнавали о беременности без тестов с двумя полосками?
Кажется, священник думал о том же.
- У меня есть знакомая повивальная бабка, ваше величество.
- Которая тут же разнесет всем и каждому?
- Про эрру в маске, которая пришла к ней ночью? О, нет. Это ее обычные дела, никто и слушать не станет. Да и она промолчит.
- Подпольный абортмахер?
- Ваше величество?
Мария махнула рукой, понимая, что сейчас перейдет на жаргон девяностых. Но как такое называется сейчас? А, неважно.
- Хорошо, святой отец, давайте сходим к вашей бабке. Вы договориться сможете?
- Конечно, ваше величество. Только вот выйти из дворца...
- Выйду я сама. Вы будете меня ожидать в указанном месте с маской и плащом. Хорошо?
О чем подумал священник?
Так понятно, о потайных ходах, которые каждому не показывают. И молчат о них чаще, чем говорят.
- Да, ваше величество. С вашего позволения, я и эрр Феликс?
- Эрр Феликс?
Хотя какая разница, убить священника Мария уже не смогла бы. Понимала, что работает он не на нее, на Картен, но - рука не поднимется! А если его не убивать, то о ее положении и состоянии будет известно Саймону чуть не в тот же час. По здешним меркам - мгновенно, а так-то за две-три недели. Голубь - не мобильный телефон, ему долететь надо.
- Да, ваше величество. Я бы не рискнул вести вас по ночному городу, а эрр Феликс...
Мария вспомнила 'эльфа'.
Спорить сложно, опасность от него ощущалась почти осязаемо, плотным давящим коконом.
- Хорошо. Но эрр Феликс не пойдет со мной к повитухе. Подождет снаружи. И вы тоже, в другой комнате.
Святой отец кивнул.
- Безусловно, ваше величество.
Требование было законным, Мария имела право стесняться постороннего мужчину.
- Тогда я согласна.
Отец Роман помолчал целых три секунды. А потом не удержался.
- Ваше величество, а что тогда делать? Если вы... это?
- Драпать, - мрачно ответила Мария. - И подальше.
У святого отца открылся рот. Непроизвольно, но сильно. Мария подошла, и аккуратно, пальчиком, поправила ему челюсть на место.
- Так лучше. Объясняю. Если через три дня мои опасения подтвердятся, мне надо будет срочно уезжать из дворца, чтобы никто не догадался. И Анну забирать с собой. Лучше не в монастырь, а куда-то на море, к примеру... надо подумать!
- Ваше величество, но... ПОЧЕМУ?!
С точки зрения падре все было преотлично!
Королева беременна, развод отменяется, все ждут малыша, а когда он родится... вот зачем куда-то убегать? Король счастлив будет!
Наверное...
Мария только вздохнула.
- Святой отец, думаем вместе? Меня же тут убивать будут... Эрсоны и те, кто к ним примкнул - раз!
Спорить было сложно. Вряд ли они так легко расстанутся с мечтой о троне?
- Фарданцы - два.
Опять спорить не получилось.
- Его величество - три.
- А?!
Закрывать несчастному рот пришлось еще раз.
- Неужели вы думаете, что он будет рад? Он уже себя видит верхом на Дианочке, а тут старая жена забеременела, то есть никакого развода...
- Но он же... и вы...
- Разовый порыв не означает возвращения к прошлому, - отмахнулась Мария. - Я ему не нужна, вот и все. Может, и убивать не станет, но и охранять как следует - тоже.
Была и еще одна причина.
Мария не знала, КАК она будет реагировать. То есть... в змею она перекидывается. Вообще, гюрза - живородящая, так что теоретически, тут они совпадают. Если бы яйца откладывала, было бы хуже. Но... вот не читала она об этом ничего! Двуипостасные сволочи!!!
Вам что - сложно было приличные дневники оставить?
Изменяется ребенок вместе с матерью - или нет, если да, то какие могут быть изменения, что, как, если нет, то блокируется ли оно полностью или частично, и вообще...
Мария свою личную гадину воспринимала не просто как часть себя. Она осознавала, что змея тоже разумна... что-то свое у нее есть. Инстинкты?
Вроде не только. Там и что-то другое было. Змея обожала Анну. Вот просто обвилась бы вокруг ребенка и шипела от счастья. И закусала бы за нее любого.
И не любила эрру Розабеллу.
Хотя Мария ее тоже не слишком любила. Довести до глубокого психоза эрра может кого угодно секунд за тридцать.
Змея любила ползать по ночам. Днем она на поверхность не вылезала, если не считать того случая в парке, но тут понятно. Надо было удирать куда угодно, и змея это могла сделать быстрее и лучше. А вот если гюрзу лишить возможности проявляться, не вылезет ли она просто так? В свое удовольствие? Сидит Мария днем, вышивку изобретает, бац - и змея?
Нет, вряд ли.
Но риск все равно остается. Может ли оборот на поздних стадиях беременности привести к выкидышу? Или ребенок получит форму матери? Будет изменяться вместе с ней?
Но вроде бы эрами рождались не все, не каждый способен к обороту? Или это уже потом как-то чувствуется? Вот с этим ребенком превращаться можно, а с другим нельзя? Или бывает частичная трансформация? Руки от зверя, а туловище человека? Вот, как она у Лиса видела?
Да кто ж его знает? Рук и ног у змеи точно нет. Тогда что - чешуя по всему организму? Ой, простите, я намедни змейку скушала, вот меня и обсыпало?
Ну почему, ПОЧЕМУ нельзя было оставить нормальные записи?! Как ей прикажете разбираться во всем этом гадюшнике?
А рожать как? Вспоминая 'Семнадцать мгновений весны', ладно еще орать во время родов по-русски! А чешуей покрыться, к примеру? Или клыки показать? А ведь рожают королевы не в одиночестве, там такой табор собирается, что в цирке народу меньше бывает!
Так что лучший выход - это слинять туда, где людей мало, и соглядатаев тоже мало, и вообще, тихо и спокойно. Есть, где спрятать труп свидетеля, к примеру.
И есть еще одна сторона, интересы которой надо учитывать. Даже страна. Картен.
Вот, положа руку на сердце, кто поверит, что падре не донесет, а Саймон моментом не воспользуется? Ну-ну...
Да десяти дней не пройдет, будет Саймон обо всем знать. И тут еще вопрос. А если ребенок - девочка? Это при том, что всем понадобится мальчик? Ей ребенка не подменят? Это и Иоанн организовать может, и кто другой...
Мария отчетливо понимала, что самый лучший выход из положения для нее - это драпать. Далеко и быстро! И желательно так, чтобы все заинтересованные стороны ее не нашли!
Поймите правильно, она бы лично и змеей уползла! Вот перекинулась - и ходу! Но как же Анна? Мария здесь своего ребенка не бросит! И не надо всякую чушь говорить про чужое тело, другой мир... Анна ничего не знает, и не узнает, для нее Мария - мама.
И она предаст малышку, которая ей доверилась?!
Ну уж - нет! Лучше она сама тут всех перекусает, благо, даже превращаться не надо! Клыки всегда при ней! Мария так сверкнула глазами, что святой отец даже поежился - и попятился.
- Ваше величество, к-когда мы можем пойти к повитухе?
- Да хоть сегодня ночью. Подойдет?
Священник закивал. По решительному лицу было видно - бабку, если что, возьмут штурмом. Или на абордаж... эх, жаль, адмирал уехал. Понравился он Марии чем-то. Морепродуктами, наверное, сейчас бы еще корзиночку скушать, а лучше - две!
- После полуночи я буду вас ждать, ваше....
- На время нашего похода - Мария. Или вообще Мари.
- Да, ва... Мария.
Королева кивнула, и вышла вон. Святой отец подумал пару минут... писать сейчас его величеству Саймону?
Нет, с этим он еще подождет. Сначала надо самому удостовериться. И посоветоваться с одним человеком... сам Роман может гулять ночью по столице. А королева? А случись что? Ой-ой-ой...

***
- Бе-бе-беременна?!
Феликс как сидел, так со стула и ляпнулся. И почувствовал себя полным бараном.
- Вот-вот, и мне чуть дурно не стало, - согласился с ним Роман. - Ты послушай, как дело было.
После пересказа, Феликс подумал какое-то время, а потом кивнул.
- Роман, а она права.
- То есть?!
- Если получится так, что королева беременна, ей НАДО будет уезжать куда подальше. Хотя бы ненадолго. Не помилуют ведь ни королеву, ни принцессу. Так что пока помолчи, а если что, я поеду с королевой. И помогу, и защищать буду, если что.
- Ты уверен?
- Не уверен. Но так будет лучше, - честно сказал Феликс.
- А одобрит ли это его величество Саймон?
- Лучше сестра живая, а уж как потом все это доказать, он придумает.
С этим спорить было сложно.
- Хорошо. Ты сможешь проводить нас по столице? Я сказал королеве о твоем присутствии, я не стану рисковать ее жизнью. И ребенком тоже, если он уже есть.
Феликс кивнул.
- Смогу, конечно. И не переживай, я никому и ничего не скажу. Его величество Саймон должен узнать это от тебя.
Роман ощутимо расслабился.
- Я буду тебя ждать вечером.
- Обещаю.
Роман ушел, а эрр Нейман задумался.
Королева беременна.
Что ж, это бывает, дети от такого и рождаются... Феликс был в курсе покушения на ее высочество Анну, и не слишком удивлялся. Бывают такие люди... до смерти гадят, умирать будут - и тогда напакостят! Ирена как раз из таких. Диана тоже... забавно, но когда для Иоанна супругу выбирали, то сделали правильный выбор, ее величество Мария не только очаровательна, но и умна, и порядочна. А вот когда он выбирает сам, ничего хорошего не получается.
Феликс вспомнил вымя Ирены, потом Дианы, и поморщился. По размеру их, что ли, Иоанн сортирует? Чем больше, тем лучше?
Вот дурак!
Основания для подобных мыслей у Феликса были, он видел Марию, видел Диану, сравнивал, делал выводы, и были они не в пользу Дианы.
Безусловно, она моложе, ярче и глупее, что есть немалое достоинство для женщины. Только вот король не может быть обычным мужчиной, для него это непозволительная роскошь. Его величество Саймон, на которого Феликс смотрел как... ладно, пусть не на отца, но хотя бы на дядюшку, и которого искренне любил, так и признавался тогда еще подростку. Король себе не принадлежит, король обязан думать обо всем с государственной точки зрения.
Поможет вот это конкретное что-то в управлении государством?
Помешает?
Ее величество Изабелла очень умна и предана мужу. И потому Саймон никогда не променяет ее ни на кого другого. У него есть любовница, она живет в городе, и никогда не появится при дворе. Потому что его величество не хочет оскорбить жену.
Впрочем, с любовницей он тоже отлично устроился, нашел себе иссу, вдовушку, страстную и горячую, но при том отлично понимающую, что королевской женой ей не стать, и даже во дворце-то делать нечего.
Да и не надо!
Зачем ей?
Мужчина есть, да какой! Деньги в доме есть, капризы ее исполняют, помощь оказывают по первой просьбе, детям ее все дороги открыты - чего еще желать? Требует его величество тайну?
Да ее клещами на части рвать будут, она слова не произнесет. И не изменит, и на другого не посмотрит, и не откажет ни в чем, и голова у нее никогда не заболит!
Королева Изабелла об этом знает, конечно. Только вот относится она ко вдовушке, как к мужской игрушке. Понимает, что никогда эта баба не будет ей равна. Для мужа это средство скинуть напряжение, вот и все. Не жена, не подруга, просто - инструмент. И Изабелла это ценит. И мужу она благодарна, и Саймон может быть спокоен за двор, дом, детей.
Королева Мария тоже умная, преданная, и... ей можно доверить спину, равно, как и королеве Изабелле, они обе не подведут и не предадут. Есть лишь одно условие. Преданность и верность даются в ответ на то же самое. И если ты ударил в спину, не жди от женщины любви. Только вот Иоанн этого не понимает, не видит... интересно, чем он так оскорбил королеву, что вылетел без штанов? Неужто он так плох в постели?
Дурак ты, Иоанн, меняешь ровную и твердую дорогу на грязное болото с лягушками, и утонешь в трясине. Но своего ума не добавишь, так что...
Пусть ее величество выживет, родит ребенка, а уж потом...
Посмотрим, кого она родит. Может, и ко двору вернуться можно будет. Сейчас об этом говорить рано, пусть сначала беременность подтвердится.
Феликс собирался находиться в самой гуще событий. Ему все нравилось, ему было интересно!

***
- 'Поздно ночью, переулком, шел с Бабеттою - Кадэ'.*
*- 'Небесные ласточки'. Слова: Уфлянд В. (Е. Дриацкая?) Музыка: Лебедев В.
Мария мурлыкала себе под нос забавную песенку из старого кинофильма. Правда, со стороны это выглядело не очень красиво, ползет змея и шипит себе под нос.
Ну и что?
И ползет, и шипит, и прекрасно себя при этом чувствует.
Где тут у нас святой отец?
Ага, стоит, плащ в руках мнет. Рядом с ним эрр Феликс, тот выглядит совершенно спокойным эльфом. Луна серебрит его волосы, и лицо у него становится совершенно неземным. Куда там американским киностудиям, там на героях по три килограмма штукатурки было, а этого только переодеть надо. Ну, и уши чуть поострее. Ладно, некогда любоваться! Мария заскользила в ближайшую подворотню, и жутко перепугала мирно спящую там дворнягу. Та подскочила - и с диким лаем помчалась куда-то вдаль.
И чем ей змея не угодила?
Мария быстренько перекинулась, порадовалась, что формы ничем друг с другом не делятся, то есть змея была грязной, вот она и будет грязной при следующем превращении. Грязь даже не засохнет. А Мария была чистенькой и аккуратной, в скромном темно-синем платье, которое ей жутко не шло. Зато и испортить не жалко, если что. Так она из подворотни и вышла, заставив мужчин переглянуться. Вроде ж там никого не было? Или они так прозевали?
- Святой отец, эрр Феликс.
Мужчина дернулся, едва не уронил плащ, и кинулся к ней.
- Ва... Мария!
- Ваше величество, - Феликс поддержал под локоть священника, не давая ему упасть прямо на Марию, другой рукой перехватил плащ и протянул его королеве.
- Вы позволите, ваше величество?
- Благодарю вас, эрр!
Мария ловко подхватила тяжелую ткань, завернулась, надела маску, набросила на плечи капюшон, и пожалела, что нет зеркала. Полюбоваться бы на себя!
Увы.
Женщина подхватила под руки обоих мужчин.
- Нам далеко идти?
- Нет. Совсем рядом.

***
Мария действительно не успела даже как следует испачкаться. Нужный домик оказался совсем рядом, а девушка, которая открыла им дверь, совсем не походила на опытную повитуху. Впрочем...
- Проходите. Вас ждут.
Мария кивнула, и проследовала внутрь. Эрр Феликс вежливо остался снаружи.
Обычный домик.
Пол не земляной, а из досок, на них аккуратные соломенные циновки. Чистые, свежей соломой пахнут, это чувствуется. Стены беленые известкой, стол и лавка выскоблены до блеска. Ставни резные, в окнах стекла, а это здесь признак состоятельности. Даже вот такое стекло, мутноватое и с ладошку размером, стоит достаточно дорого. Окна хоть и небольшие, квадраты со стороной примерно сантиметров тридцать, но все равно - дорого. Сама повитуха встретила их во второй комнате. Симпатичная женщина лет сорока - сорока пяти, чуть пониже Марии, но объемная, и с выпуклостями, которые и Диану посрамят, со светлыми волосами, круглым лицом и доброй улыбкой. Такой хочется довериться.
И одета она чисто, Мария это видит, и запахи чувствует. И руки у нее чистые, ногти коротко подстрижены, грязи под ними нет вообще.
Хм, интересно.
- Доброй ночи, эрры. Что вам угодно?
Речь правильная, слова она произносит очень четко, только акцент какой-то странный. Она не местная?
- Вы сможете узнать, беременна ли эрра?
- Выйдите, эрр, мне надо будет осмотреть вашу...
- Знакомую, - подсказал святой отец. - Мою знакомую эрру.
Мария утвердительно кивнула.
Отец Роман покосился подозрительно, и вышел за дверь.
- Ложитесь, эрра, плащ снимите, платье верхнее тоже, у меня стол чистый, - повитуха смотрела строго.
- Исса...
- Тина Альтон.
- Исса Альтон, вымойте руки.
- Это обязательно, эрра. А что - не моют?
Мария вспомнила лекаря, который хотел ее осмотреть, и скривилась так, что под маской стало видно. Этот не то, что руки не моет, он и носки, поди, меняет только на водку!
Проследила, как повитуха идет к тазику, сняла платье и забралась на стол. Повитуха вымыла руки, и подошла к женщине.
- Расслабься, эрра, можешь глаза закрыть, больно не сделаю...
Глаза закрывать? Вот еще не хватало...
Мария даже и не подумала этого делать. Что она - у гинеколога не была?
Повитуха и правда не причиняла боли, действовала деликатно и аккуратно. Потом опустила Марии подол, снова вымыла руки, и подошла уже со стороны головы.
- Ну-ка, эрра, прикрой глаза, я сейчас жилы на шее пощупаю, и виски твои...
Мария удивилась, но прикрыла. А вот чего она не ждала, так это шумного вздоха повитухи - и ее стона.
- Великая Предмать!!!
Тут уж Мария глаза открыла.
И встретилась взглядом с повитухой. У иссы Альтон были вертикальные зрачки.
Большие глаза, красивые, серые, но сейчас в них преобладал зеленый оттенок. И вертикальные хищные зрачки. Мария невольно не удержала контроль над собой. И ощутила, как ее глаза тоже становятся золотистыми, змеиными, с такими же зрачками.
- Вот б...
А что тут еще скажешь?

***
Две женщины смотрели друг на друга около минуты. Потом Мария поднесла руку к губам, призывая к молчанию.
Повитуха кивнула. И заговорила сама.
- Эрра, вы беременны. Срок очень ранний, но плод уже есть.
Мария только вздохнула.
Вот ведь... снайпер!
- Беременны! - в комнату ввалился святой отец.
Мария невольно взвизгнула, повитуха тут же развернулась, и грудью поперла на священника, выставляя того за дверь. И плотно прикрыла створку.
Впрочем, извинения все равно из-за нее неслись.
- Я приду завтра, - негромко произнесла Мария.
- Я буду ждать. Всю ночь.
Сейчас им поговорить не удастся, а вот завтра...
Если бы женщины знали, что за окном припал к щели в ставнях эрр Феликс! И отлично видел глаза повитухи! Подглядывать, конечно, нехорошо, но не мог же он пустить все на самотек? Мало ли что на уме у этой бабы? Такого он увидеть не ожидал, но у него еще есть время подумать.
Значит, завтра?

***
Всю дорогу обратно Мария молчала. И мужчины молчали, понимая, что ее величество не в настроении. Уже во дворце Мария заговорила со священником.
- Святой отец, мне нужна будет ваша помощь.
- Ваше величество, все, что прикажете.
- Напишите о случившемся моему брату. Ваша почта точно не читается?
- Моя личная, - святой отец выделил эти слова голосом, - не читается.
Мария пожала плечами, но спорить не стала.
- Ребенка надо еще доносить. Родить. И чтобы он оказался мальчиком. Я понятно выражаюсь?
- О, да, ваше величество!
- В столице мне будет не слишком комфортно.
- Я тоже так полагаю, ваше величество.
- И я не уверена, что моему мужу стоит знать об этом ребенке.
Святой отец задумчиво кивнул.
- Я буду ждать ответа из Картена, ваше величество.
- Ждите, - согласилась Мария. - Дней десять-пятнадцать?
- Может, чуть больше, но не намного.
Мария задумчиво кивнула.
Если она хочет сбежать, у нее есть пять дней. Всего пять дней.
А что потом?
Мария думала об этом, пока ползла в свои покои. Думала, когда лежала в кровати, обнимая сладко сопящую Анну, думала всю ночь, и с утра себя чувствовала отвратительно. Только вот...
Единственным, что ей приходило в голову, было: 'Мама была права, когда уговаривала в кулинарный техникум идти! Поварихи везде нужны, а вот где я тут по специальности себе работу найду?'. А мама говорила.
Но кто ж мог предугадать такую ситуацию? Это ж жуть лиловая! Вот что она умеет делать? Служанкой - поломойкой - проституткой не предлагать. Вскоре она будет непригодна для этих специальностей. Шить она толком не может, вышивает косо и криво, таланта ее хватит только шаржи на улице рисовать? Ага, с этого проживешь. Один день, если повезет, а так и до вечера можешь не дожить, прибьют в подворотне.
Сколько она про художников не читала, никто из них не был богатым при жизни. Все после смерти стали ну такими ценными, что аж жуть, а вот при жизни обычно последний хвост без соли доедали. Разве что наследство какое было... ей это не светит.
Ага, наследство от мужа. Королевство Эрланд, сдаю внаем, недорого, с пропиской... это у нее уже крыша едет в далекие края! Ей бы и самой уехать куда подальше, но куда идти? Что вообще она может тут сделать такого, что пригодится? ЧТО?!
Ответа не было.
Мария печально констатировала, что другие попаданцы устраивались лучше, чем она. Кто трактир открывал, кто мыло варил, кто шоколад, кто вообще был обеспечен с самого начала, кто еще какие народные промыслы налаживал! И ведь так хорошо у всех получается! Завидки берут! А самое главное, местным жителям ну ТАК все это надо! Хотя предложи она местным фигурное мыло, думаете - купят? Да она на одном сырье разорится! Сколько здесь натуральные ароматизаторы стоят, это озвереть, считай, мыло золотым получится. Так и называть его - королевское. Про шоколад и вовсе молчим!
Ладно, это она уже ворчит. Просто потому, что осознает истину: она бесполезна.
Единственное, что она может: сцеживать змеиный яд в баночку и продавать по сходной цене. Надо вот завтра у повитухи спросить, ценится он тут - или так. Может, тут каждый может змею поймать и яда с нее надавить?
Прокрутившись всю ночь, Мария пришла к печальному выводу. Надо следовать классике.
То есть 'ой, ...ля! Завтра грабим короля!'. Жаль, в 'Бременских музыкантах' змеи в главной роли не было. Может, не стоило так категорично от рубинов отказываться? И кто-то ж и остальное подарил... нет бы деньгами!
Бывший бухгалтер могла поделиться рецептом идеального подарка, который подойдет для любой женщины.
Подарите ей деньги, а женщина сама найдет, на что их потратить. Уж этот подарок никогда не будет пылиться на антресолях, заброшенный в гневе, и на него никогда не разозлятся! К нему можно даже розочки не прикладывать.
Увы.
Донести до местных мужчин свою точку зрения она не могла. Денег не дадут. А жаль...

***
- Как - сгорел?!
Ханс вроде бы и не гневался, но лучше бы орал и швырял мебель, тейн только ежился под его змеиным немигающим взглядом. Не видел он настоящих змей... только вот разницы никакой, король еще и опаснее. От змеи-то и быстрее уйдешь, и безболезненнее, а с его величеством будешь мучиться до-олго!
О смерти молить будешь, как о милости.
- Так, ваше величество. Целиком, только горстка пепла осталась.
Ханс стиснул подлокотники трона.
- Не вы ли уверяли меня, что все будет хорошо?
Тейн потупил глаза. Как и многие церковники в высоком сане, в бога он верил... своеобразно. Богу - молитвы, людям мирские блага. И живем мы на земле, и все мы грешнЫ, понятно, потом Многоликий разберется, ну так... есть он или вовсе даже нет? Кто ж его знает? Что-то он особенно не вмешивается, и голоса с неба не раздаются, и пальцем с облака никто не грозит... значит, Богов все устраивает, что он делает. Авось, не устраивало бы, нашли бы способ докричаться!
Так что тейн был уверен в результате опыта. Неудача стала для него... неприятным открытием.
- Ваше величество, я даже и не сомневался.
- Но что-то пошло не так.
- Мои люди будут работать над этим вопросом.
Самое простое объяснение не произнесли вслух ни тейн, ни его величество. Хотя оба о нем думали, но говорить не хотели. От греха...
А то ведь вывод звучал просто.
Они посягнули на дело Многоликого, и тот покарал дурачье. Только Многоликому доступно было создание двуипостасных, но никак не людям, они со своими убогими рылами влезли туда, где им не надо бы и рядом проходить...
Они нарушают закон Божий и человеческий, и кара последует.
Но как такое вслух произнесешь? Особенно, когда столько уже сделано?
- Работайте, тейн. Я верю, что все получится. И постарайтесь ускорить работы. Может, привлечь еще людей...
Тейн пожал плечами.
- У братьев есть несколько помощников, но тут ведь иное, ваше величество. Нужен фанатичный исследователь, не скованный убогими рамками обыденности.
Ханс кивнул.
- Да, пожалуй.
И снова секундная заминка.
И тейн, и король помнили, что случилось несколько лет назад. Они уже года три вели опыты, когда им попался этот мальчишка. Такой юный, горящий любовью к науке, казалось, только предложи... и они предложили.
Около полугода все было хорошо.
Мальчишка работал, вдумывался, брат Тома хвалил его, брат Винс тоже... нет-нет, не потому, что он был из этих...
Мальчишка как раз любил девушек, но и науку он тоже любил, а тут такие возможности... он горел энтузиазмом, затеял целую серию опытов, недрогнувшей рукой вскрывал тела умерших...
И - повесился.
Сам удавился в своей келье, запертой изнутри на прочный засов, сам приладил петлю, сам написал предсмертную записку
Все сам, вообще все...
Почему?
В записке было немного.

Мы нарушили волю Многоликого, и кара грядет. Я предаю свою грешную душу на Его суд, да смилуется надо мной Многоликий!

В чем была нарушена воля?
Что пошло не так?
Брат Винс рассказал, что вроде бы мальчишка беседовал с кем-то из образцов, но это уж и вовсе смешно! Он таких не один десяток на смерть отправил, и тут - беседа? И раскаяние?
Даже не раскаяние, отчаяние, столь глубокое, что мальчишка не увидел другого выхода.
Но почему?
Что произошло?
По сей день тейн терзался в догадках, и обречен был оставаться в неведении до своего смертного часа. Что узнал мальчишка? О чем подумал?
Ханс тоже помнил об этом случае. Поджал губы, недовольно дернул подбородком.
- Идите, тейн. Думайте, как мы можем найти этого человека, думайте! Живое может быть намного эффективнее, разве нет?
Так-то да.
Но как найти этого человека?
Пока у тейна не было ни одной идеи.

***
Кто бы сомневался, за завтраком Диана была в рубиновом комплекте, и в платье вино-красного шелка, которое обрисовывало все так, что можно и без него. Кажется, нижнее платье она просто намочила, чтобы то липло к ногам и подчеркивало фигуру.
Диана была довольна и счастлива, хлопала ресницами и благодарно смотрела на короля. Настроение ей портило только одно: диадему надеть нельзя. А хочется...
А нельзя.
Мария была без украшений. Тонкий золотой обруч она надевала машинально, а все остальное - она тут елкой не нанималась! Это золото, оно тяжелое, массивное, от сережек через два часа уши отваливаются, браслеты вместо кастета носить можно...
Да и вообще она была не в форме. Сидишь тут, думаешь, накроет тебя токсикозом - или нет? Пока вроде все нормально, но лучше не рисковать. Еду она себе потом найдет, а вот если ее стошнит за столом, или рядом... нет уж! Лучше не надо так рисковать!
Так что Мария крошила хлеб и ковыряла кусок ветчины, делая вид, что кушает. Получалось плоховато, придворные отметили и ее усталый вид, и синяки под глазами, но молчали. Впрочем, недолго. Чтобы Дианочка удержалась?
- Ваше величество, - конечно, обращалась она к королю, - умоляю! Разрешите мне носить диадему! Она так пойдет к моим глазам, - судя по движению пальчика, глаза у Дианы находились где-то в районе выреза. Может, она моллюск? Но Иоанн смотрел с удовольствием.
- Хм... ваше величество, даруем Диане это разрешение?
Ах ты ж... козел мелочный! Мария и так была невысокого мнения о короле, а теперь оно вообще под плинтус закатилось. Но первое правило любой хорошей ссоры она помнила. Надо не отвечать на заданный вопрос, а атаковать самой.
- Простите, ваше величество? Я прослушала... что ей еще подарить, кроме дешевеньких побрякушек?
Иоанн насупился.
- И чем же вы таким были заняты, что не слушаете своего короля?
- Смотрела на Диану, - честно ответила Мария. - Пыталась понять, она платье специально намочила, или от восторга описалась?
Диана побагровела так, что рубины слились с ней по цвету. Придворные поневоле захихикали.
- Лужи нет, ваше величество, - доложил Колючка.
- Тогда, может, лекаря пригласить? Или девушке прописали холодные обертывания? Вы не больны, эрра Эрсон? Вот, и цвет лица у вас какой-то странный, и булькаете подозрительно... с вашего позволения, ваше величество, я пойду. Заразиться не хочется.
- Я такого позволения не давал, - громыхнул Иоанн.
- Позволения не дают, развода не дают, денег на расходы - и то не выдают, - печально произнесла Мария. - Многоликий, куда я попала? Что бы сказал мой покойный отец-король?
Иоанн побагровел, и вылетел из-за стола.
Жена, да...
Про Картен она вовремя напомнила, а то ждал бы ее громадный скандал. Но принцесса Картена - это не девка из подворотни, с ней лучше не терять осторожности. Саймон за сестру из принципа порвет на части. Если бы Мария хоть ругалась, если бы скандалила, кричала, с чем-то не соглашалась... так она даже на развод уже согласилась! А что условия получше выбивает, так оно и понятно!
Только вот...
Иоанн что есть силы, шарахнул кулаком в стену.
Вот что тут скажешь? Если даже самому себе признаваться не хочется? Если... ему с Марией так хорошо никогда раньше не было. И ни с кем другим тоже, словно не женщина в его руках, а жидкий огонь, и глаза у нее такие, и вообще...
Это ЕГО жена!
Он у нее первым был, и единственным, а сейчас что - она уйдет? И просто так, не в монастырь? Что-то подсказывало Иоанну, что Мария долго в одиночестве не останется! Что он - не видит, как на нее все эти придворные кобели смотрят? Ихорас, и тот! Да что казначей! Что канцлер, который так и косится, да не на Диану, на королеву!
Колючка - и тот поддался!!!
Колючка!!! Его верный шут, который лишний раз к королеве и не подходил, и не трогал, такая, мол, она нежная, обидеть боишься! А сейчас что случилось?!
Может, об этом с Колючкой и поговорить?
Почему они все смотрят на Иоанна так, словно он золото на навоз меняет?!
Да что происходит, вообще?!
Диана моложе, красивее, у нее сись... тут понятно! А Мария... как она смотрит, как двигается, как танцевала... Иоанн еще раз шарахнул кулаком в стену, и распорядился:
- Колючку сюда! Живо!
Слуги кинулись исполнять приказ короля.

***
Анна сидела в саду и читала книгу.
Историю знать надо, тут мама была беспощадна. И учителя тоже. Так что Анна пробиралась через времена правления Сиртана Третьего, как кабан через камыши. Только что не хрюкала от возмущения.
Да кому оно надо? Подумаешь, жил тот Сиртан, а потом помер! Все жили и все помирают, судьба такая! Чего ей-то это все учить? И как его чуть дядюшка родной не сверг, и как Сиртан себе престол отвоевывал, и как с кочевым племенем договорился... войны все эти. Скучно!
Вот мама как-то так умеет рассказывать, что интересно становится, а учителя - нет. Нудят и нудят себе, даты, цифры, войны, а живых-то людей за ними и не видно.
Анна коснулась пальцем куклы, которая лежала рядом.
- Тебе тоже скучно, Мари.
Куклу звали, почти как маму. Только вот мама сейчас занята, она у священника, и придет, когда освободится. С ней и история станет интереснее, точно.
Зашуршали по дорожке чьи-то шаги, Анна подняла голову. Мама?
Нет.
По тропинке между кустами роз шел его высочество Вернер. Анна невольно скривилась. Вот уж кого она видеть не хотела! А как прогнать?
- Ваше высочество, - Вернер поклонился, улыбнулся самым очаровательным образом.
Может, другая девочка от этого бы и растаяла. Только не Анна. И не в этой ситуации.
Анна уже поняла, как изменчива может быть судьба, и как опасно от кого-то зависеть. Уже почти похоронила маму и пережила предательство отца, познала пусть не травлю, но всеобщее пренебрежение... она стремительно взрослела. И смотрела на его высочество совсем иными глазами. Какие уж тут симпатии?
Что этому человеку от нее надо?
Всем надо, он исключением тоже не станет!
- Ваше высочество, - эхом отозвалась Анна.
- Позвольте преподнести вам этот скромный подарок, в знак моей глубокой и искренней симпатии, - Вернер, недолго думая, положил рядом с Анной на скамейку бархатный мешочек.
Анна к нему даже не прикоснулась.
- Ваше высочество, я не имею права принимать от вас подарки.
- Мы помолвлены, - не растерялся Вернер.
- Мои родители против помолвки, - качнула головой Анна. - И я тоже.
В первом Вернер и не сомневался. Но и сдаваться не собирался. Подумаешь, против они! Это-то и понятно, Иоанн почувствовал соперника. Но можно ведь очаровать саму Анну, чтобы она сбежала с ним, или согласилась на тайный брак, или... мало ли возможностей? Но... она против брака?
- Я вам не нравлюсь? - опешил юноша.
В его практике такое было впервые. Принц, пусть младший, все равно завидная добыча, у него уже и с женщинами опыт был, и все в один голос уверяли, что он умен, хорош собой, очарователен, что с ним легко... даже если поделить все сказанное на шесть, все равно Вернер пользовался успехом. И тут вдруг подобные слова, да еще от кого? Сопля малолетняя! Да как она смеет?!
- Вы гадкий, - холодно отозвалась Анна. - И я ничего от вас не хочу.
Бархатный мешочек так и продолжил лежать на скамейке.
- Я - гадкий? - опешил Вернер. Даже злость куда-то схлынула. - Но почему?!
Анна несколько секунд молчала.
А как объяснишь то, что она чувствует? Что сейчас ее пугает, тревожит, не дает жить спокойно? Как?!
В Вернере она чувствует то же, что и в своем отце - холодный и расчетливый эгоизм. Нужна она - Вернер будет рядом, исчезнет необходимость, и с ней расправятся легко и быстро. С ним жить, это как с удавкой на шее, одно неосторожное движение, и она затянется, лишит дыхания, заставит беспомощно забиться в судорогах. И она не хочет, не желает такого для себя!
- Потому что вам нельзя доверять, - наконец решилась она. - Вы можете предать, подставить, продать ради своей выгоды! И мне ничего от вас не нужно.
Вернер сдвинул брови. Анна-то говорила правду, но... обидно же! Когда тебя видят без маски и без прикрас, это всегда обидно! А уж если девчонка его еще и отвергла... да она счастлива должна быть, что Вернер на нее внимание обратил! А она?! Где восторги?! Просто - где?!
И все же, Вернер попытался еще раз. А вдруг Анна просто повторяет чужие слова? А сама по себе она ничего не соображает, и можно еще ее обработать?
- Я вам сделал что-то плохое? Или обидел? Ваше высочество, не знаю, что я сделал, чтобы вызвать такую антипатию, но честное слово... я исправлюсь, только скажите, как!
И тут Анна еще и разозлилась.
Она все же была и дочерью своего отца, а Иоанн не терпел, когда его считали идиотом. Понятно, он попадал впросак, и ошибался, и та же Диана им вертела, как хотела, но, когда он осознавал, что кто-то его обманывает, он приходил в ярость. И летело все в разные стороны. А слишком умные интриганы могли и головы лишиться. Вот и Анна поняла, что ее считают ребенком. Легковерной дурочкой, которой так легко рассказать всякие глупости, наврать, увлечь, влюбить в себя...
Будь Анна постарше, она бы реагировала иначе. Но ей было десять лет, а потому...
Как там мама говорила?
В следующую минуту Вернер опешил еще больше, потому что принцесса Анна подскочила со скамьи, и сделала шаг к нему. А потом прошипела:
- Да пошел ты, козел!
И нырнула между двумя кустами роз.
У нее было преимущество - размер и отличное знание сада. Она-то проскользнула, а Вернер, который рванулся за ней, с разлета влип в третий куст, и там застрял, осознавая, ЧТО ему сказали.
Он... козел?
И... его что - послали?!
Да придворные дамы, которым эта дрянь и в подметки не годится, да... грррррр!!!
Вернер рванулся так, что оставил на кусте чуть не половину своего жилета. Ах ты, дрянь! Догоню - уши надеру!
Ага, как же!
Догнал один такой!
Анны уже и след простыл. Будет она дожидаться, чтобы ей уши надрали! Как же! Ха!

***
- Отлично, будет на что маяки подновить, - Рикардо подписал еще одну платежку, и отложил письмо.
Да-да, Эрланд - государство с обширным побережьем, считай, полуморское. И обычное море рядом, и внутреннее, значит, что?
Правильно, где есть море, там и пираты заведутся, сволочи такие! Хуже тараканов!
Вот и придумана, и устроена сигнальная система маяков по всему побережью.
Маяки друг от друга стоят в зоне видимости, огни на них горят, а случись что, и система сигналов отработана. И медные зеркала есть, и факелы, и смотрители маяков, как правило, сами моряки, из тех, что покалечились на службе и на землю осесть не могут. Работай - не хочу! Дело всегда найдется.
Только вот еще и дорого это обходится.
На один маяк затраты, поди, и невелики, так их же несколько тысяч! Хорошо еще, Бустон денег с запасом выдал...
А с другой стороны, от пиратского набега на побережье, поди, сильнее пострадаешь. И если твой корабль на скалы налетит - тоже. Вот и скрипят зубами люди, но платят налоги. Вот и выделяет король деньги... да, выделил бы он, как же!
Если б не королева, точно бы еще потянул!
Рикардо потянулся, вспоминая ее величество. Черные волосы, карие глаза, золото янтаря на смуглой коже... красиво! Может, и красивее есть, но чем-то она Рикардо зацепила.
И не только его, кажется...
Из дворца доходили недобрые вести, королева собиралась разводиться, и Рикардо иногда думал...
А где она будет жить после развода?
Про монастырь ему даже и в голову не приходило, не такая у них королева. Бойцовский характер в ней чувствуется, такая баба и на корабле беды не наделает! Значит, или замок ей какой определят, или в Картен она уедет. А Картен - это по морю.
Может, он и свой корабль предложит ее величеству?
Или... бывает же такое? Может он совершенно случайно проехать мимо того самого замка?
Нет, не для каких-то любовных устремлений, не знал Рикардо королеву, вот и о любви не задумывался. Какая тут любовь?
Но то, что ему стало интересно - факт!
И хотелось увидеть королеву еще раз, поговорить, понять, случайность это или характер... раньше она, кажется, такой не была. Он вообще не помнит, КАКОЙ она была. Тень короля... но может, и это правильно? Замужней женщине так и подобает?
Рикардо не знал.
Но что он еще раз постарается увидеть королеву - это точно. А король - что? Сам свое счастье променял на эту дуру с титьками, сам пусть и мается.

***
Мария очень удивилась, когда Анна схватила ее за руку и потащила в гардеробную. Она еще не успела отойти от разговора со священником, она только-только написала письмо Саймону... и что-то случилось у дочери?
- Мам, нам надо поговорить! Чтобы нас не услышали!
Надо - так надо. Ребенок всегда важнее!
Мария прислушалась.
Нет, рядом никого нет, никто их не подслушивает.
- Что случилось, заинька моя пушистая?
Анна и скрывать не стала. Отцу она бы никогда не рассказала, а вот маме было можно. Раньше она бы и маме сказать побоялась, та была далекой и холодной, а вот сейчас... сейчас мама ее точно поддержит! Анна в этом была уверена - и не разочаровалась.
Мама кусала губы и сжимала кулаки. А потом...
- Вот козел!
Анна робко хихикнула.
Кажется, мама ее не осуждала. И даже не собиралась?
- Мам?
- Чтобы одна не ходила и была осторожнее. Вернер - сволочь и дрянь, тут ты полностью права, а потому он и отомстить может. Понимаешь?
Об этом Анна не думала.
- Но как?
- Если бы знать! Что подлецу в голову придет, никому не ведомо, а ему, если что, и подскажут, и посоветуют, найдутся мерзавцы, их всегда много при дворе. Дочка, тебе придется чаще быть рядом со мной, пока я не решу эту проблему.
Анна расслабилась и покрепче прижалась к маме. Мама не сердится, мама ее любит. Это главное. А Вернер...
- Мама, а что мы с ним сделаем?
Мария как раз обдумывала вариант доползти и покусать. Дрянь этот Вернер, решил через ребенка подобраться, понял, что свадьба медным тазом накрывается, вот и засуетился! И ведь не нужна ему Анна, и окажись она у него в руках, девочку просто погубят! Она не вынесет интриг, плетущихся вокруг! Да что там! Убьют ее, не те, так эти! Иоанн может и не отдаст приказ, так Эрсоны подсуетятся, для них власть, уплывшая из лапок, это хуже совка горячих углей в нежном месте. А фарданцам Анна тоже нужна до определенного момента, власть получат и спишут ее девочку!
Вернер, небось, рассчитывал наплести сорок верст до небес, заморочить малышке голову, не учел только, что Анна матери доверяет.
Ну, ты попал... каз-зел!

***
Ребекка Стоун скучала.
Чем ей было заниматься в поместье? Книг она не читала, хозяйство ей надоело еще ДО того, как она им занялась - она что, клушка какая-то?
Может, ей еще прикажете куриц разводить и овец чесать? Смешно подумать даже! Это же ОНА!
Ее развлекать надо!
А вот развлечений-то у нее и не было. По ее меркам, конечно.
В гости к соседям ее попросту не приглашали. Слава Ребекки летела далеко впереди нее, это в столице два-три любовника считаются престижными, а женщина без любовника даже и жалость вызывает: она что - ущербная? На нее никто не польстился? С ней что-то не так?
В провинции дело обстоит совершенно иначе.
И тут заводят любовников, да часто не одного-двух, а и побольше, и тут ревнуют, разводятся, женятся, ссорятся, мирятся... это все есть! Но здесь все это принято делать втихорца, под покровом тайны, чтобы никто и никогда не получил доказательств обратного. Догадываться? О, это можно, и предположения строить, и сплетни разносить, но напоказ выставлять - нельзя ни в коем случае! Никогда и ни за что!
А вот Ребекка...
Марк нанял ей любовников, и этим действием напрочь изолировал супругу от окружающих. Женщины не желали приглашать ее в гости из зависти, а мужчины... а вдруг супруга на такое насмотрится, да и себе заведет? Нет уж, лучше не провоцировать!
Вот и получалось, что никуда Ребекку не звали. Ни на охоту, ни на прогулки на яхтах.
Исс Шент сдавал некоторое количество вилл на побережье, Ребекка об этом знала. Но сдавал-то он их не обязательно эрам! Там и иссы есть, и часто семейные. Нравится это место богатым купцам, с любовницами приехать можно, пожить спокойно, каждая вилла вдали от других, уединение обеспечено. И те, кто сюда приезжает, совершенно не рвутся общаться с Ребеккой.
А ей же скучно!
Она с тоски уже с конюхами заигрывать начала!
- Исса Лина, а вы меня еще мыло варить поучите?
Ребекка узнала голос дочери, который доносился из коридора.
Вот!
Даже Клара нашла себе занятие по душе! Оно, конечно, ужасно - девчонка ходит целый день хвостом за экономкой, то варить что-то учится, то припасы пересчитывает... зачем? Замуж выйдет - муж экономку наймет, и будет какая-нибудь исса заниматься всей этой ерундой! А Кларе-то зачем?
То ли от дурного настроения, то ли просто так, Ребекка выглянула из комнаты, и решительно рявкнула на дочь.
- Клара! Иди сюда!
И разозлилась еще больше, потому что девочка явственно вздохнула, покосилась на иссу Лину, подумала пару секунд...
- Исса Лина, я вас на кухне догоню.
И направилась к матери с таким видом, словно ей все это заранее до ужаса надоело.
Ребекка топнула ногой.
- Быстрее, мерзавка!
Экономка сочувственно покосилась на девочку, но промолчала, и скрылась с глаз долой. Эрры дерутся - исса не встревай, а то и ей заодно достанется. К чему?
Нет, не надо ей такое... пусть мать и дочь сами разберутся.
Ребекка оглядела дочь, и фыркнула.
- Клара, как ты выглядишь?! Это просто что-то ужасное, загорела, отощала... ты вообще за собой не следишь! А ногти? Такие впору не эрре, а свинарке! Ты занимаешься всякой ерундой! Ты понимаешь, что эрре просто не пристало варить варенье и вникать в тонкости стирки? Для этого у тебя есть слуги, а ты просто должна приказать им! Вот и все!
Клара сжала руки в кулаки. Ногти впились в ладони.
- А как я буду отдавать приказы, если не знаю, что сказать? Эрра обязана вести дом!
- Вот еще! - фыркнула Бекки. - Я же не веду!
- То есть мне тоже надо заводить любовников, сплетничать и скучать?
Удар был нанесен в лучших традициях Марка - быстро, внезапно и точно в цель. Ребекка даже задохнулась от ярости.
- Ах ты...
Рука метнулась быстрее разума, на щеке Клары расцвело некрасивое красное пятно. На секунду Ребекка даже испугалась.
Раньше она никогда не била дочь.
Раньше она дочь и не замечала никогда - зачем? Ей не до того было, у нее дела, да, любовники, балы, вечера, а тут куда от скуки деться? От тоски и дочь заметить пришлось!
Девочка схватилась за щеку.
- Ненавижу тебя!!! Б...!!!
Развернулась - и вылетела из комнаты, быстрее, чем Ребекка сообразила, что надо сделать! Просто опешила эрра от услышанного слова.
Да, полностью правдивого, но кому ж такая правда о себе понравится? Да еще от дочери?
Стерва малолетняя!
Дрянь!!!
Бекки заходила по комнате, словно львица в клетке... как можно наказать дочь? Да просто!
В кладовку ее, на хлеб и воду, на десять дней! И выпороть!
Как она вообще посмела?!
Ребекка вызвала управляющего, но... исс Шент неожиданно покачал головой.
- Простите, эрра, я не могу этого сделать.
- ЧТО?! - почти взвыла Ребекка.
- Исс Стоун оставил мне четкие указания.
Управляющий уже был в курсе и ссоры, и ее причины... да уже половина усадьбы в курсе была, чего удивляться, если Клара, держась за лицо, прибежала на кухню, и там сидела, и ревела, а экономка и кухарка наперебой утешали ее, и пытались напоить горячим чаем, и накормить сладким пирогом. А заодно и лед прикладывали к щеке девочки, втихаря ругая хозяйку-потаскушку. Тим сейчас тоже был там, гладил сестру по голове и обещал защищать.
Понятно, против матери ему пока не выстоять, ну да и ладно! Теос Шент и сам отлично справится, и капитан его обязательно поддержит. А если и нет - невелика потеря!
- Какие-такие указания?! - уперла руки в бока Ребекка.
Как же она в этот миг напомнила иссу Шенту одну из торговок на рынке! Даром, что не эрра, скандалила та - на зависть любому!
- Я могу только доложить капитану о вашем приказе. А выполнить его не могу.
- ЧТО?!
- Я не имею права причинять вред детям эрра Стоуна. Эрра Клара - его дочь, и эрр Стоун будет против!
- Я - его жена!
- Тогда вам стоило обсудить этот вопрос с эрром Стоуном. До его отъезда, - равнодушно пожал плечами Теос.
- Да я... да я тебя...
- У меня есть письменный приказ эрра Стоуна. Который я и предъявлю в любом суде, если до этого дойдет дело, - равнодушно отозвался Теос.
Приказа не было, но... подделать его, если что, он сможет! Возьмет грех на душу! Да и какой это грех, если так подумать?
- Скотина!!! - прошипела Ребекка.
Исс Шент молча поклонился.
Хоть скотина, хоть картина, воля ваша. А детей тронуть не дам.
Ребекка это поняла, и топнула ногой.
- НЕНАВИЖУ!!! Всех вас перепороть прикажу, как только муж вернется!!!
- На то воля хозяйская.
Как бы ты сама под розгами не очутилась. Гулянки твои капитан терпит, а вот покушения на детей может и не простить! Стерва такая!
Ребекка поняла, что ситуация складывается не в ее пользу, и отступила.
Кое-как, скрипя зубами...
- Хорошо, исс Шент. Вы свободны!
Теос поклонился и вышел вон.
Ребекка топнула ногой.
Сволочь! СВОЛОЧЬ!!!
Но пока с ним ничего нельзя поделать! И с дерзкой девчонкой тоже! Как она смела?! Просто - КАК?!
Ваза полетела в стену. За ней еще одна...
Хоть так раздражение выместить, если ничего другого пока нельзя! Даже в постель не хотелось, дни такие... когда все, просто ВСЕ бесит!
Кругом враги, да и только!

***
Две служанки многозначительно переглянулись, прислушиваясь к звону и грохоту, которые доносились из покоев эрры Стоун.
- Вот дура-то, - вздохнула та, что помладше.
- Э, нет. Не дура, дрянь она просто редкостная, - не согласилась та, которая старше.
- И то, и другое. - не стала спорить младшая. - Такой муж ей достался золотой, такие детки замечательные, а она что? Только и знает, что любовников в постель таскать, да на кровати валяться! Хоть бы что полезного сделала, так ведь ничего не умеет и уметь не хочет!
- Кто другой бы ее давно вожжами поучил, а капитан, небось, и не видел, что эта дрянь творит, пока он в море-то ходил!
- Наверняка! Бедный эрр Стоун!
- Бедные дети! Он-то в море, да в море, а они завсегда при мамашке, да такой... ох, как есть - шалава подзаборная!
Вот на том согласились обе высокие договаривающиеся стороны. И отправились на кухню, поддержать эрру Клару. Вот не повезло девке с матерью-то! С такой и врагов не надо, сама в беду втравит!
Тьфу, дрянь какая!

***
Два корабля стремительно сходились друг с другом.
'Красная барракуда' по воле шторма осталась в одиночестве, и сейчас держала курс на Шагрен, а Дерек... Дерек просто рыскал по морю, словно бешеный волк, вот и сошлись две волны, вот и столкнулись.
Лоб в лоб, жестоко и отчаянно.
Первым выстрелом 'Крылатый' снес 'Барракуде' бушприт. Корабль потерял управление, и начал заваливаться под ветер.
Капитан горестно взвыл, и вцепился в руль, но надолго это не помогло. Следующий выстрел Дерека был так же удачен - камень пронесся по палубе, сметая матросов, калеча людей и ломая доски.
'Барракуда' попробовала ответить, но то ли у катапультера рука дрогнула, то ли судно дернулось - ядро пролетело слишком высоко, разве что парус 'Крылатому' продырявило.
А что толку с того паруса? Вон он как маневрирует! Уже почти рядом... еще один выстрел, на этот раз ядро было смочено в чем-то горючем... да-да, делали и так. Обматывали снаряд пенькой, вымоченной в земляном масле, а перед выстрелом поджигали.
И не остановишь такое, и не отбросишь, а повезет, так и загорится что-то на корабле... и Дереку повезло. Ядро врезалось в грот-мачту, и остановилось, и продолжило гореть... огонь грозил перекинуться на паруса, матросы кинулись его тушить, капитан замешкался и прозевал момент, когда матросы Дерека, стоящие на носу, метнули абордажные крюки.
Железо с хрустом впилось в доски борта, послышался треск, но веревки выдержали - и пираты с криками ринулись на палубу 'Барракуды'. Ох, не зря Марк был до конца уверен только в себе и в капитане 'Зеленой барракуды'. Капитан 'Красной барракуды', хоть и был хорошим моряком, и храбрым человеком, но против Дерека это было, как кошка против волка. Хоть ты какой храбрый, да сила не та...
Закипела схватка.
Бурная, жестокая... кровь лилась потоком, Дерек сам перепрыгнул на чужую палубу, хмелея от соленого привкуса на губах.
Море - или кровь?
Неважно!
Важно убить, уничтожить врага! Чтобы на крашеные красным доски лилась алая кровь, чтобы брызгала, чтобы хоть ненадолго чужая боль заглушила его собственную...
Так - легче!
Вскоре все было кончено.
Пираты добили последних защитников, и принялись потрошить трюмы, хотя там мало что удалось взять в добычу. 'Барракуды' строились не как купеческие лоханки, они были более узкими и быстрыми, если бы не потрепавший корабль шторм, может 'Барракуда' и уйти бы попыталась. Хотя 'Крылатый' все равно лучше.
Дерек оценил состояние корабля, посмотрел на палубу, которая продолжала гореть, и махнул рукой.
- Затопить! Идем дальше!
Пираты спорить не стали.
Один корабль им уже достался призом, и с хорошим грузом, а 'Барракуда'... туда ей и дорога! На дно! Вместе со всем экипажем!
Крови в воде хватает, акул долго ждать не придется.
Дерек приказал продырявить дно у корабля, и отчалил, не дожидаясь, пока вода закроет его полностью. В воде уже кружили акулы, несколько матросов, которых не добили по чистой случайности, были обречены.
Марк получит пощечину. Остальное Дерека не интересовало.
Он искал врага!

***
Эрр Демьен ждать себя не заставил.
- Ты гневаешься, о великий король. Приказать сюда плаху? Будем рубить головы?
Иоанн мотнул головой. Он уже успел глотнуть вина, да и остывал он быстро. Если сразу не убил, потом всяко обойдется.
- Иди сюда, Рене. Сядь, выпей.
Шут повиновался, и вина себе налил, правда, стоило Иоанну отвернуться, как половина кубка тут же отправилась под кресло. Ковер стерпит, а шутам пьянеть не полагается, они не короли, у них работа трудная, мыслительная.
- Рене, тебе не кажется, что Мария изменилась за последнее время?
- Сильно изменилась, ваше величество.
- Вот! Ее как подменили!
Рене качнул головой.
- Иоанн, ты бы такое заметил! Лошадь - и то незаметно не подменить, а тут целая королева!
- Понимаю. Бред какой-то, но я действительно свою жену не узнаю!
Рене пожал плечами.
- Всяко бывает. Знаю случай, баба до смерти мужа была гулящей, а стала жутко набожной. Другая после одного случая, напротив, из дома ушла в бордель, третья мужа бросила ради рыбака, узнавал недавно, шестеро детей, рыбой провоняла по уши, но счастлива... загадочные они - бабы.
- Гадины они! Мария такой тихоней была... притворялась, поди!
- Может, и не притворялась, - Демьен пожал плечами. - Ты, Иоанн не думал, что в чужой стране без характера не выживешь? Двор весь на ней был, опять же детей она хоронила... может, и было уже чего, просто пока она тебя любила, она сдерживалась. А как поняла, что у тебя другая есть, всерьез есть, так и сорвалась, и теперь словно лавина, все сметает на своем пути.
- Лавина... а куда она стремится?
- У лавины никогда нет цели. А злости хватает.
- Может быть... мне этого всегда в ней не хватало. Будь она такой раньше...
- А она, может, считала, что должна быть тихой и скромной, вот и молчала.
- Колючка, что мне теперь с ней делать?
- А что... развод не решен?
- Не знаю... ничего не знаю!
- Иоанн, так сделай просто. Выжди время, а там что-то да и само определится.
Иоанн с благодарностью поглядел на шута.
И то верно.
Выждать время, а там и правда, или он, или Мария, или Диана, надо будет подождать и посмотреть, что будет. Вот и все.
- Смотри-ка, дурак, а умный.
Рене понял, что момент откровенности закончен, и ответил привычной ухмылкой.
- Потому я и умный, что дурак! Какой с дурака спрос?
Иоанн только рукой махнул. Иди, мол...
Может, и правда не спешить разводиться?

***
Змея быстро ползла по улицам столицы.
Вот и нужный дом. Доползти, перекинуться, постучать в дверь - и та мигом распахнулась, словно девчонка стояла и ждала. И тут же склонилась в низком поклоне.
- Прошу вас, эрра, проходите.
Мария не заставила себя упрашивать.
Вот и повитуха, стоит, ждет, поклонилась низко-низко.
- Эрра! Я уж и не думала, что случится!
Мария сбросила плащ на лавку.
- Исса Альтон, вы тоже... двуипостасная?
- Нет, что вы, эрра! Я просто... умею кое-что. Глаза, вот, еще нюх и слух достались. А обернуться не смогла, может, сил не достало или еще чего. А вы пришли, и я поняла вы - истинная. Вы... кто? Змея?
- Почуяли?
- Да, эрра. Нюх у меня острый, и вас почуяла, и ребенка, так и работала всю жизнь, нюхом да слухом, а больше и не дано мне...
Мария опустилась на ту же лавку, потерла лицо руками.
- Исса Альтон...
- Да уж зовите Тиной, эрра. Вы ж Истинная, а я едва чего могу...
- Тина, я сама только недавно такой стала. Меня убить пытались, а вместо смерти второй облик подарили... ты змей-то не боишься?
- Нет.
Мария даже не шевельнулась. Но вот - на лавке свивает кольца здоровенная гюрза.
- Ох ты ж... настоящая!
Змея стерпела прикосновение к чешуе. Осторожное, даже трепетное, так не змеюку надо трогать, а драгоценность великую... Еще движение - и вот снова женщина. И пальцы повитухи касаются уже не чешуи, а дорогой ткани.
- Предмать!
Мария тоже оборачивалась не просто так. В человеческом обличье она это понимала хуже, в змеином лучше. И видела...
- Ты - кошка. Домашняя кошка.
- Да.
- И ты можешь обернуться, если захочешь. И обратно тоже вернешься без усилий. Почему ты не пошла до конца?
- Н-не знаю...
- Если хочешь, я помогу тебе.
Предложение было таким правильным. И камень грел кожу на груди, ему тоже это казалось правильным.
- Бабушка, нет!
Повитуха выпрямилась.
- Мисси, другого шанса у меня не будет!
- Это опасно!
Мария качнула головой.
- Нет. Твоя бабушка спокойно примет свою вторую сущность, она ее уже приняла, они уже сжились. И во сне она видит себя кошкой, которая гуляет по крышам.
Тина медленно прикрыла глаза.
- Вижу... мышей ловлю, за птицами наблюдаю, а потом просыпаюсь - и плачу. Эрра, вы правда можете?
- Даже здесь. Даже сейчас.
- Сделайте это! Отслужу, чем скажете, век вашей служанкой буду!
Мария покачала головой.
- Помощь попросить могу, но и заплачу за нее по справедливости. А служить мне не надо, слуг и без того довольно. Дай руку, Тина...
Повитуха послушно протянула вперед ладонь, и Мария накрыла ее своей рукой. Мелиссе показалось, что платье у нее на груди стало чуточку другого оттенка, красноватого такого... да показалось, понятно!
А Мария почувствовала, как от камня, по ее руке, к повитухе покатилась волна тепла. Ласкового такого, подбадривающего, уютного... ну, чего ты испугалась, глупенькая? Последнего шага?
Так ведь все давно уже сделано, мяу?
- Мяу, - согласилась сидящая на полу здоровущая рыжая кошка. Раза в три крупнее обычной кошатины. Интересно, это не сервал, или каракал, или кто там еще? Мария в породах кошек плохо разбиралась, только сфинксов отличала. Кстати, кошка и не толстая вовсе. Вот странно, повитуха-то корпусная такая, не всякий мужчина красоту обхватит, а кошка изящная, поджарая даже.
- Ой, - сказала Мелисса.
Кошка поднялась на лапы, недоуменно оглядела себя, покогтила половичок, потянулась - и повернулась к Марии. Та кивнула.
- Да, первый раз лучше со мной и обратно. Ну-ка, иди сюда...
Кошка потянулась к ее руке. Секунда - и стоит на полу, на четвереньках Тина. Только ошалелая и растерянная.
- Ой...
- Бабушка!!!
- Все в порядке?
Мария чуточку переживала, одно дело - читать, а вот когда все это с тобой происходит, и от тебя зависит человеческая жизнь... страшновато! Но Тина была ужасно довольной. Она встала, потянулась, расправила плечи...
- Кушать хочется!
Мария переглянулась с внучкой травницы - и вся троица звонко рассмеялась.

***
Эрр Феликс прижался к стене дома.
Кое-как опустился на колени, старался дышать тихо и неглубоко, голова у него кружилась, мужчину впервые за столько лет затошнило, как беременную дебютантку! Еще немного и в обморок свалился бы.
Повезло.
Ночной ветерок принес такой мощный аромат нечищеного свинарника, что подействовало не хуже любой нюхательной соли. Хоть ты запах ломтями нарезай, да в банки складывай.
Какая скотина так свой двор запустила?
Убил бы!
Нет, расцеловал!!!
Феликс получил отличное образование, да и его величество Саймон поощрял юношескую тягу к знаниям, так что о двуипостасных мужчина знал.
И про слух, и про нюх...
Учуяли бы. Запросто.
Или услышали, но это город, это улица, тут хватает и шума, и вони, и чего пожелаешь...
Двуипостасные!
Старинная легенда, которая воплотилась перед его глазами.
Благословение Многоликого!
Феликс кое-как отлепился от стены дома, и поплелся обратно. К себе.
И то, что он дошел без приключений, он тоже мог считать благословением Многоликого. Его не убили, не ограбили, с ним ничего не случилось, а ведь мужчина был в таком состоянии, что даже сопротивляться бы от шока не смог.
Кое-как он упал у себя в комнате на узкую неудобную кровать, и принялся ровно, размерено дышать, как учили.
Вдох - выдох. Разгонять по всему телу воздух и кровь, чтобы они равномерно смешивались в жилах, чтобы порождали тепло, чтобы тепло расходилось от макушки до пяток...*
*- автор знает, что это биологически некорректно, но прошу заметить, знатоков анатомии в средние века было мало. Теории Галена, Гиппократа, Авиценны и прочих смешивались в бешеный термояд, так что как Феликс знает, так и медитирует. Прим. авт.
Потом мужчина понял, что толку не будет, что мысли крутятся в голове, как стадо бешеных шершней, что ему становится просто плохо...
Плюнул на все, залез в сундук, в котором держал флягу с крепчайшими винными выморозками, и сделал несколько хороших глотков.
Это помогло.
Не размышлять, а уснуть покрепче. А утро, как известно, будет мудренее вечера.
Многоликий!
Змея!
Кошка!
Так... где тут фляга?

***
Молоко было вкусным, хлеб свежим, так что и королева закусить не отказывалась. За столом Мария рассказала о себе... кое-что.
- Я действительно эрра. И мой муж этому ребенку не обрадуется, поэтому надо бежать.
- К родным? - поинтересовалась повитуха.
Мария качнула головой.
- Нет у меня родных. Даже не так, они есть, но для них мой ребенок тоже станет разменной монетой. Всем нужен наследник, а не я. Если получится так, что у меня девочка...
- Я пока не чувствую, кто у тебя там... - Тина пристально смотрела на живот Марии.
- Так рано же! Может, к третьему месяцу, не раньше, а пока там просто зародыш, - пожала плечами Мария, которая этого научпопа наелась в своем мире по уши. УЗИ, рентген, ХГЧ - чего только не наслушаешься. А тут все по обонянию, все по крови. И кстати - ничуть не хуже, потому что обоняние у кошки намного острее, чем у человека. Знаешь, что искать - найдешь!
- Так, - повитуха серьезно задумалась. - Получается, что бежать тебе надо, а вот куда и зачем? Будешь всю оставшуюся жизнь прятаться?
Мария едва не фыркнула.
Прятаться в этом мире?
Да запросто! Здесь из паспортов только честное дворянское слово, а идентификация... ага, как же! Тут и не сообразят, о чем ты, не то что - поймут и сделают. Документов нет, паспортов нет, отпечатки пальцев не снимают, про скан сетчатки вообще можно не поминать - подумают, что это матерное ругательство. Тут и удрать, и ассимилироваться в глуши можно легко. Проблема другая.
Статус.
Эррой в этом мире жить лучше. И есть еще Анна, она не имеет права лишать ее этого статуса. А вот эррой так просто не прикинешься, необходимы хоть какие бумаги.
Фальсифицировать?
На это нужны деньги, да и знать, к кому обратиться надо, не то такого тебе напишут, не расхлебаешь потом!
Спрятаться легко. Беда в том, что всю жизнь так прожить не получится. Но хотя бы спокойно родить ребенка, выкормить до года и собраться с силами, для новой драки. Вот это - со всем ее удовольствием.
Мария понимала, что тучи сгущаются, и хотела взять оперативную паузу. А что там подумают ее враги? Да пусть думают! Думать вообще полезно! А уж если головой, а не задним местом...
- Всю - не буду. Но хочу спокойно родить ребенка, хочу пару-тройку месяцев его покормить, чтобы укрепился, а уж потом и возвращаться можно. Ты что-то знаешь о беременности у двуипостасных?
- Читала. Интересно было. Ты не переживай, ты оборачиваться можешь, сколько угодно, ребенку никакого вреда не будет. Бывали случаи, когда и в этой форме рожали, только вот после рождения ребенок сразу в человека превращался. Мать оборачивалась, малыша на руки брала, и он человеком становился.
- Фууууу... уже легче! А изменений никаких не пойдет на ребенка?
- Так это же благословение Многоликого! Вторая форма - это ЕГО дар, так что все будет, как обычно. Разве что ты сама над собой контроль потеряешь, это может быть, бабы, когда ребенка носят, себя не сильно-то сдерживают.
Мария подумала, что так-то все логично.
Оборотни ее мира? Там оборотничество было проклятьем, понятно, что последствия были печальны. А тут дар Бога, причем не в издевку, а добровольный и своим любимцам, как тут не постараться? Бонусов хватает, а минусов... есть они. Но мало.
- Чешуей могу покрыться?
- Да разное бывало. У кого глаза менялись, у кого когти появлялись, у кого зубы...
- Зубы...
Мария коснулась языком клыков, но спрашивать о них пока не стала. Казалось ей, что не ко времени. Подождем пока, помолчим...
- Это хорошо, с этим я успокоилась. А вот где бы можно спокойно пересидеть года полтора, пока ребенок не родится, и потом вернуться в столицу? Деньги у меня есть... то есть драгоценности есть, но и деньги будут. Мне надо бы и драгоценности заложить, с правом последующего выкупа, и место... можешь что подсказать? Я заплачу.
- Денег мне не надо, ты, считай, уже расплатилась, да так, что я тебе должна. Это ж и годы жизни, и здоровье... ты мне скажи, можешь Мисси помочь? Она вроде как тоже... начинает. Проявляется у нее, хоть и меньше, чем у меня.
Мария прищурилась в сторону девушки. Та сморщила нос, отбросила за спину косу, всем видом выражая независимость. Мария принюхалась, потом посмотрела на повитуху.
- Я, конечно, могу. А ей захочется? У нее же вторая форма не змейка-кисонька, а совсем другое.
- А... что? - не удержалась Мелисса.
Мария уже посмеивалась откровенно. Но - не зло. Мягко так, ласково...
- Коза, - коротко отозвалась Тина. - Только не обычная, а горная.
Она-то сейчас, когда дар получила, и обоняние тоже усилила. И оно властно показывало ей некрупное ладненькое животное песочного цвета.
- ЧТО?!
- Козочка ты у меня, такая симпатичная козИчка...
- Ну, знаете! - обиделась девушка. Развернулась - и вылетела из комнаты, гордо хлопнув дверью.
Мария улыбнулась.
- Но ведь и правда же... она симпатичная будет. Песочная такая... - она как вживую видела обаятельную горную козочку с большими карими глазами. А что делать?
Не всем же быть драконами и пантерами! Кто-то шипит, кто-то мяукает, дело житейское!
- Она еще поймет. И ты... поможешь?
- Конечно. Но лучше бы побыстрее, а то кто его знает? - кивнула Мария. - Мне бы хотелось уехать дней через пять - семь, ты сможешь помочь?
Тина ненадолго задумалась.
- Смогу, пожалуй. Более того, я могу поехать с тобой, посмотреть за самочувствием, принять роды - хочешь?
Мария кивнула. В ее положении от такого предложения лучше не отказываться.
- Хочу. А чего хочешь ты?
Тина думала недолго.
- Немного. Смотри, я еду с тобой, и этим выигрываю сразу несколько позиций. Я сейчас начну меняться, вторая ипостась на человека действует... омолаживает. А тут меня все хорошо знают, как я им на двадцать лет моложе покажусь? Надо продавать дом, переезжать, а куда? Не просто ж так, в неизвестность? Поехав с тобой, я выигрываю время, а то и место себе пригляжу. Освоюсь со своей кошкой. Может, ты и Мисси поможешь?
- Если будет время - помогу.
- Вот.
- И платить буду, если ты мне с продажей побрякушек поможешь, не обижу.
- Для меня со всех сторон выгода. Для тебя тоже, я и прислужу, и за здоровьем твоим пригляжу, мне и любопытно... беременность у двуипостасной, первой за такое громадное время! Это ж... это ТАКОЕ!
Тина развела руками, но Мария поняла, и согласно кивнула. Она в таких мотивах ничего плохого не видела. Исследователи, порода такая.
- Допустим. У меня сейчас выбор невелик, мне это тоже выгодно.
- А у меня еще есть и хорошая идея. Давно мне хотелось туда поехать, да вот все никак и никак.
- Что за идея? - вопросительно посмотрела Мария. Доверять просто так она никому не собиралась. Но змея внутри была спокойна. Тина не врала, ни единым словом не врала, ее запах не менялся.
- Моя знакомая живет на побережье. Она исса, как и я, у нее свой дом, хозяйство, апельсиновая роща неподалеку от морского берега.
- Пираты?
- Это внутренний пролив, между нами и Картеном, там пиратов не бывает, их с двух сторон давят, сама понимаешь. Но если что, ты-то за себя постоишь.
Мария вспомнила несчастного синеглазика, и усмехнулась. И постоит, и полежит, и поползает... за себя-то, любимую, чего ж не постараться?
А если не только за себя?
- Мне нужно максимально безопасное место. Беременная, я буду уязвима. И потом, у меня есть дочь. Мои дети должны быть в безопасности.
- Такая же, как ты? Дочь тоже двуипостасная?
- Пока еще маленькая, пока она еще не обрела вторую форму, но я надеюсь на лучшее.
- Ах, вот оно что...
- И ей тоже может угрожать опасность. Чтобы добраться до меня, целиться будут в нее, я ведь ее буду защищать.
Тина кивнула. Это она понимала, она за внучку тоже голову оторвала бы!
- Безопаснее место найти сложно. Через четыре дня уходит обоз в эррство Рендон. Я думаю, что ты сможешь к ним присоединиться...
- Не в столице, на первой же стоянке, - кивнула Мария. - Или лучше, на второй.
- Я узнаю, где они будут останавливаться, что и как. Куплю для тебя и твоей дочери все необходимое. И помогу ей добраться до обоза. Ей-то можно присоединиться к купцу сразу? Искать будут тебя?
- Еще как будут, - поникла Мария. - И ведь не замаскируешься, а внешность у меня приметная.
- Маску снимешь?
Мария вздохнула. А потом махнула рукой, да и сняла клочок материи.
Тина села мимо стула.
- К-королева?!
Мария развела руками.
- Как-то так. Извини.
Судя по тому, что сказала с пола повитуха, извинения не принимались.
- Твою... твоя... мне придется от обоза отказываться и с тобой отдельно ехать. Твое... величество!!!
Высказано было от души. Мария качнула головой.
- Не надо. Незачем.
- Ага, незачем! Вы ж с людьми и не разговаривали никогда, сколько чего стоит, не знаете...
Мария махнула рукой.
- Успокойся. И разговаривала, и знаю, и вообще, ты во мне королеву не заподозрила, верно?
- Верно, ваше...
- Называй Марией. И обращайся, как раньше, для меня ничего не поменялось.
Тина посмотрела недоверчиво, но и слух и нюх говорили одно и то же. Мария ее не обманывала, она просто разговаривала, как с хорошей знакомой, вот и все. Спокойно и доверительно, чего тут титулами-то размахивать?
- Ладно. Я попробую.
- Вот и попробуй. Никто ничего не заподозрит, я постараюсь. Я не только с придворными общалась, случалось всякое.
Мария и правда не напрасно время проводила в этом мире. И в монастыре она не только за книгами сидела, она и с монахинями разговаривала, и потом, во дворце подслушивала в свое удовольствие, и за жизнью вне дворцовых стен наблюдала, правда, в форме змеи.
- Это да. А Мисси я с тобой, пожалуй, отправлю. И вот еще что! Мы тебе волосы покрасим!
- Чем? На черный вообще никакой цвет не ляжет!
Нет здесь технологий, здесь хна есть и басма, и все, пожалуй. Осветлить волосы тут нечем, разве что на солнышке посидеть... до теплового удара досиживаются ради моды, дуры!
- А седой? Если мы тебя от души побелкой?
Мария подумала пару минут.
А что? Может и получиться! Понятно, это нестойкая краска, первый же дождь, и Мария будет выглядеть кошмарно, но ей-то много и не надо! И подкрашивать волосы она может сама, кто там к седине приглядывается, и особого вреда не будет. Мел - он и есть мел.
И запасы пополнить легко. А морду натереть черной краской, нарисовать морщины, где надо, и еще чуточку наморщить лицо. И будет просто отлично!
- Можно попробовать.
- Приходи сюда завтра, приноси, что надо продать, а я пристрою. Думаю, и Мисси с нами поедет. Я с ней поговорю, вдова с двумя дочками куда как лучше выглядеть будет. Опять же, и принцесса вроде по масти на Мисси похожа?
Анна тоже была светленькой.
Мария вздохнула.
- А если Мисси не захочет превращаться?
- Ее право. Но шанс я внучке дам, пусть посмотрит, КАК это!
Мария спорить не стала. Пусть посмотрит, пусть подумает. Действительно, если подарил тебе Бог такую возможность, грех от нее отказываться.
- Хорошо. Я подумаю, и ты подумай. А я завтра приду, тогда и поговорим подробнее.
Мария надела маску, и снова перекинулась в змею, выскользнула за дверь. А Тина проводила ее взглядом, и...
Кто бы на ее месте удержался?
Мяууууу! Ну, муааааауууууу!!!
Вошедшая в комнату Мелисса только головой покачала, глядя на самозабвенно катающуюся на спине бабушку-кошку. Но ругаться не стала.
Она-то знала, как бабушка об этом мечтала! Не надеялась, просто мечтала, что вдруг? Понимала, что не получится, что ничего не будет, и все равно... и вот! Мечта сбылась!
Разве это не счастье?
Пусть хоть орет, хоть катается... лишь бы тут коты со всей округи не собрались песни петь!

***
- Тейн!
- Что случилось?
- В камне загорелась еще одна искра!
- ЧТО?!
- Да! - брат Тома почти парил над полом. - Еще одна искра! Представляете?! Их уже двое!!!
Тейн такого восторга не испытывал.
Двое двуипостасных, это хорошо. Но где они?! Надо, чтобы они были здесь! Вот прямо тут, под его твердой и ласковой рукой, а они где-то... неизвестно где! И найти их пока не получится!
Из-за проклятого пожара потеряны несколько ценнейших хроник! И как найти эту двуипостасную гадину?! Ждать, пока сама приползет? Что-то тейн сомневался!
Брат Тома никаких сомнений не испытывал, и просто пылал восторгом.
- Тейн! Мы придумаем... я найду способ! Как-то же Данакт их искал?
Тейн подумал, что даже идиот может быть полезен. Даже фанатик.
Действительно... если Данакт истреблял двуипостасных, стало быть, мог их как-то найти? Как? Осталось найти записи времен этого безумца... иногда тейну казалось, что весь мир состоит из сумасшедших. И только он в нем нормален... как же тяжело с этими безумцами! Просто кошмар!
- Я попрошу короля, не одна же библиотека в нашем городе.
- Прошу вас, тейн!
- Завтра же утром. А сейчас... дайте поспать, что ли?
Брат Тома даже не смутился.
- Я буду ждать, тейн!
И вышел. Тейн подумал, что не надо было давать таких распоряжений страже - пропускать фанатика в любое время. Но... в том-то и дело, что брат Тома совершенно безобиден. Ему нужен только его любовник - и его дело, а все остальное ему и неважно. Второй - тот поумнее, ему и любовник нужен, и хорошая жизнь, но тоже...
Извращенцы, вот и все.
Как любой нормальный мужчина, тейн испытывал по отношению вот к этому опасливую брезгливость. Как к цирку уродов: и посмотреть любопытно, и подцепить такое страшно, брррр, гадость! Но пока этот недоумок справляется со своими обязанностями... оба они справляются - ну и пусть их! Пусть работают!
А он с утра к королю с докладом. Так оно вернее будет.

***
Мария вернулась во дворец поздно ночью. Проскользнула в гардеробную, там уже перекинулась и вышла к дочери. Посмотрела на Анну, которая спала на кровати.
Для своих десяти лет девочка была худенькой и бледной, ей бы на солнышко, да ягодой ее покормить свежей, с куста собранной, да парным молочком отпоить, чтобы на человека стала похожа... нет, дочку она тут не бросит! Осталось только придумать, что и как сделать...
Мария сидела, смотрела в окно, а там подмигивала круглым глазом луна.
И женщина решилась.
Через несколько минут из спальни снова выскользнула змея. Она уверенно ползла в сторону королевских покоев. В конце концов, этот мужчина задолжал ей алименты за двадцать лет спокойной семейной жизни... не ей задолжал? И до развода их требовать не принято? А, это неважно!
Не будет же она грабить собственных придворных? Вот еще не хватало! А короля можно, ничего страшного!
Так что... здравствуй, родная вентиляция. Хорошо еще, лето, камины и печи не топят, но и так... была гюрза - стала гадюка. В плане окраски, черная вся, как зараза. Зато дымоходы чище стали.
Мария с трудом подавила желание найти главного по дымоходам, как он тут называется, дворецкий, или смотритель дворца, или еще кто-то, высунуться у него над головой и немного пошипеть для доходчивости. Ладно!
Она не развлекаться ползет!
И через полчаса змея удобно расположилась посреди королевской гардеробной.
Что сказать - себя Иоанн любил и баловал! Обожал, ценил, холил и лелеял! Тут комната была раза в четыре больше, чем все покои у Марии, и вся она под его шмотки! Мария задумчиво проползла по периметру.
Ага.
Вот и то, что она ищет.
Жилеты, куртки и прочая одежда, расшитая золотом и драгоценными камнями. Хорошо еще, взяла она с собой ножик и сумку, не руками ж все отрывать, и не в подол складывать?
А это что?
Ооооо!
Удача, не иначе! Несколько шкатулок с королевскими драгоценностями приковали внимание змеи. И пара кошельков тут лежит, мало ли, что королю понадобится. Может, он кого собственноручно наградить пожелает?
Отлично!
Мария перекинулась, высыпала к себе в обычный холщовый мешок все королевские шкатулки, не разбирая, что там валяется, добавила туда же деньги, и... не удержалась!
А кто бы на ее месте смог?
Если корона?
Лежит, и так соблазнительно поблескивает камнями! Аж руки чешутся!
Да не ежедневная, какую носит и Иоанн, и она сама, а парадная, тяжелая, настоящая...
Да-да, королю по должности положено носить корону, но ты ж потаскай на голове золотой обруч? Да еще с камнем, да еще с наляпанными украшениями, как показывают в некоторых фильмах... бараны, точно! Это - золото! Оно тяжелое, неудобное, у тебя к вечеру голова будет отваливаться, хорошо, если не в буквальном смысле. Потому короли и сделали финт ушами.
Парадные короны, церемониальные, хранятся в сокровищнице, и достаются оттуда при торжественных случаях. Кстати, как и лежащий рядом скипетр, и держава, и большая королевская печать. Обычно малой пользуются, но зачем-то вот, парадную принесли?
Между прочим, тут все три предмета: корона, держава, скипетр - все со здоровущими рубинами цвета голубиной крови. И каждый рубин размером чуть не с детский кулачок, сколько тут карат - неизвестно! Много! Вроде как нашли некогда здоровущий рубин и распилили его на три части. И ими украсили ценные предметы.
Брак, помолвка, коронация, рождение - смерть... там - надо быть при полном комплекте побрякушек. Можно еще при заключении мирного договора, и то не всякого. Кстати, может, при разводе или свадьбе? Ежели Дианочка стоит, копытом бьет? А в повседневной жизни его величество вместо тяжеленной регалии на голове прекрасно обходится тонким золотым обручем, который раскатан до состояния чуть ли не фольги. Даже такой он тяжелый и не слишком удобный, но тут уж ювелиры помогут. Подогнут, подшлифуют... у Иоанна такой обруч и был на каждый день, и у Марии тоже. Тоненький, аккуратный, три зубца, мелкие бриллиантики, очень красиво и аккуратно.
А продавать - дешево.
Да-да, если на вес, там того ценного металла, может, и сто грамм не наберется, а если камни отдельно, оправу отдельно... а, все равно, ни о чем. А вот эта корона - парадная и старая. Мощные массивные обручи, камни, размером чуть не с ноготь, главный камень громадный по центру, такую на ногу уронишь - сам в травмпункт уже не дойдешь.
Что ж, мой дорогой супруг...
Мария недрогнувшей рукой нацепила на себя корону, поправила так, чтобы та на нос не съехала... тяжело, но это ненадолго, засунула за пояс скипетр, упихала в сумку державу и печать. Потом повесила все свое добро на шею, едва не согнулась вдвое, но об пол удариться все же сумела. И получилась змея.
Правда, переползала она как-то задумчиво... было у несчастной гюрзы такое ощущение, что она скушала яйцо из камня. Ониксовое или мраморное. И вот оно внутри нее перекатывается с места на место... м-да. Оказывается, есть ограничения на рост-вес-содержимое? Вот не знала! А могла бы догадаться!
Теперь надо поспешить в тайник, выгрузить там все добро, а завтра она его заберет.
Часть.
Корону и прочие регалии она так и оставит во дворце, чего их с собой тащить? Продать не получится, на части разобрать рука не поднимется, зачем тогда утащила? А вот!
Достал ее супруг до печенок и селезенок, так что все это добро она стянула из врожденной женской пакостности! Пусть новую заказывает! А пока - попрыгает!
И не мучает ее совесть! За Дианочку ему эту корону вообще надо до задницы натянуть! И скипетр засунуть! Только вот сил не хватит!
Змея кое-как перевалилась в вентиляцию, и поползла вверх. Сейчас получалось тяжелее, так что к концу своего подъема Мария уже думала - могут ли гадины потеть?
Не могут. Но очень хочется.
Зато и место для тайника Мария нашла просто шикарное.
Они есть в каждом дворце. Башенки.
Круглые, островерхие, улучшающие внешний вид, и, наверное, зачем-то нужные архитекторам. Только вот... данные конкретные башни, судя по толстому слою пыли на полу, не использовались даже любовниками. Что там!
Сюда даже голуби не залетали, а это уже о чем-то говорит! *
*- Мария имеет в виду пинакли, прим. авт.
Но даже если бы в башенку зашли в поисках места для уединения, никто не догадывался, что эти крыши тоже полые внутри. А Мария знала. И знала, что доски перекрытий отлично выдержат ее вес. Проверила уже. Ремонтировать их в ближайшее время точно не будут, лет пять тому назад как раз отремонтировали, так что запас лет в двадцать у Марии есть.
Дальше - дело техники.
Заползти.
Устроиться на самой толстой и прочной балке. Перекинуться в человека - и поудобнее устроить в куполе свои ценности. Привязать мешок так, чтобы точно не выпал... разве что в эту башенку молния ударит. Сунуть несколько золотых себе в карманы... ладно, два десятка. По местным меркам это приличная сумма, остальное Мария заберет перед побегом. А то мало ли что?
Если завтра во дворце не будет переполоха, она очень удивится.
Гадина она?
Породистая! И этим гордится!

***
- Ваше величество! Но помилуйте, мы делаем все возможное!
Ханс Девятый так совершенно не считал. И ярости в его глазах на десяток тейнов хватило бы.
- Второй?! Уже второй?!
- Да, ваше величество.
- Это при том, что ваши... уродцы подыхают через год-два после обращения!
- Ваше величество, но это не от нас зависит!
- А от кого? - таким тоном поинтересовался Ханс, что тейн даже вздрогнул. - Кому я плачу уже больше десяти лет, кто перевел кучу народа на свои опыты... здоровых людей, которые и в каменоломнях пригодились бы!
- Ваше величество, братья близки к успеху. Вот, последний подопытный до сих пор жив, и почти не мучается болями...
- Да неужели?
- Да, ваше величество, - тейн смотрел прямо.
- Что ж. Попробуйте обработать по той же методике еще двоих-троих! Время идет, его остается все меньше. И насчет поиска... согласен. Можете искать в моей библиотеке, я выдам разрешение.
Что-то было и в храмовой библиотеке, но что-то и в королевской. Ну и соперничество тоже надо учитывать, не всем хотел делиться храм, не ко всему допускали священнослужителей короли.
Тейн поклонился, и был отпущен его величеством. Зато пришел его высочество Фридрих.
- Отец, ты звал меня?
- Да. Пришло письмо из Эрланда. Вернер пишет, что у нас есть все шансы для объединения королевств. Иоанн - идиот, разводится с супругой, та согласна на развод и документы сейчас в стадии подписания. Его бастард, которого Иоанн мог прочить на трон, совершенно случайно погиб.
- Случайно, батюшка? - Фридрих в чем-то был копией отца. И мужчины отлично понимали друг друга. Говорят, два льва вместе не уживутся? А вот шакалы, к примеру, прекрасно в стае охотятся! За диких животных пусть природа отвечает, люди же... эти и сами за себя ответят. Фридрих не торопился занимать трон, потому что они с отцом мыслили одинаково, смотрели на вещи одинаково, он и сам бы отдавал такие же распоряжения, да и отец уважал его, и никогда приказы Фридриха не отменял. К чему? Мужчины были неглупы, расчетливы, жестоки, хотели одного и того же, и прекрасно работали вместе. На Хансе был церемониал, от которого никуда не денешься, и то же самое казначейство, а Фридрих держал в кулаке армию. Дитриха уже тоже начали приставлять к делу, поручать ему то одно, то другое, пока еще не посвящали во всё, ну так молод, горяч, еще наломает дров там, где их напилить надо! Придет еще его время.
- Вернер клянется, что случайно, и я ему верю, - Ханс улыбался так, что лев бы от его оскала в обморок упал. - Единственной наследницей пока остается дочь Иоанна. Анна. Ну и ее мать, в качестве регента, если с Иоанном - вот ужас-то! - что-то случится!
- Действительно, ужас, батюшка. Если я правильно помню, королева Мария достаточно безвольна?
- О, нет. Вернер пишет, что она очень умна. Просто она осознанно сделала свой выбор, и жила интересами своего супруга, вот и все.
- Это понятно.
- Иоанн не терпел свободы и инакомыслия, потому Мария и играла из себя его тень. И жили они долго, и может, даже счастливо, пока он не решил поменять королеву на шлюху. И ее величество сильно обижена на супруга.
- Насколько сильно?
- Достаточно, чтобы защищать не его, а себя и дочь. Вернер говорит, что Мария не станет мешать его планам, при условии, что получит гарантии для себя и дочери.
- Гарантии, хмммм...
Мужчины дружно задумались.
Чего уж тут удивительного и нового, задумано было именно так. Вернер женится, становится консортом, Иоанн погибает, а дальше уже дело техники. Анну коронуют, Вернер при ней, Мария... ее в монастырь, или она тоже погибает... не выдержала горя от потери супруга.
Далее?
А что тут такого? Фарданией будет править Дитрих, Эрландом Вернер, считай, постепенно, не за одно поколение, но за два-три обе страны объединятся. Может, называться они будут, как раньше, но это будет одна страна, одна династия, одни интересы. А там и еще куда посмотреть можно...
Иоанн это понимает? Да преотлично, не дурак же он! И его развод, и новая свадьба, это все туда, в укрепление ЕГО власти. Если ему все удастся, он будет силен и жесток, у него будут наследники, и Эрланд укрепится, но это потом, а вот в переходный период...
Здесь и сейчас он уязвим.
Вопрос в другом, смогут ли фарданцы этим воспользоваться? Им хочется, безусловно, но...
- Говоришь, умная?
- Вернер считает, что королева очень умна. Да ты, отец, и сам читал его письмо.
Ханс кивнул.
Память у короля была великолепная, и строчки из письма он мог воспроизвести почти дословно:
'...королева Мария умна, хитра и достаточно жестока, но власть ее не привлекает. Ей важнее ее жизнь и жизнь принцессы Анны...'.
Хансу такое было не слишком понятно.
Это - ВЛАСТЬ!
Альфа и омега, краеугольный камень и основа любой жизни, свет и воздух, вода и земля... кровь, текущая в жилах. Ханс себя не мыслил без Фардании, без его власти... хотелось бы и продлить это время, но тут уж как получится. Справится тейн - получим еще лет пятьдесят для себя, больше-то вряд ли выйдет. Нет? Хотя бы сыну и внукам пригодится, а если уж вовсе плохо будет...
Был у тейна и еще один проект. Был... и более удачный.
Но это он пустит в ход потом, если не получится
С другой стороны, королева... БАБА она! Понимаете? Жен-щи-на!
А для самок всегда их детеныши на первом месте, да и государственные интересы им недоступны! Чего уж там... для Фардании Ханс принес бы в жертву кого угодно: сына, внуков... а уж о простых людях и говорить смешно! А Мария?
То-то и оно.
Бабы!
Но это можно использовать.
- Напиши Вернеру. Если королева-мать будет регентом при дочери, нас это вполне устроит... на следующие десять лет - точно. Пока Анна сможет лечь с мужем, пока родит, пока подрастут дети - тут торопиться ни к чему. Сам слова подберешь... ну и мальчишке объясни. Если королева поймет, что для нее так лучше... Саймону я сам напишу.
- Пусть поговорит с сестрой?
- Не думаю, что ему нравится решение Иоанна. И... надо отправлять в Эрланд несколько... зверей.
- Иоанну - пора?
- Да.
Мужчины понимающе переглянулись.
Наступала пора решительных действий.

Глава 4

- УБЬЮ!!!
По дворцу разносился даже не крик - рев и вой! Иоанн буйствовал и гневался. Придворные прятались и молились, чтобы не попасть под руку королю. Слугам и камердинеру прятаться было некуда, так что им доставалось по полной, стража уже волокла кого-то в допросную, но кто бы осудил короля? Повод-то какой?
Корона пропала!
Во дворец забрались воры, что унесли драгоценности короля - это ладно, это ничего! Обидно, понятно, и требует расследования и наказания, но это просто побрякушки. Красивые, дорогие, но таких - много. Их можно как-то заменить.
А корона?
Корона, скипетр, трон - это не просто так себе вещички, это и символы царствования, если что. Это как... божественное проклятие, как боги от тебя отвернулись, или требуют смены династии, или поступков твоих не одобряют... тут и до брожения в умах недалеко, а что потом? Бунт? Мятеж?
Да кто ж его знает, до чего горячие головы додумаются, там же ум и рядом не ночевал!
Иоанн орал и гневался, плевался и угрожал.
По счастью, обвинить королеву ему и в голову не пришло, потому что - КАК?!
Интересно, удар его не хватит? А то вдруг да повезет, тогда и бежать не придется? Нет, вряд ли, слишком хорошо получилось бы.
Мария взяла дочь, и ушла в сад. Ей надо было поговорить с Анной, и чем быстрее, тем лучше. Беседка, которую Мария выбрала, просматривалась насквозь, но это и лучше. Никто не подкрадется. Пусть сейчас у нее все чувства обострены, она не готова что-то исключать. Нелепая случайность - и пожалуйста! Тут же о ее планах донесут королю, а дальше...
Дальше ей придется выползать из камеры на свободу, а зачем? Лучше не искать себе проблем, посидят они с дочерью у всех на виду, не с любовником же!
Вот и сидели.
Анна забилась Марии под мышку, королева ровными движениями гладила дочку по спине, сначала они обе молчали, потом Мария решилась.
- Анечка, детка, мне очень надо с тобой поговорить серьезно.
- О чем? О ребенке?
Мария чуть со скамьи не упала.
- К-как...
- Я сегодня эрру Розабеллу слышала, она говорила, что давненько у тебя женских дней не было... аккурат, как вы с папой...
- Я поняла. Вот... с-собака! - ругнулась Мария. - Да, зайка, все правильно. Я жду ребенка.
- И что теперь будет?
- Давай подумаем вместе. Папа будет ему рад?
Анна подумала несколько минут. Но девочкой она была умной и рассудительной, потому и ответ нашелся быстро.
- Не знаю, мам.
- А его высочество Вернер?
- Нет, мама.
- Эрсоны? И та часть придворных, которая к ним примкнула?
- Н-нет.
- А папа то ли будет меня защищать, то ли нет.
Анна смотрела на мать с ужасом. Кажется, она поняла, ЧТО может случиться.
- М-мама...
- Если я хочу остаться в живых, мне надо уехать. Хотя бы до рождения ребенка, - четко сказала Мария. - Я бы хотела, чтобы ты уехала со мной. Я тебя люблю, ты моя дочь, я не хочу тебя здесь оставлять, но решать тебе и только тебе.
- Я поеду, - даже не засомневалась Анна.
Мария тоже была уверена в ее ответе, но...
- Подумай еще раз, родная моя девочка. Здесь ты принцесса, у тебя высокий статус, ты почти - почти! - наследница престола. И жених у тебя настоящий принц. Если я уеду, может случиться так, что мы не вернемся, или возвращаться будет некуда.
- Если папа...
- Да. И убийство его бастарда косвенно намекает. Илес не нужен был никому, разве что твой отец его любил...
Анна кивнула. Она как раз Илеса не любила, так что и не горевала.
- Я уезжаю. В лучшем варианте, я рожаю ребенка, мальчика или девочку, и возвращаюсь сюда. Уже более сильной, уже со своими людьми, уже на своих условиях. Это самое лучшее. Но есть и худшее.
- Что именно? - Анна уже успокоилась, и сейчас сосредоточенно думала.
- Я умру. Я не смогу вернуться по какой-то иной причине. Я попросту не захочу возвращаться. А может, и что-то еще. Я пока не знаю, как мы устроимся в этой жизни. Деньги есть, бедствовать мы не будем, но ты же понимаешь, что этого мало. Здесь пусть не самая лучшая, но определенность. Там, куда я отправляюсь, этого не будет. Я не знаю, лучше там будет или хуже, не знаю, где мы будем жить - понимаешь? Ничего пока не знаю. Поэтому не могу сделать выбор за тебя. Может, ты решишь, что с папой тебе лучше?
Анна думала.
- Мама, ты меня любишь?
- Больше всех в этом мире, - честно ответила Мария. Она действительно любила свою дочь, и только потому рассказывала ей все честно. Это - ее ребенок, и она заслуживает правду, а не утешительное вранье. - Люблю и буду любить, что бы ты ни решила.
Анна молчала. Смотрела на цветок, о чем-то думала.
- Мам... неопределенность - это плохо?
- Иногда - да, - честно ответила Мария.
- Тогда я еду с тобой. Тебе наверняка потребуется помощь с братиком или сестренкой.
Мария невольно хлюпнула носом. Таких слов она не ожидала... и это было так чудесно, что слезы сами на глаза навернулись!
- Детка... я все сделаю, чтобы ты не пожалела о своем решении.
- Я не буду жалеть, даже если мы не вернемся, - просто сказала Анна. - Я тебя тоже люблю. А папа меня не любит, он ко мне относится, как к короне или туфлям. Я для него просто ценная собственность, которой можно распорядиться, не дочь. С любимыми дочками так не поступают, как он, и продажным девкам их под ноги не кидают, и семью топтать не дозволяют! А еще... я не хочу править. Это больно, плохо и тяжело. А я хочу быть счастливой.
- Я постараюсь, чтобы у тебя было все хорошо, - Мария крепко обняла дочь. - У нас всех. Из шкуры вылезу, но ты ни в чем не будешь нуждаться, и замуж я тебя выдам только за того, кого ты полюбишь. А если обижать будет, я его сожру!
- Мама... нас?
- Нас?
- Меня и братика. Или сестренку.
- Конечно, вас. Обоих. Слово даю.
Показалось Марии, или где-то рядом словно невидимая струна прозвенела? И стихло...
Ее слова были услышаны.

***
Эрр Феликс возник рядом с Марией, словно из-под земли.
- Ваше величество.
Поклон был глубоким и уважительным.
- Эрр, - отозвалась Мария.
- Ваше величество, я могу вам чем-то помочь?
- Чем? - удивилась ее величество.
- Всем, чем смогу. Святой отец уже отписал вашему брату, но может, я могу сделать для вас хоть что-то?
Мария качнула головой.
- Благодарю вас, эрр, я ни в чем не нуждаюсь.
Уже начинается... Мария чувствовала себя, как на досках в открытом море. И синюю гладь буравит плавник акулы. Голодной такой, с понятными вкусовыми предпочтениями...
Страшно...
- Ваше величество, вы можете полностью мне доверять. Клянусь, я сделаю все возможное, чтобы вам было хорошо.
Кто-то другой и растаял бы. Может быть.
Ах, как это легко, как приятно, вручить свою судьбу в чужие руки, довериться, а потом вытирать платочком слезы и каяться, и молиться, и вздыхать о несбыточном.
Мария, еще в бытность свою Машкой Белкиной, предпочитала засучивать рукава и бить лапами.
Можно - в нос. Можно - с ноги. Это как раз неважно, главное, что свою судьбу она определяет сама и только сама. Не кто-то там, не муж, не отец, не посторонний человек, а именно она. Что-то она сделает неправильно?
Если сама и виновата, то сама и переделает! А пока...
- Эрр Феликс, сделайте. Нарвите мне большой букет гортензий, мне нравятся эти цветы...
Эрр улыбнулся так, словно она сказала что-то важное.
- Сейчас, ваше величество. Надеюсь, ваше величество, что сирень Вам тоже понравилась.
Марию спасла только долгая жизнь бухгалтера и большой опыт. Только это позволило ей не ляпнуть: это - вы?!
Хотя чего тут думать, ясно же, кто прислал ей вазу с сиренью. Оказывается, у эльфа хороший вкус? Осталось вычислить автора янтарного гарнитура... или наплевать?
Она все равно уезжает, ее все это уже не волнует. Пусть живут, как захотят?
Наплевать и позабыть, однозначно. Но гарнитур она с собой возьмет. Пригодится.

***
Рэн мрачно греб. Сейчас была его очередь, потом будет работать Изао. Они с Джиро сейчас лежат на дне лодки, накрылись парусом и спят, стараются сохранить воду и силы. А он работает.
Шторм, который четыре дня бушевал по всему проливу, не пощадил и их лодочку. Схватил, завертел, потащил... мачта переломилась в первые несколько минут, они и мяукнуть не успели. Потом и лодочка перевернулась... никому не пожелаешь такого - цепляться за хлипкую скорлупку, ночью, в темноте, привязаться к ней веревками и молиться. И надеяться на лучшее.
Хорошо еще - тепло.
В зиму они бы и дня в воде не продержались, а тут... просто повезло.
Но вымокли все, устали, едва не утонули, и это еще повезло, что акул рядом не было, а то Джиро так по ноге досталось мачтой, просто ногу до кости рассекло. Лежит теперь, бредит.
А чего удивительного?
Так-то ногу соленой водой промыло, это хорошо, но там же и кровопотеря, и может, дерево какое в ране осталось, и себя Джиро не пожалел во время шторма... есть предел и силе чернозубых.
Вот и свалился. То бредил, сейчас уже и на это сил не хватает, они с Изао кое-какую рыбу поймали, но что те шесть рыбешек на троих здоровых мужиков? Да и не напьешься так... Рэн сильно подозревал, что его история тут и закончится. Но греб упорно, не сдаваться же?
Даже если плохо, если больно, если судьба тебя в дугу сгибает, все равно надо драться.
До последнего вздоха и взгляда. И если уйдешь непобежденным, тебя примет Многоликий. Твое имя и твоя семья не будут покрыты позором, это главное.
Ах, никто не увидит? Среди голого моря можно бы и сесть, и повыть всласть, и сломаться?
Рэн стиснул зубы, и принялся грести вдвое сильнее.
Он увидит. И предки увидят, и Многоликий...
Он не сдастся. Пока он жив, он не сдастся! Он помнил наставления прадеда: судьба ведет идущего и тащит отстающего. Если ты делаешь шаги, хоть маленькие, хоть куда, если ты двигаешься, рано или поздно судьба протянет тебе руку. И обязательно расстелится под ноги дорога, и найдутся попутчики, которые поделятся с тобой лепешкой и разожгут огонь. Но тому, кто сидит и жалуется, не стоит рассчитывать на милости от судьбы, имя его исчезнет из памяти людской, и кости его растащат шакалы.
Рэн деду верил свято, и даже не сильно удивился, когда на горизонте замаячил парус.

***
- ЛОДКА!!! ЛОДКА!!!
Бертран сидел в 'люльке' и ничему не удивлялся.
Вот как так получается? Во время шторма он чуть не сдох, а сейчас отлично себя чувствует, и смотрит по сторонам, и его ни капельки не тошнит?
Наверное, после того, что он узнал, тошнота - это как-то уже и смешно. Нелепо даже. Когда такой лютый ужас рядом ходит... море - это ерунда! Оно мирное и спокойное, а когда налетит шторм, он пойдет вниз, в трюм, и тошнить его больше не будет.
И по вантам он лазить не боится, и матросы его хвалят. Не то, чтобы Бертрану это было так важно, но с некоторых пор ему было спокойнее в море.
Здесь ИХ нет.
А там, на суше, кто знает? Он ведь и не догадывался, ЧТО живет совсем рядом, и по улицам столицы они бегали, разве что родители их и правда не выпускали ночью, ну так это и понятно.
А оказалось...
Ох, как же это страшно! Как жутко и кошмарно!
Бертран завертел по сторонам головой, и острый мальчишеский взгляд выцепил что-то неправильное, далеко на самом горизонте...
Лодка!
Маленькое темное пятнышко, но Бертран видел, там лодка!
И не удивился, когда 'люльку' качнуло, корабль сменил курс. Морские законы он уже понял. Потерпевших кораблекрушение стараются не оставлять в беде. Ветер переменчив, завтра и ты можешь оказаться вот так, в море, и кто-то не пройдет мимо тебя. Так помоги сегодня! Не настраивай против себя Многоликого! И Бертран с интересом принялся вглядываться вдаль. Интересно же, кто там, в шлюпке?! Может, там придворная дама, которая спасается от пиратов? Или ребенок, которого злые родители решили отдать морю. Или...
Бертран знал много историй, но не догадывался, что жизнь намного интереснее сказок.

***
- Шагренцы!
- Тьфу, дрянь узкоглазая, - сплюнул боцман.
Не то, чтобы он очень был настроен против шагренцев, но... эрр Барна с ними торгует, ему с того выгода, вот пусть он им душу и распахивает! А боцману они поперек сердца стоЯт! Вечно смотрят высокомерно, щебечут что-то по-своему, не по-людски, а уж обычаи у них и вовсе дикие!
Но ведь и не бросать же их посреди моря?
Вон, старший... хотя какой он старший, мальчишка совсем, может, лет двадцать ему, по этим шагренцам и не поймешь, сколько им лет, стоит, кланяется, а сам так шатается, что сейчас башкой о палубу ляпнется, отмывай потом кровищу! Но ведь благодарит, и так витиевато! Мол, не надеялись выжить, если бы не они, и шагренцы готовы отслужить, помочь, отблагодарить...
Капитан, правда, оказался достойным соперником шагренцу, слушать всю эту глупость не стал, только рукой махнул.
- К лекарю! Юнга, помоги!
Эрр Барна на своих людях не экономил, так что лекарь на корабле был, и не самый худший. Рану почистить - зашить - перевязать, вывих вправить, перелом, зуб больной выдернуть, а больше на корабле особо ничего и не надо.
Бертран, недолго думая, подпер шатающегося шагренца, и поволок его в нужном направлении.
Рэн шатался, старался не наваливаться на мальчишку всем своим весом, получалось откровенно плохо, но хоть так.
- Благодарю... - он даже не сразу понял, что сказал это на родном языке. И получил такой же ответ.
- Нас ведет воля Многоликого.
Бертран был хорошим учеником, а еще понимал, что знание чужого языка, это хорошо, это полезно для будущей карьеры. Вот и старался... слово там, слово тут, была возможность - учил! А сейчас и говорить попробовал.
Сложный он, шагренский, с их иероглифами, разговор еще так-сяк, а письмо вообще - зубы обломаешь. Да и в разговоре есть опасность не так обратиться, не там поклониться...
Одно слово - дикари!
Важно ж не как ты кланяешься, а что у тебя на душе. А им поклон на сорок пять градусов и отставленную левую ногу подавай. Но если так надо?
Рэном лекарь занимался недолго, приказал напоить бульоном и уложить. Только бульон водой развести побольше, а потом кормить маленькими порциями, чтобы дурно не было. Перегрев, обезвоживание, это все пройдет, с Джиро проблем было куда как больше. Лекарю казалось, что от его ноги пахнет гнилью, и были у него нехорошие подозрения...
Так что Бертран был приставлен и к шагренцам. Благо, понимал их язык, так что: отнеси - принеси - подай - в гальюн проводи... вот встанут на ноги, там поговорим, а пока это не люди, а обломки кораблекрушения. И спрос с них невелик.
'Кокетка' медленно скользила вдоль берега Картена.

***
Гортензии долго себя ждать не заставили. Один букет был вручен королеве, второй Анне, которая с радостным писком отправилась ставить его в воду. Мария осталась наедине с Феликсом. Ненадолго, но ему хватило.
Эрр Феликс смотрел на королеву, которая выглядела абсолютно невинной. Насколько может выглядеть безмятежно двуипостасная, со вторым обликом змеи.
Сам не видел бы, так и не поверил.
И ведь она абсолютно спокойна, она улыбается, она ведет себя, как обычно.
И...
- Ваше величество, я все знаю.
Мария подняла брови, поглядела на него.
- Хорошо. Пожалуйста, доказательство теоремы Ферма на стол?
- Что? - растерялся эрр.
- Не знаете? А хотя бы квадратуру круга?
- Ваше величество, - не дал сбить себя героический эрр. - Я видел вас. Вы красивая змея.
И напрягся.
На миг показалось ему, что... вот сейчас и кинется. И...
Неужели так и погибла эрра Ирена? Когда она напала, могла королева просто ее ужалить?*
*- да-да, помню, змеи кусают, но с биологией у Феликса тоже адекватно веку. Сказано - змеиное жало, вот и пусть жалят. Прим. авт.
- Я - кто?
- И кошка тоже получилась красивая, ваше величество, - ринулся добивать то ли себя, то ли оппонента Феликс.
Мария прикрыла глаза. Потом открыла и посмотрела на эрра. И глаза у нее были совсем другие, наверное, змеиные, цвета расплавленной меди и с вертикальным зрачком.
- Что вы хотите, эрр?
Феликс невольно восхитился самообладанием королевы. Видно, вот сказывается порода! Королевскую кровь не спрячешь!
- Ваше величество...
- Мария. И короче, пока нас тут не застали.
Королева снова прикрыла глаза. Феликс заметил, что она говорит чуточку невнятно, и понял, что сейчас королева борется со змеей внутри себя. Старается загнать ее внутрь, не дать ей воли. Он читал о таком... идиот! И провоцирует!
Кстати - он был полностью прав. Мария сейчас пыталась прижать клыки, которые вылезли, и стремились вырваться наружу, а то и вонзиться в кого-то слишком догадливого.
- Ваше... Мария, я никогда не причиню вам вреда!
- Обнадежшшшшивает, - прорвалось-таки шипение сквозь клыки.
- Я... ваше величество, я готов принести вам клятву верности на крови. Все, что вы пожелаете.
Королева подняла брови.
- Даже так?
И замолчала, как-то странно вглядываясь в него. А Феликс понимал, что не может, не имеет права поступить иначе. Если сейчас... если его прогонят, он умрет, наверное. Голова у него сегодня трещала с похмелья, а вот мысли были ясными и четкими.
Его право и долг следовать за королевой. Его... он слов таких подобрать не мог, только смотрел. И кажется, она поняла. Наклонилась чуть ниже, принюхалась...
- Как интересно.
- Мария?
- Ты тоже... ты можешь стать двуипостасным, поэтому тебя и тянет ко мне, - спокойно объяснила королева. - Тебя привлекает возможность обрести своего зверя, и ты идешь на его зов, даже не осознавая проблему.
- Проблему? - Феликс не верил своим ушам.
Она... это правда?
- Мои предки были барсами.
- Ты двуипостасный, но ты не барс. Это часто наследовалось, но иногда характер оказывался сильнее наследственности. Ты пахнешь своеобразно, я не знаю этого запаха, ты что-то не ядовитое и не слишком большое, - не стала скрывать королева. - Я не знаю всех животных мира, может, потом разберусь, кто ты. Или ты сам узнаешь. Ты этого хочешь?
Феликс кое-как сглотнул пересохшим горлом.
Хочет ли он?
А жить? Дышать? Хочет?!
- Да.
Мария медленно опустила голову. Подумала пару минут.
- Ладно. Поговорим откровенно. Ты понимаешь, что обратной дороги у тебя не будет? Что служить и мне, и Саймону ты не сможешь?
Феликс медленно кивнул.
Понимал он все отлично. Только вот...
Король дал им приют. И ни разу не попрекнул ни его мать, ни самого Феликса.
А королева... она может дать ему что-то такое... чего ему не хватало всю сознательную жизнь. И это... это как воздух, как дыхание. Отказаться нельзя, но и предать... разве так можно?
- Я могу сделать проще. Ты обретешь второй облик, и делай что хочешь. А я уйду.
- К-как? Почему?
- Потому что здесь меня убьют, - просто сказала Мария, - мой ребенок не нужен Иоанну, Эрсонам, Фардании, может, и еще кому-то... ты не сможешь защитить меня от всего мира. И Саймон не поможет.
Феликс хмыкнул.
- Ошибаетесь, ваше величество. Если вам удастся добраться к брату, он как раз поможет. Ему вы нужны живая и здоровая. И ваш ребенок тоже.
- Нет, - жестко сказала Мария. - Я не поеду в Картен добром.
- Но почему?! - едва не взвыл Феликс. Ведь все так отлично складывалось! Так он бы точно никого не предал! И все довольны?
- А если у меня будет выкидыш? Или девочка?
- Эммм, - тут уже задумался Феликс. Он сильно подозревал, что результаты размышлений лучше не озвучивать. А то ему еще от королевы нагорит! За что?
За все!
Вряд ли она оценит предложение оставить ее ребенка на воспитание хорошим людям, и вместо этого предъявить всем мальчика. Вот ни капельки. А учитывая размер змеи и, наверное, ядовитость... стоит ли везти ее величество в Картен?
Или лучше поберечься?
Феликс дураком не был, и выбрал третий вариант.
- Ваше величество, я могу сопровождать вас? Куда вы прикажете?
- Зачем?
- Если у вас будет мальчик, вы захотите вернуться ко двору. Я могу помочь. Да и путешествовать в компании сильного мужчины проще, чем одной.
Мария разглядывала его достаточно скептически.
- Не знаю... ты будешь обо всем писать Саймону?
- Нет, ваше величество. Я напишу ему один раз, и дам вам прочесть это письмо. А потом буду делать то, что вы прикажете. И писать ему только с вашего разрешения, и показывать вам письма.
- Что я прикажу, или что ты посчитаешь лучшим для меня?
Феликс скривился.
Уела, ладно!
- Ваше величество, как насчет компромисса? Я готов предлагать, обсуждать, спорить и убеждать, но если я понимаю, что вы идете к опасности, или ваша дорога приведет вас к гибели, тут не обессудьте. Можете ругаться, сколько пожелаете, лишь бы живы остались.
Мария подумала несколько минут, потом медленно кивнула.
- Хорошо. Феликс, ты принят на службу в качестве... всего, что понадобится. Но предупреждаю, первый раз менять ипостась ты будешь за городом и в безлюдном месте. Ты понимаешь, почему я так решила?
- Да, ваше величество.
- Вот так. И никаких титулов, самое простое обращение. Эрра и Мария.
Феликс понимал.
Ляпнет он вот так, просто по привычке, и... и все.
- Да, эрра Мария. Жаль, родственниками мы быть не сможем, масть несхожая.
Мария кивнула.
- Феликс, дай мне, пожалуйста, спокойно все обдумать. Я тебе обещаю, что без тебя из дворца не уйду. Но сейчас... сейчас этого всего слишком много для меня.
- Хорошо, эрра Мария.
Феликс поклонился, развернулся и ушел. И не видел, как королева откинула голову на столбик беседки и глухо застонала.
Все выходило из-под контроля, все сходило с ума, все летело куда-то в тартарары, и виновата во всем паршивая магия!
Боги, у вас совесть есть?
Многоликий, к тебе вопрос, персонально! Что за... грешный термояд?
Не надо все это Марии, НЕ НАДО!!! Ни рядом не надо, ни близко не надо, ни даром, ни за деньги, вообще НИКАК!!! Знает она, чем первопроходцы кончают!
Либо их съедают, либо их не съедают, но лучше бы скушали. В любом случае, все это раскручивается по спирали, сначала кошка, теперь вот, Феликс, который пахнет чем-то незнакомым, а есть еще газель, или какая она там коза, и Анна, и...
Многоликий, да ЗА ЧТО!?
Чем она таким нагрешила?
Пойти, что ли, в храм, помолиться? Там ее хоть никто не тронет, и это к лучшему. Она сейчас в таком настроении, что и прибьет, не задумается.
Мария встала, и строевым шагом промаршировала в храм. Да так, что от нее придворные шарахались. Кому из них двоих повезло больше, ей или королю, что они не встретились, непонятно. И женщина уселась на скамеечку.
На лице сосредоточенность, в руках молитвенник, и она вслух читает из него все, на что взгляд упадет, только тихо. Еще бы четки в руки... хоть материться меньше тянет.
Нет, не меньше, но в храме это неправильно.
А выть, наоборот, тянет больше.
Змеи вообще воют? Наверное, ТАК еще ни одну змею не доводили, вот и не обогатилась фактом наука биология.

***
- Это - заговор! - убежденно произнес Иоанн.
Спорить с ним дураков не нашлось, Колючка предусмотрительно испарился, благо, шут в таком деле ни к чему не пригоден, а вот всем остальным доставалось.
Слуги?
Начальник стражи уже отправил своих людей, и всех слуг потащили на допрос, но сам-то он никуда деться не мог.
Досталось и командиру гвардейцев. А чего он тут? Заходи, кто хочет, делай, что пожелаешь? Так и короля украдут, а то и вовсе убьют, а его люди тут на что? Фрейлинам юбки задирать да усы подкручивать? Так Иоанн сейчас их все усищи... лично и с корнем! С корнями вырвет!
Досталось и камердинеру, и Бустону... последнему - в принципе! Канцлер виноват всегда. Это закон!
Первый приступ ярости уже прошел, но точно не последний на сегодня.
Это же РЕГАЛИИ!
Это Мария, дитя двадцать первого века, ничему такому значения не придавала. Да что там, после свержения сначала царя, а потом и коммунизма, после первого президента, который присягал на детской книге... *
*- ходит по сети такая байка. Ельцину присягать надо было, а конституция в толщину, как тетрадка, несолидно. Взяли и подсунули первую попавшуюся толстую книгу. Незнайку на луне. Правда ли? Ельцина уже не спросишь, но я бы не удивилась. Прим. авт.
Мария даже не осознавала масштаб подложенной супругу свиньи! Там целый кабан с выводком получался, ей-ей.
Это - коронационные регалии, они от предков, в них все самое важное происходит, в них заключаются и расторгаются браки, в них коронуют, это практически символ рода.
И его - нет!
Уж скромно молчим про большую государственную печать, которую Мария сперла за компанию. Это кому-то она кружок золота с рукояткой, переплавить и продать, а приличному королю, считай, символ власти. Малой печатью можно обойтись на каждый день, а большой... а без большой вообще не обойтись. И скоро она понадобится.
Заказать копии?
Мария так и предполагала, что это будет сделано. Чего сложного-то? Взял, сделал слепок, или что там, нарисовал по памяти, приказал ювелирам пошустрить... месяц - и сделают. Но женщина не учла местных реалий. Это в век штамповки и массового производства можно такие печати хоть десятками выпускать. А тут-то все кустарно, вручную, хенд-мейд, говоря по импортному, тут все это быстро не выйдет.
Вот она, государственная печать!
На ней есть царапина - покушались на короля, он этой печатью кинжал в сторону отвел, а золото мягкое, клинок его пропахал, а сбоку еще маленькая вмятинка, это король, правда, уже другой, узнал, что ему супруга неверна, и с такой силой опустил печать на стол...
Там целая история с географией. Мария ничего такого не знала, и не понимала, какие слухи сейчас пойдут по королевству. А они еще как и побегут, и поползут, и не удержишь уже... слишком много народу!
Король лишился регалий!
Король лишился благословения богов!
А король-то вообще настоящий?!
Такое придумают, что сами перепугаются, Иоанн это все понимал преотлично! И сейчас перешел в состояние ледяного бешенства.
Всех убил бы, лишь бы нашлись регалии! Просто - всех!
Но это он еще успеет, а пока...
- Прикажите ко мне королевского ювелира и казначея. Регалии надо искать, но пока нужна временная замена. Далее. Проводить допросы, использовать ВСЕ методы дознания, регалии это не просто так, это надо вынести, это не могло пройти незамеченным! Вызвать Шестой Гвардейский полк. Сейчас у нас на карауле Третий, их в допросную, их заменят Шестой и Второй. Усилить охрану дворца.
- Ваше величество, - ох, лучше бы Бустон молчал, но канцлера подвела добросовестность. - А ее величество...
- Она регалии взять не могла, - отмахнулся Иоанн, - она из своих покоев не выходила.
Выползала.
Через вентиляцию. Но в дымоходе никаких соглядатаев не было, это точно.
- Может, тоже усилить охрану?
Бустона изобретательно послали... в огород. Или еще куда подальше.
- Кому она нужна?! Документы на развод готовы?!
- Д-да, ваше величество!
- Чтобы завтра с утра были у меня на столе, подписанные, так ей и передай!
Иоанн с удовольствием сорвался бы на канцлера, но... пока не время! Подождем!
Бустон поклонился, и ушел выполнять приказ короля. А Иоанн продолжил лютовать и зверствовать. Кого допросить, кого заменить, кого казнить для профилактики...
Он бы всех перевешал, если бы это помогло вернуть утраченные регалии! Но - увы. Оставалось только ждать.

***
- Святой отец?
Феликс смотрел на священника достаточно равнодушно.
Решение принято, все, что может сказать или сделать святой отец, уже неважно. Если Феликс может обрести благословение Многоликого, это...
Мария даже и представить не могла, ЧТО это значило для местных людей. Для нее-то все укладывалось в схему: попаданство - обустройство - обретение магии. Как пишут в интернете, тег 'ачетакова?'. Случилось, получилось, теперь надо с этим как-то жить.
А вот Феликс, повитуха... даже ее внучка, которая уже готова была согласиться на козу, для них это было ЧУДО! Кто ж от такого откажется?
Это как... как выигрыш в лотерею, в которой даже не участвовал, а получишь миллиард, как прекрасная принцесса, которая решила выйти за тебя замуж, как личная улыбка Многоликого.
Пренебречь этой возможностью все равно, что плюнуть Богу в лицо! Предать королеву, которая тебе дала этот шанс?
Примерно так же.
Это подлость, предательство, это будет хуже самоубийства, потому что и тело погибнет, и душа, и как бы проклятие Богов на себя не накликать! Что на себя, на весь свой род!
- Эрр Нейман, я уже отписал королю. И... вы сможете на это время присмотреть за королевой?
- Обещаю от нее не отходить, - честно сказал Феликс.
А что? И не отойдет, просто они из дворца уберутся, только вот куда? Если Мария не отправится в Картен, то куда она хочет поехать?
И куда, и деньги же... надо об этом поговорить с королевой, сегодня же!
- Эрр Феликс, вы понимаете, королева может быть неосторожна, и наш долг уберечь ее от импульсивных поступков, которые могут привести к трагедии.
Феликс кивнул.
- Да, святой отец. Я обещаю приглядеть за королевой, и сделаю все, чтобы она была жива и здорова. Я не хочу подвести его величество.
Слово было сказано - слово было услышано, а что смысл в этих словах был совершенно разным - так что же? На то человеку и дан язык, чтобы скрывать свои мысли.

***
Мужчина сидел на башне, и задумчиво смотрел вниз. На город, который лежал у него под ногами.
Да, под ногами...
Подвластный ему? О, нет. Власть принадлежит королю. Но мужчина может кое-что изменить. Сейчас у него на руках два козыря.
Король утратил благословение Богов.
Королева беременна!
И если правильно обыграть две этих карты, можно получить многое, очень многое. Если Иоанн погибнет, беспорядков не будет.
Если сразу же найдутся регалии, тем более. Можно будет объявить, что это Боги благословили королеву и ее сына... да-да, сына. Но действовать надо как можно быстрее, пока в раскладе ничего не поменялось.
Итак, скорее к ювелиру, да не какому-нибудь, а к тому, кто балуется скупкой краденого, его подделкой, переделкой, а то и 'медным золотом' не брезгует. Это вам не придворный остолоп, который все по шаблону делает, без выдумки, такие смогут и сделать по рисунку, благо, изобразить мужчина мог, что требуется, и все клейма нанесут, и состарят, еще и лучше настоящих будет!
А вот как будут готовы регалии, ну хоть печать и корона, так можно и начинать.
Или даже не ждать корону? К чему? Корона королевы на месте, в сокровищнице, ЕЁ Боги своего благословения не лишали! Так что печать и скипетр! И начинаем!
Мужчина сплюнул вниз, посмотрел, как плевок подхватил ветер, и негромко, неприятно рассмеялся.
Вы не принимаете меня во внимание, дамы и господа?
Посмотрим, как исказятся ваши лица, когда я стану вашим... нет, не королем. Но регентом, а может, и мужем королевы - запросто!
Итак - ювелир!

***
- Пей, вот так...
Чтобы Бертран упустил возможность пообщаться с настоящими шагренцами?
Да никогда!
Интересно же! Вот он и приглядывал, и помогал по мере сил, и Рэн был ему благодарен. Конечно, круглоглазый, и чужак, и вообще... но ведь мальчишка и правда хочет помочь! Старается!
А вот с Джиро совсем худо...
Лекарь спускался к ним, осмотрел друга, и покачал головой.
- Не спасем.
Рэн так и дернулся от этих слов.
- Но может...
- Я могу ампутировать ногу, но ваш друг этого не выдержит.
Рэн замотал головой.
- Нет! Нельзя ампутировать!
Калека... он не сможет жить!
- Тогда могу дать опиум. Он уйдет во сне.
Рэн посмотрел на пакетик, как на врага.
- Нет.
Лекарь пожал плечами.
Шагренцы. Дикари, что тут скажешь? Но не навязываться же им? Не насильно же человеку ногу пилить?
Махнул рукой, да и вышел. А Бертран остался. И - не выдержал. Спросил по-шагренски, коверкая слова, и нещадно перевирая ударения:
- Почему нельзя ампутацию? Он умереть!
Рэн качнул головой.
К чему беседовать с этим мальчишкой? Но Рэн уже понимал, если он будет смотреть на всех сверху вниз, он не сможет выполнить приказ Императора! Не сможет!
Мир огромен, а Шагрен, оказывается, так мал... и в мире столько всего, что ему неведомо!
Почему бы и не начать его узнавать? Хотя бы с этого мальчишки?
- Мы верим, - Рэн тоже плохо говорил на другом языке, но кое-как они понимали друг друга, - Калека не найдет путь к Многоликому Богу.
- Бог милостив, он принимает всех.
- Калека не сможет служить ему, как надо. Умереть калекой - плохо.
Бертран задумчиво кивнул. Ладно, это можно понять, в какие только глупости люди не верят?
- А опиум? Он уйдет во сне...
- Боль надо принимать и бороться с ней. Старики и женщины могут сдаваться, дети могут. Мужчина должен сражаться с врагом. Тогда Многоликий примет его с почестями.
- Он все равно ничего не понимает, он без сознания. Почему нельзя помочь ему?
- Потому что он не принял бы этой помощи.
- Так не говорите ему об этом?
- Многоликий все равно узнает.
Бертран покачал головой.
- Он мог бы уйти тихо, или вообще остаться жив. В монастыре есть монахи, есть безногие и есть безрукие, и они приносят пользу. Они не обуза. Они служат Многоликому.
- Это не жизнь.
- Жизнь та, в которой ты служишь Многоликому.
- Ты не понимаешь.
Бертран пожал плечами.
- А ты объясни, чтобы я понял? Если ты умный? И на, вот, воды выпей, я в нее лимон выжал, на кухне разрешили. Вам восстанавливаться надо.
Рэн послушно глотнул кисловатую жидкость, и с благодарностью поглядел на Бертрана.
На Шагрене никто не стал бы выхаживать чужаков. Просто убили бы, чтобы не возиться. Чтобы не тратить и без того скудные хлеб и воду на посторонних. А тут...
Мальчишка с ними сидит, поит, и лекарь был, и помочь они хотят.
Может, и не таких уж плохие эти круглоглазые? Кто их знает? Учитель говорил смотреть по сторонам, вот Рэн и будет приглядываться.
- Я попробую. Многоликий создал Шагрен для служения ему, и дал нам своего сына. Императора-дракона...
А еще - лучше рассказывать, чем думать. Думать о том, как выполнить поручение Императора. О том, что будет с его другом. О том, как вернуться на Шагрен... и сознаться в своем бессилии. Самый жуткий страх шагренца - не выполнить свой долг.
Сейчас лучше говорить. Говорить о Шагрене и не думать о своем грядущем поражении.

***
- Анечка, я должна тебе еще кое-что рассказать, - Мария потерла лоб. Мысли роились, путались, вот как такое сказать ребенку?
Только словами через рот. Дети вообще умнее, чем о них принято думать.
- Ты передумала? Или не возьмешь меня?
Мария сгребла дочь в охапку.
- Не говори ерунды! Я не передумала, я тебя люблю, ты мне нужна! Анечка, милая, это немного другое. Это недавно случилось... пообещай мне, что не будешь кричать?
- Я... я постараюсь.
Мария протянула дочери подушку.
- Прикуси. Можешь заорать от удивления, а нам нельзя, фрейлины не так далеко.
- Да, мама.
С легкой руки Иоанна, обязательно или слуги рядом оказывались, или кто-то из эрр... Мария никого не выделяла, но ведь и не прогонишь просто так? Приходилось терпеть.
Анна прижала подушку к лицу.
Мария отошла на середину комнаты, приложила руку к груди.
- Да свершится воля Многоликого!
И впервые пожалела о своей второй ипостаси. Вот будь она кошкой, как Тина, или фенеком каким, кавайным, дочка бы точно не испугалась. А змея... своеобразное такое животное. Многим ли захочется ласково погладить по чешуйчатой головке двухметровую гюрзу?
То-то и оно!
Мария боялась крика, визга, обморока, боялась, что дочь потом к ней не подойдет, но она недооценила Анну.
- Тьфу! Б... ТЬФУ!!!
Дочка на эмоциях прокусила подушку насквозь, и натуральные куриные перья полезли ей в рот.
Мария подумала, что надо бы за языком следить. А то вот так обогатишь лексикон ребеночку, моряки и грузчики позавидуют!
Анна отплевалась от перьев, шваркнула подушку в сторону, и подошла к матери.
- Мам... можно?
Змея закивала, и не удивилась, когда ее пощупали, сначала осторожно, а потом более уверенно. Почему-то за хвост. Ну, если нравится? Главное, чтобы таскать не вздумали...
- Мама, а ты меня правда понимаешь?
Кивок головы.
- А обратно можешь?
Мария осторожно высвободила хвост из детских ручек, минута - и на полу опять сидит королева. И тоже отплевывается от перьев.
- Зараза!
- Мама, а давно ты так?
- В монастыре, - Мария не стала скрывать, честно рассказала, как это получилось, и что за превращением последовало. Они сидели на полу, в ошметках перьев, Анна крепко прижалась к матери, и обхватила ее руками за талию.
Страшно же! Нет-нет, змеи она как раз не боялась. А вот понять, что она могла потерять маму... вот где жуть-то!
Логичным был и ее вопрос.
- Мама, а я так смогу?
- Не сейчас. Когда созреешь, - Мария не стала говорить, что может и не получиться, сказала о том, что важнее. О времени.
- Когда соз... поняла. Я подожду немного. Мам, а если бы папа узнал, он мог бы передумать?
Мария качнула головой.
- Меня за это еще быстрее убьют. И папа не защитит, сама подумай?
Анна думала недолго.
- Я поеду с тобой, мама. Не бойся, у нас все будет хорошо!
И как тут было не поцеловать родного ребенка?
Тьфу, чертовы перья!!!

***
Ханс и тейн сидели за столом. Сидели, что-то считали на листе бумаги, прикидывали.
- Да, пожалуй, - согласился тейн. - Но нужен будет погонщик, человек, который сможет справиться с гнусными тварями.
- Кого ты предложишь?
- Брат Тома домосед, ему не нравится путешествовать. А вот брат Винс открыт для новых впечатлений, он будет рад съездить хоть куда, ваше величество.
Ханс кивнул.
- Тогда так и поступим. Сколько их нужно?
- Я думаю, троих хватит. Одного нюхача и двух силачей.
- Вы уверены, что он с ними справится?
- Ваше величество, с таким числом он справиться может. И случись что... если кто-то выйдет из-под контроля, его смогут утихомирить.
- Это меня не волнует. Даже если какая-то из тварей сбежит, ничего страшного. Сколько раз они сбегали у вас из клеток?
Тейн скривился.
Сбегали, было дело. И убивали, и терроризировали город, и отловить их удавалось далеко не сразу. Тейну это надолго запомнилось.
- Ваше величество... убежит, и будет убивать, пока не остановят.
Его величество щедро махнул рукой.
- Пусть бежит. Пусть убивает, меня это мало волнует, пусть хоть что делают! Это Эрланд, это не мои проблемы. Пока. А вот потом для Вернера будет легко их решить, а народу приятно.
- Вы мудры, как всегда, ваше величество. Я не подумал...
- Для того, чтобы думать, есть я, - отмахнулся Ханс. Тейн вежливо склонил голову, ну да, есть два мнения, королевское и неправильное. А кто не согласен, может отправляться... к брату Тома на опыты. Там ему подробно разъяснят всю пагубность подобных заблуждений. - Трое тварей, брат Винс, и пусть ищут. А потом можно и в Эрланд поглубже заехать.
- Зачем, ваше величество?
- Вернер поможет и подскажет. Я думаю, если Иоанн выедет на охоту... так, к примеру, или куда-то еще из столицы... и совершенно случайно сбежит кто-то из зверушек...
Тейн закивал.
Ну да, ну да. Одно нападение, и Иоанна нет, а вот обвинить в этом Фарданию не удастся. Это у вас король лишается благословения Богов, это на вашего короля нападают монстры... ну, не такие уж они и чудовища... наверное. Но сильны, быстры и опасны. И стоит им унюхать кровь, как они теряют разум, самое себя в клочья разорвать готовы, лишь бы добраться до источника алой жидкости. Может, Иоанна и спасет охрана. А может, и нет, на такое сложно рассчитывать.
- Ваше величество, я все выполню...
- Срок - четыре дня. Потом все должно быть готово к погрузке на корабль.
Тоже верно. Не по суще же их везти, это долго, а вот посадить на корабль, и сплавиться по той же Ирте - милое дело! От Ирты до столицы может, и есть два дня пути, в самый раз будет.
Тейн прикинул кто, что, кого послать, и кивнул.
- Будет исполнено, ваше величество.
Ханс кивнул.
Не то, чтобы он сомневался, но с тейном пока стоит держаться повежливее. Вот потом, когда он не будет нужен, дело другое. Потом его и убить можно будет.
А пока...
Пока - пусть поживет. Пока он еще нужен.
Хотя чем дальше, тем больше король сомневался в его необходимости. Потрачено жуткое количество золота, времени, людей, а где результат?
Полученные монстры - это НЕ ТО, что хотелось бы. Нужен-то второй облик, нужно долголетие, сила, нужно то, чем обладали двуипостасные, а вместо этого у них просто несколько десятков монстров. Есть и три человека, но толку от их внешности? Выглядят они людьми, но страдают от болей, не принимают второй облик, живут всего пару лет - тьфу, а не результат! Обещали гору золота, выдали гору навоза. Так что Ханс все больше разочаровывался в тейне и его обещаниях. Тейн-то моложе его в два раза, у него еще есть возможность подождать, а у Ханса уже нет.
А где-то ходят два настоящих двуипостасных!
Уже - два!
Понимаете, чем это грозит? Что их будет десять, двадцать, тридцать - и не здесь, не под мудрым и чутким руководством Ханса! А это уже - сила! Сила, которая может стать противовесом для его планов. А тейн даже найти их не может! И куда это годится?
Нужна ли Хансу такая ерунда, да за такие деньги?
Пока нужна, а вот потом... может, стоит ограничиться присоединением Эрланда? Отличный куш, между прочим, богатый и плодородный, и хватит его на несколько поколений, а там пусть потомки сами еще что придумают?
А умирать не хочется.
Но ведь и выхода другого Ханс просто не видел... ладно! Тогда он просто будет делать то, что должен, присоединять Эрланд, а уж дети сами потом разберутся. Им будет легче.
Тейн?
А тейна он при жизни разберет на запчасти. Есть у него такое сильное желание... вот, сначала Эрланд, а потом тейн. Или оставить пока? Чудовища тоже бывают полезны, будь это монстры или люди... главное, чтобы на них ошейник и поводок был. И намордник!
Тейн тоже смотрел на короля преданными глазами, только вот мысли его были далеко не верноподданическими.
Он-то как раз считал, что его величество, простите, жлоб и скот! Не понимает он, ЧТО можно получить из благословения Многоликого! Да, первые опыты не такие удачные, но даже сейчас, полученные существа намного сильнее людей, быстрее, а что не слишком умны, так это и неплохо! А если их будет много?
Если, как тот же Линок, будут похожи на людей, будут спать с людьми, иметь общее потомство? Жаль, тот же Линок никого оплодотворить не успел. Но может, еще двое, которые у них есть? Надо им просто девок подкладывать, побольше и почаще!
Это же золотое дно!
Ребенок может наследовать все положительные качества своего отца, а дальше... ооооо, дальше можно столько всего! Может, на этом ребенке и благословение Многоликого как раз сработает? Почему нет?
Это не просто деньги, это власть над миром!
И получившиеся монстры тоже сюда отлично вписываются. Как войско - вполне. Вот были мусорные бесполезные люди, а получатся из них полезные и преданные существа!
Те, кто сильнее, те, кто умнее, тот, кто всем этим управляет.
К примеру, он.
Хансу этого не понять, ну так Ханс и стар уже, зато его сын более склонен прислушиваться к новым веяниям, да и внук не отстанет. Так что проект продолжится, к большой радости тейна. А уж как воспользоваться результатами, он придумает.
И если еще к Фардании присоединится Эрланд, это просто прекрасно! Для тейна прекрасно, конечно же! Подумайте сами, это другая страна, чтобы ее встроить в пространство Фардании, ее элиту, ее интересы, ее финансовую систему, придется потратить время. И он преотлично воспользуется этим временем. В своих, разумеется, целях.
А дальше...
Королю - мирское, богам - духовное. А божьим слугам - и то, и другое. А что вас удивляет? Как можно служить богам, если тебе самому плохо? Если ты испытываешь жажду, голод, холод, если тебе чего-то не хватает? Вот утоли свою нужду, а там уж и послужить можно. Кто-то иначе думает?
А тейн за каждого идиота не в ответе. У него - вот так. И если Многоликий не против, то какое всем остальным дело?
Так что...
Пусть Ханс решает это дело с Эрландом. А потом... потом будет видно, кому править, а кому отправляться к Многоликому с отчетом.
Двое мужчин смотрели друг на друга.
Две бешеные крысы в одной клетке.

***
- Добрый вечер, - Мария считала, что надо быть вежливой всегда. - Тина, как ваши дела?
- Отлично! - повитуха улыбалась широко и весело, и Мария заметила у нее во рту что-то новое, непонятное, пригляделась внимательнее...
- У вас зубы отрастают?
- Да!
А еще морщины разглаживаются, и движения становятся легче, словно женщина скидывает с плеч лет пятнадцать - двадцать. Вторая ипостась?
Вполне возможно. И это за пару дней... скоро все вокруг заметят, такое от соседей не спрячешь!
Тина правильно поняла взгляд королевы, и вздохнула.
- Ваше величество, все верно, уезжать нам отсюда надо. И мне, и Мелиссе. Мисси...
Мисси опустилась на колени рядом с королевой. Посмотрела снизу вверх.
- Ваше величество. Если можно... я тоже хочу так, как бабушка! Пожалуйста!
Мария вгляделась в девушку.
Да, она сможет. И газель получится очень красивой, ладненькой, изящной... беда одна! Это - газель! Вот ни разу ни лось, который может постоять за себя, не хищник, не...
- Я не против. Но в городе тебе, наверное, нельзя будет перекидываться.
Мисси кивнула.
- Бабушка молодеет с каждым днем. И я понимаю, что я тоже буду выглядеть молодо долгое время. А еще она счастлива. Ваше величество, нам с ней и правда переезжать придется... пусть так! Я готова!
Мария медленно кивнула.
- Хорошо. Значит, уже пять человек.
- Пять, ваше величество?
- Пожалуйста, откройте дверь. Меня там ждут.
Эрр Феликс сделал шаг внутрь, стоило только Мисси открыть дверь. Девушка злобно зашипела, потянулась к швабре, но потом передумала.
- Вы... кто?
- Проходите, эрр Феликс. Знакомьтесь, исса Тина Альтон, ее внучка, Мелисса.
- Тоже Альтон, - кивнула Тина. - Эрр Феликс...?
- Нейман. Рад знакомству, исса. Умоляю, просто Феликс и без титулов. Если вы будете, как и я, сопровождать ее вели... то есть Марию, нам придется долго общаться.
Тина кивнула.
Зато Мелисса аж ощетинилась. Мария едва не хихикнула, так внучка сейчас была похожа на упершуюся козу. Вот уж точно - газель!
- Почему... зачем он нам нужен?
Феликс одарил девушку вежливой улыбкой, и только в уголках его красивого рта спряталась снисходительность. Он привык.
Он слишком часто сталкивался с такой реакцией на свою внешность. Кто-то приходил от нее в восторг, а кто-то, как эта девушка, ощетинивался колючим ежиком. Да, и так бывает... постепенно он растопит эту неловкость, а пока надо просто терпеть и улыбаться.
- Простите, исса, но другого выхода у нас нет.
Мелисса зашипела. Правда, говорить ничего не стала, поняла, что это уже слишком.
- Да, конечно, эрр Нейман.
Метла отправилась в угол под одобрительным взглядом бабушки.
Мария выложила на стол несколько мешочков с монетами.
- Вы купите все, что нам надо для путешествия?
- Да, ва...
- Называйте меня просто эрра Мария. Хотя бы, - Мария сдвинула брови. - Нам еще оговориться не хватало!
- Да, эрра Мария, - исправилась Тина.
- С вашего позволения, я помогу. И деньгами, и на рынок схожу вместе с вами, - согласился Феликс.
- У меня есть деньги - качнула головой Мария.
- А мне ваш брат дал денег, эрра Мария, - в тон ей отозвался Феликс, - не выбрасывать же? И тут не оставишь, давайте их используем к вашему благу. А вы свои деньги пока поберегите.
Мария качнула головой.
- Это не мои деньги, а супруга.
Феликс широко открыл глаза, окончательно принимая вид кавайно-няшного эльфа.
- Ваше величество... так это - ВЫ?!
- Я, - скромно согласилась Мария. - наверняка.
- Корона, регалии...
- Это был побочный эффект, - пояснила королева. - А деньги... это ко времени. Итак, телега, лошадь...
- Ваше величество, с вашего позволения, фургон и три лошади. Две в упряжке, одна заводная. Лучше бы четыре, но удастся ли найти хороших коней за такой короткий срок? Не знаю, постараюсь.
- Благодарю вас, эрр.
Мария понимала, что столица-то велика, а вот кони, которые им требуются... им нужны битюги, что-то вроде 'рабочей лошадки', тягловой, неприхотливой, только такие скорее по сельской местности, по ярмаркам, а в столицу кто ж таких повезет? Зачем они тут? Тут рысаки в цене, кони для выездки, изящные, нервные, чистопородные... прелесть, конечно, но зачем им такое счастье? Стоит оно бешено дорого, а хлопот... такое в телегу запрячь, это как в тайгу на 'Порше' запереться. Все белки со смеху сдохнут. Красиво, но вот куда ты на нем уедешь-то? По кочкам и буеракам?
Найти нужное можно. Только вот не за день-два, которые у них остались...
- Я могу и сама справиться, - надула губы Мисси. - Я хорошо в животных разбираюсь.
- Тогда пойдете вместе, - согласилась Мария.
- Я...
Мария медленно опустила ладонь на стол. Иоанн в такой ситуации мог и скипетром двинуть, но вот беда - сперли символ власти.
- Мелисса, это не обсуждается. Если вам что-то не нравится, или не хочется меня слушать, я сейчас попрощаюсь и выйду в эту дверь. И закончим на этом. Мне не нужна в коман... в свите демократия.
- Демо - что? - не поняла Тина.
Мария невольно улыбнулась. Забыла, что тут демократию не придумали. Не было тут греческих полисов, вот и пакость эта не поползла по миру.
- Мои приказы выполняются быстро и без лишних споров, - жестко пояснила она. - Или я разворачиваюсь и ухожу.
Не нужна ей упрямая коза, которую придется каждый раз за рога тягать. Хотя... коза - она и есть. Особенности характера, знаете ли. Вот у бухгалтера тоже много общего со змеями, кто не верит - милости просим в бухгалтерию накануне сдачи квартального отчета.
- Да, ваше величество, - надулась Мисси.
- Да, эрра Мария, - поправила Мария.
Мисси молча поклонилась.
- Вот и отлично, завтра вы идете все покупать. Послезавтра - докупаем все, что не успеем завтра. И через два дня нас уже не должно быть в столице.
- Отчего такая спешка, эрра Мария?
Мария коснулась живота.
- Знает один человек - не знает никто. Знают двое - знает и свинья. О моей беременности знают уже пятеро, даже шестеро, включая Анну. Когда эта информация дойдет до Иоанна, я уже не смогу сбежать. И еще, я себя не слишком хорошо чувствую. Тошнота, головокружение, опять же... есть вещи, которые не скроешь от слуг и фрейлин. Еще пару дней я отыграть могу, а потом - все.
- Ваше величество, так вы-то можете уйти в любой момент, - не поняла Мелисса. - Ой, то есть эрра Мария? Вас же не запрешь?
Мария кивнула.
- Это верно. Но есть еще и моя дочь, Анна. Я ее здесь не брошу.
- А... как она сможет выйти из дворца?
Мария переглянулась с эрром Феликсом.
- Запросто. Вот, завтра эрр купит кое-что полезное, передаст мне, а уж выход я обеспечу! Век не забудут!
Кажется, Мелисса не поверила. А вот Тина даже и не сомневалась. Явно же королева придумала что-то интересное. Надо потом спросить будет... интересно, дворец устоит?

***
Во дворце было тихо и спокойно.
По коридору развязной походкой чуточку подвыпившего человека шел богато разодетый придворный. Даже если кто-то его и видел, то не обращал внимания. А что? Все на месте, парча, бархат, гульфик золотыми нитями расшит, перебрал человек, вот и идет... куда? А это уже господское дело, нечего в него лезть. Ни слуги, ни стража, ни другие придворные не заподозрили бы в нем убийцу. Опытного, дорогого и удачливого. Убийце сказали, куда надо пройти, ему открыли двери, его пропустила стража. Его даже проводили почти до покоев ее величества.
Осталась самая малость - нанести удар.
Не королеве, нет.
Целью убийцы была принцесса Анна.
Впрочем, особой проблемы убийца не видел ни в чем. Королева сейчас живет не рядом с королем, не в центральной части дворца, а в северном крыле, оно почти не охраняется, а уж пройти сюда и вовсе... смешно! Он же и прошел, и выйдет, главное сейчас найти принцессу.
Её покои должны быть рядом с материнскими.
Вот они... стража?
Да, стражники стоят, точнее - стояли. Сейчас они полусидят на полу, и сладко похрапывают. Возможно, им снится, что их сделают генералами. Не просто так, нет, сообщник, о котором убийца мог только догадываться, оставил рядом с постом бутылку дорогого хорошего вина. Стражники ее и нашли, по паре глотков на человека - как раз хватило. Сильное сонное зелье, что тут скажешь?
Дверь даже не скрипнула.
Вот и покои принцессы... не сильно ж ценит король свою дочурку, что в такой угол ее поселил. Прошла любовь - и дети не нужны?
Впрочем, это неважно.
А где тут спальня ее высочества?

***
Мария всегда спала чутко. А уж когда стала змеей, так и вовсе втрое. Шевельнется рядом Анна - Мария уже слышит, только как-то выборочно.
Змея подсказывала.
Вот оно, свое, родное, теплое и уютное. Хорошо, можно расслабиться и спать дальше.
Вот чужое, но не опасное. За дверью опочивальни прошел слуга или скользнула доверенная фрейлина, которая готовит платье для королевы на следующий день.
А вот...
Эти шаги королева не знала. И змея раздраженно шипела, поднимала голову, приглядывалась...
Чужой - опасность - враг!!!
Как змея с этим разбиралась? По запаху? Да кто ж ее знает, она просто знала, она была уверена, а Марии оставалось следовать ее советам.
Вот и сейчас, она проснулась, огляделась вокруг, сначала из-под ресниц, не привлекая к себе внимания. Змея диктовала - лежи спокойно, пока не разберешься, где враг. Но он... рядом, но не здесь, в соседних покоях, он ходит там... гибкая лента стекла на пол.
Мария медленно, как можно тише, проскользила по полу. Змеи же!
Змея трется об пол, змея шуршит, а убийца по определению напряжен, ждет подвоха, и вряд ли он герпетолог - любитель. Скорее, увидев или услышав здоровущую гадину, он выдаст ей все, чего не досталось принцессе.
Это неправильно.
Мария скользит в вентиляцию и наблюдает за убийцей.
Тот оглядывается в покоях Анны, проходит в ее спальню, откидывает покрывало на кровати, раздраженно сдвигает брови... уйдет?
Нет, этот не уйдет. Он явно собирается искать? Или ждать?
Нет, искать. Поворачивается к покоям Марии, задумался ненадолго...
Мария искренне пожалела, что она гюрза, а не анаконда. А ведь как хорошо было бы!
Удавил и утилизировал. А уж переварить... кстати, а двуипостасные грешили людоедством? Если у них вторая форма волк или там, крокодил? А то ведь достают иногда...
Когда убийца направился в сторону двери, которая соединяла покои, Мария не выдержала.
Черная в темноте лента метнулась, впилась зубами в затылок убийцы.
Змея - это два метра сплошных мышц, так что Мария легко справилась. Дотянулась, впрыснула яд - и тут же отпрянула, стекла на пол, поползла под кровать. А что?
Помрет этот гад не сразу, так что может и достать ее ножом, на последнем издыхании...
Нет?
Не достал.
Опустился на колени, потом медленно лег на пол, звякнул по полу нож...
Мария ждала, пока не убедилась в смерти наемника. Змея это определяла очень точно, живой человек теплый, а мертвый начинает остывать, да и не дышит, и сердце не бьется... змее даже трогать мертвеца не надо, она и так все видит и слышит.
Потом широкая лента выскользнула из-под кровати, приподняла жабью тупоносую голову, и перекинулась в королеву. Подошла, пинком перевернула мертвеца на спину и принялась обыскивать труп.
Денег нет. Почти, штук пять золотых по разным карманам не в счет. Скотина, мог бы и гонорар на дело взять! Вряд ли за нее и Анну платят копейками и медяками!
Оружие - есть.
Два хороших ножа, которые она оставит себе, это трофей. Удавка, прочная, тонкая, шелковая с добавлением, кажется, стальных нитей. Тоже прелесть! Берем!
Одежда?
Обувь?
Нет, с этим она связываться не будет. А вот что делать с трупом? Учитывая, что он очень похож на эрру Ирену? Не внешне, а по типу смерти, морда синюшная, кровоотеки и кровоподтеки... мало ли, кто и что заподозрит? Свяжут еще два этих случая... а еще доложат королю, и Иоанн придумает какую-то пакость. Марии так не хотелось. Ей бежать сегодня-завтра, а тут - такое?
Мария задумалась. А потом решилась.
Сняла покрывало с кровати у Анны, завернула в него труп, схватила за ноги, и подтянула к окну.
Теперь выкинуть его туда на фиг. И самой не тянуть, обернуться змеей - и за ним, хорошо, ночь, темнота, в трех шагах никого не увидишь, да и змейское чутье подсказывает, что рядом никого.
Сложно ли змее спуститься с третьего этажа? Да для нее все эти средневековые натуральные камни, считай, прямая дорожка! Минута, и она у тела. Подхватила, потащила подальше... какой же ты тяжелый! Ты при жизни кирпичи глотал, что ли, сволочь такая?
Куда ж тебя...
Впрочем, идея у Марии была.
Если что-то нельзя скрыть, значит можно спрятать на видном месте. То есть - на том же самом месте, где померла эрра Ирена.
Там же Мария вытряхнула из покрывала безвременно почившего убийцу, и уложила покрасивее. Руки ему сложила на груди, ноги вытянула, пока тело коченеть не начало, подумала, в руки вставила первую попавшуюся растюху, вот что подвернулось, то и сорвала.
Вот!
Пусть до утра полежит, авось, не прокиснет. Найдут, уберут. А Мария пошла спать.
Поползла.
Залезла на третий этаж, перекинулась, подкатилась к дочке под бочок, Анна пробормотала что-то детское, не просыпаясь, уткнулась маме в плечо, и на душе стало теплее.
Вот как ее бросить тут? Одну, беззащитную?
Ты, Иоанн, ни жену не заслужил, ни дочь. Вот и перебьешься.

***
Визг раздавался вдохновенный. Мария невольно подошла к окну, да и выглянула. Очень далеко она убийцу не тащила, так что...
Зря, кстати. Может, выспаться бы дали? А сейчас, вот, визжат, орут, бегают... вот в коридоре зашуршали, вот в спальню заглянула эрра Розабелла, Мария погрозила ей пальцем.
Будешь шуметь - козленочком станешь, а я тебе рога пообломаю! У меня тут ребенок спит!
Эрра поняла, и шуметь не стала. Мария накинула бархатный халат, и вышла в гостиную.
- Что случилось?
- Ваше величество, в саду нашли труп!
- А меня зачем тревожить? Закопайте его, и все.
Эрра только рот открыла.
- А... э...
Стражник тоже рот открыл. Мария махнула на него рукой.
- От меня что нужно?
- Ваше величество, меня отправили убедиться, что с вами все хорошо.
- У нас все просто замечательно, - уверила Мария. Мы живы. А убийца - нет. Что еще надо для счастья? Еще - угробить заказчика. Только вот фиг его знает, кто он?
Стражник поклонился и ушел. Мария пожала плечами, и ушла к себе. Надо хотя бы водой обтереться, умыться, переодеться... начинается новый день. Последний ее день во дворце.
Приказать коня и шампанского по этому поводу?
Ах да, тут не умеют делать игристые вина. Тогда подайте кота и пиво. Хотя бы. *
*- Мария намекает на анекдот. Когда Ржевский предлагает искупать коня в шампанском, но узнав, что денег нет, заменяет на кота и пиво. Прим. авт.

***
Спокойно пожить не дадут.
Мария даже и не сомневалась. Закон подлости работает во всех мирах и при любом общественном строе, так что...
Для начала она столкнулась с казначеем.
Эрр Ихорас ее, впрочем, не раздражал. Поцеловал даме ручку, поинтересовался самочувствием.
Мария честно ответила, что все прекрасно.
Тут-то и случилось.
Да-да, то самое, утреннее и токсикозное. Схватилась ее величество за желудок, огляделась по сторонам - и ринулась в ближайшие покои. Благо, там было тихо - то есть никого не было. Там и опорожнила желудок над чьей-то ночной вазой.
А, плевать!
Слуги уберут!
Алесио смотрел на это с каким-то ужасом и пониманием.
- Ва-ва-ваше вел-лич-ство? Вы... того?
Мария даже себя зауважала. Довести коллегу-бухгалтера до заикания за пару минут? Можно собой гордиться! Только вот...
- Эрр Ихорас, вы понимаете, что я сама должна решить, когда, кому и о чем сказать?
Глупых бухгалтеров не бывает. В двадцать первом веке их чаще сажают, а в средние века просто вешали, так что Алесио понятливо закивал.
- Я согласен, ваше величество. Вы в своем праве. Я буду молчать.
- Вот и отлично.
Денек помолчи, а потом хоть ори с колокольни, чихать я на все это дело хотела. Два раза.

***
Отвратительно начатый день продолжился эрром Виталисом. Заявился, паразит!
- Ваше величество!
И вид такой, не знаешь, что это за сволочь, так в жизни не догадаешься. Маскировка. А как бы ему пошел сломанный нос. И если не мелочиться, еще штук шестнадцать переломов. Чтобы лежал и думал о вечном.
Увы, нельзя.
И вид такой многозначительный, словно после клизмы с патефонными иголками.
- Мое, - согласилась Мария. - Вам что-то нужно, эрр Виталис? Слушаю, но покороче.
Эрр сглотнул.
Кажется, раньше королева к нему относилась уважительнее. А Маша Белкина искренне считала, что уважать его не за что. Есть мужик, который так рвется к власти, что готов под короля подложить свою племяшку. Он кто?
Правильно, сутенер.
А если кто думает, что эрр Виталис рвется к власти из большой любви к стране, так это вы тоже зря. Любит он себя, власть и деньги. И наверняка перепутает свой карман с государственным. Так что вор и сутенер.
Мерзко?
Безусловно. За что его после этого уважать? За титул? А что, титулованные сутенеры чем-то от обычных отличаются? Как-то Мария прочитала интересную фразу. 'Заплатили сто рублей - шлюха. Заплатили сто миллионов - светская львица.' Разницы Мария так и не поняла. Дорогая ли, дешевая, если ты продаешься - увы. Имя таким легион.
- Ваше величество, я понимаю, вам не хочется развода. Но вы мудрая женщина, ваш брак уже обречен. Это печально, но вы не сможете сделать главного: вы не подарите королевству наследника. Поэтому я умоляю вас быть истинно милосердной...
Мария стояла, слушала и прикидывала, не стоит ли ей подумать о чем-то плохом? Чтобы ее еще на Эрсона стошнило?
Пусть подергается напоследок, скот! Все равно убегать, так чего стесняться?
С другой стороны... ЧТО?!
- Вы же понимаете, что, оставаясь во дворце, вы подвергаете опасности и себя, и свою дочь...
Марию словно ветром снесло.
Кажется, эрр Виталис был искренне удивлен, когда его схватили за воротник, приподняли, сильно встряхнули и припечатали к стене. И все это нежными дамскими ручками.
- Что ты сказал?
Вот и нашла Мария уязвимое место интригана. Его никогда не били. Вообще. На дуэль вызывали, и то очень давно, а вот так, чтобы сверкающие яростью глаза у его глаз, и ощутимая физическая угроза, и платок все сильнее сдавливает шею....
- В-ваше... в-личство...
- Ты решил угрожать моей дочери?
Мария шипела так, что ее не услышали бы даже стоя от пары в пяти метрах. И видимо, было что-то такое в ее глазах...
- Это ТЫ подослал убийцу к Анне?
Эрр Виталис смотрел на нее прямо. И взгляд его мутнел, туманился... и голова опустилась словно сама собой.
- Да...
Логика была проста и понятна. Если Анну убивают, королевский брак даже расторгать не надо. Просто отправить королеву в монастырь, есть такая лазейка в местном законодательстве, только ей редко пользуются.
Если в браке есть дети, это брак, благословленный богами. Его расторгать нельзя.
Но если все дети умерли, то этот брак по каким-то причинам лишен божественного благословения. Тут уж и Картен сильно ругаться не станет. Особенно, если после смерти дочери, ее величество, скажем, покончит жизнь самоубийством. Ах, она так вся будет горевать, что даже падать... с башни, к примеру.
Мария зашипела, чудом удержав клыки на месте.
Ах, как было бы сейчас легко и приятно цапнуть мерзавца! Вот один укус - и все!
И... нельзя! Третья смерть, за такое короткое время...
- Ваше величество?
Пока Мария сомневалась, на поле боя появились новые фигуры. И вот кто бы сомневался, черт принес сюда именно Диану Эрсон с компаньонкой.
Мария развернулась к ним так яростно, что Виталису досталось черными локонами по носу. Дорвавшись до шикарной гривы, Мария решила не закалывать ее в прически, а вместо этого распускала черные кудри, украшая их лентой, гребнем или цветами. Красиво, быстро и голова не болит. Да-да, от натуральных шпилек из экологически чистых материалов. Они столько весят, что хоть ты оторви и выкинь!
- Сгинь отсюда, дрянь!
- Аххх! - Диана подняла руку к горлу. Столько ярости было на лице Марии... с таким выражением врагу в горло вцепляются, клыками и до последнего. Подыхают, лишь бы его с собой забрать.
Диана и шарахнулась, да так, что наступила на ногу Эсси, та взвизгнула, подскочила... и этот обыденный звук помог Марии справиться с собой.
Она опять развернулась к эрру Виталису.
- Молись, тварь, - шепот был тихим. - Молись, чтобы мы никогда с тобой наедине не остались. Зарою...
Эрр Виталис задрожал.
От него плохо запахло, Мария отряхнула руки, развернулась и удалилась. Диана лежала в притворном обмороке на руках Эсмеральды, и выходить из него в ближайший час не собиралась.
Виталис откашлялся, чувствуя неприятную сырость в штанах.
- Эммм... Эсмеральда!
- Да, дядя?
- Ты ничего не видела!
- Я вообще могу завтра замуж выйти и уехать от двора. Чтобы точно ничего не видеть, - отозвалась Эсси. А что?
Надо ковать железо, пока горячо! Потому что эрр Виталис не просто растерян.
Кому бы рассказать, что интриган и хищник, гроза и ужас всех придворных попросту... описался от страха. Нет, лучше такое никому не рассказывать. Дольше проживешь.

***
Придворные от ее величества попросту разбежались, слуги - те и на дороге не попадались, умные, так что Мария удрала в сад. И там уж, на природе, всласть поругалась. Как еще розы не повяли? Впрочем, они стойкие...
В таком состоянии ее Анна и нашла.
- Мама?
Мария сгребла своего детеныша в охапку и прижала к себе покрепче.
- Анечка, милая... никогда не доверяй Эрсонам! Никогда, поняла?
- Да, мама. Если я стану королевой, я их всех казню!
Мария и не подумала останавливать дочку.
- Можешь себя не ограничивать. Слабый король заканчивает плохо.
А что?
Даже если Анна сядет на трон Эрланда, она уже повзрослеет и казнить всех подряд не станет. Наверное. А если и нет...
Она в своем праве.
Виталис заигрался, он устроил покушение не на Марию, а на ее дитя. И за это приговорен к смерти. Королева сама исполнит этот приговор, только чуть позднее. Но обязательно.
Обжалованию не подлежит.
Марии даже в голову не пришло попросить Феликса, или пожаловаться мужу. Не привыкла она ни на кого рассчитывать. Сама разберется.
Такой подлости она Эрсонам не забудет, и детям помнить закажет!

***
Эрр Виталис Эрсон с трудом добрался до своих покоев во дворце, и крепко заперся на ключ.
Подумал, и еще засов наложил.
И только потом решился уйти в гардеробную, и избавиться от испакощенных штанов.
Мужчину всего трясло. То ли от омерзения, то ли... нет, самому себе-то врать не надо! От страха его трясло, от страха!
Липкого, холодного, тяжелого и муторного ужаса, который поселился внутри.
Что с ним случилось?
Почему он не смог соврать королеве?!
Что это было с ним такое?! ЧТО?!
Словно холод накатил, и язык шевелился сам по себе, а королева... откуда у нее столько сил? Ладно, за детей бабы на все способны, но... пусть бы ударила, пусть накричала, но ведь она... Виталис отчетливо понимал, что если бы не Диана, не Эсси...
Он бы умер сегодня.
Его бы убили, вот и все.
Он не знал, как, но почему-то и сомнений не возникало. Королева это могла. Легко и непринужденно оборвать нить его жизни, она бы так и поступила!
Эрр Виталис дошел до кувшина и тазика с водой, намочил салфетку, и принялся протираться.
Страшно, как же ему страшно, и из королевских золотистых глаз на него смотрит смерть... золотистых?
Но у королевы глаза карие?
Разве нет?
Эммм...
Виталис задумался.
Да показалось ему, наверное! Просто показалось!
Но остальное?
А что - остальное?
Сегодня эрр Виталис фактически признался королеве в покушении на ее высочество Анну. Понятно, никто ей не поверит, но оба они будут знать правду. А значит...
Надо срочно искать еще одного убийцу. Хорошего, чтобы справился.
Не получилось у Иоанна с разводом?
Вдовцом будет!
Но что же это было с самим Виталисом? ЧТО?!
А, неважно! Главное, чтобы впредь такого не повторялось! И для этого надо убрать королеву.

***
Джиро Ако горел в лихорадке.
Лекарь пришел еще раз, покачал головой - и ушел. А что еще он мог сделать? Если чернота ползет по ноге все выше и выше, если зловещие алые пятна уже поднялись выше паха, если от мужчины так пахнет, что в трюм войти невозможно, тошнить начинает! Только его приятели за шагренцем и ухаживают.
Ну, и Бертран, конечно!
Юнга послушно приносил воду и выносил поганое ведро, носил шагренцам еду с камбуза и даже подменял их иногда, соглашаясь посидеть с больным.
Да и что там сидеть?
Бредит он, в себя не приходит... Берт даже по своей инициативе ему пару раз опиум подмешивал. А что?
Мучается ж человек! А если он не знает, то и греха на нем нет, все на Берте! Дикари, все же, эти шагренцы! Вот и сейчас, смотрят на него своими узкими гляделками, не поймешь, о чем думают!
Сам Берт в разговоры первым не лез, и не полез бы, Джиро открыл глаза.
Наткнулся взглядом на Рэна.
- Командир...
Рэн опустился на колени рядом с гамаком, коснулся руки друга.
- Лежи, Джиро. Тебе пока не стоит лишний раз говорить, ты болен...
Мужчина моргнул глазами, на большее у него просто сил уже не оставалось.
- Умираю, Рэн. Я умираю.
Бертран с ним был полностью согласен. Но не скажешь ведь вслух! И так он шагренский понимает с пятого на десятое!
- Ты обязательно поправишься, - отозвался Рэн. - Я в тебя верю.
- Уже нет... я уже почти ушел. Надо было вернуться, сказать. Я сон видел... командир, когда тебе даруют крылья, будь за это благодарен! Не то Шагрен погибнет в огне и воде!
Рэн поднял брови.
- Да-да, конечно, друг. Как скажешь!
Всерьез он это не принял, понятно же, бред... умирающего. Да, именно так.
Предсмертный бред.
Джиро застонал от боли и чего-то такого... Бертран внимательно наблюдал за ним, и поклясться мог бы - отчаяние? Да, именно это! Его не слышали, не понимали, а время уходило, времени почти нет...
- Не отвечай злом на добро! Даже ради лучшего мира, - глаза Джиро закатывались, но он упорно пытался найти взглядом Рэна. - Умоляю, помни, пом...ни...
Голова шагренца запрокинулась, лицо его стремительно серело. Рэн опустил голову.
- Джиро...
С другой стороны так же тоскливо смотрел в пол Изао. Старый друг, соратник, и вот... такая смерть! Так... безнадежно!
Шагренцы стараются не показывать боль и страх, только вот как тут быть? Когда волнами накатывает, и сил нет сдержаться... Рэн прокусил губу до крови, но помогало плохо.
Бертран потихоньку выскользнул за дверь.
Надо сказать капитану о случившемся. И пусть похороны организуют, что ли? Шагренцы хоть и дикари, а все же негоже, как собаку, за борт, выкидывать, что ж они - нелюди какие? Хоть Многоликому помолиться, уже дело!
Господи, на все воля твоя...
Интересно, что имел в виду этот несчастный, говоря о крыльях? И о неблагодарности? Бредил, наверное...

Глава 5

Как украсть принцессу?
Сама Мария выйдет откуда угодно, главное, чтобы там хоть маленькая дырочка в стене была. А вот как быть с Анной?
Ответ нашелся легко.
Как украсть золотой унитаз у миллиардера? Да элементарно, оденься сантехником, обматери охрану, пни собачку миллиардера, чтобы тут не тявкала, пообещай им, что все в дерьме утонут, свинти внаглую унитаз, погрузи и увези. Еще и охрану можно сюда же припрячь, пусть тащить помогают! Золото - тяжелое.
Наглость - тоже.
Главное, быть в себе полностью уверенным, тогда тебя и пропустят, и выпустят, и проблем не возникнет. Ну и детали важны.
Сантехник обязан выглядеть соответственно, в спецовке, с легким ароматом Парижу, и разговаривать исключительно на монголо-татарском языке.*
*- насчет Парижу - не шутка. Не знаю, чем воняет Сена, в которой вдвое превышена концентрация фекальных бактерий, наверное, Шанелью? Прим. авт.
Анне стало интересно, так что она решила попробовать!
И вот, к воротам дворца, помчался поросенок, предусмотрительно купленный эрром Феликсом. Он визжал, орал... конечно, это были хозяйственные ворота, но помилуйте, не через парадные же свиней на кухню привозить? Поросят, в том числе, которых обожал Иоанн! Особенно он их любил в запеченном виде!
Поросенок бежал на свободу и визжал. Нет, не от счастья, а потому, что эрр Феликс мазнул ему чем-то жгучим под хвостом, для резвости и активности.
А вслед за ним, с воем: 'Стой, гад!!! Стой, колбаса!!!' мчалась Анна. В старом крестьянском платьице, которое так же пронес во дворец эрр Феликс, с замурзанной мордяхой и тщательно убранными под чепец волосами.
Как есть - крестьянская девица.
Свина она ловила упорно, стражники покатывались со смеху, и когда поросенок полетел прямо на ворота, его не задержали. Просто не смогли.
Тридцать килограмм поросенка протаранили створку ворот и вылетели на свободу, за ним, по улице, с криком побежала Анна. И кто бы ее хватать стал?
Все за животы держались от смеха.
- СТОООООЙ!!! - удалялся вдаль дикий крик.
Эрр Феликс перехватил девочку на полдороге, и затянул в подворотню, мысленно пожелав свину удачи. Свое дело он сделал, остальное... да пусть бежит!
- Эрр, - улыбнулась Анна. - А мама скоро?
- Уже тут!
Мария, которая выпустила свинтуса, и подстраховывала Анну, стоило девочке выбежать за ворота, тут же обернулась змеей - и тоже выскользнула прочь. На нее и внимания никто не обратил.
Деньги и драгоценности она уже давно отнесла Тине, женщины ждали только ее прихода, уже и узлы увязали, и фургончик купили с лошадьми, крепкий такой, с кожаным тентом и потайным ящиком, оставалось только выехать за ворота.
Да и тут все прошло отлично.
Семья: бабка, внучка, муж внучки и правнучка никаких подозрений не вызвала. Ну, едут? Так и что? Тем более, вся семья была белобрысая, все улыбались, пошлины заплатили - чего еще надо? А что остановились, когда их больше не видно было из ворот, тоже ничего страшного. В лес съехали, чтобы никому не мешать... бывает. Никто и не заметил, как в фургон, под кожаный полог, скользнула толстая пестрая лента. И закивала головой, мол, поехали!
Феликс чуть шевельнул вожжами, и повозка тронулась вперед.

***
- Ваше величество, договор готов.
Бустон оторвал Иоанна от занимательного занятия. Его величество читал отчет казначейства. Да доверял он Алесио, доверял, но тут уж лучше лишний раз проверить. Два раза.
Только вот Иоанну это не нравилось.
Умею, практикую, терпеть ненавижу, как говорила Мария задолго до своего попаданства. Вот Иоанн практиковал и медленно зверел. А тут Бустон... ладно, сделаем перерыв.
Что там с договором о расторжении брака?
Иоанн прочитал его, и медленно кивнул.
Да, пожалуй, это приемлемо. Марии доставалось вполне себе хорошее содержание, замок Ашклон - фактически, предместье столицы, Иоанн тихонько надеялся наведываться хоть иногда к бывшей жене, когда та сменит гнев на милость. Сменит, куда она денется? Бабы они такие, позлятся, да и простят! Стоило ему вспомнить, как у них последний раз было... у него не только то самое, у него даже уши дыбом вставали! Очень повторить хотелось! Дочь останется жить с Марией до своей свадьбы.
- Что ж. Пожалуй. - Иоанн тряхнул колокольчик, и когда появился слуга, велел ему, - Пригласи ко мне ее величество Марию.
- Да, ваше величество.
Слуга поклонился и вышел за дверь. Иоанн кивнул Димасу.
- Садись пока, Димас. Побеседуем... ты хороший слуга. Верный и преданный.
- Благодарю, ваше величество! - расплылся в улыбке канцлер.
- Слуги редко ставят интересы своего господина выше собственных, а ты именно таков.
- Ваше величество, служить вам - честь для любого. Вы один из величайших королей мира...
Иоанн даже пожалел немного. Все ж Бустон ему верой и правдой служил. Но... пора и честь знать. Пусть пока канцлер расслабится и не паникует, чем меньше скотина нервничает перед убоем, тем нежнее у нее мясо.
Иоанн усмехнулся пришедшему в голову сравнению, и продолжил разговаривать с Димасом. Расспрашивать о сыне, о дочерях... потом понял, что уже... да, уже час этим занимается, и не на шутку обеспокоился.
Мария?
Иоанн еще раз коснулся колокольчика. И уже более строго воззрился на слугу.
- Королева?
- Ищем, ваше величество.
- Ищете?
Королеву. Во дворце.
Так-то искать можно, но слуг во дворце несколько сотен. И все они ищут. И найти не могут.
- Да, ваше величество. Ее величества нет во дворце, мы ищем в саду... охрана клянется, что она не покидала территорию дворца.
Это Иоанна не убедило и не обрадовало. Мужчина оперся о стол так, что мореный дуб захрустел.
- ЧТО?!
Канцлер, понимая, что сейчас находиться рядом с королем просто опасно, подскочил на месте.
- Ваше величество, я организую поиски... наверняка, это недоразумение.
- ВОН! - рявкнул Иоанн. - Ищите ее, все! ЖИВО!!!
Больше стимулов и не потребовалось, в то время, как неприметный фургон удалялся по проселочной дороге, королевский дворец медленно становился похож на бедлам.
Слуги носились по всему зданию, стража обыскивала комнаты и сад, король подумал, что стоит лично проверить потайные ходы, но это ближе к вечеру. А пока...
Пока на месте не оказалось драгоценностей Марии и драгоценностей Анны. Не оказалось теплых плащей и кое-какой одежды, не оказалось нижнего белья. Слуги рассказали.
Иоанн почувствовал себя редкостным идиотом.
Похищение?
Э, нет! Речь не о похищении, можно украсть королеву и принцессу, но как ты заодно украдешь их драгоценности? Мария ушла сама.
Ей могли соврать, ее могли выманить, но - кто?
Чуточку прояснилось, когда Иоанну принесли письмо.
- Ваше величество, нашли на письменном столе ее величества.
Вот и пометка.

Лично в руки его величеству.

Иоанн рванул печать, только сургуч под пальцами хрустнул.
Мария?

Дорогой пока - еще - супруг!
В монастыре любовница Валента Эрсона покушалась на меня. Во дворце на меня покушалась ваша бывшая любовница.
Наемник вашего обожаемого Виталиса Эрсона пытался убить Анну.
Вы не собираетесь защищать ни меня, ни дочь. Пусть так. Я справлюсь с этим самостоятельно.
Когда вы получите мое письмо, нас с Анной уже давно не будет в столице. Развода я вам не даю. Чтобы объявить человека мертвым, церковь требует пять лет. Отлично, Дианочка потерпит.
А может, я еще и вернусь.
Посмотрим.
Оставляю вас в одиночестве и сомнениях. Принесет наша единственная ночь плоды или нет - вы также не узнаете. В сложившейся ситуации виноваты только вы.
Я же не хочу рисковать жизнью, равно как своей, так и детей.
Не ищите нас, это бесполезно.
Ее величество Мария.

Слуги прятались по углам, прислушивались к грохоту, который доносился из королевского кабинета. А уж какие оттуда слова летели!
Иоанн последовательно разносил все, до чего мог дотянуться.
Ах ты ж...
Дрянь, стерва, гадина!!!
НЕНАВИЖУ!!!
Да как она могла!? Как посмела?! Да она ж... да он же...
Убил бы!
Но Марии рядом не было, и приходилось Иоанну выплескивать свою ярость на беззащитную мебель.
Тваррррррь!!!

***
Опомнился король еще не скоро. Только когда сил уже не осталось, опустился на пол, выдохнул устало, поискал, что бы еще кинуть, да рука уже не поднялась.
Дверь открылась, внутрь просочился верный Колючка.
- Выпей, Иоанн.
Бутылка с вином оказалась у губ Иоанна, и тот хлебнул зелья прямо из горла. Второй глоток, третий...
- Уффф... убери, довольно.
- Вот, закуси-ка.
Ломоть мяса пах одуряюще вкусно, отказываться Иоанн не стал. Сжевал в три укуса, выдохнул.
- Не нашли?
- Нет.
- Можешь письмо взять, прочитать.
Колючка минут десять искал в разрухе и разоре письмо королевы, потом нашел слегка потрепанный свиток, пробежал глазами, присвистнул.
- Обидел ты ее, Иоанн. Сильно обидел.
- Да ЧЕМ!? - возопил несчастный король. - ЧЕМ?!
Колючка вздохнул. Но пока король ничем его навернуть не может, стоит и поговорить. Так, немного... а то потом ему все припомнят.
- Ну, про Диану можно и не говорить, верно?
Иоанн насупился.
- Мария не может иметь детей.
- Ой ли?
- Это она со зла!
- А эрра Розабелла сказала, что королеву тошнило уж несколько раз, она таилась, да что тут во дворце спрячешь.
- Почему не донесли?!
- А что доносить? Это сейчас понятно, а так-то...
Иоанн вздохнул. Ладно, это со всеми случалось, и травились, и наизнанку много кого выворачивало, а понос - это вообще явление регулярное.
- Духовник ее где? Прикажи привести, а сам эту дуру расспроси еще, понял?
- Да.
- Неуж и правда - беременна?
Колючка посмотрел на Иоанна.
- Ты уж прости, твое величество, а только дозволь прямо сказать?
Иоанн слабо махнул кистью, так что шут серьезно и жестко продолжил.
- Про Диану я промолчу. А про покушение. Первое - на королеву, которое ты так и не разобрал, и Эрсонов не покарал.
- Не они это.
- А королеве ты о том сказал? Настоящего заказчика нашел? То-то и оно, жизнь у нее одна. Потом яд этот... тебя отравить хотели? Или ее? Анну?
Иоанн вздохнул.
Отравителя не нашли. Увы.
- Потом Ирена, не тем будь помянута. И сынок ее, который тут ходил, нос драл, а Ирена себя у трона видела.
- Но Мария ж сама...
- Диану с Иреной стравила и в стороне осталась? Вот беда-то!
Иоанн злобно засопел.
- Во всем я виноват? Так, что ли?
Колючка взгляд в сторону не отвел.
- Диана, конечно, красавица редкостная. Зато ее величество Мария сама королева... и дочь, и внучка, правнучка королей. Каково ей такое стерпеть было? И когда на ее ребенка покушались...
- Ирена не в себе была.
- А Марии с того намного легче? И потом, когда случилось между вами...
- Она мой подарок мне в лицо бросила!
- Пода-арок? - и так это Колючка протянул, что Иоанн вспомнил злые слова Марии. Действительно, королева. Ее этими побрякушками и покупать-то неуместно, ей вся казна принадлежит, а он ей... как Диане какой!
- Ладно-ладно! Понял я!
- А ежели и правда она затяжелела, то подумай сам. Фарданцы рядом, Эрсоны не обрадуются, а ты уже показал, что защищать ее не станешь и женой не считаешь.
- Я бы сына в обиду не дал!
- А если дочь будет?
- Эммм...
- О разводе все равно бы тогда речь не пошла до родов и еще год. Сам знаешь, не даст конклав разрешения. И потом может не дать, дети-то есть, теперь уж и вовсе двое, а что девчонки, так Богам виднее!
Иоанн скрипнул зубами.
- Ты мне что сказать хочешь? Что искать ее не надо?
- Почему же, твое величество. И искать надо, и найти, только не сюда привозить, а, к примеру, куда-то в монастырь, или в отдельный замок, и охрану приставить, и стеречь в десять пар глаз, и пищу всю пробовать. А уж как рОдит... там тебе и видно будет, сын или дочь, признавать или нет...
- Диана мне десять детей родить может!
- Может ли? Там еще поле непаханое, и что на нем прорастет, и вырастет ли?
Иоанн скрипнул зубами.
Убил бы наглого шута. А только в чем-то он и прав.
- Я ее потеряю?
- Марию? Или Диану?
Иоанн молчал. Колючка подошел, протянул королю руку, помогая подняться и устроиться удобнее, и вздохнул сочувственно. Так... по-человечески, как не с королем говорил, а с обычным мужчиной.
- Марию ты уже потерял. Диану отталкивать будешь, и то потерять ее не удастся. Сейчас ты не за баб переживай, а за возможного сына. Короля будущего...
И ведь не поспоришь с ним. Прав, сволочь.
Может, потому и прав, что дурак?

***
Сколько может пройти за день одна лошадь?
Сложный вопрос. Если лошадь хорошая, если дорога хорошая, если, если, если...
А еще лошадь надо обхаживать, кормить, поить, людям тоже надо отдыхать, потому что, простите, по хорошей дороге можно и рысью, а по плохой только шагом. Так что средняя скорость фургона получалась километров пять в час. Семь - и то много.
Мария на вестибулярный аппарат не жаловалась, но такой режим езды ее просто мучил. Это не в королевской карете, да с эскортом, когда все разбегаются вокруг. И кони тут далеко не королевские, и фургон поскрипывает, так, что при серьезной нагрузке ему и песец прийти может. И люди время от времени выходят и идут рядом с повозкой.
Мария тоже.
Из нее быстро сделали седую бабку. Универсальный грим, мука, грязь, платок на голову, и все отлично получилось. Волосы щедро засыпали мучной пылью, чтобы те стали полуседыми, лицо измазали, потом Мария еще сморщила его, прошлась сажей по морщинкам, которые отыскала, и кивнула. Нормально. Платок здоровущий, чтобы осанку скрыть, да и так переодеться. Крестьянское платье было не слишком удобным, шерсть кололась, но лучше уж так, чем в шелке - и с убийцами.
Можно бы и гюрзой поехать, но кони чего-то нервничали, так что не надо нагнетать. Не нравятся им змеи? Вот и не надо провоцировать конскую истерику, или как это правильно называется? Стресс? Психоз? Невроз? А то на весь мир ни одного зоопсихолога, позорище!
Зато Анна по уши была довольна поездкой.
Неожиданно они нашли общий язык с Мелиссой, и теперь носились вокруг телеги. Далеко не отходили, но Мелисса с удовольствием рассказывала принцессе о травах и о случаях из лекарской практики, Анна слушала, задавала вопросы...
Тина смотрела на это, довольно прищурившись. Феликс правил фургоном.
Когда Мария в очередной раз вышла размять ноги, он тоже отдал поводья Тине, и пошел рядом с королевой, поддерживая ее под локоть. Со стороны это выглядело, как забота почтительного сына о бабушке или матери.
- Думаю, во дворце уже переполох, - тихо сказала Мария.
- Я расспросил как нам лучше доехать, мы через часик свернем на лесную дорогу. А там и к побережью. Рыбка морская, фрукты, тишина и спокойствие.
Мария невольно шмыгнула носом.
Тишина и спокойствие.
Вот этого ей и не хватало. Все время, как она сюда попала, все время... каждый день, как в логове у голодного крокодила, каждый шаг на нервах, постоянное ожидание удара в спину! Какие ж нервы тут выдержат? Неудивительно, и что королева умерла в таком возрасте! Иоанн жену просто загнал... и добил. Скотина.
- Ты, Мелисса, Тина... заодно сможете со своим обликом освоиться. Да и мне полегче будет.
- Посмотрим, что будет твориться в столице, а пока вам надо будет отдохнуть. Может быть, придется возвращаться.
- Почему? - насторожилась Мария.
Феликс опустил глаза.
- Я не хотел об этом говорить.
- Не хотел бы так промолчал. А все же?
- Вы очень любите мужа?
- Вообще не люблю, - не стала врать Мария. - Нас просто один раз бросило друг к другу, я была в истерике, он попользовался ситуацией, так случается. А что?
- Может случиться так, что ваш отъезд станет его приговором.
Мария подняла брови.
- Вот как?
- У него есть и другие внебрачные дети. Возможно, Виталис Эрсон сочтет кого-то из них более перспективным. Сейчас, уезжая, вы оставляете короля...
- В подвешенном состоянии.
- Вот-вот, в повешенном. Развестись никак, признать вас мертвой тоже, я отписал вашему брату.
- Зачем?!
- Потому что так надо, - Феликс смотрел жестко. - Я мог бы не признаваться, но я не стану врать. Саймон хороший человек и не заслуживает лжи, я не скажу ему, где вы и что с нами, но писать иногда буду. Чтобы знал, что вы живы. Я предупреждал.
Мария подумала пару минут. Вспомнила свое письмо, свое желание укусить Иоанна...
- Пиши. И я от себя что-нибудь добавлю. Но чтобы никто и ничего лишнего. Будешь мне показывать письма, помнишь? Мы договаривались.
А правда, чего все мосты-то сжигать?
- Слово даю. Итак, вы не мертвы, вы беременны, найти вас не удается, а как строить планы? Жениться не получается, а есть ведь еще и фарданцы...
- Они нас тоже будут искать.
- Пусть поищут, - хищно оскалился Феликс. - Хорошо поищут, с собаками.
Мария пожала плечами.
- Пусть.
Фарданцев было не жалко, Иоанна тоже, пусть хоть сожрут друг друга. Кого жалеть в битве крысы и жабы? Правильно, никого! Для гадюки они обе - корм!

***
Во дворце королевы предсказуемо не оказалось. Иоанн распорядился закрыть столицу и приступить к допросам и обыскам.
Допросы показали, что ни принцесса, ни королева через ворота не выезжали. И даже похожие на них люди... ну, было несколько детей, так с другими родителями, в семьях. А такой, как королева и вообще не было. Чай, не пропустили бы! Такая красота!
О сбежавшей свинье и вовсе никто не вспомнил, принцесса со свиньей не вязалась ВООБЩЕ! Такого не может быть, потому что так не бывает. Точка.
Иоанн отдавал распоряжения.
Искать, искать и снова искать, обыскивать чердаки и подвалы, перетряхивать все дома... она должна быть в городе! Наверняка сидит где-то и ждет... Мария же не могла уехать из столицы?
Куда бы она поехала? С кем?
Искать!
Допросили ее духовника, но отец Роман держался стойко. То есть выдал почти все, что знал.
Да, королева беременна, ее тошнило при священнике. От короля, понятно, понесла, от кого ж еще? До нее ни один посторонний мужчина ТАК не дотрагивался, она мужу не изменяла, сие Богам неугодно! Тайна исповеди, конечно, святА, но это была не совсем, чтобы исповедь, так что священник может раскрыть содержание разговора.
Он уговаривал ее величество поговорить с его величеством и честно ему сознаться, но королева была сильно обижена. Имя величества священник скромно опустил - так оно и не ложью получается! Говорил он ведь про его величество Саймона, а Мария ни в какую не хотела сознаваться братику!
Бежать?
Нет, о таком она не говорила, да и куда ей бежать? С кем?
И снова ведь не солгал, ее величество не бежала, она уезжала вполне расчетливо и разумно. Это не прыжок в окно с узелком за плечами, это осознанное и взвешенное решение.
Про Феликса священник и вовсе молчал. Не спрашивают? Вот и ладненько, сам он рот и не откроет! Сейчас лучший выход - сидеть тихо. И хвост не поднимать, а то вырвут с корнем.
Иоанну оставалось только ждать.
В Диану он запустил кубком, на Виталиса Эрсона рявкнул, Бустону с такой силой дал в морду, что бедолага как упал, так и не поднимался... чего он тут? Не мог раньше нормальный договор составить? Чтобы королева его подписала?
Вот ведь главное свинство! Он теперь и развестись-то не сможет!!!
Ей-ей, когда он найдет эту гадину, она все время до родов в тюрьме проведет! С цепью на шее! А потом он эту цепь поплотнее закрутит!
Сволочь, а не супруга!!!

***
- Что будем делать? - Изао смотрел на командира, признавая его верх.
Рэн коснулся груди. Неосознанно, привык уже, там, в маленьком кожаном мешочке, висел на шнурке алый камень.
- Нам надо идти вперед, Изао. Я не должен этого открывать, но мы остались вдвоем. Никто другой на Шагрене не сможет найти двуликого, никто. Только мы.
- Почему?
Вопрос был закономерным, и Рэн обязан был на него ответить.
- Если что-то случится, ты заберешь реликвию у меня на шее. Ты понимаешь? С ее... его помощью можно искать.
Изао соображал быстро.
- Это... камень?
- Да, - кивнул Рэн.
Что такое камень Многоликого, как он действует и для чего нужен на Шагрене знали все. Это вам не круглоглазые дикари, которые обряды выполняют, а суть их утратили! Повторяют одно и то же, как дрессированная обезьяна, а для чего? Зачем?
Смешно даже смотреть на них!
Изао посерьезнел.
- Может, нам стоит вернуться на Шагрен? И потом уже, с новыми силами...
Рэн прикрыл глаза. С одной стороны, надо бы. Здесь и сейчас он осознавал, насколько велик этот мир, и как они беззащитны в нем, несмотря на все свои умения. Это только в балладах и преданиях герой, вооруженный одним клинком, проходит через весь континент, оставляя за собой трупы врагов. В реальной жизни же...
Помогли им клинки?
Брат будет разочарован. Но Рэн никогда и не мечтал занять высокую должность при дворе.
- Камень - один, - тихо сказал Изао. - если с нами что-то... если мы его утратим, мы предадим доверие Божественного Императора!
- Я расспросил мальчишку, который крутится рядом с нами. Он сказал, что они шли как раз в Шагрен, но буря разметала корабли.
- Теперь они туда не идут?
- Точнее мальчишка не знает.
- Может, имеет смысл поговорить с капитаном?
Рэн медленно прикрыл глаза.
- Да, пожалуй.
Пару дней ему простили, в море свои законы. Человека надо взять на борт, обогреть, накормить, и еще немного времени выиграла смерть Джиро, хоть какое-то понимание у круглоглазых есть, не полезли сразу после похорон. Но сейчас уже надо.
Рэн кивнул, и отправился к капитану.
Тот как раз находился на кватердеке, так что далеко идти не пришлось. Рэн остановился внизу и поклонился.
- Эрр капитан, вы позволите?
Говорил он плоховато, но это быро не так важно, вежливость он проявил. Капитан отложил подзорную трубу и махнул рукой.
- Поднимайся. Поговорим!
Рэн повиновался. Одолел несколько деревянных ступенек, еще раз поклонился. Капитан кивнул на место рядом с собой, оперся на поручень.
- Мое имя исс Микаэл Дарс. А ваше?
Рэн задумался, но ненадолго.
- На Шагрене нет эрров и исс. Я воин... наверное, правильно - исс Тори. Рэн Тори.
- Чернозубые - и вдруг исс? - засомневался капитан.
Рэн только плечами пожал. Можно, эрр. Не знаю...
Капитан только махнул рукой. Что с этих узкоглазых возьмешь?
- Как вы оказались в море, исс Тори?
Этот вопрос был обговорен с Изао заранее.
- Мы преследовали беглеца с Шагрена. Человек соблазнил знатную даму и бежал. Мы обязаны были принести его голову.
Капитан кивнул. А, это бывает, это дело житейское. Это и в цивилизованных странах случается, когда лезет какой поганец под подол к благородной эссе, а родня его потом учит, как положено! Когда граблями по хребтине, да и под венец. А когда и так вот. Случается.
- Шторм выгнал нас в открытое море, - разъяснил Рэн. - Мы пока не нагнали негодяя.
Капитан опять кивнул.
- Понятно. Дальше что делать будете?
- Вы на Шагрен идете, капитан?
- Да.
- Довезите до места? Мы проезд отработаем, обузой не станем.
Капитан подумал пару минут, да и махнул рукой.
- Довезу, отчего ж не довезти!
В пиратскую подставу он не верил, не тот случай. Рэн поклонился со всей возможной благодарностью, чуть ли не в пол, капитан махнул рукой.
- К боцману подойди, он работу покажет. И все остальное тоже.
Рэн поклонился еще раз.
И то... до Шагрена их довезут, проезд они отработают! А дальше будет видно, что им делать!

***
Проселочная дорога оказалась небольшой и уютной, только заброшенной.
- Почему?
- Тут раньше была дорога в храм Многоликого. Потом храм разрушился от времени... у него дурная слава, и здесь стараются не ездить.
Мария только рукой махнула.
- А, тогда пусть.
Суеверия - это хорошо. Пусть другие тут не ездят, ей наплевать! Она и в храм зайдет, помолится. К ней Многоликий оказался милостив. Или нет? Об этом она узнает при личной встрече с божеством, но хотелось бы, чтобы она наступила попозже. Лет через сто.
Красный камень согревал грудь под платьем. И Мария совершенно не удивилась, когда дорога вывела их к небольшому домику.
Храмы здесь были разные.
Были громадные и величественные, с колоннами и витражами. А были и такие, маленькие и скромные. Храмы для людей, которые могут быть застигнуты непогодой, для тех, кто ищет себе приют на ночь, храмы-убежища. Тут к этому относись иначе, совсем иначе... не люди для храма, а храм для людей, и Марии это очень нравилось. Уютно тут...
Вот и этот храм был одноэтажным, без шикарной крыши, обычный скат, зато целых четыре печных трубы. Еще целые, так, кое-где кирпичи пооткалывались, но трубы, наверное, рабочие.
Ага, если не забиты. Если в них никакая птицезараза гнездо не свила. Впрочем, это Мария проверит, гюрза может по любому дымоходу пролезть.
Окна в храме не слишком большие, зато протопить это помещение можно достаточно быстро. И полы не каменные, настил деревянный. Можно положить на них хоть охапку соломы и спать. Это Мария узнала, когда в монастыре с библиотекаршей беседовала. Раньше так и строили, это уж последнее время стали на пышность упор делать. На впечатление. А раньше старались попроще построить, но чтобы храм можно было и в гостиницу ненадолго переделать, и в лечебницу, и в приют - мало ли что?
Символ Многоликого давно упал, деревянная дверь рассохлась и обиженно скрипела, в храме было темно, затхло и сильно пахло мышами. Мария перекинулась и поползла вперед, проверять пол и искать опасности. Из последних обнаружились крысы. Много крыс.
Было много.
Крысы вообще стайные животные, и стая эта может принести много неприятностей. И болезни они разносят, и покусать могут, и попортить все, до чего доберутся. Но при том это очень неглупые животные. И появление на своей территории крупного и опасного хищника они осознали моментально.
Нет, Мария не могла разговаривать с крысами, коровами или кем-то еще из обычных животных, превращение в гюрзу совершенно не дало ей в этом плане никаких бонусов. Понимала она всю эту живую природу на уровне змеиных инстинктов, но это же не язык! Не что-то осознанное!
Она не могла найти вожака стаи крыс и прошипеть ему: 'брысь, а то хвосты пооткусываю!'. Но могла проползти по крысиным норам. И крысы поняли правильно.
Нейтралитет?
Да, что-то в этом роде.
Змея, конечно, больше, сильнее и может передавить половину стаи крыс. Но какой ущерб они нанесут гюрзе? А ведь могут, Мария помнила, знакомая ей рассказывала, как в зоомагазине белая мышь, отправленная на корм питону, покусала змейку так, что рептилия решила остаться голодной. *
*- чистая правда. Мышь эту, кстати, потом забрал хозяин зоомагазина. Впечатлился. Так Мыш у него до старости и дожил, нося гордое имя Сталлоне. Прим. авт.
Так что...
Крысы не полезут к змее, а та не станет охотиться на крыс. И вообще, они, от греха, уйдут ненадолго. Уже завтра-послезавтра змея уползет, и все станет, как раньше.
Феликс хозяйственно перетаскивал дрова, запасенные какой-то доброй душой в углу храма, проверил печи, увидел в одной из них золу, рассудил, что ей и пользовались, и попросил Марию проверить.
Дымоход оказался свободен, Феликс растопил печь, и Мисси засуетилась рядом. Готовить у нее хорошо получалось. Тина взяла Анну, и отправилась гулять вокруг храма, мало ли что? По ее словам, рядом с храмами часто встречаются редкие растения, как благословение богов.
Феликс тем временем отправился заботиться о лошадях, Мария активно помогала Мелиссе, сама она вот так, в печи, готовить не умела, но собиралась учиться. Мало ли что?
Мелисса сперва нервничала, но потом обнаружила, что ее величество отлично чистит и режет любые овощи, не боится запачкать рук, и вообще ведет себя дружелюбно, и оттаяла. Даже принялась расспрашивать о превращениях.
Мария охотно отвечала.
Феликс, который снаружи чистил лошадей, внимательно прислушивался. И когда они устроились на отдых после ужина, решил поговорить с Марией.
- Эрра Мария, а вы сможете провести для меня инициацию здесь? Сегодня?
Мария задумалась.
- Могу, пожалуй. Я точно знаю, что ты не рыба, особых условий не нужно.
- А что нужно?
- Да ничего. Иди сюда... здесь места хватит, и чисто... расслабься немного. Все будет хорошо, дай мне руку, иди на мой голос, слушай его...
Феликс повиновался. Прислушался, потом сильно закружилась голова, а потом...
- Ой, мама, - тихо сказала Мелисса.
- Обалдеть! - высказалась Анна.
Мария подумала, что надо следить за своим языком. Увы... надо, но как тут не обалдеть? Когда на полу сидит и смотрит на тебя красными глазами здоровущая летучая мышь-вампир?
Интересное такое животное...
Правда, некрупное. Так-то вампир не бывает крупнее десяти сантиметров, а вот Феликс оказался здоровущим, наверное, сантиметров тридцать в длину. Ну и размах крыльев соответственный.
Почему такое?
Ночной убийца.
Хищный, опасный, безжалостный... только вот если вампир дня три не поест, то помрет. И потому он может делиться кровью со своими сородичами. И делится охотно.
Летучий мыш оглядывал себя с откроенным удивлением. Мария не удержалась, протянула руку и коснулась кожистых складчатых ушек.
- Тихо, тихо, вот так, все хорошо... ты себя сознаешь, эрр Феликс Нейман?
Феликс моргнул круглыми алыми глазами. И Мария увидела, как медленно-медленно, вокруг зрачка, начинает проявляться в его глазах зеленое кольцо.
Разум человека берет верх над животным, разум человека властно зовет, подчиняет, разъясняет...
- Вот так. Ты - летучая мышь. Большая, опасная. Только взлететь пока не пробуй, расшибешься. Ты пока не умеешь...
Эрр согласно пискнул. Мол, не умею, научусь... наверное?
Мария призадумалась. А правда - КАК?
Вот как учат летать летучих мышат? Они сами умеют? Или их как-то из гнезда выкидывают? Вот не учила она в школе биологию, учила математику, биология - это уж потом, так, урывками, анимал планет посмотреть или почитать чего в интернете.
- Давай-ка ты попробуешь сейчас перекинуться обратно. А летать мы тебя научим, дело нехитрое.
Мышь пискнула еще раз.
- Как? Да потом просто будем сажать тебя на ветку дерева повыше, а ты будешь планировать, сначала невысоко, над землей, а потом уже и летать попробуешь. Понял?
Мыш прикрыл глаза. Получилось очень забавно. Мелисса хрюкнула со смеху, и Мария погрозила ей пальцем, не оборачиваясь...
- Вот, а теперь вспоминай себя. Ты - человек, иди на мой голос, слушай меня...
Камень согревал Марии грудь, только вот казалось ей, что здесь и так все получится. Без камня. На одной воле человеческой. Словно Многоликий за этим местом приглядывал.
Пара минут - и вот уже лежит на полу эрр Феликс, и лицо у него такое... блаженно-ошалевшее.
- Мария...
Подобный голос Мария только мексиканских сериалах и слышала. Столько вдохновения в обычной жизни человек в одно слово и не вложит, не с чего. А тут вдруг...
Тина мексиканские сериалы не смотрела, и сориентировалась быстрее.
- Жив-цел?
- О, дааааа!
- Тогда вставай, чего разлегся! Задницу отморозишь!
Феликс посмотрел укоризненно. Мол, что ты, женщина, понимаешь, я тут в экстазе валяюсь, а ты! Тина только головой покачала.
- Бесполезно. Девочки, взяли!
Девочки подхватили эрра за все четыре конечности, и перевалили на одеяло.
- Пусть полежит. У него сейчас такое состояние... придет в себя - сообразит, где и что, - со знанием дела пояснила Тина, - я тоже как шальная ходила первый день.
Мария вспомнила себя и хмыкнула.
- А вы, ва... Мария?
- А меня как раз убить пытались, вот со мной и случилось, - не стала скрывать Мария. - Я когда выползла, мне не до радостей было, не сдохла - вот где счастье-то! И никаких потрясений, убийцу ловить надо!
Анна покрепче прижалась к матери.
- Мамочка.
Мария погладила ее по голове.
- Не переживай, детка. Я верю, со временем и ты обретешь второй облик.
- И тоже стану мышью? Летучей?
- Эрр Феликс тебе не понравился?
- Понравился. И летать он теперь, наверное, может...
Мария улыбнулась.
- Может, и станешь. Я не знаю. Мы обретаем облик, с которым ближе всего по характеру, если хочешь. Я действительно та еще гадина. А вот Тина - любит гулять сама по себе, умна, независима, настоящая кошка. Эрр Феликс, насколько я понимаю, привык делать свои дела в тишине, он умен, хитер и неотвратим, как его животная форма.
- А я? - Мелисса взглянула с вызовом.
- Легкая, грациозная, упрямая, очень красивая, - пожала плечами Мария. - Газелям даже стихи посвящали когда-то, их изяществу и очарованию.
Здесь, конечно, ТОГО Востока не было. Но пусть девочка порадуется!
- Правда?
- Правда. Но искать по библиотекам сама будешь.
Мелисса улыбнулась.
Этот вариант был ей по душе. А что? Не коза безрогая, а газель благородная, все аргумент!
- Я поищу.
- Вот и отлично, - подвела итог Тина, и сунула внучке в руки большую чашку. - иди, напои болезного. Ему сейчас надо.
Мелисса и пошла. Женщины переглянулись, и заговорщически улыбнулись.
Не сводничали они, вовсе даже нет! Зачем? И так понятно, что общего будущего у этих двоих не будет, второй облик, он ведь и характер отражает преотлично. Феликсу нужна будет совсем другая женщина. Но если Мелисса перестанет на него шипеть, путешествовать будет намного легче. Это главное.

***
- Ваше высочество!
Вернер чуть со стула не упал. А ведь так хорошо раскачивался, ноги на стол, попу назад... красота! Принцу не полагается? Ага, как же, он принц, значит, ему как раз и можно!
- Королева Мария пропала! И принцесса Анна тоже!
Бдыщщщщщь!
Вернер все-таки крепко навернулся об пол седалищем, ушибся обо все сразу: об стол, пол и стул и опрокинул на себя кубок вина. Поэтому на новость отреагировал матюгами.
Посол, человек опытный, помог принцу подняться, еще и стул ногой пихнул. Вот какой нехороший предмет мебели, принца на пол опрокинул! Еще и поколотил, злыдень такой!
- Прошу вас, ваше высочество...
Высочество долго себя упрашивать не заставило, воззрилось на посла.
- КАК?!
- Пока никто не может понять, как именно, ее величество просто сбежала из дворца, и дочь с собой забрала. Мои люди кое-что узнали... королева оставила письмо для его величества, кажется, она беременна.
- Твою...!!!
- Король рвет и мечет, начаты поиски, но пока все безрезультатно!
Вернер хмыкнул.
- Не дура ж она!
- Нет, ваше высочество, королева Мария весьма и весьма умна. Иначе бы не сбежала.
И с этим Вернер был согласен.
- Ее надо найти!
- Надо, ваше высочество. И мне нужен ваш приказ.
- Мой... приказ?
- Ваш дед, его величество Ханс, прислал нам... есть вещи, которыми я не распоряжаюсь.
- А-а, - сообразил Вернер. - Спустить с поводка...
- Да, ваше высочество. Я добыл вещи ее величества и ее высочества, и если вы дадите приказ...
- Конечно, дам! Отличная идея!
Посол в этом, правда, немного сомневался.
- Ее высочество может пострадать, вы же понимаете...
Вернер задумался.
Да-да, не только эрр Линок приехал с посольством. Были и еще двое. Только...
Только вот опыты брата Тома не всегда были удачны или хотя бы человекообразны. Два... существа, которые приехали с посольством Вернера, были больше всего похожи на плод любви человека и собаки. Человеческие тела - и собачьи лапы, покрытые шерстью. Человеческие лица, и собачьи уши, собачьи зубы... впечатление это производило ужасное. Но провезти их можно было спокойно. Шапка, плащ с капюшоном, перчатки... чего еще надо? Никто и не заподозрит, и приглядываться не станет. Мало ли волосатых да бородатых? Можно ведь и бороду искусственную приклеить?
Эти существа были послушны, достаточно разумны, им можно было приказать найти, что угодно или кого угодно, можно приказать догнать... собака - она и есть собака. Только вот собака же и загрызть может, собака же и опасна, когда рядом с ней загонщика нет...
И эти существа могут быть опасны, если почувствуют кровь.
Вернер думал какое-то время.
Мария...
Эту надо найти и убить! Еще беременеть она решила, старуха! Другие в ее возрасте уже гроб заказывают, или монастырь обживают, а она?! Да как она вообще смела?!
Анна...
Эту тоже надо найти. И жениться. Это его путь к трону Эрланда. Но, правда, если ее порвут?
А и пусть! Наказание за побег она заслуживает целиком и полностью, и за их последнюю встречу тоже! Стерва такая!!!
Вернер решительно кивнул.
- Спускаем с цепи. Обоих. Один пойдет по следу, второй должен быть при нас, чтобы мы нашли потом первого.
- Да, ваше высочество.
- А если Анне немного достанется, ничего страшного! Женщина должна знать свое место!
Посол если и думал иначе, то промолчал. И вместо этого поклонился.
- Следующей же ночью, ваше высочество.
Вернер кивнул в ответ на поклон, и принялся готовиться к охоте.
Самой интересной охоте. Самой вкусной.
Охоте на человека!

***
День во дворце прошел так, что ей-ей, лучше бы и не начинался.
Иоанн был гневен и грозен, единственный, кто не пострадал от него, это Бустон, который и так лежал в своих покоях, приходя в себя после вчерашнего, и радуясь, что все зубы целы. Подумаешь, четыре штуки шатаются, авось, прирастут! А всем остальным досталось.
Королеву найти не могли.
Из города она не выезжала, город обыскивали, но... но где же она?!
И там нет, и тут нет...
Диана сидела у себя в покоях, и злилась. Эсси вообще лежала в лежку, есть такие дни у женщин, когда ты хоть ори на них, хоть не ори, а толку не будет. Плохо ей!
Пло-хо!!!
И крутит, и мутит, и на ноги она толком встать не может, и поясница болит, и голова, и вообще... кого-то надо убить? Сейчас она всех убьет! Сразу!!!
Нет? Тогда идите, пока она и вас не убила!
А что было делать бедной Дианочке? Ну... ковать железо, пока горячо! Это ж понятно!
Король злой, король расстроен, вот она его и утешит! Рядом посидит, за ручку подержит, заверит, что все-все понимает, что Мария просто стерва... мужиков, когда они в таком состоянии, можно голыми руками брать!
Диана погляделась в зеркало.
Отлично!
Рыжие волосы уложены в прическу, к которой только короны не хватает, платье мятного цвета открывает все, что надо показать, кулон с жемчужиной исчезает между дразнящими округлостями, такие же серьги покачиваются в маленьких ушках... вперед, красотка?
И Диана каравеллой поплыла по коридорам дворца.
Слуги кланялись, придворные удостаивали ее кивков, поклонов и приветствий. Диана купалась в этом внимании, словно рыба в воде, ощущала его всей кожей. Вот королева никогда так не делала, она по коридорам скользила тенью... раньше.
А после монастыря - нет.
После монастыря она на всех смотрела сверху вниз, а на нее, Диану, вообще, как на таракана. Особо мерзкого.
Погоди ж ты, зараза!
Вернешься, а мужа у тебя уже и не будет!
И Диана уверенно проскользнула мимо стражников в королевские покои.
Иоанн сидел за столом, и красотку встретил хмурым взглядом.
- Тебе чего?
Диана привычно кинулась вперед, опустилась на колени рядом с его креслом, подняла на короля громадные зеленые глаза - в такой позиции она выглядела наиболее выигрышно, и прекрасно об этом знала.
- Любимый! Мне так больно за тебя! Я пришла утешить тебя и поддержать... ты, такой тонкий, чувствительный, ранимый...
С тем же успехом она могла говорить об интеллигентности носорога или нежности крокодила, но Иоанн чуточку расслабился. А что?
О своих страданиях каждый слушать рад, даже если их нет. И особенно если сам в них виноват.
Диана говорила и говорила, речь ее лилась потоком, и как-то незаметно оказалось, что она сидит на коленях у Иоанна, и рука его уже вполне по-хозяйски орудует под платьем красотки, и красотка даже и не слишком против...
Может, Диана и хотела отказаться в последний момент, но куда уж там! Иоанну срочно надо было утешение и понимание, и он его получил, прямо в своем кабинете, на письменном столе.
Что было потом? Да слезы!
Много слез много страданий, и опять утешения, только теперь уже Иоанн утешал Диану, и даже свое кольцо ей на пальчик надел. И сказал: женюсь.
Вот сразу же.
Найдем Марию - и женюсь.
Или не найдём и женюсь, плевать! Объявлю ее мертвой! Кто мне что оспорит? Я - король!
Диана слушала и млела, слушала и страдала, слушала так внимательно, что Иоанн и на второй заход пошел. Правда, получилось хуже, но ничего, Диана все равно не оценила бы. У нее сейчас все болело.
Такие они, утешения...

***
Эрр Виталис племянницу утешать не стал.
Забрал из королевского кабинета, закутав в плащ, хотя и понимал, что это смешно. И так весь дворец уже знает, и что произошло, и где... довел до комнаты - и уже там от души закатил Диане затрещину. Диана взвыла, отлетела к стене и разревелась там.
Эрр Виталис присел рядом.
- Ты что натворила, идиотка?!
Диана подняла на него глаза, полные слез. Не подействовало, разве что еще раз врезать захотелось.
- Я тебя спрашиваю, с...
Эрр Виталис был в бешенстве. Он! Тут! Старается!
А эта дура легким движением ног спустила весь его план знаете куда? И Эсмеральду не обвинишь, хотя очень хочется! Она в лежку лежала, где уж ей уследить за Дианой?
А Диана крутит на пальчике шикарную бриллиантовую нить, еще и улыбается.
- Дядя, это мне Иоанн подарил.
- А жениться он собирается?
- Да, конечно. Как только развод получит.
- И когда это будет, он не упоминал?
Виталис бы точно сорвал зло на Диане, но в покои его племянницы вошел лично король.
- Виталис? Отлично, иди в мой кабинет! Диана, иди ко мне, радость моя! Смотри, что я тебе принес?
Кольцо с изумрудом, которое блеснуло в руке Иоанна, мигом примирило Диану с реальностью, она с жадностью схватила и примерила подарок, и тут же прильнула к любовнику, защебетала...
Виталис мысленно плюнул, и вышел вон.
Что он сейчас от короля услышит? Да что угодно! Лишь бы эту дуру со двора не согнали... кого еще можно подсунуть королю?
Не везет Эрсонам с красивыми бабами, чего уж греха таить? Все они в роду Эрсон на Эсси похожи, не слишком выразительные и круглобокие, Диана на их фоне выделяется, как цветок среди гречихи. Он бы не постеснялся и среди крестьян какую красотку найти, и в публичном доме, ну так время же нужно! Это ж должна быть не абы какая шлюха, а девственница, обязанная Эрсонам...
Диана, тварь!
Сам тебя удавлю, своими руками! Такой шанс прогадить!
Шлюха!