Аннотация: Приём был посвящён памяти белых русских офицеров, принимавших участие в боевых действиях в войне за Чако 1932-1935 годы. На нём присутствовали военачальники и члены кабинета министров.
5 ноября 1981 года в Асунсьоне в Военном министерстве президент Парагвая и главнокомандующий вооружёнными силами этой страны генерал Альфредо Стресснер принял всех русских эмигрантов с семьями.
Приём был посвящён памяти белых русских офицеров, принимавших участие в боевых действиях в войне за Чако 1932-1935 годы. На нём присутствовали военачальники и члены кабинета министров.
С докладом "О выдающейся роли белых русских в войне за Чако" выступил начальник Военной Академии генерал Густаво Приэто Бусто. В нём он поимённо упомянул всех русских, добровольно сражавшихся в парагвайской армии.
Его речь неоднократно прерывалась продолжительными аплодисментами присутствующих.
Участник войны за Чако, генерал парагвайской армии в отставке Стефан Высыколан в своей речи искренне поблагодарил народ Парагвая и, лично, Альфредо Стресснера за сердечное отношение к русским иммигрантам.
Затем вдовам и потомкам русских белых офицеров - участников войны за Чако 1932-1935 годы - военный министр вручил грамоты в память скончавшихся.
Медалью Военного министерства были награждены двое здравствующих участника этой войны: генерал в отставке Стефан Высоколан и подполковник в отставке Александр Экстейн.
Затем для всех участников этого приёма был предложен обед. На нём президент Парагвая Альфредо Стресснер поднял бокал вина за " русских белых офицеров, людей чести и долга, которые помогли народу Парагвая одержать победу в войне за Чако".
Отдельный тост президент Парагвая посвятил своем старому другу Александру Экстейну. Они познакомились в феврале 1933 года во время боёв за форт Сааведра. Обстоятельства этой встречи Альфредо Стресснер запомнил на всю жизнь.
Утром 16 февраля его, двадцатилетнего лейтенанта, срочно вызвал к себе командир батальона.
- Капрал, случилось что-то? - спросил Стресснер у вестового.
- Да, мой лейтенант, во время кровопролитного боя, сегодня на рассвете, у Пуэсто Пабон в плен взяли одного раненого боливийского офицера. У него европейские черты лица и говорит он на каком-то очень странном языке. Господин майор полагает, что на немецком. Наши солдаты, которые нашли его в сельве без сознания, уверены, что взяли в плен самого командующего боливийской армией немца Кундта. Но командир батальона сказал, что для генерала пленный слишком молод. Господин майор думает, что это один из немецких офицеров-инструкторов.
В глинобитной хижине на земляном полу лежали пятеро тяжело раненых.
- Вот он! - майор ткнул пальцем на одного: в боливийской гимнастёрке и рукой перевязаной бинтами с бурыми пятнами засохшей крови.
Раненый с трудом приподнял голову и прознёс что-то на неизвестном языке.
- Немец? - спросил командир батальона у Стресснера.
- Нет, мой майор! - без сомнения ответил лейтенант. - Немецкий язык я также хорошо знаю как гуарани и испанский. Ведь мой отец приехал из Германии в Парагвай в конце прошлого века.
- Странно... Очень странно... - Прознёс командир батальона и наклонился над раненым.
- Вы кто такой? Отвечайте! - вдруг громко закричал майор.
- Я...я.. есть Александр фон Экстейн. - С трудом прознёс тот на плохом испанском языке.
- У вас типичная немецкая фамилия! Значит вы- немец! Офицер боливийской армии? - продолжал орать командир батальона.
- Нет... нет... Я есть лейтенант Александр фон Экстейн. Заместитель капитана Касьянова, командира эскадрона Второго кавалерийского рэхимьенто "Полковник Толедо". Я...я..есть русский белый офицер. - Тихо, скрипя зубами от мучашей его боли ответил раненый.
- Успокойтесь! Сейчас вас покажут хирургу. - По немецки обратился к Экстейну Стресснер.
Было очевидно, что тот ничего не понял. Раненый принялся громко стонать и что-то говорить на своём странном языке. Неожиданно он замолчал, а потом произнёс на отвратительном испанском:
- Дать пить! Я хотеть пить! Дать мне вода!
- Думаю, что он притворяется дурачком. Издевается над нами... Надо бы ему устроить небольшую проверку. - Обратился на гуарани майор к Стресснеру.
Командир батальона вынул из-за пояса свой мачете и замахнулся на раненого.
- А теперь, лейтенант, скажите по-немецки, что я его сейчас изрублю на куски.
Стресснер, побледнев, перевёл.
В ответ на плохом испанском раздалось:
- Пить... Дьявол вас всех взять! Вода... Вода!
- Нет! Нет! Это не немец! Точно русский ! - воскликнул Стресснер.- Это русский! Мой майор, не трогайте его!
- Сам вижу, что не немец! - разочарованно пробурчал командир батальона, засовывая за пояс мачете.
Через час лейтенант Александр фон Экстейн был успешно прооперирован. Военный хирург спас русскому добровольцу руку. Через несколько месяцев Александр фон Экстейн вернулся во Второй кавалерийский рэхимьенто.
Вспоминая этот случай, Экстейн напомнил:
- В лазарете мне спасли руку, а вы, мой генерал, спасли мне жизнь! Тот сумасшедший майор меня запросто мог бы изрубить на куски своим мачете.
- А вы, Александр, со своими соотечественниками, русскими офицерами, спасли всех нас, парагвайцев, в то очень тяжёлое для нашей страны время. Вашу самоотверженность и самоотверженность ваших товарищей благодарный народ Парагвая никогда не забудет! - взволновано произнёс на прощание президент Парагвая генерал Альфредо Стресснер, пожав руки Экстейну и Высоколану.