Корабль "Жизнь", несший сквозь космические просторы многомиллиардное население целой планеты, погибшей в результате взрыва звезды, был затянут в черную дыру. Тысячи спасательных , исследовательских и грузовых шаттлов вылетели в открытый космос, и практически все не сумели преодолеть притяжение и были затянуты вместе с "Жизнью".
Я оказался в числе тех немногих, кто вырвался, и сейчас я сижу в маленькой кабине одноместного шаттла не в силах даже вздохнуть из-за того горя и одиночества, что переполняют мое сердце, а тем временем автопилот уносит меня все дальше и дальше.
К тому моменту, как я был способен разумно мыслить, все остальные выжившие потерялись из виду. На связь никто не выходил, но я тешил себя надеждой, что причина в зоне радиомолчания или поломке антенны, потому как мысль о том, что я остался один, была невыносима.
Я не пилот, не ученый, и потому совершенно не умею управлять шаттлом. К счастью, автопилот был исправен, но куда он меня несет - неизвестно, и сменить курс я не могу. Мне остается только сидеть и ждать.
За моей спиной в грузовом отсеке в больших коробках с питательным раствором плавают бактерии, микробы, семена растений и даже зародыши животных, и хотя я не представляю, как вся эта система работает, я четко знаю, что сохранить этот груз - самая главная в моей жизни задача. Но вокруг лишь чернота, и никаких признаков пригодных для жизни планет.
***
Пищи в моем шаттле хватит надолго. Я читал инструкцию по управлению своим нынешним домом. Я вычитал, как определить, живы ли другие, как отправить сигнал в черную пустоту, который, если верить учебнику, способен преодолеть умопомрачительные расстояния и нащупать даже самый слабый сигнал от других шаттлов. Но у меня не хватило духу узнать правду, и сигнал я не послал. Зато выяснил, как управлять полетом, и даже поиграл немного с ручным управлением, но отсутствие хоть каких-либо изменений за окном вселило в меня тоску и я, вернув руль автопилоту, углубился в чтение.
Не знаю, сколько прошло времени. Наверное, очень много, потому что мои ноги почти перестали двигаться от слишком слабой нагрузки - в кабине было так тесно, что негде было встать и размяться, и все упражнения приходилось делать в сидячем положении. Показатель количества пищи и воды упал до двух процентов, а значит, даже на самой строгой диете я протяну всего несколько дней.
Приборы показали, что нас немного притягивает гравитация некой незнакомой мне звезды - для меня она за окном была лишь светлой точкой. Я ничего не предпринимал - мной овладела тоска, я давно потерял жажду жить и мне было безразлично, умереть от голода или сгореть внутри звезды. Спасти живой груз моему шаттлу уже не удастся - энергия корабля, а значит, и системы жизнеобеспечения тоже близка к нулю.
Мы разгонялись. Приборы показали наличие большой планетарной системы вокруг звезды. Границу этой системы, как и крайние ее объекты, я не увидел - воздух в кабине оставлял желать лучшего и я просто потерял сознание. Придя в себя, я успел полюбоваться кольцами вокруг одного из местных газовых гигантов и большим красным пятном на поверхности другого - они напомнили мне те красивейшие планеты, что проплывали в моем родном небе. Мой дом находился на спутнике похожего гиганта. Вид, что открывался из моего окна по ночам, по праву считался прекраснейшим в мире.
Эти воспоминания ненадолго пробудили меня от того тоскливого транса, в котором я провел последние даже не месяцы - годы, начиная с гибели моей родной системы. Я смотрел в окно неотрывно, а когда газовые гиганты скрылись из виду и мы влетели в пояс астероидов, я просматривал снимки, сделанные камерой шаттла, пока вновь не потерял сознание от кислородного голодания.
***
Меня привел в чувство громкий писк приборов шаттла. Показатели энергии и топлива достигли нуля, задействованы были резевные запасы. Я почти отключил двигатели - нас все равно продолжало тянуть вперед, но очень медленно. Гравитация звезды давала о себе знать. Оставалось, судя по приборам, совсем немного до того места, откуда мы уже не сможем повернуть назад.
Внезапный приступ храбрости подтолкнул меня все же послать тот самый сигнал. Сделав это, я устало откинулся обратно в кресло - любое движение причиняло боль и стоило огромных сил.
Час. Два. Три. Тишина.
Приборы, показатели, радио - все молчало. А возможно, это я уже ничего не слышал. Перед глазами плавали темные круги. Я чувствовал, что медленнно задыхаюсь.
Отключиться мне мешал только какой-то яркий свет, прорывавшийся даже сквозь закрытые веки. Я внезапно понял, что лежу на приборной доске, а у меня перед глазами мигает маленький зеленый огонек. Я вяло попытался вспомнить, как его отключить, но все знания мои перемешались, потому я начал просто бездумно наугад жать на кнопки. Огонек мигнул последний раз и погас. Я улыбнулся и снова склонил голову.
И тут неожиданно я понял.
Я резко выпрямился, скривился от боли во всем теле и тут же про нее забыл. Я впервые за долгое время мыслил ясно и четко. Зеленый огонек! С самого первого дня на "Жизни" значение этого сигнала вбивалось в голову каждого пассажира корабля. Зеленый огонек - значит, пригодная для жизни планета.
Я развернул шаттл и вгляделся в темноту космоса.
Вот она, совсем маленькая планета. У меня зазвенело в ушах. Пальцы онемели. Мой шаттл терпеливо ждал моего решения. И я направил его вперед, к этой планете. Ко мне вернулся слух, я понял, что все это время приборы верещали как сумасшедшие, что резервных запасов надолго не хватит, что обшивка корабля вряд ли выдержит полет в атмосфере, что компьютер с бешеной скоростью высвечивает мне информацию о планете. Я направил почти всю энергию в защитное поле грузового отсека. Обшивка трещала, раскаляясь и сгорая в атмосфере, я чувствовал, что теряю последние крохи сознания и сил, и все, что я мог - жать на педаль ускорения и всем своим существом молиться, чтобы шаттл выдержал, чтобы он не взорвался.
С упругим толчком раскрылся парашют
Автоматическая система анализа среды запустила программу "Жизнь". Миллиарды бактерий пробуждались от анабиоза в питательном бульоне.
Писк возвестил о том, что оболочка кабины треснула и чужой воздух хлынул в мои легкие.
Писк возвестил о том, что все образцы готовы к помещению в биосферу планеты.
Писк возвестил о том, что до поверхности остались считанные метры.
Писк возвестил о том, что другие шаттлы выжили и летят ко мне.