Исхакова медленно разочаровывалась в своем выборе.
Чем больше она смотрела на показатели, тем больше ее лицо начинало напоминать гипсовую маску.
У Гора уходил страх. Главное, на что был направлен данный кусок музыкального кода. В том, что код рабочий и программирует, как надо, она не сомневалась, поскольку неоднократно его испытывала на других. Казалось, реципиент начинал получать удовольствие от процесса, а когда встроенный в капсулу сканер зафиксировал признаки возбуждения, она выключила звук.
Дальше работать не было смысла. Музыкант оказался слишком слаб психически. Настолько слаб, что это выводило из себя. Он не заслуживал тех средств, которые на него потратили. Персонаж с искаженной психикой не годился для слияния.
Вздохнув, она нажала кнопку вызова прислуги, и когда андроиды появились в дверях, небрежно взмахнула рукой в сторону капсулы.
- Откройте и верните это на Землю. Пусть все выглядит, как несчастный случай.
Исхакова поднялась со своего места и направилась к выходу, когда щелкнули запоры крышки и Гор выбрался наружу.
Она обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на музыканта.
Он стоял, держась за край своего мучителя, весь мокрый от пота и рвоты, расплескавшейся по одежде бело-розовыми хлопьями, и улыбался жуткой и вместе с тем наглой улыбкой.
- Госпожа Исхакова! Какая приятная встреча! - крикнул он ей, взмахнув рукой. - Не хотите ли подойти поближе, поздороваться?
Исхакова несколько удивленно и строго посмотрела на него. Жестом руки она остановила потянувшихся к Гору андроидов.
- Однако. Я думала, вас придется выносить отсюда в памперсе и на руках, а вы находите в себе силы иронизировать?
Громко цокая каблуками по керамической плитке, она медленно приблизилась к Гору.
- Что вы такое, Гор Энерджи? Скрытый маньяк-педофил? Детоубийца?
Гор запрокинул голову и зло рассмеялся.
- Так ты хотела, чтобы я в своей голове убивал детей? Какая же ты дура, Дина Исхакова.
Она вздрогнула, словно ей дали пощечину. Поджав губы, Исхакова развернулась и направилась к двери.
- Я убивал не детей! - крикнул ей в спину Гор. - Я убивал одну старуху, снова и снова! Вскрывал крышку камеры, выключал звук детских голосов и разделывал тебя на этом полу, как тушу. Вот что значит "творческий подход"! Слышала о таком?
Она снова остановилась, не оборачиваясь.
- Это невозможно, - то ли констатировала, то ли спросила у самой себя Исхакова.
- Было непросто, но все-таки я изменил картинку, которую ты старательно всовывала мне в голову. Под конец мне даже понравилось!
- Каким образом?
- Что именно?
Исхакова медленно повернулась к Гору. Впервые он увидел на ее лице ничем не прикрытый интерес вперемешку с недоумением.
- Каким образом вы смогли трансформировать транслируемую вам информацию?
Гор шумно придвинул к себе стул ногой и тяжело плюхнулся в него.
- А я расскажу. Но не просто так. Я хочу понять, что же, черт возьми, тут происходит! Информация в обмен на информацию. На мой взгляд, справедливая сделка.
Она задумчиво пошевелила бусы на груди. Тонкие брови сбежались на переносице.
- Верните его в капсулу и включите на час стандартную программу до-минор, чтобы был вежливей и сговорчивей. А потом помойте и переведите в релаксационную.
Сильные стальные руки схватили Гора и потащили со стула прямиком в вонючую от пота и рвоты капсулу, но на этот раз он не сопротивлялся - знал, что бесполезно. Набрав побольше воздуха, он готовился к новой порции психологического террора.
Крышка защелкнулась, и в капсуле раздался негромкий, размеренный звук, похожий на гудение. Сначала Гор даже удивился - после тех ужасающих звуков в начале этот гудок казался просто песней. Но потом он понял, что звук усиливается. Гудение становилось все настойчивей, и в какой-то миг Гор отчетливо увидел себя на рельсах подземного метро. Гул приближающегося поезда отдавался эхом в зале высадки пассажиров, чьи-то шаркающие шаги в отдалении означали, что он здесь не один. Но повернуть голову Гор не мог, как и не мог сойти с рельс. Он уже ощущал их вибрацию, еще немного - и из тоннеля вынырнет ослепительная пара глаз, и серебристый, похожий на вереницу вытянутых свинцовых капель состав размесит его в клочья. Гор пытался поднять ноги, пытался упасть вперед, чтобы как-то сползти с железнодорожного полотна - но, как это это бывает в кошмарах, не мог и пошевелиться. В это мгновение из темноты вынырнул поезд. Он пронзительно засигналил, и тогда Гор закричал. Удар передним краем лицевого вагона - и он оказался под составом. Тело пронзила ни с чем не сравнимая боль. Кости ломались, связки и мышцы разрывались в клочья - а он все еще был жив...
Темнота. Покой. И снова - отдаленное гудение поезда...
Гор умирал и воскресал снова и снова, пока его крик не свелся к одному единственному слову: "Хватит!"
Изменить транслируемую картинку он не мог, как ни пытался. Острая физическая боль мешала сосредоточиться, она постоянно отвлекала. А потом он потерял счет своим смертям.
Когда крышка капсулы открылась, Гор не сразу понял, где он, и что с ним происходит теперь. Андроиды выволокли его наружу и за руки потащили в соседнюю комнату, где, как оказалось, находился душ.
Что еще находилось в той комнате и как она выглядела, Гор так и не смог осознать. Тишина баюкала. Перед глазами мелькали обрывки фантомных воспоминаний о метро. Тело приятно расслаблялось в теплой воде.
Первая отчетливая мысль была связана с ритмичным звуком капающей из крана воды. Кап... Кап... Гор опустил голову и увидел свои голые колени, беспомощно торчавшие из небольшой ванны.
- Вытаскивай его, - услышал Гор откуда-то издалека, и после этих слов его вытащили, растерли пушистым полотенцем, завернули в белый халат и усадили на инвалидное кресло.
- Да пошли вы, я сам дойду! - проговорил Гор, пытаясь сфокусироваться на своих ногах. Язык слушался его с трудом, из горла вместо голоса вырывалось еле слышное сипение, а под ногами виднелся красивый рисунок пола - ребристые перламутровые ракушки с голубой окантовкой...
Невероятно красивые ракушки. Одна расположена горизонтально, другая - вертикально, и снова горизонтально...
- Не положено, - услышал он в ответ, и кресло покатилось из душевой в белый коридор.
Дальше Гор отключился.
Он проснулся на хрустких голубых простынях в просторной комнате со стеклянной стеной. Пахло свежестью постельного белья и сладкими женскими духами. Сквозь стекло виднелся золоченый солнцем сад и раскидистые, усыпанные крупными бутонами розовые кусты.
Перед панорамой стояло кресло, на котором восседала королева Шато - изящно скрестив стройные ноги, сдвинув колени вбок. Одна рука покоилась на подлокотнике, другая чуть касалась заостренного подбородка.
Гор не без усилий приподнялся, бегло осмотрел надетую на него льняную пижаму,, и сел на кровати.
- Я понял, - прохрипел он сорванным голосом. - Вы заставили меня умирать в качестве мести за то, что я вас убивал.
Исхакова плавно, царственно повернула голову.
- Можно и так сказать, - проговорила она. - Вы окончательно пришли в себя? Или кусочки сознания все еще трепещут в капсуле?
Гор отрицательно покачал головой.
- Нет, теперь я весь тут.
- Вы собирались рассказать мне, каким образом изменили сценарий.
Гор усмехнулся и поднялся с кровати.
- Не нужно держать меня за дурачка. Я прекрасно помню, что обещал, и на каких условиях.
Он шаркающей походкой подошел к стеклу и прильнул к нему лбом.
- После этой вашей тошниловки я чувствую себя как после многодневного алко-трипа. Так что мне нужно обезболивающее, двойной черный кофе и кислый мясной суп.
От такой наглости у Исхаковой брови взметнулись вверх, а рот сжался в узкую тонкую линию.
- Гор Энерджи, вы даете себе отчет в том, что говорите? - отчеканила она, сцепляя руки в замок. - Или вы после первой же процедуры интеллектуально регрессировали?
Гор прищелкнул языком и театрально вскинул указательный палец вверх.
- Две процедуры, моя дорогая госпожа. Проблемы с математикой - это у вас возрастное? Или просто вид мужика в пижаме будоражит вашу скудную сексуальность?
Она ахнула и побледнела от возмущения.
Гор повернулся к Исхаковой, широко улыбаясь.
- Как же, оказывается, вас легко выбить из колеи. Шаг в сторону от привычного шаблона - и вы бледнеете, как обиженная девочка.
Исхакова поднялась со своего кресла.
- Вы всерьез думаете, что если будете дерзить, это положительно скажется на качестве и продолжительности вашей жизни на Шато? - спросила она, угрожающе звеня железными нотками в голосе.
- Однозначно! Ведь мне хотя бы будет весело.
Она стояла в двух шагах от Гора, тонкая, подтянутая, в строгом платье цвета слоновой кости. Глядя ей в лицо, Гор вальяжно прислонился плечом к стеклу, сунув руки в карманы. Под глазами - синие мешки, щеки в сизой дымке суточной щетины, а на губах - усмешка.
- Войдите! - неожиданно и резко скомандовала Исхакова, и в двери комнаты в буквальном смысле ворвались два андроида. Мгновение - и Гору заломили руки, и теперь он стоял перед госпожой в вынужденном поклоне.
- А если мне перебить голени, я вообще перед вами на колени встану, - просипел Гор, не в силах сдержать нервного смешка.
Исхакова приподняла его лицо за подбородок.
- Все-таки вы не в себе. К сожалению.
- Ваша логика меня пленяет. А чего вы ждали? Что я буду подметать штанами пол, лишь бы не оказаться в капсуле? Никакого резона, все равно я там окажусь. Или буду умолять не причинять мне боли? Скорей всего, в один прекрасный момент так и случится, но он пока еще не наступил. И когда наступит, я стану вам бесполезным, поскольку безнадежно свихнувшиеся субъекты для вас, как я понял, никакого интереса не представляют. А еще вы никогда не узнаете, как я изменил сценарий. Или уже неважно?..
Исхакова вздохнула и сделала повелительный знак рукой.
Гора нехотя отпустили, и он принялся растирать себе плечи, вопросительно глядя на нее.
Поколебавшись, Исхакова, наконец, отдала распоряжение:
- Принесите ему черный кофе, две таблетки обезболивающего широкого спектра и томатный суп. А когда поест, приведите ко мне!
***
Обезболивающее подействовало почти моментально.
Развалившись в кресле, Гор неторопливо ел вкуснейший суп - густой, кисло-острый, с крупными кусками натурального мяса и свежей кинзой.
На самом деле еда вставала у него поперек горла и не хотела глотаться. Добиться, чтобы Исхакова приказала подать суп, было делом принципа. Наконец ему надоело мучить свой желудок, и Гор потянулся за кофе.
За дверью раздался странный отрывистый звук, похожий на приглушенный голос, и стук об пол. Гор насторожился. Лихорадочно ощупывая взглядом пространство комнаты, он пытался найти какой-нибудь предмет, хотя бы отдаленно напоминающий клинок или банальную дубинку. Но безуспешно.
Двери с мягким шуршанием распахнулись, и в комнату вбежал раскрасневшийся Ник.
- Идемте! - крикнул он Гору, опасливо оглядываясь назад.
Повторного приглашения не понадобилось. Гор выбежал следом за Ником в коридор, где на полу лежал выключенный андроид.
Откуда-то издали послышались торопливые шаги.
Ник замер, схватил Гора за локоть и прошептал:
- Бегите до конца коридора, там с правой стороны будет маленькая дверь. Вот ключ! - он сунул Гору в руку прозрачную коробочку с каким-то желейным комком внутри. - Это копия моей сетчатки. Там будет лифт, спускайтесь до нулевого уровня, бегите по тоннелю метров двести и спрячьтесь в баках! Я вас там найду!
Гор кивнул и понесся прочь, шлепая босыми ступнями по холодной плитке. Маленькая дверь была замаскирована под отделку стен, и Гор даже не сразу ее заметил. Не оглядываясь на шум за спиной, он вытащил из коробки искусственное глазное яблоко, сунул в окошко сканера - и вбежал внутрь.
Он оказался в каком-то техническом помещении. Множество каких-то труб и трубок, поршней и вентелей с датчиками жили своей жизнью, гудели и чавкали. Пахло машинным маслом. Поднырнув под одну из труб, Гор оказался на относительно свободном участке, и увидел сетчатую кабину лифта.
Сделав шаг к ней, охнул и одернул ногу - что-то острое впилось ему в пятку. Мысленно выругавшись, он, уже внимательно глядя под ноги, вошел в лифт и нажал нужную кнопку. Сетчатая кабина сменилась закрытой шахтой. Проехав четыре этажа, лифт остановился.
Гор выбежал из него, и чуть не задохнулся от жуткого смрада. Казалось, будто он очутился в канализации. Он несся по старому, изъеденному ржавчиной железному тоннелю, а ему в ноги впивались крошечные осколки невесть откуда взявшегося здесь стекла. Метров через триста Гор увидел огромный, размером с вагон, контейнер с отходами, где в ряд стояло штук десять пластиковых баков - видимо, это был мусорный отсек. Закусив губу и преодолевая мучительное отвращение, Гор перелез через край контейнера и оказался выше колена в вонючем стухшем месиве. Пробравшись к бакам, он выбрал тот, что показался ему почище, и забрался внутрь.
Ник появился минут через десять.
- Гор, вы где?
Гор встал из бака, держа на голове пластиковую крышку, как шляпу.
- Я - в жопе, друг мой! И, кажется, ты теперь тоже.
- Вылезайте, я принес вам туфли.
Гор выбрался из помойки и с усилием всунул кровящие ноги в обувь.
- Нормально? - заботливо поинтересовался Ник.
Гор обреченно вздохнул.
- Слушай, я побывал раз сто под поездом, столько же - в шкуре убийцы, и только что прятался в помойке - мне теперь все "нормально". Главное - они наделись. Босиком здесь беда.
- Нам нужно пробраться на склады. Там почти нет камер слежения, и есть где спрятаться.
Гор покачал головой.
- Тебе-то зачем это, парень? Тетка тебя в порошок не сотрет?
Ник отвел глаза.
- Сотрет, если поймает, - робко произнес он, заливаясь краской смущения. - Но я надеюсь убежать отсюда с вами.
- Это возможно?
- Одному человеку когда-то удалось, значит - и у нас есть шансы. Идем? Нас хватятся минут через пять, нужно успеть пройти первую камеру.
***
Челнок гудел трясся, словно в эпилептическом припадке, приборная панель мигала всеми лампочками, сигнал тревоги то начинал реветь, то снова умолкал.
Таша сидела на месте первого пилота, невозмутимая и сосредоточенная, словно все происходящее так и было задумано. Илона, вся бледная, вцепилась в подлокотники своего кресла.
- Ты говорила, он надежный! - пыталась перекричать окружающий шум Илона.
Таша царственно кивнула.
- О н же сейчас развалится!
- Не бойся - еще две минуты, и мы войдем в прыжок! - крикнула Таша ей в ответ, не сводя глаз с показаний приборов.
Илона прикрыла глаза и еще крепче вцепилась в подлокотники, чтобы было не так страшно.
Вдруг тряска закончилась. Индикаторы прекратили свою свистопляску, сигнал тревоги замолчал окончательно, и стало до странности тихо и спокойно.
- Вот и все! - провозгласила Таша, хлопая себя по коленям. - Ну что? Я ли не умница? Открой- ка глаза, взгляни на серебряный тоннель! Красота, да и только!
Илона послушно подняла ресницы. В иллюминаторах и правда светился тоннель из тонких серебряных нитей с небольшой примесью черных.
- Сколько же омерзительных воспоминаний у меня связано с этой красотой, - проговорила она чуть слышно.
Таша откинулась на спинку кресла и помрачнела.
- Наверное, где-то здесь мне следует сказать "извини" или что-то подобное. Но с другой стороны, что бы я ни сказала, любые слова сейчас прозвучат невыносимо глупо...
Илона тряхнула волосами.
- Перестань. В том, что случилось, твоей вины нет.
Ташка глубоко вздохнула.
- Ладно... Так что мы теперь будем делать?
- Я не знаю, - просто ответила Илона и слабо улыбнулась.
- Чего?..
Таша повернулась всем корпусом и уставилась на нее широко распахнутыми глазами.
- Это как понимать? То есть у тебя нет никакого плана?
- У меня - нет. Но я знаю, у кого он есть.
- Хватит с меня твоих загадок, ты можешь уже по-человечески объяснить, что ты задумала?
Илона кивнула.
- Мой мозг теперь способен функционировать в трех режимах: спящем, деятельном и агрессивном. Спящий - самый безопасный, поскольку он контролирует и подавляет оба остальных. Выход из него у меня случился непроизвольный, нечаянный... Из-за Гора. - вспыхнула Илона, потупив взгляд. - Помнишь мою горячку?.. А ведь такие, как я, не простужаются и не болеют.
Таша изумленно прикрыла рот ладонью.
- Слушай, а я и не подумала...
- Деятельный режим нестабилен. Волна боли или гнева способны перевести меня в агрессивный режим, а его я почти не в состоянии контролировать. Но только в агрессивном режиме я смогу спасти Гора.
- А ты уверена?..
Илона кивнула еще раз.
- Та часть меня - смесь инстинктов и машины. Она знает, что делать. Я заранее хочу извиниться за все, что она может сказать или сделать...
- А она точно не убьет меня? - спросила Таша опасливо, прикусывая кончик ногтя на большом пальце. - Как-то опасаюсь я встречаться с твоим "оно"...
Илона на мгновение прикрыла глаза, словно прислушиваясь к самой себе, и после ответила:
- Нет. Не убьет, не бойся.
- Ладно... И как ты будешь превращаться?
- Тебе нужно ударить меня, больно. Потом еще и еще, пока она не проснется.
Таша шумно выдохнула.
- Ты с ума сошла? Как это я буду тебя дубасить?
Илона взглянула на Ташу полными от слез глазами.
- Ты должна, пожалуйста! Помоги мне! Помоги Гору.
Таша сердито вытерла блеск для губ тыльной стороной ладони. Сняла с запястья резиновый браслетик и затянула им волосы на затылке в хвост.
- Чтоб вас обоих черти съели...
Илона порывисто обняла ее и поцеловала в щеку.
- Спасибо! И... скорей всего, прощай.
- Это еще к чему?
Илона виновато улыбнулась.
- Просто, скорей всего... я уже не вернусь. Она не позволит.
У Таши дрогнул голос.
- Может, тогда придумаем что-нибудь другое?
- Это единственный шанс. Не переживай за меня, ладно?
Таша прикрыла глаза рукой и отвернулась.
- И как я тебя после такого ударю?
- Пожалуйста, время уходит. Выйти из прыжка должна уже не я, а она.
И тогда Таша дала ей пощечину. Слабую, вялую, беззвучную. Потом еще одну, уже сильней. Стиснув зубы, она залепила почти со всей силы Илоне третью - и этого оказалось довольно.
У Илоны закатились глаза, она сначала обмякла, а потом забилась в конвульсиях, словно в припадке. А еще через миг Таша получила такой удар в челюсть, что даже взвыла.
- Эй, ты обещала, что меня не тронешь!
Илона со злобной ухмылкой склонилась к ее лицу.
- Я обещала, что не убью тебя. Но не гарантировала, что не покалечу. Исхаковское отродье, иван-да-марья! Знаешь, я пожалуй буду звать тебя Ванькой - мне так больше нравится.
Она сунула руку ему между ног - и Таша взвыла еще раз, поскольку все-таки оставалась Антоном.
- Отпусти! - прохрипел бедняга, сгибаясь в три погибели.
- А вы меня отпустили, когда я кричала и билась об стены капсулы? Когда я царапала обшивку, заламывая ногти до крови? Когда мой крик о помощи стал беззвучным из-за сорванного голоса? Кто-нибудь из вас пожалел меня?
- Илонка меня простила! - прохрипела Таша, хватая ртом воздух, как вынутая из воды рыба.
- Да, эта дура может. У нее просто дар всех прощать!
Илона отпустила страдальца, фыркнула и откинулась на спинку кресла.
- Поэтому ее и пользуют все, включая папашу. "Вероничка, иди прогуляйся, ты же так устала!" - искажая голос, протянула Илона. - А сам уже из штанов выпрыгивает, как хочется! Одно хорошо, хоть не бьет - у него фетиш такой, чтобы на теле не было ссадин и царапин. А добрые доктора? А милая сестрица, которая иногда в вирте сидит целый день, жрет и пьет, забывая, что эта дура несчастная даже стакан воды сама себе налить не может! И всех-то она простила, всех-то она защищает от меня! Ну ничего, они у меня еще поскулят! Ну что уставилась, девочка с яйцами? Рули давай, скоро из прыжка выходить!
Таша все еще сидела скорчившись, но способность мыслить к ней уже вернулась.
- Над Илоной издевались?..
- Какая новость для тебя, верно? Скажу тебе больше: ее даже один раз убили. А поскольку я не могу отделять себя от нее, это и меня убили. Меня насиловали. Надо мной глумились. Только в отличие от нее я не имею никакой внутренней сущности, которая могла бы блокировать хотя бы часть моих воспоминаний. Я помню все, до мельчайших подробностей. До звука молнии на ширинке. Поэтому прости, Ванюша - я не из тех, кто легко прощает.
Таша усмехнулась. Она наконец-то смогла сесть ровно, но на висках все еще блестели выступившие капли пота.
- Не думаю, что Илоне это давалось легко. Думаю, она куда сильнее и лучше, чем ты можешь себе представить. Она - невероятная личность, а ты - всего лишь ее гнев.
Илона удивленно взглянула на Ташу.
- А с чего ты вообще взял, что мне интересно твое мнение на наш счет?..
Таша взглянула на приборную панель. До выхода из прыжка оставалось меньше минуты.
- Если я правильно понимаю, ты... ты не будешь пытаться освободить Гора?
Илона брезгливо хмыкнула.
- Еще одно ущербное умозаключение. Тебе не слияние, а пересадку мозга надо было делать. Я не то что попытаюсь освободить Гора, я однозначно вытащу его оттуда, даже если мне придется взорвать Шато вместе с собой и тобой ко всем дьяволам.