Аннотация: Всем хочется получить сверхспособности, стать не таким, как остальные. Но какова цена этой уникальности? / Рассказ, закончен.
Лето нынче выдалось жарким. Солнце палило без передышки, как будто природа компенсировала жителям мегаполиса затянувшуюся промозглую зиму и не менее противную весну, которая и на весну-то была похожа лишь последние пару недель, когда холода, наконец, окончательно отступили, а деревья зазеленели молодой листвой, наскоро пробившейся из почек. Весна, которую по ощущениям впору было переименовать в осень, сменилась летом, стоило лишь оторвать последний майский листок с настенного календаря.
- Ад, это явно московский филиал ада, - протянула Лариса, с тоской глядя в окно на залитую солнцем улочку. - На часах еще восьми утра нет, а на улице уже пекло, почти двадцать пять. И что будет днем? А ничего хорошего не будет. У тебя так вообще больше ничего хорошего не будет, как минимум, до осени... Впрочем, и на осень не стоит надеяться...
Девушка задернула тяжелую штору и с тоской поглядела на шкаф. Из-за приоткрытой дверцы кокетливо выглядывал подол цветастого сарафана, напоминая, сколько комплиментов она получала в нем раньше, еще в той, другой жизни.
- Ничего, это просто еще один день. И его переживем, как и предыдущие четыреста... - Вздохнула она и сердито взглянула на яркую ткань. - И чего я его никак не выкину, как будто еще надену хоть раз...
Лариса шагнула к шкафу, чтобы закрыть дверь и спасти его содержимое от несносного усатого хулигана Мурзика, но неловко зацепилась крылом за стул. Стул с грохотом свалился на пол, рассыпав по ковру горсть фломастеров, которые девушка все забывала убрать в ящик письменного стола. Притаившийся в засаде рыжий кот тут же ринулся на охоту, загоняя добычу под диван и не обращая никакого внимания на поникшую хозяйку, пытавшуюся отцепить запутавшееся в спинке стула крыло и матерящую на чем свет стоит стул, шкаф, свою неуклюжесть, путавшегося под ногами кота и все так же торчащий из шкафа сарафан, снова напомнивший ей о событиях прошлой весны. Хотя разве такое забудешь.
На стене немыми свидетелями ее трагедии висели прошлогодний календарь с процарапанной до дырки датой - второе мая две тысячи пятнадцатого года - и вырезки из газет:
"Неудачный эксперимент в подпольной лаборатории", "Взрыв неясного происхождения в самом центре столицы", "Эволюция или мутация?","Кто ответит за покалеченные судьбы?". А правда, кто ответит? От той подпольной лаборатории, расположившейся рядом с зоопарком, осталось одно пепелище и кучка обугленных останков. Что они там разрабатывали, можно только догадываться. Но итогом стал взрыв в их подвале и выброс какого-то вещества, зеленым облаком накрывший половину зоопарка и разделивший пришедших туда на отдых людей на родившихся в рубашке и "иных", как их теперь политкорректно называли в средствах массовой информации. Ларисе не посчастливилось оказаться в "зеленой зоне", как ее метко окрестили журналисты, намекая сразу и на цвет, и на последствия. Нет, ей безусловно повезло куда больше тех, кто погиб на месте, или кто мутировал так, что и жить в итоге остался в зоопарке. Но и нормальным человеком она не осталась.
Зеленое облако оказало странное воздействие на всех живых существ, которые в него угодили. Люди скрестились с теми представителями фауны, рядом с которыми оказались в момент выброса газа. В тот день в мире появилась пара тысяч мутантов. Пара десятков правда не прожили и нескольких дней, как выяснилось, не все комбинации сумасшедшего генного конструктора оказались жизнеспособными. Зато выжившие на своей шкуре испытали, что такое быть другим - не похожим на всех остальных, уродом, лишь отдаленно напоминающим человека. Простите, снова не политкорректно - "иным". Просто иным.
К всеобщему облегчению, облако не затронуло детей, которых было особенно много в те дни: еще бы, сразу столько событий - майские праздники, да еще и праздник по случаю появления в парке новых обитателей. Зоопарк полгода сражался за получение опеки над группой диких животных, найденных в каком-то бродячем цирке. Были подписаны куча петиций, объявлен массовый сбор средств, а потом всех вовлеченных в эту акцию спасения позвали на торжественные празднования в честь успеха этого мероприятия. Поэтому народа в тот день была тьма-тьмущая, да и Лариса, до этого посетившая зоопарк раза два в общей сложности, пришла туда, только чтобы посмотреть, как выглядят те самые камышовые коты, на содержание которых она в свое время перевела пару тысяч рублей.
Девушка, наконец, отцепила крыло от несчастного предмета мебели, в который раз поражаясь тактильным ощущениям от мягкой ворсистой кожи, которая как парусина была натянута на тонкие гибкие кости. Человек - летучая мышь, вот теперь она кто. Человек крылатый, а никакой не человек разумный.
- Мда, наверху очень своеобразное чувство юмора, - пробормотала она, аккуратно складывая за спиной серые кожистые крылья; пока постоянно приходилось помогать руками, мозг никак не мог увязать новые части тела с нужными рецепторами, и крылья не слушались хозяйку - не раскрывались за спиной серым щитом, повинуясь мысленному приказу, а главное, не складывались в маленький горбатый плащик, что сильно напрягало девушку, - все эти копошения с неожиданно раскрывшимся крылом привлекали слишком много внимания. А внимание - это последнее, что ей было нужно.
Нет, формально все было чинно и спокойно. Первый месяц после инцидента всех пострадавших продержали в строгом карантине. Люди, а точнее то, в кого они превратились, сидели в прозрачных боксах, рассортированные по формальным признакам: Ларису поселили в одно отделение с такими же крылатыми существами. Первые несколько дней они изумленно разглядывали себя и окружающих, кого тут только не было: несколько девушек с белоснежными лебедиными крыльями, которым только нимб на голову, и можно легко засылать наверх, сходство с ангелами потрясающее. По крайней мере, именно так их все и представляли. Вроде бы теперь все эти белокрылые активно снимаются в Голливуде, недавно на афишах мелькали знакомые "пернатые" лица, если можно так выразиться...
Всех из отряда "крылатых" Ларисе увидеть не удалось, свободно передвигаться по этому странному изолятору не разрешалось, а из комнаты просматривалась лишь пара соседних боксов. Поэтому помимо соседок-херувимов девушка запомнила лишь бабушку-бабочку с гигантскими черными крыльями и мужчину-павлина, у которого очень смешно растопыривался веером хвост, стоило кому посимпатичнее пройти мимо его бокса. Безусловный рефлекс, одним словом. Против природы не попрешь. Хвост кстати на Ларису не реагировал никак, что в принципе и неудивительно. Павлины в естественной среде на летучих мышей вряд ли реагируют. Девушка вообще не была уверена, что эти два вида как-то пересекаются в обычной среде обитания. К слову, своих собратьев найти не удалось, хотя кроме нее в павильоне с ночными обитателями лесов народу было приличное количество. Настораживала и дотошность докторов, судя по тому, что к соседям часто заходили по одному-два человека, к ней стабильно таскались целой делегацией. Что наводило на печальные мысли, что она такая одна единственная и неповторимая. Человек-вампир, как негласно окрестила ее белокрылая соседка Аллочка, ныне звезда телесериала "Ангелы тоже плачут".
Как ни странно, мутация оказалась довольно поверхностной. То есть помимо хвостов, когтей, крыльев и других наружных признаков, ничего другого у людей, попавших в "зеленую зону" не проявилось. То есть бабушка-бабочка в ультимативной форме отказывалась от нектара, а все пернатые спокойно уплетали своих дальних родственников, которые куры домашние обыкновенные. Так и у Ларисы кровь как и прежде не вызывала никаких иных порывов помимо рвотных. Поэтому, изучив анализы всех подопытных по сотому разу и созвав бесчетное количество комиссий и научных советов, было решено людей отпустить. А что прикажете сделать с парой тысяч мутантов? Не геноцид же устраивать, время нынче не то. Да и резонанс у майского события был сильный, подключилась вся мировая общественность, тут же организовали какой-то комитет на базе ООН по правам защиты "иных". Его потом тот самый мужик с павлиньим хвостом и возглавил, видимо, решили, что это отличный рекламный ход или отвлекающий маневр: не знаешь, что говорить - распуши хвост, публика гарантированно в восторге.
Но так повезло с дальнейшим трудоустройством далеко не всем. Большинство оказалось не у дел - из офисов практически всех вежливо попросили, ну согласитесь, кому нужен секретарь с когтями в десять сантиметров и нервно бьющим по ногам хвостом, пусть даже и модной в этом сезоне расцветки леопард... Нет, разумеется, были и любители экзотики, но таких были единицы. А мутантов две тысячи человек.
Тут конечно подсуетился павлин, который совет по правам "иных", и для всех лишенцев тут же создали кучу бестолковых рабочих мест, максимально удаленных от обычных людей. Люди, бывшие до того злополучного похода в зоопарк высококлассными и столь же высокооплачиваемыми специалистами, в одночасье превратились в операторов горячих линий, приемщиков заказов интернет-магазинов и прочих специалистов дистанционных служб. Кто мог, попробовал переучиться на веб-дизайнеров и программистов, кто не смог - пошел работать, куда предложили. Лариса попала во вторую категорию - пособия на время обучения не хватало на аренду квартиры, а переезжать девушке было некуда. Не возвращаться же к родителям - это здесь столица и широта взглядов, да и то вслед постоянно несутся шепотки про кровососов и каждая бабуля норовит перекрестить "бесово отродье", а там вообще городок маленький и не очень-то продвинутый - с них станется и камнями закидать для профилактики. Поэтому трудилась теперь девушка на приеме заказов парочки интернет-магазинов. Круг обязанностей не впечатлял, зарплата впрочем тоже, но на квартиру и все необходимое хватало. Поэтому Лариса не жаловалась и даже умудрялась отсылать родителям какие-то крохи. В общем, жить можно. А точнее - существовать.
- Хотя с такой красотой - тебе только существовать и остается, упырица недоделанная, - беззлобно проворчала девушка, аккуратно уложив крылья за спиной серым плащом. Издалека их и правда легко можно было принять за верхнюю одежду, но в тридцатиградусную жару человек в кожаном плаще тоже вызывает некоторые вопросы. Лариса еще раз критически оглядела себя в зеркале:
- Мда, не ангел явно, разве что падший, - собрала темные волосы в высокий хвост, все равно волосами ничего не прикроешь, хоть не так жарко будет. - А ведь когда-то тебя считали красивой... Ну ладно, не красивой, но хотя бы симпатичной.
Девушка покрутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон, открыла рот, проверила зубы, внимательно изучила карие с золотыми крапинками глаза. С предыдущего вечера ничего не изменилось. Новых частей тела не выросло, других изменений на первый взгляд не было. Столь пристальный осмотр она проводила каждое утро на протяжении последних трех месяцев, именно тогда - в начале марта - она поняла, что все-таки мутация оказалась глубже, чем все предполагали.
Как давно в ее организме произошли изменения, она сказать не могла, обнаружив их совершенно случайно. Казалось, какая нелепица, сплошь и рядом такое - в супермаркете играющие дети толкнули тележку, та покатилась на девушку. Что тут необычного - ничего, если не считать, что Лариса отошла, избежав столкновения, ничего, если не считать, что она стояла к ней спиной, ничего, если не считать, что как обычно воткнула в уши наушники и врубила погромче музыку. Уже сделав шаг в сторону и наблюдая, как тележка протаранила аккуратно сложенную пирамиду из консервированного горошка, Лариса поняла, что только что произошло. Она слышала тележку, не используя слух. Ее наполовину собранная корзинка с продуктами так и осталась стоять в центре зала среди рассыпавшихся консервных банок, а девушка на скорости рванула домой изучать все, что можно, про летучих мышей.
Ответ нашелся довольно скоро - эхолокация, способность обнаруживать предметы по отраженным ультразвуковым волнам. Изучив предмет, девушка решила, что навык крайне полезный, а главное, для общества абсолютно безопасный, поэтому при ежемесячном медицинском осмотре о нем умолчала, рассудив, что снова загреметь в изолятор на обследования нет никакого желания.
- Эх, с крыльями бы еще разобраться. Может и летать бы смогла... - протянула она в прихожей, обуваясь и подхватывая с комода сумку. - Мурзик, до вечера, следи за домом.
***
Улица встретила удушающей жарой. Чувствуется, погода сегодня намеревается побить все температурные рекорды... К Олимпиаде она что ли готовится?
С этими мыслями девушка устремилась к станции метро, благодаря новым способностям ловко маневрируя среди прохожих. Она как-то раз даже отважилась на экстремальную проверку своих возможностей - шла до метро, закрыв глаза. Десять минут быстрым шагом, не останавливаясь ни на секунду.
Окружающие ничего не заметили, когда мимо них проскользила девушка в темных очках и бейсболке. А она еще долго стояла у ларька, делая вид, что выбирает что-то из глянцевых журналов, и пыталась вспомнить свои ощущения. Попытаться их пропустить через себя, осознанно прочувствовать еще раз. Это было странно и необычно, как будто зрение без зрения, тот самый пресловутый третий глаз, о котором любили упоминать увлеченные эзотерикой подружки, когда они еще у нее были. Помимо расположения любого предмета, девушка теперь моментально определяла точное расстояние до него. С погрешностью в пару сантиметров, она как-то замерила из любопытства. Та, для которой раньше сто и триста метров были пустым звуком, теперь с ходу выдавала точные расстояния на глаз. Цифры появлялись в ее голове из ниоткуда, как будто на экране монитора.
Вот и сейчас Лариса окидывала беглым взглядом привычный маршрут до метро: старая яблоня (пять метров двадцать сантиметров), светофор (пятнадцать метров), ларек с мороженым на углу улицы (сто двадцать два метра с половиной), станция метро вдалеке (триста пятнадцать метров).
В метро можно было расслабиться. Жара еще не успела просочиться в подземные артерии столицы, поэтому здесь еще было чем дышать. Девушка протиснулась в самый конец вагона и привычно заняла любимое место у закрытых дверей, закрыв своим кожаным "плащом" надпись "Не прислоняться". Из сумки вытащила книжку и уткнулась в чтение очередного фентези, как будто мало ей было чудес в реальной жизни. Поезд тронулся, унося пассажиров в привычную суету московских будней. Как и в большинстве мегаполисов мира, люди в метро почти не смотрели по сторонам: часть вагона уткнулась в смартфоны и планшеты, вторая пыталась урвать еще хотя бы несколько минут сна.
Через три станции Ларису окликнула Наденька, девушка-лисичка, которая по странному стечению обстоятельств с рождения была ярко рыжей с россыпью золотистых веснушек на симпатичном личике.
- А я смотрю, ты или не ты. Привет, Лара. - Девушка протолкнулась к Ларисе, вежливо улыбаясь пропускающим ее пассажирам.
- Привет, Надь, - книжка вернулась обратно в сумку, - а где хвост?
Последний вопрос был задан шепотом, дабы не привлекать ненужного внимания.
- Как где, спрятала конечно, - весело улыбнулась рыжуля, демонстрируя подруге широкую юбку в пол насыщенного изумрудного цвета, которая ей очень шла. Девушка вообще была очаровательной, Лариса заметила, как на ее собеседницу кидают заинтересованные взгляды сразу несколько молодых ребят. - Вдруг кто решит познакомиться, а тут сразу - бац, и лисий хвост. Нет уж, к таким вещам надо подводить постепенно. Демонстрировать свои достоинства по одному, так сказать...
- Надь, ну ты оптимистка, конечно, - усмехнулась девушка, отлепляясь от стенки, следующая станция была их. - Думаешь, не сбежит никто после такой демонстрации?
- Ну кто-то, может, и сбежит, а кто-то - останется. - Отмахнулась Надя, строя глазки одному из ребят, - Пошли, подруга, нас ждут великие дела!
- Ох, Надя, тебя родители не зря так назвали. Вот уж оптимист из оптимистов.
- А чего раскисать? - Ее спутница достала из футляра солнечные очки, - Всегда надо надеяться на лучшее. И верить! Второе, наверное, даже важнее... Вот я уверена, нам всем положен вооооот такой огромный кусок счастья за наши горести. - Девушка развела руками в стороны, задев Ларису и проходящую мимо женщину, которая тут же разразилась потоком ворчания на невнимательную молодежь, которая машет руками похлеще мельниц.
- Да, да, разумеется, вооот такой огромный кусок. - Усмехнувшись, повторила Лариса, проходя вслед за подругой в офисное здание. - Прям-таки ждет не дождется...
***
Дни сменяли друг друга, и удушающий июнь плавно перетек в июль. Перетек, причем, в прямом смысле слова. Весь день лил дождь. Лето словно опомнилось и извинялось за затянувшуюся на полтора месяца жару. Раскалившийся до предела город впитывал влагу словно губка, люди открывали нараспашку окна, чтобы прогнать духоту из квартир и наполнить дома приятной свежестью. Под вечер дождь прекратился, и улицы заполнились народом, наслаждающимися столь желанной прохладой.
Лариса медленно шла по набережной, разглядывая, как в лужах отражаются облака. На ее пути как раз попалась такая огромная лужа, что казалось еще шаг и наступишь на кусок неба.
- Я иду по небу, - весело прошептала девушка, с улыбкой оглядывая прохожих. Мимо прошло несколько парочек, не обращающих внимания ни на кого, кроме своих половинок, с гиканьем пролетела стая роллеров, выписывая замысловатые узоры на мокром асфальте, прошелестел колесами велосипедист.
- Мам, смотри, как я могу, - раздался сбоку детский голосок, чуть сзади и справа - метрах в пяти от силы. - Как в фильме про человека-паука, ну мааааам...
- Антон, ты куда залез, слезай немедленно, - голос матери был явно взволнован, двадцать пять метров, не меньше, внутри что-то отщелкнуло, и девушка резко развернулась вокруг своей оси, чтобы в следующую секунду увидеть, как ребенок поскальзывается на мокром от дождя камне ограждения и, судорожно хватая руками воздух, заваливается назад.
- Она не успевает, никак не успевает, там же каменная стена под уклоном, он же себе шею сломать может...
- Мамаааааа, - крик мальчика и следующий за ним безумный прыжок, пять метров, четыре, за спиной причудливо изогнулись серые крылья, придавая девушке необходимое ускорение, - черт не успеваю, ну еще чуть-чуть, - дотянувшись, прижать к себе ребенка, прикрыв руками голову и попытаться увести их обоих от столкновения с камнем. Неуклюжее виляние и удар об воду, и боль, затопившая сознание, как будто ей оголили сразу все нервы, сведя все ощущения в две точки на спине - места крепления крыльев.
- Вот и полетала, - пробормотала девушка, на чистом упрямстве оставаясь в сознании и стараясь не шевелить лишний раз крыльями, распластавшимися по поверхности воды, попутно пытаясь чуть ослабить хватку мальчишки, который норовил удушить ее, судорожно вцепившись в шею. - Шшшш, не дави так, удушишь. Антон, ты же вроде Антон, верно? Мне и так тяжело дышать, ослабь хватку, пожалуйста.
Мальчик на удивление быстро все понял и уже не сдавливал шею так сильно, сверху доносились крики людей, где-то вдалеке выла сирена.
- Тетя, а ты из какого фильма? - Выдал Антон, девушка рассмеялась бы, только любое движение отзывалась резкой болью в сломанном крыле. - Вы Бэтмен, да? Я Вас узнал, хоть Вы и без маски...
- Какой же я Бэтмен, - не получится с ним не смеяться, - он же мужчина был.
- Точно, мужчина, значит Вы - жена Бэтмена. - Гордо произнес пацан, с восторгом рассматривая спасительницу. - У Вас такие крылья красивые, я теперь всем-всем рассказывать буду, что меня спасла жена Бэтмена и мы летали, вот мне ребята обзавидуются в саду... Жаль еще целый месяц их не увижу...
Спасатели и скорая появились на удивление быстро, и уже через час девушка лежала на кушетке в больнице и выла от боли, пока ей вправляли на место кости.
- Не дергайтесь, Вы же только хуже делаете, - мужчина в сотый раз рыкнул на пациентку, - Как я Вам зафиксирую кость, если Вы постоянно мне мешаете?
- Так обезбольте Вы уже меня, наконец! Я Вам каменная что ли, такую боль терпеть, у меня уже перед глазами черные точки пляшут, я сейчас в обморок упаду и вправляйте, сколько хотите, - рыкнула в ответ Лариса, мысленно проклиная этого садиста в белом халате.
- Вас что не обезболили на месте? - Мужчина был явно удивлен.
- Нет, сразу затолкали в скорую и увезли сюда, сообщили, что не знали, к кому едут на вызов, и потому для "иных" лекарств не предусмотрели, - прошипела сквозь зубы девушка.
- Так, секунду. - Мужчина погремел ящиками, что-то зашуршало, глухо бамкнула крышка железной урны. - Сейчас будет больно, - сообщил он, делая укол.
- Поверьте, это не больно, это совсем не больно, - пробормотала девушка, чувствуя, как сознание уплывает в спасительную темноту.
***
Лариса застыла в метре от двери, не решаясь зайти. За две последние недели девушка успела возненавидеть медицину во всех ее проявлениях - этот молодой эскулап обязал ее являться к нему через день. И вот она снова стоит напротив таблички с надписью "Добров Федор Иванович". Да уж, добрее некуда...
- Лариса, хватит мяться у двери, заходи уже, - неожиданно раздалось из кабинета, девушка даже подпрыгнула, неловко дернув забинтованным крылом, и тут же зашипела от боли. - Да что ты за недоразумение такое.
В следующую секунду дверь открылась, и девушку бесцеремонно затащили в кабинет.
- Сколько раз говорил - не делать резких движений. Сто раз или двести? - Ответов ему не требовалось, поэтому мужчина продолжил нотации, не выдержав даже минимальной паузы. - Вот дернись ты чуть сильнее, и пришлось бы ломать и сращивать заново. Может все-таки сделаем шину? Я кстати придумал как.
Федор махнул рукой в угол комнаты, не прекращая аккуратно ощупывать крыло. В углу комнаты стояло что-то, больше смахивающее на здорового воздушного змея или кусок дельтаплана.
- Вы это себе как представляете? Как я с ним передвигаться буду, я же крыло сложить не смогу.
- А шина для того и нужна, чтобы ты крыло не складывала. Ты его до старости сращивать собралась? Такими темпами явно быстрее не получится. А с шиной - пара недель и все.
- Пара недель с дельтапланом по городу? Издеваетесь, Федор Иванович? - Девушка угрюмо уставилась на врача, скрестив руки на груди. - Никогда.
- Не веди себя как ребенок, что такое пара недель? - Федор вздернул волевой подбородок. Лариса снова залюбовалась этим несносным мужчиной. Молодой, высокий симпатичный брюнет с серыми глазами. Мечта любой девушки, как выяснилось, и крылатой, в том числе. Ну сутулится чуток, ну кто сейчас этим не страдает. За ним тут, наверное, весь женский персонал в очереди стоит, куда уж ей, даже если она - жена Бэтмена, по мнению одного маленького мальчика... Из приятных раздумий ее вывел сердитый голос Федора. - У тебя вопрос нормального выздоровления крыла стоит, а ты из-за какой-то шины капризничаешь.
- Я не капризничаю. Я говорю, что никакую шину я прикрутить не дам. - Девушка не собиралась сдаваться. - Нашли дуру.
- Вот дуру и нашел, явно не умную, - психанул врач, резко двинувшись в угол комнаты, судя по всему, решив нацепить шину на несговорчивую пациентку без ее согласия. Лариса даже растерялась, но чутье отбросило ее от мужчины, стоило ему дернуться в ее направлении.
- Вот значит как, - Федор явно злился, - Иди сюда по-хорошему, иначе вкачу слоновью дозу снотворного, как в первый раз, и сделаю все, пока ты спишь.
- А ты сначала поймай, потом поговорим, - девушка без боя сдаваться не собиралась, да и в своих силах была более чем уверена.
- Странный ты человек, Лариса, - мужчина неожиданно отбросил шину на пол и уселся в свое кресло, - я тебе помочь хочу, а ты упираешься.
- А я и не человек, - голос девушки зазвенел от накопившейся обиды, боли и злости, - Я - урод, мутант, летучая мышь, которая не летает, страшный получеловек, на которого показывают пальцем и за глаза называют чертовым отродьем. Все уже забыли, что я когда-то была такой же, как вы. Тоже хотела быть счастливой, любила гулять, встречаться с друзьями, путешествовать. Мечтала повидать весь мир, понимаешь. О любви мечтала. О детях. А теперь что? Кому я такая нужна? Поэтому плевать мне на то, как срастется мое крыло. Не будет мне счастья ни с прямым крылом, ни с кривым.
Она так давно хотела произнести эти слова хоть кому-то, не просто глядя в зеркало по утрам, не бессловесному коту Мурзику, который вообще ни при чем, а всем тем, кто не принял ее после того несчастья. Родителям, которые ни разу за полтора года не попросили приехать, соглашаясь со всеми ее отговорками и рассказами про дикую занятость; подругам, у которых вдруг появилась куча неотложных дел, хотя раньше каждую неделю они умудрялись найти время попить вместе кофе; своему бывшему парню Андрею, который даже не пришел ни разу в больницу навестить ее, когда она месяц лежала, отрезанная от всего мира, наблюдая, как к остальным регулярно приходит родня.
- Выговорилась? - Федор был на удивление спокоен, - Наконец-то, а то я уж думал, придется что посерьезнее изобретать.
- Зачем изобретать? - Растерялась девушка.
- Затем, что я не собираюсь смотреть, как ты себя губишь. Ты уже давно замкнулась в себе, я прочитал отчеты ваших психологов с работы, не понимаю, за что этим лентяям деньги платят. Ты полгода отвечаешь на все вопросы одно и то же, ну разве что чуть-чуть меняя формулировки. Я даже не знаю, что с тобой случилось бы, не подвернись этот мальчишка. Хотя нет - знаю: с моста, скорее всего, сиганула бы ты сама, но не раскрывая крылья.
- Ну и что, - буркнула девушка, разглядывая сцепленные на коленях руки и не понимая, когда этот не особо разговорчивый мужчина умудрился так хорошо ее изучить. - Может так даже было бы лучше. Легче, по крайней мере.
- Лучше? Легче? - Федор рявкнул так, что казалось, карандаши в стакане испуганно зазвенели. - Запомни, девочка, жизнь - штука сложная. Но тем она и хороша. И прекращай уже себя жалеть! Ты тогда выжила, а сколько погибло сразу или в течение следующих недель? А те, кто остался жить в зоопарке или в специальных заповедниках, куда вход лишь по спец пропускам, им, по-твоему, повезло больше, чем тебе?
- Откуда Вы про заповедники знаете? - От удивления Лариса снова перешла на вы, - Это же закрытая информация, только для ин...
Договорить девушка не успела, замерев на половине слова, наблюдая, как врач снял белый халат и расправил сложенные под ним крылья, серые кожистые крылья летучей мыши.
- В-вы? К-крылья? Но к-как же так? - Девушка даже запинаться начала от удивления, изумленно рассматривая, как он легко с ними управляется. Раз - расправил, два - сложил аккуратным плащиком. - Так вот как Вы меня все время засекали... - догадалась она.
- А я все думал, когда уже мозги включишь и додумаешься, - ворчливо пробормотал Федор, сметая в рюкзак со стола ключи и мобильник. - Пошли, недоразумение. Чего сидим, глазами хлопаем.
- Куда пошли? - Кажется, она тогда все-таки головой приложилась о камень, только последствия начали проявляться лишь сейчас...
- Гулять пошли. Учить тебя буду, как крыльями управлять. А то смотреть тошно, как ты их все время руками собираешь.
- Раз тошно - не смотри, - больше для вида огрызнулась девушка, уже шагая в сторону двери.
- Да куда я денусь. - Усмехнулся Федор, а в серых глазах заплясали чертики, - Против природы не попрешь. - И легонько подтолкнул ее к выходу бархатистым крылом.
"Может, Надя тогда была права, - думала девушка, шагая за мужчиной по коридорам больницы, - И всем нам и правда полагается свой кусочек счастья... А у меня оно видимо крылатое"...