То, что моему везению приходит конец, я почувствовал заранее. До того, как отказал блок управления эффектом мерцания. Поэтому не стал удивляться тому, что мой 'Торнадо' не выполнил маневр расхождения с противоракетами, выпущенными практически в упор. И вместо того, чтобы проклинать неуемную фантазию техников отдела обеспечения тренировочного процесса, перевел всю энергию двигателей на фронтальный силовой щит. Потом отстрелил все оставшиеся у меня ловушки и активировал генератор постановки активных помех. Вернее, попробовал активировать. Щаззз! Заранее просчитанная программа противодействия моему поведению в экстремальной ситуации номер хрен знает какой радостно поставила галочку напротив выполненного мною пункта. И с садистским удовольствием переключилась на следующую строку. Предусматривающую появление неполадок в этом самом генераторе. И его аварийное отключение. Поэтому, увидев, что четыре из шестнадцати посланниц смерти, летящих ко мне от корабля Клосса, не отклонились от своего курса, я сразу же активировал блок памяти с домашними наработками. И за несколько секунд, оставшихся до моей героической гибели от рук своего противника, между прочим, являющегося лучшим пилотом на курсе, успел сделать финт ушами. Изменил конфигурацию защитного поля таким образом, чтобы оно проходило сквозь оба правых крыла 'Торнадо'. Между его корпусом и оружейными пилонами. Предварительно наглухо заблокировав атмосферные люки двух из четырех шахт. И активировав замедлитель системы самоуничтожения десятка противоракет. Отрезанные, словно лучом лазера, пилоны еще не начали вращение вокруг нового центра масс, когда рядом с моим 'Торнадо' полыхнула жуткая по яркости вспышка.
Встряска от близкого взрыва боевых частей 'Пираний' оказалась такой сильной, что я на миг потерял сознание. И поэтому проглядел, как мимо моего корабля, сдвинувшегося с траектории полета в рукотворном аналоге мерцания, пролетают ракеты Клосса. И по той же причине упустил единственный оставшийся мне шанс запустить свои ракеты в дюзы его 'Торнадо', оказавшегося в этот момент почти беззащитным...
...Увы, небольшой передышки, полученной в результате преступного уничтожения части вверенного мне Академией корабля, хватило ненадолго: буквально через десятую долю секунды после того, как кормовая полусфера 'Торнадо' окуталась коконом защитных полей, у меня отказал шунт. Нет, ощущение подключения сознания к кораблю осталось. И замедленное восприятие времени, позволяющее адекватно реагировать на ситуацию в скоротечных встречных боях - тоже. Исчезло только прямое подключение к искину корабля. То есть всякая возможность как-то влиять на процессы, происходящие внутри этого средоточия инженерного гения ВКС Земной конфедерации...
Мои попытки реагировать на маневры Клосса с сенсорной приставки аварийного пульта управления оказались настолько жалкими, что уже через пару секунд трепыхания я понял, что проиграл: ну не могли мои пальцы двигаться с такой же скоростью, как мысль. И приготовился к 'гибели'...
...Думать о перспективах посадки на космодром Академии мне не хотелось. Так как ее процедура, разработанная техниками ООТП специально для 'стимулирования боевого духа тех, кто проигрывает тренировочные схватки', гуманизмом не отличалась. Достаточно упомянуть то, что выход курсанта на пластобетон летного поля на своих двоих считался счастьем. Однако такое 'счастье' на моей памяти приваливало единицам - как правило, бездыханное тело неудачника грузилось в флаер Белоснежек , и следующие несколько дней он 'отдыхал' в руках садистов от военной медицины. Поэтому, к моменту, когда 'Торнадо' сорвался в безумное пике к пунктиру посадочной глиссады, алой ниткой горящей на тактическом экране моего шлема, я мысленно подготовился к самому худшему: корабль снижался так, как будто управляющий им автомат собирался сажать его в 'мертвом' режиме. С перегрузками, в несколько раз превышающими возможности компенсатора и защитного кокона пилотского кресла. Полное отключение шунта за пять минут до касания я воспринял стоически. Ну, почти - на то, чтобы не стучать зубами, сил у меня хватило, а чтобы мысленно не подвывать - нет. Поэтому, потеряв всякую возможность видеть происходящее снаружи, на всякий случай попытался проверить целость замков ложемента и наличие зеленого огонька над сенсором аварийной активации катапульты...
Касания я не заметил: щелчки отстреливающихся фиксаторов скафандра и свист начавшего поступать в кабину воздуха показались мне обычными глюками. Бредом, возникшим в мозгу от запредельных перегрузок. Поэтому на фразу Кощея 'Шевелись, заморыш', прозвучавшую в моем шлеме, среагировал не сразу.
- Але, Волков! У тебя двадцать секунд на то, чтобы покинуть корабль и оказаться в 'Зебре'!!!
Выпрыгивая на бетонку летного поля, я на всякий случай кинул взгляд на свою машину. Повреждения, причиненные ей взрывом собственных торпед, никуда не девались - жалкие обрывки скрученного металла на месте некогда радующих глаз пилонов казались настоящими. То есть, бой с Клоссом имитацией не был. А, значит, мой 'Торнадо' НЕ МОГ сесть в режиме гражданского челнока!!!
'Зебра', десятиместный бот, предназначенный для подбора потерпевших крушение в океане, как раз заканчивал разворот. И, судя по режиму работы двигателя, останавливаться не собирался. Поэтому мне пришлось поднапрячься и влететь в распахнутый настежь грузовой люк. А потом постараться удержать падающую на пол челюсть: за штурвалом бота сидел сам Кощей!
- За время тренировочного полета сбил... - начал было я перечисление своих 'успехов', но Кощей отмахнулся от доклада, и, не глядя назад, приказал:
- Переодевайся! Там, сзади, твои вещи. Твою работу я видел. Неплохо. Жаль, что тебя забирают...
Я оторопел: слово 'неплохо' из уст капитана Кощеева я не слышал ни разу. Мне вообще казалось, что градаций выше 'задохлика' или 'недоумка' для него не существует. И правильно - нашивка 'Мастер-пилот', заработанная им до начала службы в Академии, внушала трепет даже курсантам восьмого, выпускного курса. Еще бы - во всем Флоте ВКС таких специалистов насчитывалось всего восемнадцать человек.
И летал он, как Бог - даже Клосс, лучший пилот курса, в тренировочном бою против этого любителя всевозможных каверз и подвохов ни разу не выдерживал даже десяти минут.
Попасть к нему группу мечтали даже первокурсники, еще не допущенные к самостоятельному пилотированию боевых машин. Ибо в нее отбирались лучшие из лучших. Курсанты, способные стать элитой Флота ВКС. А нам, десяти счастливчикам, уже занимающимся под его присмотром, завидовали черной завистью...
Поэтому, переодевшись и успев проанализировать финал полетного дня, я слегка задергался. Так как не смог себе представить причину, способную выбить из колеи вечно невозмутимого инструктора.
- Удачи тебе, Вик! Береги себя, ладно? - напутствие Кощея, прозвучавшее за несколько секунд до того, как бот замер перед парадным входом в штабной корпус Академии, я воспринял, как контрольный выстрел в голову. И почувствовал, что слегка паникую...
- Разрешите идти? - приподнявшись над креслом, рявкнул я.
- Иди! - мрачно буркнул капитан... и протянул мне руку!!!
На то, чтобы догадаться ее пожать, у меня ушло секунд пять: такой фамильярности от преподавателя Академии я не ожидал. Все это время на лице Кощея мелькали тени плохо скрываемых эмоций - грусть, недоумение, жалость. И что-то похожее на затаенный страх.
Сглотнув подступивший к горлу комок, я все-таки догадался вцепиться в покрытую застарелыми мозолями клешню, и, развернувшись на месте, выскочил из 'Зебры'. Навстречу ожидающим меня неприятностям...
Постучаться в кабинет полковника Нопфлера мне не удалось: дверь самого жуткого помещения Академии оказалась открытой настежь, а перед ней меня ждал ее начальник собственной персоной!
- Где тебя носит, Волков? Мы уже заждались! - хватая меня за рукав и вталкивая в кабинет, раздраженно прорычал он.
- Выполнял тренировочный полет согласно утвержденному графику, сэр! - попытавшись вытянуться в струнку на ходу, отрапортовал я.
- Закрой рот и сядь где-нибудь в сторонке! - рявкнул Нопфлер, и, не дожидаясь выполнения команды, запулил меня в сторону роскошного кожаного дивана с сидящим на нем незнакомым майором.
Умудрившись не потерять равновесия при приземлении, я довольно мягко опустился на свободное место и быстренько оглядел кабинет, где до этого был всего два раза. На третьем курсе, после драки с курсантами десантно-штурмового факультета, когда двадцать три будущих лейтенанта из Академии планетарной пехоты Военно-Космических сил оказались в госпитале; и на пятом, когда после драки с выпускниками танкового училища я здесь же получил семь суток гауптвахты. С формулировкой 'за самовольную отлучку с территории Академии'.
За последние три года в кабинете практически ничего не изменилось: две из четырех стен скрывали стеллажи с кристаллами голофильмов, на третьей слабо мерцали экраны системы безопасности и слежения, а на четвертой висело именное оружие начальника Академии. Над столом в режиме ожидания мерцала голограмма монитора компьютерной сети с затененным документом...
Убедившись в незыблемости привычек внушающего страх начальства, я перевел взгляд на прогуливающегося около окна штатского - если мне не изменяла память, то на территории учебных заведений ВКС их появление не приветствовалось.
Подумать над причинами такого нарушения правил мне не удалось -
в кабинет ворвался генерал Ронг, куратор нашей Академии из Генерального штаба Специальных Операций ВКС. И, кинув взгляд на меня, рухнул в ближайшее кресло:
Вскочив на ноги при появлении генерала, я замер в стойке 'Смирно'. И развесил уши, стараясь не пропустить ничего из того, что при мне скажут гости. Однако оба штатских и майор, осмотрев меня с головы до ног, предпочли промолчать. Тогда заговорил Нопфлер:
- Буду краток: он - лучший на курсе. Его реакции намного превосходят те, которые вы считаете проходными. Кристалл с его досье я вам уже отдал. Думаю, вы его просмотрели? - дождавшись утвердительного кивка майора, начальник Академии хлопнул ладонями по столу и зарычал: - Насколько я понимаю, никаких объяснений от вас я не дождусь?
- Господин полковник! - нахмурившись, процедил генерал Ронг. - К чему лишние слова? Все, о чем вас хотели поставить в известность, уже сказано. Это операция СО ВКС!
- Действительно, к чему? - поддержал его седой.
- А к тому, что на этого мальчика у меня были определенные надежды! - Нопфлер возмущенно сжал в своих ручищах старинное полированное пресс-папье, и, услышав сухой треск, недоуменно уставился на его обломки. - Вечно вы мне тычете всякими приказами! А не пробовали вырастить хоть одного Оборотня самостоятельно? Небось, кишка тонка?
Последний выпад пребывающего в диком раздражении Нопфлера проигнорировали все. Даже Ронг, решивший не замечать такое нарушение субординации. И, не дожидаясь следующей вспышки гнева полковника, встали, и, следом за Ронгом и так и не назвавшимся майором направились к выходу...
- Удачи тебе, курсант! - затравленно посмотрев в глаза Волкову, пробормотал Нопфлер, и, немного подумав, добавил: - С сегодняшнего дня ты прикомандирован к этим ублюдкам! Если бы ты знал, как я этого не хотел... Так что прости меня, мальчик! Иди, тебя ждут...
Я механически отдал честь, и, повернувшись кругом, строевым шагом покинул кабинет. В моей голове царил полный бедлам: из краткой перепалки между ним и его гостями я понял лишь то, что моя дальнейшая судьба должна измениться. И, судя по всему, не в лучшую сторону...
Спустившись на первый этаж и выйдя на улицу, я вслед за своим новым начальством, не удостоившим меня даже словом, влез в простенький армейский транспортер с наглухо затемненными стеклами и, повинуясь жесту майора, сел на свободное место. И практически сразу рванулся наружу. Но мгновенно помутившееся после легкого укола в спину сознание не дало возможности правильно оценить ситуацию. Поэтому закрывающийся за мной люк я пытался выбить на одних рефлексах...
Глава 2. Виктор Волков.
На то, чтобы сфокусировать взгляд, у меня ушло минут пять. Если не больше. Мутная пелена, сквозь которую медленно протаивали контуры окружающих меня предметов, вызывала ассоциации со слепым полетом на учебном планере в густой облачности. Только вот там всегда можно было посмотреть на приборную доску или хотя бы на ребра жесткости фонаря, а тут я не видел практически ничего. Попытка проморгаться тоже не удалась - ставшие безумно тяжелыми веки упорно не желали шевелиться. Через несколько минут я сообразил, что глаза можно протереть рукавом. И неожиданно понял, что не могу пошевелить и рукой! Попытка напрячь мышцы ног оказалась столь же безуспешной. Однако испугаться я не успел: где-то за моей головой тоненько зашипело, а затем прямо над моим лицом раздался довольно мелодичный женский голос:
- Очнулся, красавчик?
Попытка ответить ни к чему хорошему не привела - у меня не получилось даже нормально вдохнуть, не говоря уже о том, чтобы пошевелить губами.
- Не дергайся... С тобой все в порядке... Просто отключены двигательные функции... - судя по перемещениям источника голоса, в процессе общения со мной девушка довольно шустро передвигалась по комнате. - Та-а-ак... Сейчас ты сможешь говорить... С остальным надо погодить - пока с тобой не поговорит Шеф... Кстати, учти - для твоей же безопасности ты намертво привязан к кровати. Так как делать резкие движения тебе пока противопоказано...
- Где я? - попытке на двадцатой непослушные губы, наконец, смогли выговорить фразу из двух слов.
- Извини, парень, об этом тебе расскажет он же. Я - человек маленький, и делаю только то, что мне поручили. Позволь, я займусь твоими рефлексами? - на мою голову тут же опустился кусок какой-то ткани, и я перестал вообще что-либо видеть.
- А у меня есть выбор? - собравшись с силами, пробормотал я.
- Естественно, никакого! - рассмеялась невидимая мне собеседница и лязгнула какими-то металлическими предметами.
- Так что-нибудь чувствуешь? - произнесла она через мгновение, и я ощутил легкое покалывание где-то в районе правого колена.
- Правое колено. Колет.
- Отлично! - чему-то обрадовалась она. - А так?
- Левое...
Чему она обрадовалась, я не понял - каждое следующее прикосновение вызывало в моем теле все более неприятные ощущения, и через какое-то время я почувствовал, что тихо ее ненавижу. Впрочем, боль не была острой. Мои ощущения оказались здорово притуплены - так, словно доносились до меня через слой термоизоляции. Кстати, мне здорово действовало на нервы то, что после пробуждения я даже думал медленно. И еще перестал чувствовать время, свое тело и его положение в пространстве.
- Он в норме, сэр! - голос моей мучительницы заставил меня отвлечься от своих ощущений и прислушаться к происходящему: судя по всему, возле меня появился кто-то еще. Скорее всего, тот самый Шеф.
- Спасибо, ты свободна! Да, не забудь отключить его от системы!
В этот момент с моего лица слетело покрывало, и я уставился в смутно знакомое лицо. Которое тут же расцвело в улыбке и произнесло:
- Привет, везунчик! Рад, что ты выжил...
- А что, были другие варианты? - более-менее справляясь с артикуляцией, растерянно спросил я.
- Угу. Не выжить... - непонятно чему обрадовался мой собеседник. - Шансов не выжить у тебя было на порядок больше...
- Плетнев! Дмитрий! Займитесь делом!!! - услышав рык еще одного появившегося рядом со мной мужчины, весельчак сразу посерьезнел, зачем-то оттянул мне веко, заглянул под него... и отошел в сторону.
- Здравствуй, Виктор! - в поле моего зрения возник тот самый майор, к которому меня прикомандировал генерал Ронг. - Поздравляю тебя с успешным завершением эксперимента. Если верить показаниям всей этой аппаратуры, - он мотнул головой куда-то за себя, - то все, что мы планировали, получилось...
- Какое отношение к эксперименту имею я? - я вдруг почувствовал, что начинаю злиться.
- Самое прямое. Ты - первый человек, который прошел полную модификацию организма по проекту 'Демон'. Не дергайся - все равно пока не сможешь. Лучше попробуй вдуматься в то, что я говорю... Вернее, сначала ответь мне на один вопрос. Зачем ты поступил в Академию ВКС?
- Потому, что мечтал стать Оборотнем...
- Зачем? Красоваться наводящими ужас нашивками перед девушками ты бы все равно не смог - насколько я знаю, выпускники твоего факультета выходят в увольнение в 'гражданке'. Или в форме летного состава ВКС. Значит, внешние атрибуты самого элитного подразделения вооруженных сил Конфедерации тебя интересовали мало. Что тогда?
- Вы же читали мое досье! - стараясь не впадать в бешенство, зарычал я. - При высадке Циклопов на Ньюпорт погибла вся моя семья. А так же родственники, друзья, одноклассники и соседи. Все, кого я знал, и кого не знал. Население планетной системы за какие-то трое суток превратилось в прах. А Вооруженные силы Конфедерации их НЕ ОСТАНОВИЛИ!!!
- Не заводись, парень... - майор шевельнул рукой, и мое ложе слегка изменило форму. Приподняв голову и слегка повернув ее влево. - Если я правильно понял, то ты мечтал стать Оборотнем только потому, что это пилоты этого подразделения имеют самые высокие шансы отомстить? Я правильно понял?
Вместо ответа я прикрыл глаза.
- Отлично. Теперь, пожалуйста, скажи мне, какие шансы у самого подготовленного Оборотня выйти победителем из боя с истребителем Циклопов один на один? Молчишь? Ну так я отвечу за тебя. Меньше двух процентов. То есть все вы - не более чем пушечное мясо. Слышал такое выражение?
- Слышал...
- Все до единого бои, в которых пилоты ВКС умудрялись уничтожать корабли Врага, проходили с десяти- и более кратным преимуществом. Не так ли? И каждый раз победа оказывалась Пирровой. И дело тут не в несовершенстве земной техники - за одиннадцать лет противостояния мы сделали гигантский качественный скачок, и почти вплотную приблизились к тем тактико-техническим характеристикам, которые демонстрируют корабли врага. Мало того, в принципе, мы можем создать технику мощнее, чем у Циклопов. Но... на них некому будет летать. Так как ни один, даже самый подготовленный пилот ВКС не способен потягаться с тем же самым Циклопом в физических характеристиках. Задумайся - они способны выдерживать пиковые перегрузки, на тридцать с лишним процентов превышающие предельные показатели для homo sapience. Они в полтора раза тяжелее, обладают намного лучшей реакцией и моторикой. Способны видеть в более широком спектре, и гораздо меньше людей подвержены воздействию радиации. Их ткани неплохо регенерируют, рабочая связка мозг-искин выдает более высокий КПД. В общем, перечислять можно долго - ученые, исследовавшие те немногие тела Циклопов, которые удалось добыть за эти годы, уверены, что у обыкновенного человека шансов против них НЕТ.
- Да, но за одиннадцать лет мы потеряли только семь планетных систем! - сглотнув подступивший к горлу комок, буркнул я. И сам почувствовал слабость своего аргумента.
- Согласен. Всего семь. Из семи, которые Циклопам приглянулись... А ты в курсе, что в их приграничных системах идет подготовка к полноценному вторжению?
- А что было до этого? - ошарашено спросил я.
- Не более чем проба сил... - вздохнул майор. И сразу же продолжил: - в общем, чтобы сообразить, в каком положении находится Земная Конфедерация, особого ума не надо. А теперь позволь кое-что тебе показать. Посмотри на голограмму...
Передо мной развернулось многослойное изображение человеческого тела в стиле учебной программы по анатомии для начальных классов. Оглядев картинку повнимательнее, и не найдя ничего нового, я приподнял брови и решил поинтересоваться, что в ней не так. И в этот момент картинка начала меняться. Сначала 'поплыли' кости. Одни, - вроде бедренных и плечевых - практически не изменили форму. Просто став немного массивнее. Другие - например, ребра, стали напоминать пластины веера. Или средневекового панциря. Свободный конец одиннадцатого ребра намертво прирос к грудине, при этом став заметно шире. А двенадцатое, превратившись в некое подобие лопаточной кости, надежно закрыло часть поясницы. Позвоночник тоже стал заметно толще. Только вот вникнуть в произошедшие с ним изменения я не смог - отвлекся на следующую картинку - мутацию нервной и кровеносной системы. А так же внутренних органов и мышц...
Зрелище было завораживающее - засмотревшись, как меняется виртуальная модель человека, я не сразу понял, что слышу комментарии майора:
- ...а связки стали прочнее. Мышечный корсет тоже подвергся изменениям. Теперь они способны сокращаться и расслабляться почти в четыре раза быстрее. Мало того, на протяжении всего восстановительного периода аппаратура лаборатории стимулировала развитие всех без исключения мышц, включая самые мелкие. Плюс мы неплохо поработали с мелкой моторикой - теперь самые сложные движения вы сможете делать без всяких проблем...
- Мы? - ошалело переспросил я.
- Вы... - кивнул мой собеседник. - Первый поток проекта 'Демон'... Пилоты, которые смогут на равных сражаться с нашим общим врагом. И не только сражаться, но и побеждать...
- И... я превратился в такого вот монстра? - стараясь не поддаваться панике, практически по слогам поинтересовался я.
- Почему сразу монстра? - обиделся майор. - Внешне вы мало чем отличаетесь от обычных людей. Разве что немного выше ростом. Немного потяжелее. Помассивнее. И при этом пластичнее, быстрее, сильнее. За эти семьдесят без малого дней мы совершили невозможное - провели сотни одновременных направленных мутаций. Причем во взрослых организмах! Знаешь, сколько за каждой из них труда?
- Семьдесят дней? - у меня слегка помутилось в голове. - Это получается, что в Академии уже закончились выпускные экзамены?! Так! А спросить, хочу ли я становиться этим самым Демоном, вам в голову не пришло?
- Нет... - мой собеседник тяжело вздохнул и с легким чувством вины посмотрел мне в глаза. - Проект секретный. Обсуждать перспективы с кем бы то ни было, включая кандидатов, мы не имели права. Единственное, что я смог сделать - это отобрать тех, у кого есть четкая мотивация для выбора именно такого будущего. Например, тебя. Задумайся - если бы я предложил бы тебе возможность пройти серию операций для того, чтобы получить физические возможности на равных воевать с Циклопами, ты бы отказался?
Я закрыл глаза, и перед моим мысленным взором замелькали ужасающие трансляции из городов гибнущей Окады. Потом на их фоне появилось встревоженное лицо мамы, провожавшей меня на первую в жизни межсистемную экскурсию, потом фигурка сестры, на аэроскейте догнавшей меня у самого здания школы, и я понял, что точно знаю ответ:
- Нет!
- Тогда давай учиться владеть твоим новым телом... - ничуть не удивился моему ответу майор. - Да, кстати, меня зовут Рамон. Фамилия - Родригес. Как говорят твои соотечественники, прошу любить и жаловать. Кстати, на все про все у тебя месяцев восемь... От силы...
- А потом?
- Потом, боюсь, начнется то самое вторжение... Ладно, о грустном пока не будем ... - буркнул он. - Сейчас я удалюсь: надо переговорить и с остальными. Если возникнет необходимость меня увидеть - наберешь на персональном коммуникаторе мое имя. Но в любом случае я загляну к тебе вечером...
Поразмышлять вдосталь мне не удалось: через пару минут в комнату смерчем ворвалась невысокая ладно скроенная девушка лет двадцати пяти и тут же обрушила на меня шквал своего красноречия:
- И что ты тут развалился, хотела бы я знать? Шевели конечностями, парень! А то совсем заржавеешь!
Не переставая говорить, она откинула в сторону одеяло и, беззастенчиво разглядывая мое обнаженное тело, начала меня одевать:
- Ну, что тут у нас? Мужичок! Расслабленный, правда, но это мы исправим! А, в общем, очень даже ничего! Даже когда краснеет! Сколько?
- Что сколько? - не понял я вопроса.
- Ну не сантиметров же? - снова вогнала меня в краску девушка. - Сколько тебе лет?
- Двадцать один!
- О, какой молоденький! - она плотоядно облизнулась, и, посмотрев на мое пунцовое лицо, расхохоталась: - Не бойся, я шучу. Кстати, меня зовут Мэри. Хотя, нет. Не зовут. Я прихожу сама...
- Вик! Или Виктор... - представился я, и попробовал приподняться. Пальцы, схватившиеся за металлический поручень, смяли его, как пластилиновый, и, продолжая движение, вырвали добрую половину защитного ограждения.
Мэри дико расхохоталась:
- А я только хотела дать тебе на себя опереться. Пожалуй, пока воздержусь! Ибо, в отличие от тебя, не обладаю сверхпрочными костями. И не регенерирую...
Кинув взгляд на свою руку, все еще сжимающую обрывок трубы, я еле удержал пытающуюся отвалиться челюсть: за время пребывания в руках майора Родригеса мое предплечье стало минимум в два раза толще. Потерявшая загар кожа заметно уплотнилась, а из-под нее исчез даже намек на подкожный жир. И моя рука превратилась в анатомическое пособие для изучения мышц. Забавнее всего смотрелась кисть: все мышцы, приводящие и отводящие пальцы, сгибатели и разгибатели, червеобразные и противопоставляющие мизинец, были заботливо прокачаны! Созерцание ладони, ставшей похожей на рисунок фанатика-культуриста, вызвало у меня истерический смех.
- Что-то не так? - встревожено посмотрев на меня, поинтересовалась девушка.
- Вы мои руки видели? - не переставая хихикать, спросил я. - Это нечто!
- Я видела не только твои руки, малыш... - в ту же секунду у моего плеча сверкнул инъектор, и я почувствовал легкий укол. - Сейчас ты слегка успокоишься, и мы с тобой медленно пойдем в тренажерный зал...
Увы, пройти десять шагов до двери в соседнее помещение я смог только через несколько минут - за время моей вынужденной неподвижности слегка расстроился вестибулярный аппарат. И первая же попытка встать чуть не закончилась на полу. Подхватывать мою падающую тушу Мэри не стала. А активировала мини-антиграв, предусмотрительно закрепленный на моей пояснице. И когда я завис в полуметре от пола, с солеными шутками протолкнула меня в дверной проем.
Зал оказался великолепен. Но... рассчитан на инвалидов: очень многие тренажеры располагались так, что ими можно было пользоваться лежа. Впрочем, задуматься о необходимости такого подхода к себе-любимому я не успел, так как оказался над поверхностью воды, откуда через мгновение и сверзился в относительно мелкую часть бассейна...
- Плавать умеешь? - ехидно глядя на то, как я пытаюсь загребать непослушными конечностями, поинтересовалась она, и, дождавшись утвердительного кивка, смешно наморщила нос: - Ты в этом уверен?
Моя уверенность в собственных силах испарилась минут через пять: мое, ставшее заметно более тяжелым тело упорно не желало не только плыть или хотя бы держаться на поверхности воды, но и просто повторять элементарные движения!
Мэри, глядя, как я пытаюсь не утонуть, загребая непослушными конечностями, весело улыбалась. А потом устроила мне такую тренировку, что нагрузки на первом курсе Академии показались мне каникулами За два часа она выжала меня досуха. Так, что я не мог не только самостоятельно доплыть до пологого пандуса, ведущего на бортик бассейна, но и держаться на поверхности воды. А так же даже нормально дышать. Меня не слушалась даже шея! Удостоверившись, что я окончательно готов, она что-то проговорила в коммуникатор, и через минуту резкий рывок антиграва выдернул меня из воды...
Вопреки моим ожиданиям, умучив меня до смерти, Мэри не ушла. А вогнала в меня четыре инъекции, заодно объяснив, какая что стимулирует. Честно говоря, сил на то, чтобы обдумать ее комментарии у меня не было, и я пропустил объяснения мимо ушей. Думая, что мои мучения закончены. Как бы не так - подождав минут десять, и решив, что я готов к продолжению занятий, она активировала голограмму монитора местной локалки и заставила меня поработать головой. Кроме этого, каждые два с половиной часа она кормила меня с ложечки, проверяла рефлексы и колола очередные порции лекарств. В общем, развлекалась, как могла. Поэтому к вечеру я вымотался настолько, что отключился. Прямо во время очередного приема пищи...
Глава 3. Эдуард Саркисянц.
- Ну, что, господа, я вас поздравляю. Мы опоздали... - в голосе Брайана Олсена звучало с трудом сдерживаемое бешенство. - Первый отдел СО ВКС завершил отладку технологии проекта 'Демон'. И, если не врет мой источник в штабе, пилотная партия кандидатов уже прошла весь комплекс первичных изменений. А это значит, что мы упустили огромный кусок пирога. Вы слышите? КУСОК МОЕГО ПИРОГА!!!
- Вы уверены? - стараясь не встречаться с начальством взглядом, спросил Эдуард. - Может, это игра на опережение?
- Какая игра? - покрывшись пятнами, заорал Олсен. - У меня есть пофамильный список тех, кого три месяца назад отобрали люди Харитонова! В нем сто двадцать шесть человек! И знаете, что меня бесит больше всего? То, что ни один из вас до сих пор не может внятно объяснить, почему наш проект до сих пор в стадии обкатки! Вам не хватает денег? Расходного материала? Возможностей лабораторного комплекса? Чего?! Когда вы, господин Саркисянц, пришли ко мне в кабинет, и робко предложили профинансировать вашу идею, я согласился. И выделил не запрошенные вами жалкие триста миллионов, а полтора миллиарда! Так? Или нет? Что молчите?!!!
- Так...
- Помните, что я вам тогда сказал?
- Что идея перспективная, и вы готовы участвовать в ее реализации... - процитировал Эдуард.
- НЕТ!!! Вы помните только то, что вам выгодно! - от души врезав кулаком по столу, заверещал банкир. - Я сказал, что готов финансировать проект только в том случае, если вы сможете мне гарантировать одно-единственное условие! Какое, Эдди?
- Что мои, вернее, наши Зомби будут первыми и единственными модификантами на рынке...
- Именно! Ну, и что вы мне скажете теперь? Первые и единственные - это 'Демоны'. А нашими 'Зомби' на рынке еще даже не пахнет!!!
- О проекте генерала Харитонова лично я узнал от вас. И не далее, чем три недели назад... - заранее понимая, что его аргумент не убедителен, пробормотал Саркисянц.
- И что? Это повод для того, чтобы работать спустя рукава? Надо было сделать все, что необходимо, для того, чтобы сигнальные экземпляры НАШЕГО проекта уже были готовы к использованию! И не сегодня, а еще вчера! Или позавчера!!!
- Я делаю все возможное... - глухо произнес Эдуард. - За последние две недели наметились определенные положительные тенденции в...
- Мне не нужны тенденции... - перебил его Олсен. - Мне нужен только РЕЗУЛЬТАТ. И как можно быстрее... И...
- Разрешите? - подал голос Бен Гронер, до этого старавшийся казаться как можно незаметнее. - Я думаю, что торопиться уже не стоит.
- Это почему? - цену суждениям своей правой руки банкир знал превосходно, поэтому слегка успокоился и с интересом посмотрел на помощника.
- Как бы мы не спешили, первыми стать уже не сможем. Надо смириться с тем, что сначала в ВКС поступят именно 'Демоны'. И, вместо того, чтобы считать уплывающие не в наш карман деньги, начать искать слабые стороны продукции конкурентов. Самое главное, с чем нам надо определиться - это со стратегией выдвижения нашего товара на рынок. Лично у меня на сегодняшний день нет никакой информацией по ТТХ модификантов Харитонова. Я не знаю самых элементарных вещей - сколько их осталось после процедуры модификации, то есть на выходе. Как они выглядят. Сколько стоит процесс получения одного 'Демона'. На что они способны. Вопросов бесконечно много, а суть - одна. Каким бы продуманным ни был этот проект, у него обязательно найдутся изъяны. Например, высокая стоимость. Или чрезмерный процент отбраковки исходного материала. Или нестабильность психики модификанта. Я пока не могу сказать, как именно мы должны изменить своих 'Зомби', чтобы во время презентации они выглядели на порядок привлекательнее 'Демонов'. Но обязательно придумаю. И вот тогда, внеся в проект НЕОБХОДИМЫЕ изменения, мы сможем использовать детище Харитонова как ступеньку. Чтобы опереться на него ботинком и шагнуть выше. То есть урвать не только тот кусок пирога, который генерал у нас увел, но и другие, на которые его модификанты не могут претендовать в силу своих конструктивных особенностей...
- А что... Не лишено здравого смысла... - хохотнул банкир. - Итак, если я правильно понял, на первом этапе от меня требуется только информация? О том, что такое 'Демоны', и с чем их едят?
- Да, босс! - ухмыльнулся Гронер. - А мы придумаем, как заставить ВКС ими подавиться...
Глава 4. Виктор Волков.
Психологом Мери оказалась замечательным - за первый месяц, прожитый в лабораторном блоке, у меня не было ни одной свободной секунды на рефлексию. Эта молодая женщина так подбирала мне нагрузки, что с момента пробуждения и до момента, когда я на полусогнутых добирался до кровати, мой мозг был постоянно чем-нибудь занят. На мой взгляд, при желании она могла бы дать фору даже садистам-инструкторам из Академии - там, занимаясь по базовым программам 'Оборотней', я постоянно находил время, чтобы поразмышлять. Например, во время многокилометровых кроссов с полной выкладкой, тренировок в тренажерном зале, снайперской подготовки и многого другого. В ее руках мне этого не удавалось - параллельно физическим нагрузкам мне приходилось решать такое количество разнообразных задач, что я периодически чувствовал себя первокурсником-недоумком.
Первые дни после моего 'пробуждения', когда основное время дня я тратил на отработку элементарных движений, она вгоняла меня в транс, добиваясь предельной концентрации на том, что я делаю. Убедившись, что я более-менее контролирую свои конечности, начала выводить меня в запредельные режимы, вбивая все действия и реакции, какие возможно, в подсознание. А потом, почувствовав, что я начал входить в форму и способен использовать часть мозга для решения каких-нибудь параллельных задач, активировала биологический компьютер. Что-то вроде чипа, вживленного мне в мозг еще до начала первых мутаций.
В принципе, работа с БК отдаленно напоминала подключение через шунт к искинам боевых кораблей. Только за мной не волочились провода, а удаленная связь с локалкой лаборатории была на порядок быстрее. И шире. Даже те немногие функции, которые были мне доступны в тот период, поражали воображение: плавая в бассейне или выполняя комплексы на растяжку связок и мышц, я мог параллельно решать задачи по астронавигации, тактике ведения групповых боев в атмосфере или рассчитывать прыжки через гипер. Замедление времени при работе с БК существенно превосходило армейские аналоги, а количество информации, выводимое на виртуальный экран 'перед глазами', первое время заставляло меня теряться. Правда, логика интерфейса оказалась предельно понятной, и вскоре я научился довольно шустро управляться со всеми доступными функциями.
Задумываться о том, как меня изменили, я начал после того, как два раза за день сломал тренажер по рукопашному бою. Работая с ним в предельном для него режиме. Так, как никогда бы не решился в Академии - 'Гризли' отличался очень нестандартной логикой поведения и частенько калечил слишком заигравшихся противников. Задумчиво посмотрев на изуродованный моими руками каркас, я вдруг понял, что давно не замечаю его 'подлостей'. Так как просто его перерос...
Третий тренажер, установленный в зале за время моей отлучки на ужин, стал в несколько раз массивнее. И сразу преподал мне урок: работать с ним так же, как и с двумя предыдущими, - в предельном режиме - явно не стоило. В общем, это чуть не закончилось для меня фатально. Андроид, легко уйдя от первой же атаки, размазался в воздухе и нанес мне страшный удар в грудь. Летя спиной вперед к ближайшей стене, я успел порадоваться чудовищной выносливости моих ребер, и потерял сознание от добивающей серии оказавшегося рядом тренажера.
Как ни странно, приведя меня в сознание, Мери первым делом выругала не меня. Ее звонок 'криворуким уродцам, не способным без подсказки выставить базовые блокировки на экспериментальное оборудование', я слышал от начала до конца. И, постепенно приходя в себя, умудрялся восхищаться способностью моего персонального тренера находить удивительно культурные аналоги для самых изысканных оскорблений. Высказав своим собеседникам все, что собиралась, девушка отключила комм, слегка прошлась по порокам моего умственного развития, а в финале экзекуции вспомнила и о себе:
- Да если я еще хоть раз отведу от тебя взгляд, можешь меня выпороть!!!
Желания ее пороть у меня не возникло, так как я не смог отвести взгляда от полированной боковой поверхности столика с медикаментами - там, у отражения моего лица прямо на глазах затягивалось рассечение брови!!!
Ошалело потрогав кожу лица, я вдруг задумался о том, что по ощущениям она стала еще плотнее. А потом сообразил, что зрелище, которое я вижу перед собой - самая настоящая регенерация!
Однако желание посмотреть на себя в зеркало, промелькнувшее в голове, мигом пропало, стоило мне услышать следующую фразу Мери:
- Ну, и что ты валяешься? Получил царапину и скис? Тоже мне, Оборотень...
Вспышка агрессии, бросившая меня в атаку на тренажер, была вызвана ею искусственно, но тогда я этого не понял. И забыл о желании разобраться с собой еще на неделю...
Следующими раздражителями, заставившими меня задуматься о своем изменении, стали способность к ночному видению и голоса, периодически звучащие у меня в сознании. Если первое меня беспокоило не особо - в полной темноте я практически не оставался, - то ощущение легкого помешательства, возникающее все чаще, начало меня нервировать. И даже любимое лекарство Мери - увеличение нагрузок - не помогло...
На прямой вопрос о том, что со мной происходит, девушка потребовала перечислить все симптомы того, что меня беспокоит, потом ехидно ухмыльнулась и заявила:
- С тобой все в порядке. Потерпи немного - и узнаешь... А пока, извини, не положено...
Поразмышлять на тему армейского 'не положено' мне, конечно же, не удалось - меня ждали тренажеры и задачи повышенной сложности. А на следующее утро после разговора ко всему вышеперечисленному добавили еще и стрелковую подготовку. В тире, расположенном на два уровня ниже того, на котором располагались мои 'покои'...
Вталкивая меня в дверь с надписью 'Тир', Мери сияла, как солнце в шлемофоне скафандра во время тренировочного выхода из космического корабля:
- Ну, что встал, как неродной? Давай, шевели костями! Сегодня тебе дадут немного пострелять. Подведешь меня - домой не приходи!
Я попытался сказать что-то в ответ, но тут дверь распахнулась сама собой, и передо мной возник мрачный, бритый наголо негр шириной метра в полтора и ростом мне по пояс. Критически оглядев меня с головы до ног, он фыркнул, но все-таки протянул мне руку:
- Капитан Джексон, малыш! Твой инструктор по стрельбе! - он подмигнул Мери и, послав ей воздушный поцелуй, добавил: - А ты, крошка, можешь пока идти. Я за ним присмотрю!
Проводив девушку плотоядной улыбкой, он показал мне на дверь с цифрой один и подтолкнул меня в спину:
- Войдешь внутрь, возьмешь на столике пистолеты, встанешь на красный круг, и будешь выполнять мои команды! Вопросы?
- Вопросов нет, сэр! - в унисон ему рявкнул я и повернулся направо.
Комната, в которой я оказался, изнутри смотрелась своеобразно: серые стены, покрытые мелкими черными точками-пупырышками, белый пол с небольшим алым пятном посередине и абсолютно черный потолок. Ни мишеней, ни стационарного монитора стрелкового тренажера, ни гипноизлучателей. Пока я пытался сообразить, во что я должен стрелять из подобранных рядом с входной дверью пистолетов, как свет в комнате погас, потом по глазам больно резануло вспышкой света, и вокруг меня возникли самые настоящие тропические джунгли. То есть, конечно, не настоящие, а имитация, но имитация самого высокого качества, какое мне приходилось видеть: вокруг пели птицы, где-то справа от меня сквозь непроходимые заросли ломился какой-то зверь. А еще одуряюще пахло цветами и мокрой травой...
Вглядываться в мелкие детали картины я не стал - по опыту тренировок в Академии знал, что невнимательность в тренажере ничем хорошим не заканчивается. И приготовился к сюрпризам.
- Первое упражнение. Сектор в тридцать градусов. Мишени в человеческий рост. Скорость появления - по нарастающей. Световой пистолет не требует перезарядки. Начали! - рявкнуло голосом Джексона, и тут же справа от меня показался из-за куста показался контур вооруженного импульсной винтовкой человека. Я выстрелил, попал ему в голову, и он упал. Тут же слева шевельнулся второй, и я выстрелил в него из другого пистолета. Мишени начали мелькать чаще, и я перестал контролировать их падение, обходясь одним выстрелом в каждый силуэт. Минут через пять у меня зарябило в глазах: они практически сменяли один другого, причем в таком темпе, что у меня указательные пальцы не успевали давить на спусковые крючки. Попытка подключить БК не удалась - видимо, в тире его специально заблокировали. Однако и без него я вдруг почувствовал свое оружие продолжением глаз. И следующие десять минут стрелял, как автомат. Не только успевая увидеть каждую мишень, но и заранее оценивая точность попадания...
Постепенно сектор атаки начал расширяться, мишени стали появляться даже сзади, причем шорохи, свидетельствующие об их появлении, еле пробивались сквозь какофонию джунглей и грохот звуковой имитации моих выстрелов. Пришлось рассеять внимание. И стрелять почти на одной интуиции. Как ни странно, получалось неплохо. Но относительно недолго - вскоре мои глаза начал заливать пот, пальцы перестали нормально удерживать оружие, и через какое-то время я понял, что не успеваю...
Получив десяток попаданий в разные части тела от виртуальных оппонентов, я сдался - опустил оружие и прислонился к стене. Окружающий пейзаж тут же пропал, и в комнате возник недовольный инструктор:
- Что такое? Не скажи, устал?
- Руки не держат, сэр! - честно сказал я. - В плечи будто свинец залили!
- Это хорошо! Значит, они у тебя еще есть... - хохотнул он, потом посмотрел на дисплей коммуникатора и сказал: - Для первого раза неплохо. Три часа сорок семь минут. Завтра жду к девяти. Вопросы?
- Разрешите идти, сэр? - стараясь, чтобы голос звучал по уставному бодро, спросил я, пытаясь сообразить, каким образом умудрился настолько потерять ощущение времени. Мне показалось, что стрелял я от силы час.
- Подожди у дверей. Сейчас за тобой прибежит твоя краля. Я с ней уже связался...
- Есть, сэр! - я козырнул Джексону, повернулся кругом и поплелся к двери, по дороге разминая затекшие плечи.
- Викки! Что-то ты рановато... - щебет врача я услышал издалека. - Впрочем, это даже хорошо - успеешь принять душ перед собранием!
- Каким собранием? - поинтересовался я.
- Да так, слет тружеников панели и подворотен! - съязвила она. - Ты приглашен, как эксперт по экстерьеру.
- Я серьезно! - обиделся я. - Вечно ты издеваешься!
- А по-другому жить скучно! Что я тут вижу? - Одни пациенты и начальство! Ни тех, ни других воспринимать, как мужчин, не положено... - вздохнула она. - Вот и развлекаюсь, как могу. А про собрание сама ничего не знаю. Приказано доставить, и все...
- Понятно! Сколько у меня времени?
- Минут сорок.
- Тогда я успею что-нибудь поесть. А то что-то желудок ноет.
- Я тебе не завидую! Ты и так уже со стороны выглядишь, как танк. А еще не вошел в расчетную форму...
- Так! Тут подробнее, пожалуйста! - остановился я. - А поконкретнее о нынешней и расчетной можно? Желательно в цифрах?
Немного подумав, Мери подошла ко мне вплотную, посмотрела на меня снизу вверх и ехидно усмехнулась:
- Если ты не сильно изменился со вчерашнего дня, то должен быть два ноль семь в прыжке с вытянутыми руками и весить около ста сорока килограммов. В идеале потяжелеешь еще на десять-пятнадцать и подрастешь сантиметров на пять-семь...
- Интересно, кому я такой буду нужен? - представив себе описанные габариты, буркнул я, не вписался в поворот и неожиданно для себя вывернул плечом солидный кусок стены. - Черт, извини, я случайно!
- Не расстраивайся! - рассмеялась она. - Это мелочи! Кстати, если возникнут проблемы с женщинами, то обращайся: я тебя всегда приголублю!
- Нет уж, спасибо! Мне твоих тренировок хватило за глаза. Если ты такая же дотошная во всем остальном, то я повешусь...
- Не надейся, тебя сейчас ни одна веревка не выдержит!
- Какая досада! - я открыл дверь в свою комнату и, заглянув внутрь, удивленно повернулся к Мери: - А где все мои вещи? Где кровать и терминал? Или я перепутал дверь?
- Ты сегодня переезжаешь. Первичные тесты закончены, и тебя можно допускать к полноценным тренировкам. Поэтому тебе выделили нормальную комнату в жилом блоке, куда ты отправишься сразу после совещания.
Странно, но в ее голосе мне вдруг послышалась затаенная грусть.
- Кстати, мы, скорее всего, больше не увидимся. В лабораторном блоке тебе теперь делать нечего. А мне, увы, в жилых... Поэтому удачи тебе, парень! Мне было приятно с тобой поработать...
- Спасибо! - автоматически ответил я, и, немного подумав, добавил: - Знаешь, а ты отличный психолог. За все время, пока ты мной занималась, я ни разу не смог задуматься о том, что именно вы со мной сделали. И не чувствовал себя одиноким. А теперь, кажется, начинаю привыкать к своему уродству...
- Что ты понимаешь в уродстве? Если спросить меня, то ты смотришься просто замечательно... - она смахнула со щеки непрошеную слезинку, и, внезапно покраснев, втолкнула меня в комнату. - Что встал? Давай бегом мыться, жрать и все такое! Вечно тебя ждать приходится!
Глава 5. Ирина Орлова.
Кресло оказалось гражданского образца. С широчайшими возможностями настроек положений спинки, поясничного упора, сидения и подставки для ног. А так же с сотней режимов релаксирующих и тонизирующих программ, мультимедийным центром, терминалом компьютера, блоком внешнего управления и тому подобной дребеденью. Подключив к креслу свой комм, Ирина скинула на него свои любимые настройки. Потом подтвердила необходимость изменения формы, и... поняла, что ей жутко неудобно! Конфигурация, казавшаяся оптимальной еще недавно, при нынешних габаритах создавала ощущение прокрустова ложа. Закусив губу, она отменила выполнение заданной программы, и, вернув настройки к базовому варианту, просто откинула спинку назад. И... уставилась на человека, возникшего в дверном проеме.
Мужчина выглядел, как тяжелый танк. И двигался так же. Только вот ощущения неудержимости от него не чувствовалось: затравленно осмотрев практически пустой конференц-зал, он как-то отстраненно кивнул Ирине, и, слегка сгорбившись, сел поближе к дверям.
'Видимо, такая же, как и я, жертва Проекта... - подумала девушка, стараясь не смотреть на здоровяка. - Сразу видно по росту, мышечному корсету и по отсутствию радости в глазах...'
После здоровяка в помещение ввалилась группа необычайно деловитых офицеров обычного роста, сразу же занявших места на возвышении. Потом заявился майор Родригес, а вслед за ним начали заходить остальные товарищи по несчастью.
Большинство ребят, на мгновение замерев у входа, старалось как можно быстрее усесться. Желательно подальше от подчиненных Родригеса. И при этом двигалось так, как будто старалось скрыть свои габариты - вжимая голову в плечи и слегка сутулясь. Впрочем, это помогало мало: каждый из парней, прошедших эти самые 'мутации', выглядел в полтора раза выше и шире тех, кто в данный момент с пеной у рта обсуждал какие-то животрепещущие вопросы.
То, что один из громил - девушка, Ира сообразила не сразу. А только тогда, когда непонятно с чего улыбающийся ей 'парень' рухнул в соседнее кресло. А под его кителем заходила ходуном довольно крупная женская грудь...
- Элен... - не успев сесть, представилась соседка. И снова улыбнулась.
- Ирина... - Орлова кинула взгляд в сторону входной двери и замерла: на пороге конференц-зала стоял ОН. Мужчина ее мечты...
На первый взгляд, парень мало чем отличался от тех ребят, которые уже заняли свои места по эту сторону невидимого барьера между учеными и теми, кто пришел в проект 'Демон' не по своей воле. Такой же высокий, мощный, резкий. С широченными плечами, бычьей шеей и развитыми грудными мышцами. Белобрысый. Коротко стриженный. Отличия крылись в мелочах - в пластике и нереальной текучести его движений. В чертах лица. В выражении глаз. Во взгляде, которым он окинул зал...
Несколько секунд, потребовавшиеся ему для того, чтобы добраться до выбранного кресла и сесть, показались Орловой вечностью. У нее пересохло во рту, перехватило дыхание и потеплело в животе. Прислушавшись к своим ощущениям, девушка чуть не выругалась вслух - за все восемь лет учебы она ни разу не ловила себя на таком откровенном желании...
- Господа курсанты! - прервал ее раздумья голос майора Родригеса. - Вторая часть нашего эксперимента завершена. Все вы прошли начальную адаптацию к новым возможностям ваших организмов, и теперь способны приступить к следующей фазе проекта 'Демон'. Вдаваться в подробности стоящих перед вами задач я не буду - этим займутся ваши инструктора. Я хочу озвучить несколько важных нюансов. Итак, с сегодняшнего дня вы должны забыть о том, что вы - Личность. И обязаны начать работать в команде. У каждого из вас появится напарник, которому вы будете доверять, как самому себе. Я мог бы вам сказать, что мне плевать на ваши желания, эмоции и комплексы, и по-армейски тупо заставить выполнять приказы. Но я не буду кривить душой - мне НЕ наплевать. Все время, которое прошло с того дня, как вы начали заниматься со своими личными тренерами, наши психологи работали над идеальным с их точки зрения составом боевых двоек. В итоге пришли к тому, который я вам скоро озвучу. Увы, в процессе компоновки пар возникли некоторые трудности. И преодолеть их без вашей помощи у нас не получится. Трудность первая: каждый из вас - лидер. Привыкший принимать решения и вести за собой других. По определению, лидеры не очень хорошо чувствуют себя 'вторыми' номерами. А в проекте половине из вас придется стать ведомыми. То есть добровольно отказаться от привычной модели поведения. Я понимаю, что это будет нелегко, но... других вариантов у нас нет. Рассказывать вам о просчитанной нами модели взаимодействия внутри и между парами я пока не буду - на занятиях по тактико-специальной подготовке вы сможете вникнуть во все эти вопросы самостоятельно. А пока просто поверьте мне на слово. И приложите все силы для того, чтобы каждая из пар максимально быстро стала единым организмом. Кстати, каждый из вас периодически слышит некие голоса. Это результат мелких пробоев одной из пока не активированных функций ваших БК. Если говорить на доступном языке, то после ее включения вы сможете общаться между собой без использования штатных средств связи. Дальность общения пока невелика - что-то около пяти километров, - но зато она не экранируется и не глушится ни одним из известных способов... Трудность вторая, которая меня беспокоит...
...Новость о том, что у нее будет напарник, вызвала у Иры легкий приступ паники: вероятность оказаться в паре с Ним составляла всего одиннадцать процентов, а перспектива круглые сутки видеть рядом с собой кого-то радовала не особенно. Поэтому, услышав, что майор закончил перечисление всех тех проблем, которые, на его взгляд, станут серьезными препятствиями в будущих тренировках, и готов озвучить состав боевых двоек, она зажмурилась и перестала дышать.
- Итак, составы двоек... - еще раз повторил Родригес, сделал небольшую паузу, сверился со списком в голограмме монитора, и почему-то тяжело вздохнул: - Первая: Игорь Семенов - Гельмут Шварц. Вторая: Элен Вильямс - Гарри Форд. Третья: Вольф Краузе - Рикки Конти. Четвертая: Яков Гашек - Марк Гомес. Пятая: Виктор Волков - Ирина Орлова. Каждой выделен жилой блок, в котором вы ни на минуту не сможете оказаться предоставленными сами себе. Все, что вы будете делать на протяжении всего времени проживания в Комплексе, вы должны делать вместе. Мало того, каждый из вас обязан стать для напарника личным преподавателем. Программы учебных заведений, в которых вы обучались до Проекта, во многом отличаются друг от друга. А кондиции, которых вы должны добиться к окончанию курса подготовки, не подразумевают деления на штурмовиков, истребителей, Оборотней или планетарный десант. Если ваш напарник лучше вас пилотирует истребитель, но хуже стреляет, умрите, но подтяните его к своему уровню в стрельбе. И помогите ему научить вас чувствовать боевую машину...
'Виктор Волков, Виктор Волков...' - услышав имя и фамилию будущего напарника, Орлова мысленно усмехнулась - вероятность оказаться в паре с понравившимся ей парнем выросла, но ненамного: Волковым мог оказаться любой из восьми сидящих перед нею парней.
'Нет! На любителей косметического морфинга они не похожи. Так что можно отсеять темноко... - додумать эту мысль до конца Орловой не удалось, так как Родригес слегка повысил голос:
- Сейчас майор Диккенс проводит всех вас в ваши новые апартаменты и выдаст карты доступа к жилым блокам, терминалам и транспорту. В терминал каждой двойки загружен график подготовки. Прошу соблюдать его неукоснительно. Да, кстати, все зачеты, которые вы будете сдавать, сдаются тоже ДВОЙКАМИ. И провал одного из пары означает общий незачет. Мы готовимся к войне. А оценок 'три' или 'четыре' у смерти, как вы понимаете, нет... И еще. Всем вам присвоено звание лейтенант. Авансом. И его придется отработать. Но потом. Так как на ближайшие полгода ваша единственная задача - тренировки. Все. Все свободны...
Вскочив на ноги и дождавшись, пока все старшие офицеры покинут конференц-зал, новоявленные лейтенанты начали знакомиться.
- Яков Гашек... Первый номер четвертой двойки... - подал голос парень, сидевший впереди и слева от Орловой.
- Марк Гомес. Твой второй номер... - тут же отозвался его сосед.
- Рты закрыть! За мной бегом... марш! - майор, задержавшийся у входной двери, оказался тем самым Диккенсом, который должен был проводить будущих 'Демонов' до их жилых блоков.
Выскочив в коридор самой последней, Ирина рванула следом за бегущими строем парнями. И постаралась догнать замыкающую - Элен.
Впрочем, ускорение оказалось лишним, так как выделенные для них помещения располагались совсем рядом. В полутора минутах бега.
- Вещи - внутри. Вот ключи. Сегодня - отдыхаете... - вложив стопку карт в руку ближайшего к нему парня, майор развернулся на месте, и быстрым шагом ушел по одному ему известным делам...
- Мда... Разговорчивым его не назовешь... - ухмыльнулась Элен, и, ткнув себя пальцем в грудь, добавила: - Элен Вильямс. Первый номер второй двойки. Пилот-истребитель.
- Приятно познакомиться... - скользнул к ней поближе черный, как смоль, негр с выбритой наголо головой. - Гарри Форд. Пилот-штурмовик. Второй номер второй двойки...
- Игорь Семенов! - белобрысый, усыпанный веснушками парень с приплюснутым носом весело улыбнулся и добавил: - Истребитель. Первый номер первой двойки. Кто там мой напарник?
- Гельмут Шварц! Боевой пловец... - сосед Орловой по конференц-залу встал рядом с Игорем и ухмыльнулся: - Что, расстроился, что не дама?
- Конечно да! Вот стою и думаю, когда подавать рапорт о необходимости принудительной смены пола напарнику. Сегодня или все-таки завтра... - задумчиво осматривая своего ведомого, пробормотал Семенов. - Подводный пловец... Нет, пловчиха... В купальнике... Сексуально!
Ребята расхохотались.
- Волков, Виктор! Можно просто Вик. Оборотень-недоучка. Первый номер пятой двойки... - перебив начинающего заводиться Шварца, подал голос ОН. И Ирина с трудом удержала рвущуюся на лицо улыбку.
- Ира Орлова! Академия планетарного десанта. Пятая двойка, второй номер...
...Что такое Оборотень, Орлова знала не понаслышке - сама когда-то сдавала тесты именно на этот факультет. И не добрала тридцать семь баллов до проходного минимума. Получив девятьсот тринадцать из тысячи возможных. Которых с запасом хватило для поступления во второе по престижности учебное заведение ВКС - Академию планетарного десанта. Дня три после зачисления на первый курс она страшно завидовала тем счастливчикам, которые сумели набрать заветный балл. И могли надеяться заслужить право носить нашивки этого сумасшедшего подразделения. Но потом, испытав на себе все 'прелести' подготовки по программе бойца ПД , ежемесячно ища свою фамилию в списке отчисленных за непригодность и узнав, что программа обучения Оборотней мрачнее раза в два, завидовать перестала. И зауважала тех, кто умудрялся стоически переносить все то, чем их потчевали инструктора. А вот теперь перед ней стоял человек, который не только выдержал восемь лет этой каторги, но и стал одним из лучших на курсе!
- Ладно, пожалуй, надо пойти и посмотреть свои апартаменты... - закончив препираться с напарником, высказал трезвую мысль Шварц. - Кстати, предупреждаю сразу: место у окна с видом на океан - мое...
- Учитывая то, что я не видел здесь ни одного окна, океаном, наверное, будет считаться санузел? - без тени улыбки поинтересовался Семенов. - В таком случае я не против...
...Открыв дверь под номером пять, Ирина впала в ступор: жилой блок состоял из ОДНОЙ комнаты! В которой единственным местом, дающим хоть какую-то иллюзию уединения, был туалет. Все остальное, включая душевую кабинку из абсолютно прозрачного пластика, напоминало аквариум! Нет, особой стеснительностью она никогда не страдала - служба в армии давно выбила из нее все то, что мешало быть образцовым солдатом. Но жить в одной комнате с тем, к кому она испытывала сексуальное влечение, ей еще не приходилось.
Виктор оказался на редкость тактичен и бесстрастен - ни жестом, ни взглядом не выдавал своих тайных мыслей, которых у молодого, здорового и полного сил парня просто не могло не быть. Конечно, назвать себя моделью, особенно после того, что с ней сделали в Комплексе, у Иры не поворачивался язык, но, с другой стороны, на протяжении всех восьми лет в Академии недостатка мужского внимания она не испытывала. Поэтому первые недели после вселения в 'апартаменты' она восхищалась выдержкой своего напарника и старалась не особенно действовать ему на нервы - принимала душ, стоя к комнате спиной и подбирая такой температурный режим, чтобы кабинка запотевала максимально быстро.
Заниматься с Волковым в паре оказалось не менее интересно, чем прислушиваться к пробуждающимся в себе чувствам. Практически во всем, кроме стрельбы, он превосходил Орлову на голову. Например, работая с ним в спарринге, девушка первое время чувствовала себя игрушкой, и дико расстраивалась из-за каждой допущенной ошибки. А он, почувствовав ее раздражение, спокойно останавливался, начинал движение заново, и методично добивался того, чтобы Ира адекватно на него реагировала.
Точно так же он относился ко всему остальному, будь то кроссы, работа на тренажерах, решение тактических или астронавигационных задач - кропотливо разбирая каждую ошибку напарницы, он целенаправленно подтягивал ее до своего уровня.
Впрочем, Ира и сама старалась работать на износ. И не только потому, что Волков ей нравился - фраза, сказанная кем-то из ребят в коридоре возле тира, больно задела ее самолюбие:
- Здорово, что ты - не баба! Вот начнутся полевые занятия, и смешанные пары займут те места, которые им положены по определению: последнее и предпоследнее! Кому нужны эти демоницы?
Определить личность автора изречения Ирине так и не удалось. Но уязвленная гордость заставила ее 'жить' за тренажерами. Ведь Демоны-мужчины изначально обладали большей массой и силой! Чтобы противопоставить им хоть что-то, ей приходилось рвать и мучить свое тело в таких режимах, что даже Виктор как-то заметил:
- Ира! Что ты так уродуешься? Чего тебе не хватает?
- Скорости, техники, знаний... - буркнула она.
- Со временем появится...
- Я не хочу 'со временем'. Мне надо стать лучшей уже сейчас...
- Уверена? - без тени улыбки поинтересовался он. И, услышав ее утвердительный ответ, вздохнул: - Хорошо. Чем смогу - помогу.