Мухаметова Ирина Анатольевна : другие произведения.

Код Казани

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  Ирина Мухаметова
  Код России
  
  Уважаемые читатели!
  Довожу до вашего сведения, что в этом романе всё - плод художественного вымысла. Здесь все герои выдуманы и не имеют ничего общего с реальными людьми. Абсолютно все совпадения случайны, и персонажи существуют лишь в воображении автора.
  
  Часть 1
  Код Казани
  Глава 1
  Серьезная книга отличается от несерьезной тем, что в финале серьезной главных положительных героев ждут крупные неприятности. Их или убивают, или они сами накладывают на себя руки, или от всех свалившихся на них бед им ничего не остается, как бежать куда-нибудь, сломя голову. А вот какой получится эта книга, серьезной или несерьезной, сказать нельзя, потому что наша история еще не закончилась и мы, ее главные героини, до сих пор живы. Что будет с нами через год-два, кто знает? Время сейчас сложное, и все может случиться! А пока ... Пока вернемся к тому, как все это начиналось.
  Было жаркое лето 2005 года, и наша Казань праздновала свое Тысячелетие. Мы - это главные действующие лица этой истории, сестры Артемьевы. Нас трое, и я думаю, что это очень хорошо. А еще лучше то, что мы похожи друг на друга, как три капли воды, потому что мы близнецы, или как еще нас называют - тройняшки. Но зовут нас не так, как почти всех тройных близнецов женского рода в России - Вера, Надя и Люба. Наши имена - Даша, Маша и Наташа, и сейчас мы находимся в таком возрасте, когда люди способны на очень и очень многое. Словом, мы не девочки во всех смыслах! Если продолжать эту тему, то можно добавить и то, что мы, все трое, не замужем. Хорошо это или плохо, я не знаю, хотя попытки выйти замуж у нас, конечно, были, но попытки неудачные. Потому что, как только избранник одной из нас начинал понимать, что рядом с его семьей постоянно будут находиться две очень похожих на его жену женщины, роман, каким бы бурным он не был в начале, сразу заканчивался. Мы с сестрами не могли прожить друг без друга и дня, и вопрос о том, кого выбрать, мужчину или сестер, всегда нами разрешался понятно в какую сторону.
  Хотя чужие люди считают нас абсолютно одинаковыми, мы прекрасно знаем, что это не так! Самая умная из нас - Даша. Она не только всегда училась лучше всех в классе и вузовской группе, но и сумела как-то применить свой ум в повседневной жизни, что редко кому удается. Потому что если человек хорошо учится, то значит, он исполнителен, значит, он качественно выполняет чьи-то задания. А для того, чтобы достичь успеха в жизни - нужно ставить задания себе самому, а это значительно труднее. И отсюда получается, что если человек учится хорошо в школе и институте, то это совершенно не означает, что он будет успешным в обычной жизни и добьется каких-то высот.
  Вторая сестра Наташа из нас самая добрая. Про животных, детей и стариков говорить я не буду, это уже и так понятно! Но вот то, что она не может пройти мимо лежащей на земле игрушки или брошенного цветка, не важно какого искусственного или натурального, это черта - только ее. Представляете, как мы удерживаем ее от проявления доброты на кладбищах, когда приходим туда убираться на могилках родственников? Потому что убираемся не только мы одни, на соседних могилках убираются и другие люди, и они иногда, что вполне естественно, старые матерчатые цветы выкидывают. А наша Наташа естественно хочет их спасти! Словом, вы понимаете, что хотя те цветы к нам домой не попадают, но попадают другие, которые она где-то случайно находят. То же можно сказать и об игрушках. У нас уже собрана достаточно большая коллекция медведей и собак, которых выбросили их прежние владельцы, а Наташа по доброте душевной подобрала. Она их выстирала, высушила, зашила дырки, приделала новые глаза и носы, и теперь у нас дома эти игрушки вместе со зверями, подаренными друзьями, образовали небольшой зоопарк, который занимает целый шкаф, стоящий в коридоре нашей квартиры.
  Меня же зовут, как вы уже догадались, Маша. Я не такая умная, как Даша, и не такая добрая, как Наташа. Но если бы не я, то об этой истории никто никогда бы не узнал. Потому что это именно мне пришла в голову дерзкая мысль написать книгу обо всех наших приключениях. И именно я начала это осуществлять. Потому что мой девиз - действовать, а не ждать, что само все как-то сложится, потому что это ожидание может продлиться всю жизнь! А как говорится в одних стихах:
  Само все хорошо не будет.
  Не надо сидеть и ждать,
  Когда судьба разбудит
  И вечно заставит спать.
  События, описанные в этой книге еще не просочились в средства массовой информации только потому, что, как нам всем кажется, еще не наступило время обо всем говорить... А книга ... Считайте, что здесь не все абсолютная правда, но то, что здесь описано, очень близко к истине, практически на девяносто девять процентов. А если говорить точнее, эта книга восстановлена по нашему общему дневнику, и хотя первые ее страницы были написаны лично мной, потом ко мне присоединились и сестры. Вести дневник мы начали в пятом классе школы и продолжаем это дело до сих пор. Дневник общий, потому что, во-первых, мы друг другу абсолютно доверяем, а, во-вторых, так легче поддерживать факт его существования. Сегодня одна из сестер черкнет пару строк, завтра другая добавит пару страниц, через месяц - третья. И наш дневник продолжает жить до сих пор! А эта книга и есть как бы наш дневник с небольшими комментариями.
  Но давайте лучше вернемся к нашей истории. Даже сейчас, когда уже прошло много времени, и я на все смотрю другими глазами, мне ее начало упорно напоминает сказку.
  Жили-были мы, три сестры, Даша, Маша и Наташа, и однажды к нам в редакцию пришла древняя старушка. Ее рассказ настолько нас поразил, что сначала даже показалось, что у бабушки от возраста 'поехала крыша'.
  Да, я забыла вам рассказать, что мы с сестрами издаем в Казани газету 'Клуб хороших дел'. То, что нас трое, для этого очень удобно. Потому что если одна из нас сидит в редакции, общается с посетителями и делает компьютерную верстку газеты, две другие в тот же момент рыскают по городу в поисках этих самых прекрасных дел. А хорошие дела еще стоит поискать! Не сказать, что их в нашем городе нет совсем, но чтобы набрать их на целый газетный номер, приходится проехать и пробежать не один километр.
  Так вот в тот год по средам в газете был приемный день и проходил он в офисе на одной из центральных казанских улиц. Это была небольшая комната с тремя компьютерами, в которую к нам приходили разные интересные люди. Посетители рассказывали нам о своих проблемах, а мы делали все, что было в наших силах.
  Но вернемся к пришедшей к нам старушке. В этот день мы по какому-то странному совпадению были в редакции все трое. И вот рано утром к нам в дверь постучали, и на пороге появилась седовласая женщина преклонного возраста. Помнится, мне тогда почему-то показалось, что к нам с небес спустилась Мисс Марпл и бабушка Красной шапочки в одном лице. Такая старенькая европейская женщина!
  По комнате сразу распространился легко узнаваемый аромат духов 'Красная Москва'. Ах! Как много в этом запахе для сердца русского сплелось! Любимый, знаете ли, аромат императрицы! Так, я опять отвлеклась. Вернемся лучше к нашей посетительнице! Бабушка, а точнее сказать пожилая дама, была одета в брюки и красивую курточку, что в ее возрасте было очень стильно и, следовательно, необычно. В руке она держала сумку.
  - Здравствуйте! Меня зовут Елизавета Павловна. Я - ваша читательница. И я пришла к вам с одним предложением.
  Если бы мы в тот момент знали, что это будет за предложение, и как оно перевернет нашу жизнь! Но тогда к своему стыду я только подумала, что я буду не я, если не вытрясу из столь оригинальной старушенции материал на большую статью, а еще лучше на целый цикл.
  Мы хором сказали 'Здравствуйте!' и предложили ей сесть. Старушка с удовольствием приняла наша предложение и уточнила, туда ли она пришла.
  - Это редакция газеты 'Клуб хороших дел'?
  - Да, это редакция газеты 'Клуб хороших дел'.
  - А вы - сестры Артемьевы?
  - Да, мы - сестры Артемьевы.
  - Я прочитала ваши фамилии и имена на последней странице газеты. Извините, но можно мне все-таки посмотреть ваши документы?
  - Что посмотреть?
  - Ваши документы.
  Мы с сестрами удивленно переглянулись. Оригинально! Но почему вдруг такая осторожность? Я же, недолго думая, открыла свою сумку и протянула бдительной старушке паспорт. В конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское!
  - Вот, пожалуйста. Но, извините, вам это зачем?
  - Я должна быть абсолютно точно уверена, что вы - это вы.
  После таких слов, Наташа сразу закивала головой. Еще бы! Она не могла видеть, как бабушка волнуется, и ринулась ей на помощь.
  - Это мы. Сестры Артемьевы. Одного документа вам хватит? Или показать паспорта должны все мы?
  - Хватит.
  Старушка внимательно изучила документ и вернула его мне.
  - Теперь я вижу, что это так.
  Надо думать! Если у нас всех трех практически одно лицо, и одна из нас предъявила паспорт, то сомневаться, что перед вами сестры-близнецы, которых вы ищете, по меньшей мере, странно. И бабушке пора уже было начинать рассказ, но она упорно продолжала молчать. В комнате стало очень тихо, и, наконец, даже Наташа не выдержала.
  - Мы вас внимательно слушаем.
  Старушка огромным усилием воли справилась с волнением, но произнесла только короткую фразу, после которой опять надолго замолчала.
  - У меня к вам дело.
  Мне было непонятно, то ли она продолжает обдумывать, стоит ли с нами вообще связываться, то ли просто из-за своего возраста никак не может успокоиться. Мы опять-таки терпеливо ждали и, наконец, были вознаграждены. В конце концов, шлюзы открылись, и история с небольшими задержками хлынула на нас неукротимым потоком.
  - Понимаете, я очень долго живу на свете. Вы не поверите, но мне почти сто лет. Целых сто!
  Мы, естественно, в это не поверили. Для такого возраста бабушка смотрелась очень хорошо. Лет на каких-то семьдесят-восемьдесят, не более!
  - Не может быть! Вы так молодо выглядите!
  Елизавета Павловна после таких слов только улыбнулась. Что ж! Женщина всегда остается женщиной, даже если ей исполняется целый век! И если кто-то вдруг начинает сомневаться в ее возрасте в лучшую сторону, это не может, конечно, не радовать!
  - Уверяю вас, что такое иногда случается. И поэтому со мной в любой момент может произойти абсолютно все. Сами видите, какая на улице стоит нестерпимо жаркая погода. И какай у нас экологическая обстановка. И что в мире делается. А здоровье у меня уже не то, и я чувствую, что дни мои сочтены.
  - Что вы! Никто не знает, сколько ему жить на свете.
  - Я знаю. Но дело сейчас не в этом. Мне надо кому-то передать тайну, которую я храню несколько десятков лет.
  Ну и дела! Неужели в наше время существуют такие тайны?
  - Извините, вы это говорите серьезно?
  - Абсолютно. Такими вещами не шутят. Вы согласны, чтобы эту тайну я передала вам?
  Мы были несколько озадачены. Тайна - это, конечно, хорошо, но смотря, какая тайна! Но так хотелось узнать подробности! Да, и кто вообще смог бы остановиться, услышав подобное предложение. Лично я таких людей не знаю. Охота пуще неволи! Поэтому мы хором ответили.
  - Разберемся.
  И Елизавета Павловна, наша таинственная посетительница, продолжила свой рассказ.
  - Вам может показаться, что я все это придумала или сошла с ума, но уверяю вас, что это не так.
  По моей спине поползли мурашки. Никакого терпения на это не хватит!
   - Да говорите, наконец, в чем дело! Мы согласны выслушать любую вашу тайну. Любую! Начинайте!
  - Хорошо! Только не перебивайте меня.
  Какой уж там было перебивать! Мы готовы были ловить каждое ее слово, каждый вздох.
  - Моя фамилия Чернобелова. До революции 1917 года наша семья была очень известна в Казани. У нас было несколько домов. В одном из них располагался известный магазин, который, знаете ли, вспоминают и сейчас. Потом, конечно, у нас все отобрали, но некоторые дома стоят до сих пор, и дом, где был тот знаменитый магазин, тоже еще существует. Там сейчас продают книги.
  - Вы в нем живете?
  - Нет, наша, теперь, конечно, только моя квартира находится в пристрое к нему, тоже кстати дореволюционном. Но квартира у меня отдельная и почти со всеми удобствами.
  - Понятно! А где находится этот дом? Не рядом ли с Университетом?
  - Да, рядом. Но можно сказать, что он так же рядом и с Кремлем.
  - Тогда я его знаю, и мои сестры тоже. И книжный магазин знаем, мы в нем постоянно книги покупаем.
  Мои сестры тут же согласно закивали головами.
  - Но не будем отвлекаться... Сначала я должна рассказать вам одну историю, и при том историю очень оригинальную! В Казани где-то спрятаны огромные сокровища.
  В моей голове стразу появился образ пещеры на острове, которая заполнена бочонками с золотыми монетами. Некоторые бочонки открыты, и золото в них переливается в свете мерцающих факелов, укрепленных на стенах. Где-то рядом слышится тихий плеск воды. И на память приходят романы Дюма, Стивенсона и Жюля Верна. Блеск! Но вернемся к реальности.
  - Что спрятано, мы не поняли? Золото?
  - Этого точно я не знаю. Но, скорее всего, золото. Это фонд для поддержки великих людей страны. Великий фонд! Как я поняла, здесь и город был заложен, потому что Казан - это значит, котел. Котел с золотом и деньгами.
  - Такого не может быть!
  - Может. Это началось очень давно. Больше тысячи лет назад. И этот Великий фонд продолжал действовать до начала двадцатого века. А мой отец в течение своей жизни отвечал за его хранение.
  - Да?
  Нет, я была готова услышать все, что угодно, но тут был явный перебор.
  - Не может быть! Ну и дела!
  Сестры замахали на меня руками.
  - Тихо! Не перебивай!
  А Елизавета Павловна продолжила свой удивительный рассказ.
  - Фонд управлялся Великим советом. Кто в него входил, я не знаю. Но этот фонд решал, кому из людей материально помочь, чтобы они принесли нашей стране славу и мировое уважение. За этими людьми какое-то время наблюдали, а потом, если они отвечали заданным критериям, начинали помогать. Вы же прекрасно понимаете, что если материальные вопросы у человека решены, то у него остается время и на великие свершения.
  - А Великий совет тоже находился в Казани?
  - Этого я не знаю.
  - Что-то мне во все это не очень верится! Какие у вас есть доказательства?
  - Прямых никаких. А косвенных достаточно! В Казани начался рост таких личностей, как Толстой, Горький, Шаляпин, Лобачевский, Бутлеров! Ленин, в конце концов! Вам этого мало?
  - Так, спокойно! То есть вы хотите сказать, что за этими людьми следили, а потом им давали денежки?
  - Примерно так! Понимаете, деньги быстрее помогают раскрыться тому, что в человеке заложено. Как положительным, так и отрицательным качествам. Великим людям эти деньги помогали создавать великие произведения, писать великие книги, делать великие открытия.
  - А они, эти люди, знали, что им помогают?
  - Это мне неизвестно.
  Как интересно! Но нас не так-то просто было сбить с толку.
  - Подождите! В России были и другие великие люди, а не только те, которые какое-то время жили в Казани!
  На это Елизавета Павловна резонно ответила
  - А вы уверены, что они никогда не бывали в нашем городе?
  Ну и вопрос! Конечно, не уверены. Но проверить это очень сложно, даже, наверное, невозможно.
  - Поэтому давайте примем без доказательств, что Великий совет осуществлял свою деятельность по всей нашей стране.
  - Ладно, будем считать, что вы нас уговорили, такой фонд был. А так как в двадцатом веке никаких особенно ярких личностей в России не появилось, то, можно с большой долей вероятностью сказать, что Великий совет никому после семнадцатого года деньгами не помогал.
  Это сказала Даша, а Наташа выразила то, что мы с ней, не будучи столь умными, чувствовали эмоционально!
  - Слов нет!
  Даша мыслила более практично.
  - А вы не думаете, что Великий фонд просто взял и кончился?
  - Нет, это не так. Не использована даже малая часть его. И вот из-за этого я и пришла к вам.
  - Из-за этого? А про Великий фонд и Великий совет вам рассказал ваш отец?
  - Нет, об этом мне рассказала мама. А ей - мой отец.
  - Подождите! Значит, вы уверены, что фонд существует до сих пор?
  - Да, я уверена в его существовании. А о том, что фонд найден, мне, по крайней мере, ничего неизвестно!
  Мы зашевелили извилинами. Правильно бабушка мыслит! Если бы такие огромные деньжищи нашли, то какие-то слухи точно по городу ходили бы. Мы с сестрами переглянулись.
  - Правильно мыслите! Помните, сколько говорили о ханском золоте?
  Елизавета Павловна выразительно посмотрела на нас.
  - А почему вы уверены, что это было ханское золото?
  - Действительно, может быть, это и было золото Великого совета, передаваемое из поколения в поколение?
  Ну и дела! Кто бы мог о таком подумать! Кошмар! Но Даша наша, как всегда, была почти не подвержена эмоциям, которые так переполняли нас. Ее волновали лишь подробности и детали.
  - Но кто входил в этот совет? Это ваш отец ведал?
  - Мне ничего неизвестно. Может быть, отец и не знал этих людей лично, потому что только отвечал за сохранность фонда и за своевременную выдачу денег тем людям, кому Великий совет решал помочь в жизни.
  - Да, сильный был, наверное, человек! Знать, где находится куча денег и даже не попытаться их украсть! Неужели у вашего отца никогда не появлялось желание присвоить себе этот фонд?
  - Он получал достойное вознаграждение за свою работу, а потом мой отец был порядочный человек.
  Да уж! На такой довод отвечать ничего!
  - Значит, ваш отец также организовывал сохранность этого фонда. Так?
  - Так. И за это ему щедро платили.
  - Но как он платил эти так называемые стипендии?
  - Наверное, он переводил золото в деньги через посредников. И потом я не могу утверждать, что там было именно золото. Отец ничего такого маме не говорил, я могу лишь обо всем догадываться. Я еще раз вам повторяю, что мой отец только выдавал деньги из фонда по распоряжению Великого совета людям, на которых этот совет ему указывал.
  Нет, дальше терпеть было невозможно! Эта тайна была настоящей сенсацией! Да при том еще, какой сенсацией! Но что нам с ней делать? Вот в чем вопрос!
  - И теперь вы весь груз этой хотите переложить на наши плечи?
  - Девочки мои! У меня нет другого выхода.
  И в этот самый момент я непонятно каким чувством почувствовала, что в коридоре кто-то стоит.
  - Тихо! Нас подслушивают!
  Я кинулась к двери и резко ее открыла, но, к сожалению, было уже поздно. В коридоре только слышался удаляющийся топот. Мне стало ясно, что кто-то секунду назад стоял здесь за дверью и слушал наш разговор. Какой ужас! Неужели этот человек был здесь с самого начала? Я почувствовала, как у меня на голове зашевелились волосы. Вот и начались ненужные неприятности. Но кто бы это мог быть? Сестры кинулись к окнам в редакции, но входная дверь здания была с другой стороны, и поэтому они ничего не увидели. Я помчалась к выходу, но тоже, конечно, опоздала. Да, веселенькая нас ждет жизнь! Человек убежал, значит, он поверил услышанной истории, и, значит, будет что-то предпринимать. Но кто все-таки это мог быть? Наверное, какой-нибудь посетитель, который тоже пришел к нам в редакцию. Что ж! Это вполне естественно, сегодня же день приема. И, значит, этот неизвестный человек мог все слышать! Какой кошмар! А самое главное, мы не знаем, кто он! Ужас просто какой-то! Картинка о бочонках с золотом, которая сложилась в моей голове, сразу дополнилась кровожадными пиратами. Мама, мне страшно!
  Но Даша быстро взяла инициативу в свои руки.
  - Так, спокойно! Сейчас уже ничего не изменить, но впредь нам надо быть острожными.
  Да уж! Вот что значит, связываться с тайнами. Но тут Елизавета Павловна продолжила тихим голосом.
  - Это еще не все.
  
  Дальше писать буду я, Наталья. Настал мой черед. Как я не отказывалась, как не рыдала, ничего не помогло! Мои сестры, Даша и Маша, решили, что я тоже должна принять участие в написании этой книги. Потому что, во-первых, я во всем этом принимала непосредственное участие, а во-вторых, по их мнению, я очень чувствительная натура, и смогу лучше них передать чувства, которые пришлось испытать. А значит, в путь! Итак, мы остановились на том, что Елизавета Павловна произнесла фразу, которая нас просто сразила.
  - Это еще не все.
  - Не все?
  Ну, бабушка дает! Хочет нас совсем доконать!
  - У меня есть одна шкатулка, и вы сейчас ее увидите.
  После этих слов наша бабушка Красной шапочки открыла сумку и достала оттуда небольшую металлическую шкатулку. Мы бросились ее рассматривать, а я даже взяла шкатулку в руки. Она была вся резная, в каких-то фантастических животных и экзотических цветах и сделана из какого-то удивительного белого металла с желто-розово-зеленом отливом.
  - Это что? Золото? Серебро?
  - Не то и не другое. Это какой-то сплав.
  - Странно! Но коробочка довольно-таки тяжелая, хотя на вид и маленькая! Что в ней?
  - В том-то все и дело, что я толком ничего объяснить не могу, но как понимаю, мои родители очень этой шкатулкой дорожили. Но сначала этот мир покинул отец, потом пришел черед и мамы. И вот тогда она показала мне и сестрам эту шкатулку и рассказала о Великом фонде и Великом совете. Да, я забыла вам сказать, что нас когда-то было три сестры, как и вас. Сейчас никого уже нет в живых. Осталась одна я! Так грустно! Да, о чем это я? Ах, да! Мама взяла с нас слово, что если за этой шкатулкой в течение жизни к нам никто не придет, то в старости та из нас, которая будет последней, передаст ее на хранение или своим детям, или достойным людям, которых она сама выберет. И вот теперь наступило такое время. Ни детей, ни внуков у меня нет. Поэтому я почти год наблюдала за вашей газетой, и пришла к выводу, что из всех моих знакомых вы больше других подходите для хранения этой шкатулки.
  Очень интересно! Только неизвестно, радоваться нам или печалиться. Такая шкатулочка и проблем принесет выше крыши. Даша, как всегда, мыслила более практично.
  - Елизавета Павловна, скажите, а у ваших сестер дети, внуки были?
  - Нет.
  - Понятно. А еще скажите, вы были замужем?
  Елизавета Павловна покачала головой.
  - Нет. И что?
  - Тогда ответьте на один вопрос. Может быть, это ваша шкатулка приносит людям одни неприятности? А нам этого совсем не надо! Вы как думаете?
  Елизавета Павловна печально вздохнула.
  - Нет, что вы! Понимаете, когда я была маленькой, случилась, как вы знаете, революция, потом началась гражданская война, потом Великая Отечественная. И как-то все у меня в жизни не сложилось! Но я не думаю, что это связано со шкатулкой. Мы с сестрами ее получили, когда уже были достаточно взрослыми людьми.
  - А кем вы работали?
  - Учительницей. Я всю жизнь отдала в школе.
  - Понятно. А ваши сестры?
  - Одна работала в поликлинике, а другая в бухгалтерии большого предприятия.
  - Ясно.
  Надо было что-то решать! Но что? Вот если бы к вам принесли такую шкатулочку, чтобы вы сделали? Вот именно! Сто раз бы подумали.
  Мы переглянулись.
  - Можно мы между собой посоветуемся?
  - Конечно, можно.
  Мы отошли в сторону.
  - Ну что?
  - Берем?
  - Нет шкатулки, нет проблемы.
  - Перестаньте, девушки! Мне кажется, что надо брать.
  - Правильно! Если эту шкатулку не возьмем мы, то бабушка все равно ее кому-то отдаст. Тогда почему не нам?
  - Значит, берем?
  - Берем!
  Мы вернулись к Елизавете Павловне.
  - Вы нас уговорили. Мы берем эту шкатулку!
  - Вот и хорошо.
  - Только, знаете, давайте откроем ее прямо сейчас все вместе.
  - Хорошо, давайте откроем. А вы, милые мои, я чувствую, насмотрелись фильмов? Боитесь, что там может лежать бомба?
  - Сами понимаете, сейчас время такое!
  - Да-да, конечно.
  Елизавета Павловна достала из сумки маленький ключик и открыла шкатулку. Мы с огромным интересом заглянули внутрь и увидели, что там лежат выцветшие бумаги. Я их оттуда немедленно вытащила.
  - Что это?
  Сестры и я стали эти вытащенные листки рассматривать. Там были какие-то счета и просто исписанные мелким почерком бумажные листочки. Мы вопросительно посмотрели на Елизавету Павловну.
  - Милые вы мои! Я много раз все здесь перечитывала и пересматривала. На мой взгляд, в шкатулке нет ничего важного. Это какие-то черновики, бессмысленные записи и рисунки. Но это, я повторяю, только на мой взгляд. И для меня тут нет ничего такого, что объясняло бы, почему наш отец, а потом и мама хранили эту шкатулку.
  - Может быть, в ней есть тайник?
  - За столько лет мы с сестрами много раз давили на все ее выпуклости, столько раз старались как-то сдвинуть хоть какую-нибудь ее деталь, но результат всегда был отрицательным. Мне стыдно сказать, но я даже бросала ее со стола на пол, но из нее так ничего и не выпало. Понимаете, одно время мы очень надеялась, что в шкатулке каким-то образом спрятаны драгоценности. И если бы мы их нашли, то это нам очень помогло бы материально. Но, увы! Ничего! Поэтому я просто решила выполнить последнюю волю родителей и отдать шкатулку хорошим людям.
  - Спасибо! И эта шкатулка - ключ к Великому фонду?
  - Не знаю... Но с другой стороны получается, так как больше ничего у меня нет, то, значит, эта шкатулка - ключ!
  - Слов нет!
  - А почему вы не продали саму шкатулку? Видно же, что вещь старинная, вы могли бы получить за нее неплохие деньги?
  - Мы почему-то боялись показывать ее людям. И потом вряд ли она стоила бы очень дорого, точнее, не стоила бы тех денег, из-за которых можно было рисковать. Все-таки в глубине души мы ждали, что за этой шкатулкой придут. А если бы мы ее продали, чем бы мы тогда оправдались? Нет, на такой шаг мы пойти боялись, и поэтому продавать ее не собирались. Разбогатеть нам, конечно, хотелось, но увы...
  - А кому вы должны были отдать шкатулку? Как вы должны ее были передать? Этот человек должен был сказать пароль? Или что-то сделать?
  - Он должен был упомянуть о Великом фонде и Великом совете. Сами понимаете, что обычный человек о них ничего знать не мог.
  - И к вам никто за эти годы не пришел?
  - Никто.
  - А можно ли дать, например, объявление об этой шкатулке в нашей газете? Например, нам ее как бы подкинули, а мы о ней абсолютно ничего не знаем. Или может быть, написать статью?
  - Наверное, это очень опасно.
  - Почему? О Великом фонде и Великом совете не будет сказано ни слова. Есть подкинутая шкатулка и все.
  - Подождите, надо обо всем хорошо подумать!
  - Значит, ваш отец точно знал, где лежит этот клад?
  - Я так понимаю, что знал.
  - Но никому не сказал?
  - Нет. Он только, как мне кажется, дал понять маме, что ключ к фонду в этой шкатулке.
  - Странно. А почему отец ничего не объяснил вам?
  - Наверное, он пожалел нас. С таким грузом на душе жить очень тяжело.
  - И вы никому о шкатулке до нас не говорили?
  - Нет.
  Я продолжала рассматривать бумаги в шкатулке.
  - Смотрите, здесь какая-то карта!
  - Да, я знаю. Это план нашего бывшего поместья.
  - Вашего поместья?
  - Да, кроме домов в городе, у нас было и поместье. Там мы всегда проводили лето.
  Неплохо эти господа Чернобеловы жили! И дома, и поместья, и всякие там тайны, чтоб не скучать... Что еще для счастья надо? Нет, что это я размечталась! Рассмотрим лучше карту повнимательней.
  - Тут какие-то крестики!
  Мои сестры кинулись вырывать карту у меня из рук, но Елизавета Павловна несколько охладила их пыл.
  - Да, конечно, я эти крестики видела. Но только, пожалуйста, не повторяйте наших с сестрами ошибок. Сами понимаете, времена были тяжелыми, мы жили небогато, короче говоря, хоть мне сейчас и стыдно в этом признаваться, мы ездили в наше поместье и там, где указаны крестики, копали землю. Можете только представить, как нам это удалось осуществить, через какие трудности пройти!
  Молодцы, старушки! Хотя какие они тогда были старушки? Но все равно молодцы! Копать землю - это здорово!
  - А что там в это время было на месте вашего бывшего поместья?
  - Тогда и сейчас там находятся санаторий, детский лагерь и чьи-то дачи.
  - Но как вы эти крестики находили?
  - Очень просто. На местах, указанных на карте, лежали и, наверное, до сих пор лежат большие камни.
  - Так может быть, эта карта только и нужна для того, чтобы рассказать об этих камнях. Может быть, сокровища внутри них?
  - Нет. Это самые обычные камни. Огромные валуны. Только совсем старые. Мы с сестрами их очень хорошо осмотрели.
  - А вы копали под ними?
  - Да, мы их немного сдвигали и под всеми ними копали.
  - Но как вам это удалось? Три слабых женщины и огромные камни!
  На это Елизавета Павловна печально улыбнулась.
  - В те времена я была учительницей и уговорила свой класс пожить летом на природе. Нетрудно понять, что все это происходило в нашем бывшем поместье, хотя дети об этом, конечно, не знали. Там, в поместье, к нам присоединились мои сестры. А двадцать подростков и три слабых женщины - это уже кое-что!
  - Словом, вы под всеми этими камнями ничего не нашли!
  - Абсолютно ничего!
  Жаль! Но работа была проделана нешуточная.
  - А как вы объяснили детям, зачем они копают?
  - Это была такая пионерская игра. Я срисовала эту карту, и они как бы искали клад. Сейчас я уже не помню всех деталей, но результат мне известен - под камнями ничего нет.
  - Печально! Но, значит, клад до сих пор не найден. Это уже хорошо!
  Ну и дела! В наше время искать клад прошлого века, не каждому так повезет. Я - за! Но что решат мои сестры?
  - Значит, так! Сейчас самое главное решить, берем ли мы эту шкатулку или нет, после того, что мы о ней узнали.
  Надеюсь, что сестры мои надежды оправдают, не зря же они мои сестры.
  - Берем? Давайте проголосуем! Кто 'за'? Единогласно.
  Здорово! Хорошо это или плохо, но в нашу жизнь ворвутся большие перемены!
  Елизавета Павловна полезла в сумку, вынула оттуда еще какие-то листки и передала их мне.
  - Тогда вот документ, по которому, все, чем я владею, передается вам, трем сестрам.
  Мы остолбенели! А я посмотрела на бумагу, которая была у меня в руках, и до меня медленно дошло, что она сказала. Это была дарственная!
  - Да, с сегодняшнего дня моя квартира, и все, что осталось от семейства Чернобеловых, ваше. И я думаю, что это не столь высокая плата за тот груз, который вы взвалите на свои плечи. Только я вас прошу позволить мне остаться в моей, то есть теперь, конечно, вашей квартире до моего конца. А его ждать, как я чувствую, совсем недолго! Когда меня не станет, вас известят.
  - Что вы! Не надо! При чем здесь ваша квартира?
  - Разговор окончен. Я так решила. Мне все равно некому ее оставить.
  Кажется, сегодня день сплошных чудес! То шкатулка, то квартира. Это 'ж-ж-ж' неспроста!
  - Может быть, вам нужна какая-нибудь помощь?
  - Нет, спасибо. Мне ничего не нужно. Я только очень хочу освободиться от груза этой тайны.
  Нет, это что - все? А что нам-то теперь делать
  - А где находится ваше поместье? Как оно, кстати, называется?
  - Крутоярово.
  Слышала о таком! Но то, что это было чье-то поместье, мне и в голову не могло придти. Хотя, конечно, мы с сестрами выросли в советское время, а бабушка пришла из времени дореволюционного. А тогда вся земля, наверное, была чья-то!
  - Я его знаю. Это на Волге. Помните, мы как-то все вместе ездили туда отдыхать на теплоходе? Но я и представить себе не могла, что оно, это место, связано с какими-то тайнами.
  Наконец, и мои сестры вспомнили о нашей поездке, и Даша сказала.
  - Наверное, нам надо туда обязательно съездить.
  Конечно, почему бы и нет? Надо же проверить бабушкины слова. Хотя вряд ли она с нами так шутила. Дарственная на квартиру - это серьезно! Но ехать надо обязательно!
  Я стукнула себя по лбу.
  - А я знаю, что сейчас в Крутоярово ходит не только пароход, но и автобус по новому мосту через Волгу.
  Но тут Елизавета Павловна встала.
  - Все. Мне пора. Прощайте!
  - Как? Вы уходите?
  Вот это да! Значит, теперь мы останемся одни с этой шкатулкой. Хотя все понятно! Поездка в Крутоярово - это уже не ее, а наша проблема! Что ж, так и должно быть!
  Старушка улыбнулась.
  - Милые мои, я еще хочу насладиться оставшимся мне в этой жизни временем, когда я могу не думать о Великом совете, Великом фонде и шкатулке. И очень скоро вы это мое желание поймете! Прощайте!
  - До свидания. Живите долго! До свидания.
  - Наверное, все-таки, как это не печально, - прощайте!
  И Елизавета Павловна ушла. А мы остались один на один с тайной Великого фонда и Великого совета.
  
  Теперь опять писать буду я, Мария. Наташка очень разволновалась, говорит, у меня даже руки дрожат, по компьютерной клавиатуре не попадаю. Сами пишите, а я пока успокоюсь. Сами, так сами. Так, на чем мы остановились? А на том, что когда наша европейская старушка ушла, мы решили поставить чайник и попить чайку. Надо было все хорошенько обмозговать - дело-то нешуточное! А это всегда лучше сделать за чашкой чая.
  После чаепития слово взяла Даша и изложила нам четкий план, который к этому времени сложился у нее в голове.
  - Во-первых, я думаю, здесь оставлять шкатулку нельзя. Это неразумно, поэтому возьмем ее с собой. К тому же она маленькая и в мою сумку прекрасно войдет. Во-вторых, чтобы навести на ложный след того, кто нас подслушал, на всякий случай, если он вздумает сюда залезть, я завтра принесу сюда нашу старую бабушкину шкатулку. И положу туда ее толковый словарь, развалившийся по листочкам и еще что-нибудь из старых вещей. Надеюсь, вы со мной согласны?
  Неужели все так серьезно? Хотя лучше все предусмотреть заранее, чтобы потом не было мучительно больно. Молодец, Даша! Пусть будет фиктивная шкатулка. Мы, конечно, согласны.
  - Я думаю, туда надо еще бабушкин веер положить.
  Это уже вставила Наташа. Она тоже стала понемногу отходить от впечатления, произведенного гостьей.
  - Правильно, веер. И дореволюционное издание 'Горе от ума' Грибоедова.
  - И бабушкину губную помаду.
  - Правильно! Не зря мы ее столько лет хранили!
  - Если шкатулку решат украсть, пусть крадут замену.
  - Ты думаешь, что нас все-таки кто-то подслушал?
  - Вполне возможно, поэтому надо быть очень осторожными.
  - Девушки! А что все-таки находится в этой шкатулке? Давайте, наконец, рассмотрим все более тщательно.
  - Давайте.
  Мы открыли шкатулку и стали вытаскивать из нее бумаги одну за другой.
  - Это вроде какие-то расписки.
  - За что?
  - Вот тут, например, за крюки. Здесь за какие-то бруски. И еще тут упоминаются разные города.
  - Какие? Дайте посмотреть!
  - Самара, Симбирск, Саратов, Пенза. А вот еще Нижний Новгород. Такое чувство, что все эти непонятные изделия приходили из разных городов.
  - Вполне возможно!
  - И что?
  - А ничего!
  Я вытащила из пачки какой-то листок и показала его сестрам.
  - А это что такое?
  - Не знаю, какой-то странный рисунок. Вроде школьный черновик. Окружность и к ней три перпендикулярных линии на равном расстоянии друг от друга.
  Вот Даша дает! Не зря все-таки она в школе хорошо училась. Наташка даже не выдержала такой научности.
  - Как ты, девушка, умно выражаешься!
  - Это еще что! Я даже могу добавить, что эти линии параллельны между собой!
  - Класс!
  Тут уж и я не сдержалась.
  - Перестаньте вы! Смотрите, тут еще есть надпись 'Вера, Надежда, Любовь'.
  - Точно!
  Мы все склонились над маленьким листочком бумаги.
  - Смотрите, это сделано каким-то оригинальным почерком! Сразу и не прочитаешь!
  - Каким-то древним!
  - По-моему, это не совсем простые линии. Они какие-то объемные и похоже на башни.
  - На что?
  - На башни.
  - И что?
  - Не знаю.
  Мы переглянулись. Башни? Ну, хорошо, предположим, что это башни. Ну и что? Это хоть какая-то версия. Дарья же продолжала размышлять.
  - Девушки, а как башни могут быть связаны со словами 'Вера', 'Надежда', 'Любовь'?
  - Действительно, как? Никак. Что-то здесь не то!
  - А где эти башни находятся?
  - Пока неизвестно.
  - Может быть, они по всему миру раскиданы.
  - Может быть. Или по всей России.
  - А может быть все-таки они в Казани.
  Даша хлопнула в ладоши.
  - Что ты сказала? В Казани? Абсолютно верно! Девушки! Одна из этих башен - это башня Сююмбеки.
  - Точно!
  - И эта башня, как я понимаю, символизирует слово 'Любовь'. Помните легенду?
  - Конечно, ее в нашем городе каждый ребенок знает.
  - Когда Иван Грозный взял Казань, он решил жениться на прекрасной Сююмбеки, жене последнего Казанского царя. Но царица поставила условие - построить для нее очень высокую башню. За семь дней построили эту башню - каждый день возводили один ярус. А на седьмой день поднялась красавица Сююмбеки на самый верхний ярус, и бросилась вниз!
  - Девушки! Но это же красивая сказка, а на самом деле, никто толком не знает, когда и зачем была построена эта башня.
  - Да, это так!
  - Кстати, помните, мы в газете о ней писали.
  Даша кинулась к компьютеру. Потом она включила большой проектор, и на экране сначала появилось изображение башни Сююмбеки, а потом и текст.
  - Высота Башни Сююмбеки - 58 метров (70 метров от уровня Казанки). Археологические исследования, проведенные в районе фундамента башни, показали, что он заложен уже в русском слое. Поэтому время сооружения этого великолепного здания надо отнести к XVII веку.
  - Спасибо за сведения!
  Ну и дела! И что дальше?
  - Хорошо! Меня вы уговорили! Я согласна. Предположим, эта башня связана со словом 'Любовь'. И что?
  - А со словом 'Вера' какая-нибудь башня связана?
  И тут Даша замахала руками, и глаза у нее стали большие-пребольшие..
  - Девушки! Этого не может быть, но такая башня в Казани тоже есть!
  И она опять включила проектор. На экране появилось изображение Колокольни Богоявленской церкви.
  - Это колокольня Богоявленской церкви на самой главной улице города.
  Мы с Наташей не могли сдержать эмоций.
  - Правильно, Даша! Молодец! Как это ты догадалась? Помнится, мы и о ней писали.
  - Писали. Слушайте, читаю! История ее строительства тоже абсолютно непонятна.
  Даша опять пощелкала кнопками клавиатуры и прочитала нам сведения о башне.
  - Купец И.С.Кривоносов, умерший в далеком 1892 году, во искупление своих земных грехов завещал общине Богоявленской церкви 35 тысяч рублей, особо оговорив, что 25 тысяч из этой суммы - непременно на колокольню.
  - И никто не знает, почему он так поступил.
  - Да, до сих пор это остается загадкой.
  - Есть такая версия, что ее высота 65 метров символизировала количество лет, прожитых купцом.
  - Это совершено не доказано, но это очень высокое здание. И в то время, когда колокольня была построена, она резко выделялась на фоне низеньких домов вокруг. Но почему она была такой высокой, до сих пор никому неизвестно.
  - Замечательно! Можно сказать, что эта башня - это слово 'Вера'?
  - Можно. И что?
  - Значит, осталось только слово 'Надежда'.
  - Но больше никаких таинственных башен в Казани нет! Только две! Или мы их не знаем.
  - Может быть, третья башня не достояла до наших дней, и ее уже разрушили?
  - Может быть.
  Но не зря же Даша была из нас самой умной!
  - Нет, мы пойдем другим путем, не таким путем надо идти.
  - А каким мы путем пойдем?
  Даша ткнула пальцем в монитор.
  - У нас имеется карта Казани?
  - Имеется.
  И тут до меня дошло!
  - Ты хочешь наложить этот круг с башнями на карту?
  - Точно! Что вы бы без меня делали! Надо было, девушки, в школе учить математику!
  - Не умничай! А что будет центром?
  - Подождите! Исходя из двух точек, можно построить два круга. То есть, смотрите, центр может быть или в Волге, или вот здесь! Волгу мы пока оставим в покое. Значит...
  - Девушки! Но центр - это же дом Чернобелова!
  - Точно! А где тогда третья башня?
  - Вот тут!
  И Даша закрыла себе ладонью рот.
  - Ой, девушки! Без потусторонних сил тут не обошлось! Есть там башня и совсем недавно построенная! И с надеждой народа связанная!
  Я прямо остолбенела. Я поняла, про что она говорит. Но это здание только что достроили. Как такое может быть? У Натальи тоже округлились глаза
  - Девушки! Это кошмар! Я вспомнила, про что вы говорите!
  Мы переглянулись.
  - Значит, кто-то за всем этим следит!
  - Не мог же Чернобелов знать об этом строительстве!
  - Значит, мог!
  - Девушки! Я боюсь!
  - Мне тоже страшно
  - Перестаньте!
  - Легко сказать!
  - И что? Все это золото-серебро находится в центре круга, а точнее, в доме Чернобелова?
  - Вряд ли! Так рисковать он не мог, потому что дом могли снести и найти фонд. Или дом мог сменить владельца, и тогда доступ к фонду был бы закрыт!
  - Значит, что-то не так!
  - Значит, мы опять будем искать другой путь.
  Нет, Даша, я тобой горжусь! Голова у тебя работает и характер что надо! Только знать бы, какой это другой путь.
  - Слушайте, а что там было до того, как построили эти башни? Давным-давно что было?
  - Этого нам никогда не узнать!
  - Может быть, тоже были какие-то башни, но другие.
  - Перестаньте гадать!
  - А зачем тогда этот рисунок с тремя башнями?
  - Да, зачем? Ну, сестры мои дорогие, думайте, думайте! Помнится, были когда-то такие стихи
  Спасут, когда в стране война и кровь,
  Надежда, Вера и Любовь!
  - Может быть, это подсказка к тайне Великого совета.
  - К тайне Великого совета?
  - Да, получается, что в нем должны были быть три женщины - Вера, Надежда и Любовь!
  - Всего три?
  - Непонятно. Может быть, они стояли во главе этого Великого совета.
  - Допустим. И что? Где этих женщин искать?
  - Как жаль, что у нас другие имена!
  - Перестаньте!
  - И сестер Чернобеловых, я уверена, не так звали! Потому что к нам приходила Елизавета Павловна, а не Вера Павловна, и не Надежда Павловна, и не Любовь Павловна.
  - Девушки! А может быть, мы перемудрили, и рисунок не имеет ко всей этой истории никакого отношения? Может быть, это Павел Петрович Чернобелов просто взял так и пошутил?
  - Ага! И в Казани нет башни Сююмбеки и загадочной колокольни?
  - Есть! И тут нам крыть нечем!
  - А, значит, мы еще не все знаем!
  И тут вдруг Наталью осенило. И как мы только сами до этого не додумались?
  - Девушки! А, может быть, Великий совет должен был руководствоваться такими понятиями, как Вера, Надежда и Любовь? Ну, в своей деятельности руководствоваться!
  - Все может быть!
  - А тогда зачем эти башни?
  - Чтобы показать, на сколько эти три понятия выше всех остальных!
  - Говорю же, все может быть!
  - А я говорю, с ума сойти можно!
  - Девушки, давайте лучше отправимся домой. У меня уже от этих дел голова идет кругом.
  -Точно!
  И мы, наконец, пошли домой. Конечно, утро вечера мудренее. На нас свалилось столько информации, что за один день эти завалы точно не разберешь. Надо идти домой и отдыхать. И это сделали бы все остальные люди, но только не мои сестры, за что я их, впрочем, и люблю. И поэтому, пока мы добирались домой, они пришли к выводу, что нам надо с кем-то срочно посоветоваться.
  - С кем, например?
  - С умным человеком.
  - Но мы не имеем права кому-то рассказывать о Великом фонде.
  - А мы и не будем! Поговорим, например, о ханском золоте, о том, находили ли большие клады в других городах, тех же Самаре и Саратове.
  - С кем поговорим-то?
  И Даша естественным голосом, как будто это было само собой разумеющееся, произнесла
  - А разве я не сказала с кем? С нашим соседом.
  - С Олегом Игоревичем?
  - Да, с ним, с кем же еще. Он человек образованный, в вузе преподает, много знает. Может, что-нибудь и подскажет.
  Мы с Наташей переглянулись. Молодец, Дарья!
  - Помнится, он как-то нам что-то о кладах рассказывал.
  - Было дело!
  - Это точно.
  Отдых откладывался! Но, может быть, это верный шаг. Куй железо, пока горячо! Если уж пошла нам карта, надо играть и не задумываться. Отдохнуть мы еще успеем!
  - И мы сейчас прямо к Олегу Игоревичу пойдем и обо всем у него спросим?
  - Не обо всем, но спросим.
  - А шкатулку покажем?
  - Конечно, нет.
  - Правильно! Шкатулку мы никому не покажем.
  - Ключ от нее не потеряйте!
  Даша похлопала себя по карману.
  - Он у меня, а это, значит, девушки, как в сейфе.
  И вот, наконец, наш дом и наш подъезд. Как хорошо! Но тут вдруг Наташка схватила нас обеих за руки и спросила.
  - Слушайте, а какая у нас цель?
  Ой, она у нас сама непосредственность! Но с другой стороны, действительно, какая у нас цель?
  - Зачем нам все это?
  - Что все?
  - Деньги!
  - Ну, ты и глупая! Какие это деньги? Одни неприятности!
  - Тогда какая у всего этого цель? Помочь старушке Елизавете Павловне?
  - Давайте сначала во всем разберемся, а потом будем принимать решение!
  - Правильно, у нас очень мало информации, чтобы что-то решать.
  Но Наташка уже не могла остановиться.
  - Слушайте, а давайте откроем фонд помощи всем пенсионерам! Или беспризорным детям! Или еще кому-нибудь!
  Даша не выдержала
  - Бездомным животным!
  - Правильно!
  - И себя при этом не забудем?
  - Я этого не говорила! Но это деньги нашей страны, и пусть они служат всем людям. Я правильно мыслю?
  - Мы, наверное, не имеем права этим золотом распоряжаться.
  Даша уже начинала сердиться.
  - Это золото сначала надо найти!
  - Нет, а почему наша цель - не деньги? Разве они, например, нам не нужны? Мы станем известны. Ты, Мария, станешь писательницей, а ты, Даша, сможешь, например, учиться музыке или живописи. Сбудутся все ваши детские мечты!
  - А ты?
  - А я стану известной актрисой. И деньги нам во всем этом помогут! Сестры Артемьевы прославят Казань. Нет, Татарстан! Нет, лучше сестры Артемьевы прославят Россию.
  Только бы наш разговор не услышали соседи. Иначе точно сказали бы, что сестры Артемьевы сошли с ума.
  - Куда тебя несет! Перестань! Этими сокровищами может пользоваться только тот, кого предложит Великий совет. Кого посчитает достойным! Разве ты об этом забыла?
  - Нет, конечно, не забыла.
  - А ты со своей жадностью разве этого достойна?
  - Ладно, не ругайтесь. Конечно, не достойна. Но никакая я не жадная! И помечтать, что ли, нельзя?
  - Нельзя.
  - Слушайте, а это Великий фонд как-то пересекается с нашим 'Клубом хороших дел'!
  - Ну, ты и скажешь!
  - А что? Деньги ведь из этого фонда шли на хорошие дела!
  - И что?
  Тут до меня дошло! Теперь Наташа нас с Великим советом сравнит. Правильно, и я с ней согласна.
  - Значит, мы и станем решать, кому помогать в нашей стране.
  Мы с Натальей обменялись рукопожатиями. Мы друг друга поняли.
  - Деньги и власть!
  Но Дарья быстро положила конец всем нашим бредням. И отчего она у нас такая умная?
  - Так! Все! Хватит! Вы порядочные люди, а ведете такие разговоры! Сначала нужно узнать, есть ли во всем этом хоть какая-то доля правды.
  - Крутоярово точно есть.
  - Значит, завтра мы туда и поедем, а сейчас все идем к Олегу Игоревичу.
  Какие чудесные у нас перспективы! Хотя поездки по Волге нам с сестрами всегда нравились. И сколько мест там красивейших! Например, остров Свияжск! Древний Булгар! Лето! Солнце! Жара! Брызги воды! Чайки! Синее небо! Красота! Что может быть лучше? Но все это нас ждало завтра, а сейчас наш путь лежал к Олегу Игоревичу.
  
  Следующую часть пишу я, Дарья Артемьева. Я прочитала все, написанное сестрами, и согласилась с ними почти во всем, за исключением нескольких маленьких подробностей. И сразу хочу объяснить одну вещь про себя, а именно, что никакая я не умная-преумная, а просто жутко практичная, потому что с детства считала себя старшей из сестер и всегда несла на своих плечах груз ответственности за них. А старшей я стала лишь только потому, что родилась на несколько минут раньше. Могу только еще добавить, что самой младшей из нас является Наталья, и теперь вы все о нас знаете.
  Но что это я отвлеклась! Вернемся к нашей истории. А прервалась она на том, что мы пошли к Олегу Игоревичу, к нашему соседу. Он жил с нами в одном подъезде. Дом наш был типичной 'сталинкой', то есть был построен в сталинское время, и квартиры в нем отличались тем, что имели очень высокие потолки и длинные коридоры. Мы жили здесь с самого рождения. Рядом с нашим домом были знаменитые сады с фонтанами - Эрмитаж и Лецкой, куда нас в детстве водили гулять и где кормили булочками из ближайшего хлебного магазина за девять копеек. До сих пор помню, что в саду Эрмитаж был очаровательный маленький фонтан со слоником посередине, а в Лецком - на Новый год, когда там устраивали елку, по дорогам устанавливали большие щиты с рисунками с веселыми зверюшками из книжек Сутеева, по которым мы в детстве учились читать. Рядом был и стадион 'Динамо', разбитый на месте другого сада Панаевского, который мы уже не застали, но стадион этот мы посещали регулярно, потому что он через забор соединялся с нашей школой и на этом стадионе проходили уроки физкультуры.
  Зимой там был каток, а летом огромное футбольное поле. Каток также был и в близком к нам парке 'Черное озеро', с теплой раздевалкой и буфетом. Это парк еще славился тем, хотя об этом уже мало, кто помнит, что там летом по настоящему озеру, на месте которого зимой и заливали каток, плавали черные и белые лебеди. В парке также был построен детский городок с качелями-каруселями, которые впоследствии заменили бесплатными развлечениями, вроде деревянных крепостей, корабликов и песочниц. Парк Черное озеро вообще не маленький, и по его периметру даже проложена лыжня. Но мы туда ходили редко, нам ближе был склон реки Казанки, куда нас и водил школьный физрук.
  Ко всему еще хочется добавить, что школа наша недавно отпраздновала свое столетие. До революции в ней была гимназия, а в годы Великой Отечественной войны - госпиталь. Но сейчас это опять обычная казанская школа, только очень престижная.
  Свое высшее образование мы с сестрами получили в Казанском Университете, который недавно отметил свое двухсотлетие. Это, несомненно, самый лучший вуз Казани, известный далеко за пределами нашего города и страны.
  Из всего этого можно сделать вывод, что наши детство и юность прошли в центре города, чему мы потом, когда это осознали, были чрезвычайно рады. Местом наших частых прогулок были берег реки Казанки со знаменитым Фуксовским садиком, и, конечно, белокаменный красавец Кремль. Не всем так в жизни везет! К тому же мы в этот период посетили все городские музеи, посмотрели все памятники, и вдобавок ко всему мы еще и были записаны почти во все библиотеки, расположенные не так далеко от нашего дома. Самым любимым у нас в детстве был краеведческий музей. Представляете, там под потолком находилась наводившая на нас ужас когда-то пойманная в Волге огромная черная рыба, точнее, конечно, то, что от нее осталось. И вообще диковинок вроде этой рыбы среди экспонатов было великое множество. Например, стол великого поэта Державина, покрытый зеленым сукном. Или здесь же стояла карета, в окна которой так и тянуло заглянуть. Она принадлежала Екатерине II, российской царице когда-то посетивший Казань. Сейчас у этой кареты появился металлический двойник, вставший на центральной улице города и очень полюбившийся туристам. Филиалом этого музея был планетарий, совсем уж экзотическое место, который мы тоже часто посещали. И все это вместе взятое сделало из моих сестер то, что я сейчас и наблюдаю. И по этим моим наблюдениям, мои сестры очень даже разносторонние девушки, и я льщу себя надеждой, что не очень от них отличаюсь.
  Но мы опять отвлеклись. Вернемся к соседу Олегу Игоревичу. Он много лет жил в нашем доме в однокомнатной квартире с типичной обстановкой советского интеллигента: стенка, диван, два кресла, телевизор. За последнее время к вещам в его комнате добавился стол с компьютером, на котором Олег Игоревич писал свои не очень многочисленные рефераты, статьи и выступления. А, в основном, на компьютере он любил читать книги, скачанные из Интернета, или слушать музыку. Еще надо обязательно добавить, что Олег Игоревич был холостяк по убеждению. Он всю жизнь упорно считал, что женщины могут помешать его профессиональному росту и, следовательно, карьере. Женщины, что вполне было естественно, отвечали ему тем же, полагая, что и он тоже может помешать их жизни, потому что вкладывай в него силы, вкладывай, а отдачи нет и никогда не будет. То есть холодные отношения были взаимны, и поэтому Олегу Игоревичу ничего и не оставалось, как быть убежденным холостяком. Наши с ним отношения вились вокруг газеты. Он что-то иногда писал для нас, подкидывал идеи и вообще, был не скучен и полезен. А мы, так уж получается, были интересны для него.
  Когда мы, наконец, в тот день позвонили в его дверь, а Олег Игоревич открыл нам ее, до нас, как обычно это и бывало, донесся голос Владимира Высоцкого, звучащий из компьютерных колонок. 'Нет, ребята, все не так, все не так ребята!'. Старый холостяк очень любил эту песню, и в другой раз мы, может быть, даже и присоединились бы к этому прослушиванию, но сейчас нам было не до того.
  - Здравствуйте, дорогой Олег Игоревич!
  - Добрый вечер, девушки!
  Мы прошли в комнату. С чего же начать разговор?
  - Песни вот вы все слушаете, Олег Игоревич?
  - Слушаю. А вам как? Нравится?
  - Конечно, нравится. Высоцкий - гений.
  - Конечно, гений.
  Да, если его сейчас потянет на философские разговоры, нам что делать?
  - Эх, Россия!
  - Это вы к чему?
  - Проспали Россию! Все великие люди ушли! Никого не осталось!
  - Это вы как в анекдоте! И этого уже нет, и этого нет. И я себя плохо чувствую!
  - Не стало людей хороших, честных, порядочных!
  - Да?
  - Не стало!
  Настоящий интеллигент! За Россию переживает. Нет, чтобы взять да и работать для страны, нет, он только переживает. Хотя, что это я отвлеклась? Надо брать быка за рога!
  - Олег Игоревич! А мы пришли к вам с просьбой.
  Но тут вдруг до меня дошло, что зря я так, надо наоборот разговор поддерживать, может, он что-нибудь интересное для нас скажет. Лучше мы ему подыграем!
  - Да, великая страна Россия! Олег Игоревич, а как вы думаете, почему у нас сейчас такие великие писатели как Толстой, Горький, не появляются?
  Мои сестры быстро сообразили, в какую сторону я гну и тоже присоединились к расспросам.
  - А, Олег Игоревич? Или мы просто о них не знаем?
  - Что?
  - Может, мы просто не знаем о сегодняшних великих людях?
  - Что? Я вас не понимаю.
  Олег Игоревич явно не успевал следить за ходом наших мыслей. Конечно, откуда он мог знать о наших целях, так далеко идущих.
  - Вот вы и умный, и образованный, а мир ничего о вас не знает!
  - Девушки! Я не мудрый.
  - Что? Не мудрый?
  - Да, я не мудрый. Я не смог применить свой ум, свои знания на практике. А это и есть отсутствие мудрости. Жизнь прошла зря!
  Смотри-ка, как он все повернул. Молодец! Философ, одним словом!
  - А если бы вам дали много денег, вы, Олег Игоревич, стали бы великим?
  - Каким? Великим? Знаете, вы задаете какие-то странные вопросы!
  И ничего они не странные. Очень даже логичные.
  - Да, вот что-то в голову такое пришло! Представьте, что у вас есть все для жизни, вы тогда станете великим человеком?
  Что входило в понятие 'все для жизни', я и сама толком не знала, но Олега Игоревича об этом почему-то спросила.
  - Все для жизни?
  - Абсолютно все! Все, что вы хотите. Тогда как?
  - Не знаю, не знаю.
  - А все-таки?
  - Нет, наверное, великим человеком я бы все равно не стал. Мое время ушло!
  - Почему ушло?
  - Мне много лет, и я устал! Устал бороться с бытом, с людьми. В молодости мне хотелось путешествовать, но денег не было! И мои мечты сгорели от безденежья! Понимаете, я уже сломан! Хотя, что это я расплакался? Все у меня отлично! Я преподаю в вузе. У меня отдельная квартира, есть старенький автомобиль. Жизнь удалась! Потому что у многих и этого нет!
  И тут Олег Игоревич загрустил. Видно было, что он говорил о давно наболевшем. И мы, конечно, если бы у нас было достаточно времени, пообщались бы с ним 'за жизнь', но, увы, его-то, именно этого времени у нас и не было. Сестры мои затихли в уголке дивана, а я решила начать тянуть из него нужную нам информацию.
  - Да все у вас будет хорошо! Но давайте лучше вернемся к цели нашего прихода. У вас есть какие-нибудь материалы о найденных сокровищах и тому подобном?
  - А это вам зачем?
  - Мы хотим в нашей газете написать цикл статей, посвященный различным кладам, найденным в Казани и в других близлежащих городах. Это так будет интересно!
  - Действительно, интересно! В человеке всегда живет тяга к неизвестному, тут уж ничего не поделаешь!
  - А как вы думаете, кто у нас в Казани самый крупный специалист в этой области? Кто может дать исчерпывающую информацию о спрятанных сокровищах?
  - Я, наверное.
  - Вы? Это мы удачно зашли! Может быть, вы когда-нибудь хотели найти клад?
  - Если честно говорить, то очень хотел.
  - Правда? А зачем? Вам нужны были деньги?
  - А кому они не нужны?
  - Это точно!
  - Ладно! Давайте о деле. Так что вы конкретно, девушки, хотите узнать?
  - Мы хотим узнать, например, про ханское золото.
  - Про что?
  - Про ханское золото.
  - Да, я помню, об этом в разное время писали в газетах. В озере Кабан несколько раз находили очень тяжелые бочонки, но каждый раз они срывались с крючка или веревок. И, конечно, шли разговоры, что в озеро были сброшены сокровища казанских ханов.
  - Да, еще много, Олег Игоревич, говорили про подземные ходы от Кремля к озеру Кабан, помните?
  - Еще бы! И во всем этом есть большая доля правды! Проходы под землей действительно имеются. Почти все казанские старожилы говорят о подземной Казани. Да, и всем приезжим показывают Тайницкую башню Кремля, с которой начинался подземный ход к источнику питьевой воды. А провалы в центре города! А эти помещения под центральной улицей! Подземная Казань действительно существует.
  - А лично вы не пытались найти это золото?
  - Девушки, конечно, пытался! Всю Казанку излазил, весь Кабан! Сколько подвалов домов исследовал!
  - И что?
  - А ничего...
  - Но почему вы, Олег Игоревич, считаете, что это было ханское золото?
  - А чье же еще?
  - Ну, мало ли, может, еще чье! Но давайте не отвлекаться. В Казани вообще часто находили клады?
  - Иногда находили. Да и сейчас находят!
  - И большие?
  - Довольно-таки серьезные клады. Дом какой-нибудь ломают, и вдруг в стене оказывается горшок с монетами. Меня несколько раз вызывали для консультации. Или в Кремле последнее время находят много интересного, там же до сих пор проводятся археологические раскопки.
  - А очень большие клады в Казани находили?
  - Что значит очень большие?
  - Чтобы о них весь мир узнал!
  - Такого я не помню.
  - Это хорошо!
  - Что-то вы темните, девушки! Тоже решили, что ли, оправиться в погоню за сокровищами? Деньги понадобились? Ваша газета, насколько мне известно, процветает.
  - Да, это просто к слову пришлось! Мы же вам сказали, что хотим напечатать цикл статей. Кстати, может быть, вы эти статьи и напишите?
  - Я подумаю.
  - Можно, мы к вам еще придем?
  - Конечно. Я подберу вам литературу, статьи из разных газет. Обязательно приходите. Чем смогу, помогу.
  - До свидания!
  - Всего вам хорошего!
  И нам ничего не оставалось, как только покинуть квартиру Олега Игоревича и ждать, когда он нам позвонит, чтобы показать собранный материал.
  
  Далее я, Дарья, буду описывать события, которые происходили не с нами, сестрами Артемьевыми, а с другими людьми. Как нам это стало известно, будет объяснено позднее, а пока я предлагаю вам поверить мне на слово, что так оно все и было. Когда мы ушли. Олег Игоревич опустился в кресло и опять включил музыку, но ее он уже не услышал. Пусть Россия подождет! Олег Игоревич мечтал.
  - Что-то здесь не то! Наверное, эти дамы ищут клад. У них были такие загадочные лица! Эх! Взяли бы меня в помощники. И как было бы хорошо, если бы мы с ними что-нибудь нашли, и у меня, наконец, появились бы деньги! Так надоело на всем экономить. Жизнь-то все дорожает. Я бы все свои занятия забросил. Только бы ел да пил и на работу бы не ходил. Лежал бы и в потолок смотрел. Нет, не в потолок. Я бы уехал в жаркие страны, лежал бы себе на пляже и смотрел на бегущие облака. Было бы тепло и хорошо! Перестал бы из себя строить умного и образованного. Полностью бы расслабился. Только ел да пил, ел да пил. И глядел на небо! Как было бы хорошо!
  И тут вдруг раздался звонок в дверь. После чего Олегу Игоревичу пришлось оторваться от своих мечтаний, нехотя встать и идти открывать дверь. А там на пороге стоял и улыбался молодой парень.
  - Привет!
  - Привет! Вам кого?
  Олег Игоревич на парня с удивлением уставился, потому что тот был ему совсем незнаком. А парень продолжал.
  - Комплексная проверка оборудования! Я газовщик, а также водопроводчик. Где у вас тут кухня и ванная комната?
  Олег Игоревич, наконец, пришел в себя.
  - Что? А, я понял. Проверяйте, если вам надо.
  Парень шагнул в прихожую, но потом почему-то мимо оторопевшего Олега Игоревича прошел в комнату.
  - Жалобы есть?
  Олег Игоревич отрицательно покачал головой.
  - Нет. А что вы все осматриваетесь?
  - Не бойтесь, я не грабитель.
  - А я и не думаю, что вы грабитель.
  - Вот и хорошо! Сколько у вас книг! Вы кто? Историк?
  - Почему вы так решили?
  - Потому что я читаю по лицам.
  - Нет, у меня другая профессия, я филолог, но историю очень люблю. Это мое хобби.
  - Я же говорю, что читаю по лицам. Я тоже историю люблю, хотя и специальность у меня другая.
  - Значит, мы с вами родственные души. А чем вы конкретно интересуетесь?
  - Я? Сейчас отвечу. Например, Великим советом и Великим фондом.
  - Чем? Что это такое? Я ни о чем подобном не слышал!
  - Да? Как это не слышали! Странно! Не смешите меня! Это известно многим людям! А вы историк вдруг и о таком не слышали?
  - Нет.
  - Тогда я вам расскажу. В Казани где-то зарыты несметные сокровища! И это называется Великим фондом. Он, начиная с глубокой древности и вплоть до революции, поддерживал великих людей нашей страны.
  - России?
  - Последние годы такой страны как Россия.
  - А до нее?
  - Не знаю. Но, как мне известно, из-за этого и наш город был назван Казань. А Казан - это котел. Казан с золотом! То есть чтобы знали, куда обращаться. Своеобразный код.
  - Как интересно! Получается, что этому фонду больше 1000 лет?
  - Значит, так!
  - Но, честное слово, я впервые обо всем этом слышу!
  - Неужели? Вы, наверное, хитрите!
  - И не думаю!
  - А управлял этим фондом Великий совет. Про Великий совет-то вы, надеюсь, знаете?
  - Великий совет? Чушь какая-то! Ничего подобного никогда не слышал!
  - Понятно. 'Есть многое на свете, друг Гораций, что и не снилось нашим мудрецам!'
  - А откуда у вас, между прочим, информация о Великом совете и Великом фонде?
  - Не важно. Но я это точно знаю. И странно, что вы нет. Даже подозрительно! Вы слышали такие фамилии, Толстой, Горький, Ленин, Шаляпин?
  - Слышал, конечно. И что?
  - Масштаб какой! Гиганты! А где прошла их юность? А? Правильно, в Казани!
  - Неужели они имеют отношение ко всему этому?
  - Точно не известно, но некоторые предположения имеются!
  - Понимаю-понимаю...
  Олег Игоревич закивал головой.
  - Слушайте, а может быть, и нет никакого ханского золота в озере Кабан, о котором столько говорят? Может быть, это и есть этот фонд?
  - Может быть и так.
  - Тогда средства там огромные и немереные! Заманчиво! Значит, вы хотите найти этот фонд?
  - Разве я это сказал?
  - Слушайте! Вы никакой не водопроводчик и не газовщик!
  - Почему вы так решили?
  - Это ясно, как дважды два! Вы хотите найти этот фонд! Разве не так? И кто-то вам рассказал обо мне и о том, что я много лет занимаюсь кладами. Поэтому вы ко мне и пришли! Правильно?
  - Раз вы меня раскрыли, то отпираться не имеет смысла. Все примерно так и есть.
  - Слушайте, давайте объединим наши усилия! Давайте искать этот фонд вместе!
  Парень наморщил лоб.
  - Объединим усилия? Я подумаю. Понимаете, я уже проделал столько работы! Хотя почему бы и нет? Тридцать процентов - вам, семьдесят - мне.
  - Это несправедливо! Если вы пришли ко мне, значит, информация у вас неполная! Значит, я вам нужен! Пятьдесят на пятьдесят?
  - Хорошо, уговорили! Там денег столько, что и вам, и мне хватит! Главное, найти их!
  Мужчины ударили по рукам, и Олег Игоревич вдруг почувствовал себя молодым, у него загорелись глаза. Наступал его звездный час!
  - Так! Что вы еще обо все этом знаете? Где может находиться этот фонд?
  - Это неизвестно. Но упоминается одна фамилия - Чернобелов.
  - Какая фамилия? Чернобелов? Павел Петрович Чернобелов?
  - Имя и отчество этого товарища я не знаю! Может быть, и Павел Петрович.
  - Знаю такого! Как же! Только какой он вам товарищ? Известный купец! Богатейший человек!
  - Богатейший человек?
  Олег Игоревич кивнул.
  - Конечно. Но это все было до революции.
  - А после?
  - Что после?
  - Что было после революции?
  - Не знаю.
  - Жаль!
  - У Чернобелова был большой магазин в городе! Точнее, много магазинов под одной крышей! Здание это между Университетом и Кремлем находится.
  - Понятно.
  - Семья там и жила рядом с магазином. На одной из главных улиц города. Я вам покажу, где.
  - Интересно!
  - Слушайте, а кто еще знает об этом фонде? Есть такая газета 'Клуб хороших дел', они к этому фонду никакого отношения не имеют? В этой газете работают сестры Артемьевы. Вы с ними, случайно, не знакомы?
  - Нет, я их лично не знаю. Но о газете слышал, даже как-то пытался к ним на работу устроиться, но не получилось. Не судьба!
  - Странно это! Я всю жизнь интересуюсь кладами, а о фонде Великого совета ничего не слышал. Как такое может быть?
  - Да, как такое может быть? И мне непонятно! 'Наука умеет много гитик'.
  Олег Игоревич задумался.
  - Странно все это!
  Но тут парень встал.
  - Ладно, сегодня уже поздно! А завтра давайте встретимся, и вы мне покажете дом Чернобелова. Хорошо! И встретимся около главного здания Университета. Согласны?
  - Согласен.
  - Тогда, пока!
  Но Олег Игоревич остановил его.
  - Слушайте, а как вас зовут, молодой человек?
  - Мня? Тимур. А вас?
  - Олег Игоревич.
  - До свидания, Олег Игоревич!
  - До свидания, Тимур.
  Вот такие дела! События разворачивались как снежный ком. Тимур ушел, а Олег Игоревич остался один. Какой у него сегодня бурный день! А, может быть, это и хорошо? В жизни должны обязательно происходить перемены. И Олег Игоревич опустился в кресло и предался размышлениям.
  - Куда меня несет? Лезу во всякие авантюры! Хотя сколько мне жить-то осталось? Всего ничего! Чем так сидеть, лучше рискнуть! А вдруг мы с этим мальчиком что-нибудь найдем? Вдруг! Чем черт не шутит! И тогда вы меня узнаете! Вы думаете, что мне уже ничего не нужно? Думаете, я старик? Мне все надо, а деньги - ключ ко всему этому! Я еще путешествовать хочу и мир посмотреть! Я еще много чего хочу! А то всю жизнь старался кем-то казаться. Начальству угодить пытался, спину гнул. Тут хитрил, там подделывался! Как червяк какой-то! А у меня внутри лев сидит! Царь зверей! И он, между прочим, властвовать хочет! Сколько унижений я пережил! Ну, нет! Я всем все припомню, если деньги найду! Вы у меня узнаете, почем фунт лиха! Всем все припомню! Никому мало не покажется! Ох! Сколько во мне злости, оказывается! А разве люди этого не заслуживают? Заслуживают! Вы меня еще запомните! Всем за мои обиды отомщу! А что может быть слаще мести? Ничего! И дружкам своим мнимым все припомню! Хотя какие у меня могут быть друзья? Я волк - одиночка! Никогда людей не любил! Каждый из себя что-то строил! А я же лучше их, умнее, а должен был с ними считаться! Ненавижу! И женщин ненавижу! Всю жизнь вымаливал каждую их ласку! И ни одна не согласилась за меня замуж выйти! Ни одна! Говорили, ты неживой, обнять-то и то не умеешь по-человечески! А деньги будут, всем сгожусь! Всем! Только бы нам найти этот фонд! Только бы найти! А тогда... Тогда я стану самим собой! Только бы найти этот фонд! Черт, возьми! Что это со мной? Жил я себе спокойно, забот не знал! Пришел этот Тимур, пришли эти сестры Артемьевы. И все! Меня словно бес попутал! Все мысли в голове вокруг этого фонда загадочного вертятся! Нет, только бы найти этот фонд! Только бы найти!
  И Олег Игоревич погрузился в мир грез, и пришла ночь.
  
  Теперь опять пишу я, Наталья Артемьева. Наступила утро следующего дня, и мы отправились в Крутоярово. А для этого прибыли в речной порт Казани и вышли на новый причал с белоснежными пароходами. На солнышке блестела Волга. Как чудесно! С речки тянул легкий ветерок, а вокруг было очень много людей. Это и туристы, и дачники, и просто люди, которые приехали в порт отдохнуть, потому что рядом находится знаменитый казанский пляж - Локомотив. Постоянно подъезжали трамваи, троллейбусы, автобусы, из которых выходили все новые и новые толпы народа. Ну а мы втроем отправились к пригородным кассам. Маша встала в длинную очередь за билетами, а я и Дарья отошли в сторону и стали изучать нарисованную на стене касс карту центральной части России с рекой Волгой. На ней были показаны крупные российские города - Москва, Казань, Самара, Саратов, Нижний Новгород, Ульяновск. Какая все-таки длинная река Волга! Только вот Крутоярово на этой карте не было, а жаль. И тут к нам, наконец, присоединилась Мария.
  - Ну что купила билеты?
  - Купила.
  - На что? На 'Метеор' или на 'ОМик'?
  - На 'Метеор'.
  - Это хорошо, быстрей доберемся.
  - Тогда пошли.
  - Стойте!
  Даша показала рукой на стену с картой, и мы перевели туда взгляд.
  - Что еще?
  - Подождите!
  - Куда именно ты, Дарья, смотришь?
  Та потерла рукой переносицу.
  - Не видите, что ли, на карту.
  - И что?
  - Ничего. Вот города, которые упоминаются в документах. Саратов, Самара, Нижний Новгород.
  - И что?
  - Не знаю.
  - Думаешь, тебе эта карта на стене что-нибудь подскажет?
  - Говорю же, не знаю.
  Но тут Маша вскрикнула, схватила нас за руки и потащила к причалу.
  - Девушки! Мы же опаздываем! А они еще картинки рассматривают.
  Даша махнула рукой. Действительно, 'Метеор' ждать не будет! И мы побежали. И вот мы уже на борту корабля на подводных крыльях. Какой он красавец! Загляденье! Точно такой совсем недавно встал на постаменте рядом с Речным техникумом, которому в этом году исполнилось сто лет. Но какая была эпопея с доставкой этой махины! Для того, чтобы привезти из порта 'Метеор' к месту назначения, пришлось даже снимать троллейбусные провода. Но зато теперь он стоит, как готовый к взлету самолет, и гордо смотрит на протекающую вдали Волгу! Но вернемся к нашему путешествию. Как сейчас помню, сидим мы в мягких креслах, а наш 'Метеор' летит вперед, рассекая широкую водную гладь. Ярко светит солнце, летят брызги, кричат чайки. Как хорошо! Как прекрасно! И можно спокойно насладиться речным путешествием.
  
  Теперь буду опять писать я, Даша Артемьева. События, про которые я буду рассказывать, происходили параллельно с нашей поездкой в Крутоярово. И пока мы получали удовольствие от прогулки по Волге, другие люди, такие как, Тимур и Олег Игоревич, готовились искать клад. У них с утра была назначена встреча на улице Кремлевской. Первым туда добрался Тимур, потому что ночью он плохо спал и уже с раннего утра бродил по центру города, рассматривая многочисленные памятники известным людям. Горький, Толстой, Ленин, Шаляпин, Державин, Лобачевский, Бутлеров смотрели на Тимура пристальным металлическим взглядом и как будто пытались ему что-то сказать. Или, может быть, ему так только казалось, что они хотели вступить с ним в диалог.
  - И как я сам не догадался! Не зря эти люди здесь в Казани жили какое-то время. Не зря! Это очевидно! А значит, деньги здесь в Казани! И я обязательно их найду! И этот старый осел мне поможет. Вы обо мне еще узнаете! Вы меня будете помнить! Мне нужны деньги пока я молодой, и я их найду! Этот старик сам не знает, с кем связался. Он думает, что я мальчишка, глупенький, меня вокруг пальца обвести можно. Размечтался! Я, если меня заденут, становлюсь злым и мстительным. Сейчас время-то какое - все можно! Только денег дайте! Конечно, я могу работать, силы есть. Без сна и отдыха работать, но должна быть цель! А деньги эту цель дадут! И нужно-то совсем ничего - чуть-чуть удачи! Я чувствую, золото тут в Казани. Я чувствую! И лежит оно нетронутое и ждет меня. Я найду его! Тут вопрос стоит так - жить или не жить мне по-человечески. Поэтому пусть никто не встает на моем пути! Я этот фонд никому не отдам. Мне нужны эти деньги! Мне... А тогда прощай, Казань! Только меня тут и видели. Весь мир будет лежать у моих ног, и я буду властелин этого мира. Вы еще обо мне узнаете! Вы еще Тимура вспомните! Только бы мне найти этот фонд! Только бы найти! Так! Где это я?
  Да, такие мысли могут человека далеко завести. Тимур и не заметил, как дошел до Казанского Кремля.
  - Так, я в Кремле! Но здесь к празднованию Тысячелетия каждый квадратный метр археологи перекопали. Если бы что-то было спрятано, то обязательно бы нашли. А все тихо! Значит, этот Великий фонд где-то лежит нетронутый. И я знаю, что он ждет меня. Меня! Деньги не идут к добрым людям, они идут к сильным и целеустремленным. Скоро, скоро я его найду. Я чувствую! Это судьба дает мне шанс, и я его не упущу!
  И Тимур, выйдя из кремлевских ворот, пошел к Казанскому Университету, где было назначено место встречи. По пути он размышлял.
  - Интересно, что два самых важных места в Казани находятся на одной улице. Как все удачно сложилось! И две таких даты рядом празднуют, 1000 лет Казани и 200 лет Университету. Череда праздников! Но, к сожалению, и тут в Университетском городке тоже все перекопали, когда к двухсотлетию готовились. Вся территория исследована. И интересного ничего не нашли. А нам это и лучше! Значит, два места из нашего списка можно вычеркнуть - Кремль и Университет. Никакой Великий фонд тут точно не спрятан. Это хорошо! Следовательно, будем искать в других местах. Сегодня, например, это будет дом Чернобеловых. Но где наш старичок? А вот и он!
  Мимо памятника молодому Ульянову-Ленину к Тимуру приблизился Олег Игоревич. В руках он держал тряпичную авоську, в которой что-то позвякивало.
  - Приветствую вас, Тимур
  - Здравствуйте, Олег Игоревич.
  - Какое имя у вас знаменитое, Тимур! Вам известно, что был такой завоеватель?
  - Известно. Еще есть книга такая у Гайдара 'Тимур и его команда'. Я ее в детстве читал. Тоже забавная вещица! А что у вас в руках?
  - Пакет с инструментами! Фонарь, маленькая лопатка, отвертка, нож!
  - Серьезно вы подготовились, Олег Игоревич! Молодец!
  - Я вообще человек практичный!
  - Вы думаете, что сегодня мы этот фонд найдем?
  - Вероятность такого события, конечно, ничтожна, но приготовиться никогда не помешает.
  - Вы оптимист, Олег Игоревич. Ладно, пойдем, что ли?
  - Пойдем.
  И мужчины двинулись опять по направлению к Кремлю. Тимур по дороге развлекал Олега Игоревич разговорами.
  - Знаете, я сегодня уже побывал в Кремле.
  - Зачем?
  - Хотел представить, где там можно спрятать клад.
  - И как? Представили?
  - Нет, не представил. Там, как и рядом с Университетом все ископано-перекопано, изучен каждый метр, даже сантиметр. Спрятать на века здесь просто невозможно. По крайней мере, я таких тайных мест не увидел.
  - Наверное, вы правы.
  - Значит, два таких места, как Кремль и Университет, из мест наших поисков надо исключить.
  - Хорошо, исключим, но вернемся лучше к нашим баранам. Вы шли из Кремля к Университету по этой улице?
  - Конечно.
  - Тогда вы уже проходили мимо дома Чернобелова!
  - Понятно! И сейчас мы идем туда.
  - Идем! Но неужели, Тимур, вы думаете, что нас там ждут?
  - Больше дела, меньше слов, будь готов, всегда готов. Слышали такой девиз?
  - Слышал!
  - Тогда идем!
  - Идем! Я и так за вами еле-еле успеваю.
  И вот, наконец, Олег Игоревич подвел Тимура ко двору рядом с книжным магазином.
  - Вот этот магазин и есть бывший дом Чернобелова. А в квартиру, в которой жила его семья, вход со двора.
  - Понятно! А вот эти мощные ворота раньше, я так думаю, на ночь закрывал дворник.
  - Естественно! Тогда порядок был везде, не то, что сейчас.
  - А вы Олег Игоревич еще и монархист, что ли?
  - Монархист? Откуда вы это взяли? Шутник! Ладно, пошли. Не болтайте лучше о том, чего не понимаете.
  - Не буду, пошли.
  И Тимур с Олегом Игоревичем вошли во двор, прилегающий к бывшему дому Чернобелова.
  
  А мы с сестрами в это время мчались по Волге в Крутоярово, и, значит, опять пишу я, Наталья. О поисках клада этими двумя мужчинами мы ведать не ведали, а если бы и знали, то что? Остановить их мы бы все равно не смогли. Все шло, как шло.
  Наша поездка в Крутоярово запомнилась мне каким-то невозможным ощущением счастья. Было жарко, и даже близость воды не помогала. На голубом небе сверкало солнце. Блестела вода, мимо пролетали чайки. В моей голове все время вертелась старая пионерская речевка - 'Солнце, воздух и вода - наши лучшие друзья!', что, конечно, соответствовало истине. Я стояла на палубе и смотрела, как воды реки медленно проходили под недавно построенным новым мостом около Моркваш, а потом поворачивали у Верхнего Услона, широко растекаясь у стен Казани.
  Что и говорить, красив наш город! Мы мчались вперед, а позади оставались панорама Казани, на которой заметно выделялся район новостроек Азино, с вытянувшимися на целый квартал высотными домами, вмещающими в себя тысячи квартир. Но всего красивее был величественный вид Кремля с мечетью Кул Шариф и куполами церквей. Нет, не зря здесь тысячу лет назад был заложен город! С 'Метеора' по правую руку был виден любимый горожанами уголок отдыха Дубки с изумительной водозаборной башней и развалинами древнего дома, носящих среди местного населения название 'Дом с привидениями'. А слева от 'Метеора' возвышался Верхний Услон, через который с древних времен шла дорога на Сибирь. Этот населенный пункт проезжали и Герцен, и Радищев, и Шевченко. Здесь по пути в ссылку похоронил свою любимую жену Александр Меньшиков, сподвижник Петра I.
  Я почему-то вдруг живо представила, как все они стояли на этом высоком правом берегу Волги и гадали, что их ждет за речкой в диком страшном краю. Бр-р-р! Жуть! Но вот мы, наконец, и подъехали к цели нашего путешествия. 'Метеор' спустил трап прямо на берег, и мы с группой, так прямо и хочется сказать, отдыхающих спустились вниз на береговые камни. Какая красота! Не зря здесь по-соседству расположены и санаторий, и детский лагерь. А, как мы теперь понимали, располагались все они в бывшем поместье Чернобеловых. Высадившиеся с нами люди куда-то все разошлись, и нас тут осталось только трое. И стояли мы одни на каменистом берегу Волги, и оглядывались, а над нами нависал густой лес.
  - Какой крутой подъем!
  - Естественно! А что ты хочешь? Это правый берег Волги! И потом название само за себя говорит - Крутоярово.
  - Теперь понятно, почему его так назвали.
  - Какие вы все умные? Лучше скажите, где тут проходит граница поместья?
  - А где карта? Давайте посмотрим!
  Даша достала карту, и мы все трое склонились над ней.
  - Вот тут на карте какая-то речка, впадающая в Волгу.
  - Что-то ее не видно!
  - Что не видно? Волгу?
  - Речку!
  - Оглянитесь, тут какой-то залив. Может быть, он нам и нужен?
  - Неизвестно.
  - А я, девушки, помню, что в этой местности очень много родников, и вода в них очень вкусная. И из этих родников текут ручьи широкие и холодные.
  - Ручьи? А куда они текут?
  - В Волгу, естественно, куда же еще.
  - А где они текут?
  - Насколько я понимаю, где-то тут.
  - Смотри-ка, точно. В этот залив втекает широкий ручей.
  - Значит, похоже, что карта не врет?
  - Похоже.
  - И что?
  - А то... Значит, полезли на гору.
  - Полезли.
  - Сейчас.
  Дарья в это время продолжала изучать карту, а мы стояли рядом и заглядывали к ней через плечо. Хорошо еще, что рядом не было людей, а то они, увидев наши действия, точно подумали бы, что у женщин совсем съехала крыша. Как говорят, заблудились в трех соснах. Наконец, мы с картой в руках медленно начали подниматься вверх по извилистой тропке. Деревья вокруг росли лиственные, поэтому было довольно-таки темно. Людей почему-то совсем не было слышно. Но мои сестры поднимались все выше и выше, и мне ничего не оставалось, как следовать за ними. Внезапно лес кончился, и мы оказались около деревянного забора, за которым стояли корпуса, скамейки, качели, что совершенно неоднозначно доказывало, что там находится детский лагерь, несколько лет назад называемый пионерским. Мария, конечно, заглянула за забор, Дарья, естественно, в карту, а я на них обеих.
  - Вот тут точно начинается поместье Чернобеловых.
  - Это ты на карту смотришь?
  - Да.
  - Значит, дошли. А где ближайшие крестики? За забор заходить надо?
  - Получается, что надо. Где-то тут должен быть первый камень. Потому что мы, как я понимаю, стоим посередине аллеи, указанной на карте, а левее должен быть наш булыжник. Значит, вперед.
  Мне стало страшно. Идти за забор - это уже серьезно. Это незаконно.
  - Девушки! А может, не надо? Я боюсь! Что будет, если нас поймают?
  - Кто поймает?
  - Охранники.
  - Не болтай ерунду!
  - Это не ерунда.
  - И вообще, где ты тут видишь детей?
  - Каких детей?
  - Обыкновенных. Это же, как нам известно, детский лагерь. Где они?
  - Непонятно. Хотя конец августа же! Смены, наверное, уже закончились. Но нам это даже лучше, никто не помешает все обследовать.
  Мы подошли к калитке, которая была на замке. Мария, не теряя оптимизма, повела нас по тропинке вдоль забора. И среди непроходимых кустов мы, конечно, нашли в заборе оторванную доску, что было вполне естественно, потому что здесь обитали дети. А их никакими запорами не напугаешь, тяга к свободе все перекроет. И вот мы, кряхтя и обдирая руки и коленки, пролезли на территорию лагеря. С этой стороны забора тоже вилась еле заметная тропинка, и мы двинулись по ней. Она поднималась все выше и выше. А за забором на свободе сначала тянулась аллея из диковинных высоченных деревьев, посаженных видно еще до революции, а потом начался обычный смешанный лес. Но я видела это все мельком, потому что основное мое внимание было приковано к территории лагеря. А там среди деревьев возвышался красивый двухэтажный особняк, заметно выделявшийся на фоне других появившихся одноэтажных корпусов, не только своим размером, но и своеобразной архитектурой. Ближе к нам стоял еще один корпус, и в нем, как мы поняли по вывеске, была расположена столовая с пристроенной кухней. Но меня она совсем не тронула, потому что я не могла оторвать взгляд от особняка.
  - Нет, вы только посмотрите, какой оригинальный дом с большой открытой верандой! С лестницами-переходами! Девушки, он, наверное, еще от прежних хозяев остался.
  - Наверное.
  - Тогда он второй век стоит! Вот что значит, раньше качественно строили!
  И ту Мария закричала.
  - Люди! Ау!
  Но Дарья на нее прикрикнула.
  - Тихо! Что ты кричишь? Зачем тебе люди? И вообще не болтайте, девушки, лишнего, а лучше ищите камень. Судя по карте, он находится где-то совсем рядом!
  И тут наш путь преградил маленький домик с красным крестом на двери. Это явно был медпункт, сейчас, конечно, закрытый. Мы обошли его и продолжили подъем. Все остальные домики остались где-то далеко слева, а здесь был самый настоящий лес. Приятно шумели деревья, чирикали какие-то птички. Я даже начала собирать букет из разных попадавшихся мне на пути цветочков. Было так хорошо, но тут вдруг раздался Машин крик.
  - Вот он! Я нашла камень. Смотрите, какой он большой!
  Мы с Дарьей кинулись к ней. Мария стояла около громадного булыжника высотой около одного и длиной несколько метров, поглаживая его руками.
  - Точно! Это наш камень! Ну и дела! Он на самом деле прямо-таки огромный.
  - Да, и его просто так не сдвинешь!
  Мы втроем взобрались на валун, но места на нем еще осталось предостаточно. Каменная поверхность из-за жаркого летнего солнца не была холодной, и поэтому было очень приятно вот так сидеть, хотя наши ноги и не доставали до земли. Даша даже похлопала камень, как будто это было какое-то экзотическое животное, а мы сидели на его спине.
  - Значит, все это правда, и этот Великий фонд, и все остальное существует на самом деле.
  - А ты, Дарья, сомневалась?
  - Пятьдесят на пятьдесят. Но сейчас против фактов не попрешь.
  - И что теперь нам делать?
  - Понятия не имею! Давайте-ка лучше подзаправимся.
  Дарья достала сумку с захваченными из дома продуктами и выдала каждой из нас по бутерброду, коробке с соком и банану. Да, не зря она у нас самая умная и практичная!
  - Что теперь делать-то, девушки?
  - Давайте хорошо осмотрим камень.
  - Давайте, но только он весь зарос мхом и травой. Ничего не видно.
  Мы стали внимательно осматривать наш валун, но ничего подозрительного не заметили.
  - Интересно, а кто это сестрам Чернобеловым разрешил копать на территории лагеря?
  - Придумали уж, наверное, что-нибудь. Или тогда эти булыжники еще не были на лагерной земле. Для нас же самое главное то, что они копали.
  - Но следов земляных работ совсем не видно.
  - Еще бы! Уже полвека прошло.
  - А что мы вообще хотим на этом камне отыскать?
  - Лично я хочу найти какие-то надписи!
  - Какая ты, Даша, умная! Но ты забываешь, что сестры Чернобеловы тоже, наверное, эти надписи искали и ничего не нашли.
  - Я, между прочим, хочу убедиться во всем сама!
  - Тут ничего нет! Не надо фантазировать!
  - Нет, так нет!
  - Пошли дальше!
  - Пошли!
  Сверяясь с картой, мы опять углубились в лес на территории лагеря. Никого из людей не было видно. Где-то, правда, лаяла собака и, скорее всего, у нее были хозяева, но мы их не видели, как, впрочем, и они нас. Лично мне было страшно, но мои сестры упорно шли вперед, как танки в атаку.
  - Если мы на правильном пути, то где-то недалеко должен лежать еще один валун.
  - Да, правильно.
  - Посмотрим!
  И тут территория лагеря закончилась, и путь нам опять преградил деревянный забор. Но на этот раз мы не растерялись, и быстро нашли в нем лазейку. Тропинка круто пошла вверх, и нам ничего не оставалось делать, как начать по ней подниматься.
  Наконец, среди деревьев показался просвет, и мы вышли на широкую поляну , посередине которой виднелись следы большого костра, даже можно сказать, огромного. Мне сразу представилось, как вокруг него в темноте сидят дети в красных галстуках и бодрыми голосами поют 'Взвейтесь кострами, синие ночи, мы пионеры, дети рабочих!'. И судя по тому, что пепелище не заросло травой, эти костры гореть не перестали, несмотря на то, что советское время закончилось. Романтика всегда востребована!
  Но дорожка вела нас дальше через лес и вот мы, наконец, вышли на простор. Вот это да! Это же заброшенный сад в поместье! Как здесь хорошо! Справа стояли яблони, вишни, сливы, а прямо перед нами ровными рядами раскинулись клубничные грядки. Все это я определила по листьям на деревьях и кустах, исходя из своих знаний в ботанике. Потому что никаких плодов и ягод не было и в помине, не зря же в сотне метров отсюда расположен детский лагерь, обитатели которого могут съесть любые фрукты не только в зрелом виде, но и в зачаточном состоянии.
  Вдалеке виднелись какие-то живописные развалины, которые так и хотелось назвать графскими. Вот это да! Сколько времени прошло, а основные черты сада заметны до сих пор! Вот что значит, профессионалы работали. Меня как будто сразу перенесло на два века назад. Как здорово! Только за одним этим ощущением сюда приезжать можно. Сестры мои тоже были в восторге. Мы даже на мгновение забыли, с какой целью здесь оказались. Был полдень. Солнце располагалось в самом зените. Над полевыми цветами порхали бабочки. За столько лет здесь на грядках уже везде хозяйничали высокие травы, в которые хотелось упасть и, не двигаясь, смотреть в небо. Но никто мне этого не дал сделать, потому что, пройдя еще немного, мы нашли то, что искали - второй большой камень. Пока все шло по плану. Недалеко бежал ручей. Я наклонилась и зачерпнула рукой воду. Какая она прозрачная и холодная, совсем как лед! Умывшись, я подошла к сестрам. Те с двух сторон обступили валун. Он был очень похож на тот, который мы осматривали первым. Дарья тут же напомнила нам о цели нашего путешествия.
  - Ищите надписи!
  - Ищем!
  Как будто мы сами это не знали! Но шансов что-то отыскать было мало. Поверхность камня полностью заросла зеленым мхом, поэтому какие уж тут надписи! Хотя, с другой стороны, если мы приехали в такую даль, надо выполнить свой долг до конца. Но, как тщательно мы ни изучали наш булыжник со всех сторон, так ничего на нем и не нашли.
  - Девушки! Как бы нам не хотелось чуда, но увы! Надо признать, что на камне ничего нет, никаких знаков, букв и цифр.
  - Должны быть!
  - Увы! Можно сказать только одно - этот камень лежит здесь давно. Наверное, лет сто или двести!
  - Какие специалисты! Даже срок сразу определили. Пошли лучше дальше!
  - Куда дальше-то?
  - По карте тут недалеко должен быть еще один валун.
  - Тогда идем.
  Но это недалеко почему-то растянулось на добрую сотню метров. И идти надо было по высоченной траве. Я начала волноваться.
  - Девушки! А тут змеи есть?
  - Может быть, есть, а, может быть, и нет. Кто знает! А ты не думай о них!
  Хорошо им так говорить! После таких слов меня начала бить мелкая дрожь. Я пыталась смотреть себе под ноги, но среди травы ничего не было видно. К тому же мы давно сошли с тропинки и бродили среди деревьев, а их листва почти не пропускала солнечный свет. Я старалась держать себя в руках, но у меня это плохо получалось. Наконец, раздался Машин голос.
  - Вот он, это точно!
  Ура! Перед нами был очередной камешек и опять на берегу ручья. Уже легче. Я с радостью забралась на него. Вот тут змеи меня не достанут! Сестры начали тщательно осматривать этот новый булыжник и переговариваться между собой.
  - Он тоже, как и те два, весь зарос травой. И вообще, где они только такие огромные глыбы находили?
  - Неизвестно.
  И тут Мария вскрикнула.
  - Смотрите! Что это?
  - Где?
  - Вот тут! Это буква 'Х'.
  - Точно! Буква 'Х'.
  Я засмеялась.
  - А, может быть, это детишки вырезали!
  - Какие детишки! Нет, это что-то очень древнее.
  - Древнее? А почему это ты так думаешь?
  - Девушки! Я знаю, что это! Это крест!
  - Крест? Точно, крест. Но, может быть, все-таки это кто-то из деток нацарапал?
  - Нет, это крест! И он вырезан в камне! Пошли обратно!
  - Куда?
  - К камням, которые мы уже осматривали.
  - Зачем?
  - Там тоже должны быть кресты.
  - Пошли!
  И мы под предводительством Маши не то что пошли, а прямо помчались ко второму камню. Я, конечно, бежала с закрытыми глазами, но оставаться одной в этом ужасном лесу, было для меня еще страшнее. Вот и камень!
  - И где должен быть крест?
  - Вот на этом месте.
  Маша начала яростно тереть каменную поверхность, и только мох летел в разные стороны.
  - Что ты делаешь?
  - Расчищаю пыль столетий!
  - И как?
  - Вполне удачно. Смотрите! Вот он!
  - Точно! Тут такой же крест!
  - Слов нет!
  Мы наперегонки бросились к первому камню. Я так бежала с горы, что, казалось, у меня выскочит сердце. Неужели мы приближаемся к разгадке?
  - Ищите!
  Теперь мы терли камень в нужном месте уже все вместе, и, наконец, были вознаграждены за наши усилия.
  - Смотрите, и на этом камне есть крест. Вот он! Там же, где и у других камней. Ура!
  - Фантастика!
  Мне стало не по себе. Причем здесь кресты? В какую историю мы вляпались? Но отступать было уже поздно. Нет, надо успокоиться! Сесть и обо всем хорошо подумать! На карте крестики, на камнях крестики. Что, в конце концов, это значит? Кто-нибудь может мне объяснить?
  
  Теперь действие опять будет происходить не с нами, а с другими героями - Олегом Игоревичем и Тимуром, и, следовательно, снова пишу я - Дарья. Мы оставили наших мужчин, когда они вошли во двор, окруженный со всех сторон домами. Олег Игоревич показал рукой на глухую боковую стену, расположенную слева.
  - Вот это и есть дом Чернобелова. Только вход в него с улицы Кремлевской.
  - Странно! Там все разукрашено, а здесь один красный кирпич.
  - Так раньше было принято строить. Но зато этот дом простоит века. Такие стены не разломаешь!
  - А что сейчас в этом здании находится?
  - Судя по вывескам, бесчисленные офисы и магазины, а до революции здесь был большой магазин. И в пристрое рядом с ним жила семья Чернобеловых.
  Тимур уставился на двухэтажный особняк с отдельным входом.
  - Ничего себе пристройчик! Огромный домище! А что здесь было после революции?
  - Коммуналки. Сейчас тоже вроде осталось парочка квартир плюс арендуемые помещения.
  - Понятно. А где тут можно искать спрятанное? И с какого дома мы начнем?
  - Не знаю. С какого получится. Ремонт тут делали миллион раз, и если бы тайники в стенах были, то их обязательно бы обнаружили.
  - Наверное, здесь есть еще и чердак, и подвал?
  - Конечно, есть, как и в каждом доме.
  - А для того, чтобы что-то спрятать, подвал вроде больше подходит, чем чердак.
  - Я тоже так думаю.
  - Чердак может сгореть, а то, что спрятано в земле, там и останется.
  - Значит, давайте искать вход в подвал.
  И кладоискатели отправились бродить вокруг домов по безлюдному двору.
  - Смотрите, Тимур! Здесь какая-то дверь, но она забита.
  - Вроде это то, что мы ищем.
  Мужчины огляделись, людей вокруг не было. Олег Игоревич полез в свою авоську и достал оттуда гвоздодер.
  - Что бы вы без меня делали! Я сейчас. Вот! Готово! Входите!
  Гвозди были вытащены, и Тимур надавил на дверь. Раздался громкий треск, и вход освободился. Тимур, а за ним и Олег Игоревич проскользнули внутрь. Было темно и душно. Тимур огляделся.
  - Тихо вы! А то еще местные жители примут нас за террористов, вот шум будет! Тем более, сейчас в дни празднования Тысячелетия. Не успеем оглянуться, как нас поймают бдительные граждане.
  - Вы сами будьте осторожней! Подождите, Тимур, я включу фонарь. Вот, подержите-ка его!
  - Что вы хотите сделать?
  - Прикрыть дверь. Нам совсем не нужно, чтобы наши поиски стали известны всем жильцам.
  После небольших усилий мужчинам удалось это сделать и, они осмотрелись.
  - Столько здесь мусора!
  - Не волнуйтесь, скоро и сюда арендаторы доберутся! Помещение в центре города расположено, значит, и здесь все будет чисто и красиво.
  И Тимур с Олегом Игоревичем медленно двинулись вперед по помещению, которое, действительно, очень походило на подвал.
  
  А мы опять перенесемся в Крутоярово, где продолжались наши поиски камней. И опять, значит, пишу я, Наталья. Дело подходило к концу. В основном, все камни оказались на берегу ручья, за исключением самого первого. Теперь оставалось найти только последний камень. Даша и Маша, переговариваясь, упорно шли к нему по течению ручья, я же немного отстала, чтобы полюбоваться на окружающую природу. Как здесь красиво! Вокруг цвели колокольчики, и такие крупные, словно садовые. Было тихо-тихо, только иногда в кустах пересвистывались какие-то невидимые птички. Я набрала воду из ручья в ладони и попробовала ее на вкус. Водичка была вкусная и очень холодная, даже в такой летний день. Кстати, этот ручей, из которого я пила, ручьем можно было назвать с большой натяжкой. Может быть, где-то у истока это и был маленький родничок, но сейчас это была протока шириной в отдельных местах до нескольких метров и довольно-таки глубокая. Вода в ней была прозрачная и живая. Она весело текла и искрилась на солнце. Как хорошо! Но как все-таки я устала. Когда же будет, наконец, этот камень? И тут я услышала Машин возглас.
  - Судя по карте, это и есть наш последний булыжник.
  В ответ послышался довольный Дашин голос.
  - Наконец-то!
  - Столько мы прошли километров! Кошмар!
  Вот он наш валун. Даша опустилась на травку.
  - Крест есть?
  Мария начала тереть камень в нужном месте.
  - Сейчас узнаем! Есть. Вот он!
  - Прекрасно! И что это означает?
  - Не знаю.
  Я тоже присела на траву, Маша примостилась рядом и произнесла.
  - Даже в голову ничего не приходит. По всему поместью раскиданы камни с крестами. И что?
  - Ничего.
  - Никому сие неизвестно.
  Вдруг Дарья схватила нас за руки.
  - Девушки! Слушайте! Что вам это все напоминает? Ну? Ответ очевиден!
  - И что?
  - Кладбище!
  - Правильно!
  - Ужас какой-то!!
  Дальше мы начали кричать, перебивая друг друга.
  - Значит, мы его должны найти?
  - Кладбище?
  - Да.
  - Ужас!
  - И там весь этот фонд спрятан?
  - Вполне такое может быть.
  - Какой-то кошмар! Но как его можно найти?
  - Может быть, это какое-то сельское кладбище!
  - Слушайте, на кладбищах не бывает речек!
  - Да, точно!
  - Тогда, значит, мы идем в неправильном направлении.
  - Значит, в неправильном.
  Наконец, Даше надоел наш глупый разговор. Она поднялась.
  - Поехали домой! Уже вечер.
  - Все! Поехали! Будем дома думать!
  - А копать не будем?
  - Не будем! Поверим сестрам Чернобеловым на слово. Под камнями ничего нет. Тут загадка в чем-то другом!
  - Значит, поехали домой!
  - Поехали!
  Но мы сначала еще немного погуляли по найденному нами заброшенному саду, который теперь был почти не отличим от леса, а потом отправились обратно в Казань.
  
  А в это время Тимур и Олег Игоревич продолжали путешествие по неизвестному подвалу. Они обыскали все подозрительные закоулки, дернули за все, за что только могли дернуть и нажали на все, на что только могли нажать. Но ничего стоящего их внимания они так не нашли. Подвальное помещение оказалось довольно-таки большим, и Олег Игоревич даже начал бояться, что они тут заблудятся. Поэтому, посовещавшись, они решили использовать такой способ поисков - доходить до какой-то точки, потом возвращаться к входной двери и идти уже к другой точке, чтобы опять вернуться. И так далее. Сейчас они как раз и стояли в этой самой очередной точке.
  Вокруг змеились трубы, через которые Олег Игоревич и Тимур с большим трудом перелезли. Было тяжело дышать, и, наконец, Олег Игоревич не выдержал.
  - Может быть, мы немножко посидим?
  - Вы устали, Олег Игоревич?
  - Устал.
  Фонарик высветил какие-то пустые ящики. Тимур перевернул их и поставил рядом.
  - Вот тут какие-то ящики. Садитесь!
  И оба мужичка с нескрываемым удовольствием опустились на импровизированные стулья. Олег Игоревич потянулся к авоське.
  -Тимур, ты есть хочешь?
  - Нет.
  - А я поем. У меня режим.
  Олег Игоревич достал из сумки бутерброд, завернутый в полиэтиленовый пакет и фляжку.
  - Чай будешь?
  - Нет. У меня жвачка есть.
  И как бы, подтверждая свои слова, Тимур достал жвачку и сунул ее в рот. Олег Игоревич продолжил свой обед, а Тимур взял фонарик и стал светить по местным развалинам.
  - Как вы думаете, Олег Игоревич, какова вероятность того, что мы что-нибудь найдем?
  - Ничтожная, Тимур. Но попытаться стоит! А что вы еще знаете об этом Великом фонде?
  - Все что знал, я уже рассказал. Я же понимаю, что в этом деле может помочь любая информация. Но почему фонд спрятан именно в Казани, а не в Москве или в Санкт-Петербурге, что было бы более логично?
  - Наверное, чтобы это понять, нам надо перенестись на тысячу лет назад в то время, когда кто-то решил заложить здесь город.
  - Предположим, вы правы. Но почему тогда этот фонд до сих пор не перенесен в другое место?
  - А зачем? У нашего города очень хорошее местоположение, и захватить его врагам не так-то просто. А с другой стороны, Волга рядом, значит, легко добраться. Не все города так удачно расположены. И теперь в связи с открывшимися обстоятельствами, мне становится более понятно место Казани в истории России.
  - Код Казани - Казан. Кто бы мог подумать? Но вы уверены, что если фонд действительно существует, то его до сих пор не нашли?
  - Абсолютно уверен, потому что я никогда не слышал разговоров о чем-то подобном. Про золото партии слышал, про ханское золото слышал, про золото Колчака слышал, а про Великий совет ничего и никогда! Следовательно, Тимур, делаем вывод, что Великий фонд до сих пор не нашли!
  - Это хорошо! Значит, будем искать!
  - Будем.
  - Олег Игоревич! А я вот хочу вас спросить, зачем вам деньги?
  - А вам?
  - Я первый спросил!
  - А я, Тимур, пока не решил! Да их сначала и найти еще надо.
  - Это правильно, но я вот точно знаю, на что свою часть денег потрачу!
  - И на что?
  - Я уеду отсюда.
  - Откуда? Из Казани?
  - Из России.
  - Почему?
  - Не нравится мне здесь.
  - Мне тоже, Тимур, между прочим, не нравится. Столько перемен, а ничего не изменилось!
  - Я тогда, когда ваша перестройка с ускорением началась, еще маленький был, поэтому ничего толком не помню. Может быть, для вас что-то и поменялось, может быть, люди, вас окружавшие менялись. А по мне - так 'и скучно, и грустно! и некому руку подать!'.
  - Слушай, ты, Тимур, я смотрю, парень неглупый, даже можно сказать умный, при том еще и образованный, всяких там классиков цитируешь!
  - Ну и что? Перспектив-то нет! Поэтому и уехать хочу! Аура тут не та!
  - Аура... Слова-то какие! Культура - это то, что после нас останется!
  - А что после меня останется? Жвачка, мобильник... Ну что еще?
  - А если уедешь?
  - Кто знает... Там за границей возможностей больше. А жизнь впереди длинная! Может быть, я потом еще воспоминания о Казани напишу.
  - Писателем, что ли, хочешь стать?
  - Не знаю. Это я так, к слову!
  - Знаешь, считается, что каждый писатель всю жизнь пишет о своей стране, хочет он этого или не хочет.
  - Да? Интересно! А я вот слышал такую фразу, что писатель всю жизнь пишет только одну книгу, сколько бы отдельных произведений у него не было. Вы что об этом думаете?
  - Это, Тимур, мания величия! Каждый писатель пишет всего лишь главу в общей книге. Всю жизнь и всего лишь одну главу! Вот так-то! Даже можно сказать, маленький абзац!
  - Я смотрю, Олег Игоревич, вы тоже умный!
  - Умный, но не богатый. Я тоже, если бы молодой был, наверное, уехать бы отсюда мечтал. А теперь поздно, хотя, может быть, у меня еще есть шанс ...
  - Да вы еще и не совсем старый, поэтому все может быть. Ладно, посидели, отдохнули. Хватит мечтать, пошли дальше искать! Тут еще столько мест подозрительных.
  - Пошли!
  И Олег Игоревич с Тимуром продолжили свои трудные поиски.
  
  Мы же к этому времени вернулись из Крутоярово в Казань. Я помчалась покупать мороженое, а Даша и Маша остались ждать. Мороженое в стаканчиках у меня самое любимое, но, конечно, я могу съесть, если его нет, и любое другое, но в этот раз, к моей радости, оно было. И вот когда я с тремя конусами в блестящих бумажках подходила к сидящим на скамейке сестрам, то услышала, как Дарья громко вскрикнула.
  - Девушки! Посмотрите на стену! Это же карта поместья. И как это я сразу не догадалась!
  Мы с Марией повернули головы в том направлении, куда показывала рука Дарьи, но ничего не увидели.
  - Где карта?
  - На стене!
  Ужас! Мы остолбенели! Точно! На стене вокзала была та самая карта, которую мы рассматривали утром перед поездкой в Крутоярово.
  - Не может быть!
  - Может! Это она! Сравните! Тут речка и тут речка!
  - На карте это ручей, а здесь Волга! Но расположены они, действительно, одинаково! А там, где лежат наши камни, на стене - большие города!
  - Слушайте, девушки, я ничего не понимаю. Как такое могло быть?
  - Элементарно! Чернобелов сам создал карту у себя в поместье. Он как-то изменил течение ручья согласно своим планам. Гениально!
  - А что? Мужик был богатый! Нанял землекопов, и у него получилась готовая карта Поволжья. Но кто бы мог такое подумать!
  - Девушки! А это значит, что мы идем правильным путем! Мы молодцы!
  - Но почему об этом не догадалась Елизавета Павловна? Или ее сестры?
  - Неизвестно.
  - Они и кресты на камнях не нашли!
  - Но зато они копали под камнями!
  - Между прочим, мы кресты нашли не случайно, а потому что их специально искали. Только первый крест - это наша удача!
  - И потом если бы мне на глаза не попалась эта карта на стене речного вокзала, мы тоже вряд ли бы что-то поняли!
  - Значит, вот этот камень - Казань!
  - Да, получается, что так. Этот камень - Казань! И что все это означает?
  - А это означает, что мы сейчас едем в редакцию!
  - Зачем?
  - Надо все проверить.
  Я заныла.
  - Уже поздно. Я домой хочу!
  Но Даша осталась непреклонной.
  - В редакцию! Говорю же, за мной в редакцию!
  Мария ее поддержала, и мы, как вы уже поняли, поехали в редакцию. А я почувствовала себя пластилином, из которого мои сестры делают все, что захотят.
  
  А пока мы вернемся к нашим мужчинам. Тимур и Олег Игоревич продолжали бродить по подвалу. Естественно, они ничего не нашли, хоть испачкались с ног до головы. Олег Игоревич качался от усталости.
  - Здесь столько мусора! Знаете, Тимур, говорят, стены этого здания сделаны на яичных желтках, и поэтому они такие крепкие.
  - Надеюсь, что ломать их нам не придется. Я думаю, что должен быть какой-то элементарный вход в тайник. Не мог же Чернобелов каждый раз, когда хотел получить доступ к кладу, взламывать стену!
  - Не мог. Но ничего похожего на вход я тут не вижу. Если бы была какая-то дверь или люк, то их, наверное, давно бы уже вскрыли. Чернобелов был не глупый человек, и он, наверное, должен был подозревать, что дом, в конце концов, могут снести.
  - И что?
  - А, значит, деньги, даже если они здесь когда-нибудь и были, он должен был перепрятать в более надежное место, чтобы потом многие года их никто не трогал.
  - И где же находится такое место?
  - Не знаю.
  - И что же нам делать?
  - Не знаю, хотя я вспомнил, что когда-то давно на Арском кладбище видел его склеп!
  - Что видели?
  - Склеп!
  - Чей?
  - Чернобелова.
  - Где?
  - Говорю же, на Арском кладбище.
  - Знаете, может быть, это то, что нам надо! Там можно все, что угодно, спрятать на века!
  - Да, вполне это может быть!
  - Тогда идем!
  - Куда идем?
  - На кладбище.
  - Прямо сейчас?
  - Да. Зачем же откладывать?
  Олег Игоревич покачнулся. Бедный старичок! Но что еще ему оставалось делать? Выбора-то нет.
  - Пошли!
  - Так почему мы еще до сих пор здесь стоим?
  И наши мужчины выбрались, наконец, из подвала, почистились и отправились на Арское кладбище. День близился к закату.
  
  Теперь опять буду писать я, Маша Артемьева. Наталья, когда писала свою часть о том, как мы искали камни в Крутоярово, всю ее как бы заново пережила и поэтому очень разволновалась. Хочу, говорит, сделать перерыв, и это ее законное право! Поэтому теперь опять продолжаю я. А остановились мы на возвращении в редакцию нашей газеты 'Клуб хороших дел'. Даша сразу села за компьютер, а я поставила чайник, и мы с Натальей сели пить чай с конфетами. Лично я считала, что сегодня мы их честно заработали. Это надо же, отыскать все нужные камни где-то вдали от Казани и обнаружить на них крестики! И при том еще заметить карту на стене! Разве мы не молодцы? Однозначно, молодцы. Значит, мы сидели вот так с Натальей, пили чай и хвалили друг друга. А Дарья все это время не отрывалась от компьютера и из-за этого даже не притронулась к чаю, который я ей налила. В конце концов, что она там делает? Я взглянула на монитор ее компьютера.
  - И что? Где же ты думаешь клад?
  - В могиле!
  Наталья, конечно, сразу же закрыла лицо руками.
  - Девушки! Я боюсь!
  - Прекратить стенания!
  В голосе Дарьи слышался металл. Но Наталья не умолкала.
  - Я боюсь!
  - Мне тоже страшно! Но подождите еще пять минут!
  И Даша продолжила стучать по клавишам клавиатуры. Я обняла Наталью, и мы вплотную придвинулись к нашей дюже работящей сестре.
  - Что ты, Даша, в конце концов, делаешь?
  - Я отсканировала карту поместья Крутоярово и теперь хочу совместить ее с дореволюционной картой той частью карты России, где находится река Волга.
  - Совместила?
  - Да.
  - И как?
  - Они, эти карты, практически почти полностью совпали! Значит, мы на верном пути.
  - И что тебе это дало?
  - Путь к истине! Кажется, я все поняла. Все правильно! В каждом городе из тех, что совпали с камнями на нашей карте, есть чьи-то могилки. И их нам надо найти!
  - Кошмар!
  Наталья чуть не плакала. Бедная! Искать могилки на кладбищах - это точно занятие не для слабонервных! Я же была готова ко всему.
  - Очень смелая гипотеза! А в Казани это чья могила?
  - Не знаю. Может быть, того же Чернобелова. Точно! Нам надо обязательно ее найти.
  - Что найти? Могилу Чернобелова?
  - Да.
  - Ты думаешь, фонд спрятан в ней?
  - Ничего я не думаю! Но ее надо найти и все проверить. Может быть, там будет для нас какая-нибудь подсказка.
  - Правильно! С чего-то надо начинать!
  - А где она, эта могилка, может находиться?
  - Наверное, на Арском кладбище. Оно же у нас в городе самое древнее.
  - Надо было об этом спросить Елизавету Павловну.
  - А что? Можно прямо сейчас и спросить?
  - Это, наверное, нехорошо!
  - Почему нехорошо? Еще не очень поздно. Детское время! Будем надеяться, что она пока не спит.
  - Тогда звони!
  - Звоню.
  И Даша набрала номер нашей европейской бабушки.
  - Алло! Это Елизавета Павловна? Да, это мы. Извините, что мы так поздно вас потревожили! Вы не скажете, где ваш папа похоронен? Да, поняла. В склепе? Поняла. А как туда пройти? Поняла. Да, спасибо! Мы, наверное, завтра туда сходим. Нет, ничего нового нет. До свидания. Спокойной ночи!
  Мы схватили Дарью за руки.
  - Мы все слышали! И про склеп. И про то, что ничего нового нет!
  - Все правильно! Не надо заранее волновать старушку!
  - Да, сначала нам надо все проверить! Идем!
  - Куда?
  - На Арское кладбище!
  Наталья захныкала.
  - Ночью? Вы сошли с ума! Мне страшно. И вообще я спать хочу!
  - Вперед! И не переживай, пока доберемся, будет уже раннее утро!
  - Я боюсь!
  - А ты ничего не бойся. Мы же с тобой. Вперед!
  И мы поехали на Арское кладбище.
  
  Теперь начинается самая жуткая часть нашей истории. Пока, конечно, самая жуткая. Кто знает, что нас еще ждет впереди. Так вот представьте себе следующее. Глубокая ночь. Казанское Арское кладбище. Черный склеп Чернобелова. Ужас! И вдруг из-за могилок, крадучись, вышли Олег Игоревич и Тимур и внимательно осмотрелись.
  Олег Игоревич попытался прочитать надписи на памятниках.
  - Мне кажется, это где-то тут.
  - Где именно?
  - Ищите!
  И тут Тимур громко прошептал.
  - Смотрите! Вот он! Ваш склеп!
  - Да, правильно. Только, конечно, не мой, а тот, который мы ищем.
  - Конечно, не ваш, а Чернобелова.
  Олег Игоревич подошел к склепу и медленно прочитал, разбирая старинный шрифт.
  - Здесь покоится прах Павла Петровича Чернобелова.
  Тимур нервно подергал ручку двери.
  - Нас не ждали. Дверь закрыта.
  - Не беда. Я сейчас попробую подобрать ключ.
  Олег Игоревич покопался в своей бездонной авоське, что-то из нее вытащил, и через мгновение дверь склепа открылась. Тимур сразу нетерпеливо туда заглянул.
  - Как там темно!
  - Надо думать! Вот! Держите фонарь и светите нам под ноги.
  - Свечу!
  И Олег Игоревич и Тимур вошли в склеп.
  
  Теперь, как вы понимаете, опять пишу я, Наталья. Сейчас я сижу в комнате одна. Ночь. Тихо колышется занавеска, по стене ползут странные тени, и я вхожу почти в то состояние, в котором пребывала тогда ранним-ранним утром, когда мы пробирались по кладбищу в поисках склепа Чернобелова. Хотя Елизавета Павловна и описала нам очень подробно, где он находится, я вся тряслась, когда шла с сестрами по запутанным аллеям Арского кладбища. Мне, между прочим, там даже в дни больших праздников бывает не по себе, что же говорить, о раннем утре. Каждое хлопанье крыльями пролетавшей мимо птицы приводило меня в полуобморочное состояние. Меня трясло мелкой дрожью не столько от утреннего холодка, сколько от страха. И если бы я могла, то давно бы сбежала, но впереди меня шла Даша, сзади - Маша, и путей для отступления не было. Наконец, совсем рассвело. И тут на мое счастье Даша остановилась.
  - Я думаю, что это и есть нужный нам склеп. То есть склеп Чернобелова! Если я, конечно, правильно поняла слова Елизаветы Павловны.
  Мы стояли перед черным каменным домиком с узкими решетчатыми окошками, с узорчатой крышей и крестом на самом верху. Я уже хотела подойти поближе и рассмотреть все подробнее, как вдруг Мария остановила меня.
  - Тихо! Там внутри, кажется, кто-то есть!
  У меня начали подгибаться коленки.
  - Мне страшно!
  - Я тоже боюсь, но держу себя в руках! И ты держи!
  Но тут Даша быстро схватила нас за руки и утащила за ближайшие деревья.
  - Перестаньте спорить и спрячьтесь!
  Мы присели за чей-то холмик, и как раз вовремя. Из склепа вышел Олег Игоревич, стряхивая с себя пыль. Потом за ним вышел какой-то парень, держа в руках небольшой фонарик. Парень сел на ступеньки склепа.
  Маша тихо прошептала
  - Смотрите! Это Олег Игоревич!
  - С кем это он?
  - Тихо!
  И тут парень разочарованным голосом произнес.
  - Ничего тут нет.
  В это время Олег Игоревич закончил стряхивать пыль со своих брюк и повернулся к нему.
  - Тут вообще-то и искать негде. Один памятник в центре и пустота вокруг. Если только и есть что-то, то под самим склепом.
  - Значит, надо копать.
  - Копать?
  - Копать.
  - Значит, надо принести какие-то инструменты.
  Парень встал и потянулся.
  - Тогда сейчас за ними и пойдем.
  Теперь на ступеньки склепа сел Олег Игоревич.
  - Значит, пойдем. Только по мне лучше было бы нажать на какую-то кнопку, и чтобы потом со скрипом открылась какая-то крышка, а там бы лежали несметные сокровища.
  - Так бывает только в кино.
  Олег Игоревич задумчиво протянул
  - Я бы даже согласился по-простому не нажимать кнопку, а лишь отвернуть какие-нибудь шурупчики. Так! Стоп! Это мысль! Там на памятнике была табличка с названием мастерской. С шурупчиками! Где отвертка?
  - Что?
  Олег Игоревич вскочил на ноги, схватил сумку и начал лихорадочно искать в ней нужный инструмент. Наконец, он его нашел.
  - Вперед!
  Но тут Тимур вдруг повысил голос
  - Стоять! Если здесь есть клад, то он мой!
  - Почему это?
  - Что?
  Видно было, что Олег Игоревич тоже настроен по-боевому. Уступать кому-то он не собирался. Поэтому он перегородил Тимуру дорогу.
  - Щенок! Без меня бы ты сюда не пришел!
  - Пропусти!
  - Нет.
  - Может быть, там ничего и нет?
  - Может быть!
  - Пусти!
  - Нет!
  - Зашибу!
  - Нет!
  - Куда тебе старичку со мной тягаться?
  И Олег Игоревич и Тимур начали драться. Мне было очень страшно. Я уже забыла, где нахожусь. А они все хватали друг друга и хватали и не давали зайти в склеп. Сестры мои тоже как бы оцепенели. Наконец, Тимур сильно оттолкнул Олега Игоревича от двери и ворвался в склеп. Тот упал, но потом, пошатываясь, встал, что-то достал из кармана и тоже вошел в склеп. А потом мы услышали непонятный громкий шум, и раздались крики.
  - Не подходи!
  - Это мое!
  - Пошел ты!
  - Это мое!
  И тут что-то загрохотало. Я бы даже сказала, что было несколько взрывов или выстрелов, хотя я в этом не разбираюсь. Но все это было очень громко. От такого шума с ближайших деревьев снялись птицы и улетели, громко хлопая крыльями. И тут из двери склепа вылетела шкатулка, и наступила абсолютная тишина. Прошла минута, другая. Мы продолжали сидеть за нашим укрытием. Шло время, но из склепа никто не выходил. Наконец, я повернулась к сестрам и шепотом спросила.
  - Что это было?
  Даша показала глазами на шкатулку
  - Хватайте, кто может !
  Маша, на цыпочках подкралась к склепу и эту шкатулку схватила.
  - А теперь бежим отсюда!
  Но тут я быстро поймала сестер за руки и кивнула в сторону склепа
  - А как же они? Может быть, им нужна помощь?
  - Пусть сами разбираются.
  Но я не унималась.
  - Стойте! Так нельзя!
  И тут Маша прислушалась.
  - А почему там так стало тихо?
  А Даша начала на нас сердиться
  - Не ходите туда, девушки! Вы можете оставите следы!
  Но Марию было не остановить.
  - Я сейчас!
  Маша на кончиках пальцев подкралась к склепу и заглянула в окошко. Сначала в одно, потом в другое. Я последовала за ней, и тоже заглянула в окно. Мария прошептала.
  - Посмотрите, они оба там лежат!
  - Да, и не шевелятся!
  - По-моему, им уже нельзя помочь!
  Даша, наконец, тоже подошла к нам. Она забрала шкатулку из рук Марии и положила ее к себе в сумку.
  - Быстро уходим все отсюда. Слышите? Кому говорят?
  И тут я мимоходом прочитала надписи на крестах, которые были рядом со склепом.
  - Смотрите, тут похоронены сестры Елизаветы Павловны - Екатерина Павловна и Елена Павловна. А это, наверное, их мама. А почему они не в склепе, а рядом лежат?
  Маша тоже обратила внимание на памятники.
  - Наверное, это нам уже никогда не узнать.
  Но Даша больше не захотела нас слушать, поэтому не дала расцвести зарождавшимся фантазиям, а схватила за руки и потащила к кладбищенскому выходу.
  - Быстро уходим! Бегом!
  Мы побежали, и уже на бегу обменивались впечатлениями.
  - Какой кошмар! Бедный Олег Игоревич! Да и того другого жалко. Такой молоденький!
  Наконец, мы добежали до нужной нам кладбищенской калитки, вскочили в машину и отправились в редакцию.
  
  А вот теперь опять буду писать я, Маша. Наталья опять вся в расстроенных чувствах и ей надо успокоиться. Тонкая она у нас натура! Так вот! Было раннее утро, когда мы вернулись в редакцию. Нам очень хотелось пить, поэтому я быстро-быстро включила электрический чайник и достала банку с растворимым кофе. А в это время Дарья достала из сумки шкатулку и поставила ее на стол. Наталья сразу начала причитать.
  - Ой, девушки. Не трогайте ее! Куда мы впутались? Мне так страшно!
  А Даша на нее, как всегда, прикрикнула.
  - Хватит болтать, отступать теперь поздно! Мосты сожжены!
  Я тоже ее поддержала.
  - Да, теперь только вперед! Вы лучше смотрите сюда, эта шкатулка - копия той.
  - Прекрасно! Значит, мы на верном пути!
  - Точно!
  - Но она закрыта!
  - Так, где ключ от первой шкатулки?
  Даша быстро достала его из своей косметички
  - Вот он, я всегда его ношу с собой!
  - Тогда попробуй им открыть замок.
  Даша ловко вставила ключик в замочную скважину и повернула.
  - Подошел! Ура!
  Наталья закрыла лицо.
  - Я боюсь!
  Я обняла сестренку за плечи.
  - Не бойся, ничего не бойся, мы на правильном пути!
  И Даша открыла шкатулку. Мы заглянули внутрь, и перед нами предстало то, что раньше мы видели только в кинофильмах. Шкатулка была полна старинных украшений, которые переливались всеми цветами радуги. У меня перехватило дыхание.
  - Какая красота!
  Сестры застыли с открытыми ртами, а у меня, наоборот, начался приступ красноречия.
  - Первый раз такое вижу, и о кладах я вообще только в книжках читала! И даже представить себе не могла, что сама когда-нибудь такую шкатулочку открою. Это прямо как в сказке! Здорово!
  Наконец, и сестры обрели дар речи.
  - Какие украшения чудесные!
  - Это что, девушки? Золото?
  - Наверное.
  - Нет, вы только посмотрите, какие камни!
  - Как Олег Игоревич и тот парень все это нашли? Удивительно! И кто именно из них?
  - Слушайте, мы же о них совсем забыли!
  Но наша Даша всегда мыслила масштабно.
  - Надо включить телевизор и послушать криминальные новости!
  - А не рано еще?
  - Нет, не рано, я думаю, что в очередные новости что-то уже должно было попасть.
  - Ты думаешь, что Олега Игоревича и того другого уже нашли?
  - Думаю, да. Грохот был очень мощный!
  Наташа включила на компьютере телевизор. Как раз шел информационный выпуск 'Перехват', и мы услышали заключительные слова диктора: 'Сегодня утром на Арском кладбище произошло загадочное преступление. В склепе известного в прошлом веке купца Чернобелова найдены тела двух мужчин. Ведется следствие'. И по телевизору начался следующий сюжет.
  Даша взяла инициативу в свои руки.
  - Так, надо срочно позвонить Елизавете Павловне.
  Поэтому она быстро выключила телевизор и взяла в руки телефон.
  - Алло, алло! Это Елизавета Павловна? Да, поняла. Хорошо! Я перезвоню позже.
  Мы во все глаза на нее уставились.
  - Елизавета Павловна сейчас говорить не может, к ней кто-то приехал. Она просит перезвонить через час.
  Наташка опять запричитала.
  - Ой, девушки! Как бы нам не разбудить вулкан! Смотрите, что началось!
  - Мне кажется, вулкан уже разбужен. Началось извержение.
  - Я боюсь.
  - Перестань, сейчас нам не до твоих страхов!
  - Вам легко говорить! А как вы думаете, Елизавета Павловна про нас кому-нибудь расскажет?
  - Я думаю, что нет. Зачем ей это надо?
  - И я тоже так думаю.
  Наташа смахнула с глаз слезы.
  - Олега Игоревича очень жалко.
  - Что уж теперь говорить!
  - Это он из-за нас туда пошел.
  - Вообще-то про Чернобелова мы ему ничего не говорили.
  - Значит, он как-то сам догадался.
  - Интересно, как? И кто это был с ним?
  - Привел, наверное, с собой кого-то. Одному на кладбище ночью идти не очень хочется.
  - Или тот другой привел с собой Олега Игоревича.
  - Что?
  - Знаете, а, может быть, этот парень с ним и есть тот самый человек, который подслушал наш разговор с Елизаветой Павловной?
  - Это идея! И он проследил за нами и поэтому пришел к Олегу Игоревичу.
  - Правильно! И вполне возможно, что он, стоя за дверью, слышал фамилию Чернобелова.
  - Но тогда получается, что если эти два человека погибли, о Великом фонде и Великом совете больше никто, кроме нас, не знает.
  - Это же хорошо!
  - Если только о них промолчит Елизавета Павловна.
  - Да, если только о Великом совете и Великом фонде промолчит Елизавета Павловна. Девушки! Пора ей звонить.
  - Пора!
  Даша опять набрала номер Елизаветы Павловны.
  - Алло! Да, это мы.
  И наступила тишина. Даша внимательно слушала, что ей говорят по телефону, а мы не сводили с нее глаз. Наконец, разговор закончился.
  - Она говорит, что сейчас к нам приедет.
  - Совсем мы замучили старушку!
  - Ну и дела!
  - Девушки, я боюсь.
  - И мне страшно! Но у нас нет другого выхода. Мы должны найти этот фонд.
  - Должны? Интересно, кому это мы должны?
  - России. У нас в стране должны быть известные на весь мир люди.
  - Зачем?
  - Как это зачем? Затем, чтобы люди Россией своей гордились, чтобы им было к чему стремиться.
  - Ты хочешь сказать, что без этого фонда ничего не получится?
  - Может быть, конечно, и получится, но подстраховаться не помешает.
  - А как же быть с Великим советом?
  - Надо сначала этот Великий фонд найти, а потом и с советом будем разбираться. Не надо торопиться!
  - Пора, девушки, России возрождаться!
  - И, знаете, вся надежда на нас женщин!
  - Это ты о чем?
  - А это я о том, что судя по сегодняшнему происшествию на кладбище, на мужчин надеяться нечего! Пиф-паф, ой-ой-ой! Умирает зайчик мой!
  - Ой, девушки! Я боюсь! Весь народ на нас смотрит!
  - На кого? На нас?
  - На женщин.
  - Это точно.
  - Бабы спасут Россию!
  - Не бабы, а женщины!
  - Уговорила! Женщины спасут Россию!
  И тут раздался стук в дверь, и на пороге появилась Елизавета Павловна.
  - Я к вам. Можно? Еще раз здравствуйте!
  Мы переглянулись.
  - Елизавета Павловна!
  - Девушки! Быстро чай!
  - Сейчас!
  Мы кинулись накрывать на стол. Наконец, чай был разлит, и слово взяла Елизавета Павловна.
  - Милые мои девочки! Как вы, наверное, меня проклинаете! Впутала я вас в историю!
  - Не переживайте! Все нормально! Нам теперь самим интересно. Хотя ничего нельзя изменить, поэтому не будем терять время.
  Даша поставила на стол шкатулку.
  - Елизавета Павловна! Смотрите!
  - Что это? Моя шкатулка?
  - Нет. Это вторая, но точно такая же!
  - Значит, это и было в склепе?
  - Да.
  Мы повернули в замочной скважине ключ и открыли шкатулку. У Елизаветы Павловны от удивления широко раскрылись глаза. Она долго не могла ничего произнести, наконец, мы услышали 'ой-ё-ёй!' Даша подвинула шкатулку к старушке
  - Елизавета Павловна! Это все ваше!
  - Нет, дорогие мои, это не мое. Я никогда эти украшения не видела. Понимаете, туда их положила, как я теперь понимаю, моя мама. Но если бы они предназначались мне и сестрам, она об этом бы нам сказала. Значит, это не наше. Это связано с фондом. Значит, это теперь ваше. Девушки вы мои! У вас впереди столько проблем. И эти украшения должны помочь вам их преодолеть. Так что закончим с этим! И сейчас дело в другом. Как вы знаете, сегодня у меня было много народу. И это были люди из милиции, и даже с телевидения. И они рассказали мне, что случилось на кладбище.
  - А что там случилось? Мы только знаем, что пострадали два человека. Раздался грохот, а потом все стихло. И эта шкатулка вылетела из склепа и попала прямо к нам в руки. А потом мы убежали. И это все!
  - Я вам верю!
  - Мы никого не убивали!
  - Конечно, вы здесь не причем! Вот, что мне удалось узнать. Сегодня утром в склепе моего отца было найдено два неподвижных тела. Там же с памятника внутри была сорвана табличка с названием мастерской, изготовившей этот памятник. За этой табличкой оказалась пустая ниша, в которой, что ясно было видно по оставленным следам, недавно находился какой-то предмет. Но его в склепе, к сожалению, найти не удалось! Опрос работников кладбища тоже ничего не дал! У следствия есть версия, что два человека, найденных в склепе, принадлежали к таким любителям приключений, как кладоискатели. Но за ними, кто-то подсматривал, о чем говорят, сломанные ветки около склепа. Скорее всего, это был какой-то бомж, и, может быть, не один. В решающий момент он или они ворвались в склеп и, убив кладоискателей, захватили то, что те нашли, и скрылись. Сейчас ведется поиск этих людей. Собака, которая была вызвана к склепу, след взяла, но быстро его потеряла.
  Мы с Натальей с ужасом переглянулись.
  - Я не поняла, кого сейчас ищут? Нас?
  Но Даша не дала развернуться нашим предположениям.
  - Перестаньте! Давайте слушать дальше!
  - Выслушав все это, я категорически отвергла версию о наличии в склепе клада, доказывая это тем, что, если бы такой клад действительно существовал, я бы об этом обязательно знала, и тогда не провела бы многие годы в стесненных материальных условиях. Тогда была выдвинута другая версия о том, что в склепе побывали сборщики цветных металлов, потому что до этого случая, в администрацию кладбища уже не раз обращались люди с жалобами на кражи металлических предметов. И особенно часто это было в последнее время. Я, конечно, со всем согласилась.
  - Елизавета Павловна! Вы нас спасли!
  - Но как же, девушки мои, вам удалось убежать?
  - Не знаем. Мы выскочили через выход на проезжую дорогу, там рано утром никого не было, и быстрей-быстрей домой. Людей мы на наше счастье не встретили, как и они нас!
  - Будем на это надеяться! А теперь слушайте дальше! Мои гости спросили меня, не догадываюсь ли я о том, что было спрятано в нише?
  - И что вы на это сказали?
  - Я сказала, что, скорее всего, это был запаянный сосуд с землей из Крутоярово, бывшего поместья Чернобеловых. И я думаю, что его туда положила моя мама, то есть жена Павла Петровича. И теперь я хочу, хоть и очень стара, снова привезти землю из Крутоярово и положить ее на прежнее место. Телевизионщики этому очень обрадовались, и сразу решили взять надо мной шефство и помочь мне осуществить задуманное. Они пообещали создать специальный фонд, на средства которого они сделают репортаж о нашей поездке в Крутоярово и о ремонте памятника. И сейчас это в год Тысячелетия Казани будет очень актуально. Молодец я, а? И мне еще за участие в их передачах денежек подкинут.
  - Вот это да! Елизавета Павловна - вы гений!
  - Представляете, меня бесплатно отвезут в Крутоярово. Конечно, ни о каких камнях я рассказывать не буду, а только вспомню свою молодость. И также бесплатно отремонтирую папин памятник и приведу в приличный вид остальные могилки, мамы и сестер. Да еще и в телевизоре несколько раз напоследок появлюсь.
  - Вот это да!
  - А вы продолжайте свое дело. Будем надеяться, что о шкатулке с драгоценностями никто не узнает.
  - Вы отвели от нас все подозрения. Клада никакого не было. Вы гений!
  - Можете вместе со мной при всем этом присутствовать.
  - Спасибо! Конечно! Мы напишем о вас цикл статей в нашей газете. И о Крутоярово. И о памятнике. Здорово!
  У Елизаветы Павловны на глаза навернулись слезы.
  - Все-таки принесла счастье мне эта шкатулка. Под самый конец жизни, но принесла. Кто бы мог подумать!
  - Да, дела!
  - О нашей семье вспомнили. И все благодаря вам и шкатулке. Хотя теперь уже благодаря двум шкатулкам.
  - Бог троицу любит.
  Мы с ужасом посмотрели на Дашу.
  - Не каркай! С этой-то еще не знаем, что делать, а ты уже на поиски третьей шкатулки намекаешь.
  Но тут Елизавета Павловна поднялась из-за стола.
  - А вы, девушки, идите своим путем! И будьте счастливы!
  Мы встали проводить Елизавету Павловну.
  - Хорошо, мы вас поняли! До свидания!
  И Елизавета Павловна ушла. И к концу подошел наш третий день, как мы узнали о Великом фонде и Великом совете. Всего лишь третий день, а, кажется, что уже прошло много-много времени.
  Но наступило следующее утро. Мы сели завтракать и решили обсудить, как нам действовать в дальнейшем.
  - Прямо какой-то клуб хороших дел получается. Все счастливы. И мы, и старушка.
  - Слушайте! А что мы дальше делать будем?
  - Да, что?
  Мы с Натальей автоматически повернулись к Дарье, все-таки она из нас самая сообразительная.
  - Я так думаю, что, во-первых, эти украшения нужно как-то перевести в деньги, а, во-вторых, надо ехать в города, указанные на карте и продолжать поиски там.
  - И что там искать?
  - Да, что?
  И тут Дарья еще раз доказала нам всем, какая она умная. Что бы мы без нее делали?
  - Мне кажется, я все поняла! Нам надо искать мнимые могилки Павла Петровича Чернобелова! Здесь в Казани его настоящая могила, а в других городах мнимые!
  - Это мысль! Правильно!
  - И если мы их там найдем, если они, конечно, существуют, то, значит, в них и спрятан этот таинственный фонд.
  - А если они не сохранились?
  - Девушки! Что тут сидеть и гадать? Надо ехать и узнавать. И по возможности зарегистрировать эти могилы на себя!
  - А как же наша газета?
  Даша подняла руку.
  - Не волнуйтесь. Все будет хорошо. Одна из нас останется здесь в Казани, а другие будут ей из городов, которые они посетят, присылать многочисленные репортажи.
  - Точно! И наша газета станет еще интересней. Ой, как хорошо! А что будет дальше?
  Даша на минуту задумалась.
  - Пока не знаю. Но я, кажется, догадываюсь, как была организована слежка за нашими будущими великими людьми. Конечно, это только мои предположения, но все-таки...
  - Правда? Ты уже все поняла?
  - Да, мне кажется, я поняла.
  - Молодец, Дарья! И как?
  - Через женщин! Понимаете, у каждого великого писателя, поэта, художника, музыканта есть Муза, то есть женщина, которая его вдохновляет. Ее имя редко известно еще кому-то, кроме самого этого человека. Имеются, конечно, какие-то догадки, но не больше.
  - Ты хочешь сказать, что агентами Великого совета были эти женщины?
  - Может быть, и они, а, может быть, их подруги, знакомые.
  - Интересно! И, главное, вполне возможно.
  - Они собирали сведения и передавали их в Великий совет. А там уже принималось взвешенное решение.
  - А гений сочинял в это время что-то великое, на что его вдохновила Муза. Потрясающе!
  - Но это надо все очень тщательно проверить.
  - Тогда получается, что для того, чтобы создать что-то гениальное, надо полюбить по-настоящему.
  - Абсолютно справедливо, мои дорогие сестры! И это истина в последней инстанции.
  - Слушайте! Если это так, то получается, что женщины действительно играют во всем нашей истории самую главную роль.
  - Я же говорила, женщины спасут Россию.
  - Это точно! Вся страна на нас смотрит. Слов нет!
  - Но всему свое время. Тем более, что впереди еще много работы.
  - Тогда вперед?
  - Вперед!
  - Приключения продолжаются!
  - Продолжаются!
  - Ура!
  
  Нет, дорогие читатели, вы до сих пор думаете, что это все сказка? Это совсем не так! Здесь почти все правда! Конечно, изменены некоторые детали, фамилии, но, в основном, мы с сестрами не очень отошли от истины. И так хочется, чтобы опять в России появились великие музыканты, художники, писатели, ученые! А Великий фонд - это, наверное, сейчас единственный выход! В, конце концов, страна ждет. Как говорится, не до ордена, была бы Родина.
  
  Глава 2
  Вот так и началась эта история, а теперь на календаре уже 2006 год. Отгремело празднование Тысячелетия Казани, и город очень изменился. У нас появилась улица Петербургская, подаренная градом на Неве, мост 'Миллениум' через Казанку, новый Дворец спорта и еще много разных сооружений. Были также отреставрированы старинные дома и памятники, и Казань заметно похорошела.
  А мы после всех наших путешествий по России и успешных поисков Великого фонда, вернулись, наконец, в родной город. Жаль только, что возвращение совпало с похоронами Елизаветы Павловны. Хорошая она была женщина. А помните, как все замечательно было в самом начале? Кому расскажешь, не поверят! Все было как в сказке! К нам, сестрам Артемьевым, пришла старушка Елизавета Павловна Чернобелова, и поведала о том, что у нее в семье долгое время хранится древняя шкатулка, в которой находится ключ к огромным сокровищам - Великому фонду, которым имеет право распоряжаться только Великий совет и потратить его можно лишь во славу России. И, еще оказывается, Казань Казанью не зря была названа. Казан - это значит большой котел с золотом. И великие люди здесь не зря в молодости жили. Такие, как Толстой, Лобачевский, Горький, Бутлеров, Шаляпин, Державин, Ленин и другие. И всякие там сокровища здесь не зря на протяжении веков искали и что-то даже находили.
  Одним словом, у Елизаветы Павловны была шкатулка, в которой была скрыта тайна Великого фонда. Родителей и сестер Елизаветы Павловны к этому времени давно не было на свете, да и она сама была очень старенькая. Чувствовала, значит, что скоро подойдет ее очередь, что вот сейчас и произошло. Как это не печально, но это так. Но тогда в 2005 году Елизавета Павловна решила отдать эту шкатулку хорошим людям. И этими людьми, совершенно случайно, оказались, мы, сестры Артемьевы, владелицы газеты 'Клуб хороших дел'.
  Как мы искали этот Великий фонд по всей стране - это, конечно, отдельный рассказ, пока из-за дефицита времени не написанный. И как до этого на кладбище в склепе нашли вторую шкатулку с дорогими украшениями - это тоже отдельная история. До сих пор, как вспомню, так вздрогну! И как нелепо погибли из-за этой шкатулки два человека: Олег Игоревич - наш сосед и какой-то молодой парень, который был вместе с ним. Но это дела давно минувших дней, и сейчас даже не верится, что это было с нами. А теперь вот и Елизаветы Павловны больше нет на белом свете. Прекрасная она была женщина! Интересная, умная, оригинальная! Квартиру вот она нам свою оставила. И теперь мы сестры Артемьевы пришли сюда в эту опустевшую квартиру на следующее утро после похорон. Вот такие дела!
  Эту книгу, как вы знаете, мы пишем по очереди, и сейчас пишу я - Маша. Я вообще-то девушка очень активная, но сегодня не то настроение. Очень жаль, что от нас ушла Елизавета Петровна. Мои сестры тоже грустят. Наталья почти все время утирает слезы. Дарья держится лучше, не зря она у нас самая мужественная, но все равно заметно, как она переживает. А пока вернемся к нашему новому жилищу. Квартира, в которую мы пришли, находилась на последнем этаже двухэтажного дома с окнами во двор. Стены здесь были еще девятнадцатого века, но выглядели они не хуже стен века двадцатого. Вот что значит, умели строить! Мы медленно поднялись по деревянной лестнице и отперли массивную дверь. Даша пыталась говорить на темы, не связанные с Елизаветой Павловной, но это у нее плохо получалось, мы же вяло поддерживали беседу.
  - Кстати, Олег Игоревич был наш сосед, но мы не видели, как его хоронили.
  - Нас и дома-то тогда не было. Все катались по городам, искали Великий фонд.
  - Я вроде слышала, что его похоронили родственники.
  - Очень может быть. А как обстоят дела с его квартирой?
  - Неизвестно. Наверное, им она и досталась.
  - Жил Олег Игоревич одиноко, а, как умер, сразу родственники нашлись!
  - Девушки! Это не наше дело!
  - Правильно! Наше дело - это квартира, которую нам оставила Елизавете Павловне. За что ей большое спасибо!
  - Да, теперь у нас две квартиры. Наша и эта.
  - Две квартиры лучше, чем одна.
  - Естественно!
  И тут Наташка задумчиво произнесла.
  - Кстати, девушки, она ведь нам завещала все, что осталось от Чернобеловых. Я правильно поняла?
  - Правильно. И что?
  - А это значит, что она завещала и все их бывшие дома, и магазины, и даже поместье Крутоярово на Волге. Я правильно поняла?
  У Даши от возмущения глаза изменились в размерах.
  - Ну, девушка, ты совсем обнаглела! Не слишком ли жирно тебе будет?
  Но Наташа, как ни в чем не бывало, продолжала.
  - Это я так, к слову. Не обижайтесь! Но так приятно обо всем этом думать! Хотя кто нам сейчас все это отдаст.
  Нет, моих сестер куда-то несет. Пора ставить все точки на i.
  - Девушки! Что мы теперь будем делать?
  - Это ты о чем?
  - Это я о деле. О Великом фонде и Великом совете.
  - Не знаю. Что делать, абсолютно неясно. Мы находимся все там же.
  - Ну, не совсем там же. Великий фонд мы все-таки нашли. Все мнимые могилки Павла Петровича Чернобелова в других городах зарегистрированы на нас.
  - Пользы-то? Трогать фонд все равно нельзя! На это имеет право только Великий совет.
  Наташка протянула.
  - Нельзя, девушки, а так жаль!
  - Ага! Мечтать не вредно, вредно не мечтать!
  - И шкатулочка-то опустела! Все средства ушли на поиск фонда. Одни поездки сколько денег стоили!
  Дарья, конечно, после таких слов смолчать не смогла.
  - Перестаньте, дамы! Наша газета приносит хорошую прибыль. Тем более сейчас, когда мы в ней напечатали столько разных материалов, привезенных из других городов.
  - И сколько еще этих материалов осталось!
  - Да, и сколько еще не напечатано! Это все хорошо, но что нам теперь делать с поисками Великого совета?
  - Давайте сначала решим, что мы будем делать с этой квартирой?
  - Правильно, а для начала давайте ее хотя бы хорошо осмотрим.
  - Давайте.
  И мы начали все осматривать. Квартира оказалась двухкомнатной, но совсем не такой, как это принято в наше время. Она была абсолютно другой. Кстати, сразу бросилось в глаза, что все двери в квартире были двухстворчатые. Также меня сразу же поразила просторная спальня с одним окном, в которой стояло целых три кровати под белыми покрывалами, шкаф с зеркальной дверкой и большие прикроватные тумбочки. Хотя их даже нельзя было назвать тумбочками, это были какие-то вытянутые комоды с выдвижными ящичками. Такой мебели я сейчас нигде не видела. При том на них стояли настольные лампы с белыми кружевными абажурами, что было очень романтично. К тому же в комнате у двери стояла не то табуретка с мягким сидением, не то стул без спинки, но тоже что-то такое оригинальное, на что было приятно смотреть. Вход в спальню был из другой комнаты, как я понимаю, главной, которая тоже по нашим меркам была огромной. Даже можно было сказать, что это был настоящий зал. Там было не одно, а два окна, которые закрывали кружева ручной вязки. Подобные кружевные занавеси были и на окне в спальне. И не лень же было кому-то их вязать!
  В середине зала под красивой многорожковой люстрой стоял круглый стол с задвинутыми стульями, а по стенам располагались резной буфет со стеклянными дверцами, массивное кресло, какие-то замысловатые тумбочки и широкий диван, над которым висел красивый ковер. Было как бы несколько милых уголков, в которых хотелось сидеть, читать книжки и мечтать. За ковром над диваном мы увидели заделанную дверь, и поняли, что наша квартира - это всего лишь часть некогда обширного помещения, которое, когда-то было разделено на две, а, может быть, и больше отдельных квартир. Наверное, все это было сделано после революции.
  Неизвестно, как было в других квартирах, но в этой - кухня и ванная комната находились почти в другой части дома, и туда вел коридор со ступеньками, по которым мы и отправились. Плита и раковина для мытья посуды были вполне современными, а вот ванна была точно дореволюционная. Вся как бы в форме цветка с изогнутыми краями и причудливыми кранами для воды. Раньше здесь топилась печка, но сейчас она вся такая блестящая и изукрашенная стояла без дела, только для интерьера. Горячая вода подавалась из кухни, и видно было, что это все, конечно, сделано уже в двадцатом веке. И ванная комната, и кухня были достаточно большими по современным меркам. Мы к таким размерам были не приучены, хотя и сами всю жизнь прожили в 'сталинке', но здесь все комнаты были просто огромные. Притом на кухне стоял своеобразный вытянутый стеклянный шкаф из черного дерева с закругленными боками, открывавшимися, как дверки. Плюс стол и венские стулья вокруг него. А в ванной комнате находился потрясающий круглый столик и рядом с ним небольшой диванчик. В обеих этих комнатах окна были с оригинальными запорами. В ванной комнате - узкое, а на кухне - широкое, трехстворчатое. Да, красиво жили люди до революции, ничего не скажешь!
  А наша Даша осматривала все хозяйским взглядом.
  - Так! Надо разобрать здесь все вещи и обязательно сделать ремонт.
  - Ты считаешь, что мы теперь будем здесь жить?
  - Почему бы нет? Центр города все-таки. А сегодняшняя квартира пусть какое-то время от нас отдохнет!
  - Уговорила! Поживем здесь.
  Так, значит, с одним делом мы разобрались - будем жить в этой квартире. У нас так - если Дарья приняла решение, так тому и быть. Но теперь нам придется очень долго слушать Наташкины 'охи' и 'ахи' по поводу всяких вещей, которые она здесь обречена находить. А она уже начала раздавать их направо и налево, восхищаясь всем, что попадалось на глаза.
  - Ой, девушки! Здесь такая атмосфера! Дореволюционная! Смотрите, какая мебель! Какие двери! А какие на этих дверях ручки! Чудо!
  Восторженная моя сестра особа! Хотя восторгаться, действительно, было чем. Например, дверные ручки были сделаны из какого-то желтого металла, наверное, олова, но я, конечно, на этом не настаиваю, я в химии не специалист, но они точно были как из фильмов о старой России. И занавеси у дверей были сшиты из какого-то мягкого материала, бархат это, что ли, или плюш, тоже не знаю. Но украшены при этом такими чудненькими помпончиками, что прямо прелесть! Ой! Куда это меня несет? Я же не Наташка! Я же человек практичный! Вернемся лучше к делу.
  - И когда же, Дарья, мы начнем здесь ремонт?
  - Скорее всего, как только пройдет положенных сорок дней. А пока мы здесь будем просто жить!
  - А переделывать здесь мы что-нибудь будем?
  - Не болтай глупостей! Конечно, будем, но с минимальными потерями.
  - Сейчас или потом?
  - Конечно, потом. Мы что-то изменим, но не кардинально.
  - Надо обязательно сохранить в квартире дореволюционную атмосферу!
  - Конечно. А пока, знаете что, давайте все тщательно осмотрим.
  - Мы уже осмотрели.
  - Я сказала - тщательно.
  - Зачем? Что здесь можно найти?
  - Подсказки!
  - Какие еще подсказки!
  - Как какие? Что нам делать дальше? Где нам, в конце концов, искать этот Великий совет? Я правильно, девушки, мыслю?
  - Правильно!
  - Ох! Если бы все было так просто.
  Наташка же наш разговор не слушала, потому что в это время от простого рассматривания предметов она перешла к их ощупыванию и использованию по назначению. Сейчас, она, например, с ногами забралась в кресло.
  - Ой, девушки! Смотрите, какое оно доисторическое и огромное! В нем спать можно. И ножки у него на колесиках!
  Я осмотрела кресло со всех сторон.
  - Это только передние ножки у него на колесиках, а задние очень даже обыкновенные.
  - Ой, оно такое мягкое и приятное на ощупь! Прелесть!
  - Ой, Наташка, успокойся!
  - Как я могу успокоиться, если здесь все такое необычное! Даже обычные кровати здесь необыкновенные. Они все в металлических шариках. Чудо! И внутри у них не то солома, не то еще что-то подобное, я уже посмотрела.
  - Надеюсь, Наталья, ты не мечтаешь их выпотрошить, чтобы внутри обнаружить таинственную записку?
  - Не считайте меня глупой! Хотя мысль мне нравится, и надо обязательно ее обдумать.
  Теперь уже Дарье надоело наблюдать за нашей болтовней.
  - Девушки, перестаньте!
  Но девушек несло.
  - Я не глупая, не надо преувеличивать.
  - А почему бы нам не считать тебя глупой?
  - Я всего лишь призываю вас действовать.
  - Правильно! А это значит, что надо думать.
  - Уже думали, но ничего не придумали.
  И тут Наташу от дальнейшей перепалки отвлек шкаф, а точнее зеркало, которое закрывало всю его переднюю дверку.
  - Смотрите, девушки, какой замечательный шкаф! Я тут в зеркале помещаюсь в полный рост. Блеск!
  Но Дарья, как всегда, мыслила более практично.
  - Лучше посмотри, что там внутри.
  - Хитренькие какие! Я боюсь. Идите сюда сами, и будем обследовать его вместе.
  - Согласны.
  Мы с Дашей подошли к шкафу и заглянули внутрь. Сразу почувствовался знакомый запах духов 'Красная Москва'!
  - Тут одежда, а внизу, видите, лежат старые газеты.
  Я взяла несколько штук в руки, но Дарья меня остановила.
  - Ничего не трогай, пусть они лежат для ремонта квартиры.
  Но я и не думала класть их обратно, потому что увидела там кое-что интересное.
  - Смотрите, тут какие-то статьи обведены карандашом.
  - И что?
  - И в это газете, и в этой. Тут и центральные издания, и местные.
  - Да положи ты их, Маша, на место, им много лет.
  Но Наташка меня поддержала
  - Ну и что? Эти газеты, наверное, читала сама Елизавета Павловна. И обводила, то, что ей было интересно. Ой, девушки, смотрите, эти все статьи об одном и том же!
  - О чем?
  Дарья покачала головой.
  - Перестаньте, в конце концов, везде искать тайны, это становится уже чем-то психическим.
  - Ты сама...
  Но теперь уже я быстро положила конец начинающейся перепалке.
  - Тихо! О чем, Наталья, статьи?
  - О массовом убийстве в местном компьютерном институте.
  - О чем? О массовом убийстве? Кошмар!
  - Это когда были убиты ведущие специалисты. Помните, было такое дело?
  - Да, такое не забывается. Тогда весь город был взбудоражен, ведь погибших многие люди знали. Но, между прочим, кто и почему это сделал, до сих пор осталось невыясненным.
  Наташка покачала головой.
  - Это 'ж-ж-ж' неспроста! Девушки, что-то во всем этом есть!
  Нет, какая она у нас все-таки нервная. Даша хмыкнула.
  - Я и говорю, что у тебя начинается что-то психическое.
  - Очень смешно!
  Мне это начинало надоедать.
  - Да не отвлекайтесь вы! Какая связь между Елизаветой Павловной и компьютерным институтом?
  - Понятия не имею!
  - Я про это и говорю.
  Я уже начинала злиться, и Дарья вдруг меня поддержала.
  - Девушки, давайте перестанем, в конце концов, заводить друг друга. Лучше давайте думать логически.
  - Давайте.
  - Наверное, Елизавета Павловна знала этих людей или хотя бы слышала о них. Иначе, зачем ей было собирать эти статьи?
  - Теперь этого не узнаешь.
  Я открыла свою сумку и достала оттуда записную книжку.
  - Но зато мы можем навести справки об этом институте.
  Даша закивала головой.
  - Правильно! Точно! Вот можете ведь сосредоточиться, если захотите.
  Я нашла нужный номер телефона.
  - Я позвоню сейчас одному знакомому человеку.
  А Наталья замахала руками.
  - Девушки, опять мы куда-то влезаем. Как вы не понимаете, я боюсь! Когда это кончится? Мне страшно!
  В Дарье, наконец, все-таки проснулись сестринские чувства. Она обняла Наташку за плечи.
  - Девушка, ты свое уже отбоялась! Никто тебя в обиду не даст, нас же трое. Успокойся! Все будет хорошо. А ты, Маша, звони.
  Я схватила мобильник и набрала номер одного своего знакомого дизайнера, а сестры стали внимательно слушать то, что я стала говорить.
  - Привет! Как дела? И у меня так же! Слушай, я к тебе с просьбой, ты же работаешь все там? В институте? Ты знаешь, что у вас там несколько лет назад было убийство? Извини, конечно, вопрос глупый! Но ты, случайно, не знаешь никого, кто нам бы мог подробнее обо всем этом рассказать? Понятно. Да? Хорошо, я жду.
  Разговор закончился. Я посмотрела на сестер, они ждали от меня подробностей.
  - Ну, что? Что тебе рассказали?
  - Там в институте был один человек, Артур Станиславович, программист, сокращенно АС. И очень даже хороший программист, гений, говорят. Он был тогда совсем молодой, но всех погибших знал. И, похоже, ему было известно, над какой темой они работали.
  - И что?
  - А то, что сейчас нам перезвонят и сообщат его координаты.
  - Чьи координаты? АСа?
  - Да.
  - Замечательно!
  - Но только он после этой истории сразу уволился из института и сменил род занятий.
  - И что?
  - Стал теперь крупным бизнесменом. Но никто, к сожалению, больше о нем ничего не знает.
  - Интересно.
  - Очень.
  - И что мы теперь будем делать?
  - Ждать.
  И тут Даша задумчиво произнесла.
  - Слушайте, а какая может быть связь между компьютерами и Великим советом?
  - Ты еще скажи, с Великим фондом. Деньги, милая моя, деньги. Все элементарно просто!
  - Ты хочешь сказать, что кто-то с помощью какой-то программы искал этот Великий фонд?
  - Очень даже на то похоже.
  - И этот АС тоже какие-то денежки нашел?
  - А это неизвестно.
  - А, по-моему, это фантазии!
  - Может быть, и фантазии, а может быть, и нет. У кого-нибудь есть другие предложения?
  - Нет.
  - Тогда отрабатываем эту версию!
  - Но зачем все-таки этих людей убили?
  - Неизвестно.
  - Тайна, покрытая мраком.
  Наталья продолжала твердить, как ей страшно, но мы с Дарьей ее уже не слушали.
  - А как вы, девушки, думаете, если это все правда, значит, программа была все-таки до конца создана?
  - Очень хотелось бы в это верить.
  У Наташи блеснули глаза.
  - А зачем она нам? Великий фонд мы нашли и без нее. Может, бросим все это, даже не начиная?
  Даша даже топнула ногой.
  - Глупая! Неужели ты не понимаешь, что кто-то, шел другим путем. Хотел найти членов Великого совета, чтобы те открыли местоположение фонда.
  - Правильно, очень даже на то похоже. И мы сейчас тоже пойдем другим путем.
  - И что?
  - А то, Наталья, что нам нужна эта программа, потому что нам нужны члены Великого совета.
  Все-таки я горжусь Дарьей. Какая она умная, все уже за нас спланировала.
  - Конечно. Она укажет нам путь, как найти этих людей.
  - Если только эта программа вообще существует. Вы об этом не забывайте!
  - Правильно! И для этого, чтобы выяснить имеет наша версия право на жизнь или нет, нам обязательно нужно найти этого программиста.
  - Да, нам нужен этот АС.
  И тут зазвонил мой мобильник. Я сразу же его схватила.
  - Большое тебе спасибо. Потом все расскажу. Или в газете напечатаю, это ты правильно говоришь. До свидания.
  Я быстро записала в книжке нужные нам координаты.
  - Ну, и что?
  - Дали только адрес. Номер телефона не дали.
  - Покажи!
  Сестры выхватили у меня записную книжку и стали рассматривать адрес. Ну, вы еще подеритесь!
  - Знаете, это в центре города и совсем недалеко от нашей старой квартиры.
  Мы с Дарьей одновременно кинулись надевать обувь.
  - Пошли!
  Наташа с ужасом на нас уставилась.
  - Опять? Куда это вы собрались? На дворе вечер. И вообще, я думала, что мы хоть немного передохнем от бесконечных испытаний.
  Но мы были непреклонны.
  - Отдыхать будем потом, а сейчас вперед! Приключения продолжаются.
  И вот мы уже подходим к нужному нам дому. Им оказалась обычная 'хрущевка' - пятиэтажка рядом с Чеховским рынком. Капал противный дождик, то есть погода была как раз такой пасмурной, чтобы навести на мысль о классическом английском детективе. Напряжение росло, но у нас не было другого варианта поиска членов Великого совета. Но что нас там ждет у этого АСа? Неизвестно. А вот и нужная нам квартира. Даша нажала на кнопку звонка. Дверь не открывалась. Прошло какое-то время, и мы уже хотели отправляться домой, как вдруг дверь отворил молодой парень.
  - Здравствуйте! Вам кого?
  Мы тоже поздоровались, но тут Наталья оттащила меня от двери и зашептала.
  - Мне этот человек кого-то напоминает!
  - Кого?
  - Кого-то.
  - И что?
  - Я боюсь.
  Но Даша нас не слышала, потому что уже проскользнула в квартиру. Нам ничего не оставалось, как последовать за ней. Там она продолжила вежливый разговор.
  - Здравствуйте! Мы бы хотели видеть Артура Станиславовича?
  - Это невозможно.
  - Но нам дали этот адрес.
  - Артур здесь сейчас не живет.
  - А, может быть, вы нам поможете его найти?
  - Нет.
  И тут рядом с парнем в дверях возник Олег Игоревич.
  - Здравствуйте!
  Ой! Я застыла как статуя, и у меня отнялся язык. Мои сестры, как я могла судить по их виду, испытывали нечто подобное. Дарья пришла в себя первой.
  - Девушки, это Олег Игоревич!
  Наташа, конечно, начала говорить свою коронную фразу 'Мама! Я боюсь!', но мы не успели ее выслушать, потому что Олег Игоревич перехватил инициативу.
  - Не волнуйтесь, дамы! Это, действительно, я. Успокойтесь! А это Тимур!
  И тут меня осенило!
  - Я поняла. Это тот парень, который погиб вместе с вами на кладбище. Правильно? Я его узнала.
  Наташа сразу же отступила за мою спину.
  - Мама!
  Но Олег Игоревич замахал руками.
  - Успокойтесь! Никто нигде не погиб!
  И Даша недоверчиво спросила.
  - Правда?
  - Абсолютная правда!
  - А по телевизору говорили другое! И мы сами слышали грохот!
  - Никто нигде не погиб!
  - Как это хорошо!
  - А-а-а!
  Этот звук означал только лишь одно, Наталья начала приходить в себя и пытается вступить в разговор. И тут Олег Игоревич протянул к нам руки.
  - Может быть, теперь мы все-таки поздороваемся?
  Мы робко до него дотронулись. Он был теплый и вроде настоящий.
  - Здравствуйте! Как все странно! Но почему, Олег Игоревич, вы тогда не вернулись в вашу квартиру?
  - Так получилось! Мы какое-то время с Тимуром были в больнице, а потом нам предложили работу в другом городе, и мы сразу уехали. А недавно вот вернулись в Казань!
  - Как интересно!
  Очень интересно! А, по-моему, все это очень странно! И Наталья тоже видно, разделяла мои сомнения.
  - Кошмар! А там на кладбище...
  Но Даша не дала развернуться нашим воспоминаниям.
  - Быстро перестаньте! Обе!
  И в это время почему-то Олег Игоревич произнес.
  - Мы очень сдружились с Тимуром.
  Но Дарья остановила его рукой.
  - Ничего не надо нам говорить о ваших отношениях с Тимуром. Сейчас это не столь важно. Ответьте только на один вопрос - это квартира этого мальчика?
  - Да.
  - А здесь кроме вас больше никого нет?
  - Нет.
  Мы переглянулись. На лице Натальи явно читалось желание быстро отсюда смотаться. Олег Игоревич улыбнулся.
  - Подождите! Не надо нас так бояться!
  - А мы и не боимся. Может быть, это даже хорошо, что именно вы тут оказались.
  Мы с Натальей вытаращили на Дарью глаза.
  - Хорошо? Что ты говоришь! Что тут хорошего?
  - Мы Олега Игоревич все-таки много лет знаем, и он нас тоже, поэтому можем говорить откровенно. Но вот тут присутствует другой человек...
  И тут Олег Игоревич протянул к нам руки.
  - Девушки, подождите! Я вам все сейчас объясню. Тимур все знает, он подслушал ваши разговоры в редакции газеты о Великом фонде и Великом совете.
  - Ага, понятно. Так вот кто там тогда был, и кто так быстро убежал.
  - Да, это был он, а потом Тимур следом за вами пришел ко мне домой.
  - Какой умный мальчик! И настойчивый!
  - Какой есть! И он, как мне не стыдно в этом признаться, уговорил меня искать этот фонд. И все закончилось так, как закончилось.
  - Вы не расстраивайтесь, все-таки вы живы, и это хорошо!
  - Да, мы живы. А теперь, пожалуйста, проходите в комнату. Тимур, встречай гостей.
  Что нам еще оставалось делать? Все всё знают. Прекрасно! Мы прошли из коридора в комнату, и, естественно, начали осматриваться. Внутри явно чувствовались следы евроремонта, на которые намекали гипсокартонная перегородка и ниша в стене с какими-то статуэтками. Окно закрывали тяжелые шторы. Под нишей стоял вытянутый полированный шкафчик, перед окном - стол с компьютером, а большую часть комнаты занимал угловой диван, на который мы с сестрами и поспешили усесться. Было что-то приятное во всей этой обстановке, и чувствовалось, что хотя здесь живут одни мужчины, за чистотой в этой квартире следят. Скоро вернулся Тимур с подносом, на котором стояли чашки с чаем, сахарница и вазочка с печеньем. Недурно! Олег Игоревич тут же подвинул к нам низкий столик, на который и водрузили поднос. После этого мужчины тоже подсели к столу.
  Я начинала понемногу успокаиваться. В конце концов, чего нам бояться? Все-таки нас трое, не прикончат же они всех. Но стоит ли пить этот так вкусно пахнувший чай? Может быть, он отравлен? Так, чего это я? Надо взять себя в руки. А как ведут себя мои сестры? Наташка, я смотрю, уже чай попробовала, да и Дарья смело берет чашку. Нет, девушки, а я пока это делать подожду! Но Олег Игоревич, видно догадавшись о нашем состоянии, тоже взял чашку, и сделал из нее глоток.
  - Успокойтесь, все нормально, все хорошо. Пейте чай.
  И тут Тимур, наконец, поднял на нас глаза и задал вопрос, который видно его очень мучил.
  - А вы Великий фонд и Великий совет нашли?
  Олег Игоревич, наоборот, в этот момент глаза опустил.
  - Если не хотите, то не говорите.
  Так, и что нам делать? Надо подумать. Я смотрю - и Даша молчит, и Наталья.
  - Не бойтесь, девушки!
  - А мы и не боимся!
  - Если бы вы знали, что нам пришлось пережить, вы бы не сомневались, что нам можно доверять.
  - По-моему, у нас нет выбора, как только сказать вам правду. Мы Великий фонд нашли, не в склепе, но нашли. А вот Великий совет нет. И вот теперь мы заняты этими поисками.
  - Понятно.
  - А зачем вы сюда пришли.
  - Надо найти одного программиста.
  - Программиста? А это еще зачем?
  - Больше десяти лет назад он работал в одном научном институте. И там разрабатывалась, как мы подозреваем, одна секретная программа. А потом раз - и много-много трупов! Может быть, это простое совпадение, а может быть, и нет.
  Тимур удивленно воскликнул.
  - Ну и дела!
  - Да, это было давно, но, к сожалению, все это правда.
  Олег Игоревич согласно кивнул головой.
  - Помню такое. Об этом еще писали во всех газетах, и в местных, и в центральных. Да...Ужас!
  Даша же продолжила рассказывать нашу версию тех событий.
  - Так вот! Этот программист был тогда совсем молоденький, и, я думаю, он ничего толком об этой программе не знал, поэтому и остался в живых. Потом он из этого института уволился, начал заниматься бизнесом, а сейчас, говорят, стал преуспевающим человеком в самом расцвете сил.
  - И что?
  - Нам надо его найти! И вот мы случайно узнали этот адрес.
  - Как его зовут?
  - Артур Станиславович.
  Тимур заметно оживился.
  - Теперь все понятно! Я его знаю, он мой родственник. Это его квартира, но в ней сейчас, пока учусь, живу я. И Олег Игоревич тоже со мной живет, так уж получилось.
  - Тимур, нам очень надо найти АСа.
  - Зачем?
  - Он что-то знает. Нам нужно спросить его о Великом совете.
  - А о Великом фонде?
  - А вот об этом лучше не надо. Потому что там, где большие деньги, там и большой страх.
  Олег Игоревич обернулся к Тимуру.
  - Понятно. Где этот Артур Станиславович сейчас может быть?
  Тимур пожал плечами.
  - Вот тут и загвоздка! Насколько мне известно, делами он сейчас не занимается, за все отвечают его заместители, а сам...
  - Что сам?
  - А сам он стал, если можно так сказать, заядлым театралом. Я понимаю, что для вас это звучит глупо, но ...
  Мы с сестрами переглянулись.
  - Почему глупо? Нормально звучит, в жизни все бывает. И потом почему бы ему не стать театралом? Но дело не в этом, вы, мы так понимаем, хотите сказать, что найти его можно только в театре.
  Тимур кинул головой.
  - Да.
  - А где сейчас живет АС?
  - Неизвестно!
  - Жаль! Значит, поговорить с ним можно только в театре? Мы правильно вас поняли?
  - Да.
  - А в каком именно театре его можно найти?
  - Не знаю, он бывает почти во всех театрах.
  - А нам, чтобы его найти, что надо делать? Ходить на все спектакли?
  - Наверное, да.
  - Забавно. Но как мы его узнаем?
  Тимур полез в шкаф и достал оттуда фотографию.
  - Вот, держите. Этот снимок сделан несколько лет назад.
  Я взяла его в руки. Снимали явно где-то на природе. Видно, что люди отдыхают. Вон один из них и шашлычок в руках держит.
  - И который из них АС?
  - Тот, который в центре. С шампуром.
  - Симпатичный. А можно увеличить его лицо?
  - Конечно. Сейчас сделаю на компьютере.
  Тимур быстро подошел к компьютеру, и через пятнадцать минут у нас в руках был уже веер из фотографий этого АСа.
  - Лицо как лицо! Даже можно сказать - красивое! А почему у него такое имя - Артур?
  - Не знаю. Наверное, его папа увлекался рассказами о Короле Артуре и рыцарях Круглого стола.
  - Вот найдем его и спросим, чем его папа увлекался!
  Даша понимающе улыбнулась.
  - Правильно, больше поговорить с ним не о чем будет, только об этом и будем разговаривать.
  Но Олег Игоревич вдруг ни к селу, ни к городу стал волноваться. К чему бы это? Он даже взял меня за руку.
  - Значит, вы теперь будете ходить по театрам?
  - Будем.
  - Может быть, вам покажется это странным, но мы бы хотели вас сопровождать.
  - Это еще зачем?
  - Мы очень просим не отказываться от нашего предложения.
  Даша посмотрела на нас с Машей, и мы согласно кивнули головой. Почему бы нет?
  - Как хотите!
  Странно все это! Неужели они все еще мечтают отобрать у нас Великий фонд? А что? Вполне возможно. Украдут одну из нас и потребуют выкуп, и мы разве сможем в таких условиях устоять? Так, куда это меня опять несет? Займемся лучше делом. Вон, я смотрю, тут лежит свежая газета.
  - Давайте все вместе посмотрим, что идет в наших театрах.
  Мы склонились над афишей и принялись обсуждать текущий репертуар. Наталья ткнула пальцем в нижнюю строчку.
  - Вот в этот театр я давно хотела сходить!
  - Я тоже.
  - Значит, решено?
  - Решено!
  Я повернулась к Олегу Игоревичу.
  - Все, театр мы выбрали, а это, означает, встречаемся сегодня около него в шесть часов вечера.
  - Подождите! Насколько я понимаю, вы должны узнать еще одну вещь. Я прав, Тимур?
  - Да, вы правы, Олег Игоревич, это то, о чем вы думаете.
  Я с удивление уставилась на наших мужчин.
  - О чем это вы?
  - Дело в том, что АС, то есть программист, который вам нужен, ходит не на вечерние спектакли, а на ночные.
  - Как это на ночные спектакли?
  Что-то совсем у меня с головой плохо стало! Никогда ни о чем подобном не слышала. Какие еще ночные спектакли? И Тимур стал нам все объяснять.
  - Понимаете, почти в каждом театре нашего города в двенадцать часов ночи начинаются ночные представления.
  - Что начинается? Ночные представления? И что там играют?
  - То же, что и на вечернем спектакле. Декорации никто не меняет.
  - Тогда зачем нужны эти ночные спектакли?
  Даша внимательно прислушивалась к нашему разговору, а потом и сама вступила в него.
  - Да, действительно, непонятно. Насколько мне известно, и на вечерних спектаклях всегда есть свободные места. Но на ночных спектаклях, наверное, особая публика?
  Тимур усмехнулся.
  - Правильно, скажем так, там специфичная публика.
  А Олег Игоревич добавил.
  - Между прочим, билеты на ночные спектакли в несколько раз дороже, чем билеты на вечерние. И зал всегда полон!
  - Какая ерунда! Ничего не понимаю! Кто же туда ходит?
  Но тут Даша остановила мой поток удивлений.
  - Мне кажется, туда ходят новые русские. Правильно?
  Я же продолжала возмущаться.
  - Чушь! Новые русские ночью ходят и смотрят спектакли? И при том русскую и зарубежную классику? Непонятно! Разве такое в наше время может быть?
  - Значит, может.
  Да, в удивительном мире мы живем! Такое зрелище надо увидеть своими глазами. И тут Олег Игоревич как бы дал ответ на мои мысли.
  - Вот сегодня вечером вы и увидите, кто и как смотрит русскую и зарубежную классику. Только билеты мы купим сами.
  - Уговорили.
  Мы начали прощаться.
  - Тогда значит, мы сюда за вами заедем на машине полдвенадцатого ночи.
  - Хорошо.
  - А теперь - до свидания.
  - До свидания.
  - Не провожайте нас!
  И мы пошли на нашу старую квартиру и начали готовиться к культпоходу в театр.
  В Казани вообще-то много театров, но с детства нас чаще всего водили в три из них. Это были Русский драматический имени Качалова, Театр оперы и балета имени Мусы Джалиля и Театр юного зрителя. С возрастом, конечно, список расширился, но самые любимые так и остались эти три. Как сейчас помню, как в самом раннем детстве я всей душой переживала за Белоснежку и была чуть-чуть влюблена в ее жениха принца в постановке качаловского театра. Так же мне в этом театре очень нравилась веселая и одновременно грустная сказка 'Два клена'. До сих пор помню, что когда в ней искусственные деревца начинали трепетать листочками, моя душа трепетала вместе с ними, и на глаза наворачивались слезы. В ТЮЗе я пережила сильнейшее потрясение, которое помню до сих пор. В спектакле, на который нас привели всей школой, дети заблудились в пещере, где хранились всякие боеприпасы, спрятанные фашистами во время войны. И вот когда главный герой после долгих колебаний из-за того, что они могут подорваться, все-таки нажал рубильник и сцену заволок дым, у меня, как мне показалось, остановилось сердце. Великая сила искусства! Прошло уже столько лет, а я до сих пор чувствую то свое волнение! Но переживала я, конечно, напрасно, дети, естественно, спаслись, и все закончилось хорошо, ведь это был детский спектакль! Но как вспомню, так вздрогну. Так о чем это я? Совсем разволновалась!
  Театр оперы и балета запомнился мне в детстве балетом о докторе Айболите, 'Золушкой' Прокофьева и переворачивающими душу шедеврами Чайковского, а также, конечно, прекрасными гостиными, голубой и розовой, и большим зеркальным залом с колоннами. Плюс еще многочисленными буфетами на разных этажах, где можно было съесть моложенное в металлических вазочках и вкуснейшие пирожные. Когда мы с сестрами стали студентами, мы начали посещать в этом театре и оперы. Лично мне особенно запомнились 'Кармен' Бизе и 'Травиата' Верди. Но больше всего нам полюбились, конечно, оперетты. Особенно было хорошо, когда летом к нам на гастроли приезжал какой-нибудь настоящий театр оперетты. Тогда мы с сестрами скупали все билеты на классический репертуар, и ходили в театр как на работу в вечернюю смену. Но было очень жаль, что к нам оперетта приезжала лишь раз в году. В другие летние месяца мы ходили на драматические гастрольные спектакли, самыми запоминающимися из которых стали гастроли Омского театра, а среди театров оперетты - Краснодарского и Ивановского театров. Ходили мы и в татарские театры. Лично мне нравилась 'Голубая шаль' на музыку Салиха Сайдашева и 'Альмендер из Альдермыша' Туфана Минуллина. Такой чудесный образ татарской деревни в них создавался, до сих пор приятно вспомнить! Вот с такими мысленными полетами в не такое уж далекое прошлое, часы до нашего культпохода пролетели очень быстро. И вот мы уже подходим к зданию театра. Наши мужчины от нас отстали, и у нас появилось время посекретничать.
  - Девушки! И что вы на все это скажете?
  Даша, как всегда, мыслила очень практично.
  - Если Олег Игоревич и Тимур помогут нам найти этого АСа, то я им скажу только 'спасибо'.
  - Но все-таки как все это странно и подозрительно. Мы считали их погибшими, а они - живые!
  Наталья, как всегда, была из нас самой доброй.
  - Ну и что? А я очень этому рада.
  - Какая ты у нас благородная!
  - Какая есть!
  - Девушки! Я думаю, что Олег Игоревич и Тимур свое уже получили! Представляю, какой у них был стресс! Ночь! Склеп на кладбище! Грохот! Тут любой гражданин сознание потеряет!
  - Нет, девушки, мне кажется, они говорят нам не всю правду.
  - А они, может быть, и сами не знают, что тогда там с ними произошло. Как, впрочем, и мы.
  - Может быть, и так, но сейчас пока хватит об этом. Самое главное для нас - это найти АСа, этого Артура Станиславовича.
  - Правильно!
  - И, значит, сейчас все идем в театр, и ни о чем другом не думаем.
  - Вперед!
  - Нет, девушки, я все-таки почему-то волнуюсь.
  - И я!
  - Это все так необычно.
  - Перестаньте!
  К театру продолжали подъезжать машины, и из них все выходили и выходили люди. Какая все-таки у нашего народа тяга к искусству, и в самую полночь! Никогда бы не подумала!
  
  Теперь буду писать я, Наталья. Сестры считают, что мне лучше удастся передать наши общие впечатления от театральных походов. Говорят, я у них самая тонко чувствующая. Конечно, они мне льстят, но частичка правды в их словах есть. Значит, Мария остановилась на том, что мы около двенадцати часов ночи стояли на одной из центральных улиц и кутались в меховые накидки, обычно надеваемые нами поверх нарядных платьев, когда мы куда-то шли 'в люди'. Так говорила наша двоюродная бабушка, то есть старшая сестра бабушки. А она была очень даже ничего, читала толстые книжки по педагогике, которые мы у нее тайком просматривали, чтобы контролировать, правильно ли нас воспитывают. К тому же эта наша двоюродная бабушка училась до революции в гимназии, и в наши детские годы даже занималась с нами французским и немецким языками, за что ей большое спасибо. А английский язык нам преподавали в школе и вузе, так что в жизнь мы вступили с достаточно хорошей подготовкой.
  Детство у нас вообще было своеобразное. Дедушка читал нам стихи Некрасова и сказки Салтыкова-Щедрина, чтобы мы уже с дошкольного возраста мы знали, как тяжело до революции жил русский народ. Плюс еще дедушка всегда перед сном рассказывал нам бесконечные истории из жизни обитателей вятского края. Откуда он их столько знал, неизвестно. Наверное, ему так же в детстве рассказывал их кто-то его родственников, но мы с сестрами очень любили эти веселые байки. И слушая их, от хохота катались по кровати. А бабушка наша, то есть его жена, рассказывала нам перед сном нескончаемые истории про двух маленьких девочек, одна из которых была хорошей, а другая плохой, чтобы мы, значит, с детства знали, что такое хорошо и что такое плохо. Вот так мы и росли!
  Что это я сегодня вдруг ударилась в воспоминания? Пора уже заходить в театр. Тем более что к нам, наконец, подошли Тимур и Олег Игоревич, а Дарья подозрительно на них посмотрела.
  - Что же вы от нас отстали?
  - Это вам только показалось. Мы с вами.
  - Да, это очень хорошо, что вы с нами. Одним ночью здесь было бы очень даже не по себе.
  - Наверное, это так.
  - Олег Игоревич, а вы на таких ночных спектаклях были?
  - Скажем так, я имею о них представление.
  - А почему вы смутились?
  - Я? Может быть, и смутился, но скоро вы сами все поймете.
  - Тогда вперед!
  - Вперед!
  - Подождите, Олег Игоревич, а вы про существование Артура Станиславовича знали?
  - Нет, девушки мои дорогие, ни про какого АСа я ничего не знал. И вообще я до вашего прихода даже не знал, что у Тимура есть такой родственник.
  - Не отвлекайтесь! Вперед! Олег Игоревич, а где наши билеты?
  - У меня.
  - Вперед!
  Но вдруг Тимур нас остановил.
  - Подождите, куда вы? Парадные двери закрыты. Мы вас забыли предупредить, что на ночные спектакли входят не так.
  - Не так? А как тогда входят? И почему?
  - Так надо.
  - Странно! Но раз надо, так надо. Как интересно!
  И мы вошли в театр через служебный вход, но на входе у нас спросили билеты. К нашему удивлению таких пробиравшихся по коридорам людей было очень много. Но мы, в конце концов, поплутав по каким-то коридорам, оказались в театральном гардеробе, а уже там все было как всегда. Дамы прихорашивались у зеркала, мужчины сдавали одежду в гардероб и брали театральные бинокли. Мы шепотом стали переговариваться.
  - Девушки! Знаете, я почему-то ждала чего-то необычного, но вроде ничего особенного нет.
  - Ой, смотрите, а вот обещанные новые русские!
  - Вы лучше посмотрите вокруг! По-моему, девушки, здесь очень много пенсионеров.
  - Странно! Цены на билеты, как я поняла, высокие. Как они себе могут такое позволить?
  - Наверное, театр ночью делает для них скидки.
  Тимур улыбнулся.
  - Билеты для пенсионеров на ночные спектакли вообще бесплатные.
  Я очень даже этому обрадовалась.
  - Вот и правильно! У многих из них бессонница. Поэтому не за чем им дома сидеть и телевизор смотреть, пусть лучше в театр ходят.
  - Пенсионеры не только не платят за билет, но они еще и получают от театра небольшую сумму за то, что сюда ночами приходят.
  - Да? Тогда мне это абсолютно непонятно!
  - Вы хотите сказать, что днем бабушки семечками торгуют, а ночью в театре подрабатывают? Так?
  - Так.
  - Супер!
  Но тут к нам подошел Олег Игоревич с нашими номерками и театральным биноклем.
  - Все, а теперь пошли.
  - И где наши места?
  - В ложе.
  - Значит, нам вверх по лестнице.
  В это время в дверях показалась билетерша, и я радостно закричала.
  - Смотрите, у нее программки!
  И Олегу Игоревичу ничего не оставалось, как купить их нам. Но я все никак не понимала, чем же отличаются ночные спектакли от вечерних. Сестры, по-видимому, тоже.
  - Нет, здесь все как обычно. В чем же здесь изюминка? Объясните!
  - Скоро увидите.
  - Олег Игоревич, а в буфет нам зайти можно!
  - Конечно.
  - Это нормально?
  - Вполне.
  И мы отправились в буфет. Он поразил нас своим изобилием, вот что значит, что мы давно не ходили в театр. У меня разбежались глаза.
  - Девушки, смотрите, какие пирожные с ягодами!
  - Берем!
  Олег Игоревич встал в очередь, которая не очень-то торопилась продвинуться. У Марии заблестели глаза.
  - И я еще мороженое хочу!
  Но наша Даша никогда не теряла голову, тем более от еды.
  - Девушки, возьмите себя, в конце концов, в руки и вернитесь на землю! Мы просто не успеем все это попробовать, потому что скоро будет первый звонок.
  И тут Тимур спас положение.
  - Все это можно заказать прямо в ложу.
  - Да? А на обычных представлениях так делать нельзя! Странно!
  - А ночью можно!
  - Замечательно!
  Мужчины заполнили бланк заказа, и мы пошли искать наши места. Дашка же притянула нас за руки и тихо спросила.
  - Девушки! Вы не забыли, зачем мы сюда пришли? Будьте бдительны!
  - Помним. Но сегодня только разведка! Знакомство с местностью. Тем более, никого похожего на нашего программиста здесь нет и в помине.
  - Все идем в ложу, посмотрим на всё сверху.
  - Пошли!
  И ту мы, наконец, подошли к нужной нам двери.
  - Входите.
  Мы с сестрами переглянулись. Оказывается, у нас билеты были в центральную ложу. Ничего себе! Мне стало как-то не по себе. Я повернулась к Олегу Игоревичу.
  - Сюда билеты, наверное, жутко дорогие.
  Тот улыбнулся.
  - Не очень, не дороже денег.
  Тимур распахнул перед нами дверь, и мы обомлели. В глубине ложи стоял накрытый стол, а вокруг него - красивые бархатные скамейки. Кресла же стояли только у самого барьера. Все было очень необычно, и поэтому мы были в восторге!
  - Ой, девушки! Как здорово! И какая здесь замечательная мебель! Какие оригинальные диванчики! Я таких никогда раньше в ложах не видела. Как мы отстали от времени!
  Олег Игоревич улыбнулся.
  - А вы стол в ложе разве когда-нибудь видели?
  - Нет. Но скоро будет начало спектакля, поэтому давайте, наконец, займем свои места.
  Мы вошли. Мужчины сразу присели на скамейки около стола, а мы с сестрами придвинулись к самому барьеру ложи, чтобы сверху все внимательно осмотреть. Соседние ложи тоже постепенно заполнялись. Раздался первый звонок.
  - Ой! Скоро начнется представление!
  Маша посмотрела вниз.
  - Девушки, смотрите, внизу сидят одни старички и старушки!
  Даша подняла глаз вверх
  - Зато вверху одни наши новые русские. И не только в ложах! Вот и тут сидят! И тут!
  Послышался второй звонок. Даша продолжала изучать зал.
  - Странно, но свободных мест почти нет.
  Мы с Машкой подошли к столу и начали лакомиться маленькими пирожными и мороженым.
  - Слушайте, как вкусно! Давно такое не пробовала.
  - Да, точно. Я никак наесться не могу. Пальчики оближешь!
  Даша, услышав наши восклицания, перестала, наконец, наблюдать за залом и стала наблюдать за нами.
  - Девушки! Вы лопните!
  - Не переживай! Лучше иди сюда и попробуй.
  - Вы забываете, зачем мы сюда пришли?
  - Мы ни о чем не забываем, мы просто соединяем приятное с полезным. Говорят, тебе иди сюда.
  Даша, наконец, тоже не устояла и присоединилась к нам. Пирожные увеличили скорость исчезновения.
  - И, правда, вкусно! Даже очень!
  И тут раздался последний третий звонок.
  - Все, сейчас начнут.
  Мы с сожалением оторвались от стола, и вернулись на свои места у края ложи. Слышались обрывки разных мелодий. Внизу в партере пенсионерки рассаживались по местам и открывали программки. Все было как всегда! Мария прикрылась рукой и зевнула.
  - Спать хочется! В это время мы обычно уже спим!
  - Терпи! Теперь днем будем спать, а ночью по театрам ходить!
  И тут начал гаснуть свет.
  - Представление начинается!
  Маша шепотом обернулась и позвала мужчин, сидящих в глубине ложи.
  - Олег Игоревич! Тимур! Идите сюда! Начало пьесы.
  Но те почему-то отказались присоединяться к нам.
  - Нет, мы лучше останемся за столом. Мы это представление уже видели.
  - Как хотите!
  Дарья наклонилась ко мне и шепотом попыталась что-то рассказать.
  - А я эту пьесу смотрела несколько лет назад по телевизору. Один, артист, уже сейчас не помню его фамилию, был в ней просто неотразим!
  Маша замахала на нас руками.
  - Тихо! Занавес открывается!
  И тут я посмотрела в соседнюю ложу.
  - Ой!
  Маша сердито на меня оглянулась.
  - Говорю же, тихо! Что случилось?
  Но я не могла ничего произнести, потому что у меня почему-то вдруг пропал голос. Наконец, я прошептала.
  - Посмотрите, что вон там делается!
  Теперь уже к нашему разговору прислушивалась и Дарья.
  - Где?
  Я показала рукой.
  - Вон! В соседней ложе!
  Сестры повернули головы и вытянули шеи.
  - О-о-о!
  Потом мы все трое одновременно посмотрели в ложу, расположенную от нас с другой стороны, и опять у нас не нашлось слов, чтобы прокомментировать увиденное там.
  - О-о-о!
  - И в этой ложе то же самое!
  - Что это?
  - И там, и тут!
  Как вы уже, наверное, догадались, а если нет, то я вам объясняю, что по соседству с нами происходило то, что раньше показывали в фильмах, которым детям до шестнадцати лет смотреть не разрешалось. Такие вот дела! Мы же с ужасом посмотрели вниз, ожидая увидеть что-то и там неприличное, но в партере у бабушек все было спокойно. Они сидели и смотрели пьесу, как ни в чем не бывало. Тогда мы с удивлением посмотрели на наших мужчин.
  - Вы нам можете объяснить, что здесь происходит?
  - Конечно, можем. Это новое развлечение новых русских.
  - Развлечение новых русских? Ну и дела! Куда мы идем!
  - Но зато какой драйв!
  - Что? Драйв? Возможно. Но как мы отстали от жизни!
  Олег Игоревич налил нам по бокалу вина.
  - Лучше идите к нам и выпейте.
  - Правильно! После всего увиденного только и остается, что выпить.
  Мы подсели к столу.
  - Какой кошмар! Куда идет Россия? Как же театры на это соглашаются?
  - Кушать всем хочется! А билеты на ночные спектакли стоят очень дорого.
  - Да уж!
  Но тут Даша вдруг вспомнила, зачем мы сюда пришли.
  - Слушайте, но мне все-таки хочется посмотреть пьесу! Это, в конце концов, классика!
  Мы с Машей прямо чуть с кресел не упали.
  - Ну, ты, девушка, сильна! Смотри на сцену отсюда из глубины ложи, если уж тебе так хочется. Но не приближайся к самому краю!
  Даша повернула свое кресло к сцене и начала, вытягивая шею, следить за пьесой.
  Мы же вчетвером продолжали совещаться.
  - И как мы тут АСа искать будем?
  - Так и будем! Скоро начнется антракт, и мы отправимся на его поиски.
  Ой, как хорошо, что мы взяли с собой мужчин! Одни бы мы тут точно чувствовали себя очень неуютно. Маша поднялась, чтобы переставить кресло, и взгляд ее опять упал в соседнюю ложу.
  - Ой! Девушки, какой кошмар! Что там делается!
  - Говорю же тебе, не смотри туда!
  - Я случайно! Но какой ужас! Прямо в театре и такое! Нет, вы не подумайте, я не ханжа, но должны же быть какие-то рамки!
  - Ты, девушка, просто отстала от жизни, как и остальные присутствующие в этой ложе.
  И тут, наконец, занавес закрылся. Антракт. Уф! Мы все поднялись. Даша первой двинулась к двери.
  - Пошли в фойе. Будем искать Артура Станиславовича.
  Но тут Маша обернулась к Олегу Игоревичу.
  - Олег Игоревич! А вы на таких спектаклях уже присутствовали?
  - Был такой грех пару раз. Тимур откуда-то про эти вечера узнал и меня пригласил.
  - Не оправдывайтесь, мы же вас не осуждаем. Все понятно, вы мужчины. Вы не так устроены, как мы. Но нам надо идти на поиски АСа. Вперед!
  Но мы все почему-то медлили, и дверь не открывали. Мне было очень страшно выходить. Вдруг нас там ждет вообще что-то несусветное? Наконец, Дарья взяла себя в руки и повернула дверную ручку.
  - Пора действовать! Не будем же мы здесь сидеть весь антракт!
  И тут раздался голос Тимура.
  - Не волнуйтесь! В антрактах в театрах все будет как обычно! В этом весь интерес и есть. Все меняется, когда гаснет свет.
  - Да? Это было бы очень хорошо. Давайте посмотрим!
  Мария выглянула в коридор. Ярко горел свет, и мимо ложи, как ни в чем не бывало, под руку прохаживались люди. Мы тоже вышли. Все было как обычно.
  - Тогда вперед!
  - Вперед!
  Мы присоединились к прогуливающимся в фойе и стали рассматривать каждого встречающегося нам мужчину.
  - Мне кажется, Артура Станиславовича здесь нет.
  - Вроде нет.
  - Смотрите по сторонам! Будьте внимательны! Нет никого на него похожего?
  - Нет.
  - А вон тот человек?
  - Нет, не он.
  - А тот?
  - Тоже не он.
  Так мы бродили-бродили по театру, но никакого АСа в этот вечер так и не нашли. Потом досмотрели пьесу в тех же условиях, вернулись домой и легли спать, а на следующий день отправились на новые поиски. И еще на следующий, и еще. Мы сменили несколько театров, но везде было одно и то же с небольшими отклонениями. Хорошо еще, что с нами были мужчины, а то одним присутствовать на таких театральных представлениях было бы сложно. Да и не очень мы мечтали по ночам в таких местах время проводить, но другого способа найти АСа не было. Поэтому шло время, мы продолжали ходить по театрам, и, в конце концов, ознакомились почти со всем казанским репертуаром.
  
  Теперь буду писать я, Мария Артемьева. Наталья взяла тайм-аут. Она у нас особа впечатлительная, и все эти воспоминания очень ее разволновали. Да что и говорить! Даже я, когда вспоминаю первое наше посещение ночного представления, то вся покрываюсь мурашками. Очень уж это было необычно! Но надо продолжать нашу историю, которая не уставала поражать все новыми поворотами сюжета. Где-то через месяц после начала театральной эпопеи, мы, как всегда ночью, опять подошли с нашими мужчинами к очередному театру. Они молчали, и нам с сестрами ничего не оставалось, как вяло перекидываться фразами.
  - Опять идем через черный ход?
  - Естественно. Для мирных обывателей театр отдыхает, а сюда приходят только посвященные.
  - Ходим-ходим, а АСа, не находим.
  - Может быть, он уже давно уехал из нашего города, а мы его ищем.
  - Девушки! Вы можете предложить другой путь его поиска?
  - Конечно, нет. Но я уже устала от этих театров. Каждый день - ночная смена. А у нас, между прочим, есть и дневная работа.
  - А я вот устала от бесконечных пирожных, мороженого и всего остального.
  - Девушки! Не ворчите! Зато мы узнали, какие пьесы идут в театрах Казани.
  - Между прочим, мы еще много чего узнали.
  - Ну и что! Расширили кругозор!
  - Как замечательно! Получается, что во всем всегда можно найти что-то хорошее!
  - Перестаньте! Пора уже заходить внутрь.
  И мы вошли. В театре все было как всегда. Работал гардероб, и разодетые дамы стояли перед зеркалом. В воздухе витал аромат духов. Тут же продавали программки. Опять было много пенсионерок, но для нас это было уже обычным делом. И тут я вдруг увидела очень импозантного мужчину в окружении трех длинноногих красавиц. Я приблизилась к сестрам.
  - Оглянитесь назад, вон тот товарищ, кажется, похож на нашего Артура Станиславовича.
  - Точно! Вроде похож.
  - Давайте позовем скорей Тимура.
  Мы в это время как раз поднимались по лестнице, поэтому несколько опередили наших мужчин. Пришлось остановиться.
  - Тимур! Идите сюда. Вон тот интересный мужчина не ваш родственник?
  - Он.
  - Тогда быстрей к нему. Окружайте его. Вперед!
  Мы сбежали вниз и, как могли, окружили АСа. Тот с удивлением на нас посмотрел, но тут вдруг увидел Тимура. Лицо его просветлело, и на нем появилась улыбка.
  - Тимур! Ты ли это? И какие у тебя очаровательные спутницы!
  - Артур! Здравствуй!
  - Сколько лет, сколько зим!
  - Здравствуй! Как поживаешь?
  - Лучше всех! А как ты?
  - Терпимо.
  - Рад это слышать.
  - Спасибо. Но у меня к тебе просьба, мои дамы хотят с тобой поговорить!
  Улыбка на лице АСа стала еще шире.
  - Серьезно? Я буду этому только рад.
  - Тогда давай пройдем в нашу ложу.
  - Пройдем. Девушки! Я скоро приду.
  АС повернулся к своим дамам, помахал им рукой и стал подниматься с нами по лестнице. Красавицы нехотя направились в другую сторону, а мы в свою, а точнее, в свою ложу. Стол там уже бы, как всегда, накрыт.
  Даша сразу взяла инициативу в свои руки.
  - Давайте сядем!
  АС не понял серьезности момента, но тоже, как и все, присел на бархатный диванчик. Наступила тишина, и в ней раздался тихий Дашин голос.
  - Артур Станиславович! Вы только не волнуйтесь, но мы просим вас рассказать о том, что произошло в институте, в котором вы работали, несколько лет назад.
  АС вскочил на ноги, и в глазах у него появился ужас. Такой реакции мы, конечно, не ожидали!
  - Что? Кто вы?
  Он заметался, как слепой, по ложе, ища выход, но Тимур преградил ему путь к отступлению.
  - Артур! Успокойся! Послушай! Это сестры Артемьевы. У этих дам своя газета.
  - Что? Журналисты? Никаких комментариев! No comments! Я немедленно отсюда ухожу.
  - Артур! Подожди!
  - Эх, Тимур! И сколько же они тебе заплатили! Выпустите меня! Я немедленно ухожу отсюда.
  - Артур! Ты что-нибудь знаешь о Великом совете?
  - Что? Никаких комментариев! No comments!
  - Артур!
  - Никаких комментариев!
  - Артур! Выслушай нас!
  Из соседних лож в нашу начали с интересом заглядывать люди. Надо было что-то делать. Наконец, и до АСа дошло, что отсюда его так просто не выпустят, а лишний шум никому не нужен, и он обратился к Тимуру.
  - А ты откуда обо всем этом знаешь?
  Но тот ответил вопросом на вопрос.
  - А ты откуда знаешь?
  - Кто эти женщины?
  - Что тогда произошло в институте?
  Это в разговор вступил Олег Игоревич. И АС недовольно на него посмотрел.
  - А это еще кто?
  - Мой друг!
  И Тимур как бы в подтверждение своих слов взял Олега Игоревича за руку. АС опустился на ближайшее кресло.
  - Ничего не понимаю!
  - Артур! Поговори с нами!
  - Нет, я все забыл и ничего не хочу вспоминать.
  - Артур! Ты единственный, кто может нам помочь.
  - Я ушел из института, и я хотел все забыть. Поймите же, наконец, я боюсь.
  - Расскажи нам все и тебе станет легче.
  - Легче? Может быть! Но только не сейчас.
  - Сейчас! Артур! Возьми себя в руки!
  - Нет!
  - Артур!
  - Хорошо! Вы мне все равно не оставляете другого выхода. Только давайте отойдем вглубь ложи.
  Мы, конечно, согласились на это его условие и все столпились вокруг АСа. В это время началась пьеса и зазвучала громкая музыка. Нам можно было разговаривать, и Артур Станиславович прошептал.
  - Что конкретно вы знаете?
  А Дарья тоже шепотом его спросила.
  - Что делала та программа, над которой работали в институте?
  - Я ничего не знаю, я был тогда молодой специалист. Единственное, что я сделал - это разработал форму ввода начальных данных и написал маленькую программку, которые выводила данные в мной разработанный макет.
  - Какие это были данные?
  - Программа печатала несколько фамилий.
  - Правда? Прекрасно. Это возможно и были те люди, которых мы ищем.
  - Я не знаю, те это люди или не те. Эти фамилии моя программка должна была брать из другой программы, а как та работала, я не имею никакого понятия.
  - Вспомните хотя бы одну фамилию.
  - Зачем же вспоминать, я их никогда и не забывал, потому что это были тестовые данные. Понимаете, Иванов, Петров, Сидоров... Но я не запускал самую главную программу. Поймите, я только делал форму для ввода и макет для вывода.
  - Какие данные вы тогда вводили в эту программу?
  - Год.
  - Что?
  - Дату. Четыре цифры.
  - Какой год?
  - Четыре семерки.
  - Что за ерунда! Такой год быть не может!
  - Я же и говорю, что это были тестовые данные.
  - Хорошо, мы вам верим. Но откуда вы узнали о Великом совете?
  - Я подслушал один разговор и понял, что кто-то ищет какой-то клад. И услышал тогда слова, которые меня заинтриговали - Великий совет, Великий фонд... Я толком ничего не понял, но испугался, взял больничный, а потом это все и произошло, и в институт я больше не вернулся.
  Даша осторожно спросила.
  - А где сейчас эта программа?
  АС замолчал. Тимур дотронулся до него, но тот как бы этого не почувствовал. Тогда он заглянул АСу в глаза.
  - Артур! Ты что-нибудь об этом знаешь?
  Тот выдержал его взгляд, но промолчал.
  - Артур!
  - Кто эти люди?
  Разговор зашел в тупик. Надо было что-то решать. Мы с сестрами переглянулись.
  - Наверное, ему надо рассказать все. У нас нет другого выхода. Понимаете, Великий совет управлял Великим фондом, который должен был помогать людям в нашей стране.
  - Я догадывался, что тут замешаны большие деньги. Догадывался! А что деньги? Вон их у меня сколько! И без всякого Великого фонда! А счастье где? Где, я спрашиваю? Не знаете! А я знаю, счастье - оно в голове!
  Тимур схватил АСа за плечи и тряхнул.
  - Артур! Речь идет о России! Понимаешь, о России!
  Но тот от него отшатнулся.
  - О России? Не верю! Обманываете! Все деньги ищут только для себя! И поэтому я вам ничего не скажу! Ничего! Я все забыл!
  Мы с сестрами как по команде бросились к нему и схватили его за руки.
  - Артур Станиславович! Миленький! Спасать страну надо! Понимаете, от вас все зависит!
  - Я вам ничего не скажу.
  - Надо найти членов этого Великого совета, потому что только они имеют право тратить деньги Великого фонда. А время не ждет!
  Но АС молчал. И тут раздался Дашин голос .
  - Тихо! Замолчите все! Артур Станиславович! Послушайте меня! Деньги мы нашли!
  - Что?
  - Мы их нашли.
  - Вы их нашли?
  - Нашли.
  - Вы нашли Великий фонд?
  - Да, мы нашли Великий фонд.
  - И много там денег?
  - Много. Очень много.
  - Нет, вы их, действительно нашли?
  - Да.
  АС повернулся к Тимуру.
  - Тимур! Они действительно нашли эти деньги?
  - Да, нашли.
  - И себе не взяли?
  - Нет, не взяли.
  АС с большим интересом на нас уставился.
  - Дамы! Я снимаю шляпу!
  - Так как же, Артур Станиславович?
  - И распоряжаться этими деньгами может только Великий совет?
  - Да.
  - И только для блага России?
  - Да.
  - Хорошо, я вам верю. Не знаю, почему, но верю. Это меняет дело. Россия, я с тобой. Я тебя спасу. Едем.
  - Куда?
  - Как куда? Ко мне домой. Точнее, в квартиру, где сейчас живет Тимур! И всем молчать! Но только позвольте мне сделать один телефонный звонок.
  - Хоть два.
  - Нет, только один.
  Он набрал номер.
  - Девушки! Да, это я. Сегодня меня не ждите! У меня есть более важные дела. Поняли? Как не смешно это звучит, я иду спасать Россию! Поняли? Все, разговор окончен.
  АС спрятал телефон в карман.
  - Вот теперь точно все. Вперед!
  И мы поехали на квартиру АСа.
  
  Теперь буду писать я, Наталья Артемьева. Мария сказала, что сейчас надо описывать ощущения, которые мы пережили в той квартире, а тут уж, как она говорит, мне нет равных. Значит, продолжаю. Мы вбежали по лестнице. Ключа у АСа, конечно, с собой не было, поэтому дверь открывал Тимур. Все быстро разделись и прошагали в комнату. АС с таким интересом оглядывался, что как будто сам здесь никогда не жил.
  - Вот она моя квартирка! И где же тут мои вещи?
  Тимур его успокоил.
  - Все на месте. Я ничего не трогал.
  - Это хорошо! Тогда вперед!
  АС быстро подошел к шкафу, вытащил оттуда картонную коробку и стал в ней рыться. Вся остальная масса народу внимательно наблюдала за его действиями. Наконец, я не выдержала.
  - Извините, но вы, не можете сказать, что вы ищете?
  - Сейчас все поймете. Хорошо, что Тимур здесь не делал генеральную уборку!
  - Что, в конце концов, вы хотите найти?
  - Сейчас-сейчас! Вот она моя дискеточка!
  И АС вытащил из коробки тоненькую, как листок бумаги, дискету.
  - Что это?
  - Это прошлый век! Мне случайно удалось скопировать ту программу, о которой вы говорите. Но только бы прочиталась эта древняя дискетка! Где, Тимур, компьютер?
  - Вот!
  Тимур махнул рукой к окну. АС подскочил к компьютеру, но оттуда сразу раздался его возмущенный голос.
  - А куда ты дел считывающее устройство!
  Тимур опять повторил тот же жест.
  - Вот же оно!
  Но АС отрицательно замотал головой.
  - Мне нужно другое считывающее устройство! Не это, которое здесь сейчас стоит, а прежнее. Для этой дискетки! Неужели ты его выкинул?
  - Это же было такое старье, АС! Я его заменил. И не волнуйся ты так! Ничего я не выкидывал, тут все должно быть.
  Теперь в коробке уже начали рыться оба и Тимур, и АС. Удача и на этот раз улыбнулась АСу.
  - Вот оно! Так! Дамы, подождите, несколько минут. Я должен вспомнить, как все это делается! Не зря я считался в институте гениальным программистом!
  И АС с помощью все того же Тимура занялся компьютером. Мы расселись, кто где смог, и молча продолжали ждать. Говорить совершенно не хотелось, в голове у меня вертелась только одна мысль, что вдруг путешествия по театрам были зря? Столько потеряно времени! Наконец. АС к нам обернулся.
  - Все! Сейчас вы будете присутствовать при самом великом событии в моей жизни! И я, надеюсь, в вашей! Первый запуск гениальной программы!
  - Почему первый?
  - Вы хотите сказать, что ее еще никогда не запускали!
  - Конечно, нет. Она же была уничтожена.
  - Как уничтожена? А это тогда что?
  - Это копия. Я успел ее сделать буквально за день до того, как ту программу стерли. Очень уж хотелось знать, над чем так упорно работали мои старшие товарищи.
  - Потрясающе! А почему вы тогда сами не запустили программу?
  - Вы что! После тех событий я даже думать о ней боялся! Сколько раз хотел уничтожить, но рука не поднималась. Жалко было, и что-то меня все-таки останавливало!
  - Какая-то высшая сила!
  - Точно.
  - Тогда все понятно!
  - А теперь начинаем. Вперед!
  АС запустил программу. Мы столпились вокруг него и направили все взгляды на экран монитора. Появилась, как мы догадываетесь, форма ввода. АС комментировал каждое действие.
  - Вводим тестовые данные.
  - Какие?
  - Тестовые. Четыре семерки.
  Дальше на экране появились песочные часы, и время пошло. Все нервничали, но АС нас успокоил.
  - Не волнуйтесь, все идет нормально. Компьютер думает.
  - Но почему так долго?
  - Потому что работает большая программа, даже целый комплекс программ.
  - Ну и?
  На экране появился как бы белый листок бумаги, на котором было написано три фамилии. Дарья их прочитала.
  - Иванов Иван. Петров Петр. Сидоров Сидор.
  АС радостно закивал головой.
  - Все правильно. Так же как и было у меня. Только у меня это было быстрее, а сейчас все с заходом в эту суперпрограмму.
  Но Даша потребовала объяснений.
  - А что это означает - Иванов, Петров, Сидоров?
  - Абсолютно ничего, это тестовые данные. И из всего этого выходит, что программа сработала правильно.
  - Это хорошо. Давайте тогда введем другой год.
  - Давайте. Какой?
  - Я думаю, что надо ввести год гибели ваших товарищей. Вы, помните, когда это было?
  - Конечно, помню. Разве такое можно забыть? Ввожу.
  На экране опять появились песочные часы. Компьютер думал. Мы не могли оторвать взгляд от экрана. Меня даже трясло мелкой дрожью.
  - Девушки, я боюсь. Мне страшно!
  Дарья на меня по инерции прикрикнула. Хотя, наверное, и сама не понимала, что говорит.
  - Тихо! Смотрите!
  У меня потемнело в глазах.
  - Мама!
  На экране опять на том же белом листе бумаги были написаны следующие фамилии - Чернобелова Елена. Чернобелова Екатерина. Чернобелова Елизавета.
  Я прижала руки к груди и не могла пошевелиться.
  - Какой кошмар!
  Но Даша, как будто не переживала схожих с моими эмоций. Она мыслила только логически.
  - Значит, в том году они еще были живы.
  - Наверное. И что?
  Я взглянула на АСа, но он как бы особо не переживал. Конечно, ему хорошо, он при всех наших приключениях не присутствовал. Но Дарья-то, Дарья как она-то не боится? Хотя, посмотрев на нее, я поняла, что она лишь шла по следу, и остановить ее было невозможно.
  - Тихо! Вводите сегодняшнюю дату.
  Не надо! Я закрыла глаза. Но этот кошмар было не остановить!
  - Тихо!
  - Ввожу!
  - Машина думает.
  Мы опять уставились на экран. По моим щекам текли слезы.
  - Мама! Я боюсь!
  Маша обняла меня за плечи
  - Не плачь!
  - Почему компьютер так долго ничего не выдает?
  - Смотрите! Выдал!
  - И что там?
  Я закрыла лицо руками. Но этого можно было не делать, потому что АС все равно прочитал увиденное вслух.
  - Артемьева Мария, Артемьева Дарья, Артемьева Наталья. Кто это?
  - Это мы.
  Дальше каждый кричал свое.
  - Я так и знала! Кошмар! Ура! Гениальная программа!
  Наконец, все понемногу успокоились. Я даже успела вытереть слезы. АС от удивления молчал, молчали и Олег Игоревич с Тимуром. Только мои сестры могли еще что-то обсуждать.
  - Девушки! Что это? Кого эта программа выдала? Мы хотели узнать членов Великого совета, а получили свои фамилии.
  - Так! Значит, несколько лет назад программа выдала сестер Чернобеловых. Но к ним никто, насколько я понимаю, тогда не пришел. Или все-таки пришел?
  - Откуда тогда у Елизаветы Павловны были статьи об институте?
  - Не знаю, может быть, простое совпадение. И мне все-таки кажется, что эту программу, действительно, запустить не успели.
  - Почему ты так думаешь?
  - Потому что, помните, нам Елизавета Павловна говорила, что должна была отдать шкатулку тому, кто заговорит с ней о Великом фонде и Великом совете, но она ее, в конце концов, отдала нам. Значит, с ней и сестрами никто так и не заговорил. А, следовательно, программу никто не запускал.
  - Или к ней кто-то из института приходил, но не говорил про Великий фонд и Великий совет.
  - Или представился, что из института.
  - И что?
  - Не знаю. Пока будем считать, что это простое совпадение. Могла же Елизавета Павловна просто заинтересоваться какими-то газетными статьями.
  - А причем здесь тогда наши фамилии?
  - Нет, вы мне объясните, как этот компьютер смог нас вычислить?
  - Это вычислила программа.
  - Как? Я не понимаю.
  - Какая тебе разница как? Главное, что она нас вычислила.
  - Я думаю, что это фамилии людей, которые знают о Великом фонде. И, по-моему, это вполне логично!
  - Тогда программа, если уж она такая гениальная, должна была вычислить и Олега Игоревича, и Тимура, и Артура Станиславовича.
  - И тогда она в год гибели работников института должна была вычислить, например, того же Артура Станиславовича, и, если следовать твоей логики, убийц.
  - Я боюсь!
  - Но программа этого не сделала.
  - Не сделала. И что?
  - Значит, это не только люди, которые знают о Великом фонде, а что-то еще...
  - Что?
  - Не знаю.
  - Опять тупик!
  - Тупик.
  АС к этому времени совсем успокоился и с интересом следил за нашим разговором.
  - Дамы! Значит, наша суперпрограмма выдала ваши фамилии. Очень интересно! Но вы считаете, что вы не члены Великого совета. Так?
  - Да.
  - Тогда, значит, вы продолжите свои поиски? Так?
  - Так.
  - А если вы не найдете членов этого Великого совета, то что будете делать? Неужели ни копеечки из Великого фонда себе не возьмете?
  - Нет, не возьмем. Как вы не понимаете, он же для России!
  - Мы с вами, между прочим, тоже Россия.
  - Это вы к чему?
  АС поднял руку.
  - Я предлагаю подумать вместе о том, как этими деньгами по-умному распорядиться, если члены Великого совета так и не будут найдены.
  - Вот вы и думайте, если вам так хочется. А мы будем продолжать их искать. Хотя... А по-умному это как? Да и откуда ум-то взять?
  - Что за ерунду вы все сейчас несете?
  - Нет, если честно, Россия не зря чудаками славилась! Откуда ум-то?
  - Чудаками славилась?
  - Ну, чудиками, скажем так!
  АС хмыкнул.
  - То есть идиотами, вы хотите сказать?
  - Зачем уж так зло говорить!
  - Хотя, может быть, в этом что-то есть! Не зря же говорят, что наших людей нельзя научить переходить улицу по правилам дорожного движения.
  - Вот видите!
  Но АС начал заводиться.
  - В этом, между прочим, и наша сила! Значит, мы на многое способны. Мы неординарно мыслим! Мы вот такие смелые и храбрые!
  - А может, наоборот, просто нежелающие думать о последствиях! Из-за нашей лени или обычной глупости нежелающие! Недодумывающие!
  - Не понимаю! О чем это вы?
  - Вот именно! Не понимаете!
  - Это вы меня не понимаете!
  - Что вы, в конце концов, Артур Станиславович, предлагаете?
  - Может быть, взять этот Великий фонд и просто поделить его между всеми людьми в нашей стране поровну?
  - И что? Был фонд, и нет фонда! Интересное предложение! Это какое-то юродство получается! Все раздать!
  - А что? По-моему, это очень правильное решение!
  - Тогда, Артур Станиславович, надо на полезное дело эти деньги потратить. Например, дороги по всей стране хорошие построить. Ведь у нас в России, как все известно, самые главные проблемы - дураки и дороги!
  - Что вы все заладили - дураки да дураки! Главный герой наших сказок тоже сначала Иванушкой - дурачком прозывался, а потом всех взял и обогнал!
  - Мечтать не вредно!
  И тут слово взял Тимур. Молчал-молчал и вдруг заговорил.
  - Слушайте, а я думаю, лечить нас всех надо!
  АС засмеялся.
  - Что? Что ты сказал?
  - Лечить нас всех надо!
  - Ну, ты и придумал! Как это?
  - На лечение деньги надо потратить! Чтобы дураками быть перестали!
  - Ну, Тимур, ты даешь! Молодой еще, глупый! А впрочем ...
  - Да поймите же вы! Если мы не вылечимся, мы выродимся! Смотрите, сколько народа у нас от пьянства гибнет! Всякую химию пьют! Сами пьют, хотя на бутылках написано, что это, например, жидкость для мытья окон! Или сколько у нас людей в аварии попадает! По собственной глупости! Значит, лечить нас всех надо!
  Артур совсем разозлился.
  - Вот ты и лечись! А я себе и так нравлюсь.
  Но тут в спор вступил Олег Игоревич
  - Нет, в его словах что-то есть! Многие наши писатели, кстати, об этом писали.
  И АС теперь повернулся к нему.
  - Здравствуйте! Это вы о чем?
  - О том, что ... Ну сами понимаете... О чудаках, например...
  - Ты хочешь сказать, что идиот - это наш национальный характер? Да я тебе сейчас зашибу!
  - Понимаете, в нашей стране всегда жилось трудно. Лучшие люди гибли. И атмосфера страха была всегда. Ну, вот так и получилось, как получилось!
  АС совсем рассвирепел.
  - Ты хочешь сказать, что мы все войны выигрывали, потому что с головой у нас было не все в порядке? Ты это хочешь сказать? Да я тебе ...
  - Войны-то мы выигрывали, а как потом после этих войн жили?
  - Вот то-то! Мы революции делали!
  - Вот именно! Раз - и революция! А о последствиях дядя соседский думать должен был!
  - Нет, держите меня! Я вас сейчас всех бить буду!
  И тут Тимур не выдержал.
  - Артур! Хватит! Ты сейчас свой дурью первый подтверждаешь наши слова.
  - Что?
  - Что слышишь!
  - Смотри-ка... Какие все умные стали!
  Но Дарья вдруг подняла руки, предлагая замолчать.
  - Так, все. Мужчины выступили, теперь наша очередь. Но женщины, прежде чем говорить, сначала думать будут. А пока на сегодня я считаю собрание закрытым.
  - Есть, председатель.
  - Пошумели и хватит. И мы сейчас уходим. До свидания.
  - А мы остаемся. Но какой все это бред! Сплошной бред!
  - Артур Станиславович! Программу пока не уничтожайте, может быть, она нам еще пригодится. И мы надеемся, что обо всех этих наших делах вы будете молчать.
  - Будьте спокойны!
  Тимур и Олег Игоревич положили АСу руки на плечи. Тот с удивлением на них оглянулся. Но они твердо встретили его взгляд.
  - В этом уж вы не сомневайтесь! Мы за ним присмотрим. И потом ведь мы расскажем ему о наших приключениях, так что будьте спокойны. АС будет молчать.
  АС убрал чужие рук с плеч и спокойным голосом, а совсем не тем, которым только что со всеми спорил, произнес.
  - Естественно, буду молчать! Это я так, погорячился! Не нужны мне ваши деньги, мне и свои-то девать некуда. В нашей стране, сами знаете, от больших денег одни неприятности. Можете быть спокойны. Но я очень рад был с вами познакомиться. Очень! Преклоняюсь! Если что, заходите. Всегда помогу, если смогу. До свидания.
  Олег Игоревич и Тимур подошли попрощаться.
  - До свидания. Держите нас в курсе дел.
  - Обязательно. До свидания.
  И мы поехали домой. Было утро. Прошлая ночь выдалась очень трудной, пора и отдохнуть.
  
  Так, а теперь писать буду я, Даша, потому что мои сестры решили, что я почти совсем не принимаю участия в написании книги. И мне пришлось признать, что они правы. Как вы уже, наверное, поняли, те части, которые я писала, и в которых рассказывалось о том, что случилось с Олегом Игоревичем и Тимуром до происшествия на кладбище, я узнала из их рассказов. И так как в данное время мы действуем с ними единым фронтом, то эта обязанность у меня отпала, и я буду теперь, как и все, описывать события, в которых лично я принимала участие. Так вот, сегодня был первый вечер, когда нам не надо было идти в театр. И как это хорошо! Мы с сестрами сидели в квартире Елизаветы Павловны, точнее, уже нашей квартире, хотя я еще не привыкла ее так называть, и пили чай. Сестры так же, как и я, были очень рады, что наши ночные странствия закончились, и поэтому мы все трое были в таком расслабленном состоянии.
  - Наконец-то, мы отдохнем.
  - Это точно.
  - Зря, девушки, мы потратили столько времени.
  - Почему зря? Что-то мы все-таки узнали!
  - Что?
  - А ничего!
  - Например, нам стала лучше известна ночная жизнь Казани.
  - Лучше бы мы о ней совсем ничего не знали.
  - Забудьте вы обо всей этой ночной жизни!
  - Как уж ее забудешь?
  Да, эти театральные приключения оставили неизгладимый след в головах моих сестер, и с этим надо что-то делать. А для начала, хотя бы сменить тему разговора.
  - Слушайте, девушки! Вот наши мужички выдали национальную идею, что лечить нас надо, а вы что об этом думаете?
  - Тебе честно отвечать или как?
  - Конечно, честно.
  - Я думаю, что они правы.
  - Знаете, я тоже. Лечить людей в нашей стране надо, иначе действительно вымрем мы тут все от своей дурости.
  - А как лечить-то?
  - Вот это и есть самый трудный вопрос. Кто виноват, мы выяснили, - это мы сами. Что делать, тоже понятно, - лечить. Встает третий вопрос - как этого добиться. Не ответим на него, плохо нашей стране будет.
  Наташка прижала руки к щекам.
  - Ой, девушки, как страшно! Что вы предлагаете-то? Вы же обе такие умные! Неужели ничего придумать не сможете?
  Что ж! Надо оправдывать такие характеристики.
  - Знаете, мне кажется, у нас все беды от изоляции.
  - Что? Может быть, например, в этом и наша сила. Хотя, наверное, правильно, не зря же классик говорил, что две беды у нас - дураки и дороги.
  - Надо, чтобы к нам больше народу со всего мира ездило, и мы к ним. Чтобы был обмен опытом, мнениями.
  - Чтобы все переженились, в конце концов, между собой!
  - И чтоб дети пошли!
  - Точно! Они знаете, какие в смешанных браках замечательные получаются!
  - Перестаньте вы! Масштабнее надо смотреть! Браки, дети - это уже следствие! Главное, нам в изоляцию опять попадать нельзя.
  - Правильно, иначе опять у нас в стране будет палата номер шесть.
  - Какие вы у меня умные! А вы подумайте сначала, людям, чтобы туда-сюда ездить, надо денежки иметь.
  - И где их взять?
  - Дело не в этом. Дело в принципе. У нас почти всем до соседнего населенного пункта-то доехать или дойти лень. Видеть надо больше, тогда больше узнаешь, и мозги начнут шевелиться!
  - А, по-моему, люди еще и боятся!
  - Чего боятся?
  - Не знаю. Других мест, чужих людей.
  - А вот и не надо бояться!
  - Ой, девушки! Какие мысли у нас в голове! Даже удивительно.
  - Ой, точно! Но хватит болтать, давайте лучше чай пить.
  - Давайте.
  - Нет, как все-таки хорошо дома!
  - Хорошо!
  И тут Марии в голову пришла одна идея.
  - Девушки! А давайте-ка мы сфотографируемся.
  - Что?
  - Давайте сфотографируемся в этой квартире на память.
  - Правильно! Очень хорошая мысль. Мы здесь потом многое переделаем, поэтому давайте сохраним для потомков, как тут все было при жизни сестер Чернобеловых.
  Мы с Натальей придвинулись друг к другу за столом, а Маша достала фотоаппарат.
  - Так! Сели! Снимаю!
  Затем мы перебрались на диван под древний, но очень красивый ковер, потом в кресло на колесиках. Мария только щелкала кнопкой фотоаппарата. Потом мы решили сфотографироваться на фоне печки. Конечно, она уже не использовалась по назначению, но была главной частью внутренней обстановки квартиры, потому что выходила сразу в две комнаты. В спальне в этой печке была маленькая дверка, а в комнате, в которой мы находились, выступала только ровная белая печная поверхность. Сниматься на ее фоне было одно удовольствие! Мы вставали то так, то эдак. Наконец, Маше это надоело, она отдала фотоаппарат мне, и я тоже сделала несколько кадров с сестрами. Потом аппарат перешел к Наталье, и мы с Марией опять оказались перед печкой, потому что она была самым лучшим фоном для снимков. В конце концов, и Наташа устала давить на кнопку.
  - Все. Хватит на сегодня. Давайте лучше посмотрим, что получилось.
  Фотоаппарат у нас цифровой, поэтому Мария взяла его и стала просматривать кадры. Мы же с Натальей вернулись за стол и только решили продолжить чаепитие, как раздался Машин крик.
  - Ой! Идите скорей обе сюда! Быстро! Смотрите! Девушки, здесь на снимках радуга.
  Нам совсем не хотелось подниматься из-за стола, когда мы только что спокойно уселись, поэтому мы ей не поверили.
  - Что за ерунду, Мария, ты говоришь? Какая может быть радуга в квартире?
  Но та не унималась, и нам пришлось встать и подойти к ней. Действительно, в некоторых кадрах присутствовала радуга.
  - Настоящая! Смотрите, и на этом снимке, и на этом.
  - Странно! И что это все означает?
  Я задумалась и, кажется, поняла причину.
  - Смотрите, радуга видна только на фоне печки! И здесь, и здесь.
  - Значит, давайте я еще раз сделаю снимок только печки! И не печки!
  Маша быстро это проделала, и мы кинулись смотреть кадры.
  - Поразительно! Но радуга, действительно, появляется, когда мы фотографируем печку. И что это значит?
  Наташка протянула.
  - Это солнышко, наверное, играет!
  - Какое солнышко! Посмотрите в окно! Ночь на дворе!
  - Тогда абсолютно непонятно.
  И тут Маша полезла в шкаф.
  - Я сейчас!
  - Куда ты?
  - Тут где-то, кажется, был молоток и какие-то инструменты.
  - Зачем они тебе? Что ты собралась делать?
  - Печку ломать!
  Я была поражена. Слов нет! Какая у моей сестры активность!
  - Подожди! Мысль, конечно, интересная, но может быть, сначала хотя бы ее хорошо осмотреть.
  - Зачем осматривать-то?
  А Наташа потрогала печку рукой..
  - Может быть, это вообще радиоактивность? Или там спрятано подслушивающее устройство? Нет, сестренки мои дорогие, это, бомба! Давайте, не будем ничего трогать.
  Слов нет! Одна сестра у меня лучше другой. Фильмы им надо меньше смотреть.
  - Девушки! Успокойтесь! Все нормально
  Но Маша уже пошла в спальню и открыла печную дверку, и мы все по очереди в нее заглянули.
  - Смотрите, тут за дверкой когда-то хранились какие-то вещи! А сейчас ничего нет!
  - Ну и что? Печку использовали как своеобразный шкафчик, сейчас же тут пусто.
  Маша начала стучать по печке, а мы с интересом за ней наблюдать.
  - Что ты сейчас, в конце концов, делаешь? Хоть это ты можешь объяснить?
  - Девушки! Разве не видите, я простукиваю печку! Слышите? Здесь пустота. Слышите?
  - Да, звук немного другой!
  - Тогда давайте сюда инструменты.
  - Ой, Маша, осторожней!
  - Ничего не бойтесь! Вперед!
  Маша начала стучать молотком по месту на печке где-то на уровне наших плеч. Посыпалась штукатурка. Удар, еще удар! Показалась маленькая дверка.
  - Вот! Что я вам говорила! Еще одна дверь!
  Мария ее аккуратно очистила. Наталья, как всегда, была настроена пессимистично.
  - Осторожно! Вдруг за ней бомба?
  Но наша Маша была признанной оптимисткой, и она всегда верила в лучшее.
  - Какая бомба может быть в печке? Надо сначала головой думать.
  - Но, может быть, не надо все-таки эту дверь открывать?
  - Надо! Теперь вам меня не остановить. Но она не открывается. Поэтому лучше помогите мне.
  Но сделать это было нелегко, потому что на дверке не было никаких ручек, а, наоборот, была только выемка, вся заполненная штукатуркой. Мы, конечно, ее, как смогли, очистили и втроем за нее ухватились.
  - Взяли дружно! Ну! Раз, два, взяли! Еще взяли! Ура! Идет!
  Раздался какой-то треск, и дверь в печке открылась. И тут вдруг в нашей квартире погас свет, и наступила тишина.
  - Что это?
  Наталья захныкала.
  - Вот! Я вас предупреждала. Я боюсь!
  - Спокойно!
  Но свет вдруг ни с того ни с сего снова включился, так же неожиданно, как и погас. Мы переглянулись.
  - Девушки! Что это было?
  - Не знаю.
  - А почему гас свет?
  - Говорю же, не знаю.
  - Странно все это! Надо будет потом проводку проверить.
  А Даша наша в любой ситуации мыслила практически.
  - Хватит вам болтать, давайте лучше посмотрим, что там в печке спрятано.
  Наташка, как всегда, закрыла лицо руками.
  - Мама, я боюсь!
  Мария же полезла к себе в сумку.
  - Тихо! Где-то тут у меня был фонарик?
  И покопавшись, она достала свой любимый брелок-фонарь и посветила внутрь образовавшегося в печке отверстия.
  - О-го-го!
  Мы с Натальей тоже попытались туда заглянуть, но Маша уже спрятала брелок в карман, и быстро засунула в печку руки. Мы с нетерпением ждали, что же оттуда она вытащит. И вот сей предмет в ее руках появился.
  - Смотрите, что это?
  - Третья шкатулка. Точно такая же, как первые две.
  - Я же говорила, Бог троицу любит.
  - Это не ты говорила, а русская народная пословица.
  Наташка захныкала.
  - Я боюсь!
  Но Маша ее не слушала, а сразу же обратилась ко мне.
  - Даша, где ключ от первых двух шкатулок?
  - У меня.
  - Давай.
  Я пошла за ключом, а Маша перенесла шкатулку на стол. Наталья же, конечно, успела постелить под нее газетку. Молодец! Нервы нервами, а в квартире должно быть чисто. Я подошла к столу.
  - Вот ключ.
  - Подойдет ли?
  - Сейчас узнаем. Открывай!
  - Страшно!
  - Тихо!
  Ключ щелкнул, и замок открылся. Мы подняли крышку и сразу заглянули внутрь. Лично я даже не очень представляла, что хотела там найти. Но третьей шкатулке было то же, что и во второй - разные золотые украшения. Кольца, цепочки, серьги. Хотя и еще кое-что.
  - Смотрите! Тут записка!
  Наташа быстро схватила листок бумаги, который лежал среди всего этого переливающего великолепия, и развернула его. Мы с нетерпением на нее смотрели.
  - Читай скорей. Ну! Что там в ней написано?
  - 'Отдать Марии'.
  - Что? Кому отдать?
  - Марии.
  Мы переглянулись.
  - Странно! А кто такая Мария?
  - Новая загадка!
  - Девушки! А как у Павла Петровича Чернобелова жену звали?
  Машка замахала руками.
  - Имя я не помню, но точно не Мария. Мы же с вами видели ее могилку на кладбище рядом со склепом. Я бы точно запомнила, если бы ее так звали, все-таки Мария - мое имя.
  - Тогда, может быть, эту шкатулку надо тебе и отдать?
  - Ага. Очень смешно!
  Наташка нервно засмеялась.
  - Это мы от зависти.
  Я быстро соображала.
  - Девушки! Перестаньте! Все, кажется, понятно.
  - Да ну! А мне непонятно.
  - Что тебе непонятно?
  И тут я взяла фотоаппарат и пошла к печке. Надо было разобраться! Сестры последовали за мной.
  - Что ты собираешься делать?
  - Я хочу сфотографировать шкатулку и эту печку.
  - Зачем?
  - Хочу. Так! Снимаю. Готово.
  Я сделала несколько снимков и просмотрела отснятое.
  - И что там?
  - Радуги на печке нет, а над шкатулкой есть.
  - И что?
  - А то, что я знаю, какой Марии нужно это все отдать.
  - Знаешь? Откуда? И какой Марии?
  - Вы про Казанскую икону Божьей Матери слышали?
  - Конечно, слышали. В Казани живем!
  - А как эту женщину, изображенную на иконе, звали, вы помните?
  - Конечно, помним - Марией. И что? Ты считаешь, что это все надо отдать ей?
  - Да, именно ей.
  - Здравствуйте! Почему ей? Может, все-таки эти деньги потратить на поиски членов Великого совета?
  - Нет.
  - Но почему? Может быть, все-таки так поступить?
  - А как их искать, вы знаете? Нет. Это, во-первых. А, во-вторых, тут ясно сказано, отдать Марии!
  - Ну, ты и придумала!
  Я возмутилась.
  - Ничего я не придумала. Так оно и есть.
  - Нет, Дарья. Нам все это абсолютно непонятно! Может быть, Чернобелов имел в виду другую Марию? Почему ты так уверена, что все надо отдать именно той Марии?
  - А какой тогда? Дочерей у него звали - Екатерина, Елена и Елизавета. Жену точно не Марией. Кому отдать? Тут ведь в шкатулке не три копейки, сами понимаете. Кому все это отдать? И потом эта знаменитая икона при жизни Чернобелова была в Казани. С этим вы не будете спорить?
  Машка обратилась ко мне.
  - Нет, с этим спорить не будем. Но потом эту икону похитили, и только сейчас она вернулась в город.
  - А мы эту шкатулку сейчас и нашли. Ну, так как?
  - Не знаю. А радуга тут при чем?
  - А радуга - это, значит, чудо! Чудо, понимаете, девушки! И то, что мы газеты с обведенными статьями здесь нашли - это тоже чудо!
  - Даша, ты это серьезно?
  - Абсолютно серьезно.
  Наташка захлопала в ладоши.
  - Как здорово! Чудеса происходят рядом с нами! Не может быть!
  Но я продолжала.
  - Девушки! А вы помните рисунок трех башен в бумагах Чернобелова?
  - Трех башен?
  - Да, трех башен, которые символизируют Веру, Надежду и Любовь?
  - Помним. И что?
  - Не зря были построены эти башни! Понимаете? Не зря! Вера! Надежда! Любовь!
  - Это ты опять к чему?
  - Понимаете, действовать нужно, исходя из этих понятий! Понимаете?
  - Нет, не понимаем. Объясни все нормально!
  - Есть записка - 'Отдать Марии'. Это раз! Есть радуга - свидетельство того, что нахождение третьей шкатулки - это чудо! Это два! Есть три понятия, исходя их которых, надо действовать - Вера, Надежда, Любовь! Это три! Какой из всего этого делаем вывод? Ну?
  Наташка задумалась.
  - Наверное, ты права - отдать Марии!
  - Правильно!
  - И ясно, какой Марии! Но как эти украшения ей отдать, ты можешь объяснить?
  - Не ей, конечно, отдать, а пожертвовать, например, на храм, который стоит на месте, где была обретена эта икона. Он как раз сейчас возрождается. Или еще каким-нибудь способом.
  - Помните, мы видели, как рядом с иконами в разных церквях висели золотые и серебряные цепочки с крестиками, с колечками. Помните? Нам еще объясняли, что их жертвуют люди, которым эти иконы помогли.
  - Помним. И что?
  - А то... Мы так будем жертвовать.
  - Как здорово!
  - Значит, все со мной согласны?
  - Все.
  - Вот и хорошо.
  - Слушайте, а почему сестры Чернобеловы эту шкатулку в печке не нашли?
  - Потому что не искали, потому и не нашли.
  - Или почему сам Павел Петрович своим дочкам из рук в руки ее не отдал?
  - Потому же почему и вторую шкатулку не отдал, а в своем склепе велел спрятать.
  Я задумалась.
  - Знаете, наверное, было не время эти шкатулки найти!
  - А сейчас, что ли, время?
  - Значит, время.
  - Слушайте, а почему только на этот храм мы будем жертвовать? Давайте и между другими храмами поделим! Тут у нас Благовещенский собор в Кремле, и знаменитый Петропавловский собор! А еще и Раифа есть, и Седмиозерная пустонь, и остров Свияжск, и еще много разных храмов. А иконы Богородицы в каждом из них обязательно есть.
  - Правильно! Это все равно будет для нее, для Марии. Но большую часть, конечно, надо отдать на храм, где эта икона обретена. Он как раз сейчас восстанавливается!
  - Ой, как здорово! Вот радость-то какая!
  - Да, и сколько этих храмов не только рядом с Казанью, а по всей России!
  - Точно!
  - Вот и пойдем по ним!
  Наташка смахнула с глаз слезы.
  - Ой, девушки, как хорошо! Как светло на душе! Даже мурашки побежали!
  - Неужели это все с нами происходит?
  - С кем же еще. Конечно, с нами.
  А Мария глубокомысленно произнесла.
  - Ой, девушки! А не зря эта икона несколько сот лет назад у нас здесь в Казани нашлась. Ой, чувствую, не зря! Все тут связано в тугой узелок! И сокровища, и икона, и великие люди России!
  - А разгадка всего этого еще впереди!
  - А вы мне пока ответьте, что дальше-то произойдет? Мы, конечно, пойдем и поедем по всей России. А что потом? Что дальше-то будет?
  Я улыбнулась.
  - А потом опять статьи в нашей газете 'Клуб хороших дел' новые появятся. Правильно?
  - Да, о храмах писать будем, о монастырях, о церквях разных. Всем людям интересно будет.
  - И о других религиях будем писать!
  - Правильно! И о других религиях будем писать.
  - А что потом будет?
  У меня даже дух захватило.
  - Девушки! Я поняла! Когда мы столько храмов обойдем, мы внутренне изменимся!
  - И что?
  - Девушки! Мне кажется, что тогда мы поймем, где нам искать членов этого Великого совета.
  - Ты, правда, так думаешь?
  - Да, я думаю, что другого пути у нас нет. Тогда мы все поймем!
  - Как это было бы хорошо! Как это было бы прекрасно!
  А вот вы как думаете, наши читатели, мы правы? Мы найдем таких людей в России, которые смогут распорядиться Великим фондом для ее, России, блага? Как вы думаете, мы правы? Как вы думаете? А? Так вот и начался новый период в наших поисках. А что будет дальше, пока никому неизвестно.
  
  Глава 3
  И вот мы с вами опять встретились. Время неумолимо продолжало бежать, и уже наступила зима 2006 года. Теперь опять пишу, я Наталья Артемьева. Конечно, я понимаю, вы ждете от меня и сестер продолжения наших активных приключений, но что же делать, если в книге все идет так, как шло в действительности. Мы объехали почти всю центральную часть России, видели много церквей как старых, но действующих, так и новых, только недавно отстроенных. И когда-нибудь об этих наших приключениях мы обязательно напишем, если будет свободное время, но пока, к сожалению, его нет. И в каждой из виденных нами церквей была Икона Казанской Божьей Матери. И везде мы оставляли на храм или деньги, которые у нас появились после продажи украшений, или сами украшения из третьей шкатулки. Еще мы писали о каждом храме в нашей газете. Оказалось, что людям это интересно, и верующим, и неверующим. Поэтому мы получали много писем, встречались с разными людьми, и, знаете, поняли одну вещь. Прав бы дореволюционный лозунг 'Бог есть. Все мы смертны. Россия вечна!'. Ничего мы без нашей страны не значим.
  И тут произошло следующее - наша Дарья купила в книжном магазине, который рядом с нашим домом, книгу некого автора - Николая Юрьева. Мы с Машей тоже, конечно, эту книгу прочитали, и нам она понравилась. И вот сейчас я и предлагаю ее вашему вниманию.
  Николай Юрьев
  Код России
  Василиса поднялась на лифте к себе домой и торопливо открыла ключом дверь в квартиру. Все было как всегда. Она мимоходом глянула в зеркало, но ничего нового там не увидела, кроме той же замотанной женщины, какой она и была в жизни. Потом она скинула обувь, пробежала переднюю и прямо в одежде бросилась на диван, занимавший в разложенном виде большую часть ее комнаты. Конечно, тут присутствовала и другая мебель, например, стол, стулья, но они как-то стояли по стеночке, в то время как диван по-царски располагался в центре. Но это сейчас было не главное, а главное было то, что на этом диване лежала на спине Василиса и стонала.
  - Все! Больше не могу так жить. Сил у меня больше никаких нет. Ну почему я такая несчастная?
  Вдруг зазвонил телефон, стоящий рядом с диваном на журнальном столике. Но Василиса даже не пошевелилась. Телефон продолжал звонить снова и снова. Наконец, поняв, что он все равно не замолчит, Василиса, не поднимаясь, сняла трубку.
  - Да, мама, это я. Я не знаю, откуда ты это знаешь, но меня действительно опять уволили с работы. Да, ты права.
  Говорить, лежа, было неудобно, поэтому Василисе пришлось сесть. В трубке послышался громкий командный голос, и хозяйке комнаты волей-неволей пришлось занять оборонительную позицию.
  - Нет, мама, я сама ушла. Да, такая вот я принципиальная! Что? Да, теперь я безработная. Мама! А это уже мое дело. Я догадываюсь, что папа переживает, но так уж получилось. Нет, мама! Я все прекрасно понимаю. А что я теперь буду делать, не знаю. Да, я пойду мыть полы в подъездах. Двор подметать, в конце концов! Но это уже мое дело! Мое! И то, что у меня нет мужа, я тоже знаю. Но мне ваш чудесный - расчудесный жених не нужен. Я его не люблю! Понимаете? Да, такая вот я наивная дурочка, до сих пор верю в любовь! Мама! Я больше не хочу сегодня с тобой разговаривать! Все!
  Разговор был окончен, но облегчения это не принесло. Василиса закрыла лицо руками. Раздались рыдания. Потом руки поползли вниз и безжизненно упали на колени. Сама же Василиса привалилась спиной к стене. И взгляд ее устремился куда-то вверх.
  - Ну почему у меня так все плохо? Почему?
  Теперь глаза Василисы остановились на репродукции картины Рублева 'Троица', висевшей на противоположной дивану стене и когда-то давно заказанной ею в одном модном магазине. Сейчас, посмотрев на эту икону, наверное, уже в тысячный раз, но, так и не увидев ее, Василиса вдруг прошептала.
  - Все, больше не могу.
  После этого она встала, подошла к окну и рванула раму. В комнату ворвался холодный воздух, но он не охладил голову Василисы. Она приняла решение, и для нее все было кончено. Василиса глянула вниз. Был день, и под окном хорошо просматривались детская площадка с песочницей, стоянка машин и спящие рядом со скамейкой собаки. Но это, конечно, увидел бы человек в спокойном состоянии, а не Василиса, она же видела только далекую землю.
  - Как высоко! Ну и что? Быстрей бы все это кончилось! Не могу больше, не могу.
  Василиса взобралась на подоконник.
  - Все!
  И тут вдруг опять зазвонил телефон.
  - Ох, Господи, ну кто это?
  Телефон упорно звонил. А Василиса все так же продолжала стоять на подоконнике.
  - Не могут пять минут подождать!
  Но телефон звонил и звонил.
  - Черт!
  Василиса решила осторожно слезть с подоконника и все-таки взяла трубку, но на том конце было тихо.
  - Странно.
  Женщина медленно опустилась на диван.
  - Ох, как мне тяжело! Как тяжело!
  Взгляд ее опять остановился на иконе, но теперь уже он стал более осмысленным. Вдруг Василиса резко вскочила на ноги и бросилась перед иконой на колени.
  - Господи! Помоги, если ты есть и если ты можешь! Помоги! Помоги!
  Василиса истово началась креститься.
  - Помоги! Помоги! Помоги!
  И тут ей вдруг почудилось, что в комнате стало темно, а от иконы полился мягкий теплый свет. Где-то раздалась тихая музыка, и она как бы зазвучала в душе Василисы. Как хорошо! И в этот же момент в комнате опять стало светлым-светло, как будто ничего такого и не было.
  - Что это было? Что? Я не понимаю.
  Василиса с удивлением стала оглядываться. Надо сказать, что в углу комнаты стояло большое старинное зеркало, когда-то купленное мамой Василисы у знакомых. Василисе оно очень нравилась, во-первых, конечно, за его размер, а во-вторых, за дух истории, который так прямо и исходил от него. И вот сейчас при ярком свете Василиса увидела, как из зеркала вдруг в комнату шагнула женщина, к тому же одетая точно так же, как она сама. Василиса прямо опешила.
  - Вы кто? Кто это? Вы кто?
  На эти слова женщина ласково улыбнулась и произнесла.
  - Тихо! Я - это ты.
  Василиса с удивлением переспросила.
  - Что? Я не расслышала, что вы сказали?
  - Я - это ты.
  Разговор становился все интересней. Василиса взмахнула головой, как бы стряхивая наваждение, и произнесла.
  - Извините, я, кажется, не совсем вас поняла. Вы кто? Вы я?
  - Да, правильно. Я - это ты. И что ты на меня так пристально смотришь? Разве я, в конце концов, на тебя не похожа?
  Василиса оглядела женщину с ног до головы. Действительно, женщина очень напоминала Василису, а точнее то отражение в зеркале, которое она привыкла видеть.
  - Похожа.
  - Тогда в чем вопрос?
  - Ни в чем.
  - Значит, все нормально?
  - Нормально.
  - Тогда продолжаем разговор?
  - Продолжаем.
  - Можно, я присяду?
  - Что?
  - Можно, говорю, я присяду?
  - Да, конечно.
  И тут, наконец, до Василисы начала доходить экстравагантность ситуации, и из ее груди вырвался крик.
  - Мама! Я боюсь! Вы кто?
  Но женщина, как ни в чем не бывало, села на диван и произнесла.
  - Что? Опять? Зря! Это только начало.
  Василиса с ужасом на нее посмотрела.
  - Что? Начало? Начало чего?
  - Да, это всего лишь начало. Вот и еще ты, и еще.
  И тут из зеркала вышли еще две женщины, так же очень внешне похожие на первую, а, следовательно, и на Василису.
  Василиса даже взвизгнула.
  - Ой! А это кто?
  На что вторая и третья женщина ей хором ответили
  - Ты.
  - Я?
  Ответ ей повторили уже все трое.
  - Ты.
  Дальше произошло следующее. Две последние женщины присоединились на диване к первой, а Василиса осталась стоять перед ними и тупо их рассматривать. Потом Василиса оглянулась на зеркало. Там никого не было. Наступила тишина, которая продолжалась несколько минут. Наконец, Василиса снова обрела дар речи.
  - Вы кто, в конце концов? А? И как вы здесь оказались? И, наконец, почему вас трое?
  На что одна из женщин с улыбкой ответила.
  - Вот. Мы уже начали думать, это хорошо. А сколько вам нас надо?
  Василиса опять задумалась.
  - Двое, мне так казалось. Хотя, если честно, и две точки зрения для меня много, а уж три - это явный перебор.
  Вторая женщина, Василиса, как ни странно, уже научилась их как-то различать, тут же задала свой вопрос.
  - А двое, значит, это все нормально? Такое, значит, может быть? Да?
  Василиса не очень ясно поняла, куда та клонит, но разговор постаралась поддержать.
  - Ну... Говорят же, мое второе я... Внутренний голос, как бы...
  Та же женщина не отступала.
  - И что?
  - Значит, двое разговаривают.
  В разговор вступила третья женщина.
  - Правильно, Василиса. Видите, вы все правильно понимаете. Вот эти двое разговаривают, а я всегда молчу. Почти всегда.
  Василиса уже ни чему не удивлялась. В конце концов, этот сумасшедший дом был все-таки лучше, чем тихое рыдание на диване.
  - Бред какой-то! Хотя даже интересно. Так, значит, вас трое. Понятно! И как же вас зовут?
  Вторая женщина, видно, была из них самая активная, поэтому она опять и продолжила разговор.
  - Странный вопрос! Так же, как и тебя, дорогая, Василисами.
  - Понятно. А вы чем-нибудь отличаетесь друг от друга?
  - Конечно, отличаемся. Я, например, более добрая.
  Но первая женщина тут не выдержала и тоже вступила в разговор.
  - Она хочет сказать, она более эмоциональная.
  Вторая женщина, которую теперь мы будем называть Василисой Второй, с ней согласилась.
  - Да, хорошо, я эмоциональная.
  А первая женщина, которая для нас теперь будет Василисой Первой, тоже, видно, решила не отставать и себя описала.
  - А я, между прочим, более рассудительная, более умная.
  Василиса Вторая тут же не сдержалась.
  - Более злая! Она это хочет сказать.
  Та в долгу не осталась.
  - Что ты сказала? Почему это я злая? Я же тебя глупой не называла!
  - А я и не глупая!
  - А я и не злая!
  Обе дамы вскочили с дивана и еще много чего смогли бы наговорить друг другу, но конец перепалке положила Василиса Третья, как видно, самая из них практичная.
  - Хватит, девушки! Перестаньте! Что о нас здесь подумают?
  Но хозяйка квартиры вдруг не дала ей закончить.
  - Что вы! Продолжайте! Мне очень даже интересно! А вот вы какая?
  За нее ответила Василиса Вторая.
  - Она каменная! Металлическая! Железная леди, одним словом! Понятно?
  Василиса отрицательно покачала головой.
  - Нет.
  Тогда в разговор вступила Василиса Первая.
  - Как вы не понимаете, она ваш характер. Природа, одним словом.
  А Василиса Вторая решила ее дополнить.
  - Поэтому и редко говорит.
  - А чаще молчит.
  - Но если уж скажет, то скажет.
  - Кремень, одним словом.
  - Природу не обманешь!
  Василиса только переводила взгляд с одной на другую. Да, точно. Если двое разговаривают, третья не мешай, а только слушай.
  - Понятно.
  - Это хорошо, что понятно.
  И все три гости опять уселись на диван, а наша Василиса начала переводить взгляд с одной на другую.
  - А почему вы на меня не похожи?
  Василиса Вторая удивленно воскликнула.
  - Как это не похожи? Ты что? Одно лицо! Смотри внимательней!
  - Да?
  Василиса начала недоверчиво рассматривала все свои три отражения. Одно или не одно?
  Василиса Первая не вынесла ее такого пристального взгляда.
  - А у тебя разве не бывает так, смотришь в зеркало, ба, кто это? И только потом понимаешь, что это ты сама и есть.
  - Бывает, конечно. Когда или очень расстроишься, или, наоборот, чему-нибудь сильно обрадуешься. Случайно, увидишь себя в зеркале и не узнаешь. Думаешь, ба, кто это? Вроде я, и вроде не я.
  - Так вот это мы и есть!
  - Понятно.
  - Главное, чтобы ты поняла, что мы - это ты.
  - Говорю же, я это поняла.
  - Молодец! А как мы выглядим, это не так уж и важно.
  - Я поняла.
  - Вот и замечательно!
  - Может быть, теперь ты нас хотя бы чаем угостишь?
  Что? Вот уж чего-чего, а этого Василиса не ожидала.
  - А разве вы чай пьете?
  - Естественно. А почему бы и нет?
  - А я думала...
  - Что ты думала?
  - Ничего. Сейчас будет чай.
  Василиса быстро с помощью гостей накрыла на стол. Началась обычная в таких случаях суета, но, наконец, чай был разлит, и неспешный разговор опять продолжился. И тут Василиса задала вопрос, который все-таки продолжал ее мучить.
  - А как вы здесь очутились?
  - Как это как? Ты же сама просила, чтобы мы пришли. Разве забыла? Помоги! Помоги! Помоги! Помнишь?
  Василиса показала рукой на икону.
  - А... Так это...
  Василиса Третья быстро ее прервала.
  - Естественно. Кто же еще тебе поможет? Только в любом случае ты и сама стараться должна.
  А Василиса Первая и Василиса Вторая забросали Василису вопросами.
  - Так с чего это ты решила вдруг в окошко прыгать, а? Почему молчишь?
  Та не ответила.
  - Ладно, не хочешь говорить, не надо! Твое дело.
  Но Василиса всего лишь продолжала гнуть свою линию, что было абсолютно понятно. Ее рациональный ум требовал объяснения.
  - А как вы все-таки здесь оказались?
  - Что? Ты опять? Ты же видела - из зеркала вышли.
  - Из зеркала?
  - Откуда же еще?
  - Понятно.
  Но гостьи попытались более доступно объяснить случившееся.
  - Мы в зеркале по очереди тебя представляем. Маячим, одним словом. Работа у нас такая. Пока одна за тобой все движения повторяет, другие отдыхают.
  Василиса вроде бы со всем соглашалась, но в голове у нее стройная картинка почему-то не складывалась.
  - Забавно!
  А дамы продолжали все удивлять ее своими откровениями.
  - Надо хоть рассмотреть все вокруг в этой комнате внимательней, а то там у нас все по-другому.
  - Как по-другому? Разве у вас не такая же комната, как у меня? Не такой же параллельный мир?
  - Девушка, ты хоть подумай, что говоришь? Как он может быть таким же, если нас трое. Вот если у тебя было бы две сестры, здесь было бы все так же?
  - Наверное, нет. Нет, точно нет.
  - А о чем ты тогда спрашиваешь?
  Василиса подошла к зеркалу и заглянула в него.
  - Но ведь там все так же как у меня, только в зеркальном отражении.
  - Глупая, как ты не понимаешь, это же видимость.
  Василиса Третья не выдержала.
  - Не мучайте вы ее!
  И тогда остальные Василисы быстренько попытались свернуть тему.
  - Словом, там все не так, как здесь. Ясно? И закончим на этом.
  Но Василиса не сдавалась.
  - А мне туда можно?
  - Куда туда?
  - В зазеркалье.
  - Нет. Лучше не надо.
  - Значит, все-таки можно туда попасть?
  - Лучше не надо.
  - А кто-нибудь туда ходил?
  - Ходили, но тебе лучше туда не надо.
  - А я хочу. Заберите меня отсюда.
  - Что? Забрать? Неужели все так плохо?
  У Василисы задрожал голос.
  - Плохо! Очень плохо! Жить не хочется! Никому я не нужна.
  - Как это никому? Мы же вот они! Ты звала, и мы пришли!
  - Спасибо!
  - Что у тебя плохо-то?
  - Все! Мужа нет! Детей нет! Работы нет! Смысла в моей жизни нет! Все плохо!
  - Девушка! Помолчи! Не у одной тебя так! Только это еще не повод окошки открывать.
  - А что тогда повод?
  - Помолчи!
  - Родители у меня старенькие, а из-за меня очень переживают. Сил уже нет, на все это смотреть! А вы говорите, не повод!
  - Девушка, помолчи! Если ты в окошко кинешься, им, думаешь, легче будет?
  - Не знаю.
  - А ты подумай!
  - Как все сложно!
  - Деньги у тебя есть?
  Василиса просто оторопела.
  - Что? Причем здесь деньги?
  - При том.
  - Немного есть.
  - На первое время хватит?
  - Хватит. А на какое первое?
  - Тогда эту проблему мы сняли. С голоду не умрешь, пока будешь новую работу искать. Правильно?
  - Вроде так.
  - Работаем дальше. Кандидат в мужья у тебя есть?
  - Есть, но я его не люблю. Совсем не люблю. Он мне, знаете, даже не нравится. Это мои родители хотят, чтобы я за него замуж вышла, а я не хочу. Не хочу!
  - Понятно. А любимый человек у тебя есть?
  - Нет.
  - Как это нет? Такого не бывает! Неужели и не было никогда? Ты что никого в жизни не любила?
  - Почему не любила? Любила, но неудачно.
  - А где этот человек сейчас?
  - Этот человек? Игорь Сидорин теперь известный писатель.
  - Ты любила Игоря Сидорина, что-то мы этого раньше не замечали.
  - Как интересно!
  - Вы же обо мне все должны знать?
  - Значит, не все.
  Но Василиса Третья загадочно улыбнулась.
  - Предположим, что лично я о чем-то догадывалась.
  А Василиса продолжила.
  - Я сама это только недавно поняла, не хотела даже себе свои чувства показывать, не то, что ему. Думала, что мы с ним только друзья, гнала от себя ненужные мысли!
  - Ну и глупо!
  - Конечно, глупо. Но прошлого не вернешь!
  Василиса Третья опять загадочно улыбнулась.
  - Никто ни в чем не может быть уверен.
  Философ она, Василиса Третья, это точно! Другие же Василисы были попроще, поэтому и вопросы задавали по делу.
  - А тебя он сейчас помнит?
  - Откуда? Мы уже лет десять-пятнадцать как расстались.
  - А вот это не важно.
  - А что тогда в этой жизни важно?
  - Он женат?
  - И женат, и разведен, и опять женат, и снова разведен и так до бесконечности.
  - А откуда ты все это знаешь?
  - Скажем так, у нас есть общие знакомые.
  - Понятно. А сейчас он в какой стадии находится? Женат или разведен?
  - Кажется, разведен.
  - Если кажется, крестись.
  - Ну, разведен.
  - И как ты думаешь, не пора ли тебе с ним встретиться?
  - Встретиться? С кем? С Сидориным? Что вы? Зачем я ему? Зачем?
  - Кто знает...
  - Нет, я не хочу.
  - Позвони ему.
  - Нет, я не хочу.
  Если Василиса уперлась, то переубедить ее смогла только Василиса Третья, то есть та, которая инстинкт к выживанию.
  - Звони! Кому говорят!
  - Звонить?
  - Звони.
  - А номер?
  - А разве ты его не знаешь?
  - Знаю.
  - Тогда зачем лишние разговоры! Звони!
  - Звонить?
  В конце концов, все три Василисы не выдержали и хором на нее закричали.
  - Звони!
  - Ой, девушки, что сейчас будет!
  Василиса взяла трубку и по памяти набрала номер. А ведь говорила, что не знает! Ох, женщины, женщины!
  - Алло! Игорь! Да, это я Василиса. Говоришь, ты недавно думал обо мне? Никогда в это не поверю. Как я живу? Как говорится, там же, с тем же, на те же средства. Почему звоню? Не знаю. Просто так! Вдруг почему-то захотелось! Я тоже рада. Можно и встретиться. Почему бы и нет?
  Василиса перевела дух и продолжила разговор.
  - Да, можно и в эти выходные. Они у меня как раз свободные. Когда и куда за мной заехать? Подожди, у меня, кажется, есть идея. Я знаю, куда мы отправимся. Да, я тебе перезвоню! Обязательно перезвоню.
  Все, разговор закончился. Василиса стояла и улыбалась. Как мало человеку для счастья надо! Вот услышала она любимый голос, и жизнь стала казаться не такой уж мерзкой.
  - Перезвоню.
  Василиса Третья тоже была довольна.
  - Ты придумай обязательно что-нибудь интересное! Он писатель, ему подавай впечатления!
  А уж как была довольна Василиса!
  - Девушки! Я знаю одно место! Думаю, Игорю оно в самый раз подойдет! Будут ему впечатления! И как же мне это сразу в голову не пришло?
  Ее обступили Василисы.
  - Молодец! Вот уже и глазки у нас заблестели! И смысл жизни появился.
  - Девушки, я знаю, куда мы поедем на выходные. Спасибо вам, мои дорогие!
  - Видишь, все не все так страшно! Я ты боялась!
  Василиса закружилась по комнате.
  - Спасибо, мои дорогие! Большое вам спасибо!
  - Вот и хорошо! Никогда не забывай, что мы всегда рядом с тобой! Слышишь?
  - Слышу! Теперь это я точно не забуду. Никогда.
  И тут Василиса вдруг резко повернулась к иконе Рублева и, прижав руки, к груди произнесла.
  - Спасибо тебе, Господи, спасибо!
  И три другие Василисы тут же подошли к ней и стали как бы одно целое.
  - То-то! Вот и молодец! Вот и умница! Так и должно быть.
  - Спасибо!
  Вот так и закончилась первая часть нашей повести.
  
  Дальше действие будет происходить в заброшенном поместье девятнадцатого века где-то в средней полосе России в середине лета.
  Представьте себе облупившийся серый двухэтажный барский дом с колоннами. Представили? Внешне он, конечно, выглядит неважно, но картину скрашивают заросли кустов вокруг него. Тут и сирень, и калина и еще что-то диковинное. Перед домом на широкой поляне расположилась летняя кухня с печкой. Рядом стоит широкий деревянный стол и несколько скамеек. Вокруг поляны лес. Дом к тому же стоит на небольшой возвышенности, и от него вниз идет широкая, но наполовину разрушенная лестница, что, конечно, придает своеобразие всему этому месту. Спускается она к небольшому водоему. Сейчас, конечно, не скажешь, естественный он или выкопан человеком, но это и не важно. Главное, что вид от дома вниз очень красивый. Особенно, если представить себе, как это выглядело до революции, когда все было новое и ухоженное. Дух захватывает! Белый дом, синее небо и темнеющие вдали леса. Чудо! Притом здесь абсолютно не слышно городского шума, а только тихий птичий гомон. И какой воздух! Такого в городе точно не бывает. Одним словом, райское место! Но вот уже слышится визг тормозов, а значит, через мгновение здесь появятся наши герои - Василиса и герой ее романа, а, следовательно, и нашего, Игорь Сидорин. Рассмотрим его подробнее. Конечно, он уже не мальчик. Седина окрасила его виски, и общее впечатление портит заметное брюшко, но он все еще для своего возраста смотрится молодцом. Наша Василиса сегодня тоже прекрасно выглядит. Новый наряд ей явно к лицу. Плюс ко всему свежий воздух и горящие глаза. Ну, чем она не красавица? К тому же у нее явно веселое настроение, потому что в руках она держит целую связку разноцветных воздушных шариков. А у Сидорина в руках присутствуют две объемные сумки, которые он сразу с облегчением пристраивает на первую попавшуюся скамейку и начинает оглядываться.
  - Василиса! Куда ты привезла меня на week-end? Как здесь здорово! Какая красотища!
  Василиса к этому времени закончила привязывать шарики к деревянной стойке кухни, что создало вокруг атмосферу веселого праздника, и теперь сделала широкий жест рукой.
  - Вот сюда! Нравится?
  - Очень. Посреди лесной чащи и вдруг - такой оазис! Где это мы?
  - До революции здесь было дворянское гнездо, а при советской власти сначала - санаторий, потом - психушка.
  - Психушка? Интересное место! А что тут сейчас?
  - То, что ты видишь. Графские развалины. Но отдыхать здесь в любое время очень хорошо. Озеро тут рядом, в нем рыбы много. В лесу - ягоды, грибы. Я, знаешь, несколько раз в год сюда приезжаю.
  - Спасибо, Василиса, что ты меня в этот раз с собой взяла. Мне здесь очень нравится. И вот тут, я смотрю, какой-то сарай, думаю, туда можно машину поставить.
  Действительно, в кустах виднелась какая-то развалюха с крышей, куда очень хорошо могла вписаться машина, на которой они сюда приехали. Василиса согласно кивнула головой.
  - Да, я тоже всегда туда свою ставлю, когда приезжаю.
  - А у тебя разве есть машина, Василиса?
  - Есть, а что в этом такого? Или бы ты хотел, Игорь, чтобы мы сюда приехали на двух машинах?
  - Да, нет, конечно.
  - Тогда зачем спрашивать?
  - Действительно, зачем? Лучше я пойду машину загоню.
  - Иди.
  И вот, как только Сидорин ушел, из кустов сразу выбрались Василиса Первая, Василиса Вторая и Василиса Третья. Они тоже сегодня, как и Василиса, сменили наряд и выглядели прекрасно. Уф! Дамы отряхнулись, почистились и обступили оторопевшую Василису, а та еле-еле смогла произнести.
   - А вы здесь откуда?
  - Глупый вопрос!
  - Вдруг Сидорин вас увидит?
  - Не переживай! Не увидит!
  Вдали раздался голос Сидорина 'Ау! Ау!'.
  Василиса сразу ему ответила
  - Я тут! Ау!
  Василисы под номерами тут же это прокомментировали.
  - Боится! Слабый у нас мужик пошел!
  - Но-но! Нечего на людей нападать! Вы его совсем не знаете.
  - Почему это мы его не знаем? Мы же - это ты!
  - Давайте-ка лучше сменим тему.
  - Давайте. Как мы сегодня классно одеты!
  Василисы под номерами сняли друг с друга воображаемые пылинки. Обидно, конечно, такую красоту прятать!
  - Всегда бы ты так одевалась!
  Василиса гордо поняла голову.
  - Ой, девушки! Я пошла ва-банк.
  - Куда пошла?
  - Ва-банк! Быть или не быть!
  - Молодец! Вспомнила, что есть такое оригинальное место и привезла его сюда.
  - А вот только неизвестно, девушки, чем все это закончится!
  - Не переживай! Чем-нибудь да закончится. Так не останется!
  - Ведь сейчас Сидорин еще со здешними хозяевами должен познакомиться.
  - Да уж!
  - Чему быть, того не миновать.
  - Не жалеешь, Василиса, что это начала?
  - Нет, не жалею. Или пан, или пропал! И потом девушки, я так счастлива. Безумно! Он со мной! Как будто и не было этих долгих лет. Этих его жен! Знаете, мне почему-то так и хочется запеть!
  - А что? Возьмем сейчас и споем!
  - Что?
  - Споем!
  Василиса удивленно взглянула на своих собеседниц.
  - Споем? Вот это да! Вы меня не устаете поражать!
  А те как будто и не заметили, какое впечатление произвели.
  - Споем! А что? Тебе какие актрисы-певицы в жизни нравятся?
  Василиса растерялась.
  - Ой, ну, я не знаю! Дайте подумать! Наверное, разные! Но больше всех, знаете, мне нравятся звезды довоенных лет. Хотя, может быть, это и несовременно! Помните, Любовь Орлова, Валентина Серова, Марина Ладынина?
  - Конечно, помним.
  Василиса Первая захлопала в ладоши.
  - Тогда, чур, я буду Любовью Орловой
  - Кем?
  Василиса оторопела. Нет, жизнь прямо бьет ключом, и все по голове!
  - Любовью Орловой? Ничего не понимаю. Бред какой-то!
  - 'Чух, чух, чух! Загорелся наш утюг!' Решено! Я буду Любовью Орловой.
  Василиса Вторая тоже была от новой идеи побыть кем-то в восторге.
  - - Конечно, будешь! А я тогда буду Валентиной Серовой... Знаете, я так люблю Валентину Серову. Особенно, ее роли в кинофильмах...
  Но Василиса Третья не дала ей докончить.
  - А я буду Мариной Ладыниной.
  Кошмар! Даже такая уравновешенная женщина, как Василиса Третья, и та не удержалась. Василиса просто не понимала, на каком она свете.
  - Бесподобно!
  Но соображать было некогда, потому что Василиса Третья уже запела 'Каким ты был, таким остался' из кинофильма 'Кубанские казаки'. Все с азартом подхватили. Василиса, толком не понимая, что с ней происходит, тоже от всей души отдалась песне. Как хорошо! Потом пришел черед 'Все стало вокруг голубым и зеленым...' из 'Сердца четырех' и 'Сердце тебе не хочется покоя...' из 'Веселых ребят'. Душа пела! Все как будто забыли, где они находятся, но неожиданное появление из леса Игоря вернуло их на землю. Василисы под номерами мигом скрылись в кустах. И Игорь, улыбаясь, обратился к единственной для него женщине.
  - Мне показалось, что тут кто-то пел.
  - Тебе показалось.
  - Странно!
  - Ничего странного в этом нет, место тут такое своеобразное.
  - Хорошо, я тебе верю. Я и сам тут побродил по окрестностям. Природа здесь, надо тебе сказать, сказочная.
  - Я заметила.
  Сидорин продолжал рассматривать Василису.
  - А пока давай, что ли, с тобой поболтаем! Нам есть что вспомнить! Правда, Васёнка?
  - Игорь, зови меня Василисой. Я от Васёнки уже совсем отвыкла.
  - Согласен, Василиса. Как поживаешь, Василиса?
  - Хорошо. Как ты видишь, я теперь дама среднего возраста, и этим все сказано.
  - Ты замужем?
  - Нет.
  - А женихи были?
  - Были.
  - А замужем не была?
  - Не была.
  Сидорин как бы через силу спросил.
  - Неужели из-за меня?
  - Нет, дорогой, не из-за тебя. Скорее, из-за себя.
  - Странно!
  - Ничего тут странного нет.
  - Тебе виднее.
  - Вот именно!
  - Как ты жила все эти годы, Васёнка? Василиса, извини.
  - Нормально. Училась, работала, отдыхала.
  - Я тоже работал.
  - Знаю.
  Василиса по ходу разговора начала разбирать привезенные сумки. На столе появились продукты и емкости с разной едой. Вкусно запахло.
  - Знаю, Игорь, знаю. Про тебя вся пресса пишет, телевидение или тебя, или сериалы по твоим книгам показывает. Слышала даже, что у тебя на одном из радиоканалов своя передача появилась. Знаменитый писатель Игорь Сидорин, одним словом!
  Игорь подошел к столу.
  - Завидуешь?
  - Нет, не завидую, каждому - свое.
  - Ты тоже когда-то писательницей хотела стать? Или расхотела?
  - Хотела. Ну и что?
  - Ничего.
  Знаменитый писатель вдруг потянулся рукой и стал поддавать воздушные шарики, которые были привязаны недалеко от стола. Но нитки были крепкие, и шарики, подергавшись, возвращались на прежнее место. Разговор с Василисой Сидорин не прекращал.
  - Слушай, радость моя, а ты не жалеешь, что мы тогда с тобой расстались?
  - Нет. Наверное, нет.
  Василиса продолжала доставать из сумки привезенные вкусности.
  - Это точно. С тобой я не писал бы длинные книжки, а только короткие стихи. Помнишь? 'Я без вас очень скучаю, не напиться ли мне чаю!' Или 'Вечером дом, утром завод. На жизнь кончается завод. Вот'.
  - Я все помню.
  - Это хорошо. А вот с моими женами я стал тем, кем стал. Известным писателем Игорем Сидориным. Звучит! А с тобой бы я им не стал. Знали бы мои стихи несколько друзей и все. А я хотел большего! Понимаешь, большего?
  - Понимаю. Ты не волнуйся, Игорь, я на тебя не обижаюсь. Я в порядке. У меня все хорошо. Ты за меня не переживай!
  - Я и не переживаю. Я рад за тебя, Васёнка. Извини, Василиса. Но ты хоть иногда меня вспоминала?
  - Честно? Вспоминала. А ты?
  - Редко. Очень редко. Конечно, тебе такое неприятно слышать, но это так. Голова всегда была занята новыми идеями, сюжетами, характерами. Работа, работа и работа! Но, знаешь, я рад тебя снова увидеть.
  - Спасибо!
  Сидорин, наконец, оставил шарики в покое, подошел к Василисе и заглянул ей в глаза.
  - А что ты сейчас, Василиса, делаешь?
  Василиса смутилась.
  - Именно в этот конкретный момент? Разве ты не видишь, я накрываю на стол, потому что сейчас мы с тобой немного перекусим.
  Сидорин не отводил от нее взгляда. Василиса же пыталась на Игоря не смотреть и торопливо продолжала разворачивать пакеты.
  - Давай-ка, Васёнка, лучше выпьем?
  - Выпьем, Игорь, успеем.
  - Как скажешь, Васёнка, как скажешь. Устал я, честно говоря! Работал всю жизнь с утра до вечера, хотя поэтому, не мудрствуя лукаво, и книг много написал.
  - Ты у меня молодец,
  - Спасибо!
  - Пожалуйста!
  Сидорин обвел взглядом все вокруг и вздохнул полной грудью.
  - Хорошо здесь! Слушай, все-таки тебе спасибо.
  - Мне? За что?
  - За то, что ты меня привезла сюда!
  - Сидорин, ты меня за это уже благодарил.
  - Нет, Василиса, ты меня не поняла, тогда я тебя благодарил за природу здешнюю, за романтику, а тут другое. Никому не скажу, а тебе вот признаюсь, исписался я. Совсем! Сюжет все новый искал да не находил, а тут я чувствую, что-нибудь возьму и придумаю. Прямо царский подарок ты мне сделала, Василиса! Чудненькая натура!
  - Что я слышу! Потрясающе! Сидорин, какие слова!
  - И чувства какие, заметь! Обязательно напишу новую книгу. Как вернусь домой, так и засяду! Прямо руки чешутся, и мысли шевелятся, и интрига завязывается!
  - Правильно, не зря же говорят, что Игорь Сидорин - классик детектива!
  - Смейся, смейся! Но если мои книги так рекламируют. И потом это же правда!
  - И опять твоя любимая троица будет новое дело расследовать? Килькин, Тюлькин и Селедкин!
  Сидорин довольно потер руки.
  - Ага! Читала, значит, мои нетленные произведения!
  - Читала? Так они, что ли?
  - Может, и они, а может, и нет. Хотя кто еще? Народ требует новых приключений знаменитого рыбного частного сыскного бюро.
  - Думаешь, требует народ-то?
  - Насчет народа не знаю, а вот издательства точно требуют. Хотя мне эти герои надоели, прямо жуть! Списал я их в самом начале с гайдаевской троицы - Трус, Балбес и Бывалый! Материал был потрясающий! Хотя, конечно, я их немного доработал, сделал чуток поумнее, но когда писал, видел главными героями только их. На несколько книг мне идей хватило, а потом, знаешь, все труднее и труднее стало сюжеты придумывать.
  - Разве? Мне казалось, Игорь, ты неистощим!
  - Ты мне льстишь, Василиса!
  - Льщу!
  Сидорин не заметил иронии в ее словах, и его понесло. Какие все-таки мужчины наивные существа!
  - Да, знаешь, я тут об одной идее очень много думал, когда приключения своей троицы описывал.
  - О какой?
  - Это я для себя так назвал - загадка числа 'три'! Понимаешь, в каждом из них, когда я их сочинял, была частичка меня, понимаешь? Как бы они все три во мне жили одновременно. Они - это я! Понимаешь? Или для тебя все это очень далеко?
  И тут из кустов появились Василисы под номерами. Они стали с интересом прислушиваться к разговору. Игорь, конечно, их не заметил, но Василисе это показалось даже забавным.
  - Да, нет, не так уж и далеко, Игорек. Я очень хорошо тебя понимаю, так хорошо, что ты даже себе не представляешь!
  - Нет, ты не смейся! Это очень серьезно! Милая моя, но неужели ты не замечаешь, что эта идея прямо носится в воздухе! Смотри, одна известная писательница пишет три серии детективов с тремя разными героинями, абсолютно не отличающимися друг от друга. Другая, скажем так, вообще пишет книги, где действуют сразу три героини. Заметь, три, а не две! Получается, что обе отождествляют себя сразу с тремя личностями! Я надеюсь, ты меня понимаешь?
  Все четыре Василисы очень старались не засмеяться.
  - Ну, где-то как-то что-то приблизительно!
  Сидорин это веселое настроение, казалось, не замечал.
  - У меня, знаешь, даже недавно мелькала мысль написать маленькую вещицу о том, как одному человеку в жизни являются сразу три его внутренних 'я'. И как он с ними разбирается.
  - Правда? Как интересно! Такой оригинальный сюжет!
  - Но потом я вспомнил, что фантастика - это не мой жанр, и отложил такой сюжетик на потом. Надо будет как-нибудь его сначала разработать, подготовиться. Только что я это я отвлекся? О чем я говорил?
  - О числе 'три'.
  - Да, правильно. Число 'три' для нашего народа, как я давно уже понял, - это волшебное число. Помнишь, Василиса, у Гоголя - 'Птица-тройка! Кто тебя выдумал?'?
  - Помню.
  - Молодец! Или вот еще три знаменитые карты у Пушкина! 'Тройка, семерка, туз!' Помнишь, Василиса?
  - Помню, Игорь, помню. А еще была такая сказка - 'Три медведя' Льва Толстого, я ее тоже помню.
  - Молодец, Василиса, молодец! Смотри, ты уже в теме. Супер!
  - Я стараюсь.
  - Правильно, была такая сказка! А я, глупец, про нее почему-то и не вспомнил. Хотя, когда я маленький был, у меня на кровати сидели три игрушечных медведя, и я с ними очень любил играть. Как же их звали-то? А, вспомнил! Михайло Иванович, Настасья Петровна и Мишутка. Правильно! Сказка 'Три медведя'. Как это я про нее забыл?
  - Ох, Игорь! Прямо какая-то сплошная арифметика у тебя получается.
  - Нет, ты, Василиса, не смейся. И это уже далеко не арифметика, это сплошная высшая математика получается.
  - Хорошо, математика так математика. И что дальше?
  - А дальше вот что! Есть такая картина Васнецова 'Богатыри'. Помнишь? Добрыня Никитич, Илья Муромец и Алеша Попович стоят на защите нашей Родины.
  - Помню.
  - И она, между прочим, находится где?
  - Где?
  - В Тре-тья-ков-ке! Улавливаешь связь? Все одно к одному!
  - Улавливаю, Игорь, улавливаю. И что? Опять число 'три'?
  - Правильно, число 'три', соображаешь! Три богатыря. А я, между прочим, с этой картиной рос. У меня в детстве такой коврик с богатырями над кроватью висел. Представляешь, вот как сейчас помню, подушка моя как раз около маленькой зеленой елочки была.
  - Ой, Игорь! Слов нет! Этот коврик рядом с тремя медведями был, я так понимаю!
  - Какая логика! Чисто женская! Но ты, Василиса, как всегда, права! Медведи эти игрушечные под тем ковриком и сидели. Потом уж я и саму эту картину увидел, но ты вспомни, сколько было ее копий и на коробках конфет, и на открытках, и на календарях. Между прочим, ты знаешь, что это самая популярная картина у нас в стране?
  - Вполне такое допускаю, Игорек, но что из всего этого следует? Вывод-то из всего этого какой?
  - А то, что не зря Васнецов эту картину написал. Понимаешь? В ней наша душа чувствуется! Преклонение перед предками! 'Тут русский дух, тут Русью пахнет'! Или еще когда смотришь на нее, то понимаешь, что они, эти богатыри, как бы тебя в жизни защищают. Как будто ты не один, а предки твои за плечами стоят, и если что случится, то всегда тебя поддержат. Силы эта потрясающая картина дает! И, заметь, смотрят эти богатыри куда-то мимо тебя и видят что-то там, в голубой дали, такое, что их очень волнует. И так и хочется узнать, что же это там находится, куда они смотрят, прямо голова сама поворачивается. Говорят, эту картину Васнецов 30 лет писал, все там что-то доделывал. А почему, как ты думаешь? А потому, что тайна в ней есть. Понимаешь? Загадка! И тайна эта, как мне кажется, это и есть число 'три'!
  - Ох, Сидорин, у меня нет слов! Ты еще и поэт!
  - Зря ты так! Говорю же тебе, это высшая математика. Не каждому дано. Но ты, наверное, хочешь знать, к чему я это речь веду? А вот к чему! Это я тебе объясняю, как я в начале своей, извиняюсь, литературной карьеры взял и подсуетился, и проник в тайны человеческого подсознания, и, как ты уже знаешь, после этого появились Килькин, Тюлькин и Селедкин! Чувствуешь?
  - Чувствую.
  - И заметь, я угадал!
  - Молодец!
  - И теперь я классик детектива!
  - Я же и говорю, ты у меня молодец!
  - То-то и оно! Такие вот дела!
  За всеми этими разговорами Василиса успела накрыть на стол, и у Сидорина рука сама потянулась к появившейся на нем бутылке, но тут его остановили.
  - Подожди, Игорь! Тебе сначала надо с хозяевами здешнего дома познакомиться.
  И тут для Сидорина начался новый виток чудес. Сначала он дивился на нетронутую природу вокруг, а теперь еще люди откуда-то здесь появились. Ну и дела! Да и зачем все это? Он сюда отдохнуть приехал, вспомнить молодость, а тут...Удивлению его не было предела!
  - С кем? С хозяевами дома? Я что-то ничего не понимаю? А разве тут в доме кто-нибудь живет?
  - Живут, живут!
  - А я что-то никого не видел, пока вокруг ходил, думал тут только ты и я.
  - Нет, Игорь, ты ошибаешься, здесь есть люди, и сейчас я тебя с ними познакомлю. Дядя Лева! Дядя Федя! Выходите! Не бойтесь! Тут все свои! Идите к нам.
  Сидорин смотрел во все глаза. Из дома вышли два неприметных старичка, таких, каких обычно много в очередях в поликлиниках или в сбербанках в день выдачи пенсии. Типичные наши местные дедушки! Василиса подвела к ним Игоря.
  - Знакомьтесь! Это мой друг Игорь Олегович Сидорин, известный современный писатель. А это...
  И тут первый старичок, как бы смущаясь, протянул руку.
  - Лев Николаевич Толстой.
  Кто? У Сидорина перехватило дыхание! Надо же как человека зовут! Такое совпадение! Чудеса! Но протянутую руку он все-таки пожал. Так же по инерции он пожал руку и второго человека. Тот тоже представился.
  - Федор Михайлович Достоевский.
  Сидорина, как током, дернуло.
  - Кто? Что это? Такого быть не может! Вы кто?
  Дедушки бросились его утешать
  - Испугался, милый? Ничего, скоро привыкнешь!
  Но Сидорин отшатнулся от них в сторону.
  - Кто это? Ерунда какая-то!
  Василиса легонечко дотронулась до его плеча.
  - Игорь, успокойся, я тебе все сейчас объясню!
  Сидорин недоверчиво на нее посмотрел.
  - Объяснишь?
  - Объясню.
  - Ну-ну!
  А в это время дедушки увидели воздушные шарики и бросились их отвязывать. На их старческих лицах читался детский восторг. Бесподобно! Старички сразу стали шариками перекидываться. Сидорин с ужасом на них посмотрел, потом, спохватившись, перевел взгляд на Василису. Та начала ему объяснять.
  - Понимаешь, Игорь, их так зовут. Я же тебе говорила, здесь последнее время была психушка. Потом вот врачи уехали, а пациенты остались.
  - Василиса! Что ты мелешь? Какие пациенты?
  - Не волнуйся ты так! Это они раньше были пациенты, а сейчас они только люди.
  - А они не опасные? Они не буйные?
  - Нет, они тихие. Тебя смутили лишь их имена. Только и всего! Ведь если бы они представились тебе как Иванов Иван Иванович и Петров Петр Петрович, ты бы не удивился?
  - Наверное, не удивился бы. Но их действительно так зовут? Лев Николаевич Толстой? Федор Михайлович Достоевский?
  - Откуда я знаю? Документов я их не видела, а мне они так представились.
  - Ерунда какая-то! Такого быть не может!
  - Какая тебе разница! Может - не может, а вот есть!
  Сидорин постепенно начал успокаиваться. Мир не рухнул, и все возвращалось на круги своя. В это время к играющим старичкам из кустов присоединились номерные Василисы, но этого, к счастью, никто не заметил.
  - А ты Василиса, не разыгрываешь меня? А? Наняла актеров, и представление тут передо мной играешь?
  - Ой, Игорь, зачем мне такие сложности? И потом, мне кажется, присутствие этих двух людей здешнему месту какое-то очарование добавляет. Разве не так?
  - Очарование? Может быть, ты и права. Но как-то это все странно! Слушай, а что это они в шарики все играют, как дети?
  - Не знаю, физкультурой, наверное, занимаются. Для здоровья полезно. Они всегда просят воздушные шарики сюда привезти, и я всегда выполняю эту просьбу.
  - Забавно, это все, забавно. Но хватит об этом. Будем считать, что ты меня успокоила. Пойдем к ним, будем знакомиться.
  После этих слов Сидорин подошел к играющим старичкам и тоже несколько раз поддел шарики. Забавно! Василисы, естественно, к этому времени уже успели спрятаться.
  - Ну что? Здравствуйте, местные жители!
  - Здравствуй, милый, коль не шутишь! Не веришь ты, значит, нам, милый?
  - Вы уж извините меня, но не верю, такого, знаете ли, в жизни не бывает!
  - Почему же не бывает? Велика Россия! Много в ней скрыто загадок и тайн! Да ты никак, милый, нас еще и боишься?
  А вот этого говорить не следовало. Конечно, Сидорин их боится, но показать страх свой, ох, как не хочется! А, собственно говоря, почему это он должен их страшиться?
  - Я? Вас? С чего это вы взяли? Никого я не боюсь!
  - Вот и хорошо!
  - Никого я не боюсь, запомните! Слышите? Они думают, я их испугался? Никого я не боюсь. Они думают, я их испугался? Даже смешно! Ерунда какая-то!
  Но нервы все-таки у Сидорина сдали! Он таких резких поворотов сюжета он повернулся и ушел в лес. Старички, улыбнувшись, посмотрели ему вслед.
  - А все-таки ушел, разнервничался. Ну и ладненько. Вернется!
  Главное, чтобы Василиса на них не сердилась. А та и не думала сердиться! Знала, на что шла!
  - Здравствуй, Васенька! Здравствуй, дорогая! Давненько мы тебя не видели!
  - Здравствуйте!
  - Хорошее у тебя имя - Васенька! Совсем как у Михаила Евграфовича - Любинька и Аннинька!
  - Какого еще Евграфовича?
  - Как какого? Салтыкова, милая, какого же еще! У него - Любинька и Аннинька, у нас - Васенька.
  - Ой, старички, весело с вами!
  Но видно и до них дошло, что что-то в их словах не так. Они переглянулись.
  - Перестань болтать, смотри, мы и ее уже напугали!
  - Это ты перестань. А то все от нас разбегутся!
  Василиса улыбнулась.
  - Нет, я не из пугливых! И к вашим разговорам я уже и привыкла.
  - Привыкла?
  Это уже произнес Игорь, когда услышал последнюю фразу Василисы. Он как раз вернулся из леса к людям.
  - Привыкла. Я же говорю тебе, я сюда иногда приезжаю.
  Старички с удовольствием вступили в беседу.
  - Она нам тут даже в прошлый свой приезд цветочки посадила в садике. Все у нас есть!
  - Забавно! А у вас, значит, здесь и садик есть? Очень забавно!
  - И сад, и огород, и тепличка небольшая! Как же нам без этого? Нам без этого нельзя! Васенька, а ты газеты нам привезла?
  Василиса согласно закивала головой.
  - Привезла! Все привезла! И газеты, и батарейки, и лекарства, и книги, которые вы заказывали.
  Игорь был сражен наповал. Эти древние мухоморы еще и книги читают?
  - Книги?
  - Да, мил человек, у нас тут наверху, хорошая библиотека. Спасибо Васеньке! Не забывает стариков!
  - Какой насыщенной жизнью вы тут живете! Очень интересно!
  Но пора было, в конце концов, обедать!
  - Игорь Олегович потом сам все посмотрит. А сейчас мы уже и за стол сядем.
  - Так, может быть, мы ему садик покажем! Пойдем, милый! Мы быстро! Одна нога там, другая здесь!
  Игорь уже забыл, что хотел пить-есть, он словно находился в каком-то другом измерении.
  - Как скажете! Могу и на садик ваш глянуть.
  И Василиса осталась одна хлопотать у стола, а наши мужчины втроем отправились за дом, где действительно за невысоким заборчиком был разбит аккуратный садик с дорожками, скамейками и небольшой теплицей.
  - А мы пока тут походим! Вот он тут наш огородик! А вот тут яблоньки! Тут вишневые деревца! А тут кусты смородины. Тут крыжовника! Покойный Антон Павлович очень эту ягоду любил!
  - Кто? Какой Антон Павлович?
  - Так Чехов Антон Павлович, какой же еще?
  - Ерунда какая-то!
  - Вот тут он и лежит!
  - Кто он?
  - Антон Павлович!
  - Где лежит?
  - На нашем кладбище.
  - На кладбище?
  - Вот же оно!
  - Под деревьями!
  И только тут Сидорин увидел, что в конце садика расположился ровный ряд низеньких бугорков.
  - Что? Это кладбище? И рядом с домом?
  - Оно, милый, оно! Вот тут Ваня Тургенев лежит, а тут Ваня Гончаров. Тут Коля Некрасов. Тут вот Сашка Грибоедов, а тут другой Сашка - Островский. А здесь вот Лешенька Пешков.
  Конечно, Сидорина сложно было удивить, он многое в жизни повидал, но старичкам это удалось.
  - Большое, значит, у вас кладбище?
  - Большое! Все наши здесь и похоронены.
  - Кто это наши-то?
  - Так пациенты все здешние!
  - Понятно! 'Палата номер шесть' Чехова. Читал! В детстве.
  - А вот тут он, милый, и лежит.
  - Кто лежит?
  - Говорят же тебе, Чехов.
  - Так, хватит. Чехов так Чехов, если вам этого хочется. А не страшно тут жить?
  - Нет, милый, не страшно. Они же все свои! Родные!
  - Ерунда какая-то! Сумасшедший дом!
   И тут, наконец, раздался голос Василисы.
  - Идите к столу! Все готово.
  Сидорин облегченно вздохнул, нет, на сегодня точно впечатлений хватит! Старички тоже заторопились.
  - Пойдем, милый. Нас зовут.
  - Идем.
  И вот они все собрались за столом. Кто бы мог подумать, что до этого Сидорину придется узнать столько нового. Василиса потчевала старичков.
  - Все уже готово. Садитесь и угощайтесь!
  Те были просто на седьмом небе от счастья.
  - Вот спасибо, милая! Уважила!
  - Садитесь! Игорь, вот тут вода с озера. Помой руки!
  Это правильно, потому что все в руках человеческих! Василиса стала поливать Игорю из ковшика. Тот с удовольствием умывался. Теперь уж ему ничто не помешает пообедать! По всем параметрам сюрпризы должны были закончиться! Пора и честь знать!
  Пока они так весело брызгались, Василисы под номерами вышли из кустов, тихо подкрались к столу и утащили у ничего не ведающих старичков прямо из-под носа всякие вкусные вещи. Но не беда! Там было столько еды, что никто ничего и не заметил!
  - Слушай, Васька, тут вся больница была не в себе, что ли? Как бы так сказать, с литературным уклоном?
  - По-видимому, да. Я сама толком ничего не поняла. У них каждый больной считал себя каким-то писателем, поэтому читал его книги, входил в образ. И вот получилось то, что получилось. Но ты с этими старичками подольше поговори! Интересные экземпляры, я тебе скажу!
  - А кладбище за домом настоящее?
  - Не знаю, говорю же тебе, ничего я не знаю! Вроде настоящее! Когда я сюда первый раз приехала, здесь уже все так было. По крайней мере, мне велено, если что случится, старичков этих тут похоронить!
  - Да, сумасшедший дом какой-то! Не поймешь, где тут - правда, где - вымысел!
  - А ты не думай! Кончатся выходные, вернешься в город и все забудешь!
  - Только что! А пока идем к столу!
  - Идем!
  Наконец, все уселись за стол. Василиса помогла старичкам набрать полные тарелки разных вкусностей.
  - Ешьте! Ешьте! Вот огурчики-помидорчики! Капустка квашеная! Селедочка с лучком! Вот тут сало копченое! Колбаски-ветчинки разные! Кушайте! Кушайте!
  А Игорь, наконец, разлил наш русский национальный напиток по маленьким стопочкам.
  - За встречу!
  Все выпили. Василиса поставила на стол большое блюдо с дымящейся картошкой.
  - А вот и картошечка! Кушайте! Кушайте!
  - Вот спасибо! Уважила стариков! Настоящая русская еда!
  - Кушайте! Кушайте!
  А Игорь опять наполнил емкости.
  - Между первой и второй перерывчик небольшой!
  Все опять выпили, и опять послышалось знакомое
  - Кушайте! Кушайте!
  Наконец, все были сыты и довольны. Погода тоже стояла отличная. Что еще человеку для счастья надо? Ничего! Поэтому Игорь Сидорин чувствовал себя счастливым.
  - Васька, а сфотографируй меня с нашими хозяевами. Где тут наш аппаратик?
  - Тут он. Садитесь.
  Василиса достала из сумки фотоаппарат. Сидорин уселся между старичками, обняв их руками. Он принимал правила предложенной игры.
  - Три писателя. Сидорин, Толстой и Достоевский. Круто!
  - Игорь, ты пьян!
  - Я пьян? Ни в одном глазу!
  Василиса сфотографировала мужчин и показала то, что получилось Игорю. Снимок ему понравился!
  - Готово!
  - Вот приеду домой, на стенку повешу! Пусть завидуют! Спасибо тебе, Василиса!
  - Пожалуйста.
  Всем было хорошо. Так незаметно и прошел день. Сидорину здесь нравилось все больше и больше. Но самое лучшее было то, что Игорь испытывал сильные эмоции, о существовании которых он давно забыл. Страх! Удивление! Восторг перед стариной! Восхищение природой! Такие чувства, которые теперь его редко посещали. А ведь он был писателем, это ему было нужно, как воздух. И вот эти ощущения, наконец, пришли. Он чувствовал, что вот оно настоящее русское и, самое главное, что оно тут, рядом с ним.
  - Да, интересное тут у вас место, забавное. Давайте еще выпьем, что ли, дорогие писатели! Сообразим на троих! Ха-ха-ха! Как здорово я сказал! Василиса! Ты помнишь, я тебе говорил о тайне числа три? Вот оно наше родное - сообразим на троих!
  - Игорь, тебе уже хватит.
  - Нет, все нормально. Не хотите, как хотите! А я выпью!
  И Игорь плеснул себе в стопку живительный напиток, а потом одним глотком его выпил. Хорошо! Сидорина так тянуло поговорить.
  - А почему вокруг так темно стало?
  - Потому что, Игорь, уже наступил вечер. Но сейчас специально для тебя я сделаю светло.
  - Так ты, Васёнка, еще и волшебница! Раз и будет свет, два и не будет. Взойдет луна, я так понимаю. Правильно?
  - Точно, луна.
  Василиса ушла, а старички опять вяло начали перекидываться шариками. Не зря говорят, физкультура - это жизнь!
  - Васёнка, Васёнка! Какое чудное тут место! Забавное! Почему-то так и тянет меня здесь на размышления о жизни. Ты где, Васёнка?
  - Тут я.
  Василиса вернулась со свечами в руках.
  - Да будет свет!
  - Как все просто! Оказывается, это всего лишь свечи!
  - А ты чего ждал? Давай-ка лучше сейчас поставим на стол самовар, он уже кипит. И будем пить чай с вареньем и пирогами.
  - Согласен. Ужасно хочется чаю.
  -Тогда иди и помоги мне поднять самовар на стол.
  - Слушаю и повинюсь!
  Вот и самовар на столе. Василиса заварила чай, расставила чашки и вазочки с вареньем, нарезала пироги.
  - Вот все и готово.
  Сидорин опять впал в благодушное настроение. А старички вернулись за стол, и Василиса всем налила полные чашки чая. Хорошо! Сидорина тянуло на откровенность.
  - А пока гении наши, поговорим за жизнь, что ли?
  - Поговорим. Мы сейчас редко людей видим, поэтому каждому новому человеку рады.
  - А как это, кстати, так получилось, что вы здесь остались, и к вам дорога заросла?
  - Да так как-то! Судьба, наверное. А вы, молодой человек, разве не знаете, что в России все может быть?
  - Слышал уже от вас, да и сам догадываюсь - страна загадочная и удивительная!
  - Лучезарная страна!
  Игорь повернулся к Василисе.
  - Васёнка, а они мои книги читали?
  - Не знаю, но я им их привозила.
  - Хвасталась, что ли, что со мной знакома?
  - Не хвасталась, а просто говорила о тебе.
  - И как им мои книги?
  - Не знаю, ты их сам об этом и спроси.
  - И спрошу.
  - Вот и спроси!
  - Вот и спрошу!
  Старички продолжали пить чай, как ни в чем не бывало. Спросит их ли их Сидорин о книгах или нет?
  - Интересно тут у вас. Красиво.
  - Заманчиво!
  - Словечко-то какое! Старорежимное! Эх, писатели, вы наши великие! А говорят, вы мои некоторые книжонки читали?
  - Нет, не читали. Ты уж извини, милок, не осилили мы их. Время и зрение на них тратить жалко!
  - Какие мы прямолинейные! Значит, не понравились они вам. А народ, знаете ли, их любит, автографы на ярмарках требует! Как же так, а?
  - Мы на другой литературе воспитаны.
  - Понятно! Они на другой литературе воспитаны, а мы значит, на рабоче-крестьянской. Но классиков-то и я читал!
  - И как? Понравилось?
  - Смотря что! Но сейчас разговор не об этом! Чем мои книги вам конкретно не приглянулись?
  - Да у тебя сил только на первую страницу хватает. Остальное можно и не читать. Посмотрел последние строчки книги и все понял. Наверное, лучше было бы тебе милый короткие рассказы писать, честнее бы было!
  - Но тогда, наверное, и денег за них было бы меньше. Разве вы этого, друзья мои, не понимаете?
  - Как не понять? Понимаем, милый. Только к чему ты это сказал, не ясно.
  - Да, так! Таланта, значит, у меня на целую книгу не хватает, только на страницу! Вот спасибо! Или уже и на страницу не хватает? А? Почему молчите? А мне, знаете ли, все равно, что вы о моих книгах думаете! Они народу нравятся и все тут! Я для людей пишу.
  - А ты почему, милый, так разнервничался! Ты подумай, кто тебе еще правду-то скажет, как не мы? Не современные же писатели будут тебя обсуждать, им некогда, они свои книжки ваяют. А перед нами вечность!
  - Вы этого не поймете, мы все между собой друзья.
  - Куда уж нам! И мы в такой же ситуации были, все через это, друг ты наш, проходят.
  - Понимаете, я их книги хвалю, они - мои. Лишняя реклама! 'Кукушка хвалит петуха, за то, что хвалит он кукушку!' Но если честно говорить и только между нами, я их книги открою - макулатура макулатурой! А вслух ведь этого не скажешь! В одном издательстве служим. Вот и получается, что я один из них.
  - Получается!
  - А знаете, я своей жизнью доволен! Делаю, что умею. Народ меня знает. Между прочим, мои книжки на одной полке с вашими стоят. Конечно, я понимаю, что кто-то от них не в восторге, ну и что? Я же не пятак, чтобы всем нравиться.
  - Доволен, значит, ты жизнью, а жаль! А мы тут хотели подарочек, тебе, милок, преподнести. Но раз ты всем доволен, то, значит, не судьба.
  - Подарочек?
  - Да, что сейчас об этом говорить! Раз ты всем доволен.
  - Нет, вы ответьте, что за подарок?
  - Если уж только намекнуть? Так, для интересу!
  - Расскажите уж! Будьте так любезны!
  - Есть у нас одна коробочка заветная, тайная, и вот такое за ней замечено, что к кому она в руки попадает, тот настоящим, значит, писателем и становится. Черная такая коробочка с застежками.
  - Коробочка?
  Василиса все это время молча прислушивалась к разговору, а тут не выдержала.
  - Бред какой-то!
  Но Игоря разговор явно заинтриговал.
  - А что в ней в этой коробочке?
  - В ней? Да ничего особенного. Две вещицы небольшие.
  - Коробочка, значит, и две вещицы в ней небольшие? Перо и бумага, там что ли? А вообще вы молодцы! Какую замечательную рекламу вы этой коробке сделали! Блеск! Уговорили, я ее покупаю! И сколько она стоит, эта ваша коробочка? Хотя цена меня особенно не волнует - плачу, сколько скажете.
  - А зачем, милок, нам деньги, ты об этом сначала подумай! Нам ведь в этой жизни уже ничего не надо. Да и не продается она, коробочка-то. Говорят же тебе, заветная она. Ее только подарить можно.
  - Прекрасно! Тогда подарите ее мне! В чем вопрос? Еще лучше! Вам-то она самим зачем?
  - Так может, кто другой достойный сюда зайдет, ему и подарим.
  - Кто сюда зайдет? Да и я чем плох? Чем? Отдайте, говорю вам, мне эту коробку!
  - Тебе ее отдашь, а потом раз - и покаешься. Ты же всем доволен!
  - Эй, вы! Слышите? Отдайте коробку!
  - Нет, не отдадим.
  - Отдайте!
  - Не отдадим.
  Дело принимало серьезный оборот. Неужели Сидорин поверил во всю эту чепуху? Василиса не могла в это поверить.
  - Игорь, да брось ты! Успокойся! Какая еще коробочка? Ничего такого я от них раньше не слышала. Фантазии это! Успокойся!
  Но Игоря несло!
  - Не успокоюсь! Я сам эту коробку найду, все здесь переверну, но найду!
  Но и старички не сдавались!
  - Не найдешь, милый! Хорошо она у нас спрятана!
  - Найду!
  - Не найдешь!
  - Найду!
  И тут вдруг Сидорину на глаза попались воздушные шарики, которые мирно лежали на земле, и он со всей злостью поддел их. Шарики резко взлетели, но потом начали медленно падать, и так же медленно почему-то начала падать агрессия Игоря.
  - Так, значит, не найду? Ну и не надо! Не хотите, как хотите! Пошутил я! Не нужна мне ваша коробка!
  Василиса недоверчиво покачала головой. Что это он так быстро погас? Все-таки не поверил старичкам или что?
  - Ох, Сидорин, какой ты глупый!
  - Я глупый? Ну уж нет! В чем-чем меня можно обвинить, но только не в глупости. Я же говорю, я все понял, это ты мне, Василиса, так отомстить решила! Спасибо! Все это придумала, организовала! Эксперимент на мне захотела поставить! Разве не так? Сколько ты денег в это мероприятие вложила? Артистов наняла, чтобы они тут передо мной роли сыграли? И зачем? Чтобы доказать, что я - бездарь, а значит, неудачник. А ты - значит счастливая? Завидовала, значит, ты мне все эти годы? Обижалась, что на тебе тогда не женился? Так что, ли?
  - Глупый ты, Сидорин, ох, глупый!
  - Я глупый? Нет, дорогая, тут ты ошибаешься!
  - Ничего я не придумывала, не организовывала. И только сейчас сама поняла, что судьба это, Сидорин!
  - Судьба, говоришь?
  - Судьба!
  - Судьба - это хорошо! Это даже интересно! Ты, значит, тут не при чем?
  - Ладно, Сидорин, не переживай, уедешь ты завтра отсюда и все забудешь! Успокойся! И меня забудешь, и дядю Леву, и дядю Федю! Не переживай, Сидорин!
  - Уеду? А вот и нет! Никуда я отсюда не уеду! Слышите? Не уеду и все! Я могу везде книги писать, могу в столице, а могу и здесь! Понятно? Я может быть, вообще этот дом куплю. И участок этот куплю. Я, может быть, здесь теперь жить буду. Я книгу хочу тут новую написать! Эй, вы все! Слышите? И напишу!
  - Сидорин, что ты говоришь? Одумайся!
  - А я одумался! Не поеду я отсюда никуда! Не поеду! Куплю я это местечко в лесу! Понятно? Куплю! Могу себе такой жест позволить? Могу! Есть средства! И буду здесь жить всем назло!
  - Купишь?
  - Да, куплю! Мне великому писателю Игорю Сидорину, я думаю, пойдут навстречу. А я этой местности такую рекламу сделаю своей персоной, закачаешься! Как тебе это нравится? А?
  - Не знаю, Сидорин! Не знаю!
  - И буду я здесь жить, Василиса! Слышишь? И напишу свою новую книгу. Сюжет вот он уже готов! Лежит на блюдечке! Приезжает в одно заброшенное местечко человек, а там его ждут Лев Николаевич и Федор Михайлович! И число 'три' мы при этом не забудем! Вот он сюжетец-то! Бери и пиши!
  - Что сюжет! Придумать много чего разного можно! Ты проживи это!
  - Все, решено! Я здесь остаюсь!
  - Ты пьян, что ли, Сидорин?
  - Я? Пьян? Ты меня оскорбляешь, Василиса! Я редко пью. Но зато я умею работать! Слышишь, Василиса? И здесь я буду жить и работать, и напишу еще много книг, а потом умру. И похоронят меня вот на этом самом кладбище. И будут сюда приезжать мои почитатели. И скажут они, какой замечательный писатель был Игорь Сидорин! Какой проницательный! Только я этого уже, к сожалению, не увижу. Потому что не будет меня уже на этом свете. Не будет!
  - Сидорин!
  - Что? Не будет меня уже на этом свете. Вот такие дела! Ах, это ты, Василиса! Спасибо, за то, что ты меня сюда привезла. Большое тебе спасибо! Тут и дядя Лева, и дядя Федя при деле будут - меня уму-разуму учить! Разве не хорошо я придумал, а?
  - Не знаю.
  - А ты, Василиса, здесь со мной останешься.
  - Я? Останусь здесь с тобой? Сидорин, ты это все серьезно говоришь?
  - Конечно, серьезно.
  - А в качестве кого я здесь останусь? А? Экономки? Чтобы кормить-поить тебя? Ухаживать как за редким растением?
  - Почему экономки? В качестве жены, естественно! Василиса Сидорина - звучит? Звучит!
  - Жены? Сидорин, ты это серьезно?
  - Конечно, серьезно.
  - Нет, Сидорин, ты явно не в себе! Завтра ты от этих слов откажешься!
  - Василиса, пусть это странно звучит, но я именно здесь и сейчас понял, как важно для меня написать эту новую книгу. И чтобы все поняли, что я еще что-то могу, что я еще о-го-го! Нет для меня сейчас ничего более значительного. А здесь я эту книгу точно напишу! Понимаешь, я это чувствую! Только меня, действительно, как не примитивно это звучит, кормить-поить надо, чтобы ни на что другое мне уже не отвлекаться! Понимаешь? И иногда, конечно, надо со мной разговаривать.
  - Это какой-то бред, Сидорин!
  - Хорошо, Василиса, я тебя понял! Не хочешь женой, так я тебе тогда просто здесь работу предлагаю! Высокооплачиваемую работу! Слышишь?
  - Слышу.
  - Согласна, Василиса? Работу тебе предлагаю! Но женой, Василиса, право все-таки лучше! Я хочу, чтобы ты стала моей женой! Слышишь?
  - Слышу.
  - Согласна?
  - Сидорин! Я так сразу ничего тебе ответить не могу, мне надо подумать.
  - Подумать? О чем? Ерунда какая! Я-то думал, что ты сразу с радостью согласишься, а ты...
  - Нет, Сидорин, мне надо сначала подумать.
  - Хорошо, думай! Не буду тебе мешать! А сам я пойду в дом, полежу. Что-то сердце у меня прихватило!
  - Сердце?
  - Не волнуйся, Васёнка, все будет хорошо, мне только надо немного полежать.
  Старички тоже засуетились. Здоровье - это важно, они как никто это понимали.
  - Мы вас проводим.
  Но Сидорину такая инициатива не понравилась.
  - Вот уж этого не надо! Сам дойду.
  - Мы потом уйдем от вас. Не будем мешать. Сходим со своими до утра попрощаемся.
  Сидорин прижал руку к груди. Главное, не волноваться! Тут еще и не такое можно услышать!
  - Со своими, значит? Понял! Туда, значит, сходите?
  - Туда.
  - Понятно! Молодцы! А я вот спать! Спать!
  И мужчины покинули поле боя, или скажем так, литературного сражения. А к Василисе сразу из кустов выскочили Василисы под номерами, поеживаясь от холода. Они быстренько налили себе чай, взяли по кусочку пирога и, конечно, захотели обсудить все только что увиденное.
  - Ты смотри, как его разобрало! Кто бы мог подумать!
  Но Василиса их не слушала. По ее щекам текли слезы.
  - Да, дела!
  - Ну и что ты тогда плачешь? Ты же этого хотела!
  - Чего этого?
  - Всего! Тут тебе и новая работа, и личная жизнь налаженная.
  - И не говорите!
  - Все о чем ты только мечтала - сбылось!
  - Он думает, что я нарочно его сюда привезла? Со злости!
  - А разве нет!
  - Да какая тут злость? Я же его сюда привезла, потому что чувствовала, что ему будет тут интересно. А он...
  - Не плачь!
  - Я хотела с ним на одной волне быть, чтобы его чувствовать, как и раньше, а он... И не завидую я ему, чему тут завидовать, а лишь с ним быть хотела, люблю же я его, а он...
  - Не плачь, говорю.
  - А я и не плачу. И вы перестаньте разговоры разговаривать, лучше идите и посмотрите, как он там?
  Номерные Василисы переглянулись.
  - Точно. Как бы не помер! Совсем мужчина разволновался. А ведь не мальчик!
  - Да ну вас! Лучше и не говорите такое!
  И Василиса сорвалась с места и побежала заглядывать в окна. Оставшиеся дамы ее обступили.
  - Ну что? Как он?
  Василиса облегченно вздохнула.
  - Лег.
  - Ну и ладно. Проспится и все забудет.
  - А если нет? Даже подумать об этом страшно. Вдруг он завтра вспомнит, что мне предлагал с ним здесь поселиться. И что тогда?
  - Вот и оставайся! Хотя ты-то сама как к этому относишься?
  - Ой, девушки, не знаю. Не готова я к таким переменам.
  - А почему, собственно говоря, не готова? Давайте-ка лучше все это сейчас и обсудим.
  Недоумению Василисы не было предела.
  - Не понимаю я вас! Что сделаем? Обсудим?
  - Посмотрим на все с разных точек зрения.
  - Бред какой-то! О чем это вы? Да и где мы их возьмем эти разные точки зрения? А? Если вы все это я и есть!
  - Ты, девушка, лучше сядь и успокойся! Мы сейчас что-нибудь придумаем. Вот если бы ты сейчас была дома, что бы ты сделала?
  - Не знаю.
  - Давай предположим такой вариант - ты взяла бы хорошую книгу.
  - Вполне возможно. Хорошо, я взяла бы хорошую книгу.
  - И даже не одну!
  - Хорошо, я взяла бы не одну хорошую книгу. И что из этого следует?
  И тут Василиса Первая наклонилась к Василисе и вкрадчивым голосом произнесла.
  - Например, ты взяла бы свою любимую Джейн Остен
  - Предположим, взяла бы. И что?
  Та продолжала явно гнуть свою линию.
  - Или любую другую книгу из английской литературы. Правильно?
  Но Василисе Второй это не понравилось.
  - А почему именно из английской? Можно взять книгу и из французской литературы.
  Но Василисе было уже все равно.
  - Какая разница! Пусть из английской. Я согласна. И что?
  Василиса Первая захлопала в ладоши.
  - Уговорили! Тогда, значит, я буду героиней английской литературы!
  - Кем?
  - Героиней английской литературы! Например, Джулией Ламберт Моэма или Ирэн из 'Саги о Форсайтах'.
  И Василиса Первая наделала на себя неизвестно откуда взявшиеся у нее в руках шляпку, шарфик и перчатки.
  - Good evening!
  - Бред какой-то! Что-то я не пойму, куда вы клоните?
  Но Василиса Вторая давно все поняла.
  - Стоп! Как хорошо это все придумано! А я тогда буду героиней французской литературы!
  Василиса не успевала так быстро соображать.
  - Кем?
  - Сейчас скажу. Например, Госпожей Бовари Флобера или Мадам де Реналь из 'Красного и черного'.
  - Бред какой-то!
  Но Василиса Вторая уже тоже надела на себя шляпку с шарфиком и взяла в руки веер.
  - Bon soir!
  - Нет, бред какой-то!
  А Василиса Вторая уже закружилась вокруг скамеек.
  - Как я вам? Нравлюсь? Прекрасно! Я согласна обсудить создавшееся положение с разных сторон.
  Василиса смотрела на происходящее во все глаза, но толком ничего не понимала. С ума можно сойти! И тут еще впечатлений добавила Василиса Третья.
  - Так, девушки, если уж с разных сторон, то я буду кем-то из нашей русской литературы, хорошо? Мне так больше нравится. И буду я, например, Анной Карениной Толстого или Катериной из 'Грозы' Островского. Идет?
  И она накинула на себя откуда-то взявшийся большой расшитый платок!
  - Добрый вечер!
  Но Василиса даже топнула ногой!
  - Что все это значит! Я ничего не понимаю! Мне плакать хочется, а они в игрушки играют!
  - Вот потому, кстати, и играем, чтобы ты отвлеклась! А сейчас тихо! Приступаем к нашему заседанию. Что, девушки, вы можете сказать по данному вопросу? Как, вы думаете, Василисе надо поступить в этой ситуации?
  Героиня английской литературы с уверенностью произнесла.
  - Я думаю, что главное, чтобы все было как у людей! Значит, надо выходить замуж.
  С этим, конечно, не согласилась героиня французской литературы.
  - Нет, а я думаю, главное, чтобы у нее в жизни была любовь!
  На что героиня английской литературы предъявила свои аргументы
  - Замужество - полезно для здоровья!
  А героиня французской литературы свои.
  - Главное, чтобы никому не было скучно! А все остальное неважно!
  Назревала перепалка, конец которой положила героиня русской литературы
  - Вы обе не правы, девушки. Главное, чтобы этот Сидорин по душе ей был. Вот что главное!
  Героини европейской литературы даже задумались.
  - Может быть, ты и права. А он ей по душе? Это вопрос!
  И все трое посмотрели на Василису, что та-то ответит? Та же какое-то время молчала, а потом произнесла.
  - Ой, девушки! Поздно мне жизнь менять.
  На что русская героиня сразу же возразила
  - Жизнь менять никогда не поздно.
  А английская героиня прошептала
  - Главное, чтобы все было как у людей!
  Чем, конечно, вызвала взрыв негодования у героини французской.
  - А ты помолчи! Заладила одно и то же! Ты вообще мне со своим здравым смыслом надоела!
  - А ты со своим характером!
  - А ты со своим умом!
  - А ты со своей глупостью!
  - Ну вот! Договорились!
  Опять начиналась перепалка, и русская героиня вмешалась.
  - Девушки! Перестаньте!
  Но девушки и не думали останавливаться.
  - Ты что говоришь? Ты подумай немного!
  - Это ты подумай!
  - Как же жить без здравого смысла?
  - Сердцем!
  - Ой, как смешно!
  - Смейся, робот!
  Русская героиня, она же Василиса Третья, наконец, развела споривших в разные стороны и подошла к Василисе.
  - Стоп! Перестаньте! Василиса, ты Игоря любишь?
  Французская героиня из своего угла ответила за Василису
  - Любит.
  На что английская, конечно, возразила
  - Она этого не знает.
  И русская же героиня задала естественный в этом случае риторический вопрос
  - А кто тогда знает?
  И получила от Василисы такой же вечный ответ
  - Люблю!
  - Тогда о чем это ты думаешь? Вперед!
  И Василиса Вторая, она же французская героиня радостно воскликнула
  - Я же говорю, что главное - это любовь!
  Но Василиса Первая, та, которая героиня английской литературы, и тут не сдалась
  - Главное, чтобы все было как у людей!
  Спор мог начаться заново, но всех остановил отчаянный возглас Василисы.
  - О чем вы все говорите? О чем? Девушки! Он-то меня не любит! Неужели вы не понимаете? Он-то меня не любит! О чем тут разговаривать? О чем?
  И тут раздался грохот, и из дома вышел Игорь Сидорин, закутанный в кусок какой-то ткани, как в плащ. Ничего не скажешь, импозантный мужчина! Номерные Василисы сразу скрылись в кустах, а оставшаяся с большим удивлением на него уставилась.
  - Игорь, ты разве не спишь? А я думала...
  Но Игорь явно не спал.
  - Где коробка? Где?
  - Опять? Игорь, перестань! Это, в конце концов, глупо! Далась тебе эта коробка, старички же пошутили.
  - А я не позволю с собой так шутить! Тут, можно сказать, вся моя жизнь на карту поставлена! Мне вот в данный момент не важно, кто они, эти старички, главное, мне себя найти надо! Момент такой настал. Понимаешь? Где эта чертова коробка? Ну?
  - Игорь!
  И тут откуда-то как по волшебству появились дядя Лева и дядя Федя. Им-то почему не спалось? Ночь на дворе!
  - Смотрите! Как его разобрало! Прямо-таки весь не в себе.
  Игорь им даже обрадовался.
  - А, вот они где! Эй, вы гении! Слышите меня? Коробочку-то отдайте. Чуда я хочу! Чуда! Слышите? Ваша взяла! Я верю, что вы гении. Уговорили? Верю! И что из этого следует? Что? А знаете, я вам сейчас свою сокровенную тайну открою - мне всегда хотелось великую книгу написать. Смешно? А вот хотелось! Большой настоящий роман! И если по-честному говорить, если пошел у нас такой разговор, то конкурировать в этой жизни надо только с вами, с классиками. И понимать при этом, к сожалению, свое ничтожество. И стараться его преодолеть. Понимаете? С вами, значит, гении, конкурировать! А современников своих, у которых хоть одна строчка хорошо получается, если честно сказать, я ненавижу. Как на духу говорю! Прямо всю душу мне переворачивает! Почему, думаю, у них, а не у меня так вышло? Вот какой я человек! И вообще я хочу работать, работать до изнеможения. И рваться к вам туда наверх. Рваться! Рваться! Понимаете? К вам туда! Понимаете? Как хорошо!
  Старички переглянулись, хотя и спрятали при этом довольные улыбки.
  - Замечательно! Чудненько!
  - Как бы я мог работать, ребята, но увы... Жены мои меня сгубили. Им только деньги надо было. У них все было распланировано вперед. Напишешь книгу - купим это! Напишешь следующую - купим то! А я хотел написать свою книгу, которую бы поняли настоящие читатели, но разве я это мог себе позволить? Нет, не мог! И еще я очень устал. У меня есть все. Квартира! Дом! Жены! Дети! Только счастья у меня нет. Понимаете? Счастья у меня нет и не будет! А почему? А потому что не исполнится никогда мое дикое желание - я никогда не напишу свою главную книгу. Чтобы прочитать и сказать, вот это я молодец! Вот это я здорово написал! Чтобы взять и себя перепрыгнуть! Нет, все я вру! Не жены в этом виноваты! А кто, вы спросите? Вот вопрос! Можно сказать, что жизнь, а можно сказать, что я сам, потому что жизнь свою я сам такой построил.
  - Смотри-ка, как он заговорил! Какой молодец объявился! А ты о главном скажи. Не струсишь?
  - О чем это вы? Вы сначала ответьте, помочь мне можете или нет? А? Плачу, сколько скажете!
  - Зачем это тебе, милый? Это же труд-то какой! Писатели - товар штучный!
  - Что-то мы с вами друг дружку не понимаем! Вы ответьте на прямой вопрос - почему я вам не подхожу?
  - Да разве мы такое говорим? Мы же просто думаем! Рассуждаем! Кто тебя знает?
  - Скоро узнаете! Слышите? Никуда я отсюда не поеду! Буду рядом с вами сидеть, вам надоедать, пока вы мне эту коробку не отдадите! Слышите?
  Василиса, помня о сердце знаменитого писателя, попыталась его усадить на скамейку, но куда там!
  - Игорь! Успокойся ты! Это же все неправда! Нет никакой коробки!
  - Есть! Я чувствую, что она есть! Не зря все это! Отдайте ее мне!
  Но и старички не унимались.
  - Нет, ты подожди! Ты сначала сам себе ответь, чем ты-то других лучше? Чем? Почему именно тебе коробочку-то отдать надо? Что ты такое можешь людям сказать, что другие не могут? А, милок?
  - Лучше других? Не знаю. И вообще я не лучше, я честнее.
  - Честностью, значит, всех удивить захотел! А не мало ли будет?
  - Сколько есть!
  - Что же ты все о себе да о себе. Ты о людях скажи! О том же народе, для которого ты книжки пишешь! Да, что ты про наш народ-то можешь нового сказать? Что другие еще не сказали?
  - Про наш народ? Запросто! Дайте мне только с мыслями собраться! Начнем с того, что душой мы живем, душой! И все беды и радости у нас от этого. Не можем по уму. Другие народы на нас смотрят и понять не могут, как это они так живут, когда весь мир по разуму живет, по выгоде, а они по душе! И смотрят они на нас и думают, ну как это по душе? Отдать последний кусок хлеба, а самому голодным остаться? Или, например, последнюю рубашку для друга с себя снять? Как это так? Ведь невыгодно! Неужели они, глупые русские, этого не понимают? А мы вот не понимаем! Потому что знаем, что есть на свете что-то выше выгоды! А они нам в ответ - загадочная русская душа! А мы им в ответ - точно! Вот так со всем миром и разговариваем. Или вот вернемся к жизни в нашей стране! Ну, не понимаем мы, что нас кто-то обмануть может у нас же. Все проще простого - в душе не понимаем. Они же все эти чиновники наши! Мы же все россияне, значит, они все на нашей стороне. Не понимаем мы, что наши люди нас провести могут. В принципе, до ума не доходит! Как такое быть может? Мы же ихние! Мы же одна большая семья, и поэтому у нас в стране никогда не получится больше одной партии. Мы хотим, чтобы все вместе были. Все вокруг наши. Мы верим людям. До последнего верим, как дети. Как хотите, это назовите, в сказку верим, в чудо, в то, что все у нас будет хорошо, даже если ничего сами при этом делать не будем. Понимаете? Так уж мы устроены, потому что считаем, что хорошим людям всегда хочется, чтобы счастья хватило на всех. Быть русским - это не национальность, не умение говорит по-русски, а судьба, призвание, выбор. Россия - это состояние сознания. Русские всегда были и будут идеей, тем, чего нет, что невозможно осуществить. Пока у нас есть душа, а не сознание, мы все время будем делать не то, что нам выгодно, а то, что нам хочется. Мы такие! Как говорится, не нравится - не ешьте. Понимаете? Вот и все!
  Старички все так же с улыбочкой переглянулись.
  - Да, непростой ты человек! Не простой! Только нам теперь подумать надо.
  - Ну, что? Отдадите мне шкатулку или нет?
  - Утро вечера мудренее. Пойдем-ка мы все лучше спать, а то людям и отдохнуть надо, вон Васенька устала как! Завтра всё и решим. Да, милок, завтра и решим.
  - Завтра? А не обманете?
  И тут уже не выдержала Василиса. В конце концов, утро скоро. Когда все это кончится?
  - Все! Концерт окончен! Всем пора спать!
  И все ушли в дом, кроме, конечно, номерных Василис. И все вокруг погрузилось в сон.
  Но ничто не может длиться вечно, и пришло утро. Выглянуло солнышко, запели птички, а вслед за ними проснулись наши старички и по зорьке отправились на рыбалку. Потом на крыльцо вышла Василиса, и день для нее начался. Она тихо двигалась по поляне и старалась особо не шуметь из-за того, что на скамейках вокруг стола дремали Василисы под номерами, и ей не хотелось их будить. Ночь-то была бурная! Пусть поспят. Наконец, когда день полностью вступил в свои права, на крыльце появился главный герой - Игорь Сидорин с измятым лицом и в смятой одежде. Он вкусно потянулся и увидел Василису. Другие Василисы тут же мигом проснулись и быстро исчезли в кустах. Но Сидорин ничего этого не заметил, он улыбался.
  - Васёнка!
  - Это я.
  - Узнаю.
  - Как спалось на новом месте?
  - А тебе? Приснился жених невесте?
  - Приснился.
  - Понятно. Эх, Васька, Васька!
  - Что?
  - Что дальше-то будет?
  - Не знаю. Ты писатель - ты и придумывай!
  - Если бы можно было жизнь заново начать! Все бы отдал! И босиком бы сюда прибежал! Слышишь? Все бы отдал! Честно!
  Тут Игорь увидел часы у себя на руке и хмыкнул.
  - Даже часы бы снял и отдал.
  - Ты лучше скажи, который сейчас час?
  - Что ты сказала? А...
  Игорь взглянул на часы
  - Смотри-ка уже обед! Хорошо я поспал!
  - Обед, значит, уже!
  - Да.
  - Пора на стол накрывать.
  Сидорин спустился с крыльца.
  - Давай я тебе помогу, Василиса, что ли.
  - Давай.
  - А где хозяева-то наши?
  - На озере рыбу удят.
  - Рыба - это хорошо! Слышь, Васька, я тут вчера ничего лишнего не наговорил? Не обидел их случайно?
  - Нет, все было прекрасно. Шумели вы, правда, много! Но вокруг, сам понимаешь, людей нет, так что никто на крики и не прибежал.
  - Вот и хорошо! Пошумели и ладно. А помнится мне, они все про какую-то коробку тут говорили.
  - Коробку?
  - Которая помогает человеку настоящим писателем стать.
  - Игорь, ну что ты себя ведешь как маленький ребенок? Опять, что ли, сначала все хочешь начать? Какая может быть у наших старичков коробка? Ты подумай немного головой! Сказки все это! Работать много надо, и все получится.
  - Не скажи! Плесни-ка мне, я умоюсь!
  - Иди сюда!
  Все-таки приятно на Сидорина смотреть, когда он умывается, так весело он покряхтывает. Есть же что-то в человеке хорошее. Да и не только это, что уж говорить. Симпатичный мужик! Василиса даже на него засмотрелась и о своем женском задумалась. Но Сидорин не дал ей помечтать.
  - Хотел бы я на эту коробку взглянуть!
  Василиса всплеснула руками.
  - Опять ты об одном и том же! Зачем тебе это, Игорь?
  - Сам еще толком не пойму, но чувствую, что надо мне ее и все! Знаешь, сейчас вот я проснулся, а в комнате, в которой я спал, на стене одна репродукция из старого журнала висит,
  - Знаю. Это 'Троица' Рублева. Я сама ее сюда привезла и на стенку повесила. Откуда-то у меня эта картинка была, дай, думаю, ее здешним хозяевам отвезу, пусть порадуются. Только это ты сейчас к чему говоришь?
  - Да как-то все так чудненько складывается, что все как-то одно к одному идет!
  - Я за тебя рада!
  - Правильно ты, Василиса, сказала, это была 'Троица' Рублева. Она самая! А что ты так вдруг разволновалась?
  - Да так, ничего. Я слушаю тебя.
  - Знаешь, Василиса, у меня в детстве такая же репродукция дома под стеклом на письменном столе лежала.
  - Опять? Нет, Игорь, я прямо не знаю, плакать мне или смеяться! Сил уже нет, все это слушать! То у него три медведя игрушечных на кровати сидели, то коврик с тремя богатырями на стене висел, то в школьном уголке под стеклом 'Троица' лежала! Слов уже нет! Это бесконечно! Три, три и три!
  - Я сам удивляюсь. Ты думаешь, что это перебор? Но ведь самое смешное, Василиса, что это правда!
  - Нет, я не думаю, что это перебор. Я вообще в последнее время уже ничему не удивляюсь, но только когда я с тобой сто лет назад познакомилась, ничего такого у тебя дома я не видела.
  - Так и не было этого уже ничего. Это же все в моем далеком детстве было, об этом только я и помню.
  - Ладно, хорошо, я тебе, Игорек, верю, но к чему ты все это ведешь?
  - А вот к чему? Очень мне тогда 'Троица' эта в детстве нравилась. Загадочная такая была икона! Три человека на ней изображены, но меня всегда смущало, что одеты они все как-то были не по древнему обычаю, а как бы по-современному в прозрачные плащи, и в руках они держали как будто антенны. И были они все как бы на одно лицо, понимаешь?
  - Игорь, извини, ты это про 'Троицу' Рублева говоришь? Я ничего не путаю?
  - Конечно, про нее. Про что же еще? Когда я маленький был, думал, что там инопланетяне изображены или космонавты. И еще, знаешь, свет от этих людей какой-то такой загадочный шел! Часами мог я на них смотреть! Это я уже потом про эту икону в книгах прочитал, а тогда до всего сам доходил. И вот сегодня утром я просыпаюсь, гляжу на стенку, а они на меня со стенки так ласково смотрят, как в детстве, и так мне хорошо стало, так спокойно! И подумалось мне, что, если загадку этой икону мы поймем, то и тайну России разгадаем.
  - Ой, Сидорин! Я не перестаю, на тебя глядя, удивляться. Слов нет! Умом Россию, между прочим, не понять, это еще один классик сказал! Только сердцем! Если ты с этим не согласен?
  - Классик, конечно, был великим поэтом, я не спорю, но ведь так хочется приблизиться к разгадке!
  - Хорошо, Игорь, и к чему ты это все говоришь?
  - А к тому, что, как не странно это звучит, но мне так кажется, что это до нас сверху хотят донести число 'три'!
  - Сидорин! Я с тобой точно с ума сойду!
  - Мы должны это понять! Число 'три' - это наше русское число! Понимаешь?
  - Примерно!
  - Они все, кто число 'три' в своих произведениях использовали, информацию эту оттуда сверху получали!
  - Все! Полный абзац! Три медведя - это информация из космоса, три богатыря - оттуда же! 'Птица -тройка', 'тройка, семерка, туз' - все оттуда! Сидорин, может быть, это ты в здешней психушке лежал, а не наши хозяева?
  - О чем это ты, Василиса? Ты меня слышишь или нет?
  - Слышу. Или вы все писатели всегда немного не в себе? Только есть еще 'Три поросенка', а это английская сказка и 'Три мушкетера', что, как мне известно, французский роман, но это, я так понимаю, для тебя мелочи!
  - Василиса, это не мои проблемы! Пусть французы и англичане над этим голову ломают! Хотя может быть именно из-за этого числа и сказка эта нам нравится, а роман вообще пользуется бешеной популярностью. Но сейчас я тебе говорю о нашей стране, о нашей литературе и о нашей живописи! Как ты не можешь понять, что число 'три' несет в себе какую-то информацию!
  - Игорь, а я еще вспомнила, у Перова была такая картина 'Охотники на привале'. Или у него еще есть картина, где дети зимой бочку с водой тащат. 'Тройка', кажется, называется. Помнишь?
  - Правильно, опять число три! И это не может быть случайностью! Помнишь такую русскую пословицу - 'Бог троицу любит'?
  - Помню. Все одно к одному.
  - Как ты не понимаешь, что если мы разгадаем загадку 'Троицы', разгадаем загадку России!
  - Бред какой-то!
  - Нет, ты отнесись к этому серьезно, Василиса! Я же тебе говорю, 'три' - это волшебное число. Знаешь, мне кажется, я именно здесь и сегодня понял одну вещь. Смейся - не смейся, а вот я тебе ее расскажу! В голове у меня последнее время все число 'три' крутилось, крутилось, крутилось! И я все думал, что не зря же это! И знаешь, к какому выводу я пришел? Все вот гадают, куда пойдет Россия, на Запад или на Восток, кто мы, Европа или Азия. Понимаешь, я об этом тоже много думал, а сегодня вдруг понял, знаешь, у нас, наверное, просто три измерения! Одна ось - это Европа, вторая - Азия, а третья - это духовность. Она, это ось - вверх расположена. Вверх! Понимаешь? Надо, чтобы нас понять, вверх посмотреть! Три оси! Объемно надо на все взглянуть! Понимаешь, наше число - это 'три'! В одну сторону кинь взгляд, потом - в другую, а затем потом с высоты духовной на все посмотри. О Боге, значит, вспомни! И как он тебе подскажет, так и решай! Наше число - 'три'! Понимаешь? И Вера, Надежда и Любовь - это тоже про нас, не зря эти имена так у нас в стране популярны. И потом, ты разве забыла фразу - Москва - это третий Рим! Не первый, не второй, а третий!
  - Ой, Игорь, какой ты у меня умный! Я просто не перестаю удивляться! С ума можно сойти!
  - Васька, я не умный, я же тебе говорю, я обо всем этом много думал. И так подходил, и этак. Не совсем уж я законченный человек! И знаешь, я хотел на эту тему говорить с людьми, но где, с кем, не в моих же детективах? А другую книгу, отличную от них, я писать боялся. А сейчас вот, знаешь, почему-то не боюсь. А раньше даже, смешно сказать, я собой гордился, что вот я какой глубокий, одно пишу, другое думаю, а кого я обманул? Кого? Только себя! И еще знаешь, что я, Василиса, понял? Все творческие люди, все писатели, художники, композиторы, ты думаешь, просто так, что ли, для денег творят? Они тайну понять хотят, и людям ее рассказать. Они все оттуда сверху информацию получают и нам ее хотят рассказать. Вот ты опять улыбаешься! Но ведь это так! Но сначала человеку надо на такой уровень высший подняться! Понимаешь? Ничего просто так в жизни не бывает! Поэтому ты и думай, мучайся, страдай, и тогда, может быть, к чему-нибудь приблизишься!
  - Ох, Игорь! Запутал ты меня совсем.
  - А еще знаешь, что меня в рублевской 'Троице' поразило?
  - Что?
  - А то, что там все фигуры одного размера. Представляешь, одного! Если бы их рисовал обычный художник, то та фигура, которая дальше расположена, была бы чуть меньше. А здесь они все одинаковые! Представляешь? Это же чудо какое-то!
  - Игорь! А я об этом никогда раньше не думала!
  - Естественно! Могу спорить, что ты так же и не замечала, что на васнецовской картине у богатырей тот же наклон головы, что и на рублевской 'Троице'?
  - Точно!
  - И поменяй местами Добрыню Никитича и Алешу Поповича! Что получится?
  - Люди почти в тех же позах!
  - Точно!
  - Не может это быть случайностью!
  - Не может. Ой, Игорь! Какой ты умный!
  - Я не умный, я просто и на 'Троицу', и на васнецовскую картину долго смотрел и размышлял. Понимаешь?
  - Молодец!
  - А еще теперь одну вещь мне скажи, как картина Васнецова называется?
  - 'Три богатыря'. Ой, 'Богатыри', конечно!
  - Вот именно! Богатыри! Бо-га-ты-ри! Начало какое у слова? А? Я тебя спрашиваю? Бог!
  - Точно!
  - То-то!
  - Ой, Игорь! Это все неспроста!
  - И я тебе про то же говорю!
  - Ох, Игорь! В твоих словах точно что-то и есть!
  - То-то же! Уж ты-то, Василиса, должна меня понимать!
  - Игорь! Я так стараюсь! Но дается мне это с таким большим трудом. Пойду-ка я лучше обед готовить.
  - Иди, Васёнка, совсем я тебя замучил. А кушать на самом деле хочется!
  И Василиса пошла собирать на стол, а Сидорин начал ей помогать.
  - Так! Поговорили мы с тобой! Но где же все-таки наши хозяева? Я уж соскучился.
  - Скоро, наверное, придут.
  - Что-то я даже волнуюсь! Как они говорят? Заманчивое тут место! И точно заманчивое.
  - А вот они! Дядя Лева! Дядя Федя! Добрый день!
  И точно, это подошли наши старички с ведерком, полным рыбой.
  - Добрый день, добрый! А вот уже и рыбка чищенная! Самое время в котелок ее запускать.
  Василиса взяла у старичков рыбку и пошла к печке. Там уже все бурлило и вкусно пахло!
  - Какие вы к меня молодцы! Сейчас уха сварится. Садитесь за стол! Вот хлебушек. Лучок зеленый. Укропчик. Петрушечка.
  - Вот спасибо! Вот уважила!
  Старички потянулись к столу, Сидорин тоже к нему присел. А к Василисе быстренько из кустов подкрались номерные Василисы, и она им налила по мисочке ухи. Те сразу же скрылись в зарослях.
  Сидорин в это время присматривался к старичкам.
  - Здравствуйте, гении дорогие!
  - Здравствуй, милый, не болей!
  - Все у вас с шуточками - прибауточками! Не можете без них!
  - Так ведь без них скучно!
  - А с ними, значит, весело?
  Василиса разлила уху по глубоким мискам, придвинула мужичкам черный хлеб.
  - Вы кушайте, кушайте!
  - Спасибо, Васенька! Спасибо, дорогая!
  Все приступили к еде. Сидорину, судя по всему, уха очень понравилась.
  - Вкуснотища! А ты, оказывается, Васёнка, хорошо готовишь. Я и не знал. Учту!
  - Учти, Сидорин, учти!
  - Учту. А пока вот я хочу к гениям нашим обратиться! Ну что? Помните наш вчерашний договор? Что с коробкой-то делать будем?
  - Игорь, ты опять начинаешь этот разговор? Я уж думала, ты успокоился.
  - Цыц, женщина! Так как? Отдадите мне ее или нет? А? Каков будет ваш ответ?
  Василиса даже разозлилась.
  - Ешьте вы! Далась вам эта коробка!
  Но старички оживились, они вроде даже ждали этого разговора.
  - Спасибо, Васенька, все очень вкусно! Спасибо, ласточка! Да уж, уважила, так уважила! А что? Может быть, и вправду нам эту коробочку товарищу отдать, а? Все может быть, давай отдадим. Смотри, как он страдает! Нужна видно наша коробочка человеку, нужна! Ладно, уговорил. Мы пойдем ее поищем. Помнится, в последний раз она мне на чердаке попадалась. Пойдем.
  Василиса этих слов не выдержала.
  - Дядя Лева! Дядя Федя! Что это еще за коробка, в конце концов? Что это вы еще придумали?
  - Не волнуйся, Васенька, все хорошо будет. Нужна она, значит, человеку. Вот такие дела! Надо отдать. Судьба, значит, такая.
  И дядя Лева с дядей Федей ушли в дом. Сидорин посмотрел им вслед, потом перевел взгляд на Василису. Та совсем растерялась.
  - Что это еще за бред они несут? Какая еще может быть коробка? У меня уже голова кругом идет.
  - Ничего, пусть несут сюда этот самый бред, разберемся, что к чему. А ты, Василиса, не забыла о моем вчерашнем предложении? Останешься здесь со мной жить или как?
  - Так ты вчера все всерьез говорил?
  - Почти. А с другой стороны - почему бы и нет? Как уж сложится! Но ты-то подумала над моими словами или нет?
  - Подумала.
  - Тогда я жду твоего ответа.
  Василиса тяжело вздохнула.
  - Поздно мне, Игорь, жизнь менять. Приятно было мне тебя снова увидеть и слова эти услышать, но нет у меня уже сил, чтобы все заново начинать.
  - Значит, такой твой ответ, Василиса. Понял. Но все равно за эту поездку тебе от меня большое спасибо. Очень, значит, я тебе за нее благодарен. Много я за эту ночь передумал. Еще раз большое спасибо. А вот наши гении и вернулись. И, заметь, не с пустыми руками. Вот она коробочка!
  И, действительно, старички принесли с собой небольшой деревянный ящичек и сразу обратились к Василисе.
   - Васенька! Дай-ка поскорей тряпочку пыль стереть, сколько времени коробка без дела лежала.
  Сидорин радостно потер руки.
  - Вот, слышишь, а ты, Василиса, говорила - бред! Вот она коробочка-то! Сейчас мы внутрь нее и заглянем!
  Василиса подошла с мокрой губкой.
  - Подожди, дай хоть оботру, а то весь испачкаешься!
  Наконец, все было готово. Игорь открыл загадочный ящичек и заглянул внутрь.
  - Смотрите! Что это?
  Старички переглянулись.
  - Как что? Это дуэльные пистолеты. Старинные! А ты что, милок, думал там найти?
  - Пистолеты? В коробке лежат дуэльные пистолеты? Странно! И это все, что нужно, для того чтобы стать настоящим писателем? Да? Очень хитро задумано! Хотя почему бы и нет. А какие они красивые!
  Василиса прижала руки к груди.
  - Нет, я с вами точно с ума сойду! Что это за пистолеты? Только их нам еще и не доставало. Откуда они у вас?
  Сидорин спокойно возразил.
  - Какая тебе, Василиса, разница, откуда они у них?
  - Сидорин, ты что не понимаешь? Пистолеты - это очень опасно! Это оружие!
  - А мы тут тоже не в игрушки играем!
  Но старички даже не проявляли особого беспокойства.
  - Не волнуйся, Васенька! Он сам просил.
  - И зачем я только, глупая, его сюда привезла!
  Но Игорь уже взял пистолеты в руки.
  - Так! Прекрасно! А как ими пользоваться?
  Василиса была близка к истерике.
  - Не надо, Игорь!
  Но Игорь ее как будто не слышал и продолжал вертеть пистолеты в руках.
  - Не бойся, Василиса! Слышишь? Ничего не бойся.
  Старички достали откуда-то холщовый мешочек.
  - Может быть, мы их и зарядим?
  - Конечно, зарядим.
  Игорь протянул пистолеты. Старички склонились над ними. Василиса пыталась Игоря уговорить отказаться от опасной затеи.
  - Не надо, Игорь!
  Но тот ее не слушал.
  - Перестань, говорю, интересно же!
  И он очень довольный потирал руки. Наконец, старички протянули ему пистолеты.
  - Все готово!
  Игорь быстро их взял и сразу же из одного выстрелил. Странно, но это выглядело так, что как будто он этим занимался каждый день. Василиса закрыла глаза.
  - Только не в кусты.
  От пистолета потянулся легкий дымок. Сидорин прикрыл глаза. Какой запах!
  - Здорово! А можно мне еще раз выстрелить?
  Старички были явно не против.
  - Пожалуйста!
  Василиса опять закричала.
  - Не в кусты!
  Раздался второй выстрел. И опять взвился дымок. Сидорину все это было очень по душе.
  - Заманчиво!
  Старички снова зарядили оба пистолета. И у Сидорина опять сразу же потянулись к ним руки.
  - Дуэль - это здорово!
  Василиса, наоборот, эти развлечения все больше не нравились.
  - Игорь! Перестань! Ничего хорошего из всего этого не выйдет.
  Но Сидорин ей возразил.
  - А почему, собственно говоря, должно из этого что-то выйти? Дуэль - это всего лишь поворот в сюжете! Вот были, например, дуэль Онегина и Ленского и дуэль Печорина и Грушницкого в книгах. И что?
  - А то, что потом они оба и Пушкин, и Лермонтов на дуэли погибли!
  - Да, погибли и что? А знаете, меня еще, когда я в школе учился, удивляло, почему так похожи судьбы этих поэтов и так похожи между собой главные герои их книг!
  Старички переглянулись.
  - Тайна в этом великая! Говорят же тебе, как в книге напишешь, так и будет. Только для этого в книге все по правде должно быть. Отвечать, одним словом, надо за то, что пишешь.
  Василиса была с этим не согласна.
  - Во-первых, я так думаю, у каждого человека своя правда, а во-вторых, вы хотите сказать, что не напиши они в книгах об этих дуэлях, и оба остались бы живы, и стали бы лучшими друзьями, и в старости вместе бы коротали долгие зимние вечера. Так что ли?
  - Никто этого не знает. Тайна в этом великая!
  И Сидорин добавил.
  - Тогда это были бы, наверное, не гении Пушкин и Лермонтов, а кто-то совсем другой!
  Но Василиса не сдавалась.
  - Хватит вам, везде уж мистика мерещится! Другие писатели тоже писали о дуэлях.
  Старички же вдруг стали очень серьезными.
  - Писали, тут ты, Васенька, права. Но они дуэль, милая, в своих книгах, между прочим, осуждали.
  - А Пушкин и Лермонтов, вы хотите сказать, значит, не осудили?
  - Нет.
  - И кто же их тогда наказал?
  - Судьба.
  И тут Сидорин расхохотался.
  - Опять судьба? Смешно! А я в судьбу, между прочим, не верю!
  Василиса попыталась прочитать по глазам, что он еще задумал.
  - Не веришь? Это ты о чем, Сидорин?
  - Не верю!
  И тут он схватил оба пистолета.
  - Я сейчас вернусь.
  - Игорь, ты куда?
  - Не волнуйся, Василиса!! Все будет хорошо!
  - Куда ты?
  - Не волнуйся, Васька, я скоро вернусь! Все будет хорошо!
  Василиса попыталась его остановить, но куда там! Сидорин уже быстрым шагом скрылся в лесу. Старички посмотрели ему вслед.
  - Разобрало парнишку. Тут уж с ним не поспоришь.
  Да уж! Василиса пошла к дому. Ей очень хотелось чем-то заняться, чтобы не думать о том, где сейчас Игорь.
  - Собираться нам надо. Скоро вечер. Когда мы еще до дома доедем! А вы-то как тут останетесь?
  - Как раньше оставались, так и останемся! Ты за нас, Васенька, не волнуйся, здесь вдали от города хорошо. Ты нам лучше как-нибудь опять что-нибудь привези. Книги, газеты, лекарства, продукты.
  - Конечно, привезу, куда я денусь.
  - Васенька, а твой друг, помнится, говорил, что он здесь поселиться желает, так это он шутил али как?
  - Не знаю. А вы бы как хотели?
  - При чем тут наше желание? Это уж как высшие силы решат. Мы любое решение примем. Но очень бы это хорошо было. Тут для него и воздух замечательный. И природа! И нам бы веселее стало.
  И тут вдруг раздался громкий выстрел, а потом еще один. Василиса закрыла руками лицо, но потом руки сами собой безвольно опустились.
  - Два выстрела, слышали? Что это было? И почему вдруг стало так тихо? Что это было? Игорь! Где ты? Игорь!
  Старички обернулись в ту сторону, куда ушел Сидорин.
  - Так это, Васенька, дуэль была. С судьбой.
  Но Василиса их уже не слышала. Она вместе с выскочившими из кустов другими Василисами мчалась к лесу.
  - Игорь! Где ты, Игорь?
  Вот и они скрылись. Старички переглянулись.
  - Разобрало парнишку. Тут уж не поспоришь. Пойдем и мы. Мы свое дело сделали.
  И они медленно пошли в дом, и дверь за ними закрылась. И наступила тишина, которая тянулась, тянулась и тянулась. Но вот из леса, обнявшись, вышли Сидорин и Василиса. За ними, прижавшись друг к другу, и тихо плача, шли другие Василисы.
  Наконец, они все пятеро добрались до скамеек и уселись на них. На Сидорина было страшно смотреть. Куда девался веселый хозяин жизни? Радом с Василисой сидел немолодой уставший человек, которого она гладила по плечу.
  - Как ты меня, Игорь, напугал? Ведь я же люблю тебя, Игорь! Как ты меня напугал!
  - Прости.
  - Ты самый настоящий эгоист, Сидорин!
  - Да, я эгоист, Васька, но мне так плохо! Васька! Как мне жить? Скажи, Васька!
  - Ты у меня самый умный, самый добрый, самый красивый! Ты лучше всех!
  - Ты действительно так думаешь?
  - Да.
  - Васька! Знаешь, а я, оказывается, этих слов всегда от тебя ждал! Чтобы ты сказала мне, что я самый умный, самый талантливый! Васька! Зачем мы тогда с тобой расстались? Зачем ты меня бросила?
  - Я тебя не бросала.
  - Бросала. Это ты во всем виновата. Это я из-за тебя стал таким писателем, доказать чего-то хотел! И что? Помнишь, у меня были такие стишки 'Оригинала всегда хуже копия, думать наоборот - утопия'. Так вот я копия! Я не оригинал!
  - Оригинал ты у меня, оригинал! Для меня другого такого нет.
  - Нет, Васька, я не оригинал. Стыдно в этом признаться, но это так! Я не хотел знать правду, Васька! Я хотел от нее спрятаться! А правда в том, что у нас в России, если даже все катится в тартарары, надо успеть сделать что-то свое. Что-то важное надо успеть сделать! Не важно, что будет потом, надо жить сейчас. Слышишь, Васька? Понимаешь, сейчас для творческого человека время ужасное. Талант по мелочам растаскивается на потеху публики. Понимаешь, нам позволяют не напрягаться. Только единицы смогут себя сохранить. Единицы! Пальцев на одной руке хватит пересчитать! Васька!
  - Успокойся, Игорь! Я всегда знала, что ты у меня самый умный, самый талантливый!
  - Как хорошо, Васька, что ты у меня есть! Как хорошо!
  - Ты же все понял, Игорь! Значит, ты сможешь, ты успеешь! Ты сильный, Игорь! А я тебе помогу, как смогу.
  - Васька, ты мне поверь, я вчера не шутил! Я куплю этот дом. И мы будем здесь с тобой жить! Да, Васька? Ты согласишься? Да? Я буду работать. Я буду писать. Я буду думать. И я хочу, чтобы мне не было стыдно за написанные мной слова.
  - А я стирать, варить, убирать, я все, Игорь, сделаю.
  - Нет, ты тоже будешь писать свою книгу.
  - Какая книга, Игорь! Мне бы только с тобой быть! Вечное наше бабье желание - нам бы мужа попроще да к травке поближе.
  - Знаешь, у нас сейчас с тобой как будто третья жизнь начнется. Первая - это когда мы с тобой встретились. Вторая - когда жили не вместе. И третья жизнь - начнется сейчас. Разве я не прав, Васька?
  - Третья жизнь, Игорь, это так замечательно, это так красиво звучит.
  - Нет, Васька, я теперь понял, от себя не убежишь! Дуэль - это серьезно! Очень четко понимаешь, как коротка наша жизнь, Васька! Понимаешь, раз и все! Сидел я вон там сейчас на пеньке с пистолетами в руках, и думал, что снесу я сейчас себе голову, и кончатся мои мучения. И тут знаешь, ясно я так понял, что не успел я еще все, что узнал, людям рассказать, все думал, что потом как-нибудь, в следующий раз. А тут вдруг подумал, что вот если не будет меня, тогда другим надо будет мучиться, думать, искать ответы на вопросы, на которые я вроде нашел ответ. Может быть, они и неправильные эти ответы, и все это так смешно и глупо выглядит, сидит тут старый дядечка и философствует, но я обязан, понимаешь, обязан их озвучить. Может быть, потом кто-то и дальше меня пойдет, может быть, кому-нибудь мои знания и пригодятся. Понимаешь, Васенька?
  - О чем ты, Игорь?
  - Я должен написать эту свою новую книгу, в которой обо всем расскажу. И, может быть, и ты в ней будешь, и я, и дядя Лева, и дядя Федя, все будут. И, конечно, обязательно в ней будет число 'три'. Понимаешь, я не хочу, а должен, обязан написать эту книгу, потому что меня хоть немного знают читатели, и, значит, кто-то ее прочитает, а кто-то пойдет дальше. Понимаешь, я обязан. Это мой долг. И ты мне поможешь, Васька. Хорошо?
  - Конечно, Игорь, конечно. Я все для тебя сделаю.
  - Понимаешь, я должен был через все это пройти. Через расставание с тобой, через мои примитивные детективы, через эту нашу новую встречу и эту нашу поездку сюда. Чтобы все это, наконец, понять.
  - Игорь, я честное слово, не думала, что так получится. Я ведь лишь заинтересовать тебя хотела, внимание твое удержать, а вот как оно все получилось.
  - Все нормально, Васька, все правильно, так и должно быть. И я, действительно, постараюсь купить этот дом, потому что тут именно такое окружение, какое мне и нужно. И ты будешь здесь со мной жить, будешь, я тебя никуда не отпущу, слышишь? Слышишь меня, Василиса?
  - Слышу. Я слышу тебя, Игорь, слышу. Я тебя очень хорошо слышу. И я так надеюсь, Игорь, что все так и будет. Я так в это верю, Игорь!
  Вот так все и закончилось. Нет, не закончилось. Произошло еще вот что! Из кустов вышло три Игоря Сидорина, одетых так же, как он. И каждый из них подошел к своей Василисе. Потом все они шестеро взяли скамейки, поставили их рядом с сидящими настоящими Сидориным и Василисой и присели на них. А из дома вышли дядя Лева и дядя Федя и тоже к ним присоединились. Получилась такая замечательная семейная фотография. Жалко только, что не было рядом фотографа, чтобы это все заснять. Я так думаю, занятный бы вышел фотоснимок. Ну, а вот уже теперь - все!
  
  Такую вот печальную повесть прочитали мы у Николая Юрьева.
  И после ее прочтения Маша сказала нам, что, как ей кажется, этот человек может нам помочь в раскрытии тайны Великого совета. Мол, он, человек очень умный и о России много думает, и с ним обязательно надо посоветоваться. И теперь в конце 2006 мы сестры Артемьевы, все трое, едем из Казани в Москву. Для того чтобы, во-первых, сходить в Третьяковку и по-другому увидеть и 'Троицу' Рублева, и 'Богатыри' Васнецова. А, во-вторых, для того, чтобы найти этого самого Николая Юрьева, который, как считает Даша, сможет нам помочь в решении проблем с Великим фондом и Великим советом. Маша, конечно, во всем этом сомневается, но с другой стороны, что нам еще остается делать?
  Но обо всех наших дальнейших приключениях мы напишем уже в следующей главе книги. Мы очень на это надеемся. Хотя Код России - число 'три', поэтому кто знает, будет ли она?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"