26.05.2014 Лада Сыроватко, филолог, кандидат педагогических наук. "В Россию на свободные земли" Иоганна Фохт-Вагнера - нелегкое чтение, хотя читается легко (да простится мне этот невольный каламбур). Нелегкое уже хотя бы потому, что, едва приступая к этой саге о колонистах, читатель заранее знает ее конец. В античной трагедии рока герой, как правило, гибнет, но остаётся хор, в голосе которого судьба протагониста получает своё завершение и осмысление. В трагедии поволжских немцев, какой бы ни была судьба отдельных его представителей, финалом становится гибель хора, конец самобытной культуры этого народа как таковой. Шок от случившегося был настолько сильным, что депортация в корне изменила национальное сознание: непреклонно отстаивавшие свою "немецкость" - язык, традиции, религию - на протяжении полутора столетий, упорно не желавшие ассимилироваться поволжские колонисты в большинстве своем русифицировались, вернее, "советизировались", за одно поколение. И, как это всегда происходит с болевыми точками, депортация стала смысловым центром самосознания народа: когда об этом событии стало можно говорить, оно зачеркнуло всё, что было до, и накрыло своей тенью всё, что было после. Ценность книги, - именно в том, что в ней делается попытка реконструировать то, что было до, нарисовать образ цивилизации немецкого Поволжья и человеческого типа, породившего её и ею порождённого. При этом автор сам ощущает свою принадлежность к этой цивилизации; в основу реконструкции положен собственный личный и родовой опыт. Конечно же, не обошлось и без исторических документов, исследований; манифесты, постановления, статистические отчёты вкраплены в повествование. В этом отношении роман близок жанру фактомонтажа 1920-х годов, что способствует созданию эффекта достоверности происходящего на его страницах. Однако главенствует всё же беллетристическое направление, и роман не становится этаким "лоскутным одеялом", наспех сшитым из разных по фактуре и цвету кусков. Это единое полотно, с прихотливо выстроенным (да ещё и замкнутым в кольцо) сюжетом. Повествование всё время идёт в двух планах: в "историческом" плане постепенно разматывается весь свиток истории немецкого Поволжья, что называется, ab ovo, от отъезда из Германии. В современном -- рассказывается о переселенческой эпопее одной семьи, возвращающейся на свою первую родину из России. Как уже было сказано выше, эпопея читается легко, - этому способствует динамичное, не романное, а скорее драматическое, развитие событий. Развивая аналогию с драмой, можно было бы сказать, что первая книга "Предвестье графа Воронцова" -- восходящая линия разыгрываемой пьесы; вторая, "Старый Адам", -- её нисходящая линия и финал. В первой части эпопеи основной вектор - путешествие переселенцев из Германии в Россию, основание колоний, судьба первого поколения колонистов. Отсюда и жизнеутверждающий в целом пафос её. В ней, наряду с вымышленными, действуют исторические лица -- граф Воронцов, фаворит императрицы Григорий Орлов и сама Екатерина II, барон Кано Борегард. Речь персонажей стилизована под XVIII век по рецепту, некогда предложенному для авторов исторических произведений пионером этого жанра, Вальтером Скоттом: использованы характерные для языка описываемой эпохи средства на фоне добротного, понятного современнику литературного языка. Вторая книга охватывает временной промежуток от кануна Русско-Японской войны до перестройки и постперестроечного времени. Господствующий вектор - по направлению к современности: эмиграция из России и возвращение в Германию. Тем самым вторая книга симметрична первой и в то же время переосмысливает её. Далёкое прошлое насыщено большими, эпохальными событиями, действие развивается стремительно; это - история рода в целом, показанная через судьбу его основателей. Не случайно имя главного героя первой книги - Адам. В исторической части особенно ощутимы стилевые черты романа-мифа, романа-апокрифа, явственнее всего проявляющиеся в истории дуба, одноименного герою. Эта история трагически завершается во второй книге: "Старый Адам" гибнет в огне, знаменуя тем самым гибель цивилизации российских немцев. Во второй книге основным событием становится возвращение рода Вагнеров в Германию. Всё, что происходит в "историческом" времени действия, - изменения законодательства Российской империи, ухудшающие положение колоний, крупномасштабная эмиграция в Новый Свет, Первая мировая война, Октябрьская революция, Гражданская война и голод 1920-х, коллективизация и раскулачивание - мотивирует новую одиссею. В то же время само возвращение подано в совсем иных тонах, лишено эпического звучания. Это насыщенные юмором, а порой и сарказмом, откровенно мемуарные зарисовки, в которых характеры и обстоятельства важнее событий, а сами события буксуют в бытовых мелочах. Объективное и субъективное, порой предельно субъективное, сочетаются в повествовании так, что иногда трудно уловить грань между высказыванием персонажа и точкой зрения автора. И дело не только в том, что Арнольд Вагнер, главное действующее - и беспрестанно размышляющее, в романе ему отведена роль первого резонера - лицо "современного", ...
