О нем рассказывали многое, но что правда, а что вымысел? Говорят, что это его проклятие, но оно стало и нашим проклятием. Моим, моих сестер, друзей, знакомых и… родителей. Говорят, что он убийца, что он пьет кровь молодых девушек и юношей, чтобы продлить свою молодость и поддержать в своем теле нечеловеческую силу, обладать сверхспособностями… Что ж. Мне уже все равно. Я решила, я не изменю своего решения и я знаю, что подписала себе смертный приговор.

   - Пойми, она же еще совсем ребенок… – мужчина никак не мог успокоиться и смириться с тем, что его единственная дочь достанется этому исчадию ада, жившему в старом замке на другом берегу реки. – Она мое сокровище… – он заплакал, не имея возможности больше сдерживать свои отцовские чувства.
   - Я не могу тебе помочь, Андре, – наконец-то произнес староста их деревни, к которому и пришел отчаявшийся отец накануне жертвенного дня. – Выбор пал на Николь и если я вмешаюсь… Люди поднимут бунт, Андре, а этого я допустить не могу. Иначе они уничтожат и тебя, и меня, и наши семьи, – ответил он, а у самого сердце в комок сжималось при виде отцовских слез. Он его понимал, знал как это может быть больно, страшно, невыносимо. – И это еще не все. Неужели ты не понимаешь, какая беда ждет всех нас, если я нарушу договор между нами, людьми, и Графом? Он защищает нас от тех тварей, живущих в лесу. Нас и все деревни в округе. А мы платим ему дань. И ты знаешь все это не хуже меня. Законы были написаны давно и не мне их менять.
  Андре кивнул и вытер тыльной стороной руки слезы с лица. Жребий пал на его дочь, и теперь он должен лишь смириться с этим. Такова их судьба. Раз в сорок лет, в жертвенный день, Граф получал плату и он ничего с этим поделать не мог.
   - Попрощайся с дочерью, Андре, успокой жену. У тебя на это есть еще два дня, – произнес староста, глядя на мужчину глазами полными понимания и грусти.
   - Хорошо, Мартин, – ответил ему тот и медленно пошел в сторону своего дома, где его ждала жена, надеясь, веря… Сегодня он не сможет утешить ее, сегодня он скажет ей, что его милая невинная Николь будет принесена в жертву, как того и требовал закон.

  В дверь неуверенно постучались. Андре с трудом встал на ноги, чтобы впустить незванного гостя. На пороге его дома стояла девушка, жившая на краю деревни в стареньком, покосившемся от времени доме вместе с тремя сестрами и бабушкой, которая вот уже неделю не могла встать с постели, сильно захворав.
   - Добрый вечер, – поздоровалась она с хозяином дома. Не думаю, что вечер добрый, Лисандра, но проходи раз уж пришла, – было видно, что мужчина с неохотой разговаривал с девушкой, но и проявить к ней неуважение или грубость накануне жертвенного дня он не мог. Не важно как ему было плохо и тоскливо, но таковы были законы. И Лисандра об этом знала. – Что привело тебя в столь поздний час к нашему дому, дитя? – спросил вновь Андре у своей гостьи, садясь за стол и жестом приглашая сесть и ей рядом.
   - Я пришла в твой дом и к тебе с предложением от которого, я думаю, ты не сможешь отказаться. То, что я хочу тебе сказать, может изменить все и для тебя, и для меня.
   - Мужчина напрягся, что было видно по его глазам, губам, сжавшимся в узкую полоску, вздувшимся венкам на его загорелой шее, а лицо стало очень серьезным и даже немного каким-то строгим.
   - Я знаю, что твоя единственная пятнадцатилетняя дочь Николь стала в этом году избранной… – продолжила она, тщательно подбирая слова.
   - Это все знают, Лисандра, – совершенно серьезно и слегка раздраженным голосом ответил тот. Его глаза в этот момент слегка покраснели, а венки на шее набухли еще сильнее от напряжения и притока крови. – Позлорадствовать пришла?! – внезапно выкрикнул обессиливший от горя отец, у которого нервы уже сдали. Он больше не мог сдерживаться и скрывать свои чувства.
  Андре довольно резко встал из-за стола и нервно прошелся по комнате. Его жена, услышав мужа, поспешила спуститься вниз, оставив юную Николь в комнате одну, которая никак не могла успокоиться. Она плакала, проклиная судьбу и тот день, когда выбор пал на нее.
   - Что здесь происходит? Что случилось? – дрожащим голосом спросила хозяйка дома, наскоро вытирая слезы с лица.
   - Добрый вечер, – поздоровалась с женщиной Лисандра. – У меня есть к вам предложение, – аккуратно продолжила говорить девушка, убедившись, что ее внимательно слушают. – Я готова поменяться местами с вашей дочерью, но сделаю это лишь при выполнении определенных условий.
  От неожиданности женщина схватилась за сердце и мужчине пришлось усадить ее на стул, аккуратно придерживая, чтобы та не упала без чувств. Андре тоже после этого сел рядом с женой, так как его ноги вот-вот могли подкоситься. Он был уже готов на все лишь бы Николь, его девочка, осталась жива.
   - Говори, Лисандра, говори же, что ты хочешь?.. – поторопила ее женщина голосом, полным боли и надежды. Она взяла мужа за руку и крепко ее сжала.
   - Я готова заменить вашу дочь в жертвенный день, отправиться вместо нее в замок Графа, но мне надо, чтобы мои сестры и бабушка ни в чем не нуждались. К тому же, бабуля сильно захворала и ей нужен лекарь, а денег у меня на него нету. У вас есть средства, и я это знаю, а мои родные без денег долго не протянут. Земля стало бедной, на ней почти ничего не растет, продавать уже нечего, а скотина давно здохла или была съедена.
  Андре и Милена переглянулись. Им хватило секунды, чтобы принять единогласное решение.
   - Мы согласны, – сказал мужчина. – Завтра с первыми петухами приходи к дому старосты деревни. Мы будем ждать тебя там.
  Лисандра улыбнулась, но улыбка была какой-то печальной и, пожелав хозяивам дома доброй ночи, вышла вон. На улице было еще не очень темно, но с каждой минутой становилось все темнее и темнее. В воздухе ощущалась прохлада, которая приходила с наступлением ночи, а на сердце Лисандры было тяжело. Она знала, что скоро уже не увидит ни солнца, ни травы, ни цветов, ни своих родных и горячо любимых сестричек. Она знала.