Ночь. Спальня Рокэ. На подушке разметались черные волосы, русые пряди рассыпались по груди мужчины. Рука властно обнимает юношеское тело.
Тихо открывается дверь. Марсель с самым деловым и невозмутимым видом входит в спальню, расставляет по столбикам кровати четыре свечи.
Рокэ, недоуменно наблюдая за действиями Валме, не может удержаться от язвительного, чуть недоуменного вопроса:
- Марсель, вы перепутали мою спальню с языческим храмом?
- Ну что вы, господин Первый Маршал. Я прекрасно осознаю, где нахожусь. - Валме деловито зажигает свечи. - Как офицер для особых поручений при вашей персоне я обязан заботиться о вашем благополучии - от него и мое благополучие зависит.
Отходит, любуется на дело своих рук, а попутно и на жмурящегося сонного Окделла.
- Говорят, тут выходцы в гости зачастили. Вот я и оберегаю вас от их вмешательства.
"Жаль, что еще не изобрели фотоаппарат," - вздыхает мысленно. - "Какие кадры получились бы!"
- Приятной ночи, господин первый Маршал, герцог Окделл.
Официальный поклон выверен до миллиметра, каблуки щелкают как на приеме у короля. Марсель со все тем же невозмутимым видом бросает взгляд на постель и выходит, плотно закрывая за собой дверь. Ричард растерянно хлопает ресницами, пытаясь понять, что это было. Рокэ хохочет, уткнувшись лицом в подушку - только черные локоны подпрыгивают на плечах.
За портьерой открытого на ночь балкона злобно скрипит зубками Цилла, но подойти ближе уже не может. Стащенный из будущего фотоаппарат бесполезным грузом оттягивает наспех пришитый кармашек кружевной ночной рубашки.