Сегодня между Азалией и Дацианом произошёл конфликт. Он заставил опять её медитировать, чтобы успокоиться и взять над собой контроль, но после двух часов девушка взревела, раскричалась, что больше не может "копаться в себе", и между ними завязалась ссора: один пытался убедить в необходимости медитаций, а другая просто кричала, категорически отказывалась и уверяла в их бессмысленности. Также умудрилась припомнить за многие свои уступки перед родителем: и всё, что надо, делает, и пироп этот треклятый (цитата) снова носит... Однако последнее слово было за мужчиной.
- Замолчи, - прикрикнул он на неё, - ты не знаешь, о чём говоришь.
- Так посвяти!.. - Быстрее, чем сообразил мозг, выпалил её язык, и на девичьем лице тут же отразился ужас. Она впервые ТЫкнула ему.
- Уйди, - раздражённо отмахнулся он, отворачиваясь.
Бледная, но со стыдливым румянцем на щеках "кронпринцесса" выбежала из кабинета и, не останавливаясь и не сбавляя скорость, направилась в свою комнату, пролетев мимо меня. Я вошёл в кабинет лорда и нашёл его у открытого.
- А не поступаю ли я неправильно, намеренно пытаясь притупить её силу? - Задумчиво спросил он то ли у себя, то ли у меня, облокачиваясь на каменный подоконник. - Притупляя саму суть её сущности? Как думаешь, я делаю это зря? Это говорит во мне эгоизм...
- В тебе говорит отцовское чувство, - спокойно парировал я, аккуратно раскладывая папки, документы и даже книги на его столе по своим местам. А они пребывали в полном хаосе. - Не просто же из вредности ты пытаешься удержать её возле себя.
- Мне кажется, всё зря, - голос звучал убито. - Сам посуди, мы же не можем скрыть то, что она есть. Как человек не может скрыть слона в комнате.
- Зато мы можем отсрочить её уход от нас.
- Но это останется на нашей... моей совести, - покачал головой, подошел к столу, взял кружку миттвока, принесённую мной, и вернулся к свежему воздуху.
- Не вешай всё на себя, Дациан, - недовольно ворчу, - Боги знали, на что шли. Мы люди. Бессмертные, изменённые, но люди. И я разделю твою участь, какой бы она ни была, хочешь ты или нет.
- Тебе не кажется, что она как будто сама чувствует наше вмешательство в её спокойный поток эволюции? - Игнорирует мои высказывания. - Поэтому и противится...
- Всё, - я покачал головой, убирая книги со стола самого старого в наше время каинита в его книжный шкаф со стеклянными дверцами, - хватит. Перестань думать об этом.
- Ты боишься правды? - Иронично вскинув вверх правую бровь, он обернулся ко мне.
- Хватит, - огрызнулся я, едва не сломав одну из дверей, и раздражённо взглянул на него искоса. В повисшей тишине я аккуратно сделал глубокий вдох и попытался успокоиться. Сунув руки в карманы брюк, я подошёл к входной двери и повернулся к всё ещё наблюдающему за мной сородичу лишь взявшись за ручку. - Приведи себя в порядок, - попросил и вышел.
Что за муха его укусила? Так до этого доводит любовь? До отчаяния, самотерзания, глубокого расстройства? Как, в таком случае, можно назвать её светлым и, тем более, великим чувством?
Азалию надо утешить...
В её комнатах было пусто. Вернее, абсолютно точно пустовали спальня, "кабинет", небольшая гардеробная; дверь в ванную была плотно закрыта, но вода не шумела. Девушка могла бы быть там, но её там могло и не быть.
Медленно повернув ручку, я открыл дверь и вошёл, закрывая её за собой, будучи на интуитивном уровне абсолютно уверен, что младшая Балаур пряталась здесь. Конечно, она думала, что никто не знает о её склонности во время обиды скрываться от всего мира в тёмной ванной, как ребёнок, но я, благодаря неким "привилегиям" знал о ней всё. Однако сейчас свет здесь был включен, и вода текла, тихим шумом разбиваясь о каменную плитку пола... что я заметил лишь войдя и подняв взгляд на неё.
Девушка. Уже не девочка - молодая девушка. Полностью обнажённая, со стекающими по тёплой розовой коже струями воды. По-женски красива, по-живому маняща... она расчёсывала пальцами мокрые волосы, смывая с них мыло, и переминалась с ноги на ногу, балансируя на довольно скользком полу. Такая волшебная, такая чистая, желанная, но недоступная. Будь она моей, я защищал бы её от всего, что только может угрожать!..
...
Как же я не услышал звук льющейся воды из-за двери?..
Умыв лицо и растерев его ладонями, она открыла глаза и, заметив, наверное, только краем глаза, обернулась ко мне и в шоке отскочила к стене, с ужасом прикрываясь, и, конечно, по классике жанра, поскользнулась. Я не мог в то же мгновение скрыться, как предписывал этикет, и стал действовать быстрее, чем осознал. Быстрее молнии метнулся к начавшей стремительный полёт в объятия каменного пола Азалии, успев даже окинуть всю её в последний раз оценивающим взглядом. Поставив на ноги хрупкое неустойчивое тельце, заглянул на ничтожную долю секунды в её испуганные Бермудские глаза и со скоростью ветра выскользнул в спальню.
Всё равно не понимаю, как я пропустил тот факт, что вода оказалась включенной.
*
Прошло 3 часа, а я всё никак не мог сменить ход мыслей. Перед глазами будто наяву светился образ девушки с каштановыми волосами под хрустальными водяными каплями. Она невообразимо красивая... и живая! Она не одна из нас.
Каиниты... Теперь это слово почему-то звучало в моей голове оскорбительно, презренно, отвратительно. Мы холодные и бесчувственные, как скалы. Как северные ледники. Мерзкие, бездушные, богохульные создания, невольные последователи проклятого братоубийцы. Но за что его грехи достались нам?
Дверь в мою спальню медленно открылась, и я резко вернулся в реальность. Я сидел на постели, облокотившись на подушки, и перечитывал третью строчку двадцать пятой страницы книги Баал знает который раз. На пороге, неспешно закрывая за собой дверь, показалась сонная, потирающая сощуренные глазёнки Азалия... в одной ночной рубашке.
- Ярослав, - прохрипела, зевнув, и потёрла одну ногу о другую в попытке хоть немного согреть, - что ты хотел?
- В каком смысле? - Сдвинув брови к переносице, спросил я, пока она тёрла пальцами веки.
- Что? - Нахмурившись, переспросила. - В прямом. Ты же позвал меня. Минут 20 назад заходил и просил прийти.
Я застыл. 20 минут? Что я делал последние 20 минут?! А я не помню... Замечтавшись, я совсем перестал чувствовать реальность. Но я сидел тут. Вроде бы. Может ли тело действовать вне зависимости от присутствия разума? Видимо, может. Или нет?
- Я не заходил к тебе, - как можно спокойнее сказал, строго следя за своими мышцами лица.
- Что это значит? - Из глаз девушки пропала вся сонливость, и вспыхнул тот огонь, который горел в ней всегда. - Что за шутки?
- Не мели чепуху, - фыркнул я, открывая демонстративно книгу, выдавая это за жест прекращения нашего разговора.
- Но я видела тебя собственными глазами! - Взбунтовалась она. - Ты говорил со мной, всё было как обычно!..
- Азалия, хватит, - я немного повысил голос, чтобы пресечь её попытки что-то доказать. - Я уже два часа как лёг, и перед этим к тебе не ходил. - Она мириться с этим явно не хотела, но хранила молчание. - Всё, разговор окончен, возвращайся в свою комнату.
Я вернул всё своё внимание книге, наблюдая за своей подопечной периферийным зрением. Меня одолевало любопытство: всё-таки она упряма по своей натуре и донельзя упёрта. Порой, чаще всего во время ссор, когда она злится, мне видится в её тёмно-зелёных глазах адский пламень, передавшийся ей, видимо, от истинного отца. Не знаю, стоит ли затыкаться в моменты его пробуждения, но, даже заметив божественную угрозу, я всё равно смотрю в детское лицо Азалии и чувствую необходимость преподать ей урок, научить тому, что она своим криком и протестом отказывается усвоить.
Я отчётливо услышал её тяжёлый вздох и заметил краем глаза, как она зашагала ко мне. Подойдя, хмуро и решительно забралась на мою кровать, залезла под одеяло, отчего немного сползла её ночная рубашка, - оголяя правое плечо! - и, почти улегшись, обернулась на мой взгляд.
- Если что-то не устраивает, сам иди в другую комнату, а я 100% останусь здесь. И без тебя, знаешь ли, проблем хватает... - Продолжала тихо ворчать, вытягиваясь под моим большим ватным одеялом, поверх которого я сидел, облокотившись на подушки.
Она легла в мою постель! И не то чтобы я был брезглив - меня, скорее, беспокоило её столь близкое и откровенное нахождение. Открытое маленькое плечико словно светилось в темноте, как сокровище затерянного Эльдорадо бесцельно опьяняя и маня к себе.
Девушка больше не двигалась, и я попытался также замереть: уткнулся взглядом в книгу и затаил дыхание. Если она повернётся, меня покроет несмываемый стыд!.. Она слишком красивая.
Как она могла так нагло и беззастенчиво залезть в постель к мужчине?! Где её манеры и чувство стыда? Этикет? Чувство самосохранения, в конце концов? Надо успокоиться...
Восстановив через какое-то время спокойствие потока своих мыслей, я снова начал читать страницу 25 с самого начала, и тогда случилось страшное. Зеленоглазая медленно перекатилась ближе ко мне, повернувшись лицом, и оказалась так близко, как только было возможно. Положила голову на моё плечо и обхватила рукой мой торс. Баал покровитель, надеюсь, она спит.
Прошла минута, мои мысли всё ещё бешено носились в голове, Азалия всё ещё молчала, и я, было, уже уверил себя в том, что она повернулась во сне, но тишина внезапно прервалась тихим:
- О чём ты задумался?
- Оставь мне личное пространство хотя бы в голове, - фыркнул я в ответ.
И снова молчание. Тяжело вздохнув, она придвинулась ещё ближе, - хотя, казалось бы, куда ещё-то?! - голову уложила теперь на ключицы, касаясь волосами моих скул, и обняла одной рукой крепче. Я от такой её "смелости" забыл, как дышать. Сердце пропустило удар, в душе едва заметно всколыхнулся страх.
- Ты боишься меня? - Негромко спросила она.
- Скорее последствий тебя, - буркнул, не подумав.
- То есть? - Тон её стал чуть мрачным, но в целом не изменился. Я не ответил, решив, что это будет ей лучшим одолжением. Наверняка молодой девушке не хотелось бы знать, что её отец тайно, негласно, одним лишь взглядом угрожает каждому, кто хотя бы смотрит на неё неподобающе, вне зависимости от пола, возраста, расовой принадлежности и политических взглядов...
Ещё в первые годы нашей жизни в том безмятежном особняке на берегу Адриатического моря, когда Азалия максимально нуждалась в поддержке и друзьях, она начала общаться с сыном соседки через дом. Дациан решил уберечь её от Земной порочности, пусть она и есть сама Порочность во плоти. Сначала император просто сказал парню, что эта девочка - всё, что у него есть дорогое в этом мире. Икк, сын той самой соседки, видимо, не понял намёка, так как мы стали замечать, что взгляд его всё чаще отливал явно не дружеским оттенком. Тогда "заботливый отец" дал ему чётко понять, что без промедлений покалечит его, если тот не отстанет от его драгоценной дочки. Вскоре младший сын милой старушки Гэтчет съехал от матери в другой город.
Я был приставлен к "кронпринцессе" нянькой, грубо говоря, и если перерастёт эта родительская любовь в некую другую любовь... Боюсь, исхода подобной ситуации я попросту не переживу. Да и не дай Баал такое пережить - лучше сразу умереть.
- Мне одиноко здесь, - честно призналась девушка, заглядывая в мою книгу. - Я...
- Я понимаю, - перебил я, уверенный в необходимости пресечь назревающее признание, - это всё плохо, конечно, и я готов поддерживать тебя, но именно сейчас, Азалия, ты мне мешаешь. Иди к себе, утром поговорим.
- Нет, - чуть подумав, она ухмыльнулась и потёрлась щекой о мою кожу, - ты ведь даже не читаешь.
- Да что ты говоришь, - недовольно фыркнул я и чуть оттолкнул её левой рукой - а она как раз лежала слева от меня.
- Да, - буркнула, придвигаясь обратно, - я здесь уже семнадцать минут, а ты страницу всё никак не переворачиваешь.
- Может, я просто медленно читаю?..
Ответа не последовало. И меня это нервировало куда больше, чем если бы она стала хамить. Сейчас напридумывает себе лишнего, и всё!..
- Как думаешь, - через какое-то время она снова заговорила, - моё имя можно как-нибудь сократить?
- В каком смысле? - Теперь мой голос почему-то звучал спокойно и безэмоционально. Вообще не понимаю себя в те моменты, когда дочь императора рядом.
- Ну, - вздохнула, - вот тебя можно назвать Ярик. Или Слава. А меня? Аза, Лия?.. Это вообще два разных имени. - Она чуть приподняла голову, чтобы заглянуть в мои глаза. - Ты, кстати, читал легенду моего цветка?
- С чего бы, - фыркнул.
- Однажды я расскажу тебе, - пообещала она, снова роняя голову на мои ключицы. - Жаль, моё имя создано, чтобы быть полным. А мне бы так хотелось...
- Раз уж тебе так приспичило, - парирую, - так уж и быть, я могу изредка называть тебя Залей. - Искоса смотрю на неё. - Так подходит?
Девушка снова приподняла голову, глядя на меня и забавно улыбаясь.
- Подходит, - кивнула и, опять улегшись, обняла меня ещё крепче.
Ух, чувствую, добром это всё не кончится... Её внимание необходимо срочно переключить на кого-то другого. Мне, конечно, льстит её привязанность, но сомневаюсь, что её отца она обрадует также.